Официальный форум Веры Камши

Клуб любителей всяческих искусств => Наша проза => Тема начата: Артанис от 10 Мар, 2021, 20:35:05

Название: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Артанис от 10 Мар, 2021, 20:35:05
Здравствуйте, мои дорогие читатели! :-* :-* :-*
Я начинаю новое произведение, продолжение "Погибшей Земли". ;)
"Из миража, из ничего,
Из сумасбродства моего -
Вдруг возникает чей-то лик
И обретает цвет и звук,
И плоть, и страсть!"(с)"Обыкновенное чудо")

В нем вы узнаете, как сложилась судьба Сварта и его народа, как примет их Приморская земля, и какие приключения ждут моих героев в новом краю. С чего началась история далеких предков сварожан и некоторых других народов.

Пролог
В розовом свете утренней зари, поднявшейся над морем, нежилась роскошная земля. Высокие белые скалы возвышались над волнами, как маяк. Там, где морской залив глубоко вдавался в сушу, в него впадала река с прозрачной водой, разделяя скалистый полуостров на две неравные половины. Одна из них, отделенная с двух сторон морем и рекой, представляла собой почти остров, соединявшийся с землей лишь узким перешейком. Было солнечно, и море этим утром не грохотало о высокие скалы, не бушевало, вздымая громады волн. Лишь легкий свежий ветер тянул с моря, и волны почти ласково ударялись о берег с негромким плеском. Прибой выносил на берег дары моря: водоросли, ракушки, пестрые камни, а иногда - бьющуюся живую рыбу.
В устье реки что-то сильно плеснуло, и огромный серебристый осетр подскочил над водой, преследуя рыбу поменьше. Из зарослей высоких камышей высунулась усатая мордочка выдры. Не опасаясь никого, животное принюхалось, не спеша вылезло из воды и уселось на камне, приглаживая лапами свою роскошную шерсть.
Поодаль от моря, где росли высокие деревья, было еще темно. Из чащи леса вышли, лакомясь ореховыми ветками, две косули. Ни слух, ни чутье не предупреждали их ни о каких хищниках, и косули с удовольствием паслись, ничего не опасаясь в это утро.
В лесу послышался первый писк только что проснувшейся синицы. Громко застучал по дереву дятел. С моря доносились крики чаек.
Чем дальше, тем выше, гуще и темнее становился лес, поднимаясь к подножиям далеких гор, чьи огромные вершины виднелись вдали. Их снежные шапки не таяли даже самым жарким летом, порождая ледники и питая реки, бегущие к морю.
А с другой стороны от камышовой поймы реки, расстилались луга, уходившие в необозримую даль, - настоящее травяное море. Даже степному орлу понадобилось бы много дней, чтобы долететь до другого края степи. Едва таяли обильные зимние снега, как степь покрывалась сплошным ковром из разнотравья, расцветала множеством полевых цветов. Но ничего, кроме диких цветов и трав, до сих пор не растила плодородная степь. Каждый год ее вытаптывали табуны диких лошадей и горбоносых сайгаков, по ней величаво бродили могучие быки-туры, порой скрываясь почти полностью в зарослях высоких трав. Под их покровом подкрадывались к добыче степные волки. А возле рек иногда подстерегал добычу у водопоя и самый грозный хищник - безгривый пещерный лев. И все это - жизнь и смерть, - продолжалось, как было всегда. Ничего не менялось сотни и тысячи лет, если бы только нашелся кто-нибудь, способный исчислять время. У моря, степи, лесов, гор не было других обитателей, кроме диких зверей и птиц. Разве что в глубине стихий таилась их глубинная суть, но и их бессмертные олицетворения не появлялись зримо, потому что некому было откликнуться и узнать их.
Еще никогда в Приморской Земле не селились люди, не зажигался огонь очага. Нигде не было даже простейшей постройки. Море и река были богаты рыбой, однако на берегу не стояли лодки, не сушились рыболовные сети. Плодородную степь, способную прокормить множество народов, никогда не вспахивал плуг. Человеческий голос не звучал здесь.
Точно сказочная красавица, Приморская Земля спала, нежась в избытке сил, не находящих выхода, и в полусне ожидала прихода тех, кто ее разбудит. Как бывает во сне, она смутно видела тех, кто должен придти. Боги, что создали ее исполненной жизненных благ, позаботятся об этом.
В предутреннем тумане соткались едва видимые в воздухе фигуры. Снизившись, они спустились на вершину огромного дуба, прожившего сотни лет. Ни один лист, ни одна веточка не шелохнулись от их движения, более невесомого, чем воздух. Отсюда, с лесной крыши, им видно было все: море, ярко-синее в солнечную погоду, и широкая раздольная степь, и суровая лесная чаща, и исполинские вершины гор. Перед ними лежал целый мир - прекрасный, и все же незавершенный, ибо в нем пока не было тех, кто способен его понять и осознать полностью.
- Эта земля готова принять новых жителей. Она согласна дарить свои плоды, если небесная влага и солнечный жар помогут ей, - проговорил женский голос, грудной и глубокий.
- О дождях Небо позаботится, - пообещал звучный мужской голос.
В действительности, они разговаривали не звуками, но с помощью мыслей, передавая друг другу образы, настолько живые и ясные, как вряд ли когда-нибудь смогли бы даже самые знающие люди. Но представить себе мысленную речь труднее, чем звуковую, а смысл и интонации в приближенном для человека описании будут переданы с максимальной точностью.
Вслед за мужским голосом отозвался другой, чистый и веселый, голос пылкого юноши:
- Ну, уж за мной дело не станет! Я позабочусь, чтобы для тех, кто поселится в Приморской Земле, всегда было больше света и тепла, чем мрака и холода. Лишь бы брат мой не вздумал слишком часто им грозить своими молниями...
Над кроной огромного дуба послышался раскатистый смех, будто отдаленный отзвук весеннего грома.
- Не тревожься, брат, я свое дело знаю! Вот если кто-нибудь из детей Ящера попробует выжить отсюда людей - я своей громовой секирой сразу загоню их обратно под землю!
На некоторое время все смолкли, размышляя. Имя Ящера пробуждало тягостные воспоминания, и мало кто мог произносить его с беззаботной уверенностью, подобно Хозяину Громовой Секиры.
Послышался глубокий вздох, будто с самого неба.
- Некогда Великий Ящер был равен нам. Если бы все все продолжалось так же, его голос и поныне был бы самым значимым в нашем совете. Я помню его во времена первого творения, полным кипучей силы. Все спорилось в его руках, самые дерзкие его замыслы претворялись в жизнь. Когда мы, совещаясь, задумали мыслящих существ, что будут осознавать мир, подобно нам, - Великий Ящер первым вложил разум и вдохнул бессмертную душу в некоторых из своих чешуйчатых созданий, которых почему-то любил сильнее всего.
- Он сделал больше, - добавила величавая женщина. - Торопясь, чтобы успеть первым, он дал разум своим двуногим ящерицам, не поглядев, что их кровь остается холодной. Так что его творения получились медлительны и ленивы, как все пресмыкающиеся. Исправлять было уже некогда, и Ящер взамен сделал своих избранников нечувствительными к холоду, подарил им больше сил и выносливости, чем у других живых. А заодно научил самых способных заклинать различные вещи, природные сущности, заговаривать раны и болезни. Так впервые смертные узнали о том, что позже назвали магией. И Дети Ящера размножились невозбранно в целом мире. А когда остальные Боги собрались творить разумных существ, оказалось, что для них места уже нет. Сперва мы хотели, чтобы Ящер оставался нашим другом, мы просили его уступить часть - только часть! - земных владений. Но он встретил нас наглым смехом. По его мнению, племя чешуйчатых имело право владеть всем миром, потому что были созданы первыми.
Небо над Приморской Землей сильно омрачилось, собрались грозовые тучи, и даже солнечный свет потускнел, меж тем как Боги продолжали вспоминать давние печальные события.
- Тогда стало ясно, что Ящер внес раскол между нами; былой друг сделался врагом, - проговорил Отец-Небо. - Я не медлил. Вместе с моими сыновьями и братьями, сверг Ящера и самых опасных его созданий в глубины земли. Там у него есть царство, которым он может распоряжаться по собственной воле. В те времена погода сделалась гораздо холодней, чтобы теплолюбивому племени Ящера жилось не так вольготно; а животных с горячей кровью мы одели густой шерстью и научили переносить долгие зимы.
- При этом, часть земли ты все же уступил племени Ящера, - заметила женщина.
- И воды, - добавил другой голос, звучавший как эхо в густом лесу.
- И воздуха! - теперь крона огромного дерева всколыхнулась, словно от порыва крыльев исполинской птицы. - Я поселил своих детей в орлином обличье на вершинах гор, чтобы они следили за драконами и двуногими ящерами. Те не хотят смириться, что их времена давно прошли.
- Затем я и созвал вас сегодня, чтобы решить будущее нашей земли, - торжественно сказал Отец-Небо. - Жена моя, что провидит судьбы всего живого, скажи: кто из сотворенных нами существ сможет противостоять детям Яшера?
На мгновение среди ветвей дуба выросло еще одно дерево, на котором вместо листьев вращались веретена, разматывая нити. Каждое из них непрерывно кружилось в собственном ритме, нити мотались - у одних длинные, у других короткие, чьи-то были свиты из грубой шерсти, другие из золотого шелка. То и дело чье-то веретено, докрутившись до конца, исчезало вместе с нитью, но тут же появлялось новое и начинало свое вращение. Ни на одну долю секунды они не останавливались.
- Люди. Одни только люди способны дать отпор детям Ящера, - не задумываясь, отозвалась Хозяйка Судеб.
Казалось, что ее решение удивило Богов. Сам Отец-Небо с удивлением замедлил с ответом.
- Люди - самые последние из наших созданий, и были сотворены из мягкого дерева. Они не обладают ни большой силой, ни магией, они легко гибнут от ран и болезней, от бесчисленных случайностей. Я опасаюсь, что люди всегда будут нуждаться в нашей заботе. Кого они смогут одолеть? Может быть, первое поколение людей, сделанное из кремня? Те гораздо крепче и сильней.
Но в руках Хозяйки Судеб закачалось веретено, спуская нить.
- Только младшая порода окажется способной вытеснить детей Ящера. Люди так же многочисленны, азартны и честолюбивы, как те. В них есть те черты, которыми не обладают ни другие народы, ни природные силы. Сама слабость людей становится источником великой силы! Они будут действовать сообща, стремиться жить быстрей, занять все места, куда смогут дотянуться. А, если они соединятся со старшими народами - лучше узнают нашу землю и сами укрепятся перед возможными испытаниями.
- Они многое выдержат! Я их видел, и мне они понравились. Люди умеют бороться с любыми препятствиями.
Снова бушующим вихрем опахнуло крону большого дуба.
- И я их успел узнать! Однажды уже принес сюда по морю их ладью из дальнего далека. С тех пор они запомнили Приморскую Землю. Сейчас мои бури раздувают паруса их кораблей. Хоть и с трудом, а все же движутся сюда. Не так-то легко будет любым земным существам загородить путь этим людям!
- Их вождь уже побывал в Приморской Земле, и мы вложили в его сердце стремление сюда вернуться! У него есть и другие сильные покровители. Здесь он и его спутники положат начало многим сильным народам. Мы еще увидим, как обширные леса севера и южные степи будут заселены ими!
Хозяин Лесов проворчал хмуро, как проснувшийся в берлоге медведь:
- Люди ведь обитают и ближе к Приморской Земле. Со стороны восхода иногда приходят кочевые племена. А в полунощных лесах и по рекам обитают люди, что почитают меня и Богиню Вод - Йомалу. Зачем нужны еще чужеземцы?
Отец-Небо ожидал этого вопроса.
- Дело в том, что здешние человеческие народы разрозненны и пока не готовы к той цели, что мы от них ждем. Переселенцы же родом из великого царства, они знают больше, им есть к чему стремиться. Сейчас у них почти ничего не осталось, значит, они, после того, как обретут новую землю, уж не выпустят ее из рук. Они сделаются ее настоящими хозяевами. Прочие людские народы пока еще не готовы к тому, а времени у нас мало. Потомкам Ящера все труднее жить в их былых владениях на полунощи. Пройдет немного времени, может быть, около двадцати солнцеворотов, - и они, чтобы не погибнуть, ринутся сюда, к теплому морю и жаркому солнцу. Но в Приморской Земле они не должны укрепиться!
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Convollar от 11 Мар, 2021, 09:33:40
С почином, эреа Артанис! Интересные персонажи появились - стихии, силы мира. Ну, и Ящер, куда же без него! Люди, конечно, могут многое, своеобразная сила у них есть. Вопрос в том, смогут ли они направить эту силу на созидание, чаще бывает наоборот. Посмотрим, как люди распорядятся Обретённой землёй. Просто с нами не бывает. Спасибо, начало интересное.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: katarsis от 11 Мар, 2021, 15:10:50
Ага, вот и завязка. Сварт ещё и приплыть не успел, а его уже поджидает задание. ;D
Но что-то мне стало жалко Ящера. А особенно, его созданий: на севере они скоро жить не смогут, а на юг их пускать не хотят. :-\ И что же остаётся? Вымирать?
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Карса от 11 Мар, 2021, 16:30:51
С почином, эреа Артанис!
Начало интригующее. А у высших сил, оказывается, есть свои планы на Сварта и его последователей. А самого Ящера мы увидим?
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Артанис от 11 Мар, 2021, 20:25:53
Благодарю вас за внимание, мои дорогие читатели: эрэа Convollar, эрэа katarsis, эрэа Карса! :-* :-* :-*
С почином, эреа Артанис! Интересные персонажи появились - стихии, силы мира. Ну, и Ящер, куда же без него! Люди, конечно, могут многое, своеобразная сила у них есть. Вопрос в том, смогут ли они направить эту силу на созидание, чаще бывает наоборот. Посмотрим, как люди распорядятся Обретённой землёй. Просто с нами не бывает. Спасибо, начало интересное.
Каждая земля - не просто кусок суши, где что-то растет. Она живая, имеет свой разум, душу, свои голоса. И ей не все равно, кто будет владеть ею. Очень важно - действительно ли Сварт с товарищами плывут туда, где земля их примет, или нет?
А о неприятностях, что способны доставить люди, будет дальше сказано, конечно. Впрочем, ко временам "Пламени Жар-Птицы", вроде бы, покуда не перевернули землю вверх дном...
Ага, вот и завязка. Сварт ещё и приплыть не успел, а его уже поджидает задание. ;D
Но что-то мне стало жалко Ящера. А особенно, его созданий: на севере они скоро жить не смогут, а на юг их пускать не хотят. :-\ И что же остаётся? Вымирать?
Люди нуждаются в богах, но и боги нуждаются в людях. Во многих мифах это служит завязкой сюжета, кстати.
А создания Ящера могли бы примириться со своей участью и жить как один из многих разумных народов. Проститься с мечтами о величии, зато сохранить жизнь. Только согласятся ли?
Хотя, конечно, своя правда у них есть. Это естественно. Только людям все же легче сочувствовать тем, кто на них больше похож, нет?
С почином, эреа Артанис!
Начало интригующее. А у высших сил, оказывается, есть свои планы на Сварта и его последователей. А самого Ящера мы увидим?
А зачем же иначе высшим силам изгои-чужеземцы?
Нет, Ящера не увидим. Боги, надо полагать, заточили его надежно, чтобы не смог вырваться. А вот его создания в свой черед появятся.

На несколько мгновений Боги Приморской Земли смолкли, грезя образами новой жизни, когда созданный ими мир будет принадлежать людям.
В сонме Высших Сил, пребывающих в призрачном обличье, скользнули новые тени. Эти были меньше, слабее и казались чем-то сильно опечаленными. Духи деревьев поводили длинными руками, покачивались, будто на ветру. Духи рек и озер вздыхали, роняя, как слезы, капли воды с мокрых волос. Духи зверей и птиц с молчаливым укором глядели в глаза Богам. Духи земных недр вовсе пришли босыми и оборваннымии, с дырами в некогда роскошных кафтанах, там где были драгоценности.
- Вы ли это, меньшие братья и сестры? - не скрыл удивления Отец-Небо. - Кто обидел вас?
Меньшие духи долго переминались, собираясь со словами. Наконец, вперед вышел старейший Леший - весь седой, мохнатый как медведь, с зеленым древесным мхом в бороде, с глазами как у филина. Проговорил трубным голосом:
- Простите, если что не так, великие Боги! Но мы ведь тоже жители вашей земли, и имеем право подумать о ее будущем...
- Разумеется. Это ваше право, ведь вы - души стихий, их живая суть. Так что тревожит вас? - спросил Отец-Небо.
- Да люди ваши, если их разведется слишком уж много... - Леший досадливо заскрипел, словно сухое дерево на ветру. - Ну как примутся хозяйничать, точно они одни на свете живут? Мои леса станут вырубать, зверей и птиц бить без счета, землю раскопают хуже кротов, чтобы добыть бесполезные блестяшки, реки загрязнят или вовсе осушат? Вам, конечно, виднее, кого пускать в наш дом, но хоть позаботьтесь, чтобы они вели себя прилично.
Стон прошел по сонму природных духов, лица их выражали страдание. Затем речная богиня, чье серебристое платье было покрыто масляными пятнами, а в волосах запутался мусор, устало проговорила:
- Люди могут сделаться тяжким бременем для земли... Но создания Великого Ящера - еще хуже. Они уже теперь ищут в недрах земли редкие вещества, чтобы с их помощью бросить вам вызов, приносят в жертву живые существа, надеясь вернуть своего создателя. Люди все-таки лучше. Но мы все просим вас, Великие: не дайте и им загубить нас! Мы ведь живые!
- Будьте спокойны, братья и сестры: мир велик, в нем хватит места для всех сотворенных, - обещал Отец-Небо. - Брат наш, Хозяин Лесов, уже придумал, как породнить людей с силами земли, чтобы два разных мира перестали быть чужды.
Хозяин Лесов приглушенно засмеялся.
- Это правда. Я сошел к одной женщине из далекого отсюда лесного племени, и она родила мне сына. Он будет бессмертным, мой сын, волк-оборотень, и он соединит мир леса с миром людей. Как подрастет, я поручу ему следить за соблюдением правды лесной: где разумным словом, а где и волчьим оскалом, если кто иначе не поймет.
- Земли наши широки, а люди плодятся быстро; одного-то сына тебе мало будет, чтобы уследить за всеми! Целую стаю надо! - расхохотался Хозяин Громовой Секиры.
- Если понадобится, будет и стая! Уж я как-нибудь позабочусь, чтобы никто не брал у леса больше, чем им нужно - ни люди, ни ящеры.
- А я взращу для них хлеб там, где росли раньше одни лишь дикие травы, - пообещала Мать-Земля.
- А я зажгу любовью новые сердца, соединю золотой цепью будущие семьи, благословлю детей, что родятся в Приморской Земле, - улыбнулась прекрасная золотоволосая богиня.
И еще некто прянул с небес вниз, промчался по дереву резвой белкой, и листья дуба испуганно отдергивались прочь от него. Послышался задорный мальчишеский смех. Если бы вновь прибывший решил принять зримый облик, то выглядел бы как мальчик-подросток с буйными рыжими вихрами, торчащими во все стороны, в одной только легкой алой сорочке. Он весело подскочил на месте, присоединившись к сонму Богов.
- Наконец-то и мне найдется настоящее дело, а то до сих пор было одно баловство! Все живое может обойтись без меня, а вот люди не смогут. Я сделаюсь огнем их очага, стану обогревать их и защищать, готовить для них пищу и рассеивать тьму. Передо мной люди станут давать клятвы, по мне будут стремиться в долгом пути. Огонь очага будет для людей знаком надежды!
Отец-Небо и Мать-Земля переглянулись, обменявшись торжествующими улыбками.
- Наконец-то и ты повзрослел и нашел себе дело по душе, - обратились они к младшему сыну.
- Нам всем, должно быть, предстоит в чем-то измениться, узнав себя глазами людей. Только люди способны осознать нас своей мыслью, придать законченный облик всему творению, - заметила Хозяйка Судеб. - Даже имена, что они нам дадут, примем как должное. Со временем люди расселятся по разным странам, понесут дальше знания о нас, изменят, запутают почти до неузнаваемости. Таковы уж они, и от них не следует требовать больше, чем они могут.
- Прав братец Огонь: рядом с людьми каждому из нас найдется дело, - ласково проговорил Бог Солнца.
Но в это мгновение еще две призрачных фигуры присоединились к сонму Богов, зримые лишь им одним.
- Вы нас не приглашали, но мы явились сами. И с полным правом на то. Как-никак, но мы тоже Боги этого мира, а люди - наша законная добыча, - произнес один из незваных гостей тоном глумливой усмешки.
- Этому не бывать! - властно нахмурился Отец-Небо.
- Да почему же? - отозвался второй голос, женский, но холодный и непреклонный. - Я останавливаю воду в реке, сбиваю с ветки распустившиеся цветы, пресекаю дыхание молодых и старых. Все, что обречено смерти - моя добыча. А век людей так короток! Благодарю вас, Великие, что решили их привести сюда: теперь и мне найдется достаточно дела!
- А что еще успеют они натворить, прежде чем она возьмет их! Сколько глупостей и подлостей, сколько нелепых ошибок, чтобы губить себя и других! Жадность, зависть, ревность, нелепые распри, - все это присуще людям от рождения, и на ваших берегах тоже распустится пышным цветом! А те, кто совершит проступок, принадлежат нам!
- Кто родился смертным, в свой черед достанется мне! Таков Закон! - ледяным голосом потребовала женщина.
Словно вечным холодом и тьмой с берегов страшного Ледяного Моря веяло от этих двоих. Рядом с ними неуютно делалось и бессмертным. Но Отец-Небо спокойно кивнул им.
- Я помню Закон. Но и вы его не нарушайте, не берите на себя слишком много! Власть ваша неполна, да и не вечна. Вам принадлежит лишь краткий миг смерти, когда душа покидает тело. Но после смерти лишь подлые, бесчестные души отправятся к вам в Кромешную Страну, где всегда царит мороз. Там не может выжить ничто живое. Ваши владения пустынны, и останутся такими, даже если вы сможете затащить к себе иных людей. Для тех, кто жил по совести, после смерти откроется седьмое небо, Ирий. Да и там не задержатся надолго те, кто любил земную жизнь, возродятся вскоре в новом теле! Так должно быть, и таков Закон. Смерть после жизни, как зима после лета, как ночной сон - не конец всему, а только необходимый отдых после дневной суеты. Помни же свое место в этом мире!
Ледяная женщина отступила на шаг, но проговорила прежним своим голосом, смело глядя в лицо собеседнику взором бездонных глаз:
- Я помню Закон! А ты бы лучше втолковал его людям, раз уж сделался их Богом. Не я и не Владыка Коварства внушаем им, будто все живое с рождения  предназначено мне и живет для меня. Нет, сами они по всему миру воображают меня главной силой на земле! Я для них лучшая госпожа, а не Мать-Земля и не Богиня Любви!
- В Погибшей Земле те, кто боялся тебя, тебе и достались, - вмешалась Хозяйка Судеб. - Над теми, что придут сюда, нет твоей власти! Их ведет иной дух, чистый и светлый. Не для них твое морозное царство!
Хозяин Громовой Секиры поднялся во весь рост, погрозил незваным пришельцам блестящим заостренным лезвием.
- Моя секира загнала Ящера в Подземное Царство, сладит и с вами, если вздумаете мешать людям! Мы ведь не покушаемся на ваш Кромешный Мир? Ну вот, и вы со своей стороны чтите Закон!
Ледяная женщина и ее презрительный спутник исчезли, будто их и не было. Только медленно расправлялись увядшие, подмороженные листья там, где они стояли. Юная богиня с венком полевых цветов на голове протянула к ним руки, и листва тут же зазеленела, как весной.
- Весна сильнее зимы. Как бы ни злилась зима, а рано или поздно уступает место весне, - улыбнулась она.
Над Приморской Землей царило безмятежное прохладное утро. Где-то вдалеке бурное море вздымало на волнах корабли переселенцев из Погибшей Земли. Но здесь, у берега, волны покачивались медленно, как колыбель, баюкающая младенца. И поле, и лес были исполнены дикой, первозданной красоты. Ни люди, ни создания Ящера еще никогда не селились здесь.
- Следует оставить людям знак, что мы принимаем их, как свой народ.
- Смогут ли они понять знаки? На их родине люди общались с Богами через посредников, давным-давно отвыкли видеть знамения.
- Их вождь кое-что знает о тайных силах. И есть кому помочь правильно выбрать места силы.
- Значит, осталось лишь подождать. Надеюсь, мой крылатый брат, ты не перестараешься - не разбросаешь их корабли по всему морю? - усмехнулся Отец-Небо.
- Обижаешь, брат! - прошумело в воздухе, словно внезапный вихрь. - Мои бури гонят корабли куда быстрее, чем те могли дойти сами, на неуклюжих веслах! Некоторые, правда, погибли еще в Окруженном Море, но то не моя вина - Морской Хозяин очень уж своеволен. А я их держу вместе, как пастух овечек, у меня ни один корабль не отобьется от рук!
- Стало быть, скоро они придут, - сказала Мать-Земля, и вдруг погрустнела: - Они думают, что найдут здесь счастье и покой. А на самом деле, не они, так их дети получат новую войну, когда дети Ящера вторгнутся в Приморскую Землю.
- Не печалься, матушка! Если мы примем их, если сами они примут эту землю как свой дом, то враги только сильнее их сплотят и привяжут к новой родине! Я сам помогу им одолеть чешуйчатое племя! - Хозяин Громовой Секиры взмахнул рукой, и ослепительная молния ударила где-то у подножия гор. - Те, кто при жизни доблестно защищал нашу землю, и после смерти будут со мной вместе ее оберегать от нечисти в любом обличье! Я соберу из них Небесную Рать!
- Среди них должны найтись достойные, - согласился Отец-Небо. - Ну что ж, мы решили все. Идите же, люди! Приморская Земля и обширные края за нею ждут вас!
Одно мгновение - и совещавшиеся Боги исчезли, будто их и не было здесь. Только медленно выпрямлялись ветви на вершине могучего дуба...
Море, то бурное, то приветливое, омывало скалистые берега, среди которых открывалась естественная удобная гавань. На ветру шелестели высокие камыши в пойме реки да листья прибрежных ив. Величественные леса и привольные степи нежились под ярким полуденным солнцем. Во сне им являлись смутные образы людей, что должны придти. Море, плеская на берег, обещало: "Совсем скоро!" Луговые травы шелестели на ветру, будто догадывались, что вместо них черная земля могла бы растить хлебные колосья: "Мы ждем тех, кто бросит в землю первые зерна". А когда сильный ветер раскачивал большие деревья, в их шуме звучало: "Приходите, избранники наших Богов! Здесь вы дома, здесь вы свои!"
Приморская Земля ожидала...
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Convollar от 11 Мар, 2021, 20:52:06
Ну, что сказать, Леший как в воду глядел... И оборотни не помогли, люди не любят тех, кто чем-то отличается от них, если чужой - значит плохой. Истребить. И истребили.
Цитировать
Затем речная богиня, чье серебристое платье было покрыто масляными пятнами, а в волосах запутался мусор, устало проговорила:
Это когда она попала в зону нефтепромыслов и свалок? Или у неё такое вИдение будущего? Что же, права оказалась речная богиня, как, впрочем и Леший. Спасибо, эреа Артанис.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Карса от 12 Мар, 2021, 04:57:58
А люди и не подозревают о своей миссии в новой земле. Но в итоге им там будет хорошо. Наверное, в следующей части мы уже увидим путешественников из погибшей Таморианы.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Артанис от 12 Мар, 2021, 21:16:55
Благодарю, эрэа Convollar, эрэа Карса! :-* :-* :-*
Ну, что сказать, Леший как в воду глядел... И оборотни не помогли, люди не любят тех, кто чем-то отличается от них, если чужой - значит плохой. Истребить. И истребили.
Цитировать
Затем речная богиня, чье серебристое платье было покрыто масляными пятнами, а в волосах запутался мусор, устало проговорила:
Это когда она попала в зону нефтепромыслов и свалок? Или у неё такое вИдение будущего? Что же, права оказалась речная богиня, как, впрочем и Леший. Спасибо, эреа Артанис.
Вы говорите о нашем мире. А в том, о котором я пишу, такая возможность покуда не сбылась, и, хочется верить, не сбудется. Однако Высшим Силам подумать о ней желательно, чтобы предотвратить заранее.
Ну а уживаться с нечеловеческими существами людям здесь все же придется. Об "истребить всех, кто не похож", речи не шло. Да и руки коротки. Сказано же: из различных разумных существ люди - самые слабые.
А люди и не подозревают о своей миссии в новой земле. Но в итоге им там будет хорошо. Наверное, в следующей части мы уже увидим путешественников из погибшей Таморианы.
Увидим, все непременно увидим! :)
Ирия на земле, конечно, им никто не обещал. Но земного счастья на новом месте достигнуть можно.

Глава 1. Через море
Кормчий ударил молотком в сигнальный гонг, отбивая ритм. Под пение медного диска, мускулистые руки гребцов в очередной раз повернули весла. Их длинные сосновые лопасти мощно взрыли воду, прозрачно-зеленую возле самого борта корабля, а дальше - темную и бурную, бездонную.
Новая высокая волна высоко подбросила корабль и так же стремительно швырнула вниз. Огромная масса зеленой воды расплескалась вровень с высокими бортами "Владычицы Волн". Соленые брызги осыпали палубу, хлестнули гребцов по обнаженным плечам.
Некогда моряки Погибшей Земли, знавшие все свойства волн, присвоили каждой особое имя, считая волны дочерьми Морского Царя. Такой вид волны звали Обгоняющей Колесницы, за ее стремительный бег. Она могла быстрее других привести корабль к цели. Однако же, была капризна, впрочем, как и ее сестры. Если недостаточно искусный кормчий не успеет в нужный миг повернуть рулевое весло, а гребцам не хватит сил - их захлестнет с головой. Но здесь не найдется таких горе-моряков...
Сварт, не выпуская из рук штурвал, пристально вглядывался вдаль. То внимательно изучал цвет и форму волн: глубока ли вода, не затаились ли внизу коварные подводные скалы, не отмеченные на морских чертежах?.. А то поднимал взор повыше, высматривая яркие паруса остальных кораблей: все ли на месте, все ли выдерживают многодневное единоборство с волнами?..
Впрочем, здесь, ближе к долгожданным Холодным Землям, море было не таким уж бурным, и все корабли были видны. Куда страшней оказалась буря в Зеленом Море, на девятый день плавания. Тогда из двадцати семи кораблей переселенцев, желавших попытать счастья в новых краях, остался двадцать один...
Тогда буря застала корабли в открытом море. Сварт и другие опытные мореходы заметили, как усиливается ветер и чернеет небо, однако ничего не могли сделать. Поблизости не было островов, где можно переждать непогоду.
Ветер задувал все сильней. Небо совсем почернело. Волны подымались все выше, скалились острыми гребнями, плевались белой пеной. Все вокруг стало мокрым и соленым. Ничего было не разглядеть, кроме мутной черно-зеленой мглы. В ней не разглядеть было других кораблей. Сварт велел зажечь факелы на корме, но те постоянно чадили и гасли, не успев разгореться.
Сквозь рев бури и грохот волн слабо доносились ритмичные выкрики моряков, похожие скорее на стоны. Они гребли изо всех сил, но волны и ветер были сильнее них. Поодаль, на палубе, надрывно плакал испуганный ребенок. Подумав о своем сыне, Сварт готов был проклясть себя за то, что заманил людей плыть с ним, подверг маленького сына опасности. Потом заставил себя успокоиться. "Родослав сейчас у моей сестры. Она не допустит, чтобы с ним что-то случилось", - сказал себе, желая верить, что это правда.
Туго натянутые канаты звенели на ветру, вот-вот готовые оборваться. При новом повороте штурвала корабль сильно накренился, и тут же Сварт услышал над головой, среди снастей, зловещее потрескивание. С трудом повернув рулевое весло, он вытер пот со лба, радуясь, что мачта и снасти пока держатся. Но в тот же миг яростный порыв ветра сорвал парус и швырнул в море, как простую тряпку.
С пронзительным клекотом сорвалась с жердочки Аэрин и взмыла в небо, борясь с бушующей стихией. Сварт поразился бесстрашию своей ручной соколицы. Ни одна птица, даже могучие альбатросы с их огромными крыльями, не посмела бы взлететь в такую бурю. Бешеный ветер вывернет крылья любой птице, вырвет все перья, изломает хрупкие птичьи косточки. Но Аэрин парила в хлещущих штормовых потоках, как будто среди них родилась. Ее острые крылья то будто подныривали под воздушные течения, а то возносили ее выше, с такой быстротой, что глаз едва поспевал следить за ней - серой полоской среди тяжелых свинцовых туч.
На палубе что-то загрохотало. Новый крен корабля почти швырнул к ногам Сварта мальчика-подростка. Тот все еще держал в руках незаженный смоляной факел.
- Дай сюда! - потребовал он, чиркая огнивом. - Следи за Аэрин!
Слабый свет факела замерцал в темноте, но не погас. В его отблесках Сварт разглядел стоявшего с ним рядом мальчика. Узнал в нем Илиана, внука старой Аккеи, и его тут же кольнуло воспоминание: другое, еще более опасное плавание, спасающиеся бегством уцелевшие жители Погибшей Земли, и Трайя, успокаивающая старую женщину: "Твой внук жив"...
Сейчас лицо мальчика казалось зеленовато-бледным, глаза выкатились из орбит.
- Держи факел! - велел ему Сварт, ища слова, чтобы подбодрить подростка, но не находя их. Вот Ганд наверняка придумал бы, как отогнать страх. Но сейчас вести корабль через бурю должен был он, Сварт...
Следуя за полетом Аэрин, он вновь повернул рулевое весло. У него не было сомнений, что соколица указывает путь кораблю; в ее необычных свойствах ему не раз приходилось убеждаться. Гребцы навалились на весла, невероятным напряжением мышц пересиливая яростный напор ветра, и "Владычица Волн" двинулась дальше.
Факел в руках Илиана продолжал гореть, но освещал совсем немного - лишь небольшой кружок колышущейся зеленой мути со всех сторон. Дальше опять царила непроглядная чернота, и в ней затерялись остальные корабли, покинувшие Тиррену девять дней назад. Думать о судьбе соратников и друзей, доверчиво пошедших за ним в неизвестность, было больней всего. Как ни прислушивайся, ниоткуда не доносилось ни звука, будто "Владычица Волн" осталась одна в бездонной соленой водяной пустыне. Одна лишь Аэрин, указывающая им путь, как вестник надежды... А остальным?..
Очередной крен корабля был так силен, что Сварт не удержал бы рулевое весло. Но рыжий Айк тут же оказался рядом, и вдвоем они смогли повернуть его.
И тут, в тусклом свете кормового факела, позади вырос огромный черный силуэт другого корабля. Увидев его, моряки оцепенели от ужаса, ожидая столкновения. Но новая огромная волна подняла другой корабль, лишившийся управления, и он промчался мимо. На "Владычице Волн" видели метавшихся по палубе людей. На гибнущем корабле тоже заметили их, протягивали руки к тем, кто ничем не мог помочь. Наверное, они кричали, но слышен был только неистовый рев бури. На глазах у Сварта и его команды, корабль ткнулся носом вниз и медленно стал тонуть.
У Айка, стоявшего за штурвалом вместе с кормчим, зуб на зуб не попадал.
- Ты узнал их? Это "Дельфин", на котором кормчим шел Галис. Только его корабль украшала резная фигура тирренского Бога-дельфина... Они не могли выгрести: у них сорвало штурвал и мачту...
Сварт тоже узнал погибший корабль. Галис вообще-то был неплохим кормчим, хотя излишне самонадеянным. Однако в такую бурю погибнуть может каждый.
- Пусть Морской Царь примет в своих чертогах наших погибших друзей! Их путь завершился, а наш еще впереди...
С палубы опять долетел плач ребенка и жалобный голос женщины. Сварт почувствовал вдруг такую неимоверную усталость, что отпустил штурвал и сам вынужден был опереться о высившуюся над водой фигуру морской богини. Ее лицо напоминало Трайю. Обвив рукой деревянную, омытую морем статую, Сварт мысленно обратился к ней.
"Видишь ли ты нас, знаешь ли, какие муки мы терпим в пути? За что буря погубила наших друзей? Только за то, что хотели жить по-своему, искали для себя новую прекрасную страну? Неужели и Боги, как и Жрецы, преследуют нас без всякой вины? Значит, нет справедливости на свете?"
Ничего не ответила ему деревянная хранительница корабля с лицом Трайи. Только по лицу ее, покрытому прозрачным лаком, сбежали капли соленой воды.
А буря все крепчала, все сильнее завывала вокруг идущего в темноте корабля. Волны бросали его как щепку, и сквозь их грохот все явственнее слышался скрип и стоны под килем корабля. Казалось, что еще немного - и крепкое дерево не выдержит буйства стихий.
Давно скрылась из виду Аэрин, и никто не знал больше, в какую сторону держать курс. Не было и других кораблей. Вокруг все сильнее сгущался мрак. Иногда его прорезали белые молнии, но гром не был слышен в реве бури.
С палубы долетели обрывки слов. Скорее по наитию Сварт понял, что там спорят грубо и сердито. С трудом ступая, потому что корабль уже не качало, а трясло, как телегу на разбитой дороге, он подошел к столпившимся на корме спорщикам.
- Что случилось? - спросил он строго, в учащавшихся вспышках молнии разглядывая искаженные страхом лица. Тут собрались и мужчины, и женщины. Некоторые из них еще сохраняли достоинство, другие уже казались способными на все, если это поможет выжить.
- Боги разгневались на нас. Они не пускают нас к Холодным Землям. Это значит, что среди нас есть человек, недостойный туда войти! Пусть все чистосердечно признаются в том, как прожили жизнь. А потом тот, кто виновен более всех, утопится сам или мы его утопим, чтобы умилостивить Морского Царя! - проговорил, сжав кулаки, Боргус, пожилой моряк из Эргина.
Его оживленно поддержали почти все в толпе, кричали все разом, словно вступили в союз с неистовой бурей:
- Да, да! Пусть преступник признается и идет ко дну, тогда буря стихнет! Кто навлек на нас гнев Богов? Признавайтесь!
К Сварту подошел Ганд, с трудом ступая по тряской палубе. Однако в остальном он был, как всегда, собран и подтянут. На поясе у него висел меч.
- Что будем делать? - произнес он на ухо Сварту.
Тот тяжело вздохнул.
- Не верится мне, что кто-то из нас может быть виновен... Но на море иногда так поступают в бурю... Ладно, может быть, пока все будут признаваться, что-то изменится?
И, обратившись к толпе, ожидавшей только разрешения, кивнул:
- Пусть каждый назовет свою вину, не скрывая, ибо все мы перед лицом Богов! И да выберут они того, кто достоин смерти!
Сразу после этих слов Сварта, новая молния рассекла небо, так что на миг стало светло, как днем. И при ее зловещем свете из-за большого ларя выбрался человек и, весь дрожа, упал в ноги Сварту. Тот узнал в нем Хисса, которого незадолго до отплытия спас от падающего дерева, разбитого молнией. Хисс не отличался большой смелостью, обычно держался незаметно и, казалось, хотел лишь одного - чтобы его оставили в покое. Что и делали обычно большинство его знакомых. В свое время Сварт даже удивлялся, почему Хисс примкнул к переселенцам.
Теперь он дрожал, скорчившись на палубе, где уже хлюпала вода. Какая-то сила гнула его, мешала поднять голову. Наконец, он заставил себя взглянуть в лицо Сварту, затем дикими глазами оглядел остальных.
- Не надо... никого спрашивать!.. Я один виновен! За меня Боги гневаются... - с трудом выговорил Хисс.
Сварт не мог ему сразу поверить.
- Что ты говоришь? Ты никому из нас не причинял вреда! - он хотел поднять Хисса с колен.
Но тот отпрянул и горько покачал головой.
- Ты меня совсем не знаешь! Думаешь, все, кто с тобой - верные друзья тебе? А я... - Хисс поднялся на ноги, цепляясь за борт корабля. - Я предатель! Меня повелитель Медер послал следить за вами и доносить! Я слушал ваши разговоры и клятву с вами давал! Помните: "Пусть меня убьет гроза"? Я, ваш враг, клялся с вами вместе! Если бы не ты, Боги еще там покарали бы меня за измену! А ты, кого я собирался предать, спас меня! Что я должен был делать?..
Он стоял у самого борта, цепляясь намертво сжатыми пальцами. Сразу несколько человек, едва дослушав, двинулись к нему с угрожающим видом. Крики: "Предатель!", "Клятвопреступник!", "За борт его!" - заглушили даже рев бури. И как раз тут вновь сверкнула молния.
При виде нее Сварт разглядел, как переменился Хисс в эту минуту. Он распрямился, лицо его сделалось тверже и спокойнее, взгляд больше не бегал.
Сварт еще раз попытался его спасти.
- Раз уж нам никто не помешал уйти, значит, ты нас не предал. Быть может, Боги тебя простят?.. Именно теперь ты мог бы узнать другую жизнь, лучше прежней.
Но Хисс помотал головой.
- Я нарушил клятву, а Боги таких не щадят. И не нужно! Пусть они помогут вам достичь Холодных Земель!
С этими словами он разжал руки и бросился в высоченную волну, выше кормы "Владычицы Волн". Огромный водяной вал налетел и внезапно отхлынул, унося тело Хисса. И больше никто его не видел.
Спустя некоторое время кто-то воскликнул, глядя на небо:
- Глядите - светает! И ветер, вроде, стал потише. Буря уходит!..
И впрямь: волны, приняв свою жертву, уже не так бурно кипели, ветер изменил направление, стал удаляться. Молнии перестали полосовать небо, между густых туч появились разрывы, и сквозь них хлынул солнечный свет.
Сварт оглянулся и увидел вдали цветные лоскутки - паруса кораблей. Один, два, три... всего девять, но он надеялся, что остальные тоже пережили эту бурю и отыщут друг друга, что их просто разметало в разные стороны.
Несмотря на тревогу, у него стало теплее на душе, когда увидел своего сына, игравшего с двоюродной сестричкой Ильвой в укрытии из ларей, что для них сделала Рута. Увидев отца, Родослав радостно вскрикнул, и в следующий миг уже сидел у него на руках, бойко рассказывая что-то, как говорящая птица. Огорчения у него еще не могли длиться долго.
- Отец, смотри: я упал и ударился, когда меня толкнула противная волна! - сказал мальчик, гордо показывая ранку на подбородке.
- Это пройдет, сын, так что и не вспомнишь, - заверил Сварт, гладя кудрявую голову мальчика. - А тебе было страшно, когда бушевала буря?
Мальчик поднял на отца яркие синие, как море, глаза.
- Да нет, не очень... Только хотелось, чтобы перестало так трясти...
На палубе собрались моряки и "гости", почти все вымокшие, многие в свежих ссадинах, изможденные, продрогшие. Стали потихоньку собирать разбросанные бурей вещи, проверять, что унесла вода.
- Эй, Сварт! Твоя соколица вернулась! - завопил Айк.
Сварт обернулся и увидел Аэрин, спокойно сидящую на верхней перекладине мачты и чистившую клювом перья на груди. Он позвал ее, и птица слетела ему на плечо, потерлась головой, будто кошка.
- Вернулась, умница моя! - проговорил Сварт, ласково почесывая пальцем голову соколицы. - Ты знаешь, где другие корабли? Поможешь нам найти их?
Соколица моргнула, и он понял так, что она хотел сказать: "Да".
- Эй, корабельщики! Поднимите запасной парус вместо пожертвованного Морскому Царю! - распорядился Сварт, заметив непорядок в самой главной части корабля. - И отдраить палубу до блеска! Таур! - обратился он к кашевару. - Сегодня выдашь всем по чарке горячего пальмового вина. После такой встряски можно!..
Такова была буря, застигшая путников в Зеленом Море. В самом ли деле несчастный Хисс был настолько виновен, что буря пришла за ним? Но, как бы ни было, она отступила, забрав свою жертву, так что невольный предатель спас товарищей. Для шести кораблей, увы, оказалось поздно. Буря разбила их, как и "Дельфина", и все, плывшие на них, погибли. Их двадцати семи кораблей переселенцев остался двадцать один.
Когда следующей после бури ночью показались звезды, Сварт убедился, что буря унесла их далеко к закату. Но, благодаря Аэрин, за несколько дней удалось отыскать остальные корабли и вернуться на точный курс. Ручная соколица, которой Трайя поручила оберегать Сварта, всегда выбирала правильный путь, и не хуже человека понимала, что от нее требуется.
Сделав остановку на безымянном пустынном островке, путешественники починили там поврежденные бурей корабли и набрали в бочки пресной воды. После этого двинулись дальше, в сторону Холодных Земель, по курсу, отмеченному на чертеже знаменитым кормчим Лоргаром Буревестником, дядей Сварта.
Новые звезды, крупные, холодные и ясные, непохожие на те, что видели в небе над Погибшей Землей, каждую ночь приветствовали путников, поднимаясь из-за моря.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Convollar от 12 Мар, 2021, 21:47:22
Очень яркое описание шторма. и всё-таки шесть кораблей погибли, жаль. Но море есть море, без штормов это был бы просто аквариум, только очень большой. Хисса тоже жаль, человек иногда бывает вынужден выполнять чью-то волю. Соколица хороша, очень. И заметно, что не так проста, не обычная это птичка. Спасибо, эреа Артанис.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Артанис от 13 Мар, 2021, 19:28:38
Благодарю, эрэа Convollar! :-* :-* :-*
Очень яркое описание шторма. и всё-таки шесть кораблей погибли, жаль. Но море есть море, без штормов это был бы просто аквариум, только очень большой. Хисса тоже жаль, человек иногда бывает вынужден выполнять чью-то волю. Соколица хороша, очень. И заметно, что не так проста, не обычная это птичка. Спасибо, эреа Артанис.
К сожалению, без опасностей такой путь не преодолеть? :'(
Обычай у моряков, что во время шторма тот, кто нагрешил больше всех, должен утопиться, и в нашем мире был. А уж в том, где стихии живые, кто знает?
Аэрин далеко не проста, это точно! Трайя ведь сделала ее оберегом для Сварта и его спутников, по сути, в ней живет часть ее души.

Плавание было долгим. Тусклый месяц, что был на исходе, когда они отплыли, исчез совсем, новая луна родилась, выросла до сияющего великолепия, затем пошла на спад и умерла, и снова возродилась - острая и тонкая, как серп, - а переселенцы все еще мерили веслами бескрайнюю зеленую зыбь.
По всем расчетам выходило, что они давно уже миновали Зеленое Море, и теперь приближались к Холодным Землям, идя тем же курсом, что однажды уже проделал Сварт. По крайней мере, так указывало положение звезд. Иных примет в море, увы, не было.
На счастье путешественников, ветер, по большей части, дул попутный. Он широко раздувал яркие цветные паруса и тянул корабли туда, куда они и держали курс. Но иногда ветер, будто устав их подгонять, стихал на несколько дней, и тут уж гребцам приходилось попотеть, чтобы продолжать движение. Все мужчины, моряки и "гости", поочередно садились на весла и вращали их, что было сил. Работали полуобнаженными, так что под жарким солнцем их кожа сделалась бронзовой, как у харантийцев, а ладони покрылись твердой мозолистой коркой. К сожалению, когда приходилось идти на веслах, всем сильнее хотелось пить, а запас воды был ограничен. Хорошо еще, что в пути несколько раз попадались небольшие островки, где можно было набрать пресной воды. А иногда шли сильные дожди, и корабельщики подставляли бочки, чтобы собрать небесную воду.
Порой в море показывались дельфины. Всплывали на поверхность, выставив гладкие спины, а то выпрыгивали из воды перед самым кораблем, будто играли. Маленький Родослав смеялся и тянул к ним руки, когда показывались дельфины.
Зато птиц не было видно давно. Так далеко от берега не улетают даже морские чайки. И Аэрин, смелой охотнице открытого воздуха, приходилось есть кусочки вяленого мяса, что давал ей Сварт, ибо ловить было некого. Но она все равно каждый день улетала. То кружила подолгу над кораблями, чертила в воздухе замысловатые фигуры, падала вниз и вновь взмывала, наслаждаясь полетом. А то улетала далеко вперед, маячила в небе едва заметной точкой, словно прокладывала путь переселенцам.
Если бы кто-то мог увидеть со стороны корабли, рассыпавшиеся по зеленой морской глади, они, должно быть, напомнили бы россыпь ярких цветов, с их красными, белыми, желтыми, синими парусами в самых разных сочетаниях.
К счастью, ни один корабль больше не погиб и не отбился от остальных. С палубы "Владычицы Волн" видны были они все, держащие правильный курс.
Когда, по расчетам Сварта, оставалось уже недалеко до побережья Холодных Земель, ветер стал крепчать, но оставался попутным. Сварт велел свернуть парус, готовый вот-вот лопнуть. Но когда и это было исполнено, ветер продолжал туго натягивать канаты, и мачта зловеще трещала: того и гляди переломится! Другим кораблям тоже приходилось не легче, хотя и на них спустили паруса.
К Сварту, крепко привязавшему себя ремнями к штурвалу, подошел Ганд. Он выглядел тревожным.
- Вода у нас на исходе. Даже если выдавать ее по кружке на человека в день, хватит на два дня, не больше.
Сварт поднял руку, и ее чуть не вывернуло из суставов сильным порывом ветра.
- Одна надежда: что нас прибьет к берегу, где есть вода! Самим нам не выгрести против такого ветра. Нас тащит раз в пять быстрее, чем мы могли бы идти на полной скорости под парусом!
- И где мы сейчас? - Ганд закашлялся, словно в горло ему попал песок.
Сварт развернул чертеж и поспешно придавил его четырьмя камнями, чтобы не унесло.
- Судя по звездам, проходим мимо полуострова, похожего на бычью голову. Скоро уже белые скалы и заветная гавань за ними, куда мы так стремились! Но ветер не позволяет подойти к ним...
По интонациям своего родственника Ганд догадался, что тот чувствует, и участливо положил руку ему на плечо.
- Лишь бы причалить к берегу и найти воду! А твою заветную землю можно разыскать и попозже.
Сварт постарался преодолеть отчаяние. Хриплым голосом, потому что и сам в этот день не пил еще ни глотка воды, он спросил:
- Как мой сын? Как Рута с дочкой?
- Держатся пока. Рута дает детям вместо воды сок кислого фрукта. Он ужасен на вкус, но хоть ненадолго утоляет жажду. Родослав тебя звал. Хотел к тебе, посидеть у рулевого весла.
- Я позже приду отдохнуть. Не пускайте его никуда, а то сдует! - велел Сварт.
Следующий день не принес передышки. Жаркий сухой ветер по-прежнему подгонял корабли, и они прыгали по волнам, будто мячики, пущенные человеческой рукой. Люди, большей частью, старались найти хоть какое-то укрытие от палящего зноя и не двигаться. Воды в последней бочке оставалось на донышке. На палубе слышались сдавленные хрипы, измученные жаждой люди, впадая в забытье, не могли даже стонать. Ни молитвы Богам, ни ругательства не исходили из пересохшего горла: просто заговорить было пыткой.
Когда Сварт передал рулевое весло Айку, на палубе его встретил Нерис. За день, что они не виделись, тот исхудал, глаза его провалились, сухая кожа туго обтянула лицо, губы потрескались от жажды. В глазах Нериса стояли слезы.
- У Арилии жар, она бредит и просит пить. А у меня нет ни капли воды, я уже все ей отдал.
- И свою тоже? - теперь ясно стало, почему Нерис так изменился.
Тот опустил голову.
- Она ждет ребенка, ей вода нужнее...
Сварт почувствовал новый болезненный укол совести. Хоть Нерис еще не упрекнул его прямо: "Это ты увел нас на погибель!" - но сам-то он не раз говорил себе самое страшное. В гибели тех, кого погубила буря, и кого теперь медленно убивала жажда, больше всех был виновен он!
Двигаясь навстречу ветру, он оступился и едва не упал, но успел ухватиться за борт. "А жить все равно хочется, вопреки всему", - усмехнулся невесело.
Держась за борт, он с трудом добрался до "семейного гнездышка", устроенного Рутой на корме корабля. Сестра готовила в миске смесь из сушеных фруктов и тертых орехов. Ее светлые волосы растрепались на ветру, отчего она выглядела неожиданно молодо, будто снова стала девочкой в родительском доме. Возле нее, за укрытием из большого ларя, спали Родослав с Ильвой. Сварт наклонился и долго разглядывал своего сына, нежное личико которого уже носило следы лишений.
- Не буди их! Во сне меньше хочется пить, - прошептала Рута, с усилием размалывая в ступке орехи.
Сварт поднял голову и огляделся над морем. Корабли бежали стремительнее, чем стрела из лука, хоть уже не по воле своих кормчих, а по капризу ветра. Удивительный то был ветер, он так целеустремленно дул все время в одном направлении, и гнал их корабли, как пастух овец, в ту же сторону, куда они и сами добирались бы гораздо дольше! В его решительной воле Сварту померещилась надежда на спасение...
- Кто бы ты ни был, неведомый дух, не губи тех, кто не делал зла! - прошептал Сварт пересохшими губами.
В это время Аэрин, мрачно нахохлившаяся на своем обычном насесте - верхней перекладине мачты, вдруг громко закричала и, взмахнув крыльями, взмыла над кораблем и скрылась вдали. Сварт следил за ней, пока она не исчезла из виду. Даже он сейчас терялся в догадках. С тех пор, как их подхватил ветер, соколица ни разу не улетала с корабля. Сделалась угрюмой, раздражительной, не шла ему на руку. Сварт понимал, что ее тоже мучает жажда, и не беспокоил свою любимицу лишний раз. Почему она теперь вдруг улетела? Быть может, своим острым зрением или иным чувством узнала, что рядом земля?.. К сожалению, объясгнять свои поступки Аэрин не умела. Приходилось ждать, когда она вернется. На всякий случай, Сварт никому не сказал о своих надеждах. Преждевременная радость чревата разочарованием.
Аэрин не было долго. Но к вечеру она спустилась на мачту "Владычицы Волн", с белой морской чайкой в когтях. Ощипав ее, стала есть, а белые перья чайки снегом падали на палубу.
- Глядите все: Аэрин нашла берег! - воскликнул Сварт, уже не сомневаясь более. - Такие чайки водятся только у берегов! Мы почти у цели! Потерпите немного, друзья мои: скоро у нас будет и твердая земля под ногами, и вдоволь свежей воды!
Из пересохших глоток  путешественников вырвался красноречивый вздох, который можно озвучить, как единодушное: "Ах, если бы!" Изможденные жаждой люди с надеждой глядели туда, где должен быть берег. Теперь только бы ветер не переменился, не подвел их!
По приказу Сварта, четверо моряков с трудом подняли на мачте зеленое полотнище. Это значило - впереди земля. С других кораблей увидели знак и замахали руками в ответ.
Последние остатки воды разделили тут же. Людям, особенно гребцам, понадобятся все силы, чтобы причалить к берегу в такой ветер. Хоть и обнадеженные, все же с угрюмым видом следили,  как ковш чиркает по дну опустевшей бочки. Если до завтра не отыщется берег с пресной водой, то...
Но ветер их не подвел. Прошел день и ночь, а наутро, едва на восходе показалась золотая маковка солнца, впереди поднялись над морем высокие меловые скалы.
Сварт глядел на них, не отрываясь. Лицо его раскраснелось, глаза сверкали, сердце бешено билось в груди. Он узнавал скалы, что однажды вот также увидел с палубы подплывающего корабля. Открытая им земля вошла в его плоть и кровь, и с тех пор тянула к себе, вопреки всему. И вот он пришел...
- Как жаль, что ее нет со мной. Никогда она не ступит на берег Приморской Земли! - прошептал он, безотрывно глядя вдаль.
Затем встрепенулся, оборачиваясь к своим спутникам.
- Мы почти у цели, друзья! Поблагодарим Богов, что привели нас сюда!
Сварту принесли три кувшина: первый был полон вина, второй - меда, третий - благовонного масла, применяемого при жертвоприношениях. Один за другим, Сварт бросил кувшины с высокого носа корабля, произнеся слова благодарности.
Одновременно заметили, что ветер стал стихать, исполнив свою работу. Теперь Сварт уже не сомневался, что это был не простой ветер.
- Теперь все на весла! У берега полно подводных скал! - предупредил он, сам берясь за рулевое весло.
Весла взбили зеленоватую воду, и "Владычица Волн" медленно развернулась навстречу открывавшимся впереди берегам.
Через несколько минут зоркий Рауз разглядел за бортом стебли какого-то растения.
- Глядите, это тростник, почти такой же, как в Погибшей Земле! И вода... - моряк перевесился над бортом, зачерпнул ковшом воду и осторожно попробовал: - Клянусь короной Морского Царя, вода здесь почти пресная! Значит, в море впадает большая река!
- Верно, там была река, вот она и на чертеже отмечена! Значит, мы и вправду пришли! - с волнением проговорил Сварт.
Но тут уж никто не остался равнодушен, узнав о пресной воде. Черпали ее ведрами, жадно пили, как звери на водопое, поили самых слабых. Не очень вкусная, смешанная с морской, вода показалась измученным жаждой путешественникам напитком Богов.
- Ну, теперь за весла! - велел Сварт, когда все подкрепились водой.
Корабли двигались осторожно, следуя за "Владычицей Волн". Из всех кормчих лишь Сварт, Талос и Вирт уже были в Приморской Земле и знали правильный путь. Один за другим некогда прекрасные, а теперь потрепанные нелегким путешествием корабли входили в залив, осторожно приближались к песчаному берегу - узкой гавани среди белых скал.
Сварт почувствовал, как под днищем корабля что-то скрипнуло, и его прочный деревянный корпус подскочил на невидимом препятствии. Неважно! Если все пойдет, как он надеется, то переселенцев больше не потянет плыть в дальние моря. Они найдут здесь свой дом!
Когда "Владычица Волн" мягко ткнулась носом в берег, Сварт подхватил на руки сына и вместе с ним первым прыгнул на землю. Не удержался на ногах, припал на одно колено, затем на глазах у всех поцеловал влажный от морского прибоя песок, на котором кое-где росла редкими кустиками трава. Родослав повторил за отцом, недоумевая, для чего это нужно. Когда Сварт поднялся на ноги, в глазах его стояли слезы.
- Приветствую вас, Боги Холодных Земель, что привели нас сюда! Приветствую тебя, Приморская Земля! К тебе прибыли твои чужеземные дети. Прими нас как свой народ!
Гром не ударил над их головами. Ни земля, ни небо не отверзали уста, чтобы изречь свою волю. Только солнце засияло ярче, словно улыбнулось. Да ветер покачнул ветви больших деревьев, зашелестел в камышах. Да еще Аэрин, вспорхнув, покружила над головой Сварта и уселась на вершине высокой скалы, словно там всегда было ее законное место.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Convollar от 13 Мар, 2021, 20:18:28
Трогательно, особенно последний абзац. Конечно, ветер был не простой, если бы он не гнал корабли, переселенцы бы просто погибли от жажды. Пусть не все, но многие.
Цитировать
Не очень вкусная, смешанная с морской, вода показалась измученным жаждой путешественникам напитком Богов.

Ещё бы! После такого плавания. Вообще удивительно, как они доплыли до этой земли, но видно, так было суждено. Спасибо, эреа Артанис.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Карса от 15 Мар, 2021, 04:44:44
Вот и добрались! Теперь обжиться. Непростой это ветер, и буря неспроста. И помощь, и испытание от местных богов. Очень сочные картины морского путешествия. Спасибо, эреа Артанис!
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Артанис от 15 Мар, 2021, 20:48:13
Благодарю, эрэа Convollar, эрэа Карса! :-* :-* :-*
Трогательно, особенно последний абзац. Конечно, ветер был не простой, если бы он не гнал корабли, переселенцы бы просто погибли от жажды. Пусть не все, но многие.
Цитировать
Не очень вкусная, смешанная с морской, вода показалась измученным жаждой путешественникам напитком Богов.

Ещё бы! После такого плавания. Вообще удивительно, как они доплыли до этой земли, но видно, так было суждено. Спасибо, эреа Артанис.
Что ветер не простой, об этом его Хозяин говорит еще в прологе. И помощь для них, и испытание. Чтобы обрести новую родину, они должны себя показать достойными ее.
Люди вообще выносливы. Тем более - если им есть ради чего терпеть.
Вот и добрались! Теперь обжиться. Непростой это ветер, и буря неспроста. И помощь, и испытание от местных богов. Очень сочные картины морского путешествия. Спасибо, эреа Артанис!
Теперь у них все впереди! Поглядим, что ждет их в новой стране. По их времени, это все равно что высадка на Луну или на Марс!

Глава 2. На новой земле
Шатко ступая, не сразу освоившись на твердой земле, путешественники делали первые шаги по своей новой стране. Одни, как и Сварт, не могли сдержать волнение, трогали землю руками, разувались и шли босиком, не в силах поверить, что под их ногами настоящая земля, куда они так стремились. Другие прыгали на берег весело, с дружными криками.
- Мы вернулись! - к Сварту подбежал Талос, дружески толкнул его в плечо. - Гляди, здесь все, как и было: те же скалы стоят, и река, и лес.
И впрямь, это казалось удивительным, столько всего необычного произошло за несколько лет после того, как открыли Холодные Земли, что даже их собственная родина перестала существовать!
- Здесь ничего не изменилось, - задумчиво проговорил Сварт, глядя на вершины далеких гор, окутанные голубой дымкой.
На берегу собирались люди. Моряки и "гости" двадцати одного корабля - более двух тысяч человек. Только когда такая толпа собирается вокруг, осознаешь вполне, как это много, и что такую массу людей следует где-то разместить, прокормить, одеть.
- Кажется, наши заботы только начинаются, - заметил Ганд, распоряжавшийся разгрузкой кораблей.
Сварт кивнул, вспоминая, как руководили Жрецы, когда переселенцы, спасшиеся из Погибшей Земли, прибыли в колонии. Хотел он или нет, но приходилось обращаться к их опыту. Он обязан позаботиться о своем народе не хуже, чем те, от кого ушел. Иначе ни к чему было стремиться в дальние края.
И он принялся вместе с другими мужчинами разгружать корабли. Весь нехитрый скарб переселенцев переносили на берег, подальше от воды, складывали так, чтобы каждый нашел свое. Вроде бы, не так уж много имущества у скитальцев, три года мыкавшихся без пристанища. Кое-какая одежда и домашняя утварь, в основном самая простая, потому что сделана в походных условиях. "Когда отдохнем, будем снова делать прочные, красивые вещи, пока не все навыки забылись", - пообещал себе Сварт.
- Все, все собирайте! Ни веревки, ни гвоздя не оставьте здесь! На берегу все пойдет в дело! - распоряжался он, обхватив руками тяжелый ларь.
И немногочисленным было имущество странников, а на берегу складывали целые горы. Среди них были предметы, взятые когда-то с собой еще из Погибшей Земли, пережившие все бедствия.
Корабли вытягивали на берег, освобождали от всего, что могло пригодиться поселенцам на твердой земле, так что от них оставались одни голые остовы. Дерево кораблей было попорчено морским червем, днища разбиты подводными камнями. Рассохшиеся, скрипящие на ветру, корабли умирали, исполнив свою задачу - доставив людей в Холодные Земли. Сварт бережно коснулся ладонью лица деревянной статуи, украшавшей нос "Владычицы Бурь".
Не обошлось без забавных случаев. Когда вытаскивали на берег "Яркую Звезду" кормчего Атала, корабль накренился на левый борт и врезался в корму стоявшего впереди "Кусающего ветер", который в это время разгружали. Дерево угрожающе затрещало. Люди испуганно отскочили, а кормчий "Кусающего ветер", Вирт, с кулаками набросился на Атала.
- И что ты за неуклюжий тюлень такой?! Тебе что, места мало на новом берегу? Погляди, что стало с кормой "Кусающего ветер"! Это же не корабль, а дрова!
Атал слегка опешил, а затем неуклюже стал отбиваться, под дружный смех собравшихся. После пережитых испытаний всем нужно было повеселиться. Шутливая потасовка двух кормчих привлекла куда больше внимания, чем могла бы в другое время: люди раскатисто хохотали, хлопали себя руками по бокам и по коленям, бросив все вещи, хватались за борта и друг за друга, и хохотали, так что слезы выступали на глазах. Даже самые сдержанные широко усмехались, присоединившись к общему веселью. Грубым мужским голосам заливисто вторили женщины и дети.
Наконец, отсмеявшись, снова принялись за свои дела. Некоторые из переселенцев, рассматривая лежащую перед ними страну, уже мечтали, как устроят жилье на новом месте.
К Сварту подошла его сестра, Рута. На лице ее сияла улыбка, глаза блестели. Она крепко обняла брата и звонко поцеловала в щеку.
- Вот я и вижу своими глазами эту землю, о которой ты столько рассказывал, братец! Все точно как ты говорил, мне кажется, будто я здесь уже была. А правда ведь, чем-то похоже на наш Серебряный Залив... в Погибшей Земле?
- Есть немного, - отозвался Сварт, мысленно представив рядом два вида, два морских берега. - Такие же высокие скалы, только здесь они совсем белые... И естественная гавань... Только там не было реки...
- А все-таки, смоковницы и гранаты здесь не растут, - вздохнула Рута, разглядывая растущие подальше кусты.
- Не растут, - согласился Сварт. - Но мы видели в лесу дикие яблони, груши и сливы, их можно выращивать в саду. А малина, а ежевика, смородина, лесные орехи! Море и река богаты рыбой, а лес - дичью. Сейчас еще длится весна, и, если мы поскорей распашем степь, успеем вырастить хлеб уже к нынешней осени. А животные превосходно откормятся на нетронутых лугах.
Тут как раз на берег свели несколько пар привезенных с собой коров и лошадей, овец и свиней. Тех держали во время плавания в отдельных загонах, со связанными ногами. Часть животных погибла в плавании от тяжелых условий и от жажды, которую не могли выносить, в отличие от людей. Те, что уцелели, теперь двигались с трудом, выглядели пришибленно. Но водопой и вид свежих обильных пастбищ постепенно возвращали им силы. Громко лаяли собаки, радуясь, что могут, наконец, бегать по твердой земле, и без всяких ограничений. Один пес прыгнул в реку и поплыл, взбивая лапами брызги.
Пример собаки передался людям. Всем захотелось поскорей освежиться, смыть с себя грязь и морскую соль.
Сварту и самому этого хотелось, когда он глядел сквозь густые заросли камышей на прохладную гладь реки, которую, побывав здесь, назвал Светлой. День был жарким, а его туника стала жесткой от пропитавшей ее морской воды. Сбросив ее, он взял из оставшихся запасов засохшую лепешку, потому что прочее еще меньше годилось в подношение Духу Реки.
- Прими в дар, Хозяин или Хозяйка Светлой реки. Разреши нам купаться и ловить рыбу в твоих водах. А я обещаю за себя и за свой народ жить с тобой в добром соседстве, не брать лишнего, не сквернить твоих владений.
Проговорив так, опустил лепешку в воду. Та, не булькнув, пошла ко дну, настолько высохла. Склонившись над водой, Сварт разглядывал мелькавших в воде серебристых рыбок, водяных жуков, копошившихся на дне, камешки на белом песке. Вдруг все водяные жители бросились врассыпную, и из-за кустика темных водорослей всплыла рыбина покрупнее. На песчаном мелководье все было видно так хорошо, будто Сварт сам оказался там, среди рыб.
Пока он так смотрел, наклонившись над рекой, его сын подкрался сзади и прыгнул отцу на спину.
- Вот и я! Возьми меня купаться! - воскликнул он.
- Возьму, возьму! Разве ты в чем отстанешь от меня? - подняв ребенка высоко над головой, Сварт нырнул в воду, ногами нащупывая песчаное дно.
Вода в Светлой реке, бегущая с горных ледников, была холодней, чем привыкли купальщики, уроженцы жаркой страны. Но как приятно было смыть с себя грязь и морскую соль долгого путешествия! По всей реке стоял плеск, визг, неудержимый смех: то кто-нибудь нырнет и выпрыгнет, испугав другого, то неожиданно плеснет водой в лицо. Поближе к берегу, в камышах, купались женщины, полоскали одежду, разбирали свои длинные волосы и мыли их в воде, до тех пор как в них точно не осталось ни крупинки соли, а это заняло немало времени!
Выкупавшись, разложили одежду на нагретых солнцем камнях, чтобы сохла поскорей. Маленькая Ильва бегала, хохоча, по сохнущей одежде босиком, а мать никак не могла поймать расшалившуюся дочку.
К ним подошла Арилия об руку с Нерисом. Молодая женщина еще выглядела изможденной после недавнего плавания. Но свежая вода и земля под ногами вернули ей силы. Арилия гордо улыбалась, показывая уже выступающий под легкой туникой живот.
- Вот мы и дома! Здесь родится наш сын или дочь!
- Арилия, как я рада! Ведь это будет первый ребенок, рожденный в Приморской Земле! Пусть Боги тебе пошлют легкие роды и здорового младенца! - воскликнула Рута, вспоминая, как сама родила дочь в пути, в горной пещере, меж тем как ее муж и брат в это время сражались со злобными дикарями.
Арилия будто угадала ее мысли.
- Только бы не пришлось больше уже никуда переселяться! Хватит с меня скитаний на всю жизнь. Хочу здесь остаться, растить детей. А на корабль больше никогда не взойду, лучше останусь здесь одна! - протянула она тоном бывшей избалованной красавицы.
- Не останешься одна, я с тобой буду! - пообещал Нерис, взяв жену за руку.
Только что искупавшийся Сварт, выйдя на берег, услышал окончание их разговора. Он пообещал твердо, давно все решив:
- Мы еще не осмотрелись толком в здешней местности. Но скорее всего, останемся тут, у Белых Скал. Здесь есть все, что нам нужно для жизни, а страны этой мы все равно не знаем. Да и вряд ли кто захочет уезжать. Каждый из нас мечтает о настоящем доме, о своей земле.
Эти слова Сварта услышали несколько мужчин, которых тоже волновало окончательное решение. Вокруг них стали собираться и другие. Теперь они, даже моряки, горячо поддержали вождя.
- Правильно! Хватит с нас кораблей! Никуда не пойдем больше!
- Земля надежнее! Лучше растить хлеб да пасти овец.
- А кто по морю скучает, пусть построит лодку и ловит рыбу!
- Трижды с Морским Царем не шутят, братья! - суеверно заметил Талос. - Он нас пощадил, когда сокрушил Погибшую Землю. Пощадил теперь, в пути. Хватит искушать судьбу, не хочу больше даже видеть кораблей!
Сварт обвел своих спутников пристальным взором.
- Вы решили серьезно? Вас не потянет снова в море, когда отдохнете?
Но на лицах тех, кого он спрашивал, при мысли о море читался один лишь страх.
- Только не при нашей жизни! Довольно мы натерпелись. Хватит с нас бурь, и штилей, и жажды, и изнурительной гребли! Мы начнем новую жизнь здесь, в Приморской Земле, не пойдем больше в коварное море!
Сварт чувствовал одну из тех минут, что навсегда определяют будущее людей и целых народов. Сейчас нужно было нечто знаменательное, чтобы люди осознали свой выбор, и так, чтобы он сделался дорог им.
- Если вы решили, мы сегодня же простимся с нашим прошлым! Сожжем корабли, что принесли нас в Приморскую Землю. Если когда-нибудь наши потомки захотят выйти в море, они, уж конечно, построят новые.
На одно мгновение каждый из переселенцев, особенно бывшие моряки, все-таки задержал взор на кораблях, так долго служивших им. Но все почти без сожаления отвели глаза.
Ганд высказал то, что у многих других еще вертелось в голове, не сформировавшись в настоящую мысль:
- Ты, Сварт, нашел для нас Холодные Земли, увлек обещаниями нового прекрасного края, а теперь привел нас сюда. Мы видим, что эта страна и вправду прекрасна и уютна, выглядит полной жизненных благ. Здесь я готов остаться с моей семьей, как и большинство из нас. И за все это мы благодарны тебе. Только ты можешь и дальше оставаться нашим вождем, как был до сих пор. Тебе благоволят Боги Холодных Земель, что привели нас сюда. Твое слово остается решающим.
Так Сварт был избран вождем поселенцев в Приморской Земле.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Convollar от 16 Мар, 2021, 09:27:49
Три года скитаний - это очень много. Конечно, просто ощутить под ногами землю - уже счастье. Тем более нетронутую землю, но почему ничего не изменилось на этой земле? Словно она спала и ждала пока её разбудят? Так или иначе, всё ещё впереди, и хорошее и не очень. Спасибо, эреа Артанис.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Артанис от 16 Мар, 2021, 22:29:32
Спасибо Вам, эрэа Convollar! :-* :-* :-*
Три года скитаний - это очень много. Конечно, просто ощутить под ногами землю - уже счастье. Тем более нетронутую землю, но почему ничего не изменилось на этой земле? Словно она спала и ждала пока её разбудят? Так или иначе, всё ещё впереди, и хорошее и не очень. Спасибо, эреа Артанис.
Они надеются, что эта земля по-настоящему станет для них родной. Хочется верить, что так и получится.
Ничего не изменилось - по сравнению с Погибшей Землей, которая за это время вообще перестала существовать. Приморье хотя бы на месте стоит, это уже немало для них. А не так, чтобы тут вовсе все законсервировалось.
Все впереди, это уж точно!

В это время на речном берегу, заросшем густым тростником выше человеческого роста, послышался оглушительный треск, а затем - свирепый рев и визг. Казалось, что кто-то большой и тяжелый идет напролом через тростниковые заросли. Испуганно вспорхнули фазаны, гремя крыльями. Бросилась в сторону собака, поджав хвост.
Из тростниковых крепей выкатился вепрь, быстрый как боевая колесница. Весь черный, в корке подсохшей грязи, он мчался прямо на людей, возмущенный вторжением в его речные угодья. Впервые какие-то существа посмели беспокоить его на отдыхе, да еще шумели, как не станет ни один зверь. Старый вепрь готов был сбить с ног, пропороть клыками и растерзать любого врага. Даже крупные хищники не смели соваться в его тростниковое логово. Ему ли бояться этих, чьего запаха раньше не слышал?..
Сразу несколько мужчин выставили копья навстречу бегущему вепрю. Ходить безоружными по неосвоенной земле не следовало, и у многих были под рукой копья и дротики. И Сварт, и Ганд были готовы ударить. Вот уже рядом огромная голова зверя, белеют клыки длиной в ладонь. Маленькие свирепые глазки налились кровью, колючая холка вздыблена... Бить надо под левую лопатку. И наверняка, иначе можно не успеть...
Но первым успел метнуть копье Балинур. Никто не успел заметить его движения, но вот огромный вепрь уже лежит на боку и судорожно загребает ногами, пытаясь подняться. Но Балинур тут же добил его ударом ножа в загривок, и выпрямился, разглядывая поверженного зверя.
- Хорош вепрь! Таких большущих не было даже в царском зверинце, - произнес победитель, трогая гладкий, будто полированный, клык.
- Вепрь хорош, но и удар тоже, - уважительно заметил Ганд, глядя на копье, засевшее под лопаткой кабана.
- Зверья тут должно водиться видимо-невидимо, - добавил Балинур, довольный собой. - Я видел у реки звериные тропы, следы оленя, косули, рыси. Они здесь ничего не боятся.
Сварту сразу вспомнилось, как в первое пребывание в Приморской Земле он нос к носу столкнулся в малиннике с огромным медведем.
- Да уж! Здесь нужна осторожность. Без оружия никуда не ходить. И поодиночке не отходить далеко от становища. За детьми следить постоянно, чтобы никуда не сбежали. И пастухам придется глядеть в оба! Мы не можем лишиться скота.
- Будет легче, когда мы построим жилье и прочные ограды, - заметил Ганд, уже мысленно прикидывая, где поставить первое поселение в Приморской Земле.
- Да. Но и после осторожность не помешает. Мы просто еще не знаем, что может водиться тут.
Почувствовав, что слова его звучат слишком мрачно для первого дня, Сварт постарался смягчить их веселой шуткой:
- По крайней мере, мы убедились, что дичь здесь есть! Пойдемте скорей, узнаем, каков на вкус приморский вепрь. Балинур, ты, наверное, захочешь взять на память его голову?
- Повешу ее на стену моей будущей тростниковой или деревянной хижины, - в тон ему отозвался бывший аристократ из Погибшей Земли, совсем как его предки, украшавшие свои дворцы охотничьими трофеями.
Вепрь был самой крупной, но вовсе не единственной добычей этого дня. Охотники настреляли из луков немало уток и фазанов, рыжий Айк подколол дротиком четырех крупных сазанов. Добычу разделали, но пока не начинали готовить. Зажечь первый огонь в Приморской Земле - это было важное событие. С ним не следовало обходиться как с обычным костром на привале.
Когда все собрались в становище возле кораблей, то один, то другой из переселенцев выжидательно поглядывал на Сварта. Он знал, чего от него хотят, и почему-то скорее оттягивал эту минуту, чем гордился ею.
Наступал вечер. В небе зажигались звезды нового мира, крупные и холодные, как осколки льда. Солнце ушло на море, на мгновение окрасив полнеба алым заревом, и пропало, будто утонуло. И сразу же, без всяких сумеречных переходов, стало темно. С моря потянуло холодом.
- Отец, мне холодно! Я совсем замерз! - жалобный голос маленького Родослава вывел из размышлений вождя перселенцев.
Сварт набросил сыну на плечи его теплый плащ, а потом достал кремень и огниво из висевшего на поясе кожаного мешочка. С силой ударил их друг о друга и высек искру. Она упала на сухой мох, тот задымился и тут же вспыхнул яркими языками пламени. Они перебежали на приготовленную для них груду сухих сучьев, весело затрещали. И вскоре на морском берегу вспыхнул большой костер, дающий переселенцам и свет, и тепло. Женщины сразу стали жарить на нем мясо, печь лепешки из остатков взятой с собой муки. Но лишь после того, как Сварт, протянув руки над разгоравшимся костром, торжественно проговорил:
- Сегодня родился первый огонь Приморской Земли! Пусть он горит всегда в очагах ее жителей. Пусть согревает их и защищает от диких зверей и злых духов, пусть готовит им пищу и указывает путь! Прошу вас, Боги и могущественные духи Приморской Земли, сберечь наш огонь, потому что здешний край холоден без него. И пусть Ваше благословение живет во веки веков в каждом очаге наших потомков!
Огонь разгорался все жарче, и те, кто сперва подсел ближе, чтобы погреться, теперь отодвигались в сторону. Уже витали упоительные запахи приготовленной пищи, и голодные поселенцы сглатывали слюну, ожидая, когда поджарятся мясо и хлеб.
Весь окружающий мир стал еще чернее, но зато вокруг большого костра образовался широкий круг света, в котором сидели люди и животные. Здесь было светло, почти как днем, и огоньки пламени отразились в глазах людей. А немного поодаль крутобокими черными чудовищами вырисовывались очертания кораблей. Они доставили поселенцев в Приморскую Землю, и больше не были нужны.
Сварт поднялся на ноги и взял в обе руки по факелу. Подошел к высившейся впереди "Владычице Волн", поглядел на украшавшую ее фигуру. Неподвижная, отслужившая свое, она уже не поражала сходством с Трайей. Просто дерево, из которого ушла душа.
Размахнувшись, он бросил факел на палубу "Владычицы Волн". Просоленное морской водой дерево долго шипело, но наконец, огонь высушил его, и корабль превратился в еще один огромный костер. А Сварт с факелами в руках поджег и остальные корабли, один за другим. Огромное, сыплющее искры зарево поднялось до неба, заплясало на морских волнах.
- Какой высокий огонь! Его, наверное, видно на другом берегу моря! - воскликнул, хлопая в ладоши, юный Илиан.
Корабли горели, обугливались и обращались в пепел. И вместе с ними сгорало дотла прошлое переселенцев. Они, конечно, будут до конца жизни носить в себе Погибшую Землю и годы скитаний. Но их дети и те, что родятся здесь, будут всецело принадлежать Приморской Земле, а она - им. Если только ее Боги будут к ним добры.
И вновь Сварт выразил словами то, о чем думали многие другие.
- Прими нас, Приморская Земля: ее небо, вода и плодородная почва, море и лес, степь и горы! В тебе наша надежда. Сегодня ночью мы сожгли последнюю связь с прошлым, чтобы полностью принадлежать тебе, Приморская Земля!
Полыхал огромный костер! Вдалеке негромко плескали, будто вздыхали, волны. Другого отзыва Сварт не получил. А ведь он знал, как и все люди, что окружающая природа изменчива и многолика, что она вся населена, помимо дикий зверей и птиц, загадочными и могущественными существами, то похожими на людей, а то совсем непохожими, со своими собственными понятиями, не всегда ясными людям. Трайя говорила ему, что некогда люди свободно разговаривали с тайными силами. Но а здесь как обратиться к ним, чтобы они отозвались и поверили, что переселенцы предлагают им дружбу?  Наверное, Жрецы знали бы, что делать. Потому-то люди, которых они вели, ни разу не встречали несчастливую, неприветливую землю. Но им было достаточно, что они умеют заклинать духов, а непосвященных людей ничему такому не учили.
Вернувшись к костру, вождь решил посоветоваться с наиболее надежными людьми.
- Может быть, из вас кто-нибудь слышал, как осваивали Погибшую Землю ее первые жители, какие ритуалы у них были приняты? Может, хоть в какой-нибудь песне это упоминалось? - настойчиво переспросил он.
Вопрос был обращен главным образом к Ганду, но тот удрученно покачал головой. Бывший храмовый военачальник знал немало тайных дел, но о том, что было до самих Жрецов, они ни с кем не делились.
Неожиданно помог Балинур.
- В нашем роду с самых первых времен известно предание, как мой прародитель Рунгия, первым придя на берега Данаи, умилостивил духов. Сперва поделился с ними пищей, затем нашел скрытые места силы и узнал, где уместно проводить священные обряды. После этого, придя в самое святое, заповедное место, мой пращур обратился к Богам, и они услышали его. Так говорит легенда, а ее записали через тысячу лет после первого заселения. До того дна передавалась устно, от предков к потомкам.
Сварт с чувством поблагодарил его, под себя подумав, что и высокомерие потомков древних родов может оказаться полезным. Те, гордясь заслугами своих предков, тем самым сохраняют память, живую связь между прошлым и будущим.
- Опыт твоего предка нам очень поможет, Балинур. А что он говорил Богам?
Потомок знатного рода удивленно взглянул на собеседника.
- Что пришло ему на ум и в сердце, то и говорил, должно быть! Это же было так давно. В те времена каждый мог обращаться к Богам своими словами. Тогда еще не было посредников, обязательных заученных обращений.
А Сварт об этом и не подумал! Ведь и Трайя когда-то говорила ему, что в древности люди свободно разговаривали с Богами.
- Мы теперь, вроде бы, вернулись к обычаям далеких предков, можем перенять у них свободу речи. У нас здесь не осталось никого, кто укажет, "как надо".
- А как искать места силы, ты уже знаешь? - поинтересовался Ганд, возвращая своего вождя и родственника с небес на землю.
Сварт запнулся на полуслове.
- Не знаю пока. Я тут и обычные-то места не успел в прошлый раз изучить как следует. Разве что мне дадут понять?..
И он в очередной раз тяжело вздохнул, подумав о Трайе. Как же несправедливо рано ушла она от него! Если бы она сегодня ступила на берег Приморской Земли, у этого края не нашлось бы от нее тайн. Она бы всегда знала точно, что лучше для поселенцев. Но она ушла, хотя была так нужна ему и их сыну. Сварт слышал, как Родослав по ночам все еще зовет мать.
Но ее - мудрой, почти всеведущей, - больше не было. Придется ему, кузнецу из Погибшей Земли, кормчему сожженного корабля, самому определять путь в своей новой стране.
С большого дерева, возле которого они стояли, слетела Аэрин и селе на плечо хозяину. Яркий свет костров мешал соколице спать, она щурила свои золотые глаза, щелкала клювом над ухом Сварта. Тот, чтобы успокоить, погладил птицу по шее и спине, покрытой тугим гладким оперением.
- В чем дело, Аэрин? Ты что-то знаешь, да? Хочешь мне о чем-то сказать? - Сварт спрашивал совершенно серьезно, не раз убеждаясь, как много может сделать его ручная соколица.
Та подалась грудью вперед, точно собиралась взлететь, но не взлетела, а лишь негромко крикнула, вперив сверкающий взор в глубину леса. Снова погладив ее, Сварт почувствовал, что все мускулы птицы напряжены, даже перья шевелятся.
- Возьму тебя завтра с собой. Может, хоть ты поможешь найти эти места силы? - спросил он у соколицы, почти уверенный в своей внезапной догадке.
Та потерлась головой о его подбородок, точно кошка. Спутники Сварта могли бы рассмеяться такой картине, но они глубоко уважали Аэрин, показавшую им путь в Холодные Земли.
- Завтра мы отправимся их искать. Не годится народу жить на новом месте без Высшего покровительства, - произнес Сварт, возвращаясь к общему костру.
Вождя тут же усадили на почетное место, дали в руки хорошо прожаренную, сочную кабанью лопатку. Только сейчас почувствовав, насколько проголодался, Сварт принялся обгрызать ее.
Многие люди, сидя на корточках, покачивались, будто опьянели от сытости и усталости. Кое0кто уже спал, завернувшись в плащ. Немного в стороне группа моряков, провожая увлажнившимися глазами догорающие корабли, тянули старую морскую песню о "Корабле, нашедшем последнюю гавань".
Свартом тоже постепенно овладела усталость. Он улегся на прогретую костром землю и, чувствуя, как слипаются глаза, сказал стоявшему на страже Ганду:
- Смени стражу, не мучайся всю ночь... А назавтра пошли людей добывать пропитание. Пусть охотятся, рыбачат, коренья выкапывают, но не поодиночке. И за строительство беритесь! Если я не вернусь, ты будешь вождем.
- Конечно, но ты вернешься, и сам распорядишься обо всем, - твердо отвечал Ганд, вглядываясь в ночную тьму, с копьем в руках.
- Но Сварт уже не расслышал его ответа: он сразу же уснул.
Долго, почти всю ночь горели на берегу корабли. Видя необыкновенно яркий свет, чуя запах дыма, неодумевающе шарахались в сторону дикие звери. Никогда еще так сильно не разгорался огонь - ни в степи, ни в лесу, ни возле моря. Огонь мог появиться, только если Хозяин Громовой Секиры метнет молнию в буйном удальстве и не успеет погасить ливнем. Тогда мог случиться пожар, это было страшно, от него спасалось бегством все живое. Но здесь огонь горел все на одном месте, к тому же, там и гореть-то было нечему, а это сбивало с толку. И дикие звери, бродившие по ночам, не спели приблизиться к жгучему чудовищу, хотя чуяли близкие запахи добычи. В степи всю ночь носились какие-то быстроногие существа, так что земля дрожала от их топота. Затем послышался более тяжкий топот и трубный рев животного, видимо, идущего к реке. И вдруг поодаль зарычал лев, и все прочие ночные голоса смолкли. Только домашний скот переселенцев испуганно метался, а собаки жались поближе к людям и спасительному огню.
Видя необычное зарево на морском берегу, даже самые могучие дикие звери смутно ощущали, что им больше не властвовать безраздельно над Приморским краем. Вместе с огнем на их землю вторглась новая сила.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Convollar от 16 Мар, 2021, 22:57:08
Представляю себе, как было приятно погреться у костра, поесть свежего мяса, уснуть на твёрдой земле. Но сколько ещё нужно сделать! Ох, Балинур, на этой земле не проживёшь в тростниковой хижине, разве что самое первое время, так что придётся строиться основательно. Хорошо ещё, что весна, до осени что-нибудь построят. Спасибо, эреа Артанис, сейчас, конечно, люди думают только о том, что они нашли пристанище, живы и даже сыты и помыты. Всё впереди и без трудностей не обойтись.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Карса от 17 Мар, 2021, 11:15:23
Вот и прибыли. Надеюсь, местные боги их услышат и дадут знак (если не поговорят).
Сжечь корабли, конечно, символично. Но нельзя ли было их использовать для строительства? Ведь там были уже готовые доски и даже, наверное, какие-то полезные изделия, перила, например, или балки?
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Артанис от 17 Мар, 2021, 21:35:25
Большое спасибо, эрэа Convollar, эрэа Карса! :-* :-* :-*
Представляю себе, как было приятно погреться у костра, поесть свежего мяса, уснуть на твёрдой земле. Но сколько ещё нужно сделать! Ох, Балинур, на этой земле не проживёшь в тростниковой хижине, разве что самое первое время, так что придётся строиться основательно. Хорошо ещё, что весна, до осени что-нибудь построят. Спасибо, эреа Артанис, сейчас, конечно, люди думают только о том, что они нашли пристанище, живы и даже сыты и помыты. Всё впереди и без трудностей не обойтись.
Именно так: сперва самые обыкновенные вещи радуют, как почти недостижимые блага. Но, стоит жизни хоть немного начать налаживаться - и запросы у поселенцев станут все больше, хотя бы и в рамках обычного выживания. И на новом месте им придется многому учиться, изменять свой быт, когда получше ознакомятся с новой страной. Постараюсь обо всем написать по порядку.
Вот и прибыли. Надеюсь, местные боги их услышат и дадут знак (если не поговорят).
Сжечь корабли, конечно, символично. Но нельзя ли было их использовать для строительства? Ведь там были уже готовые доски и даже, наверное, какие-то полезные изделия, перила, например, или балки?
Узнаем в следующей главе, как получится с Богами!
А с кораблей они все, что могло еще пригодиться, взяли, об этом говорилось же. Сварт им командовал ничего ценного не оставлять. А сами остовы кораблей сильно пострадали в плавание, для строительства вряд ли пригодятся.

Глава 3. Тайные силы
На рассвете Сварт отправился в лес, взяв с собой запас еды дня на три, копье и нож для защиты от диких зверей. Его сопровождала только Аэрин, перелетая с дерева на дерево. Иногда соколица оглядывалась назад, а то замедляла свой полет, поджидая человека, запутавшегося в лесных зарослях.
Лес был совсем не похож на широколиственные леса Погибшей Земли и Земли Изгнания, смыкавшиеся на невообразимой вышине сплошным зеленым куполом. Этот лес тоже был древним и огромным, может быть, даже старше жарких джунглей, ведь здесь до сих пор одно лишь время было властно над деревьями-великанами. Но он был другим, даже породы деревьев и кустов почти не встречались на его родине. То попадались деревья с тонкой, почти белой корой, с гибкими ветвями, с листьями, напоминавшими сердце. Другая порода - с мелкими, чуть зазубренными листьями, трепетавшими от каждого ветерка. Были и другие деревья - самые рослые и могучие, с волнистыми листьями. Увидев одно такое дерево, Сварт даже остановился и коснулся руками его грубой коры. Дерево было толщиной с ногу элефанта, да и его морщинистаяЮ изрытая поверхность напоминала кожу этого животного. По какому-то наитию, Сварт положил у корней дерева немного хлеба и жареного мяса. Если духи леса вообще услышат его, то уж здесь они наверняка бывают. Такое рослое, статное дерево, должно быть, облюбовано ими. А может быть, они и сейчас тут, и смотрят, выжидают, что он будет делать.
- Прими нашу пищу, лесной дух! Тебе еще не доводилось такой пробовать, а, если допустишь нас в свой лес, будем тебя часто угощать. Раздели с нами трапезу, будь нам другом! Тем, кто есть вместе, негоже враждовать. Дозволь нам, Отец Леса, брать у тебя столько, сколько нужно, чтобы жить. Не губи, не сбивай с толку своих гостей, прикажи звериному народу не трогать людей и скот! А мы всегда тебя чтить станем, соблюдать твою правду лесную!
Сказал так - и замер, ожидая, что будет.
Могучее дерево сперва заскрипело, словно открывалась плохо смазанная дверь. И на траву мягко спрыгнул старик, весь заросший густым седым волосом. Нельзя было разобрать, то ли на нем надела плотно пригнанная одежда из шкур, то ли собственная густая шерсть. Что бы то ни было, лесной дух носил ее естественно, как любой зверь - свою меховую шубу. Лицо тоже все заросло, как старое дерево белым мхом. Одни лишь глаза - невероятно яркие, цвета молодой листвы, без бровей и ресниц, - зорко уставились в самую душу Сварта.
- Значит, брать собираешься не больше, чем надо для жизни? Утешил, нечего сказать! А ты знаешь, что все живое - часть единого целого? Кого ни вырви из жизни - всем будет больно. Вот хоть это дерево возьми, дуб по-нашему. Знаешь, сколько птиц гнездится на нем летом, сколько жучков-паучков да мурвьишек по нему бегают каждый день? Сколько оленей и зубров щиплют его листья, укрываются летом от жары в его тени, а зимой приходят обгладывать кору! А осенью, когда дуб роняет желуди, к нему приходят кабаны, кормятся ими, жиреют. Видишь, сколько лесного народа вы обездолите, срубив даже один-единственный дуб? И ты еще просишь, чтобы мы, лесные силы, вам ни в чем не мешали. Но вы-то разве сможете быть бережны с нами?
Но у Сварта уже был готов ответ. Он указал рукой на чахлую и бледную поросль молодых дубков, едва заметную у корней могучего дерева.
- Вот растут дети твоего дуба, смена ему. А сумеют ли они пробиться к солнечному свету в тени своего родителя? Или так и зачахнут, не став никем? Большой дуб рано или поздно погибнет от громовой стрелы или от червя, а другой великан не поднимется на его место. Мы будем брать только то, чье время пришло, и освобождать место для нового.
Лесной дух недоверчиво хмыкнул, расчесал пальцами свою бороду, волосы в которой ветвились, как дерево.
- Быстр ты мыслью, человек! А не обманешь?
- Клянусь тебе жизнью моего сына: сам не позволю и потомкам своим завещаю чтить лесную правду! Возьми наше угощение, батюшка Леший, отведай на вкус!
Лесной хозяин взял хлеб и мясо, откусил сперва нерешительно, затем прожевал все до конца.
- Вкусна ваша людская еда! Мы, лесные жители, ничего не готовим на огне: грибы да ягоды, да ключевая вода - вот и вся наша пища. Станешь и впредь такое угощение подносить?
- Всем накажу ходить в лес только с угощением для тебя, батюшка Леший! Только и ты не забывай, что ешь с нами. Значит, мы с обеих сторон связаны узами гостеприимства. Если кто такие узы нарушит, от того отвернутся Боги Земли и Неба!
Старый Леший доел угощение, оперся о ствол дуба, наблюдая за Свартом исподлобья. Наконец, взор его чуть смягчился, зато голос остался прежний, скрипучий как дерево:
- У вас, людей, очень сильные покровители. Не мне мешать вам. Я принимаю союз. Пусть хранят вас все силы Леса, Земли и Воды! А теперь ступай дальше, человек. Следуй за ручьем! - сказал и исчез, словно его и не было.
Сварт, сбитый с толку, стал оглядываться по сторонам, не видя никакого ручья. Но тут же разглядел его, едва заметно выбегающий из-под корней большой сосны. Прямо над ним на колючей ветке устроилась Аэрин. Но тут же соколица взмахнула крыльями и снялась, полетела вглубь леса. Сварт, не раздумывая, последовал за ней.
Лес становился все темнее и гуще. Все больше становилось деревьев с колючей темной хвоей. Там, где они смыкались сплошь, было темно как ночью, лапы0ветви так и норовили хлестнуть по лицу, задеть глаза. За ноги цеплялся можжевельник, ежевика и другие кусты. Сварт старался идти осторожно, но поневоле спотыкался и ломился через подлесок, как буйвол. Вдобавок, здесь стало попадаться гораздо больше упавших деревьев, и полусгнивших, и еще вполне целых, которые приходилось перелезать. Однажды путь ему преградил настоящий бурелом, наверное, оставленный пронесшимся по лесу вихрем. Преодолевая его, Сварт исцарапался в кровь.
Ручей, мелкий, но извилистый, то терялся среди колючих зарослей, то поворачивал в сторону, и путник давно потерял бы его из виду, если бы не Аэрин, указывающая ему дорогу. Она то мелькала темными крыльями, ловко лавируя между зарослей невысоко над землей, а то присаживалась на какую-нибудь ветку, поджидая Сварта. Он подумал, что соколице приходится тоже нелегко: она не была лесной птицей, ей бы привычнее резвиться в открытом воздухе, парить на головокружительной высоте, настигая даже самых быстрых птиц. А приходилось приноравливаться к медленному в сравнении с ней передвижению человека; все равно что лучшему бегуну сопровождать едва ковыляющего калеку.
А вокруг высились колючие мрачные деревья. Стволы их густо заросли седым мхом, очень похожим на волосы Лешего.
Никто из лесных зверей не попадался навстречу Сварту. Лишь иногда он, приостановившись, слышал в стороне приглушенный треск, точно кто-то, не спеша, с достоинством, сворачивал в сторону. Это тоже о многом говорило Сварту. Приморская Земля не хуже него знала, зачем он пришел.
По солнцу он видел, что уже перевалило далеко за полдень, но продолжал идти, без отдыха, и даже не съев ни кусочка на все время пути. Он чувствовал, что так надо.
Вдруг Аэрин взмыла над его головой, со свистом рассекая воздух острыми крыльями, как ножницами, и торжественно крикнула.
Сварт остановился и понял, что достиг нужного места. Берег здесь повышался, и ручей стекал вниз небольшим водопадом. Его тугие хлесткие струи сверкали на солнце всеми переливами радуги, а над водой повисла многоцветная пелена водяной пыли. Сварт залюбовался водопадом и долго не отводил от него глаз.
А над водопадом врастали из одного корня четыре белоствольных дерева, тонких, но крепких. Два из них, кроме листьев, были украшены еще и длинными зелеными сережками, свисающими с тонких веточек. На двух других росли только листья. Четыре дерева шелестели на ветру, словно напевали что-то друг другу на своем лесном языке.
Сварт долго глядел на них, не отрываясь, и его охватывало радостное волнение. Он чувствовал, что сейчас что-то должно произойти. И вот, перед ним проявилась между деревьев фигура статной золотоволосой женщины. Сквозь радужную дымку он разглядел ее широко расставленные голубые глаза, чистое открытое лицо, легкую улыбку на полных губах...
- Трайя! - воскликнул он хриплым голосом, на одно мгновение поверив, что она не умерла, что в самом деле ждет его здесь. Едва не бросился в воду, навстречу женщине. Но опомнился, когда та ласково и печально покачала головой.
- Нет, я не та, кого ты лишился в этой жизни. Впрочем, меня каждый видит по-своему; не удивительно, что тебе привиделись ее черты.
Теперь Сварт видел, что таинственная женщина выше человеческого роста, что весь ее облик величественнее, чем бывает у смертных. Его первый порыв сменился жгучим стыдом, и Сварт опустил голову: как только он мог хотя бы пожелать обнять Богиню?..
А Она поняла его состояние и приветливо улыбнулась. Показала Сварту на что-то у самой земли. Тот вгляделся. У корней четырех деревьев прорастал маленький кустик ивы-ракиты.
- Это мое избранное место, а береза и ракита - мои деревья. Расчистите дорогу к моему водопаду, и пусть пары, соединенные любовью, желающие заключить супружество, приходят ко мне за благословением! У каждого из Богов свой дар. Моим станут крепкие семьи и здоровые дети в новом краю.
Сварт поклонился Ей до земли, исполненный почтения.
- Мой народ будет вечно благодарить тебя, Великая! Она неожиданно засмеялась, забавно сморщив нос - и вмиг превратилась из величавой красавицы в смешливую девчонку.
- Вечные изъявления благодарности? Это, должно быть, скучно! Ваше счастье - вот лучшая благодарность!
И Ее образ стал постепенно таять в радужной дымке, только голос донесся, став серьезным:
- Иди дальше! Ничего не бойся. Заночуешь в лесу, а наутро получишь знаки.
- Какие? - крикнул Сварт в пустоту. Никого уже не было рядом с ним, только водопад журчал и искрился, да шумели четыре дерева. Да еще Аэрин взмыла в воздух, приглашая следовать за ней.
Он еще долго шел через лес, куда указывала ему соколица. Между тем, стало уже темнеть, и Сварт почувствовал, что силы его на исходе. Еще не восстановившись после изнурительного перехода через море, он весь день шел без отдыха по лесу. Когда солнце утонуло в море, он почувствовал, что больше не сделает ни шагу. Развел небольшой костер и наскоро поужинал тем, что взял с собой. И уснул, как убитый, возле очередного дуба, на ветке которого примостилась Аэрин. Заснул сразу и крепко, сомкнув ладонь на рукояти копья, однако же не волнуясь о своей судьбе.
Проснулся от внезапного порыва ветра, который швырнул его как щепку. Сварт едва успел схватиться за копье, и тут же с изумлением увидел, как могучие деревья гнутся пополам, будто трава. Казалось, что некто непредставимо огромный мчится по небу, сильнее и яростней бури. Но кто же, кто?..
"Не бойся!" - повторил он себе пожелание Богини. И тут же увидел вдалеке, на окоеме, яркое зарево. "Неужели уже заря?" - удивился он, но тут же понял, что нет. Зарево то вспыхивало, то рассыпалось снопами искр, непредставимо ярких в ночной тьме. Ни в одной кузнице Сварт не видел такого накала. Чудовищные столбы пламени летели по небу, быстро, как падающая звезда. Воздух и земля дрожали при их приближении.
"Если оно ударит, вся земля сгорит!" - в ужасе подумал Сварт. Колени у него подгибались, по телу бежал холодный пот. Медленно выпрямившись, он ухватил копье обеими руками и нацелил его, как мог тверже, в ту сторону, откуда накатывалось ревущее пламя.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Карса от 18 Мар, 2021, 07:34:24
Знакомство с высшими силами. Интересно. Думаю, Сварт не ударит лицом в грязь.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Convollar от 18 Мар, 2021, 09:08:48
Молодец Сварт, с лешим сумел договориться, да и Богиней тоже. А вот как он сумеет договориться с огненным?
Цитировать
"Если оно ударит, вся земля сгорит!"
- насчёт всей земли не скажу, а вот лес сгорит точно. Место там сухое. Но, судя по наличию дубов, почва плодородная, значит поселенцы смогут найти и подходящее местечко для посевов. Хорошо, если спутники Сварта сумеют придерживаться закона земли, но люди, они такие разные! Кто-то старый дуб срубит, а кто-то и молодой. Спасибо, эреа Артанис!
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Артанис от 18 Мар, 2021, 21:02:21
Большое спасибо, эрэа Карса, эрэа Convollar! :-* :-* :-*
Знакомство с высшими силами. Интересно. Думаю, Сварт не ударит лицом в грязь.
Я тоже надеюсь! Теперь поглядим, как именно будет происходить знакомство.
Молодец Сварт, с лешим сумел договориться, да и Богиней тоже. А вот как он сумеет договориться с огненным?
Цитировать
"Если оно ударит, вся земля сгорит!"
- насчёт всей земли не скажу, а вот лес сгорит точно. Место там сухое. Но, судя по наличию дубов, почва плодородная, значит поселенцы смогут найти и подходящее местечко для посевов. Хорошо, если спутники Сварта сумеют придерживаться закона земли, но люди, они такие разные! Кто-то старый дуб срубит, а кто-то и молодой. Спасибо, эреа Артанис!
В Холодных Землях Сварт и его народ могут обрести сильных союзников, но есть также шанс нажить и могущественных противников. И сейчас Сварт угодил в схватку двух противоборствующих сил.
Место хорошее. Если Сварт сумеет его закрепить за своим племенем.
По крайней мере, на первых порах людям все-таки придется помнить, что в этом мире обитают существа и посильнее них. Пока самих людей еще не очень много, и они не успели укорениться, им желательно будет чтить лесную правду. Позднее - наверное, будет по-разному. Но надеюсь, что и позднее не у всех отношение к природе станет потребительским.

В блеске пламени Сварт видел, как по небу ползут тяжелые тучи, еще более темные, чем ночное небо. Его взор привлекла одна из них, похожая на наковальню. "Скорей!" - думал он, и сам мысленно был вместе с тучей-наковальней, внутри нее. Вот сейчас по ней ударит небесный огненный молот, и тогда...
Новый оглушительный удар потряс небо и землю. Ослепительная молния грянула навстречу багровому огню, точно меч, рассекла его пополам. И среди туч Сварт ясно разглядел фигуру могучего воина на крылатом коне. С его рук срывались жгучие молнии, а внизу бились, шипели, плевали огнем исполинские крылатые чудовища. Вот одно из них взлетело, чтобы обрушиться сверху на небесного всадника. И тут же опрокинулась туча-наковальня, и из нее хлынул потоком ливень, ударил чудовище по глазам, отбросил прочь. А огонь не угасал, он пылал все яростнее под ледяными струями дождя. И земля, и небо горели, окутавшись дымной завесой. Снова и снова бешено вспыхивало багровое пламя чудовищ, и его отражали молнии Небесного Всадника.
Потом Сварт разглядел и других. Даже дым не мог скрыть их сияние. Он видел величавого мужа в одеянии из облаков, и прекрасного юношу из чистого света, и исполинскую птицу с человеческой головой, и получеловека-полумедведя с золотым ключом на шее. Они сражались с налетавшими огнедышащими чудовищами. Те ревели и корчились, но снова продолжали бить когтистыми лапами, хлестали крыльями, каждый взмах которых вызывал вихрь. Казалось, в этой ожесточенной битве сгорит дотла все живое.
Сварт уже не наблюдал со стороны. Он всей душой пребывал там, сам мчался по небу, сражался с чудовищами, летел на крыльях бури. Он не мог объяснить, что произошло, но чувствовал в себе совершенно новые силы. Все стихии Холодных Земель поднялись против наглого захватчика, и он тоже был частью этой земли, и готов был биться за нее. Не было помысла о том, что он смертен, и что в руках у него простое копье. Оно горело золотым солнечным блеском, горячее, как самый жаркий солнечный луч, и сам Сварт тоже раскалялся добела, когда летел по небу сквозь огонь и дым. Совсем рядом с ним отворилась зубастая пасть чудовища, и сноп огненных искр ударил в грудь Сварту, впился в его тело, прошел насквозь. Но Сварт поднял луч-копье и, когда крылатый конь вознес его вверх, он ударил им, вонзая ослепительный луч в пасть чудовищу, которое закувыркалось, теряя высоту. И он издал торжествующий вопль. Боль ушла, осталась лишь радость победы. Перед ним, пронзительно клекоча, летела Аэрин, неукротимая небесная воительница. Острыми когтями и клювом соколица раздирала чешуйчатую броню чудовищ, целила им в глаза. Ее крылья вспыхнули огнем, она мчалась, объятая пламенем, но не сгорала, как и Сварт.
Он же словно превратился в раскаленный металл в горне. И тело, и душа его перековывались в нечто совсем иное среди непредставимой битвы Богов и чудовищ. Огонь, и свет, и дождь проходили сквозь него, но боли больше не было. Он сделался всем, и все было в нем. Всем своим существом, каждой жилкой он был в каждой молнии Хозяина Громовой Секиры, раскалившись добела, проносился по небу с оглушительным грохотом, гасил багровое пламя, бичевал крылатых чудовищ, и вновь летел дальше в потоках ливня...
Битва была долгой. Казалось, что время остановилось, или его просто не было здесь. Вот они какие - битвы Богов на заре времен, о каких у людей остаются лишь причудливые легенды!
Сварт не почувствовал, когда вновь начал сознавать себя. Почувствовал, что лежит на чем-то мягком, вроде густого белого мха, но не мог открыть глаза и поглядеть. Стоило ему шевельнуться, как невыносимая жгучая боль опять обдала ему грудь и спину, словно он в самом деле не уберегся в кузнице и сильно обжегся. У него вырвался жалобный стон. Но тут же боль стала распадаться на несколько частей, и от нее остались жгучие, как укусы огненных муравьев, отдельные участки на коже. Они еще горели огнем, но это боль уже можно было вытерпеть.
Затем он, по-прежнему не открывая глаз, увидел их всех - тех, кого встречал во время битвы. Они, склонившись над его обнаженным телом, что-то чертили на его груди. Затем могучий и величавый муж властно проговорил, обращаясь к Сварту:
- Теперь ты наш! За то, что сражался вместе с нами, мы отблагодарим тебя и твой народ. На беды нашей земли ты взирал не как случайный гость, а как хозяин, заступник ее. Да будет так! Со временем тебе и твоему роду будут принадлежать обширные пространства, от заката солнца до восхода будет лежать ваша земля. Могучие леса и бескрайние степи, полноводные реки и широкие моря, - все отойдет им. Ты доволен такой судьбой?
Сварт смутился, не зная, какой ответ будет правильным.
- Вы оказали нам великую честь, Повелители Холодных Земель, - проговорил он с неловкостью.
Вместо ответа Отец-Небо начертил на груди Сварта знак, похожий на птицу с распахнутыми крыльями.
- Вот знак твоего рода, знак доблести и благородства. Сокол будет особым знаком для твоих потомков. Знай же, что твоя соколица попала к тебе не случайно:  мы послали ее, чтобы она вела тебя в долгом пути.
- Аэрин! - встрепенулся Сварт. - Где она?
- Она здесь, ждет, когда ты проснешься. Теперь в ней еще и живет любовь умершей женщины, оберегает тебя. Она всегда будет с тобой, пока ты жив... Ну вот, теперь ты не только людьми, но и нами избран вождем нового, приморского племени. Помни о великом будущем, что ожидает твой род. Воспитай своих наследников достойными его!
- Не знаю, Великий, достоин ли я сам такой чести, - усомнился Сварт. - Уж лучше бы вы выбрали Ганда в вожди и родоначальники. Он всегда знает, как поступать правильно. Я же чаще ввязываюсь не в свое дело и наживаю неприятности.
- Быть может, в других жизнях мы призовем и Ганда. Когда понадобится та сила, что есть у него, - задумчиво пообещал Отец-Небо. - Но эти нити Хозяйка Судеб еще не начинала ткать. Сейчас идет твое время, Сварт. Ты - путешественник, первооткрыватель, основоположник, а мы сейчас как раз находимся в самом начале. Поэтому прими остальные дары, священные знаки для себя и своего народа.
Потом над ним склонился Бог Грозы, и острым лезвием своей секиры начертил на груди Сварта свой знак - громовое колесо с языками пламени, смотревшими вправо, по солнцу. Когда Громовая Секира прикоснулась к нему, Сварт думал, что сейчас его пронзит молния, но неожиданно совсем не почувствовал боли.
Увидев его недоумение, Бог Грозы раскатисто засмеялся.
- Ты же теперь мне соратник по оружию, разве я могу тебе повредить? Это знак жизни. Пусть в тебе и твоих потомках всегда живет сила и отвага, чтобы дать отпор нечисти, в каком бы обличье она не явилась! Я думаю, многие из твоего рода станут мне храбрыми соратниками. А чтобы стремились к мирной жизни, твоим потомкам перейдет от тебя творческая сила, желание создавать, а не разрушать!
Сварт лежал, не открывая глаз, но чувствовал, как по всему телу его разливается несокрушимая сила. Он думал о том. что, как вернется к своим, поставит кузницу у берега Светлой реки. Поселенцам понадобится много орудий. А в лесу он как раз видел по пути болото, в котором, судя по его виду, должна быть железная руда. И Сварт не смущался думать об этом в присутствии Богов: он знал, что так надо.
Вместо этого он поинтересовался у Хозяина Гросовой Секиры:
- Так это ты, господине, одарил меня? Или во мне и раньше были свойства, о каких ты говоришь?
И снова услышал раскатистый смех:
- Это все одно и то же! Чего в тебе нет, никто из нас не смог бы дать!
Он куда-то исчез, а перед лежащим человеком встал юноша из чистого света, и Сварт понял, что ясное солнце сейчас сияет прямо перед ним. Но его свет совсем не обжигал и не резал закрытые, но видящие глаза. Он был мягким, как и лучезарный взор и улыбка Бога Солнца. Своим лучом-копьем он начертил еще один знак на груди Сварта.
- Пока я с вами, мы всегда одолеем холод и мрак! - радостно пообещал он. - Дарю тебе и твоим потомкам свет в душе и в сердце. Пусть люди, утратившие надежду, согреваются возле них. И тогда твой род будет во веки веков солнцем родной земли!
Сварт моргнул сквозь сомкнутые веки. А когда взглянул опять, перед ним парила в воздухе исполинская птица, распластав в полнеба белые крылья. Но не птичья голова была у нее, а лицо мужчины средних лет, с длинными кудрявыми волосами, взвившимися на ветру. Когда он заговорил, голос его напоминал птичий клекот:
- Широкую страну отмерили мой брат и племянники твоему народу, не поскупились! Без крыльев не скоро и обойдешь всю! Ну а я вам подарю неутомимые ноги и отважное сердце, чтобы побывать всюду. Да еще дам помощников - быстроногих коней, послушные лодки и лыжи с санями, чтобы пройти повсюду: по степям и лесам, по рекам и сугробам снежным. А станет совсем уж некуда податься - зовите на помощь. Я всюду услышу: ветер ведь бывает везде! - и, громко свистнув, исчез, будто его и не было; только ветки дереьев покачнулись.
А перед Свартом уже выросла новая фигура: не то человек в медвежьей шубе волосом вверх, не то вздыбленный медведь с человеческим лицом, с золотым ключом на шее. Склонившись над Свартом, он впечатал его в грудь свою когтистую лапу, рядом с остальными знаками.
Страшная тяжесть придавила Сварта к земле, он почти перестал дышать. Не получи он уже силу от других Богов - пожалуй, вовсе не выдержал бы. Но он стерпел, и, наконец, Хозяин Лесов отпустил его.
- Я тебя одариваю земными богатствами. Пусть Мать-Земля щедро растит свои плоды, пусть твой скот нагуливает тело и приносит приплод, а лесные звери оденут вас мехами! Найдется и иного рода богатство. Ты к нему и раньше был равнодушен, но кто-нибудь из твоих потомков, может быть, ему порадуется. А пройдут годы - и мой наследник на земле придет к вам.
Сварт не ответил. Тяжесть медвежьей лапы все еще давила на ребра.
Последней к нему подошла статная рыжеволосая женщина. У ног ее чинно сидела пушистая трехцветная кошка, а в руках женщины ярко горела свеча.
- Тебя я не могу одарить, ты уже получил дар сам определить границы своей земной жизни. Пусть этот дар остается с тобой, но не поторопись и не опоздай! А когда пробьет твой час, я позволю тебе заглянуть в будущее твоих еще не рожденных потомков.
Сварт подумал, хорошо ли узнать о будущем своего рода. Знать о том, что нельзя изменить, может быть тяжело... Но от подарков Богов не отказываются, и он проговорил:
- Благодарю вас всех, могущественные, какими бы именами вас не звали! За будущее, что вы сулите моему народу, он будет вечно почитать вас.
- Узнай наши имена, - он не понял, кто это произнес. Казалось, ожило каждое дерево, и лист, и трава, и ручей, и ветер, и темная грозовая туча, и ясный свет, - и все это шептало, кричало, повторяло на все лады свои имена.
И только когда все смолкло, Сварт открыл глаза и увидел, что лежит обнаженным. На груди его краснели выжженные знаки, свежие ожоги еще болели. А остатки его одежды лежали рядом, обожженные, превратившиеся в обгорелые лоскуты.
Совсем рядом послышался звонкий девичий смех. Сварт не успел смутиться, что девушка видит его голым, как сам разглядел ее. Она, в богато вышитой сорочке, с венком на белокурых волосах, как раз подхватила его одежду и засмеялась опять.
- Ох уж эти могущества великого мира: всем одарили своего избранника, а одежду ему починить не могли! - проговорила она, заливаясь смехом.
- Ладно уж, пусть это будет мой подарок, раз больше мне одарить тебя нечем. Придется подождать твоего сына и других потомков. Их весна еще впереди! А пока вот, держи, - и она встряхнула в воздухе его набедренную повязку и тунику, совершенно целую, свежую и чистую. Мало того:  весь перед туники оказался богато вышит разноцветными рисунками и знаками, частью понятными Сварту, частью совсем новыми. На груди были изображены те же знаки, которыми отметили его Боги, и он почтительно коснулся их рукой в знак благодарности. Но рядом с ним уже никого не было. Только в кустах чирикали синицы, к явному неудовольствию только что проснувшейся Аэрин, следившей за ними хищным взором.
За миновавшие день и ночь со Свартом произошло столько всего необыкновенного, что он уже не был уверен, где сон, а где явь. Огляделся по сторонам, увидел дуб и поляну, где ночевал. Его костер давно погас, вокруг заметно прибавилось сломанных деревьев, а верхушки крон были опалены, как будто пожар лизнул их поверху. С листьев еще капала дождевая вода, но сама земля уже подсохла. На небе приветливо улыбалось свежее, будто умытое, солнце. Все выглядело настолько обыденным, что Сварт поверить не мог: неужто на этом месте прошлой ночью горели земля и небо, когда Боги сражались с чудовищами? Или ему все приснилось?..
Вдруг он заметил в траве что-то блестящее. Сварт поднял наконечник своего копья, с обгоревшим остатков древка, меньше трети длиной. Наконечник был погнут и оплавлен, и на нем запеклась чья-то черная кровь...
Он вдохнул полной грудью свежий лесной воздух и почувствовал, как саднят выжженные на груди знаки.
- Вот это да! Стало быть, я нашел в лесу места силы и узнал все самое главное, - обратился он к Аэрин, слетевшей к нему на плечо. - Ты тоже со мной была, я видел! Ну а теперь пойдем домой. Кажется, знаки получены, да такие, что яснее некуда.
И он отправился через лес, тем же путем, что и пришел.
Возвращался к становищу Сварт с невольным опасением: как бы с ними не случилось ничего за сутки, что он отсутствовал! Но еще издалека почувствовал запах дыма от костра, и успокоился. А, спустившись в низину, увидел, что вокруг становища построили высокую ограду из деревянных кольев. Звучал дружный перестук топоров: мужчины обтесывали срубленные деревья, рубили их на части, отсекали лишние сучья. На высоком пригорке копали ямы, складывали из камней очаг. По всему видно было, что здесь построят первый в Приморье дом! На кольях ограды сушились свежие звериные шкуры. Женщины занимались своими повседневными заботами: шили, готовили пищу, следили за детьми. Вот и его сестра среди них! Она подняла голову и радостно вскрикнула, бросившись к нему:
- Ой, братец, ты вернулся!.. Ганд, иди сюда! Погляди, Сварт вернулся, он жив!
С поля бежали вооруженные воины во главе с Гандом. Но Сварт не сразу их заметил, потому что видел только своего сына, не поспевавшего за взрослыми. Он сам метнулся навстречу мальчику, подхватил его, радостно заверещавшего, и удивился, что тот, вроде был, немного успел подрасти за один день. Как, впрочем, и все становище...
- Вот это вы поработали со вчерашнего утра! - улыбнулся он, разглядывая строительство.
Поселенцы удивленно разглядывали своего вождя, словно все еще не могли поверить, что он перед ними наяву. Молчание затянулось. Наконец, Ганд обрел дар речи:
- Так ты думал, что прошел всего день? Но, Сварт, тебя не было целых семь дней! Мы каждый день искали тебя, но не нашли ни следа. Уже боялись, что ты не вернешь...
Сварт огляделся по сторонам, как бы не веря своим ушам. К нему со всех сторон бежали люди, спеша встретить своего вождя.
- Вы говорите, целых семь дней? Для меня была всего одна ночь...
Рута, крепко ухватив брата за руку, ласково проговорила:
- Может быть, ты пообедаешь, да и расскажешь нам, где побывал, что видел? Видно, что тебе пришлось нелегко. И одежда на тебе новая...
Сварт молча снял и бережно свернул сорочку, оставшись в одной набедренной повязке. Обступившие его люди удивленно ахнули. На его загорелой груди алели выжженные знаки. Поселенцы разглядывали их непонимающе, но чувствуя, что они имеют большой смысл.
- Не знаю, как смогу вам рассказать о том, что видел и пережил. Трудно о таком говорить. Только вы мне верьте! Эти знаки означают, что Приморская Земля отныне наш дом! Здесь мы будем жить!
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Convollar от 18 Мар, 2021, 22:32:46
Ну, вот, Сварт не только нашёл место силы, но и сам не оплошал, не валялся на травке, а принял участие в битве Сил Холодных Земель. Именно это, ИМХО, и определило отношение к нему этих самых Сил.
Цитировать
Сварт подумал, хорошо ли узнать о будущем своего рода. Знать о том, что нельзя изменить, может быть тяжело...
А вот это вопрос, на который невозможно дать однозначный ответ. Влиять на будущее можно только изменяя прошлое, а пути назад нет. И это, по большому счёту, хорошо. Спасибо, эреа Артанис.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Карса от 19 Мар, 2021, 09:44:19
Да, Могущества ... Выходит, Сварт принял участие в небесной битве. Что ж, экзамен сдан, его приняли. А будущее... он ведь узнает его в самом конце жизни, это можно пережить. Люди прежние жизни не помнят, значит, это знание ему не помешает.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Артанис от 19 Мар, 2021, 21:16:28
Благодарю вас, эрэа Convollar, эрэа Карса! :-* :-* :-*
Ну, вот, Сварт не только нашёл место силы, но и сам не оплошал, не валялся на травке, а принял участие в битве Сил Холодных Земель. Именно это, ИМХО, и определило отношение к нему этих самых Сил.
Цитировать
Сварт подумал, хорошо ли узнать о будущем своего рода. Знать о том, что нельзя изменить, может быть тяжело...
А вот это вопрос, на который невозможно дать однозначный ответ. Влиять на будущее можно только изменяя прошлое, а пути назад нет. И это, по большому счёту, хорошо. Спасибо, эреа Артанис.
Сварт показал, что люди достойны быть защитниками своей новой родины. Стало быть, им можно это доверить. В эту минуту решилось очень многое! Победы Святослава Храброго над викингами и аллеманами, и разгром Орды на Журавлином Поле, и другие славные победы стали возможными только потому, что когда-то Сварт помог Богам одержать победу.
Все-таки надеюсь, что о будущем Сварт узнает и такое, что его утешит.
Да, Могущества ... Выходит, Сварт принял участие в небесной битве. Что ж, экзамен сдан, его приняли. А будущее... он ведь узнает его в самом конце жизни, это можно пережить. Люди прежние жизни не помнят, значит, это знание ему не помешает.
В мифическом мире открыть новую землю - это не просто придти и сказать: "Я к вам пришел навеки поселиться!" Это означает - быть достойными ее. Новый человек и новый народ рождаются в муках.
Люди, вообще-то, способны помнить прошлые жизни. Другое дело, что ни Сварту, ни большинству его потомков будет просто не до того. В "Полете сокола" он кое-что вспомнит.
А конец жизни желательно бы встретить с миром в душе, а не с тревогой за будущее своих потомков. Но это уж как получится.

Глава 4. Освоение Приморской Земли
Дни незаметно пролетали один за другим, и поселенцы, занятые обустройством в Приморской Земле, едва замечали, что миновало уже несколько лун со дня их приезда. Да и неудивительно: ведь столько важных дел нашлось у них на новом месте, что оглядываться по сторонам сделалось некогда!
Сперва измученным переселенцам достаточно было поесть горячего мяса и пройтись по твердой земле, чтобы почувствовать счастье. Но вслед за тем им потребовалось уже гораздо больше, чтобы устроить достойную жизнь. И вот, в Приморской Земле, где раньше обитали одни звери, закипела бешеная работа, и ей не видно было ни конца, ни края. Едва забрезжит рассвет, становище оглашалось стуком топоров. Мужчины и даже некоторые женщины торопились продолжать незаконченное накануне:  возводили дома, хлевы для скота, хранилища для будущего хлеба. Ведь и хлеб у них тоже будет расти в новом краю! Непременно будет!
Для строительства шли в лес, оставив подношение лесному духу, как учил их Сварт, выбирали большие, перестоявшие деревья. Одно такое дерево могло дать бревен на целое жилище, но до чего же было трудно срубить каждого лесного великана! Крепкие мужчины отирали шершавой ладонью пот со лба, топор со звоном врезался в узловатую древесину, и наконец, гордая зеленая вершина падала, сотрясая землю. Затем люди, облепив ствол, как муравьи, обрубали сучья и упряжкой лошадей волокли дерево  по уже накатанной колее. Но и в становище много предстояло еще сделать, чтобы построить из него новый дом. А ведь строительство было лишь одной из многих не менее важных забот у поселенцев на новой земле!
После того, как их скот немного откормился на нетронутых сочных лугах, приморяне взялись пахать землю. Слежавшиеся, перевитые корневищами пласты почвы поддавались туго, могучие быки тянули изо всех сил, увязая копытами, и пахарь сам налегал на плуг вместе с ними, чтобы глубже взрезать черную, пахнущую водой и травой землю. Позади оставались черные борозды среди зеленой траве, а за плугом вышагивали важные грачи, деловито выбирая из борозды червей.
В первый день пахоты рыжий Айк насмешил всех. Работая с большим усилием, обливаясь потом, он кое0как допахал до намеченной колышками межи. И тут же, проклиная жару, содрал с себя липнущую к телу тунику, и повел новую полосу в одной набедренной повязке. Тут его как раз увидели девушки, пасущие овец, и начали хихикать. Весь красный от жары и от злости, в тон своим волосам, Айк громко закричал на них:
- Почем вам знать, может, я нарочно разделся перед Матерью-Землей? Ее ведь тоже надо задобрить, чтобы хороший урожай уродила! А вы сразу трещать, как сороки!
- Ой, можно подумать, кроме тебя, Матери-Земле и заглядеться не на кого! - насмешливо пропела кудрявая Винга.
К великой досаде Айка, женщины в тот же вечер рассказали всему становищу о случае на пашне. Однако он успокоился, когда Сварт и другие уважаемые люди неожиданно приняли его сторону.
- Быть может, Айк и в самом деле угадал правильно. Ведь пахота и сев во всем подобны любви между мужчиной и женщиной, чтобы породить новый урожай. Когда мы пашем, земля лежит перед нами обнаженной. Значит, нам подобает ответить ей тем же. Это добрый знак для нас!
- И одежды поменьше придется стирать! - фыркнула Винга, но тут же украдкой сунула тунику Айка в корзину с бельем, чтобы постирать в реке.
Так и получилось, что приморяне стали пахать землю и сеять хлеб почти обнаженными. Впоследствии этот обычай укоренился, как росток в земле, так же как укоренилось их племя в новом краю. Их потомки поступали так и века спустя, когда уже давным-давно забыли, откуда пошел обычай.
Во всяком случае, Мать-Земля, по-видимому, осталась довольна: на свежей, полной нерастраченных сил почве быстро взошли сперва еще крохотные ростки с удлиненными листочками, затем стали расти и наливаться соком, пока не вытянулись в рост человека. Поселенцы оберегали поле днем и ночью, окружили его высокой оградой, чтобы не вытоптал скот, не забрели бы из леса олени да косули, лакомые до свежей зелени. Все понимали: если будет хлеб - будет и жизнь в Приморской Земле.
А в ожидании хлеба приходилось добывать пищу другими способами. Каждый день в лес и в степь уходили ватаги охотников, иногда удалялись и на несколько дней, чтобы добыть какую-нибудь дичь: оленя или лося, горбоносую сайгу или степного коня - тарпана, или, на худой конец, хотя бы крупных птиц, дроф, стрепетов, глухарей. Дичь вся была хоть и быстрой, но не пугливой, и ее можно было встретить неподалеку от становища. Рыбаки выдолбили лодки из цельного ствола дерева, сплели из конского волоса прочные сети, и каждый день выходили в устье Светлой реки, а то спускались в море еще затемно, когда над водой появлялось таинственное свечение. В иные дни лодки приходили набитыми рыбой до самого борта. Тут уже начиналась работа для женщин: они перебирали живое бьющееся серебро, чистили и потрошили рыбу, затем вялили ее, коптили в дыму или варили суп с кореньями и травами. Наработавшиеся за очередной день люди съедали все, от рыбы оставляли лишь косточки. А бескостных осетров и стерлядей, что водились в реке, съедали полностью, разгрызали даже хрящевый скелет рыбы.
Не сделайся их уделом такая богатая пропитанием земля, вряд ли поселенцы смогли бы прокормиться здесь, ибо аппетит их после тяжелой работы бывал ненасытным. Но Приморская Земля щедро одаривала своих приемных детей, и те не голодали, но привыкли беречь пищу. Даже дети быстро усвоили не бросать недоеденного куска, иначе как обглодав все съедобное.
И все-таки, несмотря на все трудности, поселение на морском берегу росло, и жители не жаловались, что пришли сюда. Черные от солнца, с выгоревшими добела волосами, подтощалые, как дикие кони, все в укусах комаров, первые приморяне по вечерам собирались у костров, чтобы наскоро поужинать и заснуть, добравшись до своего шатра. А бывало, что падали от усталости, где сидели, не дожевав куска мяса, и засыпали без сновидений, раскинув по земле тяжелые натруженные руки. А с утра, едва рассветет, становище оглашал первый стук топора, и все начиналось сначала.
Но, вопреки всему, это была настоящая жизнь, кипящая, как водоворот! Среди поселенцев не было слабых телом и духом людей; такие едва ли могли пережить Погибшую Землю. Годы скитаний закалили их, и лишения они выносили легче, чем могли бы на их месте нежные выкормыши городов. Большинству из них хватало здравого смысла, чтобы не роптать на судьбу, поскольку в любом другом месте приходилось бы не легче. Привычка помогала им освоиться на новом месте. Глядя, как строятся дома, как колосится в поле их первый хлеб, поселенцы все чаще с гордостью произносили: "Мы больше не бездомные скитальцы, мы - жители этой земли, приморяне!" Так появилось новое самоназвание, сохранившееся, даже после того, как Приморская Земля превратилась всего лишь в отдаленную окраину обширного государства, некогда произошедшего из нее.
Но любой народ должен иметь продолжение, иначе нет смысла и в творениях рук человеческих. И среди приморян все чаще мужчины и женщины, несмотря на всю тяжесть их жизни, успевали страстно привязаться друг к другу. Не напрасно обещала Сварту в лесу Богиня Любви, которую он называл Ладой, крепкие семьи и здоровых детей для его народа. Да как бы иначе могли сбыться обещания Богов?..
Некоторые будущие пары даже и работать умудрялись на виду друг у друга. Обтесывает, например, молодой парень бревно, а сам нет-нет да бросит взгляд на занятую шитьем девушку: пусть поглядит, как он ловко владеет топором, да задумается, не для них ли строит он дом, не ее ли мечтает ввести сюда по осени хозяйкой?.. А девушка тоже поднимет глаза от шитья и украдкой пошлет парню воздушный поцелуй, представив, как будет красоваться на его широких плечах сшитый ею плащ с опушкой из волчьего меха. И старшие, глядя на такую пару, украдкой перемигивались и кивали. Значит, скоро пойдут молодые к священному месту Лады, где растут над водопадом четыре березы из одного корня, и Сварт, как подобает вождю, назовет их мужем и женой.
Первые приморские свадьбы были очень просты: никаких пиршеств, никаких яств, кроме повседневных, им негде было взять. Просто ужин, за которым на почетном месте усаживались жених и невеста в новых одеждах, нарочно сшитых к этому дню, украшенных вышивкой по образцу знаков новой земли. Да еще можно было закончить дневные работы пораньше, дабы с первой звездой проводить молодых в свадебный шатер. Зато на свадьбе можно было вспомнить песни Погибшей Земли и напеть новые, подыгрывая на флейте да на пастушьем рожке, - кто во что горазд. Все равно веселье! Все равно праздник.
На правах вождя и фактически - жреца, Сварт призывал благословение Лады над новобрачными. Он радовался при этом, вспоминая щедрые обещания Богов, залогом которых были знаки, выжженные на его груди.
Вообще же, у Сварта было много обязанностей. Почти каждый день к нему обращались люди за советом по поводу возможных знамений, и он прислушивался ко всем, не желая упустить из виду что-то действительно важное. Приходилось ему и улаживать вполне земные споры между соплеменниками: чья стрела подбила дичь, кому следующему строить дом, кто норовит работать меньше других?.. Это все требовало внимательного глаза и ободряющего, а то и строгого слова вождя. Хорошо еще, что не случалось пока серьезных бед.
Но чаще вождя можно было все-таки застать в его кузнице на берегу Светлой. Каждое утро он разжигал горн и чинил сломанные либо затупившиеся топоры, ножи, наконечники копий и стрел, и прочие необходимые орудия. У кузнеца всегда найдется дело, когда и других кипит работа! Хорошо еще, что железо действительно нашлось в Приморской Земле. Вот и еще одна - сотая? сто первая? - забота для поселенцев: добыть железную руду в стылой болотной воде, пережечь эти грязные бурые комья, чтобы отделить шлак от чистого железа. Несколько человек, меняясь по очереди через несколько дней, жили все время в лесной землянке, добывали железо, а уж потом готовые железные крицы везли в становище, чтобы там перековать на изделия.
Одному было не успеть всего, и Сварт выбрал четырех проворных парней себе в помощники. Следовало передать все секреты мастеров Погибшей Земли, которым некогда обучал его отец. Не дело будет приморянам утратить навыки своих предков, так можно и вовсе одичать. Конечно, Сварт надеялся, что его сын, когда вырастет, переймет у него мастерство, но ведь Родослав был еще мал, а кузнецы нужны были сейчас. И он их учил, сперва доверяя раздувать мехи да стучать молотом, а затем уже стал показывать более тонкую работу.
Спустя четыре луны после прибытия произошла находка, которой сперва никто не придал значения.
Несколько дней подряд шли сильные дожди, но, наконец, прояснилось, и приморяне взялись за свои ежедневные заботы. Неожиданно в кузницу к вождю пришел охотник по имени Ингер и сообщил, что высокая белая скала поблизости от становища стала оползать после дождей и пошла трещинами.
- Погляди, что там такое, не обрушится ли скала! А может, у нас получится перетащить в становище несколько глыб? Дома из камня простояли бы сто лет! - мечтательно проговорил Ингер.
Сварта не вдохновила возможность построить дома из камня. Ни у кого не хватит сил тесать тяжелые глыбы, да и доставить их в становище не на чем, элефантов у них нет. А вот поглядеть, не опасно ли там, надо...
В сопровождении еще десятка человек, несущих инструменты и веревки, Сварт вместе с Ингером и Гандом поднялся на скалы.
Обильные дожди действительно подмыли часть скалы, и та угрожающе нависла над долиной. Несколько крупных камней уже скатились вниз, и теперь, разбившись на осколки, белели внизу, как скорлупа огромных яиц. Впрочем, Сварт заметил, что падали они на другую сторону каменного гребня.
- Не думаю, что они покатятся в нашу сторону, - заметил он, осторожно трогая ногой отколовшийся камень. - Но все равно, хорошо, что ты заметил, Ингер. Сейчас мы пустим этот камень туда, по западному склону... Корона Морского Царя! Что это?!
Каменная глыба, пущенная людьми по безопасному направлению, с грохотом скатилась вниз, а под ней открылась неглубокая пещера. И там лежало нечто столь удивительное, что не у одного лишь Сварта вырвалось восклицание, некогда бывшее в ходу среди жителей Погибшей Земли.
Оно висело, словно бы некогда вдавленной исполинской рукой в стену, не касаясь каменного пола пещеры своими когтистыми задними лапами, в почти прямой позе. Ростом это существо было со среднего человека, но больше ничем не напоминало людей, за исключением прямой осанки. Все тело его покрывала оливково-зеленая чешуя, светлее на груди и животе. За спиной изогнулся длинный зазубренный хвост. Однако страшней всего была голова - узкая и длинная, напоминавшая голову крупной ящерицы, она скалила пасть, усеянную двумя рядами страшных белых зубов. Между ними свешивался раздвоенный язык. Глаза у существа также были совершенно змеиные, с вертикальным зрачком. Но при этом четырехпалая правая лапа ящерицы все еще сжимала древко копья из неизвестного материала, черного как уголь!
- Ящерица с копьем? Сохранившаяся внутри скалы, будто живая? Ничего не понимаю! - прошептал Сварт, в котором любопытство боролось с отвращением.
Лицо Ганда выражало схожие чувства, когда он древком копья потрогал фигуру. Казалось, будто он постучал по дереву.
- Она совсем высохла, как мумия, что делают жители Кемт, - определил он. - Сохранилась совсем как живая, даже цвет чешуи остался различим. Но это не больше, чем чучело. Хотел бы я знать, что это такое, как оно оказалось в камне!..
Ингер тоже не мог оторвать глаз от странного существа.
- Ящерица с копьем! Вы думаете, она она могла его изготовить и владеть им? Обработать дерево и металл? Вы, значит, хотите сказать, - его голос повысился до пронзительных нот, - что она была разумной, как мы с вами?
Сварт с Гандом переглянулись между собой. Их обоих тревожила та же мысль.
- Мы знаем не больше тебя. Не забывай, что мы здесь недавно и еще не освоились, - сурово ответил Сварт. - Но до сих пор мы не видели в Приморье никакого следа подобных существ. Если бы они здесь обитали, выдали бы свое присутствие. Будем надеяться, это чудище попало внутрь скалы давно, и больше таких нет...
И, как только он произнес эти слова, мумия двуногого ящера стала на глазах крошиться, оседать, и в несколько минут рассыпалась в пыль. Не осталось ни чешуйки, ни зуба, ни одного целого кусочка.  Теперь уже точно все решили бы, что перед ними было колдовское наваждение, если бы Ганд не объяснил:
- Так бывает с предметами, что долго, целые века, провели замурованными. Попав на свежий воздух, они вскоре рассыпаются в прах. Но теперь никто не поверит в эту ящерицу, если мы расскажем. Я бы и сам не поверил, если бы мне рассказали со стороны. Что же делать теперь? Главное, чтобы не объявились ее сородичи!
Сварт и остальные согласились с ним. А поскольку ни в те дни, ни позднее никто из приморян не встречал таинственных ящериц, что вооружены как люди, то все скоро перестали и вспоминать о них. Слишком много забот было у поселенцев, занятых освоением нового края.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Convollar от 19 Мар, 2021, 21:39:41
Трудно пришлось Приморянам, конечно, в первое лето. Удивительно уже и то, что они сумели построить деревянные дома, а не копать полуземлянки, хотя это тоже не самое худшее для начала. Просто, чтобы пережить зиму. Интересно, а залежей глины там не было? Такую хатку из досок, обмазанных глиной соорудить легче, чем дом, на первое время. А ведь ещё и вспахать -посеять-собрать- обмолотить и сохранить урожай! Но меня заинтересовала находка в пещере - похоже, разумный ящер, это интересно.
Спасибо, эреа Артанис.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Карса от 20 Мар, 2021, 19:01:03
Ящерица с копьём! Возможно, разумная. Помню, когда-то я читала статью, в которой говорилось о нереализованной возможности развития разума у динозавров и предполагаемого (но не существовавшего в действительности) разумного динозавра назвали "дино сапиенс". А тут "дино сапиенс" во плоти. Не зря, наверное, эта находка.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Артанис от 20 Мар, 2021, 20:38:09
Спасибо за отзыв, эрэа Convollar, эрэа Карса! :-* :-* :-*
Трудно пришлось Приморянам, конечно, в первое лето. Удивительно уже и то, что они сумели построить деревянные дома, а не копать полуземлянки, хотя это тоже не самое худшее для начала. Просто, чтобы пережить зиму. Интересно, а залежей глины там не было? Такую хатку из досок, обмазанных глиной соорудить легче, чем дом, на первое время. А ведь ещё и вспахать -посеять-собрать- обмолотить и сохранить урожай! Но меня заинтересовала находка в пещере - похоже, разумный ящер, это интересно.
Спасибо, эреа Артанис.
Строят, чтобы было надежнее. К этому времени уже поняли, что в хижине там не проживешь - хоть и Приморье, но Земли все-таки Холодные.
А работы у них еще непочатый край, это точно!
Ящер, да. Мы, отличие от героев, уже знаем, откуда взялись рептилии. А вот им не скоро станет понятно.
Ящерица с копьём! Возможно, разумная. Помню, когда-то я читала статью, в которой говорилось о нереализованной возможности развития разума у динозавров и предполагаемого (но не существовавшего в действительности) разумного динозавра назвали "дино сапиенс". А тут "дино сапиенс" во плоти. Не зря, наверное, эта находка.
Ага, а здесь в прологе упоминался кое-кто, специализировавшийся на сотворении рептилий. В том числе и разумных. Да так, что они едва не заполонили всю землю. Так что здесь возможность вполне реализованная. И для людей небезопасная.

По осени задули холодные ветра. На море все чаще бушевали бури, и приморские рыбаки по нескольку дней не могли выйти в море. Волны грохотали, как будто хотели раздробить на куски высокие меловые утесы и унести с собой.
Теперь-то приморяне убеждались, что правильно стали возводить прочные деревянные дома. Погода в Холодных Землях отличалась от привычной жителям жарких стран, в хижине здесь было не прожить. Правда, после бури вновь выходило солнце, и дни были еще по-летнему жаркими, но уже ясно было, что надо готовиться к холодам.
Первые дома закончили строить, когда листья на деревьях стали желтеть, к удивлению приморян, никогда не видевших такого прежде. Строили их поочередно, но один дом все-таки оказался готов раньше других. Уже возвели стены из бревен, снизу толстых, а сверху более тонких, установили стропила под крышу, а чтобы дом не был слепы, сделали два больших глаза-окна. На каждом бревне высекли топором знаки-обереги, посвящая дом покровительству добрых духов.
Сварт вместе со всеми работал над первым домом. Его постройка означала новую веху в жизни приморян: первый выращенный хлеб, первое железо, и - первый жилой дом. Поэтому вождь не отходил от будущего жилища, сам проверял в нем каждую щепку, каждый вбитый гвоздь. А под конец стал укладывать крышу из обожженной глины, своими руками проверял, чтобы держалась крепко, подтыкал каждую щелочку между бревен сухим мхом и берестой. Закончив работу, оставил над коньком крыши висеть клочок бересты, точно прядь волос надо лбом у человека.
- Это чтобы дом был не вполне совершенным. Тому, что достигло совершенства, остается лишь стариться и умирать. А мы все хотим, чтобы дом стоял долго!.. Талос, как там печь? Готово? - крикнул он, свесившись с крыши.
- Готово! - через оконный проем выскочил Талос, весь перемазанный глиной. - Пора тебе зажечь очаг в новом доме!
Однако, спустившись на землю, Сварт не взял протянутые ему кремень и огниво.
- По обычаю, очаг в новом доме разжигает будущий хозяин. Мой дом еще не построен.
На новоселье уже собрался чуть ли не весь народ, кроме тех, кто отсутствовал в становище по делам. И теперь они оторопели, не ожидая от вождя такого решения.
- А кому же из нас ты наметил отдать этот дом? - послышался вопрос.
Сварт нашел взглядом среди собравшихся нужную пару.
- Нерис с Арилией станут жить здесь! Ей скоро рожать, ребенку нужны настоящие удобства.
Арилия, дохаживающая последний месяц, вышла вперед вместе с мужем. Из глаз ее бежали слезы благодарности, когда она взглянула на Сварта, затем - на новый дом. Нерис почему-то залился краской и не сразу нашел слова.
- Ты... ты очень добр!.. Мы всю жизнь будем... тебе признательны! - промямлил он, чувствуя, будто на языке у него стоит целый бык.
Сварт дружески похлопал его по плечу и передал кремень и огниво.
- Важнее всего разжечь очаг в новом доме. Огонь сам будет оберегать дом и людей. Но этого мало, надо призвать на помощь души наиболее почитаемых предков. Пусть мы в Приморье недавно, это не значит, что у нас нет корней. Когда-нибудь мы, живущие ныне, сами станем пращурами нового народа, - так обещали мне Боги! Но сейчас попытайтесь воззвать к предкам своего рода, скажите, что они вам нужны, что вы надеетесь впредь на их помощь.
Нерис и Арилия вошли в дом через дверь. О ком могли они думать, от кого ждать помощи - бывший раб-должник и его хозяйка, не привыкшая почитать даже родителей? Какие предки, могилы которых ныне оказались на дне морском, могли отозваться на их приглашение? Или все-таки они способны преодолеть время и расстояние, узнать своих потомков, даже если те их не знают?..
Нерис высек искру, и заранее приготовленные дрова в очаге загорелись. Воздух стал постепенно теплеть, а камни, медленно накаляясь, еле слышно загудели. Молодая хозяйка ласково погладила пока еще холодный печной камень. Когда он нагреется, долго затем не отдаст тепло, даже ночью в доме не будет холодно. Да и готовить в печи гораздо удобнее, чем у открытого костра. Глубокая нежность к своему новому домашнему очагу охватила молодую женщину. После того, как вся их жизнь изменилась настолько, что каждого, кто спасся из Погибшей Земли, можно считать умершими и вновь родившимися, наконец-то, свой дом и свой очаг!.. Она перевела взгляд на мужа, не сомневаясь, что он чувствует то же.
А Нерис, кроме того, вспоминал своих родителей, с которыми разлучился, когда их порознь продали в рабство. Верно, они бы сейчас радовались за него: он вновь свободен, нашел красавицу-жену, скоро станет отцом, у него много надежных друзей, с которыми можно смело идти на край света. А теперь вот и свой дом!.. Да, конечно же, родители были бы рады, и его старый дед, которого Нерис едва помнил, потому что был ребенком, когда тот умер, еще свободным человеком... Они и сейчас, должно быть, радуются за него, ведь их кровь живет в нем, Нерисе, и будет жить в будущем потомке. Они, его прародители, не умерли, сейчас они здесь. Он чувствует их присутствие, если надо, сможет обратиться к ним с просьбой!..
Нерис удивленно моргнул. Возле вязанки дров сидел на полу маленький, в локоть ростом, старичок, лицом похожий не то на его отца, не то на давно умершего деда.
- Не ломай голову, внучек! Главное, чтобы, домашние хранители, теперь нашли к вам дорогу. Да и другие духи, что привыкли жить возле людей - тоже. Но мы, пращуры, вам все-таки ближе. Вы нас не беспокойте по пустякам, но помните, что мы рядом. Стрясется что неладное - поможем!
- Спасибо тебе, пращур! Скажу жене, чтобы каждое утро ставила тебе угощение здесь, возле печки, - растроганно пообещал Нерис.
домовой-пращур лукаво подмигнул и, обернувшись белой пушистой зверюшкой, скрылся за печкой. Кроме хозяев нового дома, никто не видел его. Но по их примеру и прочие приморяне стали на новоселье призывать своих домашних хранителей, каждый день делиться с ними пищей.
К концу лета поспел первый в Приморье хлеб. Высокие колосья собрали цвет щедрых солнечных лучей, и золотое поле виднелось издалека, когда повсюду еще зеленели луга. И новые заботы навалились на приморян: жать хлеб серпами, да вязать снопы, да молотить колосья до каждого зернышка, да, собрав их живое теплое золото, молоть на ручных мельницах в муку. Много было работы! Колючая стерня в кровь исколет кожу, руки к концу дня гудят от усталости. Но зато как вкусен хлеб из первого зерна нового урожая, только что из печи, с хрустящей коркой!.. Сразу покажется, что работали вовсе не зря.
Если учесть, что к осени в лесу поспело много грибов и ягод, что охотники продолжали добывать дичь и заготовлять впрок мясо и шкуры, и что домашний скот приморян хорошо выгулялся и успел дать приплод, - на новом месте можно было жить более чем сносно.
Но Сварт задумал расправиться с парой пещерных львов, тревоживших своими набегами скот и людей. Эти грозные хищники не могли понять, что за новые существа появились в их владениях, и чем отличаются от обычных животных. Едва стемнеет, слышался их жуткий нутряной рык, идущий как бы со всех сторон. Животные метались в своем загоне, в суматохе брыкали друг друга, налетали на жерди ограды. В последние ночи приходилось охранять их, с копьями и горящими факелами. Только огня в ночи львы еще боялись, хотя охранники видели их возле самой ограды. Дразнящие запахи домашнего скота притягивали их, и хищники расхаживали вокруг, ища слабое место, чтобы перепрыгнуть. Их яркие желтые глаза сверкали в ночи сильнее факелов.
Наконец, звери осмелились напасть на стадо среди дня. Однажды Вирт, бывший в тот день пастухом, объезжал верхом стадо, и вдруг заметил, как молодая серая кобыла отбилась от табуна, усердно ощипывая сочную траву в пойме Светлой. Хотел было подогнать ее к остальным, но не успел. Из травы, опаленной солнцем, взметнулся огромный песочно-желтый зверь и одним ударом лапы переломил кобыле шею. Ухватив ее за горло, забросил тушу себе на спину и нырнул в овраг.
Вирт страшно закричал и метнул стрелу из лука. Но конь под ним волновался, чуя хищников, и стрела пролетела мимо. Следом за пастухом побежала большая белая собака, которой присутствие человека придавало смелости. Но, когда собака вырвалась вперед, на нее бросилась львица, скогтила ее бросила, прокусив горло. Затем скрылась вслед за львом.
Не теряя времени, Сварт созвал лучших охотников - всего более двадцати человек, хорошо владевших копьем и луком. Шли пешком, потому что никакой конь не послушает седока поблизости от разъяренного льва. Направились к тому самому оврагу, где скрылись львы, утащив лошадь. Некоторым из охотников доводилось прежде охотиться на львов,  и они почти уверены были, что звери еще там. Львы ленивы и самонадеянны, не уйдут далеко, пока поблизости есть добыча.
Охотники шли молча, сосредоточенно вглядываясь. Ветер тянул в их сторону, и скоро донес резкий запах хищного зверя. Значит, здесь! Каждый из них перехватил копье покрепче и двинулся к оврагу.
Овраг был глубок, с отвесными краями, поросшими ежевикой. Не успели люди подойти, как оттуда донеслось приглушенное, но грозное рычание.
Тогда Ингер лег на землю и подполз к краю оврага. Затаив дыхание, взглянул вниз. Там, среди белевших обглоданных ребер и разбросанных лошадиных костей, уютно дремала чета львов. До чего же огромные! Львы из полуденных стран показались бы подростками рядом с великанами Холодных Земель. И шерсть у этих двоих была куда длиннее и гуще, чем обычно бывает у львиной породы. Правда, у самца не было его главного украшения - гривы, но огромный зверь и без того смотрелся внушительно. Он спал, раскинувшись на боку и разметав огромные лапы, и не то храпел, не то довольно урчал во сне, так что усы на его морде дрожали. Львица, его подруга, тоже дремала, положив голову на плечо самцу. Но ее сон был более чутким: она беспокойно рычала, поводила хвостом, дергала круглыми ушами. Вдруг, почувствовав взгляд охотника, она проснулась и вскочила на лапы.
- Бросай! - послышался голос Сварта, и Ингер бросил копье.
Львица бросилась вперед, и оно задело ей только плечо. А в следующий миг хищница, не замечая раны, выскочила из оврага. За ней с громовым рыком последовал и лев.
Охотники, расступившись, осыпали их градом стрел и копий. Но не так-то легко было сразу поразить насмерть могучих хищников.
- Львицу! Сперва львицу! - кричал Балинур, натягивая тетиву.
Он хотел сказать, что львица, хоть и выглядит слабее льва-самца, на самом деле гораздо опаснее: если кто-то ранит ее супруга, она сразу бросается на врага, тогда как лев не станет мстить за подругу.
Однако совет Балинура опоздал. Молодой охотник по имени Дан во все глаза разглядывал зверей. Лев-самец, с тяжелыми когтистыми лапами и бычьей грудью, поражал воображение; львица была чуть ли не вдвое меньше него и казалась не такой уж грозной. Недолго думая, Дан прицелился в шею крадущемуся льву. Огромный зверь покатился по земле, хрипя и кашляя; стрела пробила ему шею насквозь, и из пасти лилась кровь.
- Львица! - крикнул кто-то позади, но Дан, упоенный своей победой, даже не расслышал, чей это голос.
С каким-то исступленным воплем львица обрушилась на юношу, терзая его сразу зубами и когтями. У тех, кто видел это, заледенела кровь, они в ужасе глядели, как гибнет их соратник. Но вслед за тем целый град стрел и копий пронзил львицу, и та уронила голову на свою последнюю жертву, и мертвой не разжимая когтей.
Когда ее оттащили, Дан уже не дышал. Охотники столпились вокруг, склонив головы, или уселись на землю возле него.
- Первый, кого взяла смерть в Приморье, - срывающимся голосом проговорил Ингер, друживший с погибшим.
Сварт молча кивнул. До сих пор в приморском племени не было потерь, хоть и много пережили опасностей. Охота не забирала раньше человеческих жизней, рыбачьи лодки не тонули в бурном море, ловкие лесорубы умели вовремя уклониться из-под падающих деревьев. Болезни не были губительны для закаленных странствиями людей, а раны, неизбежные при их беспокойной жизни, удавалось успешно лечить. Видно, Боги и вправду оберегали приморский народ. И вот - первая смерть. Молодой отважный мужчина, мог бы еще многое сделать! Лишь теперь Сварт осознал вполне, насколько дорога жизнь каждого человека всей общине. Любая смерть ослабляет племя.
Вспомнив обещания Богов, он обратился к ним, коснувшись окровавленного лица Дана:
- Теперь он с вами, в вашем царстве - Ирие. Хозяйка Судеб обрезала его нить когтями львицы. Примите его с честью, Боги: он бился храбро, сразил могучего льва! Надеюсь, что вы скоро позволите Дану вернуться на землю в новом теле.
Товарищи укрыли погибшего плащом и сделали носилки из копий, чтобы отнести в становище.
Львам, с которых сняли шкуры и выбили зубы с когтями, было сказано, чтобы духи зверей услышали:
- Мы не хотели с вами сражаться, вы сами нас принудили! Пусть вас Боги оставят в своих небесных землях или сделают не такими жадными и свирепыми, - тогда можно будет с вами уживаться.
Неся свою печальную и торжественную ношу, охотники возвращались домой. Им навстречу, как обычно, выбежали все, кто был рядом. Но, увидев растерзанного Дана, приморяне страшно огорчились. Мать и сестра погибшего упали на колени возле носилок, рыдая и царапая себе лица. Глубокая печаль охватила всех. Вокруг них столпились другие, чтобы проститься с погибшим.
Но, когда проходили мимо первого дома, навстречу выбежал Нерис. Весть о гибели Дана огорчила его, но не могла совсем стереть с его лица и из его сердца огромную, всепоглощающую радость.
- Арилия родила! - воскликнул он, схватив Сварта за руку. - Девочка родилась, такая красивая, вся в мать!
И, словно простительная, вопреки всему, радость Нериса была заразной, Сварт улыбнулся ему в ответ и крепко обнял его.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Convollar от 20 Мар, 2021, 21:09:19
Ну, что же, жизни без потерь не бывает! И это ещё малые потери, тем более место новое, незнакомое, жить начинают Приморяне с нуля. Хорошо, что было чем засеять пашню и вызрел урожай, хорошо, что удалось сохранить скот. А дальше будет хоть и трудно, но немного легче. Спасибо, эреа Артанис!
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Карса от 22 Мар, 2021, 04:30:48
Вот и обжились бывшие таморианцы, приморянами становятся. Погибшего юношу жаль, но появилась и новая жизнь. Первый погибший в Приморье и первый родившийся ребёнок. Первый дом, первый очаг. А впереди первая осень, первая зима и первая весна.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Артанис от 22 Мар, 2021, 21:05:55
Большое спасибо, эрэа Convollar, эрэа Карса! :-* :-* :-*
Ну, что же, жизни без потерь не бывает! И это ещё малые потери, тем более место новое, незнакомое, жить начинают Приморяне с нуля. Хорошо, что было чем засеять пашню и вызрел урожай, хорошо, что удалось сохранить скот. А дальше будет хоть и трудно, но немного легче. Спасибо, эреа Артанис!
До сих пор им и вправду удавалось все довольно легко. Хотя любая потеря заслуживает внимания, особенно для близких погибшего. То, что Приморская Земля и ее боги приняли переселенцев, все-таки помогает им. Конечно, и самим при этом ушами хлопать нельзя.
Вот и обжились бывшие таморианцы, приморянами становятся. Погибшего юношу жаль, но появилась и новая жизнь. Первый погибший в Приморье и первый родившийся ребёнок. Первый дом, первый очаг. А впереди первая осень, первая зима и первая весна.
Так и бывает на свете. Каждую секунду кто-то умирает, а кто-то рождается.
Да, привыкать к новым условиям, к новому климату придется. Дальше обязательно об этом напишу.

Глава 5. Новые обычаи
Смерть и рождение ходят рядом, как два коня, черный и белый, в одной упряжке. В тот же день, когда погиб Дан, родилась дочь у Нериса с Арилией, первый ребенок в Приморской Земле. Сварт, услышав о новорожденной, зашел в дом поглядеть на нее. В колыбели, подвешенной, чтобы мать могла ее покачивать, лежа в постели, лежала крошечная девочка со сморщенным личиком, с довольно густой копной черных волос на голове. На сторонний взгляд, только волосы и напоминали красавицу Арилию, как утверждал молодой отец. Но вождь, заглянув в колыбель, справился с невольной оторопью и тепло улыбнулся девочке
- Расти, маленькая, на радость отцу и матери, не счастье приморскому народу!
Арилия, еще слабая, с изможденным лицом, протянула руку и повесила на колыбель стеклянные бусы, что купил для нее муж в Тиррене, перед отплытием.
- Правда, она настоящее чудо? Мы с Нерисом так и хотим ее назвать - Дива!
- Хорошее имя, - сдержанно согласился Сварт, стараясь не показывать, что ему трудно разглядеть в новорожденном младенце предполагаемую красоту. - А я изготовлю из железа бубенцы, чтобы отпугивать злых духов. Жаль, что заранее не позаботился о подарке.
- Ничего, ведь у тебя столько забот... - когда он уходил, молодые родители едва попрощались с ним, всецело занятые лежащей в колыбели малюткой.
В тот же день, как принято было в Погибшей Земле, полагалось похоронить Дана. Однако Сварт, поразмыслив, решило, что обычай надлежит изменить.
Над становищем, не затихая, плыли рыдания матери и сестры погибшего. Вид обеих женщин был страшен. Волосы разметались в беспорядке, по лицу, не переставая, текли слезы вместе с кровью из расцарапанных щек. Когда мужчины подняли тело, родные погибшего поползли следом, потому что ноги не держали их.
- Как же ты нас покидаешь, Дан? Ты один был нам опорой и защитой! Вывел нас из Погибшей Земли, заботился в годы скитаний! Столько бед пережили вместе, и всегда ты с нами был! Отзовись, молим тебя! Открой глаза, скажи, что ты будешь жить!
На мгновение все, собравшиеся вокруг, застыли, не дыша. Сила женской скорби, их голоса, искаженные болью до неузнаваемости, пронизывали насквозь любого, кто слышал. На одно мгновение показалось, что Дан не сможет не откликнуться, что он сейчас вздохнет, откроет глаза и скажет: "Я остаюсь здесь".
Но нет! Боги Холодных Земель уже взяли его душу на свои небеса, и тело оставалось безразличным. Рыдающих женщин повели под руки друзья погибшего.
- Дан покинул нас, но вы с матушкой не одиноки, Ора, не беззащитны в новом краю! - убежденно говорил Балинур, обнимая сестру Дана за дрожащие плечи. - Родного человека не заменишь... Но каждый из нас позаботится о вас, как о своих родных. Обещаю, вы ни в чем не будете знать недостатка! Сварт тебе скажет, что не годится приморянам бросать сирот без помощи. Но я тебе обещаю от своего имени, ты поверь, ладно?
Девушка кивала сквозь слезы.
Сварт распорядился перенести погибшего в сторону от становища, к подножию скал, где росли только корявые кусты можжевельника.
Приморяне сперва удивились.
- Зачем туда? Там и могилу вырыть нельзя - одни корни в земле.
- Могилу рыть не будем. В Холодных Землях уместен будет новый обычай. Чтобы рассеять холод, и Богам, и людям нужен огонь. Он согревает наши жилища и отгоняет диких зверей. Солнечный жар греет землю и растит урожай. А, если злые силы выбираются из холодной глубины земли, их загоняет обратно Хозяин Громовой Секиры. В его молниях живет небесный огонь, он высекается молнией, как кресалом. Значит, Небесным Богам наиболее угоден огонь, он - кратчайший и прямой путь между Небом и Землей. И стало быть, огонь быстрее всего вознесет душу умершего на Небо, в светлый Ирий. Когда умершего хоронят в земле, его душа не может уйти сразу, она источается медленно, когда телесная оболочка распадется в прах. Медленно, среди тлена и смрада, она ждет освобождения, похороненная под толщей земли, как нечто ненужное!
Сегодня Сварт говорил особенно красноречиво, вспоминая, как Трайя рассказывала ему об устройстве мироздания. Собравшиеся приморяне внимательно слушали его, словно наяву видели все, о чем он говорил, то с надеждой, а то с отвращением. Когда он закончил речь, мать погибшего Дана подняла голову и проговорила глухим, безжизненным, но спокойным голосом:
- Пусть будет, как ты говоришь... Пусть мой мальчик, если уж нельзя ему оставаться с нами, вознесется на небо в огненных лучах. Так лучше, что его тело не сгниет в земле, его не коснется тление, не будут глодать могильные черви... - голос пожилой женщины прервался, она уткнулась лицом в покрывало, скрывающее тело ее сына.
Сварт немедленно послал людей с повозкой в лес за дровами для погребального костра. И к вечеру все было готово для похорон. У подножия скалы сложили груду из дров и хвороста, на которую уложили Дана.
С ним, по обычаю, положили все, что нужно было путнику для дальней дороги: теплый плащ и крепкие сандалии, лук и копье, чтобы и в Небесных Землях мог охотиться на души зверей. Мать с сестрой положили несколько его любимых вещей: глиняную чашку и миску еще из Погибшей Земли, кольцо, медную фигурку барса. А товарищи надели на шею Дану ожерелье из когтей и зубов убитого им льва.
У приморян оставалось еще немного ароматного масла. Его употребляли для заживления ран, но оно использовалось и для торжественных церемоний, а установление нового погребального обряда, безусловно, должно было стать такой. И вот, когда Сварт зажег костер, политые маслом дрова и покрывало вспыхнули сразу. Еще немного - и высокие языки пламени скрыли ото всех Дана, словно хотели скорей вознести его к небу.
Когда костер разгорелся жарко, приморяне отступили прочь, но  большинство не могли отвести глаз. Одни продолжали утешать мать и сестру умершего, изнемогших от горя. Другие, думая о новом обряде, мысленно представляли, как однажды погребальный огонь взметнется над ними самими. Некоторых, может быть, завораживала опасная красота пламени, рвущегося в темное небо.
Долго никто не произносил ни слова. Наконец, послышался размеренный голос Ганда, полагавшего, что следует рассеивать скорбь не вымученными утешениями, но продолжением обычной жизни. Он обратился к Сварту, но так, чтобы слышали и другие:
- В Погибшей Земле могилы отмечали памятными камнями. Богатые возводили большие каменные гробницы, с надписями и статуями, бедные укладывали простой камень. А какой знак ты думаешь оставлять тут?
- Только не камень! - у Сварта уже был готов ответ. - Нам не годится своими руками засеивать Приморскую Землю камнями, их и без того здесь полно. Лучше принести плодородной земли и посадить дерево на месте костра. Да, так и будет впредь: на погребальном костровище станем сажать деревья, на могиле мужчины - дуб, на могиле женщины - березу. Пусть вместо мрачных кладбищ шумят рощи, и птицы поют в их кронах! Тогда все будут видеть, что жизнь сильнее смерти.
Сказано - сделано. Уже следующей весной приморяне, натаскав плодородной земли, посадили на могиле Дана еще тонкий дубовый росток. Как и на еще нескольких могилах, что прибавились за это время. Эти деревья укоренились и прижились на новом месте, и стали первыми в череде берез и дубов, что посадили приморяне в память об умерших. Выросла целая роща, в которой никто бы не посмел обломить хотя бы ветку, ибо все помнили, ради чего они посажены здесь.
Но все это было в далеком будущем. А пока что приморянам предстояло пережить свои первые осень и зиму на новом месте.
Погода все заметнее портилась. Задули холодные ветра, море сделалось угрюмым, по нему бежали седые буруны, оно угрожающе рокотало. Уже не синим, как летом, было море, а темно-серым, точно свинец.
Небо тоже потемнело и набрякло темными тучами, чуть ли не ежедневно разражающимися дождем. Таких дождей не знали уроженцы Погибшей Земли. Они привыкли к бурным, но кратковременным ливням жарких стран: налетела внезапная гроза, с неба льет бешеный поток, все смывает и уносит с собой, реки выходят из берегов, земля тонет в воде. Но пройдет пара часов - и солнце опять светит, и осушит все так же быстро. В Приморской Земле тоже бывали такие сокрушительные грозы, но только летом. Осенние дожди были гораздо слабее, но зато тянулись дни напролет. Земля под ногами раскисала как каша, от постоянной мелкой мороси промокала любая одежда. Дни становились все короче: светлый Хорс, Бог Солнца, по осени терял силу. Если и восходил, прорвав облака, то лучи его уже никого не могли согреть, разве что немного успевали подсушить бесчисленные лужи.
Трава в степи вся пожухла и завяла, как и листва на деревьях. Этого приморяне не ждали. Они и не подозревали, что деревья могут полностью облетать, превращаясь в голые скелеты с растопыренными ветвями, черными от дождя. Сперва опасались: уж не болезнь ли какая нашла на все, что растет?.. Одни лишь сосны и елки стояли как обычно, в своей мрачно-зеленой хвое. Но постепенно до приморян дошло, что обессилевшее солнце просто не могло питать роскошные кроны деревьев. Прощаясь с ними, выкрасило увядающие листья в цвет своих животворящих лучей. Особенно хороши были березы в золотой осенней листве, словно стройные девушки с золотыми кудрями. Но их красота длилась недолго. Вскоре золотые листья превратились в бурые, а затем холодный безжалостный ветер оборвал их, все до последнего.
Хуже для приморян было то, что их скот остался без корма. Не ожидавшие такого, поселенцы не успели заготовить достаточно сена. Только под конец лета, заподозрив неладное, стали косить серпами траву, но не успели досушить заготовленное, как зарядили дожди. Пришлось косить даже камыши в пойме Светлой, дольше всего остававшиеся свежими. Но все равно, приморяне с тревогой глядели на свое немногочисленное стадо. Удастся ли его сохранить? Будет ли чем их прокормить до новой травы? А если тепло и новая трава не вернутся, что тогда ждет их всех?
Днем и ночью по небу пролетали разные птицы, крупные и мелкие, крича тревожными заунывными голосами. Их часто видели на морском берегу: они целыми стаями отдыхали там, прежде чем лететь куда-то дальше. Стая за стаей пролетали с полунощной стороны. Прекрасные белоснежные лебеди, величавые журавли, важные гуси, неуклюжие на земле утки, - и птичья мелочь: зяблики, чижи, дрозды, жаворонки и прочие. Ласточки и стрижи исчезли давно.
Слушая поднебесные птичьи крики, люди провожали их взглядом. Куда улетают от холодов птицы? Не в самый ли светлый Ирий, чтобы пережить там трудные времена? Люди махали им руками:
- Счастливого полета вам, вестники Богов! Скажите Им, что мы тоже ждем тепла и света! Пусть вернут нам их поскорей!
Сварт опасался за Аэрин: не улетит ли она тоже в далекое небо, куда только птицам был открыт путь при жизни? Но соколица не покидала своего человека. Ей в эти дни не требовалось улетать далеко на охоту. Скогтив какую-нибудь птицу из бесчисленных пролетающих стай, она поедала ее на высокой белой скале, откуда было все видно далеко. Но чаще Аэрин можно было заметить на крыше построенного к осени дома Сварта. Там она могла сидеть подолгу, не боясь ни дождя, ни ветра. А когда Сварт звал ее, влетала и в дом.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Convollar от 22 Мар, 2021, 21:20:42
Да, конечно, можно себе представить тревогу людей, которые впервые видят предзимье. Они конечно, знают о смене времён года, так отчётливо это заметно только в Холодных землях. При том, это ещё не средняя полоса, там бы им было ещё труднее. И о зимнем содержании скота они не знают, у них на родине, скот мог кормиться на выпасе круглогодично. Мне понравилась идея огненного погребения умерших, мне эта идея вообще кажется наиболее естественной. Спасибо, эреа Артанис.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Карса от 23 Мар, 2021, 05:16:04
В тёплой Тамориане таких зим наверняка не было. А после гибели родины бывшие таморианцы скитались в более южных краях. Так что здешние времена года для них необычны. Зато естественными выглядят праздник зимнего солнцеворота и закликание весны - ведь её так ждут. Для уроженцев жаркого юга это особенно важно.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Артанис от 23 Мар, 2021, 20:55:58
Большое спасибо, эрэа Convollar, эрэа Карса! :-* :-* :-*
Да, конечно, можно себе представить тревогу людей, которые впервые видят предзимье. Они конечно, знают о смене времён года, так отчётливо это заметно только в Холодных землях. При том, это ещё не средняя полоса, там бы им было ещё труднее. И о зимнем содержании скота они не знают, у них на родине, скот мог кормиться на выпасе круглогодично. Мне понравилась идея огненного погребения умерших, мне эта идея вообще кажется наиболее естественной. Спасибо, эреа Артанис.
Конечно, в Приморье климат еще далеко не самый холодный. Но его жители пока что и к такому не привыкли. Им придется переделывать свой быт и образ жизни, чтобы приспособиться по-настоящему. Пусть учатся справляться.
Мне тоже идея огненного погребения кажется лучшей. Теперь мы знаем, как она сложилась у моих героев.
В тёплой Тамориане таких зим наверняка не было. А после гибели родины бывшие таморианцы скитались в более южных краях. Так что здешние времена года для них необычны. Зато естественными выглядят праздник зимнего солнцеворота и закликание весны - ведь её так ждут. Для уроженцев жаркого юга это особенно важно.
Да, Холодные Земли не зря так прозвали. Хотя Приморье - еще самая теплая их окраина, но ведь смотря с чем сравнивать!
О, как с языка сняли: о зарождении этих праздников как раз будет рассказано дальше! ;)

Хорошо еще, что до наступления настоящих холодов большинство приморян успели построить дома. Кто не успел - в основном, это были одинокие, бессемейные люди, - подселялись к кому-нибудь в дом. В теплом жилище, когда горит огонь, и холод терпеть легче. В печи жарко потрескивали дрова. Из нее тянул дым, оседал черной копотью на светлых ошкуренных бревнах. Сладко пахло посаженным в печь хлебом или варившимся в горшке супом с кореньями и грибами да куском дичины. Возле очага вечером собиралась вся семья, оканчивая дневные работы: женщины шили что-нибудь при свете огня да тонкой лучине, мужчины мастерили из дерева или из глины. Дети кувыркались на полу, устеленном звериными шкурами. И неважно, что снаружи моросит нескончаемый дождь, а вздыбленное море грохочет и ревет, как медведь. Быть счастливыми можно и здесь.
Но пока что приморянам приходилось сильно изменять свой быт, чтобы выдержать холод. Сама их одежда и обувь никуда не годились зимой в Холодных Землях. Туники и сорочки до колен, оставлявшие открытыми ноги, легкие платья у женщин, на ногах - ременные сандалии, хороши были только в жарких странах. Почти сразу, как похолодало, появились больные. Приморским женщинам-мастерицам приходилось на ходу изобретать новую одежду.
- Ноги нужно закрыть, это ясно. Сделать длинную рубашку, до пят, согревающую ноги? Нет, так неудобно: ни быстро двигаться, ни ездить верхом не получится. Тогда придется закрыть каждую ногу отдельно, а сверху соединить и стянуть на поясе, - предложила Рута, и начертила угольком на бересте задуманную часть одежды.
Женщины поглядели, удивляясь, как непривычно будут выглядеть мужчины, обрядившись в такую одежду. Но ничего лучшего придумать не удалось.
- Да и вместо туники придется шить другую одежду: более длинную и теплую, с длинными рукавами...
- Не одну, а две теплых сорочки: нижнюю на голое тело, а вторую, теплую - мехом вверх. И она должна быть гораздо толще и длиннее, - заметила Ора, сестра погибшего Дана.
- И в сандалиях теперь не походишь. Нужна сплошная обувь, на толстой подошве, чтобы облегала ногу, - вмешалась Арилия, укачивая на руках маленькую Диву.
- И руки надо прикрыть, а то кожа от холода трескается.
- И голову! Голову прикрывать надо, иначе мозги замерзнут даже у моего пустоголового! - фыркнула смешливая Винга. Она еще осенью вышла замуж за Айка, и теперь они жили в своем доме и продолжали постоянно беззлобно высмеивать друг друга, к полному взаимному удовольствию.
Рута начертила угольком что-то похожее на шлем воина. Будущим мастерицам предстояло еще многое продумать, прежде чем взяться шить новую одежду...
Но в конце концов, они справились. Благо, к зиме охотники добыли в лесах достаточно зверья, чтобы нашить одежды на всех. Из тонкой мягкой замши, выделанной из оленьих шкур, шили нательную одежду, мужскую и женскую. Из прочной кожи диких кабанов делали сапоги с высокими голенищами. А шкуры медведей, волков, рысей шли на теплую одежду, как и красивые шкурки мелких пушных зверьков: соболей, куниц, горностаев. Из лисьих шкур делали воротники и шапки, а из тонких заячьих шкурок мехом внутрь выходили отличные рукавицы.
Рута первой приодела своих мужа и брата. И сорочку, и кожух украсила по подолу вышитыми оберегами, нарисовала растительными красками знаки, нашила меховую опушку на шапки: для Сварта - из темного соболя, для Ганда - из зимних белых с черными хвостиками горностаевых шкурок. Меха блестели даже при тусклом солнце, а на ощупь - такие мягкие и гладкие, что не хотелось их выпускать из рук. Когда она передала мужчинам одежду, те не сразу нашлись, что сказать.
- Будет вам обновка, приморянам - пример, - пожелала Рута, облачившись и сама в новое платье из замши, длинной, с широкой юбкой, вышитое оберегами в честь Богов нового края.
Ганд молча взял ладонями ее руки, исколотые иголками от торопливой работы, и поцеловал их.
Сварт, поблагодарив сестру, заметил, перебирая пальцами рукав замшевой сорочки:
- Если Боги пошлют Приморью весну, посадим лен, он должен здесь вырасти. Когда овцы расплодятся, у нас будет достаточно шерсти. Главное - не забыть на новом месте наших прежних умений, иначе одичаем.
Рута ласково улыбнулась.
- Большие замыслы у тебя, братец! Хватило бы всем сил для их исполнения!
Тут как раз в дом вбежали игравшие во дворе дети, Родослав и Ильва, оба уже в теплой одежде, немного мешковатой, на вырост. Теперь она ворвались в дом, спеша что-то показать, глаза у обоих выкатились из орбит.
- Отец, отец! Гляди: что такое белое падает с неба? - Родослав, обогнав сестренку, показал сложенные лодочкой ладони. В них и вправду белело что-то, холодное на ощупь. В тепле у очага оно стало быстро таять, и скоро утекло на пол лужицей воды. Сварт успел попробовать белое на вкус, но на языке оно растаяло еще быстрей. Обычная вода, без запаха и вкуса.
- Где ты это взял, сынок? - спросил он, недоумевая.
- Погляди! На улице так и сыплет, ступить некуда!
Родослав с Ильвой изо всех сил тянули взрослых из дома, и те подчинились, выйдя во двор. И тут же заморгали: холодный воздух - даже дыхание их клубилось как пар! - действительно полон был мельтешением бесчисленных белых мушек. Они сразу оседали на все поверхности, уже устилали землю ровным белым ковром. Лишь кое-где из-под него выглядывали припорошенные белым коряги, пеньки, камни. Белый рой летел в лицо и тут же таял на коже, заливая глаза водой, оседал на одежде. Соболья шапка Сварта из черной стала белой, выбившиеся из-под нее волосы, казалось, вмиг поседели.
Ганд первым сообразил, что за новое чудо Холодных Земель перед ними.
- По-моему, это снег, тот, что лежит на вершинах высоких гор. Там бывает настолько холодно, что он никогда не тает. Но я никогда не слышал, чтобы снег шел на равнине... - он удивленно покачал головой.
- Да и никто из нас не слышал, я думаю... - проговорил Сварт, протянув руку и наблюдая, как частые снежинки опускаются на ладонь и тают, превращаясь в капли воды.
А тем временем дети уже открыли для себя замечательное развлечение, кувыркаясь в снегу и бросаясь им. Сперва они растапливали снег в ладонях, затем нетерпеливому Родославу это надоело, он сжал снег в плотный комок и бросил им в двоюродную сестру. Только Ильва и сама никому не давала спуску: барахтаясь в снегу, сама слепила комок и запустила им в Родослава, чуть не сбив с него шапку.
Рута даже всплеснула руками.
- Не валяйтесь на холодном! Простудитесь! - крикнула она, вытаскивая из сугроба разрумянившуюся от мороза дочку. Но та лишь рассмеялась и кинулась опять играть в снегу.
Тем временем и другие дети, у кого уже была теплая одежда, обнаружили, какое замечательное развлечение можно устроить, когда идет снег. Они кувыркались в высоких сугробах, так что те взметались, будто от вихря, бросались снежками, скатывались вниз с края оврага. Их веселье было настолько заразительно, что и некоторые взрослые присоединились к снежным играм. Так приморяне узнавали, что зима тоже приносит свои радости.
Снег лежал всего несколько дней. Потом почти полностью растаял, вместо него осталась лишь хлюпающая слякоть под ногами. И все же, его появление больше всего поразило приморян.
И все же, зима была суровой для переселенцев, еще не успевших приспособиться к ней. Порой подолгу дул пронизывающий ледяной ветер. Уроженцам жарких стран трудно было привыкнуть к нему. Если бы не теплая одежда да не огонь в очаге, вовсе пришлось бы плохо.
И, несмотря на все заботы, многие поселенцы все равно простужались и заболевали. Несколько самых слабых людей умерли, и их тела сожгли на костре. Особенно тяжело переживали холод старики и дети. Умерла старая Аккея, не выдержав и одной зимы в Приморье. Ее внук Илиан остался один хозяйствовать в своем доме. Несколько семей предлагали подростку переселиться к ним, но он отказывался, утверждая, что может о себе позаботиться.
Троих рыбаков, вышедших на лодке в бурное море, захлестнула волна. Двое детей умерли от простуды. Нерис и Арилия беспокоились за свою дочь, но маленькая Дива, к радости родителей, росла здоровой и крепкой. Выкованные Свартом бубенцы оберегали ее от всех несчастий.
Запасенного на зиму корма для скота все же оказалось маловато, и животных, что были похуже, пришлось забить. Остальные заметно отощали от плохого корма, и даже на мордах их людям виделся немой укор. Одни лишь овцы, к зиме распушившиеся еще больше, хрустели сухим сеном, как ни в чем не бывало.
И снова приморяне с тоской глядели на стылое небо: придет ли весна? Или холод захватил власть навсегда, и земля останется бесплодной? Некоторые из них стали роптать: что делать им, нельзя ли помочь, чтобы зима миновала скорее? Бывший кормчий Атал о чем-то шептался со своими друзьями, прикрыв дверь и ставни, а затем пошел с ними по становищу, от одного дома к другому, со словами:
- Давайте ублаготворим зиму, принесем ей жертвы, чтобы она отступилась! Собирайте лучшее, что у вас есть: еду, животных, одежду, изделия ваших рук, - и пожертвуем все Владычице Холода и Мрака, задобрим ее. Не одному Сварту говорить с Богами. А может, и огненные Боги его - не из самых сильных? Зима-то, видите, посильней их!
Кое-кто, не слушая Атала, закрывал дверь. Но некоторые, растерявшись, жертвовали еду и вещи, следовали за Аталом.
Когда слухи дошли до Сварта, тот, забыв шапку, бросился к ним. Его сторонники едва успевали за вождем.
Столкнулись возле общего сеновала, где под крышей хранилось сено. Сварт заставил себя успокоиться, хотя бы наружно, но ему так и хотелось высказать Аталу едкое, злое, что кипело на душе. Но обратился даже и не к нему, а к людям, что шли за ним с тяжелыми корзинами в руках.
- Братья и сестры! Народ приморский! Я не верю, чтобы вы, преодолевшие Зеленое Море, сделались так слабы, чтобы струсить при первых же трудностях!
Приморяне остановились, потупившись и ничего не говоря. Сварта они еще продолжали уважать, и теперь втайне надеялись, что он предложит что-то лучшее, лишь бы вернуть свет и тепло.
- Зиму не задобрить подношениями - она ненасытна, тех, кто перед ней склонится, заберет целиком, с головой! - твердо продолжал Сварт. - Ее сила велика, мы все признаем ее, но не просим ни о чем и не ждем от нее милости! Лучше напомним, чтобы убиралась поскорей в свою Кромешную Страну, где холод и мрак царят всегда. А на помощь позовем светлую Весну, покличем жаркое Солнце, чтобы поскорей оживило своими лучами нашу землю!
Голос его звенел, как боевая труба, так что все услышали его. Раскрасневшийся, со сверкающими глазами, Сварт не чувствовал холода, хоть и стоял с непокрытой головой. Пробившийся сквозь облака луч солнца озарил его лицо, окрасил волосы червонным золотом.
Даже Атал не посмел выступить против него. Поддев носком сапога мерзлый камень, он угрюмо спросил:
- Что ты предлагаешь нам делать?
- Прежде всего - отнесите домой ваши подношения! Они вам самим еще пригодятся, - тем же звонким голосом продолжал Сварт. - Лучше возьмите, у кого что есть ненужного: дырявая корзина, испорченная одежда, обрезки шкур, гнилое сено, - все сгодится. Сделаем чучело Зимы, да и сожжем на костре. Проводим Морозную, чтобы знала свое место!
- Ха-ха, уж мы проводим! Пусть помнит, что ее время не вечно! - поддержали многие приморяне, которым передалась убежденность Сварта. В конце концов, бороться с зимой, как он предлагает - выглядит достойнее, чем задобрить ее, как собирался Атал. Ну а если что пойдет не так... Что ж, дерзкие помыслы высказал вождь, а не они...
Самые храбрые уже спешили домой, тащили оттуда палки, рваные шкуры, старые соломенные подстилки. Все это свернули вместе и сделали чучело, намалевав углем на рваном мешке, служившем головой, огромный кривой рот и нос.
- На костер зиму! Пусть ее так же сожжет Ясное Солнце! - кричали приморяне воодушевленно, воткнув чучело на колу посреди становища. Его обложили хворостом, а затем Сварт зажег огонь. И скоро чучело зимы запылало жарким огнем.
- Женщины, напеките сегодня лепешек, круглых и горячих, как солнце! - продолжал Сварт только что вспыхнувшую у него идею.
Все, у кого было хоть немного муки, пекли лепешки, совсем тонкие, даже прозрачные, но всем видом повторяющие образ лучезарного Солнца. Приморяне ели их прямо на улице, выхватывали с блюда, обжигая пальцы, заедали сушеными ягодами, медом лесных пчел, и кто чем хотел.
Чучело горело. Ветер раздувал жаркое пламя, словно победные знамена. Некоторые из молодежи побойчее сбрасывали шубы и плясали вокруг костра, на ходу складывая песни, высмеивающие зиму. Чуть поодаль парни и взрослые мужчины от избытка чувств взялись бороться.
Сварт сошелся было в стычке с Балинуром, оба от души наставили друг другу синяков, приговаривая: "Как я тебя бью, так пусть Солнце Зиму одолеет!" Затем Балинур воскликнул, сверкая белыми зубами:
- Теперь и весны дождемся!.. А знаешь, я по весне женюсь!
- Вот это здорово! На Оре?.. - искренне обрадовался Сварт.
- Конечно, на Оре! Раньше, в Погибшей Земле, между мной и ею была бы пропасть. Но, кажется, с тех пор мы все прожили много-много жизней... А впереди у нас весна... - он рассмеялся, вдохнул еще морозный, пахнущий гарью воздух, и скрылся в толпе, разыскивая свою невесту.
С этого дня зима заметно пошла на убыль: снег больше не шел, солнце пригревало все сильнее, а вскоре из земли стали прорастать первые стебельки травы и первые бледные цветы. Зима покидала Приморье, отодвигалась дальше на полунощь. В те края, где ее власть была сильнее, и о которых никто из приморян пока еще не имел понятия. Лишь через много лет их заинтересовали земли на полунощи...
А той весной Сварт, взяв с собой сына, как-то чинил колесо телеги, ставя новую чеку. Родослав, сильно вытянувшийся за зиму, уже в одной нижней сорочке, глядел, как работает отец. Но его переполняла радость наступившей весны, и он отвлекался то на пасущихся на свежей траве ягнят, то на пролетающую пеструю бабочку.
Родославу шел уже пятый год. Отец порой поднимал голову от работы и смотрел на него с молчаливой нежностью. Жаль, что маловато в его внешности от матери, все приметы взял от него, нет рядом зримого напоминания о Трайе... Но Сварт подавил невольную печаль. Все равно в нем ее кровь, и, как она обещала, их любовь даст начало сильному роду...
Над головой, описывая круги, промчалась легкокрылая тень. Сварт поднял голову и увидел кружившую высоко в небе пару соколов. Его верная подруга Аэрин помахала ему крылом и, сделав круг, вернулась ко второму соколу, видимо, самцу. Что ж, настало время и ей, пока все спокойно, побыть обычной птицей, в свое удовольствие. К каждому приходит своя весна...
Родослав, набегавшись, вернулся к отцу и сел на землю, глядя на зацветающие одуванчики.
- Отец, весна вернулась, да?
Сварт даже вздрогнул: как это они подумали об одном и том же?
Он пригладил светлые нестриженые кудри сына.
- Не совсем так, Родослав... Это опять весна, но другая. Вон ты как вырос за этот год! И Ильва тоже. Время не возвращается.
- А здесь все совсем как было, - упрямо произнес сын, сделав большие глаза. - Полянка вот эта. И река. И камыши. И море. Они вернулись в ту же весну или нет?
- В ту же весну, сынок, никто вернуться не может. Она каждый год бывает похожа, и каждый год разная. Время идет, как вот это колесо. Смотри, - Сварт взял еще не закрепленное тележное колесо и покатил его по земле. - Вот спицы в колесе - это времена года. Мелькнет колесо - и спица опять на том же месте. А колесо-то уже не там - далеко укатилось!
Мальчик догнал колесо и повалил, а сам стал на него ногами.
- Значит, с нами еще много чего случится, пока оно вращается?
- Конечно! И в твоей жизни, когда ты подрастешь, будет много важных событий, я надеюсь - много достойных деяний. Ведь история Приморской Земли еще только начинается, и в ней столько предстоит сделать! И тебе, чтобы прославить наш род, нужно будет вырасти сильным и отважным, мой сокол!
Отложив на минутку работу, Сварт сел на траву и, засмеявшись, притянул к себе сына, опрокинув навзничь. А Родослав лежал, положив голову на колено отцу, и широко распахнутыми глазами глядел в небо. Там, среди высокой ясной синевы, плыли пушистые, как овцы, белые облака...
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Convollar от 23 Мар, 2021, 21:16:35
Конечно, первая зимовка и не могла пройти без жертв. Для южан, почти не знавших - что такое зима. Но теперь они кое-чему научились, недаром Сварт заговорил о льне и овечьей шерсти. Кстати - овцы и козы - самые неприхотливые в содержании животные, Приморяне это скоро поймут. К тому же, в условиях Приморья они (овцы и козы) долго могут быть на вольном выпасе, это же не средняя полоса. А праздник проводов зимы - это отлично, и блины будут с каждым годом всё вкуснее.  Спасибо, эреа Артанис.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Карса от 24 Мар, 2021, 04:52:34
Вот и праздник проводов зимы! И блины! Теперь мы знаем, кто всё это придумал.  ;) Я ещё читала, что в такой праздник огонь разжигали древним способом, трением, но вращая не маленькую палочку, а большую, в человеческий рост. Насколько я поняла из описания, к ней крепили что-то типа рукоятей для удобства вращения. Делали это мужчины, причём обнажённые или почти обнажённые, группой в несколько человек, возможно, меняясь в процессе.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Артанис от 24 Мар, 2021, 21:28:12
Большое спасибо, эрэа Convollar, эрэа Карса! :-* :-* :-*
Конечно, первая зимовка и не могла пройти без жертв. Для южан, почти не знавших - что такое зима. Но теперь они кое-чему научились, недаром Сварт заговорил о льне и овечьей шерсти. Кстати - овцы и козы - самые неприхотливые в содержании животные, Приморяне это скоро поймут. К тому же, в условиях Приморья они (овцы и козы) долго могут быть на вольном выпасе, это же не средняя полоса. А праздник проводов зимы - это отлично, и блины будут с каждым годом всё вкуснее.  Спасибо, эреа Артанис.
Опыт приходит со временем. Первая зима вышла тяжелой, но к следующей они смогут подготовиться лучше, переустроят свой быт, чтобы со всем справиться.
Овцы и козы, конечно, полезные животные. Но, кажется, коровы и лошади тоже были всегда полезны людям.
И праздники новые складываются. Пока еще и слова "блины" не придумали, но сами они уже есть. ;)
Вот и праздник проводов зимы! И блины! Теперь мы знаем, кто всё это придумал.  ;) Я ещё читала, что в такой праздник огонь разжигали древним способом, трением, но вращая не маленькую палочку, а большую, в человеческий рост. Насколько я поняла из описания, к ней крепили что-то типа рукоятей для удобства вращения. Делали это мужчины, причём обнажённые или почти обнажённые, группой в несколько человек, возможно, меняясь в процессе.
Да, вот и еще одна тайна Холодных Земель открыта. :D
Наверное, до такого торжественного разжигания огня, при особых приспособлениях, приморяне не так сразу додумались. Обычаи тоже совершенствуются со временем, а здесь Сварт предложил эту идею, можно сказать, спонтанно. Потомки могут усовершенствовать обряд.
А сейчас мы пропустим довольно большой промежуток времени, посмотрим, что будет в Приморье, когда подрастет следующее поколение. ;)

Глава 6. Родослав
Миновало двадцать лет после прибытия изгнанников из Погибшей Земли в Приморье. Много вод унесла с тех пор Светлая река в вечношумящее море. Двадцать раз солнце поднималось на вершину неба, щедро даря свое тепло, и снова склонялось вниз, к Кромешному Миру. Каждый год приносил свои перемены: иные - как желанный гость, другие - лучше бы не приходили. Но все они - хорошие и дурные, - скрепляли родство поселенцев с принявшей их землей, делали их теми, кем они и называли себя без тени сомнений - приморянами.
На месте их первого становища в долине у берега вырос настоящий поселок из добротно сложенных деревянных жилищ. Вокруг домашнего очага объединялись разраставшиеся семьи. На лугах пасся сильно размножившийся скот. Колосились в поле хлебные колосья. Освоившись немного, приморяне стали сеять лен для одежды, овес и ячмень - на корм скоту. У своего дома каждая семья огораживала землю и растила овощи: капусту, огурцы, репу, лук. Некоторые женщины даже сажали возле дома цветы и находили время ухаживать за ними, будто мало росло цветов в лесу и в поле! Из леса приносили саженцы диких яблонь и вишен, груш, слив. И замечали приморяне, что, выросшие возле человеческого жилья, их плоды становятся крупнее и слаще лесных, как будто нарочно стараются одарить людей.
Однако приморяне не только работали на земле, но быстро стали заводить разные ремесла. Они все-таки были уроженцами развитой страны, не хотели довольствоваться самым необходимым, как дикари. Роскошь им была ни к чему на новой земле, но удобной жизни хотелось. И вот, те из них, что раньше владел каким-либо ремеслом, вспоминал его, по мере возможностей заводил нужную утварь, обучал других полезному делу. Не так уж просто было все наладить, на это уходил не один год, но, в конце концов, приморяне ничего не позабыли из навыков своих предков.
Они уже не носили круглый год одежду из шкур, как поначалу - из кож и мехов теперь шили только зимнюю верхнюю одежду, а на лето обряжались в лен и шерсть. Почти в каждом доме стоял ткацкий станок, женщины вечерами ткали холсты и пряли шерсть, чтобы одеть весь поселок, затем шили и украшали одежду. Но одеваться приморяне быстро привыкли по-другому, не так, как принято было у их предков. Над придуманными Рутой штанами только поначалу хихикали женщины, а некоторые из мужчин краснели от стыда, выходя на люди в таком виде. Со временем все признали, что удобнее и теплее одежды для Холодных Земель не найти.
У мужчин в Приморье было, пожалуй, еще больше работы. Гончары, кожевники, плотники работали, не покладая рук. Их труд нужен был новому народу. Шум мастерских слышался в поселке от зари до зари, и все были к нему привычны.
Возле излучины Светлой реки, где раньше росли одни камыши, теперь поставили ветряную мельницу. Когда с моря дул ветер, ее крылья вертелись как живые. А осенью жернова перемалывали зерно на белую, сладковато пахнущую муку. Не приходилось больше приморянам самим молоть зерно на ручных мельницах.
Условия жизни меняли быт - это проявлялось не только в одежде. В первую же зиму в каждом дворе поставили баню. Хоть и тяжело было мыться в ней: печь раскалялась так, что не прикоснуться, дым забивался в горло, щипал глаза, от горячего пара можно было потерять сознание. Но как приятно было смыть с себя всю грязь, будто родиться заново! Некоторые удальцы еще и приспособились хлестать себя и друг друга березовыми вениками, причем радостно хохотали от этой пытки...
Наученные горьким опытом первой зимы, приморяне с лета косили для скота траву, а затем сушили. Высокие сочные травы было неудобно жать коротким серпом, и приморяне придумали новое приспособление: длинное, с изгибом на конце, лезвие на древке как у копья. Увидев его в первый раз, рыжий Айк пошутил:
- Ого, длиной-то как коса моей Винги... да и остротой почти как ее язык!..
Услышали его все косцы, и с тех пор новое приспособление стали называть косой. Она очень облегчила труд приморян. Теперь удавалось накосить достаточно травы, чтобы скот сносно пережил зиму, а от него зависело и благосостояние людей. Теперь на приморских пастбищах носились и били копытами кони, которых объезжали мужчины. Могучие быки опускали голову, подставляя рога под ярмо, коровы давали молоко, а неприхотливые овцы и козы растили шерсть на весь приморский народ.
Но самым-то главным, конечно, было, что приморяне на новом месте смогли прижиться, не испытывая ни в чем недостатка и не тоскуя ни о каких чужих краях.
Родилось много детей, для которые Приморье было первой и единственной родиной. Редко в каком доме не звучали детские голоса; большую часть новых семей Лада - Богиня Любви щедро благословила потомством. Рута на другой год после приезда родила Ганду сына, Алета. У Оры с Балинуром были сын и две дочери, все черноволосые, смуглые и горячие, как их отец. Арилия родила Нерису, после красавицы Дивы, еще двух дочерей и двух сыновей. Но всех превзошли Айк с Вингой: они нарожали аж восьмерых детей, таких же шумных, немного легкомысленных, бойких на язык, как их родители. В их доме постоянно слышалась веселая разноголосица, будто в гнезде скворцов.
Конечно, время шло своим чередом, и двадцать лет - большой срок. Молодое поколение родилось и повзрослело, старшее клонилось к закату. Немало погребальных костров за эти годы вознесли в Ирий души умерших, немало дубов и берез выросли на кладбище. Кто-то погиб на охоте, от зубов хищных зверей, от бивней кабана или рогов огромного дикого быка - тура. Кого-то взяло бурное море. Кто-то умер от болезни или от несчастного случая, - причин было множество. Их провожали в Ирий, и близкие продолжали помнить их, верили, что духи пращуров помогут в трудную минуту. И порой действительно помогали. Когда в доме Илиана, давно взрослого и женатого, ночью из печи выкатился на пол горящий уголек, хозяину явилась во сне бабка Аккея, разбудила его вовремя, пока не начался пожар.
И все же население поселка росло. Повзрослевшая молодежь уже приглядывалась друг к другу, играли первые свадьбы. Пока еще все население Приморья обитало в одном поселке близ Белых Скал. Его называли просто "поселком", потому что не было других. Но предприимчивые приморские юноши изучили все окрестности, забираясь в охотничьих походах в самые горы. И, если когда-нибудь в первом поселке станет тесно, часть приморян найдет место, чтобы отселиться. Впрочем, пока об этом не заходило речи. Но Сварт, вождь приморского народа, некогда приведший его сюда, порой загадочно усмехался. Он-то знал, как людей охватывает иногда стремление идти своей дорогой - и тут ничего не сделаешь. Не сдержать, не остановить.
Он сам, несмотря на миновавшие годы, еще вовсе не был стариком. До сих пор каждый день работал в своей кузнице возле Светлой реки, и руки его, пожалуй, не стали слабее, чем двадцать лет назад. Спина и плечи тоже оставались прямыми. Лишь на лице, опаленном постоянным кузнечным жаром, годы пробороздили несколько глубоких морщин. Да еще волосы и борода побелели более чем наполовину. Однако сам он еще чувствовал себя молодым. Если бы не отмечал привычный ход времени, дал бы себе не больше тридцати пяти. Ведь Приморская Земля, которую он открыл, теперь принадлежала его народу, и еще столько предстояло сделать здесь! Когда Сварт думал о будущем, у него даже кровь быстрее бежала в жилах. Он бы хотел как можно дольше увидеть, как его народ творит свою новую историю!
Но иногда яркие синие глаза его как будто потухали, лицо омрачалось давней неистребимой печалью. И тогда он закрывался от всех в своем доме, и никого не хотел видеть, кроме своего сына, да еще соколицы Аэрин, так и прожившей все эти годы возле него.
Сварт так и не женился, хотя в первые годы некоторые женщины сами искали его внимания. Ему не нужны были другие, после Трайи, так и не ступившей на берег Приморской Земли. У него был сын, была семья сестры, был его народ, и еще была уйма обязанностей, - чего желать еще? Женскую работу по дому для вождя выполняла Рута, а позже, как подросла - ее дочь Ильва.
Глядя, как подрастает его сын, вскормленный соками Приморской Земли, Сварт любовался им с понятной отцовской гордостью. Уже не мальчик, не парень, но молодой мужчина, статный и крепкий, похожий на него самого в молодости. Правда, к тайному огорчению отца, у Родослава не лежала душа к кузнечному делу. Возле наковальни он скучал, терпя лишь, чтобы не оскорбить отца, а многих тайн старинного мастерства и не стремился усвоить. Человек, что не может разглядеть двадцать пять оттенков железа в горне, в зависимости от накала, никогда не станет настоящим мастером. Гораздо охотнее Родослав работал в поле, а больше всего любил охоту. В любое время года он уходил в лес, то один, то с друзьями. Или уезжали в степь, иногда на много дней. Во время своих охотничьих походов Родослав узнал Приморскую Землю, пожалуй, лучше всех жителей поселка.  Его тянуло неизведанное, еще незнакомое другим людям.
Когда однажды Сварт невольно пожаловался сестре на увлечения сына, та усмехнулась в ответ:
- История повторяется, братец! Ты когда-то ни за что не хотел наследовать отцовскую кузницу, в море ушел с дядей Лоргаром. Что же удивляться, что твой сын хочет приключений?
Сварт наклонил голову, признавая справедливость ее слов.
- Но я потом все-таки вернулся в отцовскую кузницу, а у Родослава к ней вовсе не лежит душа... Хоть бы он женился поскорей, да внуков дождаться - может, из них который переймет мастерство?..
Но с женитьбой Родослав не спешил, хотя вовсе не имел ничего против. Он приглядывался к хорошеньким приморским девушкам, подмигивал им, когда они попадались навстречу, улыбался всем, но не дружил всерьез ни с одной. Ни разу не чувствовал, чтобы хоть одна из них стала для него не такой, как остальные, чтобы захотелось для нее одной сделать что-нибудь особенное. Он не огорчался, когда они выходили замуж за его приятелей, и ни разу не испытывал сожаления, что сам не оказался на месте жениха. Дальние странствия, опасная охота привлекали юношу больше, чем семья и домашний очаг. Он брал на рогатину медведя и вепря, а однажды убил стрелой пятнистого хищного барса, спустившегося с гор. Его шкуру с тех пор сын вождя стал горделиво носить вместо плаща.
Теперь Родославу шла двадцать четвертая весна. Он как раз недавно вернулся из похода и успел помыться и переодеться, потому что наступал праздник - День Весеннего Равноденствия. Длина дня сравнивалась с ночью, теперь наступала настоящая весна!
К этому времени приморяне изобрели много новых праздников и обычаев для них. На День Весеннего Равноденствия женщины пекли "жаворонков" - маленькие булочки, слепленные в виде птички, с острым носом, с парой орехов в виде глаз. Ими, по обычаю, угощали всех.
- Прилети к нам, Весна, на птичьих крыльях, спой звонкие песни! - приговаривали, видя в выпечке настоящих вестников весны - звонкоголосых полевых жаворонков, что первыми прилетают из Ирия, когда и земля еще не одета.
Вечером жители поселка запалили огненное колесо, нарочно сделанное к празднику, высотой в рост человека. Луну назад, на Масленицу, всем народом провожали Зиму, и тоже жгли огонь. На Равноденствие встречают Весну. Огромное огненное колесо означает Ясное Солнце.
Сварт добыл огонь трением и поджег просмоленное колесо. Оно быстро вспыхнуло и покатилось по заранее протоптанной дорожке, сыпля искры, под одобрительные возгласы приморян. Считалось, что, чем дальше укатится горящее колесо, тем счастливее будет наступивший год.
Оно прогорело насквозь, так что от колеса остался лишь тонкий огненный обруч, и докатилось до пологого берега Светлой, где, задымившись, громко плюхнулось в воду. Приморяне проводили его рукоплесканиями.
- Хорошо пошло! На счастье! На здоровье!
- На благо народу и Земле Приморской! - гремели пожелания.
Молодые парни и девушки, взявшись за руки, закружились в хороводе, воспроизводя движение солнца по небу. Хоровод двигался в правую сторону, всегда только в правую, иначе не могло быть. Само его название означало "Путь Хорса", жизнетворного светила.
Родослав не спеша, с независимым видом, подошел к хороводу. Круг разомкнулся, принимая его, и юноша закружился в танце, сперва медленном, а затем все быстрее и быстрее, так что голова могла закружиться.
Он был босиком, как и все в хороводе, но что им до того! Ничего, что земля еще прихвачена стылой коркой, и лишь кое-где пробивается первая трава. Тут из-под пяток того и гляди полетят искры, да и все тело прямо горит от быстрого движения, почти бега. Так и должно быть, в участниках хоровода сегодня солнечная сила, ей положено быть ярой, жаркой!
Только когда в вихре круговерти совсем закружится голова, а ноги начнут заплетаться, - можно разжать руки, упасть на землю и перевести дух, пока голова и ноги не станут на место.
Все быстрей хоровод... В вихре человеческих лиц Родослав узнал девушку, что держала его за правую руку. Дива, старшая дочь Нериса и Арилии! Ее длинные черные волосы разметались в бешеном беге, щеки раскраснелись, глаза горели темным пламенем, высокая грудь порывисто вздымалась, будто сердцу было тесно в ней. Ее ладонь в руке Родослава вспотела.
Они переплясали многих, когда уже почти весь хоровод распался. Наконец, и Дива разжала другую руку и покачнулась, как пьяная, не отпуская его. Родослав поддержал ее за плечи, хотя у него самого в голове плыло - не то после хоровода, не то от близости девушки.
Он, конечно, знал Диву всю жизнь, но именно потому не приглядывался близко, как и к прочим подругам своей двоюродной сестры Ильвы. Девчонка как девчонка, что еще-то? Ну, родилась в Приморье самой первой, подумаешь! Эту историю он тысячу раз слышал в детства, особенно от ее родителей. Тоже, "чудо" выискалось на всю Приморскую Землю...
А теперь вдруг она, встретившись ему в жарком вихре хоровода, показалась удивительно красивой! Красивее, чем пресветлая Лада, чем ее дочь, Леля-Весна, чей приход празднуют сегодня... Нет, если и не красивее - пусть Богини простят его дерзкие мысли! - то, во всяком случае,  тот, кто взялся бы изобразить Их, мог бы глядеть на Диву, чтобы ярче представить небесную красоту. "Она и впрямь чудо!" - закружилось у него в голове.
Отдохнув, Дива поднялась на ноги, не спеша отпускать его руку.
- Ты с кем-нибудь пришел на праздник, Родослав? - спросила она с неожиданным беспокойством.
- Нет-нет, я один! Мне торопиться некуда, - заверил он девушку.
- Вот хорошо! Тогда... может, погуляешь со мной немножко? - предложила она, обувая свои кожаные сапожки.
Родослав внутренне весь возликовал: все складывалось лучше некуда! Девушка, что ему понравилась, сама приглашает на прогулку! Но он сдержался, проговорил невозмутимо, не хуже отца и дяди Ганда:
- Если хочешь, пройдемся немного. А куда бы тебе хотелось?
Дива показала рукой поодаль от луга, где еще веселилась приморская молодежь, придумывая разные игры.
- К березе Маиры. Хочу поглядеть, как там моя ленточка...
Маирой звали девушку, погибшую накануне своей свадьбы на третий год жизни в Приморье. ее укусила змея, и никакие лекарства не смогли помочь. По обычаю, ее тело сожгли, а на могиле посадили березку. И она выросла такой изящной и гибкой. без единой шероховатости на гладкой бересте, и так печально кивала ветвями, даже без ветра, что приморянам виделось - душа умершей девушки живет в ней, оплакивает свою прерванную жизнь и своего жениха, вскоре погибшего на рогах тура. Молодые девушки полюбили эту березу, они верили, что Маира, сама не изведав женского счастья, поможет другим его обрести. На ветви березы они каждую весну привязывали ленты. Считалось, что, если в течение десяти дней ветер сорвет ленту, девушка выйдет замуж в тот же год.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Convollar от 24 Мар, 2021, 23:00:16
Ну, вот, и обжились скитальцы а приморской земле. Уже не страшны им зимние холода, и, наконец, они изобрели штаны! ;D ;D Это, кстати, немаловажно, без штанов всё-таки холодновато и неудобно. А вообще очень хорошее, тёплое такое описание жизни первого в тех краях посёлка. Посмотрим, что там получится у Родослава с Дивой, а вернее, ИМХО, у Дивы с Родославом. Спасибо, эреа Артанис, очень милая получилась глава.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Карса от 25 Мар, 2021, 04:34:46
Вроде бы считается, что штаны изобрели кочевники, много ездившие верхом. Впрочем, пусть будут приморяне. Даже если другие народы, живущие в Холодных Землях, носят штаны, они с приморянами своими изобретениями не делились. Неужели Родослав встретил свою судьбу?
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Артанис от 25 Мар, 2021, 20:46:35
Благодарю, эрэа Convollar, эрэа Карса! :-* :-* :-*
Ну, вот, и обжились скитальцы а приморской земле. Уже не страшны им зимние холода, и, наконец, они изобрели штаны! ;D ;D Это, кстати, немаловажно, без штанов всё-таки холодновато и неудобно. А вообще очень хорошее, тёплое такое описание жизни первого в тех краях посёлка. Посмотрим, что там получится у Родослава с Дивой, а вернее, ИМХО, у Дивы с Родославом. Спасибо, эреа Артанис, очень милая получилась глава.
Штаны им, определенно, пригодятся на новой родине. :) Смех смехом, а  следовало задуматься и об этой стороне жизни. Без нее не получилось бы и по-настоящему великих дел.
Про Родослава с Дивой будет дальше. ;) В молодости девушки бывают психологически взрослее мужчин. Тем более - выросших без матери, как Родослав.
Вроде бы считается, что штаны изобрели кочевники, много ездившие верхом. Впрочем, пусть будут приморяне. Даже если другие народы, живущие в Холодных Землях, носят штаны, они с приморянами своими изобретениями не делились. Неужели Родослав встретил свою судьбу?
Возможно, что они появились у разных народов независимо друг от друга. Но в одежде вроде античной  устроиться в Холодных Землях было бы трудно. Даже в сравнительно теплом Приморье. Так что штаны все-таки понадобились.
А почему бы Диве и не быть судьбой Родослава?

Береза Маиры трепетала на ветру своими гибкими белыми ветками и развевавшимися на них лентами. Те порхали, как птицы, завязанные каждая на свой лад и в приметном месте, чтобы не было споров - где чья.
Дива сразу заметила, что ее ленты нет, та оборвалась целиком. Она звонко рассмеялась, обернувшись к Родославу:
- Нет моей ленты! Значит, скоро выйду замуж: Маира не обманет!
Юноше стало отчего-то неприятно: если она так радуется будущему замужеству, значит, у нее уже есть кто-то на примете? А зачем тогда позвала его гулять? Мало ли, может, с женихом поссорилась, хочет, чтобы он ревновал?.. И Родослав буркнул, отвернувшись:
- И без гадания понятно, что тебе недолго ждать замужества...
Она снова рассмеялась, как будто и вправду весенние жаворонки уже распевали вовсю:
- А может, я до нынешнего праздника и не думала вовсе о замужестве? А ленту повесила просто по обычаю. И может, мне только сегодня захотелось кого-то представить своим мужем?..
В груди у Родослава вспыхнуло такое пламя, как будто там горело праздничное осеннее колесо. Ему хотелось закричать от радости, чтобы слышали все. Но он заставил себя сдержаться и огляделся по сторонам в притворном недоумении:
- И где он, о ком ты говоришь?
Дива белозубо улыбнулась:
- Тут, совсем недалеко! - и она опять, как в хороводе, протянула юноше руку, маленькую и изящную, хоть и с загрубелой от работы кожей, как у всех приморянок.
Тогда Родослав решительно обхватил девушку за плечи и поцеловал, не отпуская долго, пока у обоих не перехватило дыхание. Потом они отстранились, глядя друг на друга с испуганной радостью. Головы у обоих кружились, как во время хоровода,  сердце учащенно билось. Тени от священных деревьев удлиннялись, и юноша с девушкой пошли дальше, до самых Белых Скал, что полукругом отделяли долину от моря. Шли и молчали, потому что нужные слова не приходили в голову. Не спрашивать же: "Тебе понравилось?" Это был бы глупый вопрос.
Наконец, Дива вынула из холщовой сумочки на поясе булочку-"жаворонка", с орехами вместо глаз и вытянутым клювом.
- Съедим вместе, чтобы Весна была скорой, а Солнце - добрым, - предложила она Родославу.
- Пусть летит Весна на птичьих крыльях! - пожелал Родослав, откусывая половину.
Так они ели вместе, каждый со своей стороны, пока вновь не соприкоснулись губами.
Потом они бродили вдвоем, когда уже совсем стемнело, целовались и разговаривали, как будто лишь сегодня встретили друг друга. Оказалось, что в жизни у каждого, вроде бы, происходящей у всех на виду, было о чем рассказать друг другу! Разных историй, то смешных, то тревожных, хватило бы надолго. Им было интересно вместе, и никто из них не хотел так скоро возвращаться к остальным. Вдалеке продолжал веселиться народ, там горели костры, пели песни, славящие весну. А для Родослава с Дивой уже пришла своя весна, на двоих.
- Осенью пойдешь за меня замуж? - с надеждой спросил Родослав, пытаясь в лунном свете заглянуть в глаза девушке.
Та опустила длинные черные ресницы.
- Так сразу и замуж? А не передумаешь? Видела я, как у некоторых бывает: сегодня гуляют с одной, завтра - с другой...
Родослав вдруг резко остановился перед ней. Лицо его, окруженное ночными тенями, показалось Диве неузнаваемо серьезным, даже суровым.
- Ты мне такого не говори, это не мой обычай! Мой отец любил только одну женщину, и я буду - только одну!
Девушка смутилась, ласково положила руки ему на плечи в знак извинения.
- Прости! Я верю тебе, - и тихо спросила, так что он еле расслышал: - А ты хорошо помнишь... свою маму?..
Родослав задумался, возвращаясь мысленно к тем годам, окутанным туманной младенческой дымкой, что были до их прихода в Приморье.
- Не очень хорошо, - промолвил он со вздохом. - Она была красивой. Светлая и ясная, как лунный свет, отраженный в воде... Помню еще ее голос, а вот о чем она мне рассказывала - позабыл... Но отец столько говорил о ней, что мне кажется - я знал ее всю жизнь...
Дива ласково погладила его по руке.
- Твой отец не только для тебя был всю жизнь и отцом, и матерью, но и для всех нас! Без него бы не было Приморья.
- Это правда, - с гордостью согласился Родослав. - Знаешь, отец уже спрашивал, когда я приведу жену. Он будет рад, когда ты войдешь хозяйкой в наш дом.
Диве льстило ухаживание юноши, она желала услышать эти слова, еще когда пришла с ним к березе Маиры. Но природная женская честь требовала не спешить.
- Какой ты нетерпеливый, Родослав! Свадьбы все равно играют осенью. Пусть вырастет зерно и созреют ягоды, пчелы соберут мед для свадебной каши. Захочешь жениться не в срок - весь поселок смеяться будет.
- Ну, пусть до осени, - согласился Родослав. - А встречаться с тобой пока будем, по вечерам?
- По вечерам, после дневных работ? Когда от усталости руки ломит и ноги отваливаются? - проговорила она с лукавством; понятно было, что при желании у молодой девушки хватит сил после работы пойти на свидание.
- А я к тебе буду раньше приходить, помогать с коровами и огородом, чтобы успеть быстрей, - пообещал парень.
Брови Дивы, черные и пушистые, как полоски соболиного меха, удивленно приподнялись.
- О, ну если так... Тогда приходи!..
И они снова целовались - долго, самозабвенно, до боли в губах. Потом незаметно обнаружили, что обогнули всю долину и, замечтавшись, пришли опять к праздничной поляне, где еще играла молодежь, а старшие, сидя или стоя в стороне, беседовали, наблюдая за ними и вспоминая собственную юность.
Моложежь на поляне играла в "гори-дуба": выбирали считалкой, кому водить, затем все кидались врассыпную, а водящий догонял и пытался поймать. Понятно, что парни обычно старались ловить девушек, а девушки - парней. Над поляной то и дело разносился звонкий смех.
Родослав с Дивой присоединились к игре. Водящим оказался Бельт, сын Балинура. Он пустился бежать за Ильвой, двоюродной сестрой Родослава, и долго гнался за ней, не замечая остальных. Но Ильва, кажется, не хотела, чтобы ее ловили, и увернулась от него, затерявшись в толпе. Тогда раздосадованный Бельт обернулся к случайно оказавшейся рядом Диве. Однако ему не повезло и здесь. Родослав поспешно взял девушку за руку и увел прочь, хоть и не был водящим. Теперь ему совсем не хотелось, чтобы его девушку ловил другой парень, пусть даже в игре.
Тем временем старейшины приморского племени беседовали, важно сидя на принесенных из дома лавках.
- Не повезло твоему Бельту: Ильва от него сбежала, и Диву увели из-под рук, - не преминул Вирт по-дружески подколоть Балинура.
Тот, сильно поседевший, но такой же гордый и вспыльчивый, как в молодости, сделал вид, что его роду такое пренебрежение нипочем.
- Подумаешь! Значит, не так уж было нужно! Когда мой сын выберет всерьез, поймает любую, как Аэрин ловит жирного гуся!
Возражать ему никто не стал. А неугомонный Вирт обернулся к вождю:
- Зато твой Родослав, кажется, уже сделал выбор? Можно его поздравить: Дива очень красивая девушка!
Сварт весь вечер молча радовался за сына, сразу догадавшись, что происходит между ним и Дивой. Лишь теперь проговорил:
- Да пошлет им счастье светлая Лада! А я любой буду рад, кого полюбит мой сын!
- Дива не любая! Она умнее и краше всех девушек, потому что наши Боги благословили ее первой! - капризным тоном воскликнула Арилия, подтолкнув в бок своего немногословного мужа. - Нерис, скажи им! Все наши дети хороши, но Дива лучше всех!
- Да, да, милая, конечно! Дива - настоящее чудо, - покорно отозвался Нерис. Глядя на эту пару, каждый про себя понадеялся, что Дива не захочет командовать будущим супругом, как ее мать.
Тем временем, несколько старших мужчин заспорили, кто из приморских девушек красивее всех. Одни называли темноволосую Диву, другие - белокурую синеглазую Ильву. Спорили так энергично, что даже начали кричать и размахивать руками.
- Дива сама как жаркое солнце! Яркая, сильная! А у Ильвы брови и ресницы такие светлые, будто их нет совсем, кожа бледная, еще и веснушки! - громче всех кричал Талос.
- Чем тебе мешают веснушки, а? - возмутился Айк, рыжие волосы и борода у которого даже не то чтобы поседели с возрастом - скорее выцвели до соломенного цвета, как шерсть у старого лиса. - Ильва куда милей и приятней твоей гордячки Дивы! Я бы и сам, если бы опять молодым стал, только о ней бы думал!
Заболтавшись, Айк позабыл, что рядом на лавке сидит жена. Она вмиг о себе напомнила увесистым подзатыльником.
- Так ты, олух рыжий, если бы помолодел, променял бы меня на девчонку! - воскликнула Винга. - Нет, вы взгляните на него, приморяне! Я этому недоумку посвятила жизнь, родила ему восьмерых детей, а он на старости лет на девчонок заглядывается!
Старейшины племени посмеивались,  предвкушая одну из забавных домашних сценок, которыми Айк с Вингой скрашивали себе жизнь. Переругиваясь ежедневно по любому поводу, они умудрились ни разу в жизни не поссориться всерьез.
Айк замахал руками, как мельница крыльями.
- Что ты, что ты, любимая! Я как раз хотел сказать: если бы Боги мне не послали тебя, мог бы думать об Ильве... Просто не успел договорить: язык-то без костей!
- А голова без мозгов! - ехидно добавила Винга, меж тем как люди вокруг них уже откровенно покатывались со смеху.
Талос обернулся к Ганду, степенно сидевшему на своем месте возле Руты:
- Ганд! Ну хоть ты рассуди: кто красивее - твоя дочь или Дива?
Ганд давно совершенно поседел: ведь ему и ко времени переселения было больше сорока лет, стало быть, теперь шагнуло за шестьдесят.  Но он вовсе не одряхлел; зубы его пожелтели от времени, но все были целы, а мышцы, от пережитых испытаний ставшие крепче дубленой шкуры, до сих пор справлялись с любой работой. И по сей день Ганд помогал Сварту управлять приморянами, умел разобраться в любом, самом запутанном деле, и весь народ уважал его почти наравне с вождем. Теперь Ганд отозвался, усмехнувшись в седые усы:
- Мне трудно их сравнивать: Ильва - моя дочь. Да и зачем? Главное, чтобы юноши скорее воздали должное им обеим. Ну да за этим, я верю, дело не станет!
С таким пожеланием согласились все.
Всю ночь напролет веселились приморяне на праздничной поляне, и костры горели до зари. Ни один человек не ушел домой, не ложился спать. Даже матери с маленькими детьми брали их сюда, чтобы не отлучаться с праздника.
Дети постарше, но еще не допущенные в круг молодежи, придумывали свои игры. Шлепая возле ручья Звонца, притока Светлой, они переворачивали камушки, пытались ловить раков в холодной мутной воде, собирали речные ракушки и разглядывали на берегу свои "сокровища".
- Ой! Что это? - Каст, сын Илиана, ухватил блестящий желтый камушек, оказавшийся неожиданно тяжелым. Покрутил его так и эдак, но даже при луне видно было, как тот блестит. - Спрошу у вождя, что это такое!
В сопровождении ватаги мальчишек и девчонок, он подбежал к Сварту и показал красиво блестевший камушек.
Вождь остолбенел, взвесив на ладони  "камушек", видимо, принесенный весенним разливом реки. Вместе с ним рассматривали находку и другие старейшины. За золотой самородок, размером с половину детской ладони, в Погибшей Земле могли бы убить не одного человека, и все они еще помнили, как это бывает...
- Поиграй им, Каст, но смотри не потеряй, - сказал вождь, отдавая самородок мальчику. - Завтра принеси его мне. Я сделаю из него красивые блестящие украшения для твоей мамы и других женщин.
Мальчик забрал свою находку и убежал с прочими детьми. А стерейшины облегченно перевели дух. Приморяне, поселившиеся на краю земли, не знали торговли. Могли обменивать друг у друга меха, или скот, или изделия своих рук, - но и только. Среди них не было богатых и бедных, и сокровища ни к чему в их жизни.
Если бы дети нашли ценную меховую шкурку, клубок шерсти, а тем более - кусок железа, взрослые забрали бы находку сразу. Но золото?.. Игрушка для детей или красивое украшение для женщин, вот и вся польза от него!
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Convollar от 25 Мар, 2021, 21:00:54
Вроде бы у Родослава с Дивой всё складывается, тьфу-тьфу! А выяснять - кто самая красивая, конечно, лучше не всерьёз. Что-то там мне показался не особо приятным Бельт, но да видно будет. А вот с золотом интересно. Пока нет торговли, оно действительно только для женских украшений. Время золота ещё придёт - когда приморяне начнут расселяться и появится необходимость заменить бартер торговлей. Но это ещё не скоро, пока их вполне устраивает обмен. Ты мне горшок мёда, я тебе мешок овса. Спасибо, эреа Артанис.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: katarsis от 26 Мар, 2021, 02:06:50
Наконец-то я дочитала и могу нормально прокомментировать. :)
Радует, как люди обжились в новой земле: уже и обычаи новые завели, и одежда другая. Стали новым народом. Только пока маленьким.
И радует, что у всех основных героев всё хорошо складывается. Немного грустно, что Сварт так больше и не женился, но тут уж ничего не поделаешь: однолюб.
Посмотрим, как дальше сложится.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Карса от 26 Мар, 2021, 06:04:48
Деньги всё же появились не просто так. И выступать в этом качестве может, в общем, любой материал. Хотя приморянам они, возможно, пока действительно не нужны. А из золота их (деньги) стали делать, возможно, потому, что этот металл был относительно редок и мало использовался практически. Впрочем, если я правильно помню, сначала деньги были серебряными (в Европе).
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Артанис от 26 Мар, 2021, 21:11:09
Благодарю вас, эрэа Convollar, эрэа katarsis, эрэа Карса! :-* :-* :-*
Вроде бы у Родослава с Дивой всё складывается, тьфу-тьфу! А выяснять - кто самая красивая, конечно, лучше не всерьёз. Что-то там мне показался не особо приятным Бельт, но да видно будет. А вот с золотом интересно. Пока нет торговли, оно действительно только для женских украшений. Время золота ещё придёт - когда приморяне начнут расселяться и появится необходимость заменить бартер торговлей. Но это ещё не скоро, пока их вполне устраивает обмен. Ты мне горшок мёда, я тебе мешок овса. Спасибо, эреа Артанис.
У них складывается! А "конкурс красоты" - действительно в шутку. Да и говорят-то об этом старики. Вот если бы женихи стали так девушек сравнивать - было бы хуже.
Бельт характером весь в отца, действует часто импульсивно. Возможно, что Ильва его и вправду разочаровала, но не думаю, чтобы от него следовало ждать подвоха. Такого не планируется.
К счастью, приморяне сейчас могут себе позволить ценить золото только за его красоту. Потому что его денежная стоимость им сейчас ни к чему.
Наконец-то я дочитала и могу нормально прокомментировать. :)
Радует, как люди обжились в новой земле: уже и обычаи новые завели, и одежда другая. Стали новым народом. Только пока маленьким.
И радует, что у всех основных героев всё хорошо складывается. Немного грустно, что Сварт так больше и не женился, но тут уж ничего не поделаешь: однолюб.
Посмотрим, как дальше сложится.
Спасибо, что прочитали! :) Надеюсь, что порадуете своим вниманием и впредь? ;)
Вот мы и узнали, как складывался приморский народ. Они создали свой уклад жизни, не позабыв, к счастью, полезных навыков, оставшихся от более цивилизованной жизни. Да и численность свою продолжают увеличивать. Но всегда ли их судьба будет так легка?
Сварт сильно любил Трайю. А равную ей женщину найти трудно.
Деньги всё же появились не просто так. И выступать в этом качестве может, в общем, любой материал. Хотя приморянам они, возможно, пока действительно не нужны. А из золота их (деньги) стали делать, возможно, потому, что этот металл был относительно редок и мало использовался практически. Впрочем, если я правильно помню, сначала деньги были серебряными (в Европе).
Со временем потомки приморян научатся снова ценить золото за денежную стоимость, не беспокойтесь. Пусть хоть сейчас пока поживут насущно необходимым.
Долгое время в качестве универсальной ценности использовалось не золото, а либо скот, либо меха (в северных странах). Не случайно, славянский Велес считался одновременно "Скотьим богом", богом лесов и покровителем богатства: все это, на взгляд людей того времени, имело друг к другу прямое отношение.

Глава 7. Две судьбоносных встречи
В светлом осеннем лесу был четко виден каждый камень, каждый след на влажной от вчерашнего дождя земле. Поредевшие кроны деревьев уже не могли задержать еще сильный поток света, льющийся с неба. В его золотых лучах могучие дубы и буки казались коричнево-золотыми; их кора и еще не облетевшие листья пропитались солнцем насквозь, и даже начали гудеть на ветру, как огромные музыкальные трубы. В свежем ясном воздухе видно, как проносятся легкие серебристые паутинки. Они оседали на траву, на деревья, липли к волосам и одежде.
Родослав смахивал паутину и шел дальше, приглядываясь к следам. Он сегодня поднялся до рассвета, чтобы выследить дичь, и не собирался возвращаться без добычи.
Сын Сварта ушел сегодня на охоту один, не взяв с собой ни друзей, ни собаки. Женившись на Диве всего луну назад, он больше не предпринимал дальних походов, а старался подольше бывать дома. Но охота его все-таки влекла, и заботы о пропитании по-прежнему лежали на нем.  К тому же, расплодившиеся в лесу лани недавно забрались на овсяное поле приморян и основательно попаслись там. И вот, Родослав вооружился своим любимым охотничьим копьем, и, оставив Лешему в дупле хороший кус грибного пирога, пошел в лес.
На нем были сапоги с мягкой подошвой, в которых он мог ступать по прибитой дождем опавшей листве почти так же бесшумно, как любой зверь. Одет он был в замшевые штаны и такой же кожух, украшенный богатой вышивкой, а на плечи накинул шкуру барса. Кроме шкуры, всю одежду ему сшила Дива. Подумав о жене, Родослав мечтательно улыбнулся, потрогав мягкий рукав, украшенный знаками. Его жена - не только самая красивая женщина Приморья, но и лучшая мастерица! Хотя, возможно, для других мужчин их жены - тоже самые лучшие, потому что стараются для них с любовью.
Охотник в лесу обязан быть внимателен и не отвлекаться на посторонние мысли, но Родослав ясно улыбнулся, унесясь мыслями обратно в поселок, к Диве. Как хорошо, что она согласилась быть его женой!.. Он знал, что его отец посвятил золотое кольцо источнику Лады, чтобы на следующий год к этому времени у них уже был первый сын. Молодой чете тоже этого хотелось.
Родослав подумал о том, как обрадуется Дива, когда он принесет домой богатую добычу. Даже и мясо, приготовленное руками жены, гораздо вкусней того, что зажаришь сам или приготовят родственницы. А из рогов самца лани он вырежет для жены гребень и заколки для волос... Правда, сперва нужно все-таки эту лань найти!..
Возле кустов жимолости и бузины, где как раз созрели ягоды, охотник заметил отчетливые следы раздвоенных копыт, похожих на овечьи. Следов было несколько; должно быть, целая семья паслась тут не так давно. Потом следы расходились в разные стороны по чуть заметным лесным тропинкам.
Родослав выбрал самый крупный след, наверняка принадлежавший самцу, и направился по нему следом за зверем. След был ровным, значит, олень шел спокойно, никуда не спеша. Иногда на ветках кустов виднелись свежие загрызы. Охотника это радовало: если зверь ничем не встревожен, значит, не уйдет далеко, и его легко будет найти.
Вдруг Родослав сдержанно зарычал сквозь зубы: наискосок стремился волчий след, идущий крупными скачками. Лань почуяла хищника и тоже помчалась галопом, не разбирая дороги.
Следы становились все свежее: вмятая в землю трава еще не выпрямилась. Родослав и сам перешел на бег. Если поспешить, можно перехватить у серого загнанную добычу.
Вдруг волчий след оборвался прямо на половине прыжка! И не видно было, чтобы он свернул в сторону, просто растворился. А дальше за ланью шел... босой человеческий след! Родослав даже приостановился: не медведь ли? Нет, человеческий след, немного поменьше его ноги. Что это? Кто-то из приморских охотников опередил его? Но почему босиком?
Размышлять было некогда. Затрещали кусты, и крупный самец лани, развернувшись в прыжке, выскочил навстречу Родославу. Схватив копье, тот метнул его в грудь животному. И в тот же миг вылетевшая из кустов стрела пронзила шею лани, и та, пораженная наповал, рухнула мертвой.
Родослав хотел вытащить копье, но не успел. Кусты мягко раздвинулись, и босой человек мягко, крадущимся шагом, вышел ему навстречу.
Это был не приморянин, и Родослав невольно растерялся, встретив его. Он никогда не видел человека, не принадлежащего к их племени, и думал, что в Приморье нет других людей. За двадцать лет никто не видел и следа их. А теперь выходит, они все-таки живут здесь?..
Незнакомец был на голову ниже Родослава, но широк в плечах и крепок. Сколько ему лет, трудно было угадать. Лицо - обветренное и смуглое, с широкими скулами, - определенно не было старым, но и юношеским тоже не выглядело. Бороды, как и усов, почти не было, так, редкая поросль на коже. Брови были густые и лохматые, как и падавшие на плечи волосы пепельного, рыжевато-серого оттенка.
Одежда незнакомца напомнила Родославу его собственную охотничью, но была, пожалуй, пригнана еще удобнее. С первого взгляда становилось понятно, что этот человек привык к лесу и по-настоящему сроднился с ним. А на плечах у него красовалась волчья шкура, выделанная целиком, с головой, лапами и хвостом. Казалось, будто сам волк лежал у него на плечах, и волосы незнакомца смешивались с волчьим мехом; цвет у них был совершенно одинаков.
В руках незнакомец держал лук, и тетива его еще дрожала после недавнего меткого выстрела. Завидев Родослава, он быстро, но не суетливо убрал лук за спину. Молодой приморянин заметил за кожаным поясом незнакомца длинный нож, и, наблюдая за его движениями, не усомнился, что тот всегда успеет его достать.
Прежде чем выяснять отношения с незнакомцем, следовало по обычаю проводить убитую лань. Иначе Леший как раз заставит их оспаривать друг у друга добычу: он может поссорить непочтительных охотников.
Шагнув к лани, Родослав вынул копье, тщательно вытер сухой травой наконечник и кровь на шерсти животного, залепил рану. Затем обратился к духу лани, еще находившемуся поблизости:
- Скачи в светлый Ирий, поведай своим пращурам, что тебя убили честно, не для забавы, не для мучений. Пусть для тебя Боги скорей сошьют новую шубу, и ты вернешься в Средний Мир. И скажи еще, - тут голос охотника сделался строгим, - чтобы ваши пращуры велели рогатому племени не ходить больше на наши поля, не есть того, что не для вас посажено!
И, вроде бы, при этих словах по небу чуть слышно пробежал стук копыт, и растаял совсем, удаляясь все выше, выше...
Провожая лань, как положено, Родослав продолжал боковым зрением следить за незнакомцем. Тот стоял невозмутимо, скрестив руки на груди, и тоже наблюдал за ним.
Наконец, лесной человек подошел к лани и достал свою стрелу. В этот момент Родослав заметил блеснувший на его шее оберег - золотую медвежью лапу в тонком обруче, в честь Велеса, Хозяина Лесов. Он и сам носил такой, только железный. На одежде незнакомца были вышиты знаки Солнца и Земли, а прочих изображений Родослав не знал.
- Хорошо, что ты чтишь обычай Лесной Правды! - вдруг проговорил он. Голос у незнакомца был чуть хрипловатый и приглушенный, точно он привык постоянно его сдерживать.
- Ты что, по-нашему говоришь? Ты тоже родом из Погибшей Земли? - воскликнул Родослав изумленно.
- Сколько вопросов! Нет, я не вашей крови и не имею отношения к Погибшей Земле, - отозвался лесной человек.
- А откуда же ты? И почему говоришь, как мы? - настороженно переспросил Родослав.
Незнакомец усмехнулся. Зубы у него были крупные и белые, и приморянину даже померещилось, что они заострены.
- Ты слишком уж любопытен! Между прочим, я тебя еще ни о чем не спрашивал, хотя тоже вижу впервые в жизни. Сначала надо разделать лань... Уф, не зря же я за ней гнался все утро!
Родослав недоумевающе заморгал.
- Ты гнался? Что ты врешь! Ты вообще взялся невесть откуда. За ланью волк гнался. А я ее подстерег и свалил копьем. Ты же пришел на чужую добычу!
Может быть, говорить этого не следовало, но у приморян позором считалось присваивать чужую добычу. Если несколько охотников убили зверя вместе, он был общим, если охотник угощал других, ели все, но хозяином был тот, кто добыл. Во время общих охот возле убитого зверя достаточно было положить аркан, чтобы никто не посмел его взять. Если бы кто-то посмел украсть чужую дичь, законный владелец мог проучить его на месте, а потом еще пристыдить перед всем племенем. Зато и за обвинение в краже любой охотник разозлился бы.
Но лесной человек лишь снисходительно усмехнулся, показывая острые зубы.
- Верно, волк гнался! А куда он делся потом, как думаешь?
Родослав опять вспомнил волчьи следы. Огромные - такой волчище должен быть ростом с молодого медведя. И чего он вдруг повернул прочь, на расстоянии прыжка от загнанной лани? Так сильно испугался двух людей? И откуда взялся след этого босого? С елки свалился?
Тут только Родослав заметил, что глаза у незнакомца - очень светло-карие, скорее просто желтые, с прозеленью. Человеческие глаза, и в то же время - нечеловеческие...
- Ты что, был волком? - недоверчиво спросил он.
- Ага! - лесной человек плавно изогнулся назад, словно спина у него была без костей, перекувыркнулся и встал снова на... нет, уже не на ноги! На четыре широких мягких лапы, взрывшие опавшую листву в двух шагах от Родослава! Огромный, невозможно огромный серо-рыжий волк глядел прямо в глаза приморянину и ухмылялся. А глаза у него остались совершенно те же, что и в человеческом облике! И на могучей шее - золотая цепочка с медвежьей лапой...
Нельзя сказать, чтобы Родослав совсем не испугался. В зверя-то обернуться мало ли кто может - например, нечисть какая-нибудь или злой колдун. Но так же часто звериный облик принимали в легендах сами Боги. Кроме того, незнакомец не казался ему враждебным. Загадочным, а при случае опасным наверняка был, но ведь он уже мирно беседовал с ним.
И он достал свой Велесов оберег, одной рукой взявшись за него, а другой, на всякий случай, сжал копье покрепче. И заговорил, почтительно, но без робости:
- Здравствуй, Лесной Хозяин, или кто бы ты ни был! Я вовсе не хотел мешать твоей охоте, видел только волчьи следы. И ты, и я оба смертельно ранили лань. По приморскому обычаю, она принадлежит нам обоим.
Оборотень перетек в человеческий облик так же легко, как раньше в другой. Проговорил, не двигаясь с места:
- Я, конечно, не Хозяин Лесов. Но и не совсем ему чужд. Ладно, если и наша Лесная Правда, и ваша, людская, здесь сходятся, поделим эту лань пополам.
Работая в четыре руки, они ловко освежевали лань и разделили мясо и шкуру пополам. И Родославу могло бы показаться, что с ним рядом вовсе не взявшийся неизвестно откуда оборотень, а один из его приятелей, с которым вместе свалили зверя. Опасений он уже почти не испытывал, но прикусывал язык, чтобы не задавать оборотню вопросов, что могли бы ему не понравиться.
Наконец, все же не совладал со своим любопытством:
- Послушай: а почему ты гнался за ланью в волчьем облике, а затем человеком обернулся? Зачем тебе стрелы, если мог ее просто загрызть? И мясо сырым, я гляжу, не ешь...
Оборотень насмешливо прищурил желтые глаза.
- Не ем - это правда. Если б я попробовал мясо сырым, сейчас бы с тобой так запросто не разговаривал. Тем более что, - он скользнул взором по ножу в руках приморянина, - оружие людей меня все равно не возьмет!
Родослав судорожно сглотнул. С таким волчиной вряд ли кто совладал бы один на один, а если он еще неуязвим...
Желания задавать вопросы у него сильно поубавилось, и он поспешно запихал мясо в свой кожаный мешок. Затем вежливо обратился к оборотню:
- Пусть солнце светит тебе на любой тропе!
- И тебе желаю того же! - казалось, что оборотень напряженно прислушивается к чему-то, что было далеко от них с Родославом, и слышно лишь ему. - По лесу лучше не ходи один! И родичей своих предупреди. В Приморских лесах могут завестись существа поопаснее меня.
Сказал так - и скрылся среди деревьев, совсем бесшумно. Родослав поглядел ему вслед. И только тут спохватился, что не спросил у оборотня, как его зовут, да и своего имени не назвал. Разошлись, как дельфины в море, не оставив следа. А теперь Родослав готов был об этом пожалеть. Казалось, что приключение оборвалось, едва начавшись...
На обратном пути он вышел на берег топкого лесного болотца, поросшего осокой и белоусом. И здесь, среди липкой грязи, увидел очень странные следы.
Их было три пары: каждая состояла из двух следов, как будто эти существа ходили на двух ногах, как люди и птицы. Каждый след состоял из четырех длинных и тонких пальцев и костистой пятки позади них. Ни у одного известного приморянам существа не было таких ног. Большие болотные птицы - аисты, журавли? Но у них пальцы гораздо короче, эти же, - Родослав поставил ногу рядом со "следочком", - принадлежали существам с человека ростом, не ниже! Да еще и когти на задних ногах.
И, судя по следам,  все трое направлялись куда-то вместе, вполне целенаправленно. Они ушли вглубь леса, в ту сторону, откуда он пришел. Словно тоже кого-то выслеживали.
И Родослав догадался, кого именно. Оборотня, с которым он разговаривал и поделил добычу. Ведь тот предупредил его о неких опасных существах - не об этих ли птиценогих?
Не сомневаясь более, Родослав поспешил обратно в лес. Оборотня он готов был считать другом, а птиценогие, хоть он не видел, не внушали доверия. Следовало предупредить нового знакомого; услуга за услугу.
Он шел быстро, однако не успел опередить оставивших странные следы. Продираясь сквозь заросли шиповника и малины, он услышал впереди шум ожесточенной битвы и странные голоса, непохожие ни на что на свете.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Convollar от 26 Мар, 2021, 21:48:38
так! На самом интересном месте ... Однако с оборотни, как-никак, ближе к людям, чем эти птиценогие, подозреваю, что ящеры. Хищные ящеры и оборотней они истребляют, возможно и за людей примутся. надеюсь, Родослав сумеет помочь оборотню.  Спасибо, эреа Артанис.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Артанис от 27 Мар, 2021, 20:08:20
Большое спасибо, эрэа Convollar! :-* :-* :-*
так! На самом интересном месте ... Однако с оборотни, как-никак, ближе к людям, чем эти птиценогие, подозреваю, что ящеры. Хищные ящеры и оборотней они истребляют, возможно и за людей примутся. надеюсь, Родослав сумеет помочь оборотню.  Спасибо, эреа Артанис.
Продолжения не придется долго ждать! ;)
Да, это ящеры напомнили о себе. Вот и узнаем, как люди столкнутся с ними.
Оборотней, кстати, к этому времени еще нет во множественном числе, мы видим самого первого из них. Их история тоже разворачивается буквально на этих страницах. ;)
Тот и сам отнюдь не прост. Но помощь соратника никому не помешает.

Возле обрыва над узкой лесной речкой сражались ни на жизнь, а на смерть три причудливых существа. Огромный волк, оскалив пасть и прижав уши, оборонялся от двоих двуногих и хвостатых существ, лишенных меха или одежды, зато в плотной, блестящей, черно-зеленой чешуе. И они дрались не по-звериному, хотя так и скалили пасти, полные острых сверкающих зубов, - нет, они орудовали секирами на длинных рукоятях, из какого-то странного, почти черного металла. Нападая с двух сторон, они старались взять оборотня в клещи, то и дело рубили его по голове, по лапам, по бокам. Из его ран текла кровь, однако и он не оставался в долгу: подскочив, резанул одного ящера зубами за плечо. Тот страшно зашипел, но тут же перехватил секиру одной рукой и снова бросился в бой. Видимо, эти существа, похожие на больших прямоходящих ящериц,  были особенно выносливы, а может - слабо ощущали боль.
Поодаль стоял, опираясь на задние ноги и на хвост, третий ящер, высоко держа голову, как человек. Скаля зубы, он не сводил глаз с битвы. Глаза его неистово сверкали, раздвоенный язык возбужденно двигался, секира в четырехпалых руках возбужденно подрагивала, - он выбирал только случай, чтобы вмешаться, не рискуя задеть своих.
И нужный момент был выбран. Оборотень, сделав прыжок, опрокинул одного из противников, стремительно прокусил ему глотку. Тогда третий, оттолкнувшись толстым хвостом, прыгнул на спину огромному волку. Тот извернулся, стряхивая его, и они покатились по земле, терзая друг друга зубами и когтями. Волчий вой и шипение ящеров и были теми звуками, что услышал выбежавший на поляну Родослав.
Он сразу метнул копье во второго, раненого ящера. Бросок был такой силы, что наконечник, войдя в спину, вышел из груди. Приморянин подошел и с усилием извлек копье, наступив ногой на твердую чешуйчатую грудь чудовища. Оно открыло глаза, и их вертикальные зрачки остановились на Родославе. И без того холодные и неподвижные, они быстро стекленели в преддверии смерти. Ничего, кроме омерзения, не ощутил сын Сварта, поглядев на разинутую беззубую пасть огромной ящерицы.
Он обернулся к оборотню, но тот со своим противником покатился по обрыву к реке. Мелькали только пушистые лапы и растопыренные чешуйчатые конечности. Раздался громкий плеск, и Родослав, наклонившись вниз, увидел, как оборотень, уже в человеческом облике, вынырнул на поверхность. С него ручьями текла вода, окрашиваясь кровью из ран.
- Держись! - крикнул Родослав, протянув ему руку.
Вскарабкавшись на берег, оборотень отряхнулся, как собака, затем обернулся назад.
- Один все же ушел! Это плохо. Теперь он сообщит своим, что ты мне помогал. И людоящеры пойдут войной против людей.
Родослав судорожно сглотнул. Он уже понял, что эти существа, владеющие оружием и все же совсем не похожие на людей, очень опасны, но еще не сознавал, насколько. Молодое поколение приморян лишь по рассказам старших слышало о войнах прошлого, но никогда не поднимало оружие ни против кого, кроме зверя в лесу.
- Так их много? Этих... людоящеров? И они могут сражаться с людьми? Но ведь мы их даже не знаем, я просто пришел тебе на помощь.
Оборотень помолчал, глядя на реку. Весной и осенью течение в ней быстрое, а людоящеры хорошо плавают. Нечего и думать перехватить беглеца...
- Это теперь неважно. В скором времени они бы все равно на вас напали. Они идут с полунощи, где для них стало слишком холодно. Приморье - их последний оплот, но они продолжают считать своей всю землю. И вы, люди, для них - как рыбья кость в горле.
Оборотень произнес "вы, люди", хотя Родославу он вовсе не казался чужим. Только не после того, как они сражались против общего врага. И он поинтересовался, как бы между прочим:
- А ты-то где перешел им дорогу?
Оборотень пожал плечами, не желая пускаться в объяснения.
- Это нам передалось от прародителей наших.
И все, понимай его как угодно. Впрочем, месть, завещанная родителями, была понятна каждому.
Родослав хотел еще о чем-то спросить, но не успел. Последний ящер, которого он пронзил копьем, был еще жив. Невероятно живучий, он собрал уходящие силы и, достав нож из того же черного металла, пополз, как змея, к ничего не подозревавшему приморянину. Он полз медленно, заливая сухую траву своей черной кровью. Наконец, он занес четырехпалую чешуйчатую руку для броска, но от боли невольно зашипел сквозь зубы.
Оборотень стремительно обернулся и ударил ножом, расширяя первую рану, нанесенную копьем Родослава.
Умирающий ящер задергался в предсмертных судорогах. Разинув широкую безгубую пасть, он что-то яростно прошипел и затих навсегда.
Родослава била дрожь. Он многое повидал на охоте, но никогда не сражался с существами, что, хоть и совсем не похожи на людей, были бы так хитры и так умели ненавидеть. Он не сомневался, что в шипении людоящера звучали какие-то слова, предсмертные проклятья, хоть и не понимал их. Да и можно ли говорить яснее с раздвоенным, как у змеи, языком? Он вопросительно взглянул на оборотня.
Тот понял его взгляд. Проговорил сурово, будто нехотя:
- Он сказал: "Тысячи моих сородичей отомстят! Когда все мягкокожие погибнут, их кровь возвратит Великого Ящера из бездны!"
- Великого Ящера? - переспросил Родослав, ничего не понимая.
Оборотень тяжело вздохнул.
- Это долгий разговор. Вы живете в очень древней земле, хоть здесь и не было людей раньше вас. Люди живут только на полунощи, в немеряных лесах, да и там их мало... А Великий Ящер был когда-то богом. Для его созданий остается им и сейчас.
Родослав молча кивнул. Новые откровения сыпались на него со всех сторон, как желуди с ветвей дуба, и их еще нужно было осмыслить. Ясно было одно - если в Приморье пришла беда, то она касалась всех.
Он снова взглянул на нового знакомого.
- Мне надо спешить домой, предупредить своих! На прощание надо хотя бы представиться, ведь жизнь друг другу спасли!.. Я Родослав, сын Сварта, вождя приморян.
Желтые глаза оборотня остро блеснули.
- А я Коловул, сын Велеса, Хозяина Лесов.
Новая ошеломляющая новость заставила Родослава пошатнуться.
- Ты ты бог! И моя помощь тебе не нужна была?
Он обратил внимание, что за время разговора многочисленные раны на теле оборотня и впрямь быстро заживали. Кровь перестала идти, молодая розовая кожа затягивала их, не оставляя следа. Оборотень пропустил между пальцами золотую цепочку от оберега и отозвался:
- Я не бог, а только сын бога. Моей матерью была человеческая женщина, жрица из маленького лесного племени. Отец породил меня бессмертным, чтобы я исполнял его волю на земле, стражем между лесом и людьми. Поэтому у меня два облика, для двух различных миров.
- И они не могли тебя убить? - переспросил Родослав, с запозданием вспомнив, что еще в их первую встречу оборотень сказал, что ему не повредит оружие.
- Сам я ни состариться, ни умереть не смогу, так было обещано, - отвечал тот. - Обычным оружием тоже убить нельзя. Но у людоящеров может быть что угодно. Видел их топоры и копья из черного железа? Ими можно раздробить скалу. Они могут придумать что-то посильнее. Некоторых колдунов их племени обучал еще сам Великий Ящер во времена своего могущества.
- Они что, тоже бессмертны? - спросил Родослав почему-то сдавленным шепотом.
- Лишь некоторые из них. Когда Великий Ящер был еще в дружбе с богами, он подарил бессмертие некоторым своим любимцам. Большинство из них свергнуты с ним в Бездну, но некоторые остались на земле. Даже Боги не могут у них отнять бессмертия и чародейских сил. Так что я бы не хотел попасть под топор, заговоренный кем-то из ящеров-колдунов, - признался он просто. - Кроме того, просто приятно, когда кто-то спешит тебе на помощь, хочет тебя спасти.
И Коловул с Родославом тепло пожали друг другу руки.
- Ты прости, но по всему видно, я должен спешить домой! У нас никто не слышал о людоящерах, и не ждет опасности, - тревожно произнес приморянин. - Надеюсь как-нибудь встретиться с тобой, когда будет спокойнее..
Но оборотень перекувыркнулся, обернувшись волком, и подмигнул Родославу желтым глазом:
- Давай, садись мне на спину! Возьми одного из них. И их оружие, чтобы показать приморянам.
У Родослава, оказалось, еще не пропала способность удивляться. Шутка ли - сын Хозяина Лесов, полубог, предлагает ехать на нем верхом?..
- А... ты всерьез? Не испытываешь меня? - спросил недоверчиво.
- Я тебя уже успел понять, когда ты показал, что чтишь Правду Лесную. Я послан на землю в том числе и следить, чтобы ее соблюдали - вы ли, люди, ящеры ли, - все, кто себя ставит много выше всего живого... А сейчас полезай! Что тянуть время?
Родослав сел на спину огромному волку, слегка подогнув ноги, и взял оружие убитых людоящеров. Труп пришлось примотать ремнем, пропущенным под грудью и передними лапами Коловула. При этом тот фыркнул что-то вроде того, что приходится изображать упряжную собаку. Родослав решил, что ослышался. Где это собак запрягают в упряжку? Кого они могут увезти?
Оборотень пустился бежать быстрей самого резвого коня. Лапы его ступали почти бесшумно, а ветер так и свистел в ушах Родослава, когда деревья проносились мимо, почти сливаясь в одну сплошную стену. Сердце замирало в груди от такой быстроты бега. Ему хотелось закрыть глаза и представить себя летящим на спине огромной птицы. Так он и сделал, но тут же вцепился для надежности в ремень, которым привязан был мертвый людоящер. Нет уж, сорваться наземь на всем скаку Родославу совсем не хотелось!
Конечно, его мучила тревога за свой народ, над которым нависла опасность. Однако и сдерживать свое любопытство было непросто. Нагнувшись к шее волка, он прокричал, преодолевая рев встречного ветра:
- А ты знаешь своего отца? Говорил с ним? Какой он - Хозяин Лесов?
Коловул, не сбавляя прыти, повернул голову к своему всаднику. У обычного волка голова не повернется так. А он вот мог.
- Видел. Я жил в Его лесных чертогах, учился, прежде чем уйти в Срединный Мир. Там я понял, в чем состоит мое предназначение, кто я сам и кто мои враги. Так что я могу себя назвать щедро одаренным своим отцом.
Так Родослав и не понял, что означает быть сыном Хозяина Лесов. Расспрашивать же подробности было неловко.
- Ну а твоя мать, она была человеческого рода? - уточнил он.
- Да. Ее народ живет очень далеко отсюда, в лесах и по рекам. Они научили меня сознавать себя человеком. Но я ушел от них. Я давно нигде не живу подолгу. Мне даны быстрые лапы, чтобы обойти все лесные тропы. Теперь вот занесло в Приморье. Здесь, я чую, придется задержаться, - добавил он, пускаясь бежать еще быстрей.
Родославу хотелось бы узнать, о каких землях на полунощи он говорит, какие там живут люди и звери, каковы немеряные леса, что он упоминал. Но впереди уже показалась опушка леса, а за ней лежала долина в окружении меловых скал, спускаясь к морю. Родослав узнал свой родной поселок.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Convollar от 27 Мар, 2021, 20:27:28
Как интересно, встреча с оборотнем, бой с людоящером. Получается, что эти ящеры как разумный вид древнее людей? И не то, чтобы неуязвимы, но очень трудно с ними справится. К тому же они владеют секретом изготовления особо прочного оружия, а кое-кто и магией. Спасибо, эреа Артанис.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: katarsis от 28 Мар, 2021, 14:20:09
Ну, вот, и началось. То, что было неизбежно, но к чему, конечно же, никто не подготовился. Потому что кто-то забыл предупредить. Подозреваю, что после того боя в небе и после таинственной находки боги решили, что Сварт прекрасно всё понял, и предупреждать уже не надо.
Доспехов не заготовлено, оружие только охотничье, воевать никто не учил... Из старшего поколения, конечно, кто-то учился, ещё в прошлой жизни (Ганд - тот точно умеет), но не старики же одни воевать будут. Успеют ли сейчас наверстать?
Родослав умеет быстро принимать решения. Казалось бы, чужой бой, прежде, чем лезть, надо всё выяснить. Но он умеет принимать решения не только быстро, но и правильно. Союзник в будущем бою точно лишним не будет.
З.Ы. Кое-что начало проясняться. Помнится, при рождении Ильвы Сварт заметил странный знак в виде волка. Похоже, теперь ясно, к кому это относилось.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Карса от 29 Мар, 2021, 05:41:43
Вот и Коловул объявился. И людоящеры. Придётся приморянам учиться военному делу. Вот дадут ли им людоящеры время на подготовку? Как далеко они от приморянского поселения? Не захотят ли договориться, пусть притворно, чтобы выиграть время? Впрочем, вряд ли. Если уверены, что мир принадлежит им по праву, то договариваться ниже их достоинства. А местные боги, раз не предупредили, так, может, советом помогут? Мало того, что людоящеры умеют изготавливать необычное оружие и имеют своих колдунов, так ещё и живучие. Хотя, возможно, зима умерит их пыл.
Всё интереснее и интереснее. Спасибо, эреа Артанис.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Артанис от 29 Мар, 2021, 21:02:27
Благодарю вас, эрэа Convollar, эрэа katarsis, эрэа Карса! :-* :-* :-*
Как интересно, встреча с оборотнем, бой с людоящером. Получается, что эти ящеры как разумный вид древнее людей? И не то, чтобы неуязвимы, но очень трудно с ними справится. К тому же они владеют секретом изготовления особо прочного оружия, а кое-кто и магией. Спасибо, эреа Артанис.
Конечно, гораздо древнее! Рептилии вообще древнее млекаопитающих, и в частности - людей. А здесь, об этом боги говорили в прологе.
"- Некогда Великий Ящер был равен нам. Если бы все все продолжалось так же, его голос и поныне был бы самым значимым в нашем совете. Я помню его во времена первого творения, полным кипучей силы. Все спорилось в его руках, самые дерзкие его замыслы претворялись в жизнь. Когда мы, совещаясь, задумали мыслящих существ, что будут осознавать мир, подобно нам, - Великий Ящер первым вложил разум и вдохнул бессмертную душу в некоторых из своих чешуйчатых созданий, которых почему-то любил сильнее всего."
Опасный противник, да! Никто не говорил, что будет легко.
Ну, вот, и началось. То, что было неизбежно, но к чему, конечно же, никто не подготовился. Потому что кто-то забыл предупредить. Подозреваю, что после того боя в небе и после таинственной находки боги решили, что Сварт прекрасно всё понял, и предупреждать уже не надо.
Доспехов не заготовлено, оружие только охотничье, воевать никто не учил... Из старшего поколения, конечно, кто-то учился, ещё в прошлой жизни (Ганд - тот точно умеет), но не старики же одни воевать будут. Успеют ли сейчас наверстать?
Родослав умеет быстро принимать решения. Казалось бы, чужой бой, прежде, чем лезть, надо всё выяснить. Но он умеет принимать решения не только быстро, но и правильно. Союзник в будущем бою точно лишним не будет.
З.Ы. Кое-что начало проясняться. Помнится, при рождении Ильвы Сварт заметил странный знак в виде волка. Похоже, теперь ясно, к кому это относилось.
Боги редко указывают людям прямо. Они могут дать подсказку, а дальше людям предстоит думать и принимать решения самостоятельно. Как, в общем, и полагается взрослым, самостоятельным существам. Если о людоящерах люди могли бы не узнать вовремя, то боги послали им Коловула, чтобы он все объяснил.
Да, воевать придется учиться с нуля. Впрочем, судя по Родославу, молодое поколение приморян не совсем безнадежно. Думаю, что смогут научиться.
Ага, Вы этот момент запомнили! :-* Спасибо Вам большое! Да, не совсем случайный был знак.
Вот и Коловул объявился. И людоящеры. Придётся приморянам учиться военному делу. Вот дадут ли им людоящеры время на подготовку? Как далеко они от приморянского поселения? Не захотят ли договориться, пусть притворно, чтобы выиграть время? Впрочем, вряд ли. Если уверены, что мир принадлежит им по праву, то договариваться ниже их достоинства. А местные боги, раз не предупредили, так, может, советом помогут? Мало того, что людоящеры умеют изготавливать необычное оружие и имеют своих колдунов, так ещё и живучие. Хотя, возможно, зима умерит их пыл.
Всё интереснее и интереснее. Спасибо, эреа Артанис.
В "Полете сокола" Коловул вспоминает о дружбе с Родославом. Теперь мы знаем, как у них все начиналось.
Договориться людоящерам с приморянами затруднительно. Они ведь и языка друг друга не понимают, да и физически не смогли бы поговорить. Разве что Коловула пригласить переводчиком? Только вряд ли они на это пойдут.
Местные боги, вот, предупреждают через Коловула. Да и кое-какие полезные навыки, может статься, дадут приморянам.
Скажу пока, что борьба будет тяжелой. И не быстрой.

Глава 8. Враг на пороге
В зарослях малины, растущих рядом с поселком, послышалось движение, и Коловул едва успел обернуться человеком, сбросив со спины Родослава вместе с трупом людоящера. Приморянин вскрикнул было от неожиданности. Но тут же строгим взглядом окинул собиравшую ягоды белокурую девушку, одетую в голубое платье. Это была его двоюродная сестра, Ильва.
- Что ты здесь делаешь одна? Нельзя никому ходить в одиночку! - напустился он, хотя она ни о чем еще не знала.
Ильва уже готова была засмеяться над чрезмерной суровостью брата. Но тут заметила незнакомого человека рядом с ним, и ее голубые глаза удивленно округлились. Она поставила наземь корзинку, полную малины, и усмехнулась:
- Ах, какие мы серьезные да грозные! Да ведь тут два шага до дома, кого мне бояться? Впрочем, Алет пошел со мной, - отвечая Родославу, она все время с любопытством косилась на его спутника. Ее удивление было понятно: ведь она никогда не видела, чужих людей, не приморян.
Тут же из кустов появился Алет, красивый белокурый юноша девятнадцати лет, очень схожий с сестрой. На всякий случай он взял с собой копье от медведя, но при виде людей приветливо улыбнулся. Губы у него были выпачканы малиной.
- Алет, срочно собери все племя! У меня важное сообщение! - строго приказал Родослав.
Только тут Ильва разглядела за их спинами скорченный труп людоящера и зажала рот руками.
- Что это за чудище? И кто твой новый друг? - спросила она, не подходя близко.
Родослав нахмурился еще сильней.
- Скоро все узнаешь. Со всеми вместе. Кажется, большая беда пришла в Приморскую Землю...
В течение часа все жители поселка собрались на широкой площади между постройками. Там Сварт и другие старейшины собирали народ в тех случаях, что касались всего народа. Там в дни праздников приморяне веселились, жгли костры. За двадцать лет площадь была утоптана ногами до каменной твердости. Недавно промытую было дождем яму замостили, заровняли битым камнем. Об этом вспоминал то один, то другой, недоумевая, по какому поводу их срочно созвали, оторвав от повседневных дел.
Здесь собрались все - и мужчины, и женщины. Не было только шестерых охотников, что накануне ушли в лес, ничего не подозревая. Теперь, конечно, все встревожились за них, но ничего нельзя было сделать. Оставалось надеяться, что ушедшие вернутся, не столкнувшись с людоящерами. Да еще не пустили на собрание детей до двенадцати лет. Те остались дома, младшие под присмотром старших.
Ну а взрослые, способные понимать общее дело, как-то сразу притихли и подобрались, услышав роковые новости. Мрачными глазами они разглядывали Родослава в середине круга, и незнакомца в волчьей шкуре, и труп диковинного чешуйчатого существа. Новости, что принес сын Сварта, поразили всех.
- Приморяне! На нашу землю пришел сильный и опасный враг! - Родослав показал на труп ящера и на оружие из черного железа. - Это не простая безмозглая ящерица! Такие, как она, ходят на двух ногах, владеют оружием, а некоторые могут колдовать. И их гораздо больше, чем нас! К тому же с ними трудно справиться. Коловул и я, - он указал рукой на оборотня, - только что сразились с тремя из них. Они ищут людей. Может быть, уже знают, где наш поселок.
Люди обступили мертвого ящера, разглядывали, оживленно обсуждали. Им пока трудно было осознать, как такое диковинное существо может быть врагом опаснее, чем ползучая змея или ядовитый скорпион.
Однако Сварт, взглянув на ящера, сразу сделался серьезным и быстро переглянулся с Гандом.
- Та тварь, что мы нашли замурованной в скале! Помнишь? Она была совсем такой же! И копье в ее лапах - тоже, как у этой...
- Я тоже вспомнил! Мы тогда не поняли этой загадки. Но, кажется, теперь есть кому все объяснить нам, - Ганд перевел взор с мертвого ящера на оборотня.
- Это Коловул, сын Велеса, - поспешил Родослав представить сородичам своего нового друга и союзника. - Он спас мне жизнь. Хотя, впрочем, и я спас его... Ну, то есть, думал, что спасаю... - в общем... - совсем запутавшись, он махнул рукой.
- Сын Лесного Хозяина! - Сварт почтительно коснулся знака медвежьей лапы, навсегда впечатанного в его грудь.
И еще был некто, едва подавивший крик изумления, услышав, кем был Коловул. Ильва, прижав к губам костяшки пальцев, шагнула назад и стала рядом с матерью, бледная и молчаливая. Казалось, что она внимательно следит за всем происходящим, затаив дыхание.
Сварт, как подобает кузнецу, изучил топоры и копья из черного железа.
- Никогда не видел такого металла! Пожалуй, люди его и вовсе не знают. Даже не представляю, при каком накале он должен плавиться. Вряд ли обычный горн его возьмет.
Ему принесли еще не перекованную железную крицу. Подняв один из черных топоров, Сварт ударил им по ней. Раздался такой звон, словно раскололась пополам целая хрустальная гора. Крица была перерублена пополам. На темном, без блеска, лезвии топора ящеров не было ни зазубрины.
- И таким оружием владеют все наши враги? - уточнил Ганд.
- Да. Меня послали предупредить вас, чтобы вы были готовы ко всему. Когда-то боги пытались расселить по свету первых людей, сотворенных из камня. Это было еще до того, как они создали из ясеня и ивы вас, настоящих людей. Каменные люди были могучи и бессмертны, а все же большинство погибли, а другие отступили перед людоящерами, ушли далеко на полунощь, куда те не заходят.
Множество глаз взирали на него с разными выражениями - страха, недоумения, отчаяния. Но были и те, в чьих чертах проявлялась готовность к борьбе.
- Что за каменные люди? - переспросил Сварт, вспоминая, что слышал нечто такое в ночь, когда видел богов, в ту ночь, что длилась семь земных дней.
- Старшая порода людей на нашей земле. Сами она зовут себе велетами. Их первых призвали для борьбы с детьми Великого Ящера, но они не справились. У них не было государства и войска, каждый был за себя. Да и сами велеты никогда с самого начала не были многочисленны. Вот и проиграли бой, чуть вовсе не вымерли. После этого боги создали настоящих людей. Отец мой Велес выбрал в лесу красивые ясень и иву. Сварог придал им облик мужчины и женщины; Стрибог дал им дыхание; Перун - силу; Даждьбог - разум и речь. А светлая Лада оживила их тела и заставила сердце биться. Так говорят. Сам-то я по матери из рода людей, так что меня тогда не было, - добавил Коловул, вроде бы, чуть извиняясь, как обычный человек, которого попросили на вечеринке рассказать историю.
Но приморянам было сегодня не до чужих историй. Сварт снова обратился к оборотню:
- О временах первого творения расскажешь позже. Сейчас лучше поведай нам, какие слабые места есть у людоящеров? Чего они боятся? Не может быть, чтобы совсем ничего!
- Чего боятся? - Коловул на мгновение задумался. - Холода, зимы боятся больше всего. Когда холодно, они цепенеют, а в сильные морозы быстро умирают. Потому и ушли с полунощи в Приморскую Землю.
- Так! Значит, зимой они воевать не смогут? - переспросил Ганд, уже намечая планы будущих сражений.
Оборотень пожал широкими плечами.
- Кто их знает! Наверное, не смогут, кроме тех, кого одарил Великий Ящер. Но зимы здесь мягкие, а им того и надо.
- До зимы теперь еще дожить надо, - сурово напомнил Сварт. - Что ящеры сделают теперь? Как ты думаешь, Коловул?
Тысячи пар глаз - голубых, серых, карих, черных, - скрестились на оборотне. Найдя среди них внимательный взор Ильвы, он неожиданно для себя самого подмигнул ей.
- Это будет зависеть от того, чем они заняты, когда беглец все расскажет им. Понятно, что медлить с нападением не станут. Разве что какой-нибудь колдовской ритуал может задержать их. Совет Четырех - их колдуны-правители, ученики Великого Ящера, - не мастерством, а колдовством изготавливают для всех оружие. Они могут решить, что его маловато для всех.
- У нас тоже, - печально усмехнулся Ингер. - Луки, копья, рогатины, - все годится только для охоты. Доспехов ни у кого нет. Да и воевать умеем лишь мы, старики. У молодых нет опыта.
- Прекрати, Ингер! - строго прервал его Ганд. - Вот перед нами Родослав, убивший людоящера простым охотничьим копьем. Без опыта битв, без доспехов, он одолел опасного врага. Поглядите еще на труп этой твари, и запомните, что людоящера можно победить! Наши юноши не хуже Родослава смогут их одолеть! Они сильны и отважны, мы все видели сотни раз! Они побеждали медведей и львов, быков и кабанов! Кто посмеет сказать, что перед людоящерами они станут слабее?
Родослав и другие юноши слушали речь старого воина с гордо блестевшими глазами. Возможно, некоторые из них задумывались, что война и охота - не одно и то же, но как было не стремиться проявить отвагу и силу? Тем более, что слова Ганда слышали и женщины.
Ярый Бельт, раскрасневшись, крикнул, чтобы слышала Ильва:
- Приморяне - настоящие мужчины! Ящерам не поздоровиться!
К счастью, он не разглядел, как Ильва насмешливо фыркнула при этих словах. Как и ее мать в молодости, она считала своих сверстников мальчишками и не воспринимала всерьез.
Когда молодежь угомонилась, Ганд вновь взял слово. Его военному опыту доверяли все приморяне.
- Бояться врага бесполезно, но недооценивать - глупо, - продолжал он. - Судя по тому, что мы видели, и что нам поведал Коловул, - нам угрожает опасный противник. Я думаю, что мы должны построить стену и вырыть колодцы внутри поселка. Иначе людоящеры ворвутся сюда, разрушат наши жилища, истребят наших женщин и детей, чтобы у нас не осталось продолжения, - его голос дрогнул.
Теперь уже не одни молодые, а все приморяне вскинулись, будто их жалили шершни.
- Будем строить стены! Вон сколько вокруг белого камня! Возведем так, чтобы ни один ящер не мог ее перелезть!
Только Вирт покачал головой и скрипуче рассмеялся.
- Стегну-то за один день не построишь! А ну как ящеры придут раньше?
- Вопрос здравый, - согласился Ганд. - И я предлагаю нам не дожидаться их, а идти навстречу. Самим искать противника, наносить удары и отступать! Я надеюсь, что наш новый союзник...
- Исполнит то, для чего был послан, - кивнул оборотень. - Своими набегами мы протянем время до зимы. А тогда людоящеры станут слабее, медлительнее, а может быть, впадут в спячку.
- Найти бы такое средство, чтобы они из нее не выходили! - проговорил Сварт таким тоном, каким кого-нибудь бранят. - Жаль, что мало нас! И строить стену, и воевать с людоящерами может просто не хватить людей...
- Нет, нас хватит! - Рута решительно раздвинула ряды и вышла вперед вместе с дочерью. - Мы, приморские женщины, не боимся никакой работы! И ведь это ради нас, прежде всего, нужна стена. Я соберу женщин и подростков, и мы будем помогать в строительстве. Тогда меньше мужчин придется оставить в поселке.
Сказала так - и ждала, что сейчас ей укажут ее место. Но и муж ее, и брат глядели на нее со скорбью, сквозь которую блестело восхищение. Затем другие женщины, по одной - по две, стали выходить вперед. Дива, Ильва, Ора, и даже Винга. Муж последней, Айк, простонал ей вслед:
- Ну ты-то куда? Там же камни ворочать придется!
Невысокая, коренастая Винга помахала мужу рукой:
- Желаю тебе такого успеха на войне, как у меня будет в строительстве!
Скоро больше половины приморских женщин и подростков обоего пола выстроили перед вождем, ожидая распоряжений.
- Приморская Земля не забудет ваш подвиг! - голос Сварта задрожал от сдерживаемого волнения. - Значит, мы беремся за работу. Нерис и Рута будет распоряжаться строительством. Сегодня же надо начать. Нечего тянуть.
- Отец и вождь мой! - Родослав почему-то был сильно встревожен. - Разреши мне с Коловулом съездить в разведку, узнать, где враг!
Сварт с гордостью протянул руку сыну, как равному.
- Иди, сын мой, и да помогут вам боги!
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: katarsis от 30 Мар, 2021, 02:35:34
Вот, адекватные люди: ни паники, ни истерики, сразу деловой подход. С таким настроем победа куда вероятнее. Но, всё-таки, хорошо бы, ящеров что-нибудь задержало, и они пришли попозже.
А Ильва, как мне кажется, заинтересовалась Коловулом.
Только я одного не поняла, насчёт ящеров. Почему они сейчас-то обитают на полунощи, если боятся холода? Что им мешало поселиться в Приморской Земле, когда там ещё людей не было?
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Карса от 30 Мар, 2021, 04:31:08
Да, действительно, почему людоящеры только сейчас появились в Приморье? На полунощи ведь похолодало давно. Может, они пытались обосноваться в другом месте, но не получилось по каким-то причинам? Катастрофа, уничтожившая Тамориану и Харанту, повлияла? А приморяне молодцы, готовы дружно противостоять врагу.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Convollar от 30 Мар, 2021, 07:50:05
Ну, что же, теперь станет ясно - смогут ли приморяне защитить свою землю. Ничего нет хорошего в появлении такого жутковатого врага, но в то же время, это, как ни печально необходимо. Охота дело хорошее, но чтобы защитить свою землю, нужны обученные воины. Конечно, сражаться лешче с обычным противником, то есть с такими же людьми, но уж что есть, то есть. А катастрофа, уничтожившая Тамориану и вызвавшая изменение климата на Полунощи, возможно имела одну и ту же причину.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Артанис от 30 Мар, 2021, 20:50:44
Большое спасибо, эрэа katarsis, эрэа Карса, эрэа Convollar! :-* :-* :-*
Вот, адекватные люди: ни паники, ни истерики, сразу деловой подход. С таким настроем победа куда вероятнее. Но, всё-таки, хорошо бы, ящеров что-нибудь задержало, и они пришли попозже.
А Ильва, как мне кажется, заинтересовалась Коловулом.
Только я одного не поняла, насчёт ящеров. Почему они сейчас-то обитают на полунощи, если боятся холода? Что им мешало поселиться в Приморской Земле, когда там ещё людей не было?
Ну, все-таки они пережили многое, хоть войн и не случалось. Старшее поколение еще помнит гибель Таморианы и скитания затем. Малдшее - не очень-то цивилизованные обитатели глуши, где приходиться сражаться с "медведями и львами, быками и кабанами". Умеют действовать и принимать решения в трудных обстоятельствах. Хотя ящеры, конечно, намного опаснее.
Ильва сперва удивилась появлению незнакомца, ну и дальше не перестала приглядываться.
Насчет ящеров тоже говорилось в прологе.
"Торопясь, чтобы успеть первым, он дал разум своим двуногим ящерицам, не поглядев, что их кровь остается холодной. Так что его творения получились медлительны и ленивы, как все пресмыкающиеся. Исправлять было уже некогда, и Ящер взамен сделал своих избранников нечувствительными к холоду, подарил им больше сил и выносливости, чем у других живых. А заодно научил самых способных заклинать различные вещи, природные сущности, заговаривать раны и болезни. Так впервые смертные узнали о том, что позже назвали магией. И Дети Ящера размножились невозбранно в целом мире. А когда остальные Боги собрались творить разумных существ, оказалось, что для них места уже нет. Сперва мы хотели, чтобы Ящер оставался нашим другом, мы просили его уступить часть - только часть! - земных владений. Но он встретил нас наглым смехом. По его мнению, племя чешуйчатых имело право владеть всем миром, потому что были созданы первыми."
Так что раньше они обитали повсюду. Из Приморья их как раз выпроводили, чтобы не мешали поселиться людям. Что они там жили, доказывает хотя бы труп ящера в скале, найденный нашими героями. Потом жили на севере, но климат стал холодать, а защита, данная им Великим Ящером - слабеть (вероятно, это заняло немало времени, сперва его благословение еще держалось). И теперь им осталось только уйти в Приморье.
Да, действительно, почему людоящеры только сейчас появились в Приморье? На полунощи ведь похолодало давно. Может, они пытались обосноваться в другом месте, но не получилось по каким-то причинам? Катастрофа, уничтожившая Тамориану и Харанту, повлияла? А приморяне молодцы, готовы дружно противостоять врагу.
Вряд ли на климат повлияла катастрофа. Скорее уж, боги стараются своими методами доконать народ Великого Ящера. Люди смогут приспособиться к холодам, звери и магические народы - тоже. А вот ящеры - нет.
Надеюсь, что приморяне нас не разочаруют!
Ну, что же, теперь станет ясно - смогут ли приморяне защитить свою землю. Ничего нет хорошего в появлении такого жутковатого врага, но в то же время, это, как ни печально необходимо. Охота дело хорошее, но чтобы защитить свою землю, нужны обученные воины. Конечно, сражаться лешче с обычным противником, то есть с такими же людьми, но уж что есть, то есть. А катастрофа, уничтожившая Тамориану и вызвавшая изменение климата на Полунощи, возможно имела одну и ту же причину.
Теперь нужно, прежде всего, чтобы приморяне выжили. Но, если справятся, может быть, противостояние с людоящерами нужно, чтобы они породили большой и сплоченный народ?
Мир магический, поэтому сражаться здесь может понадобится с кем угодно. И к этому тоже лучше быть готовым.
Нет, скорее всего, климат Холодных Земель стал меняться значительно раньше. Чуть выше уже об этом сказано.

И снова Родослав ехал верхом на огромном стремительно мчащемся волке, а вокруг убегал назад лес. Это было совсем не похоже на самую быструю скачку на коне. Там всадник выбирает дорогу, он должен управлять конем и пересиливать его. А оборотень, на котором ехал Родослав, сам выбирал дорогу, зная все лесные тропы лучше него. Он огибал непролазные заросли и груды валежника, перескакивал ручьи, направляясь куда-то в самую глушь, где, как показалось приморянину, не водилось вовсе никого живого.
- Они здесь? - спросил он, держась руками за жесткую шерсть на загривке волка.
Коловул обернул к нему голову.
- Нет. Сюда людоящеры не заходят. Здесь было когда-то священное место велетов.
- Каменных людей? Тех, что были до нас?
- Незадолго до их поражения Агрик, мудрейший из велетов, задумал сделать меч, способный одолеть чародейские выдумки людоящеров. Сделав меч, он спрятал его на семь дней в небе, на семь дней в воде, на семь дней в огне и на семь дней в земле, чтобы меч впитал силу всех стихий. Но не успели пройти последние семь дней, как людоящеры напали огромным войском. Агрик погиб, а немногие уцелевшие велеты ушли из Приморья. О мече никто из них не знал.
- Угу, - Родослав, слушавший его повествование, как занимательную сказку, вдруг подскочил на спине оборотня: - Так меч до сих пор там? И им можно одолеть людоящеров?
- Я не знаю. Не бывал здесь еще. Так мне сказали те, кто меня послал, - уточнил Коловул.
Он остановился, ссаживая Родослава и принимая человеческий облик. Перед ними встала настоящая лесная крепь, сплетение колючих ветвей, где и мыши не пролезть. Кругом громоздился бурелом из поваленных ветвей и целых древесных стволов. Родослав был высокого роста, но ему не удавалось заглянуть поверх нагромождений. Похоже было, что здесь никто не бывал со времен древних велетов. Родослав переглянулся с Коловулом.
- Да... Хорошо еще, что Агрик не спрятал в последний раз меч в небе, - усмехнулся он, пытаясь скрыть невольную растерянность за веселой шуткой.
Не говоря ни слова, Коловул оттащил в сторону полусгнивший ствол упавшего дерева. Родослав, скинув кожух и сорочку, стал помогать ему, рубя топором крепкую лесную поросль, сплетавшуюся, как рыболовная сеть. Хорошо еще, что была осень, заросли почти высохли и не очень сопротивлялись напору.
Долгое время по лесу шел жуткий треск, гул, грохот. Оборотень и человек, все в синяках и ссадинах, с исцарапанными ногтями, расчищали дорогу в лесное святилище. Ворочали бревна и каменные глыбы, разбирали завалы, скаля зубы в азарте борьбы. Увидевшая их лиса, вильнув хвостом, ушла, фыркнув: эти двуногие, кажется, окончательно сошли с ума! Медведь встревожился было - уж не родич-соперник ли ломает деревья? Но, придя на треск, рявкнул для порядка и скрылся в лесу. А Коловул с Родославом их даже не заметили, поглощенные своей работой.
Наконец, расчистив заросли, они увидели сооружение из гладко отесанных  и поставленных на ребро каменных плит. Это была массивная постройка, выше человеческого роста, с широким основанием. Сверху ее покрывала еще одна плита. Некогда она была плотно пригнана, как и все остальные, да и за миновавшие века ни на волос не сдвинулась с места. Но раскололась почти посередине, и ее холодная серая поверхность поросла мхом, как и все сооружение, имевшее форму круга. И все же, несмотря на древность и запустение, этот круг камней излучал силу. Родослав сразу почувствовал ее молчаливое, но несокрушимое присутствие; возможно, в нем проявилась кровь матери-жрицы, но он ощущал всем существом эту силу. Она вырастала из земли, как эти наполовину ушедшие в нее камни, как местные дубы. Она согревала, как огонь очага. Она питала и очищала, как вода. Она была растворена в воздухе, и они дышали ею, как и все приморяне, - теперь Родослав это понимал.
Он очнулся от грез и встряхнул головой. Окинул взглядом каменное сооружение.
- Это здесь... Только как же мы туда войдем?
Действительно: в каменной постройке не было ни двери, ни окошка. И ни единой щелки между камней, даром что воздвигнута была в незапамятные времена!
Коловул усмехнулся новому затруднению.
- Да, это работа велетов! Агрик строил каменный круг для своих, а не для наших рук. Но все же попробуем сдвинуть немного эту крышку...
Вскарабкавшись наверх, они налегли изо всех сил на меньшую половину каменной крышки. Та едва-едва подалась их усилиям. Понадобилось бы два десятка крепких мужчин, чтобы сбросить на землю даже такой обломок. Вся их возня с лесной чащей ничего не значила в сравнении с попыткой отодвинуть каменную крышку! Руки, ноги, спина уже ныли от страшного напряжения, того и гляди затрещат мышцы.
- Отец Велес, дай мне сил! - хрипло выдохнул Коловул, толкая замшелую глыбу.
Он почувствовал, как горячая волна вливается в его тело, наполняет все кости, мышцы и жилы. Камень вдруг показался вовсе не таким уж тяжелым, он легко сдвинулся, открывая широкую щель. Солнечный свет проник сквозь облетевшие кроны деревьев, лег широкой золотой полосой на пол холодного каменного склепа.
Родослав глядел на него с невольным изумлением. Он как-то не задумывался, каковы возможности у оборотня-полубога. Для него Коловул был почти человеком. Так проще иметь с ним дело. А в нем жило скрытое божественное могущество...
Поглядев вниз, Родослав повис на руках и прыгнул на пол. Меч стихий он собирался добыть сам, без Коловула. У того и своих способностей полно. Пусть чудесный меч послужит людям. В конце концов, он и сам немало поработал, чтобы получить его!
Воздух в каменном склепе был затхлым, но неожиданно сухим, без гнили. Родослав сделал несколько шагов и пожалел, что не зажег факел. Наверху было светло, а здесь приходилось довольствоваться лишь узкой полоской света. Впрочем, несколько он мог разглядеть, кругом было чисто. Ни костей, ни мокриц и червей, что обычно заводятся в земле. Видно, древний велет Агрик заколдовал последнее хранилище для меча стихий.
Звук шагов Родослава отдавался от каменных стен, как будто он сам был камненогим велетом. Дыхание тоже повторялось эхом. Он постарался дышать тише, потому что шум казался здесь неуместным. И тут увидел меч.
Он стоял на земле, без всякой подставки, возле стены. Именно стоял, едва держась за землю кончиком острия, как обычный меч стоять не сможет. И Родослав словно увидел сам, как после семи дней последнего посвящения - в земле, - меч стихий сам вышел наверх, ожидая того, кто станет им владеть. Только вот придти за ним было уже некому...
Но, подойдя ближе, Родослав едва не плюнул с досады: меч был деревянным! Ну да: выструган из дерева, как игрушечные мечи, какими он со сверстниками в детстве играли в войну. Палка, отесанная в виде меча, не годится даже прогнать собаку... Что это - Коловул подшутил над ним? Или у древних велетов такие нелепые шутки?
Они все-таки взял в руки доставшийся с таким трудом деревянный меч, удивившись, что тот не сгнил от времени. И клинок стал вдруг ощутимо тяжелее и зазвенел упругой сталью. Не успел Родослав извиниться, как по лезвию меча змейкой пробежал огонь и свился вокруг его запястья, но не обжег, хоть было жарко. И тут же голубая струя холодной воды пролилась невесть откуда и тоже, как живая, сбежала на руку Родославу. Волна ярко-зеленого цвета, как листва дубов, скользнула по лезвию. И едва заметная струя воздуха провеяла, колыхнув рукав сорочки.
- Благодарю вас, боги, за ваш дар! Спасибо и тебе, мастер Агрик, пусть твоя душа радуется в Ирие! - проговорил он, поцеловав лезвие меча. Теперь он видел, что его поверхность все время переливается огненными сполохами, водяными всплесками, суровым блеском металла, зеленью, голубизной... Меч был живым. И он признал его руку.
- А я и ножны тебе не приготовил. Но ничего, дома сделаю, - пообещал Родослав, подвесив меч к поясу.
Коловул подал ему руку и помог выбраться наверх. Его желтые глаза прищурились при виде меча.
- Вот теперь в твоих руках сила Приморской Земли!.. Ладно, садись: поищем врагов для твоего меча! - произнес он, становясь волком.
Родослав сел ему на спину, мысленно ругая себя: зачем ему взбрело в голову, что оборотень, и так обладая чудесной силой, захочет собрать еще большую?
На сей раз Коловул направился  в другую сторону, поодаль от святилища велетов. Он бежал долго. Человеку, пожалуй, понадобилось бы несколько дней, но быстролапый оборотень успел к вечеру того же дня.
Вскоре не только он, но и Родослав заметили на земле памятные, будто птичьи, следы. А затем почуяли и знакомый болотный запах людоящеров. И, наконец, наткнулись на обширную свежую вырубку среди леса. Срубленные кусты и деревья так и валялись в беспорядке, никому не нужные.
- Они... Им нужны пространства оголенной земли для их колдовских опытов, - угрюмо произнес Коловул, трогая увядшую ветку срубленной рябины, еще покрытую засохшими ягодами. - Только они способны срубить плодоносное дерево... Им нипочем Правда Лесная.
- А как же Лешие? - шепотом спросил Родослав, с болью разглядывая картину разрушения.
- Что Лешие! - усмехнулся оборотень. - Их сила исходит от земли, а колдуны Совета Четырех некогда научились у своего хозяина, как саму землю уродовать для своих целей. Возможно, сильнейшие из Леших, как Святобор, могли бы не пустить их в свои владения. Но и то под силу немногим.
Родослав не мог не подивиться, каким могуществом обладают ящеры. И как сильны они были, когда их повелитель царил в мире вместе с другими богами!
Вместе с Коловулом, обернувшимся человеком, он прополз вдоль края кустов, огибавших большую вырубку. Прижавшись к земле, они поднимали одни только глаза. И видели...
Вся вырубка была заполнена людоящерами. Их было гораздо больше, чем приморян на собрании - многие тысячи. Они стояли на задних ногах, опираясь еще и на хвост, скалили зубастые пасти, не сводя немигающих глаз с чего-то, что происходило в середине поляны.
Под прикрытием зарослей высокой травы белоуса, Коловул с Родославом смогли подкрасться ближе. Теперь они видели впереди огромную темную яму, занимавшую всю середину вырубки. Из нее валил дым, что-то глухо рокотало внутри. Неужели огнедышащая гора, вроде той, что погубила Погибшую Землю?.. Но четыре фигуры людоящеров, стоявших возле нее, означали нечто иное. Эти четверо распространяли вокруг себя силу и властность, окутывавшую их, как тень. Даже их сородичи не смели подходить ближе. В отличие от других, их руки и грудь были расписаны причудливыми блестящими узорами.
Они что-то шипели в один голос, глядя на дымящуюся яму, и Родослав видел, как их подданные воодушевленно вскидывают головы и поводят хвостом. Но сам не мог разобрать ни слова. Нагнувшись к его уху, Коловул переводил:
- Они говорят: "Пусть течет из недр земли ее кровь, черная и горячая! Пусть вместе с ней плавится железо в подземном жаре, что им извлекли наверх! Пусть получит несокрушимую силу наше оружие!" Вот, Родослав, перед тобой Совет Четырех - ученики Великого Ящера!
- Те самые, бессмертные? - угрюмо переспросил Родослав.
- Они самые! Вот этот, сгорбленные - Тха-Асс, старейший из них. Он умеет летать, почти как дракон. И еще может много такого, о чем не знают даже его собратья. Этот, высокий - Хаст-Саур, лучше всех умеющий преобразовать одно вещество в другое. Это он, между прочим, изобрел черное железо. Рядом с ним, в яркой росписи - Шаа-Рам, лучший заклинатель духов. Все мечтает дозваться Великого Ящера из бездны, куда он свергнут. Но туда не докричишься... А это - Ирс-Таур. Собственная его магическая сила не так уж велика, зато ему доверен Великим Ящером некий священный для них талисман. Кроме того, именно Ирс-Таур некогда собрал уцелевших после разгрома ящеров и объединил их снова под властью Совета Четырех. Он самый рассудительный из них.
- Как дядя Ганд у нас? - усмехнулся Родослав одними губами. - Если, конечно, можно сравнить ящеров с людьми...
- Что-то вроде того, - согласился Коловул. - Но тише! У них металл как раз подходит!
Действительно, дым немного рассеялся, и стало видно, что яма целиком полна черной, медленно кипящей жидкости, видимо, очень горячей, потому что даже четыре ящера-колдуна отступили, продолжая заклинать. И тут толпа ящеров раздвинулась, и разведчики увидели шестерых людей, лежащих на земле. Четверо из них были туго стянуты ремнями, с кляпом во рту. Двое лежали безучастно, как куклы, бледные и молчаливые. Они были мертвы. По знаку Хаст-Саура, обоих мертвецов притащили и бросили в яму, где плавился заколдованный металл. Там забурлило сильней, и повалил густой дым.
- Братья! Дети Великого Ящера! - громко воззвал Хаст-Соур. - Мы поймали этих шестерых мягкокожих и приносим их в жертву нашему возлюбленному отцу и учителю! Их плоть укрепит наше оружие, а кровь тех, что еще живы, охладит его, как будет готово. Скоро мы пойдем войной на всех мягкокожих, любимчиков богов, и истребим их! А после этого сможем открыть врата бездны! И Великий Ящер вернется, победит всех богов и отдаст нам землю полностью, как было на заре времен! Да будет так!
- Да будет так! - куда ни взгляни, людоящеры повсюду вскидывали четырехпалые руки, разевали пасти, дергали языком и били хвостами в фанатичном воодушевлении.
Родослав, уткнувшись лицом в землю, глухо стонал, как от невыносимой боли.
- Это же наши! Приморские охотники! Ури, Марн, Глен, Лоус. А мертвые - Варам и Керт. Они их сожгли в яме! И остальных убьют!
Коловул, заткнув ему рот ладонью, держал юношу в железных объятиях, чтобы тот не вскочил и не сделал ничего необдуманного. Родослав бешено извивался, но оборотень был сильнее и не выпустил его.
- Тихо! Тихо, пока нас не услышали! - шипел он на ухо. - Успокойся же! Подумаем, как выручить живых!
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Convollar от 30 Мар, 2021, 21:17:34
Однако милые какие зверушки, эти людоящеры! Людей за людей они не считают, но используют, как стабилизатор для изготовления оружия. Прелесть какая! Но многовато их, справиться с ними будет нелегко, даже и с мечом Агрика. Посмотрим, что придумают приморяне, тут просто дракой не обойдёшься. Спасибо, эреа Артанис.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Карса от 31 Мар, 2021, 07:18:04
Да... Подсуропили местные боги противничка приморянам. Какие-либо договора здесь, видимо, невозможны, война будет на истребление.
Интересно, а куда потом девался меч Агрика? В "Полёте сокола" и других книгах о нём вроде бы не упоминается. Или я что-то пропустила?
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: katarsis от 31 Мар, 2021, 19:35:32
Меч-Кладенец, значит. ;) Пригодится.
И всё же, почему так поздно предупредили? Когда враг уже здесь? Ни то боги позабыли и в последний день спохватились, ни то Коловула что-то задержало ??? Или, может, ящеры оказались неожиданно прыткими, и появились, когда казалось, что ещё куча времени?
Надеюсь, Родославу с Коловулом как-нибудь удастся спасти пленных. Хотя, трудно представить, как. В такой-то ситуации. :-\
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Артанис от 31 Мар, 2021, 21:22:27
Благодарю за отзывы, эрэа Convollar, эрэа Карса, эрэа katarsis! :-* :-* :-*
Однако милые какие зверушки, эти людоящеры! Людей за людей они не считают, но используют, как стабилизатор для изготовления оружия. Прелесть какая! Но многовато их, справиться с ними будет нелегко, даже и с мечом Агрика. Посмотрим, что придумают приморяне, тут просто дракой не обойдёшься. Спасибо, эреа Артанис.
Они считают людей за соперников в борьбе за жизненное пространство и за созданий других богов, противников их создателя. И эти люди еще пришли мешать настоящему венцу творения - им, могучим и древним ящерам! Какие могут быть церемонии?
Скорее всего, противостояние не решить за один раз. Пока что поглядим, что будут делать Родослав с Коловулом.
Да... Подсуропили местные боги противничка приморянам. Какие-либо договора здесь, видимо, невозможны, война будет на истребление.
Интересно, а куда потом девался меч Агрика? В "Полёте сокола" и других книгах о нём вроде бы не упоминается. Или я что-то пропустила?
Боги-то как раз их не звали, это Великий Ящер некогда постарался.
Меч Агрика был создан против людоящеров и, скорее всего, тогда же выполнил свое предназначение. К "историческим" временам его нет. В "Полете сокола" Коловул упоминал, что помог Родославу добыть меч-кладенец, но без всяких подробностей. Да и я тогда имела в виду всего лишь отсылку к волшебным сказкам про "Серого Волка".
Меч-Кладенец, значит. ;) Пригодится.
И всё же, почему так поздно предупредили? Когда враг уже здесь? Ни то боги позабыли и в последний день спохватились, ни то Коловула что-то задержало ??? Или, может, ящеры оказались неожиданно прыткими, и появились, когда казалось, что ещё куча времени?
Надеюсь, Родославу с Коловулом как-нибудь удастся спасти пленных. Хотя, трудно представить, как. В такой-то ситуации. :-\
Меч пригодится! Вот и увидите, как!
Коловул следил за ящерами, и не мог надолго оставить наблюдение, нужно было знать, что конкретно они делают. Он все-таки один, и, хоть и быстро бегает, в двух местах сразу быть не может.

Глава 9. Разведка боем
Немного придя в себя и возвратив способность рассуждать, Родослав с тоской глядел на пленников, окруженных полчищами врагов. Было уже темно, и он почти не различал бы их, если бы огненная яма не испускала немного света, хоть и тусклого, как бы приглушенного дымным колпаком. Нигде на вырубке не зажегся ни один факел: похоже, людоящеры прекрасно видели и в темноте.
- Разве одолеешь их всех? - угрюмо спросил сын Сварта. - До чего же их много! Всем приморянам вместе не сладить.
- А ты погоди! - зашептал Коловул ему на ухо. - Мало сил - будем действовать смекалкой! Ночью людоящеры слабеют, их кровь остывает... Правда, на Совет Четырех это не действует, - прибавил он с сожалением, - да и те, что возле огненной ямы, хорошо прогреются и смогут бодрствовать всю ночь. Но вот те, что сторожат пленников, кажется, уже цепенеют. Подожди, пока заснут...
И впрямь: осенняя ночь уже была холодной, и задние ряды людоящеров замирали неподвижно, как были, стоя на ногах и опираясь на хвост. И больше не двигались. Другие пытались сопротивляться: трясли головой и лапами, переступали на месте, поводили хвостом. Но природа брала свое. Движения становились все медленнее, и они засыпали, один за другим, не ложась на землю.
А возле огненной ямы продолжали торжественно шипеть четыре колдуна. Их подданные, кого согревал жар кипящего металла, почтительно наблюдали за проведением ритуала.
- А если они сейчас убьют остальных? - прошептал Родослав, у которого зуб не попадал на зуб от холода и волнения.
- Нет, еще не скоро. Я же переводил: им понадобится свежая кровь, когда все будет готово, - Коловул надавил рукой на спину Родославу, заставляя его лежать тихо. - Как крайние заснут, подползем и освободим пленников. Об одном думаю: они после пут вряд ли смогут идти, а ящеры не все спят...
- А ты не увезешь их? Я тогда пойду пешком, - Родослав даже удивился: он уже привык думать, что новый соратник может все.
- Что? Увезти четырех людей разом? Знаешь ли, я все-таки волколак, а не медведь и не бык! Вот и свяжись с вами, людьми!.. - Коловул сердито отвернулся и стал озираться по сторонам, прекрасно видя в темноте.
Наконец, оборотень довольно усмехнулся - по крайней мере, так Родославу послышалось в темноте.
- Ага, так и есть! Я так и думал: многие из них прибыли издалека, не могли успеть дойти пешком. Взгляни, на ком они ездят!
Сперва Родослав не мог ничего разобрать, но, наконец, различил в темноте массивные фигуры чудовищ, топтавшихся в зарослях поодаль от вырубки. Четвероногие чешуйчатые твари, ростом с двух коней каждая, с длинным зубчатым хвостом, на голове гребень, как у петуха, а длинные челюсти вытянуты, как утиный клюв. Они мирно паслись, ощипывая высокие папоротники, и, казалось, не замечали ничего вокруг.
- Людоящеры ездят на этих зверюгах? - не поверил Родослав.
- А почему нет? Они страшноваты, но на самом деле послушны. Эти "кони" - тоже остаток мира, некогда созданного Великим Ящером. При нем много было пресмыкающихся, самых разных. Потом почти все были свергнуты с ним в Бездну или вымерли на земле. Кроме самых разумных - людоящеров и драконов. А "кони" уцелели, как верховой скот... Теперь только бы не заснули от холода! Да не должны: они большие, остывают не скоро. Значит, ты к пленникам, я - к "коням"!
Родослава даже подбросило на лесной подстилке.
- Ты что? - шепотом закричал он на оборотня. - Ехать верхом? Вот на этих? Да они нас всех затопчут и сожрут!
- Не сожрут - они травоядные, - усмехнулся Коловул. - Зато быстрые. Скажи, как еще увезти пленников от погони?
Приморянин промолчал, не зная, что возразить. Он и сам не видел другого способа спасти сородичей. Но при одной мысли, что придется сесть на гигантскую ящерицу, его начинало мутить.
А тем временем ритуал вокруг огненной ямы все продолжался. Четыре колдуна то и дело шипели какие-то заклинания, сыпали в кипящую смесь неизвестные порошки, бросали предметы, которых Родослав не мог рассмотреть.  Дым валил все гуще. Толпы ближних людоящеров пристально взирали на кипящий металл, воздев чешуйчатые лапы, словно в молитве. Но стоявшие позади крепко спали, и лишь солнечное тепло могло их пробудить к жизни.
По знаку Коловула, они с Родославом поползли в разные стороны. Затаив дыхание, приморянин пробирался между широко расставленных чешуйчатых ног спящих ящеров. Ему все время казалось, что какой-нибудь из них очнется и увидит его. Сердце гулко билось об оголенную, вытоптанную землю. Наконец, он был возле пленных. Глен первым открыл глаза и узнал его. Родослав вынул кляп из его рта и тут же зажал рот ладонью, чтобы тот не закричал. Быстро перерезал ножом ремни на руках всех четверых. Меч Агрика висел на его поясе, но мечом это делать неудобно.
Четверо приморян изумленно таращились, узнав в темноте сына вождя. Никто ничего не говорил. Да им и не до того было - застоявшаяся кровь возвращалась в освобожденные от пут руки и ноги, которые сразу мучительно заныли. Пленники скорчились на земле, чтобы никто не заметил, что они освободились. К счастью, никто из людоящеров, занятых ритуалом, не оглядывался на них.
Сзади, ступая тяжело, но мягко, подошли две чешуйчатые махины, нависли сверху, поводя клювоносыми мордами. Родослав закричал бы от ужаса, если бы не видел Коловула на морщинистой шее одной твари.
- Спокойно, это друг! Это спасение! - зашипел он, втаскивая ничего не понимающего Ури на высоченную спину чудовища. Слава всем Богам, оно пока что стояло спокойно, продолжая пережевывать какую-то зелень. Возможно, они не очень-то различали, кто садится на них верхом.
Глен и Лоус сели верхом без происшествий. А вот Марн, схватившись за чешуйчатую холку ящера, разодрал ладони в кровь.
- Леший побери, больно! - зашипел он сквозь стиснутые зубы.
Родослав, стоя на земле, строго прижал палец к губам: только не шуметь! Любой случайный звук их погубит.
Но было уже поздно. Одна из зверюг, видимо, наконец, встревожилась непривычным мельтешением вокруг, открыла пасть и трубно заревела. Мгновенно обернувшись, людоящеры бросились навстречу, выхватывая оружие.
Родослав схватил меч Агрика, успев еще подумать, что, кажется, все кончается. Настолько внезапной была эта мысль, что в ней не успело проскочить и страха, одно лишь удивление. Но в тот же миг он увидел, как к нему мягкими прыжками мчится огромный волк.
- Прыгай! - провыл тот.
Родослав быстро вскочил ему на спину, и оборотень еще раз взвыл, отчего два чудовища пустились бежать валкой, но быстрой иноходью, увозя бывших пленников. А людоящеры были уже совсем близко.
- Меч! Меч стихий! - крикнул Коловул, бросившись им навстречу со всадником на своей спине.
Меч в руках Родослава горел и переливался всеми цветами радуги, настолько ярко, что он все видел, как днем. Он ударил им первого же людоящера прямо в его разинутую пасть. И вдруг пламя вспыхнуло на лезвии меча и ударило жгучей волной. Людоящер взвыл и покатился, грызя землю, чтобы сбить огонь, грызущий его изнутри. Но ничто не могло его погасить.
Глава Родослава изумленно расширились, когда он увидел, что творит его меч. Но глядеть было некогда: новый враг уже заносил над ним топор. Приморянин едва успел поднять меч, как внезапный порыв ветра подхватил его врага, смял как сухой лист, отшвырнул далеко прочь вместе с еще тремя, стоявшими за ним.
- Вот это да! - восхищенно выдохнул Родослав. - Какая сила!
Он вместе с Коловулом крутился в окружении противника, будто юла. Оборотень лязгал зубами, бил лапами, не замечая ран, что были бы смертельны для другого. И все же людоящеры смяли бы их обоих, если бы не Агриков меч в руках Родослава. Он сам разил врага, выбирая, силу какой из стихий применить. Огненные, водяные, земляные, воздушные удары следовали один за другим. Казалось, что сейчас чудесный меч совершит то, для чего создал его древний велет - истребит всех людоящеров на свете.
Но четверо колдунов, наконец, обернулись навстречу противнику. Будто жгучая плеть хлестнула по лицу Родослава, так что он ослеп от боли и почти упал на спину оборотню, чудом не выпустив из рук меч. По тому, как взвыл Коловул, ясно было, что и ему досталось, но у сына Велеса раны заживали быстро.
Когда Родослав смог видеть, то разглядел, как на скрюченных когтях Тха-Асса еще дрожат мертвенные отблески, похожие на болотные огоньки. Приморянин взмахнул Агриковым мечом на удачу. Колдун стоял далеко, но плеснувшая из лезвия меча волна ударила его в грудь, закружила как щепку, гася колдовской огонь.
- Не я мщу, Приморская Земля вам мстит! - крикнул Родослав. Он не мог объяснить, откуда к нему пришли эти слова, просто знал, что это так.
Новый прыжок Коловула - казалось, чуть не до самых древесных вершин. Людоящеры расступились перед ними и бросились врассыпную. Оцепление прорвано!
Вдруг прямо перед ними выросла высокая фигура Хаст-Саура. Глядя на них холодными желтыми глазами, он что-то зашипел, и вдруг обернулся к пылающей огненной яме...
В следующий миг волна нестерпимо жгучего сухого жара опрокинулась на их головы! Родослав почувствовал, как горит все тело, как раскаленным обручем стягивает голову, будто их с Коловулом заживо швырнули в огромный кузнечный горн. А над ними нависла страшной жаркой тяжестью кипящая туча черного железа. На землю уже падали первые горящие капли смертоносного дождя.
Задыхаясь, Родослав рухнул в растрескавшуюся от зноя землю. Он не мог больше сделать ни вздоха. Не желая глядеть, он молча знал, что сейчас капля раскаленного железа пробьет ему голову.
- Меч! Позови меч! - голос Коловула звучал как предсмертный хрип.
Меч Агрика! Только он еще был живым здесь, под железным небом, в испепеленной пустыне. Родослав поднял его, и сразу хлынула вода, как из переполненной чаши, возвращая им силы. Налетевшая буря развеяла железную тучу, разметала ее на мелкие частицы, уже неспособные никому причинить вред. А зеленая волна пробежала по земле - и сразу десяток людоящеров забились, как рыбы в сети, оплетенные невесть откуда взявшимися лианами и корнями прорастающих деревьев.
- Прыгай, Коловул! - крикнул Родослав.
Новый разворот оборотня вынес их обоих прямо навстречу Хаст-Сауру. Тот встретил их взмахом кривой сабли из черного железа в его четырехпалых, похожих на рачьи клешни, руках. Теперь сыну Сварта хотелось сразиться с ним открыто, без волшебной помощи, как воин с воином. Агриков меч почувствовал это и сверкал чистым металлом. Ловко уклонившись от сабли противника, Родослав ударил сам, разрубая ящеру плечо. Хаст-Саур зашатался, зажимая рану. Но в тот же миг все войско людоящеров бросилось на незваных пришельцев, шипя как целый клубок змей.
- Вот теперь - бежим! - взвыл Коловул, оценивая обстановку.
Огромный волк взвился в прыжке и помчался прочь, отставляя далеко позади стремительно зарастающую вырубку и яростно шипящих врагов. Пока людоящеры спохватились, пока сели на своих уткомордых "коней" - приморяне успели далеко опередить их.
Оборотень мчался через лес, пахнувший дождем, опавшей листвой, смолой и грибами. Как приятно было просто дышать свежим воздухом, не отравленным дымом, плавящимся металлом и жгучими смесями! Несмотря на крайнюю усталость и боль во всем теле, Родослав ощутил необычайную радость.
Вскоре Коловул нагнал чудовищных "коней". Те бежали иноходью, куда он им велел, а освобожденные пленники изо всех сил цеплялись за что придется, боясь, что животные вздумают их сбросить.
- Потерпите немного, братья! Скоро будем дома! - хриплым голосом произнес Родослав, поравнявшись с ними.
Хотя чудовища шли всю ночь, но до поселка добрались только утром, когда солнце уже высоко стояло на небе.
В поселке кипела работа. Возле белых скал, все в меловой пыли, работали люди, откалывали камни и целые глыбы, дробили их на части, везли в поселок на бычьих и конских повозках. Там камни укладывали в основание стены, уже чуть заметно поднявшейся над землей. В огромных котлах месили лопатами строительный раствор, скреплявший камни. Все взрослые люди, и мужчины, и женщины, участвовали в работе. Отца Родослав заметил там, где намечались будущие ворота - Сварт, воткнув палки в землю, размечал будущую ширину этих самых ворот. Он поднял глаза и не мог выговорить ни слова, увидев самую странную процессию в своей жизни. Да и никто из приморян не мог найти слов.
- Это мы! - Родослав вяло сполз на землю, но отец и Дива тут же подхватили его под руки. - Мы добыли меч стихий... И столкнулись с людоящерами... Вот те, кого мы спасли. Варам и Керт, увы, убиты.
Сразу же откуда-то собралась большая толпа, люди стали на все лады повторять услышанное. Где-то уже плакали женщины.
Как только бывшие пленники людоящеров с большим трудом спустились на землю,  их невероятные скакуны взревели и, переваливаясь на бегу, умчались в лес. Приморяне проводили их круглыми от изумления глазами.
- Эх, жаль, что удрали! Я уж думал приспособить их возить камень! - полушутя произнес Балинур.
- Может, оно и к лучшему! Не хочу связываться ни с какими созданиями Великого Ящера, - возразил Сварт.
- Сегодня они нам помогли, - слабым голосом отозвался Родослав, стоявший под руку с женой, потому что не был уверен, что сможет удержаться на ногах самостоятельно.
Дива взглянула в его лицо, пересеченное алым вздувшимся рубцом ог жгучей плети Тха-Асса.
- Пойдем домой! На тебе живого места нет, тебя надо лечить! И вас тоже! - непреклонно произнесла она, указывая на бывших пленников. - Давайте, кто-нибудь, помогите им идти!
Так завершилось первое столкновение приморян с людоящерами. Но все понимали, что война впереди. И она неизбежна.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Артанис от 01 Апр, 2021, 21:01:08
Пока все остальные готовились к войне, Родославу и освобожденным пленникам пришлось все-таки некоторое время полежать в постели. Сын Сварта хотел скорее встать и помогать своим сородичам, но собственная слабость и приказы лекарей удерживали его дома.
По нескольку раз в день Дива перевязывала его раны и ожоги, смазывала отварами лечебных трав и снова бинтовала повязками из самого тонкого полотна. Вместе с ней в дом врывались запахи меловой пыли, металла, дыма от костров, на которых готовили пищу. Выздоравливающий Родослав с наслаждением ловил эти запахи. Они говорили о настоящей кипучей жизни, трудной, но необходимой для всех работе.
Принося ему обед, Дива успокаивала как могла:
- Потерпи немного, пока заживут раны! Никто не упрекает тебя, наоборот - все гордятся: остальные только еще собираются в поход на людоящеров, а ты уже сражался и победил!
Это было правдой: каждый день, среди множества новых для приморян забот, то один, то другой заходил в дом вождя, проведать Родослава, попросить какую-нибудь вещь или просто послушать о сражении с людоящерами. Хвастаться Родослав не очень-то любил, но рассказывал сородичам о повадках противника, об их коварстве и чародейской силе. Даже старики слушали его внимательно и мрачнели: силен противник, и нелегко будет бороться с ним!
Четверым бывшим пленникам также досталась своя доля славы. Они много раз повторяли всем желающим, как попали в плен к людоящерам.
- Шли мы, вшестером, по лесу. Вдруг навстречу - ящерицы, да на двух ногах. Мы таких раньше не видели, и не поняли ничего. А их все больше, окружают нас! Только когда разглядели у них оружие, стало ясно, что не простые зверюги. Завязался бой. Но их было гораздо больше. Мое копье раздробило в щепки от одного удара черным топором. Варам погиб сразу. Керта смертельно ранили и потом добили. А нас всех четверых обезоружили, скрутили так, что мы только дышать еще могли, и потащили куда-то. Ну а потом... вы все знаете: толпы ящеров, кипящее железо в земле, и вдруг Родослав появился неизвестно откуда, и посадил нас на спины чудовищ! - примерно так рассказывали, с некоторыми изменениями, все четверо.
А погибших Варама и Керта оплакивали их родные, которым не судьба была даже проводить их в Ирий через пламя погребального костра - их поглотило иное пламя, подземное и страшное. Приморянам пришлось возложить на костер вместо тел погибших фигурки из теста, - так же провожали тех, кого взяло море. Первых жертв людоящеров оплакивало все племя, и у всех было сумрачно на душе. Война еще по-настоящему не началась, а двое их соплеменников уже мертвы. И, скорее всего, они не последние.
Близкие родственники погибших надели белые одежды без украшений, посвященные богине зимы и смерти - мрачной Моране. Женщины обрезали волосы, исцарапали себе щеки в знак скорби. Громче всех рыдала молодая жена Варама, Эльдана. Держа за руку маленького сына, она стояла возле самого костра, некрасиво растрепанная, с лицом, вымазанным пеплом, и отблески пламени отражались в ее глазах.
- Как же я и мой сын теперь останемся одни? Кто меня, молодую, ночью согреет? Кто сыночка поставит на ноги и на коня посадит? - надрывно причитала женщина.
Отчего-то Эльдана, хоть она и была хороша собой, мало кому нравилась. Ее считали хитрой и себялюбивой, и даже называли чаще Серославой, чем настоящим именем, данным родителями. Но тут приморянам стало жаль вдову с ребенком. Сварт, подойдя ближе, взглянул ей в глаза и пообещал:
- Приморский народ своих не бросает, и тебя с сыном не оставят! Пока есть у нас кров и пища, поделимся с вами. Понадобятся в доме сделать что - попроси любого из соседей. А когда твой сын подрастет, мужчины нашего племени научат его всем навыкам.
Эльдана-Серослава отвела взгляд покрасневших, заплаканных глаз.
Тем временем стена из белого камня постепенно вырастала вокруг поселка. Мужчины готовились к походу на людоящеров. Известия о могуществе противника потрясли всех, но тем яснее стало, что войну следует вести на своих условиях, не подпустив врага к поселку, где будут скрываться женщины и дети.
В первые дни приморяне с тревогой ждали, что людоящеры нападут прямо сейчас, не теряя времени. Но вернувшийся из разведки Коловул сообщил, что время пока терпит.
- Они встревожились и не поняли, что произошло. Агриков меч их очень удивил. Кроме того, у них много погибших, двое из Совета Четырех ранены, а запас черного железа потерян. Сейчас они готовятся к большой войне, как и мы. А терпения им не занимать. они лучше пропустят эту зиму, а весной нанесут точный удар, но не допустят опрометчивости, - говорил оборотень.
Родослав, пока лежал в постели, видел его редко, потому что Коловул чаще рыскал по лесам, выслеживая врага. Но иногда заглядывал к нему, приносил последние новости и просто беседовал. Молодой приморянин расспрашивал его о далеких полунощных землях, откуда волколак был родом. Ему всегда было интересно, что лежит дальше Приморья, позади степей и цепи высоченных заснеженных гор. И Коловул рассказывал обо всех краях, где довелось ему побывать.
- За травяным морем лежит другое, еще шире - лесное море! То веселый, светлый лес берез и осин, то на много дней тянется черный, мрачный - сосновый да еловый бор. Это лесное царство Святобора, отца всех Леших. Царству этому нет конца. Можно пройти всю землю от края до края, а из леса не выйти ни разу! Лесной зверь и птица там живут, как поставили боги, не зная людей. Большие деревья поднимаются к небу, не слыша топора. Бывает, умрет от старости такое дерево, а упасть не может: прислонится к другому и стоит, как живое в частом лесу. Зимой деревья спят, скованные морозом, и все водя спят подо льдом, и повсюду лежит снег в половину роста человека. А весной, когда тает снег, выходят из берегов полноводные реки, кипит всякая жизнь. Кругом цветы, птицы летят целыми стаями, каждый зверь, как умеет, славит весну...
- Вот бы поглядеть! - с горящими глазами отозвался Родослав, которому сразу же захотелось своими глазами увидеть, как на полунощи звери славят весну.
- Я бы показал тебе все тропы в немеряных лесах, где можно пройти по суше, и где - по реке на лодке, - продолжал оборотень, мысленно перенесясь туда - в лесное царство Святобора. - Этот край суров, но он прекрасен! И большей его части еще не знает никто из людей. Сородичи моей матери селятся по берегам рек и озер, ловят рыбу, охотятся, но не смеют уходить в лес дальше, чем на три дня пути. А вы, приморяне, кажется, способны отважиться на все...
Родослав подался ему навстречу, мысленно уже ступая по звериным тропам в немеряных лесах. Он уже хотел просить оборотня проводить его туда, но в последний момент одумался.
- Я с ума сошел! - убитым тоном проговорил он. - О чем мечтаю, когда мой народ готов сражаться с людоящерами не на жизнь, а на смерть! И мой отец не захочет, чтобы я покинул его. А Дива... У нее ребенок будет. Неужели я и ее с младенцем потащу невесть куда?
Коловул успокаивающим жестом протянул ему руку.
- Может, и неспроста у тебя такие желания! Может, боги ведут тебя в полунощные края, как твоего отца привели в Приморье. Если это так, если судьба твоего народа лежит на полунощи, ты все равно туда попадешь, даже если сейчас это кажется невероятным...
Все чаще к их беседам присоединялась Ильва, особенно вечерами, по окончании всех работ. То приносила ужин, то передавала Коловулу поручение от вождя или от своего отца, а то и просто так. Садилась в уголке на лавку и слушала рассказы оборотня о немеряных лесах с таким же неослабевающим вниманием, как и Родослав. Глаза ее при этом горячо блестели, и сама она то улыбалась неизвестно чему, то внезапно хмурилась. И никто не знал - почему.
И в тот раз, когда Коловул сказал Родославу, что судьба приморского племени, может быть, лежит на полунощи, Ильва, тоже не выдержав, горячо проговорила, словно боясь, чтобы кто-нибудь ее не перебил:
- И вправду, Родослав! Там мы бы освободились от людоящеров: ведь они не терпят холода! И Коловул так красиво рассказывает о них, что я как будто вижу сама эти немеряные леса! Если бы кто-то меня позвал, я бы с великой радостью ушла туда!
Что-то новое, незаметное прежде, послышалось Родославу в интонациях двоюродной сестры...
- Я бы позвал тебя, сестрица, - отозвался он с улыбкой.
Она отложила шитье, принесенное с собой, взглянула не на брата, а куда-то мимо него, где никого не было, как бы не смея поглядеть в ту сторону, куда непроизвольно тянулся взор.
- Ты бы, может, и позвал, братец, - усмехнулась девушка. - Только с тобой пусть лучше Дива идет. А меня пока не звали так, чтобы сердце радостно билось, и не то что бежать - лететь хотелось бы до самого края света! Что мне - с Бельтом идти  - до первого людоящера или медведя?
- Он тебя звал? - догадался Родослав.
- Звал! - Ильва с вызовом вскинула голову, поправила волосы. - А я его тыквой угостила! Лучше вовсе никогда не выйду замуж, чем за человека, к которому не лежит душа!
Она вдруг подхватила свое рукоделие, вскочила, едва не перевернув лавку, и выбежала прочь.
Родослав с Коловулом проводили ее удивленными взорами. Из груди оборотня вырвался тяжкий вздох.
- Твоя сестра замечательная девушка! С ней и вправду можно до края света дойти и не споткнуться, - проговорил он тихо.
При этих словах Родослав пристально взглянул на него.
- Так Ильва тебе нравится? А ты за все время ей и пяти слов не сказал, кажется!
- Потому что нечего мне вмешиваться в ее жизнь! Она на земле только гостья, как вы все, а я - бессмертен. Пусть лучше найдет хорошего парня, родит детей, как положено. И ей о нашем разговоре не сообщай!
Теперь уж и Родослав удрученно примолк. После всех испытаний, что пережили вместе, Коловул сделался для него братом по оружию, тем, кому без колебаний доверяют жизнь. Будь он человеком, сын Сварта был бы рад породниться с ним. Но мог ли бессмертный полубог-оборотень жениться на смертной девушке?
Так и не найдя, что сказать, он махнул рукой.
- Сперва поход на людоящеров! А затем, если вернемся, подумаем обо всем остальном...
Поднявшись, наконец, с постели, сын Сварта однажды вышел из дома и направился туда, где под грохот камней и гул людских голосов возводилась белокаменная стена. Возле скал работали каменотесы. В плотных кожаных одеждах, они отбивали молотами каменные глыбы, тут же равняли их и грузили в повозки, которыми правили подростки-возницы. А строители смазывали раствором каждый камень, поднимали с натугой, укладывали на предыдущий, так что между ними было не просунуть волос. Здесь работали и мужчины, и женщины. Все покрытые белой пылью, они были похожи на мукомолов. На руках почти у всех виднелись свежие ссадины. За несколько дней все осунулись, глаза у них покраснели от недосыпания, но никто не думал отложить тяжелую работу. Поселок охватила лихорадочная деятельность, как бывает, когда люди спешат сделать в кратчайший срок уйму дел сразу.
Родослав направился к стройке и, с явным удовольствием подняв на руки тяжелый камень, поставил его в кладку. Оглянулся, поймав ласковый взгляд Дивы. Она, забрав волосы под платок, варила на костре кашу для строителей. Ей теперь не позволяли работать на стенах; она с другими женщинами послабее готовила еду, лечила тех, кого угораздит покалечиться, топила баню, чтобы каменщики могли помыться.
- Уже за работу! Себя не бережешь! - крикнула ему жена.
- Ничего-ничего! Будет в нашей стене и моя работа! - отозвался Родослав, с усилием поднимая другой камень.
Тут он встретился с Балинуром, тоже взвалившим на плечи каменную глыбу. Тот выпрямился, разглядывая растущую стену, и гордо проговорил, так что слышали все:
- А ведь поселок-то наш - уже не поселок, а настоящий город, если окружен стеной! Не хуже, чем были города в Погибшей Земле!
Никто, кроме старшего поколения, уже не знал, как было в Погибшей Земле. Но всем понравилось, с какой гордостью за свое племя сказал Балинур о творении их рук.
- Пусть будет город! Белый город в Приморье, первый в Холодных Землях! - в тот же день решили для себя приморяне.
С тех пор название - Белгород Приморский, - вошло в обиход, и уже никто не думал называть его иначе.
А спустя две седьмицы выступили в поход против людоящеров. Сварт собрал почти всех мужчин, подновил им оружие получше и готов был вести в лес, куда укажет Коловул. Перед походом у вождя состоялся разговор с Гандом. Тот, несмотря на свои годы, был во всеоружии и лучше готов к битве, чем половина молодых.
- Может, останешься в городе? Племени нужен вождь. Здесь остается будущее приморского народа. Давай я поведу войско, - предложил Ганд.
- Нет, не останусь! - бодро возразил Сварт, и Аэрин, сидевшая на его плече, громко заклекотала. - Ты, конечно, в войне понимаешь больше, но биться за свой народ я сумею. В этом состоит долг вождя. Я должен быть там!
На это Ганд ничего не мог ему ответить. И вот, Сварт вел приморское войско по опавшему зимнему лесу, следуя за вездесущим Коловулом. Воздух был холодным, и воины оделись по-зимнему. Их кони с трудом разгребали копытами твердую землю, находили еще не засохшую траву, ощипывали вечнозеленые кусты. Приморяне переглядывались с надеждой: неужели холод затянется надолго? Тогда людоящерам будет трудно сражаться, и они точно с ними справятся! Убедившись, насколько те жестокими с пленными людьми, приморяне решили, что имеют право использовать любое преимущество.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Convollar от 01 Апр, 2021, 21:33:28
Да уж, враги достались приморянам те ещё! Одна надежда - холод. Но на колдунов и холод не действует. Вот узнать бы - где у этих существ самое уязвимое место. Не могут же они быть покрыты бронёй сплошь. Что-то жаль мне Ильву и Коловула, смертная и бессмертный, даже если бы наоборот, всё равно плохо. И ещё эта Серослава, пятая колонна в городе. Будем ждать продолжения, эреа Артанис, спасибо.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Карса от 02 Апр, 2021, 04:08:12
И ещё эта Серослава, пятая колонна в городе.
Пока ничто не говорит о том, что Эльдана-Серослава предательница. Да и снизойдут ли людоящеры до договорённостей с людьми, пусть и притворных?

Меч Агрика хорош. Война наверняка будет долгой, пригодится. Пока же обе стороны готовятся к битвам.  Посмотрим, как пройдёт рейд приморян.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Артанис от 02 Апр, 2021, 21:17:53
Благодарю, эрэа Convollar, эрэа Карса! :-* :-* :-*
Да уж, враги достались приморянам те ещё! Одна надежда - холод. Но на колдунов и холод не действует. Вот узнать бы - где у этих существ самое уязвимое место. Не могут же они быть покрыты бронёй сплошь. Что-то жаль мне Ильву и Коловула, смертная и бессмертный, даже если бы наоборот, всё равно плохо. И ещё эта Серослава, пятая колонна в городе. Будем ждать продолжения, эреа Артанис, спасибо.
Ну, убивать людоящеров удавалось и обычным оружием, они не неуязвимы. Но в плане вооружения они больше готовы к войне, чем это возможно для приморян, увы.
Да, Ильва с Коловулом в непростом положении. Когда речь идет не о временном романе, а о более глубоких чувствах, бессмертие - большой камень преткновения. Но поглядим, как у них сложится!
Насчет Серославы будет кое-что рассказано в свое время. Пока что рано спешить с выводами.
И ещё эта Серослава, пятая колонна в городе.
Пока ничто не говорит о том, что Эльдана-Серослава предательница. Да и снизойдут ли людоящеры до договорённостей с людьми, пусть и притворных?
Меч Агрика хорош. Война наверняка будет долгой, пригодится. Пока же обе стороны готовятся к битвам.  Посмотрим, как пройдёт рейд приморян.
Эльдана-Серослава упоминается не просто так, определенную роль в будущем она точно сыграет. Пока еще неясно, какой она будет.
Меч Агрика точно пригодится еще не раз. Война будет долгой.

Глава 10. Битва в подземелье
По следам людоящеров приморяне дошли до самых подножий могучих гор, туга, где буйно кудрявился лес вечнозеленых низких дубов, можжевельника, смолистых сосен. Здесь их войско нашел Коловул, успевший сбегать на разведку далеко вперед.
- Я нашел одно из их зимовий! - объявил оборотень, вынырнув из зарослей. - Людоящеры устроили обширные пещеры там, где под землей бьют горячие ключи. Их там несколько тысяч. На нижних ярусах самки сделали гнезда.
Приморяне собрались вокруг оборотня, слушали принесенные им новости, советовались между собой.
- А колдуны тоже там? - спросил Ганд.
- Нет, они не появлялись возле зимовья.
- Это к лучшему; не хотелось бы с ними столкнуться, - пробормотал Талос, и многие приморяне, вслух или про себя, согласились с ним.
- Если в пещерах тепло, они ведь могут и не впасть в спячку? - уточнил Сварт. - Значит, придется драться всерьез.
- Людоящеры у своих гнездовий свирепее, чем медведица с медвежатами, - сурово подтвердил Коловул. - Для них теперь главное - сохранить свой народ на свете. Их осталось мало...
- Мало?! - Родослав нервно засмеялся, вспомнив собравшихся для обряда ящеров - их было, как птиц на побережье.
- По сравнению с временами их величия это мало.
Ганд, военный вождь, уже принял решение.
- Коловул, мы рассчитываем на тебя! Покажи нам пещеры. И обратно выведи, будь добр!
- Можно не уточнять, - проворчал оборотень.
Большинство приморян одобрили этот замысел. Раз все равно войны не избежать, то почему бы и не напасть на людоящеров в пещерах? Так хотя бы можно из застать врасплох. Сперва изрядно пошумев, поспорив, они согласились идти в пещеры.
Лишь один молодой приморянин не кричал и не возражал, но на лице его отразилось глубокое страдание, и он сам как будто отодвинулся от всех, не желая быть среди них. Это был Алет, сын Ганда, и он не смотрел на своего отца.
- Не думал, что мы пойдем убивать самок и детенышей, - проговорил он сдавленным голосом.
Ганд обернулся к сыну.
- Твоя жалость неуместна, Алет! Самки людоящеров вовсе не беззащитны, верно, Коловул?
Тот подтвердил, что они не слабее самцов и гораздо свирепее, когда защищают потомство.
- Ты сперва одолей хоть одну, прежде чем жалеть! А еще подумай, что будет, если они по весне придут к нам в Белгород Приморский, убьют наших женщин и детей? Ты о матери и сестре подумал?
- Я каждый день о них думаю, - Алет стиснул в замок побелевшие пальцы. - Но, отец, ведь и людоящеры могут между собой рассуждать так же! И они верят, что должны нас истребить до последнего человека, чтобы жить самим!
- Это вполне понятно: каждый заботится о себе, - без всякого удивления отозвался Ганд. - Но мы - люди, и не со стороны глядим на чужие распри. Сейчас наше время, и людоящеры - наш враг. Не мы начали войну, они напали первыми. На их стороне и численное превосходство, и магия. Мы защищаемся. У войны свои законы. Радуйся, сын, что ты их узнаешь в борьбе с чуждым нам противником, а не с такими же людьми!
Губы Алета печально скривились.
- А может быть, люди и друг на друга способны идти, не щадя никого, и не видя в других людей?
- Все бывает, - нехотя проговорил Ганд. - Мы, старики, помним, как безумный царь Мариан уничтожил Погибшую Землю, выпустив слишком страшные силы, чтобы победить своих врагов - таких же людей. Поэтому и говорю: легче биться с тем, кто на тебя не похож. Так ты с нами, Алет, или вернешься домой?
Пристыженный юноша вскинул голову.
- Я с вами, отец! Смеяться надо мной никому не позволю. Мне не меньше дорога судьба приморского народа, чем всем вам. Просто мне жаль, что нужно с кем-то сражаться, чтобы жить самим.
- Мне тоже жаль, - с теплотой в голосе проговорил Ганд, положив руку на плечо сыну. - Я бы хотел спокойно встретить старость, не тревожась за жену и за вас с Ильвой, хотел бы дождаться внуков. Но у жизни свои законы. Она в этих краях кипела задолго до нас, вот нам и встретился осколок прошлого.
Не слезая с коней, отец с сыном крепко обнялись и дальше поехали по лесной тропе бок о бок.
Когда Коловул их привел к пологому склону горы, поросшему рододендроном и колючей ежевикой, приморяне не заметили ничего, напоминавшего вход в пещеру. Но оборотень усмехнулся, найдя большой камень, поросший мхом, показал начертанное на нем изображение ящерицы.
- Я не зря за ними по кустам крался, в засаде ждал дни напролет, невзирая на снег и дождь! Изучил, где у них вход в подземелье.
Оборотень нажал на голову нарисованной ящерице, и поросший мхом камень, казалось, не двигавшийся с места тысячи лет, вдруг мягко отъехал в сторону. В склоне горы отразилось широкое отверстие, куда вполне могли проехать враз трое конных.
Родослав подумал, что, если людоящеры берут в зимовье скот, вроде чешуйчатых "коней"-иноходцев или еще покрупнее, то подземелье и должно быть просторным.
На поясе у него, в затейливо сделанных ножнах, ждал своего часа Агриков меч.
Выехав вперед, Родослав помахал рукой Коловулу, бегущему серым волком.
- Мы с тобой и в огне не тонем, и в огне почти не горим!
Волколак странно нахмурился, но ничего не сказал.
Как только последний приморянин въехал в пещеру, камень-дверь сам собой закрыл вход, став на место. Воины приуныли: им бы хотелось оставить свободный выход, а теперь будто в ловушку попали. Но приходилось ехать дальше, все ниже и ниже, по каменному полу, некогда промытому подземными водами, а затем сглаженному людоящерами - строителями не из последних.
Как только стали спускаться, заметили, что в пещере становится гораздо теплее, чем снаружи. Там уже наступала зима, а здесь им пришлось сбросить меховую одежду. Подземные источники создали в пещере тепло вечного лета.
- Долго идти до жилых пешер? - поинтересовался Сварт у оборотня.
- Долго. Жилые пещеры лежат внизу, а здесь людоящеры только выращивают подземные грибы да охотятся на крупных пещерных грызунов. Да еще купаются в горячем озере. Но мы его обойдем стороной.
- Жаль, - заметил Родослав. - Я бы искупался в горячем озере. В другой раз, когда поблизости не будет людоящеров.
Путешествие заняло немало времени. В подземных гротах, может быть, нашлось бы на что поглядеть, но воины освещали себе дорогу лишь слабым светом факелов и не глазели по сторонам. Их кони приучились есть бледный мох, растущий на камнях; к счастью, без вреда для себя. Пару раз из переходов выбегали какие-то твари, похожие на огромных бесхвостых крыс со свинью величиной. Марн ловко приколол одну из них копьем, но есть крысу никто не захотел. На привалах довольствовались своими припасами. Разговаривать тоже никому не хотелось, лишь иногда слышались негромкие, отрывистые приказы начальников. И таким образом, все следовали дальше, куда их вел Коловул.
В одном из подземных залов спугнули спящих под потолком летучих мышей. Черные, мохнатые крылатые звери с пронзительным писком роем закружились над головами, скаля мелкие, но острые зубки. Но тут Аэрин сорвалась с плеча Сварта и принялась разить летунов клювом и когтями. Соколица металась под сводами пещеры, как стремительная молния, с непостижимой быстротой. Летучие мыши яростно скалились, пытаясь ухватить птицу за крыло, но где им было с ней состязаться! Аэрин умело лавировала, чудом уходя от гибельного столкновения со стеной, а растерзанные мыши, окровавленные, с разорванными крыльями, падали на пол. Только когда последние из них с жалким писком улетели прочь, соколица вернулась на плечо Сварту и уселась с довольным видом.
Вождя, уже давно размышлявшего, как бы освятить перед богами их войну против людоящеров, теперь осенило.
- Глядите, братья! Аэрин, посланница богов, уже одержала победу! Так и мы одолеем врагов, если попросим в этом подземелье благословения небес!
- А как? - поинтересовался Ганд.
- Надо было, собственно, это сделать еще под солнцем. Богам лучше молиться днем, на высоком открытом месте... Но на первый раз, надеюсь, они нас простят. Соберите сухой мох, разведем костер!
Вскоре в середине обширного подземного зала запылал огонь. Сухой мох горел легко, с треском, светлые языки пламени облизывали каменное небо пещеры.
Сварт первым разделся до пояса и шагнул к огню, высоко над головой поднял обнаженный меч. Остальные приморяне повторили за ним, следуя новому, только что рождающемуся обряду.
- Ты, Огонь, брат Небесных Богов, ты сродни и Солнцу, и Молнии, - так донеси до них нашу молитву! Перун, сокрушитель нечисти, пусть подарит нам силу и отвагу в бою! Мы пришли. Мы готовы биться. Нам не жаль своей крови!
С этими словами Сварт надрезал мечом руку, и алая дымящаяся кровь закапала в огонь.
- Победа! - с таким кличем приморские воины, по примеру своего вождя, наносили себе раны на руках, на груди, на лице. Их кровь, смешиваясь, брызгала в огонь и тут же сгорала. Охваченные воодушевлением, они не замечали боли, перестали тревожиться, смогут ли одолеть врага. Сейчас каждый из них был готов биться не на жизнь, а на смерть.
Сотни мечей взметнулись, как они, а затем приморяне стали кружиться вокруг костра, и блики пламени заплясали на светлой стали клинков.
- Боги видят нас! Победа будет наша!
Бельт неистовствовал больше всех. Он начертил мечом на своей груди круг в честь солнца, а на щеках - молнии Перуна, но даже не почувствовал боли. Он прыгал вокруг костра выше других, а меч так и летал в его руках. Он скоро покажет всем, что не зря родился мужчиной! Он вернется героем, заслужив уважение всех сородичей. И может быть, тогда Ильва пожалеет, что отказалась стать его женой. По крайней мере, задумается, так ли была права. А пока у него есть огонь, и кровь, и ярость, делающая мысль быстрой, а тело - могучим и легким, и она восхитительна!..
Не только Бельт переживал такие ощущения. Многие мужчины, молодые и старшие, казались пронизанными пламенем. Опытный Ганд покачал головой, сомневаясь, к добру ли такое воодушевление. Даже Сварт сперва почти испугался, видя, как на глазах меняются его сородичи. Но понял, что боги отозвались на его молитву.
Когда приморяне вновь сели на коней, казалось, что вместе с ними в пещеру ворвался морской вихрь. Некоторые даже забыли одеться, помчались навстречу врагу в одних штанах, с пламенеющими на теле свежими ранами.
"Дикари, а не потомки великого царства!" - вздохнул про себя Ганд, но тут же одумался: - "Здесь совсем иная страна, иной противник. И, может быть, здесь только так и можно победить?"
Мелькнув за поворотом, Коловул вбежал в очередной зал, а навстречу ему выскочили несколько десятков людоящеров. Они были готовы к битве, все в кольчугах из черного железа. И отнюдь не собирались впадать в зимнюю спячку. Взвыв, оборотень сделался волком и кинулся в самую гущу, разя зубами и когтями.
Уже гремел по камням стук копыт. Приморское воинство сразу вступило в бой. Первого напавшего людоящера просто отшвырнул прочь скачущий конь, будто щепку. От такого удара ящер уже не поднялся. Может быть, заколдованная кольчуга его и выдержала, но вот ребра под чешуйчатой шкурой - нет.
Но уже новые толпы людоящеров выбегали из переходов, бросались в бой, кололи и рубили незащищенных приморян. Страшное, невероятное шипение, заменявшее им речь, повисло в воздухе. Даже когда ящеры умирали, с их раздвоенных языков срывалось только шипение.
Ганд видел, как первая линия приморян врезалась в строй противника, как взметнулись их длинные копья, и понадеялся, что им есть что противопоставить людоящерам. Приморяне не носили брони, до прихода чешуйчатых врагов не была нужна, да и не защитила бы от клинков из черного железа. Но приморяне сражались верхом, кроме того, копья у них были длиннее вражеских. Уже кругом, куда ни взгляни, кипело множество поединков. Военачальнику некогда было изучать обстановку: навстречу ему уже летел черный топор в четырехпалых клешнях людоящера. Не теряя времени, Ганд ударил копьем в соединение доспехов на горле, надеясь, что людоящеры застегивают их так же, как люди. Догадка не подвела: людоящер покачнулся, захлебываясь кровью. Но не упал, а повис на поводьях коня, другой рукой все еще пытаясь нащупать нож и ударить.
- Получай! - мимо Ганда промчался на белом коне его сын Алет, добив копьем в затылок живучего ящера. - Как ты, отец?
- Хорошо, сын! - Ганд проводил юношу взором, полным отцовской гордости, но Алет уже ввязался в новый поединок, и его не слышал.
Далеко впереди, ворвавшись в ряды врага, Родослав разил ящеров Агриковым мечом. Силы четырех стихий действовали и в подземелье. Меч, как и прежде, выбирал себе противников, менял вид и способ атаки. То сполохи огня слетали с него, прожигая врага насквозь. То налетевший вихрь или волна отбрасывали прочь сразу многих ящеров, но стихали, как только рядом оказывался кто-то из людей. Родослав видел, что ящеры провожают его горящими от ярости глазами: он был для них самой желанной целью, и одновременно они боялись подступиться к Мечу Стихий. И вот, сын Сварта пустил коня вскачь, приглашая врагов пуститься в погоню.
- Эй, жабы болотные! Не достанете! - кричал он, и Агриков меч в его руках сиял раскаленной радугой. - А, вот как! Получай! - зеленая волна пробежала по лезвию, и ящера, что хотел ударить Родослава сзади, пронзили невесть откуда взявшиеся древесные побеги, острые как копья.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Convollar от 02 Апр, 2021, 21:43:51
Страшная битва, вообще так живо написан этот эпизод, словно видишь  всё. А ведь в бой ещё самки не вступили, а они будут пострашнее самцов. За победу приморянам придётся дорого заплатить, кмк. Если, конечно, никто из высших сил не придёт на помощь. Спасибо, эреа Артанис.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: katarsis от 04 Апр, 2021, 16:32:28
Для абсолютно всей молодёжи это ведь первый бой в жизни. Кроме Родослава только. Но и у Родослава была только мелкая стычка, а сейчас настоящее сражение. А интересно, для ящеров так же? С одной стороны, у них приготовлены отличная броня и оружие. Такие вещи, как правило, изготавливают, если войны были и в количестве. Но вот этому, конкретному поколению с кем тут было воевать до прихода приморян? Есть ли у них опыт или, как и приморяне, они только учатся?
Хорошая штука - этот меч! Не просто кладенец, а, в каком-то смысле, ещё и саморуб 8)
Но немного тревожит, что Родослав, да, наверное, и никто, кроме сгинувших велетов, не знает принципов его работы. Прежде всего, источник энергии. А то ведь может и "отключиться" в самый неподходящий момент.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Артанис от 04 Апр, 2021, 19:31:12
Большое спасибо, эрэа Convollar, эрэа katarsis! :-* :-* :-*
Страшная битва, вообще так живо написан этот эпизод, словно видишь  всё. А ведь в бой ещё самки не вступили, а они будут пострашнее самцов. За победу приморянам придётся дорого заплатить, кмк. Если, конечно, никто из высших сил не придёт на помощь. Спасибо, эреа Артанис.
Это лучший комплимент для автора. :)
Надеюсь, что и вторая половина битвы Вас не разочарует. Да, она будет тяжелей и кровопролитней первой.
Высшие силы уже помогли, об этом говорится. С их помощью люди способны сделать больше, чем сами по себе. А биться вместо людей с обычным земным противником вряд ли станут.
Для абсолютно всей молодёжи это ведь первый бой в жизни. Кроме Родослава только. Но и у Родослава была только мелкая стычка, а сейчас настоящее сражение. А интересно, для ящеров так же? С одной стороны, у них приготовлены отличная броня и оружие. Такие вещи, как правило, изготавливают, если войны были и в количестве. Но вот этому, конкретному поколению с кем тут было воевать до прихода приморян? Есть ли у них опыт или, как и приморяне, они только учатся?
Хорошая штука - этот меч! Не просто кладенец, а, в каком-то смысле, ещё и саморуб 8)
Но немного тревожит, что Родослав, да, наверное, и никто, кроме сгинувших велетов, не знает принципов его работы. Прежде всего, источник энергии. А то ведь может и "отключиться" в самый неподходящий момент.
Приморянам придется учиться, иначе никак. Надеюсь, воодушевление их не покинет.
Ящеры, пока жили на полунощи, вполне могли так сталкиваться с разными древними народами, например, остатками тех же велетов. Да и с лесными племенами людей, сородичами матери Коловула. Правда, как те, так и другие, не выставляли постоянного войска, по разным причинам. А позаботиться о вооружении, скорее всего, сказали их правители-колдуны, они-то знали наперед, что воевать придется. Но все же, большей частью учатся.
Меч, к тому же, не только рубит, но еще и стихийные удары разного вида выдает по своей воле.
Нет, вряд ли он отключится, пока его миссия не исполнена. Он берет силу от четырех земных стихий, а они-то действуют всегда.

У Сварта не было, в отличие от сына, волшебного меча, но он и с простым копьем управлялся неплохо. Замечая, когда очередной ящер поднимет оружие, он целил в узкие прорези шлема, где зловеще мерцали холодные глаза с вертикальным зрачком. Или, вздыбив коня, наносил удар сверху, с размаха. При этом, Сварт держался на челе атаки и успевал следить за сражением, иногда подбадривал своих, как подобало вождю.
Он видел, как гибнут людоящеры, но гибли и приморяне. Вот молодой воин, старший сын Айка, покачнулся и рухнул с коня - его голова была раздроблена черным топором. А вот отважный Илиан корчится в предсмертных судорогах, и кровь пузырится в широкой длинной ране у него в груди. А рядом... Сварт чуть не взвыл в голос, увидев это. Высокий людоящер, весь в черной броне, сражался с Виртом. На глазах у вождя, ящер обрушил саблю не на приморянина, а на его коня. Тот захрипел и повалился набок, подминая хозяина.
Сварт с боевым кличем повернул коня к ним. Он не хотел отдавать им еще и Вирта. Только не Вирта, с которым вместе открыли Холодные Земли, вместе строили корабли и готовили переселение! Вирт, придавленный конской тушей, пытался выбраться, но не мог. И, прежде чем Сварт оказался рядом, ящер уже раскроил ему голову саблей.
Вся ненависть Сварта сосредоточилась на одном-единственном противнике, как будто тот заключал в себе всех людоящеров. И он замахнулся копьем с такой силой, что наконечник пронзил шлем из прочного черного железа, и холодная кровь людоящера полилась из всех отверстий шлема.
- Благословение богов с нами! - прошептал Сварт с невольным ужасом в первое мгновение. И тут же закричал во весь голос, перекрывая шум сражения: - Благословение богов с нами!..
В следующий миг что-то больно резануло Сварта по шее и плечу. Он ухватился другой рукой за шею коня и, как в тумане, увидел на своем коне, у себя за спиной, хищно скалящегося людоящера. Тот снова поднял нож, с которого еще капала кровь. Прежде чем Сварт успел осознать: это - конец, в ту же самую долю мгновения в лицо ящеру бросилась Аэрин. Выпустив когти, она промчалась над его головой. Казалось, только промчалась - но ящер, ослепленный, закрыл руками окровавленную голову, и сорвался вниз, под копыта коней.
С трудом выпрямившись, Сварт проводил ее бледной улыбкой.
- Аэрин, посланница богов! Не зря Трайя сделала тебя оберегом!..
А вокруг все яростнее бушевала битва. Здесь видно стало тех, кто во время обряда был отмечен сильнее других. Теперь они сражались, не щадя ни противника, ни себя. Пешие или конные, с оружием или без, они продолжали биться, пока в их телах оставалась хоть капля жизни. Один приморский воин, страшно израненный, трижды поднимался на ноги и вступал в бой, пока ему не отсекли голову. Другой, уже смертельно раненый, ухватил людоящера в охапку и раздавил его в смертельных объятиях, вместе с доспехами из черного железа. Так, по колено в крови, сражались эти избранники богов, к ужасу и восторгу своих сородичей.
Бельт был среди них самым сильным, самым яростным. Он колол своим копьем, пока оно не обломилось, наткнувшись на черную кольчугу людоящера. После этого он, вроде бы, поднял секиру возле тела погибшего приморского воина. Все это он помнил, но смутно, как и миг, когда остался без коня. Главное - что секира в его руках разила даже лучше копья. Он почти забыл о доме, о родных, да и Ильва, которой в другой жизни хотел что-то доказать, стала просто именем в глубине памяти, утратившим значение. Теперь для него важен был только сам бой, новая и новая победа над врагами. Бельта ранили уже несколько раз; он чувствовал под кожей ледяное касание железа, видел, как из ран течет кровь, но боли не ощущал, и слабость от потери крови тоже не приходила ни к нему, ни к другим, посвятившим себя битве. Полуобнаженный, весь в крови, красной и черной, словно разрисованный неведомыми знаками, он весь горел испепеляющим пламенем, как в пляске вокруг костра. И, хоть ящеры не думали отступать, а, напротив, смыкали ряды все тесней, Бельт и другие "одаренные" все же проходили сквозь них.
Вдруг Аэрин метнулась в один из гротов, вход в который чешуйчатое воинство прикрывало особенно рьяно. Бельт, увидев ее, ринулся туда, укладывая врагов взмахами своей секиры.
- Вперед, приморяне! Нас ведут боги!
Туда же бросился и Родослав, заменив раненого отца, и Коловул. Собрав тех, кто еще мог сражаться, повернул войско и Ганд. Не дело позволить безумному мальчишке опередить всех.
Чем ближе ко входу в заветную пещеру, тем яростнее дрались людоящеры, и не один приморянин пал на самом пороге. Но все-таки они ворвались внутрь.
В этом зале было жарче всего, и это не удивительно, учитывая его предназначение. Весь пол был устлан, как подушками, толстым слоем пушистого белого мха. Звуки шагов сразу смолкли здесь. Поодаль, у стен, в углублениях из мха лежали яйца, зеленоватые, будто утиные, но гораздо больше. И над ними заботливо склонялись фигуры людоящеров: переворачивали яйца, перекладывали свежим мхом, с удивительной нежностью прикасались к ним и что-то напевно ворковали, как огромные горлицы. А в некоторых гнездах уже вывелись детеныши, высовысали наружу треугольные пятнистые головы и верещали, почти как летучие мыши. К ним спешили заботливые родительницы, кормили их мелко измельченными кусочками мяса, и тоже что-то приговаривали на своем удивительном языке.
Но в следующий миг одна из самок подняла голову и громко свистнула. И тут же все взрослые людоящерицы, как буря, налетели на приморян, сильно вымотанных недавней битвой.
Бельт, не помнивший о жизни и смерти, первым бросился в бой. Но огромная самка подсекла его хвостом по ногам, и они, сцепившись, покатились по моховому ковру, терзая друг друга, как только могли. Секиры Бельт лишился почти сразу, зато умудрился достать нож и колоть им, куда придется. Когда же и нож сломался о спинную чешую противницы, он сжал обеими руками ее горло, стараясь задушить, прижимал к полу всем телом. У самки людоящера положение было более выгодным: ее природное оружие было сильней, и теперь она дергала шеей, надеясь освободиться и вцепиться зубами. Тем временем ее когтистые лапы раздирали податливое тело противника. Кровь потоком текла из ран Бельта, но он по-прежнему не чувствовал боли, и крепче сжимал руки. И, наконец, шея людоящерицы хрустнула в его руках, и ее тело обмякло.
Оттолкнув поверженного врага, Бельт поднялся на ноги. Привалился было к стене, переводя дух, но, немного придя в себя, опять бросился в битву.
Здесь стало ясно, что говорил Коловул о том, что самки людоящеров гораздо свирепее самцов. Самого волколака четыре разъяренных ящерицы ухватили за голову и за лапы, стараясь растерзать на части. Они катались по полу сплошным клубком, из которого порой выныривала то щелкающая зубами волчья морда, то растопыренная лапа. Уже кое-кто из его врагов лишился лап и хвостов, но никто не думал отступить. Неизвестно, чем бы это закончилось, если бы не Родослав с Агриковым мечом. Он ударил им сверху вниз, и закружившаяся буря швырнула ящериц с размаху о стену. Оборотню же Меч Стихий не мог причинить вред. Но все равно, Коловул не сразу поднялся на лапы. Обычный человек или зверь, даже самый могучий, погиб бы от таких ран.
- Мы почти уже победили, - проговорил оборотень, зализывая рану в плече.
- Почти! Но сейчас трудней всего! - и Агриков меч в руках Родослава вспыхнул огнем, обжигая подступающих самок.
Если людоящеры-самцы сражались насмерть, то самки и мертвыми не разжимали зубов. Нередко приходилось разжимать мертвой ящерице пасть топором, чтобы вызволить прокушенную, измочаленную руку или ногу ее последнего противника. При виде таких ран опытные воины качали головами и отводили глаза: вряд ли несчастным удастся выжить, воспаления не избежать...
Бывало, что и оба противника оставались лежать мертвыми, в странных, изломанных позах, как их застигла смерть.
Алет был ранен в бедро, но продолжал сражаться, хотя кровь уже хлюпала в сапоге. Оставшись без коня, он пересел на другого, чей хозяин пал в бою. В гуще общей схватки, юноша увидел, как ящерица опрокинула человека наземь, терзая зубами и когтями. Он ударил ей в спину, с коня. Дернувшись, издыхающая самка свалилась с приморянина. И тут Алет увидел, что его копье пронзило сразу обоих. У умирающего живот был распорот когтями ящерицы, но в груди сочилась кровью рана от его копья. Это был Лоус, один из четырех бывших пленников, спасенных Родославом и Коловулом. Он открыл глаза, увидел бросившегося к нему Алета, и слабо улыбнулся.
- Не надо, - прошептал он, увидев, что тот плачет. - Так... быстрей... Все равно мне умирать... - и он закрыл глаза и вытянулся.
Алет вытер глаза и с трудом опять забрался на коня. Ничего другого ему не оставалось делать. По крайней мере, пока продолжался бой.
До него донесся голос отца. Ганд командовал, собрав всех, кто еще был в силах сражаться.
- Это последний удар! - кричал он, пересиливая шипение ящеров. - Или мы, или они! От нас зависит жизнь рода!
Ставки были равны. Людоящеры свирепо защищали гнездовья с яйцами и вылупившимися детенышами, - желанное будущее их вымирающего вида. Люди тоже защищали свое будущее, едва укоренившееся в Приморской Земле. Если они погибнут, людоящеры растерзают их жен и детей в Белгороде Приморском, и стена их не загородит. Два времени: "вчера" и "завтра" схлестнулись сегодня в смертельной битве.
Долго кипел бой. Белый мох на полу сплошь покраснел и почернел от крови. Мертвых кругом казалось гораздо больше, чем живых. Когда последнее копье вонзилось в глотку последней свирепой и заботливой матери-людоящерице, приморяне уже изнемогали от усталости. Мало кто из них не был ранен.
Распаленные битвой люди истребили все до одного яйца и уже родившихся детенышей. Сейчас им было не до жалости. Особенно Бельту и другим "воодушевленным", в которых еще клокотало жестокое упоение битвой. Когда воины стали обрабатывать друг другу раны, они все еще не чувствовали боли. Бельт не вздрогнул, когда ему промывали, а затем зашивали особенно глубокие раны на груди и животе.
- Такого еще не было! Тебя чуть не распотрошили, как дичь, а ты ничего не чувствуешь? - удивлялся Талос, обрабатывая его раны.
Бельт слабо улыбнулся, лежа на свежей моховой подстилке и глядя, как лекарь соединяет иголкой рваные лоскуты кожи у него на теле.
- Теперь только голова кружится от слабости. А боли совсем не замечаю.
Талос только развел руками, но сидевший рядом Сварт, раны которого как раз перевязывали лекари, проговорил в ответ:
- Не удивляйтесь: боги послали нам силы, чтобы одержать победу! Боевое воодушевление и было их помощью. Бельта и других просто захватило сильней других. Без них мы бы не справились, особенно под конец. Ведь наш противник - не человеческого рода, им многое было дано Великим Ящером. Вот и наши боги посылают нам помощь, чтобы мы могли удержаться в Приморской Земле. Нынче мы одержали большую победу, ослабили племя людоящеров, но вряд ли эта битва будет последней. Здесь были далеко не все ящеры Приморья. И их колдунов не было здесь, иначе исход оказался бы другим. Так что мы выиграли битву, но не войну.
И приморянам, несмотря на радость заслуженной победы, пришлось согласиться: обе стороны только измотали друг друга, но еще не решили исход своего противостояния. Оно продолжится, пока лишь неясно, каким именно образом.
А в тот день, вскоре после страшной битвы, приморяне перенесли своих раненых к горячему озеру в пещере. Там, пока не узнали другие ящеры, можно было обработать раны и хоть немного отдохнуть, прежде чем выбираться наверх, к солнцу. Вода в озере, пронизанная минеральными солями, была целебной, и был шанс, что даже среди тяжелораненых хотя бы некоторые выживут. Старшие воины, разбиравшиеся в ранах, прижигали их каленым железом, зашивали, перевязывали. Самым тяжело изувеченным пришлось отсечь поврежденные конечности, чтобы была хоть какая-то надежда выжить. Вздыхали про себя: ведь им еще нужно было выдержать дорогу в город. Ладно еще, лошадей после битвы осталось достаточно, чтобы отвезти всех: кони гибли все же реже людей. Можно было даже увезти тела погибших, чтобы хотя бы предать их погребальному огню под открытым небом. Приморянам очень не хотелось бы, чтобы тела их товарищей растащили подземные крысы, или людоящеры, обнаружив побоище, выместили бы на них ненависть к людям.
Трупы самих ящеров оставили в пещерах, где они погибли. Рассматривая их, обратили внимание, что самцы и самки внешне почти не различались: такие же сухощавые, мускулистые фигуры, без видимых различий. Ничего женского не было в хвостатых воительницах, если бы не их нежная любовь к своим детенышам.
Но размышлять об этом было некогда. Едва отдохнув после битвы, приморяне поспешили домой. Они успокоились, только когда увидели стены Белгорода Приморского, где ждали их семьи.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Convollar от 04 Апр, 2021, 19:57:25
Сильно, очень. Самки, конечно, опаснее самцов, тем более оберегающие кладку. Но что-то люди сумели, надеюсь, вынести из этой битвы, кроме победы и потерь. Они знают слабые места ящеров. Однако меч - это и есть помощь богов. Без меча приморяне не победили бы, тем более самок. Но верно сказано
 
Цитировать
Так что мы выиграли битву, но не войну.
Всё впереди. Спасибо, эреа Артанис.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Карса от 05 Апр, 2021, 04:02:02
Какое жестокое сражение! И ведь оно явно не последнее. А ведь есть ещё и колдуны. Это будет трудное противостояние.
А сколько ящеров всего? Те, кого видели Родослав и Коловул в разведке, все или нет? Если их много, война может длиться очень долго. Тем более, что заключать перемирие людоящеры явно не стремятся.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Артанис от 05 Апр, 2021, 20:25:16
Большое спасибо, эрэа Convollar, эрэа Карса! :-* :-* :-*
Сильно, очень. Самки, конечно, опаснее самцов, тем более оберегающие кладку. Но что-то люди сумели, надеюсь, вынести из этой битвы, кроме победы и потерь. Они знают слабые места ящеров. Однако меч - это и есть помощь богов. Без меча приморяне не победили бы, тем более самок. Но верно сказано
 
Цитировать
Так что мы выиграли битву, но не войну.
Всё впереди. Спасибо, эреа Артанис.
Люди, конечно, многому научились в этой битве. Они узнали врага, узнали слабые места, как Вы сказали, узнали, что могут одерживать победы. Но теперь приморянам придется долго зализывать раны. Впрочем, ящерам, вероятно, тоже. Поглядим, какую форму примет противостояние!
И меч, и Аэрин, и Коловул, и боевое исступление берсерков, - все это помощь богов. Не такая уж малая.
Какое жестокое сражение! И ведь оно явно не последнее. А ведь есть ещё и колдуны. Это будет трудное противостояние.
А сколько ящеров всего? Те, кого видели Родослав и Коловул в разведке, все или нет? Если их много, война может длиться очень долго. Тем более, что заключать перемирие людоящеры явно не стремятся.
С колдунами-людоящерами в свой черед придется столкнуться, конечно. Поглядим, при каких именно обстоятельствах.
Думаю, что там были все же основные их силы, разве что не все тогда еще дошли до Приморья. На тот момент около 50 тысяч людоящеров. А противостояние и так затянется, особенно если у них успеет вырасти следующее поколение (не один же город у них был скрыт, и теперь свои гнездовья так спрячут, что люди их не найдут, да, пожалуй, и не полезут второй раз).

Глава 11. Дева-лебедь
В бурном море высоко вздымались сизые гребни волн. Вокруг них бились клочья белой пены, выплескиваясь на скалистые уступы поднимавшегося над морем островка. Ветер и волны - единственные, кто знал об этом уединенном островке, хоть он и лежал не так уж далеко от берега Приморской Земли.
Тяжелые, черные, как и волны, тучи нависли над морем, плакали долгими, холодными слезами. Порывистый ветер, налетая то и дело, старался их разметать, разрывал в клочья, но не мог сделать небо ясным, как ни старался.
Среди сизых туч вдруг промелькнуло нечто белое как снег, похожее на крылья огромной птицы. И снова такой же белый проблеск в разрывах между туч, и еще, и еще... Десять сверкающе-белых лебедей кружились над островом, сражаясь с бурей и перекликались голосами, похожими на звуки серебряных труб.
- Наконец-то буря! Она приносит нам привет из родного дома!
- Можно полетать наперегонки с ветром, как в счастливые времена!
- Увы, жаль, что никакой ветер не может развеять колдовское заклятье, не может унести нас отсюда!..
- Но все же он радует нас, приносит надежду...
- Да... Взгляните, как ветер колышет море, какие высокие волны он подымает сегодня!
Но одна из белоснежных лебедей вдруг жалобно вскрикнула и помчалась вниз, к самому морю.
- Глядите, глядите! Там люди в лодке, подхваченной бурей! Они сейчас погибнут!
Теперь и другие лебеди увидели лодку, несущуюся по волнам. Ее захлестывало, она была уже полна воды и тяжело кренилась. Четыре человека едва успевали отчерпывать воду. Они пытались грести, но не могли пересилить разбушевавшейся бури. Их бледные лица искажал ужас и отчаяние. Только один из них, казалось, еще надеялся - белокурый юноша, вглядывающийся вдаль, пытаясь что-то увидеть сквозь черные громады волн и туч. Вон там, впереди, вроде бы камень? Или нет?..
- Я вижу остров! - крикнул он, налегая на весло. - Навались! Вместе выгребем!
Но в этот миг новая волна подхватила лодку и перевернула. Четверых людей захлестнуло и потащило по склону водяной горы, в самую пучину.
Белая лебедь, первой увидевшая терпящих бедствие, закричала, забила широкими крыльями.
- Братья и сестры мои! Спустимся им на помощь!
Стая лебедей окружила ее, ласково касаясь крыльями, переплетая гибкие шеи.
- Одумайся, сестра! Или ты забыла, что мы не можем улететь дальше этого острова? Мы здесь такие же пленники, как и эти несчастные. Для них, по крайней мере, борьба окончена. Мы же, на свою беду, бессмертны, как и тот, кто заточил нас здесь...
Первая лебедь, спустившись ниже всех к морю, долго еще всматривалась в ревущие волны: не мелькнет ли хоть один из утопленников? И вдруг один из них в самом деле показался, вынесенный наверх очередной волной. И дева-лебедь закричала, заплескала крыльями:
- Глядите, глядите! Это - тот юноша, что увидел наш остров! Его несет сюда, еще чуть-чуть - и мы сможем до него дотянуться! Спасем его: может быть, он еще жив!
Между тем буря все продолжала бушевать, и волны бились о берег острова, как бешеные. Одна из них принесла бесчувственное тело человека почти к самому берегу, но следовавшая за ней неминуемо слизнула бы его и унесла назад. Однако дева-лебедь уже спустилась к нему, и остальные последовали за ней.
Юноша почти уже захлебывался горькой морской водой, когда его подняло наверх. Он с трудом открыл глаза, и увидел, как его голову удерживают над водой тонкие руки, белые-белые как снег. Затем перед ним появилось лицо девушки, тонкое и белое, с огромными фиалковыми глазами. Длинные волосы девушки были лебяжье-белыми, светлее морской пены, светлее, чем снег на вершинах гор, где он чище всего.
Веки его снова сомкнулись, но он ощущал, как его куда-то несут. Его касались несколько пар рук, что-то делали с ним. Однако с закрытыми глазами он продолжал видеть перед собой только ее одну, и уверен был, что она и сейчас на него глядит.
Очнулся, когда чьи-то сильные руки несколько раз нажали ему на грудь. Изо рта юноши полилась вода, и он долго фыркал и выплевывал ее, пока не смог дышать свободно.
После этого он уже осмысленным взором огляделся по сторонам, ища взором тех, кто его спас, но прежде всего - ее. Лебедь-Деву. Он не успел понять, откуда взялось это имя, но оно ей подходило, как никакое иное. Лебедушка белоснежная!.. Но наяву ли он видел ее, или перед ним уже мелькали небесные видения из Ирия?
Руки, что разминали его, были мужскими. Очень сильные руки, хотя тонкие и белые, как и у нее. Спасенный поднял глаза и увидел склонившегося над ним высокого мужчину с белыми длинными волосами, без бороды, с такими же глазами, как у нее. Ее брат? Но где же она сама? Куда он попал? И где его товарищи с утонувшей лодки?
Будто подслушав его мысли, мужчина, что был рядом, строго произнес:
- Лежи тихо, пока мои братья и сестры помогают тебе! Ты один спасся. Твои спутники утонули, а тебя дочери Морского Царя вынесли к самому острову, так что мы смогли тебе помочь.
Теперь спасенный разглядел, что вокруг него собрались несколько мужчин и женщин, все похожие как одна семья. На них - и женщинах, и мужчинах, - надеты были легкие белоснежные одеяния. Точно крылья? Или он видел в бреду именно белые крылья?.. Сейчас четверо из них растирали его руки и ноги, остальные стояли подальше, с любопытством разглядывая его. Но где же она?..
Она появилась внезапно, держа в руках деревянный ковшик. Поднеся его к губам спасенного, пролила ему в рот кисло-сладкое пите, кажется, сок каких-то плодов. Юноша выпил его с удовольствием, чувствуя, как смягчается горло, горевшее от соленой воды.
- Ты - лебединая дева! Ведь это ты меня спасла? Ты, я тебя видел! Ты спустилась ко мне на лебединых крыльях! - проговорил он, как только голос к нему вернулся.
При слове "лебедь" у нее вырвался глубокий вздох, повторенный, как эхом, всеми ее братьями и сестрами. Чем больше разглядывал их спасенный юноша, тем больше уверялся, что перед ним не простые люди: настолько чистой, почти совершенно была красота их, как бывает лишь у неземных существ. Но почему их светлые лица омрачает печаль?..
- Как зовут тебя, прекрасная? - спросил молодой человек, поставив чашку на песок и мягко коснувшись пальцами прохладной тонкой руки девушки.
- Звана...
Это имя, понятное без перевода каждому приморянину, кроме того, на одном из диалектов Погибшей Земли означало "лебедь". Только произносилось с чуть более глухим первым звуком: "сван". Юноше хотелось сказать, что это имя ей очень подходит. Но он не успел: слабость вдруг окутала его, глаза закрывались сами собой. Последним усилием распахнув их, он вновь увидел ее лицо: высокий лоб под короной белоснежных волос, огромные фиалковые глаза, белизну щек, и тихую полуулыбку ее нежных губ. И сам слабо улыбнулся ей.
- А я Алет, сын Ганда. Из Белгорода Приморского.
И он крепко уснул, чтобы проснуться в следующий раз в совершенно незнакомом месте, в тени высоких широколистых деревьев. Над его головой светило солнце, поднявшись довольно высоко. Никаких следов недавней бури, погубившей троих его товарищей-приморян. Тот же это день или другой?
Алет оглянулся вокруг и с изумлением понял, что лежит в тонком белом одеянии, таком же, как у Званы и ее родичей. Даже волосы у него были вымыты и расчесаны да и на коже не осталось ни крупинки соли. Полно, да вправду ли он тонул недавно? Или ему привиделся сон - сперва страшный, а затем прекрасный? А Звана - она была или нет?
Осмотревшись по сторонам, Алет увидел оставленный на траве деревянный поднос. Там лежала жареная форель, запеченные на углях морские ракушки, свежие лепешки, медовые соты, налитый в кувшин сок, который ему уже давали пить, и свежие плоды, каких Алет не видел прежде. Все это было прикрыто скатертью, чтобы не вились мухи и осы. И приготовленная на огне пища еще не остыла.
- Пусть боги тебя хранят, Звана! - произнес Алет, не сомневаясь, что именно она позаботилась о нем.
При виде яств юноше очень захотелось есть, и, как ни манили его загадки острова, он сперва с большим удовольствием съел все приготовленное. Лишь немного оставил в стороне, душам своих погибших товарищей, назвав их имена. При мысли о них печально вздохнул. Сколько храбрых приморян погибли всего несколько месяцев назад в страшной битве с людоящерами, а теперь и море взяло жертвы! Заплачут новые вдовы и сироты. На костре сожгут фигурки из теста с их именами. Может, и за него, Алета, сожгут, если он не вернется вовремя...
Позавтракав - или пообедав, - приморянин умылся в протекающем рядом ручье и направился искать своих гостеприимных хозяев.
Остров был, по-видимому, не очень велик; через несколько сотен шагов Алет услышал плеск волн и повернул в другую сторону. Но зелень на нем была красива и разнообразна. Куда бы ни шел молодой приморянин, всюду росли пышные некошеные травы со множеством цветов. Крупные, раскидистые розовые кусты уже распустили изящные венчики темно-бархатных, алых, нежно-розовых, пурпурных, золотистых, сливочно-белых цветов. В малиннике созрели крупные сладкие ягоды. Вообще, остров не выглядел диким. Скорее он был похож на большой сад, в котором среди обычных яблонь и груш росли другие деревья, не очень высокие, но с широкой свежей листвой, усыпанные плодами. Окажись на месте Алета его родители или еще кто-то из старших, помнивших Погибшую Землю, они бы узнали многие деревья. Но юноша не видел их раньше, зато теперь с удовольствием лакомился сочными плодами. Он подумал, что остров волшебный, однако не опасался его даров, потому что доверял своим спасителям. Он вспоминал Звану, и его воображение наряжало девушку в лебединое белоснежное оперение. Она спасла ему жизнь! Ее белые руки-крылья, нежные и сильные, подхватили его и удержали над водой. Она призвала своих родных помочь ему.
Но почему же на лицах у всей ее семьи таится печаль? Разве можно на таком прекрасном острове быть несчастным?..
Он разыскал их на морском берегу, но не там, где они спасли его. Тут берег был полог, усеян бледно-золотистым песком. И возле самой кромки воды они кружились в хороводе, взявшись за руки - пятеро мужчин и пять женщин, попарно, все в развевающихся белых одеяниях, беловолосые, с прекрасными и печальными лицами. Они, как принято было и у людей, кружились слева направо, следуя движению солнца. Не слышно было никакой музыки, но все они вели хоровод так четко и слаженно, словно она звучала у них внутри. Только не было веселья, с каким кружились в хороводах приморские парни и девушки, ни с чьих уст не сорвалось ни смешка. Их танец казался беззвучной мольбой, обращенной к распахнутому небу.
Алет нашел среди них Звану - она кружилась, взяв за руки двух своих братьев. Сперва плавно, затем быстрей и быстрей с каждым кругом, белоснежные одежды разлетаются как крылья, босые ноги уже ступают только на пальцы, отрываются от земли, и вот...
Десять огромных белоснежных птиц взмыли в светлое небо, стали подниматься вверх. Вот уже исчезли из виду, будто растворились в солнечном свете. Алет, завороженно следя за ними, почувствовал глухую тоску. Неужели Звана исчезнет, и он больше не увидит ее?..
Но лебеди не улетели. Уже в следующий миг приморянин опять увидел яркие белые точки, все лучше видимые, все приближавшиеся. Еще немного - и десять лебедей приземлились на кромку берега. Миг - и вместо них на песке сидели юноши и девушки с прекрасными печальными лицами, с тоской глядя в высокое небо.
- Уже сто и три года, как мы заточены колдуном, учеником Великого Ящера, на этом острове, которому, правда, за это время постарались придать красоту. Мы не можем ни покинуть его, ни подать знак о себе! - звучно и жалобно проговорил старший брат.
- Мы - птицы без крыльев, можем летать лишь вокруг острова, как под невидимым колпаком! Нет нам пути на родное небо, где правит отец наш, быстрокрылый Стрибог! - вторила одна из дев-лебедей.
- Когда над морем бушует буря, мы радуемся ей: ведь она, в конце концов, умчится домой, на наше ветряное небо, а нам нет туда дороги!
- Ни отец наш, ни другие собратья-боги не видят этот остров, и не могут придти сюда! Если колдун не снимет заклятье, мы никогда не вырвемся из плена, ибо он бессмертен... бессмертен, как и мы...
- И все равно, каждый день мы пытаемся улететь отсюда, но небо не принимает нас! - промолвила Звана в тон остальным.
Слушая их, Алет забывал дышать. Теперь его дева-лебедь сделалась ему еще ближе, когда он узнал ее жизнь. Она с братьями и сестрами были высшими существами, небожителями. Но они же были пленниками на своем цветущем острове, они страдали - и он мог им сострадать.
Выглянув из кустов, он тихо позвал ее по имени. Лебединая дева с тревогой подняла голову.
- Алет, зачем ты здесь? Тебя не должны видеть!
- Я не ребенок, чтобы прятаться! - обычно мягкий, даже нерешительный Алет теперь упрямо сжал кулаки. - И не так уж слаб! Мне довелось сражаться с людоящерами и вернуться живым...
- Тогда тем более будь здесь осторожен! - сказала Звана, взяв его за руку и уводя в глубину леса или сада. - Колдун, заключивший нас на острове, как раз из племени людоящеров. Некогда он подглядел за нами, когда мы любили, спустившись на землю, бывать на этом островке.  Мы - дети Стрибога, на полунощи и в высоких горах нас знают как Вьюги, а в земном обличье мы предпочитаем человеческий вид или лебединый. И вот, колдун скрыл остров из окружающего мира, и мы не можем его покинуть. И ни бури нашего отца, ни молнии Перуна, ни солнечные стрелы Даждьбога не могу сюда проникнуть. Все эти годы мы не видели, за исключением друг друга, ни одного разумного существа, кроме нашего тюремщика - он иногда прилетает сюда в облике жуткой твари, чтобы проверить, как мы, и обновить заклятье. Ты - первый, кого море вынесло сюда... Но, если колдун тебя застанет, лучше было бы тебе утонуть!
При этих словах девы-лебеди Алет взглянул на нее с волнением, не решаясь поверить, вправду ли в ее интонациях послышалось опасение за его судьбу. Возможно ли это?.. Он улыбнулся ей и коснулся руки.
- Нет уж! Для меня лучше, что ты меня спасла, и я встретился с тобой. Теперь я буду знать, что ты живешь на свете! А с колдуном мы что-нибудь придумаем...
Дева-лебедь в ответ покачала головой, не в силах скрыть захватившей ее тревоги.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Convollar от 06 Апр, 2021, 08:40:18
Какая трогательная сказка, вот, значит, откуда появился образ девы-лебедя. Но, это печальная сказка, даже, если сумеет Алет убить колдуна, сможет ли Звана остаться в городе людей? Спасибо, эреа Артанис!
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Карса от 06 Апр, 2021, 09:33:11
Если Звана не сможет жить в городе, а Алет среди её сородичей, то они могут поселиться где-то отдельно. Или не поселиться, а встречаться. Может быть, эти лебеди как-то помогут приморянам в противостоянии с людоящерами. Может быть, как и положено в сказке, Алет сможет освободить лебедей от заклятия. Посмотрим.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: katarsis от 06 Апр, 2021, 09:39:17
Сражение было впечатляющим. Я даже засомневалась, правильно ли они сделали, что туда полезли. Оно, конечно, перебить яйца - дело нужное, хоть и жестокое (но эта война, всё равно, на уничтожение, похоже :(). Но ведь это только одно из зимовий. И даже без колдунов. А приморяне пришли все, кроме женщин. Они, к счастью, победили, но было ощущение, что скоро без армии останутся.

Интересно. Новые персонажи. А колдун - кто-то из старых знакомых. Скорее всего, Тха-Асс - он же умеет летать. Зачем это ему, интересно, понадобилось - заключать Вьюг на острове? Просто маленькая месть или есть какой-то смысл? А Алет, получается, теперь тоже на острове заперт, или заклятье только на лебедях, а не на самом острове? (Что-то у Ганда с детьми не так: одна на волка заглядывается, другой - на лебедь ;D) Если Алет тоже заперт, то ему, видимо, придётся сражаться с колдуном. А если не заперт... видимо, всё равно, придётся. Кто же ещё спасёт любимую, если не он сам?
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Артанис от 06 Апр, 2021, 21:23:31
Спасибо вам большущее, эрэа Convollar, эрэа Карса, эрэа katarsis! :-* :-* :-*
Какая трогательная сказка, вот, значит, откуда появился образ девы-лебедя. Но, это печальная сказка, даже, если сумеет Алет убить колдуна, сможет ли Звана остаться в городе людей? Спасибо, эреа Артанис!
Поглядим, как сложится эта сказка! Во всяком случае, она станет для Алета не простым испытанием. А уж потом узнаем, как сложится со Званой.
Если Звана не сможет жить в городе, а Алет среди её сородичей, то они могут поселиться где-то отдельно. Или не поселиться, а встречаться. Может быть, эти лебеди как-то помогут приморянам в противостоянии с людоящерами. Может быть, как и положено в сказке, Алет сможет освободить лебедей от заклятия. Посмотрим.
Пока что о возможной совместной жизни никто еще и заговаривать не смеет. Нужно очень многое совершить, чтобы разница между бессмертной и смертным (или наоборот) утратила значение.
Свою роль в будущих событиях встреча Алета с лебедями наверняка сыграет. Узнаем, каким образом.
Сражение было впечатляющим. Я даже засомневалась, правильно ли они сделали, что туда полезли. Оно, конечно, перебить яйца - дело нужное, хоть и жестокое (но эта война, всё равно, на уничтожение, похоже :(). Но ведь это только одно из зимовий. И даже без колдунов. А приморяне пришли все, кроме женщин. Они, к счастью, победили, но было ощущение, что скоро без армии останутся.
Риск был нешуточный, что и говорить! Я уже писала, что на второй такой поход приморяне вряд ли решатся. Да и другие зимовья теперь скроют более тщательно, так что им не найти. Но и людоящерам теперь понадобится время, пополнить потери.
Цитировать
Интересно. Новые персонажи. А колдун - кто-то из старых знакомых. Скорее всего, Тха-Асс - он же умеет летать. Зачем это ему, интересно, понадобилось - заключать Вьюг на острове? Просто маленькая месть или есть какой-то смысл? А Алет, получается, теперь тоже на острове заперт, или заклятье только на лебедях, а не на самом острове? (Что-то у Ганда с детьми не так: одна на волка заглядывается, другой - на лебедь ;D) Если Алет тоже заперт, то ему, видимо, придётся сражаться с колдуном. А если не заперт... видимо, всё равно, придётся. Кто же ещё спасёт любимую, если не он сам?
Догадались, хорошо! :-*
Дети одного из богов в заложниках могут пригодиться, если не сейчас, то в желанном (для людоящеров) будущем. Как было не воспользоваться случаем их поймать?
Алет тоже заперт, смотрите дальше.
Да, и вправду получается... Уж и не знаю, доведется ли потомкам Ганда жить среди обычных людей?
Ильва и Алет, похоже, пошли в стремлении к недостижимому в дядю - Сварта. Зато его сын чинно и мирно женился на девушке из своего же племени, без всяких особых приключений.

Несколько недель, проведенных на лебедином острове, стали для Алета самыми счастливыми и самыми несчастными одновременно. Счастливыми - потому что он провел это время, как в сладком сне, гостем Лебединого рода. Бессмертные дети Стрибога так соскучились в своем заточении по какому угодно обществу, что смертный человек сделался для них, изысканно-прекрасных, желанным гостем. Они рассказывали ему о былых своих временах, о полетах под облаками, о могучих снежных вьюгах, заносящих снегом целые леса, и о ласковых утренних ветерках, что приносят росу. А юноша, поначалу чувствуя неловкость, рассказывал небожителям о простой, бедной и часто опасной жизни приморян, о своей семье и сородичах, о войне с людоящерами. Чем больше они узнавали друг друга, тем больше испытывали интерес, эти существа из разных миров. Фиалковые глаза людей-птиц сверкали, как звезды, когда они, собравшись вечером у костра, слушали рассказы Алета - вести из другого мира, недоступного нынче им, крылатым. А днем он вместе с ними купался в море, ловил рыбу в ручье, собирал плоды, стрелял из лука или бегал с ними наперегонки, прятался в тенистом саду и отыскивал спрятавшихся. И они, и он старались скрасить друг другу невольное пребывание на острове.
Самым же главным, что сделало для Алета счастливым его заточение, была Звана. Она сделалась для него лучшим другом среди лебединого племени, больше всего проводила времени со спасенным ею человеком, и юноша, видя ее, светлую и гордую, среди цветущей зелени, хотел бы не расставаться с нею никогда.
Но остров был все-таки тюрьмой, и они находились там вопреки своей воле. И Алету приходилось разрываться пополам - одна его часть мечтала остаться рядом с лебединой девой и, быть может, со временем добиться ее любви. Вторая половина терзалась воспоминаниями о доме, о родных, которые, верно, считали его погибшим. Днем он еще мог находить себе развлечения, но по ночам снились отец, мать, сестра, все родные, все земляки из Белгорода Приморского. Они, протягивая к морю руки, плакали о нем, Алете, а он не мог отозваться.
Поэтому в первые дни Алет не все время проводил в играх и беседах с гостеприимными хозяевами. Сперва он выжег изнутри еще крепкий ствол упавшей магнолии, благо, нож был во время крушения лодки у него на поясе, в непромокаемом чехле из кожи выдры. Он обтесал дерево, сделав лодку, вырезал весла для нее. Но, когда он вышел на лодке в море, всего в паре сажен от берега она остановилась, как будто врезалась в невидимую преграду. Алет с силой греб, пытаясь сдвинуть лодку, но препона ее не пускала. Юноша поднял руку, и она остановилась в воздухе, не в состоянии проникнуть дальше. Это было невероятно! Ни в воздухе, ни в воде ничего не было, чуть дальше все так же плескались волны и синело небо, но до них было не дотянуться!
Алет оплыл на своей лодке весь остров, но преграде не было конца. В полном отчаянии он вернулся на берег и заплакал, бросившись на песок. Лишь теперь он понял тоску по небу бессмертных детей Стрибога. Как и они, он сделался пленником на заколдованном острове, и ему, умершему для своих родных, предстоит на самом деле долго томиться здесь, прежде чем он умрет взаправду!
Он не услышал, как рядом с ним появилась Звана - как будто она спустилась с небес. Но ее прохладные ладони прикоснулись к полосам лежащего ничком юноши, и она проговорила голосом, исполненным сочувствия:
- Я же говорила, нельзя покинуть заколдованный остров. Тот, кто сюда попал, останется здесь навсегда, не сможет даже вести о себе подать.  Так решил колдун-людоящер, ненавидящий и небесных богов, и человеческий род.
Алет перевернулся и сел, озаренный новой мыслью.
- Послушай, а если убить колдуна, когда он появится? Да, я помню, он бессмертен. Но и бессмертных можно одолеть. Кто-нибудь из вас проверял, что будет, если отрубить ему голову?
Дева-лебедь улыбнулась ему ласково и печально.
- Мы не можем с ним сражаться. Некогда боги обещали, что никто из их рода не причинит вреда ученикам Великого Ящера - это было еще во времена, когда он был своим среди богов, и они выполнили его просьбу. Даже боги не могут всего предвидеть, они не ждали тогда зла от творений Ящера. И теперь они не могут сами наказать колдунов - слово богов нельзя взять назад. И ты не думай о сражении с ним, Алет, прошу тебя! Ты не знаешь, на что способен колдун! Только бы он не нашел тебя, когда снова прилетит...
- Прятаться, как мышь, лишь бы не заметили? - с горечью проговорил Алет. - И так будет всю жизнь мою? Не лучше ли сразу выступить против него, а там будь что будет?
Звана изящно опустилась на песок рядом с ним - ее белое платье развернулось вокруг, точно крылья.
- Прошу тебя, будь осторожен! Мне, то есть всем нам, не хочется, чтобы ты погиб. Ты первый из людей, кого мы узнаем близко. Если другие приморяне похожи на тебя, то боги справедливо одарили вас своим покровительством.
Алет проговорил с тоской, запустив пальцы в свои светлые кудри:
- И, если он убьет меня, по крайней мере, ты меня запомнишь таким, как сейчас. Если же мне придется прожить здесь много лет, рано или поздно я состарюсь. Мне бы не хотелось, чтобы ты меня видела седым, в морщинах, дряхлым, беспомощным, тогда как ты не постареешь ни на день! Не хочу внушать тебе отвращение...
- Этого и не будет! Ведь к тому времени мы проживем много лет рядом с тобой, узнаем друг друга гораздо лучше. Для близких не замечают хода времени. У друзей не разглядывают признаки старения. Так, насколько я понимаю, бывает у вас, смертных? А мы почему же должны быть более непостоянны? - голос Званы сделался звучным и резким, как лебединый клич, легко было представить его доносящимся из поднебесья.
Подняв голову, Алет встретился с ней взглядом - так, как если бы она, сидевшая рядом, была от него, как и свобода, отделена невидимой, но непроницаемой преградой.
- Я не только поэтому хотел бы для тебя остаться таким, как сейчас... Ты для меня не только друг, не только спасительница... Я люблю тебя, Звана! Вот почему быть с  тобой рядом для меня - и радость, и горькая, как морская вода, боль, когда я думаю о будущем...
Дева-лебедь печально улыбнулась ему.
- Я знаю это...
- Знаешь?! И что же?..
Но тут на берегу появились ее родные, ища отбившуюся от стаи сестру, и разговор прервался на полуслове.
В последующие дни, во время то серьезных бесед, то игр и развлечений, какими скрашивали свои дни, Алет часто пытался уловить взор Званы, угадать, что она чувствует. Но она ни на минуту не оставалась с ним наедине, и была горда, как и весь лебединый род, чтобы выдать свои тайные мысли, как то делают смертные девушки с сознательным или же невольным кокетством. Казалось, она не предоставляет ему никакого повода отличать ее среди таких же белоснежных, фиалковоглазых сестер. Вот только для него была она одна, Звана.
Вообще же, Алет подружился с лебединым родом настолько крепко, как возможно между бессмертными и смертным. Дети Стрибога сделались печальны только из-за своего заточения на заколдованном острове. В душе же у каждого из них осталось еще много от неудержимой жизнерадостности их родной стихии, и они отводили душу, вспоминая со смехом, как носились в степи наперегонки с дикими лошадьми, как раздували огонь до небес или заносили целый лес снегом, так похожим на пух лебедей. И Алет среди них чувствовал себя таким же могучим, исполненным сил, но плененным духом, для которого нет за заколдованном острове никакого "завтра", есть лишь сплошное, бесконечное "сегодня". И лишь по ночам, если не мог заснуть, его мучила тоска по дому, по родным. В такие минуты он думал, что, даже если Звана его полюбит, это будет лишь половина радости, если он не сможет ее привести к родному очагу и сказать родителям, Ганду и Руте: "Глядите, вот моя жена!"
Но день проходил за днем, а покинуть остров ни у кого не было возможности. Да еще никто не знал, когда вздумает появиться колдун, державший их в плену.
Но вот однажды Звана пригласила Алета к небольшому озерцу, откуда вытекал ручей. Дева-лебедь хотела ему показать только что расцветшую голубую лилию. Ему же все равно было, куда идти, лишь бы с нею вместе.
И вот, пока они шли по лесу, что-то внезапно изменилось. Ни сильного шума, ни туч на небе, как перед бурей. Только птицы на деревьях вдруг разом перестали петь, и Звана в тот же миг толкнула Алета в кусты.
- Прячься! Колдун здесь!
Что-то большое, темное закрыло солнце, словно затмение. Алет, едва поднявшись на ноги, взглянул вверх и увидел... нет, не крылатого людоящера, как представлял себе. Вовсе невообразимое существо, с широкими кожистыми крыльями, как у летучей мыши, но гораздо больше, чем у самых больших птиц. Все грузное, как у пеликана, тело покрывали не чешуя и даже не перья, но густые темно-красные волосы, цвета запекшейся крови. Чудовище, вытянув короткие лапы с кривыми когтями, пикировало прямо на них. Оно разинуло огромный клюв, полный частых острых зубов, и в желтых глазах его горела ненависть.
Кроны ухоженных деревьев жалобно поникли, когда он спланировал вниз на распластанных крылах, к самым головам Алета и Званы.
- Ты-то как сюда попал, жалкий мягкокожий? Ты здесь не нужен! Я испепелю тебя на глазах у твоей подружки!
Звана вновь взмахнула рукой, и Алета опять бросило наземь - большая сила таилась в нежных ручках лебединой девы. Но молодой приморянин поднялся на ноги, ухватил, не глядя, какой-то обломанный сук, и встал между чудовищем, закрыв собой девушку. Однако заговорил спокойно, без заискиваний и без угроз, как учил его отец:
- Пусть светит тебе солнце, почтенный крылатый ящер! Если ты говоришь на нашем языке, значит, мы можем понять друг друга. До сих пор с твоими собратьями не удавалось поговорить.  Быть может, мы прекратим вражду между нашими народами, унесшую столько жизней? Ведь Приморская Земля широка, ваш народ и наш могли бы здесь жить, не мешая друг другу. Отпусти меня и детей Стрибога с этого острова, мы не сделали тебе никакого зла! Я расскажу людям, что с племенем ящеров можно договориться, и мы разделим землю!
Крылатый колдун яростно зашипел, защелкал клювом, и далеко не сразу смог заговорить на языке людей:
- Договариваться с вами, мягкокожие?! Ни за что на свете! А если бы мы это и сделали, то пользы нам не принесло бы ни малейшей! Никогда мы не допустим, чтобы вы владели нашей землей! И менее всех я соглашусь уступить - я, Тха-Асс, старейший из учеников Великого Ящера! Истребив мягкокожих, мы закрепимся в Приморье, станем наращивать силу, военную и магическую! И рано или поздно одолеем богов и вернем нашего повелителя из Бездны! Ради великой цели хороши все средства! Чтобы поставить условия богам, мне как раз пригодятся дети Стрибога, запертые на моем уединенном острове! Ощипанные птенцы, вьюги, разучившиеся летать! - он махнул крылом, и Звану отшвырнуло, как щепку. Ее братья и сестры прилетели сюда, они кружились в воздухе, но не смели приблизиться к колдуну - ведь и они были связаны давним обещанием богов!
Алет прыгнул навстречу, замахнулся палкой, своим единственным оружием,  каким бы нелепым оно ни было. Здесь бы Меч Стихий, что у Родослава, - может, еще удалось бы справиться с колдуном...
- Ты, летучая мышь-переросток! Кто тебя выучил летать?
Крылатое чудовище повернуло клювастую голову, смерило приморянина налитым кровью глазом.
- А ты, смертный мягкокожий, мне здесь вовсе не нужен!
Из глаз колдуна хлестнули потоки желтого света. Они пронизывали Алета насквозь, размывали и растворяли его, как вешние воды - возведенную человеком плотину. Он задохнулся от невыразимого ужаса, и больше не мог вдохнуть. Но все-таки продолжал стоять на ногах. Отвратительный желтый свет сковал его волю, размягчил мышцы и кости, превратил его кровь в воду. Но Алет стоял. Он не мог позволить людоящеру унизить себя.
- Иди сюда! Я убью тебя быстро! - донеслось до него с новыми потоками желтого света.
Его нога уже непроизвольно поднялась, чтобы шагнуть, исполняя приказ. Но Алет собрал остаток воли и остался на месте, весь дрожа от напряжения. Вскинув голову, он крикнул парящему над ним чудовищу:
- Ты можешь меня убить, но я не покорюсь! Я из рода Сокола, мы не склоняемся ни перед кем!
И, как только он произнес эти слова, услышал крик хищной птицы, и тут же черная стремительная тень бросилась в глаза крылатому ящеру, который едва увернулся от удара.
В тот же миг Алет освободился.
- Аэрин! - крикнул он, не веря своим глазам. - Аэрин!
Его охватило желание самому мчаться по воздуху, рассекать его стремительными крыльями и, как сокол, биться с врагом в небе, не ведая страха. Желание это было настолько непреодолимым, что он взмахнул крыльями... Косые крылья развернулись за его спиной, со свистом прорезали воздух, вознесли ввысь его неправдоподобно легкое тело. Это было больше всего похоже на то, как летают во сне дети, мечтатели, поэты. Не нужно было учиться, некогда осваивать новые навыки - они явились к нему сами,, как озарение свыше. Он взмыл вверх так же легко, как Аэрин, и оттуда ударил острыми, как бритва, когтями по глазам летучего ящера. Тот испустил страшный вопль и задергал головой, но вместо страшного света из глазниц его полились потоки крови.
Однако Тха-Асс, и ослепленный, не был еще безопасен. Каким-то образом он выправился в воздухе и, тяжело хлопая кожистыми крыльями, развернулся навстречу врагу. Пара соколов легко увернулась от него, неуклюжей тяжкокрылой громадины в сравнении с ними. Увидев, как опытная Аэрин поднырнула под горло ящеру, сокол-Алет ринулся за ней. Нужно было убить колдуна теперь же, иначе им всем не жить!
Но у Тха-Асса было при себе самое разное оружие. Он ударил хвостом, и его острый шип впился глубоко в спину Алету. Тот содрогнулся от невыносимой боли, его резко обдало жаром, а затем бросило в холод.
- Не нравится? - ящер повернул к нему безглазую кровоточащую голову, разинул зубастый клюв. - Это, дружочек, мой лучший яд. Тебе осталось жить всего несколько минут. А потом я брошу тебя в море... и рыбы тоже отравятся, сожрав тебя. Я же и без глаз буду продолжать наше дело! Великий Ящер!
- Небо и род Сокола! - проклекотал Алет, впиваясь когтями в кожаное крыло Тха-Асса.
У него было еще несколько минут, и в эти минуты он решил сделать все, что в его силах. Смертельный холод уже леденил его кровь, но Алет сжал когти, разрывая кожаную перепонку. Летучий ящер покачнулся в воздухе и стал падать. Аэрин, промчавшись рядом, вспорола когтями ящеру бок. И два сокола, пикируя вместе с жертвой, принялись терзать ее когтями и клювами, пока великий Тха-Асс, старейший из людоящеров, не рухнул неуклюже, ломая крылья, в кусты можжевельника, заливая их своей черной кровью. Долго еще он хрипел и корчился, невероятно живучий, как все людоящеры. Но, наконец, затих.
Алет уже не видел падения своего врага. Еще в воздухе он ощутил смертную слабость и стал падать, как камень. Но не успел упасть: со всех сторон засвистел воздух, множество белых крыльев подхватили его и опустили наземь. Алет ощутил вновь обычное, человеческое тело. А затем, открыв затуманенные глаза, увидел склонившуюся над ним Звану. Из ее глаз небесного цвета лились слезы.
Взяв ее за руку, Алет попытался улыбнуться.
- Вот и все!.. Вы теперь свободны... колдуна больше нет... и ты меня запомнишь... Не увидишь, как я постарею... Мертвые ведь тоже... бессмертны...
Дева-лебедь со слезами бросилась на грудь юноше, ласкала его и целовала, не глядя на своих братьев и сестер, собравшихся вокруг.
- Не надо! Не умирай! Я люблю тебя! Слышишь?
И, подняв голову к небесам, она закричала пронзительно и звонко:
- Слышишь ли меня теперь, отче Стрибоже? Слышите и вы, все боги? Я вас молю: спасите этого человека, верните его к жизни! Он должен жить!
Алет открыл глаза и, улыбнувшись, крепко сжал ей руку.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Convollar от 06 Апр, 2021, 21:47:25
Надеюсь, Стрибог услышал Звану, иначе было бы очень грустно. Но Алет совсем не прост, не говоря уж об Аэрин. Она, значит сумела преодолеть поставленную Тха-Ассом преграду. Но даже золотая клетка - это всё равно клетка, и Алета ждут дома. Или уже не ждут, но вернуться он должен. Люди-лебеди теперь свободны, конечно, убивать творения Ящера они не могут, но, возможно, есть другой способ помочь людям. Спасибо, эреа Артанис.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: katarsis от 07 Апр, 2021, 03:43:33
-1 колдун. Замечательно. Даже как-то неожиданно - так быстро. Видимо, подвела самоуверенность. Кто мог ожидать, что простой человек, даже толком не вооружённый, может быть опасен для древнего колдуна. И да, кто мог ожидать, что Алет превратится в сокола? ;D Я, вот, тоже не ожидала. Как ему это удалось? Ну, а Аэрин, как всегда, на высоте - появилась, когда была нужна.
То, что Алет в конце открыл глаза и улыбнулся - это ведь означает, что он выжил, правда? ::) Ну, неужто, десяток богов не смогут оживить одного человека?
А договариваться, как я думаю, в любом случае, поздно было. Не после нападения на пещеру.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Карса от 07 Апр, 2021, 08:10:29
Договариваться не поздно, а бессмысленно.  Людоящеры нацелены на власть над всей землёй и возвращение своего божества. А поскольку из-за изменения климата они не везде могут жить, то и пригодной для себя землёй поступиться не могут.
Красивая сказка. Может быть, Алет всё же выживет.
На одного колдуна меньше. Тоже хорошо.
И так ли уж беспомощны против людоящеров дети Стрибога? На них распространяется обещание не причинять вреда ученикам Великого Ящера. Но ведь его учениками вроде бы являются только колдуны, которых всего четыре (теперь благодаря Алету уже три). Тогда на остальных людоящеров обещание не распространяется, и сражаться с ними Вьюги вполне могут.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Артанис от 07 Апр, 2021, 21:15:13
Большое спасибо, эрэа Convollar, эрэа katarsis, эрэа Карса! :-* :-* :-*
Надеюсь, Стрибог услышал Звану, иначе было бы очень грустно. Но Алет совсем не прост, не говоря уж об Аэрин. Она, значит сумела преодолеть поставленную Тха-Ассом преграду. Но даже золотая клетка - это всё равно клетка, и Алета ждут дома. Или уже не ждут, но вернуться он должен. Люди-лебеди теперь свободны, конечно, убивать творения Ящера они не могут, но, возможно, есть другой способ помочь людям. Спасибо, эреа Артанис.
Не услышать такого призыва никто бы не мог, я думаю! О дальнейшей судьбе Алета - смотрим дальше. ;) О доме он не забывал, и не забудет, если только выживет.
А Аэрин многое дано, и от богов Холодных Земель, и от Трайи.
-1 колдун. Замечательно. Даже как-то неожиданно - так быстро. Видимо, подвела самоуверенность. Кто мог ожидать, что простой человек, даже толком не вооружённый, может быть опасен для древнего колдуна. И да, кто мог ожидать, что Алет превратится в сокола? ;D Я, вот, тоже не ожидала. Как ему это удалось? Ну, а Аэрин, как всегда, на высоте - появилась, когда была нужна.
То, что Алет в конце открыл глаза и улыбнулся - это ведь означает, что он выжил, правда? ::) Ну, неужто, десяток богов не смогут оживить одного человека?
А договариваться, как я думаю, в любом случае, поздно было. Не после нападения на пещеру.
Думаю,  мало кто ожидал, что сражение произойдет в воздухе. :) В Алете проснулась сила его рода, тотем, воплощенный в Аэрин. По преданиям, зверь-прародитель иногда дает часть своей силы наиболее достойнейшим из своего рода. Вот он и сделался соколом в самый трудный час. Вряд ли ему бы удалось впредь повторить такое сознательно - он не оборотень.
Намек на конец главы остался. ;) А как все сложится - узнаем дальше.
Они бы и так с ящерами поговорить не смогли. По самой простой причине: не знают языка друг друга. Ящеры обычно только шипят. Одни лишь их колдуны считают нужным знать все, даже язык врага, но с ними договариваться - дохлый номер. Однако Алет должен был попытаться: он ведь сомневался в правомерности войны, думал, не получится ли двум разумным расам поделить землю. Ну вот, убедился, что нет.
Договариваться не поздно, а бессмысленно.  Людоящеры нацелены на власть над всей землёй и возвращение своего божества. А поскольку из-за изменения климата они не везде могут жить, то и пригодной для себя землёй поступиться не могут.
Красивая сказка. Может быть, Алет всё же выживет.
На одного колдуна меньше. Тоже хорошо.
И так ли уж беспомощны против людоящеров дети Стрибога? На них распространяется обещание не причинять вреда ученикам Великого Ящера. Но ведь его учениками вроде бы являются только колдуны, которых всего четыре (теперь благодаря Алету уже три). Тогда на остальных людоящеров обещание не распространяется, и сражаться с ними Вьюги вполне могут.
Согласна. Дипломатия тут бесполезна. Но Алет сделал все, что было в их силах.
Эта сюжетная линия действительно ближе к сказке. А в сказке хочется видеть хороший финал. Но его еще надо достичь.
Сила воздушной стихии в помощь нашим героям точно пригодится! И в каком-то виде обязательно будет задействована. Завьюжим кого надо! В свой черед надеюсь рассказать, каким образом.

Глава 12. Перемены
Звонкий голос девы-лебеди, похожий на клич серебряной трубы, еще не успел отзвучать, как в бездонном небе послышался ответный звон. Сперва тихий и мелодичный, как журчание ручейка, он все рос и приближался, заполнял собой все поднебесье. Алет, лежавший в полузабытье, не мог понять, вправду ли он слышит или ему кажется в предсмертном бреду. Но вот его вновь подняли на воздух широкие белые крылья и стали поднимать вверх. Не открывая глаз, раненый ощущал, как вокруг него движется ветер. Потом, на одно мгновение, стало невероятно холодно, и он уже подумал, что приходит смерть. Но не багряный платок Мораны, а белые лебединые крылья закрыли его от холода. И тут движение прекратилось.
Он открыл глаза и увидел вокруг себя облака. Они плыли над его головой, как полагалось, но пролетали и под ним, и даже, - Алет скосил глаза, - само его ложе было, похоже, сделано из плотного тумана, и колонны из него же поддерживали крышу из темных клубящихся туч. Вокруг пролетали легкие ветерки, похожие на полупрозрачных мальчиков и девочек, скользящих по воздуху, как рыбки в воде. Они дули в трубы и флейты, и их музыка соединялась в тот полный радости звон, что доносился отсюда до земли.
Затем вокруг раздались голоса - громкие, радостные, возбужденные. Алет узнал голоса лебедей-Стрибожичей. Они перекликались, как стая птиц в полете.
- Глядите, глядите: мы снова дома! Здравствуй, Небо Ветров!
- Мы здесь! Мы вернулись! Мы свободны лететь куда угодно!
- Здравствуй вечно, отец над, великий Стрибог, брат Неба, повелитель бурь! Мы наконец-то возвратились к тебе, на наше небо!
Но голоса Званы не было слышно в их ликующей разноголосице.
Снова открыв глаза, Алет увидел ее. Она была среди своих братьев и сестер, сделавшись еще светлее, еще краше, как и все они. Но только она молчала, и, лишь приблизившись к величавому мужу в одеянии из туч, поклонилась до земли.
- Отец, я прошу тебя и других богов спасти этого юношу! Я полюбила его, спасшего нас от заклятья колдуна, и хочу быть с ним!
Алет почувствовал, как пронизывающие, цвета неба в бурю, очи заглядывают ему в душу. И не лежи он пластом, умирающий, сейчас все равно бы не посмел двигаться или что-то сказать, не из страха - от почтения.
- Этот человек достоин жить! - голос у Хозяина Ветряного Неба оказался звучным и мелодичным, как и у его детей. - Только лучшему из рода его прародитель иногда дарит свое обличье вместе с частью силы... Но Звана, нить его уже смотана. Морана стоит возле него.
- Я его не отдам! - Звана стремительным жестом откинула за спину белый плащ и, сжав кулаки, обернулась к кому-то, кого Алет пока не мог ясно разглядеть. - Какое ты имеешь на него право? Тебе не впервой разлучать любящих, разрушать семьи! Но Алета ты не получишь! Клянусь моими крыльями, ты не пресечешь его дыхание!
Рядом со Званой выстроились живым заслоном ее братья и сестры. Сказалось их долгое пребывание на острове, где у них не было никого, кроме друг друга: Стрибожичи и сейчас были вместе, как один.
- Мы все обязаны Алету нашей свободой! Он пожертвовал собой, одолев одного из самых злейших наших врагов. Мы все готовы защищать его! - решительно проговорил Белогор, самый старший брат.
Хозяин Ветряного Неба тяжело вздохнул, видя такую решимость.
- Я и сам рад помочь человеку, вернувшему мне детей! Но он должен быть уже мертв. Законы мироздания никто не может нарушать, а боги - менее всех. Если пытаться вернуть умершего в мир живых, получится нежить, навьи.
Из угла, где стояла Невидимая, донесся ледяной смех.
- Лучше вам не знать, что творится у людей, когда тропы живых скрещиваются с тропами мертвых!..
Звана опять взмахнула руками, как крыльями, преграждая ей путь. Закричала пронзительно, будто раненая:
- Я не верю, что он должен умереть! Не верю!
Даже сам Хозяин Ветряного Неба, казалось, смутился, видя, с чем вернулась из Среднего Мира его своевольная дочь.
- Если вы все - а ты особенно, - так просишь за него, я могу принять его на небо в награду за подвиг. В этом, думаю, не будет отказано. Твой избранник получит бессмертие, но не вернется больше к людям. Довольна ли ты, дочь?
Звана прижала руки к груди, потом оглянулась на бессильно распростертого Алета, с надеждой и, как показалось его затуманенному взору, почти со страхом.
- Отец, но он будет несчастлив, если оторвать его от родных и друзей, от его племени. Так же как мы страдали, запертые на острове, будто в клетке. Позволь ему сперва прожить жизнь среди людей, которые его ждут! И я пойду с ним, а потом мы вернемся, когда придет пора.
- Одумайся, дочь! Сможешь ли ты прижиться среди людей?
- Почему нет! - она стояла среди своих родных, дерзкая и решительная, и оттого еще более прекрасная, чем запомнилась Алету прежде, - глаза ее сверкали, как звезды. - Я люблю его, и смогу полюбить его соплеменников. Ради него я готова прожить жизнь человеческой женщины. Его дом будет моим домом, его очаг - моим очагом, его семья - моей семьей, - она подошла к Алету и села у его изголовья с непреклонным видом; отсюда ее уже никто не заставит уйти.
Даже песни детей-ветерков на мгновение смолкли. Только тучи над головами беспорядочно клубились, пока Хозяин Ветряного Неба принимал решение.
- Если ты так желаешь всем сердцем, Звана, пусть будет! Должно быть, так спрялась некогда твоя нить у Хозяйки Судеб. И кто знает: может быть, ваша кровь поможет окончательно одолеть род Великого Ящера! Но надо сперва исцелить будущего моего зятя... Благодетельная Жива, Хранительница Древа Жизни, спустись и исцели этого человека, Алета из рода Сокола!
Откуда ни возьмись, впорхнула маленькая серая птичка, совершенно невзрачная с виду - никто бы и внимания не обратил, увидев такую в лесу. Она повисла над Алетом, разглядывая умными темными глазками. Коснулась клювом губ юноши и вложила ему в рот, точно птенцу, нечто сладкое и вяжущее. И исчезла, будто ее не бывало. А в воздухе запахло медом и свежим хлебом, морем, свежескошенной травой, и ароматом волос Званы...
Алет открыл глаза. Звана сидела перед ним, и по лицу ее текли светлые слезы, а губы складывались в непослушную от волнения улыбку. Юноша сел на полу - нет, кажется, все-таки на облаках, -  чувствуя, как отступает боль и смертный холод. И с наслаждением вобрал воздух в грудь,  как будто этот глоток воздуха был необыкновенным лакомством.
- Спасибо тебе за все, что ты сделала. Я слышал, - проговорил он на ухо Зване.
Она почти материнским жестом прочесала пальцами волосы юноши.
- Не я одна, мы все тебя отстояли у Мораны! И моего отца поблагодари. И благодетельную Живу - она может спасти любого, если это не мешает приговору Хозяйки Судеб.
Алет поднялся на ноги, - твердой земли не было под ногами, но облачное небо не колыхалось под ним. И учтиво поклонился Хозяину Ветряного Неба. На том одеяние из туч сменилось лазорево-светлым, с белой оторочкой.
- Господине Стрибоже, твоими просьбами мне возвращена жизнь! Ты знаешь уже, что я люблю твою прекрасную дочь, деву-лебедя, белоснежную Звану...
- Тот, кто вернул мне детей, вправе просить в жены одну из них! Тем более, что расстаемся-то ненадолго, - улыбнулся Хозяин Ветряного Неба. - Через тридцать лет вы вернетесь вместе. Хватит ли тебе этого времени?
Алет почувствовал, как у него забилось сердце. Что такое тридцать лет в юности? Целая жизнь, которую он проведет рядом с родными, в своем племени! И ведь за этот срок он еще не успеет совсем состариться, и не станет неприятен Зване.
- Благодарю тебя, государь, - проговорил он, понимая, что с богами не торгуются.
- То-то же, избранник рода Сокола! - назидательно произнес Хозяин Ветряного Неба. - За тебя, кстати, было кому просить, и помимо моих детей, на всех семи небесах!
Тут только Алет разглядел проходящую прямо сквозь облака часть исполинского дерева. Скорее всего, его кора напоминала старый могучий дуб, но на его ветвях росли листья и плоды самых разных пород: листья березы и сосновая хвоя, цветы черемухи и спелые яблоки рядом. Теперь Алет видел, что Ветряное Небо покоится на огромных толстых ветвях Древа, и что его крона и ствол уходят ввысь, поддерживая еще другие небеса, вверху и внизу. Среди ветвей развились души разных зверей и птиц, ожидавших нового рождения, полупрозрачные, словно еще не проявившиеся.
Послышался до боли знакомый пронзительный клич, и Алет увидел Аэрин, сидевшую на одной из ветвей, но она-то была живой и яркой, как он сам. Юноша даже не удивился, увидев ее здесь; чего только она не могла?..
Наступило время прощания. Как ни великолепны были небесные чудеса, но Алета тянуло домой, и Звана понимала его чувства. Они, взявшись за руки, вместе преклонили колени перед Хозяином Ветряного Неба.
Он сам надел им на руки кольца: дочери - серебряное с белым полупрозрачным камнем, зятю - тоже серебряное, с ярко-синим. Сами же ободки колец состояли из двух пар лебедей, красиво изогнувших шеи навстречу друг другу.
- Счастья вам в земной вашей жизни! Когда у вас родятся дети, не удивляйтесь ничему, что с ними произойдет. Я тоже за ними приглядывать стану. Быть может, суждено и вашим детям подняться в небо, да еще повыше этого...
Ни Звана, ни Алет не поняли тогда значения этих слов, но запомнили все. Боги не говорят просто так.
Братья и сестры не прощались. Они долго обнимались со Званой, провожали ее наилучшими пожеланиями, обещали навестить.
- Зимой будем прилетать к вам на землю! Ящерам заморозим кровь нашими вьюгами, а с вами станем зимой кружить снежные хороводы! - обещали они.
- Только вы очень-то не заигрывайтесь, а то и люди приморские станут страдать от холода, - просила Звана.
Ее родные, смеясь, обещали, однако Алет с тревогой подумал, что быстрокрылым духам, обретшим свободу, пожалуй, непросто будет соизмерять свои силы...
А сейчас они, подхватив свою сестру и зятя, закружили их в стремительном вихре, проносясь сквозь облака. В ушах бешено засвистело, далеко внизу стало разворачиваться синее море и зеленая земля, постепенно увеличиваясь. И туда, опережая ветер, оперенной стрелой помчалась Аэрин.
Стоя на берегу моря, возле Белых Скал, Алет и Звана махали руками улетавшим ввысь белым лебедям. Затем взялись за руки, делая первые шаги по земле.
- Пойдем к моим родным! Наконец-то мы дома! - произнес Алет, направляясь к открытым днем воротам Белгорода Приморского.
Люди, занимавшиеся своими повседневными заботами, разевали рты, узнав пропавшего Алета, увидев прекрасную женщину рядом с ним. Бросив работу, следовали за ними, бросались с расспросами. На выгоне встретился конный пастух. Велел подпаску собрать скот, а сам помчался в город, опередить всех, скорей принести счастливую весть.
Когда молодые вошли в ворота, город был уже охвачен суматохой. Люди приветствовали Алета, вслух удивлялись красоте женщины, идущей с ним вместе. Среди обычных людей белоснежная, фиалаковоглазая Звана выглядела еще ослепительнее, точно редкая драгоценность в простом берестяном ларце.
Алет радостно отзывался на приветствия приморян. Его голубые глаза светились счастьем, улыбка не сходила с губ, и всем казалось, что он вернулся краше, чем был. Кстати, и одежды на них со Званой остались прежние, с острова, белые как лебединые перья.
С неописуемым волнением Алет увидел своих родителей. Они вышли вперед, не сводя глаз, как будто боялись обмануться, точно ли он, их сын, вернулся живым.
Не помня себя, Алет бросился к ним в объястия, потом откуда-то вынырнула Ильва, и все четверо долго не отпускали друг друга, шептали что-то на ухо, женщины плакали. Алет и сам готов был заплакать, видя, как постарели родители за несколько недель, что его не было с ними. Конечно, отца он всегда помнил пожилым, и сейчас тот, пожалуй, изменился меньше жены, но сильно осунулся и сгорбился. Мать же, казалось, за короткое время состарилась за двадцать лет. Ее белокурые волосы будто запорошило пеплом, на лице глубже прорезались морщины, глаза покраснели от долгих слез. Ее руки дрожали, когда она обхватила ими шею юноши.
- Алет, сыночек! Что мы пережили, когда вы не вернулись с моря! Мы ждали целых семь дней, и только тогда воздвигли в честь погибших погребальный костер. Фигурку из теста слепили, написав на ней твое имя. Принесли в жертву белого петуха, птицу Хорса. А мне все равно чудилось: не утонул ты, жив!
- Я жив, жив, матушка! - воскликнул Алет, приплясывая, точно сделался вновь маленьким мальчиком. - И не только жив - я женился!.. Глядите все - вот моя жена, Звана, лебединая дева! Мы одолели одного из ящеров-колдунов!
Захлебываясь воздухом от волнения, торопясь поведать самое главное, Алет рассказал собравшимся приморянам о невероятных событиях на Лебедином острове. Он старался говорить короче, но любопытствующие соплеменники то и дело задавали вопросы, и ему приходилось. краснея, сообщать все подробности, так чтобы не подумали, будто он хвастается. Звана иногда дополняла его слова, всегда уместно, словно бы и не первый раз говорит с людьми.
Когда рассказ был окончен, Ганд первым подошел к лебединой деве и поклонился ей до земли.
- Ты дважды сохранила сына Руте и мне! Добро пожаловать в наш дом! Мы - только люди, но сделаем для тебя все, что в наших силах.
Звана по обычаю людей приветствовала родных своего мужа, как надлежало молодой жене. Потом к ним подошел Сварт, вождь племени и дядя Алета по матери.
- Вижу, что вы уже благословлены! Но мы все равно завармм свадебную кашу, а заодно и твое возвращение отпразднуем, - обратился он к Алету. - Чего мы только не передумали за это время! Особенно после того, как улетела Аэрин...
Юноша взглянул на соколицу, мирно дремавшую на плече у вождя.
- Она нам очень помогла! Без нее бы мы не совладали с колдуном. Сокол - знак победы, знак нашего рода...
Сварт хотел что-то еще сказать, но его перебил Родослав. Подойдя к Алету, крепко обнял его и приподнял над землей. Воскликнул, сияя радостью:
- А у меня сын родился! Он сейчас дома, Дива кормит его. Попозже зайдешь, увидишь его!
- Сын? Вот здорово! - обрадовался Алет. - Еще один из рода Сокола!
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Convollar от 08 Апр, 2021, 09:25:22
Прекрасная история, и, на первый взгляд со счастливым концом. Но, даже в сказках, всегда есть условие - тридцать лет, немало, но и немного. Однако, как однажды сказала мудрая Арлетта, лучше ослепнуть, чем всю жизнь прожить слепым. А Морана, ну, что же, у каждого своё предназначение. Боги не исключение и закон есть закон. Спасибо, эреа Артанис.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Карса от 08 Апр, 2021, 09:30:41
А в сказке победило вновь добро. Ну и правильно. Славных дел и многих детей Алету и Зване.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: katarsis от 08 Апр, 2021, 12:41:43
Всё хорошо, что хорошо кончается :D
А если Алет может быть со Званой, то, наверное, и у Ильвы с Коловулом может получиться.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Артанис от 08 Апр, 2021, 21:06:45
Благодарю, эрэа Convollar, эрэа Карса, эрэа katarsis! :-* :-* :-*
Прекрасная история, и, на первый взгляд со счастливым концом. Но, даже в сказках, всегда есть условие - тридцать лет, немало, но и немного. Однако, как однажды сказала мудрая Арлетта, лучше ослепнуть, чем всю жизнь прожить слепым. А Морана, ну, что же, у каждого своё предназначение. Боги не исключение и закон есть закон. Спасибо, эреа Артанис.
За тридцать лет среди людей Алет и Звана смогут сделать еще что-то полезное, да и насладиться земной жизнью.
Арлетта еще говорила в том духе, что лучше лишиться своей любви, чем отказаться от нее, пусть и из благих побуждений. Впрочем, это больше относится к другим нашим героям...
Морана - тоже часть системы мироздания, а не враг ее. Но и ее иногда удается заставить отступить.
А в сказке победило вновь добро. Ну и правильно. Славных дел и многих детей Алету и Зване.
Спасибо! А их будущие дети, точно, сыграют немаловажную роль. ::)
Всё хорошо, что хорошо кончается :D
А если Алет может быть со Званой, то, наверное, и у Ильвы с Коловулом может получиться.
Вот! 8) И в самом деле, логично им тоже о своем будущем задуматься.

Вечером все приморяне отпраздновали возвращение Алета и его свадьбу со Званой. За расставленными на свежем воздухе столами собрался народ, приодевшись по такому случаю в свои лучшие, редко надеваемые одежды. Вокруг новобрачных расселась молодежь, юноши и девушки, вслух дивясь всему, что произошло с их товарищем, но больше всего - красоте его невесты. Старшие тоже поздравляли молодую пару, наперебой желали им долгих лет семейной жизни, достатка и многих здоровых и красивых детей. Алет и Звана благодарно принимали поздравления, сами отвечали веселыми шутками, а крутившихся вокруг них детей оделили, по обычаю, орехами, яблоками, сладкими пряниками.
- Пошли счастья молодым, о, светлая Лада! - слышались пожелания со всех сторон.
Звучный и мелодичный голос невесты без всякого усилия прорезался сквозь праздничный гомон:
- Пусть духи веселья будут сегодня среди вас, добрые приморяне!
Приморское племя еще зализывало раны после войны с людоящерами. Почти четвертая часть мужчин погибла, а из оставшихся мало кто не носил на теле глубоких шрамов. Но сегодня духи веселья и вправду спустились к ним, и Белгород Приморский вновь ожил. Этому способствовала и весть, что один из бессмертных колдунов-людоящеров убит, а значит, их враги уязвимы, и с ними можно справиться.
На столе перед молодыми стоял самый большой горшок со свадебной кашей. Ее варили из самого лучшего пшеничного зерна нового урожая, обильно сдабривали медом, на сладость семейной жизни, добавляли сушеные яблоки, ягоды и орехи - для плодовитости и благополучия. Вкуснее такой свадебной каши ничего не доводилось есть, особенно детям, которым радовались свадьбам уже за вкусное свадебное угощение. Теперь все накладывали себе в миски эту сладкую, еще дымящуюся, только что из печи, кашу, хвалили ее, и снова поздравляли молодоженов. Кроме каши, на стол подали много плодов, печеные караваи хлеба, мясо и рыбу во всех видах, пироги с самой разной начинкой. Все это напивали густым сладким напитком, который приморяне научились сцеживать из меда, с добавлением ягод и ароматных трав. Приморье было богатым краем, а его жители умели наслаждаться жизнью!
Лишь самим молодоженам позволили поесть только немного свадебной каши из одной миски: молодые не должны отяжелеть в свою брачную ночь. И они ели двумя красиво вырезанными и украшенными деревянными ложками, и Звана чуть заметно причмокнула губами, шутя с ним, а Алет чуть не рассмеялся вслух.
Когда ночь как-то незаметно спустилась и накрыла небо, только что бывшее совсем светлым, молодожены удалились в дом Алета, где им теперь предстояло жить. А приморская молодежь, друзья жениха, проводив его шутливыми напутствиями, стали у дверей, чтобы до утра никто не потревожил молодых.
Одна лишь Ильва ускользнула под покровом темноты от остальных. Когда за столом завели величальную песню, она, взяв горящий факел, решительно пошла на берег моря. Она знала, где искать.
Факел сразу выхватил из темноты сидевшую на камне странную фигуру, обернувшуюся лицом к морю. На миг ей показалось, что там сидит огромный волк, но тут же разглядела голову человека в плаще из волчьей шкуры.
- Коловул! - позвала она, задыхаясь от волнения.
Он давно уже слышал ее шаги, но лишь теперь повернул голову.
- Ильва? Зачем ты здесь? - спросил он, стараясь, чтобы голос его звучал сурово.
- Потому что ты здесь! - девушка подошла ближе, воткнула факел в песок и села рядом с оборотнем. - Я хотела сказать: если мой брат женился на дочери Стрибога, то и мы можем...
- Нет! - поспешно отрезал оборотень, не давая ей договорить.
Губы у девушки задрожали, глаза наполнились слезами.
- Так ты меня не любишь? Тогда так и скажи!
Волколак глубоко, прерывисто вздохнул.
- Люблю! - проговорил он глухо. - Но нам нельзя!.. Алет и Звана - другое дело. Они гости на земле, их примет Ветряное Небо, и они не расстанутся никогда. Мне же придется рано или поздно тебя потерять. Поэтому нам нельзя привязываться друг к другу. Ступай лучше к людям, празднуй этот день.
- А я хочу остаться здесь! - девушка села на песок, обхватив колени руками, так что прибой облизывал ее босые ноги. - Хочу вместе с тобой дождаться здесь восхода Солнца! Кстати, ведь Коловул означает "солнечный волк", верно?
- Да. И еще - "вечный волк", - ответил он, особо выделив слово "вечный". - Сейчас ты молода, тебе кажется, что все впереди. Но над тобой властно время, а надо мной нет. Ты подумала, что мне делать, когда тебя не станет? Бессмертие становится проклятьем, когда не можешь его разделить с близкими! Тем, кто обречен на разлуку, нельзя любить друг друга, разве что ненадолго.
- И ты все за меня решаешь? - она яростно обернулась к нему. - А как для меня будет лучше, ты подумал? Ну да, я же простая смертная, память которой развеется вместе с земной жизнью!..
- Ты еще можешь полюбить другого, выйти замуж за обычного человека...
- Да не нужны мне обычные люди! Мне ты нужен, только ты один! - голос девушки прозвучал стоном морской чайки. - Я ни за кого, кроме тебя, не пойду замуж. Так и будем изводиться всю жизнь? Разве не лучше хоть недолго, хоть несколько лет, да прожить счастливыми?
- А потом - вечное одиночество да воспоминания, которые ранят душу, но не могут заменить настоящую жизнь, - проговорил волколак глухо, как из-под земли.
Ильва топнула ногой, взметая мокрый песок.
- И поэтому ты предпочитаешь начать страдать уже сейчас, боясь подарить себе хоть немного счастья! Вот уж не думала, что ты, сын Велеса, такой трус!
Оборотень оскалил зубы, крупные и белые - их блеск виден был даже в темноте.
- О моей трусости спрашивай у людоящеров!
Девушка на миг смутилась, опустила голову.
- Нет, не на войне, конечно! Но здесь - совсем другое... - вдруг ее осенила новая мысль, и она подняла голову, пытаясь в темноте заглянуть в глаза оборотню. - А как же Родослав тебе настоящий друг? Ведь тебе придется и его пережить навеки!
- Друг - не то что возлюбленная, - отозвался Коловул, но Ильва перебила его, горячо воскликнув:
- Друг, которому доверяют жизнь, значит не меньше, чем жена! Ты понимаешь, что его жизнь в любом случае коротка в сравнении с вечностью. И ты будешь помнить его, не беспамятным на свет уродился. Так почему же тогда ты не можешь меня любить так же?
Они сидели рядом, но Коловул  упорно не поворачивал головы, как будто ему было трудно глядеть на красивое лицо девушки, на ее высокую грудь, бурно вздымавшуюся под сорочкой, на длинные стройные ноги.
- Ильва, попробуй поменять нас местами! Могла бы ты любить мужчину, которому остался год жизни, по вашим меркам? Позволила бы пламени Лады разгореться в твоем сердце?
- Да! - воскликнула Ильва, порывисто вскочив на ноги. - Да, если бы в самом деле любила! Дорожила бы каждым днем, что еще остался, все наши ласки сберегала бы в памяти, постаралась бы этот год так прожить, чтобы вспоминать потом всю оставшуюся вечность! Благодарила бы богов, что позволили...
Вдруг она запнулась на полуслове, и он увидел своими волчьими глазами, как новая мысль озарила ее лицо.
- Коловул! Ведь ты - сын Велеса, можешь просить его и других богов?
- Я еще никогда не просил для себя, - он нахмурил лохматые брови. - Ильва, девочка, что ты выдумала?
Она была так поглощена своим замыслом, что даже не расслышала "девочку", хоть ей ненавистен был его отеческий тон.
- Ты можешь упросить богов, чтобы они в следующей жизни вновь привели меня к тебе? И в других жизнях, сколько бы их ни было? Чтобы мы узнали друг друга и любили бы снова? Ведь и человеческая душа бессмертна, только она обычно теряет память прожитых жизней. Но бывает же иначе, дядя Сварт об этом говорил! И пусть я не смогу непрерывно быть с тобой, пусть я буду стареть и умирать - все равно  я буду знать, что и в другой жизни встречу тебя, и ты меня дождешься! Ведь дождешься же, а, Коловул?
Он замер, как громом пораженный, осмысливая сказанное ею. Если бы не было так темно, девушка увидела бы, как на его лице сменяют друг друга страх и отчаянная надежда. Наконец, он проговорил задумчиво, с осторожностью:
- Я не знаю, возможно ли так, как ты предлагаешь. Мне нужно сперва все выяснить. Поэтому я не могу ответить сразу. Подожди!
Ильва преданно кивала, готовая ждать сколько угодно.
- Я верю, что боги нам не откажут! Когда ты получишь ответ, мы поженимся! - она захлопала в ладоши и, вдруг вскочив на ноги, бросилась бежать по залитому прибоем песку. - Давай искупаемся! Поймай-ка меня в воде!
Она поплыла, легко и размашисто, по черным морским волнам, на которых мелькали серебристые блики луны. Морская вода поддерживала девушку, собственное тело казалось ей невесомым. Позволив волнам себя нести, она заплыла так далеко, что от берега остался только слабый огонек ее догорающего факела. Ильве нравилось плавать, да и другие приморяне с детства плавали как рыбы.
Но вот в темноте раздался плеск, и Коловул вынырнул из воды прямо перед ней, подымая тучу брызг. Это рассмешило обоих, и они барахтались в воде, брызгаясь, фыркая и смеясь, как малыши на мелководье. Непонятно чему смеялись, просто так. Потому что нашли дорогу друг к другу, словно мост между двух берегов широкой и бурной реки.  Потом Коловул превратился в волка и, осторожно взяв пастью ее руку, потянул к берегу. Девушка ничуть не возражала, когда ее рука оказалась между клыков, способных прокусить твердую чешую людоящеров. Ее рука была в такой же безопасности, как котенок, которого кошка-мать несет в зубах. Ильва легла ему на спину и позволила тащить себя к берегу, слегка помогая свободной рукой. Коловул плыл с девушкой на спине, выставив из воды лишь остроухую волчью голову.
Факел на берегу совсем догорел. На небе показались бледные полосы, предвещая скорую зарю. Хрипло каркнула первая морская чайка. Коловул-волк отряхнулся от воды, как собака, и внимательно поглядел в глаза девушке.
- Я должен уйти ненадолго, пока не получу ответ. Жди меня, я скоро приду. Сохраняй надежду. Что бы ни случилось, я буду любить тебя!
Не дожидаясь ответа, он убежал прочь и вскоре скрылся из виду.
Коловул не появлялся в Белгороде Приморском целых десять дней. Родослав уже встревожился за своего друга, хоть и знал его опытность и способности: не сумели бы людоящеры заманить волколака в засаду?.. Но, наконец, Коловул появился - в новой, украшенной одежде, но исхудавший, с запавшими глазами. И сразу направился к дому Ганда и Руты. У Ильвы, открывшей ему дверь, сильно забилось сердце: с чем пришел он?..
Почтительно поклонившись хозяевам дома, он проговорил:
- Я прошу у вас руки вашей дочери, Ильвы! Клянусь на медвежьей лапе - на знаке моего отца, - любить и почитать ее в этой жизни и во всех последующих!
Ильва радостно ахнула, а родители ее переглянулись, хоть ничего совсем уж неожиданного для них не происходило. Как же им было не заметить, куда заглядывается их дочь? Но им не очень-то верилось, что бессмертный оборотень женится на Ильве, и лишь надеялись, что девушка сможет отказаться от своих мечтаний.
Поэтому Коловул должен был все рассказать им о договоре с богами, и еще раз обещал любить и беречь Ильву во всех будущих жизнях. После этого Ганд и Рута несколько смягчились.
- Ну а жить где собираешься? - поинтересовался отец Ильвы. - Тебе лес - дом родной, это понятно, а ее потащишь странствовать с собой?
- Только если она сама захочет, - заверил Коловул. - Сейчас мое место в Приморье, тем более - если я породнюсь с вашим племенем.
Рута, перед его приходом месившая тесто, всплеснула белыми от муки руками, бросилась к сидевшей на скамье дочери.
- Ты-то что же молчишь? Обо всем ли размыслила как следует? А если вам детей пошлет матушка Лада, кем окажутся?
- Я родился и рос как человеческий ребенок, превращаться выучился уже потом, - заметил Коловул. - Думаю, что и дети у нас с Ильвой родятся обыкновенные. А если смогут превращаться, то я сам научу их законам богов и людей, Правде Людской и Правде Лесной.
Ильва, вскочив на ноги, прижалась к его плечу, как бы показывая, что никто не сможет их разлучить.
- Я выйду замуж за Коловула! И вам не о чем беспокоиться. Кто из приморских мужчин может быть мудрее, сильнее и осторожнее, чем он?
К удивлению девушки, она нашла неожиданного союзника в лице вождя племени. В отличие от своей сестры и зятя, Сварт нисколько не удивился выбору племянницы, а встретил так, словно давно ждал, что это произойдет.
- В тот день, когда родилась Ильва, я видел тень волка над ее головой, но мне сказали, что это судьба ее, и не несет опасности. Теперь я понял смысл этого знака. Стало быть, так хотят боги!
Родослав от всего сердца поздравил Ильву и Коловула. Он-то с самого начала хотел, чтобы они были вместе. Да и все приморяне успели хорошо узнать опыт и полезные навыки оборотня, чтобы считать за честь породниться с ним, сыном самого Лесного Хозяина. И новая свадьба была не менее веселой, чем у Алета и Званы.
Лишь одна женщина сыпала ехидными насмешками, сидя за гостевым столом. Это была Эльдана, прозванная Серославой. Вдовушка нарядилась на свадьбу, как молодая девушка, нацепляла на себя украшений, но, несмотря на все старания, никто из молодых мужчин отчего-то не заглядывался в ее сторону.
- Поглядите-ка, мало Ильве приморских мужчин, ей волка подавай! И как она не боится, что превратится да зубищами прихватит ее? Такому мужу уж наперекор не ходи - и косточек не оставит! - говорила она.
- Ой, да помолчала бы ты! - отмахивались приморские девушки. - Родители ее, уж верно, лучше нас знают. Да и нам лучше: больше останется холостых мужчин, а их и так после войны не хватает.
Эльдана надула губы, но через несколько минут вновь ринулась в атаку:
- Нет, а Алет! Почему он выжил, когда трое рыбаков погибли? Может, его околдовала лебединая дева? Кто знает, что там происходило в самом деле?
Но тут уж сразу несколько женщин не выдержали, ухватили сплетницу под руки и, сорвав с ее головы пестрый платок, заткнули им рот.
- Замолчи, Серослава! Видно, жжет тебя, что другие семьи заводят, а тебя никто в жены брать не спешит! Хватит тебе грязь лить на всех!
Случай с Серославой произошел так быстро и со стороны почти незаметно, что никто и не взглянул в ее сторону. Праздник продолжался.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Convollar от 08 Апр, 2021, 21:26:00
Это же не Коловул, а прямо Робер Эпинэ какой-то! Хорошо хоть, что Ильва способна бороться за своё счастье, долгое ли короткое. Ну, Серослава, она такая Серослава, их очень много вокруг, они бессмертны в некотором роде. Своя жизнь неинтересна, нужно обязательно в чужой покопаться немытыми лапками. Спасибо, эреа Артанис.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: katarsis от 09 Апр, 2021, 00:13:12
Ильва молодец! Некоторых сильно умных надо пинать.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Карса от 09 Апр, 2021, 06:36:04
И родятся у Ганда и Руты внуки-лебеди и внуки-волки. Может, хоть кто-то один обычным человеком окажется.  А Червень, выходит, через много-много лет  сделала тот же выбор, что и Ильва - выбрала оборотня. 
Вкусные свадьбы в Белгороде Приморском.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Артанис от 09 Апр, 2021, 21:37:09
Большое спасибо, эрэа Convollar, эрэа katarsis, эрэа Карса! :-* :-* :-*
Это же не Коловул, а прямо Робер Эпинэ какой-то! Хорошо хоть, что Ильва способна бороться за своё счастье, долгое ли короткое. Ну, Серослава, она такая Серослава, их очень много вокруг, они бессмертны в некотором роде. Своя жизнь неинтересна, нужно обязательно в чужой покопаться немытыми лапками. Спасибо, эреа Артанис.
Ну, не то чтобы совсем Робер Эпинэ. Все-таки грань между бессмертным и смертной - не выдуманное препятствие, ее не так-то легко преодолеть. Но они все-таки нашли возможность.
О Серославе, в общем-то верно сказано, что ее жизнь складывается не так, как бы ей хотелось, поэтому и лезет в чужую. Скоро увидим, как сложится ее судьба.
Ильва молодец! Некоторых сильно умных надо пинать.
Для Ильвы законы мироздания не столь фатальны, потому что она, как большинство людей, в них не очень-то разбирается. А незнание порой - сила. Ну, или боги любят дерзких, тех, кто умеет добиваться желаемого.
И родятся у Ганда и Руты внуки-лебеди и внуки-волки. Может, хоть кто-то один обычным человеком окажется.  А Червень, выходит, через много-много лет  сделала тот же выбор, что и Ильва - выбрала оборотня. 
Вкусные свадьбы в Белгороде Приморском.
Да уж, может быть, хоть кто-то и окажется обычным человеком. :D
Что-то Червень унаследовала от Ильвы, получается. Можно бы решить, что и душу ее унаследовала, но нет. Тогда бы она не стала вместо Коловула довольствоваться его потомком.
Для народа, живущего настолько скромно, и сладкая каша - лакомство. Во всяком случае, свадебное торжество раньше вправду называли иногда "кашей", в честь былого главного угощения.

Глава 13. Серослава
Под каменным потолком, опиравшимся на высокие гранитные колонны, тускло мерцали бледно-зеленые мхи, похожие на болотные огоньки. Их призрачное сияние освещало стены и пол из темно-серого, почти черного гранита, сглаженные руками искусных мастеров, переходы, уводящие в подземную глубину. Похоже было на зимовье людоящеров, разоренное приморянами. Да и устроено было по тому же образцу и с той же целью. Но это было уже другое место, не то, где пролилось столько крови людей и ящеров.
В середине большого пещерного зала стоял стол, высеченный из камня, как и все здесь. Дерева людоящеры не любили, зато в работе над камнем и металлом достигли поразительных успехов еще в древние счастливые времена, когда Великий Ящер руководил ими, и весь мир принадлежал чешуйчатому племени. На столе лежали какие-то фигурки, вылепленные из глины.
Возле стояли двое людоящеров, ведя важную беседу. Судя по росписи металлическими красками, покрывавшей у обоих почти все тело, и по тому, как почтительно стояли поодаль несколько других ящеров, не смея приблизиться, от ожидая повелений, - это были владыки. Двое из троих оставшихся колдунов.
У могучего и воинственного Хаст-Саура спинные чешуйки встали дыбом, хвост колотил по земле, когтистые пальцы тянулись сомкнуться на рукояти топора. Но приходилось сдерживаться.
- Эти мягкокожие на вид такое ничтожество, что и глядеть не на что, а между тем, никто еще не причинял нам столько зла! Мы еще не отомстили ни за гибель великого Тха-Асса, ни за подлое истребление нашего зимовья! Каждому из нас снятся по ночам разрушенные гнезда, разбитые яйца и мертвые детеныши!
- Но мы не можем сейчас отомстить, - скрипучим голосом произнес второй колдун. - Не военным путем. Мы должны сперва восполнить потери. Жизнь каждого ящера ценнее ста мягкокожих. Надо придумать другой способ...
- Что бы ты ни придумал, гибель Тха-Асса навсегда ослабит нас! Даже тебе, хитроумный Шаа-Рам, не по силам вернуть его душу из Бездны, - где пребывает величие ящеров, - он ритуальным жестом протянул руки к полу.
В желтых хитрых глазах Шаа-Рама мелькнули торжествующие огоньки.
- Ты прав, могучий Хаст-Саур, но я видел сквозь свои кристаллы, что несладко нынче и мягкокожим убийцам. Они потеряли четверть своих воинов. Это при том, что боги бесчестно подыгрывают своим любимчикам! Послали им оборотня, Меч Стихий, соколицу - оберег их рода, а теперь еще и деву-лебедь. На что только не пойдут, чтобы руками мягкокожих истребить нас! А мы вынуждены пользоваться лишь остатками древнего магического искусства... Но пока мягкокожие еще не укрепились, мы можем одолеть их! Безусловно, лучше было бы сразиться с ними лицом к лицу, такая победа доставила бы больше всего удовлетворения.
- Увы, не можем! Нас все еще много больше, но сперва нужно восстановить потери... - Хаст-Саур поманил лапой одного из стоявших в стороне людоящеров - самку, на шее которой было нарисовано широкое черно-золотое ожерелье, знак ее должности. - Что скажешь нам, Хай-Тиа? Полны ли гнезда яиц, из которых должны вылупиться детеныши? Всего ли достаточно самкам-охранительницам?
Распорядительница гнездовья почтительно склонилась перед владыками из Совета Четырех. Впрочем, нет, теперь он сделался Советом Трех, но можно ли к этому привыкнуть, когда на протяжении тысяч поколений их предки знали Совет Четырех?!
- Все гнезда полны, повелители! В каждом от десяти до тридцати яиц, зародыши в них кажутся здоровыми. Самки-охранительницы довольны удобством и пропитанием, но они хотят знать: точно ли гнездовья в полной безопасности? Все беспокоит, как мягкокожим удалось истребить наше прежнее зимовье?
Хаст-Саур коснулся рукой священных знаков Великого Ящера, красиво начертанных золотой краской на его широкой груди.
- Клянусь этими священными символами: впредь никто из мягкокожих и их союзников не сможет найти даже вход в наши подземные города! Мы допустили страшную ошибку, недооценив их пронырливость, не замаскировали вход как следует. Но теперь самые надежные заклятья охраняют покой наших гнездовий. Так и передай самкам. При самых лучших условиях, когда будущее поколение ящеров станет взрослым?
- Через пятнадцать лет, повелитель, не раньше.
- Да, не раньше, - вздохнул Хаст-Саур. - И до этого времени мы не можем открыто выступить против мягкокожих. Так сказал Ирс-Таур, я разговаривал с ним. Он говорит, что нам нужен хороший запас, чтобы выжил род ящеров.
- Проблема в том, что за эти годы укрепятся и мягкокожие, - проскрипел Шаа-Рам, словно сухое дерево. - Есть другие способы борьбы... Разрушить их жизнь изнутри. Посеять среди них смерть, отчаяние, отнять надежду. Наконец, истребить главных и самых сильных среди них, тех, кто умеет принимать решения и вести других. И сделать это можно, лишь проникнув близко к ним!
Хаст-Саур более внимательно поглядел на глиняные фигурки, лежавшие на столе. Они изображали людей и были слеплены с удивительным сходством, в точности повторяли особенности внешности каждого. Только вот на всех были нарочно сделаны разные повреждения: у одного смята голова, у другого отломаны ноги, у кого-то тело пронзала иголка, и из ран сочилась самая настоящая кровь.
Шаа-Рам, проследив взгляд своего собрата, гордо приосанился.
- Все они начнут действовать, когда я подброшу их в самое обиталище мягкокожих! И я уже нашел способ, как это сделать. Нашел ту, что будет нам полезна, если ей дать то, чего она хочет...
- И не побрезгуешь принять облик мягкокожего? - у Хаст-Саура даже надбровные чешуйки побелели от отвращения. - К тому же, в его теле ты станешь уязвим, как мягкокожий, а они довольно-таки непрочные существа.
- Во имя Великого Ящера мы не имеем права испытывать брезгливость! Я выдержу все, лишь бы племя мягкокожих навсегда исчезло с Приморского побережья! - Шаа-Рам был исполнен решимости.
Хаст-Саур обхватил его за запястья пальцами-клешнями.
- Удачи тебе, мой великий собрат! Но все же подумай еще... Может быть, лучше нам позвать на помощь драконов? Как-никак, они - наши старшие братья, тоже созданы Великим Ящером. Их немного, но их мощь такова, что нам и не снилось.
- О драконах лучше поговори с Ирс-Тауром. Но я думаю, и он скажет, что сейчас не время, - Шаа-Рам покачал длинной узкой головой. - Драконы сильны, настолько сильны, что могут, не нуждаясь ни в ком, прожить в этом мире, как бы он ни менялся. Если звать их, то лишь для решающей битвы, иначе они вовсе откажутся помогать слишком часто. Старый Ангорион давно уже предпочитает считать свой жемчуг, чем сражаться во имя Великого Ящера...
- Так, по-твоему, он предатель? - Хаст-Саур возмущенно ударил хвостом. - Я думал, они бывают лишь среди мягкокожих, но не среди созданий Великого Ящера!
- Ну, предатель - слишком громкое слово... Просто драконы никому не служат по-настоящему, даже своему создателю. К тому же, в мире как-никак прошли тысячи лет после свержения Великого Ящера, не забывай! На нашем месте мягкокожие и за пятьдесят лет забыли бы о славе своих предков. И даже драконы стали забывать. Лишь мы умеем хранить верность!
- Великий Ящер! - проревели в голос оба колдуна, обратив ладони вниз. Их подчиненные, стоявшие поодаль, повторили этот жест, преданными взорами наблюдая за повелителями и ожидая их приказаний.

Приморянка Эльдана, прозванная Серославой, все сильней ощущала неудовлетворенность жизнью. Собственно, это чувство жило, видимо, в ней всегда, таилось подспудно, с самой юности отличая ее от сверстников, среди которых она, казалось бы, вовсе не была обделена судьбой. Она была хороша собой, со своими золотисто-каштановыми, осеннего оттенка, кудрями, светлой кожей, пухлыми яркими губами. Была хорошей ткачихой и умела разбираться в травах. Ее родители были в Погибшей Земле образованными людьми, и единственную дочь научили читать и писать. Но какой-то изъян смолоду крылся в ее душе. Еще в детстве она как будто со стороны глядела на игры своих сверстников, как взрослая, и они казались ей ужасно смешными. И вот, она передразнивала своих подруг, как они смеются и визжат в игре, или мальчишек, игравших вместе в прятки и догонялки. А то чертила угольком на листе бересты своих друзей в нарочито нелепом виде, но так, что сходство все-таки замечалось. Стоило двум приятелям повздорить, стоило одной подруге подложить другой лягушку в корзину для ягод, - назавтра их лица, начертанные углем, увидят все родные. И никто не сомневался, чьих рук это дело.
Когда дети стали взрослеть, в Эльдану вовсе будто вселился злой дух. Она, пожалуй, самой первой из девочек почувствовала, что их бывшие приятели по детским играм теперь вызывают новое, совсем особенное притяжение, что от одного жаркого взгляда, бывает, сердце замирает, и становится жутковато и весело. Она хотела, чтобы все юноши видели только ее расцветшую взрослость, и не глядели бы на других девочек, совсем еще детей рядом с ней. Однако, к ее разочарованию, то один, то другой парень, примеченный ею, вскоре начинал встречаться с другими. И Эльдана, наблюдательная и не по возрасту опытная в житейских делах, мстила счастливым парочкам по-своему. Примечала, кто из ее сверстников и даже старших годами в кого влюблен, кто готов признаться, а кто смущается своих чувств и хотел бы скрыть. И вот, она порой, как бы невзначай, выдавала чужую сердечную тайну, да еще когда вокруг было побольше народу. И, пока незадачливая парочка, красная от стыда, мечтала провалиться сквозь землю, Эльдана произносила нараспев: "А что такого-то? Ну все же знают!"
Если ей удавалось заметить среди молодежи соперничество в любви, особенно между юношами, то оживлялась вдвойне. Каждого из них уверяла, что девочка, из-за которой они соперничают, влюблена непременно в него, и он должен только быть смелее, чтобы ее завоевать. В результате соперничество превращалось в драку, за которой обычно следовал выговор от старших, а выставленным на посмешище молодым людям потом глядеть друг на друга было стыдно. Эльдана иногда подбирала униженных соперников, но они не задерживались надолго. Может быть, потому что она никого не любила всерьез, а может, запоминали, что ей нельзя доверять.
В раздорах между девушками Эльдана также пыталась вмешиваться, предлагая свое посредничество. Но там ей было труднее: девушки лучше знали ее, и несколько раз, сговорившись, устраивали сплетнице трепку. А потом стали просто избегать ее, и она уже ничего не могла от них добиться. Кажется, тогда же острая на язык Ильва прозвала ее Серославой, да так это имя и потянулось во взрослую жизнь. Не очень-то лестное имя - конечно, не черное зло, но и не чистота. То ли серый пепел от пожарища, то ли едкая клубящаяся пыль, то ли туман, в котором дорог не видать и можно заблудиться. Смутная, неясная, ненадежная. Не угадаешь, что надумает сделать...
Впрочем, замуж Эльдана все-таки вышла одной из первых среди своих сверстниц. Охотник Варам был на десять лет старше нее, к распрям молодежи не прислушивался, дурной славой девушки не интересовался. Зато любовался ее красотой, а Серослава, если хотела, могла быть ласкова и обходительна. И, в общем-то, была довольна своей жизнью в замужестве, хоть приморяне, по старой памяти, не очень-то охотно с ней водились. У них с Варамом родился сын, жили в полном достатке, по приморским меркам; муж охотился, жена ткала холсты.
Но вот Варам погиб от лап людоящеров, и Эльдану будто откинуло назад к мутным потокам ее отрочества. На похоронах - каких похоронах, вместо тела сжигали фигурку из теста, а тела не было, - она толком и не сознавала, что пришла черная, страшная беда ко всем приморянам, выла по себе одной. От тоскливого предчувствия, что ее устроенная жизнь погублена навсегда. Она слушала, что ей тогда обещал вождь: заботиться о ней и о ее сыне, чтобы они не нуждались ни в чем... Молодая вдова кивала в ответ, а самой так и хотелось ехидно спросить при всех: "А все ли ты вспомнил, что бывает нужно безмужней женщине? Кормить, работать, воспитывать мне помогут другие мужчины, а кто мне мужа по ночам заменит, ласками жаркими тешить станет? Ты, может? Так ты уже стар, да и пока моложе был, не очень-то заглядывался на женщин. И откуда только у тебя сын взялся?" Но сдержалась Серослава, научилась к этому времени разбирать, когда и кого жалить своим ехидством.
Правда, вождь сдержал слово: несмотря на собственные заботы, которых стало гораздо больше после прихода людоящеров, соплеменники помогали вдове с ребенком. То занесут ей с охоты кусок дичи в обмен на холстину, то починят протекающую крышу, а то отдадут для мальчика что-нибудь из одежды, из которой вырос собственный сын, да поучат сироту держать маленький, по руке, нож, вырезать им по дереву, или пускать из первого лука стрелы без наконечников в стену овина.
Только Серославе такой помощи было мало. Днем она благодарила  соплеменников за помощь, скромно улыбалась, опуская ночи долу, как подобало порядочной вдове. А по ночам долго вертелась в своей одинокой постели, сбрасывала одеяло, чтобы остудить распаленное тело, вздыхала, кусая губы, чтобы не разбудить сына. Ах, скорей бы срок ее вдовства прошел! Ей слишком не годилось спать одной.
Между тем, никто из мужчин не собирался, похоже, свататься к ней. После похода на людоящеров, хоть и победоносного, мужчин вообще поубавилось, и многие из них долго страдали от ран, а за тех, кому повезло, чуть не дрались девушки, - выбирай, хоть какой жених, самых красивых и работящих! Серославы же старались избегать, изучив ее с детства.
Она не хотела сдаваться. Разглядывала в старом медном зеркале очертания своего лица и тела - не постарела ли? Но гладкая металлическая поверхность показывала ей пышную красавицу с дерзкими глазами, своим видом зовущую к ласкам. Отсылая сына на ночь к своим родителям, Серослава натиралась мазями из ароматных трав, мыла волосы чабрецом и мятой, чтобы были еще гуще и пышней, чтобы ни один мужчина не проходил мимо, не заглядевшись. А по ночам виделся то один, то другой мужественный красавец, и женщина просыпалась, чувствуя, как бьется от волнения сердце.
Особенно один юноша надолго завладел ее воображением - Бельт, сын Балинура. Он давно нравился ей своим неукротимым нравом и мужественной, яркой красотой. А после битвы с людоящерами, где он так доблестно показал себя, Бельта зауважали даже старейшины племени. А о женщинах говорить нечего - Серослава не сомневалась, что каждая из них мечтает сделать его своим мужем или хотя бы любовником. Одна только Ильва умудрилась отвергнуть его и выбрать оборотня! Ильву Серослава, пожалуй, не любила больше всех приморян - сперва за прозвище, данное ей, а теперь еще и за то, что Бельт любил ее. Вот и стала, не поостерегшись, злословить на свадьбе против Ильвы, а затем и против ее родных. И поделом ей - чуть трепку не получила, как в юности. И ведь что толку? Ильва приручила себе оборотня, и брат ее женился, да не на ком-нибудь - на лебединой деве, дочери Стрибога! Ее не примешь за простую смертную, человеческие женщины не бывают так прекрасны. И, что там ни говори о них, да вот у нее-то, Серославы, никого при этом не появится рядом. Только ее сын и вечное одиночество, пока не состарится.
И вновь ей отчаянно захотелось, чтобы Бельт был с ней, могучий и страстный, чуть грубоватый в ласках. Он - то, что ей нужно, в этом Серослава была уверена. С ним она станет вновь настоящей женщиной, а не нянькой при ребенке. Лежа ночью на лавке и слушая частый стук дождя по крыше, она воображала его поцелуи и ласки, распаляя свое воображение.
Вдруг сквозь шум дождя донесся сильный стук в дверь. И сразу за ним - голос, который она так мечтала услышать:
- Эльдана! Эльдана, отвори!
Он! Женщина сразу его узнала и убрала метлу, продетую сквозь дверную ручку. Приморяне не знали воровства, потому что никто не владел таким, чего не было у других, и не запирали дверей. Метла в двери означала лишь, что сейчас хозяев лучше не беспокоить. А главным образом отваживала не людей, а нечисть.
На улице лил дождь. Серослава зажгла лучинку, и слабый свет ее выхватил высокую стройную фигуру в охотничьем кожухе, мокрые от воды волосы, черные как смоль. В руках Бельт держал убитого зайца.
- Вот, с охоты тебе принес! Хотел сперва домой, но там такой дождь, что я сразу к тебе завернул. Позволишь обсушиться?
Дом Серославы был вправду по пути из леса, и она ничего не заподозрила. Даже улыбнулась снисходительно: ну какой он мальчишка еще, какие отговорки придумывает, чтобы придти к ней!
Она помогла ему сбросить промокший кожух, а за ним и сорочку, вместе со всей прочей одеждой. Крепко обняла за плечи, чувствуя под ладонями еще холодную от дождя кожу.
- Иди же ко мне, иди, месяц мой ясный! - зашептала Серослава, увлекая ночного гостя на ложе. - Приходи, когда захочешь, я каждую ночь тебя ждать стану!
Та ночь была восхитительной. Бельт оказался именно таким, как ей мечталось: могучим, пылким и в меру грубоватым. Ее Варам тоже был неплох, но все же она его выматывала почти до беспамятства, а тут - сама лежала опустошенная, будто заново родилась.
Перед рассветом солнца Бельт покинул ее, сказав:
- Завтра ночью опять приду, метлу не выставляй. И молчи, иначе не стану ходить! Не хочу на первых порах, чтобы о нас говорили. Будем встречаться тайно.
Серослава, будто охмелевшая от счастья, кивала и улыбалась, готовая повиноваться во всем. Ночью - так ночью, какая разница? Она пока оставит сына пожить у своих родителей, они только рады будут.
Женщина не заметила, как ее любовник бросил что-то под лавку, а над входом привязал пестрый пучок змеиного корня. И она не разглядела, куда направился Бельт, покинув ее - так быстро он исчез.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Convollar от 09 Апр, 2021, 22:09:19
Да, Серослава конечно, влипла. Ящер, да ещё колдун.... Но, с другой стороны, она не могла знать, что дивный ночной гость вовсе не Бельт. А Бельт был не женат, и Серослава была вдова, то есть она была свободна. Другое дело, что вряд ли милая дама удержится от хвастовства своими успехами. Не та порода, проговорится, ИМХО. Ящеры в человеческой психологии разбираются плохо, у них другой менталитет. Посмотрим. Спасибо, эреа Артанис.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: katarsis от 10 Апр, 2021, 11:17:44
Другое дело, что вряд ли милая дама удержится от хвастовства своими успехами. Не та порода, проговорится, ИМХО.
Очень надеюсь, что не удержится, и как можно скорее. Тогда подставу разоблачат. Хорошо бы Бельт, как раз с этого утра, начал бы ухаживать за какой-нибудь девицей, тогда бы Серослава точно возмутилась, и всё рассказала.
А вообще, Серославу стало жалко. Казалось бы, сбылась мечта, и, вроде, ни о чём плохом она не мечтала. А такое ждёт разочарование :(
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Артанис от 10 Апр, 2021, 20:46:56
Благодарю, эрэа Convollar, эрэа katarsis! :-* :-* :-*
Да, Серослава конечно, влипла. Ящер, да ещё колдун.... Но, с другой стороны, она не могла знать, что дивный ночной гость вовсе не Бельт. А Бельт был не женат, и Серослава была вдова, то есть она была свободна. Другое дело, что вряд ли милая дама удержится от хвастовства своими успехами. Не та порода, проговорится, ИМХО. Ящеры в человеческой психологии разбираются плохо, у них другой менталитет. Посмотрим. Спасибо, эреа Артанис.
Поглядим, как дальше пойдут события! Он пришел-то не Серославу соблазнять, у него цели идут гораздо дальше. Во всяком случае, теперь он вхож в Белгород Приморский. И последствия могут отразиться на всех.
Очень надеюсь, что не удержится, и как можно скорее. Тогда подставу разоблачат. Хорошо бы Бельт, как раз с этого утра, начал бы ухаживать за какой-нибудь девицей, тогда бы Серослава точно возмутилась, и всё рассказала.
А вообще, Серославу стало жалко. Казалось бы, сбылась мечта, и, вроде, ни о чём плохом она не мечтала. А такое ждёт разочарование :(
Узнаем, узнаем дальше! Может быть, и Серославе придется что-то осознать в своей жизни. Только что она станет делать потом?
Она по своему характеру не умеет быть удовлетворенной жизнью. Вот и оказалась среди приморян слабым звеном, ее оказалось проще всего совратить.

Между тем, в Белгороде Приморском стали происходить странные события. После войны с ящерами приморяне вообще тщательно оберегали свои границы, опасаясь мести со стороны врага. Вооруженные отряды то и дело посылались в лес, и уже не только на охоту, как раньше, но прежде всего - выслеживать врагов, если бы тем вздумалось подойти. Да и снаряжались в такие отряды теперь не меньше десяти человек разом, из лучших охотников и воинов. Порой они заставали в лесу и предгорьях одного или нескольких людоящеров, видимо, таких же разведчиков.  Тогда обычно следовала короткая, но жестокая вооруженная стычка. Проследить людоящеров никому не удавалось, даже Коловулу.
Но внезапно их враги устроили засаду под самым городом! Никто не ожидал такого, а потому и не успел приготовиться. Десяток приморян был окружен в мгновение ока, едва успев схватиться за оружие. На рассвете утром они выехали из города, а парой часов спустя прискакали на взмыленных конях шестеро всадников, покрытые кровью и пылью, ведя в поводу коней, несущих убитых воинов. Родослав, бледный от ярости и отчаяния, показал сородичам на Агриков меч, еще пылающий всеми оттенками радуги.
- Только благодаря ему мы смогли выбраться! Людоящеров было, по крайней мере, втрое больше, и все отлично вооружены. Мы насилу прорубились, но четверо воинов погибли.
- Никто вас не винит, - произнес Сварт, положив руки на плечи сыну. - Вам устроили западню. Но какая наглость - возле самого города!
- Удивительно, как это они узнали, когда поедут разведчики, да в какую сторону! - задумчиво проговорил Ганд. - От владений ящеров до города неблизок путь, значит, заранее готовились.
Сварт обменялся с зятем быстрыми взглядами.
- Ну, выяснили, должно быть, своими особыми средствами. У них же есть колдуны. А ты думаешь... - его голос охрип и перешел на шепот, - что кто-то из наших помогает ящерам? Нет! Не может быть!
- Я ничего не знаю наверняка, - Ганд тоже понизил голос, так что их разговор не слышал никто посторонний. - Но, если бы такое случилось в войске Погибшей Земли - или даже в храмовом, - измену заподозрили бы в первую очередь.
Сварт взглянул на небо, где плыло еще высокое, но бледное солнце, осенил себя знаком солнечной колесницы.
- Да хранят нас боги от того, чтобы мы стали похожи на войско Погибшей Земли!.. К тому же, это ведь ящеры! Как может человек быть с ними заодно? И они презирают людей... Нет, нет, я не верю!..
Ганд тяжело вздохнул, но не стал спорить.
После этого нападения приморяне заперли городские ворота даже на день, а на стенах выставили часовых. Воины, вооружившись, несколько дней прочесывали окрестные леса, разыскивая людоящеров. Но все напрасно - те ударили, растревожили Белгород Приморский, как муравейник, и скрылись. Кругом сделалось тихо.
Люди, получив урок, стали гораздо осторожнее. Но надо было и своими повседневными обязанностями заниматься, а вечно в городских стенах не просидишь. Следовало заготовить мясо на зиму, и Сварт сам поехал с большим отрядом в степь, где, по словам Коловула, объявилось стадо огромных диких быков - туров.
Что там случилось, в первые мгновения даже вряд ли кто-то понял, так быстро все приняло дурной оборот. Могучий бык, вожак стада, бросился именно на Сварта, будто узнав его среди людей, поднял его на рога вместе с конем и швырнул, как перышко. Вождь приморян упал, придавленный издыхающим конем, а бык обернулся к нему, чтобы забодать и затоптать. Уже потом говорили, что Аэрин метнулась перед глазами тура, и тот, мотнув головой, вонзил оба рога в брюхо коню, не задев Сварта. А в следующий миг Коловул в облике волка повис на огромной морде быка, не давая ему двигаться, а приморские охотники пронзили рогатого великана копьями.
Но Сварт, когда его достали из-под туши коня, долго лежал без чувств.  У него была сильно разбита голова, сломана нога и несколько ребер. Увидев окровавленного вождя, приморяне испугались, что он мертв. Однако, промыв и перевязав раны, убедились, что он дышит. Родослав приказал отвезти отца на повозке в город. По дороге туда Сварт не приходил в себя, лишь иногда слабо стонал, если колесо попадало в яму или натыкалось на выступающий из земли корень.
Когда Родослав внес отца домой, его встретила горько плачущая Дива. И плакала она не только о свекре...
- Наш сын заболел! - прорыдала она, указывая на колыбель, откуда доносился тихий болезненный плач. - С самого утра горит в жару, никакие лекарства не помогают. И не только наш - многие дети болеют. Талос говорит: от укусов комаров привязывается лихорадка. Но ведь предзимье сейчас, какие комары? - молодая женщина отерла глаза, принялась готовить лекарства, хватаясь то за одно, то за другое. А ее муж на миг остолбенел и опустил руки, словно налившиеся свинцом...
Смятение охватило Белгород Приморский. Каждый чувствовал, что несчастья, сыплющиеся на их головы одно за другим - не случайность, что ими управляет чья-то воля, и никто не мог понять, откуда она исходит.
В городе и вправду болели многие дети, особенно самые маленькие - от новорожденных до четырех-пятилетних. Почти в каждом доме, где были дети, слышался их плач, постепенно затихающий. Жестокая лихорадка за несколько дней выматывала все силы, и больные умирали. Уже несколько семей уложили на погребальный костер маленьких сыновей и дочерей. Плач и стоны разносились по Белгороду Приморскому.
До одной только Эльданы-Серославы не сразу дошли печальные вести. Она несколько дней прожила как будто в очарованном сне, дожидаясь только ночи, когда к ней придет Бельт. Днем вспоминала его ласки и поцелуи, напевала за работой и ждала следующей ночи, а потом вовсе забывала все на свете, оказавшись в его объятиях. И не заботилась ни о чем. Ее собственный сын, живущий у родителей, был здоров, и Серослава знала, что о нем позаботятся лучше нее. Как-то, утомленная любовными ласками, она упомянула, что отряд Родослава собирается назавтра ехать на разведку. И сказала-то, потому что Бельт недавно вернулся с охоты, и не успел узнать. Он хотел ехать с ними, но Серослава упросила его остаться, потому что не могла уже провести без него ни одной ночи. И он остался, и не попал в засаду; что же в этом плохого?..
Однако мать Серославы все-таки заметила неладное с ней. Придя к дочери в дом, где та жила после смерти мужа,  уловила ее непривычную веселость, загадочную усмешку на ее губах и глубокие тени под глазами. И насторожилась.
- Ты бы хоть сына своего  пришла повидать, для приличия, - заметила она, пока Серослава подавала на стол. - Мы с отцом, конечно, рады ему, да ведь он все равно по тебе скучает, спрашивает: где мама?
У вдовы задрожал в руках ухват, которым она доставала пирог из печи. Она знала: если ее сын будет здесь, Бельт не придет на ночь.
- Пусть пока у вас поживет. У вас он здоров, может, оттого, что его дух болезни ищет дома, а найти не может, - Серослава быстро соображала.
Мать кивнула. Но тут ей на глаза попалась кружка с травяным отваром, имеющим сильный резкий запах. Такой отвар приморские женщины пили, когда не хотели иметь детей.
- А это что такое? - сурово спросила мать, подняв кружку. - Полюбовника завела? И таишься с ним от всех, забыв родного сына?
Глаза у Серославы испуганно забегали. Хоть стыдиться было, собственно, нечего - двое молодых, свободных людей могли делать что сочтут нужным, - но ей отчего-то сделалось стыдно выставлять свою ночную тайну на дневной свет.
- С чего ты взяла, матушка? Это не мое... Меня попросили сварить...
- Не ври мне! Я сразу приметила: под глазами синева от недосыпа, а глаза - ну, будто у кошки, что чужую сметану съела! - мать со стуком поставила кружку на Божью Ладонь. - Признавайся, с кем крутишь!
Серослава оглянулась по сторонам, но кроме них двоих, никого не было. Смущение сменилось наглостью, она гордо вскинула голову.
- Ну, с Бельтом, а что? И никому не говори, если желаешь мне счастья! Когда можно будет, мы сами объявимся.
Мать в ответ всплеснула руками, стала бранить дочь еще пуще.
- Ой, дура! Ты что, не знаешь, что Бельта сейчас и в городе нет? Уже седьмица, как он ушел с отрядом в дальнюю разведку! Ты точно видела, что с тобой был он?
- Как тебя сейчас вижу! - ответила Серослава, не веря ее словам.
- Ну так не мог он к тебе ходить! Да у него и невеста есть - рыжая Айра, старшая дочь Айка и Винги. Не иначе как нечисть какая-то к тебе повадилась, приняв облик Бельта! Подумай: не она ли приморянам беды приносит?
Серослава замерла спиной к печи, бледная, с горящими глазами.
- Нет! Не может быть! - крикнула она.
- А ты проверь, - посоветовала мать. - Когда он заснет, сбрызни его ключевой водой с рябиновой веточки и погляди, сложив пальцы кукишем. Если было наваждение какое, пропадет, и увидишь его таким, каков есть. А лучше, конечно, было бы тебе вовсе с ним не связываться.
Серослава лихорадочно заметалась по углам, не в силах поверить. Она, как и все приморяне, знала страшные легенды о нечисти, совращающей людей и творящей зло через них. Только ведь легендам мало кто верит, а на своей памяти такого не бывало ни с кем. И почему вдруг именно у нее?
- Нет, я не верю! - упрямо повторила она. - И причем тут я? Я никому зла не желала! Просто мне жить хочется, я молодая еще, не могу обходиться...
Хлесткая пощечина прервала ее. С изумленным видом она глядела на раскрасневшуюся, разгневанную мать.
- Не знаешь ты, дура, без чего вправду не могут обходиться люди! Ты еще маленькой была, когда мы плыли в Приморье, да по пути на кораблях закончилась вода. Тебе мы последние капли отдавали, а сами с отцом три дня не пили. От жажды губы трескались, в горле судороги, внутри все спеклось, а в глазах мутится, видятся водопады, прохладные реки, чаши с водой. Если бы не подхватил нас ветер, не дошли бы до Приморья. Вот мы без воды правду не могли обойтись! А ты просто дурью маешься!
Растерянная, пристыженная Серослава молчала, не зная, что делать. Мать поднялась с лавки, направилась к выходу.
- Проверь, как я сказала! - тут ее внимание привлекло что-то, висевшее на притолоке. - А это что, никак, змеиный корень? Ну точно, нечисть похозяйничала! Надо его зарыть на пепелище погребального костра, пусть его сила уйдет сквозь землю.
Мать ушла, а Серослава осталась, не зная, как ей быть, куда податься, как унять жуткие подозрения.
Наконец, взяв кусок вытканного полотна, пошла к дому Балинура. Там хозяйничала одна жена и мать, Ора, замешивая тесто на хлеб; остальные домочадцы куда-то разбрелись.
Ора настороженно встретила Серославу, зная, что та заглядывается на ее сына.
- Зачем ты пришла? Бельта дома нет, он уже седьмицу как с разведчиками в лесу!
Значит, правда! Молодая вдова непроизвольно прижала к груди вытканный холст.
- Ой, да зачем мне! Я всего лишь хотела тебе холст обменять на горшочек меда... А по Бельту, верно, есть кому скучать и без меня!
Ора смерила гостью хмурым взором, но вынесла ей мед.
- Да. У сына с Айрой, по всему видать, на лад идет. Лучше тебе, Серослава, тут не мешаться!
Она поблагодарила хозяйку и, совершив обмен, быстро пошла домой. По дороге задумалась: почему, вправду, люди ее не любят? Почему ожидают худшего? Они же не знают еще... А если узнают, пожалуй, не удивятся, а скажут: "Ну, это же Серослава!"
Проходя мимо дома, где было двое больных детей, она прислушалась. Женщина, выглянув из дверей, кричала мужу, работавшему во дворе, захлебываясь словами от радости:
- Пришли в себя!.. Жар вдруг будто рукой сняло! Когда проснулись, попросили есть, а сейчас опять спят, но уже спокойно, без бреда. Кажется, болезнь отступает!
"А мать закопала змеиный корень..." - подумала Серослава, возвращаясь домой. К горлу ей подкатывала горечь, плечи придавила неимоверная тяжесть. Ей еще хотелось верить в случайную цепь совпадений, но в душе уже все раздирало железными когтями, кровоточило, обжигало, так что хотелось выть волком, пойманным в капкан.
Не зная, чем занять до ночи свои руки, она подмела пол. Той самой метлой, которой больше не закрывала дверь от нечисти... И вот, из одного угла выкатились глиняные фигурки. Женщина узнала Родослава, пронзенного иголкой, Сварта, всего изломанного.
Вот, значит, как... Злые чары наводились отсюда, только обереги превозмогли их, не дали совершиться непоправимому. И о том, когда Родослав собирается в путь, ведь она сказала... этому!..
Ожидая прихода ночного гостя, она вымылась и украсилась, как обычно. Он не должен ничего заподозрить. А потом приготовила сильнейший отвар сон-травы, надеясь, что подействует как надо. В легендах, нечисть в человеческом облике становится уязвимой, как человек.
Время тянулось томительно. Она и боялась встретить его, и еще больше боялась - что он разгадает ее и не придет.
Но он пришел. В облике Бельта, настолько похож, что Серослава чуть не позабыла обо всем. Вошел без стука в дом покорной ему женщины, не защищенный метлой.
Она подала ему чашу со снотворным, сдобренным ароматной мятой и приправленный медом, чтобы не было ни запаха, ни вкуса. Боялась: выпьет или нет? Он выпил, и почти сразу стал клониться на лавке, заваливаясь набок.
Серослава подождала, пока он заснет окончательно. Потом, как советовала мать, сбрызнула его водой с рябиновой веточки и взглянула, протерев оба глаза кукишем. И увидела...
Ящер, покрытый темной чешуей, испещренной знаками, спокойно спал там, где только что лежал Бельт. Жесткое сухощавое тело вытянулось во всю длину, зубчатый хвост свисал на пол. Длинная плоская голова чуть запрокинулась, белые, как у птиц, веки сомкнулись, когтистые лапы вытянулись.
Серослава зажала рот, сдерживая приступ тошноты. Сердце прыгало у самого ее горла, ноги подкосились. Когда в мышцы вернулась сила, она схватила в углу топор. И ударила с размаху туда, где должна быть его голова. Руки и плечи сами пошли вниз, как будто помимо сознания знали, что делать.
Потом она долго лежала на полу, всхлипывала и пила холодную воду прямо из кадушки, как собака. Прошла целая вечность, прежде чем она решилась взглянуть в ту сторону. Труп ящера с перерубленной шеей лежал в том же положении, заливая все вокруг черной кровью. А Серослава лишь теперь задумалась, что делать дальше. Собственно говоря, выбора у нее нет. Сородичи, конечно, казнят ее. Может быть, забросают камнями, как, говорят, казнили в Погибшей Земле государственных изменников. Ведь по ее вине погибли несколько воинов и детей, чудом не погибли вождь и его сын. И ничего не скроешь, в Белгороде Приморском все происходит на глазах у всех.
За поясом у ящера лежала еще одна фигурка, изображавшая Ганда, но с отломанной головой. Женщина исправила повреждения, как и на двух других, и положила фигурки на стол. Пусть те, кто найдет их, поймут все правильно...
...А может, ее все-таки оправдают? Признают, что она смыла свою вину кровью колдуна? Ну и что в этом случае - одиночество среди людей, медленное старение, вечная неудовлетворенность. Уж теперь-то точно любой мужчина побрезгует прикоснуться к ней. Да она сама себе противна, стоит ей вспомнить объятия этого... этой жуткой твари! Нет, лучше она уйдет сама. Родители позаботятся о ее сыне.
Достав бересту и чернила из морских раковин, она начала писать все, как было, не скрывая ничего. Ей нужно было, чтобы приморяне узнали правду.
Когда письмо было закончено, Серослава до дна осушила чашу настоя сон-травы. Она сразу приготовила на двоих. Настой был очень крепким и, может быть, ему бы и его одного хватило, чтобы не проснуться. Но вдруг на ящера, хоть и в человеческом теле, не подействовало бы?..
Выпив его, Эльдана, прозванная Серославой, соскользнула на пол и покинула землю, где не умела быть удовлетворенной жизнью.
Поутру соседи, услышав мычание недоенной коровы, вошли в дом ко вдове. И застыли, увидев жуткую и невероятную картину: обезглавленного людоящера в постели, мертвую хозяйку дома на полу, а на столе - исчерченную бересту и глиняных кукол.
Вскоре собрались почти все приморяне. Стали по-своему толковать о случившемся. Родители умершей не подымали глаз, хоть их вовсе никто не думал винить.
- Все же она искупила свою вину. А ее смерть избавляет нас от проблемы: как судить ее за все, что случилось с ее помощью, хоть и невольной, - с трудом проговорил Сварт, только что поднявшийся с постели и морщившийся от боли, опираясь на плечи сына.
Балинур, отец Бельта, выразился резче и непреклоннее:
- Нашкодила - и сбежала, пока мы ее сами не вывели за ушко да на солнышко!.. Ладно, ящера мы зарыли, пусть его дух идет в Бездну! А ее куда?..
- Сложить погребальный костер! Какой бы ни была ее жизнь, но умереть сумела с честью! - произнес Сварт, бледнея от боли в сломанных ребрах.
Вскоре возле умерщей остались только ее родители. Остальные приморяне расходились прочь, беседуя между собой: кто же прав, чего больше в самоубийстве Серославы - честь или трусости?
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Convollar от 10 Апр, 2021, 21:09:34
Убить себя - ИМХО, трус не может. Не знаю - что бы сделали с Серославой, если бы она себя не убила. Люди есть люди - они разные. В городе живут родичи погибших по её вине. Не всем свойственно милосердие, не все способны такое простить. Возможно, просто осуждением не обошлось бы, а расправа была бы страшной и, такие вещи делают людей нелюдью.
Спасибо, эреа Артанис.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: katarsis от 11 Апр, 2021, 17:04:15
Серославу жалко :'(, но зато и колдунов осталось всего два.
Но я что-то упустила. Как Шаа-Рам проникал к Серославе, если городские ворота на ночь закрывали? А если днём, то неужели никто не замечал, что Бельт, которого неделю нет в городе туда-сюда ходит через ворота?
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Карса от 12 Апр, 2021, 07:08:48
М-да. Серослава малосимпатичный персонаж, честно говоря, не очень её и жаль, разве что сын сиротой остался. 
Показала она своим самоубийством силу или слабость?  Я не считаю, что для самоубийства обязательно нужна смелость, тем более таким способом. Мысли перед смертью скорее говорят о  страхе за свою участь, так что, видимо, всё же бегство. А вот стремление исправить причинённое зло говорит скорее в её пользу. Так что погребение по обычаю она заслужила. Пусть её следующее воплощение будет более счастливым.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Артанис от 12 Апр, 2021, 20:46:14
Благодарю вас, эрэа Convollar, эрэа katarsis, эрэа Карса! :-* :-* :-*
Убить себя - ИМХО, трус не может. Не знаю - что бы сделали с Серославой, если бы она себя не убила. Люди есть люди - они разные. В городе живут родичи погибших по её вине. Не всем свойственно милосердие, не все способны такое простить. Возможно, просто осуждением не обошлось бы, а расправа была бы страшной и, такие вещи делают людей нелюдью.
Спасибо, эреа Артанис.
Поступок Серославы можно оценивать по-разному. Во всяком случае, она избавила приморян от опасного врага. И еще раз избавила - от необходимости судить ее. В самом деле, тогда неизвестно до чего могло бы дойти. А так, их руки и совесть чисты.
Серославу жалко :'(, но зато и колдунов осталось всего два.
Но я что-то упустила. Как Шаа-Рам проникал к Серославе, если городские ворота на ночь закрывали? А если днём, то неужели никто не замечал, что Бельт, которого неделю нет в городе туда-сюда ходит через ворота?
Два осталось. Зато теперь оставшиеся будут осторожнее.
Он же колдун все-таки, мог стать невидимым или отвести глаза. Серослава, когда его провожала после их первой ночи, тоже не заметила, как он скрылся, обратили внимание?
М-да. Серослава малосимпатичный персонаж, честно говоря, не очень её и жаль, разве что сын сиротой остался. 
Показала она своим самоубийством силу или слабость?  Я не считаю, что для самоубийства обязательно нужна смелость, тем более таким способом. Мысли перед смертью скорее говорят о  страхе за свою участь, так что, видимо, всё же бегство. А вот стремление исправить причинённое зло говорит скорее в её пользу. Так что погребение по обычаю она заслужила. Пусть её следующее воплощение будет более счастливым.
Насчет поступка Серославы - тут нарочно приводятся две оценки ее поступка. Каждый может в зависимости от своего мнения и жизненного опыта выбрать, с которой согласиться.
Ладно, хоть погребение заслужила. А насчет ее будущего воплощения хочется надеяться, что в другой жизни она сумеет быть удовлетворенной.

Глава 14. Стены Белгорода Приморского
Прошло еще пятнадцать лет над Приморской Землей. Все эти годы, хоть и продолжалось противостояние между людьми и двуногими ящерами, но не случалось больших сражений, подобно вторжению приморян в подгорные пещеры. Обе стороны все эти годы продолжали следить друг за другом, и, если доводилось столкнуться в лесу, сражались ни на жизнь, а на смерть. Удаляться от города разрешалось лишь в сопровождении вооруженных воинов; больше уж не бегали женщины и дети за ягодами да за грибами, как в свой огород, даже охотники собирались не меньше чем десятком. И все-таки стычки происходили. Порой горожане возвращались в Белгород Приморский, гордясь одержанной победой. А иногда ящеры пересиливали, и приморяне надевали белые одежды, остригали волосы в знак траура и возжигали погребальные костры там, где над могилами подымалась уже целая роща берез и дубов.
И все-таки, вопреки всем невзгодам, приморяне укреплялись в земле, которую считали своей. Они учились одолевать врага; испытания не сломили, а закалили их. Зимние ветра Холодных Земель научили их противостоять невзгодам, а кровь переселенцев породила неуемную жажду жизни. Уже шли разговоры о том, что неплохо бы увидеть своими глазами широкие степи и немеряные леса дальше на полунощь, о каких рассказывал Коловул. У Родослава, сына вождя, даже глаза разгорались, когда речь заходила о полунощных краях, - прямо как у его отца, когда он стремился в Приморскую Землю. Если бы дать волю этому жизненному буйству, приморяне пожелали бы и за окоем заглянуть, увидеть, где Солнце спускается на золотой ладье в Кромешную Страну!
Тем временем рождалось новое поколение, уже вполне напитавшееся приморскими соками. О своей давней прародине - Погибшей Земле, они слышали от дедов и отцов, но редко о ней задумывались. Менялся быт и образ жизни, менялась, почти незаметно для живущих, даже их речь.
На протяжении пятнадцати лет в Приморье родилось много детей. Будто их родители желали вернуть все потери от битв с ящерами. Или, может быть, боги стремились породить целый народ, которому по плечу будут любые пространства еще неизведанного края.
Трех сыновей за эти годы родила Дива Родославу, трех братьев - Скила, Хорта и Вэра. Старший, Скил, похож был лицом и яркими голубыми глазами на отца и деда; но Сварт, глядя на него, усматривал сходство с давно умершей Трайей, и на лице его появлялось выражение задумчивой грусти. Скил еще с детства полюбил глядеть, как работает в кузнице его дед, и Сварт с удовольствием передавал ему умения мастеров Погибшей Земли, учил создавать не только полезные и прочные, но и красивые вещи.
Золотоволосый крепыш Хорт, на два года младше Скила, был самым послушным из трех братьев, не спорил со старшими и не придумывал такого, что не делали другие. Его послушанию радовался отец, рано начал брать с собой на охоту и в разведку. В тринадцать лет Хорту уже хватало выдержки не отступить перед чешуйчатыми ящерами.
Младший, бойкий рыжеволосый Вэр, родился на шесть лет позже Хорта, и долго находился при матери, которая не могла ни в чем ему отказать. Он рано понял, что может у нее выпросить что угодно, и она не рассердится. А когда Вэр без спроса стащил медовые пирожки, и мать все-таки собралась его наказать всерьез, он с торжественным видом подал ей в руки подаренный отцом пушистый лисий хвост и проговорил, как взрослые, когда обменивали что-нибудь: "Возьми в уплату за пирожки, и пусть Велес будет щедр к тебе!" Дива так и села на скамейку, извиваясь от хохота.
Меняться вещами Вэру нравилось не только с родителями. Стоило ему увидеть у других детей красивую игрушку, одежду или угощение, что захочется получить самому, - он предлагал все свое небогатое имущество на обмен. Настаивал на своем, пока не добивался своей цели. И как-тор всегда получалось, что менялся он с выгодой для себя, получал лучшее, ни разу не прогадав. Родители только удивлялись: откуда у него такие повадки? Не иначе, от имени: ведь "Вэр" означало медведя, священного зверя Хозяина Лесов, богатого Велеса.
Подрастали и в других семьях маленькие приморяне. Ильва родила Коловулу двух сыновей и дочь. Лет до трех они бегали как обычные дети, а после отец брал их в лес, посвящал там Велесу и иным лесным силам. Возвращались назад уже маленькие оборотни, с этого дня учившиеся Правде Лесной. Впрочем, им хватало времени и поиграть вечером с товарищами. Причем тем хотелось поглядеть, как они превращаются в волчат, но именного этого дети Коловула старались избегать: кому приятно, когда вас хватают за хвост?
Ну а Звана, лебединая дева, не постаревшая за эти годы ни на день, родила Алету аж десятерых детей! Причем необычным образом: сперва за пять лет родились три тройни - в каждой по три мальчика, и последней родилась их сестричка, Звездослава, появившаяся на свет в час восхода первой вечерней звезды. И в ней, и в ее братьях ощущалась особенная, неземная порода: такие они были светлые и изящные, со своими серебристыми волосами и фиалковыми, как у матери, глазами. Казалось, любой из них мог легко оттолкнуться от земли и взмыть в небо, и им даже хочется это сделать. Недаром в младенчестве у каждого из них был на теле чуть заметный тонкий пушок, как у только что вылупившихся птенцов лебедя. Но могут ли они летать, никто не знал в точности. А вот что необычные свойства за внуками Стрибога все же водятся, убедились, еще когда старшим тройняшкам - Белогору, Беляну и Белояру, было всего шесть лет, а младшие в их семье были совсем еще малы. Сыновья Алета были в тот день на берегу, возле рыбаков, разгружавший богатый улов. Три лодки еще шли по морю, и видно было по тому, как осели в воду, что тяжело нагружены рыбой.
Вдруг над морем закрутился черный столб, похожий на хобот диковинного элефанта-зверегора, о каких теперь только сказки рассказывали.  Одним концом хобот втягивал воду из моря, другим упирался в почерневшее небо. Лодки заспешили к берегу, но видно было, что не успеют. Черный столб вращался быстрее. Он надвигался и гудел, как тысяча взбесившихся чудовищ. На берегу рыбаки не знали, что им делать - то ли спасаться самим, то ли пытаться спасти своих товарищей в море и богатый улов?
Трое сыновей Званы переглянулись, ничего не говоря. но без слов понимая друг друга. Они знали, как нужно делать, хоть их никто не учил. Встали у самой кромки воды и подняли руки, как будто отталкивая движущийся исполинский хобот. А вокруг него уже воздух бурлил, как кипящая вода: того и гляди подхватит и втянет в черный зев чудовища.
Но три детских голоса произнесли в унисон, звонко и бесстрашно:
- Поворачивай назад, смерч, не трогай наш берег и людей приморских! Именем Стрибога Быстровеющего, брата Неба!
Закружился на месте черный смерч-хобот, завыл исступленно, не в силах двигаться дальше. А потом - рыбаки поверить не могли, - стал удаляться прочь от берега, и, наконец, пал за окоем, растворился в сияющей синеве моря и неба.
После этого происшествия на детей Званы стали глядеть как на необычные, почти что сверхъестественные существа. Не только взрослые, но и сверстники словно бы даже немного опасались их. Не очень-то поиграешь теперь с другими детьми! Но ведь дети Коловула тоже были внуками могущественного бога,  владели тайными силами, а запросто играли с остальными. Но дети Алета и Званы всегда были наособицу, хоть никто из них никогда не проявлял ни малейшего высокомерия, просто там получалось само собой. Впрочем, и не сказать, чтобы братья и их сестра страдали от такого положения. Им вполне хватало общества друг друга, и, когда они носились по горам и степям на своих легконогих белых конях, никто все равно не смог бы угнаться за ними. Даже Скил, приручавший диких лошадей, ни на каком скакуне не мог с ними состязаться. Приморяне говорили, что и кони-то у детей Званы необычные, что они порой расправляют лебединые крылья и взлетают со всадниками в небо. Может, и так. Во всяком случае, никто не знал, чья кобылица родила на свет этих облачно-белых легконогих красавцев, похожих как одна семья, как были между собой схожи и их всадники. Не только слугами, но друзьями на всю жизнь были кони для детей Званы, и каждый ухаживал за своим любимцем и ездил только на нем.
А между тем, пятнадцать лет относительного затишья приближались к концу. Противостояние с людоящерами, идущее своим чередом после гибели двух колдунов, оживилось вновь.
Первым об этом узнал Коловул. Он примчался из леса и взвыл, забыв сменить облик волка:
- Ящеры идут на Белгород Приморский! Со всех четырех сторон! Они уже близко!
Приморяне, собравшиеся на площади, были поражены - это еще очень мягко сказано. Сколько лет они приучали себя к мысли, что от их чешуйчатых врагов можно ждать всего. И все-таки те умели застать врасплох!
Как в старые времена, переглянулся Сварт с Гандом, мысленно спрашивая у него совета. Давно поседевший старик, хромавший после того, как тур поднял его на рога, - с вовсе древним старцем, самым старшим из приморян. Много лет прошло, как они привели народ в эту землю. А вот довелось опять за оружие взяться...
- Что делать будем? Сядем в осаду? - тихо спросил Сварт.
- Да, - ответил Ганд, не давая приморянам времени растеряться или обеспокоиться за свою судьбу. - Если выйдем из города, ящеры частью войск нас перехватят, а остальные пойдут на город. Их слишком много. А здесь у нас есть надежда выстоять.
- Их еще больше, чем было сразу по приходу в Приморье. И с ними колдуны, - мрачно произнес Коловул.
- Значит, настало время проверить стены Белгорода Приморского, не зря ли строили их, - к Сварту вернулось самообладание, и он сумел даже пошутить, ободряя народ, как в море во время бури. Кое-кто даже улыбнулся ему в ответ.
Ганд кивнул, выбирая взором наиболее надежных людей.
- Надо сейчас решить, кто будет защищать каждый участок стены. Лоус, ты с пятьюстами воинами берешь закатное направление, к лесу. Бельт, ты со своими "неистовыми" охраняешь полунощную стену.
Бельт, возмужавший и еще более яростный, чем в юности, мрачно сверкнул глазами.
- Пусть приходят! Мы их встретим, а я посчитаюсь за отца! - три года назад Балинур погиб в стычке с людоящерами.
Ганд не стал возражать. Безумная ярость - опасный помощник на войне, но против нечеловеческих противников она полезна. Уравнивает возможности. И приморский военачальник обернулся дальше.
- Алет, тебя ставлю на восходную стену.
- Слушаюсь, отец! - Алет, муж девы-лебеди, почти не изменился за эти годы, выглядел юношей, хотя ему было уже за тридцать лет.
- Родослав, на тебе полуденное направление, морское. Они наверняка попробуют подобраться с Белых Скал. Там твой меч пригодится отражать их.
- Я верю, он поможет! - Родослав ласково погладил рукоять Агрикова меча, пока еще дремлющего в ножнах.
- Коловул...
- Я смогу быть там, где труднее всего, - просто произнес волколак.
- Очень хорошо.
- Ты забыл о воротах, а там самое уязвимое место, - вмешался Сварт. - Кого ты поставишь охранять ворота?
Старый военачальник усмехнулся, побледневшие глаза его обрели железную твердость.
- Я сам с отрядом буду оборонять ворота.
Приморяне на миг онемели, не находя слов.
- Одумайся, Ганд! Война - дело молодых. Ты своими советами лучше послужишь! - горячо отговаривал его Сварт.
Однако Ганд уже все решил для себя.
- Нет, я буду охранять ворота! Ты сам говоришь: там наиболее уязвимое место. Я скорее могу что-то придумать на месте, чтобы отразить врага. Если меня убьют, меньше будет потеря, чем от более молодых. А я буду рад умереть в сражении, а не в постели от старческой немощи... Вы только Руте не говорите наперед.
И по тому, как он это говорил, по спокойному, но суровому лицу старика, словно оглядывающегося на прожитую жизнь, все поняли, что бесполезно отговаривать его. Он готов встретить свою судьбу, какой бы она ни была.
В тот же вечер дозорные на стенах разглядели издалека войско врага. В город бросились гонцы, приморские воины, рассредоточившись, заняли свои места. Возле стен суетились женщины и подростки, подтаскивали котлы с водой, бревна, камни, запасы стрел.
- Ящеры идут! Ящеры! - почти мгновенно облетело стену.
Да, они были здесь - многотысячное воинство, защищавшее свою и без того прочную кожу броней из черного железа. Они держались правильными подразделениями, и людям казалось сверху, будто под стенами Белгорода Приморского марширует полчище муравьев. Но все знали, что эти "муравьи" сильны и беспощадны. И не глупее людей, по меньшей мере, даже за вычетом колдовства.
Родослав увидел, как сразу несколько сотен ящеров взялись копать землю возле протекавшей через город Светлой реки, и похолодел: неужто они собираются ее осушить, оставить город без воды? Немыслимо о таком и подумать! Агриков меч сам прыгнул ему в руки, раньше чем приморянин усомнился, что с него толку на таком расстоянии.
- Вы, оскверняющие землю и воду! Да будут против вас боги и все мы! - сам он додумался до этих слов, или ему подсказал меч?
Огромная волна, упругая, как лучшая сталь, хлестнула навстречу ящерам. И тут приморяне увидели, что вода тоже может наносить раны. Одному из них, замешкавшемуся возле начатой канавы, просто снесло голову неимоверно удилиннившимся водяным мечом,  другого, пустившегося бежать, поразило в спину. Однако в целом ящеры отступали организованно, попятились,  но тут же остановились немного поодаль, о чем-то шипя между собой.
Но тут навстречу им поднялась сама Светлая река! Вода, еще высокая после весеннего половодья, вздыбилась бешеным потоком, ударила навстречу ящерам, слизнула весь ближайший отряд. Ящеры были хорошими пловцами, но не могли одолеть выщедшей из берегов реки. Та душила их волнами, клокотала пеной, холодила ледяным дыханием, которого холоднокровные создания не могли долго выдержать. Скоро повлекла их река навстречу батюшке-морю.
Приморяне глядели со стен с ужасом и восторгом.
- Боги за нас! - крикнул Родослав, взмахнув мечом, с которого еще сбегали струйки воды. И воины вокруг него повторили этот клич.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Convollar от 12 Апр, 2021, 22:50:18
За прошедшие годы приморяне окрепли, конечно. Появилось новое поколение, для которого Тамориана почти легенда. Относительное затишье не может быть бесконечным и рано или поздно решающая битва состоялась бы. Сварт хочет уйти как воин, с мечом в руке, у многих народов был такой обычай. Пусть он найдёт в неведомом свою Трайну. Спасибо, эреа Артанис.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Карса от 13 Апр, 2021, 03:52:49
Битва только начинается. Верю, Белгород отобьётся. Но встанет это дорого. Может быть, для Сварта или Ганда это будет последний бой. И для много кого ещё.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: katarsis от 13 Апр, 2021, 11:33:22
Он же колдун все-таки, мог стать невидимым или отвести глаза. Серослава, когда его провожала после их первой ночи, тоже не заметила, как он скрылся, обратили внимание?
Тогда зачем ему была Серослава? Припрятал бы свои "подарки" где-нибудь в городе.

Видимо, наступила решающая битва. Ящеры, явно, намерены стереть людей с лица земли (по крайней мере, с лица Холодных Земель. Для начала). Думаю, пришли, если не все, то большая часть. Ну, и люди, понятно, в городе все. Обе стороны восстановили силы, залечили раны после предыдущей битвы, укрепились. Теперь видно будет, кто с этим справился лучше.
Думаю, Ганд правильно решил участвовать. Возраст, конечно, берёт своё, но опыт есть опыт.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Артанис от 13 Апр, 2021, 21:17:15
Большое спасибо, эрэа Convollar, эрэа Карса, эрэа katarsis! :-* :-* :-*
За прошедшие годы приморяне окрепли, конечно. Появилось новое поколение, для которого Тамориана почти легенда. Относительное затишье не может быть бесконечным и рано или поздно решающая битва состоялась бы. Сварт хочет уйти как воин, с мечом в руке, у многих народов был такой обычай. Пусть он найдёт в неведомом свою Трайну. Спасибо, эреа Артанис.
Как только обе стороны укрепили силы, началась новая фаза противостояния. А Тамориана и вправду забывается приморянами, у них уже другая родина.
Вы, кажется, невнимательно читали: не Сварт, а Ганд. И он просит, чтобы не сообщали раньше времени вполне еще живой Руте.
Битва только начинается. Верю, Белгород отобьётся. Но встанет это дорого. Может быть, для Сварта или Ганда это будет последний бой. И для много кого ещё.
Вероятно, так! Однако фэнтезийность этого мира внушает надежду: он посылает людям противников, каких не бывает в нашем мире, но он же дает и помощь против них.
Он же колдун все-таки, мог стать невидимым или отвести глаза. Серослава, когда его провожала после их первой ночи, тоже не заметила, как он скрылся, обратили внимание?
Тогда зачем ему была Серослава? Припрятал бы свои "подарки" где-нибудь в городе.
Так надежнее. Кроме того, Серослава была ему полезна. У нее он выведал, как заманить Родослава в ловушку. Мог бы и еще что-то узнать с ее помощью, или еще что-нибудь устроить. Хотела сперва, чтобы он ей дал под видом лекарства яд для раненого быком Сварта. Но Серослава пролила бы нечаянно этот яд, его лизнула бы собака и умерла. Но затем решила, что это слишком подозрительно, и она должна была заподозрить неладное. Может, через некоторое время Шаа-Рам, встречаясь с ней, и сделал бы идеальную исполнительницу своих замыслов. Но не за несколько дней. Поэтому не стала так писать. Тем не менее, он мог клонить к такому.
Цитировать
Видимо, наступила решающая битва. Ящеры, явно, намерены стереть людей с лица земли (по крайней мере, с лица Холодных Земель. Для начала). Думаю, пришли, если не все, то большая часть. Ну, и люди, понятно, в городе все. Обе стороны восстановили силы, залечили раны после предыдущей битвы, укрепились. Теперь видно будет, кто с этим справился лучше.
Думаю, Ганд правильно решил участвовать. Возраст, конечно, берёт своё, но опыт есть опыт.
Поглядим, решающей ли окажется битва, или еще не совсем. По-разному может обернуться. Впрочем, намерения ящеров вполне серьезны, ну а людям отступать некуда.
Ганд точно не станет лишним в этой битве.

Но в это время на противоположной, полунощной, стороне что-то происходило. Ящеры расступились и выкатили вперед какие-то тележки на колесах. И, пока люди недоумевающе глядели со стены, Ирс-Таур, один из уцелевших колдунов, до сих пор державшийся в тени, подал им знак, шевельнув клешневидными пальцами.
- Кровь Земли! - прошипел он, не сводя глаз с высившейся перед ним белокаменной стены. - Посмотрим, как они одолеют Кровь Земли!
На глазах у изумленных приморян тележки подняли черные хоботы и швырнули вверх обычные с виду глиняные горшки. Первые из них разбились о каменную стену, и... из них выплеснулся огонь! Черная смолянистая жидкость вспыхнула быстрее всякого костра, потекла по стене, вмиг объятой пламенем. Камни, из которых была сложена стена, задрожали, медленно оседая под собственным весом, замазка между ними крошилась.
Бельт едва успел перескочить на целый участок стены - в лицо ему дохнуло жгучее пламя.
- Ладно же! И мы вам отомстим! - и, подхватив зашатавшийся рядом огромный камень, он швырнул его в толпу людоящеров. В нем уже поднималась жгучая ярость, и она была ему мила, он силился с ней в единое существо, как всегда бывало с ним в сражении. Поглядев на других "неистовых", защищавших с ним полунощную стену, он увидел и в их глазах жаркое пламя.
Брошенный им камень обрушился на метательные сооружения, круша все на своем пути, из-под него торчали хвосты и лапы раздавленных ящеров. Но уже новые горшки с "кровью земли" разбивались о стену, охватывая ее огнем. Некоторые перелетали дальше, и падали на деревянные дома и постройки. В городе вспыхнули пожары. Раздались крики и плач женщин, вопли детей.
Это лишь подстегнуло "неистовых": они принялись с удвоенной силой бросать со стены все, что было тяжелого, поднимая в одиночку и такие камни, что в обычном состоянии смогли бы осилить трое-четверо человек. Подвернулось под руку бревно - летит и бревно! Одноглазый Аснар ухватил огромный ларь, зачем-то притащенный на стену, и недолго думая, швырнул и его, сметая нескольких ящеров разом.
- Получайте, мразь ползучая! - зарычал он, весь в копоти, с ожогами на руках и лице, со зловещей черной ямой вместо давно потерянного глаза.
Смятые, искалеченные тела ящеров бились в судорогах, другие, легко раненые, отползали прочь. Чешуйчатое воинство попятилось туда, где их не могли достичь камни, но и их метательные машины были бесполезны на таком расстоянии.
А город горел. По улицам метались люди, спасаясь от огня. Над пожарищами подымался черный дым, в этом дыму суетились люди, в основном женщины - большинство мужчин стояли на стенах. Женщины и дети выскакивали из дыма или ныряли туда снова, вытаскивали своих близких и вещи, выпускали из горящих хлевов скотину. Перепуганные кони и коровы, носясь по голову, увеличивали сумятицу.
К Бельту на стену прибежала его жена Айра, вся в слезах и копоти.
- Мои родители погибли! Их дом загорелся от колдовского огня!
Бельт обернулся с искаженным яростью лицом, раскаленным как медь от жары и от безумного воодушевления.
- Ступай прочь! Стена - не место для женщины! Дети в порядке?
- В порядке! - всхлипнула Айра, отшатнувшись от грубого окрика своего супруга.
- Ступай!
Глядя на ящеров сверху вниз, "неистовые" ощущали, как по жилам их растекается ненависть, жарче этой черной смолы, что крошит камень. Возможно, еще немного - и они ринулись бы вниз без приказаний начальников, забыв, что их долг был - оборонять полунощную стену.
Но ящеры и сами спешили поскорей добиться победы. Там, где стена была наполовину разрушена огнем, они стали ловко карабкаться вверх, как лазают обычные ящерицы по гладким камням. Они карабкались быстро, готовые смять эту горстку людей и ворваться в город раньше всех.
Страшный рык вырвался из груди Бельта, и ему отозвались прочие "неистовые". Передний людоящер даже приостановился, вися на руках: ему показалось, что перед ним рычат не люди, а разъяренные медведи. А больше ничего не успел подумать, потому что две могучих руки ухватили его и швырнули со стены, переломив шею. И закипела битва.
Из-за небольшого расстояния битва сразу перешла врукопашную, люди и ящеры теснили друг друга, стараясь столкнуть со стены. Бельт едва успел уклониться от летящего ему в голову топора, и ему рассекло лишь кожу на лбу. Из раны обильно потекла кровь, но он обвел ею обрядовые шрамы в виде молний на лице и мысленно воззвал к Богу Грозы, прося победы. И принялся орудовать коротким обоюдоострым мечом, тогда как ящеры старались поразить его саблями. И спереди, и сзади, сколько он мог разглядеть, так же сражались и остальные. А порой из-за тесноты оружия было не достать, и тогда иной приморянин обхватывал ящера и старался заломать, как медведь, а тот терзал противника зубами и когтями. Но "неистовые" не чувствовали боли и позабыли страх смерти. Бывало и так, что оба врага, оступившись, падали со стены, где местами еще тлела "кровь земли". Не было конца битве. Наступал ли закат, или солнце снова всходило, а люди и ящеры продолжали сражаться. Казалось, они не остановятся, пока не истребят друг друга поголовно.
С другой стороны на закатную стену примчался Коловул с дымящейся, опаленной шерстью.
- В городе пожары! - провыл он.
Сварт, только что поднявшийся на стену с помощью старшего внука, поморщился не то от боли в ноге, не то от тревоги.
- Плохо! Лоус, отпусти сто человек тушить пожары. Коловул, обеги и другие стены, распорядись моим именем о том же.
- Сделаю! Только на полунощной стене уже кипит бой. И в воротах тоже.
- Кто может, те пусть отпустят! Город надо сберечь! Как мой сын?
- Родослав вместе с Хортом держатся! Отбили уже три атаки, сбросили ящеров с Белых Скал! - крикнул оборотень, убегая по стене.
Сварт остановился, слушая, как внизу шипят ящеры, пытаясь вскарабкаться по гладко отесанным камням.
- Когти обломаете! - усмехнулся он.
Перед ним, на высоком каменном зубце, сидела Аэрин, сложив крылья, словно сама продолжение камня. Солнечный свет ярко озарял соколицу, и Сварту показалось, что ее голова и крылья, прежде аспидно-черные, теперь поблекли, словно припорошены пеплом.
- Стареем, Аэрин, - вздохнул он, ласково почесав шею птице.
Та вытянула шею от удовольствия и негромко щелкнула клювом, как бы говоря: ладно, что уж там, и так пожили немало, боги не обидели, а уж повидать-то довелось - на тысячу других жизней хватит.
Обернувшись к внуку, он спросил:
- Ты говорил, что задумал отлить из золота новую вещь.
Юноша оживился, лицо его загорелось вдохновением.
- Да, дед! Хочу, чтобы олень на застежке для плаща не просто бежал, а летел, перескакивая пропасть. Я как-то видел такого на охоте в горах.  Все тело его напряжено, голова закинута назад, так что рога касаются спины, ноги согнуты. Вот это я и хочу показать в работе. Важнее всего выразительность, она одна помогает смертным творцам приобщиться к богам, - горячо произнес Скил.
Его дед крепко сжал юноше руку.
- В тебе ожило мастерство Погибшей Земли! Ты непременно сделаешь своего оленя и много других прекрасных вещей. Если только мы одолеем ящеров...
Ухватив копье, Сварт первым ударил им в глотку карабкающегося на стену людояшера. В тот же миг вокруг сплотился весь отряд Лоуса - поверх каменной стены выросла еще одна стена, живая.
- Бейтесь, приморяне! Не камни, а ваши души - настоящая стена! За ними укрыты ваши жены и дети! - так кричал, ободряя воинов, и Сварт, и Родослав на полуденной стене, и Алет, и Бельт. Почти теми же словами ободряли друг друга женщины в осажденном городе: "Наши мужья, отцы, братья, сыновья - вот настоящая стена и защита, пока они живы, враг сюда не придет!" И, конечно, помнил об этом старый Ганд, защищая с пятьюстами воинами городские ворота, запертые огромным, окованным железом деревянным щитом.
Приморяне не ошиблись в своих расчетах: у ворот натиск был сильней всего. Сотня за сотней ящеры карабкались вверх. Опытный Ганд не позволил им подтащить сюда огнебойные машины: по его знаку приморяне осыпали ящеров целым дождем стрел, целясь в морду, не прикрытую черным железом. Среди приморян достаточно было метких охотников, что не промахивались и по более мелкой дичи.
В первый день осады ящеры так и не смогли прорваться к воротам. Но весь следующий день из их становища доносился оглушительный стук и дым, как от кузницы. А когда солнце взошло на третий день осады, приморяне увидели огромный таран из столетнего дуба, с головой из черного железа, изображавшей дракона. Таран волокли огромные чудовища, вроде тех, на которых некогда спаслись пленники ящеров. Они раскачали его на толстых цепях, и таран ударил в щит ворот. Содрогнулась, казалось, вся стена. Воины хватались друг за друга, чтобы удержаться, как при землетрясении.
Однако Ганд и тут быстро принял решение.
- Кипяток сюда! И смолу! - распоряжался он теми, кто поднимал на стену огромные котлы.
Наружный щит треснул пополам, его оковы задержали таран всего на два новых могучих удара. Теперь чудовища вновь оттаскивали его, чтобы разбить ворота. Сотни людоящеров уже толпились вокруг, готовясь ворваться в город людей.
- Давай! - Ганд махнул рукой, и сразу три огромных котла перевернулись на головы чешуйчатому воинству. Столбы пара заволокли от глаз осажденных страшное зрелище, но стоны и болезненное шипение обыкновенно выносливых ящеров говорили сами за себя.
- И мы можем воевать, не разбирая средств! - сурово произнес Ганд, когда пар рассеялся и стало видно, как уцелевшие ящеры оттаскивают пострадавших. - Эй, во дворе! Поставьте еще воды кипятиться! И смолы тоже!
- Были бы они не ящеры, а рыбы, хоть ухи поели бы! - неожиданно хихикнул какой-то воин. Некоторые поддержали его немудрящую шутку: и такая хороша, когда ходишь в обнимку с Мораной-Смертью!
Третий день держался Белгород Приморский, третий день ящерам не удавалось проломить городские ворота. Но силы людей все же не бесконечны. Им приходилось охранять стену днем и ночью, и некому было их сменить, потому что то же творилось повсюду. Ящеры же, которых было больше, могли сменять друг друга, да и меньше нуждались в отдыхе.
И вот, под утро, когда темнее всего и клонит ко сну, Ганду послышалось царапанье по стене. Все еще чутким слухом он разобрал скрежет когтей о камни надвратной башни. Схватив в руки горящий факел, он увидел над стеной цеплявшиеся чешуйчатые лапы, ухмылявшуюся плоскую голову.
- Тревога! - закричал Ганд таким голосом, что у приморских воинов мигом прошел сон. Взявшись за мечи и копья, они приготовились биться не на жизнь, а на смерть.
Ящеры наметили на ночную пору решающий штурм, и, если бы не бессоница Ганда, они бы добились своего. Но и так, их было во много раз больше, кроме того, они видели в темноте, а люди - нет. По всей стене ночью горели факелы, но лишь отчасти рассеивали мрак. Многие люди гибли сейчас, не заметив в темноте, с какой стороны прилетит к ним смертоносное острие.
Благодаря многолетнему опыту, Ганд продержался дольше многих молодых. Воинская выучка возмещала ему уходящие силы. Он был готов ко всему и спокойно встречал свою судьбу. Ему лишь хотелось отдать свою жизнь не напрасно. А небо меж тем постепенно светлело, еще немного - и вспыхнет солнце. Только он, скорее всего, не успеет увидеть его, как и многие другие приморские воины. Зато фигуры врагов становятся видны все лучше, факелы уже не нужны.
Старый воин высмотрел в толпе ящеров того, кто отдавал распоряжения. Это был высокий, на голову выше других, почти черный ящер, грудь и плечи которого были расписаны изображениями огня. Он быстро проложил себе путь на стену, уложив трех приморян. Увидев Ганда, жутко зашипел, замахиваясь саблей. Ее изогнутое лезвие надвое рассекло предутреннее небо, устремившись навстречу приморскому военачальнику. Он давно уже выбился из сил, дыхания не хватало, сердце гулко стучало о ребра. Кажется, во время битвы его еще и задели раза два, но некогда было замечать раны. Перехватив меч обеими руками, Ганд ударил по склонившейся над ним чешуйчатой морде, прямо между ноздрями щелочками, как раз в тот же миг, когда черное железо вонзилось ему в грудь, под ребро. И, не зная, достаточно ли нанесенной им раны, Ганд последним усилием обхватил плечи чешуйчатого военачальника, покачнулся и вместе с ним сорвался со стены.
Но приморян его гибель привела в такую ярость, что они стали теснить лишенных вождя ящеров. Те и поверить не могли, что в израненных, измученных бессоницей людях вдруг поднимется такая мощь; казалось, будто к ним откуда-то пришли свежие силы. За несколько минут ящеров сбросили со стены, заложили ворота еще крепче.
Когда Коловул сообщил Родославу о том, что Ганд погиб, но натиск ящеров удалось отбить, тот очертил в воздухе знак солнечного круга.
- Пусть боги с честью примут его в Ирие! - прислонившись от усталости к каменному зубцу, он добавил со вздохом: - Только они наверняка придут еще. И нас не хватит надолго.
Накануне ночью здесь тоже отбивали штурм. Трупы ящеров и приморян еще чернели тут и там на утесах Белых Скал. Многие были ранены, в их числе и средний сын Родослава - подросток Хорт, у которого правая рука висела на перевязи. Однако уйти в город, к матери, он отказался. Да и мало кто из раненых воинов, прятавших под одеждой перевязки. Лишь самые ослабевшие, но те уже не спускались сами - их отводили и относили в безопасное место. Вот только долго ли хоть одно место в осажденном городе останется безопасным?
Коловулу хотелось их ободрить, но что он мог сказать?
- Держитесь! Боги нас не оставят! - произнес он, прежде чем бежать дальше, к Алету, который тоже держался из последних сил.
И точно, к полудню того же дня людоящеры снова пошли на штурм, со всех сторон разом. Отдохнувшие, со свежими силами, они неминуемо должны были раздавить изможденную горстку приморян.
Родослав сражался как пещерный лев, и пока Агриков меч сиял в его руках, ни один ящер не мог взобраться на стену. Но вот чья-то увесистая палица обрушилась ему на голову, оглушая. Меч Стихий с жалобным звоном упал на камень. Хорт одной рукой едва удержал отца на краю стены. А в следующий миг и его самого ухватили ящеры, связали и прикрутили к древку копья. Зажмурив глаза, чтобы не заплакать, мальчик слышал. как они шипят вокруг него.
И никто не заметил, как на стене появился еще один мальчик, моложе Хорта, сереброволосый и синеглазый. Это был один из средних тройняшек Алета и Званы - Ярий. Он поднял Агриков меч, которого никто из людей, кроме Родослава, не касался обычно. И совсем не удивился, когда меч ожил и зазвучал под его руками. Он пел о свежем ветре свободы... о яростных вихрях с полунощи, что заносят снегом немеряные леса... о могучих и шаловливых Вьюгах, которым нипочем взбаламутить море или разжечь огонь - просто так, от избытка сил...
Небо заволокли белые тучи, нависли, клубясь, над самой землей. Налетел ветер, рванул их, и, будто пух из распоротых перин, густо повалил снег. А ветер налетал снова и снова, кружась над стенами. Три, пять, десять стремительных вихрей мчались друг за другом в немыслимом воздушном хороводе. Сквозь мельтешение снега показались человеческие лица, лебединые крылья. В одно мгновение пришла зима, да такая, какой еще не бывало в Приморье! Снег заметал Белгород Приморский, закрыл всю весеннюю зелень. Стало так холодно, что у людей зуб на зуб не попадал. Но ящерам внезапный мороз нес гибель, они сразу это почувствовали. Даже колдуны не стали их сдерживать, чтобы не лишиться подданных. Проваливаясь по колено в рыхлый снег, бежали ящеры прочь от города людей, сколько хватало сил. Кто не выдерживал - падал, его кровь охлаждалась, и он оставался лежать мертвым.
А Вьюги преследовали бегущих ящеров, вея своими лебедиными крыльями, звеня и смеясь.
- Звана! И вы, дети Званы! Покружитесь с нами, потомство Стрибога! Проводим непрошеных гостей!
Ярий, не выпуская Агрикова меча, взмыл в хоровод Вьюг, сам не зная, как это получается. Он сделался вихрем среди вихрей, и с восторгом увидел, что и мать, и братья, и маленькая Звездослава здесь. Они мчались в небе с ликованием, какого не пережить на земле, как подумалось Ярию. А над ними мчались по облакам крылатые кони-лебеди.
- Да. Мы все здесь. А со временем и отец будет с нами, - услышал Ярий голос матери.
- А... А снег не занесет наши поля и сады? - в мальчике-вихре вдруг взял верх маленький хозяйственный приморянин. - Вьюги прекрасны, но всему свое время. Без белой метели цветов не созреют яблоки и вишни!
Мать засмеялась и обняла сына лебединым крылом.
- Не беспокойся: неурочный снег растает так же быстро, как и выпал. Но ящеры надолго запомнят зиму среди весны! А меч ты все же потом верни дяде Родославу. Он не твой - не сейчас, по крайней мере.
А в занесенном снегом Белгороде Приморском все, кто пережил нашествие ящеров, благодарили богов за избавление, провожая глазами мелькавшие в облаках белые тени. Когда первое удивление прошло, стали собираться, искать погибших и раненых, обниматься при встрече, плакать и смеяться, что были на волосок от гибели, и все же уцелели, и оплакивать мертвых.
Как только отворили ворота, Рута первой бросилась искать тело Ганда. Проваливаясь в снег, она выкопала его красными от стужи руками, уселась в снег рядом с ним, уложила на колени голову мужа и заплакала, распустив по плечам седые волосы:
- Что же ты нас покинул, муж мой? Вроде бы, долго прожили с тобой, а мне все думалось: еще столько бы - и того мало! Что же не поглядел ты, как будут расти наши внуки? Видно, так отмерила Хозяйка Судеб... А я не прощаюсь с тобой! Слышишь, не прощаюсь - верю, скоро мы встретимся!
Сварт, Родослав с перевязанной головой, его сыновья, Алет, Бельт, Коловул, и все приморяне, выжившие сегодня только чудом небесным, склонили головы перед Гандом, чествуя его и других павших в бою. Мертвых воинов казалось больше, чем живых. Часть города сгорела. Но сам город отстояли.
- Боги за нас! Они вновь помогли нам, когда было нужнее всего! Это значит, что мы победили! За нами живые боги, за нами настоящее и будущее. А у ящеров нет ничего, кроме тени их свергнутого бога! - торжественно произнес Сварт, хотя сердце его сжималось при виде изможденных, сильно убывших в числе приморян.
Утих ветер, унеслись прочь Вьюги, прояснилось небо. И в его свежей синеве над городом кружила Аэрин, глядя сверху на свой народ, одержавший победу.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Convollar от 13 Апр, 2021, 21:44:02
Очень яркое описание битвы, и битва была страшной. Неизвестно, чем бы всё это кончилось, если бы не Вьюги. И всё-таки уже двух колдунов ящеры потеряли, ИМХО, без этого мозгового центра ящеры станут слабее. Спасибо, эреа Артанис.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: katarsis от 14 Апр, 2021, 01:22:49
Сражение было яростным и чуть не стало решающим. Если бы не Вьюги, людям бы не выжить. И, конечно, возникает сожаление: что бы им не прилететь раньше? Вряд ли не догадались, скорее всего, у Званы не было контакта с роднёй (а что можно через Агриков меч связаться, и вовсе, знать неоткуда). Но и у ящеров остался туз в рукаве, который они ещё не использовали. Помнится, в разговоре колдуны упоминали драконов. А ещё помнится, те драконы, в первых главах, дрались с богами почти на равных. Правда, проиграли.
Жду, что будет дальше.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Карса от 14 Апр, 2021, 04:42:02
Да... жестокая битва. Людоящеры отброшены, но окончательно не побеждены. Противостояние продолжается.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Артанис от 14 Апр, 2021, 21:23:43
Благодарю вас, эрэа Convollar (и с Днем Рождения :-*), эрэа katarsis, эрэа Карса! :-* :-* :-*
Очень яркое описание битвы, и битва была страшной. Неизвестно, чем бы всё это кончилось, если бы не Вьюги. И всё-таки уже двух колдунов ящеры потеряли, ИМХО, без этого мозгового центра ящеры станут слабее. Спасибо, эреа Артанис.
Скорее всего бы, плохо закончилось, если бы не Вьюги.
Гибель двух колдунов, конечно, людям на руку. Оставшиеся двое уже вперед не лезут, кстати, берегут себя. Но они тоже способны многое сделать и придумать, что и демонстрируют. Да и старые наработки действуют.
Сражение было яростным и чуть не стало решающим. Если бы не Вьюги, людям бы не выжить. И, конечно, возникает сожаление: что бы им не прилететь раньше? Вряд ли не догадались, скорее всего, у Званы не было контакта с роднёй (а что можно через Агриков меч связаться, и вовсе, знать неоткуда). Но и у ящеров остался туз в рукаве, который они ещё не использовали. Помнится, в разговоре колдуны упоминали драконов. А ещё помнится, те драконы, в первых главах, дрались с богами почти на равных. Правда, проиграли.
Жду, что будет дальше.
Вьюги - все-таки помощь свыше, им ни к чему просто так вмешиваться без крайней надобности в жизнь людей. Победу надо заслужить, надо самим сделать для нее все, что в человеческих силах, и еще немножко - тогда и Высшие Силы помогут своим избранникам. А если люди привыкнут, что на них все блага валятся сверху, и будут чуть что складывать лапки и ждать, когда им помогут, - что это получится? Вьюги не имели права вместо людей выиграть битву. Как на Журавлином Поле не имел права лес ожить и вместо людей сражаться с чжалаирами - только на последнем этапе сражения. Как у Толкина нельзя было летать на Орлах, будто на такси с крыльями.
Да, насчет драконов совершенно верно. В прологе были именно они. И ящеры непременно попытаются с ними договориться, как только будут готовы сражаться вновь. Теперь-то уж точно им выбирать не приходится. Драконы независимы и своевольны, но ради такого случая ящеры постараются их уговорить.
Да... жестокая битва. Людоящеры отброшены, но окончательно не побеждены. Противостояние продолжается.
Чуть-чуть не получился "последний и решительный". Но все же откладывается на некоторое время.

Глава 15. Уход Сварта
После осады Белгорода Приморского, Сварт еще два года оставался вождем своего народа. Но уже постепенно отдалялся от всевозможных забот, связанных с восстановлением города после нашествия и пожаров. Когда к нему приходили за советом, он охотно помогал своими знаниями и опытом, но действовать все чаще предоставлял более молодым. Да и трудновато стало поспевать всюду, как раньше - хромая нога все чаще подводила, а, когда ветер дул с моря, ныли плечи и спина. Вот он и проводил все больше времени если не у себя дома, то в дымной кузнице, благо, сил в руках еще хватало. Любимый внук Скил стремился перенять у него все секреты мастерства Погибшей Земли. Сварт охотно открывал их внуку, давно уже отлившему своего золотого оленя и другие прекрасные вещи, поражавшие точностью и выразительностью форм. Учил его и ковать оружие: все приморяне знали, что ящеры могут вернуться.
В кузнице Сварт еще чувствовал себя нужным. В городе же... его время уходило, он принимал это без грусти. Даже с гордостью глядел, как отстраивают город после пожара, как погорельцы начинают сначала. Все еще чутким слухом он ловил, к кому сородичи чаще других обращаются за распоряжениями, кто пользуется у них наибольшим уважением, и радовался про себя, видя, что его сына приморяне слушают, как раньше слушали его самого. Конечно, Приморская Земля - не царство, и вождь - не всемогущий владыка, его сын вовсе не обязательно станет вождем. Легко может быть, что у другого и дело спорится в руках лучше, и думы его для народа полезнее. Вождем должен быть не сильнейший и не знатнейший, а достойнейший, как в стае перелетных птиц. Но все же от сына вождя обычно ждут большего, чем от других. И Родослав оправдывал их ожидания.
А его отец, если не работал в кузнице, все чаще грелся на солнышке возле дома, беседовал с родными и приходившими в гости соседями, и вспоминал прошлое. Часто он при этом прикладывал к уху большую раковину причудливой формы и слушал шум далекого моря, не того, что плескалось рядом. Тогда на плечо ему садилась Аэрин, и они оба прикрывали глаза и, казалось, дремали, а на самом деле - переживали заново свое славное прошлое.
Сколько событий миновало на памяти Сварта! Сколько лиц вставали перед ним в памяти! Никого уже не осталось из тех, кто вместе с ним готовил переселение из Погибшей Земли, а затем вел корабли в Приморье. Все они, один за другим, поднялись в Ирий раньше него. Кто-то от болезни, кто-то от несчастного случая или от лап людоящеров. Ушли Талос, Айк, Вирт, Нерис, Балинур. Как мудрый и храбрый воин, пал Ганд на стенах Белгорода Приморского. А Рута, сестра Сварта, всего на полгода пережила своего мужа. Просто не проснулась однажды утром. Давным-давно не было на свете Трайи, так и не увидевшей Погибшую Землю. Только Сварт все эти годы видел ее перед собой, как живую. И все чаще вспоминал ее последний дар: покинуть свою земную жизнь, когда станет не нужен своему племени, одним усилием воли, как делают Жрецы, уйти достойно, в полной силе, не дожидаясь дряхлости и немощи. Что ж, и семья его, и приморяне больше не нуждаются в нем. Он отдал им все, что мог, пора отдохнуть.
И вот, однажды Сварт разослал своих внуков оповестить всех приморян, чтобы собрались к нему в назначенный час, надев лучшие одежды. Никто не знал, в честь чего старый вождь устраивает праздник, но все охотно отозвались и пришли. Собрались все в саду, под яблоней, которую в первый же год посадил сам Сварт. Теперь она выросла в большое раскидистое дерево, укрыла всех широким зеленым шатром.
Дива сбилась с ног, накрывая на стол и готовя угощение. Но вот все было собрано, и гости сели обедать, хваля гостеприимство своего вождя и труды хозяйки. Никто не спрашивал поначалу, зачем их созвали. Сварт сидел во главе стола, обедал со всеми и был неподдельно весел. Он надел сегодня лучшую сорочку из тонкого льна, богато вышитую Дивой, подпоясался ремнем из турьей кожи. Расчесал все еще густую гриву седых волос и бороду, спускавшуюся до пояса.  Приморянам даже показалось, будто их вождь немного помолодел, синие глаза его блестели ярко, как в былые времена. Только что-то уж очень загадочно улыбается, будто задумал что...
Встретившись взором с сыном, сидевшим по другую сторону стола, Сварт весело подмигнул ему.
- Все мечтаешь повидать земли на полунощи?
Родослав, как раз об этом тихо беседовавший с Коловулом, на миг замялся, как бывает у людей, которым трудно делиться своей сокровенной мечтой.
- Думаю об этом, отец, все больше! Если не всем переселиться туда, то хотя бы передовые отряды послать вперед, поглядеть все своими глазами. Стыдно ютиться на краю земли, когда впереди лежит неизведанный обширный край! К тому же, на полунощи нет людоящеров, и мы сможем жить спокойно.
И все приморяне увидели, как старый Сварт ласково улыбнулся, протянув руку сыну:
- Если убедишь достаточно народу - значит, такова воля богов, ступай тогда. Вы - другое поколение, дети не моря, а земли.
Родослав обрадовался: впервые отец одобрил его давнюю мечту. Одно лишь неясное опасение, смутная тревога омрачала его радость...
А Скил, дерзко тряхнув золотистыми кудрями, вмешался в беседу деда и отца:
- А мне нравится здесь, в Приморье! Широка раздольная степь, целое травяное море. Вскочил на коня - и лети хоть до самого окоема. И все видно вокруг, и земля, и небо. Степь - это простор, это свобода! Ни за что не соглашусь отсюда уйти!
Сварт ласково коснулся головы юноши.
- Если ты для себя все твердо решил, боги учтут твое желание. Наша воля не так уж мало значит в этом мире, так мне когда-то объяснила твоя бабушка, Трайя. У тебя, Скил, есть свобода и простор, отважное сердце. Радуйся им! Есть еще твое мастерство. Владей им, пока можешь видеть в золоте его красоту, а не богатство. Не знаю, как долго у людей будет такая возможность... Пусть боги хранят тебя и твоих братьев, Хорта и Вэра! - с этими словами он надел на шеи внукам три золотых подвески: старшему - в виде сокола с распростертыми крыльями, среднему - коня Даждьбога, и младшему - медведя Велеса. Все, кто видел эти украшения, поразились красоте и совершенству работы, а юный Вэр так долго гладил в ладонях золотого медведя, что тот нагрелся от его прикосновений.
Родослав, давно уже с тревогой глядевший на вождя, наконец, не выдержал:
- Отец, что происходит? К чему твои загадочные речи и подарки? Что ты задумал? Скажи, не томи!
Темное от загара, все еще по-старчески красивое лицо Сварта озарилось внутренним светом.
- Тридцать семь лет я был вашим вождем, мои добрые приморяне. Чего мы только не пережили за эти годы, и не раз начинали все сначала, когда победой казалось уже то, что еще живы. Но мы многого добились, и все, что у нас есть, создали мы, и никто иной, - он обвел взором дом и сад, нарядные одежды приморян и не очень роскошную, но вкусную и обильную трапезу на столе.
Жители Белгорода Приморского оживленно поддержали, кивая в ответ:
- Конечно, конечно! Хоть и трудно было, но мы много сделали. Тебя благодарим за все: ты вел нас и убеждал не отчаиваться, ты все эти годы был во главе любого дела! Многая лета тебе, Сварт! - желали они, поднимая чаши медового напитка.
Сварт украдкой отер пальцами повлажневшие глаза.
- Да, это было великое время, хоть и трудное, как всякое начало! Всегда трудно быть первым, прокладывать новые пути... Но дальше вам придется идти без меня! Я складываю с себя обязанности вождя. Я стар, мое время истекло. Выберите другого, достойнейшего среди вас.
Приморяне издали дружный вздох изумления, а затем наперебой стали умолять Сварта остаться их вождем. Они просили, кричали, сидевшие ближе хватали его за руки, обнимали, надеясь удержать. Кто-то в толпе плакал, не стесняясь.
- Оставайся с нами, Сварт! Не хотим другого вождя!
- Неладное ты затеял! До ста лет еще далеко тебе, оставайся с нами!
- Плохо нам без тебя будет! Ящеры опять придут, истребят всех! Останься, Сварт! Ты нам нужен!
- Нет, друзья, не просите! - проговорил старый вождь, только в этот миг понимая, насколько преданны были ему приморяне. - Я уже стар, да еще хром, а среди вас столько могучих и умных витязей. Выберите сами, кто больше всех достоин уважения. А я ухожу. Пусть боги вас хранят во веки веков!
Тогда приморяне уяснили, что он все твердо решил. Понурые, переживая свою утрату, стали мало-помалу обсуждать, кто будет их новым вождем, заспорили. Наконец, среди многоголосого хора голосов стали все чаще повторять одно имя, и уходящий вождь, сидевший молча, улыбнулся про себя: все-таки его род уважают в Приморье!
- Родослав! Родослава в вожди! Правь нам в мире и на войне, сын Сварта! Ты достоин быть вождем!
Сын испытующе взглянул на отца, но, когда тот кивнул и улыбнулся, Родославу пришлось согласиться. Он подошел к отцу, и тот надел ему на шею подвеску - парящего сокола, такого же, как у Скила, но крупнее.
- Вот тебе знак нашего рода, вождь приморян! Чти законы богов и людей, учи им остальных людей. Храни свой народ, по каким бы тропам не довелось идти! Пусть боги оберегают вас и впредь!
Они обнялись, и Сварт почувствовал на своем лице слезы сына. У него  самого на сердце было ясно, и даже весело, и он хотел, чтобы и остальные чувствовали то же.
- Не надо плакать, мои добрые приморяне! Я с вами не прощаюсь. Лишь мое земное время истекает, а в вечности я всегда буду с вами. Этой ночью ко мне приходила твоя мать, Родослав, и научила меня, как сделать. Поставьте для меня на морском берегу укрытие из стоячих камней, как то, где ты нашел Меч Стихий. Тогда мой дух и после смерти будет охранять Приморскую Землю от любого врага. Эта земля всегда меня тянула, когда я увидел ее с борта корабля. Я ее выбрал, а ее боги избрали меня. Я верю, они мне позволят остаться здесь навсегда. И однажды я дождусь здесь ее, как она мне обещала давным-давно.
Почтение к Сварту было еще велико. Никто не решился оспаривать его волю. Только Родослав, удерживая отца за плечи, спросил:
- Ты все твердо решил?
- Да, все точно решил. И вы не грустите! - повысил голос Сварт, обращаясь к народу. - Нечего плакать! Не Морана на меня свои ледяные руки наложит, а сам я выхожу ей навстречу, чтобы и в другой жизни вернуться в Приморье. Ничего не давайте мне в могилу, и коня не режьте - я и без него успею везде. А, если кому из вас или потомков ваших нужен будет совет или просто одиноко станет - приходите к моему каменному кругу и спросите меня. Я отвечу. Но это после будет. А сейчас - ешьте и веселитесь! Пусть наш пир будет настоящим праздником! Траура по мне не надевайте, не обрезайте волос: я из вашей жизни никуда не ухожу!
Понимая желание отца, Родослав, новый вождь, сделал знак, и несколько юношей стали играть на музыкальных инструментах. Один дудел на пастушьем рожке, другой звонко перебирал струны лиры, третий отбивал ритм на бубне, а еще один пел старинную, еще из Погибщей Земли, героическую песню. Зрители заслушались, качая головами в такт музыке. И Сварт тоже слушал со всеми, хлопал в ладоши в знак благодарности. Затем Дива принесла новое угощение, и прощальный пир Сварта продолжался. И он сам ел в последний раз вместе со всеми, спокойно советовал молодым, что делать после его смерти, перемежая важные беседы с веселыми шутками.
Да и никто что-то не ощущал иссушающей сердце тоски, хотя все знали, что провожают в последний путь своего давнего вождя, любимого всеми приморянами. Не было печали утраты, неизбежной на похоронах. Напротив - вспоминались отчего-то только различные приключения Сварта, пока он был вождем, и все спешили их рассказать, пока никто не перебьет. И он сам сидел тут же, поправлял, если кто из молодых что перепутает, да еще с веселой шуткой. И другие смеялись от души.
- Помню, как-то взял Сварт нас, еще мальчишек, зимой на охоту, - рассказывал Марн. - Мы силки на зайцев учились ставить: Лоус, я, да Керт - пусть веселится его душа в Ирие... Ну, поставили, вроде бы, как нас учили,  а вождь потом пришел поглядеть. Да и говорит мне: о, ты, Марн - самый великий охотник Приморья! Я возгордился уже, а Сварт глядит, еле сдерживаясь, чтобы не рассмеяться, и добавляет: "Когда заяц увидит, что у тебя напутано, станет хохотать, пока не умрет со смеху! Да и других зайцев пригласит полюбоваться. Тут и бери их!" Мы тогда сами вместо зайцев от хохота попадали!
Теперь приморяне тоже долго хохотали, вспоминая забавную историю. Сварт, тоже смеясь, поднял руку.
- Кажется, я тогда сказал: "Утром придешь - а тут уже десяток свеженьких длинноухих валяется!" - припомнил он.
- Вот-вот!
Вспоминали и другие истории, то величественные, то смешные, над которыми все покатывались. И прощание окончательно превратилось в праздник.
После обеда, когда жара немного спала, Сварт поднялся из-за стола и произнес:
- Теперь мне пора! Хочу сесть под каменный свод еще при Солнце, на глазах у светлых богов. Я уже и камни обтесал понемногу, из которых сложите мне последнее жилище; вы еще удивлялись, к чему они нужны. Пойдемте, незачем затягивать прощание!
И он, опираясь на длинный резной посох, важно направился по тропе, ведущей к морю. Родослав со своей семьей и прочие приморяне шли следом. Ими владела по-прежнему не гнетущая тоска, и уж тем более не отчаяние, а светлая торжественность минуты, когда смертные чувствуют рядом дыхание богов.
Немного в стороне от Белых Скал, шагах в ста от моря, Сварт остановился.
- Здесь поставьте мне круг из камней, - велел он.
Приморяне привезли на телеге заранее приготовленные глыбы и поставили их, вкопав ребром в землю. Ни окошка, ни двери не было в последнем жилище Сварта. Лишь вход наверху, который будет затем заложен последней плитой.
Пока складывали камни, Сварт стоял спокойно, скрестив руки на груди, и глядел на небо, словно ждал кого-то.
И она прилетела. Из поднебесной высоты донесся пронзительный клич сокола, и черная точка мелькнула в синеве и стала стремительно падать. Она мчалась целеустремленно, как летящая стрела, но не за добычей. Сложив крылья, она упала на последний камень, еще лежащий на земле. И осталась лежать смятым комком темных перьев.
- Аэрин! - Сварт бережно поднял соколицу, и та из последних сил забила крыльями, сомкнула когтистую лапу вокруг его запястья и повисла, не двигаясь. - Хорошо, Аэрин! Тебе больше не надо беречь меня, как велела она. Мы вместе уходим, и вместе остаемся, я - в Приморской Земле, а ты отныне станешь в вечности оберегом для всего нашего племени - Рода Сокола!
- Да здравствует Род Сокола! - подхватил Родослав, и Алет, и Бельт, и другие приморяне.
Сын и внуки помогли Сварту забраться внутрь каменного круга. Там он сел на пятки, неловко подогнув больную ногу, и бережно положил рядом Аэрин. Затем сложил руки на коленях, закрыл глаза и слегка улыбнулся с мечтательным и отрешенным видом. И даже не заметил, как надвинулась каменная крышка, закрыв от него небо и людей. Сварту было о чем подумать, прежде чем отпустить свою душу...
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: katarsis от 14 Апр, 2021, 23:13:52
С уходом Сварта и Аэрин заканчивается целая эпоха. Но не поторопился ли он? Ящеры ещё не побеждены. Может, стоило подождать конца войны?
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Карса от 15 Апр, 2021, 04:56:45
Уходить нужно вовремя. Возможность самому выбрать время ухода - великий дар. Сварт всё правильно сделал. Жаль только, что Аэрин разбилась. Я думала, она просто сядет Сварту на плечо и уснёт вместе с ним. А оставшиеся пойдут дальше. И людоящеров победят, и северные земли освоят. И имя Сварта сохранится в веках в названии Сварожьих Земель. Правда, самого Сварта и его историю забудут.
Интересно, найдёт ли кто-нибудь через много-много-много лет этот дольмен? И что увидит? Истлевшие останки или человека и соколицу? И что подумает?
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Convollar от 15 Апр, 2021, 06:51:59
Великий, неоценимый дар - уйти в своё время, дала Трайна Сварту. Жаль Аэрин, но бессмертных нет на земле. Посидеть на собственном поминальном пире - может ли кто-то из живущих на это рассчитывать. Сварт отдал свою жизнь людям, и, конечно, он останется в памяти людской. Пройдёт время и живая память станет легендой, но легенды возникают не на пустом месте.
Спасибо, эреа Артанис.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Артанис от 15 Апр, 2021, 20:31:02
Благодарю, эрэа katarsis, эрэа Карса, эрэа Convollar! :-* :-* :-*
С уходом Сварта и Аэрин заканчивается целая эпоха. Но не поторопился ли он? Ящеры ещё не побеждены. Может, стоило подождать конца войны?
А он может ручаться, что война закончится скоро, и что он в принципе может дожить до ее окончания? Да и возможностей что-то сделать для своего народа у него все меньше. Он решил уйти вовремя.
Уходить нужно вовремя. Возможность самому выбрать время ухода - великий дар. Сварт всё правильно сделал. Жаль только, что Аэрин разбилась. Я думала, она просто сядет Сварту на плечо и уснёт вместе с ним. А оставшиеся пойдут дальше. И людоящеров победят, и северные земли освоят. И имя Сварта сохранится в веках в названии Сварожьих Земель. Правда, самого Сварта и его историю забудут.
Интересно, найдёт ли кто-нибудь через много-много-много лет этот дольмен? И что увидит? Истлевшие останки или человека и соколицу? И что подумает?
Вот теперь он и воспользовался этим даром, как его научила Трайя.
А Аэрин все-таки птица, хоть и необычная. Сознательно отключить жизненные системы вряд ли смогла бы.
У него есть еще один дар - возможность увидеть дальнейшую судьбу своего рода. Посмотрим, как он распорядится им!
Скорее всего, до исторических времен дольмен Сварта не сохранился. Мало ли что могло произойти - землетрясение или особо сильный разлив моря. В "Полете сокола", во всяком случае, не говорится о нем ничего. Правда, там новое воплощение Сварта присутствует во плоти. Не знаю, связано это как-то или нет.
Великий, неоценимый дар - уйти в своё время, дала Трайна Сварту. Жаль Аэрин, но бессмертных нет на земле. Посидеть на собственном поминальном пире - может ли кто-то из живущих на это рассчитывать. Сварт отдал свою жизнь людям, и, конечно, он останется в памяти людской. Пройдёт время и живая память станет легендой, но легенды возникают не на пустом месте.
Спасибо, эреа Артанис.
Он еще и своему народу дает последний совет - что не надо бояться смерти, что и ее можно встретить не только с поднятой головой, но и с легким сердцем.
Будущие поколения, во всяком случае, долго еще будут помнить его. Остальные - как придется. Но ведь Сварт - не Дарина, чтобы жаловаться на людскую беспамятность.

Сидя под каменным сводом своего последнего жилища, Сварт вспомнил, как здесь же, в Приморской Земле, еще молодым и сильным, он встретился с богами, и говорил с ними, и они отметили его своими знаками. Вот они, знаки, навсегда впечатались в его кожу, но ему не надо опасаться, что они исчезнут у его племени - они живут, многократно повторенные в разных видах, обеспечивая приморянам благоволение высших сил. Но и это уже не его забота. Он может отдохнуть. Совсем немного - и он встретит тех, кто ушел в Ирий раньше него: своих друзей, родных, сестру с зятем... Трайю!..
Он открыл глаза, но уже не земные, а иные, которым было впору видеть тайное во всех трех мирах - Прави, Яви и Нави, что покоились на ветвях могучего Древа Жизни. Он сам стоял на одной из ветвей, как на широкой дороге, ведущей в бесконечность среди обширных зеленых полей. Над полями пели жаворонки, а в траве стрекотали кузнечики. И он глубоко вдохнул чистый сладкий воздух и направился вверх по дороге.
Она появилась рядом внезапно - не пришла и не прилетела, а просто стала рядом и взяла его за руку до боли знакомым жестом. Она - прежняя, юная, светлая, как была в первую их встречу, в Праздник Полной Луны!.. И Сварт бросился к ней, задохнувшись от радости, обнимал и целовал ее, чувствуя, что и сам стал опять молодым, и шептал ей на ухо:
- Трайя!.. Наконец-то мы вместе! Ты со мной, на наших небесах... Сколько лет прошло... как трудно было дождаться... но это ты, Трайя, Трайя!..
И она тоже плакала от радости, и целовала его, и они стояли так, обнявшись, бесконечно долго. Времени не было, оно не имело здесь власти.
Но вот Трайя слегка отодвинулась, не размыкая рук, и проговорила с легкой улыбкой:
- Боги тебе вручили еще один дар. Погляди же, как сложится судьба нашего рода.
- Я готов увидеть ее! Знать будущее - еще одно захватывающее приключение.
И он взглянул вниз, туда, где сменяли друг друга дивные картины. Он видел Род Сокола, расселившийся на огромные расстояния от Приморья. Они кочевали в степи на конях и в повозках с высокими колесами. Они уходили дальше в немеряные леса полунощи, достигали на закате другого моря, сумрачного и холодного, а на восходе - огромной реки, широкой как море, шире главной реки Погибшей Земли - Данаи. И на полдень, туда, где было теплее, тоже уходили его потомки, и там, обжившись на берегах других рек, забывали, откуда пришли, и лишь в их речи, хоть и сильно изменившейся, еще угадывалось старинное родство. Да и сам коренной род, выйдя из Приморья, уже не назывался приморянами, они носили другое имя, и Сварт, слыша в нем благодарность Отцу-Небо, с гордостью уловил и отзвук собственного имени. Однако, расселяясь и размножаясь, потомки Рода Сокола принимали все новые имена, чтили новых духов-покровителей, некоторые и вовсе забирались так далеко, что со временем превращались в отдельные народы, и даже язык их сильно менялся. Но Сварт узнавал их всех, потомков его рода.
Шли века. Строились и разрушались города, мчались по степи стремительные кони, лязгали мечи, обращаясь то против неведомых чудовищ, а то против людей чужого племени. Шумели леса, падал над ними снег, а весной расцветали цветы. Так повторялось бессчетное число раз. Даже звезды успели измениться на небе, а под ними из века в век все так же гуляли влюбленные пары, и так же кто-то ехал по степи, ища кого-то или спасаясь сам, как и во времена Сварта, и так же люди сеяли и убирали урожай, строили дома, а на солнышке, не постаревшем ни на день, играли их дети. Сменяли друг друга бесчисленные лица, и Сварт с учащенным биением сердца порой узнавал тех, кто проходил при его жизни. Он хотел позвать их, но Трайя мягко остановила.
- Ни к чему; ведь эти люди тебя не слышат. Они еще не родились, - сказала она, и Сварт продолжал наблюдать.
Много веков кипела жизнь в степях и лесах Холодных Земель. Сварт узнавал своих потомков, живущих в деревянных избах и в неприметных землянках, носивших одежду из льна и медвежьи шубы. Их жизнь была простой, иногда суровой, но и в самых грубых из них он видел прирожденное достоинство. А время, между тем, шло своим чередом. И вот, постепенно, среди многих разобщившихся родов поднялся один, взявшийся вновь объединить потомков приморян в единый народ. Сварт видел их - рослых, сильных витязей, настоящих глав большого рода, и мудрых женщин. Они строили большие города, гораздо больше Белгорода Приморского, и оттуда правили всей обширной землей, и каждое племя признавало их власть, как в большой семье сыновья чтят отца.
Увидел Сварт внезапно и себя самого - такого, каким он когда-то открыл Приморскую Землю. Он родился далеко на полунощи, в городе Велеса, но пришел к теплому морю, гонимый семейными распрями. Только ли это? Или он подсознательно помнил, как была ему дорога эта земля, и его вело давнее обещание? Но он пришел, и Приморская Земля его узнала.
- Трайя! Встретимся с тобой там? - прошептал он с волнением.
- Да! Вот, гляди, гляди! И в той жизни я буду связана со Жрецами. Но там мы сможем преодолеть все преграды. Вернее, сначала мне придется тебя спасти от страшной смерти, а затем уже ты освободишь меня, и мы будем вместе всегда!
На одном дыхании, не отводя глаз, глядел Сварт за полной приключений жизнью своей семьи и их будущих детей.
- Вот это да: и оборотни будут с нами! И какие-то люди, похожие на харантийцев! И даже иные из Жрецов откажутся от своей власти! Да здравствует Род Сокола!
Ликующий резкий клич был ему ответом. Сварт поднял глаза. Аэрин, живая и здоровая, в блестящем оперении, слетела ему на плечо, ласкаясь. Сварт погладил ее.
- Смотри, они продолжают чтить тебя; твое изображением у них на знаменах! - сказал он соколице, одобрительно щелкнувшей клювом.
И снова они с Трайей следили за судьбой своего народа. Опять мчались по степи всадники, то свои, то вражеские, опять горели и заново поднимались из пепла города. В то время, как на полудне гремят битвы, на полунощи, в немеряных лесах, стучат топоры - там строятся и украшаются новые города, туда перетекает население, ища спокойной жизни. И вот уже один из могущественных вождей, именуемых князьями, потомок Сварта, входит ночью тайно один в святилище, берет небольшую деревянную фигурку Матери-Земли и уносит с собой. И в ту же ночь уезжает со своими людьми на полунощь, в Лесную Землю - прочь от древней нелюбимой столицы, туда, где родился и вырос.
Сварт даже негромко рассмеялся.
- Прямо как и мы некогда бежали в Приморье под покровом ночи! Узнаю родную кровь!
- Тише! Взгляни, что у других будет! - шепнула Трайя.
А между тем, в полуденных степях лилась кровь, и плененный врагами князь изнывал от тоски, а жена, из приморского рода - внучка его второго воплощения? правнучка? - мчалась по степи на спине родича-оборотня, на выручку любимому мужу. А вдали, в Полуденных Горах, нашел пристанище и даже царство еще один потомок Рода Сокола, изгнанный родичами. А поодаль от Приморья, но тоже в краю теплых зим, еще один родич-князь должен защищаться уж не от внешних врагов - от своих родных и приближенных, замышляющих отнять у него власть, отнять любимую жену и сына от нее.
И тысячи лет спустя будут кипеть людские страсти! И у знатных, и у простых людей - войны, распри, а счастья мало, да и то короткое! О, боги, да будет ли когда-нибудь иначе?
Но вот все заволакивает огнем и дымом. В жарком черно-красном мареве мчатся всадники на низкорослых мохнатых конях, рубят, хватают, жгут все, что встретится. Надо всеми владениями потомком Сварта слышен горький, безутешный плач. А там, где и плакать некому - одни обгоревшие головешки, да черное отъевшееся воронье. Никогда еще, ни в какие времена не видел Род Сокола такого бедствия! Да полно, может ли хоть кто-нибудь выдержать, когда все живое гибнет? Застыли Сварт и Трайя, глядят остановившимися глазами: неужто видят они гибель их рода?
Но, как звезда в кромешном мраке, высветилась фигура одного из князей Рода Сокола. Он еще в молодости железной рукой остановил иных врагов, грозящих с заката, и сумел задобрить тьму с восхода, так что его народ, страдавший в рабстве, смог дышать свободнее. Сварт видел перед собой лицо этого человека - строго-красивое, с мудрыми и печальными глазами, - да ведь это Ганд! Конечно, намного моложе, чем он помнит Ганда даже в давние годы, и не вполне его черты, а все же это он, сомнений нет. Сварт махнул рукой, приветствуя его, хоть тот в своем будущем и не мог его видеть.
- Да хранят тебя боги, Ганд! Если кто-то сможет найти правильные решения там, где, кажется, их нет, то лишь ты один!
А там, куда он продолжал глядеть, прошли еще несколько поколений. Долго земли потомков Рода Сокола оставались под властью чужеземцев. Нищета, запустение, повальные болезни, нашествия врагов, распри между княжескими владениями свирепствовали повсюду. И все же прорастали постепенно ростки надежды, посеянные великим вождем, воплощением Ганда. Его потомки сумели собрать силы для решающего удара врагу. Под их руку стали многие из потомков Сварта, даже и такие, чьи предки давным-давно забыли об общем происхождении, числя себя иностранцами. Среди них Сварт с удивлением узнал одного из Жрецов; он сохранил свою мысль и память, живя среди людей, и вожди Рода Сварта почитали его, как отца. Он поднял против врага силы родной земли, и Роду Сокола удалось, хоть и с неимоверным трудом, одолеть превосходящего врага.
- Ага! И Жрецы могут делать доброе дело, когда захотят! - торжествующе воскликнул Сварт.
- До этого времени пройдет столько людских жизней, что и Жрецы могут мзмениться, что-то переосмыслить для себя. И тогда их мудрость сольется с живой народной силой, с храбростью воинов, обороняющих родную землю, - пояснила ему Трайя.
- Ага. Но ведь там еще не все закончено... - и Сварт продолжал глядеть.
Прошли еще несколько веков, и новая беда грозила земле Рода Сокола. Она за это время усилилась, уже именовалась царством, как Погибшая Земля, а ее правители, потомки Сварта, из князей сделались царями. Но царский род внезапно прервался, и пользуясь этим, недобрые соседи (тоже потомки приморян, забывшие родство!) привезли к ним самозванца, выдав за спасшегося царевича. Когда его убили, распознав обман - тут же нашли нового, и разгорелась война, в которой никто не знал достоверно, кто прав, кто виноват. Казалось, скоро не будет не только царства - не останется камня на камне. Хуже нашествий извне были внутренние раздоры, и люди метались, не зная, кто прав, кому верить. С болью в душе глядел Сварт на будущие злоключения своих потомков.
И второй раз там, где уже не на что было надеяться, поднялась фигура могучего, умного и отважного юноши с глазами и душой Ганда. Он один может смирить врагов и укрепить пошатнувшееся царство, и, если сам избежит всех опасностей - ему суждено быть царем. Уже не просто сокол, но царственный кречет становится на крыло - правда, Аэрин? Конечно, правда, уж ты-то не ошибешься насчет потомков твоего рода... А вот и Рута в новой жизни, с ним рядом! Пусть и выросла на царском престоле, но все равно она! Сестра!
Сварт следил за ними, не отводя глаз, с таким волнением, как будто сам находился там, и решалась его собственная судьба. Он даже не понял, в какой момент исчезли чудесные видения.
И тогда навстречу Сварту и Трайе вышла женщина выше человеческого роста, величавая, сосредоточенная с виду. В руках ее, как живое, кружилось веретено, наматывая бесконечную нить. А к ногам ластилась трехцветная пушистая кошка.
- Теперь вы знаете больше, чем удается узнать о будущем большинству людей, - молвила Хозяйка Судеб. - Рады ли вы узнать?
Трайя и Сварт почтительно поклонились ей.
- Нашим потомкам предстоит великая судьба, госпожа!
- Не я и не Отец-Небо определяем ее. Нить наматывается сама, и только от нее зависит, какой узор будет соткан. И мы не можем обещать, что жизнь вашего рода будет легкой.
- Зато в них мы видим большую силу духа и готовность бороться за счастье. Это значит больше, чем если бы оно им досталось само собой. Тем, что приходит легко, люди редко умеют распорядиться прввильно, - отозвалась Трайя.
Хозяйка Судеб устремила испытующий взор на Сварта.
- Ну а ты доволен?
- Да, - без тени сомнения отвечал он. - Счастье - не в вечных удовольствиях, а в осмысленной, полезной другим жизни. Теперь я знаю, что мои потомки проживут именно такую жизнь. И мы с Трайей когда-нибудь обязательно встретимся здесь, в Приморской Земле, о которой мечтали в той жизни. А у наших потомков и всего Рода Сокола впереди тысячи лет, полных удивительных свершений. Если бы все это знали, никто бы не боялся смерти. Смерти нет! Ее власть над живыми короче, чем снегопад по весне. Мы с Трайей не умерли, мы живы. И люди, что умерли до нас. И животные: вот перед нами Аэрин. Мы бессмертны. Все живое бессмертно!
И, пока Сварт говорил так, перед ними все шире и шире открывалась дорога, ведущая вверх и вглубь, к поросшим лесом холмам, откуда, звеня, сбегали на равнину прохладные ручьи с ключевой водой. Не сговариваясь, они пожелали пойти туда. И Сварт взял жену под руку, и они направились дальше. А над ними летела, то паря, как на ниточке, то весело кувыркаясь в воздушных потоках, Аэрин.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Карса от 16 Апр, 2021, 05:27:51
Как интересно представлено посмертие. Смерти нет, есть бесконечная череда воплощений. И Сварт видел потомков рода Сокола. Вернее, наверное, сказать, народа, ведь не все они кровные родичи. А одним из Жрецов он назвал Яргородца, видимо. В книге он (Яргородец) так не воспринимается. Вот как-то не причисляла я его к Жрецам, хотя понятно, чья душа в нём воплотилась. А дальше, после Венцеслава, что, ничего уже не было? Или не показали? Ведь должна же продолжиться история Сварожьих Земель.
Здорово, что там, куда направились Сварт и Трайя, зелёные холмы, журчащие ручьи, наверное, и лес где-то поблизости есть. Целый мир, доступный лишь после смерти и до следующего воплощения. И, возможно, для каждого свой. Да и не все, возможно, туда попадают. А недостойные где оказываются? В Пекле?
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Convollar от 16 Апр, 2021, 08:14:29
Цитировать
Счастье - не в вечных удовольствиях, а в осмысленной, полезной другим жизни.
Вот уж ни слова не прибавить, не убавить. Сварт и сам прожил такую вот жизнь и таким было его счастье - с примесью горечи, с радостями и невзгодами. А иначе это была бы не жизнь, а бессмысленное полусонное существование. Сказал же кто-то (забыла кто именно), что люди часто рождаются и умирают, не приходя в сознание. И счастье, конечно не в вечных удовольствиях, такое счастье, как еда без соли, пресная жвачка. Именно  осмысленная жизнь, а в такой жизни всегда есть и опасность и печаль и горечь, жизнь в которой обязательно присутствует целт, может быть счастливой. Иное дело - какая цель, но это уже другая история. (Что-то меня в философию потянуло, прошу прощения).
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Артанис от 16 Апр, 2021, 21:07:17
Большое спасибо, эрэа Карса, эрэа Convollar! :-* :-* :-*
Как интересно представлено посмертие. Смерти нет, есть бесконечная череда воплощений. И Сварт видел потомков рода Сокола. Вернее, наверное, сказать, народа, ведь не все они кровные родичи. А одним из Жрецов он назвал Яргородца, видимо. В книге он (Яргородец) так не воспринимается. Вот как-то не причисляла я его к Жрецам, хотя понятно, чья душа в нём воплотилась. А дальше, после Венцеслава, что, ничего уже не было? Или не показали? Ведь должна же продолжиться история Сварожьих Земель.
Здорово, что там, куда направились Сварт и Трайя, зелёные холмы, журчащие ручьи, наверное, и лес где-то поблизости есть. Целый мир, доступный лишь после смерти и до следующего воплощения. И, возможно, для каждого свой. Да и не все, возможно, туда попадают. А недостойные где оказываются? В Пекле?
Сварт и Трайя видели своих будущих потомков, тех, что нам уже хорошо известны. Ну, или станут известны со временем, я надеюсь. ;)
И в широком смысле слова, Род Сокола - все же не только их личное потомство, но и все, кто происходит от приморян, народа Сварта. Вождь, основатель народа - все равно что общий отец.
Да, имеется в виду Лютобор Яргородский. Все же он и вправду был воплощением одного из Жрецов. Хотя в этой своей жизни научился многому и сильно изменился. Но Сварт знал о Жрецах не понаслышке, связь с ними уловил.
После Венцеслава, я даже не сомневаюсь, было много чего! Просто Сварт и Трайя дальше уже не смотрели, убедились, что их потомки выдержат любые испытания, и можно дальше не волноваться за них.
В Ирие, конечно, есть все, что могут пожелать себе люди. Любые условия. Нет лишь такого, что может причинить вред.
Нет, не пекло (это больше к тем странам, где боятся испепеляющего зноя). В северных широтах со злом и смертью традиционно ассоциируется лютый холод. Вот и Кромешный Мир, где царствуют Чернобог и Морана, представляли царством вечной зимы. Туда и отправляются грешники, недостойные Ирия. Это напоминает скандинавское царство Хель - тоже повелительницы зимы и смерти. Да и Йотунхейм в скандинавской мифологии - страна ледяных великанов, где никогда не заканчивался ледниковый период, - тоже место еще то.
Это как в одном романе Юрия Рытхэу, про чукчей, написано, как до революции одного чукчу крестили: он принял христианство, и тут же стал ругать Бога, чтобы после смерти попасть в ад и там погреться после вечной стужи...
Цитировать
Счастье - не в вечных удовольствиях, а в осмысленной, полезной другим жизни.
Вот уж ни слова не прибавить, не убавить. Сварт и сам прожил такую вот жизнь и таким было его счастье - с примесью горечи, с радостями и невзгодами. А иначе это была бы не жизнь, а бессмысленное полусонное существование. Сказал же кто-то (забыла кто именно), что люди часто рождаются и умирают, не приходя в сознание. И счастье, конечно не в вечных удовольствиях, такое счастье, как еда без соли, пресная жвачка. Именно  осмысленная жизнь, а в такой жизни всегда есть и опасность и печаль и горечь, жизнь в которой обязательно присутствует целт, может быть счастливой. Иное дело - какая цель, но это уже другая история. (Что-то меня в философию потянуло, прошу прощения).
Для такой жизни, как была прожита Свартом, трудно найти достойное его завершение. Но, кажется, ему (и мне) это удалось.
За своих потомков он может быть спокоен. Может быть, не у всех, но будет среди них много тех, чья жизнь будет достойной и осмысленной, даже если подчас нелегкой (как и у самого Сварта).
Ну а теперь поглядим, что будут делать ближайшие его потомки!

Глава 16. Скил
В утренней прохладе цветеня-месяца степь расстилается, куда глаза глядят, зеленая и свежая, умытая росой. Густо алеют, будто капли крови, полевые маки. Поднимаются на высоких сочных стеблях изящные головки тюльпанов. А в траве золотятся пушистые одуванчики, точно крошечные солнца.
В эту пору, в конце весны, вся степь полна жизни. Из-под самых копыт коней выскакивают зазевавшиеся зайцы и удирают, смешно вскидывая на бегу длинные ноги. С треском вырвавшись из травяных зарослей, тяжело взмывают большие длинноногие птицы - дрофы. Это самцы, а самки в эту пору высиживают птенцов и не покидают гнезд. Их так просто не найдешь: травяное море высоко, прячет больших птиц с головой. Дикие лошади пасутся,  лишь немного отодвигаясь при виде всадников. Где-то на окоеме рыжеют спины сайгаков, прибежавших издалека на солончаки Приморья, полизать целебную соль. А порой каменными глыбами вырастают вдали стада могучих туров. Огромные быки подымают от травы тяжелую голову, провожая недобрым взором проезжавших мимо людей. Сейчас у них в стаде время рождений, коровы ревностно охраняют маленьких телят, и тут к ним не подходи!
Но всадники - две сотни вооруженных приморян, - проносятся мимо, даже не оглядываясь на птиц и зверей. Не для охоты они скачут по степи. Не следы дичи высматривают два молодых волколака, сыновья Коловула и Ильвы. Они в волчьем обличье то рысят впереди, принюхиваясь к едва заметным следам на траве, то, далеко опередив всадников, останавливаются и поджидают. Не случайно оказался отряд здесь в эту пору, в двух днях пути от Белгорода Приморского. Молодые оборотни - Быстр и Смел, - принесли вести, что видели в степи следы большого отряда людоящеров. Они направлялись, вроде бы, в сторону от города, но приморяне все равно встревожились. Врага следовало знать в лицо и быть осведомленными о его замыслах. И Родослав с Коловулом послали отряд в две сотни всадников, строго наказав им лишь проследить за ящерами, а сражаться - только если на них нападут. Отряд повел старший сын вождя, Скил.
И вот, теперь всадники шли по указанному оборотнями следу. Там, где проходили ящеры, трава оставалась примята когтистыми лапами. А где земля была мягче, отпечатывались следы с длинными пальцами, похожие на птичьи. Это все, что замечали люди, даже наклонившись с седле к земле. Но чутьистые оборотни, само собой, узнавали гораздо больше о тех, кто прошел здесь.
И вдруг братья-волки остановились и негромко призывно взвыли. Всадники тоже замерли как вкопанные. Посреди степи чернела  широкая вытоптанная колея, уходившая вдаль. Вся земля размешана в пыль, трава вокруг обглодана и просто выщипана с корнем. И в пыли отпечатались следы высоких колес, следы конских копыт, овец, собак... Словно черный ремень, колея надвое прорезала степь, уходя вдаль.
Братья-волколаки забегали назад и вперед вдоль колеи, долго обнюхивали ее, изучая, как самые обычные псы при виде свежего следа. Наконец, обернулись к всадникам.
- Чужие люди! Они издалека, их запах ни на что не похож. Их много, числом больше, чем живет в Белгороде Приморском. Они переселяются откуда-то, верхом и в повозках. Гонят большие табуны коней, стада овец и коров.
Приморяне, в большинстве своем молодые, оживленно столпились, не наезжая на следы, стали обсуждать увиденное.
- Что это за люди? Откуда они взялись?
- Приехали откуда-то с восхода, похоже. Степь широка, что удивляться, если там живут какие-то люди?
- Но ведь Приморье наше!
- До нас здесь не было людей. Но знают ли они об этом?
- Что теперь? Будем биться с ними?
Голоса все громче, споры все сильней. Некоторые всадники уже горячили коней, готовые пустить их вскачь за непрошеными гостями.
Скил сидел на коне молча, сосредоточенно размышляя. Наконец, сказал:
- Проследим за ними, но в бой пока не вступаем! Уж не за этими людьми ли идут ящеры?
Быстр снова обнюхал след.
- Вчерашний. А ящеры на него вышли перед рассветом. Да, они наверняка пошли следом.
Скил натянул поводья своего рыжего коня, нервно переступавшего под ним.
- Поспешим! Если ящеры нападут на пришлых людей, мы вправе вмешаться. Враги наших врагов - наши друзья.
Один из его друзей, Оран, ехавший рядом, с сомнением покачал головой.
- Ты уверен, что эти люди годятся в союзники? Мы ведь о них ничего не знаем!
- Я, конечно, не уверен, но попробовать можно. Враги наших врагов - наши друзья. А ящерам все люди как кость в горле, так что они почти наверняка нападут.
Он оказался прав. После полудня, когда солнце стало изрядно припекать, издалека донесся топот копыт, лязг металла, гортанные крики на непонятном языке и зловещее шипение людоящеров. Подхлестнув коней, приморяне бросились вперед.
Посреди поля стояли сомкнутые высокие повозки, с колесами в рост человека, крытые сверху пестро раскрашенным войлоком. Вокруг них столпились вооруженные всадники, смуглые, в одежде из овчин. И лица их, и одежда показались непривычными приморянам, еще никогда не видевшим никого, кроме сородичей. И все же, с виду это были самые настоящие люди. Они защищались, будто туры, когда те, спрятав своих телят, занимают круговую оборону, со всех сторон оборачиваясь рогами к врагу. Так и люди из степи не позволяли никому прорваться к повозкам. А на них с холодной яростью наступали ящеры, закованные в броню из черного железа. Опять люди посмели вторгнуться в их владения - значит, следовало их окружить и истребить всех до одного, пока и эти не укрепились в последнем оплоте рода Великого Ящера! По-другому они не могли поступить. И ящеры рубились изо всех сил, пользуясь совершенством своего оружия, подсекали ноги коням, чтобы достать всадника; а то, оттолкнувшись задними ногами и хвостом, подскакивали вверх и вцеплялись в горло.
Хотя ящеры, как видно, застали противника врасплох, но скитальцы сопротивлялись решительно. Быстрые и подвижные на своих проворных конях, они сперва осыпали ящеров градом стрел. Целились они не наугад, стрелы ударялись о черную броню, но не могли ее пробить. Разве что иной стреле удавалось поразить незащищенное заколдованным железом место. Тогда степным людям пришлось встретить натиск противника в ближнем бою.
Когда подоспели всадники Скила, шел самый разгар битвы, и трудно было сказать, кто одолеет. Приморяне, не задумываясь, стали рубить ящеров. Степные люди, кажется, на миг слегка опешили от нового нежданного вмешательства. Скил на мгновение встретился взглядом со смуглым юношей примерно своих лет и широко улыбнулся, не зная, как еще выразить, что они на одной стороне. Тот, похоже, понял его, сам кивнул и улыбнулся в ответ. И тут же, извернувшись в седле, раскроил саблей чушуйчатую морду ящеру, пытавшемуся подобраться сзади.
Скил отметил, что сражаться верхом степные наездники умеют как нельзя лучше, и что к седлам у них приделаны приспособления, увеличивающие упор для ног, так что всадник был совершенно свободен в движениях, мог даже свеситься вниз, уклоняясь от удара, или вовсе вскочить ногами на спину коню. Что некоторые и проделывали в сражении.
Молодой приморянин развернул коня и заставил его сделать громадный прыжок, желая показать степнякам, что не хуже них ездит верхом. Проносясь мимо повозок следом за ящерами, он успел увидеть, что в одной из них войлок отодвинут, и оттуда наблюдают за битвой двое людей. Седой старик с редкой бородой (молодые степняки были вовсе безбороды) и девушка. Оба они не сводили глаз со сражения, на лицах их поочередно отражались скорбь, надежда, страх, гордость за своих. На старике, сидевшем на белом войлоке, была надета, несмотря на тепло, бобровая шуба и такая же шапка. На коленях он держал обнаженный меч. У девушки, сидевшей у его ног, были большие темные глаза, горячие и выразительные. Когда в них дрожали слезы, ее черные брови хмурились, а маленькие смуглые руки сжимались, как от сильной боли. Одета девушка была в легкую шубку из белых козьих шкур, и их мех удивительно шел к ее глазам и круглому смуглому лицу, к черным, как смоль, косам, разметавшимся по ее плечам.
Все это Скил успел заметить и запомнить не более чем за долю мгновения, потому что тут же опять шипящей волной налетели ящеры. Вместе со Скилом сражались его товарищи и оба молодых оборотня, он видел, как они вертятся в самой гуще битвы. Сыновья Коловула не получили его бессмертия, но убить их было так же трудно. А бок о бок с приморянами бились против общего врага люди из степи.
На глаза Скилу снова попался виденный прежде юноша. Он что-то крикнул на своем языке  и помчался, далеко опередив остальных, следом за  несколькими врагами, вдруг пустившимися бежать. Ящеры еще могли драться, но почему-то повернулись хвостами и бросились со всех ног к своим собратьям, стоявшим на холме.
"Что ты делаешь, глупец, это же засада!" - хотел крикнуть Скил молодому степняку; но, увы, ни слова не мог понять из их возгласов, которыми пришлые обменивались во время боя. Тогда он сделал единственное, что мог: пришпорил коня и пустил наперерез ящерам, на помощь новому союзнику.
Но он опоздал. Тяжелая черная секира разрубила плечо, рассекла грудь степному юноше. Тот покачнулся, захлебываясь кровью. Скил подхватил еще трепещущее тело, забросил себе в седло. Вокруг него уже собрались люди, продолжая бой. Приморяне и степняки разом обрушились на ящеров, рубили и топтали копытами, пока в последнем из них не иссякла искра жизни.
Только тогда Скил, внимательно оглядев свою, увы, поредевшую дружину и отдав им распоряжения, направился к повозкам неизвестных людей. Там уже толпился народ, слышалась непонятная речь. Из повозок доносился плач женщин.
Спешившись, Скил сделал несколько шагов навстречу, еще не зная, как будет договариваться с людьми, языка и обычаев которых не знает. Будь у него побольше времени, собственное решение показалось бы ему безумным. Да и сейчас товарищи шепотом пытались его отговорить, Оран даже положил руку ему на плечо. Но Скил понимал, что пути назад нет. Оставалось надеяться, что их поступки скажут пришлым людям больше слов.
Но тут случилось чудо! Из толпы пришельцев навстречу приморянам вышел человек со светлой кожей. Одетый, как и все, в ладно пригнанные овчины, по виду вполне обжившийся в степном племени, он выглядел иначе. Уже пожилой, с сединой в волосах и в бороде, он явно был когда-то русоволосым, а кожа, несмотря на сильный загар, больше напоминала приморян, чем степняков, среди которых он, по-видимому, жил. При виде Скила со спутниками, глаза у этого странного человека округлились от удивления. Он приложил руку к груди и крикнул хриплым голосом:
- Во имя всех богов, откуда вы, молодые люди? Не потомки ли жителей Погибшей Земли?!
Он говорил не совсем так же, как они, но очень похоже, так что приморяне поняли каждое слово. И, к радости незнакомца, Скил ответил на том же языке:
- Да, мы - приморяне, пришли сюда почти сорок лет назад из-за моря. Вождем нашего народа был Сварт, мой дед  - пусть душа его веселится в Ирие. А я - Скил, старший сын Родослава. Но скажи лучше, кто ты, почтенный путник? По твоей речи слышу, что и ты происходишь из Погибшей Земли. Но как же ты оказался среди этих достойных уважения чужеземцев?
Надо было видеть, с какими чувствами слушал незнакомец звуки своей родной речи! Лицо его прояснилось, а на глазах выступили слезы.
- Ах да! Я слышал о Сварте, когда был ребенком. Все было удивлялись, куда он исчез со своими мятежниками, и вдруг почему-то перестали о нем вспоминать... А меня зовут Аршак. Тридцать лет назад я, еще молодым, охотился в горах в Стране Тенистых Садов, где мы жили тогда. Мне не повезло: я упал в ущелье и сломал ногу. Товарищи меня не нашли и решили, что я погиб. Но меня отыскали местные варвары, вылечили... а потом продали другому соседнему племени, и меня увезли далеко, в сторону края земли, где восходит солнце. Я несколько раз сменил хозяев, удаляясь все дальше. Пробовал бежать, но опять попал в плен. Так, в конце концов, оказался в Великой Степи, у народа хагана Гиргеня, - Аршак указал руками, что речь идет именно об этом племени. - Сперва был рабом. Потом в одном сражении помог своему хозяину и получил свободу. Женился, завел свою кибитку. Так и кочую теперь. Возвращаться мне некуда, да и обжился тут... Лишь иногда набегает тоска, что не с кем поговорить на родном языке, так что я уезжал один в степь, и там сам с собой говорил, пока не надоест, - доверчиво поведал странник. - Но боги послали мне драгоценный дар: я снова вижу потомков народа Погибшей Земли, говорю с ними!..
Скил, и сам растроганный, приветствовал Аршака по старинному обычаю, как учили старшие.
- Мой отец и все приморяне будут рады встретиться с тобой, Аршак! А тебя боги послали нам, как и нас - тебе! Ты поможешь нам столковаться с твоими нынешними соплеменниками? Скажи им, что мы, приморяне - хозяева здешней земли, и не уступим ее, но, если они пришли с миром, мы встретим их по-дружески. И, главное, скажи, что таких вот ящеров в Приморье еще много, и мы сами постоянно сражаемся с ними, что они ненавидят всех людей. И, если мы с ними будем, как сегодня, биться сообща, то сможем одолеть ящеров.
Выслушав, что его просили перевести, Аршак скорбно опустил голову.
- Речь твоя разумна, юноша,  и я охотно переведу ее, но позже. Сегодня у племени Гиргеня черный день.  Эти двуногие чудовища убили много людей. Сам хаган Гиргень оплакивает двоих сыновей. Подожди, пока он будет в силах выслушать тебя.
Кочевники расступились, и Скил снова увидел старика в бобровой шубе и девушку рядом с ним. Они оба сидели там же, подогнув ноги и низко склонив головы, так что лиц было не разглядеть. Перед ними лежали на кошме два жестоко изрубленных тела. В одном из них Скил узнал того самого юношу, которому пытался помочь, другой, с зияющей в животе раной, казался несколькими годами старше.
"Хаган Гиргень и его сыновья? А девушка - его дочь?" - подумал Скил, пытаясь разглядеть девушку. Но на не поднимала голову, и по тому, как вздрагивали ее острые плечи под мехом снежных коз (если такие есть), видно было, что плачет.
Приморяне стали поодаль, склонив головы из почтения к чужому горю. Сам они готовились отвезти домой погибших и раненых товарищей, не смешивая их с людьми Гиргеня, так как не знали, как отнесутся пришлые.
Прошло немало времени, прежде чем хаган кочевников поднял голову. Лицо его казалось пепельно-серым, одряхлевшим за несколько часов, но он уже мог видеть и слышать, что было вокруг. К нему подошел Аршак и что-то произнес на ухо. Наверное, передал слова Скила. По крайней мере, хаган задержал на нем долгий изучающий взор, а затем что-то сказал толмачу. Тот произнес во всеуслышание:
- Скил, сын Родослава! Хан Гиргень видел, как ты хотел спасти его сына и сберег его тело от лап чудовищ. Приди сюда и сядь по правую руку. Хаган Гиргень нарекает тебя сыном и предлагает тебе в жену свою дочь Лайлу - Алый Цветок Степей. Когда закончится время плача по погибшим, она станет твоей женой.
При этих словах девушка подняла голову, украдкой вытирая глаза. Ее лицо носило все следы глубокого горя, но ей было вполне естественно проявить любопытство к человеку, с которым так внезапно связывали ее судьбу. Снова взглянув в ее черные глаза, Скил почему-то вспомнил огненно-жаркие степные маки и тюльпаны. Она была хороша даже сейчас, и юноше захотелось когда-нибудь увидеть, как она улыбается.
И он подогнул ноги и неловко сел по правую руку от хагана Гиргеня, как было велено.
- Государь хаган, мне очень жаль, что твой народ уже пострадал от лап коварных врагов, которые и нам чинят много бедствий! Твое желание - большая честь для меня, хоть я сознаю, что не могу возместить тебе утрат, - велел он Аршаку перевести.
Так произошла первая встреча приморян со степными кочевниками.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Convollar от 17 Апр, 2021, 06:28:02
Ну, вот и с кочевниками встретились! И встретились, хоть и в битве, но хорошо. То есть по обычаю, никого не оскорбив. И, возможно, Скил нашёл свою судьбу. Да и приморяне уже все всем родня, свежая кровь не помешает. Лайла вполне может прижиться среди приморян, почему нет? Другое дело, как сам Скил воспримет такой неожиданный подарок? Спасибо, эреа Артанис.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: katarsis от 17 Апр, 2021, 08:03:26
Знакомство с другим народом. А ведь Скил только по рассказам стариков знает, что есть ещё какие-то народы, кроме приморян. Да и вообще, другие люди. И других  языков никогда не слышал. Если не считать шипения. Удачно, что среди кочевников был Аршак, а то и поговорить бы не удалось. Новые союзники против людоящеров лишними точно не будут. Но надолго ли они пересеклись? Смешаются ли с приморянами или скоро разойдутся? Пока ещё информации мало.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Артанис от 17 Апр, 2021, 19:54:55
Большущее спасибо, эрэа Convollar, эрэа katarsis! :-* :-* :-*
Ну, вот и с кочевниками встретились! И встретились, хоть и в битве, но хорошо. То есть по обычаю, никого не оскорбив. И, возможно, Скил нашёл свою судьбу. Да и приморяне уже все всем родня, свежая кровь не помешает. Лайла вполне может прижиться среди приморян, почему нет? Другое дело, как сам Скил воспримет такой неожиданный подарок? Спасибо, эреа Артанис.
Общий противник может сплотить даже совершенно разных людей. Так что ящерам следует вынести благодарность. Если бы они не напали на кочевников сразу же, те бы вполне могли встретиться с приморянами по-другому. Но ящеры ненавидят всех людей одинаково. Да, может, и не знают, что среди них есть разные народы, недружно живущие между собой, у них-то самих - монолит.
Скил на девушку вполне с интересом поглядывал, ему захотелось представить ее улыбающейся.
А кто среди кого будет приживаться - покамест спойлер. ;) Впрочем, ненадолго.
Знакомство с другим народом. А ведь Скил только по рассказам стариков знает, что есть ещё какие-то народы, кроме приморян. Да и вообще, другие люди. И других  языков никогда не слышал. Если не считать шипения. Удачно, что среди кочевников был Аршак, а то и поговорить бы не удалось. Новые союзники против людоящеров лишними точно не будут. Но надолго ли они пересеклись? Смешаются ли с приморянами или скоро разойдутся? Пока ещё информации мало.
Этим и объясняется, что он с таким доверием встретился с кочевниками: не научился опасаться чужеземцев, лишь бы то были люди, не ящеры. Если бы не Аршак, конечно, гораздо труднее было бы им. Но шанс и тогда был, раз уж вместе сражались против общего врага.

Дома, в Белгороде Приморском, вождь Родослав сперва удивился, как дерзко его старший сын вздумал заключить союз с кочевниками. Но, выслушав все подробности, обнял его и хлопнул по плечу, как равного себе.
- Ну что ж, сын: вижу, на тебя можно положиться, как на взрослого мужчину! Может быть, боги привели сюда этот народ. А невеста-то тебе понравилась?
Скил смущенно улыбнулся.
- Я ее толком и узнать не успел еще. Но на лицо понравилась. До осени будет еще время приглядеться.
Алет шутливо пригрозил пальцем молодому родственнику.
- Гляди: от тебя зависит наш договор с племенем Гиргеня! Если посмеешь отвергнуть его дочку, кочевники нам не простят такого оскорбления!
Приморяне серьезно задумались, потому что такое и вправду могло статься, кочевники - другой народ, со своими обычаями, и надо приноровиться друг к другу, если хотят уживаться впредь.
Один лишь юный Вэр, беззаботно засмеявшись, подмигнул старшему брату:
- Соглашайся, Скил! Женившись на дочке хагана, ты можешь сам стать вождем всех кочевников! Я бы на твоем месте согласился...
Все засмеялись, а Скил хотел дать братишке шутливый подзатыльник. Да только Вэра так просто не поймаешь: ловкий как куница, он прыгнул на печь и помахал брату рукой.
Долго обсуждали, как быть с внезапно появившимися соседями. Наконец, Родослав проговорил:
- Ладно, приглядимся, что за люди! Скил хорошо начал - теперь постараемся продолжить не хуже. Хорошо, что есть кому переводить слова с их языка на наш. Да и ящеры нам уже помогли. Пока мы еще здесь, с племенем Гиргеня лучше сохранять мир.
Да, приморяне собирались идти дальше, в края, которые давно мечтал разведать Родослав. Однако большому народу не так-то легко подготовиться к долгому пути, собраться самим и собрать вещи, пусть даже только самые необходимые, - и необходимого окажется столько, что никакие повозки не увезут! И вот, Родослав уже второй год был вождем, а подготовить переселение все не мог.
- Хотел бы я, чтобы наш род был таким же подвижным, как племя Гиргеня: оседлали коней - и вперед, - сказал он. - А то порой мне кажется, что приморян сгонит с насиженного места лишь вторая Великая Волна, как в Погибшей Земле...
Ну а пока обоим народам приходилось обживаться рядом, они старались договориться, во избежание возможных распрей и против общего врага - людоящеров. Родослав сам ездил к хагану Гиргеню и долго беседовал с ним при посредничестве Аршака. Оба племени обменялись подарками. Кочевников изумили тонкие ткани и украшения приморян, а те, в свою очередь, обратили внимание на их седла со стременами, небольшие, но очень тугие роговые луки, на повозки с огромными колесами, - для дальнего пути по бездорожью, то через травяное море, то через глубокие снега, ничего лучше не найти. А Скил внимательным взором кузнеца сразу отметил, что оружие у племени Гиргеня из мягкого железа, не очень-то держит удар, и подумал: "Породнюсь с ними - научу их ковать лучше". Пока же он выбрал лучший слиток красного золота, горящего на солнце, стал тайно от всех готовить еще одно изделие, а какое - даже родителям и братьям не говорил.
Остаток весны и все лето два племени приглядывались друг к другу. Почти каждый день ездили в гости друг к другу или в степи устраивали совместные охоты, состязаясь в храбрости и ловкости. За несколько месяцев многие из них научились уже кое-как понимать друг друга и изъясняться на ломаной смеси языков, при помощи жестов; но, во всяком случае, уже не приходилось всякий раз звать Аршака, чтобы переводить каждое слово. Аршак, кстати, теперь подолгу гостил в Белгороде Приморском и не уставал благодарить богов, что оказался вновь среди потомков народа Погибшей Земли. Родослав звал его переселиться к ним совсем, но тот отказался.
- Я уже врос в чужую твердь, как дерево с двумя корнями; в племени Гиргеня у меня жена и дети. Они знают лишь степной быт, не умеют жить в домах, да и сам я отвык. Мне и не нужно ничего, просто видеть соплеменников, говорить с ними - и то уже счастье!..
В первый день осени в становище кочевников должен был состояться большой праздник. Хаган Гиргень объявил состязания, в которых смогут участвовать лучшие наездники и воины с обеих сторон. А самое главное - объявлено было, что в "погоне за девушкой" примет участие сама Лайла, дочь хагана. Многие юноши из их племени с нетерпением ждали этого дня: ведь у хагана Гиргеня не осталось детей, кроме Лайлы; стало быть, ее будущий муж вполне может стать новым хаганом.
- Но ведь дочь Гиргеня просватана за меня! - возмутился Скил, узнав от Аршака о готовящемся состязании. - Они же знают, что ее отец обещал ее мне?
- Конечно, конечно, - кивнул ему Аршак. - Прежде девушка выходила замуж только за того, кто догонит ее верхом и ухватит привязанную к ее седлу козлиную тушу. Теперь победа не обязательна для свадьбы, но соплеменники потребовали еще одного испытания... Ты - чужеземец, всех волнует, достоин ли ты руки Лайлы?
- Я выиграю состязания! - твердо пообещал Скил.
И вот, настал еще по-летнему теплый, с летящими по ветру паутинками, первый день осени. В этот день большинство приморян отправились в стойбище Гиргеня на общий праздник.
Скил ехал сегодня на гнедом коне (рыжего вел в поводу, приберегая для состязаний), рядом со своими троюродными братьями - старшими тройняшками Алета и Званы. Те выросли в красивых юношей, и на своих белоснежных конях были так хороши, что многие девушки, и приморянки, и кочевницы, с тоской глядели им вслед, когда они пролетали мимо. Но именно вслед - ни один из братьев не обернулся поглядеть, о чем они вздыхают.
- Вы-то, конечно, все состязания вмиг выиграли бы, - вздохнул Скил, любуясь на гарцующих под братьями коней, по-лебединому выгибающих шею; кажется, вот-вот расправят крылья и взмоют в небо!
Братья таинственно улыбнулись, а Белян ответил:
- Не волнуйся, Скил, сможешь и ты одержать победу!
И снова, как во время битвы, кибитки кочевников расставили полукругом. Но только теперь войлок на всех был поднят, и из-за высоких бортов выглядывали женщины и дети, собравшиеся смотреть состязания. Мужчины, что не собирались участвовать в них, сидели на конях, предпочитая наблюдать с седла. Сам хаган Гиргень нынче тоже сидел верхом, в окружении нескольких стариков, уважаемых в племени за их мудрость и опыт. Всех волновало, как пройдет "погоня за девушкой": ведь состязания в этот раз предстояли необычные.
Лайла выехала со стороны выгона на небольшой, но ладной буланой кобылице. На дочери хагана было вновь одеяние из белых козьих шкур, только в этот раз и голову прикрывала шапка из того же меха, с белым пером цапли на макушке. Перед наездницей к седлу приторочена была туша зарезанного козла, а в руках девушка держала небольшую ременную плетку. Кобылица под ней фыркала и прижимала уши, на удилах скопилась пена. Похоже, она была раздражена, что ее поймали и оседлали, и не собиралась второй раз никому поддаваться.
Лайла сидела на ней как влитая, и видно было, что она может править конем не хуже мужчин. Одно нажатие колен - и кобылицы вынесла ее легкую белую фигурку далеко вперед. Молодые мужчины, готовясь пуститься в погоню, даже подались вперед, ожидая только сигнала от хагана. Скил был среди них, и так же любовался смелой наездницей. Она вся - скорость и порыв, сама как стремительная молодая лошадка, яркая, как степь, расцветшая огненными маками, как утренняя заря в алой свадебной фате. Хочешь заполучить ее - возьми с собой и весь степной простор! Только сперва окажись достойным...
"Хорошо, что подарок для нее сейчас у отца. Отдам его, только если выиграю!"
Хаган Гиргень поднял и опустил свой посох. И разом два десятка юношей пустили коней вскачь, рассыпаясь в разные стороны. Они видят перед собой только одну цель - тонкую белую фигурку далеко впереди. Земля дрожит, копыта грохочут, как лавина в горах, но их сердца стучат сильнее...
Скил видел, как один из юношей почти уже поравнялся с Лайлой и, протянув руку, ухватил тушу козла за ногу. Но девушка обернулась и ударила своей плеткой, так что с головы парня слетела шапка, закувыркавшись в пыли. Его конь отскочил прочь, и сам он, опустив голову, отъехал в сторону, выбывая из состязаний.
Второй наездник на всем скаку рванул козлиную тушу так, что, вроде бы, даже что-то оторвал от нее, но ремней оборвать не смог. И его Лайла встретила хлестким ударом, так что, когда побежденный отъехал прочь, на щеке у него алела полоса, как от ожога.
Буланая кобылица под дочерью хагана все мчалась по степи, не очень-то позволяя себя догнать. Тех же, кто приближался и пытался сорвать тушу козла, сама девушка встречала плеткой. Вот уже в погоне за не оставались не больше половины женихов. Среди них был и Скил. Он не спешил, приберегая силы рыжего жеребца. Наконец, видя, что оставшиеся соперники наддали, и сам пришпорил коня, выносясь вперед.
Лайла на миг обернулась, узнала его. О чем она думает? Желает победы ему или соплеменнику? Этого Скил не знал...
Он видел, что козлиная туша сильно изодрана, и что ремни от постоянных рывков заметно растянулись. Это хорошо...
Ему показалось, что буланая пошла немного тише. Утомилась? Но она почти еще не вспотела. Или это сама Лайла подает знак, что позволит ему приблизиться, не ударит плеткой?
Поравнявшись с ней, он, что было сил рванул козлиную тушу, сам едва не падая из седла - и если бы не стремена, перенятые у сородичей Лайлы, точно бы упал. Но один ремень лопнул от рывка, второй, чуть помедлив, последовал за ним. Забросив в седло ободранного козла, Скил перехватил под уздцы буланую кобылицу, другой рукой обхватил плечи Лайлы и поцеловал ее в губы.
Плеть так и осталась висеть на руке девушки, не поднялась против него. Яркие черные глаза ее блестели еще сильней, улыбка открыла белоснежные зубы - точно месяц засиял!
- Я поймал тебя, Лайла! - воскликнул Скил, научившийся неплохо говорить на языке кочевников.
- Это мы с Буланой позволили нас поймать, - засмеялась девушка, пуская кобылицу шагом рядом с его конем.
Зрители - приморяне и кочевники, - неистовствовали. Верховые подлетели к молодой паре, окружили их, что-то крича наперебой, - в общем гомоне Скилу еще трудно было разобрать непривычные слова. Затем подъехал и сам хаган Гиргень со своими советниками, тепло приветствовал молодую пару.
- Вот теперь ты и вправду мне сын... вместо тех, кто поднялся к Тенгри, - проговорил он надтреснутым голосом.
Кочевники громким кличем встретили нового зятя вождя. Теперь уж, раз сумел доказать, что достоин невесты, он был принят всеми, никто больше не мог оспаривать его права. Даже недавние соперники помалкивали, помня, что после драки кулаками не машут. Если бы кто-то, не сумев победить в состязаниях, сделал что-то счастливому сопернику исподтишка, гнев всех соплеменников обернулся бы против него.
Родослав и Дива, и все сородичи жениха, также тепло приветствовали молодую пару, хотя, впрочем, их пожеланий Лайла почти не поняла.
А Скил, взяв у отца свой подарок, открыл берестяную коробочку и показал золотую брошь, выполненную с изумительным искусством. Степная кобылица, тонконогая, с развевающейся гривой, остановилась в тени большого дерева, пережидая жару. А на его ветви сидел сокол и, нагнув голову с крючковатым клювом, будто что-то говорил кобылице, и та слушала его, подняв уши.  Скил передал брошь девушке, и увидел, как ее смуглые щеки озарились ярким румянцем.
- Мой свадебный дар тебе, - произнес он, прикалывая бровь к ее меховому одеянию.
Она восхищенно трогала прекрасную вещь, любовалась игрой оттенков.
- Теперь, пожалуй, все наши девушки захотят такие украшения и будут требовать их у женихов...
- Так я же научу всех, кто пожелает, ковать из золота! - вырвалось у Скила, и он осознал, что сделал свой выбор.
Спешившись, молодые прошли между высоких, жарко горящих костров. Скил шепотом сказал невесте, что у них в день летнего солнцестояния многие будущие пары прыгают прямо через костер, чтобы никакие злые духи не могли потом повредить.
Затем шаманы подхватили их под руки, запели какие-то заклинания, часто называя имена Тенгри и других богов. И повели молодоженов к стоявшей отдельно украшенной кибитке. Так Скил стал мужем Лайлы по обычаю ее народа. А снаружи слышался топот, шум, песни кочевников и приморян вперемешку. Праздник продолжался...
Через две седьмицы Родослав вызвал домой старшего сына, живущего с молодой женой в становище ее племени. Явившись в Белгород Приморский, Скил сразу заметил перемену. Люди сделались как-то особенно хлопотливы, они собирали вещи, осматривали во дворах все, что можно взять, укладывали в высокие кибитки, обменянные у племени Гиргеня. И Скил догадался, в чем дело, раньше, чем ему сказал отец.
- Мы уезжаем, как только уберем урожай. Я собрал совет всего племени, и мы спорили почти три дня. Больше половины решили уехать на полунощь. Остальным я оставляю Белгород Приморский, - произнес Родослав.
- Тогда я... тоже остаюсь, отец, - у Скила вдруг комок подступил к горлу. - Здесь мой дом. Я вырос в Приморье и не хочу его покидать. С вами поедут мои братья. К тому же я женился, и не могу нарушить обещание.
Ни Родослав, ни Дива не пытались отговорить старшего сына. Всю ночь проговорили они втроем, сидя в горнице дома, когда-то построенного Свартом. Разговор был трудным, но они поняли друг друга.
- Я поручаю тебе Белгород Приморский и тех, кто остался здесь, - наконец, сказал Родослав. - И еще людоящеры... Не знаю, что они сделают т- останутся тут или пойдут за нами, пока мы не доберемся до края настоящих холодных зим. Но не забывай о них!
- Будь спокоен, отец! Я буду глядеть в оба, и другим напомню, - твердо пообещал Скил.
Тогда Дива, качнувшись, упала на грудь сыну, и долго не выпускала его из объятий.
- Как ты тут останешься один, сынок? Приморян-то остается горстка, кругом люди чужого языка. Станешь с ними кочевать по степи, забудешь заветы дедушки Сварта?
- Ну, матушка! Вы скоро сами станете вроде кочевников, - вымученно засмеялся Скил. - А мы что же? Летом будем кочевать, а зимой вернемся опять к Белгороду Приморскому... Что-то переймем у племени Гиргеня, а чему-то сами научим их. Я слышал, как они называют Отца-Небо - Тенгри или еще Таргитаем. Мать-Землю зовут Табити, Перуна - Папаем, Ладу - Аргимпасой. Но, если боги им позволяют так называть, то уж нам не дело вмешиваться. Главное, что боги связали мою нить с их племенем. Значит, так надо. Кто-то должен идти, кто-то оставаться. Я постараюсь, чтобы мои дети в будущем не забыли свои корни!
Скил оказался прав. Со временем его потомки и род тех, кто остался в Приморье, перемешался со степными кочевниками и приняли многие их привычки, но и сами обогатили сложившийся народ наследством Погибшей Земли. От Скила, много лет бывшего вождем после смерти своего тестя, они переняли даже имя для своего народа. Связей с ушедшими на полунощь родичами не разрывали окончательно, и со временем некоторые ветви разделившегося рода соединились вновь.
Когда же, спустя тысячи лет, скилы вновь встретились с другими потомками народа Погибшей Земли, те не узнали в них давно потерянную родню. Но и они, называя другие народы варварами, втайне изумлялись силе, выносливости и воинской доблести рослых, светловолосых скилов, красоте их женщин. Видя их прочное оружие и драгоценности, сделанные с необыкновенной выразительностью, даже чужеземные цари признавали, что тех, кто умеет создавать такие вещи, несправедливо называть варварами. А племя воинственных изгнанниц - амазонок, нашло среди скилов могучих союзников и покровителей.
И всему этому научил свой род Скил, сын Родослава, сына Сварта.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Convollar от 17 Апр, 2021, 21:57:54
Замечательный праздник у кочевников "погоня за девушкой". Правда девушка, кмк, сама делает выбор. С помощью плётки. Стало быть, кочевники эти тенгрианцы. Очень древняя религия.
Цитировать
А мы что же? Летом будем кочевать, а зимой вернемся опять к Белгороду Приморскому...
То есть, Скил будет появляться в Белгороде только зимой? Как-то это опасно, те же людоящеры именно летом могут напасть на город, и кто будет руководить обороной, если вождь где-то в степи кочует?
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Карса от 19 Апр, 2021, 05:39:32
Я думала, Родослав уйдёт на север с относительно небольшим отрядом на разведку, а он сразу переселение затеял. Как же сохранился Белгород, не стали все оставшиеся приморяне кочевниками? Или проникновение было взаимным?
И ещё интересно: почему для людоящеров Приморье - последний оплот? Есть ведь более тёплые края, а земля ещё не настолько густо заселена, чтобы там совсем не было места.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Артанис от 19 Апр, 2021, 21:09:19
Большое спасибо, эрэа Convollar, эрэа Карса! :-* :-* :-*
Замечательный праздник у кочевников "погоня за девушкой". Правда девушка, кмк, сама делает выбор. С помощью плётки. Стало быть, кочевники эти тенгрианцы. Очень древняя религия.
Цитировать
А мы что же? Летом будем кочевать, а зимой вернемся опять к Белгороду Приморскому...
То есть, Скил будет появляться в Белгороде только зимой? Как-то это опасно, те же людоящеры именно летом могут напасть на город, и кто будет руководить обороной, если вождь где-то в степи кочует?
О таком обычае я читала. А выбор да, девушка делает сама. Хотя, наверное, не каждая девушка сможет и на коне скакать, и плеткой огреть нежелательного претендента. Но зато больше шансов, что ее мужем станет действительно лучший.
А насчет людоящеров еще надо посмотреть, что они выберут теперь. Им, собственно, мешают люди, а не город. А из людей их сильнее достали приморяне, хоть и ушедшие, чем кочевники, с которыми пересеклись пока только раз. Впрочем, трудно предусмотреть заранее, что они затеют.
Я думала, Родослав уйдёт на север с относительно небольшим отрядом на разведку, а он сразу переселение затеял. Как же сохранился Белгород, не стали все оставшиеся приморяне кочевниками? Или проникновение было взаимным?
И ещё интересно: почему для людоящеров Приморье - последний оплот? Есть ведь более тёплые края, а земля ещё не настолько густо заселена, чтобы там совсем не было места.
Вождь должен быть со своим народом, если народ разделяется - с большей его частью. Он не имеет право уйти на разведку с небольшим отрядом, бросив остальных. Поэтому постарался убедить большинство.
Может быть, и взаимным. Скил и оставшиеся приморяне не только металлургии учили кочевников. Кто-то мог у них перенять земледельческие навыки, привязывающие к земли, и остаться в городе.

Глава 17. Сварожане
В степи клубилась пыль до самого окоема. Высокие повозки с огромными колесами катились вдаль, на восход. За ними оставался след, как от исполинской змеи, примявшей траву. Вокруг медленно ползущих повозок мчались всадники, то держась вокруг, а то далеко опережая их на своих легконогих конях. Ржали кони, мычали коровы, блеяли овцы, ухитряясь на бегу ощипывать траву у себя под ногами, лаяли большие лохматые псы, все время обегавшие стада. Слышался скрип осей на телегах, доносились голоса: перекличка воинов,  болтовня женщин, смех детей, выглядывающих из-под войлока повозок. Казалось, будто переселяется очередное кочевое племя. Но на самом деле то был Род Сокола - бывшие приморяне, отправившиеся под предводительством вождя Родослава исследовать новые края.
Переселенцы двигались медленно, потому что скот нужно было пасти. Когда находили какую-нибудь уютную долину со свежей травой и источниками воды, обыкновенно останавливались в ней, пока трава вокруг не будет вся съедена и вытоптана копытами. Скот был главным богатством бывших приморян, он давал им пищу и одежду. Следовало беречь это движущееся шерстяное блеющее, мычащее, ржущее богатство. Переняв, хоть и на время, образ жизни кочевников, приходилось следовать их повадкам. Поэтому, покинув Белгород Приморский сразу после праздника урожая, только к зиме миновали солончаковые пустоши, лежавшие вокруг мелководного морского залива. Это место нужно было миновать как можно скорее, потому что там не было воды. Вместо нее прямо из земли выступала грязными белыми каменьями соль. Возможно, и сюда раньше простиралось море, но высохло. Хорошо еще, что родичи-оборотни, обычно идущие впереди обоза, предупредили о солончаках заранее и посоветовали набрать побольше воды в долине, где стояли прежде. А животные, чуя соль, сперва с удовольствием лизали ее, пока пастухи не отогнали, а потом уныло тащились по степи и глухо вздыхали, страдая от жажды. Если бы их не напоили заранее, неизвестно, как смогли бы преодолеть солончаки.
Всю ночь шли по оголенной, почти лишенной растительности, степи, покрытой белесой коркой соли. Наконец, Коловул и его сыновья вывели обоз к берегу большой реки, куда шире, чем Светлая в Приморье. Воздух здесь посвежел, запахло чабрецом, полынью и речной мятой. Над головами путников пролетели дикие утки, тяжело махая крыльями. Животные, почуяв воду, стали бешено рваться к ней. Даже тягловый скот обрел новые силы и потянул повозки, едва не опрокидывая их.
Густая стена тростников выше человеческого роста встретила путников гораздо раньше, чем открытая вода. Их пожелтевшие стебли поднимались, как стена копий, и, сколь мог окинуть глаз, дальше тянулись одни тростники. Вдоль Светлой реки тоже были такие заросли - плавни, но они не шли ни в какое сравнение со здешним лесом из тростника!
Алет с несколькими спутниками проехал вглубь зарослей, отыскивая чистую воду. Высокие стебли хрустко ломались, сминаемые напором коней. В плавнях приходилось всегда опасаться кабанов, которые двигались здесь легко, пробивая тростниковые крепи своим мощным телом. На всякий случай, всадники держали под рукой копья на вепря. Но никого не встретили - должно быть, кабаны, почуяв пришельцев, уступали дорогу. Зато мягкая болотистая земля почти сразу начала засасывать лошадям ноги, а в лицо людям сразу бросились целые тучи комаров и принялись жалить, куда только могли достать. С трудом вырвавшись из мягкой глины, так что конские бока и ноги всадников были все в болотной жиже, разведчики повернули назад, расчесывая укусы комаров и непрестанно сбивая с себя маленьких мучителей.
- Коловул, волчья твоя шкура! - закричал обычно сдержанный Алет. - Почему ты не сказал, что вдоль реки тянутся болота? А если бы повозки увязли? Веди нас на твердую землю!
Оборотень, в волчьем облике показывающий дорогу обозу, обернулся и как-то совсем по-человечески пожал плечами - казалось, сейчас разведет мохнатыми лапами: ну извини, мол, как получилось...
- Да, я как-то не подумал, что не все могут пройти там, где проходим мы... Ну ничего, я найду дорогу лучше. Река эта течет через степь далеко, почти до тех мест, где степь сменяется лесом. Вода в ней годится для питья.
Так оно и оказалось, но все-таки переселенцам, искавшим место для зимовки, пришлось удалиться от большой реки. Местность вокруг оказалась весьма нездоровой, и скоро в обозе появились больные. Люди худели и желтели, их все время трясла лихорадка, выматывая все силы... И путники поспешили оставить гиблое место и ехать дальше.
Дальше на восходе, куда двинулся обоз переселенцев, местность стала более разнообразной. Плоская, как миска, степь сменилась пологими зелеными холмами, на которых поднимался лес. Уже холодало, но в некоторых долинах оставалось достаточно травы для выпаса стад. Переселенцы разбили становище в одной из них и, успев запасти корм для скота, довольно сносно провели зиму. Здесь падало снега намного больше, чем в Приморской Земле, и было холоднее, но путешественники уже привыкли к суровым условиям в долгом пути.
Следующей весной, как только оттаявшая степь достаточно просохла, переселенцы двинулись дальше, по зазеленевшим холмам. Никто не знал в точности, долго ли продлится их путь. Даже Родослав, на своем могучем гнедом коне обычно ехавший впереди обоза, как-то угрюмо примолк, потрясенный необъятными просторами лежавшей перед ним земли. Из рассказов оборотня, носившегося как пардус, было трудно уяснить, как долго будет преодолевать такое расстояние большой обоз.
Вождь пытался рассеять угрюмость веселыми шутками, особенно по поводу женщин, умудрившихся взять с собой из Приморья почти все.
- Пусти женщину в Ирий - так она и корову с собой потащит, - заметил он как-то, кивая на тяжело груженые повозки, покачивающиеся на ходу. Быки, поднимаясь в гору, тяжело налегали на ярмо и пыхтели, втягивая груз.
Ильва, тоже ехавшая верхом, усмехнулась, услышав слова двоюродного брата.
- А как же, конечно, потащу с собой! Кто ж о ней, голубушке, позаботится лучше меня, кто станет ее доить? - женщина кивнула в сторону пестрой бело-рыжей коровы, привязанной за рога к задку повозки; вокруг нее вертелся теленок, стараясь дотянуться до материнского вымени.
Оран, тоже услышавший разговор, заметил, как бы между прочим:
- А в Приморье, наверное, уже пашут. У них будет хлеб и крыша над головой, а что у нас?
Вождь при этих словах стиснул зубы, по скулам его прокатились желваки.
- Я никого не заставлял ехать, ты мог бы остаться в Приморье. А коль поехал - не жалуйся! Быстро же некоторым захотелось покоя!
Вождь проехал вперед, пустив коня вскачь. Ему нужно было в одиночестве развеять мрачные мысли. В сущности, он был недоволен собой гораздо больше, чем другими, собственной неуместной вспыльчивостью. Тот, кого народ избрал вождем, должен уметь владеть собой. Его отец никогда не срывался на окружающих.
Стремглав влетев на высокий холм, Родослав увидел, как по степи мчится на белоснежных конях семейство его родственника Алета. Вот он сам поравнялся с красавицей Званой, которую, несмотря на прошедшие годы, все звали не иначе как девой-лебедью, потому что годы не оставляли на ней следа. Она на миг приостановилась и что-то тихо сказала мужу, так что тот всплеснул руками. Вокруг них собрались их дети - три тройни, так и державшиеся обычно вместе, и единственная дочь. Услышав весть, молодые умчались вдаль быстрее ветра, так что лишь белые сияющие точки  еще мелькали на окоеме.
"Что там у них стряслось?" - только и успел подумать Родослав. Но тут же к нему примчался Алет, сияющий улыбкой.
- Брат! Звана мне сказала... что мы опять ждем ребенка... - проговорил он смягченным шепотом. Несмотря на много лет семейной жизни, он по-прежнему переживал супружество с девой-лебедью как чудесную сказку, и все, к ней относившееся, было чем-то чудесным, о чем не кричат во всеуслышание, о чем говорят лишь с теми, кто поймет.
Родослав почувствовал, как ему передается радость родственника.
- Неужто? Вот хорошая новость! Еще одну тройню ожидаете?
- Звана говорит, что нет. Довольно одного ребенка. Она сказала - а ей передали Вьюги, - что наши сыновья и дочь родились для великого свершения. А последний наш ребенок будет жить для людей, - видя недоумение в глазах двоюродного брата, Алет нагнул голову: - Честно говоря, я сам пока не очень-то разбираюсь, что все это значит...
- Придет время - все поймем, - вождь пожал ему протянутую руку. - А своим старшим передай, когда вернутся: пусть слетают на разведку, чем носиться просто так, распугивая облака.
Между тем, братья и их сестра Звездослава в самом деле мчались по степи, преисполненные радости, которую могли отдать только ветру, солнцу, земле да несущему их вдаль четвероногому другу - коню. То один, то другой из них оказывался впереди, мелькая на солнце заплетенными в хвост серебряными волосами.
- Глядите, глядите! - крикнул Светлояр, один из младших тройняшек, взлетая на вершину холма. - Там, вдали, течет река! Она так и искрится на солнце! Поглядите, какая красота! И все небо сегодня такое ясное!
Небо и впрямь было в тот день высоким и ясным, ослепительно-синим, как если бы уже настало лето. Ясноликий Хорс собрал достаточно сил, чтобы согреть землю и воздух, и земля уже оделась молодой травой, хотя деревья еще стояли голыми. В траве отцветали белые и лиловые первоцветы. И вся земля казалась приветливой и удобной для жизни, так что им захотелось осмотреть ее поближе.
Но, когда остальные подъехали к Светлояру, увидели вдалеке четырех всадников, быстро направлявшихся к ним. Но бояться было нечего: они тут же узнали своих, разведчиков, которых вождь послал вперед несколькими днями ранее. Выглядели выехавшие им навстречу вполне благополучными и чем-то весьма довольными. У одного из них была приторочена к седлу туша оленя.
Увидев детей Званы, этот всадник вздыбил коня, рисуясь на вершине холма, а затем пустил его вскачь вниз по склону, так что конь едва успевал перебирать ногами, дабы удержать равновесие. Трое остальных последовали за ним, хоть и куда более сдержанно.
- Мир вам по дороге! - произнес лихой наездник, подъезжая к ним. - Выехали нам навстречу? А мы столько всего повидали за эти дни! Прекрасный край. Будь моя воля, я бы, пожалуй, остановился именно на ней. Кстати, погляди, какого оленя я подстрелил на водопое у реки...
Ловко вклинившись между братьями-лебедями, он поехал рядом с девушкой, явно рисуясь перед нею. Вообще-то, внешность этого человека была вполне приятной: высокий и сильный молодой человек, немного старше первых тройняшек - Белогора, Беляна и Белояра. Густые рыжеватые кудри и пробивающиеся усы его ярко золотились на солнце. Белые зубы и свежее румяное лицо его говорило о хорошем здоровье, что подтверждалось и ловкостью, с какой он правил конем. Яркие веселые глаза его глядели на девушку с заметным интересом, но, впрочем, тщетно было искать в них выражения более глубокого чувства.
Звездослава окинула его гневным взором и проговорила холодно:
- Лугий, не тревожь меня, а то я скажу вождю, как ты заставляешь коня повторять опасные трюки! Если бы он сейчас упал и покалечился, сбросив тебя, мне было бы жаль только коня.
В ответ на такую хлесткую отповедь, Лугий опять вздыбил коня одним нажатием колен, не натягивая поводьев.
- Что ты, Звездослава! Ведь я же спустился благополучно, ты видела? Хоть кого спроси, меня еще ни один конь не сбрасывал.
Его друзья, подъехав сзади, оживленно закивали.
- Это правда! У Лугия, кажется, есть невидимые крылья. Он может невредимым промчаться на коне во всю прыть над пропастью. Мы сами видели в Приморье, как он это проделывает.
Тем временем Лугий нехотя отъехал от девушки, видимо, рассудив, что не годится заигрывать с ней в присутствии братьев. Приблизившись к ним, заговорил, будто ни в чем не бывало:
- Хотите, я вам покажу прекрасное место, что я нашел? Там, на склонах холма, хорошие пастбища, река рядом, а с вершины видно все вокруг. Если бы я был вождем, поставил бы здесь город.
Ярий фыркнул в ответ, однако повернул коня в ту сторону, откуда Лугий спустился только что с риском для жизни. Дети Алета и Званы последовали за своим братом на вершину холма.
Собственно, это была целая холмистая гряда, высоко поднимавшаяся над рекой, все еще озаренной солнцем. И оттуда действительно было видно все: поля и холмистые склоны дальше, до самого окоема, и река, и лес, пока еще просвечивающий насквозь, и равнина, по которой далеко внизу ехали переселенцы. Дух захватывало - вот так глядеть на расстилавшийся под ними мир. Теперь стало ясно, о чем говорит Лугий: тот, кто построит здесь город, глядел бы вниз с горы, как хозяин и повелитель здешних земель.
Но что до того детям Алета и Званы, внукам Стрибога?! Им ведомы и не такие высоты! А любоваться красотой земли они умеют, вовсе не желая господствовать над ней.
- Поглядите, как река искрится на солнце! Давайте назовем ее Искра, - предложил Ярополк.
- Искра - хорошее имя! Даже когда солнце скроется, или люди уйдут вдоль реки в лес, где солнца не видно, вспомнишь его - и увидишь, как горят в воде солнечные блики, - поддержали и остальные его предложение.
Лугий, сидя на коне, поодаль, наблюдал за ними, кривя губы. Когда его терпение, наконец, иссякло, он спросил насмешливым тоном:
- А как вы назовете этот холм, откуда мы глядим?
Белогор, самый старший из первой тройки (хотя о старшинстве и младшинстве здесь могла говорить только их мать), поднял глаза к небу. Сияющая колесница Хорса стояла почти в зените, но никто из детей девы-лебеди не боялся ослепнуть, глядя на солнце.
- Яркое солнце нам его осветило, оно, по всему видеть, любит здешний край. Я бы назвал это место Холмом Ярилы. А если здесь вправду когда-нибудь воздвигнут город, пусть зовется Яргородом.
С этими словами девять братьев и сестра спустились с холма вниз, навстречу сородичам, ожидавшим от них вестей.
А Лугий, оставшись позади, в окружении своих приспешников, стиснул зубы от ярости.
"А ведь это я первым ступил на здешнюю землю! Могли бы и догадаться назвать ее именем первооткрывателя! Или хоть спросить у меня! Но ничего: найду другой край, не хуже этого, и он получит мое имя!"
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Convollar от 19 Апр, 2021, 22:11:58
Ну, вот, первые ростки недовольства, Лугий! А место они нашли хорошее, конечно. Пора бы и остановиться, обжиться, тем более здесь зимы холодные и для людоящеров край не особо подходящий.
Но что сталось с Белгородом? Теперь там вождь Скил, однако, людоящеры никуда не делись, а людей, стало быть и воинов, убавилось. Трудно будет защитить город. Спасибо, эреа Артанис!
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Карса от 20 Апр, 2021, 06:04:10
Так вот каков легендарный прородитель лугийцев! Неудивительно, что они (в будущем) сварожан родичами не считают. А земля хороша! Но сварожане ведь остановятся не здесь? Или не все здесь? Яргород-то будет основан, пусть не сейчас.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: katarsis от 20 Апр, 2021, 20:22:30
Вот и начали расселяться. И, видимо, в этом поколении ещё хотя бы раз разделятся, и кто-то уйдёт с Лугием. Ну, а что? Земля большая, места пока хватает. Главное, чтоб ящеры их по одному не перебили. Ну, так ведь уже известно, что не перебьют. Думаю, в наибольшей опасности те, кто остался в Приморье. Там и места для ящеров более подходящие, и ни меча Агрика, ни Вьюг с ними не осталось. Хотя, кто их, ящеров, знает? Вдруг они не ищут лёгких путей.
И стало интересно, что за история с детьми Алета? Какое-такое свершение на них решили навесить боги?
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Артанис от 20 Апр, 2021, 21:07:21
Спасибо за продолжение, эрэа Convollar, эрэа Карса, эрэа katarsis! :-* :-* :-*
Ну, вот, первые ростки недовольства, Лугий! А место они нашли хорошее, конечно. Пора бы и остановиться, обжиться, тем более здесь зимы холодные и для людоящеров край не особо подходящий.
Но что сталось с Белгородом? Теперь там вождь Скил, однако, людоящеры никуда не делись, а людей, стало быть и воинов, убавилось. Трудно будет защитить город. Спасибо, эреа Артанис!
С Лугием придется что-то решать. Если не сейчас, то в недалеком будущем.
А место в будущем наверняка еще пригодится потомкам Рода Сокола. ;)
Насчет людоящеров - говорю же: еще неизвестно, что они предпримут теперь. И кто именно станет для них основной целью. Только ли город им мешает?
Так вот каков легендарный прородитель лугийцев! Неудивительно, что они (в будущем) сварожан родичами не считают. А земля хороша! Но сварожане ведь остановятся не здесь? Или не все здесь? Яргород-то будет основан, пусть не сейчас.
Лугий хочет сам первенствовать, чтобы над ним не было начальников. Впрочем, если сумеет и вправду стать родоначальником нового племени, значит, качествами вождя должен все же обладать.
Будущие сварожане (кстати, вот и узнаем, как это имя появилось) в свой черед пойдут дальше. Но прежде для этого произойдет много важных событий. А Яргород будет основан, конечно же.
Вот и начали расселяться. И, видимо, в этом поколении ещё хотя бы раз разделятся, и кто-то уйдёт с Лугием. Ну, а что? Земля большая, места пока хватает. Главное, чтоб ящеры их по одному не перебили. Ну, так ведь уже известно, что не перебьют. Думаю, в наибольшей опасности те, кто остался в Приморье. Там и места для ящеров более подходящие, и ни меча Агрика, ни Вьюг с ними не осталось. Хотя, кто их, ящеров, знает? Вдруг они не ищут лёгких путей.
И стало интересно, что за история с детьми Алета? Какое-такое свершение на них решили навесить боги?
Может быть, и доведется разделиться. Земли-то хватит на всех, вот хватило бы людей! Хотя их, конечно, за два поколения стало гораздо больше, чем прибыло в Приморье со Свартом.
Насчет ящеров увидим, как сложится дальше! Во всяком случае - нет, они прежде всего решили уделить внимание тем, кто уходит, а не тем, кто остается.
История с детьми Алета, вероятно, будет связана с борьбой против ящеров.

На Холме Ярилы переселенцам пришлось задержаться надолго. У них заканчивались запасы зерна, а питаться только мясом и молоком, как кочевники, потомки жителей Погибшей Земли не привыкли. На совете племени большинство людей потребовали остаться хотя бы на одно лето. Родослав вынужден был согласиться. И вот, в целинной, нетронутой степи заходили плуги, вспахивая тяжелую черную землю. А потом на склонах холмов зазеленели вместо диких трав пшеница, рожь, овес, лен. Временное становище над рекой Искрой обнесли деревянным частоколом, против хищных зверей. Только большие повозки на колесах, вместо домов, напоминали еще, что здесь лежит временное стойбище, а не простое поселение.
- Опасаюсь, что их колеса скоро врастут в землю, - как-то заметил Родослав, вместе со своими сыновьями и Коловулом объезжая стадо, пасущееся возле реки.
Оборотень был в волчьем облике. Ему не требовалось садиться на коня, чтобы всюду успеть, да ни один конь и не подпустил бы его к себе. Он покосился желтым глазом на вождя переселенцев.
- Не беспокойся: в них еще живет беспокойный дух Рода Сокола. Просто  сейчас его пересилили потребности желудка. Но, как только они будут утолены, народ будет готов идти дальше.
- Пусть услышат тебя боги, - с надеждой отозвался Родослав и обернулся к сыновьям:
- Ну а вы что скажете? Хорт, Вэр?
Хорт, к этому времени уже рослый и крепкий юноша с открытым чистым лицом, подъехал ближе к отцу.
- Я - с тобой вместе. Как ты скажешь, так будет.
Вэр, гибкий рыжеволосый подросток, подхлестнул коня, птицей подлетел к отцу и брату.
- А если вы останетесь тут, я через несколько лет соберу дружину и сам пойду дальше на полунощь, разведаю, какова та земля!
И отец, и брат так и замерли в седле, услышав такое заявление. Хорт даже мотнул головой, словно бык, которому докучают слепни. Да и сам Родослав не сразу нашелся с ответом.
- Я все-таки надеюсь и сам еще пройти дальше! Я еще не дряхлый старик, и не просил никого меня заменять! - и он, не оглядываясь ни на кого, поехал вперед.
Хорт окинул брата уничтожающим взглядом. А Вэр, закусив губу, поехал в другую сторону. В нем, совсем юном, жизнь кипела ключом, он унаследовал от отца и деда стремление к новому, и совсем не боялся далеких бескрайних пространств. И он просто сказал, что думал, не предусмотрев, что его отцу может не понравиться.
А Родослав медленно ехал по степи один, мимо пасущихся овец, и размышлял о своих сыновьях. Огорчение скоро унялось, он не умел злиться на них подолгу, и сейчас просто думал: насколько они разные - его сыновья. Его гордый Скил, так рано нашедший свой путь. Увидятся ли они еще когда-нибудь? Зато Хорт всегда рядом, он прост и надежен, как каменная стена. Младший пока еще слишком молод, чтобы сказать, что из него получится, но уже ясно, что характер непростой. И он сам, и Дива порой удивлялись ему, вот как сейчас...
Когда Коловул заметно позже догнал его, Родослав, спешившись, стоял на холме, не замечая, что начался довольно сильный дождь. Холм обегали с разных сторон животные, переставшие пастись и теперь бежавшие в становище, где можно укрыться от дождя. Но вождь переселенцев не замечал никого, пока волколак, приняв человеческий облик, не вырос перед ним. Лишь тогда поднял голову.
- Я думаю о Скиле. Что там у него и приморян? Справятся ли?
- Не волнуйся. Твой сын - взрослый, разумный мужчина, умеет за себя постоять, - ободряюще заметил Коловул.
Из груди Родослава вырвался тяжкий вздох.
- Да... Хотелось бы еще мне знать, что затевают людоящеры? Пойдут ли они за нами, пока мы еще не дошли до по-настоящему холодных мест, или останутся в Приморье? Теперь им будет легче захватить Белгород Приморский...
Коловул серьезно задумался и, если так можно сказать о человеческом облике, "навострил уши".
- Кто может знать, что на уме у ящеров?! Давай, я пошлю своих детей на разведку, по нашим следам?
- Сделай это! Так мы сумеем подготовиться, если они пойдут за нами, а если нет... - Родослав печально покачал головой. - Порой мне думается, что я предал оставшихся в Приморье!..
- Не бери на себя вину. Мне думается, - Коловул сразу помрачнел, - что ящеры скорее пожелают отомстить нам, чем кочевникам, с которыми остался Скил, или горожанам. Это мы истребили множество их сородичей, разорили их подземный город. К тому же, кто ушел, тот может когда-нибудь и вернуться. Кто-кто, а колдуны не забудут нас только потому, что мы ушли из Приморья. Не захотят отпускать нас живыми. Только после нас уже придет очередь остальных. Белгород Приморский же им даже пригодится до поры до времени. Если ящеры расправятся с нами и вернуться, чтобы погубить всех людей в Приморье, куда те бросятся за помощью? Правильно, в город, под защиту каменных стен! И он превратится в ловушку.
Слова оборотня были жестоки, но и он, и Родослав всегда глядели правде в глаза, когда речь шла о людоящерах. И теперь оба помолчали, размышляя о возможной опасности. А тем временем наползли серые тучи, и из них хлынул настоящий ливень. Косые долгие струи хлестко ударялись о быстро размокшую землю, в лужах забулькали пузыри. Сквозь зыбкую завесу дождя неясно виделись возделанные пашни и огороды, зеленеющие свежими всходами. Родослав, отбросив с лица мокрые пряди волос, тяжело вздохнул, указывая на поля:
- Хлеба им захотелось! А теперь не дождаться бы людоящеров в гости! Я же не зря торопил народ пройти скорее в край долгих зим... Сегодня же пошли в дорогу своих детей, пусть разведают замыслы ящеров!
- Сделаю!
В тот же день сыновья Коловула - Быстр и Смел, и их сестра Ольха ушли на разведку. А куда - большинству переселенцев не было ведомо. Они обустроились на Холме Ярилы, как будто всю жизнь тут жили, работали на освоенной земле, охотились в окрестных лесах, купались и ловили рыбу в Искре, и были вполне довольны жизнью.
Но Родослав замечал тревожные признаки. На новом месте переселенцы, казалось, забыли чувство осторожности. Все, по-видимому, решили, что ящеров рядом нет, и можно жить в свое удовольствие. Одни обустраивали свой быт и, казалось, уже никуда не хотели ехать. Другие вообще вели себя так, словно им никто не указ - во всяком случае, не Родослав, их избранный вождь. Они охотились, когда хотели, их вечно не было в становище, когда вождь собирался им поручить какую-либо работу. Несколько человек взяли жен самовольно, без обрядов у походного изваяния Лады, не спрашивая старших.
Постепенно Родослав убедился, что воду мучит никто иной, как Лугий. Вокруг него группировались несколько сотен человек, преимущественно охотников, которым нравилось делать что вздумается, без указаний вождя и старейшин. Теперь Лугий подговаривал своих сторонников требовать, чтобы племя осталось около Холма Ярилы. Или, по крайней мере, последовало дальше на восход, где плодородные земли и богатые леса.
Итак, в Роду Сокола зрел мятеж! С таким еще не сталкивался ни Сварт, ни сам Родослав. Он отпустил своего сына остаться в Приморье, но приморяне отделились мирно и безболезненно. Теперь же назревала распря, что могла поставить под удар само существование Рода Сокола. Если большинство людей выберет другой путь, с другим вождем, он вынужден будет подчиниться. Но Лугий был последним, кому он доверился бы. Тот был храбр и умел увлечь за собой людей, однако заносчив, хвастлив и непостоянен. Если ящеры придут, не Лугию одолеть их.
И вот, однажды, когда Родослав собрал мужчин для воинский учений, оказалось, что Лугий с большим охотничьим отрядом поехал в степь, ловить диких лошадей. Никто ему не давал такого поручения, и он не предупредил никого.
Эта наглая выходка стала последней каплей. Вождь взметнулся как ужаленный. Сдержавшись, чтобы не выругать Лугия при всех, стал приводить в порядок кружившиеся в голове обрывки мыслей, чтобы собрать из них нечто, полезное его народу. Угрюмо кивнул оказавшемуся рядом Бельту:
- Возьми людей и приведи назад этих наглецов. Даже если будут сопротивляться, все равно приведи!
Бельт, жилистый и мускулистый, как барс, хищно усмехнулся.
- Будь спокоен! Если Лугий станет сопротивляться - немного поучу, для его же пользы.
- Хорошо! А теперь... - Родослав повысил голос, осматривая становище, - объявляю собрание всего племени! Нынче в полдень, на Холме Ярилы!
И в полдень весь Род Сокола собрался на означенном месте, ожидая, что скажет им вождь.
Родослав держался сегодня торжественно, как подобало вождю, выбирающему новый путь для своего племени. Он надел сегодня самую нарядную сорочку, в которой появлялся только в дни больших праздников. На груди его сверках в солнечных лучах знак рода - сокол с раскинутыми крыльями. Следом за вождем двое юношей вели молодого белого быка. А еще заметили переселенцы - Агриков меч сегодня был в ножнах на поясе у вождя. Но тот в мирное время обычно не носил меча. Что же произошло?
С высоты холма Родослав первым разглядел несущийся к ним столб пыли. Усмехнулся, когда передние всадники приблизились.
- Привезли? - кивнул он Бельту.
- Привезли, - тот указал на связанного арканом, с разбитой губой Лугия, сидевшего на коне, низко склонив голову. - Не хотел сперва слушаться. Но мы справились.
Родослав кивнул головой и обратился к народу, указывая на Лугия, рычавшего проклятья окровавленными губами:
- Узнаете ли Лугия, добрые приморяне? Как не узнать, ведь это он уже несколько лун баламут вас, подбивает на другой путь, не тот, что указали нам боги! И почему он уходит, куда вздумается, не спросив никого, и отказался вернуться, когда его позвали? Почему целый отряд хороших воинов не находят другого дела, как таскаться за ним хвостом? Может, он уже ваш вождь?
Всадники, которых вернули силой вместе с Лугием, спешились и постарались смешаться с толпой. Никто из них не ответил на этот вопрос. Но большинство людей, казалось, просто растерялись.
- Что это значит? Ты наш вождь! Мы не избирали другого! - тут же отозвались переселенцы, и многие из них отозвались приветственным кличем: - Родослав! Родослав! Род Сокола!
Во всякое иное время сын Сварта был бы несказанно доволен такой поддержкой. Но сейчас нужно было все выяснить раз и навсегда.
- Скажи сейчас, при всем народе, чего ты хотел? Что обещал тем, кого подбивал к мятежу? - поинтересовался Родослав у привязанного к своему коню Лугия.
Тот выпрямился в седле и, как мог, принял свой обычный бесшабашный вид.
- Я хотел - и многие со мной согласились, - чтобы мы поселились здесь или дальше по Искре-реке. Здесь хорошие пастблища, плодородная земля, - чего еще желать? Это гораздо лучше, чем заснеженные чащобы, куда ты собираешься нас вести! А почему тебе можно выбирать путь, а мне нет? Только потому что твой отец также был вождем? Докажи, что твои права бесспорнее моих!
Толпа на Холме Ярилы глухо ахнула, и одни восхитились смелостью Лугия, который даже связанным спорил с вождем, а другие возмутились его наглостью.
- Ты хочешь доказательств? Изволь... - Родослав скрестил руки на груди и позвал: - Ольха!
Девушка-оборотница ловко пробралась мимо столпившихся людей и подошла к вождю. ее одежда из шкур была еще покрыта пылью и местами разорвана, в светлых волосах застряли еловые иголки и лесной сор, - она еще не успела привести себя в порядок с дороги.
- Мы с братьями вернулись в Приморье, чтобы проследить за людоящерами. Да, за теми самыми, о которых вы и думать забыли, - насмешливо кивнула она. - Мы видели: они собирают полки, чтобы двинуться в погоню за нами! Некоторые отряды уже выступили. До зимы они, пожалуй, успеют разгромить нас и вернуться назад, не так ли?
Лица у переселенцев вытянулись. Они и впрямь думали, что ящеры не пойдут за ними следом, и расслабились в мирном краю. Сразу всем подумалось с тоской, что здесь нет даже стен, как в Белгороде Приморском.
- Что же нам делать теперь? Родослав? - все взоры с надеждой обратились к вождю. - Уйти дальше?
- Вряд ли это поможет. Лето только начинается, сейчас ящерам ничего не страшно. Да и медленно движутся наши обозы. Лучше укрепить становище, хоть какая-то защита, - он окинул взором крутые склоны холмистой гряды, обрыв над рекой. - Здесь будет удобно обороняться, и сотня человек сметет вниз тысячу ящеров! Но самое главное, - он немного помолчал, - это ваш дух, Род Сокола! Наша храбрость и наше единство. Вместе мы победим любого врага!
Он подошел к Лугию и развязал аркан, которым тот был связан. Неудачливый мятежник помолчал минуту, и вместе с другими прокричал боевой клич Рода Сокола. Затем соскочил с коня и присоединился к толпе воинов, как будто никогда не было сомнений в его верности.
Между тем, у Родослава было еще кое-что приготовлено, чтобы крепче сплотить свой народ перед общей угрозой. Он поднял Агриков меч и показал его небу, и меч наполнился облачным, полупрозрачным сиянием.
- Мы с вами должны принять новое общее имя, чтобы помнить всегда, что мы - единый народ перед лицом богов! Мы перестали быть приморянами, покинув Приморскую Землю. А я предлагаю найти такое имя, что останется с нами всегда, в какие бы края не довелось нам еще забраться! Над нами повсюду одно вечное небо, отовсюду глядит на нас Отец-Небо, Сварог, супруг и покровитель Матери-Земли. Мы будем - сварожане, дети Высокого Неба!
Лица сородичей прояснились, на них снова отразилась надежда. Сейчас они вновь сделались сплоченным народом, какими их мечтал видеть Родослав.
- Пусть будут сварожане, лишь бы боги помогли нам одолеть ящеров! - говорили даже самые недоверчивые.
Однако Родославу этого было мало. Он велел подвести быка и поразил его мечом в самое сердце. На лезвии меча вспыхнула пламенная радуга. Тогда Родослав, став одной ногой на тушу быка, поцеловал меч и произнес:
- Пусть каждый воин поцелует меч на верность сварожскому племени! Клянусь жить и умереть верным своему народу, своим близким и своим богам! - и он передал меч Хорту, который повторил его жест и слова.
Один за другим, сварожане подходили и целовали меч, подтверждая верность вновь созданному племени. Довольно быстро подошел и Лугий и произнес слова клятвы без колебаний.
Когда клятва была принесена всеми, вождь махнул им рукой:
- Ну а теперь зажарим быка и пожертвуем Отцу-Небо его долю, а остальное съедим сами, как положено родичам!
Скоро на вершине Холма Ярилы горел костер, на котором жарили мясо быка. Затем его разделили так, чтобы всем - и женщинам, и детям, - достался хоть маленький кусочек, в знак их принадлежности к сварожскому племени.
Так родилось это имя, которому суждено было пережить века.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Convollar от 20 Апр, 2021, 21:42:06
В клятву Лугия я не верю. Ничего не значит для него эта клятва. А теперь уже сварожане действительно расслабились. Летом людоящеры могут им доставить массу. неприятностей. Тем более, что становище - это далеко не город. Хорошо конечно, что на холмах, но это с хорошим вооружением можно преодолеть. К тому же у того же Лугия есть сторонники, не один он такой пламенный борец за свободу, или за анархию - как посмотреть. Спасибо, эреа Артанис.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: katarsis от 21 Апр, 2021, 00:06:13
Значит, ящеры за Родославом погнались. Ну, точно не ищут лёгких путей! Отомстить, конечно, хочется, но разве вопрос не стоит о выживании вида? Или, может, они решили, что это шанс? Пока люди разделились, а размножиться ещё не успели, отобрать Агриков меч? Но как они собираются бороться с Вьюгами? Без драконов тут, видимо, не обойтись.
Лугий, думаю, на время поостынет. Это в мирное время хорошо права качать, а тут всё-таки ящеры. Вот, когда с ящерами так или иначе утрясётся - тогда и примется за старое.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Карса от 21 Апр, 2021, 04:06:24
Полагаю, Лугий отделится со временем, не один, конечно... Кстати, сделать это, не дожидаясь, пока переселенцев догонят людоящеры, вполне возможно - пусть оставшиеся с погоней разбираются. Не уверена, что Лугий настолько вероломен, но всё может быть.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Артанис от 21 Апр, 2021, 21:07:59
Премного благодарна вам, эрэа Convollar, эрэа katarsis, эрэа Карса! :-* :-* :-*
В клятву Лугия я не верю. Ничего не значит для него эта клятва. А теперь уже сварожане действительно расслабились. Летом людоящеры могут им доставить массу. неприятностей. Тем более, что становище - это далеко не город. Хорошо конечно, что на холмах, но это с хорошим вооружением можно преодолеть. К тому же у того же Лугия есть сторонники, не один он такой пламенный борец за свободу, или за анархию - как посмотреть. Спасибо, эреа Артанис.
Лугий, возможно, от своих планов и не откажется. Но ему придется хоть на время действовать осторожнее, когда все племя дало клятву. Не время сейчас противостоять всем. А вот потом... увидим. ::)
Сварожане не ожидали опасности, думали, что людоящеры остались в Приморье. Хорошо хоть, не застанут их врасплох. А вот как подготовиться к битве? Да и у ящеров свои секреты есть...
Значит, ящеры за Родославом погнались. Ну, точно не ищут лёгких путей! Отомстить, конечно, хочется, но разве вопрос не стоит о выживании вида? Или, может, они решили, что это шанс? Пока люди разделились, а размножиться ещё не успели, отобрать Агриков меч? Но как они собираются бороться с Вьюгами? Без драконов тут, видимо, не обойтись.
Лугий, думаю, на время поостынет. Это в мирное время хорошо права качать, а тут всё-таки ящеры. Вот, когда с ящерами так или иначе утрясётся - тогда и примется за старое.
Ну, Вы практически за все ответили уже за меня! :D Ящеры именно для выживания вида и стараются, для этого им нужно, чтобы ни один человек не ушел живым. Впрочем, дадим лучше слово им самим, тогда понятнее будет. И насчет драконов Вы угадали!
И насчет Лугия тоже. Сейчас, возможно, его сторонники и не пошли бы за ним. Зато война дает возможность усилить свой авторитет.
Полагаю, Лугий отделится со временем, не один, конечно... Кстати, сделать это, не дожидаясь, пока переселенцев догонят людоящеры, вполне возможно - пусть оставшиеся с погоней разбираются. Не уверена, что Лугий настолько вероломен, но всё может быть.
Ну, не все же там такие анархисты, чтобы бросить свой народ перед вражеским нашествием, в беде сородичей оставить. Если бы сам Лугий и мог, то другие его не поддержат.

Глава 18. Творения Великого Ящера
Высоко над морем, в белом меловом утесе, лежала обширная пещера. Никто не мог бы разглядеть ее снизу, и мало кто решился бы подняться по крутому склону вверх. Одни лишь белые морские чайки подлетали иногда к видневшемуся с воздуха отверстию, но, увидев выходившие из пещеры струйки едкого дыма, с воплем улетали прочь.
Внутри вся пещера была вымощена жемчугом. Ее пол, стены, потолок - все полностью покрывали оборотные крупные жемчужины. Они переливались перламутровым блеском, усиленным многократным повторением, отчего в пещере стояло бледное, но вполне заметное сияние. Здесь лежал и речной жемчуг, и морской, тщательно отобранный по форме, размеру, и даже по цвету. Среди обычных жемчужин матово сияли розовые, образуя замысловатые узоры на стенах. Снежную белизну речного жемчуга прорезало загадочное мерцание черных, и зеленых, золотистых, серых и даже красных. Весь грот напоминал огромный ларь с драгоценностями. Не было ни одной щели, ни одной трещины в камне, где не сияла бы жемчужина. В некоторых местах они лежали в несколько слоев друг на друге.  Укрытое от всего мира сокровище, каприз неведомого собирателя...
На жемчужном полу, возле стены, лежала, казалось, еще одна груда жемчуга, слившаяся с остальными каменьями своим цветом и блеском. Она была совершенно неподвижна, такая же холодная, как окружавшие ее сокровища. Но, если бы в пещеру над морем все же проник посторонний, то, приглядевшись, заметил бы нечто определенное в очертаниях этой груды жемчуга. А потом, вполне возможно, увидел бы, как она приподнимает длинную узкую голову и открывает пронзительно-желтые яркие глаза с вертикальными зрачками. Однако в пещере никто не появлялся, и глаза закрывались опять, как будто хозяин пещеры считал все сущее недостойным своего внимания.
Но вот до его чуткого слуха донесся снаружи новый звук. Сквозь грохот моря, бьющегося о скалы, сквозь завывание ветра и резкие крики чаек, он услышал приближавшееся царапанье когтей о камни. Кто-то направлялся к его пещере, по почти неприступной тропинке среди скал!
В одно мгновение лениво покоившееся на жемчуге существо выпрямилось, упершись в пол могучими передними лапами. Теперь видно было, что оно чудовищно огромно - более сотни локтей длины, от испускающих дым ноздрей до конца гибкого извивавшегося хвоста. А, если бы он раскинул крылья во всю длину, то накрыл бы ими весь пол своей пещеры. Огромное существо гордо вскинуло голову на длинной шее, вслушиваясь и вглядываясь. Крупные округлые чешуи на всем его теле за долгие годы приняли цвет и блеск жемчуга, и он казался облаченным в диковинную переливающуюся броню. Ужасное и великолепное существо, чудо и чудовище, - вот каким был старейший из драконов, первых созданий Великого Ящера.
Глядя своими пламенными глазами на выход из пещеры, он произнес на своем свистящем, шипящем языке:
- Кто беспокоит меня?
Снизу донеслось ответное приглушенное шипение:
- Прости, что побеспокоил тебя, могущественный Ангорион, старший брат наш! Но только наше дело не терпит отлагательств. Обращаюсь к тебе с просьбой и драгоценными подарками!
Жемчужный дракон выглянул из пещеры и увидел поднимавшегося наверх двуногого ящера. Его грудь и руки расписаны были знаками мести и гнева, а на голове сверкал обруч с крупным прозрачным камнем. Далеко позади него карабкались еще четыре ящера, сгибаясь под тяжестью окованного железом ларя.
- Ирс-Таур, - проговорил дракон, не приветствуя и не угрожая, а просто констатируя факт. - ну, входи, раз уж пришел!
Один из последних оставшихся ящеров-колдунов прошел в жемчужную пещеру, стараясь высоко поднимать лапы, чтобы ненароком не поцарапать жемчужины когтями - этого бы ему не простил старейший из драконов. Стал в углу, оперся о хвост и проговорил с необыкновенным для бессмертного колдуна почтением:
- Могущественный старший брат наш! Ведь ваш род и наш, при всех различиях - братья. И те, и другие созданы Великим Ящером на заре времен. Вам досталась от избытка сил великая мощь, бессмертие, огненное дыхание и мудрость нашего создателя. Мы же получили гораздо меньше, зато в нас вложено стремление совершенствовать себя, чтобы приблизится к идеалу в вашем лице...
Ангорион недовольно повел хвостом.
- Вы, колдуны, добились и бессмертия, и мудрости, не хуже нас. Что дальше? Я знаю старые истории не хуже тебя, Ирс-Таур! Прибереги свои россказни о заре времен для молодежи твоего племени, которую вы натаскиваете воевать со всем светом! Скажи сразу: чего ты хочешь?
Колдун, казалось, не был оскорблен таким приемом. Он готов был стерпеть все, чтобы договориться с драконом.
- Я обращаюсь к тебе, зная, как почитает тебя ваше племя, мудрый Ангорион! Мы все надеемся, что ты поведешь в бой против мягкокожих войско драконов!
Приподняв голову на высоту роста ящера, дракон глядел ему прямо в лицо. Странные глаза были у Ангориона: такого же цвета и формы, как у ящеров, но глубокие, лучистые, вовсе не похожи на змеиные.
- Не рассчитывай, Ирс-Таур! Ты говоришь, что я мудр, так послушай совет: откажитесь и вы от этого общего самоубийства, что называете войной! Откажитесь от ваших чаяний, покоритесь богам и живите спокойно. Земля велика, людей мало, и в мире всем хватит места!
Ирс-Таур задергался, словно его терзали невыносимые боли. Зубы его щелкали, когти судорожно полосовали воздух, раздвоенный язык извивался, но стиснутая гортань не издавала ни звука. Всякого, кроме дракона, пожалуй, ужаснула бы вспышка гнева колдуна. Но Ангорион жемчужной горой возвышался над ящером.
Наконец, Ирс-Таур смог яростно прохрипеть:
- Ты - подлый предатель! Не помнишь, сколько драконов погибли или были низвергнуты в Бездну вместе с нашим творцом и учителем! Сколько драконов - и нас, слабейших, - позднее пытались отомстить богам?! Мы - творения Великого Ящера! Мы не покоряемся!!!
- Да помню я, все помню, - Ангорион медленно вытянул огромное крыло вдоль тела. - Три четверти драконов тогда погибли, и сам я, обожженный молниями Перуна, едва дотянул до этой пещеры. Спасибо жемчугу, помог мне залечить раны, - дракон с удивительной ловкостью подцепил когтями передней лапы одну жемчужину и стал полировать ее о свою чешую на груди. - Жемчуг - удивительный камень, он усиливает жизненную силу, возвращает здоровье. Ты знаешь, что жемчуг родится в раковинах, когда в воду ударяют молнии Перуна?
Ирс-Таур закатил глаза, не смея прервать дракона, хоть ему явно хотелось это сделать. Наконец, прошептал сквозь зубы:
- Я помню, как молнии Перуна бичевали твоих и моих собратьев! Неужели ты не хочешь отомстить за них?
- Кому отомстить? - Ангорион покачал головой, тоже в жемчужной чешуе. - Богам не отомстить. Не сумели тогда, не сможем и теперь подавно. И не вернуть нам Великого Ящера, не отворить Бездны. К сожалению, среди моего племени многие думают, как ты. У молодых драконов много ярости и отваги, чего нельзя сказать об их уме. Как только у них окрепнут крылья, они гордятся своей силой, мнят себя равными богам и прднимаются в небо, чтобы сразиться с ними. А возвращаются кто без глаза, кто с порванным крылом, с пробитой чешуей... если вообще возвращаются. Я оставил свой народ, потому что они не слушали моих предупреждений, как сейчас их не слушаешь ты.
Ящер-колдун хищно оскалил зубы.
- Я воззвал к другим драконам именем Великого Ящера, и они согласились помочь нам истребить всех мягкокожих. Но нам нужен ты, чтобы возглавить их, нужна твоя мудрость и опыт!
По жемчужным кольцам, облегающим спину дракона, прошла дрожь. Он выдохнул большое облако черного дыма и вовремя спохватился отодвинуть его взглядом к выходу из пещеры, чтобы не закоптились его жемчуга.
- Моя мудрость и опыт подсказывают не вмешиваться в безумные распри! Разве не лучше сохранить то, что осталось от творений Великого Ящера? Я тебе уже говорил: мир велик...
- А мягкокожие жадны, и не успокоятся, пока не завладеют им целиком! Вот эти, что покинули Приморскую Землю, рано или поздно все равно вернутся, если не они, так потомки их. И расплодятся в таком множестве, что нам будет уже не сладить с ними. Надо истребить, пока их еще мало! Пока мир еще не принадлежит им. О будущем могут не думать смертные, но не мы! Рано или поздно мир станет слишком тесен для всех. Вы, драконы, сможете жить в недоступных для людей местах. А впрочем, как знать: может быть, они со временем осмелятся напасть даже на тебя, чтобы завладеть твоими жемчугами! Нам же и вовсе не ужиться с ними мирно: нам нужна та же земля, та же пища, те же условия. Или мы, или мягкокожие!
Старейший из драконов снова выдохнул две струйки дыма - теперь это выглядело как печальный вздох по вымирающему племени.
- Чем дольше я живу, тем больше размышляю о давних событиях. Мне не за что любить богов, но я стараюсь быть справедливым. Так вот: боги давали нам возможность прижиться в этом мире даже после свержения Великого Ящера. Не они, а ваша собственная жажда мести лишает вас будущего!
Сквозь судорожно сжатые зубы колдуна-ящера вырвался сдавленный рык.
- Теперь уже все равно! Или погибнут мягкокожие - или мы! Им боги дарят подарки, с которыми они уже не раз одолевали нас. У них целая стая оборотней, потомков Велеса. Есть Меч Стихий. Есть дева-лебедь, дочь Стрибога, и ее дети, о которых мне пока еще не совсем удалось выяснить, на что они могут быть способны. Зато их родня - Вьюги, - в прошлый раз спасли Белгород Приморский. Если они вмешаются опять, только драконы смогут их одолеть. О, великие братья наши, с подземным огнем в жилах!.. - Ирс-Таур просительно поднял протянутые вверх передные лапы.
Но дракон медленно покачал головой.
- Ты достаточно красноречив, и многих поднимешь на войну с мягкокожими. Я не могу остановить молодых драконов, потому что каждый вправе лететь куда захочет. Но вас ведет глупость и ярость, а я не руководствуюсь ими.
Колдун еще раз попытался убедить дракона.
- Могущественный Ангорион, ради былого братства наших народов, останемся друзьями! Мы принесем тебе богатые подарки, на случай, если ты согласишься нам помогать...
Он сделал знак, и четыре ящера, ожидавшие снаружи, внесли свой ларь в пещеру и открыли.
Ларь был доверху полон жемчуга. Крупного, отборного, с мягким серебристым сиянием. Каждая жемчужина не уступала красотой тем, что украшали пещеру дракона.
Ирс-Таур взял пальцами одну из них, размером с голубиное яйцо.
- Здесь собран лучший жемчуг из наших древних сокровищниц! Он будет твоим, могущественный союзник...
Колдун не договорил. Хвост дракона, свивая в воздухе причудливые петли, выбросил ларь прочь, и драгоценный жемчуг водопадом посыпался в море. Все это произошло так стремительно, что Ирс-Тауру показалось, будто внезапно грянула буря. Он едва успел отшатнуться, чтобы самому не полететь вниз.
Этого дракону показалось мало. Поднявшись на лапы, он выдохнул в небо целый столб пламени.
- Ты думал, что меня можно убедить сделать за подарки то, чего я не хочу?! - яростный рев дракона прогремел по всему берегу, отзываясь эхом от утесов. - На этот раз я щажу тебя, потому что мы все же созданы Великим Ящером!
Ирс-Таур и его приспешники уже бежали по скалам вниз, прочь от жемчужной пещеры.
А тем временем высоко в гораз, над холодными снежными вершинами, кружили молодые драконы. С земли, если бы кто-то мог их увидеть, они, верно, показались бы не крупнее ласточки, но на самом деле они были огромны, хоть и заметно меньше древнего Ангориона. Зеленые, черные, красные, белые, - все они сияли красками молодости, их чешуя еще не поблекла с годами. Вот только почти каждого дракона украшали шрамы от старых ран и ожогов, как о том и говорил их старейшина с ящером-колдуном.
Крылатые воины реяли в воздухе. Лишь там они могли по-настоящему показать всю свою мощь, свое право вот так наслаждаться воздушными потоками, недоступными ни одной птице, мчаться быстрее ветра и разить врага в воздухе.
В светлом небе перекрестились долгие потоки пламени. Двое соперников, зеленый и белый, разминулись в воздухе, не задев друг друга, и вновь стали кружить, выбирая, с кем еще помериться силами. Будь это настоящая битва, за добычу или во время брачного полета, - они бы ни за что не прекратили ее. Битвы драконов ведутся всем доступным оружием и длятся зачастую до смерти или полного поражения одного из соперников; а бывает, что и оба падают замертво на дно какого-нибудь ущелья, так и не разжав зубов и когтей. Но на сей раз драконы просто играли, показывая свою ловкость в воздухе и силу своего огня накануне настоящей войны, против общего врага.
На бреющем полете пронесся огромный черный дракон и сел на высокий каменный гребень. С его спины соскочил второй ящер-колдун, Хаст-Саур, так же украсивший себя знаками в честь войны. Подняв голову к небу, он прокричал громовым голосом:
- Могучие старшие дети Великого Ящера! От имени своего народа я благодарю вас за то, что откликнулись на наш призыв и согласились помочь нам уничтожить мягкокожих! Совсем скоро придет ваше время! Воины-ящеры уже настигли этих презренных там, куда они сбежали от нашего гнева. Как только они изучат обстановку, придет время решающей битвы! Вы сможете сжечь дотла их поселение, ваши клыки и когти обагрятся в крови мягкокожих!.. Во славу нашего древнего союза! Великий Ящер!
- Великий Ящер! - зарычали два десятка драконьих глоток, и столбы огня и дыма  разом охватили небо. Казалось, там разверзлась новая огнедышащая гора. Исполинские существа, способные в один присест съесть степного тура, кружили в воздухе с легкостью птицы, гордые и довольные собой.
- Садись, союзник, - прогудел черный дракон Хаст-Сауру, подставляя ему шею. - Увидите сам, как умеют мстить драконы!
- Месть сладка, - глаза Хаст-Саура холодно блеснули. - И всегда лучше творить ее самому, а не только наблюдать!
Черный дракон взмыл в небо со всадником на спине, и присоединился к бурному ликованию своих собратьев.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Convollar от 21 Апр, 2021, 23:00:15
И среди драконов согласья нет! Жемчужный дракон мудр, но есть и другие, готовые воевать. Сварожанам придётся нелегко. Трудно себе представить, что они смогут противопоставить такой силе. Посмотрим. Спасибо, эреа Артанис!
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Карса от 22 Апр, 2021, 03:54:13
Месть, месть... Жить надо и радоваться жизни. Думаю, если бы людоящеры захотели поладить с людьми, то сумели бы договориться. В дальнейшем о них ничего не слышно, значит, видимо, их не станет. Разве что единичные уцелевшие будут хорониться по укромным местам.
Ангорион мудр, жаль, не все драконы таковы. И жаль, что нет таких среди людоящеров.
Сварожане, конечно, победят, во всяком случае, по конечному итогу. Но как сложится именно эта битва? И будет ли она последней? Во что станет победа сварожанам (если они сейчас победят)?
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Артанис от 22 Апр, 2021, 21:14:04
Благодарю, эрэа Convollar, эрэа Карса! :-* :-* :-*
И среди драконов согласья нет! Жемчужный дракон мудр, но есть и другие, готовые воевать. Сварожанам придётся нелегко. Трудно себе представить, что они смогут противопоставить такой силе. Посмотрим. Спасибо, эреа Артанис!
Драконы тоже бывают разными, причем общество у них, можно сказать, анархическое. Каждый может лететь куда хочет, воевать с кем хочет или, наоборот, отказаться воевать. Если кто-то них них пользуется у собратьев достаточным авторитетом, как Ангорион, то лишь своими личными заслугами, а не потому что они официально выбрали его вождем или кем-то еще. Но и он им не может что-то приказать или запретить. Все-таки драконы - сильнейшие из земных существ, им не нужно было объединяться в большие группы, чтобы выжить, чаще всего хватало сил со всем справиться в одиночку или временными небольшими группами.
Сварожанам эту землю отдали боги, заключая со Свартом договор. Можно надеяться, что они пошлют помощь. А может, ее и посылать не нужно?
Месть, месть... Жить надо и радоваться жизни. Думаю, если бы людоящеры захотели поладить с людьми, то сумели бы договориться. В дальнейшем о них ничего не слышно, значит, видимо, их не станет. Разве что единичные уцелевшие будут хорониться по укромным местам.
Ангорион мудр, жаль, не все драконы таковы. И жаль, что нет таких среди людоящеров.
Сварожане, конечно, победят, во всяком случае, по конечному итогу. Но как сложится именно эта битва? И будет ли она последней? Во что станет победа сварожанам (если они сейчас победят)?
Возможно, могли бы. Особенно поначалу, когда люди еще ничего о них не знали. Но разве ящеры согласятся договариваться, особенно их колдуны? Они верны идеям своего создателя и величию собственной расы.
О будущем сварожского племени мы и впрямь знаем уже из других произведений. Да и Сварт видел далекое будущее. Но вот как это будет?.. :-\

Утром в зазеленевшем леске неподалеку от Холма Ярилы встретились юноша и девушка. Оба забрели сюда как бы невзначай: он - с луком за плечами и дротиком у пояса, она - с корзинкой для земляники. Но видно было по радости, осветившей их лица, что встретились не случайно. Когда парень вышел ей навстречу из зарослей бузины и бересклета, девушка тихонько ахнула. А он, обхватив ее за плечи и вместе прислонившись к березке, стал целовать девушку, горячо, торопливо, как бывает только в юности. Оба они были совсем молодыми; щеки юноши едва покрывал первый светлый пушок, а девушка только прошлой зимой надела пестротканую поневу в знак зрелости.
Они целовались до боли в губах, так, что перехватывало дыхание, а перед глазами плыли разноцветные круги. В груди сладко замирало, а ноги подкашивались от непонятной слабости. В кроне березы прямо над ними самозабвенно свистел, щелкал соловей, и молодым думалось - он поет для них, это светлая Лада прислала сладкозвучную птицу петь для них.
Отдышавшись, девушка лукаво подмигнула жениху:
- Наконец-то удалось с тобой увидеться, Лаур! Я уже с утра встала раньше всех и ушла по ягоды. Иду и думаю: сможешь ты придти, не сможешь?..
- В лес ходить поодиночке запретили. Но я попросил друзей сказать, что был на охоте с ними, - только что светившееся счастьем лицо юноши на мгновение померкло, сделалось строже и как будто старше на несколько лет. - Все сейчас думают только о ящерах, что они скоро придут!
Девушка испуганно оглянулась, будто ожидая, что прямо сейчас из-за какого-нибудь куста выглянет оскаленная морда людоящера. Но тут же засмеялась, положив руку на плечо юноше.
- Но ведь сейчас их пока нет! Все тихо, да и мы в двух шагах от становища. И надоело уже - каждый день все твердят об одном: ящеры, ящеры, война да кровь... А я молодая, жить хочу! Думала, сойду с ума, если сегодня с тобой не повидаемся...
Лаур встряхнул головой, так что волнистые волосы разметались.
- Ты права, Злата! Когда грозит опасность, хочется успеть все, чтобы каждый день был как вся жизнь. Ты меня понимаешь?
- Понимаю, - кивнула Злата, отряхивая спину своего жениха от приставшей березовой пыльцы. - Пойдем на наше место?
Они углубились в лес и дошли до склона холма, где росла, накренившись, большая ракита с корнями, выступающими на поверхность. Меж корней темнело отверстие пещеры, видимо, промытой под холмом подземными водами.
- Вот и ракита, дерево Лады, прямо для нас с тобой, - засмеялась Злата. - Жаль, что лето - не время для свадеб...
- Ничего; осенью, если только мы отобьемся от ящеров, я попрошу тебя в жены у твоих родных. Поженимся с тобой и поедем дальше, куда-нибудь, где мы с тобой построим дом. Ведь остановимся же мы где-нибудь!
- Ага. Там должно быть еще лучше, чем здесь. Река, широкая, быстрая, больше Искры, и высокие берега, поля и леса, - заглядишься!
- И у нас будет свой дом! Возле ручья, чтобы за водой далеко не ходить. Посадим вишни, пусть цветут весной, как метель белая, а летом ягодами нас угощают. И скамейку под вишнями поставим, будем там сидеть вечером...
Так мечтали о будущей счастливой жизни юноша и девушка, не подозревая, что черная туча над головами сварожан уже сгустилась...
Неожиданно резко закричала сойка. Лаур отстранился, отодвинув девушку назад, и на всякий случай взвел лук и стрелу наизготовку. В лесу крик сойки предостерегает зверей, но и охотников тоже. Кто там, люди или?..
Кусты мягко качнулись, расступаясь, и навстречу шагнули трое людоящеров. Один из них издал протяжное шипение, и тут же с другой стороны вышли еще несколько двуногих чешуйчатых созданий с копьями наготове.
Лаур быстро огляделся, оценивая обстановку.
- Злата, в пещеру! Прячься!
Девушка оцепенела от ужаса, видя своего друга в окружении ящеров. Никогда еще она их не видела так близко. Во время осады Белгорода Приморского, Злата была ребенком, и не поднималась на стены. А сейчас чешуйчатые, свирепо скалящиеся существа окружили их с Лауром, и никого больше не было вокруг. Никто не придет им на помощь. Сейчас Злата едва могла понять. что ей кричал жених, и в ответ бешено затрясла головой. Она не могла оставить Лаура одного. Ей без него будет гораздо страшнее, чем с ним.
Юноша несколько раз спускал тетиву, посылая в цель оперенные стрелы. Он старался бить в глаза, ибо, хоть на ящерах не было черной брони, но и природную их чешую не каждая стрела пробьет. При этом он умудрялся закрывать собой съежившуюся Злату. В голове юноши тоскливо билось: "Неужели все? Каким коротким было наше счастье... Как их много! Не выбраться..."
Уже трое ящеров лежали мертвыми или хрипели, пораженные стрелами молодого сварожанина. Но остальные все теснее сжимали кольцо вокруг обреченной пары. И вот, один из них метнул копье, вонзившееся в живот Лауру. Тот рухнул на колени, выдергивая острие из своего тела. И тут же завалился на бок, зажимая ладонями рану, из которой хлынула кровь.
Отчаяние пробудило Злату от оцепенения. Из горла ее вырвался дикий вопль, скорее звериный, чем человеческий. Она подхватила упавшее копье и, когда ящер склонился над ее женихом, вонзила ему в грудь. Невероятная сила пробудилась вдруг в нежной хрупкой девушке! Ухватив Лаура за плечи, она поволокла его в пещеру под корнями ракиты, не замечая тяжести его тела.
Пещера была узкой, но весьма глубокой и совсем сухой. Они часто отдыхали здесь и даже разжигали костер, в углу осталась высохшая травяная подстилка. На эту подстилку девушка уложила раненого жениха и, сорвав с себя нижнюю сорочку, стала ею перевязывать рану, меж тем как кровь проступала все сильней. Лаур только стонал сквозь зубы. Но, когда девушка закончила перевязку, он пришел в себя и слабо улыбнулся.
- Коротким было наше счастье... Если бы хоть ты одна могла спастись...
Злата загнанным взором взглянула на вход из пещеры, откуда доносилось шипение и тяжелые шаги.
- Отсюда не уйти... Видно, Хозяйка Судеб нам судила умереть вместе, если уж жизнь прожить нельзя...
Шипение приближалось. Вот-вот ящеры сунутся за ними.
- Возьми на поясе... мой дротик... - прошептал Лаур, слабеющими руками ища вокруг себя оружие.
Злата взяла дротик, не рассуждая, что будет делать с ним, но готовясь продать их жизни подороже. И вот, когда в пещеру просунулась, загораживая свет, первая чешуйчатая голова, девушка ударила наугад, чувствуя, как дрожат руки от напряжения. Послышалось жуткое шипение, и голова исчезла.
Девушка вновь метнулась к раненому жениху. Тот хрипло дышал, стараясь не стонать. Когда Злата протянула ему руку, он едва смог нащупать ее.
- Что там? - спросил он страдальческим голосом.
- Я не знаю.. - и девушка прилегла возле него, волоча по земле дротик.
Снаружи доносилось шипение, что-то потрескивало, но в пещеру больше никто не лез. И вдруг сильно запахло дымом, воздух стал нагреваться.
- Они хотят задушить нас дымом, как хищных зверей! - воскликнула потрясенная Злата, и ту же закашлялась.
- Да: дым все сильней клубился  в пещере, забивал горло, слепил глаза. Уже не видно было входа, все заволокло глухой черно-сизой мутью. А снаружи слышалось, как трещит огонь, пожирая топливо.
Злата легла на пол рядом с умирающим Лауром, обняла его. А он с усилием положил руку ей на плечо и спину.
- Вот и все... И никто не узнает, как мы сгинули, - вздохнул юноша, захлебываясь дымом.
- Сегодня наша свадьба. Светлая Лада примет нас, умерших вместе, в свои сады, где всегда лето, - прошептала девушка, утешая его.
Лаур открыл глаза, увидев сквозь клубы дыма нечто иное. Лицо его озарилось красотой тайного видения.
- Да, правда!.. Я вижу сады Лады, где только весна и лето, а холодов не бывает никогда. Там поют соловьи и цветут цветы, на деревьях зреют плоды. Там встретятся все, кто потерял друг друга... Дай мне руку, Злата, мы войдем в сад вместе...
Он еще что-то говорил, но уже только губы двигались, втягивая дым вместо воздуха. А в следующий миг и Злата, держа его в объятиях, закрыла глаза и скоро, задушенная дымом, вздохнула в последний раз.
Убедившись, что люди в пещере мертвы, ящеры погасили огонь, засыпали вход в пещеру и заложили его дерном, так ловко, что не отличить было от травы.
- Пусть никто из мягкокожих не узнает никогда о судьбе этих двоих! - шипели ящеры, скрывая все следы.
И однако же, пожелание их не совсем сбылось. Миновали тысячи лет, и сварожское племя давно расселилось на огромные пространства, а на Холме Ярилы давным-давно красовался большой город, когда люди случайно отыскали заваленную пещеру. И в ней нашли кости обнявшихся юноши и девушки...
А теперь, к ночи в становище поднялся переполох. Родные Златы так и не дождались ее вечером. А тут еще и охотники, с которыми ушел Лаур, пришли встревоженные и признались, что их друг давно ушел от них и, видимо, пропал.
О взаимной привязанности молодой пары знали все. Ожидали только осени, времени свадеб. Никто не удивился, что им вздумалось встретиться, вопреки всем предупреждениям об опасности. И теперь их исчезновение встревожило всех. Кто мог погубить пару, притом что юноша способен постоять за себя и свою невесту? Звери? Но сейчас лето, они редко нападают, да еще сразу на двоих. Нечисть какая? И Лаур, и Злата имели при себе обереги, чтили Правду Лесную. Нет уж, если пропали молодые без следа, тут почти наверняка одна причина, самая опасная для всех: ящеры!
А в становище тем временем никто не ложился спать, хоть уже настала ночь. Мужчины проверяли оружие, готовясь немедленно отражать нападение. Женщины оплакивали пропавших. Заполошная мать Лаура размахивала факелом, требовала сейчас же идти искать пропавших. Вождь еле отбивался от разъяренной женщины, готовой, казалось, выжечь ему глаз своим факелом.
- Сейчас же пойдем в лес! Я сама буду искать, каждую кочку перерою в поисках сына! Нельзя медлить! Может быть, они ранены, и к утру погибнут! - кричала она, размахивая руками.
- Да погоди ты, Кейра! - досадливо отмахивался Родослав. - Мы пошлем разведчиков на рассвете. И то, не знаю, найдут ли кого. Если это те, о ком мы думаем, они только и ждут, чтобы мы отправились в лес ночью!
Женщина со стоном опустила руки, уронила факел. Ее муж обнял ее за плечи, повел домой сразу сникшую супругу. Из кибитки, где жили родные Златы - большая семья с кучей детей мал мала меньше, тоже доносился многоголосый плач, перекрываемый ревом самых младших.
Поутру большой отряд отправился в лес. Почти никто не надеялся найти пропавших живыми, но хотя бы тела их хотели отыскать. А то и - чего в жизни не бывает! - быть может, они просто заблудились в лесу или заночевали, а с ящерами даже не встречались?..
Оборотни, сыновья Коловула, нашли место первого свидания молодых, но все последующие следы были уничтожены. Их во всех направлениях перекрывали многочисленные отпечатки лап ящеров. Когтистые, похожие на птичьи следы на мягкой земле, борозды от хвостов... Быстр довел разведчиков до дерева, на котором был свежий знак - вытесанный знак Великого Ящера. Порубка была совсем свежей: древесина еще белая.
- Да, это они! - угрюмо произнес Бельт, поставленный вести поисковый отряд.
В то же самое мгновение чьи-то исполинские крылья закрыли сверкающее солнце. И волна испепеляющего жара ударила с неба раньше, чем падающей звездой обрушилась на них волна пламени. Им показалось, что весь мир горит, охваченный огнем...
Тем, кто был к ней ближе, повезло больше всех. Они погибли сразу, не успев ничего почувствовать. Другие - обожженные, ослепленные, с жутким воплем бежали, не глядя, или катались по земле, пытаясь сбить охватившее их пламя. А над их головой кружил дракон, приглядываясь с высоты. что еще можно сжечь. Уже пылали соседние деревья, готовя сварожанам, по обычаю, огненное погребение.
Бельт, охваченный пламенем, рванулся вперед, не чувствуя боли. Его спина и волосы горели, но он видел только врага, все еще кружившего в небе. Большого и могучего, но все же только врага, а Бельту, как обычно, было все равно, какой ценой одолеть его.
Он поднял копье. Каким-то чудом его древко не загорелось в огне, где догорали трупы сварожских воинов.
Дракон немного снизился. Как же он все-таки огромен! В пасти поместятся два человека сразу, когти - что лемехи у плуга, а на груди чешуйчатая броня, наверняка покрепче, чем у ящеров...
- Всемогущий Перун, Истребитель Нечисти, дай мне в руки одну из твоих молний, чтобы поразить отродье Великого Ящера! - прохрипел Бельт, вложив в эту последнюю просьбу все силы и всю ярость своей души.
Выпрямившись, он метнул копье вверх, и дракону еще показалось, что голову и плечи человека окутывает грозовая туча, пронизанная молниями, и само копье озаряется слепящей вспышкой.
А в следующий миг оно вонзилось в горло дракону, и тысячепудовую тушу подбросило в воздухе, как сухой лист. А затем погибший дракон камнем рухнул вниз, в разожженное им же пламя, погребая под собой мертвых и умирающих людей.
Одни лишь оборотни, Быстр и Смел, вырвались из огня. Они унаследовали от отца выносливость, и драконье пламя, не попав прицельно, только сильно обожгло их. Завывая от боли и ужаса, волколаки рассказали в становище обо всем, что случилось.
Потрясенные сварожане окаменевшими глазами смотрели, как над лесом поднимается зарево пожара.
- Вот и пришел наш черед! - произнес Родослав, вынув из ножен Агриков меч.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Карса от 23 Апр, 2021, 05:09:54
Один из драконов повержен. Может быть, это охладит их пыл?.. Вот-вот будет битва. Сколько ещё погибнет...
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Convollar от 23 Апр, 2021, 08:11:57
Надо думать, сварожане поймут наконец, с кем имеют дело. И соберутся, а то они несколько расслабились.
Цитировать
И надоело уже - каждый день все твердят об одном: ящеры, ящеры, война да кровь... А я молодая, жить хочу!
За право жить иногда приходится платить и плата немалая.
Но дракона всё-таки прикончили - действительно, может быть и его собратья поймут, наконец, что они тоже уязвимы и бессмертных в этом мире нет?
Спасибо, эреа Артанис.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Артанис от 23 Апр, 2021, 20:59:21
Благодарю, эрэа Карса, эрэа Convollar! :-* :-* :-*
Один из драконов повержен. Может быть, это охладит их пыл?.. Вот-вот будет битва. Сколько ещё погибнет...
Охладит ли? Кроме того, они же обещание людоящерам давали сразиться вместе с ними. Как откажешься теперь?
Битва впереди, какой еще не бывало.
Надо думать, сварожане поймут наконец, с кем имеют дело. И соберутся, а то они несколько расслабились.
Цитировать
И надоело уже - каждый день все твердят об одном: ящеры, ящеры, война да кровь... А я молодая, жить хочу!
За право жить иногда приходится платить и плата немалая.
Но дракона всё-таки прикончили - действительно, может быть и его собратья поймут, наконец, что они тоже уязвимы и бессмертных в этом мире нет?
Спасибо, эреа Артанис.
Сварожане уже собрались. Но дело не только в том, что они расслабились. Противник объективно силен, попробуй с ним справиться!
Лауру и Злате людоящеры не дали права жить. По крайней мере, земной жизнью.
С драконами по-разному может получиться. А может, они только больше разозлятся - какие-то мягкокожие посмели прикончить одного из них, значит, надо мстить.

Глава 19. Последняя битва
Чей-то звонкий возглас ответил вождю, и, раздвинув ряды воинов, к нему приблизились девять юношей-лебедей, сыновья Алета и Званы. Они были готовы к бою, только вместо плотных кожухов, как у других, надели одни лишь длинные, до колен, белые рубашки. В темноте, лишь отчасти рассеиваемой заревом и факелами, не разглядеть было вышивок-оберегов на их одежде, и они казались белыми, как снег. Да еще вокруг фигур братьев - теперь это видели все, - мерцало светлое сияние. Лица у всех девятерых выражали решимость, но ни на одном из них не отражалось гнева или отчаяния. Лишь светлая печаль, как будто они уже отрешились от мира Яви. И вместе с тем, у всех, кто их видел, возникла одна и та же мысль: "Они готовы на все!"
Подойдя к вождю, Белогор, считавшийся старшим из братьев, произнес звучным голосом, так что все услышали:
- Сперва наш черед! Мы - внуки Стрибога, питомцы Вьюг! Мы возьмем на себя драконов.
Родослав с надеждой взглянул в лицо излучающего свет юноши.
- Вы сможете их одолеть? Ведь правда?
Старший из братьев тихо улыбнулся.
- Кто знает! Мы должны постараться. Драконы - могучий противник. Но мы посланы, чтобы творить волю богов. Земной мир хорош, и человеческий род заслуживает, чтобы жить!
Вождь сварожан осенил братьев знаком Солнца.
- Ступайте, и да помогут вам боги!
Тут к вождю шагнул Ярий, и на лице его почему-то мелькнуло невольное смущение.
- Дядя Родослав, - обратился он, как в детстве, - дай мне Меч Стихий! Я однажды уже брал его в руки, и он говорил со мной. В моих руках он будет сильнее. Сегодня пришел и его час тоже. Он создавался против самых опасных созданий Великого Ящера!
Просьба Ярия застала Родослава врасплох. Но он понимал, что некогда сомневаться. Глубоко вздохнув, взял в руки меч, которым владел столько лет. По лезвию меча скользнуло облачко тумана.
- Разоружаешь меня, родич, - шутливо упрекнул он Ярия. - Но если нужно... Я извлек Агриков меч на свет, я много лет сражался им, а все же мне порой казалось, что не я им владею, а он с моей помощью решает, кого и каким способом бить. А ты сам сродни стихиям, немудрено, что он тебя признал.
Когда Ярий взял у Родослава Агриков меч, его лезвие озарилось ярким светом, будто солнечный луч принял форму меча. Девять братьев-лебедей издали дружный клич, звонкий, как крик перелетных птиц. Поодаль уже ржали и били копытами белоснежные кони, неведомо когда узнавшие, что и для них пришел решающий час.
Сестра девяти братьев, Звездослава, такая же сияюще-сосредоточенная, протянула к ним руки.
- Я была бы с вами, но вы знаете, где я должна быть, - проговорила она тихо, так что никто больше не расслышал ее.
- Удачи тебе, звездочка ночная! Ты одна сможешь рассеять мрак преисподней! - отозвались они.
И Звездослава стала подниматься одна на вершину Холма Ярилы. Ее тонкая светлая фигурка тоже светилась в ночи, и люди провожали ее с недоумением, но чувствуя, что сейчас происходит что-то необыкновенное. Она поднималась медленно, но легко, как будто скользила над землей; и вот, встала на вершине холма сверкающей белой точкой.
Их родители, Алет и Звана, приблизились к сыновьям. Звана была беременна, но и это состояние не лишало деву-лебедь привычного изящества. Она с нежностью обняла их и проговорила печально, но без слез:
- Еще до вашего рождения я знала, что этот час придет... Пусть поможет вам отец Стрибог и его Вьюги! Если бы могла, сегодня полетела бы с вами. Но в вашем брате больше будет человеческого, он меня притягивает к земле... До встречи, дети, непременно до встречи!
Алет, уже снарядившийся к битве, старался перенять у жены и детей их светлую готовность. Только судорожное подергивание губ выдавало, чего ему это стоит - пожалуй, тяжелей, чем будет совсем скоро принять бой.
- Счастья вам, мальчики! Прошу вас... постарайтесь вернуться назад!..
Сыновья окружили родителей, все обнимались и целовались на прощание, шептали друг другу самые заветные слова. Так прощались в ту ночь все семьи сварожан, отправляя в смертельную битву всех молодых и здоровых мужчин. И никто не знал, суждено ли кому-нибудь встретить утро.
Послышался громкий барабанный бой, то с одной стороны леса, то с другой. Ящеры хотели смутить противника заранее.
А зарево и дым все приближались; лес горел. И вот, в его рыжих отблесках за бревенчатым ограждением становища выросли первые темные фигуры, напоминавшие при таком освещении людей, но только с хвостом и с головой странной формы.
Сварожские воины стремительно вскочили на коней. Родослав держал в руках копье вместо Меча Стихий, но верил, что и оно не подведет. Вождь охрипшим голосом отдавал последние распоряжения:
- Ильва, Дива: заложить за нами выход! Закрыть детей в кибитки, скот в хлев!.. - и к воинам: - Алет, с полтысячей воинов защищать закатный склон! Знат - на восточный!
Энат, коренастый и крепкий молодой воин, был сыном злосчастной Серославы. Воспитанный дедом и бабкой, он, когда вырос, узнал, почему погибла его мать, и был исполнен решимости отомстить людоящерам. Взмахнув мечом, он повел свой отряд вниз, как и Алет, только в другую сторону. Копыта коней прогрохотали по земле, на миг заглушив барабаны ящеров.
Краем глаза Родослав увидел Лугия: тот горячил коня, надеясь получить назначение. Но вождь оставил его при себе, поручив лишь командовать сотней. Видел и своих сыновей, Хорта и юного Вэра; они держались возле отца. Родослав хотел было отослать к матери младшего сына, но, увидев его исполненное решимости лицо, ничего не сказал. Или Вэр станет мужчиной, или разделит ту же судьбу, что ящеры уготовили всем приморянам.
Ящеры уже ждали их. Весь полунощный склон, озаренный пламенем, усеян был множеством черных фигур. Гремели барабаны, не умолкая.
- Великий Ящер! - раздался в унисон тысячеголосый клич. Но сварожане, устремившиеся в атаку, услышали только жуткое шипение.
И в тот же миг небо с другой стороны озарилось вспышками пламени. И все увидели, как в небе кружат драконы: алые, белые, зеленые, черные. Они, не спеша, парили, сужая круги, над самым становищем.
- Наше время пришло! - крикнул один из братьев-лебедей, и в следующий миг их кони, распустив крылья, вознесли их в небо, навстречу драконам. Впереди мчался Ярий, в руках которого сиял Агриков меч.
Красный дракон, бывший поближе других, выдохнул огромный огненный шар навстречу братьям. Но Ярий отбил огонь мечом, с которого тут же хлынул дождь. Облако пара заволокло небо. И, сквозь пар, они не заметили, как зеленый дракон подлетел совсем близко, и тоже дохнул огнем. Яросвет, брат-близнец Ярия, закувыркался в воздухе, его конь тонко заржал от боли.
Но остальные внуки Стрибога окружили раненого, поддерживая, так что конь выправился возле самой земли и полетел ровно. И в небо взмыл такой вихрь, что зеленого дракона отбросило прочь, и другие прилагали теперь все силы, чтобы удержать равновесие. Звон наполнил воздух, братья и их кони замелькали в воздухе, с невообразимой скоростью, бесстрашно снижаясь к исполинским драконам, кололи и секли мечами, как сечет в самую лютую зиму суровый полунощный ветер.
- Вьюги! - заревел один из драконов, выдыхая столб пламени прямо в снежную круговерть; на землю пролился теплый дождь.
- Мы - внуки Стрибога, дети людей! - воскликнул Ярий, падая сверху, как сокол, на пытавшегося увернуться синего дракона, и ударил его под лопатку мечом Агрика. Новый свирепый вихрь захороводил дракона, выламывая ему крылья, разрывая в клочья кожаные перепонки, пока не выбросил далеко в горах - изувеченного, еле дышащего.
Трое младших братьев - Светловой, Светлён и Светлояр, - кружились с метелью вокруг крупного дракона, тоже белого, как они сами и их кони. В ближнем бою огненное дыхание было бесполезно, но дракон лязгал огромными челюстями, выпускал когти, и не напрасно. Все три брата и кони их были уже ранены, истекали кровью. До поры до времени их спасало лишь проворство; дракон никак не мог схватить хоть одного зубами, размолоть и проглотить.
Переглянувшись, братья без слов поняли друг друга и помчались быстрее ветра прочь от поля боя, далеко над пылающим лесом, все дальше от шума битвы. Разъяренный дракон погнался за убегающей добычей, надеясь вот-вот схватить. Все ближе, ближе к земле, будто устали, опускались облачные кони. И вдруг, сложив лебединые крылья, камнем полетели вних, и дракон тоже резко спикировал, разинув страшную пасть.
У самой земли кони Стрибога успели развернуть крылья. А дракон рухнул вниз, не успев уже удержать равновесие. Словно гром потряс землю, с такой силой рухнула тысячепудовая туша, разбившись насмерть.
Братья переглянулись сияющими радостью глазами. Без слов их мысли были ясны: "Там еще много врагов, полетим назад, только вылечим раны себе и коням!"
Между тем, на земле сварожане сражались с людоящерами, а в небе - братья-лебеди с драконами. На вершине Холма Ярилы неподвижно стояла Звездослава, и ее видели отовсюду, как будто лучик вечерней звезды зацепился за вершину.
Зоркий Белян заметил первым, как к ним стремительно мчится черный дракон, а на шее у него сидит людоящер. Ему навстречу попался другой, красный, тоже со всадником на спине, и оба ящера, обменявшись несколькими словами, разминулись в воздухе.
- Колдуны! Кому еще по чину летать на драконах?
- Вижу! - отозвался Ярий, описывая Агриковым мечом в воздухе сложные фигуры; под его руками рождалась новая буря. - Они задумали не только землю отнять у людей, но и небо у богов? Не пустим!
Они увидели, как их брат Светлояр схватился в воздухе с Ирс-Тауром, и как ящер-колдун отшвырнул противника. Оглушенный юноша выпал из седла и стал падать, но умный конь сам поднырнул и подхватил его на спину. Скоро Светлояр поведал братьям о своей неудаче.
- Говорят, Ирс-Таур некогда получил талисман от самого Великого Ящера, потому-то их племя до сих пор так сильно! Если уничтожить талисман, легче будет победить. Но никто не знает, что это такое, - заметил Светлён.
- Вы видели, у Ирс-Таура на голове обруч с большим камнем. Может, он? - предположил Белояр.
- Может быть. Да уж больно очевидно, - задумчиво проговорил Ярий.
Тем временем Ирс-Таур куда-то улетел на своем драконе. Зато второй колдун парил над полем битвы. Он стоял на голове дракона и, опустив руки когтистыми пальцами вниз, шипел какие-то заклятья. И небо стало постепенно темнеть. Исчезли, одна за другой, звезды, словно кто-то проглатывал их, перестала сиять и луна. Только зарево пожара озаряло окоем, да в полной темноте виднелась тоненькая светящаяся фигурка Звездославы.
- Мы будем сражаться в темноте! - крикнул Белогор, запрокинув голову.
Он и братья не поверили ни на миг, чтобы ящеры могли вправду погубить луну и звезды. Это не под силу ничьему колдовству, их могли разве что скрыть волшебной пеленой, но и невидимые, они исполняли свой ход, назначенный богами. Однако там, внизу, люли сражались с полчищами ящеров, и надо было приободрить их, пока мрачное знамение не помрачило их дух.
Старший брат повернул коня навстречу Хонт-Сауру на его драконе, и остальные последовали за ним.
Колдун презрительно зашипел им в лицо, и мгновенно в его чешуйчатых лапах оказалась странного вида трубка из черного железа.
- Отведайте моих огненных стрел! - произнес он, осыпая их настоящим градом.
Огненные стрелы были невелики - не страшней на вид игрушечных стрел, какими забавляются дети. Но стоило одной из них вонзиться в тело, там вспыхивало пламя, как будто внутри горела "кровь земли". Страшная боль пронизывала насквозь, растекалась по всем мышцам и жилам.
Закричал от боли Светлояр, пронзенный четырьмя огненными стрелами. Рухнул вниз Ярополк, которому пронзило голову. Забили крыльями раненые кони. И вдруг те, кто был смертельно поражен, исчезли, будто растворились. Только в круговорот Вьюг ворвались новые вихри, закружили драконов в бешеной пляске.
Ярию тоже вонзилась в плечо огненная стрела, и рана нестерпимо горела, но он забыл о ней, увидев гибель братьев. Перехватив Меч Стихий, он направил коня прямо к Хонт-Сауру. Тот оскалил зубы и что-то сказал своему дракону. Тот разинул пасть и выдохнул столб пламени саженей на двадцать, превращая в обгорелую пустошь лежавшую внизу землю.
Но только Ярия не оказалось на пути огненного потока. Он уклонился и, взмыв вверх, ударил Агриковым мечом прямо в глаз дракону. Меч на сей раз сделался огненным, и череп красного дракона раскололо изнутри вдребезги сильнейшей вспышкой пламени. Огромная бесформенная туша рухнула вниз, прямо на склон холма, где кипела битва. Уже со всех сторон громоздились трупы людей и ящеров. И те, и другие шарахнулись прочь, чтобы труп дракона не раздавил их.
Но раньше, чем он обрушился на землю, с него соскочил наземь Хонт-Саур, целый и невредимый.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Convollar от 23 Апр, 2021, 21:15:37
Да, битва, конечно, яростная. Народа тут поляжет немало. Но колдуны целы, они, ИМХО, мозговой центр этого муравейника. Вообще, конечно, людоящеры, да с драконами - страшные противники. Спасибо, эреа Артанис!
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Артанис от 24 Апр, 2021, 20:05:09
Спасибо за ответ, эрэа Convollar! :-* :-* :-*
Да, битва, конечно, яростная. Народа тут поляжет немало. Но колдуны целы, они, ИМХО, мозговой центр этого муравейника. Вообще, конечно, людоящеры, да с драконами - страшные противники. Спасибо, эреа Артанис!
Противники и должны быть страшными. И людям любая победа над ними дается дорогой ценой, не говоря уж об окончательной победе!
Но поглядим, как получится с колдунами.

Люди, только что бросившиеся врассыпную от упавшего дракона, теперь стремительно обернулись к колдуну. Тот поднял когтистые лапы, и под ногами сварожан вдруг стала проваливаться земля! Она истончалась, крошилась, превращаясь в зыбучие пески. В одно мгновение она унесла вглубь труп дракона и нескольких сварожских воинов. Закричали от ярости и страха и другие. Бились увязшие кони, пытаясь выбраться.
Отчаянным рывком Родослав сумел освободиться из затягивающего плена и пустил коня вскачь навстречу Хонт-Сауру. Он знал, по чьей вине сейчас гибнут его сородичи, и был исполнен решимости покончить с проклятым колдуном. Сейчас - или никогда!
Копье вошло в горло Хонт-Сауру, разом перебив шейные позвонки. Очередное заклятье не успело сорваться с раздвоенного языка, шипение перешло в неосмысленный хрип. Еще долго умирающий людоящер извивался, пытаясь снова ожить. И сварожские воины рубили и кололи его тело, кромсали на куски, в суеверном страхе, чтобы он снова не ожил.
С гибелью колдуна земля перестала зыбиться и вытолкнула пленников на поверхность. Собравшись вновь, воины готовились вновь броситься в бой. Со всех сторон доносились звуки битвы, и людоящеры напирали вперед с еще возросшей яростью. В темноте, подсвеченной лишь заревом пожара и редкими вспышками драконьего пламени, трудно было разглядеть, что происходит. Ясно было лишь, что и на земле, и в небе кипит бой, жестокий и беспощадный. Ни луны, ни звезд не было видно. Небо оставалось черным и холодным.
С восходного склона холма прибежал заплаканный вестник - юноша чуть старше Вэра.
- Нас теснят! Энат тяжело ранен, многие убиты! - несмотря на смятение и слезы, докладывал он коротко и четко, как его учили.
Вождь с тоской оглядел свое редеющее войско. Им тоже нелегко, но надо кого-то послать на помощь.
- Зоран, поведешь две сотни... - начал он, но Зоран его уже не слышал: черная сабля поразила его в спину, и он упал ничком, царапая землю.
Вождь стиснул зубы. Невольно обернулся к своим сыновьям. Ладно, хоть они с ним и, кажется, пока не ранены. Сам он уже получил несколько ран, вроде бы, не опасных, но постепенно начинал слабеть. Оглядел остальных, выбирая, кого послать вместо Зорана.
Но его опередили. Вперед на горячем коне вынесся Лугий, опрокинув двух людоящеров. Взмахнул рукой и свистнул, призывая воинов следовать за ним. Те бросились вниз по склону, прокладывая себе дорогу мечом и копьем сквозь ряды людоящеров.
Родослав, не успевший их остановить, встретился взглядом с Коловулом. Оборотень бился сегодня в самой гуще врагов, порой совсем скрывался в их чешуйчатой массе, и все же вынырнул, хотя его бока, лапы, спина были сильно истерзаны.
- Хорошо идет, подлец! - кивнул он волчьей мордой в сторону Лугия, не то с осуждением, не то с восхищением. - Если выживем, вернется для всех героем...
Вождь сварожан поразил копьем еще одного ящера, устало откинул прядь волос с потного лба.
- Опять своевольничает! Я ему ничего не поручал...
Но тут вновь волной навалились людоящеры, тесня сварожан к бревенчатой ограде становища, и всем стало не до разговоров. Родослав, сражаясь сам, успевал еще краем глаза наблюдать за сыновьями, прикрывающими ему спину. В Хорте он был уверен: тот и сражался невозмутимо, как все, что он делал, не позволяя гневу или страху себя увлечь. Но и Вэр не отставал от старших. Чья-то сабля скользнула ему по боку. Но юноша отбил ее и улыбнулся, продолжая бой.
Между тем, наверху укрепления из бревен появились женщины. Они, заметив, что дела их защитников плохи, подбадривали их возгласами:
- Эй, что жметесь к стенам? Мужчины вы или бараны?
- Бейтесь, сварожане! Убейте всех ящеров!
- Защищайте свой дом! Свое будущее!
Иные женщины поднимали на руки маленьких детей, напоминая мужчинам об их обязанностях защитников.  Другие потрясали копьями: мол, вот что ждет того, кто вздумает выйти из боя.
Но они не только кричали. Многие сварожские женщины были сильны телом и духом, и умели за себя постоять. Теперь они, вооружившись луками и стрелами, высматривали ящеров в свете факелов, чтобы пустить стрелу прямо в цель.
Ильва с Дивой стояли рядом, хладнокровно выцеливая врага, будто били по подвесным мишеням. Обеих привело на стену одно желание: хоть немного помочь своим мужьям и детям, бьющимся насмерть в самой гуще сражения.
Прищурив глаза, Дива с тоской взглянула на небо.
- Пора бы уж и утренней заре быть, как думаешь? Сейчас лето, солнце восходит рано. При нем все было бы легче.
Ильва тоже взглянула на небо, все затянутое черными тучами.
- Не будет нынче зари, если не одолеем ящеров... Не знаю, что они еще наколдовали, но эта чернота неспроста. И тучи какие-то странные: не то дым собрался, не то пар, разве не чуешь?
А небо и впрямь затягивало сплошной густой пеленой, в которой ничего было не разглядеть. Словно мутный непрозрачный колпак, она окутала всю землю. Вот уже и зарево пожара скрылось в ней, лишь густой дым еще больше ухудшал видимость. Факелы бессильно мерцали красными точками, не в силах рассеять тьму ни на один шаг. В этой серой мути, как в тумане, глохли звуки, и сварожане на поле боя кружились, не находя своих. Попробуешь издать боевой клич - мерзкий туман возвращал его назад, забивал горло, перехватывал дыхание.
В небе носились, потеряв друг друга, белые всадники на крылатых конях. Даже им застил глаза колдовской туман. Перекликались трубным лебединым кличем, но даже и его заглушала сгущавшаяся все сильней муть. Даже Агриков меч в руках Ярия едва рассеивал влажный и липкий туман. И впервые растерялись братья, ничего не видя: где они, что вокруг них, что происходит?
А вот созданиям Великого Ящера колдовская завеса вовсе не мешала. Уцелевшие драконы теперь наслаждались беспомощностью своих врагов. То один, то другой приближался в тумане совершенно неосязаемо, и выдыхал огненную вспышку. Даже огонь едва виднелся в тумане, но обжигал по-прежнему. Все братья-лебеди и их крылатые кони были жестоко изранены, и никто не знал, что с другими, живы ли. Драконы же, если и удавалось кому, нанести им рану, спокойно залечивали их. Раз Ярию даже показалось, что в тумане мелькнуло что-то красное, и только что раненый им в крыло дракон, мгновенно выздоровев, опять напал на него. "Проклятые колдовские штучки", - подумал Ярий и вновь издал призывный лебединый клич, поглощенный туманом, как подушкой.
И вдруг сквозь бесцветную муть он увидел свет. Тот лился все сильней, и все на одном месте. Как будто появилась звезда, которой не мог поглотить колдовской туман. Она сияла ровным белым светом все ярче и сильней, будто маяк в море.
- Звездослава! - воскликнул Ярий, не зная, что всем его уцелевшим братьям в этот миг пришла в голову та же догадка. И они порознь, с разных краев неба, ринулись вниз к светящейся точке. Теперь уже ничто не могло сбить их с пути.
Их сестра стояла на вершине холма совсем одна, вся сияюще-белая. Ни кипящая внизу битва, ни туманная муть, казалось, не имела к ней отношения. Но она только казалась отстраненной. На самом деле она вся горела от величайшего внутреннего напряжения. Лицо и руки ее светились, как металл в горне при высочайшей накале, когда он становится белым. Звездослава замерла, не дыша, поднявшись на цыпочки, и высоко над головой подняла хрустальный венец, наполненный светом. От него-то и исходило сияние, прорвавшее колдовскую пелену. Но венец сам по себе был всего лишь украшением, сила, проходившая сквозь него, исходила от самой Звездославы. Ярий чувствовал, как сила перетекает от нее в хрусталь, будто кровь из смертельной раны, превращаясь в свет. И ужаснулся.
На вершину холма усталось приземлились всего пятеро всадников из девяти: Белогор и Белян, Ярий, Яросвет и Светловой. Остальных унесла война. Да и они все были изранены и обожжены драконьим пламенем, у каждого из них сочилась кровь. Даже кони их были жестоко обожжены, вместо белых сделались черными от копоти, лишились половины перьев. Конь Светловоя, едва опустил всадника на землю, вытянулся в изнеможении.
Встретив братьев, Звездослава слабо улыбнулась им. На большее у нее не хватило сил. Чуть повернув свой венец, направила на них свет, и раны с ожогами стали заживать. Ярий почувствовал, как перестает гореть плечо, раненое "огненной стрелой". С земли поднялся крылатый конь, взмахивая здоровыми крыльями.
Звездослава еще больше раскалилась в ярком сиянии. Уже не волшебная сила питала ее светоч, а сила ее собственной жизни, и она не могла остановиться в своем неистовом горении. Взглянув на братьев как будто уже из другого мира, она проговорила едва слышно:
- Мы встретимся скоро в Высоком Небе... Но сперва надо завершить битву. Один колдун еще жив... А я... Свет залечит раны земли, рассеет густую мглу...
Братья поняли ее и снова, оседлав крылатых коней, взмыли в небо. Венец Звездославы продолжал сиять им, помогая видеть сквозь колдовской туман. Держась вместе, они полетели искать источник тумана, не сомневаясь, что лишь Ирс-Таур мог его сотворить.
Они летели долго, в сторону полудня, и всюду землю окутывал плотный мокрый туман.
- Да что же он - море вскипятил, что ли? - удивлялись братья, стараясь хоть что-то разглядеть внизу.
Драконы вынырнули им навстречу внезапно, когда внизу показались черные скалы горного пика. Пламя хлестнуло навстречу, объяв и всадников, и коней. Ярий едва успел рассечь его Агриковым мечом. Стремительный водопад хлынул с его лезвия, гася всякий огонь без следа. Еще никогда Меч Стихий не работал так мощно, как в эту долгую ночь, выполняя предназначение, для которого был создан древним велетом.
Ярий скорее почувствовал, чем услышал, как братья сомкнули ряды позади него, принимая на себя новый удар драконов.
- Ищи колдуна! - приказал ему Белогор с незнакомыми властными интонациями, как старший.
Ярий обернулся и с тоской увидел, как его братья налетают на четырех драконов, стараясь поразить из мечами. А драконы в ответ выдыхали пламя, терзали зубами и когтями всех, кого могли схватить. Белогор, ударив дракона мечом, стал падать вниз, раненый когтистой лапой. Но следом за ним закувыркался в воздухе и сам дракон, ловя отрубленное крыло.
Ярий уже не видел этого. Он мчался на облачном коне над снежными пиками гор, к котловине между скал, где, как он знал, ждал Ирс-Таур, последний из людоящеров-колдунов. Если убить его, разрушить таинственный талисман, то сварожане совладают с другими ящерами!
Чудовищный удар потряс воздух, отшвырнул прочь крылатого коня, как пушинку. Казалось, будто невидимый великан бросил его, играючи. Конь развеялся облаком, не упав на землю. Я Ярий, приземлившись, тут же вскочил и увидел прямо перед собой довольно скалящегося людоящера. Его желтые глаза смотрели со злорадством. Темную чешуйчатую голову венчал золотой обруч с крупным переливающимся камнем.
Не помня себя, Ярий ударил мечом по этому камню. На сей раз Агриков меч был просто мечом, стальным. Он разбил камень вдребезги, и сам Ирс-Таур отшатнулся. Но тут же выпрямился, опираясь на хвост, и насмешливо зашипел.
- И ты обманулся, как многие до тебя, еще во времена велетов! Сколько я уже сменил обручей с камнями, потому что все принимали их за мой талисман. Ты глупец, внук Стрибога! Кто же выставляет самое главное напоказ? А теперь тебе конец!
Колдун щелкнул пальцами, и прочная сеть обвила Ярия, спеленала с ног до головы. Одним прыжком Ирс-Таур подскочил и распорол когтями грудь пленника, наблюдая, как бьется его сердце.
- Вот и все! Не будет скоро ни людей, ни полубогов. Один лишь род Великого Ящера-а-а...
Агриков меч, вспыхнув огнем, поджег сеть, опутавшую Ярия. Как и Звездослава, он сегодня весь превратился в одну лишь непреклонную, несокрушимую волю, вложил в нее все силы, что некогда впитал из всех четырех стихий. И сам, одушевленный, прыгнув в руку истекающего кровью Ярия, передавая ему все силы без остатка.
Поднявшись, Ярий с боевым кличем сварожан ударил мечом в грудь Ирс-Тауру, в самое сердце, твердо зная, что на сей раз не ошибся. Некогда Великий Ящер вселил талисман своего племени в сердце самого преданного ученика, и с тех пор тысячи лет оно крепло, наливаясь колдовской силой и жаждой мести, заражая сородичей своим фанатизмом.
Агриков меч сам знал путь к источнику средоточия силы людоящеров. Он ударил и рассыпался в прах, возвращаясь к стихиям, некогда подарившим ему силу. Но вместе с ним стало рассыпаться и тело последнего из ящеров-колдунов, лишившись поддержки божественной силы. Миг - и черный вихрь закружил душу Ирс-Таура, увлек ее прочь от трех миров, в незримую Бездну.
Ярий разглядел все это с высоты. Он вновь парил на крылатом коне, со всеми братьями и сестрой, которая тоже присоединилась к ним, сгорев дотла, как свеча. Они парили в воздухе, легче, чем при жизни, невидимые в небе, вновь озаренном сияющим солнцем. Покружили над полем боя, где истерзанные, но еще бодрые сварожане добивали растерявшихся ящеров. Те стояли насмерть, потому что не привыкли отступать, разве что перед холодом. Но всякая мысль о победе оставила их, и они гибли, смирившись со смертью. А дети Алета и Званы с грустью окинули взором погибших и изувеченных сварожан. Их было много. Но те, кто уцелел, могли теперь жить спокойно. У них больше не было врагов.
Легким ветерком провеяли внуки Стрибога над головами своих родителей, и те с надеждой подняли глаза к небу. А затем все десятеро взмыли на облачных конях выше, выше - к самому Высокому Небу,  куда не возносились до сих пор. В небе за ними протянулся длинный светлый след.
С той поры небесные всадники каждую ночь проносятся по небу, посещая землю, которую не забыли и там, потому что в земной жизни они были наполовину людьми. Их небесную дорогу хорошо видно в ясные ночи - это Млечный Путь. А некоторым удается увидеть в лунные ночи, как по нему мчатся наперегонки крылатые тени, и тогда в небе слышится звонкий смех и топот копыт.
А Звездослава со своим хрустальным венцом и ныне указывает путь заблудившимся странникам, став Звездой Постоянства. Она никогда не сходит со своего места на небе, и путешественники, моряки, охотники благодарят ее. Что бы ни происходило вокруг, она всегда укажет верный путь.
Ну а на земле сварожане одержали окончательную победу. Когда развеялся колдовской туман, и люди, и ящеры поняли, что оба колдуна убиты. Только вот произвело это на них противоположное впечатление. Люди, воодушевившись, рубили растерявшихся ящеров, стремясь покончить с ними навсегда. И им это удалось. После битвы на Холме Ярилы, никто не видел людоящеров. Если где-то в Приморье еще уцелели их самки с детенышами, то, должно быть, их род, лишившись последних остатков божественного покровительства, вскоре вымер.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Convollar от 24 Апр, 2021, 22:15:55
Жаль детей Алета и Званы, но, видно, так уж было суждено. Жаль Звездославу, но и она шла по нити своей судьбы. Сварожане победили, но плата за победу была высока. А людоящеры... что же их время ушло, пришло время людей. Вряд ли они могли бы договориться и понять друг друга, слишком разными были люди и эти создания.  Спасибо, эреа Артанис.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: katarsis от 25 Апр, 2021, 07:48:56
Да, битва была впечатляющая. И погибли многие. Все дети Званы и Алета, а из остальных кто погиб, а кто выжил, пока не подсчитали. И даже Агриков меч тоже погиб. Но и людоящеры уничтожены все. Зря, конечно, ящеры погнались за Родославом, а не напали на оставшихся в Приморье: не то себя переоценили, не то недооценили врагов. Хотя, надо признать, к победе были близки. Этот колдовской туман был, пожалуй тузом в рукаве, не хуже драконов. Странно, почему его раньше не использовали.
И теперь наступает новая эпоха. Ящеры погибли, и людям предстоит сражаться теперь только с другими людьми. Надеюсь, хотя бы, что не в этом поколении. М-да... Может, стоило ящеров оставить? Хоть немного. Или и это бы не помогло?
А ещё мне немного грустно, что Звездослава теперь стоит на одном месте, а не носится по небу вместе со своими братьями.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Артанис от 26 Апр, 2021, 21:20:18
Спасибо вам большое, эрэа Convollar, эрэа katarsis! :-* :-* :-*
Жаль детей Алета и Званы, но, видно, так уж было суждено. Жаль Звездославу, но и она шла по нити своей судьбы. Сварожане победили, но плата за победу была высока. А людоящеры... что же их время ушло, пришло время людей. Вряд ли они могли бы договориться и понять друг друга, слишком разными были люди и эти создания.  Спасибо, эреа Артанис.
Слово "жалость", на мой взгляд, не выглядит уместным для тех, кто после земной жизни получили бессмертие в силах природы. Их судьба гораздо выше.
Во всяком случае, с людоящерами покончено. А договориться никак бы не удалось. Алет когда-то попробовал, и что вышло?
Да, битва была впечатляющая. И погибли многие. Все дети Званы и Алета, а из остальных кто погиб, а кто выжил, пока не подсчитали. И даже Агриков меч тоже погиб. Но и людоящеры уничтожены все. Зря, конечно, ящеры погнались за Родославом, а не напали на оставшихся в Приморье: не то себя переоценили, не то недооценили врагов. Хотя, надо признать, к победе были близки. Этот колдовской туман был, пожалуй тузом в рукаве, не хуже драконов. Странно, почему его раньше не использовали.
И теперь наступает новая эпоха. Ящеры погибли, и людям предстоит сражаться теперь только с другими людьми. Надеюсь, хотя бы, что не в этом поколении. М-да... Может, стоило ящеров оставить? Хоть немного. Или и это бы не помогло?
А ещё мне немного грустно, что Звездослава теперь стоит на одном месте, а не носится по небу вместе со своими братьями.
Без больших жертв такой победы не одержать, к сожалению. Агриков меч выполнил свое предназначение и при этом отдал свою силу до конца.
Если бы ящеры не погнались за Родославом, люди бы рано или поздно вернулись бы в Приморье, и все равно бы состоялась решающая битва. Просто была бы позже на сколько-то сотен лет. А ящеры-колдуны, будучи бессмертными, не имели даже такого утешения, что это было бы не при них, а при их внуках. При них. И они не хотели откладывать.
Раньше думали, что и без тумана справятся. Раньше ведь и у людей не было таких воинов, как братья-лебеди.
А что будет между людьми - смотрите дальше.
Как их оставишь? Они ведь не ручные. В заповедниках держать, что ли, и выпускать маленькими партиями, чтобы люди снова объединялись против них?
Звездослава исполняет ту роль, что для нее подходит. Она не больше заслуживает жалости, чем Солнце и Луна. Если ей не жаль было отдать жизнь ради своих сородичей, то не жаль для них и света.

Глава 20. Разные пути
После победы над ящерами сварожане еще три года жили на берегу Искры, близ Холма Ярилы. Сразу после сражения нечего было и думать ехать куда-то. Слишком много воинов погибли, среди живых мало кто не был ранен. Раны их плохо заживали, воспалялись и месяцы спустя. Истребленные людоящеры жестоко мстили за себя. По становищу бродили тени прежних людей, исхудавшие и бледные, измученные ранами и болью за погибших близких. То, что осталось от их полей и огородов, едва могло прокормить поредевшее племя до следующей весны. Зима выдалась для них тяжелой.
Но весной холмы и луга, опаленные дыханием драконов, зазеленели вновь, и сварожане вспахали землю, смешанную с пеплом. На месте леса чернела гарь, но и там после обильных весенних гроз проклюнулись уцелевшие от пожара в земле семена кустарников и трав, еще нежыне ростки будущих деревьев. Можно было надеяться, что когда-нибудь вокруг Искры будут расти такие же роскошные леса, как прежде. Земля залечивала свои раны. И людям ничего не оставалось, как следовать ее примеру.
Погибших продолжали помнить.  В каждой семье оплакивали кого-нибудь:  отца, мужа, сына или брата, а то и всех мужчин разом. Но скорбь не дает утешения и не прибавляет сил, чтобы жить дальше. И сварожане, нося в душе потери, старались жить так, чтобы жертвы их близких были не напрасны, обещали себе достичь счастья на земле, которая теперь принадлежала им безраздельно.
Все глубоко сочувствовали Алету и Зване, потерявшим в одночасье всех сыновей и дочь. Их утешало лишь ожидание того ребенка, что должен был скоро родиться. И все же, это была тяжкая потеря для родителей. Муж девы-лебеди сам теперь побелел как лебедь, глаза его погасли.
Что чувствовала Звана, понять сложней, ибо она ни с кем не делилась переживаниями. В первые месяцы она порой замирала неподвижно и сидела так, ничего не говоря и не замечая. Или, прядя шерсть, продолжала, не глядя, крутить прялку, даже когда на ней заканчивалась шерсть. Но по ночам она оживала, выходила в поле, когда над окоемом вставала Звезда Постоянства, а по Млечному Пути спускались фигуры крылатых всадников. Звана улыбалась им и разговаривала с ними до утра, пока Алет не забирал ее домой. Там, на Холме Ярилы, и родила она младшего сына. Когда муж пришел за ней, нашел ее с новорожденным мальчиком на руках, завернутым в лебяжье-белую пелену. Звана показала его его супругу и поглядела прежними ясными фиалковыми глазами.
- Все-таки у нас с тобой останется сын на земле!
Алет осторожно взял ребенка из рук жены. Тот не был похож на их старших детей в младенчестве, без лебединого пуха на коже и проявившихся с первого часа жизни фиалковых глаз, как у матери. Просто крупный, здоровый малыш, пронзительно завопивший, когда отец взял его на руки и поднял высоко, показывая Солнцу.
- Пусть зовется Всегневом! - нарек ему имя отец, услышав сердитый вопль.
Звана, сглотнув светлые слезы, кивнула в ответ.
- Пусть так будет. Ему достанутся все годы жизни, что не прожили на земле его братья и сестра!
Алет бережно увел их в свою кибитку, благодаря богов, что оставили ему так много от семейного счастья.
На второе и третье лето поля порадовали переселенцев хорошими урожаями. Здешняя земля, тяжелая и черная, была гораздо плодороднее, чем в Приморье. И, хотя Родослав клялся, что и дальше к восходу она будет не хуже здешней, но часть сварожан уже полюбила этот край и не хотели никуда уходить. Среди них были и упорный земледелец Оран, и Энат, сын злосчастной Серославы, и другие мужчины и женщины, которым хотелось покоя после пережитых бед. Они обратились к вождю за позволением остаться в месте, которое все чаще именовали Яргородом, и Родослав вынужден был согласиться. У него не было возможности силой удержать тех, кто хочет остаться, да и что толку от приневоленных?
Получив разрешение, будущие яргородцы принялись строить дома вокруг Холма Ярилы. А поскольку лес сгорел, стали ставить мазанки из глины, которую копали в обрыве над Искрой. Крыши покрывали соломой, уложенной в плотные связки. Летом и в таком доме будет тепло, а зимой придется на первых порах ездить за дровами подальше. Остающиеся и на это были готовы. А когда на крыше нового дома Эната пара аистов свила гнездо, и вовсе уверились, что эти птицы принесут счастье новому поселению.
Но гораздо больше Родослава беспокоил Лугий. Тот, ослушавшись вождя во время битвы с людоящерами, отличился в бою, со своим отрядом отразив семь атак врага, так и не подпустил ящеров к становищу. И сбылось предсказание Коловула: храбрый и дерзкий мятежник для многих сварожан, в особенности молодых, сделался героем. Стоило зайти речь о последней битве, как ее все называли, - непременно вспоминали о подвигах Лугия. Его сторонники, которых теперь заметно прибавилось, готовы были непомерно возвеличивать его заслуги. И уже шли разговоры, что Лугий будет лучшим вождем, чем потомки Сварта.
Дошли эти пересуды и до Родослава; в маленьком поселении трудно было сохранить тайну. Тем не менее, он не спешил принимать меры. Отчасти потому, что не хотел распрей в и без того ослабленном племени, а отчасти потому, что против Лугия не было никаких доказательств, кроме его вызывающего поведения. Но за ним теперь, куда бы ни уходил или не уезжал из становища, незаметно следовали оборотни, надзирая над каждым шагом.
И вот, как-то Лугий со своими самыми преданными ближниками выследили в зарослях возле реки крупного вепря-секача и пригласили вождя на охоту. Родослав собрался ехать. Но в тот же вечер разговаривал со своей родственницей Ольхой, дочерью Коловула и Ильвы, и та поведала ему кое-какие немаловажные подробности.
Лугий подпилил приготовленную для тебя рогатину, так что она сломается, и вепрь тебя убьет. Это он устроил один. Но многие люди согласны с ним, когда он говорит, что вместо тебя должен быть вождь сильней и моложе. И ясно, что имеет в виду не Хорта и не Вэра. Не ездил бы ты к нему, дядя Родослав!
Сын Сварта и Трайи выпрямился гибко, по-молодому.
- Нет уж, поеду! Пусть узнает насчет сильного вождя. Если наглец зашел так далеко, пора его остановить. Зови своего отца и братьев!
По дороге на охоту Ольха поведала, что возле палатки Лугия на днях нашли маховое перо сокола, и его сторонники верят, что это знамение богов.
Вэр, ехавший рядом с отцом, презрительно фыркнул.
- Ага, как же - Аэрин, наша покровительница, пошлет перо тому, кто готовит подлое убийство!.. Отец, что ты с ним сделаешь?
Родослав, сумрачно сидевший на коне, погруженный в свои думы, нехотя обернулся к нему.
- На месте будет видно. Мне бы не хотелось никого наказывать: нас и так осталось мало.
- Но ведь он хочет тебя убить! Ты не можешь оставить просто так, - клацнул зубами Коловул.
- Знаю, - и до самой охотничьей стоянки Лугия, вождь не произносил ни слова.
Стоянка, состоящая из нескольких больших шалашей или палаток, стояла на взгорье, подальше от вездесущих комаров. Там, на больших распялках, коптилось над огнем звериное мясо, издавая аппетитный запах. Один из охотников варил в котле кулеш. При виде вождя и его спутников, все обитатели лагеря высыпали навстречу. Первым подошел Лугий, сияя радушной улыбкой.
- С приездом тебя, вождь! А мы тут нашли в тростниках логово здоровенного вепря, но не стали брать, а решили тебя потешить охотой. Вепрь огромный, как корова, клычищи - что ножи! Сейчас на него пойдем, или позже?
Родослав тщательно вглядывался в лицо Лугия, а тот всем видом старался показать, что былые недоразумения улажены, и раньше-то он не повиновался просто так, от широты души.
- Давай прямо сейчас! - решил вождь.
Лугий вынес из шалаша рогатину и вручил ему. Родослав нащупал пальцами почти незаметные глазу надрезы на древке. Смерил Лугия взором, и тот невольно опустил глаза. Редко кто может спокойно смотреть в глаза тому, кого решил убить.
В тростниках Родослав незаметно взял у Коловула другую рогатину, вместо поврежденной. И стал на тропе вепря, ожидая, когда собаки выгонят его навстречу.
И вот послышался многоголосый лай и свирепое хрюканье. Потом, ломая тростники, выкатился огромный черный ком, стряхивая с себя повисших собак. Родослав, как было привычно, ударил под левую лопатку, и копье вонзилось в вепря до самой перекладины, не пускавшей его идти дальше. Несколько минут он предельным усилием всего тела удерживал вепря на копье. а клыкастые челюсти щелкали у ног и живота Родослава, стремясь хоть на последнем дыхании, но добраться до него и растерзать. Потом кабан ослабел и тяжело рухнул на землю. Родослав добил его ножом, затем, упершись ногой в бок зверя, с усилием вытянул из него рогатину. И показал ее Лугию, как раз появившемуся из зарослей.
- Спасибо тебе, хорошая была охота. Вепрь был силен, но твой старый вождь справился с ним. И рогатина не подвела. А вот если бы я взял эту, - он поднял подаренное Лугием копье и переломил его о колено прямо по линии надрезов, - вепрь убил бы меня! Как ты и добивался, правда, Лугий?
Его улыбка медленно стекла с лица, глаза непомерно расширились. Дружки Лугия, стоявшие позади, тоже ничего не понимали.
- С чего... ты взял, вождь? - проговорил он медленно, не находя слов.
Тут Ольха подскочила к мятежнику, стала трясти как грушу. Видно было, что ей бы хотелось схватить его за горло.
- И ты еще спрашиваешь?  Да я столько дней тебя выслеживала, лежала в грязи за твоим шалашом, все подслушивая! И о сломанной рогатине знаю, и о пере сокола! Только шевельнись, гадина, и я прокушу тебе глотку!
- Не надо, Ольха! - велел Родослав. - Пусть все сварожане судят Лугия по справедливости!
Никто из сварожан, собравшихся в тот же вечер в становище, не ожидал такого оборота дел 0 ни те, что были преданны вождю, ни те, кого переманил на свою сторону Лугий. Еще никогда не было, чтобы сварожанин пытался подстроить смерть другого сварожанина, тем более вождя. Трудно было даже поверить в такое, хотя в словах Родослава и оборотней никто не усомнился.
- Как ты мог, Лугий?! Ведь ты клялся на мече быть верным сварожанином! - обратился к нему вождь скорее с сожалением, нежели с гневом.
Обвиняемый мятежник оглядел ряды сварожан, среди которых многие были давно готовы идти за ним, и, видимо, решил, что только дерзость может еще спасти его.
- Да, я клялся, и исполнял клятву, когда речь шла о жизни сварожского племени! В битве у Холма Ярилы, например. Вы все видели меня там. Все скажут, что я много сделал для победы!
В толпе прошел гул, как по лесной чаще, когда поднимается ветер. Лугий уловил в нем одобрение и приободрился. Родослав же задумался всерьез.
- Ты ты не считаешь себя клятвопреступником? - удивился он.
- Нет, потому что я клялся в верности сварожскому племени, а не лично тебе! И чем для племени будет плохо, если во главе его станет человек сильней и решительней тебя? Если хочешь, давай устроим поединок. Тот, кто победит, станет вождем!
Полная дерзости речь Лугия подействовала на всех. Одни сварожане негодующе сжимали кулаки, кричали мятежнику угрозы. Зато другие, воодушевленные смелостью своего предводителя, готовы были простить ему задуманное преступление. Они презрительно усмехались в лицо остальным, как будто им передалась дерзость Лугия. Люди отодвигались друг от друга, как будто не желали больше стоять рядом.
Родослав хорошо разглядел все это, потому что во время долгого молчания глядел больше на них, чем на обвиняемого. Наконец, произнес суровым тоном:
- Ты, Лугий, вместе с теми, кого тебе удалось запутать или обмануть, изгоняешься из племени! Вы, и ваши жены и дети, и ваши потомки - больше не сварожане, и разрешаетесь от всех клятв! Отец-Небо и Мать-Земля, Огонь очага и вечное Солнце свидетели тому! Ступайте куда угодно, но подальше от нас. Наша земля - не ваша земля. Наши очаги - не ваши очаги.
И, пока он говорил, сторонники Лугия заколебались было, лишь теперь вполне сознавая, чем все обернулось для них. Но бывшие сородичи уже отвернулись от них и молчали, как камень, угрюмо потупив глаза. Если кому-то и было жаль изгнанников, то ни один сварожанин не высказался в их пользу. Все понимали, что нет другого способа окончить распри раз и навсегда.
Когда Лугию развязали руки, он подошел к группе изгнанников, стал их убеждать:
- Вот и у нас есть свое племя! Мы сами решим, куда идти, где жить. Не будем больше никому подотчетны. Земля велика, и еще как можно жить подальше отсюда! На других реках, среди других холмов и лесов, мы создадим народ самых отважных мужчин и прекрасных женщин... Если, конечно, - он метнул гневный взор в сторону Родослава, - верные сварожане выполнят свое обещание отпустить нас по-хорошему!
Сварожский вождь подивился такой наглости. Если вправду наглость - второе счастье, подумал он, то Лугий, пожалуй, вправду добьется успеха.
- Будь спокоен, я не играю с клятвами, как некоторые, - произнес он, побагровев от гнева, но стараясь сдерживаться. - Клянусь Огнем очага, вы все можете уйти спокойно. Вас только проводят подальше отсюда, чтобы не вздумали возвращаться. Иначе будете встречены как враги.
- А оружие против диких зверей и рабочие орудия, наших коней, скот, повозки нам отдадут? Это ведь все и нам принадлежало тоже, - потребовал Лугий.
- Забирай! Если твои кони и быки похожи на тебя, они будут только сеять раздоры в наших стадах, - пошутил Родослав.
В повисшем над становищем молчании изгнанники собирали свои вещи. При этом некоторые плакали, особенно те, кто оказался среди мятежников случайно, по родству или по дружбе. Впрочем, посколько им действительно разрешили взять все, они оказались не беднее тех, кто остался с Родославом и точно так же готовился к дальнему путешествию.
Пока все собирались ехать, Родослав сказал Лугию то, что вертелось в его мыслях еще во время суда:
- Ты говоришь, что хотел меня свергнуть, потому что ты моложе и сильней. Теперь ты сам станешь вождем и поймешь, что мятеж - одно, а ответственность - совсем другое. Но ты подаешь людям пример, а это опасно. Если однажды к тебе придет соперник моложе и сильнее, неужто ты ему легко уступишь?
Лугий пожал плечами и пошел к своему коню, всем видом показывая, что ничуть не обескуражен изгнанием.
- Не пытайся его убеждать, не поможет, - сказал Коловул Родославу. - Такие, как он, не верят, что с ними может случиться то же, что готовят другим, пока не обрушится на их голову.
- Возможно. Но вы все же проследите за ними и отпустите с миром, - еще раз напомнил Родослав.
В скором времени несколько сотен человек разного пола и возраста переправились в повозках чеерз Искру и покатили дальше на закат, подымая тучу пыли. Сварожские воины и оборотни неотступно провожали их.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Convollar от 26 Апр, 2021, 23:54:48
Цитировать
И уже шли разговоры, что Лугий будет лучшим вождем, чем потомки Сварта.
Что и следовало ожидать.
Племя разделилось, Лугий увёл людей на запад. А потом часть племени уйдёт с Родославом, а часть останется в Яргороде. Но это, можно сказать, мирное разделение, а с Лугием нехорошо получилось. Спасибо, эреа Артанис!
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: katarsis от 27 Апр, 2021, 00:07:48
М-да... Я ожидала, конечно, от Лугия неприятностей, но не подлости.
Зато без него и его сторонников будет теперь спокойней.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Артанис от 27 Апр, 2021, 21:04:57
Большое спасибо, эрэа Convollar, эрэа katarsis! :-* :-* :-*
Цитировать
И уже шли разговоры, что Лугий будет лучшим вождем, чем потомки Сварта.
Что и следовало ожидать.
Племя разделилось, Лугий увёл людей на запад. А потом часть племени уйдёт с Родославом, а часть останется в Яргороде. Но это, можно сказать, мирное разделение, а с Лугием нехорошо получилось. Спасибо, эреа Артанис!
Вот так и расходятся пути народов. Точнее, предков будущих народов. Если некоторые из них все же будут помнить, что они изначально один род, то другие станут совсем чужими.
А что было делать с Лугием? Казнить его? Другие могут появиться, если уж они перестали слушаться Родослава. Выгнать всех смутьянов сразу - еще не худший вариант из возможных.
М-да... Я ожидала, конечно, от Лугия неприятностей, но не подлости.
Зато без него и его сторонников будет теперь спокойней.
Лугий честолюбив, и при этом не обладает большим терпением, хотел стать вождем как можно скорее. Тут уж не до разборчивости.
Да, теперь сварожане по-настоящему едины.

Сварожане провожали изгнанников на закат целых две седьмицы, дабы убедиться, что те ушли достаточно далеко. Наконец, впереди поднялись могучие дубравы, перемежавшиеся широкими лугами, не хуже, чем были на Холме Ярилы до последней битвы. Этот край был хорош, и сварожане могли только надеяться, что и для них самих найдется не худший. Не могут же боги наградить их, сохранивших верность, хуже, чем кучку мятежников с предателем во главе?
Оставшись на своем берегу реки, сварожане глядели, как изгнанники переправляются через нее. Из зарослей прямо на них выбежал косматый зубр и остановился, грозно склонив рога и роя землю копытом. Но Лугий не подвел свой народ: пустив коня вскачь, он закружил перед самой мордой быка и, улучив удобный момент, всадил копье ему в шею. Зубр медленно рухнул на землю. А его победитель торжественно взревел, не хуже зубра. Немного помедлив, изгнанники закричали вместе с ним:
- Лугий! Лугий! Победа! Это наша земля! Мы свободны!
До сварожан, стоявших за рекой, доносились эти крики. Еще некоторое время две части недавно единого народа глядели друг на друга, разделенные текучей водой. Затем лугийцы повернулись и уехали прочь, не оглядываясь.
Впоследствии народ Лугия, так и именовавшийся в честь прародителя, расселившись по богатой и обширной стране, славился удалью своих воинов, однако она же, да еще избыток пылкости и гордости, много раз доводили до мятежа, как и их прародителя. Недаром еще в Погибшей Земле говорили: "Наши недостатки - продолжение наших достоинств". В своей речи и обычаях лугийцы сохраняли достаточно сходства со сварожанами, чтобы помнить о былом родстве, однако далеко не всегда соседствовали мирно, впоследствии часто воевали между собой. Когда лугийский народ достаточно размножился, междоусобные распри породили среди них несколько волн переселения, и новые изгнанники уходили еще дальше к закату, вглубь тогда еще не обжитого материка. А другие выбирали путь на полдень и там расселялись по берегам огромной реки, и даже выходили к Зеленому Морю, с берегов которого в свое время пришли их предки; впрочем, о предках-то спустя века уже мало кто вспоминал. Что и говорить, потомков Лугия ожидала бурная жизнь. Впрочем, как и сварожан, избравших путь на восход.
Родослав, убедившись, что мятежники благополучно ушли в свою сторону, не хотел и сам лишнего часа задерживаться на Холме Ялилы. Слишком много тяжких событий было связано с этим местом и у него, и у многих других. Сварожане надеялись, что, покинув его, уйдут подальше от войн и распрей, что преследовали их здесь.
Но некоторые все же решили остаться. Про себя Родослав удивлялся тем, кто пахал по весне землю, перемешанную с пеплом. Видно, пролитая кровь только крепче привязала их. Что ж, бывает и так.
Впрочем, теперь он и сам уже согласен был, чтобы они остались. Помогли построить стены вокруг Холма Ярилы, и Яргород стал так именоваться с полным правом.
- Вы теперь остаетесь еще и новую границу стеречь, - напутствовал их Родослав на прощание. - Если вдруг Лугий вздумает вернуться и захватить Яргород - встречайте его как врага. Ну а мы с вами, надеюсь, расстаемся не навсегда! Как только остановимся на одном месте, пошлем вам вестника. Приезжайте, если что-то понадобится. И просто так приезжайте: родичи же!
Яргородцы тепло прощались с отъезжающими. Не только у женщин, но и у мужчин на глазах наворачивались слезы; расставаться было трудно!
- Лугия мы к себе не пустим! И потомкам нашим напомним, что они - тоже сварожане, из Рода Сокола, - пообещал Оран. - Пусть боги вам приведут на счастливое место! А мы, может быть, встретимся еще.
Вэр взял из рук женщины блюдо с караваем яргородского хлеба и мешочком здешней же соли, и положил рядом добытую зимой кунью шкурку.
- Вот, будем меняться с вами! Вы нам - соль и хлеб, если вдруг в наших местах не уродит, а мы вам - меха к зиме.
- Вэр, помолчи! Тебе лишь бы меняться, все равно с кем! - одернул его отец.
Рыжеволосый юноша беззаботно усмехнулся.
- Разве вам было что-то, кроме пользы, от моих обменов?
Это уж так; младший сын вождя с детства умел и любил торговаться. Последнее время родители, если нужно было что-то приобрести или, напротив, отдать излишки приплода скота в обмен на лен и шерсть, на железные и медные изделия, посылали Вэра договариваться. Он всегда умел выменять так, чтобы полученная вещь была лучше отданной, и непременно пригодилась бы дома. Вдобавок, ему нравилось совершать обмен, скрепленный клятвой на Велесовом обереге; при этом тонкое, нервное лицо Вэра преображала веселая улыбка, глаза его горели, как на охоте, когда подкрадывался к осторожному зверю. Даже и другие сородичи приглашали его помочь заключить меновую сделку; он же при этом умудрялся выторговать кое-какую прибыль для себя. Впрочем, при этом Вэр вырос сильным и ловким юношей, хорошим охотником. И был по-прежнему, как в детстве, исполнен любопытства ко всему новому. Вот и теперь, как только отец объявил поход, Вэр готов был ехать вперед, не оглядываясь на Яргород. В нетерпении он чуть не понукал коня, который стрелой помчаться по нехоженой степи. Не то что Хорт, которому, казалось, было все равно: сказали ехать - он едет, решили бы остаться - и глазом не моргнул бы.
Оборотни загодя разведали дорогу, и теперь готовы были вести сварожан вперед, через степи и через леса, что, по их словам, начинались подальше. Путешествие началось, как и уход из Приморья, осенью, после сбора урожая, так что путники запаслись в дорогу всем необходимым. Дни стояли еще довольно теплые, но не настолько жаркие, чтобы обозу трудно было двигаться. Иногда начинался дождь и уныло падал на рыжую от солнца степь, превращал дорожную пыль в грязь. В небе порой проносились стаи перелетных птиц - такие же вечные странники, как сварожане.
Родослав, ехавший впереди, порой оглядывался на свой народ, тянувшийся позади верхом и в повозках. Их осталось мало - меньше половины тех, кто ушел с ним из Приморской Земли. Многие погибли, иные отделились. И все же боги хранят их народ; у тех, кто остался, еще хватило сил испытать судьбу на новом месте. А там - были бы кости, а мясо нарастет.
Вождь видел, как скачут ловкие наездники, преодолевая ухабы и ямы, как, громыхая, пылят по степи высокие кибитки, а в них женщины, придерживая детей, чтобы не свалились вниз, отодвигают в хорошую погоду войлок, показывая им, как широк мир. Топают по степи стада овец, пережевывают жвачку коровы, рысят табуны коней, - четвероногое богатство сварожан. Осень еще впереди, и скоту есть пока где пастись. А к зиме где-нибудь остановятся, хотя бы временно. А лучше бы, конечно, найти, наконец, такое место, где всем, и ему самому, вождю, захочется остаться навсегда.
До сих пор у Родослава не было земли, которую он по-настоящему осознавал бы своей. Рожденный еще в Погибшей Земле, которая теперь всем казалась легендой, он смутно припоминал постоянные переезды в раннем детстве и плавание на корабле. Приморская Земля стала для него новой родиной, но он так и не пустил в ней настоящих корней, как его отец, как его старший сын Скил, что предпочел там остаться. Мысленно он был всегда готов идти дальше. Однако рано или поздно каждому приходит пора остановиться. И вождь сварожан во время стоянок беседовал с богами, гладил ладонями золотую подвеску-сокола, прося показать ему землю, что станет настоящим домом ему и его племени.
А показали боги впервые новую землю не ему, а его сыновьям. Однажды, когда обоз замешкался, объезжая широкий овраг, Хорт и Вэр выехали вперед, в сопровождении молодых оборотней. Раздался плеск воды - это они направились вброд через весьма широкую реку. И вдруг до остальных донесся оглушительный вопль, такой, что сварожане испугались, и лишь потом различили в нем ликование.
Быстрее молнии примчались Быстр и Смел, заговорили вместе, перебивая друг друга:
- Глядите, глядите! Там лесной берег, выше, чем в Яргороде. Рядом лес, и река, и степь. Как вам это место?
Родослав с несколькими всадниками выехал вперед, к самому броду. Река, должно быть, сильно обмелела в летнюю жару, и стояла невысоко, но все равно можно было представить, как она широка и сильна в половодье. Ни яргородская Искра, ни Светлая в Приморье не шли ни в какое сравнение с этой рекой. Под водой, в прозрачной глубине, ходили большие рыбы, возле тростников серебрилась стайка лещей - хоть руками их лови. Тут же деловито кормились серые и пестрые утки, не боясь людей.
Другой же берег вставал перед ними горой, поросшей могучим нетронутым лесом. Водолюбивые ивы склонялись над рекой, опустив в воду свои гибкие ветви. Тут же росли и осина, и серебристый тополь, приветливо белели березы, возвышался надо всеми могучий дуб, красовалась алыми бусами ягод рябина, будто девушка-щеголиха; распускали свои крупные листья каштаны и липы. Будто нарочно собрался древесный народ встречать гостей, такие все были рослые и красивые, ни одного дерева с изъяном. Это было благоприятным знаком: от доброго места можно ждать добра поселенцам.
Сыновья Родослава, спохватившись, вынули из сумки по куску пирога, положили под корень большого дуба.
- Батюшка Леший, отведай нашей еды и прими нас с добром! Обещаем всегда чтить правду лесную, проговорили они, коснувшись нашитых на поясе Велесовых оберегов в виде медвежьей лапы.
Дуб промолчал. Старое сильное дерево, пережившее на своем веку и внезапные бури, и удары Перуновой молнии, возможно, многое могло бы поведать, да не сочло нужным. Зато Вэр, нагнувшись положить подношение, вдруг разглядел прямо перед глазами широкую, в ладонь, шляпку гриба-боровика. А дальше - еще и еще! Вновь открытая земля щедро встречала пришлых людей.
Громко расплескивая воду, переправлялись повозки и всадники, за ними погнали скот, следя внимательно, чтобы никто не утонул. Овцы боялись переходить, и тогда барана перетащили вброд за рога, а за ним кинулись и остальные, вытягивая из воды кудрявые головы. Маленьких ягнят пастухи переносили на руках. Сами, не слезая с конец, суетились вокруг стада, чтобы никого не унесло течением. Переправа заняла много времени: вышли к большой реке раньше полудня, а закончили, когда солнце уже сильно клонилось к закату.
Как бы ни хотелось Родославу скорей ступить на тот берег, но он должен был ждать, пока все переправятся. Лишь глядел со стороны на поднимавшийся впереди лесной берег. Вот оно - начало немеряных лесов, о которых он мечтал с юности! Он все-таки дошел до них, хоть и через много лет, с сединой в бороде. Впрочем, у него еще хватит сил, чтобы обустроить ее для своего племени. Чем больше он смотрел, тем желанее ему казался тот берег и новая, открытая его сыновьями земля.
Убедившись, наконец, что на степном берегу никого и ничего не осталось, вождь последним въехал в реку. Вода вспенилась вокруг копыт коня, осторожно ступавшего по каменистому дну. И вот он, соскочив с коня, ступил на лесной берег. Там уже горел костер, и на нем варили суп из собранных Вэром грибов, с мясом подстреленного глухаря. Запах был такой упоительный, что все непроизвольно сглатывали слюну. Лишь усталым людям, проведшим целый день на свежем воздухе, можно понять, как вкусна простая грибная похлебка, сваренная на костре, с дымом.
Осматриваясь на новом месте, вождь и ближайшие к нему люди уже представляли себе, где быть будущему поселению, каким образом оно должно быть устроено. Дальше от берега, на каменистой горе, будут стоять дома. А на заливных лугах возле реки будет пастись их скот, - лучшего и желать не приходится!
Родослав и реку почтил по обычаю, бросив в воду кольцо.
- Прими нас, Дана-матушка, дари нам свою чистую воду и рыбу, разреши нам купаться у тебя, плавать на лодках и плотах! - попросил он реку.
"Дана" на еще не забытом языке Погибшей Земли означало просто текучую воду; так называли любую реку, имени которой не знали или еще не успели ей его дать.
В тот же вечер, когда собрались ужинать, сварожане сделались свидетелями еще одного события, которое сочли важным для них всех знамением.
Из лесной чащи вылетел крупный пестрый ястреб. Не боясь присутствия людей, бросился, выпустив когти, на беззаботно плававших у берега уток, собираясь скогтить одну.
Вдруг, будто черная молния, сорвался с ветки ивы сокол, ударил сверху ястреба, как простого селезня, на лету рассек ему спину. Упал на воду ястреб, распластав крылья. Взвились с громким кряканьем утки, в том числе и та, которую внезапный налет сокола спас от беды. А он сам, не обращая на них внимания, сделал в воздухе круг и вдруг, к изумлению наблюдавших сварожан, сел на плечо Хорту.
Тот медленно и осторожно повернул голову. Навсегда ему запомнились глаза сокола: ярко-золотые, дерзкие и вместе с тем умные, с отблесками закатного солнца.
Всего мгновение это и длилось. Сокол расправил крылья и улетел прочь. Из груди Хорта вырвался невольный вздох.
Сварожане окружили сына вождя, не сомневаясь, что им явилось благоприятное знамение. Боги послали им сокола, указывая особое место новой земле, а может быть, и лично Хорту.
- Сокол никакому хищнику не дает разбойничать в своих владениях, для себя одного оберегает дичь. А сам, если сыт, никогда зря птицу не трогает.
- Это так, но отчего он к Хорту прилетел, будто ручной, и на плечо ему уселся? Нет уж, не просто так, это знак был!
- То так, конечно. Значит, Хорт особо отмечен богами и духом Рода Сокола! Большая честь!
- Слышишь, Хорт? Будь теперь сам храбрым, как сокол, не давай в обиду свои владения!
Так переговаривались сварожане об увиденном знамении. Хорт, слушая их, молчал, смущенно потупив глаза.
Сородичи желали ему всех благ. Даже отец, крепко обняв его, произнес во всеуслышание:
- По справедливости, надо тебе дать имя будущему нашему поселению здесь, на берегу Даны! Я верю, что здесь со временем вырастет большой город. Нельзя же нам отставать от приморян и яргородцев, ведь мы, как-никак, главная и самая большая ветвь Рода Сокола. Так какое имя ты выберешь, Хорт?
Юноша задумался, глядя в горящее вечернее небо. Он никогда не спешил отвечать, из-за чего порой казался медлительным, даже тугодумом. Но многие мысли Хорта, пройдя проверку, оказывались здравыми, это признавали даже старшие.
- Думаю, будет хорошо назвать его Дедославль - в честь моего деда, великого Сварта, и других наших предков, что первыми обжили Сварожьи Земли! Благодаря им, мы можем идти дальше, продолжая их дело... Я хочу сказать, - Хорт шумно сглотнул, - наши деды ведь не покинули нас, когда умерли, правда? Их души по-прежнему с нами, в нас самих. Надо их почтить... - добавил он с волнением.
Родослав с улыбкой положил руки на плечи среднему сыну (и старшему из тех, что остались с ним).
- Верю, боги сегодня подсказали тебе хорошее имя. Пусть будет Дедославль!
Именно так появилось название нового поселения сварожан. Впоследствии здесь было суждено вырасти городу, который прославит Сварожьи Земли в веках. Пройдут тысячи лет, будет основано еще множество городов, но равным Дедославлю будет разве что один из них, стоящий далеко на полунощи, основанный всего лишь несколькими годами позднее него.
А как сварожане проникнут далеко в полунощные немеряные леса, на расстояние многих месяцев пути от Дедославля, - это уж отдельная история.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Convollar от 27 Апр, 2021, 21:21:28
Ну, вот, и Родослав нашёл себе место на новых землях. И место хорошее, и леса и луга, и для города холм есть. Прекрасный рассказ, уже без битв, без сражений, рассказ о начальных временах трёх племён, а если считать лугиев, то четырёх. Спасибо, эреа Артанис!
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Артанис от 28 Апр, 2021, 21:18:06
Большое спасибо, эрэа Convollar! :-* :-* :-*
Ну, вот, и Родослав нашёл себе место на новых землях. И место хорошее, и леса и луга, и для города холм есть. Прекрасный рассказ, уже без битв, без сражений, рассказ о начальных временах трёх племён, а если считать лугиев, то четырёх. Спасибо, эреа Артанис!
Еще одно историческое место нашли. :)
наступило время людей. То есть, конечно, в Сварожьих Землях обитает множество различных существ - дивиев, как их собирательно называют. Но большинство из них без крайней надобности не вмешиваются в жизнь людей, только если судьба столкнет лично.
Ну а история на этом вовсе не закончилась, наоборот!

Глава 21. Поход Вэра
Прошло еще пять лет с тех пор, как сварожане основали Дедославль на берегу реки Даны - другого имени ей дать никто так и не удосужился. Огородились на первых порах деревянным заплотом, стали строиться, благо, лес был под рукой. Расчищали землю под поля и огороды, выжигали в земле пни вековых деревьев. И постепенно человеческое поселение отвоевало себе все больше места среди лесных чащоб. Работы было много, как всегда на новом месте. Но это была уже их земля, и никто бы не заставил этих людей - взмокших от пота, в прилипших к телу сорочках, с натруженными руками, черных от дыма и смолы, - вновь покинуть Дедославль.
Да и Родослав был доволен возведенным им городом, и не хотел больше странствовать. Он узнал мир сам и показал соплеменникам земли за пределами Приморья; пусть другие идут дальше, когда придет их время. А он обживется здесь, в построенном из свежих сосновых бревен доме на склоне горы, где оба глаза-окна выходят на реку. Здесь он собирался прожить оставшуюся жизнь, здесь же, на своей земле, для него и воздвигнут погребальный костер, когда придет его час. Но прежде он еще много лет проживет в своем городе, наслаждаясь семейной жизнью и заботясь о благе сварожского племени...
Дом вождя стоял выше других на круче. Остальные жилища устроились ниже по склонам горы. Выше же располагалось только святилище богов, где днем и ночью горел священный огонь и стояли изваяния на самой вершине, ближе к небу. Несколько человек вызвались поддерживать в святилище порядок, и, чтобы было удобнее, поселились неподалеку от него со своими семьями. Они же теперь помогали вождю заклинать богов во время празднеств и общих торжеств, а порой разгадывали посланные ими знамения.
Но первым из сварожан, кто скрепил договор с богами, был все же вождь. Еще в первые дни на горе над Даной-рекой он разыскал места силы, обратился к богам, как некогда его отец в Приморской Земле, подтверждая, что место выбрано удачно. Лишь тогда сварожане начали строиться.
И вот - своя земля, новый, хоть еще небольшой, город! В доме и в огороде хозяйничала Дива, немного постаревшая, но еще бодрая и крепкая. Из поля или из леса приходили сыновья, нагнув шею под матицей - поперечной перекладиной двери; умывшись, вытирали руки вышитым рушником, за столом рассказывали о разных новостях.
Хорт женился вскоре после прихода в новый край, и через пять лет у него с женой было уже два сына. Родослав и Дива любили внуков, кажется, сильней, чем некогда своих детей. И когда те, делая первые неровные шаги, нечаянно роняли или разбивали что-нибудь, язык не поворачивался их ругать, рука не поднималась для шлепка.
Однажды их навестил с семьей старший сын Скил. Кочуя по степи со своим племенем, он узнал от жителей Яргорода, где искать сварожан, и доехал до самого Дедославля. Родные удивлялись, встретив друг друга. Скил по виду сделался настоящим кочевником, овеянный степным ветром, как и они, казался чужим, незнакомым. Его жена Лайла и дети с непривычкой озирались в деревянном доме, тараща узкие глаза; даже сидеть за столом и спать на лавке им сперва было трудно. Разговаривали между собой на невообразимой смеси языка кочевников и сварожской речи; даже сам Скил, обжившись среди сородичей жены, стал путать слова. В общем, встреча, хоть и была сердечной, но, пожалуй, скорее показала, как сильно отдалился старший сын Родослава, чем сблизила их опять.
Доходили иногда вести и из Яргорода, где люди тоже устраивали свою жизнь. То в гости ездили друг к другу, то для обмена, как в свое время предлагал Вэр.
Вот Вэр был, пожалуй, одним из немногих сварожан, кого не удовлетворяла мирная, но хлопотливая жизнь в новом поселении. Его вел дальше предприимчивый дух, унаследованный от деда и отца. Они остановились на границе степи, там, где только начинались немеряные леса. А что лежит дальше, в тех краях, о которых Коловул говорит, что туда можно пробраться только по рекам? Какие люди живут в лесных чащобах? Какие деревья там растут, что за звери обитают в лесах? Чем они питаются, когда лес заносят сугробы в человеческий рост? Зато, уж верно, мех на зверях из полунощных лесов должен быть особенно длинен и пушист, в таком и люди не замерзнут зимой...
С этими и многими другими вопросами Вэр часто приставал к Коловулу, причем вместе с ним жадно расспрашивали молодые оборотни. А порой подсаживался и еще кто-нибудь из молодых сварожан, кому хотелось приключений больше, чем тяжелой и нудной работы в поле. Оборотень порой сердито ворчал, но иногда, словно сдавшись, все же рассказывал. И его повествования все сильней разжигали у Вэра желание самому поглядеть немеряные леса, пройти охотничьими тропами, испытать свои силы в борьбе с опасными зверями и чудовищами, если придется. Совершить самому нечто, достойное потомка Рода Сокола. В последней битве с людоящерами он едва успел поучаствовать, никто даже особенно не хвалил его, хотя он был ранен, правда, легко. Во время переселения он тоже ничего не мог сделать от себя, просто младший сын и брат. Хорту сокол сел на плечо, Хорту предоставили выбрать имя будущему городу, - вот пусть Хорт и остается здесь, он рожден для спокойной жизни. А он, Вэр, пойдет дальше!
Первые годы он еще сдерживал нетерпение, чтобы его признали достаточно взрослым для дальних походов. Да и покинуть родных, когда у них столько забот, было все-таки стыдно. Но наконец, решив, что в Дедославле обойдутся без него, Вэр решил поговорить с отцом. Это было в поле, когда они пахали оттаявшую по весне землю, погоняя лениво плетущихся круторогих быков.
- Отец, позволь мне собрать друзей и поглядеть земли на полунощи!
Родослав остановил быков и исподлобья взглянул на сына. Тот сравнялся с ним ростом, но был пока по-юношески тощ и угловат, не возмужал еще окончательно.
- А обо мне, о матери ты подумал? Каково нам будет, не знать, где ты, что с тобой? Мало того, что Скил от нас отделился, теперь и ты хочешь?
- У вас останется Хорт и его дети, - по интонациям Вэра было ясно, что этот разговор он готовил заранее. - А я готов идти дальше, открыть для сварожан новые земли! Разве хорошо, что мы сидим на краю леса, не зная, что происходит в мире вокруг?
Вождь тяжело вздохнуло. В сущности, он не возражал против желаний сына, сам столько лет стремился на полунощь. Вот только жаль отпускать Вэра. И Дива будет опять плакать по ночам, как после разлуки со Скилом, он знал.
- Все ли ты обдумал? Знаешь ли, как опасен будет поход на полунощь? - спросил он скорее для порядка, чем надеясь вправду удержать сына. Заставить его остаться мог бы разве что твердый родительский запрет, но он приневоленного, несчастного сына родителям не будет радости; а Вэр, пожалуй, смог бы тогда вовсе порвать с семьей.
Он же, пожав плечами, ответил с беззаботным мальчишеским видом:
- Что Хозяйка Судеб мне нагадала, то и случится, не больше! - и, посерьезнев, добавил: - Постараюсь быть осторожней! Быстр, Смел и Ольха пойдут со мной. Они и дорогу в лесу отыщут, и с лесными людьми, если они нам встретятся, договорятся.
Вождь вздохнул и крепко обнял младшего сына.
- Как быстро ты вырос! Ладно уж; может быть, боги ведут тебя.
Так Вэр стал готовиться к походу в полунощные леса. Мать, узнав о его намерении, не стала отговаривать своего любимого сына, и даже не заплакала; только в глубине ее глаз что-то погасло.
Вместе с сыном вождя в путь собирались молодые оборотни и еще восемь крепких и отважных парней, друзья Вэра, вместе с ним облазившие все леса вокруг Дедославля. Всего собралась дружина в двенадцать человек. Стали собираться в путь: готовить оружие и теплую одежду, если зазимуют на полунощи, сушить сухари и мясную муку, если мало будет охотничьей добычи.
Собирались плыть на лодке по течению Даны, затем по другим рекам, текущим на полунощь. Для этой цели построили большую, вместительную лодку, вырезали для нее сосновые весла, законопатили смолой все щели, чтобы ни в одну не просачивалась вода. На носу лодки нарисовали краской большие синие глаза со зрачками, чтобы лодка видела, куда плывет. Подготовка к походу заняла немало времени, и пуститься в путь молодые сварожане готовы были только к началу лета. Впрочем, Коловул и советовал им не торопиться, потому что на полунощи лето наступает гораздо позже, чем в Приморье и даже в Дедославле. По его словам, на самой дальней полунощи снег и лед и вовсе оттаивают на каких-то несколько седьмиц, а потом опять выпадает снег и наступают свирепые морозы. Должно быть, там, у края Студеного моря, лежало ледяное царство безжалостной Мораны! Ну, так далеко Вэр с друзьями не думали забираться, однако совет опытного путешественника был полезен.
Но Вэр решил позаботиться не только о жизненных потребностях своего отряда, но и заручиться помощью свыше. Для этого он поднялся в святилище, где у служителей хранился золотой оберег Велеса, сделанный еще самим Свартом. Старшего хранителя святилища звали Боривой. К нему и обратился Вэр за оберегом.
- Велес - бог лесов, а мы идем как раз в его край. Нам оберег нужнее, - настаивал юноша.
Боривой, рослый мужчина лет сорока пяти, окинул его испытующим взором.
- А город ты хочешь оставить без оберега? А если нам самим потребуется покровительство Велеса?
Однако Вэр был не из тех, кого можно смутить.
- Я попрошу Лесного Хозяина защищать вас и без оберега. Кроме того, с вами будет Коловул, сын самого Велеса. И вам сила оберега только может еще понадобиться (а может - и нет), а нам, в походе, нужна точно. Да и кто больше имеет право на оберег: ты или я, родной внук Сварта? Неужели ты думаешь, он пожалел бы его мне, если бы был сейчас в мире живых?
Служитель святилища, казалось, засомневался. Вэр, уловив этот миг, выложил перед ним на стол десять соболиных шкурок с густым блестящим, почти черным мехом.
- Я принесу тебе сотню шкурок гораздо лучше этих, которые добуду в немеряных лесах, только отдай мне оберег Велеса!
Боривой гладил меха своими жесткими пальцами с явным удовольствием, любовался их блеском при свете восковой свечи. Но вдруг лицо его стало суровым, и эта суровость не рассеялась, когда он пристально взглянул в глаза Вэру.
- Мне было знамение: если ты уйдешь сейчас, твоя мать умрет в твое отсутствие, и ты не успеешь с ней проститься!
Вэр отшатнулся, подавив невольный крик. С его лица сбежала вся краска, и он несколько мгновений сидел, белый как снег. Затем он ожил, яростно замотал головой.
- Я тебе не верю! Ты просто жалеешь отдать мне оберег, вот и придумал такое про мою мать. Она еще не стара, может прожить долго! Она дождется, пока я вернусь!
Боривой нахмурился из-под густых бровей, но ничего не стал больше возражать. Выйдя под открытое небо, снял с резной фигуры Велеса золотую цель с медвежьей лапой и отдал ее Вэру.
- Смотри: ты выбрал сам. Назад дороги нет, и последствий никому не дано исправить!
Вэр прижал оберег к своему горячо бьющемуся сердцу.
- Пусть небо судит меня! - произнес он, поглядев в его высокую синеву.
Только одна мысль сейчас пугала Вэра: ну как не удастся поход, придется отказаться от своих честолюбивых желаний?..
Незадолго до отбытия Вэра, в Дедославле произошло еще одно знаменательное для всех сварожан событие. Истекли тридцать лет, отведенные Алету и Зване для земной жизни. Внешне это почти никак не проявлялось; они заботились о своем младшем сыне, выглядели здоровыми и молодыми, как всегда. Дева-лебедь наделила своего супруга молодостью, сколь возможно в земной жизни. Рядом со своей сестрой Ильвой Алет выглядел сыном ее, а не братом. О неувядающей молодости Званы уж не говорить, а петь следовало тем, кто владел даром песен. Те изменения, что все-таки отразились в их облике, были порождены не временем, но тяжкими утратами.
Но сами они знали, что время их истекает. Тридцать лет прошли как один день. На этот срок Алет был отпущен богами на землю, а Звана ни за что не рассталась бы с ним. И вот, они попрощались со всеми сородичами, раздали свое имущество. Маленького Всегнева отвели на воспитание в святилище, к Боривою. Сперва Родослав хотел взять мальчика себе, как кровный родич, тем более что его семья скоро поредеет. Но Алет виновато развел руками.
- Моя бы воля!.. Но Звана говорит, что Всегневушку лучше воспитают в святилище. Он больше человек, чем старшие наши дети, но и в нем что-то есть. Как-то он хотел поиграть расписной чашкой, а я ее убрал на печку, чтобы он не разбил. Он не мог достать, сел на пол и стал на нее глядеть. Пристально так, не сводя глаз. И чашка тут же прилетела ему прямо в руки. Целехонькая!
- Ничего себе! Значит, у него вправду дар.
- Да. Поэтому лучше ему расти там, где его научат пользоваться этим даром. Но и тебя прошу, как брата, приглядывать за ним.
- Об этом мог бы не просить! - с невольной сердитостью ответил Родослав. Ему было тяжело, что опять близкие люди должны уйти навсегда, к тому же так непонятно, без войн и болезней...
Проститься с Алетом и Званой пришло все племя. Многие плакали, не скрываясь, потому что всем было жаль сына Ганда и его лебединую деву. Сами они, идя впереди шествия в длинных белых одеждах, не подпоясанные, держались всех спокойнее, как будто вглядывались вперед, оставив земные заботы.
На берегу реки сложили костер, и Родослав взял кремень и огниво, собираясь поджечь его, однако медлил. Алет и Звана стояли возле костра. Что они задумали? Этого никто не знал.
Наконец, вождь понял, что дальше тянуть нельзя, и поджег костер. Того, что должно случиться, все равно не избежать. Сухие дрова загорелись быстро, и прозрачный дым поплыл над рекой.
Взявшись за руки, Алет и Звана шагнули сквозь огонь, как молодая пара на весеннем празднике. Взметнулся ветер, раздувая высокое пламя.
- Это Вьюги! Вьюги прилетели встретить их! - послышались возгласы.
Затем кто-то поднял голову, и все остальные тоже взглянули вверх. Там, на большой высоте, плыли среди облаков два сияюще-белых лебедя. До земли донесся их двухголосый ликующий клич. Затем они оба скрылись в недоступной взору высоте.
А Вьюги продолжали кружить, разжигая все сильней пустой погребальный костер, заметая всю землю сплошным белоснежным ковром. Но это был не снег - лепестки душистых цветов.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: katarsis от 29 Апр, 2021, 00:40:52
Видимо, это у них семейное - стремиться на полунощь. Вот и до Вэра очередь дошла. Неужели Дива, действительно, умрёт, не дождавшись его :'(. Но всё равно. Всю жизнь у материнской юбки не просидишь. А земля большая - её осваивать надо. Я бы даже сказала заселять, но они почти без девушек едут, так что, видимо, просто, посмотреть - и назад.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Convollar от 29 Апр, 2021, 08:22:29
Люди идут по свету.... (с). Такая уж у людей судьба, не у всех, но у многих. Вот пришло и время Вэра. А потом его потомки пойдут дальше.... Действительно, земля велика. Но как изменился Скил, его дети уже не похожи на сварожан. Так и должно быть - кровь кочевников древнее. Ушли из мира людей Алет и Звана. Но вот меня насторожило Святилище богов. Даже не Святилище, а то, что Боривой так отреагировал на меха. Не знаю, каким будет Всегнев, но имя у него говорящее. Спасибо, эреа Артанис.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Артанис от 29 Апр, 2021, 21:10:54
Большое спасибо, эрэа katarsis, эрэа Convollar! :-* :-* :-*
Видимо, это у них семейное - стремиться на полунощь. Вот и до Вэра очередь дошла. Неужели Дива, действительно, умрёт, не дождавшись его :'(. Но всё равно. Всю жизнь у материнской юбки не просидишь. А земля большая - её осваивать надо. Я бы даже сказала заселять, но они почти без девушек едут, так что, видимо, просто, посмотреть - и назад.
Жажда приключений, пассионарность еще не унялась. Пусть будет; в Сварожьих Землях на много поколений хватит мест, которые нужно освоить. Да и не только там.
Бывает и так, что люди стремятся вперед безоглядно, не задумываясь о своих близких. :'(
Заселять - это уж следующий этап. Сперва надо хотя бы поглядеть, что в тех краях, и как туда добраться, а потом уже девушек туда вести.
Люди идут по свету.... (с). Такая уж у людей судьба, не у всех, но у многих. Вот пришло и время Вэра. А потом его потомки пойдут дальше.... Действительно, земля велика. Но как изменился Скил, его дети уже не похожи на сварожан. Так и должно быть - кровь кочевников древнее. Ушли из мира людей Алет и Звана. Но вот меня насторожило Святилище богов. Даже не Святилище, а то, что Боривой так отреагировал на меха. Не знаю, каким будет Всегнев, но имя у него говорящее. Спасибо, эреа Артанис.
О потомках Вэра, очень может быть, кое-что расскажу в свой черед. Некоторые из них и вправду заберутся весьма далеко.
Скил перенял кочевой быт, а его дети и подавно. Говорилось же, что их народ, хоть и переймет некоторые обычаи у приморского племени, по повадкам будет ближе к своим кочевым предкам.
святилище - признак того, что религия тоже на месте не стоит. Сперва выделили несколько человек заботиться о священных реликвиях, а постепенно выделятся прочие жреческие обязанности. Но что такого в реакции Боривоя? Просто чисто эстетическое удовольствие от ощущения красивой вещи, мягкого меха. если бы подразумевалось что-то еще, он бы не стал отговаривать Вэра от путешествия, где тот может добыть еще мехов.
В имени Всегнев кипят отголоски битвы с людоящерами, вскоре после которой он родился. Родители хотели показать, что он не слабее своих погибших братьев и сестры, раз уж ему предстоит жить за них всех. Не думаю, что его нужно бояться. Не без причины, по крайней мере.

Первые дни плавания по реке показались сварожанам легкой прогулкой. Плыть в лодке по высокой вешней воде - не то что бить ноги в лесу, по ямам и древесным корням, продираться сквозь заросли, где и медведь не пролезет. Тут же не сам идешь, а река тебя несет, и в дороге никаких препятствий, знай себе смотри в синее небо. Грести, конечно, приходилось, но они были молоды, крепки и не очень уставали, целый день работая веслами. А когда устанешь, можно по очереди лечь на корме, растянувшись возле мешков с провиантом, и глядеть, как в небе проплывают пушистые белые облака, а над рекой пролетают, шурша прозрачными крыльями, яркие стрекозы. И, главное, на реке не собьешься с дороги, не будешь плутать в дебрях, где даже оборотни с трудом найдут путь. Только отыщи вечером на окоеме Звезду Постоянства, и правь прямо на нее - там и будет полунощь. А как приятно вечером, высадившись на берег, поужинать добытой днем речной уткой или подцепленным на крючок лещом, налимом, а то и осетром! Река ведет, она же и кормит. Что за вкус появляется у самой простой похлебки, сваренной со взятыми из дома сухарями, после того как намашешься веслами за целый день, да еще на свежем речном воздухе!.. Даже к неизбежным тучам комаров день на третий-четвертый привыкли и перестали их замечать.
Так продолжалось долго, пока Дана-река не сделала крутой поворот на закат. Берега ее здесь сделались крутыми, дальше начинались поросшие лесами холмы. Но Вэр не собирался сворачивать с дороги вместе с рекой.
- Мы же хотели увидеть полунощь, а не закатную сторону! Я предлагаю оставить реку, - сказал Вэр своим спутникам вечером у костра.
- И дальше идти пешком через лес? Не-е, я не согласен, - возразил Прутен, высокий нескладный парень.
- Ну почему через лес? Есть же другие реки, текущие на полунощь? - Вэр обратился за поддержкой к оборотням, детям Коловула.
Быстр и Смел одинаковым жестом хитро прищурили глаза.
- Ну, есть. Только до такой реки, чтобы можно было по ней плыть на полунощь, придется все же дойти пешком, да еще лодку и припасы дотащить.
Путники зашумели, заспорили, перебивая друг друга.
- Это как еще тащить? Волоком? Я не согласен! Я не бык грузовой!
- Дома корчевать пни и то было легче, чем тащить лодку по лесам!
- Заблудимся в этих чащобах и сгинем все! Мы же не знаем дороги...
Вэр то краснел, то бледнел, слушая их, несколько раз пытался что-то сказать, но закрывал рот, понимая, что его не услышат. Только когда его спутники достаточно накричались, сын вождя взял слово.
- За какое время мы дойдем через лес до ближайшей реки, текущей на полуночь? - спросил он у оборотней.
Быстр припомнил, что слышал об этих краях от отца.
- С поклажей - дней девять. Только дорогу прорубать придется, там нет троп.
- Вот уж спасибо! - фыркнул еще один парень, Вегт.
Но сын Родослава уже думал, как лучше устроить пеший путь.
- Может, сделать колеса и катить лодку, как тележку? - предложил он.
Но Смел покачал головой.
- Никакие колеса не продерутся через лес, будут спотыкаться на каждом шагу! На плечах дотащим. Лодка должна остаться целой и невредимой! Если ее повредим, на этом поход закончится.
- Вам, волчарам, может, по лесам бегать и привычно... - проворчал Дарин.
Вэр внимательно оглядел свой отряд. Никому, да и ему самому, не хотелось тащить тяжелое снаряжение по лесным чащобам, но выбора у них не было. Он насмешливо проговорил:
- Тем, кто боится трудностей, надо было остаться дома, копать грядки и чистить хлев! Мы отправились в путь в поисках приключений. Вот они нас и нашли! Мы первыми из сварожан идем на полунощь ради чести и славы. А для этого и поработать приходится. Трое из нас пойдут впереди, прорубая дорогу. Остальные понесут лодку и припасы!
Распоряжаясь впервые, юноша боялся, что спутники откажутся слушаться, и тогда неизвестно, что может случиться. Он возвысил голос, зазвеневший, как лист меди, чтобы не выдать, как ему тревожно, если не сказать - просто жутко. Но, к счастью, его убеждения подействовали. Еще немного поспорив, сварожане стали делить припасы, прикидывая, кто сколько унесет. Навьючили поклажей и двух больших собак, взятых с собой для охоты.
Наследственное чутье не подвело молодых оборотней, внуков Велеса; все лесные и речные тропы крепко держались у них в памяти. Но волок занял не девять дней, а десять с половиной, потому что путь через чащобу был труден. Обычно впереди всех шли оборотни, прорубая топором просеку в густом подлеске, чтобы остальные могли пройти; за ними пять человек тащили на плечах лодку; позади шли еще четверо, с тяжелыми мешками за спиной; а по сторонам бежали две собаки, высунув языки и шумно дыша, потому что тоже несли тяжелый груз. Такого шествия немеряные леса еще никогда не видели, с тех пор как первый дуб вырос из желудя! Любопытная белка таращила на них круглые глазенки, и, распустив пышный хвост, с громким цоканьем перелетала с места на место, спеша поведать всему лесу о странных чужаках. Косуля замирала, глядя на них огромными влажными глазами, как будто знала, что, пока у людей заняты руки, они не могут метнуть в нее смертоносную стрелу. Даже медведь, встретившийся раз возле разрытого муравейника, от удивления встал на задние лапы, как человек, и проводил их непонимающим взглядом.
Шли медленно, вырубая на деревьях свой знак рода - пикирующего сокола. Когда будут возвращаться, зарубки на деревьях пригодятся, чтобы узнать дорогу. А, если полунощные земли окажутся хороши, то волок между реками и прорубленная тропа пригодятся тем, кто пойдет в ту сторону по их следам. Со временем, может быть, через лес проляжет уже заметная тропа, а когда-нибудь - и торная широкая дорога.
Но, чтобы она пролегла через немеряные леса, отряд Вэра должен был сейчас пройти их первым, без всякой тропы.
Наконец, подтощалые, исцарапанные, сбившие ноги сварожане вновь могли спустить свою лодку на воду. Река, до которой они дошли, была небольшой и узкой, с обеих берегов ее обступали могучие леса, спускаясь к самой воде. Да и лес здесь был другой, все больше хвойный, темный - сосны да елки. Можно было плыть между двух берегов целый день и ни разу не увидеть дерева другой породы. Зато они видели не раз, как на рассвете к реке спускается длинноногий нескладный лось, зайдя в воду по брюхо, пьет, вытягивая длинные губы, смотрит, будто с удивлением, на свое отражение в воде: что за зверь - олень не олень, конь не конь, корова не корова, - чудо лесное! А однажды проплывали мимо бобровой хатки, сложенной из осиновых веток так ладно, что впору человеческому жилью. Сами солидные темношкурые хозяева тут же деловито обгладывали какие-то ветки, меж тем как их детеныши, играя, скатывались с крыши в воду на собственном хвосте. Собаки путешественников, увидев бобров, громко залаяли, порываясь броситься в воду. Пришлось взять их на повод. Задавят детенышей - против Правды Лесной, а взрослые бобры, хоть были меньше собак, вполне могли их убить или искалечить своими страшными грызущими зубами, или утянуть под воду. Но на будущее эту речку стоило запомнить. Мех бобра, непромокающий и незамерзающий, ценнее всех, даже соболя, не говоря уж о кунице, которой в каждом лесу - как мышей. Оставалось надеяться, что бобры водятся и дальше к полунощи.
Так, то наслаждаясь плаванием по бесчисленным рекам и речкам, то прокладывая тропы через лес, двигались путники дальше, вглубь немеряных лесов. Взяв с собой пузырек несмываемых чернил, Вэр отображал на бересте их путь, отмечая на чертеже каждый речной поворот. Постепенно под его руками рождался первый чертеж полунощных краев. Если у него, Вэра, все получится, по этому пути со временем двинутся и другие сварожане.
А между тем, время постепенно шло. Выйдя из Дедославля в начале лета, путники постепенно замечали, что становится холоднее, да и небо все чаще хмурится, порой начинался мелкий моросящий дождь. Там, где у берега стояли лиственные деревья, стало видно, как они обряжаются в золото и багрянец. Их опавшие листья плыли по воде, как игрушечные лодочки. Наступала осень. Впрочем, это не удивило путников; они с самого начала готовились плыть на лодке как можно дальше, пока будет тепло, а потом выбрать удачное место на берегу и устроить зимовье, чтобы охотиться здесь. Если что и удивляло, то размеры этой страны: за все лето и часть осени они, похоже, и близко не придвинулись к краю ее. Казалось, можно так идти или плыть всю жизнь, целую вечность, а дороге не будет конца.
За все время они ни разу не встречали чужих людей, хотя знали от Коловула, что те обитают в глубине лесов и по рекам. Оборотень много рассказывал им, как обходиться при встрече, но эти меры предосторожности все больше казались Вэру и его спутникам излишними. Казалось, что немеряные леса вовсе не населены.
Зря казалось! Однажды, уже в середине осени, путники услышали за поворотом реки человеческий смех и голоса на непонятном языке. Вэр прислушался, подняв весло. Голоса еще невидимых за поворотом людей послышались вновь.
- Леший, может, шутит? - шепнул опасливый Наут.
- Нет, это люди, - отозвался Смел. - Они говорят: "Заводи сеть правей! Тяни крепче, ухватим "речного коня". Говорят не совсем на том языке, какому нас учил отец, но очень похоже, так что можно все разобрать.
- Хорошо. Будете переводить, - сказал Вэр и опять загреб веслом воду. Товарищи последовали его примеру, и лодка птицей вынеслась за поворот.
В воду вдавалась длинная песчаная коса. И на ней столпились пять человек, с явным усилием вытягивая из воды что-то тяжелое, завернутое в мокрую сеть, как в мешок. Издалека Вэр разглядел только нечто длинное, темное, осклизло-мокрое, похожее на сгнившее бревно, и удивился, зачем лесные жители так стараются его вытащить. А что старались, было сразу видно: они встали по всей длине сети, тащили, сцепив зубы, их плечи горбились от натуги под сшитыми из замши кожухами; смуглые лица раскраснелись. Бревно, как видно, было тяжелым.
Наконец, они вытянули совместными усилиями, размотали сеть. И только тут подняли головы и увидели лодку с незнакомцами. Можно сказать, встретились нос к носу.
Лесные люди показались сварожанам пониже них ростом, одеты все одинаково - в кожухах с закрывающим голову капюшоном и штанах, в сапогах из мягкой кожи, причем все это было украшено замысловатыми узорами. Все пятеро выглядели молодыми, один, пониже ростом и тоньше других, похоже, вовсе подросток. Выглядывавшие из-под капюшонов лица выглядели острыми и узкими, с резкими чертами, темные от загара. Но глаза у парня повыше других, что вышел вперед, были неожиданно светлые, прозрачные как речная вода, а под капюшоном виднелись гладкие пряди льняных волос.
Вэр стал на ноги в своей лодке, собираясь приветствовать лесных людей, чтобы оборотни перевели его слова. Но тут неожиданный случай нарушил все планы.
"Бревно", вытащенное на берег, неожиданно забилось, стремясь вернуться в воду. Заплескало широким, как лопата, хвостом, и рыбаки отскочили прочь, потому что им запросто могло переломать ноги. Они схватили лежавшие рядом топоры, багры, копья, стали ими колоть и рубить рыбину, а та все билась и прыгала, стараясь спастись.
Вэр с удивлением заметил, что на оружии лесных людей все наконечники сделаны из кости да из гладко обтесанного камня. Вообще-то, и Коловул рассказывал, что сородичи его матери и другие лесные племена не знают железа, но Вэр не задумывался, как это может быть. А теперь сам видел - правда! Такого сома, конечно, каменным топором не скоро убьешь. Вот показать бы этим жителям...
Не колебаясь более, Вэр с тяжелым топором в руках махнул через борт лодки на песок и обрушил лезвие на череп речному чудовищу. То обмякло, мертвое или оглушенное.
В этот момент кто-то ухватил Вэра за рукав кожуха. Он оглянулся. Тот самый мальчишка из местного племени, вблизи показался еще меньше, личико - как у девушки. И тянет руки, между прочим, к его секире, показывая то на нее, то на рыбу: мол, дай мне!
- Малыш, да ты не поднимешь такой топор! - расхохотался Вэр. - Опусти руки, я сам добью рыбину. А ты, чего доброго, отрубишь ногу себе или кому-нибудь... Отойди, кому сказал!
Но мальчишка, не отпуская, вцепился в рукоять секиры и тянул на себя. А тут как раз оглушенная рыбина опять плеснула хвостом, и Вэр, плюнув, отдал секиру. Юноша из лесного племени с усилием поднял ее тонкими руками над головой, будто рубил дерево, и стремительно ударил точно под жабры сома, с удивительной точностью отрубив усатую пучеглазую рыбью голову.
От резкого движения капюшон слетел с головы паренька, и на плечи упали две длинных, светлых как лен, косы с украшениями из прозрачных камешков...
Вэр застыл как вкопанный, уже по-иному разглядев невысокий рост и хрупкость "подростка", его женственную миловидность. Мысленно выругал себя. А девушка выпрямилась и что-то проговорила на своем языке, тягучем и медленном, с долгими гласными звуками.
Ольха перевела, поглядев на Вэра:
- Она благодарит тебя за то, что одолжил топор. Говорит: таким можно убить даже медведя.
Вэру было жарко от жгучего чувства стыда. Как он сразу не догадался, что перед ним девушка? Да какая смелая, и как точно ударила сома под жабры, видно, что не первый раз охотится с мужчинами. А он-то, не разглядев, оскорбил ее. Пусть на своем языке, но что если ее соплеменники догадаются?
Как бы опровергая его сомнения, подошел ближе высокий юноша, замеченный прежде. Оглядев взором всех, обратился к Вэру, видимо, догадавшись, кто является предводителем.
- Мы - кунда, - произнес он, обведя руками всех своих родичей, показывая, что имеет в виду название своего народа.
- Кунда - одно из лесных племен, - пояснил Быстр.
- А мы - сварожане. Дети Неба. Мое имя - Вэр.
Лесной житель понял его и кивнул, ткнув себе в грудь:
- Я - Тармо! - затем, по очереди называя своих спутников: - Веса. Анто. Унге, - и, последней показав девушку, добавил: - Айни, моя сестра!
Когда Ольха перевела его слова, Вэр вежливо, но без лишнего любопытства поглядел на девушку. Она уже заправила косы под капюшон и опять похожа была на мальчика-подростка. Однако, уловив взгляд Вэра, улыбнулась, и он понадеялся, что она его простит.
Тармо обратился к прибывшим, а Быстр перевел его слова:
- Охотники племени кунда просят обладателей режущего камня, которых привела в гости богиня Йомала, разделить с ними эту большую рыбу. По обычаю, охотники, добыв крупную дичь, могут съесть сразу, сколько им нужно, а остальное должны принести племени. Мы приглашаем вас в гости, к себе в стойбище.
Лица у всех пятерых при этих словах были вполне приветливы, и Вэр понадеялся, что людям племени кунда можно верить. Они не казались ему способными на вероломство, тем более что видят их впервые. В конце концов, тон ведь помог им справиться с большой рыбой.
И он произнес, всем видом показывая, как рад приглашению:
- Мы охотно примем гостеприимство племени кунда! Да осветит Солнце день нашей встречи!
Вскоре на песчаной косе жарко горел большой костер. В нем жарились жирные куски из сомовьего хвоста, а в котле варилась уха из той же рыбы. Вокруг костра сидели сварожане и кунда, обедали вместе и беседовали, заставляя оборотней беспрестанно переводить. Там, где слов не хватало, в ход шли жесты, то и дело вызывавшие у кого-нибудь смех. Если бы не затрудненность в общении, никто бы не угадал, что здесь собрались люди из разных народов, впервые встретившиеся всего несколько часов назад.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Convollar от 30 Апр, 2021, 08:01:13
Вэр молодец, убедил своих спутников идти по намеченному маршруту. Волок, конечно, не плавание по реке, но вода течёт, как хочет. И первая встреча с древним лесным народом тоже интересна. Со временем эти люди станут частью рождающейся нации. Спасибо, эреа Артанис.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Артанис от 30 Апр, 2021, 21:01:05
Большое спасибо, эрэа Convollar! :-* :-* :-*
Вэр молодец, убедил своих спутников идти по намеченному маршруту. Волок, конечно, не плавание по реке, но вода течёт, как хочет. И первая встреча с древним лесным народом тоже интересна. Со временем эти люди станут частью рождающейся нации. Спасибо, эреа Артанис.
"Нормальные герои всегда идут в обход".(с) Продолжи они плавание по реке - и история с географией Сварожьих Земель могли бы впоследствии сложиться совсем иначе. Один из будущих центров влияния появился бы в другом месте.
Да, станут. И я уже знаю, кто положит начало их смешению...

Глава 22. Лесные люди
Стойбище племени кунда лежало в глухом лесу, на берегу ручья с прозрачной водой. Сварожане довольно долго шли за своими проводниками, скользившими сквозь любые заросли неслышной походкой, как у лесных зверей. По лесу все пятеро умели ходить не хуже оборотне, даром что несли в мешках за спиной куски изрубленной рыбины. Вэр иногда видел мелькавшую впереди Айни и пытался подражать ее легкой походке, но при этом ломился сквозь заросли, как вспугнутый лось. В конце концов, он махнул рукой и стал внимательно изучать лесные приметы, прикидывая, смогут ли они сами найти обратный путь к реке.
Оказалось, что у лесного стойбища нет не только стен, но даже деревянного частокола. Пришельцы вовсе не замечали никаких примет за густым подлеском высотой в человеческий рост. Тут были кусты бузины, дикая смородина, малина, черемуха, можжевельник, и все это окружали высокие стебли жгучей крапивы. Вэр хотел уже пройти мимо, но тут Тармо, идущий впереди, раздвинул заросли, и путешественники увидели прямо перед собой долгожданное стойбище.
Оно состояло из нескольких десятков хижин, покрытых разрисованной берестой, остроконечных, без всяких окон. Из отверстия в крыше поднимался дым. День был погожий, так что многие люди находились на свежем воздухе, занимаясь своими повседневными делами и при этом оживленно беседовали между собой на том же протяжном языке. От обладателей такой речи трудно было ждать особой разговорчивости; а между тем, люди на поляне не замолкали, их голоса текли плавно и звонко, как ручей.
Обликом увиденные кунда походили на Тармо и его друзей, были большей частью худощавы, узколицы. Одежда у большинства была того же покроя, у некоторых, к тому же, весьма пестро украшена разноцветными нитками, полосками меха, птичьими перьями. Особенно богато вышиты были одежды стариков. Наверное, это знаки отличия, сообразил Вэр. Их собирают за всю жизнь, и у Тармо и его друзей пока маловато собралось нашивок.
Первыми навстречу пришедшим кинулись собаки. Остроухие, поджарые псы с закрученным хвостом, в основном рыжей масти, они только что лежали, греясь на солнышке, или рылись в земле, грызли брошенные кости. Но стоило одной навострить уши, как вся стая с заливистым лаем помчалась встречать людей. К молодым кунда собаки стали ласкаться, прыгая и умильно повизгивая, чему, возможно, способствовал и запах рыбы. Завидев пришлых людей, собаки насторожились было и вздыбили шерсть, но Тармо что-то приказал им, и они пошли рядом, не рыча и не лая, но не сводя внимательных глаз. Собаки пришельцев удостоились гораздо более недружелюбного внимания местных. К счастью, путники заранее завязали своим морды ремнями, чтобы не допустить драки. А поскольку пришлые псы не могли ни лаять, ни рычать, но местные покружили вокруг них на прямых лапах, вздыбив шерсть, но убрались прочь, когда хозяева отозвали их.
Следом за собаками из стойбища выбежали дети разного пола и возраста, а за ними, более сдержанно - и взрослые. Сперва - не спеша; как видно, в их повседневной жизни возвращение охотников было и важным событием, и развлечением. Но при виде чужаков лесные люди сперва вытаращили глаза, а затем стали часто и громко переговариваться между собой. Тармо что-то оживленно повторял, указывая на сварожан, а местные жители, особенно старики, похоже, возражали, тоже указывая жестами.
Ольха, наклонившись к сородичам, тихонько переводила:
- Они говорят: неизвестно, кто такие эти бородатые, добрые ли духи их послали. А Тармо ответил: от воды не приходит зла. Он за нас ручается.
Тут и Айни выскочила вперед рядом с братом, заговорила что-то быстро-быстро.
- Она говорит про твой железный топор. Говорит: с таким оружием ничего не страшно, им можно одолеть лося или медведя, или... тут я не поняла, кого. Какое-то большое существо. Айни еще сказала: если железные люди, - это про нас, - дадут кунда такое оружие, кунда станут сильней великанов!
- У них тут и великаны живут? - шепотом спросил Вэр.
Оборотница пожала плечами.
- Кто их знает! Разузнаем еще, если задержимся здесь, - и она стала опять прислушиваться к спорам среди лесного племени.
Договорились кунда между собой, прямо скажем, нескоро. Уже солнце спускалось за лохматые ветви сосен, когда с лиц лесных людей исчезла подозрительность, и они расступились, позволяя сварожанам пройти.
Тармо подвел Вэра к старику, опиравшемуся на высокий посох с резным навершием в виде орла. Тот носил на голове высокую бобровую шапку, а рукава и подол кожуха украшали кисточки из гладкого белого меха. Старик держался прямо, хотя был очень худ, а лицо его, с острым носом и длинным подбородком, приобрело выражение, напоминавшее хитрых лесных зверей - куницу, ласку, может быть - лису.
- Поздоровайся с Окасти - старейшиной племени кунда, - велел через переводчика Тармо.
Вэр почтительно поклонился вождю лесного племени.
- Пусть боги хранят тебя и твой славный народ, почтенный вождь! Мы пришли по реке издалека, чтобы охотиться. Нам бы хотелось быть вашими друзьями, искусные лесные охотники, - и вдруг, по наитию, Вэр подал в руки старику один из железных топоров. - Владей нашим острым железом! Если кунда и сварожане будут друзьями, мы вам подарим еще много таких острых и твердых орудий. Ими можно легко срубить самое большое дерево и поразить любого зверя!
Руки старейшины, хоть и старчески тонкие, оказались еще достаточно крепки, чтобы удержать тяжелый топор. Некоторое время он разглядывал его со всех сторон, удивляясь холодному блеску, взвешивал на руке, трогал пальцами лезвие. Даже зачем-то понюхал; топор непривычно пах железом. Другие мужчины тоже тянули руки, изучая необычный предмет, но вождь им топора не отдавал. Наконец, выбрав в груде палок для костра одну, потолще, размахнулся им. Палка тут же раскололась пополам. Кунда уважительно заговорили, убедившись сами, как сильно оружие "железных людей".
Спрятав топор за пояс, Окасти пристально взглянул на гостей.
- Я верю, что Йомала привела вас не случайно. Будьте нам добрыми гостями, люди издалека. Если вы пришли для охоты, мои сородичи укажут вам хорошие ловища. Лес велик и щедр ко всем, кто уважает его силы.
Вэр украдкой погладил висевший под одеждой Велесов оберег. Вроде бы, начало знакомства с лесными людьми проходит неплохо. Теперь самое главное - не испортить самим чего-нибудь по неведению, не нарушить какой-нибудь обычай, не оскорбить того, что считается у местных людей священным. Святотатства ни один народ своим гостям не спустит, решат, что их намеренно оскорбляют, или что чужаки - вовсе не гости, а злые колдуны, и пришли, чтобы навести порчу. Тогда с ними расправятся, и трупы их спрячут в болото, чтобы не поднялись нежитью. Еще по пути в стойбище оборотни предупредили молодых сварожан, чтобы наблюдали за местными жителями и следовали их обычаям.
Стойбище лежало в ложбине, а над ним, на скалистом взгорке, возвышалась самая большая сосна, какую когда-нибудь видели Вэр и его спутники. Сосна была такой старой, что кора на ней из медно-красной сделалась серой и вся потрескалась. Ее ствол могли бы обнять лишь несколько человек, взявшись за руки. Вокруг нее не росли другие деревья, но зато ее старые, с густой хвоей, ветви раскинулись так широко, что издали казалось, будто над стойбищем стоит целая роща. Меж двух выпирающих из земли корней могучей сосны начинался ручей, бегущий сквозь стойбище и дальше, в лес, чтобы влиться в реку.
Незаметно подкравшись к Вэру, Айни проговорила, а Ольха перевела ее слова:
- Великая сосна стояла здесь, еще когда Йомала только вывела кунда и других лесных людей из воды на сушу.
Под сосной стояли резные изваяния, изображавшие то людей, то разных животных весьма причудливого вида. Вэр разглядел фигуру длиннобородого человека с оленьими рогами и женщины на берегу ручья, в ожерелье из жемчуга. Наверное, Йомала, их богиня воды.
Вечером на большой поляне состоялся настоящий пир. Лесные люди не ударили в грязь лицом перед неведомо откуда взявшимися гостями. На длинных выдолбленных блюдах лежали куски их сома, жареная лосятина, вепрятина, кабанье сало с кислой красной ягодой для приправы. Это ягоду лесные люди добавляли решительно ко всему: к мясу и к рыбе, и к напитку, похожему на сварожский мед, и даже к лепешкам из желудевой муки. Гости сперва роняли ягоды, а от их кислоты сводило скулы; но постепенно приспособились, и им тоже показалось. что с ними есть вкуснее. Вообще же, люди брали себе еды сколько хотели, сидя на шкурах без всяких столов и лавок, и при этом не переставали болтать и смеяться. Тут же, немного поодаль, сидели и собаки, и то и дело кто-нибудь из племени бросал им недоеденную кость.
Один из спутников Вэра, Дарин, попробовал желудевую лепешку, скривился и достал из сумки горсть ржаных сухарей из дома. Протянул один сидевшему рядом местному парню, кажется, Унге, одному из тех, кто встретил их. Тот понюхал его и стал грызть, в свою очередь морщась от усилий.
Дарин засмеялся над ним, попросив Быстра перевести:
- Ешь, ешь, друг, это же хлеб! Хлеб, понял? Вы что тут, у себя в лесах и хлеба не растите? Из чего только эта лепешка? Она же горькая, как медвежья желчь!
Унге, уяснив из перевода, о чем идет речь, прижал к груди кусок темной желудевой лепешки.
- Желудь - хорошая еда, сытная! Он делает человека сильным, как дуб, на котором растет. Дуб - священное дерево, наш кормилец.
- Хлеб из желудей! Это ж надо так жить! - Дарин сочувственно покачал головой. - Да ты попробуй, каков на вкус настоящий хлеб! Из ржаных колосьев, выросших в поле! Не то что ваша горечь.
Молодой кунда сгрыз сухарь, но неожиданно спросил через Быстра: что такое колосья? Озадаченный Дарин почесал в затылке.
- Ну... как тебе объяснить, если ты их сроду не видел? Ну, они растут в поле, как трава, - он для наглядности сорвал пучок травы, - только высокие и длинные. В них зреют семена. А мы собираем семена и растираем их в муку, из которой печем хлеб, такой как этот, только мягкий.
Когда оборотень перевел ему эти слова, Унге что-то коротко произнес в ответ и отвернулся, утратив всякий интерес к хлебу пришельцев. Быстр объяснил его ответ Дарину:
- Он говорит: "Зря ты хвалишься своим хлебом, чужеземец. Мы черпаем силу от плодов могучего дуба. А вы черпаете силу от слабой травы."
А между тем, праздник все продолжался. Вэр обратил внимание, что вождь племени положил железный топор себе на колени, любуется им, как драгоценностью, словно опасается, как бы топор не исчез.
Когда небо совсем стемнело, и лохматые ветви большой сосны утонули во мраке, в святилище над берегом ручья загорелись костры. Теперь они озаряли одну из деревянных фигур - припавшее к земле чудовище с длинным хвостом, рогами и мордой, неприятно напомнившей Вэру головы людоящеров и драконов. Пламя пылало прямо перед ней, так что казалось, будто исходит из разинутой пасти чудовища. Не успел Вэр спросить у сидевшей рядом Айни, что это значит, как увидел четырех мальчиков-подростков, совершенно обнаженных. Их вела за собой сгорбленная почти пополам старуха с седыми распущенными космами, падавшими ей до пояса, так что волосы закрывали ей лицо, как занавески, виден был один длинный загнутый нос. Старуха подгоняла мальчиков, щипая их за руки и царапая длинными ногтями. По их рукам и плечам стекали струйки крови, но ни один не издал ни звука. Ко всему прочему, старуха еще и хромала, но двигалась при этом удивительно быстро, успевала следить за всеми жертвами сразу. Вэр успел удивиться, почему они так покорно идут за ней, терпя мучения. Не иначе, как старуха их заколдовала!
А между тем, страшная ведьма уже втолкнула первого из мальчиков в проход между кострами, так что он влетел прямо в пасть чудовищу. Теперь оно уже не казалось деревянным: Вэр явственно видел, как оно разевает пасть, как отблески огня горят в его глазах. Оно сомкнуло челюсти, проглотив первого мальчика, и тут же сквозь огненные сполохи ему в пасть влетели другие.
Не помня себя, Вэр вскочил на ноги, ища свое копье. Он готов был броситься на чудовище, убить кошмарную старуху, но Айни повисла на его руке.
- Что ты делаешь! Нельзя вмешиваться в обряд, тем более чужеземцу!
- Но она погубила ваших юношей! Почему вы все так спокойно сидите? - воскликнул Вэр, указывая на старуху, которая все еще стояла между огней, произнося нараспев какие-то заклинания.
Айни, когда Смел перевел ей все, засмеялась и закрыла рот ладонью.
- Какой ты смешной, чужеземец! Это же обряд посвящения во взрослую жизнь! Чудовище должно пожрать детей, чтобы исторгнуть их уже взрослыми мужчинами. Старая Кертту должна их провести между миром живых и миром мертвых. Она обычно живет одна в лесу, в домике на сваях над болотом. Варит там зелья, шепчет заклятья. Она действительно сильная ведунья, многих спасла от смерти. Моего брата исцелила от лихорадки. Матери Анто помогла разродиться. А вон сидит Интарен, видишь, со сплющенным лицом, одноглазый? Это его три зимы назад искалечил медведь, да еще снял ему когтями кожу с головы. Все думали, что он умрет, а старая Кертту промыла раны, натянула обратно кожу и волосы и зашила тонкой иголкой. С тех пор Интарен еще четырех медведей убил. Говорю тебе: Кертту - великая ведунья! С какой стати ей губить будущее рода?
Пока оборотень переводил ему слова Айни, Вэр разглядел, как из-под земли близ чудища выбрались "проглоченные" юноши. При виде них все кунда одобрительно закричали и стали хлопать в ладоши. Потом мужчины окружили их и дали новую одежду. Вождь назвал их новые имена, и они с важным видом уселись среди взрослых, счастливые и гордые собой.
Вэр опустил голову, чувствуя, как горит от стыда его лицо. Чуть сам не испортил навсегда отношения с лесными людьми!
Айни, тоже рукоплескавшая вместе со всеми, коснулась горячей ладонью руки Вэра.
- Не огорчайся: ты еще слишком мало нас знаешь. У тебя и твоих друзей будет время познакомиться с обычаями кунда. Мы попросим вождя позволить нам показать вам лес; Тармо и я, - проговорила девушка, попросив оборотня перевести.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Convollar от 30 Апр, 2021, 21:48:09
Интересные какие эти лесные люди. Мир альтернативный, поэтому прямые аналогии невозможны, а косвенно - это финно-угры (мордва, мещера, вепсы, коми) - они жили в лесах до прихода славян. Но это, конечно, очень условно. Их колдунья очень напоминает Ягань, лесную женщину, Бабу - Ягу. Вэр, конечно, погорячился, чужих богов лучше не раздражать, и в чужие обряды не вмешиваться. Как говорится - в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Спасибо, эреа Артанис.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: katarsis от 01 Мая, 2021, 19:20:28
Вот, и с лесными людьми познакомились. Интересные у них обычаи.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Артанис от 01 Мая, 2021, 20:09:24
Большое спасибо, эрэа Convollar, эрэа katarsis! :-* :-* :-*
Интересные какие эти лесные люди. Мир альтернативный, поэтому прямые аналогии невозможны, а косвенно - это финно-угры (мордва, мещера, вепсы, коми) - они жили в лесах до прихода славян. Но это, конечно, очень условно. Их колдунья очень напоминает Ягань, лесную женщину, Бабу - Ягу. Вэр, конечно, погорячился, чужих богов лучше не раздражать, и в чужие обряды не вмешиваться. Как говорится - в чужой монастырь со своим уставом не ходят. Спасибо, эреа Артанис.
Да, приблизительно им соответствуют. Добавим только еще вовсе ассимилировавшиеся народы, вроде мери, веси, чуди. К сожалению, о них маловато сведений, так что имена пришлось давать по аналогии (лишь бы из той же языковой группы), а обычаи - вообще домысливать от себя. Впрочем, мир, как Вы уже указали, альтернативный.
Да, именно Баба-Яга имелась в виду! Вполне может быть, что легенды о ней появятся от рассказов о старой Кертту и других подобных колдуньях, что могли быть у остальных племен. Кто-то ее правильно поймет, а кто-то, как Вэр поначалу, истолкует все буквально, и ужаснется. Во всяком случае, если в сказках люди никогда не знают заранее, чего от нее ждать, то логично сделать, чтобы она была не сварожанкой, и у тех, кто с ней (или с ними) сталкивался, не было возможности узнать лучше.
Вэр не разобрался, что происходит, а со стороны действительно выглядело жутковато.
Вот, и с лесными людьми познакомились. Интересные у них обычаи.
Главное при встрече двух народов - чтобы могли с пониманием отнестись к обычаям друг друга.

Прожив несколько седьмиц среди племени кунда, сварожские путещественники стали искать удобные места для охоты и для зимовья. Вместе с Тармо и Айни они исходили все окрестные леса и болота, приглядывались, а заодно охотились на крупного зверя, ставили силки на мелких. Но пушных зверей пока не били: ожидали, пока меха "дойдут". В конце концов, им понравилось место в пяти днях пути от стойбища кунда. Туда добрались на лодке по реке, вытекавшей из таких мрачных еловых дебрей, что сварожане прозвали ее Черной. Тем более, что и сама вода была темна от торфа и пахла железом, которое, кстати, в здешних лесах залегало буквально под ногами.
Во время плавания по Черной реке путники заметили, что многие сосны и елки на берегу были изуродованы: с обглоданными кем-то ветками, наполовину ободраны какой-то страшной силой. А деревья помоложе и вовсе были совсем недавно вырваны с корнями, лишившись своего зеленого облачения, изломаны и растоптаны до деревянного крошева.
Вэр, не сводя с леса глаз, тронул за плечо сидевшую на носу лодки Айни. За прожитое в стойбище время он уже мог кое-как понимать язык кунда, не обращаясь с каждым словом к оборотням-толмачам; а Тармо и Айни, в свою очередь, усвоили кое-что из сварожской речи.
- Это что такое? Буря повалила лес? - спросил он.
Девушка покачала головой, так что запрыгали в ее косах подвешенные на ремешках бусины из прозрачно-желтого камня, в одной из которых сидел муравей.
- Нет, здесь прошли индрики-звери! Большие, как гора, все в шерсти, с длинным носом и зубами!
Вэр попытался представить себе таких животных, но воображение не справлялось. Зато ему захотелось увидеть их воочию, и он загреб воду, направляя лодку туда, куда уходили свежие заломы.
Тармо положил руку на плечо сварожанину.
- Мы покажем тебе индриков, только обещай, что не станете охотиться на них! Убить индрика-зверя очень трудно, он могуч и умен, если его ранить, мстит человеку даже спустя годы. А, если его не трогать, он спокоен и миролюбив. У нас есть предания об охотниках, которые разговаривали с индриками и ездили на их спине...
Захватывающие рассказы еще усилили у Вэра желание поглядеть на таинственных животных.
Первым, что они услышали, были глухие утробные звуки, хруст веток и довольное урчание. А потом на берегу открылась целая поляна, вытоптанная огромными животными. И сами они - шесть мохнатых исполинов, мерно обгладывающих сосны, не обращая внимания ни на кого. Их огромные тела, покрытые густым рыжеватым волосом, превосходили всякое представление; каждый из них был в десять раз больше быка. И у них действительно был длинный и гибкий нос, которым они сбивали ветки и целые молодые деревья, чтобы отправить в пасть. Иные, к тому же, держа ветку носом, еще развлекались с ней по-разному: подбрасывали и ловили, или обмахивались ею, будто от жары. У самых больших животных из пасти торчали невероятно длинные, загнутые кверху зубы. Один зверь-великан, подойдя к сосне, стал подрывать зубами ее корни,  и работал так усердно, что дерево скоро зашаталось. Тогда индрик отступил прочь, а, когда дерево упало, стал объедать нежные верхние ветви.
Никто из сварожан не мог даже представить себе подобных существ! Предания из Погибшей Земли, где знали и даже приручали элефантов, позабылись к этому времени. Да если бы и слышали о них, все равно вряд ли догадались бы с ними сравнить шерстистых гигантов из немеряных лесов. Те, в своих рыжих шубах, ни на кого не были похожи. Разве что на поросшие волосами движущиеся утесы на четырех ногах-столбах.
Путешественники глядели на них с реки, не отводя глаз. Сварожане успели в ранней юности повидать ужасных драконов; но в созданиях Великого Ящера ощущалась прежде всего враждебная миру людей сила. А здесь - одно лишь восхищение перед могучей жизненной силой.
Пока они разглядывали диковинных зверей, один из них поднял хобот и затрубил. И на берег, без труда раздвинув сплетение ветвей, вышел человек исполинского роста, одетый в длинную безрукавную рубашку из шкур, оставлявшую открытыми длинные мускулистые руки, поросшие черным волосом. Такими же черными были густые волосы и борода великана, которые люди разглядели, запрокинув головы вверх до боли в затылке. Но лицо его, хоть суровое и резкое, вовсе не казалось зверообразным. Можно было догадаться, что перед ними разумное существо. Только вот, глядя на тяжелую дубину у него за поясом, никто отчего-то не пожелал проверить, можно ли с ним договориться.
- Велет! - одними губами прошептал Вэр.
Его спутники взялись было за весла, но Тармо их остановил.
- Поздно уже! Догонит. Стоим на месте.
Некоторое время велет стоял среди огромных животных, как пастух среди коров. Индрики-звери, видимо, хорошо его знали, подходили спокойно, обменивались утробным фырканьем, ложили конец хобота на плечо двуногому исполину, а тот гладил их. Вэру даже показалось, что они разговаривают между собой.
Но вот велет выпрямился и обратил внимание на лодку. И стал огромными шагами спускаться по берегу вниз.
И пока он шел, казалось, становился ниже ростом. Среди могучих животных был вровень с ними, более пятнадцати локтей. А на берегу стал казаться человеком, все равно огромным и могучим, гораздо крупнее любого из сварожан или кунда, но все же сопоставимым с ними. Почтения к нему это не убавляло; напротив, глядя на огромные, перевитые мускулами плечи и руки великана, Вэр вспомнил, как дома рассказывали, что велеты созданы богами из камня раньше обычных людей. Каменные люди. И вправду!
Велет вошел в реку, и вода сразу стала подниматься, словно кто-то преградил ей путь.
- Скорей! Гребем! - завопили охотники. Но было поздно.
Лодка покачнулась и накренилась. Велет шел к ней по речному дну, и от его движения подымались высокие волны. Гребцы никак не могли их преодолеть. Очередная волна едва не смыла Тармо. Вэр едва успел ухватить его за руку и бросить в лодку.
- Копья! Копья! - отбросив весла, сварожане хватались за оружие.
- Дурачье! - обернулся к ним Вэр. - Потопит лодку!
Сам он лихорадочно размышлял, что делать. И вдруг будто кто сказал ему на ухо, чей-то уверенный, низкий голос: "Оберег Велеса у тебя на что? Сам говорил: в немеряных лесах он нужней нужного!"
Разрывая ворот сорочки, выхватил оберег. В сумраке лесной осени сверкнула золотая медвежья лапа в кольце, когда он протянул его навстречу велету.
- Нехорошо делаешь, почтенный велет! - голос Вэра обрел неведомо откуда появившуюся мощь. - Ты узнаешь знак Лесного Хозяина? Он нам позволил придти в немеряные леса. Мы твоих зверей не трогали, обид тебе не чинили, за что ты хотел нас утопить, против Правды Лесной? Между прочим, наше племя одолело двуногих ящеров, с которыми и твой род враждовал издревле!
Велет остановился, разглядывая глубоко посаженными глазами священный знак. Потом он замер, словно дерево, выросшее посреди полноводной реки.
- Не дело идти против воли богов! - голос велета был таким низким, что больше напоминал рокот горного обвала, чем человеческий голос. - Если уж вы, люди, пришли сюда, значит, вас уже не выставишь. Так и быть; я позабочусь, чтобы никогда больше не встречать вас. Никогда не думал, что ящеров одолеет такое мелкое и жалкое на вид племя!
Сказав так, велет стал подниматься обратно на берег. Река перестала волноваться, и лодка помчалась по ней стрелой. Люди в ней примолкли, даже помрачнели. Встреча с велетом и могучими зверями заставила их призадуматься, каждого - о своем.
Вечером, когда после охоты их товарищи уснули возле костра, Вэр и переодевшийся в сухое Тармо долго беседовали, подбрасывая ветви в огонь.
- А ведь ты меня спас! Если бы не ты, я бы улетел как раз велету в руки... - молодой кунда содрогнулся, вспомнив пережитый ужас.
- Я, наверное, случайно ухватил. Даже подумать не успел... - неловко проговорил Вэр на языке лесных людей, взяв друга под руку.
Некоторое время они сидели у костра, плечом к плечу. Им было тепло и приятно.
Потом Тармо проговорил:
- У нас, когда охотник спасает другому жизнь, они меняются оружием. Я бы хотел обменяться с тобой копьями...
- Охотно! - согласился Вэр. Он давно хотел подарить Тармо железное оружие, но не было подходящего случая, чтобы передать его со всем уважением.
Он дал охотнику копье с тяжелым наконечником и деревянной перекладиной - в самый раз на крупного зверя. Тармо же принес свое - с древком из ясеня, в верхушку его был закреплен красивый солнечный камень, а наконечник - из полированного до блеска кремня, обточенного в форме листа. На вид такие наконечники выглядели хрупкими, но Вэр уже видел, как такие копья в умелых руках пронзают наповал и вепря, и лося. Только вот стирался кремень действительно быстро, а при неудачном ударе легко ломался - не чета железу!
Тармо ласково гладил пальцами подаренное сварожанином копье. Вэр заметил, что кунда испытывают к железу необычное благоговение; например, вождь Окасти каждый день мазал подаренный ему топор медвежьим жиром - угощал живущих в нем духов, которым приписывал все свойства железа. Не освоились еще лесные люди с новым оружием. Ничего, привыкнут. Еще и сами научатся делать железо. Совсем не это беспокоило Вэра. Он глубоко вздохнул, подавляя тайные мысли.
- А у нас в знак побратимства обмениваются кровью, - произнес он, чтобы что-нибудь сказать.
- У нас тоже так делают, - в пламени костра видно было, как лицо Тармо озарилось улыбкой. - Только я думаю, нам с тобой это не подходит!
- Почему? - насторожился Вэр.
- Потому что ты тогда и для Айни сделался бы братом. А брат не может жениться на сестре.
Вэр так и подскочил на месте, будто сел на муравейник. Откуда Тармо угадал его самые потаенные мысли?!
- А как ты думаешь: Айни пойдет за меня замуж? - спросил он, волнуясь.
Молодой кунда очень хорошо знал, о чем думает его сестра, но попытался схитрить:
- Может быть, пойдет, а может, и нет... Айни бегала на болото к старой Кертту за гаданием, и та ей предскащала, что она станет женой чужеземца с огненными волосами... Но только старейшины племени не любят, когда на девушках кунда женятся чужаки. И вы же со временем уйдете к себе, туда, где заканчивается лес. Если бы остались у нас, тогда бы дали жену и тебе, и твоим друзьям.
Вэр задумчиво нахмурился.
- Я не могу остаться. Мой старший брат оставил род, перешел в племя жены. А я обещал дома, что вернусь. Но и от Айни не отступлюсь!
- Понимаю...
Они какое-то время сидели, обдумывая, как лучше устроить, чтобы старейшины кунда согласились на брак Вэра с Айни.
- Слушай! А если охотники из соседних племен сватаются к вашим девушкам, что нужно сделать, чтобы получить согласие? - поинтересовался Вэр.
- Это не так часто бывает. Обычно старейшины требуют, чтобы жених принес для племени подарки: добыл крупного зверя или рыбу, или меха, или солнечный камень. Чтобы убедиться, что он силен и добычлив, сможет позаботиться о невесте. Но в твоем случае я уж и не знаю, чем ты можешь удивить старейшин. Они теперь и железо примут как должное. Мясо и меха не в счет: их могут принести и свои.
- Что же тогда делать? - Вэр задумчиво потер подбородок.
- Похитить меня и сделать женой! - прозвенел голос Айни. Она, оказывается, давно не спала, и слушала разговор жениха и друга. Пояснила недоумевающему Вэру: - У кунда и других лесных племен бывает, когда родители и старейшины против, молодая пара бежит в лес, а потом возвращается уже супругами, и муж платит выкуп за жену.
Вэр оживился было, но Тармо покачал головой.
- Это подходит тем, чей род рядом. А вас будут преследовать по всем лесам, как диких зверей. Твои же родичи слишком далеко, чтобы вас укрыть.
Тяжело вздохнув, Вэр вынужден был согласиться. И снова принялся размышлять: что же понравится старейшинам еще больше, чем железо?
Золото! Он даже подскочил, будто его кто толкнул под руку. Золота, как и других металлов, кунда не знали, а оно наверняка их восхитит, рядом с их амулетами из камня и дерева.
Из золота у него был при себе, кроме Велесова оберега, только маленький медведь, доставшийся от деда. Вэр снял его с цепочки, нагревшегося от его груди, и поставил себе на ладонь. В блеске огня фигурка отливала красным золотом. У Айни и Тармо глаза засверкали при виде нее.
- В Дедославле у тебя будет много украшений не хуже этого! - пообещал Вэр своей невесте. - Этот медведь был мне дорог как память. Но, если получится, это будет лучший обмен в моей жизни!
По возвращении в стойбище Вэр прямиком направился в хижину вождя Окасти. Он знал, что кровных родителей у Тармо и Айни нет: их отец погиб на охоте много лет назад, а мать утонула в половодье прошлой весной. Стало быть, за их судьбу отвечал весь род.
Вэр крикнул у входа в хижину и, получив разрешение, вошел.
Старейшина сидел на покрывале из шкуры белого оленя, которую только что постелила старуха, его жена. Увидев гостя, та быстро захлопотала, принесла копченого сига, лосиный язык, желудевые лепешки с салом и клюквой, горячий настой из трав в глиняных плошках.
- С чем ты пришел? - поинтересовался вождь кунда. Это не было неуважительно; с таким вопросом у них обращались к каждому гостю.
Вэр как будто бросился в омут головой.
- Великий вождь, отдай мне в жены Айни! Я люблю ее. Она и ее брат согласны. Если мы породнимся, дружба между сварожанами и кунда окрепнет еще больше.
Старик окинул чужеземца сумрачным взором.
- Айни нежна и красива. Она может делать всю женскую работу, и мужскую тоже. Выдержит самый долгий путь, не споткнется в глухом лесу. Всем кунда будет жаль потерять такую девушку!
Рыжеволосый сварожанин поставил перед собеседником золотого медведя.
- Эту фигурку из солнечного металла мне прислал Хозяин Лесов, которого вы называете Укко, а мы - Велесом, чтобы я подарил ее гостеприимным кунда ради Айни! Ни у кого в лесах не было такого сильного оберега и такой красивой вещи! С этим оберегом у вас никогда не переведется дичь и рыба, ваши дети будут вырастать в сильных охотников и красивых девушек не хуже Айни. Только отдай мне ее в жены!
Старейшина лесного племени осторожно касался золота, но тут же отдергивал пальцы, словно оно могло обжечь. Лицо его выражало серьезную борьбу с собой. Наконец, он вздохнул и придвинул к себе золотого медведя.
- Ладно! Мы можешь увести Айни с собой.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Convollar от 01 Мая, 2021, 20:31:28
Вэр времени зря не теряет, нашёл себе невесту. Первая пара из двух разных народов. Зверь Индрик, ага, и в шубе! Ну-ну! А Велет очень интересен, может менять облик, опасен, конечно, но обошлось. Вэр имеет все качества вождя, интересно - вернётся он к народу кунда или уведёт Айни и останется с ней в Дедославле? Посмотрим. Ждём продолжения, эреа Артанис.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: katarsis от 02 Мая, 2021, 20:35:12
Не зря Вэр всю жизнь тренировался обмениваться к своей выгоде: как знал, что понадобится ;)
Интересно у них тут: индрики, велеты... Индрики-то, оказывается, приручены велетами. Впрочем, те, кто создаёт такие штуки, как Агриков меч и не могут быть примитивными дикарями.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Артанис от 03 Мая, 2021, 20:59:42
Большое спасибо, эрэа Convollar, эрэа katarsis! :-* :-* :-*
Вэр времени зря не теряет, нашёл себе невесту. Первая пара из двух разных народов. Зверь Индрик, ага, и в шубе! Ну-ну! А Велет очень интересен, может менять облик, опасен, конечно, но обошлось. Вэр имеет все качества вождя, интересно - вернётся он к народу кунда или уведёт Айни и останется с ней в Дедославле? Посмотрим. Ждём продолжения, эреа Артанис.
И невесту нашел, и способ ее заполучить. Ну а народы станут постепенно сближаться.
Звери индрики, они же зверегоры, у нас дожили до самого "Пламени Жар-Птицы", последнего по времени действия в Сварожском Цикле. Так что уж прародители сварожан должны были точно с ними встречаться.
Велет послушался, увидев оберег. Иначе могло бы хуже получиться.
Вэр собирается вернуться в Дедославль. Поступить, как Скил, уйти к чужому народу, он не хочет, об этом уже сказал. Но вот останется ли он там навсегда, или его потянет обратно открытая им земля?
Ну, вот оно, продолжение!
Не зря Вэр всю жизнь тренировался обмениваться к своей выгоде: как знал, что понадобится ;)
Интересно у них тут: индрики, велеты... Индрики-то, оказывается, приручены велетами. Впрочем, те, кто создаёт такие штуки, как Агриков меч и не могут быть примитивными дикарями.
Обменять девушку на золотое украшение вообще мог додуматься только он, большинству сварожан такая идея в голову бы не пришла! Опасаюсь, что благодаря Вэру золото начнет снова цениться как универсальная денежная единица, о чем сварожане успели было позабыть. Да и к открытым землям у него, по сравнению с его предками, отношение более промышленно-утилитарное: что можно там полезного добыть? Если бы он в наше время жил, какие-нибудь месторождения нефти или золота на Крайнем Севере выискивал бы, наверное. Проявляя при этом отвагу и упорство, но с совершенно определенными и небескорыстными намерениями.
Велеты далеко не так просты, конечно. Они и магией владеют, и к силам природы гораздо ближе, чем люди. Собственно, их можно сравнить со скандинавскими йотунами (о которых, кстати, я в свое время писала в другом цикле). Только те чаще бывают враждебны людям и богам, но даже и с ними бывало по-разному. Род правителей Норланда даже происходит от йотунов. Не исключено, кстати, что среди моих сварожан в последующих произведениях тоже есть наследственность велетов. Их потомков можно узнать по росту и мощному сложению, необыкновенной силе и выносливости. Материальный быт у велетов, может быть, и проще, чем стараются для себя устроить люди. Но не столько от примитивности, сколько потому что они сильнее людей и лучше приспособлены к любым условиям, значит, не нуждаются в том, чтобы их менять. Где человек построит себе дом, велет удовольствуется пещерой, и не захочет что-либо менять.

Глава 23. Оберег Велеса
Зимовье сварожане устроили, в итоге, на том самом берегу Черной реки, где видели пасущихся индриков-зверей. Теперь их уже не было здесь, как и велета - тот сдержал слово, и не хотел больше видеть людей. Зато вытоптанная обширная поляна, где не осталось ни дерева, ни кустика, в самый раз подходила для строительства. До наступления холодов, сварожане поставили бревенчатую хижину, законопатили мхом все щели, а для обогрева сложили большую печь. Сюда Вэр и привел Айни после свадьбы по обычаям кунда, обведя ее трижды вокруг костра и священной сосны. По обычаю, девушка должна была показать, что взять ее не так-то легко, что лишь поневоле оставляет она родительский род; а жених должен был постараться добыть ее согласие. И Айни, как принято было у ее прародительниц, расцарапала ногтями лицо Вэру, прежде чем он обвел ее вокруг огня и дерева. Теперь его уже не удивлял странный обычай, что мог бы даже показаться страшным, если не знаючи видеть со стороны. От радости он даже не почувствовал боль от ее ногтей, видя перед собой лицо Айни в свадебном уборе. Оба они едва сдерживались, чтобы не засмеяться, и, когда обряд закончился, убежали в рощу и там расхохотались от души, едва не катаясь по земле. А что смешного - непонятно; просто они любят друг друга, и теперь стали мужем и женой, и готовы вместе пройти весь жизненный путь, - чего желать еще?..
Вслед за праздником, однако же, наступили будни. Настала зима, и охотники принялись добывать мясо и меха. С наступлением морозов они заготовили много лосятины и оленины, убили нескольких медведей, пока те не залегли в спячку, и, устроив возле дома ледник, заморозили их мясо про запас. Его должно было хватить надолго.
Но пришельцы с полудня еще не успели как следует узнать, чего ждать от немеряных лесов. Как-то за ночь выпало столько снега, что наутро едва открыли засыпанную дверь. Все по очереди толкали ее, пытаясь освободить от неведомой тяжести, налегшей снаружи. Казалось, будто индрик-зверь навалился на нее.
Дарин выглянул в волоковое окошко и вытаращил глаза.
- Глядите, сколько снега! Пожалуй, придется нам разбирать крышу, чтобы выйти...
Но дверь все же смогли отворить, хоть и не без труда. И первый же, кто шагнул за порог, провалился по грудь в свежевыпавший сугроб. Столько снега до сих пор не видел еще никто из сварожан. Поистине, надо было забраться в немеряные леса полунощи, чтобы узнать настоящую зиму, во всей красе.
Мягкий пушистый снег укутывал всю землю ровным белоснежным одеялом, таким гладким, что, казалось, ступить на него - значит разрушить его сияющую ровность и белизну. Лишь кое-где на ней голубели птичьи следы-крестики да ямки от заячьих лап. Все деревья вокруг надели снежные шубы, даже темной зелени елок и сосен не было видно под ними. Давно замерзшую реку замело вровень с землей, кусты тальника целиком скрылись под снегом. Казалось, что за одну ночь путешественников перенесло вместе с зимовьем в какую-то неизвестную страну.
Вэр спустился было с крыльца, и тут же ухнул в снежную бездну, с трудом сделал в ней несколько шагов. Приходилось не идти, а скорее плыть, или, вернее, переходить сугробы вброд.
- Да-а... - протянул он, сильно озадаченный. - Как же лесные люди ходят зимой?
Тут из-за деревьев послышался чей-то возглас, и к зимовью вылетел Тармо, скользя по снегу на каких-то странных дощечках с загнутыми носками. Сварожане глядели на него, как на чудо небесное: молодой кунда мчался по сугробам, как ветер, совсем не проваливаясь. Скатился с высокого пригорка вниз, оттолкнувшись палками, но и тут устоял на ногах. В несколько мгновений Тармо уже был рядом с ними, приветствовал сестру и зятя, который не сводил глаз со странных приспособлений на его ногах.
- Я так и подумал, что вас здесь заметет! Вот почему мы строим свои чумы округлыми: с них снег скатывается, - сказал Тармо.
- Мы уже откопались, - ответил Вэр. - Но скажи: как ты на этих деревяшках бегаешь по снегу? Или они заколдованы?
Юноша-кунда засмеялся и показал сварожанам две длинных сосновых доски, привязанных ремнями к ногам, подбитых оленьей кожей.
- Никакого колдовства! Я и вас научу делать лыжи, если вы хотите охотиться зимой. Без этого в наших лесах не проживешь.
Сварожанам пришлось попотеть, пока они сделали себе лыжи-снегоступы, а потом еще учились ходить на них. Это давалось тяжело, как любой непривычный навык, и в первое время сварожане то и дело валялись в сугробах, ломали лыжи и палки, разрывали ремни. Со стороны это, наверное, казалось пустой забавой молодежи, однако на самом деле было важным умением. Но часто обучение ходить на лыжах заканчивалось тем, что все участники лежали вповалку в снегу, хохоча, как безумные, над собственной неуклюжестью.
Наконец, пришел день, когда Вэр, став на лыжи, сумел догнать Айни, ходившую на них с детства. Он был очень доволен своим успехом, и решил, что его дружине можно уже идти на зимнюю охоту.
Одни только оборотни не стали учиться ходить на лыжах: зачем, если можно всюду добежать волком?
Охота в лесах и вправду была богата. Соболя, куницы, лисы, белки, горностаи и другие пушные звери уже надели свои пышные шубы. Их было много кругом, судя по следам на снегу, и сварожане, помолясь Велесу и оставив на пеньке жаркое из зайца да несколько сухарей в подарок Лешему, пошли на охоту. Собаки, привычные искать след, тут же загоняли зверька на дерево и лаяли, пока не подоспеет охотник и меткой стрелой не снимет его оттуда. Лиса, не умея лазить по деревьям, старалась забиться под валежник, но собаки продолжали лаять, подзывая охотников. В драку с загнанным зверем ни одна не лезла: никому не хотелось, чтобы откусили нос. А тем временем подкрадывался на лыжах охотник и пускал меткую стрелу, тонкую и легкую, для мелкой дичи, чтобы не испортить мех.
В первый же день охоты каждый принес не меньше пяти-шести шкурок, а у Прутена внезапно оказалось аж десять соболей да куниц. Добыли также немало белок, зайцев, глухарей - менее значительную, но зато вкусную дичь.
Все промокшие от растаявшего снега, набившие синяки, с гудящими от усталости ногами, охотники раскладывали дома свою добычу, хвалились друг перед другом, рассказывали о разных случаях, кто и что видел сегодня. Гордились собой.
- Красота! Будет что показать в Дедославле! - восхищался Дарин, бросив в печь кусочек жира, чтобы огонь отвел сглаз. - Должно быть, оберег Велеса нам помогает. Не зря ты, Вэр, взял его с собой.
Окончив чистить снятые шкурки, Вэр вымыл руки и коснулся висевшей на шее золотой медвежьей лапы. После того, как оберег защитил их от велета, внук Сварта чувствовал особенную глубокую связь с ним, не сомневался, что тот не просто приносит удачу его походу, но и счастье в чем-то гораздо большем. Он не очень-то задумывался о преемственности поколений, но внутренне сознавал, что стоит на пороге нового начинания, как его дед был в Белгороде Приморском, а его отец - в Дедославле. Недаром ему так полюбилось место, где встретились с велетом и его чудесными зверями, где оберег явил свои защитные свойства. Вэр не сомневался, что это место будет счастливым и впредь. Ночами, обнимая свою Айни на медвежьей шкуре, мечтал, чтобы побольше сварожан пришли сюда, узнав о богатствах немеряных лесов. Со временем здесь вырастет большой город, самый великий и знаменитый в Сварожьих Землях. У здешних жителей будет все: лес и железо, золото и меха - мягкое золото, нужное для всех. Вот только хлеб здесь, пожалуй, не вырастет, ни пшеница, ни даже рожь: слишком коротко и дождливо здешнее лето. Но хлеб можно будет обменивать на полудне, у родичей из Дедославля, - а уж предложить-то на обмен найдется что!
Однако Вэр понимал, что жителей Дедославля нужно еще постараться впечатлить, чтобы они пожелали оставить только что обширные плодородные земли и идти на холодную полунощь. Когда вернутся домой, им предстоит рассказать родичам о настоящей стране чудес, чтобы заманить сюда народ.
Пока же чудо ожидало его самого: Айни носила их первого ребенка, и будущие родители часто обсуждали, каким он будет - их сын или дочь, смешение двух племен; загадывали, какая судьба его ждет.
Между тем, обстоятельства шли навстречу сварожанам, принося им богатства, не ограничивающиеся одними мехами. Их родичи кунда показали, где находят солнечный камень, на их языке именуемый алатырь. Его часто находили в песчаных наносах после разлива рек и озер, которых в лесном краю было множество. Алатырь встречался разных оттенков: прозрачно-темный, словно с огнем внутри, и ярко-рыжий, и золотистый, как мед или как солнечный свет. Но самое удивительное - что в нем порой виднелись застывшие пузырьки воздуха, какие-то листья, травинки, и даже целые насекомые: муравьи, жучки, комары, мошки. Кунда делали из алатыря обереги и украшения. Вэр не сомневался, что сварожане, и в особенности сварожанки, тоже заходят носить изделия из "солнечного камня".
Но самое удивительное открытие было сделано случайно во второй месяц зимы. Один из сварожан, Увет, провалился на охоте в овраг, заметенный снегом, и закричал оттуда, а его пес громко залаял. Товарищи помогли выбраться, причем оказалось, что одна лыжа у Увета сломалась пополам.
- Хорошо хоть, ногу не сломал! А то и шею! - добродушно шутили товарищи, доставая пострадавшего из оврага.
Увет, красный от стыда, ухватился за что-то твердое, торчащее из-под снега, потянул на себя, но оно никак не поддавалось.
- Да тут корень этот дурацкий! Лыжа на него налетела, - сказал он, оправдываясь.
Но товарищи, приглядевшись, ахнули.
- Да это же не корень! Это... больше всего это похоже на зубы тех больших, как горы, зверей!
Стали копать, и скоро нашли огромный череп индрика-зверя, с огромными бивнями. Он пролежал здесь, почти занесенный землей и снегом, неведомо сколько, а между тем, кольца бивней остались белыми и твердыми, как у живого.
Оборотни нашли по запаху другие скелеты исполинских животных; всего несколько десятков бивней. Каждый из них был так велик, что, когда его отрубили топором, сварожане вдвоем тащили его на плечах. Носить бивни индрика-зверя с удобством под силу только ему самому.
Бывший с ними Тармо, увидев находку, пояснил:
- Сюда индрики-звери уходят умирать, когда приходит их время. Они умны, и не хотят, чтобы смерть оскверняла место, где живут их сородичи. За сотни лет здесь скопилось много их останков. Мы иногда берем их бивни: они прочны и совсем не гниют, но только обработать их трудно.
- Мы сумеем! - заверил его Вэр, сдерживая ликование. Он уже видел в мечтах большой город, куда потянутся сварожане и люди из лесных племен, чтобы добывать меха, железо, алатырь-камень и драгоценные индриковы бивни. Чего еще может не хватать тем, кто поселится здесь? Хлеба? Ха, за такие сокровища они выменяют его сколько угодно! По рекам поплывут большие лодки с зерном, в лесах проложат дороги...
Но увлеченные добыванием сокровищ сварожане еще не знали всей силы зимы в немеряных лесах. Она обрушилась на них немного позже, будто грозная Морана рассердилась на человеческую дерзость. Однажды под вечер ударил такой мороз, что в лесу трещали деревья. Началась пурга, на все лады завывал ветер. Порой сварожанам казалось, что это совсем не ветер, а стая то ли оголодавших волков, то ли злобных духов зимы ждет, когда кровь оледенеет у них в жилах. Ветер задувал, сотрясая крышу над головой, дергая дверь с петель. Огонь в очаге вспыхивал и почти затухал, похожий на бьющуюся в капкане лису. То и дело кто-нибудь подбрасывал в печь новые поленья, но ветер вытягивал почти все тепло. Все сидели в кожухах и шапках, в меховых рукавицах и войлочных сапогах, - и все равно ни у кого зуб на зуб не попадал. Дыхание клубилось облачками белого пара, стоило кому-нибудь заговорить. Но говорить хотелось все меньше, двигаться - тоже. Холод порождал странное оцепенение, а с ним - и равнодушие к тому, что случится. Мозг как будто засыпал. То один, то другой время от времени вспоминал, что надо бы встать и что-то сделать... но потом, чуть-чуть попозже...
Вэр согревал у себя за пазухой руки Айни. За нее он тревожился больше всего, хоть она привычна была к суровым зимам. Закутавшись в теплые одежды, он обнимал жену и думал о том, что, если закрыть глаза, то совершенно нет разницы, в доме под крышей находишься или в лесу. Недаром у него холодеет нос и щиплет щеки от холода, словно на открытом воздухе.
Приоткрылась дверь, и в зимовье ввалились Дарин и Вегт, бескровно-белые от холода, выбивающие зубами дрожь. Они ходили на ледник за припасами, и теперь бросили на пол заиндевелые мешки. Вместе с ними, в клубах морозного пара, вкатились собаки. Даже им, шерстяным, стало невмоготу снаружи, на морозе.
- В ледник забралась росомаха и стащила олений бок, - простуженным голосом сообщил Дарин, садясь к огню и чуть не засовывая туда руки.
Вэр сразу оживился.
- Надо поставить капкан на росомаху. Ее мех пригодится нам.
Никто не ответил вслух, но каждый хоть на мгновение подумал: "Сперва выбраться бы отсюда живыми..."
Высунувшись за дверь, Вэр набрал в котел снега и растопил его в печи. Родник, где они брали воду, промерз до дна, да и сами они старались не выходить надолго. Когда вода закипела, Айни бросила туда несколько горстей мясной муки, кусок замороженной оленины, немного жира, пригоршню сушеной клюквы, грибов и трав. Зимовье наполнилось аппетитным мясным духом, от которого озябшие люди немного приободрились. Даже собаки с наслаждением принюхивались.
- Поедим горячего - мигом согреемся, - весело проговорил Вэр.
Жена, разглядев у него на лице белые пятна, вымазала его оттаявшим гусиным жиром, потом передала остальным миску с ним.
- Это поможет не обморозиться, а то у вас всех лица уже синие, - сказала она.
Сварожане мазались жиром, ругая мороз, снег и все тяжелые условия жизни на полунощи.
- Хватило бы хоть еды и дров до конца зимы, а то придется совсем плохо, - вздыхали они, пытаясь согреться.
- Сейчас поедим и пойдем рубить дрова. Работа согревает, - пообещал Вэр, разминая стынущие руки.
Зима в немеряных лесах была суровой, с трескучими морозами, и длилась почти половину года. Для людей, как и для лесных зверей, это было тяжелое время. Много раз они только благодаря собственной предусмотрительности спасались от холода и голода. Солнце всходило всего на два-три часа, а ночи казались бесконечны. Свирепые ветра дули с такой силой, словно готовы были сдуть все живое с лица земли. Но сварожане были молоды и крепки, и пережили все. А когда им уже казалось, что холоду и тьме не будет предела, дни вдруг стали прибавляться, а снег - понемногу таять. Наступала короткая, но бурная полунощная весна.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: katarsis от 03 Мая, 2021, 22:27:47
Зима так зима! Сварожане такой ещё не видели. К счастью, пережили без потерь, и будет, что дома показать.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Convollar от 04 Мая, 2021, 09:13:17
Цитировать
Он уже видел в мечтах большой город, куда потянутся сварожане и люди из лесных племен, чтобы добывать меха, железо, алатырь-камень и драгоценные индриковы бивни. Чего еще может не хватать тем, кто поселится здесь?
Действительно! Что ещё нужно?  Но подход чисто человеческий - взять у природы всё, что можно. А потом создавать заповедники, чтобы те, кого природа снабдила тёплой пушистой шубой, не вымерли окончательно. Однако рожь и лён и на полунощи растут, возможно потомки сварожан научатся их выращивать. Рожь растёт и на подзолах, то есть лесные поляны можно использовать для  выращивания. А уж на серых лесных (то есть там,  где хорошо растёт ель) - вполне. Она и заморозки весенние переносит. Если уж в Забайкалье  может расти, то и тут вырастет. У льна вообще ареал огромный, конечно, на чернозёмах он лучше растёт, но и в Вологодской области тоже выживает. Я хочу сказать - не шкурой единой...
Спасибо, эреа Артанис!
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Артанис от 04 Мая, 2021, 21:05:28
Большое спасибо, эрэа katarsis, эрэа Convollar! :-* :-* :-*
Зима так зима! Сварожане такой ещё не видели. К счастью, пережили без потерь, и будет, что дома показать.
Пока без потерь. Главное, что эта зима не охладила их пыла осваивать новые края.
Цитировать
Он уже видел в мечтах большой город, куда потянутся сварожане и люди из лесных племен, чтобы добывать меха, железо, алатырь-камень и драгоценные индриковы бивни. Чего еще может не хватать тем, кто поселится здесь?
Действительно! Что ещё нужно?  Но подход чисто человеческий - взять у природы всё, что можно. А потом создавать заповедники, чтобы те, кого природа снабдила тёплой пушистой шубой, не вымерли окончательно. Однако рожь и лён и на полунощи растут, возможно потомки сварожан научатся их выращивать. Рожь растёт и на подзолах, то есть лесные поляны можно использовать для  выращивания. А уж на серых лесных (то есть там,  где хорошо растёт ель) - вполне. Она и заморозки весенние переносит. Если уж в Забайкалье  может расти, то и тут вырастет. У льна вообще ареал огромный, конечно, на чернозёмах он лучше растёт, но и в Вологодской области тоже выживает. Я хочу сказать - не шкурой единой...
Спасибо, эреа Артанис!
Таков уж Вэр! Я уже говорила: на бескорыстного исследователя он не тянет, взять все что можно для него - естественная реакция.
Но только не надо на него скидывать проблемы поздних времен, к которым он не имеет никакого отношения. Да и никому в тех условиях не пришло бы в голову, что зверей когда-нибудь будет не хватать, что леса придется оберегать. Вон их сколько, иди да лови! А с другой стороны, меха в холодных странах вынуждены носить все, а не только богатые, чтобы покрасоваться, как это бывает сейчас. Неудительно, что до забот об экологии мои сварожане, а тем более - прото-сварожане, еще не дошли. Не надо скидывать на одно время заботы другого. А то получится как в "Первостепи" Геннадия Падаманса, где почему-то удачно устроенная охота на мамонтов объявлена преступлением для первобытного охотника (а вот если бы племя голодало, не добыв их, то, видимо, нет...) Впрочем, я надеюсь, что в Сварожьих Землях и дальше с экологией не все так плохо, если эти самые мамонты сохранились до исторических времен.
Со льном и рожью разберутся еще, дайте им время.
Однако же от поставок хлеба с юга этот край впоследствии все-таки зависел. Да оно и к лучшему: если бы им еще и хлеба хватало своего, наверняка бы вовсе отделились в отдельное государство.

Когда лес оделся зеленью, у Айни родился сын. По случаю рождения первого ребенка смешанной крови, все сварожане и кунда устроили богатый пир. Над новорожденным произнесли столько заклинаний, что хоть часть из них обязаны были наделить его здоровьем, счастьем и удачей в будущей жизни. Покровительство Йомалы и Укко было ему не менее полезно, чем Сварога, Перуна и Велеса.
Родичи матери назвали ребенка Тойво, а отец звал Велимиром, на сварожском языке. Сам же младенец пока еще только ел и спал, не заботясь, кем будет, когда вырастет. Трудно пока еще было сказать, на кого он станет похож, этот малыш, нежный, как первый весенний цветок, с прозрачными, как вешняя вода, глазами.
Сразу после рождения сына Айни была слишком слаба, чтобы выдержать долгое путешествие на полудень. Да и Вэр не хотел подвергать опасности ее и ребенка, пока тот хоть немного не окрепнет. Кроме того, собранных за одну зиму сокровищ казалось ему слишком мало, чтобы поразить сородичей и убедить их переселиться на полунощь. И он решил задержаться здесь на вторую зиму. Летом сварожане искали "солнечный камень" по берегам озер и рек, раскапывали бивни индриков-зверей и, конечно, охотились, то одни, то вместе с кунда. Свое зимовье они перестроили так, чтобы наилучшим образом сохранять тепло. А зимой снова взялись за охоту.
К сожалению, новая земля взяла свои первые жертвы от сварожского племени. Вегт погиб под срубленным им деревом. Должно быть, забыл оставить подношение Лешему, идя с топором в лес. А осенью, на устроенной вместе с кунда загонной охоте, был убит лосем Увет. Огромный матерый зверь, метаясь вдоль цепи загонщиков, наскочил на молодого сварожанина. Тот выставил рогатину, да лось увернулся и, став на дыбы, раскроил копытом голову охотнику.
Погибших жалели их товарищи. Однако нельзя сказать, чтобы эти две смерти по-настоящему ужаснули или потрясли своей несправедливостью. Жизнь в еще неосвоенном краю была сурова, в любой день мог погибнуть каждый из них, это все понимали. И при этом еще больше ценили жизнь.
Вторая зима была такой же темной и холодной, как первая, но сварожане лучше подготовились к ней. Печь и бревенчатые стены теперь лучше удерживали тепло, а дрова и съестные припасы заготовили заранее. Для ребенка Айни сшила теплый меховой мешок, в каких женщины ее племени носили детей испокон веков, и он похож был на маленького медвежонка, одно лишь розовое личико выглядывало наружу.
Чтобы весна приходила поскорей, сварожане сожгли чучело Мораны на Масленицу, и даже умудрились испечь блины из желудевой муки, за неимением другой.
На вторую свою весну все почувствовали желание перемен. Сварожане заскучали по оставшимся в Дедославле родным. Хотелось поскорее их увидеть, расспросить, как жили это время, о себе рассказать, похвастаться богатой добычей, поесть настоящего хлеба, приглядеться к подросшим сварожским девушкам, да и себя им показать.
Не меньше других мечтал о возвращении и Вэр. Кроме того, он хотел показать родителям свою жену и сына, поскорее обнять отца и брата, мать... При мысли о ней холодок прокрадывался к сердцу: ведь Боривой предсказал ему, что мать не дождется его возвращения. Но об этом Вэру не хотелось думать. Не может быть, чтобы матери не было в живых, чтобы она ни разу не увидела своего внука, родившегося в немеряных лесах!
И вот, как только сошла бурная весенняя вода, Вэр велел готовиться к обратному плаванию. И то сказать: берестяные короба, полные сокровищ, заставили лодку низко осесть в воду, больше поместить было просто некуда.
В последние дни перед отплытием Вэр пребывал в каком-то странном раздвоенном состоянии. Он готов был грезить наяву о доме, о встрече с родными, но одновременно ему стало до слез жалко покидать их охотничье зимовье на Индриковой Поляне, с которым связано столько воспоминаний. Немеряные леса подарили ему жену и сына, дали богатую добычу, но не только это - они воспитали его, превратили из  легкомысленного юноши в твердого духом мужчину, подарили ему высокую цель. Здесь тоже был его дом, который нельзя оставить просто так. И, глядя, как сварожане грузят вещи в лодку, он отвернулся, пока никто не заметил, что он расстроен.
Айни, чуткая и ласковая, подошла к мужу, неся ребенка в мешке за спиной.
- О чем ты думаешь? Ты не хочешь уезжать? - удивилась она.
Вэр порывисто обернулся к жене. Ей тоже нелегко довелось расставание с родным краем, с братом и сородичами, хоть она и готова была следовать за мужем на его родину. Он тепло взял ее за руку.
- Нет... Но я хочу потом вернуться сюда!..
Внезапно он понял, что надо сделать, и легко поднялся на высокий берег, даже в половодье на затапливаемый водой. Там, где начинались высокие сосны, Вэр остановился, бережно снял с шеи оберег Велеса. Ярко сверкнула на солнце золотая медвежья лапа в кольце.
Стоя у всех на виду, Вэр провозгласил:
- Мы непременно сюда вернемся, и другие люди придут за нами, привлеченные богатством немеряных лесов! Здесь будут жить сильные духом, гордые люди, больше всего на свете любящие свободу. Велес, Хозяин Лесов, привел нас сюда, и будущий город будет пользоваться его покровительством, и зваться - Влесославль! Пусть порукой тому служит золотой Велесов оберег!
И, увидев среди деревьев узкий, но глубокий провал, Вэр бросил туда оберег. Он не упал и даже не зазвенел в полете - казалось, его тут же кто-то перехватил.
- Теперь этот оберег будет вечно защищать Влесославль и его жителей! - произнес Вэр, ни минуты не сомневаясь, что так и будет.
Не усомнились и его спутники, потому что в его интонациях звучала убежденность, как у тех, кому открыто тайное. Вэр спокойно спустился вниз и сел в лодку. Попрощались с провожавшими их кунда, ударили веслами по тенистой зыби Черной реки, и лодка помчалась вдаль.
На полудне уже давно наступило лето, и в поле под Дедославлем колосились хлеба, когда путешественники вернулись домой. Увидев их, у причала мгновенно собрался весь город, вперед рвались родственники вернувшихся путников, спеша увидеть близких.
Среди них Вэр с волнением разглядел и своих родных. Вот Хорт, еще больше возмужавший, с густой золотистой бородой. Его жена качает на руках третьего малютку, а старшие как подросли, о Боги!..
Но вот Вэр лицом к лицу встретился с отцом. Но в первый миг не сразу узнал его. Казалось, что Родослав постарел лет на десять за это время, его давно нестриженые волосы и борода совсем поседели, плечи сгорбились, и сам он показался сыну ниже ростом, чем был. И он подошел один. А где же... Вэр покрутил головой, уже догадываясь, но не желая верить...
- Не ищи мать, нет ее среди нас, - негромко проговорил отец, встретившись с ним взором. - Этой зимой она пошла с другими женщинами на прорубь, стирать белье, да провалилась под лед. Ее вытащили, но она сильно застудилась, стала кашлять, начался сильный жар, и через две седьмицы она умерла. Приходя в себя, о тебе все вспоминала, жалела, что повидаться не сможет...
Вэр отшатнулся, закрыл лицо руками. Все-таки сбылось проклятое пророчество: матери нет в живых! Она думала о нем перед смертью, умирала, ничего не зная о его судьбе, а он, любимый ее сын... Этой зимой... Значит, если бы он вернулся домой после первой зимовки, застал бы мать живой... Почему-то ему казалось сейчас, что он виноват в ее смерти, хотя, вроде бы, никаких разумных причин не было.
Нет, были! Мать всегда любила его больше, чем Скила и Хорта. И он с малолетства беззастенчиво пользовался ее любовью, но что отдавал ей в ответ? Когда он захотел уйти, она поняла его и отпустила в неизвестность с улыбкой, не прося ничего. И вот - им не довелось даже проститься...
Отец, понимая, какие чувства его гложут, крепко обнял сына.
- Не растравляй своих ран! Дива все равно видит нас из Ирия. Я уверен, она сейчас среди нас и радуется за тебя, мальчик. Ты, говорят, женился в своем путешествии?
- Да, отец! Вот Айни, моя жена, из лесного народа. У нас уже сын...
Айни вышла вперед и немного робко, но на хорошем сварожском языке приветствовала новых родственников и показала им ребенка. Родослав взял на руки внука от младшего сына и одобрительно заметил, что тот растет здоровеньким, как гриб-боровик.
Надолго хватило сварожанам рассказов о далеких полунощных землях, о немеряных лесах, о богатой добыче, привезенной Вэром и его спутниками. Все сами видели и трогали роскошные меха, "солнечный камень", бивни зверей-исполинов. Много дней продолжался обмен; каждому сварожанину хотелось бы хоть из тщеславия иметь дома что-нибудь из новых вещей, одеться в меха полунощных соболей и куниц. А многие люди слушали рассказы путешественников, и у них глаза сверкали от описаний неисчислимых богатств и захватывающих приключений. Их не пугали ни жестокие зимы, ни трудности пути, ни опасные звери и иные, еще неведомые сущности. Не только холостая молодежь, но и иные зрелые, семейные люди всерьез стали мечтать о суровых, холодных, но прекрасных полунощных краях. Долго еще сварожане расспрашивали вернувшихся об их путешествии. А те уж старались расписать будущий Влесославль с самой выгодной стороны. И постепенно те, кто еще не успел врасти в землю в Дедославле, склонялись к тому, чтобы двинуться дальше, в неведомые леса. Во многих домах днем и ночью шли жаркие споры - оставаться или ехать?
А пока их отцы и матери решали свою судьбу, их дети, наслушавшись разговоров старших, воспроизводили их таинственные истории в виде игры. Играли в колдунью,  пытавшуюся сжечь юношей в пасти огненного чудовища; в велетов и индриков-зверей; в больших рыб, лосей и медведей, "сражались" с ними и всех "побеждали". Правдивые истории превращались в баснословные сказания, а те запутывались почти до неузнаваемости, чтобы, в конце концов, породить особый мир легенд и сказок.
Всего три года Вэр выдержал в родительском доме в Дедославле. Оберег Велеса продолжал действовать, и открытая им земля властно влекла его обратно. К тому же, и Айни соскучилась по родным, по лесу, где чувствовала себя лучше, чем в непривычном ей сварожском жилище. Вместе с ними в этот раз двинулись в путь еще много людей на целой флотилии лодок; переселялись целыми семьями. Вдоль берега вели домашний скот, и лодочникам приходилось грести медленнее, чтобы по земле могли их догнать. В лодках везли весь свой скарб, оружие и инструменты, ткацкий станок и гончарный круг, и даже кузнечную наковальню и молот, чтобы изготовлять железо, что добудут на новом месте. Так переселялись на новое место будущие влесославцы.
Конечно, новые города не растут сразу, как грибы после дождя. И населению будущего города приходилось с трудом отвоевывать себе землю у лесов и болот, у злых зимних морозов, весенних наводнений, диких зверей. Преодолевая все испытания, они становились племенем бесстрашных, упорных и гордых людей. Правда, впоследствии другие сварожане говорили о влесославцах, будто они неуживчивы и чрезвычайно жадны к прибытку, но в мире Яви нет полного совершенства. Зато не было племени, отважней них встающего на защиту родной земли. Но все это было потом...
А при жизни Вэра и его ближайших потомков Влесославль отстроили далеко за пределы Индриковой Поляны. Там селились сварожские переселенцы и лесные люди из племени кунда и других народов. Они научились у сварожан владеть железом, а сами установили с ними меновую торговлю. Заключались смешанные браки, по примеру Вэра и Айни. Два племени, как две реки, двигались каждое своим путем, чтобы слиться в общий поток.
Шли годы, менялись поколения. Текла жизнь на плодородном полудне, обустраивались сварожане и на суровой полунощи. Народу постепенно прибавлялось, жители Влесославля, в свой черед, выселялись дальше, вглубь немеряных лесов. Строили дома и целые городки, охотились, ловили рыбу, сажали лен и рожь (пшеница все-таки не росла), огородничали, добывали мед и воск, излишки обменивали в Городе. Именно так называли Влесославль и спустя века его гордые жители, считая свой город исключительным, "городом" с большой буквы.
Со временем потомки влесославцев дошли до самого берега холодного туманного моря. На его берегу часто находили "солнечный камень", и потому его назвали Алатырьным морем. На его берегу построили свои поселения новые волны переселенцев. Видимо, их вели честолюбцы вроде Вэра, не желавшие довольствоваться тем, кто получили от родителей - им непременно хотелось завоевать место под солнцем самим.
И вот, наконец, примерно лет через шестьсот после Вэра, один из его потомков, Олаф, живший в рыбачьем поселке на берегу Алатырьного моря, пожелал узнать, что лежит на  другом берегу моря. Большинство его односельчан о таком не задумывались, но нашлись пара десятков человек, которые не прочь были начать другую жизнь на новом месте, без указов старших. Они построили корабль длиннее и просторнее обычных рыбачьих ладей, загрузили его всем необходимым, взяли с собой жен и невест, у кого они были, а затем подняли парус и растворились в туманной мгле. Никто из них не вернулся, и земляки решили, что они погибли. Другого о коварного моря и ждать не приходилось; никто не сомневался, что оно поглотело всех, кто дерзко задумал измерить его ширину.
А между тем, Олаф со спутниками, вращая длинные сосновые весла, пережили в море довольно сильную бурю, однако выдержали, и на десятый день плавания увидели вдалеке заснеженный гористый берег. Когда хотели причалить к нему, на скалах появились огромные фигуры и стали бросать в них каменными глыбами. Тут же в воде заметались змеи, зашипели, пытаясь вползти на корабль.
- Велеты! Здесь живут велеты, да какие свирепые! Прочь отсюда! - завопил Олаф, отгребая от берега.
Долго еще плыли вдоль холодных, мрачных берегов, все более изрезанных морскими заливами, вдававшимися вглубь суши. Наконец, берега стали приветливее, покрылись лесом и даже лугами. К берегу одного залива причалили, в конце концов, измученные путники.
Вечером, когда развели костер, в темноте послышались чьи-то шаги. Собаки путников подняли головы, прислушались, и... ни одна не залаяла. Люди схватились за оружие, думая, что идут велеты или невесть кто еще. Но к огню вышел только одинокий старик. Он был в синем дорожном плаще, лицо его прикрывала широкополая шляпа, из-за чего казалось, будто левого глаза, скрытого тенью, у него вовсе нет.
Старик не выглядел опасным, и Олаф подвинулся, приглашая его к огню.
- Присядь к нашему костру, гость, и угощайся нашей пищей. А что, разве на здешних берегах живут люди?
Старик не заставил себя ждать, и вместе с ними ел похлебку. Он ответил с усмешкой:
- Люди? Да как сказать! До сегодняшнего дня не жили, а теперь, уж верно, будут жить!
Путники, которым новая страна успела понравиться, повеселели. Но Олаф вновь спросил у старика:
- Ты сам-то кто же будешь, почтенный гость? Уж не из велетов ли?
Старик, закончив ужинать, поднялся на ноги. В лунном свете его волосы и борода сверкали серебром, а сам он показался очень высоким. Почему-то на опытных моряков нашла внезапная оторопь.
- Кто я? Ваш гость, этого достаточно. Но за то, что встретили меня гостеприимно, я вам всегда благодарен буду! Велетов же - мы их йотунами зовем, - ваш род еще узнает.
Произнеся эти загадочные слова, старик исчез. А люди, слышавшие его, как будто очнулись от зачарованного сна: до них только сейчас дошло, что гость говорил на их языке!
- Кто же это был? - приглушенным голосом спросил Борусс, один из моряков.
Олаф пожал плечами.
- Гость, ты же слышал.
На древнем сварожском языке это слово произносилось немного иначе - "Гест", и так стали называть таинственного старца потомки сварожан по ту сторону Алатырьного моря, когда им доводилось встречать его и многие поколения спустя, когда и сами они, и их язык изменились до неузнаваемости...
Так потомки Вэра, хоть и забывшие о своем родстве, вышли за пределы Сварожьих Земель, став со временем отдельным племенем. И так произошло не с ними одними.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Convollar от 04 Мая, 2021, 21:47:28
Здравствуй, Один! Добрались и до йотунов, что же, люди  - они такие, а были бы не такими, может быть, и не выжили бы! Но мне ближе Влесославль, хоть и с морозными зимами, а всё-таки как-то роднее.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: katarsis от 05 Мая, 2021, 21:13:21
Земля большая, и пока нетронутая цивилизацией. На ней есть, куда расселяться. Когда-нибудь ресурсы начнут подходить к концу, и тогда столкновения с другими племенами перестанут проходить мирно. Но это, надеюсь, будет ещё не скоро.
З.Ы. Впрочем, йотуны это уже предвидят и заранее гонят людей подальше ;D
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Артанис от 05 Мая, 2021, 21:59:19
Большое спасибо, эрэа Convollar, эрэа katarsis! :-* :-* :-*
Здравствуй, Один! Добрались и до йотунов, что же, люди  - они такие, а были бы не такими, может быть, и не выжили бы! Но мне ближе Влесославль, хоть и с морозными зимами, а всё-таки как-то роднее.
Ага, он самый! Впрочем, отсылки к норландской мифологии здесь между прочим, просто чтобы показать, какие еще народы происходят от потомков Сварта. И заодно - как мостик к моим "Сагам..."
Влесославль тоже будет, как же без него! Вэр его основал, видимо, для того, чтобы у потомков Хорта впоследствии голова болела. Зимы у них морозные, но зато люди горячие.
А пока узнаем кое-что еще об одном будущем родоначальнике...
Земля большая, и пока нетронутая цивилизацией. На ней есть, куда расселяться. Когда-нибудь ресурсы начнут подходить к концу, и тогда столкновения с другими племенами перестанут проходить мирно. Но это, надеюсь, будет ещё не скоро.
З.Ы. Впрочем, йотуны это уже предвидят и заранее гонят людей подальше ;D
Между человеческими народами в будущем разное будет происходить, как мы знаем из других произведений. Впрочем, в разных обстоятельствах по-разному. Пока что земли действительно обширны, и других людей еще встретить надо суметь, прежде чем что-то делить. А вот йотунам никто, кроме них, особенно не нужен. Хотя даже с ними впоследствии будет складываться по-разному...

Глава 24. Сын русалки
Одним из многих правнуков Вэра был человек по имени Елень. Так его еще в ранней юности прозвали за умение бегать и за красоту, особенно - за большие темные, с длинными ресницами, "оленьи" глаза. Несмотря на такое прозвище, Елень был не хуже других влесославских юношей на охоте и в рыбной ловле, а в состязаниях между молодыми, где требовались ловкость и сила, даже превосходил многих. Неудивительно, что на Еленя заглядывались девушки, а одна из них, по имени Ружанка, с детства была в него влюблена. Так и ходила за ним хвостиком, где бы он ни появлялся. Все были уверены, что они скоро поженятся.
И вот как-то однажды на празднике Летнего Солнцестояния, когда повсюду зажигают костры, Ружанка протянула Еленю руку, приглашая вместе прыгнуть через огонь, как другие молодые пары.
Но в Елене взыграло какое-то недоброе чувство. Если бы он пригласил девушку - одно дело, а на поводу у нее идти не захотел. Желая всем показать, что не зависит от нее, он презрительно отвернулся.
- С чего ты взяла, что я стану с тобой прыгать через огонь? Прыгай с кем хочешь, а я лучше на озеро к русалке пойду, только не к тебе!
Ружанка закрыла лицо руками и разрыдалась. Несколько девушек столпились вокруг нее, утешая. Кто-то из гуляющей на поляне молодежи гневно выругался в спину Еленю. Но он, слыша их, только прибавил шагу. "Нет уж, лучше к русалке уйду, непременно к русалке, только не к тебе!" - повторял он, охваченный слепым упрямством.
Шел он в сгущавшихся сумерках, не разбирая дороги, но ноги сами вынесли его на берег озера. Было жарко, и разгоряченный Елень решил искупаться. Сняв одежду, окунулся в молочно-теплую воду, долго плавал и плескался, пока по коже не побежали мурашки.
Когда вылез на берег, оторопел: возле его одежды сидела девушка с роскошными белыми, как лен, волосами до пят, такой красоты, каких он еще не видел. Ни одну из влесославских девушек и рядом с ней ставить нечего. Она весело улыбнулась ему - зубы были белые-белые. А глаза - зеленые, как вода, бездонные, такие, что взор не отвести. Кожа у лесной красавицы была удивительно белой, даже чуть светилась в сумерках. Ее стройную, гибкую фигуру нисколько не скрывало легкое бледно-зеленое платье, вышитое водяными травами. Голову ее украшал венок из лилий, а на шее и руках блестели жемчуга.
Недоумевающий Елень глядел на нее, не сводя глаз.
- Кто ты, красавица?
Она засмеялась.
- Как это - кто? Ты же сам русалку призывал. Вот я и пришла! Хочешь ли побывать у меня в гостях в подводном тереме?
Юноша не успел испугаться, как она подошла 0 или подплыла - к нему и взяла за руку. Кожа у нее была прохладной, но прикосновение почти сразу согрело, словно кровь бежала у нее под самой кожей.
- Ты ты русалка? Но я же не смогу дышать под водой!
Она засмеялась - словно серебряные бубенцы зазвенели.
- Со мной тебе можно! Я - хозяйка этого озера, дочь богини вод - Йомалы. Такого приглашения не удостаивался еще ни один человек.
И он послушался. Любопытно было поглядеть, каков русалочий подводный терем. Да и с самой хозяйкой воды уже не мог просто так проститься, как будто не встречал ее. Держа ее за руку, вошел с ней в озеро. И вода сомкнулась над их головами. Но Елень не успел испугаться, как почувствовал, что может дышать и смотреть под водой, как на воздухе. Он засмеялся. И это тоже получилось!
Тут из глубины вынырнула огромная щука, и русалка села на нее, и Еленя пригласила усесться на скользкую колючую рыбью спину. Щука стремительно поплыла - а скорее, полетела, - вниз, и юноша долго не мог ничего разглядеть сквозь колыхавшуюся вокруг толщу зеленой воды. Он знал, что, чем глубже ныряешь, тем темнее и холоднее становится, но здесь этого не происходило. Видимо, тоже хозяйка озера устроила.
На светлом галечном дне озера стоял терем, сложенный из песчаника, облицованный снаружи речными раковинами. Терем был двухярусный, с прозрачными окошками из слюды, с причудливыми башнями, а крыша его сияла перламутром. На земле Елень не встречал ничего похожего на это здание.
Во дворе русалку и ее гостя встретили причудливые существа - с телом, головой и руками людей, но с рыбьими хвостами, так что они не ходили по дну, а плавали. Увидев прибывших, они подплыли и кланялись русалке, сгибаясь в хвосте. Еленю их повадки показались смешными, но он постарался скрыть это чувство.
Терем русалки внутри был огромен, в нем поместился бы, наверное, с десяток самых больших влесославльских домов. Русалка провела его по всем покоям, поднялась с ним по лестнице на верхний ярус. Тут был зал с колоннами из того же ракушечника, зал с жемчугом и зал с алатырем, где были им отделаны даже стены, и залы, где плавали живые рыбы и росли подводные цветы.
Гостеприимная хозяйка усадила гостя за стол, которым служила большая плита песчаника. Тут было множество видов рыбы, приготовленной сотней разных способов, жаркое из рачьих шеек и ракушек, тушеные водоросли. Все это оказалось на удивление вкусно, так что Елень уже и удивляться перестал, куда это вдруг его занесло. Молчаливые рыболюди убирали блюда и приносили новые. В какой-то момент подали даже молоко в каменном кувшине. Перехватив недоумевающий взор гостя, русалка светло улыбнулась.
- А, это молоко от водяной коровы - нерпы. Они тоже живут в моем озере. Ты пей, оно тебе не повредит.
Елень выпил молока. Оно было жирнее коровьего, но оказалось совсем недурным на вкус. Поднявшись из-за стола, он поклонился русалке.
- Благодарю за честь, почтенная хозяйка: и накормила, и напоила...
Русалка снова взяла юношу за руку, так что по телу его пробежала дрожь.
- А теперь, если пожелаешь, спать уложу, да и сама с тобой прилягу! Ты ведь пожелаешь? Конечно, если уж сам меня позвал!
Как во сне, Елень хотел было возразить, что вовсе не звал ее, но уже шел за ней в спальню, где ложем служила огромная раскрытая раковина с периной из мягчайших водорослей. Потом русалка обняла его и утянула вниз, ее руки были всюду, волосы щекотали кожу. И юноша смеялся вместе с ней, чувствуя, как их обоих будто качает большая волна...
А влесославцы тем временем оплакали Еленя, найдя на берегу его одежду и решив, что он утонул, купаясь ночью. Больше всех рыдала Ружанка, вообразившая, что во всем ее вина. Как ее ни отговаривали и родные, и друзья, она заявила, что не выйдет ни за кого замуж, если не вернется Елень.
А он, неожиданно для всех, пришел поздней осенью, когда все живое готовилось к зиме, и озеро погрузилось в долгий сон. Вернулся в непонятной одежде, вышитой водорослями, на поясе - сумка с отборным речным жемчугом. При виде него влесославцы только руками всплескивали.
- А мы-то тебя похоронили! Ты где же был?!
Юноша смущенно отводил глаза.
- Да... в тереме у русалки...
- И она тебя не утопила? И не защекотала? Как же ты выбрался?
От лишних расспросов Елень отворачивался, взгляд его темнел, становился недобрым.
- К зиме русалка моя ослабела, ее стало клонить в сон, вот и отпустила меня, - и сверх этого никто не мог у него узнать большего.
Только влесославцы видели и сами, что Елень изменился. Людей избегал и почти ни с кем не разговаривал, кожа и волосы у него сделались бледными, словно выцвели без солнца, глаза провалились. Родители едва узнавали сына. Влесославцы стали между собой шептаться, будто Елень все-таки утонул и вернулся нежитью, даже былые друзья теперь шарахались, случайно встретив его, особенно в темноте.
Одна лишь Ружанка ни на миг не усомнилась. Обрадовавшись возвращению Еленя, несмотря на отговоры старших, стала его женой. Теперь и он согласился, чтобы избавиться от косых взглядов соплеменников. Стали жить, построив свой дом с помощью многочисленных родственников.
Но к концу весны, когда Ружанка уже ждала первого ребенка, Еленем овладело странное беспокойство. Его тянуло к лесному озеру, где оставил свою русалку. Не то чтобы ему хотелось снова вернуться к ней в подводный терем - нет, земная жизнь была ему все же милее. Но он знал, что должен туда пойти. И догадывался, что это она его зовет. Не знал только - зачем. И как-то однажды пришел к озеру.
Гневной была его прежде ласковая поверхность, встретила его свинцово-серой рябью волн. Вокруг озера стонали и гнулись на ветру сосны. Над водой пролетела, пронзительно крича, какая-то птица.
И снова, как год назад, на берегу перед Еленем стояла русалка. На руках она держала ребенка. Человеческого мальчика. Лицо ее сковывала ледяная ярость, глаза пронизывали насквозь.
- Ты мне изменил, не дождался лета! Ну что ж, и я тебя видеть больше не хочу! Ступай к своей жене. Только забери своего сына. Он уродился человеком, и ему не место в подводном тереме. Забирай! Его имя Лиитас - на языке водяного народа это значит "Высокая волна, омывающая песчаный берег".
Русалка почти насильно всунула ребенка в руки своему любовнику-человеку. Тот чуть не выронил его от растерянности.
- И что мне с ним делать? - спросил он, не понимая.
- Что хочешь! - русалка отступила от него вглубь озера. - Твой сын, ты и воспитывай. А я ничего не могу ему дать, кроме имени - Лиитас!
И она скрылась в воде, словно никого не было. А Елень остался на берегу с ребенком на руках. А тут еще ребенок чуть слышно пискнул и открыл глаза - огромные, зеленые как вода, словно бездонные озера плескались в них. Таких глаз не бывает у человеческих детей. И Елень пустился бежать со своим первенцем на руках, прочь от озера, домой, где тепло и любовь...
Ружанка, узнав всю историю появления этого ребенка, не стала ругать мужа, а лишь глубоко вздохнула и, подоив козу, покормила маленького сына русалки. Казалось, она даже не удивилась его появлению, как если бы выходила замуж за человека, имевшего сына от прежнего брата. Ей было дорого все, что принадлежало ее супругу. И впоследствии она всегда заботилась о пасынке, стараясь не делать различий между ним и собственным старшим сыном, который был всего несколькими месяцами младше Лиитаса.
Однако же о сыне русалки быстро узнал весь Влесославль. Многие видели, как Елень, на котором лица не было в ту минуту, принес его. Да и прятать в доме ребенка было бесполезно. Так что маленький Лиитас подрастал, зная с самого начала, кто он такой, и кем была его мать.
Он рос необычным ребенком, этот мальчик с льняными волосами и пронзительно-зелеными глазами, от которых и взрослые рано начали отводить взор. В детстве, играя со сверстниками, мог, как все, упасть и расшибиться или пораниться, но никогда при этом не плакал, в отличие от остальных. Точно также не плакал, если его ругали отец или мачеха. Лишь поднимал голову и глядел куда-то в сторону, как бы показывая, что его не задевают их нападки.
Когда подрос, он лучше всех плавал и ловил рыбу среди влесославльских мальчишек. Впрочем, этого можно было от него ждать. Если на рыбалке у кого-нибудь крючок зацеплялся за придонную корягу, сверстники звали сына русалки нырнуть, чтобы отцепить его. Но Лиитас соглашался не всегда. С теми, кто ему не нравился, он не разговаривал и не замечал их, будто тех не существовало. Вообще, сдержался обычно сдержанно и был молчалив, так что казался высокомерным.
Лиитасу было десять лет, когда умер его отец. Пережитые необычные приключения не добавили Еленю здоровья, вовсе наоборот. Хотя у них с Ружанкой родились четверо детей, сам он чах и таял год от года. Зимой ему становилось полегче, но чуть наступала весна, его начинал мучить кашель, ломота в костях, удушье. Лекари только разводили руками: не иначе, это оскорбленная русалка, проснувшись весной, сушит его кровь. А против ее чар не помогут ни целебные травы, ни заклинания ведунов.
Елень умер однажды весенним утром, на руках у жены. Его старший сын во время прощания с отцом стоял за спинами братьев и сестер, скрестив руки на груди, и никто бы не взялся сказать, о чем он думает.
Вечером после похорон Ружанка нашла пасынка на речном берегу, где тот глядел, не отрываясь, на убегавшую вдаль воду. Провела рукой по его длинным светлым волосам. Мальчик чуть заметно прижался лбом к ее ладони, но и это была ласка с его стороны.
- Ты что здесь сидишь, идем домой, - позвала его мачеха.
Но Лиитас покачал головой.
- Нет, я лучше здесь посижу. Река - она как жизнь, правда? Все время течет и убегает вдаль, и никогда не возвращается. Вот и мой отец уплыл с вешней водой...
Женщина даже вздрогнула, поразившись таким рассуждениям в устах десятилетнего мальчика.
- Лиитас, я хочу, чтобы ты знал... Ты всегда был и будешь мне сыном. Но если ты захочешь повидать хозяйку озера... свою мать... я пойму... Может быть, она тебе скажет больше, чем я могу? Или ты виделся с ней?
Мальчик обернулся с таким суровым взглядом зеленых глаз, что Ружанка чуть не отшатнулась.
- Нет! Если бросила, значит, я ей не нужен. Ну и она мне тогда тоже не очень-то...
Нельзя было не удивляться, с какой гордостью говорил этот мальчик. Когда обернулся к мачехе, лицо и интонации его немного смягчились.
- Мама Ружанка, ты мне всегда родной будешь. И братья с сестрами - тоже. Я уже могу ловить рыбу, ставить силки, резать по дереву, как взрослый. Буду вам помогать.
И Лиитас сдержал слово. То и дело приносил домой то пару пойманных рыбин, то дикую утку или гуся, подбитого стрелой, а то зайца. В лесу и на реке он бывал чаще, чем дома, не боялся даже топких болот, куда влесославцы избегали ходить. Он быстро рос, и к четырнадцати годам выглядел почти взрослым - высокий стройный юноша с узким продолговатым лицом, с высоким лбом и пронзительными зелеными глазами.
В детстве у Лиитаса особо не было друзей. Да он, казалось, и не нуждался в них, был молчалив и не скучал в одиночестве. Но постепенно положение стало меняться.
Однажды четверо мальчиков выследили его на болотах. Прокрались, замирая от ужаса, когда колышущаяся зыбь под ногами оседала с громким хлюпаньем. Но все же дошли вдоль тропинки, поросшей высокой травой белоус. И увидели Лиитаса: тот сидел на высоком взгорке, поросшем кривыми елями. По рукам и груди мальчика извивался больщущий черный уж.
Это потом уже юные влесославцы поняли, что всего лишь уж. А сперва увидели только огромную змею в руках у Лиитаса, который гладил ее по глянцевитой чешуе и, кажется, говорил что-то едва слышно. Мальчики вообразили, что он хочет натравить на них змею. В руках у них были шесты, которыми пробовали на ощупь болотную хлябь. Перехватив их, как палки, бросились вперед, собираясь расправиться со змеей, проучить ее хозяина.
- Ты что, колдуешь, да? Сам змея озерная, и на нас спускаешь змей? - окликнул его Горм, наклонив голову, как молодой бычок.
Лиитас встал на ноги, и уж уполз в траву.
- Вы что, белены объелись? Это же уж! А до вас мне дела нет!
Но четверо мальчишек зашли слишком далеко, рискуя жизнью на болоте, чтобы теперь отступить просто так. Холодный ответ Лиитаса взбесил их. Он держался так, будто был чем-то лучше них, а этого нельзя было спустить. Сделав одинаковые глумливые усмешки, они двинулись к нему прямо по болоту.
- Что ты там квакаешь, болотное отродье? Сейчас мы тебя умоем грязью!
Лицо Лиитаса не исказилось. Ни страх, ни ненависть не отразились на нем. Только сжались тонкие губы, да сверкнули глаза.
- Увидим, кто болотное отродье, и кто умоется грязью! - процедил он сквозь зубы. И поднял руки.
Болото вдруг расступилось под ногами только что стоявших довольно твердо мальчишек. Те завыли и забарахтались, чувствуя, как топкая грязь поднимается все выше, вот-вот зальется им в уши и в ноздри...
Поглядев на них некоторое время, Лиитас бросил им длинную палку и стал на нее ногами, чтобы жертвы болота могли выбраться. Когда они, перемазанные в болотной грязи с ног до головы, оказались на твердом берегу, Лиитас повернулся и ушел прочь, не удостоив никого взглядом.
Любопытно, что случай на болоте не заставил ребят возненавидеть Лиитаса, даже вовсе наоборот. Они убедились, что он и вправду владеет тайной силой, и захотели быть сопричастны к такому сильному человеку. Уже на другой день разыскали сына русалки возле реки, где он ставил сети, и по очереди, перебивая друг друга, извинялись перед ним, пока Лиитас, наконец, не буркнул: "Ладно, прощаю". Затем они вместе забросили сеть, и с тех пор эти четверо обычно следовали за ним.
О том, что Лиитас спас их из болота, они, не утерпев, рассказали многим, и с тех пор влесославцы стали гораздо больше уважать сына русалки. Он не лез в вожди, был одиночкой, но к тому времени, как он вырос, немало влесославцев согласились бы за ним идти.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: katarsis от 06 Мая, 2021, 01:37:35
Интересный персонаж. Но детство его не слишком весёлое: мать бросила, отец умер :( Я, конечно, понимаю, что если мальчик не может дышать под водой, то русалке только и оставалось, что отдать его людям, но ребёнку-то какого :(
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Convollar от 06 Мая, 2021, 07:39:49
Вот у нас появился предок литвинов. Прекрасно, в нём кровь и отца и матери. Русалки не люди, они порождения мира, у них и менталитет другой, так что мать Лиитаса поступила правильно, отдав его отцу. Он человек, место его среди людей. А если бы она (русалка) с ним встречалась, неизвестно, как бы это на мальчика повлияло.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Артанис от 06 Мая, 2021, 21:22:43
Интересный персонаж. Но детство его не слишком весёлое: мать бросила, отец умер :( Я, конечно, понимаю, что если мальчик не может дышать под водой, то русалке только и оставалось, что отдать его людям, но ребёнку-то какого :(
Я слышала гипотезу, что в мифах и сказках сиротство - вариант чудесного происхождения, герой появляется на свет как бы сам по себе, без очевидных причин. Хотя происхождение у Лиитаса и так не совсем обыкновенное. Но хотя бы мачеха о нем заботилась. И он ее любит по-настоящему, просто свои чувства предпочитает выражать поступками, а не словами: старается им заменить главу семьи.
Вот у нас появился предок литвинов. Прекрасно, в нём кровь и отца и матери. Русалки не люди, они порождения мира, у них и менталитет другой, так что мать Лиитаса поступила правильно, отдав его отцу. Он человек, место его среди людей. А если бы она (русалка) с ним встречалась, неизвестно, как бы это на мальчика повлияло.
Да, именно так. Ищу теперь у его потомков, показанных в других произведениях, русалочьи качества... ;D
Лиитас вырос человеком, хотя и не совсем обычным. Своей матери он не простит, что отказалась от него. Впрочем, она и не появится на его пути.

Когда Лиитасу было девятнадцать лет, вокруг Влесославля стали происходить странные события. Всю весну и лето не выпало ни капли дождя. Солнце палило так жарко, что засыхали всходы на полях и трава, а деревья стояли желтыми, как осенью. От жары пересыхали источники и небольшие речки, и даже в Черной реке уровень воды сильно упал.
Влесославцы тревожились. Если дождей не будет все лето, их ожидал голод. Даже неприхотливая рожь тогда засохнет на корню. Одна надежда на родичей с полудня, помогут... если у них самих дела обстоят лучше. Влесославцы кормились пока охотой и рыбной ловлей, но и лес, и река все больше страдали от засухи, и поймать кого-то становилось трудно.
А тут еще стал летать в окрестностях города огненный змей. То там, то здесь видели парившее в небе огнедышащее чудовище. Пастухи, следившие за уныло щипавшей пожухлую траву скотиной, прибежали испуганные, рассказывали, как змей спустился с неба, скогтил и унес одну корову, а поле поджег своим огненным дыханием. Черный дым потянулся над городом.
Встревоженные влесославцы день и ночь просили у богов защиты. Сперва молились светлому Солнцу, Хорсу-Даждьбогу, чтобы умерил свою ярость. Принесли в жертву нескольких белых петухов и коней, но не получили ответа. Когда повадился летать огненный змей, сообразили, что их беды исходят от него, и стали просить Перуна, чтобы тот поразил змея своей молнией. Но и Перун, если слышал, то не подал очевидного знака. А огонь и дым все сгущались над Влесославлем.
В город пришли их родичи кунда, все истощенные, оборванные. Огненный змей пожег их дальние стойбища и охотничьи угодья. На лицах беглецов, слишком близко заглянувших в глаза смерти, застыли ужас и отчаяние.
Влесославцы приняли их. Как-никак, лесные люди долго были им союзниками и родичами. Не одна девушка-кунда после Айни находила мужа среди сварожан, а лесные охотники брали в жены сварожанок. Но теперь увеличившемуся населению будет еще трудней разделить съестные припасы.
А между тем, за городскими стенами все чаще вставали облака дыма. Это горел лес. Бежавшие кунда рассказывали, что на болотах начал тлеть торф. Это было совсем скверно: торфяные пожары могли длиться месяцами, и только очень сильный дождь способен их погасить. Теперь уже со всех сторон на Влесославль ползли клубы дыма. Черные, едкие, они забивали дыхание, от них слезились глаза. Весь город окутался дымным покрывалом. Даже солнце светилось сквозь него тускло, как бледный, словно бы удивленный глаз.
Всполошенные горожане не знали, что делать. Днем и ночью толпились на городской площади мужчины, женщины и дети. Спорили, что им делать, кричали, взывали к богам. Городского старейшину Радима, внука Вэра, схватили на улице и чуть не избили, требуя, чтобы он нашел выход из бедственного положения.
- Дай нам хлеба! Дай мяса! Скажи, как победить огненного змея, не то он налетит не сегодня - завтра и пожжет нас всех! - орали влесославцы, тряся прежде всеми почитаемого старейшину, как грушу.
- Да не знаю я! - Радим, крепкий рыжеволосый уже немолодой мужчина, едва освободился из их рук, потирая шею. - Буду думать, как убить змея. Хорошо бы сбить его на подлете. Я уже почти придумал сооружение, что будет швыряться в него камнями. Только рычаги пока не знаю, куда приспособить. Но я сделаю! Налетит змей на город - тут мы и шарахнем в него!
Горожане чуть-чуть поостыли.
- Если твое сооружение не сработает, мы тебя самого скормим змею, может, ему хватит! - пригрозили своему старейшине.
Радим с самыми толковыми мастеровыми ушел работать над камнеметным сооружением, а горожане с тоской и робко притаившейся надеждой глядели в затянутое дымом небо, в котором то и дело вспыхивали пока еще дальние отблески рыжего пламени. А тем временем в городе плакали дети у материнской груди, в которой иссохло молоко, и ревел некормленый скот.
Однажды - на третий день или на четвертый, как дым окутал Влесославль, - в городские ворота постучал странник. В такое время горожанам, с их оскудевшими запасами, не нужно было никаких гостей. Но этого человека знали все сварожане, от немеряных лесов Влесославля до побережья Приморья. Это был вещий Всегнев, последний сын Алета и Званы. Он как бы соединял собой расселившиеся на огромные расстояния ветви сварожского племени, странствуя повсюду и появляясь там, где считал нужным. В некоторых особых случаях он показал свою близость к тайным силам, за что сородичи глубоко почитали его. Ко всему прочему, Всегнев, проживший несколько человеческих поколений, старел очень медленно, и сейчас казался мужчиной лет сорока, не более, с серебряными волосами, как у его матери, девы-лебеди, и глубокими синими глазами. И хоть никто уже не помнил Звану лично, но, встретив Всегнева, вспоминали, что слышали о ней.
Сейчас ведун отыскал первым делом Радима и его помощников, как раз устанавливающих новое оружие на стену.
- Огненный змей летит сюда! Спешите покинуть город! - закричал он, поднявшись на городскую стену.
- Сейчас установим камнемет - а уж тогда его встретим! - пообещал старейшина, кивком головы приветствовав гостя.
Всегнев сурово нахмурился. Глаза его метали молнии, весь он словно раскалился от страшного нервного напряжения, оправдывая свое имя.
- Если вы не справитесь, весь город сгорит! Отошли хотя бы людей, пока не поздно!
Радим с тоской окинул взглядом затянутую дымом округу.
- Куда? Кругом огонь, мы все сгорим или задохнемся в дыму...
- В болотах можно найти тропы, выйти к нетронутым пожаром лесам! Есть у тебя человек, хорошо знающий болота?
Старейшине и припоминать не пришлось.
- Есть Лиитас, сын русалки. Он с детства излазил все озера и болота. Позови его.
Всегнев довольно усмехнулся.
- Сын русалки? Это очень хорошо! Может быть, он-то и нужен сейчас, чтобы найти дорогу в огне.
И, не объясняя ничего, направился в город, где отыскал Лиитаса. Тот, казалось, не очень удивился, когда ведун сказал ему, что надо делать. Только нахмурился.
- Торфяники горят на много дней пути. Трудно будет людям дойти до безопасных мест.
- Так хоть кто-то спастись может. А останутся - погибнут все, - негромким, но непреклонным голосом отвечал Всегнев.
Они прошли по городу, торопя людей собираться скорей, убеждали, что покинуть город - единственная возможность спастись. Горожане плакали, оставляя нажитое имущество, свои уютные жилища. Более благоразумные торопили их. Из города потянулись вереницы беглецов, уходящих в сторону болот. Без повозок, ведя на поводу коней и коров, таща детей и поклажу, шли понурые влесославцы, обмотав головы мокрыми тряпками, и скрывались в дыму.
В городе оставалось еще много жителей, когда в дымном небе зажегся свет, похожий на комету с огненным хвостом. Он приближался, и скоро горожане услышали рев пламени и свист воздуха, рассекаемого могучими крыльями. А затем зарево осветило полнеба, и люди, подняв головы, увидели огромного крылатого змея, парящего над городом. Он набирал воздуха в грудь, чтобы снова выдохнуть пламя, и глядел вниз свирепым кроваво-красным глазом. Только одним - второго не было.
- Огненный змей! - стонали горожане, спасаясь бегством. - Помогите нам, боги!
В это мгновение камнемет, возле которого остался старейшина Радим с десятком воинов городской стражи, двинулся, медленно поднимая рычаг, как хобот индрика-зверя. Огромная каменная глыба взмыла в воздух, навстречу чудовищу.
Но огненный змей был проворен, несмотря на огромные размеры. Он увернулся в воздухе и одним точным выдохом  сжег камнемет. Вместе с ним зашатались и опаленные камни стены. Несколько человек исчезли, как не бывало.
- Эй, сюда! Ящерица-переросток! Отведай влесославского копья! - взревел, как зубр, Радим, вонзая копье прямо между ноздрей дракону. Его обжигающее дыхание сразу ошпарило влесославского старейшину, как горячий пар, дым стискивал горло. Сквозь его черную тучу Радим взглянул со стены вниз, где последние беглецы уходили из города прочь. Хоть бы задержать чудовище, чтобы не сразу погналось за ними! Хоть бы...
Взбесившийся от боли дракон, в носу которого застряло копье, взмыл вверх и ударил зазубренным хвостом, убив старейшину влесославцев и обрушив еще часть стены. Может, он и погнался бы тут же за уходящими. Но четверо последних защитника города с отвагой обреченных бросились ему навстречу и дрались с огненным змеем, пока он не истребил их одного за другим. Затем, мотая хвостом и сглатывая собственную кровь, змей взлетел вверх и оттуда принялся жечь город, поливать потоками пламени  деревянные дома, вспыхнувшие как факел. Несколько минут - и Влесославль горел от края до края. Но к этому времени в нем уже не оставалось ни одного живого человека.
За одним-единственным исключением. На занесенной пеплом городской площади, в кольце бушующего пламени,  встретил снижавшегося дракона Всегнев. Он стоял один, безоружный, и спокойно глядел в единственный глаз дракона. Но тот понял цену такому спокойствию. Перед ним был не простой человек, который умер бы или сошел с ума, взглянув в глаза дракону. В нем жило такое неимоверное напряжение духа, что, если бы превратить его в пламя, сожгло бы дотла десяток таких городов.
- Я сотворен Великим Ящером! Я брат истребленных вами, мягкокожими! И я отомщу! - заревел дракон, желая смутить противника.
Но тот ответил мысленно, однако в мысли его была такая сила, что дракон сам замер, будто окаменел.
- А я брат всадников Млечного Пути, брат Звезды Постоянства! Ты ведь однажды уже отступил перед ними. Вижу, у тебя нет глаза, и шрамы на боку. Ты оказался слабей и удрал! Мне не нужен Агриков меч, чтобы справиться с тобой. Я живу на земле вместо них, и их сила живет во мне!
Дракон открыл пасть, собираясь выдохнуть пламя... и не смог! У него больше не было на то власти. Тогда он взмыл выше, собираясь схватить ведуна когтями. Но тот поднял руки, и крылатый змей понял, что не может сопротивляться его воле. Опустился наземь и распластался в горячей золе, как побитый пес.
- Откуда я знал, что ты поможешь этим ничтожным мягкокожим? Убей лучше сразу, не унижай!
Всегнев подошел ближе. Даже лежащий дракон возвышался над ним, как скала.
- Если бы меня не было, простые люди все равно бы что-нибудь придумали. Только их погибло бы гораздо больше, но оставшиеся смогли бы тебя одолеть, я ручаюсь! Вон, копье-то у тебя в носу все еще торчит. Что, больно?
Дракон яростно ударил хвостом, взметая искры и тучу пепла.
- А ты не дерись, и я помогу тебе. Только поклянись Небом и Землей, что поработаешь на благо людского рода, а потом улетишь и больше не будешь мешать людям жить, - продолжал Всегнев. - Если же ты откажешься, я напущу в твою рану червей, и они заживо пожрут тебя, и ты истечешь кровью и гноем, а после смерти рассыплешься тучей земляных червяков!
И дракон, дыша черным дымом, вынужден был дать клятву. Он не мог не повиноваться Всегневу, тот в поединке воль одержал полную победу. Уже не смертный, хоть и долгоживущий человек стоял перед исполинским огнедышащим ящером. Здесь тот, кто боялся, был обязан подчиняться тому, кто не боялся ничего.
Всегнев вытащил копье из ноздрей дракона и произнес исцеляющее заклятье. Чудовище стало дышать свободнее.
- Ну вот, так-то лучше! Теперь вставай и полетим с тобой в лес. Жителям Влесославля, когда они смогут вернуться, пригодятся бревна и камни - строиться заново! А потом еще поможешь мне укрепить Дедославль.  Ему понадобится защита, когда в будущем из степи придут иные племена. Думаю, что людям управиться с людьми будет потрудней, чем мне с тобою... - ведун задумчиво почесал в затылке.
Вскоре огненный змей, связанный клятвой, унес Всегнева прочь так же быстро, как и примчался сюда. След его в дымном небе напоминал падающую звезду.
Прилетев в Дедославль, ведун на глазах у изумленных жителей запряг дракона в плуг и трижды опахал на нем широкие круги вокруг города, так что из отвалов образовались высокие земляные валы. Впоследствии их так и прозвали Змеевыми Валами.
Но это было на полудне. А на полунощи, где догорал разрушенный Влесославль, продолжали полыхать леса и дымиться тлеющие торфяники. И Лиитас уводил народ все дальше вглубь болот, выискивая безопасные тропы.
В первый день пути все так устали, что двигались будто во сне. Если бы в этот момент прилетел дракон, чтобы пожечь их, они вряд ли стали бы сопротивляться. Но дракон не прилетал - ни в этот день, ни в последующие. А значит, им надо было жить и что-то предпринимать, чтобы позаботиться о себе.
Есть в болотах было особенно нечего, даже ягоды еще не созрели. Имевшиеся припасы старались расходовать медленно, но их все равно не могло хватить надолго. Вдобавок, несколько человек заболели, напившись болотной воды. И со всех сторон тянуло дымом. Глубокие пласты торфа, залегавшие прямо у них под ногами, тлели, подожженные драконьим пламенем, и даже вода не могла их потушить. Там, где случайно оказывалось суше, огонь и дым вырывались прямо из-под земли.
Если бы не Лиитас, вряд ли кто-то смог бы выбраться из болот. Он не просто знал дорогу - у него было настоящее чутье на все, что касалось водной стихии. Он каким-то образом находил, где среди болотных кочек били родники чистой воды, выискивал впадавшие в болото ручьи, где водилась рыба, вместе с самыми меткими охотниками стрелял уток и болотных птиц, находил даже редкие островки, где можно пасти скотину. И беглецы, изможденные, с воспаленными от дыма глазами, могли жить и идти дальше. Люди замечали, что, когда становилось слишком уж топко, Лиитас говорил что-то, и болотная хлябь раздвигалась, пропуская их. Никто уже не удивлялся дарованиям сына русалки. Он знал, что делать, а этого было достаточно, чтобы люди следовали за ним.
Однажды торфяной пожар подступил слишком близко к ним. Здесь было так жарко, что высохла вода, и вся земля горела, испуская клубы черного, невероятно едкого дыма. Те, кто шел впереди, повернули назад, готовые вернуться в болота, чем дышать этим ядовитым дымом.
Лиитас, несущий на руках младшего из братьев, увидел, как на глазах приемной матери выступили слезы.
- Нем нам спасения на свете! - прошептала она одними губами. - Великая Лада, пощади хотя бы детей...
К Лиитасу вернулась решимость. Поставив братца наземь, он вышел вперед, опустив руки к земле, поводил ими, будто определяя что-то. Наконец, произнес холодным, решительным тоном:
- Я вижу здесь источники подземных вод! Они питают болото, не в силах вырваться на поверхность земли. Проснитесь же, поднимитесь наружу и погасите нечестивый огонь! Я, Лиитас, внук Йомалы, богини вод, приказываю вам!
Что-то вдруг взбурлило очень глубоко, на самом дне болота. Прозрачно-чистые струи воды взметнулись высоко вверх, разбрасывая куски тлеющего торфа. Тут и там подземные источники пробивались наверх, заливали подземное пламя. Вместо дыма повалил горячий пар. Но вот и он иссяк. Лиитас подошел к ближайшему роднику, умылся и напился ледяной воды. Затем обернулся к остальным. Лицо у него было серым, усталым, словно ему только что пришлось выдержать трудную борьбу.
- Можно идти дальше. Осталось недолго. Скоро покажется твердая земля и живой лес.
Когда развеялся дым от пожарищ, путники узнали по звездам, что ушли далеко к закату от Влесославля. Но им сейчас было все равно, куда двигаться. Лишь бы переждать бедствие.
Путь был долгим, но Лиитас все же отыскал выход из болот. К удивлению беглецов, дорогу ему показывали... ужи. Каждое утро они приползали к сыну русалки, а он брал их в руки, говорил о чем-то с ними так, что никто не слышал, угощал их молоком. Никто не возражал, хотя дойных коров осталось совсем немного. Ружанка сама каждое утро давала пасынку молоко для ужей, и беглецы привыкали глядеть на них с благодарностью.
Когда впереди зеленым островом поднялась твердая земля и сосновый лес, нетронутый огнем, люди плакали от счастья.
- Здесь не хуже, чем в нашем Влесославле! Здесь можно переждать бедствие!
- Хвала Лиитасу за наше спасение! Да здравствует сын русалки! - раздались возгласы.
И, раньше, чем он успел возразить, несколько пар рук подняли его высоко над головами, и Лиитас увидел над собой высокое чистое небо. В это мгновение он ощутил заслуженную гордость собой.
На Земле Спасения, лесистой и болотистой, как и Влесославль, с обильными реками и озерами, беглецы прожили несколько лет. За эти годы построили настоящий поселок. Жажда жизни была в них сильна, и никому не хотелось ютиться кое-как. Все старались устроиться не хуже, чем дома. Здешние леса были обильны дичью, в реках водилась рыба, земля оказалась даже плодороднее, чем во Влесославле. И, когда со временем часть людей, заскучав по родному краю, собрались возвращаться домой, другие готовы были остаться на новом месте. И первым захотел остаться Лиитас. У него было чувство, что эта земля принадлежит ему, и он не хотел никакой другой. Он мог бы остаться и один, не нуждаясь в толпах людей вокруг. Но его мачеха и единокровные братья и сестры встали за него и пожелали остаться с ним. Чуть помедлив, присоединились и четверо парней, давно признавших сына русалки своим вожаком. Бросив виноватый взгляд на родителей, к Лиитасу шагнула девушка, на которую он давно заглядывался втайне, как ему казалось. Они стали рука об руку. Да и многие другие люди, поразмыслив, выбрали остаться. Остальные же вернулись назад, отстроили разоренный Влесославль, избрали старейшиной сына погибшего Радима.
А те, кто остался с Лиитасом, будучи уж слишком удалены от своих родичей - сварожан, превратились со временем в отдельный народ, создали новый язык и новые обычаи. Они получили название по имени своего прародителя - литты. Его прямых потомков впоследствии узнавали по зеленым, как речная вода, глазам.
Со временем литтское племя расселилось широко во все стороны и дошло до закатного берега Алатырьного моря. По суше закатный край их владений граничил со страной лугийцев, а на восходе - со Сварожьими Землями. Но еще многие века после того литты жили скромной жизнью охотников и рыболовов, не участвуя в важных исторических событиях.
И говорят еще: когда ведун Всегнев наведался через несколько лет во вновь отстроенный Влесославль, один из горожан, рассказывая об оставшихся в новом краю людях Лиитаса, сказал со смехом:
- Ну чего они добьются в своих болотах? Только лягушек будут пугать!
Всегнев прищурился, вспомнив Лиитаса, сына русалки, как видел его, твердого и решительного в час бедствий. Медленно перевел взор на шутника.
- Лягушек, говоришь? Может быть, так будет продолжаться долго. Но когда-нибудь, пожалуй, потомки сына русалки будут пугать и прежде более сильные народы!
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Convollar от 06 Мая, 2021, 21:40:53
Это хорошо - найти свою землю, свой край и построить свой дом. Лиитас дал начало новому народу, не столь уж далёкому от сварожан, но другому. Так и расселялись люди по земле, а ведь как интересно получилось - не было бы лесных пожаров, и не было бы литтов. Или всё равно были бы, только позже.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Артанис от 07 Мая, 2021, 20:51:55
Большое спасибо, эрэа Convollar! :-* :-* :-*
Это хорошо - найти свою землю, свой край и построить свой дом. Лиитас дал начало новому народу, не столь уж далёкому от сварожан, но другому. Так и расселялись люди по земле, а ведь как интересно получилось - не было бы лесных пожаров, и не было бы литтов. Или всё равно были бы, только позже.
У литтов впоследствии и религия, и многие обычаи напоминали сварожан, но во многом и изменились. А как бы было, если бы не дракон и пожары? Не знаю, удалось бы в этом случае Лиитасу завоевать такое доверие, чтобы стать вождем целого народа. Он все-таки не принадлежал к числу харизматических лидеров, за которыми люди охотно идут, как Сварт, Родослав, Вэр, даже Лугий. Лиитас себя проявил в чрезвычайной ситуации, без нее мог бы так и остаться одиночкой.
Или Вы имеете в виду - рано или поздно на этих землях какой-нибудь народ все равно поселился бы? Вероятно, так, но тогда бы вся история могла сложиться иначе. В конце концов, кровь русалки (как и любого другого нечеловеческого существа) все-таки влияет на особенности потомков.

Глава 25. Данатра и Полдень
Проходили годы, в шуме гроз, в блеске летних дней, в осенних листопадах и долгих зимних морозах. Они, работая на всеуносящее время, стирали на земле следы былых времен и событий, стирали из памяти новых поколений деяния их прародителей.
Время кружилось без остановки, принося все новые перемены. Вырастали новые города у сварожан и их потомков. Рождались дети, чтобы в свой черед прожить свою жизнь - яркую или не очень, заполненную значимыми свершениями или самую обыкновенную. Мало кто из сварожан задумывался, как и почему они живут именно на этой земле. Казалось, что их народ обитал здесь испокон веков. У них сохранились предания о том, что их предки некогда пришли из-за моря, но сами они, кроме приморян, не думали и подходить к морю, внушавшему им скорее страх, чем любопытство. Вещие бояны пели сказания о жестоких огнедышащих ящерах, едва не погубивших землю, и о небесных витязях, что отдали жизнь ради победы. Но в устной памяти предания расцвечивались вовсе уж неправдоподобными вымыслами, так что уже никто не мог сказать точно, что было на самом деле, а что присочинили для красного словца. Знали сварожане предания "о деве-лебеди", "о сером волке", но многие люди, изверившись в чуде, считали их баснословными сказаниями. Некому было уже напомнить им, как именно все было на самом деле. Другие поколения потомков Сварта и его народа населяли нынче сварожские города.
Умер Всегнев, последний сын Алета и Званы, прожив десять людских поколений, но все же уступив времени. Не стало в Дедославле оборотней. После смерти Родослава и Ильвы, Коловул увел своих детей, обзаведшихся к тому времени собственными семьями, в леса. Еще раз, лет через двести после того, сварожане встретили стаю оборотней: когда на их поселения напали чудовища с собачьими головами, свирепые и безжалостные. Говорили, будто они тоже пришли из-за моря; но, впрочем, правды никто так и не узнал. Да и как выяснишь у тех, кто может только рычать и лаять? Тогда Коловул и его потомки еще раз сражались против псоглавцев вместе со сварожанами и их степными родичами - скилами. Оборотни, похоже, решили, что облик псоглавцев - насмешка над ними, и не щадили их. В конце концов, остатки своры псоглавцев отступили и скрылись на полуострове Бычья Голова, не смея больше тревожить людей. Но еще долго никто их сварожан не знал, что там происходит. Оборотни же после одержанной победы исчезли, и никто не знал - куда. Только говорили, что вместе с ними из Дедославля ушла девушка, очень похожая на давно умершую Ильву...
И все-таки, своего прошлого Род Сокола не забыл, хоть и путали порой правду с вымыслом. Дедославлец, встретившись с приморянином, яргородцем или всесославцем, могли, выясняя свое родство, найти общего предка, жившего - или, по их мнению, якобы жившего, - еще при Сварте и Родославе. Со скилами обстояло сложнее: они были кочевниками, создавшими множество самобытных обычаев. Но и они, часто кочевавшие вблизи сварожских городов, помнили об общих предках. Иногда с некоторыми родами скилов случались стычки из-за пастбищ, доходило порой до вооруженных распрей. Но нередко бывала между сварожанами и скилами и настоящая дружба, и любовь. Тогда какой-нибудь сварожский парень покидал свой дом и уходил к кочевникам, как некогда сделал Скил. Или смуглая дева степей ради любви надевала поневу, училась жить в неподвижном доме без колес, возделывать землю.
Так соединились сварожанин Полдень и скила Данатра. Полдень жил неподалеку от Дедославля, на выселках за Змеевыми Валами, как многие горожане, которых уже не хватало места за городскими стенами. Большой городской семье не хватало места в праотеческом доме, стали было тянуть жребий, кому из братьев отселяться, но Полдень, младший из них, сам вызвался, и покинул город. Полдень был кузнецом, а кроме того, с детства отличался необычными способностями. Он часто видел вещие сны, а, когда повзрослел, видения будущего стали открываться ему в пламени горна, в блеске кипящего металла. Говорили, что его ясновидение - дар Хорса, или Даждьбога, ведь светлое Солнце все знает, что творится на земле.И, как Солнце рано или поздно покажет на белый свет любую неправду, так и Полдень не терпел ее в людях. Однажды у его соседа Драгоша пропала их клети целая связка собольих мехов, а накануне было много гостей, шумел праздник, и украсть мог любой, кому хозяин хвастался удачной добычей. Как уличить татя? Начнешь еще подозревать всех подряд близких друзей и соседей, отношения испортишь навсегда...
А только Полдень, узнав о беде соседа, в ту же ночь увидел во сне, как произошла покража. И самого татя увидел - влесославского купца, выехавшего уже в обратную дорогу. Никому ничего не сказав, Полдень поехал за ним, догнал и заставил вернуть Драгошу меха и выплатить виру.
После этого все в округе поверили, что бог солнца дал Полдню особый взгляд. Говорили даже, что и копье, что сделал себе Полдень - на самом деле солнечный луч, подарок щедрого Хорса своему избраннику, что оно не знает промаха и само возвращается в руки после броска, и что, кроме Полдня, никто не может коснуться солнечного копья, всем оно обжигает руки...
И вот Полдень женился на скилской девушке Данатре. Произошло это так.
Как-то по весне на пастбища близ Дедославля прикочевал один из родов скилов, и Полдень с другими мужчинами поехал к ним, чтобы выменять коней. Он ехал туда с задумчивым видом: вот уже несколько ночей подряд ему виделась во сне незнакомая девушка - высокая, русокосая, с яркими, как река в солнечный день, синими глазами, красивая и статная. И он знал, что скоро встретит ее, вот только где и как?..
Она появилась перед ним в облаке пыли и грохоте копыт, прискакав на высоком сером в яблоках коне. Спрыгнула с него уверенно, как мужчина, и подвела к будущим покупателям. На нет были надеты штаны, в каких ходили все женщины-скилы, под длинной вышитой сорочкой. Передав повод коня, она встретилась взглядом с Полднем, и тихо ахнула. Затем они неловко шагнули друг к другу и взялись за руки, не спеша отпускать их.
- Это ты? - спросил он ее тихо.
- Это... ты? - одновременно спросила девушка на ломаном сварожском языке.
- Я видел тебя во сне, и понял, что нам суждено любить друг друга...
- Я видела тебя в чаше чистой воды, когда наша ведунья гадала мне. И она сказала, что ты - моя судьба...
Они стали встречаться, пока стойбище скилов стояло близ сварожской деревни. А к осени Полдень заплатил выкуп родителям девушки, по обычаю скилов. Хотели было назначить жениху испытания, но Данатра гордо заявила, что не захочет другого жениха, кроме Полдня, в любом случае.
Поженились и стали жить в доме, построенном на крутом яру, прямо над рекой. Полдень говорил со смехом, что ей очень подходит это место: ведь имя "Данатра" означало на древнем языке Погибшей Земли "Сильная Вода". Он работал в своей кузнице, жена хлопотала по дому, быстро освоившись со сварожским бытом. Родились двое детей - сперва мальчик Светловой, через два года - девочка Искорка. Все было так хорошо, что Полдень даже забыл приглядываться к предвестиям будущего, и ничего не узнал до тех пор, пока не стало слишком поздно.
В ту пору из далеких степей на восходе пришло новое кочевое племя. Его вытеснили воинственные соседи, и оно покатилось конной ордой на закат, не сомневаясь, что и там тоже встретят врагов. Готовые завоевать себе место под солнцем, поля для своего скота и свежие воды, они готовы были прорубить себе путь саблей, вытоптать его копытами коней. Несколько сварожских селений стали первой добычей кочевников. Однако взять Дедославль они не смогли - их коням не преодолеть было Змеевы Валы. И, повернув в сторону, кочевники разорили деревню, где жили Полдень и Данатра.
Когда Полдень увидел в огне вражеское нашествие, было уже поздно. Кочевники напали со всех сторон. Селяне сражались ожесточенно, но врагов было больше, и гибель некоторых из них лишь больше раззадоривала остальных. Они как будто убеждались, что имеют право убивать сварожан, если те могут убить их. Скоро вся деревня горела. Одни сварожане лежали мертвыми, других тащили на аркане в плен. Один лишь Полдень, вооруженный солнечным копьем, сражался очень долго. Он никогда раньше не применял свои способности против людей. Даже не задумывался, что именно можно сделать с их помощью. Но вот они пришли - убийцы, грабители, мучители, каких видеть не хочет светлое Солнце. И он ощущал, как праведная ярость поднимается в нем, и сам горел, как Солнце. Один за другим ловкие степные наездники нападали на него, пешего, и он разил их своим копьем, сверкающим, как солнечный луч. Один из кочевников ухватился было за него, думая перехватить, и взвыл: руки его были сожжены до костей. Сияющий луч был всюду, он слепил глаза, прожигал насквозь воинов и коней, от него не защищали самые крепкие доспехи. Полдень бился один в кольце мертвых дымящихся тел, весь светящийся, как металл в горне. Жена была рядом с ним, прикрывала ему спину, орудуя изогнутой скилской саблей. Какой-то всадник, перескочив через груду тел, готов был ударить Полдня в спину, не смея встретиться с ним лицом к лицу. Данатра заметила его и сама ударила саблей; враг повис в седле, зацепившись ногами в стременах. А битва все не заканчивалась. Казалось, что Полдень один перебьет всех врагов. Он не знал ни усталости, ни ран; солнечный жар, кипевший в нем, выжигал все, что могло бы помешать. Долгим был день, долгой была битва одного против многих, и Солнце, спускаясь к закату, залило всю землю кровавым багрянцем, словно сражалось вместе с Полднем. Наконец, враги поняли, что при солнечном свете им этого сварожанина не одолеть. Они тоже были не так просты, и среди них были шаманы, разбиравшиеся в тайных силах. Один из них выехал вперед, повел руками, и набросил на Полдня огненный аркан. Но Полдень рассек и его солнечным копьем, и продолжал биться, неуязвимый для вражеского колдовства, как и для оружия.
Тогда главный колдун, носивших три вороновых пера на своей кожаной шапке, отъехал в сторону и усмехнулся, глядя на истекающее кровью небо.
- Ему дает силу Солнце! Как совсем зайдет, он ослабеет.
И впрямь: когда сгустилась ночь, Полдень стал ощущать усталость этого неимоверного дня; солнечное копье потускнело, руки все тяжелей орудовали им, дыхание стало сбиваться, глаза с трудом пронизывали ночную тьму. И тут в темноте задвигались лежавшие вокруг него груды мертвецов. Поползли по земле, ненадолго оживленные колдовством степных шаманов. Бледными холодными пальцами ухватились за ноги. Какой-то мертвый воин с опаленным отверстием в голове медленно поднялся на негнущихся ногах, повис на плечах Полдня, упал сверху каменной глыбой.
Рухнул Полдень в груду мертвых тел, скрылась его золотоволосая голова в их черной массе. Тут же налетели кочевники, заковали его в цепи. Хотели забрать солнечное копье, да оно не далось: вспыхнуло и истаяло облачком в ночном небе. Приковав Полдня к телеге, повели в степь. Другая орда кочевников потащила прочь связанную Данатру, швырнула к ней плачущих детей и повела прочь, с другими пленниками, через высохшее от засухи, безводное травяное море.
Из-за плененного Полдня кочевники поспорили между собой. Главный шаман Кара-Чурин утверждал, что такого сильного чародея необходимо убить, потому что иначе он непременно отомстит за свое пленение. Но вождь племени, Белеут, хуже разбирался в магии и был очень доволен собой и своими воинами.
- Пусть попробует что-нибудь сделать! Я слышал, на морском побережье обосновались корабельщики из жарких стран, откуда, где вечное лето. Вот мы отведем туда этого чужеземца, получим за него столько золота, что хватит купить целый табун коней. А там пусть у них голова болит!
Как преодолели степь - Полдень едва замечал. Все мысли его были заняты судьбой Данатры и детей. Только когда его продали вместе со всем награбленным и привели на корабль, он встрепенулся. У причала стояли корабли, вокруг них крутились люди в чужеземных одеждах, с длинными бородами, смуглые и темноглазые в большинстве своем. Но речь их показалась пленнику немного знакомой, и он уловил в разговоре тех, кто купил его, некоторые понятные слова:
- Выглядит крепким... будет носить воду в апельсиновые рощи или таскать камни на стройке... А может быть, его стать и золотые волосы понравятся одной знатной вдове... - проговорили, посмеиваясь, чужеземцы, осматривая его, как купленного коня.
Полдень ничем не подал виду, что понял их, но внутренне взметнулся, как от удара бичом. Вот, значит, какая судьба его ждет: быть рабом в чужой стране до конца жизни! Никогда не увидеть жену и детей, своих сородичей, родную землю и солнце!
Корабль, скрипя веслами, вышел в открытое море. Полдень, прикованный за ногу к крюку на корме, с тоской поднял глаза кверху. Солнце стояло над ним, печально кутаясь в тучи, а кругом колыхалась бескрайняя вода. Чем поможет ему Даждьбог, посреди чужой стихии? Кругом на корабле враги, а вокруг корабля - бездна.
Тогда Полдень обратился к вздымающимся высоким волнам:
- Батюшка Морской Хозяин! Ты когда-то принес в Приморье корабли наших предков! Что же ты ныне позволяешь чужеземцам творить разбой, продавать людей в рабство? Как терпят нечестивцев твои дочери-волны? Захлестни их корабль, очисти мир от скверны работорговли! Пусть вместе со мной, я лучше утону, чем соглашусь жить рабом!
Никто из корабельщиков не понял слов пленника, но, предупрежденные, что он владеет магией, встревожились. Один из моряков ударил бичом по лицу Полдня.
И тут волны вскипели так, словно всплывало громадное чудовище. Яростно хлестнул ветер. Корабль завертело, путая паруса и снасти, он накренился, черпая воду.
И в тот же миг освободившийся пленник вскочил на борт корабля. Над черными гребнями волн мелькнули его золотые волосы.
- Я никогда не буду вашим рабом! - крикнул он и прыгнул в море за миг до того, как корабль пошел ко дну.
В тот день разбушевавшаяся буря дошла до побережья Бычьей Головы и смыла без остатка гнездо полукупцов-полупиратов, забравшихся так далеко в поисках легкой наживы.
А в неимоверной морской глубине всегда тишина и покой, там не бывает бурь. Туда, к высокому дворцу Морского Хозяина, принесла проворная волна Полдня. Туда, под своды из раковин, ввели морские слуги - рыболюди сварожанина. Сам Морской Хозяин, пирующий со своей свитой, поднялся из-за стола, передал гостю кубок вина из водорослей.
- Приветствую тебя, Полдень! Вот что: оставайся-ка ты в моем подводном царстве. Вижу, ты любишь справедливость, будешь боярином у меня. Поможешь следить, чтобы не заводилась у нас никакая нечисть. И само море назовут Полуденным в твою честь! А если захочешь, любую дочку за тебя отдам.
Поглядел Полдень на собравшихся вокруг русалок, красивых, ласковых. Но тут же в сердце проснулась земная тоска.
- Благодарю тебя, государь Морской Хозяин! Я бы остался, но только я не знаю ничего о своих жене и детях.
Русалки разочарованно отступили от него, но Морской Хозяин неожиданно усмехнулся в сине-зеленую бороду.
- Теперь верю тебе еще больше, Полдень! Подожди немного: может, и жена твоя скоро тебя отыщет...
Много гроз и дождей промчалось с той поры над Сварожьими Землями. Много воды реки унесли в море. Но и спустя века сварожане и их соседи помнили историю Полдня и Данатры, и при этом твердо знали, что все было именно так. А море с той поры так и прозвали Полуденным, в честь человека, готового предпочесть смерть рабству, и получившего бессмертие.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Convollar от 07 Мая, 2021, 21:42:20
Очень надеюсь, что Данатра найдёт всё-таки Полудня, просто не сможет не найти. Но на всё воля автора. А это, часом, не Сварт и Трайя? Уж очень Данатра отличалась от скилов, хотя и среди них были люди со светлыми глазами и волосами. Да и Полдень не прост, избранник Хорста и не только Хорста. Корабль пиратский он таки утопил. Спасибо,  эреа Артанис!
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: katarsis от 08 Мая, 2021, 16:14:15
Ну, вот, и начались драки с другими людьми, не моглин не начаться :( Пока локальные, ну, так, это пока.
Надеюсь, Данатра найдёт Полдня. И, интересно, как дети? В море будут жить или на земле останутся?
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Артанис от 08 Мая, 2021, 20:24:47
Большое спасибо, эрэа Convollar, эрэа katarsis! :-* :-* :-*
И все, кто читал это произведение, и сегодня вместе со мной закончит его. ;)
Очень надеюсь, что Данатра найдёт всё-таки Полудня, просто не сможет не найти. Но на всё воля автора. А это, часом, не Сварт и Трайя? Уж очень Данатра отличалась от скилов, хотя и среди них были люди со светлыми глазами и волосами. Да и Полдень не прост, избранник Хорста и не только Хорста. Корабль пиратский он таки утопил. Спасибо,  эреа Артанис!
История Данатры и Полдня, как и история об огненных змеях и небесных братьях-воинах и их сестре-звезде, упоминаются как легенды в других моих произведениях, кажется, в "Песни Степей". Рассказывая о древних временах Сварожьих Земель, я должна была и их прояснить подробнее.
Нет, не Сварт и Трайя. У них другая судьба, Полдень и Данатра больше уже не вернутся к людям.
А что в ней нетипичного? Умение ездить верхом и владеть оружием (причем последнее - в экстремальной ситуации), как раз больше подходит степной девушке, чем домашней сварожанке. А внешность унаследовала по линии Скила, недаром у нее и имя таморианское.
Полдень, безусловно, был и в земной жизни далеко не обычным человеком, многое умел.
Ну, вот, и начались драки с другими людьми, не моглин не начаться :( Пока локальные, ну, так, это пока.
Надеюсь, Данатра найдёт Полдня. И, интересно, как дети? В море будут жить или на земле останутся?
Мы знаем впоследствии из Сварожского Цикла, что распри между людьми бывали, что же удивляться.
Дальше узнаем, как будет. А для детей, может быть, тоже найдется своя роль в мироздании!

А Данатру и ее детей вместе с прочими пленниками тем временем другая кочевая орда уводила вглубь степи. Что-то случилось у них - то ли они сбились с пути, то ли недавние пришельцы еще не успели как следует изучить местность, но только они выбрали направление, где не хватало воды. Лето аыдалось жаркое, засушливое, степные травы рано пожелтели и высохли, как сено, и уныло хрустели под копытами коней. Вырытые в степи колодцы пересохли, обмелевшие русла степных речек превратились в канавы, где лишь на дне глубоких омутов еще поблескивало немного воды. И люди, и кони жестоко страдали от жажды. Кочевники спешили поскорей выбраться из пустыни, нахлестывали коней. Но им все же было легче сидеть в седле и даже спать, не слезая, под мерную качающуюся поступь коней. Но для пленников, которых гнали в обозе, безводная степь становилась могилой.
Жара не спадали ни днем, ни ночью, и все сильнее мучила жажда. Надсмотрщики выдавали каждый день вместе с вяленым мясом пару фляжек грязной воды, которую все равно пили с жадностью, и не могли напиться. Все надеялись, что вот-вот за каким-нибудь пригорком покажется ручей, но все ручьи пересохли, и негде было взять воды.
Бывшим сварожским поселянам, а ныне пленникам, страшно было глядеть друг на друга. За несколько дней все высохли от жажды, почернели от палящего зноя, пыли и отчаяния. Молодые и пожилые выглядели одинаково. На коротких привалах не могли даже заснуть, несмотря на огромную, изматывающую усталость. От жажды у каждого в горле стоял огненный комок, внутри все спеклось. Самые младшие дети, уныло бредущие через степь рядом с родителями, тихо плакали. У старших иссохли слезы.
Данатра, как уроженка скилских степей, могла выдержать дольше других. Но зато ее дети были еще слишком малы, чтобы выдержать изнурительный подневольный путь. Они едва держались на ногах. Девочку мать приспособилась нести, удерживая скованными руками, сын шел сам, держась за ее пояс. Во время остановок Данатра старалась пристроить детей хоть в какую-то тень, отыскивала травы со сладким соком, утоляющие жажду. Но и травы повсюду высохли, и в них не было ни капли сока.
И вот, на четвертый или на пятый день пути маленькая Искорка обмякла и похолодела на руках у матери. Данатра долго растирала ее, согревала и целовала, пытаясь оживить своим дыханием. Но все было бесполезно. Девочка не дышала, сердце ее не билось.
Надсмотрщик подошел, чтобы забрать труп ребенка у матери. Но Данатра сама выпрямилась и, звеня цепями, опустила легкое, как охапка соломы, тело в русло пересохшего ручья. Ни одной слезинки так и не скатилось из ее глаз, только лицо сделалось совсем мертвым.
- Река, прими мою дочь и позволь ей жить в твоих водах, когда они вернутся! - прошептала она потрескавшимися, кровоточащими губами.
Путь под палящим солнцем, через безводную степь, был невероятно тяжел, и ни один труп, освобожденный от цепей, враги бросили на обочине дороги. Через несколько дней настала очередь и сына Данатры. Она даже не поняла, когда именно он умер. Просто заснула на привале в тени повозки, сжимая его в объятиях,  а проснулась, когда его забирали из ее рук. И его высохшее от лишений тело также упокоилось в русле полувысохшей реки, слабо текущей в окружении сухих тростников. Долго еще их шелест преследовал Данатру, как погребальная песнь о ее сыне.
Глядя воспаленными глазами, женщина проговорила:
- Я с вами не прощаюсь, дети! Скоро мы будем вместе, и Полдня найдем. Вы не умерли! Вы живы! И реки скоро оживут.
Другие пленники, слыша ее слова, сочувственно качали головой, насколько еще могли сострадать другому в общем горе; должно быть, бедная женщина помешалась! Но Данатра знала кое-что о тайных силах, и теперь, почти уже вышедшая за пределы мира Яви, ощущала их присутствие. Она даже как-то успокоилась после прощания с сыном, двигалась дальше легко, словно не чувствовала больше жажды. Земные лишения не могли больше коснуться ее.
И однажды ночью, в забытье, она увидела сына и дочь. Они скатились, как с горки,с гребня прохладной волны, и засмеялись, плескаясь среди прозрачных вод, ловя пальцами серебристых рыбок. Они стали выше и красивее, чем при жизни, в легких серебристых одеждах, с венками из водорослей на белокурых волосах.
- Матушка, не оплакивай нас! Мы живы, и с нами оживет вся степь.
Но Данатра не могла остановить слез. Откуда только взялись они в ее иссушенных глазах? Так, бывает, расколешь скалу, а из каменной теснины живым потоком хлынет вода.
- А где ваш отец:? - прошептала она сквозь рыдания.
- Он тоже изменился, как и мы. Он непременно тебя ждет! Найди его, - и сон стал таять. Но он не оставил печали утраты. Данатра не сомневалась, что сон был вещим.
На следующий день все небо заволокло черными тучами. Воздух сделался душным, тяжелым. Собиралась гроза. То и дело на окоеме сверкали искры, проносились первые, еще беззвучные зарницы. Пленники с надеждой поднимали головы к небу, ожидая живительного дождя. А иные мстительно думали: если Хозяин Громов метнет молнию в их мучителей, пусть те горят, даже если самим придется разделить их судьбу!
Сделали стоянку у поворота реки, более широкой, чем оставшиеся позади, хоть и ее русло порядком обмелело; это была та же река, что протекала через Дедославль. Пленники, гонимые жаждой, бросились к реке, спеша утолить жажду теплой мутной водой. Они пили долго, размазывая по лицу речную грязь, и не могли напиться вволю.
В этот миг ударил такой раскат грома, словно земля и небо раскололись пополам, и долгая молния озарила все небо. И все - кочевники и их пленники, - увидели, как Данатра, точно белая птица, прыгнула с обрыва в реку. Цепи не могли удержать ее. Она взмахнула освобожденными руками и взмыла над водой. Тут же хлынул сплошной стеной ливень. Он заливал иссохшую землю, поил оскудевшую реку, сразу начавшую прибывать. А в небе все грохотало, не переставая. Похоже, что Перун приостановил своих коней, чтобы поглядеть, что будет дальше.
Вода прибывала невероятно быстро, вызванная вмешательством неких могущественных сил. Она залила старое русло и стала затоплять берега, проделывая новое, более широкое. И на гребне волны мчалась Данатра, прекрасная и грозная, как всякая бушующая стихия. Глаза ее горели неземным светом, волосы смешались с бурлящей пеной. Ибо она сделалась хозяйкой и душой реки, ее русалкой, и сейчас стремилась лишь к одному - превратить ее в мощный поток, чтобы броситься с ним навстречу Полдню.
Кочевники поняли, что это значит. Их главный шаман, Кара-Чурин, закричал в ярости и страхе:
- Не дайте ей уйти! Преградите дорогу! Бросайте камни!..
Они стали швырять камни в волны разбушевавшейся реки, и камни сразу превращались в огромные, торчащие из воды скалы. Вот они уже стали поперек, преградили реке путь. Но Данатра взметнула еще выше серебристые струи потока и вместе с ними перемахнула преграду, помчалась дальше на поиски любимого мужа.
Но кочевникам было уже не до нее. Они мчались прочь, бросив пленных, нахлестывали коней, бичуемые сверху потоками ливня, вздрагивая при громовых раскатах и замирая от ужаса, когда очередная молния ударяла в землю совсем рядом с ними.
От них, да от сварожских пленников, возвратившихся в Дедославль, стало известно о том, что произошло с Данатрой и ее детьми. С той поры сварожские степи уже никогда не скудели водой настолько, даже в самое жаркое лето. И никто не сомневался, что это дети Данатры подарили воду будущим поколениям сварожан, и что их души живут в степных реках. Остались жить и имена, даже спустя века, когда уже трудно стало отличить легенду от правды. Вот - река Светловодная, вот - река Искра, торопливо бегут по степи, точно дети, не успевшие пройти свой жизненный путь. Хотя никто уже не знает: их ли назвали некогда в честь детей, или наоборот...
А Данатра, примчавшись к Полуденному морю, бросилась в его синие волны помчалась сквозь них в неистовом разбеге.
- Где ты, муж мой? Отзовись! Я пришла к тебе, преодолев все преграды.
Он появился из ниоткуда, будто вынырнул со дна морского, преобразившийся не меньше, чем она, весь в серебре и синеве.
- Я здесь, жена! Мы все добрались к нашему морю. Больше уж нас никто не разлучит!
Они крепко обнялись, разглядывая друг друга и разговаривая без слов. А рядом слышался на два голоса заливистый детский смех.
И с тех пор жители Дедославля и других мест, называвшие прежде свою главную реку просто "Даной" - "Водой", стали с полной уверенностью называть ее Данатрой. Никто не сомневался, что это она оживила реку и стала ее богиней. Река же с тех пор стала гораздо шире и полноводнее прежнего, и люди все больше расселялись по ее берегам. Впоследствии по водам Данатры столько раз плавали и рыбачьи лодки, и воинские ладьи, и купеческие крутобокие суда. Путники благодарили хозяйку реки, называли матушкой. И даже если иная ладья разбивалась на опасных каменных порогах, путники не роптали на реку: все ведь знали, что это враги поставили их здесь, и все-таки не смогли преградить Данатре путь к Полуденному морю, к любимому мужу...
Проходили над Сварожьими Землями годы, с грозами и снегопадами, с пожарами и метелями. Годы складывались в века, века - в тысячелетия. Рождались новые люди, проживали свою жизнь, любили кого-то, радовались и плакали, к чему-то стремились, и уходили в свой срок. Потрясали мир сражения. Снег и пепел заносили целые города, стирали с лица земли жизни людей и память о них.
И все же не могли уничтожить человеческую память! Пусть в виде легенд и баснословных сказаний, она продолжала говорить с теми, кто мог правильно понять. Где-то среди ветвей Мирового Древа, там, где наматывала нити на бесчисленные веретена Хозяйка Судеб, протягивалась неразрывная связь между прошлым и будущим. И по ней спускали в мир Яви в новых телах те, кто прежде уже жил на свете. И у некоторых из них просыпалась порой память прожитых жизней - словно зажигалось окно в неведомое. Бывало, что приземленные сородичи объявляли таких людей безумцами, но бывало - что и вдохновенными пророками. С их слов рождались новые легенды, новые прекрасные песни, обогащавшие жизнь людей и поколения спустя.
Память жила и в деяниях людей. По-прежнему проносились по Млечному Пути небесные витязи. Сверкала на полунощном небе Звезда Постоянаства, и все, кому доводилось путешествовать, обращали к ней взор. А когда сварожанам угрожали враги, они выходили на бой со знаменем, на котором расправляла крылья Аэрин, и души их предков реяли Небесной Ратью на облачных конях,  незримо ободряя своих потомков. И в самих названиях: Белгород Приморский, Яргород, Дедославль, Влесославль, - жила память о заслугах предков, их мужественная борьба за жизнь сварожского народа, вставали их фигуры за спиной их потомков. И потому сварожане и их родичи, происходившие от жителей Погибшей Земли, расселялись все шире, строили новые города и деревни, обустраивали свои владения. У них впереди была долгая история, как и у всех народов земли. В ней придет время и для тех событий, что видели, заглянув в будущее, Сварт и Трайя, родоначальники сварожского племени.
На этом оканчивается повествование о разрушении Погибшей Земли о возрождении ее народа в других землях.

Да, мои дорогие читатели, на этом заканчивается "Обретенная Земля", и моя дилогия "Хроники Таморианы"! Огромное спасибо всем, кто прошел со мной всю дорогу, своей поддержкой и советами помогал создавать это произведение. :-* :-* :-*
Надеюсь, что мы с вами не прощаемся, и через несколько месяцев смогу Вам предложить почитать еще что-нибудь. ;)
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Convollar от 08 Мая, 2021, 21:14:17
Прекрасная история, часть целого эпоса, былина об "Обретённой земле".  Данаира и Полдень, их предки, Скил, Родослав, Лиитас, да всех не перечислишь, древние города, леса и степи. Всё ожило и стало былью. Спасибо, эреа Артанис, надеюсь, истории ещё будут. 
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Артанис от 08 Мая, 2021, 21:18:48
Спасибо Вам, эрэа Convollar, что прочли до конца эту историю! :-* :-* :-*
Прекрасная история, часть целого эпоса, былина об "Обретённой земле".  Данаира и Полдень, их предки, Скил, Родослав, Лиитас, да всех не перечислишь, древние города, леса и степи. Всё ожило и стало былью. Спасибо, эреа Артанис, надеюсь, истории ещё будут.
Теперь и я для себя многое узнала о предках сварожан и других народов! А заодно они мне помогли получше узнать и потомков, протянуть неразрывную нить между прошлым и будущим.
Думаю впредь еще вернуться к Сварожскому Циклу. Там есть еще истории, о которых я могла бы рассказать. Да и потомки Лиитаса, пожалуй, заслуживают внимания. В "То, что всегда с тобой" мы их немного видели, но они требуют отдельной истории. Надеюсь, мне удастся написать по порядку все задуманное.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: katarsis от 09 Мая, 2021, 18:14:28
Конец цикла, но не конец истории. И дальше ещё будет много интересного. Мы, конечно, и так это знали, и даже читали ;), но и из текста это чувствуется.
Спасибо, эрэа Артанис, замечательная история.
Название: Re: Хроники Таморианы. Обретённая Земля
Отправлено: Артанис от 09 Мая, 2021, 19:35:29
Большое спасибо Вам, эрэа katarsis! :-* :-* :-*
Конец цикла, но не конец истории. И дальше ещё будет много интересного. Мы, конечно, и так это знали, и даже читали ;), но и из текста это чувствуется.
Спасибо, эрэа Артанис, замечательная история.
Немного не совсем обычно - писать далекий приквел после основного цикла. Впрочем, если поглядеть на многие большие серии, то у них такое случается. Так что отсылки к будущим событиям здесь не раз встречались в зашифрованном виде. ;)
Надеюсь, что и с Вами еще найдется в будущем что обсудить. ;)