Официальный форум Веры Камши
Художественная литература => Фантастика и Фэнтези => Тема начата: prokhozhyj от 01 Сен, 2020, 10:39:24
-
1 сентября 2020 года. R.I.P.
Крапивинские книжки я в своё время читал взахлёб. И как-то они были не просто книжками, которые нравятся. Не буду врать, что они что-то сформировали, но были очень в струю и камертоном тоже были неплохим. А ещё была очаровательная песенка про синего краба... и вот эти стихи, которые зацепили сильно. И которые вспомнились первыми... Я их читал в "Голубятне", там они немножко подправлены под текст, а сегодня нашёл исходник.
.
Когда мы спрячем за пазухи
Ветрами избитые флаги
И молча сожжём у берега
Последние корабли,
Наш маленький барабанщик
Уйдёт за вечерним солнцем
И тонкой скользящей льдинкой
Растает в жёлтой дали.
.
От горького пепелища,
От тёмных пустых переулков,
Где бьют дожди монотонно
По крышам, как по гробам,
От эха, что волком рыщет
В развалинах злых и гулких,
Наш маленький барабанщик
Уйдёт, не сдав барабан.
.
Уйдёт в синий край рассвета –
Там звонкая память детства,
Как смуглый от солнца мальчишка,
Смеясь, бежит по траве.
Там людям не целят в спину.
Там правда – для всех едина.
Там, если враг – то открытый,
А если друг – то навек.
.
Но есть утешенье, как будто
Последний патрон в обойме,
Последняя горькая радость,
Что был до конца он прав.
И вот потому над планетой
Шагает наш барабанщик,
Идёт он, прямой и тонкий,
Касаясь верхушек трав...
.
Про "Каравеллу" я не знаю почти ничего – кроме того, что она есть, и что это хорошо. Но и она много говорит о человеке.
-
Умер писатель Владислав Крапивин. :'( Один из самых любимых писателей... хотела написать детства, но я его во взрослом возрасте читала и перечитывала с удовольствием. Его книги учили нас жить достойно. Легкой дороги, Командор! :)
-
Очень жаль. Светлая память :(
-
Светлая память. "Тень каравеллы", "Мальчик со шпагой", "Всадники на станции Роса", "Трое с площади Карронад"... Эх...
-
В моем списке "главных книг жизни" его произведения всегда были и будут на почетном месте :'(
Светлая память...
-
Светлая память.
И пусть здесь будет еще и это - из "Оранжевого портрета с крапинками":
Вновь тревожный сигнал
Бьет, как выстрел, по нервам,
В клочья рвут тишину на плацу трубачи.
И над дымным закатом
планета Венера
Парашютной ракетой повисает в ночи.
Рыжий конь у меня -
Даже в сумерках рыжий,
Опаленный боями недавнего дня...
Как ударит копытом -
Искры гроздьями брызжут,
И в суровую сказку он уносит меня.
Эта сказка пришла
Вслед за пыльными маршами -
Колыбельная песня в ритме конных атак.
Детям сказка нужна,
чтобы стали бесстрашными,
Взрослым тоже нужна -
просто так,
просто так.
И, как знамя, летят
Крылья алого солнца,
Кони в яростном беге рвут орбиты планет,
И по звездным степям
Мчится звездная конница...
Почему же меня с вами нет,
с вами нет...
-
Ветром осенним душу его унесло к небесам...
-
Моё первое знакомство с Крапивиным началось "Мальчика о шпагой" и "Флаг-капитаны", печатавшихся ещё в журнале "Пионер". Как же нетерпеливо я ждала каждого следующего номера, с замиранием сердца читала продолжения... Неизгладимое впечатление и долголетняя мечта построить такой же рыцарский замок из пенопласта :) .
Стихи из этих повестей были переписаны в заветную тетрадь, которая хранится у меня до сих пор. И "Испанская песня", и "Синий краб", и "Барабанщики".
Светлая память чудесному писателю, умевшему вдохновлять...
Как бы крепко ни спали мы,
Нам подниматься первыми,
Лишь только рассвет забрезжит
В серой весенней дали...
Это неправда, что маленьких
Смерть настигает реже -
Ведь пулемёты режут
Часто у самой земли.
...Сколько легло нас, мальчики,
В травах и узких улицах -
Маленьких барабанщиков,
Рыцарей ярых атак.
Но не могли мы кланяться,
Хмуриться и сутулиться -
Падали, а товарищи
Шли, отбивая такт.
Может быть всё исполнится:
Травы не вытопчет конница,
И от ударов пушечных
Больше земля не сгорит.
Но про тревогу помни ты,
Помни про нашу бессонницу,
Когда барабан игрушечный
Сыну решишь подарить...
-
Мое знакомство с Командором началось лет в шесть, когда я прочитала в журнале "Пионер" рассказ "Такая была планета". А потом были "Та сторона, где ветер", "Оруженосец Кашка", "Валькины друзья и паруса"... И уже совсем взрослым человеком я читала "Мальчика со шпагой", "Голубятню на желтой поляне", "Журавленок и молнии", "Рыбаки и рыбки"... Да разве все перечислишь. Для людей моего поколения он был особым писателем, выпадающим из общего ряда. По нему мы сверяли свои поступки. Он помогал в трудную минуту подняться и идти дальше. И еще радостно было сознавать, что вот живет сейчас, тут, в нашем времени такой человек. Как жаль, что так и не удалось сказать ему лично слова благодарности за его книги, за удивительных героев, за звонкие, как боевой сигнал трубы, песни и стихи. Сам он себя поэтом не считал, но...
Пусть здесь будет песня Генки-Кузнечика из "Мальчика со шпагой".
Не трогай,
не трогай,
не трогай
Товарища моего.
Ему предстоит дорога
В высокий край огневой.
Туда, где южные звезды
У снежных вершин горят,
Где ветер в орлиные гнезда
Уносит все песни подряд.
Там в бухте развернут парус,
И парусник ждет гонца.
Покоя там не осталось,
Там нет тревогам конца.
Там путь по горам не легок,
Там враг к прицелам приник.
Молчанье его пулеметов
Бьет в уши, как детский крик.
Не надо,
не надо,
не надо,
Не надо его будить.
Ему ни к чему теперь память
Мелких забот и обид.
Пускай перед дальней дорогой
Он дома поспит, как все,
Пока самолет не вздрогнул
На стартовой полосе.
Тревога с радиомачты
Ударила в мир голубой.
Не плачьте,
не плачьте,
не плачьте
О тех, кто уходит в бой.
Над краем далеким, горным
Раскаты черной грозы...
Не зря мой товарищ упорно
Испанский учил язык.
Прощаясь, он шпагу, как надо,
Братишке сделать помог.
Испанское слово "эспада"
По-нашему значит "клинок".
Пока рассветы багряны,
Пока покой не настал,
В ребячьих клинках деревянных
Пусть крепнет упругая сталь.
...Но если в чужом конверте
Придет к вам черная весть,
Не верьте,
не верьте,
не верьте,
Что это и вправду есть.
Убитым быть - это слишком.
Мой друг умереть не мог.
Вот так... И пускай братишка
Ему напишет письмо.
Угрозы врагов не слушай -
Не сбить нас залпами с ног.
Бывает сильнее пушек
Характер, стальной, как клинок.
Мы встали шеренгой строгой
Все сразу за одного:
Не трогай,
не трогай,
не трогай
Товарища моего.
Пусть маленький барабанщик
Тревогой порвет тишину -
Нельзя уставать, товарищи -
Отряд не кончил войну.
Пока где-то нет покоя,
Пока чьи-то дни нелегки,
Мы будем держать под рукою
Стальные свои клинки.
Не верьте, когда вам скажут,
Что мы свой спустили флаг.
Сжимаются экипажи
В тугой упрямый кулак.
Вставать нам на мертвый якорь
Еще не пришла пора.
Тяжелые рукояти
Качаются у бедра...
...И ты никого не слушай:
Никто не собьет нас с ног.
Бывает сильнее пушек
Характер, стальной, как клинок.
Мы встанем упрямо и строго
Все сразу за одного:
Не трогай,
не трогай,
не трогай
Товарища моего.
-
"Тень каравеллы".
"Бегство рогатых викингов".
"Валькины друзья и паруса"...
"Мальчик со шпагой".
"Дети синего фламинго".
"Голубятня..." Шок и трепет.
"Журавленок и молнии", "Острова и капитаны"...
"Когда мы спрячем за пазухи
Ветрами избитые флаги
И молча сожжём у берега
Последние корабли..."
-
Прекрасный писатель, проживший долгую, плодотворную жизнь. Прекрасные книги, на которых выросло не одно поколение русских детей.
Если уж его стихи вспоминают здесь, то вот, из "Колыбельной для брата":
"Помиритесь, кто ссорился,
Позабудьте про мелочи,
Рюкзаки бросьте в сторону -
Нам они не нужны.
Доскажите про главное,
Кто сказать не успел еще.
Нам дорогой оставлено
Полчаса тишины…
От грозы черно-синие,
Злыми ливнями полные,
Над утихшими травами
Поднялись облака.
Кровеносными жилами
Набухают в них молнии,
Но гроза не придвинулась
К нам вплотную пока…
Дали дымом завешены -
Их багровый пожар настиг,
Но раскаты и выстрелы
Здесь еще не слышны.
До грозы, до нашествия,
До атаки, до ярости
Нам дорогой оставлено
Пять минут тишины.
… До атаки, до ярости,
До пронзительной ясности
И, быть может, до выстрела,
До удара в висок -
Пять минут на прощание,
Пять минут на отчаянье,
Пять минут на решение,
Пять секунд на бросок…
… Раскатилось и грохнуло
Над лесами горящими,
Только это, товарищи,
Не стрельба и не гром -
Над высокими травами
Встали в рост барабанщики.
Это значит - не все еще,
Это значит - пройдем."
А вот как он сам в романе "Острова и капитаны" представлял посмертие:
"Он пытался вспомнить недавний сон: будто повесть Курганова напечатали, и тот принес книжку в подарок Толику – веселый молодой (каким Толик наяву и не видел его) и в старинном зеленом мундире. Быстро пожал Толькину руку, растрепал, смеясь, его волосы. “Маме привет передавай. А мне пора…” И как-то получилось, что они уже не в комнате, а на крыльце. Подошел грузовик с открытым задним бортом, Курганов легко прыгнул в кузов, и оказалось, что это не кузов, а корма парусного корабля, который отодвигается, уходит в голубовато-серый туман.
– Арсений Викторович, куда вы?! – закричал Толик. – Мама скоро придет, подождите!
– Мне пора!
– Куда вы?!
– На остров! Меня ждут все наши! Они сейчас все там: и Крузенштерн, и Головачев, и Резанов! И прадедушка Иван Курганов! Мы теперь больше не ссоримся…"
Теперь и сам Командор там, среди своих героев...
-
Из всего Крапивина довелось ознакомиться только с Заставой на Якорном поле (увы, только во взрослом возрасте, так что продолжения не последовало).
Хорошая детская приключенческая фантастика.
Помним!
-
Но есть утешенье, как будто
Последний патрон в обойме,
Последняя горькая радость,
Что был до конца он прав.
И вот потому над планетой
Шагает наш барабанщик,
Идёт он, прямой и тонкий,
Касаясь верхушек трав...
Помним!
-
Когда-то давно в журнале "Пионер" печатали повесть "Журавлёнок и молнии". Тогда я была как раз пионеркой, повесть частично прочитала, но как-то она меня не слишком заинтересовала. Может быть, возраст оказался немного не тот. Позже, уже взрослой, прочла "Трое с площади Корронад". Эта книга запомнилась, и сейчас я понимаю, почему когда-то не заинтересовалась "Журавлёнком..." (хотя прочитанные фрагменты помню до сих пор). Его книги только по форме вроде бы детские, а рассказывают о совсем недетских вещах. А я была тогда ребёнком, любившим добрые сказки с хорошим концом. Другие книги Крапивина мне тогда не попались.
Светлая память.
-
Когда мне было десять, у меня была подруга. Маша Цыганкова. Мы дружили всего год: ее отец был военным, его перевели. Она оставляла адрес, я написала ей несколько писем, но ответа так и не получила. То лето, когда мы дружили, было лучшим в моем детстве. Такая крапивинская история. Маша дала мне почитать книжку. "Болтик". Я выучила ее наизусть.
Крапивинская история в крапивинской истории.
Позже мама купила мне почти все нижегородское издание. Ну и потом прочитала все книги Командора, почти все знала почти наизусть. Любимый писатель детства. Доброй ему Дороги.