Официальный форум Веры Камши
Клуб любителей всяческих искусств => Наша проза => Тема начата: Эррор Ляпсус от 02 Мая, 2021, 20:48:18
-
Автор идеи - Наталья Холмогорова.
Автор текста - ваш покорный слуга.
Выкладываться будет по мере написания.
Часть 1
Здесь непонятно где лицо, а где рыло,
И непонятно где пряник, где плеть.
Здесь в сено не втыкаются вилы,
А рыба проходит сквозь сеть.
И неясно где море, где суша,
Где золото, а где медь,
Что построить и что разрушить,
И кому, и зачем здесь петь.
Нам с тобой голубых небес навес,
Нам с тобой станет лес
Глухой стеной,
Нам с тобой из заплёванных
Колодцев не пить,
План такой нам с тобой.
Здесь камни похожи на мыло,
А сталь похожа на жесть,
И слабость, как сила,
И правда, как лесть.
И неясно где мешок, а где шило,
И неясно где обида, где месть,
И мне не нравилось то, что здесь было,
И мне не нравится то, что здесь есть.
Нам с тобой голубых небес навес,
Нам с тобой станет лес
Глухой стеной,
Нам с тобой из заплёванных
Колодцев не пить,
План такой нам с тобой.
Чёрная ночь да в реке вода,
Нам с тобой и беда станет не беда,
Уезжай, эх, была не была, прости и прощай,
План такой нам с тобой.
Виктор Цой.
И когда вы простираете руки ваши, Я закрываю от вас очи Мои; и когда вы умножаете моления ваши, Я не слышу: ваши руки полны крови.
Исаия, 1:15
Пролог
Тайлас сделался главным портом Биамбрии ещё во времена имперского завоевания, и, один из немногих городов, до сих пор сохранил эрвионское название. Название столицы, Королевского Керка, тоже происходило от эрвионского слова «церкас» – ограждённое или укреплённое пространство, обычное наименование пограничного форта – но это уже мало кто помнил. Рандверские пираты – даже сейчас не подарок, а триста лет назад, когда столицей сделался Керк, и, собственно, стал Королевским, это была сущая напасть. Потому короли из династии Вепря и предпочитали крепость, основанную за линией порогов и недоступную для нападения с моря. Тайлас жгли, восстанавливали, укрепляли получше, снова жгли – и враги, и свои, во время войны Орлов с Единорогами. При короле Хенрике он снова вырос и окреп, даже сравнительно мало пострадал во время последней из битв гражданской войны. А сейчас, после ужасной гибели Королевского Керка, по сути, и вовсе стал новой столицей. Хотя короля в этой столице до сих пор не было. Власть над центральными графствами страны принадлежала лорду-протектору.
Ларенц начал служить оруженосцем лорда Эдрика, когда ему исполнилось пятнадцать, и первой его битвой стало сражение, в котором Хенрик, тогда ещё не король, вместе с союзниками из «лесной армии» Шеммонда и Арвирага, сокрушил главные силы Орлов. А несколько дней спустя последовала новая битва – со вчерашними союзниками. То ли «лесники» вознамерились на полном серьёзе, истребив остатки знати, создать свою «возрождённую Биамбрию», то ли ещё какая-то кошка пробежала между Хенриком и его сподвижниками. Во всяком случае, уцелевшие сторонники Шеммонда обвиняли тогда ещё не короля в убийстве своего вождя. Якобы именно это и послужило причиной их нападения на армию Хенрика.
В те времена и долго ещё после этого Ларенц не был допущен к государственным тайнам, за что не предъявлял ни богам, ни судьбе никаких претензий. От политики разило кровью сильнее, чем от свежей раны, а дерьмом – хуже, чем из солдатского нужника.
Но за последний год именно политикой ему пришлось заниматься больше, чем за всю предыдущую жизнь. И то, что тайласский порт сегодня принимал новых и очень важных гостей, было неотъемлемой частью его нынешней сногсшибательной карьеры, чтоб ей в Бездну провалиться.
Сказать, что приказ лорда-протектора встретить в тайласском порту двух следователей ордена Света и обеспечить их охрану на всё время пребывания в Биамбрии, удивил Ларенца – это значит ничего не сказать. Вообще говоря, Ларенц собирался съездить в родовое имение и посмотреть, как сестра управляется там в одиночку. К летнему солнцестоянию стычки с остатками «лесников» и «орлов» почти сошли на нет, остатки мятежников растворились где-то в глуши, а следить за порядком на восточном побережье и без Ларенца было кому. Как ни ужасна была Огненная Ночь, одну услугу сторонникам Хенрика она оказала: главные силы победителей при без следа сгинули в неистовом пламени, охватившем столицу. Так что теперь даже с оставшимися силам лорд Эдрик, последний из генералов короля Хенрика мог удерживать центральные графства и понемногу приводить в повиновение прочие земли острова.
И как раз именно про Огненную Ночь лорд-протектор напомнил Лоренцу, объясняя своё решение, явно принятое скрепя сердце. Даже при династии Вепрей, находившейся во вполне приличных отношениях со служителями Света, орденских следователей в страну не пускали. И уж тем более не настроен был видеть их у себя Хенрик в немногие относительно спокойные годы своего правления. А во время войны с Орлами до и после этого всем попросту было не до того.
- Я не могу спокойно сидеть в Тайласе, когда у меня в полудне пути – развалины столицы, разрушенной демон знает чем, где люди до сих пор теряют сознание или сходят с ума. Если маги Хенрика что-то и знали, так они сгинули ещё до Тайласской битвы. Орден Огня по этому поводу как воды в рот набрал. Я про магию знаю только то, что она есть, но я никогда не слышал о таких разрушениях, даже в Старом Эрвионе во время вторжения демонов. Даже огненная буря на Пепельном Поле и то едва ли потянула бы на одну десятую Огненной Ночи… и на Пепельном поле люди с ума не сходят, если только это не вдовы погибших. Кто-то должен разобраться, что там случилось и что будет дальше, а у нас некому.
- Но служитель Света… да ещё из следовательской службы…
- Двое служителей. Старший – брат Хоннер, как младшего зовут, не помню. Я бы не пригласил кого попало, и, если уж на то пошло, то даже теперь не пригласил бы оттуда никого… Но… ты помнишь, когда скончались прошлый глава ордена Света и император Нойман Второй?
- В прошлом году, почти одновременно… нам тогда было не до того, - Ларенц осёкся.
- Не просто «почти одновременно», - кивнул Эдрик. – В те же самые часы, когда у нас тут была Огненная Ночь, архипастырь скончался от сердечного приступа, а императора хватил удар, от которого он помер на следующий день. Если эта парочка не стояла за высадкой Гвидерия, то я ничего не смыслю в политике. Оба они владели Мысленной Нитью.
- И когда случилась Огненная Ночь, они могли это узнать сразу. А заодно увидеть, услышать или почувствовать что-то, от чего старому человеку нетрудно и помереть, - Ларенца передёрнуло. – Неужели именно орден допрыгался-таки?
- Может, и так. Они до сих пор не избрали нового архипастыря, есть только местоблюститель. Там идёт внутреннее расследование, и, похоже, как раз брат Хоннер на самом его острие. Я не очень много о нём знаю, но, похоже, это не тот человек, который будет расследование топить. Скорее, как раз, будет толкать его вперёд до упора. В общем, они хотят знать, что у нас здесь было, и как в этом замешана верхушка их ордена. И я хочу знать то же самое. Так что отправляйся в гавань встречать Хоннера и этого… Альмира, вспомнил… они должны прибыть с вечерним приливом.
- Ну, наконец-то, - Хоннер с явным облегчением смотрел на близкую уже пристань, к которой подходил «Чёрный лебедь». Как убедился Альмир, когда два дня назад их застал шторм, от морской болезни никакие известные его старшему товарищу чары не помогали. Сам он от качки не страдал, сколько себя помнил – ещё в детстве ходил с дядей в море, да и родители когда-то отвозили его морем в окрестности Глейта не в самую спокойную погоду. Сытые по горло внутренней войной, они покинули Биамбрию, когда Альмиру едва исполнилось шесть, и отправились на континент к родственникам, переселившимся туде несколькими годами ранее. Увы, от судьбы не уйдёшь – на новом месте они занялись прежним рыбацким промыслом, и погибли во время внезапно налетевшей бури три года спустя. Альмир какое-то время жил у дяди, потом на смышлёного подростка обратил внимание проезжий служитель Света… За все прошедшие годы особенного желания вернуться на родину предков у Альмира не возникало – хватало иных мыслей, забот и стремлений. А вот надо же, вернулся.
Он помнил какие-то портовые улочки, лодки, пристани, иногда что-то похожее ему снилось – но были это сохранившиеся воспоминания детства или сонная муть, он и сам не знал. Вид тайласской пристани, от которой его родители когда-то отплыли, покидая родину навсегда, не будил никаких конкретных воспоминаний. Впрочем, глейтский порт был похож – всё это могло смешаться в памяти – да и уплывали они отсюда ночью. А сейчас был ещё ранний вечер, совсем светло, солнце не опустилось за береговую линию и крепостные стены.
- До весны мы здесь точно застрянем, - заметил Альмир, оглядываясь на море. - Позавчерашний шторм – первая ласточка осенних штормов.
- Сейчас я был бы рад и подольше пробыть на твёрдой земле, - Хоннер усмехнулся. - Говорят, какой-то древний мудрец поделил людей на живых, мёртвых и путешествующих по морю. Позавчера я проникся его правотой, причём, ощущал себя ближе к тому краю.
- Но ты же раньше плавал по Восточному Морю? В Югеррат, а то и дальше…
- И никогда мне это не нравилось. Всегда предпочитал, если есть возможность, путешествовать по суше.
- А проторчать мы здесь можем и дольше, - добавил Хоннер по Мысленной Нити, - Я был в Биамбрии последний раз давно, вскоре после коронации Хенрика, и уже тогда было ясно, что здесь всё сложно… Как и везде, впрочем.
Кажется, он хотел добавить ещё что-то, не предназначенное для ушей посторонних, но их отвлекли. Кто-то из матросов запел по-биамбрийски. Альмир прислушался. Песня была знакомой, её он слышал на материке от беглецов с острова. Среди сторонников принца Гвидерия это был чуть ли не гимн…
- Кровавый Хенрик, властолюбья полон,
Презрев людской и божеский закон,
Обрёк на смерть наследника престола,
И сам был королём провозглашён…
- Надеюсь, он не запоёт это в порту, - хмыкнул Альмир. - Эдрик и его люди, всё-таки, были сторонниками Хенрика.
- Лорд Эдрик объявил амнистию всем, кто сложит оружие и признает его власть, независимо от того, на чьей стороне они сражались, - напомнил Хоннер.
- Будем надеяться, не с той же целью, как Рикар Последний, - смотри-ка, подумал про себя Альмир, а я кое-то запомнил за последние месяцы о Биамбрии. До знакомства с Хоннером события на острове его не интересовали. Тем более, что год с лишним перед тем у него хватало своих забот.
- Рикар Седьмой своей подлостью погубил себя, династию и вверг страну в тридцатилетнюю гражданскую войну.
А вот такое от высокопоставленного служителя Ордена не каждый день услышишь, невольно усмехнулся Альмир. Кажется, тогдашний приор Биамбрии – это был единственный «большой человек» в стране, с которым у последнего короля-Вепря сохранились хорошие отношения. «И умерли в один день…»
- Зато был очень благочестив…
- Вот именно, - негромко ответил Хоннер. - Неудивительно, что до сих пор в Биамбрии многие наш Орден не любят.
Каковы из себя следователи Ордена, Ларенц никак не представлял. Не до того было, чтобы представлять. Успел как раз добраться до порта, вызвав к себе людей понадёжнее, и расставить их не только на виду. А уж обещанный аббатом Форгелем орденский дом пришлось осматривать помощнику – сам не успевал. Будем надеяться, хотя бы по части размещения гостей сюрпризов не будет. И сами они никаких сюрпризов хотя бы в первый вечер не устроят.
Двое мужчин в дорожных серых плащах, спускающихся на причал, на первый взгляд неопытного человека сошли бы, пожалуй, за купца с телохранителем. Старший был среднего возраста, лет на десять старше Ларенца и на столько же примерно младше лорда Эдрика. Чёрные волосы, уже изрядно пробитые сединой, чёрные глаза – уроженец материка, из центральных областей империи. Его спутник был на полголовы выше, младше Ларенца лет на шесть-семь, и натуральный биамбриец видом. Очень может быть, что и впрямь он или его предки родом отсюда – немало народу, особенно с восточного побережья, за время войны бежало на материк. Но в свои двадцать три – двадцать четыре года младший из следователей смотрелся и смотрел как опытный воин, и у Ларенца мурашки побежали по спине. Это, почти наверняка был воин подобный не Ларенцу, а, скорее, низкородному наёмнику Скрейпу из приближённых лорда Эдрика. Когда-то Эдрик вполне откровенно объяснил Ларенцу, зачем такие люди нужны: «Скрейп нужен мне для козней и убийств». А кто в Ордене Света занимается такими делами? В общем-то, известно кто.
Ларенц похвалил себя за предосторожность с расстановкой людей и подумал, что завтра, когда у лорда-протектора назначена встреча с приезжими, дополнительные предосторожности тоже лишними не будут. Надеясь, что его не очень перекосило, он шагнул навстречу приезжим и сдержанно поклонился:
- Благочестивый брат Хоннер, благочестивый брат Альмир, приветствую вас на земле Биамбрии от имени лорд-протектора.
- Просто брат Альмир. Можно даже просто Альмир, - заметил младший, так же церемонно поклонившись в ответ. Как перед поединком. - Я не служитель.
- Брат Альмир из мирского братства Ордена, - пояснил старший.
«Альмир из… откуда-нибудь» – добавил бы к своему имени при знакомстве рыцарь или хотя бы облечённый личным дворянством воин. Простолюдин, практически прямо говорящий, что он простолюдин.
«Никогда раньше не видел священного ассасина, во всяком случае, такого, что не скрывается», – подумал Ларенц, и под благословение к благочестивому брату Хоннеру не подошёл.
- Благочестивый аббат Форгель, местоблюститель приора Биамбрии, просил меня передать, что вы можете остановиться в доме Ордена, у северных ворот, - ну, положим, передал он это лорду Эдрику, но вряд ли такие подробности интересуют приезжих. Хотя… кто их там знает, чем они заинтересуются? И при обычном расследовании какого только дерьма ни всплывает, а уж при орденском… - Позвольте мне проводить вас. Вы ездите верхом?
- Конечно, - кивнул брат Хоннер. У Альмира можно было не спрашивать.
- Тэур, лошадей.
Как будто за последний год и без того было мало забот на мою голову…
Ларенц провёл гостей из Ордена в дом – показать комнаты, заодно и посмотреть, как те будут устраиваться. Может, заодно получится и что-то дополнительно узнать о приезжих. О наблюдении за домом он уже распорядился, но говорить гостям, конечно, не собирался.
Брат Хоннер при виде кресла тут же с заметным облегчением сел, даже не раздеваясь. Может и впрямь не хотел что-то из вещей показывать. А вот младший, Альмир, как выражаются в Рандвере, «прыгал в глаза». Плащ он сбросил сразу, не скрывая ремней с ножнами под ним. Ну, вот прямо если бы какой-то актёр собрался «священного ассасина» играть – чехлы с метательными ножами на самом видном месте. А в качестве ручного оружия не короткий разбойничий меч, как предположил было Ларенц, а два длинных слегка изогнутых ножа в красиво отделанных ножнах, с узорчатыми костяными рукоятками. Такие ножи Ларенц уже видел – к счастью, издалека.
Два клинка из альвийской стали, для которых надетая на Ларенце дорогая мелкотканая кольчуга – всё равно что шерстяная накидка. Да и тяжёлый панцирь – не боги весть какая защита. Таким оружием сражалась Рассвет, дочь Шеммонда, Кователя Смуты. Правда, кажется, у неё клинки были изогнуты наружу, а не внутрь. И хотя её отец был прославленным оружейником ещё до того, как прославился в качестве предводителя «лесников», вряд ли он выковал дочери это оружие. Делали его давно, не человеческие руки и не для людей.
«Даже если к моему возвращению лорд-протектор ляжет спать, я его разбужу», - зло подумал Ларенц. - «Кого мы, мрак побери, пригласили сюда?»
Старший из следователей хмуро покосился на младшего товарища, тот сделал виноватое лицо и отступил к стене – дескать, не хотел пугать, простите. А, может, и совсем обратное имел в виду: вы думаете, что если мы найдём что-то не нравящееся Ордену, ваши люди вас защитят?
Посмотрим, подумал Ларенц. Может, и защитят. Даже маги Ордена и «священные ассасины» не бессмертны. И не всемогущи, как бы ни хотел Орден Света произвести обратное впечатление.
- Благочестивый аббат Форгель прибудет в город завтра или послезавтра, - сказал он вслух. - Я оставлю двух своих людей внизу, если что – зовите, ко мне надо послать или по какому-другому делу. Слуги здесь, насколько я знаю, вполне толковые и не болтливы. Лорд-протектор примет вас завтра.
- Передайте лорду-протектору нашу благодарность за гостеприимство, - вежливо ответил старший следователь. - Пока что у меня один вопрос.
- Слушаю вас, благочестивый брат.
- Есть ли в городе свидетели Огненной Ночи из числа знатных или грамотных людей?
- Думаю, да… Да, точно есть, - Ларенц вспомнил Седрика, столичного писца, с которым был знаком ещё лет десять назад. После Огненной Ночи Седрик поседел, но здравый рассудок, насколько можно судить, вполне сохранил.
- Я бы хотел поговорить с одним-двумя после встречи с лордом-протектором.
Ни «если можно», ни «если удобно» орденский следователь не добавил. Ну, понятное дело – ему удобно, а удобно ли остальным – это дело десятое.
Альмир вышел на улицу попрощаться с рыцарем, а заодно оглядеться. Возвращаясь, не сразу зашёл в дом, прошёлся по заднему двору, посмотрел на стены окрестных домов. В целом, конечно, в городе плохо то, что дома натыканы вплотную друг к другу, через улицу камень проще не перебросить, а уронить. Да ещё каждый день куча народу туда-сюда шастает. Может, лучше в какой-нибудь загородный монастырь потом переселиться, есть же тут, наверное, такой, ещё и столица недалеко… была… от мысли снова жить в орденском монастыре передёрнуло, но неприятность – неприятностью, а безопасность – безопасностью. Правда, что ещё по этому поводу Хоннер скажет.
Хоннер, как оказалось, так и сидел с полузакрытыми глазами в кресле – не исключено, что его после путешествия по морю до сих пор покачивало даже в неподвижном положении.
- Капитул утвердил аббата Форгеля приором Биамбрии, - сообщил Хоннер. А, значит, по «мысленной нити» с кем-то общался. - Надо будет его обрадовать.
Интересно, есть у этих стен уши? Пока вроде не похоже, а на ночь глядя что-то уже и самого в сон тянет, и тратить силы на беседу по «нити» неохота. Да и вряд ли Хоннер, многоопытный следователь, станет зря трепаться про особо секретные вещи.
- Интересно, что по этому поводу здешний лорд-протектор думает? - у Альмира как-то это выговорилось быстрее, чем он сообразил, что лорда Эдрика и впрямь могли поставить в известность тоже сегодня – с кем-то на материке у него был мысленный контакт, о визите Хоннера договаривались не послы.
- Завтра узнаем, - зевнул Хоннер. - Как тебе дом?
- В загородном было бы легче охраняться.
- Загородный тоже понадобится, - кивнул следователь. - Я воочию, конечно, не видел, что там, в Королевском Керке, теперь… да и на Пепельное Поле надо бы съездить. Но если и впрямь прорыв Хаоса был, нам желательно будет после этого отсиживаться где-то в уединённом месте несколько дней, в себя приходить и следить за собой.
- Я ничего не знаю о прорывах Хаоса.
- Да толком-то никто не знает, - пожал плечами Хоннер. - И я тоже так, из общих соображений говорю. Последний прорыв Хаоса, сопоставимый с Огненной Ночью, даже покруче, во времена Великой Битвы был. Из-за чего он случился, кто и как его тогда остановил – тысяча легенд, и почти все бредовые. Тогда на месте и Старого-то Эрвиона глухой лес был, вся цивилизованная жизнь далеко на востоке шла. От той эпохи Книга Даррана осталась, в очень разных версиях, я знаю шесть, и ещё несколько манускриптов про свершения давно забытых государей.
- Может, альвы или к'лорны что-то помнят? - йенгартов к ночи Альмир решил не поминать. Хотя один из них как раз тут и засветился, и засветился будь здоров.
- Может, и помнят. Только они, в основном, не рвутся с людьми говорить. Я бы на их месте, учитывая историю отношений, тоже не рвался. Я ещё полгода назад попросил одного знакомого на востоке разузнать что можно про древние народы именно по части их отношений с Пламенем Хаоса. Пока глухо. Дело это долгое и небезопасное.
Альмир зажёг свечу, покосился на неё… ладно, чего уж там… да и суеверие – хуже, чем дурные приметы.
- У нас, на западе, кроме людей, с Пламенем Хаоса известно кто знается, - всё-таки, не стал поминать вслух. Хоннер тоже к этому нежеланию снизошёл:
- Известно. По этому поводу я тоже выяснял. Не знают они… ну, те, кого я спрашивал. В смысле, знают то же, что и мы – наверное, был прорыв. Из-за чего, почему, как их собратья по Огню в этом замешаны, неизвестно, почему прорыв почти сразу заглох и не распространился, неизвестно тоже.
Да, вроде уже почти год знакомы, а ошарашить Хоннер всё ещё умудряется. Это он, значит, лично что-то у демонов узнавал. А поскольку в Рифос он за этот год не ездил, значит с кем-то у него там «мысленная нить» протянута.
Пожалуй, с новыми мыслями и известиями лучше как следует переспать, а обдумывать их уже на свежую голову.
- Защиту будем ставить? - только и поинтересовался Альмир.
- Нет, - махнул Хоннер рукой. - Силы нам ещё пригодятся, вряд ли нас захотят уже сегодня убить.
Тайлас был самой удобной гаванью в окрестностях, но, конечно, добраться до берега можно было не только там, особенно, если корабль небольшой. Погода к ночи испортилась, и какой-нибудь контрабандист вряд ли рискнул бы в темноте приближаться к берегу здесь. Скалы довольно заметные, но это они днём заметные… ночью же… Те, кого он ждал, ночью видели как днём, в некотором смысле даже лучше.
Сам он последний год избегал дневного света – слишком ослабел; даже в пасмурный день свет неяркого зимнего солнца причинял ему боль. Он и так-то чудом уцелел – сначала лишился Силы, потом потерял ученика. Его слуг перебили слуги врага. Одно время казалось, что он почти лишился рассудка – целые недели просто выпали из памяти, от других остались какие-то клочья. Из замка пришлось уходить, пришлось охотиться в ночи как в старые времена, только рискуя гораздо больше, так как полагаться теперь он мог лишь на телесную силу и быстроту. Ну, и на ночное зрение – хоть что-то сохранилось. Сохранилась и способность поддерживать «мысленную нить» – хотя именно эта способность чуть не убила его в Ночь Пламени.
- Мы подходим к берегу у раздвоенной скалы, ты здесь?
- Да, я на возвышенности. Вокруг всё спокойно, людей нет.
Нет худа без добра. После всего случившегося у лорда-протектора слишком мало людей, чтобы ещё и береговые патрули держать. А контрабандисты, которым сейчас раздолье, пристают к северу отсюда. Главное, успеть за ночь покинуть окрестности Тайласа, чтобы со случайными людьми не столкнуться… Впрочем… Вэйала не утратила Силу, она, как очутится на берегу, будет замечать приближение человека куда раньше его самого, даже днём.
Нет добра без худа. Как встречать собратьев и сестёр по ордену, которых не видел столетиями, он не очень себе представлял. Одно дело, если бы принимал их пару лет назад в своём замке, совсем другое – когда на берегу встречает лишившийся почти всех способностей, и чуть не лишившийся жизни беглец.
К счастью, Вэйала, спрыгнув на берег, не проявила стремления тратить время на этикет. Приближённых она представлять тоже не стала – он и так знал, кто прибудет вместе с ней.
- Здесь есть места, где можно идти днём, не рискуя встретить людей?
- Есть, но я сейчас не в форме, - поморщившись, напомнил он.
- Я накину на нас «чёрную вуаль», - пообещала Вэйала. Да, это у неё и раньше неплохо получалось. А он и забыл. - Доберемся до убежища, тогда уже и отдохнём. А пока, по дороге, расскажешь, что тут важного. Можешь прямо сейчас начинать.
Они уже шли по почти заросшей тропе, виляющей среди отрогов прибрежного утёса. Никто не спотыкался. Судя по тому, что Вэйала не напрягалась с «мысленной нитью», людей поблизости не было. Впрочем, ночью человеческий глаз вряд ли разглядел бы несколько стремительно и почти бесшумно движущихся фигур в чёрных плащах даже вблизи.
- Ну так что у нас тут самое интересное?
- Королевская кровь.
-
Глава 1
1.
Альмир, дожидаясь возвращения старшего следователя с приёма у лорда-протектора, глазел в окно. Во дворе упражнялись подростки из дворянской военной школы. Нововведение Эдрика, кажется: после Огненной Ночи и предшествующих событий многие знатные семьи оказались даже не обезглавлены, а вообще лишились всех взрослых мужчин. А к северу и югу от центральных провинций неспокойно, возвращаться юнцу, не имеющему достаточно мечей за спиной, зачастую и некуда.
Собравшиеся в приёмной рыцари, кстати, именно и обсуждали. В названиях северных графств Альмир пока не очень разбирался, зато вспомнил кое-что из прочитанного перед отплытием и сопоставил с услышанным.
Эпидемия «чёрного мора», которая прошла по всем известным землям лет сорок назад, в Биамбрии тоже выкосила немало рабочих рук. Зато уцелевшим подёнщикам и многим другим работникам пришлось больше платить. Недоброй памяти Рикар Седьмой решил в дополнение к прочим своим художествам издать закон, чтобы никто не смел требовать за свой труд доморовой платы. Поэтому, кстати, в конце его правления и полыхнуло сначала в городах, до крестьян дело уже потом дошло, когда знать стала рубиться за опустевший престол. Первую волну восстания Рикар ещё успел подавить, но и сам не надолго пережил казнённых повстанцев. А уж там пошло-поехало.
Арвираг, кстати, довольно интересно про те времена написал. Он тогда ещё молод был… впрочем, про свою жизнь, где он сам тогда был, и что делал, знаменитый сподвижник Шеммонда умолчал весьма искусно.
- …Гиблое дело – пытаться в Мелстоке вилланов возвращать. Во-первых, уже и записей тех не найдёшь, кто там свободен, а кто нет, пожгли за тридцать лет…
Альмир сосредоточился и вспомнил, что в Биамбрии, в отличие от материка, «вилланами» называют как раз крепостных, а не лично свободных крестьян. «Ну и страна, всё шиворот-навыворот». Интересно, когда уже Хоннер от лорда-протектора выйдет. Не устроил же он местному правителю допрос?
- Шеммонд и пожёг. Я с чердака сам видел, как он учётные и долговые книги на площади в костёр бросал, - усмехнулся рыцарь средних лет с уродливым шрамом на щеке и подбородке. - Если б у моего отца не было друзей среди мещан, вряд ли бы я про это рассказывал. А так – спрятали у себя, да и выпроводили на другой день подобру-поздорову.
- Это что… Тиглит, вон, умудрился у Рассвет в плену побывать.
- Повезло, что недолго. Быстро сбежал…
- Да вообще везучий человек.
- Ага, столько ран – везучий…
- Так ведь не помер же…
Рыцари замолчали, так как дверь во внутренние покои открылась. Вышел Хоннер, и пошёл себе прочь, с ничего не выражающим лицом. Альмир двинулся следом. Если не хочет говорить вслух – наверное, причина есть. Ну, на свежую голову можно и «мысленную нить» использовать.
- Как прошло?
- Терпимо. Лучше, чем могло быть, хуже, чем хотелось бы. Охрану Эдрик не снимет.
Ну, ещё бы. Как ему тогда за нами следить?
- Когда в Королевский Керк поедем?
- Думаю, послезавтра. Сегодня вечером приезжает аббат, завтра будет церемония в связи с введением в сан приора. Кажется, лорд-протектор этому не рад.
- Но официально не возражал?
- Нет. Ему хватает тех горшков, что побил с орденом Хенрик, на новые ссоры пока не хочет нарываться. Тем более, что последнего приора по приказу Хенрика арестовал именно он.
За воротами дворца – повезло лорду-протектору, что летняя королевская резиденция уцелела, как раз и для людей и для положенных служб места хватает – Альмир выдохнул и перешёл на обычную речь:
- А сегодня что будем делать?
- Я – эликсиры кое-какие. Против остаточной магии Огня. А ты по городу погуляй, на людей посмотри. Можешь даже в трактир сходить, - усмехнулся Хоннер. - Завтра, на праздненстве, нам пить не придётся. Эликсиры с вином не сочетаются. И даже с пивом не очень.
-
Интересно, интригующе - и уже с первых страниц захватывающе. С почином, эр Эррор Ляпсус - и буду очень ждать продолжения! :)
-
2.
Как только следователи вышли со двора, Ларенц махнул Тиглиту, чтобы тот дальше занимался с мальчишками, а сам направился в покои протектора. Дежурившие в приёмной рыцари поспешно расступились – раз начальник охраны идёт к лорду Эдрику, явно не из-за пустяков.
Лорд-протектор уже сидел за бумагами, и едва Ларенц вошёл, швырнул одну из бумаг ему:
- Полюбуйся, что сегодня подбросили. Следователю я показывать не стал. Почерк узнаёшь?
- Нет, - покачал головой Ларенц, вчитываясь в корявые, возможно нарочно, буквы.
Кто-то написал донос на Пейреля. Подписаться доброжелатель не удосужился. Ну, на казначея понятно по какому поводу могут донести – что ворует, а денег-то в казне и так негусто. Можно сказать, что и вовсе нет: почти все служат и держат людей на свои средства. Повезло, что Хенрик, как оказалось (и нашёл-то как раз Пейрель) часть казны для нужд торговли хранил именно в Тайласе, а победители за день не успели её в столицу перетащить, а, может, и вовсе не нашли. Вот уж и в самом деле «две монеты в кошельке звенят громче, чем сотня». Такие доносы из-за денег пишут.
- Не верю я в это, - буркнул Эдрик. – Донос без подписи – та ещё подлость, да и Пейрель мог не устраиваться казначеем, а договориться с кем-нибудь и в весеннюю навигацию сбежать с найденной казной, а нам ничего не говорить. Но… полюбуйся, что он в конце пишет.
- Полюбовался. Думаю, мы этого писателя быстро найдём. Человек, который уже знает, что прибыли следователи, и у которого какие-то счёты с Пейрелем. Вот прямо такие, что тут же готов и в соучастии с «тёмными» обвинить.
- Когда найдешь, не убивай сразу… - усмехнулся лорд-протектор. – Хочу выяснить, он сам по себе такой злобный дурак, что готов ради своих козней рисковать развязыванием «охоты на тёмных», как сто лет назад, или надоумил его кто.
- Следователь вызвал к себе Седрика…
- Да, это мысль. Пусть за ним проследят. Это, конечно, не Седрик писал… он нас не особенно любит, но он не дурак. Но он нотариус, почти со всеми грамотными людьми в городе знаком. Кто-то может попытаться через него передать письмо следователям, под каким-нибудь бла-бла-благовидным предлогом.
Ларенц невольно улыбнулся. Потом вспомнил, зачем пришёл.
- Вы задержитесь в столице, милорд? - надо же, уже Тайлас стал столицей называть, сам не заметил как.
- Придётся. Приор Биамбрии – не пустое место, лучше, если благочестивый Форгель хотя бы поначалу не будет на нас в обиде. Верховным приором он, конечно, вряд ли когда-нибудь станет… ну да чем Мрак не шутит, пока Света нет. Да и люди всё-таки любят торжества. Боюсь, новый повод для веселья у нас появится нескоро. Особенно, если следователи что-то накопают. Что по поводу поджигателей?
- Ищем.
- Проклятье, никогда раньше не думал, что лучше бы это и впрямь поджигатели были.
Да уж. Ларенц перед возвращением в Тайлас сам объездил места последних пожаров. Все в городах. Почти все – не в таком уж отдалении от Королевского Керка, включая западную окраину Тайласа. Почти во всех местах – внезапный сильный огонь. Хорошо, ещё погода последние дни дождливая была, страшно подумать, что было бы, если бы началось месяц-полтора назад, в разгар лета.
- Вот об этом я Хоннеру сказал, - добавил Эдрик. - Он обещал проверить по своей линии. Может, и с тобой поговорит завтра, что ты там видел, и где всё это было. Ну, и вообще… приоденься там завтра поприличнее. Торжество, как-никак.
-
Сюжет всё сильнее накаляется, а миссия Хоннеру и Альмиру выпала явно ох до чего непростая. И снова - большое спасибо за продолжение! :)
-
Интригующее начало. Буду ждать продолжения. :)
-
Интересная история вырисовывается! Очень жду продолжения.
-
3.
Вновь начинало темнеть, и Вэйала, облегчённо вздохнув, убрала «чёрную вуаль». Потом повернулась к Арраманду и сказала:
- Пойдём, поговорим.
Её помощники продолжали возиться в землянках, обустраивая убежище получше. Пока что днём лучше лишний раз не высовываться. Судя по тому, что Вэйала решила поговорить в отдалении от них, ответ вряд ли будет благоприятным. Хочет пощадить его самолюбие, отказывая не при всех.
Остановившись у здоровенных, выше её головы, корней вывороченного дерева, Вэйала обернулась:
- Извини, ты меня не убедил. Даже если всё так и есть, один новичок, пусть и со способностями, погоды нам не сделает. Открыто сделать ставку на этого человека… предположим даже он или она существует… мы не можем. Политической силой мы здесь ещё долго не будем. Мы пока даже не знаем, кто это вообще…
- Вариантов всего три, - проворчал Арраманд.
- Во-первых, больше. Кровь передаётся не только в законном браке. Во-вторых, родство не гарантирует общих способностей, а если мы берём самые вероятные, по-твоему, варианты – там ещё и родство не прямое, а через брата.
- Я уверен, что это…
- Не напрягайся так. Я знаю, что ты веришь в то, что говоришь. Ну так ты и в своего ученика верил, прости за резкость.
Прощать такой выпад Арраманд не был настроен… но вот его обоснованность приходилось признать. В конце концов, до конца он не мог объяснить важность того, что чувствовал, даже себе самому. Был лишь уверен, что это важно.
- Что мы в таком случае будем делать в первую очередь?
- Пока только разведка. Охота лишь в пределах необходимого, и с максимальной осторожностью.
Что ж, по крайней мере, это разумно.
Вэйала задумалась ещё над чем-то.
- Раз ты хорошо знаешь эти края, расскажи для начала про замки в глуши, особенно там, где трудные подходы. Идеально – чтобы легко было забраться нам, и трудно – людям.
- Хорошо… Ближайший отсюда замок…
- Погоди. Пойдём к остальным. Расскажешь при них, чтобы не повторяться. Потом мы осмотрим окрестности наиболее перспективных, а там уж будем решать. Заодно за зиму станет ясно, какая вообще обстановка в стране.
- Понятно, - Арраманд кивнул. - Раз уж это продлится по меньшей мере полгода, я могу в свободное время работать по своей линии?
Вэйала невольно усмехнулась:
- Если я скажу «нет», ты ведь всё равно не уймёшься. Но свободного времени у тебя будет немного.
-
Читаешь - и прочитанное всё больше захватывает. Очень жду продолжения! :)
-
Интриг всё больше.
-
Интриг всё больше.
Да это разве пока интриги? :) Так, деловой подход.
-
4.
«Священный ассасин» (или кто он там?) за весь вечер, кажется, не прикончил даже первую кружку пива. Тянул медленно и изредка по пол-глотка. Ларенц и сам, когда нужно было, соблюдал умеренность, но орденский следователь тут его явно превосходил. Как назло, первая мысль, которая при этом приходила – «чтобы рука не дрогнула».
Впрочем, как заметил Ларенц, даже и лорд Эдрик пил куда меньше обычного, хотя, чтобы его свалить, потребовалось бы налить озеро пива или вина. Хотя, тут, наверное, повлияло то, что лорду-протектору пришлось много говорить со свежеиспечённым приором Биамбрии. Ларенц бы предпочёл говорить с ним, как следует выпив, а на следующий день сослаться на то, что ничего не помнит, но… лорду Эдрику виднее.
А вот старший следователь почти не трепался, и, кстати, вообще не пил. Принесли ему кубок ледниковой воды, из него и потягивал. Это насторожило бы ещё сильнее… но, ведь вино и пиво доставили как раз из запасов лорда-протектора. За доставкой Ларенц проследил лично. Вряд ли маги Ордена Света умеют на расстоянии превращать вино в яд или хотя бы в воду – пожалуй, про такое бы точно все знали.
А вот аббат… тьфу, уже приор Форгель угостился от души – как яствами, так и питьём. Но, кажется, головы ещё не потерял, видать, привычен. Тоже понять несложно: одних лет с лордом Эдриком, если с юности смотреть на всё, что тут творилось, с ума сойдёшь или сопьёшься. Или привыкнешь… в том или ином виде. Скорее, в том и другом разом.
Решив, что особого внимания к себе он не привлекает, Ларенц поднялся из-за стола – обойти охранников во дворе и в коридорах. Вряд ли они расслабились сверх меры, но бдительность не повредит.
На обратном пути оказалось, что бдительность проявил не только он. Благочестивый… просто брат Альмир стоял в коридоре и опять глядел в окно, краем глаза контролируя подходы к пиршественному залу. Охранник стоял от него на безопасном расстоянии… хотя, пёс его знает, какое с этими людьми расстояние безопасное.
- Не веселитесь? - поинтересовался Ларенц, подходя ближе.
- Не очень, - пожал плечами гость. - Пошли разговоры о делах. Раздел имений между дворянскими и монастырскими манорами я обсуждать не готов. Умом понимаю, что для людей это важно, но…
- И не пьёте?
- Нельзя, - откровенно признался Альмир. - А жаль. У вас здесь хорошее пиво.
- Это обет такой или?..
- Нет, просто мы с братом Хоннером завтра поедем к Королевскому Керку. Приняли эликсиры, должно помочь. Но пить после них лучше поменьше. А ещё лучше вообще не пить. Я больше кружки не рискнул.
- А на охрану у вас эликсиры есть? - Ларенц сообразил, что хотя бы трёх-четырёх человек ему послать придётся.
- Охрану, простите, оставим на окраине, как только брат Хоннер решит, что дальше обычным людям идти опасно.
- А если вам станет плохо посреди города? Причём, обоим?
- Значит, не повезло, - пожал плечами Альмир. - Вы уж, пожалуйста, не наказывайте своих людей, если они нас не вытащат.
- Ну, решать-то в конечном счёте не мне.
- Думаю, брат Хоннер уже сказал или скажет лорду-протектору то же самое. Да и нашему начальству сообщит. Как изучать опасность, будучи в безопасности?
Интересно, он в самом деле неприязненно относится к начальству – уж слишком характерная интонация мелькнула – или это какая-то игра? Ларенц попытался прикинуть, насколько его дела на ближайшие дни являются срочными…
- Я тоже поеду с вами. Если ничего чрезвычайного не произойдёт.
-
И еще нетерпеливее жду продолжения! :)
-
Большое спасибо за новую главу.
Жду путешествия в Керк.
-
5.
Разбудил его, кажется, часовой, окликнувший под окном кого-то из припозднившихся придворных. Некоторое время Ларенц лежал в надежде заснуть обратно – одни и те же сны, к счастью, по два раза не снятся… ему, во всяком случае. Как назло, не спалось. То, что ему приснилось, произошло наяву, год и несколько дней назад – правда, наяву было больше шума, запахов и движения. Во сне всё виделось как сквозь тусклое стекло, и даже самого себя он иногда видел со стороны. Отчаяния и страха наяву тоже было больше, а вот чувство бессилия – это то, что пришло во сне, и не оставляло при пробуждении. Исправить ничего нельзя было уже тогда, и тем более нельзя сейчас. Ни один самый могущественный маг не повернёт время вспять и не сделает бывшее небывшим, а боги тоже либо не могут, либо не хотят…
…Тот последний летний день был уже похож на осень: низкие тучи затянули небо, утром долго держался туман, а время от времени начинал сыпаться противный мелкий дождь. Ночью дождь был серьёзнее, и потому дорогу между Керком и Тайласом развезло, особенно когда по нему на Тайлас прошёл передовой отряд королевской армии – конная гвардия и арбалетчики, для которых хватило лошадей. А уже следом за ними по разбитой дороге торопливым маршем шёл отряд лорда Эдрика – остальные наёмные арбалетчики, копейщики и конная свита самого лорда. Предводитель их, хоть и торопился, но не гнал малочисленную конницу вперёд отдельно, лишь поторапливал пехоту. Солдаты на чём свет стоит костерили торопливый марш по грязи, холодный ветер и мятежников, из-за прорыва которых к Тайласу пришлось выступать в такой спешке. Но всё-таки шли быстро, торопились. Большая их часть – навстречу скорой и близкой гибели.
То, что отряды Эдрика, повинуясь воле предводителя, шли вместе, а не порознь, некоторых всё же спасло. Спасла и бдительность конных дозорных, которые вовремя заметили шедший к перекрёстку дорог наперерез отряд Гландольфа и, не будучи уверены в том, что к ним подходят союзники, на всякий случай подняли тревогу.
Ну, а погубила, как всегда – измена. Хотя Эдрик успел выстроить копейщиков фронтом к людям Гландольфа, которые, не стесняясь уже, подняли знамя с Орлом, а арбалетчиками занять старый оплывший вал, место для обороны было не самым удобным, а навалившихся предателей было слишком много. Но даже и здесь шансы отбиться, может, даже и победить ещё оставались – когда Гландольфа сбили с коня, а Ларенц пробился к его знаменосцу, убил рыцаря и сбросил знамя под копыта лошадей. Но отряд Зельмета, шедший за Эдриком следом, тоже перешёл на сторону мятежников, и тут уж спасения не было. Наёмные глейтские арбалетчики истратив стрелы, положили оружие и склонили знамя, а пехотинцев попросту вырубили.
Ещё держался сам Эдрик, раненый в руку и в лицо, а его последний уцелевший на войне сын, Фельзен, пытался сначала остановить бегущих, а потом хоть немного задержать ударивших сбоку рыцарей Зельмета и был ими окружён. Скрейп попытался пробиться к нему, его короткое копьё мелькало и разило, беспощадное как молния, но кто-то убил под ним коня. Ларенц защищал графа, а потом бросил щит и уже просто пытался левой рукой удержать его в седле, отбиваясь правой. Эти несколько мгновений решили исход боя окончательно. Умывшиеся кровью люди Гландольфа и Зельмета ненадолго отступили, восстанавливая порядок в своих рядах; Скрейп метким ударом ссадил вражеского рыцаря и завладел его конём, но контратака окончательно захлебнулась; Фельзена изрубили и пробиться к нему больше не было возможности, даже чтобы спасти тело; а сам Ларенц и немногочисленные уцелевшие телохранители подхватили валящегося с коня Эдрика, и теперь могли лишь отступать.
-
Да, такое приснится - точно обратно больше не заснешь... :(
-
Да, такое приснится - точно обратно больше не заснешь... :(
То ли ещё снится иногда...
-
Интермедия. Ночной кошмар
Отец рассказывал, что эти фигуры вырезали из камня ещё «сыны холмов», обитавшие здесь до людей. Иные изваяния были человекоподобны – ну так и «дети холмов» могли принимать человеческий облик. Другие напоминали людей искривлённых, искажённых неведомой силой. Говорят, что Тьма и Пламя Хаоса могут так искажать живых существ. В своё время Арвираг тоже поднимался на площадку у замка – но спустился вниз сильно недовольный и, если его хорошо знать, можно было бы сказать… напуганный, как ни крути, другого слова не подберёшь. Что в этих изваяниях усмотрел опытный маг, он так и не сказал, но и без того понятно – ничего хорошего.
Рассвет не могла почему-то вспомнить, как очутилась на этой площадке, не виденной с детства. Может, и впрямь какая-то недобрая магия подействовала… надо будет спросить у Арвирага. И лучше прямо сейчас, пока ещё что-нибудь не произошло. Она попыталась дотянуться до советника, но он не отвечал – то ли слишком крепко спал, то ли был до такой степени занят, что ни на какой мысленный вызов отзываться не мог. Может, мешала та же магия, что заманила её сюда? Она на всякий случай проверила лук и ножи. Оружие было при себе, это успокаивало. Трилистник тоже был при ней. Если какой-то колдун вздумал строить козни, его ждёт крайне неприятный сюрприз.
Она сделала несколько шагов вперёд и осмотрелась. За прошедшие годы ничего не изменилось – всё так же по кругу сидели, стояли, полулежали странные существа, похожие и непохожие на людей, и всё так же они не пугали её, в отличие от Арвирага. Горбатый «гоблин», которого она в детстве прозвала «Хенриком» по-прежнему держал перед собой кривой нож, словно собираясь… Рассвет содрогнулась. У ног статуи лежали тела двух мальчиков-подростков, залитые кровью. Кровь была и на ноже «гоблина».
Прежде, чем мысль о том, что камню повредить нельзя дошла до сознания, она наложила стрелу, натянула и отпустила тетиву. Лязгнуло железо – в глухой тишине (здесь же всегда слышался шум прибоя, куда он пропал?) звук показался оглушительным – но лишь сверкнули выбитые из камня искры. Всё-таки, похоже, какое-то заклятье повергло её в безумие – мелькнула мысль, словно за спиной стояла вторая она, не потерявшая рассудка – но Рассвет, не останавливаясь, отбросила лук и выхватила нож. Несколько стремительных шагов, обманное движение, удар… Клинок «гоблина» уже не был опущен, он был поднят, а она не заметила когда. Сталь снова лязгнула о камень, на этот раз с противным треском и визгом – каменный клинок оказался прочней альвийской стали. Отбросив в сторону нож, перерубленный вражеским оружием у рукояти, Рассвет выхватила второй клинок, распластавшись почти у земли и нанося удар снизу. Статуя вновь не пошевелилась, но каменный нож «Хенрика» оказался внизу и отразил удар, да так, что не только нож вновь оказался перерублен, а отдача в локоть почти парализовала руку. Бить в камень голой рукой? Безумие не отпускало, Рассвет ударила врага согнутыми пальцами левой в горло, не слушая ни вторую себя, которая сохранила рассудок, ни появившуюся откуда-то третью, обратившуюся в неслышно кричащий комок ужаса.
Хенрик уклонился легко, словно она попыталась потрепать его по щеке, и перехватил её руку в запястье. Хватка была железной, но это не был мёртвый камень, её остановила живая рука. Он хмуро покосился на древний каменный нож в своей правой руке и с отвращением отшвырнул его в одну сторону, а Рассвет неуловимым движением руки – в противоположную.
- Даже это место в демон знает что превратили, - пробормотал он, опустил глаза и в ужасе уставился на лежащие у его ног тела детей. Рассвет приподнялась, уже совершенно ничего не понимая – что это, сон, бред, колдовской морок? – а Хенрик с расширенными глазами попятился назад… вот только позади «каменного гоблина» всегда была кромка скалы. Рассвет прыгнула вперёд, сама не зная, чего хочет, подтолкнуть или удержать падающего – но Хенрик уже летел вниз. Неслышный до этого шум прибоя (какие высокие здесь волны!) вдруг обратился в неистовый грохот, а потом площадка под ногами Рассвет раскололась и она тоже обрушилась куда-то в пропасть. Вокруг всё гремело и рушилось, словно настал конец света…
…Гроза бушевала, казалось, не только над башней, но и под ней, и вокруг неё, и внутри – так всё гремело и сверкало. Она могла бы напугать даже взрослого и неробкого человека, особенно в этих краях, но сейчас этот грохот и шум начавшегося ливня были избавлением от кошмара. Рассвет вновь потянуло в сон, и она почему-то знала, что жутких видений больше не будет. Но и то, что было, забыть не получится.
-
Как-то им параллельно кошмары снятся. Это случайность или ?
-
Глава 2
1.
Первая мысль Ларенца при пробуждении была: может, остаться в городе? Вчера, когда он сообщил лорду Эдрику, что хочет проехаться до Керка со следователями, протектор немного поразмыслил и одобрил:
- Хорошо. Но сам в пекло не лезь. Раз они полагают, что это опасно, так, наверное, не без причин. Я завтра тоже выберусь проехаться, на северо-запад, Скрейп меня проводит. Пейрель до твоего возвращения на хозяйстве управится, да и я ненадолго уеду.
То, что иногда лорд Эдрик берёт с собой в охрану только людей Скрейпа, Ларенцу не нравилось, но говорить об этом бесполезно – говорили уже. Возможно, какое-то дело, для которого главное качество – неболтливость. А люди Скрейпа действительно не болтливы.
Ларенц даже подозревал, какое именно дело: в конце концов, лорд-протектор уже больше десяти лет как вдовец, и жениться снова явно не собирается. Если и в самом деле завёл себе девку или толковую вдову, может, оно и к лучшему. Но, похоже, стесняется при Ларенце или благородных приближённых, как ни странно. Вот и ездит в сопровождении наёмников-головорезов.
И вечером, и сейчас, когда Ларенц проснулся, его беспокоило уже не столько то, с кем, куда и по какому поводу Эдрик едет, сколько то, кто остаётся. В правдивость доноса на Пейреля он и сам не верил, но его неведомого врага пока не нашли, хотя подозрения у Ларенца имелись. И раз донос не возымел действия, неприятель казначея мог и к более решительным мерам перейти.
Подумав, на этот счёт Ларенц ограничился тем, что велел своим людям и людям Пейреля получше присматривать за казначеем, мол, по слухам, кто-то из недобитых и непримиримых «орлов» в городе прячется. А сам всё-таки решил ехать и подобраться к Королевскому Керку настолько близко, насколько брат Хоннер разрешит.
К тому времени, когда он добрался до орденского дома, там поднялись все, кроме благочестивого приора, отдыхающего после вчерашнего, а орденские братья уже вьючили на лошадей сумки с припасами. На одной из сумок брата Хоннера была вышита белая молния – видать, что-то важное, а, может, и опасное он там хранил. У брата Альмира, кроме сумок с припасами висел небольшой охотничий арбалет – оружие не боги весть какой убойной силы, но на близком расстоянии страшная штука в руках умелого стрелка. С другой стороны он привесил джирид с тремя дротиками, которыми пользуются на востоке империи и в Рандвере. Интересно, где достал? Вроде, с собой не привозил. С похожим оружием ездил Скрейп, и это тоже будило тревогу. Можно подумать, нам мало одного такого…
Уже за городскими воротами брат Альмир поинтересовался:
- Лорд-протектор тоже выехал?
- Да, - Ларенц нехотя кивнул. - Надо проверить как дела в замках на северо-западе.
Альмир кивнул в ответ и замолчал – видимо, исчерпал все темы для беседы, которые в голову пришли. Старший следователь и вовсе помалкивал, видать, обдумывал что-то. Люди Ларенца, кроме дозорного, ехали позади и трепались между собой о чём-то своём. До поворота у старого вала, оставшегося на месте давно разрушенной эрвионской крепости, всё было спокойно.
-
Как-то им параллельно кошмары снятся. Это случайность или ?
Ну, по хронологии-то это не параллельно :)
-
2.
Кажется, Ларенц не был настроен излагать причины отъезда лорда Эдрика, а Хоннер думал о чём-то своём и помалкивал. Волей-неволей Альмиру тоже приходилось развлекать себя, глазея по сторонам, и тоже думать о своём. Карту окрестностей Тайласа и Керка он видел вчера в орденском доме – были у аббата полезные вещи и помимо найденных в хранилище дротиков. На зрительную память Альмир никогда не жаловался, и карту запомнил хорошо. Интересно, мелькнула вдруг мысль, а ведь если бы люди могли смотреть с высоты птичьего полёта, карты были бы куда точнее. Но последние виманы альвов погибли, кажется, ещё во времена Великой Битвы, а нынешние альвы то ли утратили искусство их создания, то ли не видели в них теперь особенного смысла. Да и сколько самих тех альвов осталось? Во всей империи и окрестностях несколько десятков, наверное, вряд ли больше. Потом стучавшаяся в мозг мысль о полётах дошла наконец куда следует, и Альмир вспомнил о неведомых знакомых Хоннера из Рифоса. А ведь среди демонов есть крылатые, хотя их тоже немного совсем…
Деревья за валом росли ещё негусто, да и облаков на небе было не видать, но тень на дороге почему-то показалась неожиданно густой и даже как будто холодной. Кони разом всхрапнули, а некоторые и попятились. Альмир почувствовал, как его пробирает невольная дрожь… нет, это не предчувствие засады или ещё какой-то непосредственной опасности, но… Хоннер не пытался понукать замершего на месте гнедого и почти неподвижно замер в седле, лишь медленно поворачивая голову из сторону в сторону. Альмир вдруг заметил, что в этой роще не слышно птичьего пения. Кажется, даже Ларенц что-то почувствовал, да и едущие следом солдаты притихли, подъезжали медленно. Впрочем, они-то, кажется, просто давали начальству перемолвиться между собой.
- Что это? - негромко спросил Ларенц. Действительно, почувствовал.
- «Чёрная вуаль», - так же тихо ответил Хоннер. Ларенц, кажется, не понял. Альмир сам не сразу вспомнил, что это такое, но когда вспомнил…
- Прямо здесь? - поразился он. Ларенц смотрел то на одного, то на другого, ожидая разъяснений.
- Да, - Хоннер кивнул. Его лицо как-то разом побледнело и постарело, а глаза словно видели тень старого кошмара. - Тот, кто хоть раз попал под полноценную «чёрную вуаль», не спутает это чувство ни с чем. Даже если это её остатки, как сейчас. Здесь был тёмный маг, и не из последних.
Теперь в лице изменился и казавшийся невозмутимым Ларенц:
- Тёмный… орден?
- Кто-то оттуда, да. Проходил здесь день или два назад. Я слышал, что в Биамбрии во время войны был тёмный маг…
- Был, - неохотно подтвердил Ларенц, оглядываясь на подъезжающих солдат, а потом – на возвращающегося дозорного. - Но, говорят, его убили.
- Только говорят?
- Я его и живьём не видел, а трупа – тем более, - Ларенц, похоже, принял какое-то решение, и подозвал дозорного. - Тэур, остаёшься за старшего. Благочестивого брата Хоннера слушаться как меня. Вейлин, Зайн, со мной. Я возвращаюсь в Тайлас. Немедленно.
-
Ох ты, как накаляется-то всё - и, похоже, игра эта, в которую ввязалось столько игроков сразу, ведется очень по-крупному... И снова - большое спасибо за продолжение! :)
-
3.
За последний год Арраманд привык прятаться от солнечного света в любой пещере или яме, так что убежище в виде землянки даже могло показаться роскошным. День он продрых как сурок, и проснулся уже к вечеру. Что-то происходило. Не здесь. Там, где он оставил «жемчужный глаз» несколько лет назад. Пришлось его тогда даже не размещать, а прятать впопыхах, так что особенно не посмотришь. Но звуки он улавливал, и когда Арраманд сосредоточился, и затем услышал, как говорили люди вблизи «глаза», голоса он узнал. Но куда важнее было то, о чём они говорили.
Когда он выскочил из землянки, уловившая мысленный зов Вэйала уже была рядом.
- Что случилось?
- Когда мне пришлось покинуть столицу, я некоторое время скрывался в Тайласе. Но меня нашли и там, и уходить требовалось быстро. Я спрятал в «летнем дворце» один из «глаз», хотел получше разместить, но вынужден был сматываться. Впрочем, время от времени он помогал кое-что полезное услышать.
- Его обнаружили?
- Пока нет. Но, похоже, обнаружили нас.
- Как?
- В смысле, не нас конкретно, и уж тем более не тебя. Один из приближённых протектора знает, что человек, имевший со мной дело, связан с орденом. И это не очень надёжный человек. Если на него надавят, он потечёт, и, скорее всего, очень быстро.
- Что ты хочешь сделать?
- Убрать его. Как можно скорее, - Арраманд увидел, что Вэйала хочет возразить, и поспешил добавить. - Я это сделаю сам. Один. Я знаю, где его найти. Если мне не повезёт, они будут думать, что уничтожили остаток ордена, и вряд ли станут вас искать. Он знал только меня.
Задумалась Вэйала ненадолго.
- Хорошо. Но я за подстраховку. Мы будем в окрестностях города. Если получится… попробуем тебя вытащить.
- Один из них упомянул «орденских братьев». Если в самом деле приехали маги Света, то…
- Уверяю тебя, - Вэйала иронически улыбнулась. - Я не буду чрезмерно рисковать, чтобы тебя спасти.
-
4.
- А ведь он не удивился, - солдаты теперь ехали рядом, и Альмир перешёл на «мысленную нить», - В смысле, удивился в первый момент, но сразу соотнёс то, что ты сказал, с чем-то ему уже известным. Потому и вернулся.
- Вот именно. И если бы не то, что мы уже приготовились к поездке, я бы рискнул вернуться с ним. Хотя господин Ларенц, кажется, не очень хотел, чтобы его сопровождали.
- Ещё бы. О следователях Ордена в Ойкумене в первую очередь помнят то, что они устроили «охоту на тёмных» в прошлом веке. И если правитель не навроде Рикара Седьмого, а хоть немного на человека похож – ему это нужно меньше, чем чёрный мор.
- Даже Рикар Седьмой, при всех своих заскоках, «охоты на тёмных» в Биамбрии не устроил, - заметил Хоннер. - Хотя минимум один тёмный маг был здесь тогда, и есть сейчас. Может, и тот же самый. Они живут долго… вот только на чужой крови. Знаешь… я ведь в юности застал стариками тех, кто был юн, когда «охота» шла. Она не на пустом месте началась – там было чего испугаться. Но страх – плохой советчик, и очень быстро лекарство стало куда хуже болезни. Людей перебили на самом деле меньше, чем принято считать, но в известном смысле всё было ещё хуже, чем говорят.
- Забавно, у их старшего, Тэура, - Альмир показал глазами на дозорного. - рандверское имя. Его даже зовут, как лорда Бэйса.
- На севере здесь хватает рандверцев. Селились во время морских набегов, когда-то у местных королей просто не было сил сбросить их в море, потом прижились. Имя у них нередкое. Ну и, на самом деле, есть и старые биамбрийские имена, которые рандверским сродни – ещё с тех времён, когда те и другие вместе пришли на запад континента. Рагнфар и Рагнахар, например.
- А ты бывал на севере, когда Тэур Бэйс там… действовал?
- Бывал. Как раз в твои годы, - Хоннер что-то вспомнил и улыбнулся. - Даже видел Рагнахара из Ортэна, который убил лорда Бэйса. Он, кстати, ещё жив, насколько мне известно, хоть и давно покинул Рандвер. Довольно долго служил графу Сабийскому, но оставил службу в прошлом году…
Вид на разрушенную столицу открылся, когда они въехали на вершину холма. Солнце уже начало клониться к закату, но всё ещё было светло, и смотреть ничто не мешало.
До сих пор Альмир не видел воочию разрушенных целиком городов. Видел проломы в стенах и разрушенные после штурма дома, видел сожжённые деревни… Но Королевский Керк выглядел так, словно в нём одновременно дрались несколько армий, попутно всеми имевшимися осадными орудиями разрушая город. А некоторые разрушения не могло оставить никакое известное ему орудие. Дворцовая башня над мостом была срезана наискось, как бы огромным ножом. Мост, ведущий к дворцовому острову, как ни странно, почти не пострадал – башня рухнула внутрь двора. Полосы руин тянулись от острова по берегу, образуя подобие трёх огромных лепестков. Промежутки между ними были заполнены почти целыми домами.
- Прямо трилистник, - пробормотал себе под нос Альмир. Ближайший из солдат расслышал и буркнул:
- Не кощунствуй, накличешь… - потом обернулся, увидел, кому сделал замечание и смешался. - Простите, благочестивый брат…
Хоннер молчал, а вид у него был такой, будто он разговаривал по «мысленной нити». Хотя, скорее всего, заключил Альмир, его старший товарищ прислушивался к каким-то своим чувствам. Сам он не чувствовал ничего, в отличие от утренней встречи с «чёрной вуалью». Впрочем, насчёт своих магических способностей Альмир давно не обольщался. Сумел «мысленной нитью» овладеть, и на том спасибо.
- Привал, - сказал Хоннер. - На обратной стороне холма (солдаты облегчённо вздохнули). Мы с братом Альмиром при наступлении темноты немного пройдёмся по окраине. Основной осмотр будет с утра.
-
5.
Пейрель сидел за столом и читал какие-то бумаги – довольно старые, судя по виду. Старательный человек. И очень полезный. Был. Ларенц заставил себя сосредоточиться и успокоиться. Был или есть, и, чем мрак не шутит, может, и будет ещё – это, всё-таки, не ему решать. Если всё мирно пройдёт, конечно.
- Вы быстро вернулись, - вежлив он тоже был всегда. И в его верности королю Хенрику в своё время тоже не возникало сомнений. Большая редкость, особенно в последние годы. Впрочем, может, именно Хенрику-то он и был верен.
- Возникло срочное дело. И секретное.
Пейрель так же спокойно кивнул секретарю. Тот послушно вышел. Ларенц присел на скамью для посетителей, но так, что мог мгновенно вскочить. Если казначей и заметил, то не подал виду. А, может, и не заметил. В конце концов, он хоть и был, вопреки годам, довольно силён и ловок, но охранять других ему не приходилось – охраняли его. Но об этом Ларенц позаботился по дороге сюда.
- Расскажите мне о Тёмном Ордене, - сказал Ларенц. - И как именно вы связаны с ним?
Всего на мгновение невозмутимый казначей потерял власть над собой. Его лицо дрогнуло, а глаза судорожно метнулись. Через секунду лицо вновь стало… нет, всё-таки, уже не спокойным, а застывшим. Если Пейрель вместо возражения позовёт охрану… что ж, охране не повезло.
- Что вы себе позволяете?!
Ага. Он уже понял, что я знаю, что он знает, что я знаю. И сейчас он просто пытается выиграть время, чтобы собраться с мыслями – так как в кои-то веки не знает, что делать. Голос повысил, но не настолько, чтобы охрана услышала и ворвалась. Она всё равно не ворвётся – Ларенц пришёл не один.
- Я служу лорду-протектору и государству, - Ларенц ответил спокойно. Он-то теперь знал, что делать, при любом развитии событий. - Кстати, не вздумайте звать своих людей. Только лишние потери будут. И даже если вам паче чаяния повезёт…
Он уже понял. Понял и то, что даже если Ларенц перегнёт палку и зарубит казначея прямо за столом, Эдрик будет кричать и ругаться на чём свет стоит, но в итоге простит. А вот свою правую руку лорд-протектор не простит никому. Даже богам вряд ли. Проще в осеннем штормовом море утопиться, пытаясь добраться до континента.
Голос казначея словно надломился:
- Всё-таки, я знал, что так и будет… Вы уверены, что нас никто не слышит?
- Никто, если только у вас нет «мысленной нити» с «тёмными».
- У меня ни с кем её нет, - вздохнул Пейрель. - Способности отсутствуют.
Любопытно. Они с лордом Эдриком на советах настолько хорошо понимали друг друга, что Ларенц был уверен – «мысленная нить» у них есть. Но вот если Эдрик решит проверить достоверность словесных показаний Пейреля как следует, казначею тяжко придётся. Впрочем, до совсем грубых методов, может, и не дойдёт: похоже, казначей уже готов, и даже как будто облегчение чувствует. Может, и сам бы хотел кому-то рассказать – но кому и как такое расскажешь, пока не заставят?
- Ладно, - Ларенц кивнул. - Тогда просто изложите мне всё, что знаете. Вкратце, пока мои люди не забеспокоились… - вряд ли стоило об этом напоминать ещё раз, но мало ли что – под действием страха люди самые нелепые вещи делают. - И учтите, что вам предстоит это во всех подробностях рассказать лорду-протектору. И, скорее всего, орденским братьям. Не мне решать, что будет с вами, но моё мнение будет кое-что значить…
- Хорошо. Вы помните, как умер король Гамард Прекрасный?
- Такое забудешь…
-
Ох, и опять всё оборвалось ну на самой интригующей ноте... :) ;) Очень жду продолжения!
-
Большое спасибо за новую главу.
-
Интермедия. Король умер
Тень смерти нависла над королевским дворцом. Кажется, даже ветер, обычно дующий над рекой, теряет здесь силу, и знамя с Единорогом понуро висит над мостовой башней. Лишь иногда при налетевшем порыве оно резко и зловеще хлопает. В молчании проходят по коридорам придворные, неслышными тенями крадутся слуги. Лишь очень немногих, особо доверенных, допускают во внутренние покои. Они выходят напуганные, но молчат. Впрочем, все знают, что происходит.
Король Гамард Прекрасный умирает. И, по всему видать, нехорошей смертью. К нему не допустили врача, который всегда лечил королевскую семью. К нему не допустили служителя Света, который мог бы попытаться использовать магию или хотя бы воззвать к Милосердным Богам. Даже королеву допустили к мужу, лишь когда её братья со своими приближёнными явились ко двору в полном вооружении. Она вышла, заикаясь от страха и содрогаясь от рыданий. А на следующий день гвардейцы королевского брата спровадили со двора братьев королевы. Они тоже были вооружены, и их было больше.
Тень смерти идёт по коридорам дворца. В чёрных одеждах – можно было бы счесть за преждевременный траур, но он всегда такие носил – проходит, распугивая придворных и слуг бледным застывшим лицом принц Хенрик, брат умирающего короля. Королевская стража без единого слова пропускает его к королю Гамарду, и так же покорно расступается, когда Хенрик выходит из покоев. Когда министры и генералы всё-таки собираются на совет, он лишь негромко произносит слова приказов. Никто не осмеливается возражать. «Именем короля» – завершает он очередной приказ, и все расходятся. Именем умирающего короля принц Хенрик уже правит Биамбрией.
-
До чего же интересно и захватывающе - и до чего же ма-а-ало! :) ;)
-
Глава 3
1.
Бывший лорд-констебль лежал навзничь – судя по тому, что охрана не всполошилась, он не успел даже закричать. И случилось всё совсем недавно – видимо, этой ночью. Хотя, конечно, с тех пор как лорд Грайман впал в немилость – ещё при жизни Хенрика – его охрана оставляла желать лучшего.
«Человек, достаточно злобный и глупый, чтобы ради своих амбиций рисковать «охотой на тёмных», прямо как будто лорд Эдрик портрет рисовал», - подумал Ларенц, глядя на тело и на расплывающуюся лужу крови. А второй мыслью было то, что надо усилить охрану дворца. И почти тут же – кого-то срочно послать за лордом-протектором. Как назло, никакого человека, владеющего «мысленной нитью» под рукой не было.
- Не понимаю, - пробормотал Пейрель. - Ну, пусть он думал, что я буду каяться только в собственных грехах. Неужели он думал, что не будет следствия? Что не выяснят, кто написал этот донос? Что я, наконец, о нём не вспомню? Сумасшествие какое-то…
- Интереснее другое, - буркнул Ларенц. - Кто и как об этом узнал? Не верю я в такие совпадения. Простите, лорд-казначей, но данной мне властью я приказываю вам оставаться у себя дома, вплоть до возвращения лорда-протектора. Мои люди усилят вашу охрану… - он кивнул на тело. - Похоже, это совсем нелишне.
- Все были уверены, что он мёртв. Ну… хозяин Хрустального Замка. Думаю, даже и Грайман был уверен, потому и написал донос.
Скорее всего, подумал Ларенц. Ко всему прочему, покойный ещё и труслив был, не стал бы будить лихо, если бы не был уверен, что оно спит мёртвым в прямом смысле сном.
- Даже если и мёртв – вряд ли Тёмный Орден состоит из одного… уж не знаю, говорить ли «человека»… И вам, лорд-казначей, придётся очень подробно поговорить об этом с лордом-протектором, и, весьма возможно, с благочестивым братом Хоннером. Если нам придётся защищаться ещё и от этой опасности – а как мы видим, опасность явно есть – так уж хотелось бы с открытыми глазами.
Вот что действительно надо выяснить, подумал он про себя, так это, в самом ли деле у Пейреля нет ни с кем «мысленной нити». Авось, Хоннер как маг сумеет это выяснить. Потому что, здраво рассуждая, первая напрашивающаяся мысль – что именно Пейрель предупредил кого-то из «тёмных», что они раскрыты, а те решили убрать то ли связующее звено, то ли просто отвлекающую мишень. Против этого пока что было лишь собственно чувство Ларенца, что в своих признаниях Пейрель вряд ли врал, да то, что Грайман в портрет «злобного завистливого дурака, который никак не уймётся», вписывался как родной. Ларенц спохватился:
- Отыскать все бумаги, какие есть в доме! - уж почерк-то первым делом нужно проверить. - Пойдёмте, лорд-казначей, от греха подальше. Кстати, вам тоже придётся мне свои бумаги показать.
Казначей покорно кивнул, хоть явно был не рад. Наверняка у него, как и у любого много писавшего человека, есть такое, что никому не хочется показывать. Ну да, снявши голову, по волосам не плачут.
Ларенц и Пейрель спустились во двор. Ах ты, мрак, ещё же теперь надо супругу Граймана известить, что она теперь вдова… А слуги-то перепуганы, да и немудрено… Одно радует: даже если неизвестный, а, может, и известный «тёмный», рванулся убить лишнего свидетеля, за Пейрелем он во дворец не полез – видимо, дворцовая охрана ему не по зубам.
- Вот что, лорд-казначей, пока не пройдёт следствие, потрудитесь не распространяться о возможных причинах гибели лорда Граймана. Для всех мы пока что ищем только наёмного убийцу, не более того.
-
Большое спасибо за продолжение.
Очень интересно, что же случилось с Гамардом Прекрасным. И что это за дела, лекарей и магов не впускать?
А каменного гоблина в честь принца назвали?
-
2.
Кажется, над руинами дворца время от времени мелькали какие-то искры. Судя по тому, что Хоннер указал в ту сторону, он их тоже заметил:
- Остаточная магия через год с лишним! С ума можно сойти… Даже если только в эпицентре…
Слова «эпицентр» Альмир не знал (на альвийское не похоже – староэрвионское, что ли?), но догадался по смыслу. Вот, значит, зачем Хоннер решил дождаться темноты. Альмир попытался вспомнить всё, что знал о магии Огня, и с горечью убедился, что помнит немногое. Практических способностей к магии у него оказалось кот наплакал, это выяснилось ещё когда он был ребёнком – а учить принципы чужой магической школы и сам Альмир не видел смысла. А про то, что должно быть, а чего не должно на месте Прорыва Хаоса, небось, и сами «огневики» толком не знают. Если предпоследний и впрямь, как говорил Хоннер, был во время Великой Битвы, то и живых альвов, заставших то время, вряд ли найдёшь. Что уж про всех остальных говорить…
- Подойди ближе, - сказал Хоннер, доставая что-то, блеснувшее в лунном свете. - Сейчас проверим окраину и ляжем спать, пойдём в город днём. С этой вещью больших способностей не надо, достаточно просто смотреть.
Мрак побери, невольно подумал Альмир – да это же альвийский берилл! Линза из драгоценного камня, позволяющая обнаруживать следы магии, даже самой необычной. Их во всей Ойкумене, небось, по числу пальцев одной руки, и, весьма вероятно, пальцев более чем хватит. Не удивлюсь, если вообще все остальные бериллы такого рода до сих пор в руках альвов. Кстати, Роуэн, чтоб его, тоже как-то про них упоминал…
- А Роуэн знал про эту штуку?
- Да, - Хоннер кивнул. - Он вообще весьма осведомлён.
Это уж точно. Будем надеяться, это не Роуэн надоумил Хоннера сюда ехать. Иначе нас тут в лучшем случае ждут очень неприятные сюрпризы.
- А ты не думал, что вся эта затея?..
- Думал. Вполне возможно, в Эрвионе действительно кое-кто рассчитывает, что мы отсюда не вернёмся, или хотя бы надолго здесь застрянем. Это было понятно ещё когда приняли решение о расследовании. Правда, я не думаю, что это Роуэн.
- Он вывел тебя на меня, - об этом Альмир и раньше не спрашивал, это было очевидно и так.
- В общем, да. Но решение о расследовании зависело не только и даже не столько от него. И почти наверняка всё равно бы выбрали меня. А если бы не выбрали, я бы сам настоял, - усмехнулся Хоннер. - Ладно. У нас сейчас есть более насущная задача, чем политические интриги в верхушке Ордена. Ты будешь смотреть в берилл и запоминать направления, а я попробую альтернативные способы… Потом сопоставим, что заметили. Просто смотришь, где любое подозрительное свечение и движется ли оно.
-
Читаешь - и не оторвешься. А Хоннеру с Альмиром вот только политических интриг в верхушке Ордена как раз и не хватало для полного-то счастья... Большое спасибо - и очень жду продолжения! :)
-
А каменного гоблина в честь принца назвали?
Это Рассвет его так прозвала - в детстве скорее в шутку, а потом если и вспоминала, то на почве острой личной неприязни. К Хенрику, а не к гоблину :)
-
Визуал к произведению - прибытие Вэйалы в Биамбрию (не идеальное попадание в образ, но что-то в этом есть).
(https://www.esquireme.com/public/styles/600px_600px_square/public/images/2016/03/14/300-rise-of-an-empire-eva-green-5.jpg?itok=OI1Oeadp)
-
3.
- Забавно, - хмыкнул Арраманд, когда продавился словно сквозь невидимую ткань. - Здесь не так далеко было похожее укрытие. Правда, созданное магом Света. А механизм действия тот же самый – «друг или враг».
- Может, и сейчас есть? - поинтересовалась Вэйала.
- Вряд ли. Стена должна была рухнуть после смерти создателя. Если он, конечно, не привязал её к какому-то источнику магии… но это же не стихийная магия, это Свет… И привязки такие делать ещё сложнее, чем саму Стену.
В своё время Арраманд ограничился системой ловушек и сбивающих с пути чар вокруг Хрустального Замка. Это вполне помогало против обычных людей и даже против большинства служителей Света. Но, как оказалось, не против любых из них… И те, кто тогда пробился к нему в замок, чтобы найти свою смерть…
- У меня не было времени допросить его как следует, боялся шум поднять, - сообщил Арраманд о покойном Граймане. - Но он сказал что-то невнятное об орденском следователе… Может, напугать меня хотел с перепугу. Но если протектор в самом деле вызвал специалистов с материка… Мне даже показалось, что он сказал «ассасин».
Вэйала молчала – похоже, думала. Подумать тут было о чём, и самому Арраманду в том числе. Год назад столкновение со «священными ассасинами» едва не стоило ему жизни. Тогда ему не пришло в голову, что кто-то может их использовать – уж очень давно отборные убийцы Ордена Света не появлялись в Биамбрии. Ну, или появлялись достаточно скрытно, чтобы даже он этого не знал. Но год назад здесь произошли события, которые привлекли бы внимание любых орденов. А если кто-то начал внутреннее расследование против Арвирага ещё до того?
- Что молчишь? - наконец не выдержал Арраманд. - Думаешь, не засветился ли я этим убийством?
- Нет. Думаю, что дальше делать. Засветился или нет – пока не известно, а стоило туда лезть или нет – в общем, тоже. Может, и стоило. Если бы следователи искали кого-то связанного с нашим Орденом, а мы бы даже не знали, что они здесь, нам бы тоже грозила немалая опасность. Теперь мы хотя бы знаем, от кого в первую очередь надо скрываться. Обидно укрытие бросать, вот что. Только обустраиваться начали. И наследили, вдобавок.
Последняя фраза задела, хотя Вэйала явно имела в виду не Арраманда, а себя – что поспешила с устройством защитной Стены, и теперь любой опытный маг Света поймёт, что здесь была их стоянка. Даже если они свалят прямо сейчас, а следователи забредут сюда через пару месяцев. «Ну, да, какой теперь с меня спрос? Способностей осталось как у рядового вампира, а то и меньше, и всякие завиральные идеи в голове. Хорошо хоть вслух этого не сказала».
- Что ж, нам твои познания в местной географии понадобятся раньше, чем я думала. Будем искать запасное укрытие, лучше даже не одно.
-
Интермедия. Король умер (продолжение)
Вчера Пейреля допустили к королю – настаивать пришлось очень серьёзно, и очень долго.
Да… это не была дурная болезнь, в которой легко можно было заподозрить короля, расточавшего свою благосклонность на всех женщин, какие только привлекли его внимание. Может, поначалу думали и об этом. Но теперь было ясно – это что-то другое.
Бледная кожа, глаза, превратившиеся из серых в побелевшие, бессвязная речь, которая, однако, казалась голосом Бездны…
- Убейте его! И её тоже! Не оставляйте ведьму в живых! Проклятый ублюдок! Придушите его!
Самое жуткое было не в бреде – мало ли кто и что несёт в бреду? В те несколько минут, что Пейрель стоял у ложа, ему казалось, что белёсые глаза смотрят прямо ему вовнутрь, и когда он слышал призывы к смерти и убийству, он видел совершенно конкретных людей. Именно эти люди стояли на пути его придворной карьеры, именно они всегда мешали ему… Как… и почему это?.. Почему от слов умирающего короля он вдруг видит собственный путь… куда? К должности в правительстве?.. К королевскому престолу?.. К титулу императора?! Это какой-то бред!
- Ваше высочество! - не выдержав, обернулся он к принцу Хенрику. - Прикажите мне удалиться!
Хенрик, бледный как смерть, кивнул – стражники расступились. Пейрель выскочил из опочивальни короля как ошпаренный. Он плохо помнил, как спускался по лестнице… кажется, даже где-то поскользнулся и больно ушиб локоть – но боль дошла до сознания лишь во дворе, почти у моста.
Именно здесь его остановил Грайман, лорд-констебль:
- Ваша светлость? Я так ждал вас! Нам очень нужно поговорить!
-
Глава 4.
1.
- Я иду первым, - Хоннер показал на пролом во внешней стене. - Ты – след в след за мной. Если я останавливаюсь, тут же останавливайся. Общаться будем вслух, «мысленной нитью» я здесь пока опасаюсь пользоваться. Открывать свой разум там, где прорвался Хаос – не очень хорошая идея. Может, со временем и до этого дойдёт, но пока у нас предварительная разведка, и риск хотелось бы свести к минимуму.
- А что конкретно мне делать?
- Как на обычной разведке – смотришь по сторонам, говоришь, если увидел что-то необычное. Одна пара глаз хорошо, а две лучше. Так… если вдруг почувствуешь головокружение, будет звон в ушах или в глазах поплывёт, немедленно говори мне. Если услышишь голос человека, которого здесь не может быть – тоже. Со зрительными галлюцинациями – аналогично. Хаос обычно в первую очередь поражает сознание.
- Интересно, как маги Огня с этим справляются?
- Как придётся. Их не просто так мало осталось: они сходят с ума, умирают от болезней, неведомых никакому лекарю, иногда вдруг сгорают заживо… А некоторые из них, вдобавок, верят, что и после смерти будут гореть в Вечном Пламени. Пока Избранник не откроет Врата Хаоса, и весь мир, а также души умерших не переменятся в самой своей сути. Возможно, кто-то возомнил себя избранником и попытался их открыть…
- Даже удивительно, - буркнул Альмир. - Почему все так боятся «тёмных», и всем наплевать на «огневиков»? Все кровопийцы, сколько их было за историю Империи, не натворили и десятой части такого, - он кивнул на разрушенный город.
- Когда некроманты правили Халлазом, на их счету были и опустошённые города… как, впрочем, на счету многих императоров, королей и полководцев, и вовсе не имевших магических способностей.
- Вот именно. Мне иногда кажется, - Альмир поспешил договорить, пока они не подошли вплотную к пролому. - Что если магия исчезнет из мира, жизнь большинства людей почти не изменится. Ну, трудно будет без «мысленной нити» на расстоянии общаться… так и сейчас многие довольствуются письмами или, там, сигнальными кострами. А людям, обладающим властью, даже легче будет лгать друг другу.
- И можно будет использовать «огненный порошок» как оружие, - усмехнулся Хоннер. - И не бояться, что даже не маг, а человек с совершенно минимальными способностями к Огню рванёт целый склад за версту с помощью искры, которой не разжечь свечу. Ладно, давай перенесём философские рассуждения на более позднее время. Здесь нам нужна будет сосредоточенность.
-
Всё интереснее и интереснее - и всё накаленнее и накаленнее. Спасибо большое - и снова очень жду продолжения! :)
-
2.
Остатки стен напоминали огромные куски тёмного стекла разных оттенков – зелёного, синего, почти совсем чёрного… Груды такого же «стекла» – остатки верхних конструкций – высились посреди наземных развалин. Многие куски уже и сами были покрыты белёсыми трещинами – в том числе там, где несколько месяцев назад никаких трещин не было. Обычное стекло не поддалось бы так скоро разрушительному действию времени – но из обычного стекла никто не построил бы замок, чьи стены когда-то не брал никакой таран. Кое-где среди обломков уже проглянула трава, прежде не осмеливавшаяся расти даже за дюжину шагов от стен крепости.
- Проклятье, - пробормотала Вэйала. - Не думала, что будет так похоже…
Арраманд кивнул, но промолчал – душил в себе тяжкое бешенство, вновь пробудившееся при виде того, что осталось от замка, столетиями служившего ему домом.
Рыжая Молния и Шторм, кажется, лучше Арраманда чуяли настроение госпожи и помалкивали – догадывались, что лучше не будить лихо неуместными замечаниями. Обе они были слишком молоды, чтобы застать падение Халлаза. Вэйала чудом сумела тогда скрыться, а Арраманд был так изувечен, что эрвионские легионеры, к счастью, приняли его за покойника. Конечно, если бы поблизости в тот момент оказался опытный человек, даже не из магов Огня, а просто старший офицер, он всё равно приказал бы сжечь труп – и тут уж Арраманда ничто бы не спасло. Но и последующая регенерация длилась долго и была, очень мягко выражаясь, крайне неприятной. Дольше всего восстанавливались глаза… Раньше Арраманд думал, что худшей боли он в жизни не испытывал… до прошлого года.
- Это случилось, когда ты?..
- Да, но не знаю, как именно, - так же, по «мысленной нити», ответил Арраманд. Молодёжи эта тема не касалась. - От самого факта, что я утратил магические способности, замок вроде бы не должен был рухнуть… Во всяком случае, пока я жив. Но я был в тот момент… почти безумен… да и умирал, кажется. Думаю, неуправляемые остатки моей Силы что-то повредили в магических сочленениях крепости. Знаешь, кто меня спас?
- Кто?
- Служители Света, как ни странно. «Священные ассасины», если быть точным. Они почувствовали исчезновение магической защиты, а, может, уже и замок стал разваливаться у них на глазах – и решили, что это удачный момент для нападения. Подготовились они будь здоров – несли фиалы с концентрированным светом, а ночью, когда у нас повышенная чувствительность, это очень неприятно. Но тут у меня проснулся если не разум, то хотя бы рефлексы… в общем, я их всех убил. Благодаря их крови не умер, и пришёл в себя в достаточной степени, чтобы выбраться из-под обломков и найти убежище на день.
Похоже, Шторм что-то заметила, шагнула в сторону одной из блестящих груд, наклонилась и подняла человеческий череп. Вэйала покосилась в её сторону, кивнула и махнула рукой – мол, ерунда, брось. Шторм размахнулась – череп улетел куда-то в кусты.
- Да, думаю, это один из них. Мы примерно в этой части замка дрались, - сказал Арраманд уже вслух. - Молния, там нигде оружия нет?
Рыжая Молния (прозвище она получила за волосы – у большинства «тёмных» они выцветают до серых или седых, либо остаются чёрными – мало кто сохраняет иной цвет волос) прошлась среди куч обломков, не забывая внимательно осматриваться, наклонилась… и попятилась, отдёрнув руку от чего-то, увиденного в развалинах. Так обычный человек отшатывается от змеи.
- Серебро на клинке, - пробормотала она вполголоса, зная, что её всё равно слышат.
Вэйала и Арраманд приблизились. Шторм непроизвольно встала в боевую позицию, прикрывая их с тыла. Арраманд глянул Молнии через плечо.
- Да, это их оружие, - сказал он. - Я же говорю, они хорошо подготовились. И послал их очень толковый человек. Может, и приором Биамбрии стал бы. А, может, и кем повыше со временем.
-
Огромное, как всегда, спасибо за продолжение :). И опять с нетерпением жду: что же дальше? :)
-
3.
Первое время Хоннер шёл вперёд быстрым уверенным шагом, не обращая особого внимания на руины вокруг. Те кварталы, что были расположены у внешней стены, казались скорее жертвами военных разрушений, чем магической бури, по словам уцелевших свидетелей, бушевавшей в столице. Где-то выбиты окна и двери, где-то обрушились стены и крыши… И трупы, конечно же, никто не убирал – или почти никто: не нашлось достаточного количества достаточно храбрых людей, чтобы вынести и похоронить как положено тела погибших в Огненную Ночь. Тела, что лежали близ городских стен на улицах и во дворах – при своём немалом росте Альмир заглядывал в некоторые поверх ограды – казались покамест обычными телами, пролежавшими год с лишним без присмотра и попорченными крысами, естественным разложением и непогодой.
Но у первого перекрёстка двух крупных улиц Хоннер сначала замедлил шаг, а, едва перейдя его, и вовсе остановился. Здесь полоса развалин уже не выглядела обычной – казалось, что огненный ураган пронёсся через несколько кварталов, разрушая стены и сжигая всё, что могло гореть. Тела же погибших были похожи на чёрные головёшки, а кое-где и вовсе развалились. А на одной из немногих уцелевших стен…
- Думаю, такого и впрямь никто не видел со времён Великой Битвы… или даже со времён Раскола Миров, - несмотря на то, что для сеттембра день выдался довольно жарким, Хоннер зябко передёрнул плечами. - Ни один известный маг Огня не мог вызвать пламя настолько яростное…
Возле стены не было тел, а пепел, если он и был, давно рассеял ветер. Но на самой стене отпечатались две чёрных тени – фигура мужчины с протянутыми ко второй тени руками – и фигура женщины с ребёнком на руках. Альмир почувствовал как его самого пробирает дрожь, словно вдруг наступила середина зимы, а потом почти сразу бросило в жар. Говорить вслух он не решался, а о предупреждении Хоннера не использовать «мысленную нить», к счастью, вовремя вспомнил.
- Далеко от эпицентра, - пробормотал Хоннер. - Похоже, нет чёткой связи между силой Пламени и местоположением… Ну, на то и Хаос… Вот что – я думаю, на сегодня хватит. Надо обдумать… В зону основного поражения пойдём завтра. Если ничего особенного не произойдёт.
Он развернулся, прошёл мимо Альмира и двинулся обратно к пролому, напомнив:
- Прямо следом за мной, не сворачивай.
Сворачивать Альмир не собирался, но и на обратном пути смотрел по сторонам – и именно поэтому заметил то, что проглядел по пути в город – недавний след человека в пыли у полуразрушенного дома.
- Хоннер! - позвал он, указав за угол, который его старший товарищ уже миновал.
Следователь вернулся, заглянул, сделал знак «стой на месте», а сам подошёл поближе. Осмотрел след, перегнувшись, заглянул в проём выбитого окна…
- Да, здесь кто-то был, и от силы несколько дней назад.
- Мародёры?
- Вполне возможно, - кивнул Хоннер. - Во всяком случае, эта мысль первой напрашивается. Будем надеяться, что всего лишь мародёры. Но когда вернёмся в Тайлас, придётся поговорить с представителями власти.
-
Жутко - и захватывающе. И снова - спасибо большое! :)
-
4.
Ларенц понимал, что избежать напряжения при дворе протектора не удастся всё равно. Слух, что убийца Граймана охотился и за Пейрелем, и ищут его именно поэтому, на какое-то время поможет объяснить домашний арест казначея – хотя и это, конечно, не подарок. Все понимают, что за такими людьми не охотятся просто так – значит кто-то, весьма вероятно, именно с тайласского двора, ведёт охоту на действительных или возможных соперников.
Но сейчас у него были куда более насущные дела. И вот в них-то не помешала бы и помощь следователя, пожалуй. Возможно, стоило сразу сказать им, почему он решил возвращаться в Тайлас – в конце концов, осмотрели бы развалины столицы в другой раз. А уж если там что-то со следователями Ордена вдобавок случится…
Бумаг, взятых у Граймана и Пейреля, набралось немало, и все подряд просмотреть – никакого времени не хватит. Первым делом – то, что относится ко времени восшествия Хенрика на престол, вторым – самые последние…
…Вот только на бумаге всё гладко и было. Едва он принялся за какую-то купчую на один из северных маноров, условия которой показались ему подозрительными, у южных ворот забили «пожар». Не успел выбраться из дворца, как выяснилось, что пожар не боги весть какой, и тушат уже успешно без его участия. По дороге назад наткнулся на гонца с юга, который ничего хорошего не сообщил – замок у моста через Унгу верные лорду-протектору солдаты заняли, но дальше соваться не рисковали: тамошние банды «дубинщиков» хоть и плохо вооружены, да уж больно их много. Для отряда в дюжину человек один раненый – серьёзная обуза, а трое-четверо – считай, что уже и воевать нельзя, всё равно что вместо доспехов в цепи заковали. Люди из тех мест бегут, а жрать им особенно нечего – можно подумать, у нас и без них мало голодных. Пока выслушивал гонца, явился Тиглит, тоже обрадовал: воспитанники дворянской школы буянили, один навернулся со стены, сломал ногу и два ребра. Ну, хоть живой… а то ведь последний в роду, и, кстати, вырастет ли парень союзником – тоже одни боги знают: его отца и старших братьев убил Хенрик во время войны. Напомнил Тиглиту, чтобы не допускал раздоров между теми, чья родня была за «орлов» и теми, чья за «единорогов», пошёл было к себе – волокут проштрафившегося солдата: повару в морду дал. А командир, что с такими делами обычно разбирался, сейчас дом Пейреля караулит. В общем, когда всё-таки, в свои покои добрался, понял, что ещё через день такой службы будет готов выпустить Пейреля из-под ареста. Скорее бы уж лорд Эдрик возвращался – нашёл, прямо скажем, время загулять. Седина в бороду, демон в ребро…
Оказалось, что его с нетерпением ожидает орденский служитель – посланник от новоявленного приора, благочестивого Форгеля. Не понос, так золотуха. А короля, который бы золотуху лечил, у нас всё равно нет… Вряд ли приор хотел сообщить что-то приятное.
- Пройдёмте, - Ларенц вежливо пропустил служителя в комнату, убедился, что следом за ними никто не попёрся, и прикрыл дверь поплотнее. - Что угодно благочестивому Форгелю?
- Благочестивый приор желал бы, чтобы следствие о «тёмном ордене» было передано в ведение Ордена Света, как только вернётся благочестивый брат Хоннер. Обет братьев Света обязывает бороться со служителями Тьмы при любой возможности.
Значит, чёртов покойник не только нам доносы писал. И почему его раньше не прирезали?
-
Очень жизненно - и очень сочно :). Ну, а я снова очень жду продолжения :).
-
5.
Стражники, дожидавшиеся их возвращения, облегчённо вздохнули: видать, нервничали при мысли, что придётся объясняться с начальством, если вдруг что с приезжими. Альмир невольно вспомнил, как однажды Роуэн на вопрос ученика «а если вдруг что?» ответил: «Если вдруг что – то тебе хана». От воспоминания о Роуэне настроение испортилось окончательно, а Хоннер явно собирался сообщить ещё что-то неприятное:
- Пройдёмся, посмотрим на окрестности, - а охранникам кивнул – сидите, мол.
Чтобы лишний раз не трепать нервы страже, отошли в пределах видимости, лишь бы не слышно было.
- Я, конечно, понимал, что это Прорыв Хаоса, ещё когда первые известия дошли, - проворчал Хоннер. - Но… знаешь, как в «Повести о Гинхейме»: «Знал. А верить не хотел».
- Не читал, - Альмир пожал плечами. - Это про императора Гинхейма?
- Да. Правда, ещё про те времена, когда он императором не был. Тогда, кстати, хоть Прорыва Хаоса и не было, а вот вторжение Дикой Армии во время смуты было. Среди владык демонов было несколько очень сильных магов Огня – но ни один из них не способен был даже Пепельное Поле устроить, не то, что это… - Хоннер мотнул головой в сторону Керка. - Пепельное Поле тоже, кстати, придётся очень внимательно осмотреть. Главная беда в другом… У нас с Орденом Огня мир. Но и мир, в общем, тот ещё, а уж что с ним будет, если окажется, что кто-то из «огненных» это всё сознательно устроил…
Альмир прикинул. По всему получалось, что ничего хорошего не будет. Ордена и впрямь открыто не враждовали, но все последние столетия Орден Света оттеснял служителей Огня от влияния на дела в империи и окрестностях, храмов Милосердных Богов становилось больше, а святилищ Вечного Пламени – меньше. Служители Огня в почёте в Рифосе, но это при иных обстоятельствах тоже может быть им поставлено в строку – вот, мол, со всякой нечистью якшаются, не лучше «тёмных». А с перепугу так и вовсе…
- Так даже если и сознательно, - ещё подумав, сказал Альмир. - У нас в ордене раздоры столько лет, сколько он на свете существует. И у них такое может быть.
- Им сложнее. Маги Огня не могут воевать друг с другом – использовать магию уж во всяком случае, но даже и просто строить козни рискованно: что-то там в магии реагирует и на намерение. Правда, это у людей так… со всеми остальными сложнее.
- Вот и я подумал: как тогда Дикая Армия с людьми воевала, если тогда и среди людей было больше магов Огня, и среди демонов обычно именно они?
- Да не только тогда, - Хоннер сделал неопределённый жест. - Между Расколом Миров и Великой Битвой люди воевали со змеелюдьми-йенгартами, хотя среди и тех, и других были маги Огня. И никому это, похоже, не мешало. А, может, просто на фоне того, что тогда творилось, магический «откат» был не так заметен. Но с какого-то момента люди и йенгарты воевать перестали – что интересно, ещё в те времена, когда маги Огня преобладали у тех и других. Демоны без проблем применяют Огонь друг против друга. Вроде бы и сейчас люди могут использовать его против демонов, а демоны – против людей. Хотя, опять же, уже лет сто, а то и больше, никто всерьёз не проверял. Вот люди действительно не могут биться Огнём между собой – может заклинание не сработать, можно магических сил лишиться, а то и вовсе от собственного заклятья помереть.
- А среди демонов действительно больше всего магов Огня?
- Мягко говоря. Вообще все маги-демоны, о которых я знаю, были магами Огня. И среди демонитов их тоже большинство. Поэтому я сначала, вообще-то думал отправиться в Рифос, а уж потом в Биамбрию.
- У тебя даже там знакомые?
- И там тоже. Кстати, запомни на всякий случай: Оки, демоница, правительница северо-восточного Рифоса, и довольно способный маг Огня. Может так случиться, что мне придётся отбыть в Эрвион, а в Рифос — как раз тебе.
- А я ещё на Роуэна обижался, - хмыкнул Альмир. - При нём я хотя бы только с людьми дело имел. Постой-ка... это ведь к ней сбежала Лайза Бэйс? А её отец...
- Вот именно. Тэур Бэйс был демонитом и вполне естественно было ждать, что если он вдруг окажется магом, то именно магом Огня. А он был тёмным магом. И если бы его не убили в молодости... да что там, полсотни лет для демонита – ещё юность почти... и если бы он не был самоучкой – мог бы стать, наверное, самым могущественным тёмным магом наших дней.
- Что-то чем дальше, тем непонятнее.
- То-то и оно. Те, кто владеет магией, почему-то думают, что знают о ней многое, в то время, как мы, на самом деле, не знаем почти ничего.
- Ты поэтому хотел с этой демоницей... Оки... посоветоваться?
- Не только с ней, с ней-то у меня «мысленная нить» (Альмир присвистнул). Но и поэтому тоже. Раздумал из-за политических обстоятельств. Тогда шли переговоры о браке Тэйлока Сабийского и Раэны Бэйс, а также о том, чтобы Лайза Бэйс передала младшей сестре права наследования, раз уж она всё равно не желала покидать Рифос. Если бы туда ещё и высокопоставленный представитель нашего Ордена влез, слишком многие стали бы искать в этом второе и третье дно. Я и сам сомневался, да и руководство Ордена не одобрило.
От описания политических завихрений на материке голова у Альмира пошла кругом, пожалуй, похуже, чем от описания тонкостей магии. Потом он собрался и ухватился за главную мысль:
- Так, всё-таки, есть какие-то конкретные сведения о том, что Орден Огня в здешних делах замешан?
- В том-то и дело, что есть. Незадолго до того, как война возобновилась, у принца Гвидерия побывали два мага Огня – Майлин, человек, и Эсхаар, йенгарт. А потом они отправились в Биамбрию.
-
Эр Эррор Ляпсус, ваше произведение - оно как головоломка. Куски информации разбросаны по всему тексту. Чем их искать по отдельности, проще перечитать с самого начала, что я и делаю каждый раз, когда вы выкладываете новый отрывок. Чтобы понять хоть что-то. Это очень круто 8) Переплетение сил и интересов такое, что за всем не уследишь, хотя я и пытаюсь. И главное, во что всё это выльется? Ничего не понятно, но очень интересно!!!
ЗЫ. И, кстати, герои мне тоже нравятся. Все :)
-
Да, с каждым новым эпизодом этот мир поворачивается к нам, читателям, какой-то новой своей огненно отсвечивающей гранью. Следить за тем, как из всех этих подробностей и деталей постепенно и не спеша собирается единая картина, просто захватывающе интересно. Спасибо большое - и, как всегда, жду продолжения! :)
-
Интермедия. Маги Огня
Капитан явно поспешил с отбытием из Глейта. Как оказалось, весенние шторма ещё не окончились – корабль здорово потрепало и занесло на север. Те, кто рассчитывал прибыть в Тайлас для торговых дел, предпочли дожидаться починки судна, но двое пассажиров, рассчитавшись с капитаном и купив в Вельдинге лошадей, двинулись на Королевский Керк посуху.
Ну… как «посуху» – в низинах в это время стоял промозглый туман, а кое-где ещё попадались потемневшие весенние сугробы. Грязь чавкала под копытами лошадей, а низкие серые тучи всё время грозили разразиться, а иногда и разражались противным дождём – мелким, но холодным.
Два чужеземца, которые решили испытать на себе неудобства, а, учитывая происходящее в северных графствах – и опасности наземной дороги, были явно не из простонародья. Один из них, золотоволосый юноша лет восемнадцати, выглядел как рыцарь с материка, и одет был по имперской моде – в синий колет, чёрные, хоть и поистёршиеся в дороге, штаны и алый, расшитый золотом, плащ. На его поясе висел меч, а к седлу был приторочен музыкальный инструмент вроде лютни, но со странно изогнутым корпусом. На коне он держался со сноровкой опытного наездника, гарцевал, а иногда вырывался вперёд, с интересом осматривая унылый пейзаж.
Понять возраст его спутника на глаз было сложнее – ему можно было дать и двадцать пять, и пятьдесят. Не выше среднего роста, узкий в плечах, с чёрными волосами и раскосыми глазами, он был бы похож на жителя восточного Югеррата или шарразина. Но и те, и другие смуглы, а шарразины, вдобавок, носят бороды, всадник же был гладко выбрит, а бледен так, словно годами не видел солнечного света. Он, как и его спутник, уверенно держался в седле, но манерой напоминал не рыцаря, хоть и приученного к коню с детства, а, скорее, кочевника-кархыза, которые, по общему мнению, рождаются на спине лошади. На нём была чёрная туника без украшений, такие же штаны и кожаные, вполне кархызские на вид, сапоги. Вооружён он был странным мечом, коротким и узким, а на косой перевязи висели чехлы с метательными ножами.
С ними не было ни свиты, ни слуг, а известить местные власти о своём прибытии они не торопились – не торговцы, не послы и не наёмники. Одинокий путник, пожалуй, предпочёл бы избежать встречи со столь странными людьми, а мелкая банда вряд ли рискнула бы связываться с опытными, по всему видать, воинами. Впрочем, в этих краях попадались и не такие уж простые разбойники, о чём путешественников честно предупредили в Вельдинге. Но предупреждению они не вняли.
Младший всадник, освободив лютню из чехла, стал что-то напевать, заодно, похоже, упражняясь в биамбрийском:
- С деревьев, желтея, слетает листва -
Прощай, моя любовь!
На нашей лужайке пожухла трава -
Не встретимся мы вновь!..
- Ну как? - поинтересовался он у спутника. Тот, казалось, пропустил вопрос мимо ушей. - Эсхаар!
- Ужасно, - честно ответил тот, кого назвали Эсхааром. - Майлин, даже у биамбрийцев вряд ли оценят вирши, в которых любовь волнует кровь и рифмуется с «морковь».
-
Переплетение сил и интересов такое, что за всем не уследишь, хотя я и пытаюсь.
Я тоже пытаюсь :)
"Но потом я вспомнил ужасную вещь: что у шаха кроме сорока сыновей было ещё и сорок дочерей"
-
Ага, вот и маги Огня объявились. Тоже, что ли, с расследованием? Или они приехали ещё до Огненной Ночи?
-
Ага, вот и маги Огня объявились. Тоже, что ли, с расследованием? Или они приехали ещё до Огненной Ночи?
До. В интермедиях будут отражены события как раз до.
-
Новые герои - и до чего интересные! :) И, как всегда, тоже с огромным нетерпением жду продолжения :).
-
Глава 5
1.
Альмир проснулся как от удара. Проморгался, приучая глаза к утреннему сумраку – для обычного человека, особенно только что проснувшегося, вокруг по-прежнему темно, но тот, кто не спал, уже неплохо видит. Или тот, кого научили быстро приучать зрение к темноте. Кто-то из солдат стоял на краю поляны – то ли не спалось, то ли нёс дежурство, как в походе. Привалившийся полулёжа к соседнему дереву Хоннер тоже не спал и, похоже, о чём-то думал.
- Сны? - поинтересовался старший следователь. - Или ещё что-то?
- Не очень похоже не обычный сон, - Альмир попытался собраться с мыслями. - Я видел залу, заполненную пирующими людьми. Все были очень рады, но мне почему-то было до судорог страшно. Очень чёткие образы, обычно у меня не бывает такого во сне. Мне казалось, что я иду среди пирующих, рассматриваю их. Во главе стола сидел служитель нашего Ордена, уже немолодой, а рядом с ним – молодые мужчина и женщина, очень красивые. На женщине было белое платье, хотя, кажется, она чувствовала себя в нём неловко. Мужчина на груди носил герб в виде орла. Да, тот самый, что у биамбрийских Орлов. Все любовались ими. А я осматривался по сторонам и пытался понять, что же внушает мне такой страх? Никакой очевидной опасности не было. А потом за окнами вдруг тёмное ночное небо сменилось на ослепительное пламя, и я проснулся.
- В остаточной магии могут быть и остаточные образы вполне реальных событий, - заметил Хоннер. - Впрочем, могут быть и призраки взбудораженной Хаосом души. Однако это интересно. Если образы действительно были такими чёткими, то в Тайласе я покажу тебе несколько портретов.
- Ты думаешь, я видел реальных людей? Реальное начало Огненной Ночи?
- Может быть и такое. Как сказал один столичный сочинитель пьес, «на свете очень много есть, мой друг, что мудрости и магии не снилось».
Заворочался ещё один охранник. Хоннер на миг замолчал, потом пожал плечами. Кажется, он принял какое-то решение.
- Думаю, нам тоже стоит вернуться в Тайлас. Как рассветёт, поедем.
- Я думал, мы продолжим осмотр.
- Если ты видел что-то реальное, значит, твоего разума коснулся Хаос. Его остаточная магия в развалинах. Не стоит искушать судьбу лишний раз.
Альмира невольно пробрала дрожь. «Не дай мне бог сойти с ума…». Кто же это написал-то? В изящной литературе он никогда не был силён, но, кажется, кто-то знаменитый. Потом до сознания наконец дошла более важная мысль.
- А ты видел что-нибудь? И вообще спал?
- Спал немного. Кое-что видел. Но… моя проблема в том, что я слишком много об этих вещах знаю… хоть и катастрофически мало по сравнению с тем, сколько следовало бы. Тут очень легко может быть, что уже имеющиеся у меня в уме образы просто перемешались друг с другом.
- А я, значит, навроде грузила на лоте, - усмехнулся Альмир. - Оно тоже просто тупой кусок железа, зато может глубину измерять.
Ещё один дрыхнувший стражник вдруг испуганно заорал во сне, подскочил и принялся озираться вокруг. Потом облегчённо вздохнул.
- Кажется, у нас ещё один человек для опроса, - заметил Альмир.
- Он моих лет, а то и старше, - Хоннер вновь пожал плечами. - Если бы я столько времени провёл на здешней внутренней войне, мне бы тоже кошмары снились.
-
2.
Когда следователи проехали вперёд, стражники деликатно приотстали, без подсказок сообразив, что разговор для их ушей не предназначен.
- Есть ещё такая штука, - Хоннер задумчиво поводил ладонью в воздухе. - Многое из того, что мы связываем с магией – похоже, просто закрепившийся обычай.
- Например? - поинтересовался Альмир.
- Ты не задумывался, почему среди наших служителей – я имею в виду магов – так мало женщин?
- Мало? Я бы сказал, что и вовсе нет. Я, во всяком случае, ни про одну не слышал. Даже то, что говорили про Рассвет… это тянет на «священного ассасина», может.
- Что касается ныне живущих – да. А раньше?
- Я не такой знаток истории, да и впрямь не задумывался. Вроде что-то такое когда-то было, но говорить про это служители не любят, а расспрашивать с пристрастием как-то не было повода.
- Вот именно, что было. Даже по тем отрывочным сведениям, что сохранились, в доимперские времена магов-женщин в нашем Ордене было куда больше. Может, не столько же, сколько мужчин… хотя тоже трудно сказать… но не по одной на несколько поколений, это точно.
- А потом перестали учить?
- Соображаешь.
- Человека всему учить надо, - Альмир пожал плечами. - Даже ходить и говорить. А как хоть объясняли-то?
- Да как обычно. Не дано богами. Не женское это дело. Даже Тёмный Орден в «пример» ставили – мол, там женщин учат, и вон что выходит. Ну, и до кучи – что, например, если утратить девственность, то и Силу потеряешь. Хотя как это проверяли и проверяли ли вообще, непонятно. Особенно учитывая, что весьма впечатляющие контрпримеры есть, даже в имперские времена.
- И кто, например?
- Ну, например, Ларена, вторая жена императора Гинхейма. Учитывая, что она родила мужу как минимум двух сыновей и дочь, девственницей она точно не была. И всю жизнь была весьма выдающимся магом Света.
- Не слышал…
- В Ордене не любят про это говорить, но даже в официальных хрониках всё это есть. А есть случай несколько более сомнительный… но куда более красочный. Императрица Кейра, бабка императора Ноймана. Кстати, потомок Ларены по женской линии.
- И она тоже?
- Вот тут уже, если честно, мои домыслы. Официальная версия на этот раз – что ни в коем разе, и она сама тоже её придерживалась. Но совокупность «косвенных улик»… долго перечислять… на мой взгляд, весьма однозначную картину даёт. И весьма своеобразные отношения с Орденом при жизни.
- С кем у неё только не было «своеобразных отношений», - не сдержавшись, ухмыльнулся Альмир.
- Не в этом смысле. По всему видать, Орденом она рулила как хотела, не только империей. За тридцать лет её правления было два верховных приора, оба ничего из себя не представляли. Официально Капитул просто так глубоко уважал её и престиж императорской власти, что ни в чём не мог отказать. Опять же – муж, хоть и недолго, дети… а прочая личная жизнь разве что Лайзе Бэйс впору.
- Ну, это перебор, - возразил Альмир. - Насколько я знаю, Кейра спала только с людьми. И вроде бы только с мужчинами.
- Да, это я загнул. До демонов там не доходило. А вот до магии, похоже, несколько раз – ещё как, правда, не на широкой публике. Все просто делали вид. И делают до сих пор. Ничего не хочу сказать плохого о ней как о правительнице – лучше многих императоров, прямо скажем. Но, конечно, то, что служители её именовали и именуют до сих пор «благочестивой владычицей», довольно забавно. На фоне проповедей, адресованных мирской публике, во всяком случае.
- За такие храмовые пожертвования могли бы и на Лайзу Бэйс, действительно, глаза закрыть, - хмыкнул Альмир. - Почти все новые храмы, что я видел в империи, построены при ней. Но если ты рассчитывал меня шокировать, то напрасно. Хотя было интересно, как всегда.
-
Ура, долгожданное продолжение! :D
-
3.
Пейрель смирно сидел под домашним арестом, но прислал слугу с черновиком – оказывается, обещал лорду Эдрику подготовить указ о наёмниках, оставшихся без хозяина за последнее время. Чтобы не всех подряд из них вешать или рубить, а только тех, кто заслужил. Лично Ларенц был уверен, что если любого из наёмников вздёрнуть без объяснений, в глубине души тот будет знать, за что. К половине, по меньшей мере, рыцарей и сержантов это тоже относилось. Но с учётом потерь – а в стычках с разбойниками они продолжались – разбрасываться людьми тоже особо не приходилось.
«Ведомо нам учинилось, что иные из солдат до сих пор, оставшись без рыцарей, господ или командиров, бродят по стране, жителей грабя, деньги и еду отнимая, людей оружием побивая, с женщинами дурно поступая и храмы Милосердных Богов оскверняя, тем навлекая себе казнь в этом мире и кару Богов в мире будущем. За сим решили мы, дабы до дня зимнего солнцестояния каждый, кто носит оружие, назвал бы себе имя господина, которому будет отныне служить верой и правдой, а господину держать его на своём коште сколько возможет. Те же, кого кормить господину не мочно, да не ходят по многу, а по двое, и чтобы им в селе, если можно, давали грош на двоих, а больше отнюдь не требовать. Если же гроша дать не мочно, то дать курицу или утку или индейку на двоих и по хлебу каждому, а вина и пива солдатам не требовать. Солдатам же домов бы не жечь, людей не побивать, женщин насилию не подвергать, и последнего не отнимать. Кто же станет такое делать – повинен смерти».
- А ещё чтобы не ругались непотребно и не гадили где попало, - хмыкнув, пробормотал Ларенц себе под нос. - Сразу можно будет в монастырь принимать, чтобы молились за нас, грешных.
Ну, хоть те, кого пронять словами не удалось, не смогут жаловаться, что их не предупреждали.
В любом случае, Ларенц намерен был придержать указ до возвращения лорда Эдрика – гонца он уже отправил. Подпишет – и ладно, можно все положенные меры применять. И раз уж у нас здесь следователи Ордена Света, может, и какие-то орденские меры сгодятся. Солдаты – люди не сказать, чтобы особо благочестивые, но суеверные, что есть, то есть. Накликать на себя проклятие Милосердных Богов никому не хочется, хотя, конечно, если бы это всерьёз людей останавливало, мы бы уже в Садах Блаженных жили все поголовно.
Тут опять началась привычная дворовая суета, кто-то подрался, кто-то поругался, кто-то проворовался, кто-то ещё что непотребное учудил – и за всем этим глаз да глаз, нос да нос, в морду бац, и всё остальное, что положено. И какого, спрашивается, хрена лорд Эдрик именно сейчас свалил к своей девке или вдове, и какого, спрашивается, демона Орден Света хочет влезть в наши разборки с Пейрелем, и какого вообще всё вот это вот? К тому времени, когда Ларенц разобрался в навалившихся делах, хотелось забраться на воротную башню и орать «Разорю!» и «Не потерплю!». Единственное, что останавливало – мысль, что толку от такого не будет всё равно.
А к вечеру явился стражник, приставленный к следователям, и сообщил, что следователи вернулись. Вот уж не было печали. Ну, хоть живые и на вид здоровые. Что могут натворить сбрендивший маг и ассасин, думать не хотелось.
-
Эх, жаль, кусочек маленький. Ничего из него толком не выудишь. Или это я плохо смотрю?
-
Спасибо большое - и, как всегда, очень жду продолжения! :)
-
4.
- Вот этот здорово похож, - Альмир показал на портрет красивого молодого мужчины в короне. - Не один в один, но как брат или отец, вполне. Кстати, художники здесь хороши…
- Да, - кивнул Хоннер. - Такого портрета и императорская галерея в Новом Эрвионе не постыдилась бы. Значит, всё-таки, не просто сон… Это последний король из династии Орлов, Гвидон Второй, отец принца… ну, или короля, как посмотреть… Гвидерия. Свергнут и убит графом Родгартом, соответственно, королём Родгартом Первым, отцом Хенрика.
- Помазанник божий милостью богов убил прежнего помазанника божьего, и по воле богов стал новым помазанником божьим, - хмыкнул Альмир. - Один в один как у камлайских и рандверских князей, только форсу больше.
- Ты только при лорде-протекторе и приоре так не шути.
- Говоришь «не просто сон», значит…
- Весьма возможно, ты видел Гвидерия и его свиту за миг до Огненной Ночи.
Альмир невольно вздрогнул. Как действует магия, он видел не раз, иногда и ближе с ней дело имел, но такую передачу образов из прошлого безо всякой «мысленной нити» … Интересно, что ещё Хаос запихнул мне там в голову?
- А молодая женщина тогда…
- Скорее всего, Рассвет, дочь Шеммонда, Кователя Смуты. По слухам, у Арвирага была такая идея – женить принца на предводительнице восставшего народа, чтобы покончить с гражданской войной окончательно. Даже распускали слухи, что она на самом деле какая-то знатная сирота, подобранная и удочерённая кузнецом. Этому здорово способствовало, что в детстве она была в плену у Хенрика, и его свита обращалась с пленницей вполне уважительно.
- Так Хенрик, взяв заложницу, склонил на свою сторону Шеммонда?
- И это тоже, вероятно. А, может, просто использовал как повод для переговоров. Думаю, он и в бытность принцем был себе на уме, всего не угадаешь. Во всяком случае, ни своему отцу, ни старшему брату он пленницу не передал, а после соглашения с Шеммондом и вовсе вернул.
- Не сильно это Шеммонду помогло, - Альмир покосился на портрет Хенрика. То ли сторонники Гвидерия при взятии Тайласа не успели его снять и уничтожить, то ли люди Хенрика спрятали, а потом повесили снова. В вечерних сумерках и трепещущем свете факела казалось, что последний король из династии Единорогов смотрит на Гвидона Второго, украшающего противоположную стену, с недоброй иронией. Красотой Хенрик не блистал, а художнику, похоже, велел рисовать как есть – и было немудрено понять, почему подданные его боялись.
- Что ж, логика в этом есть: после разгрома сторонников малолетнего Гвидерия и их бегства в империю, «лесная армия» перестала быть нужна Хенрику. Во всяком случае, уже не так остро нужна, как в войне с Орлами. А разгромить её было проще всего, заставив собраться вместе. Убийство Шеммонда было идеальным способом спровоцировать его атаманов на совместную атаку. А битва в поле – это не лесная и горная война, здесь рыцарь или опытный сержант стоит пяти, а то и десяти «лесников».
-
Интермедия. Маги Огня (продолжение).
1.
Две трети деревни кто-то спалил во во время войны, да и оставшаяся треть казалась свежеотстроенной. Не сожгли стоявшую слегка на отшибе корчму – должно быть как раз в тот момент в ней кто-то останавливался. Или просто руки не дошли.
Останавливаться ли здесь им самим, Майлин колебался. А Эсхаар помалкивал, явно предоставив решение своему молодому спутнику. Он вообще с момента высадки в Биамбрии был неразговорчив.
Замок, в котором или у которого можно было бы остановиться, отсюда уже было видно – гребень водораздела. Но вот спуститься в долину реки, потом подняться – это уже приехать поздно вечером или ночью. А из трактира как раз потянуло чем-то вкусным. Тушёной курицей, кажется. И Майлин, почти уже решивший ехать дальше, развернул коня к воротам гостиницы.
Вывески не было. Слуга посмотрел на них с некоторым недоумением, но лошадей принял и повёл в стойло. В самой таверне было темно – впрочем, с непривычки это почти всегда так. Майлин проморгался и пошёл следом за Эсхааром – тот куда лучше видел в темноте. Или ориентировался по каким-то другим чувствам.
Народу в нижнем зале было не так уж много, но трактирщик, подойдя к гостям, предупредил сразу:
- Комнат нет, все заняты.
То ли путники не внушали ему доверия, то ли и в самом деле?.. Майлин пожал плечами, вид у Эсхаара был по-прежнему равнодушным.
- А у замка?
- Должно быть. Там просто дорога мимо, а у нас перекрёсток. Вот и понаехали.
Глаза к темноте уже притерпелись, и Майлин заметил, что трактирщик невольно покосился влево. Там, у стены сидели ещё двое вооружённых людей – то ли небогатые рыцари, то ли наёмники, то ли просто удачливые мародёры. Стол перед ними был великоват для двух гостей. Чтобы не портить себе настроение, Майлин решил считать, что «понаехали» относится к этим незнакомцам.
- Ну, хоть поедим. Там и до замка легче будет доехать.
Эсхаар едва заметно кивнул, показывая, что согласен с планом на вечер.
Во дворе внезапно снова заржали кони, послышался топот ног, дверь распахнулась. Сидевшие у стены воины встали, но к оружию не потянулись, один из них махнул рукой, другой сообразил, что в полутьме новоприбывшие их не сразу заметят:
- Скалли!
Первый из вошедших, рослый молодой парень в крестьянской одежде, но с кинжалом на поясе, завертел головой и двинулся на голос. За ним следом нарисовался в дверях рыжий громила, чьи плечи едва проходили в проём. Одет он был как попало – и вот он-то всеми статями напоминал настоящего разбойника. Топор, заткнутый за пояс, у него казался игрушкой.
Третьей была женщина в длинном плаще, и, похоже, мужской одежде под ним. Лица против света Майлин не разглядел, волосы, открытые упавшим капюшоном, были светлые, как и у большинства биамбрийцев. И она-то первым делом посмотрела в их с Эсхааром сторону, а не в сторону воинов, которые приветствовали её спутников.
Последним вошёл худощавый мужчина среднего роста, который на входе на мгновение обернулся, привычным движением опытного воина – посмотреть не возникло ли вдруг позади какой-то опасности. А второй взгляд, как и женщина, он бросил на них. К оружию не потянулся, хотя что-то под плащом у него наверняка было. За стол, слегка отодвинутый от стены, он сел последним, так, чтобы видеть одновременно дверь и Майлина с Эсхааром.
-
Спасибо огромное - и, как всегда, с нетерпением ожидаю: что дальше? :)
-
2.
Вечернюю стражу нёс Киттан, и на посту он, конечно, не спал. Такого у людей, служивших барону Венделлу, не водилось. Потому что здесь за подобное на первый раз просто секли нещадно – да так, что некоторые и помирали, – а на второй даже не трудились резать глотку: просто выгоняли с голой задницей в лес. Зимой хорошо – замёрзнешь быстро, а уж летом либо сам топись в ближайшей речке, либо дожидайся, пока тебя «лесники» или просто местные крестьяне найдут. У них в руках так легко не помрёшь.
Незваный гость подбирался к замку со стороны речки, но, похоже, тихарился не от стражи, а от тех, кто мог заметить его со стороны. И был один. А когда постучался в дверцу потерны, Киттан его уже и узнал. Но всё равно на всякий случай позвал сержанта, без разрешения не пустил.
Этот тип бывал здесь уже несколько раз, правда, по имени его при Киттане никто не звал, звали Щуром, а чаще просто «эй, ты», как и прочих местных. Сегодня он щурился больше обычного, а пробираясь потерной аж дрожал и вертелся – то ли напугал его кто, то ли что-то важное узнал. Киттана сержант прихватил с собой, оставил на посту сменщика. Тоже, видно, решил, что дело наклёвывается.
По дороге сержант его, правда, погнал за своим арбалетом, так что большую часть допроса Киттан не застал, а выспрашивал барон шустро. Когда Киттан пришёл, все уже шебуршились, подтягивая ремни, расходясь за оружием и возвращаясь назад, а барон при помощи слуги проворно облачался в облегчённый доспех для пешего боя и давал последние указания:
- Больше брать живьём! А то я знаю я вас, паршивцев, порубите в такое, что и не допросишь толком. Этого запереть до моего возвращения!
- Ваша милость, да как же?..
- Посидишь, не переломишься. Округу мои люди знают, до места доведут, если ты не набрехал. А пошлёшь нас попусту, или, избави боги, в засаду – как раз и подождёшь здесь беспокойной смерти.
С чего такая суматоха, Киттан догадался, когда услышал переходящее из уст в уста слово «Рассвет». И мигом сообразил, что не про завтрашнее утро речь. А Щур-то и впрямь шустрый малый, раз сумел выследить предводительницу мятежников. Вот, значит, кого «брать живьём»… Киттан на всякий случай тоже подтянул ремень с коротким мечом, скрывая от окружающих пробравшую его дрожь. Дело нелёгкое. Он уже видел Рассвет в бою и совсем недалеко от себя. Хрен редьки не слаще: попытаться взять её живой – верная смерть, убить – вызвать гнев барона. Одна надежда, что выпадет это на долю воинов поопытнее и с оружием получше, чем у него. Пусть, вон, сам барон и берёт, если настолько лих. Киттан прикусил губу и невольно огляделся, удостоверяясь, что не ляпнул это вслух.
-
3.
На бобы, тушёную курицу и пшено Майлин набросился с волчьим аппетитом молодости. Эсхаар ел неторопливо и аккуратно, при этом внимательно глядя по сторонам. Заметив это, Майлин тоже насторожился: похоже, собравшаяся в трактире публика не внушала его старшему товарищу доверия. Судя по взглядам, которые остальные путники бросали на Майлина и Эсхаара, это чувство было всецело взаимным. Разве что женщина в плаще выглядела совершенно равнодушной и, кажется, даже ленилась посмотреть на незнакомцев. Увы, её спутники не отличались такой же сдержанностью. Они, как будто отвыкнув от приличных мест, торопливо ели и вливали в себя эль кружка за кружкой. Исключение составлял разве что последний из вошедших, который краем глаза следил за товарищами, а основное внимание сосредоточил на Майлине и Эсхааре.
Когда рыжий крепыш вдруг резко встал из-за стола, старший товарищ схватил его было за руку, но тот выдернул её и направился к незнакомцам. Заметно было, как вздрогнул трактирщик, но и он не решился вмешаться. Рыжеволосый сел напротив Майлина и от души бухнул кружкой о стол, разбрызгивая пиво.
- Со всем уважением, благородные господа, - рыжий ухмыльнулся. Либо в этих краях Биамбрии по-прежнему сильно не любили знать, развязавшую тридцатилетнюю «домашнюю войну», либо рыжий нарывался на ссору лично от себя. Майлин на всякий случай подобрал ноги, готовясь к схватке. Эсхаар вроде как совсем не шевелился, но явно был готов. Приключение, однако. Грех без него обойтись. Такое с ними уже случалось.
- За что пьём? - неожиданно опередил Майлина Эсхаар. Рыжий на миг как будто опешил. Даже его сподвижники усмехнулись – похоже, они были бы не против, если бы буйный товарищ просто выпил и унялся.
- За погибель узурпатора Хенрика, будь он проклят! - рыжий хватил кружкой по столешнице, вновь разбрызгивая пиво. Майлин под столом положил руку на эфес меча – у рандверцев или свартингов случившаяся грубость уже вполне оправдывала бы поединок. На всякий случай он посмотрел рыжему прямо в глаза и сказал:
- Разливаешь пиво, воин…
Ничего добавить он не успел. Одновременно Эсхаар поинтересовался:
- А чем вам так досадил король Хенрик?
На мгновение рыжий растерялся, глядя то на одного собеседника, то на другого. Вопрос его изумил так же как, вероятно, изумил бы вопрос «а почему вы мокнете под дождём?».
- Так что, вам этот Урод по сердцу? - яростно и ошеломлённо поинтересовался рыжий. И резко положил руку на заткнутый за пояс топор.
Майлин уже хотел сказать какую-нибудь грубость, но, покосившись на старшего товарища, решил предоставить слово ему. Эсхаар, видимо, решил ещё раз уколоть непрошеного собеседника.
- Смотря что понимать под словами «по сердцу», - Эсхаар пожал плечами. - Если Хенрик и впрямь так уродлив, как о нём говорят, в постель я с ним не лягу.
Сопровождающие рыжего постояльцы невольно заржали. Тот гневно оглянулся на товарищей, потом вновь развернулся к Майлину и Эсхаару. Но увы – манера Эсхаара пояснять свою точку зрения подвела их и тут:
- Но дело даже не в этом… Пойло, которое здесь подают, я не стану пить даже за здоровье уважаемых людей, не говоря уж о погибели тех, кому желал бы смерти.
Трактирщик скорчил недовольную рожу, а вот посетители захохотали снова. Их добродушием Майлин не обольщался, и правильно сделал: когда рыжий издал невнятный рык, его товарищи всё же встали на ноги.
-
Ну вот, и опять - отчаянно интригующая пауза на самом интересном месте... :) Огромное спасибо за долгожданное продолжение! :)
-
Глава 6.
1.
На этот раз Альмира разбудил не сон – хотя сон был тот ещё, – а то, что в комнату вошёл Хоннер. Вечером он велел Альмиру отдыхать, и даже помог заснуть, наведя чары – самому ассасину успокоиться никак не удавалось, в итоге сдался и попросил помочь. Может, Хоннер сейчас сам и снял сон, когда в комнату входил. Альмир невольно усмехнулся: кто бы сказал ему год назад (как раз только познакомились с Хоннером), что он позволит навести на себя сонные чары кому-то из Ордена… Нож-то он метал точно быстрее, чем можно сон на близком расстоянии наслать. А на далёком его такие заклинания не берут – ещё при Роуэне проверял. Вспомнив Роуэна, Альмир, как всегда, поморщился и поинтересовался:
- Что у нас плохого?
Хоннер неопределённо хмыкнул и бросил на стол что-то похожее на речную жемчужину. Угольно-чёрного цвета.
- В комнате, в которой Ларенц привык работать, был «глаз».
Что такое «глаза», Альмир знал, даже как-то работал с ними. Обычно эта штука напоминала жемчужину или драгоценный камень, и с ней можно было установить подобие «мысленной нити», так чтобы видеть и слышать всё, что вблизи «глаза» происходит. Тот «глаз», к которому «привязался» в своё время Альмир, находился в украшении придворного рыцаря одного из камлайских князей. Альмир подбирался к этому князю, но доводить дело до конца не пришлось: тот бросил вызов юному сабийскому правителю и пал в бою. А потом стало не до того…
- Известно, чей?
- Почти наверняка, кого-то из тёмных магов. Тут, пока нас не было, целая история вышла: казначей признался в старом сотрудничестве с «тёмным орденом», а его соучастника почти тут же и убили. Ларенц проводил меня к подозреваемому, я выяснил, что он «мысленной нитью» не владеет, значит, предупредить не мог. Я спросил, где они говорили, и почти тут же нашёл «глаз».
Начиная со слова «убили», Альмир уже сел на ложе, подтянул пояс с ножами и, внимательно оглядывая окна и дверь, стал одеваться.
- Я погасил «глаз», - сообщил Хоннер. - Если ещё поработаю, может, даже переделаю в наш. Полезная штука, как ни крути.
- Всё равно. Особенно, если он понял, что тут кто-то из нашего Ордена.
- Я не думаю, что они решаться напасть на нас, тем более сразу. А вот осмотреть место убийства стоит и тебе.
- Осмотрим, - Альмир подтянул ремни. Всё готово. - Кстати, был ещё один сон, та же молодая женщина… Очень яркий.
- И?..
- Я видел какой-то горящий дом… Или, может, трактир… Сражались люди. И она сражалась двумя альвийскими клинками, - Альмир выхватил один из своих, прокрутил свистящую «мельницу» в воздухе и бросил обратно в ножны. - Очень умело. Клинки, правда, были изогнуты наружу, а не внутрь.
-
И снова - спасибо огромное! :) А Альмиру, получается, приснилась свара в трактире, завязку которой нам показали глазами Майлина?
-
2.
- Да, у неё похожие клинки были, - кивнул Ларенц. Тут-то до Альмира, наконец, дошло, почему при встрече рыцарь смотрел на его оружие, будто призрака увидел. Дочь Шеммонда, надо думать, на своих противников произвела изрядное впечатление. Как воительница в том числе. Подождав, пока рыцарь отойдёт подальше, Альмир обернулся к товарищу.
- Мне-то повезло, что моим главным оружием и раньше был длинный нож, - хмыкнул он. - Ну, и что-нибудь про основы альвийского фехтования в империи можно найти. А вот если она действительно так хорошо дралась, как запомнилось её врагам, и как я видел во сне… подозреваю, что её кто-то учил.
- Если её клинки были не из какой-нибудь разграбленной сокровищницы, то, пожалуй, их мог ей подарить только Арвираг. Он никаким воином не был, но знакомства имел самые неожиданные, не удивлюсь, если и с кем-то из альвов был знаком.
- Чем больше ты рассказываешь про этого Арвирага, - поморщился от воспоминания Альмир. - Тем больше он напоминает мне Роуэна. Кстати, а откуда мои ножи взялись?
- Твои как раз из разграбленной сокровищницы, - усмехнулся Хоннер. Он что-то пробормотал, ещё раз провёл рукой над пятном на полу, где кровь впиталась в доски. Потом пожал плечами – видимо, ничего особенного не добился. - После гибели Тэура Бэйса в Южном Рандвере ещё долго шли усобицы, одного из вождей свартингов убили из-за кровной мести, а то, что нашли при нём, повезли в Камлай продавать. Я случайно и купил. Продавец был невежественный разбойник, понимал, что оружие хорошее и дорогое, но не понимал, насколько. На настоящую цену меня не стало бы, конечно. Самый дешёвый альвийский клинок, который я кроме этого видел, без ножен, с неродной рукоятью, стоил как лучшее снаряжение – от лат и оружия до коня – на дюжину рыцарей. Так что если Арвирагу не повезло так же, как мне, он очень здорово расстарался для своей ученицы. Особенно, если ещё и учителя правильного нашёл.
- Будем дожидаться возвращения лорда Эдрика или как? - поинтересовался Альмир, когда они вышли на улицу из дома убитого. По тому, что рассказал о покойном Ларенц, особого сочувствия бывший лорд-констебль не внушал. А вот те, кто мог его убить, опасение ещё как внушали. Раз Хоннер не сказал ничего про следы магии, их, видимо, нет.
- Думаю, съездим, всё-таки, в монастырь. Мне после Королевского Керка тоже не очень по себе.
«А за тобой и вовсе глаз да глаз нужен», - понял Альмир и кивнул.
-
3.
- Всё-таки, они его нашли, - буркнул Арраманд. В голове до сих пор шумело от магического удара: по «нити» от «глаза» серьёзный удар не пройдёт, но Силы прошло вполне достаточно, чтобы разорвать саму «нить», а Арраманду обеспечить пару довольно неприятных минут. И заодно напомнить, насколько ничтожны сейчас его собственные силы. Полтора года назад он, даже если бы не удержал контроль над «глазом», от самого удара и не почесался бы. А, может, и сам исхитрился бы устроить какую-нибудь пакость магу на той стороне. - Кто-то у них хорошо соображает.
- Раньше не сталкивался? - поинтересовалась Вэйала. Помочь не предлагала – то ли считала, что сам справится, то ли не хотела унижать при посторонних.
- Нет. На материке я давно не был, а «светлые» живут как обычные люди или немногим дольше. Но догадаться легко: кто-то из людей секундицерия, либо орденский следователь, либо предводитель ассасинов. Возможно, некоторые совмещают. Если это Роуэн с кем-то из своих выкормышей, у нас большие неприятности.
- Насчёт Роуэна сомнительно, - Вэйала покачала головой. - Когда мы собирались отплывать, до меня доходили вести, что он в столице. Если он сразу же после этого не рванул на побережье конной эстафетой, вряд ли мог за нами успеть.
- Я его лично не знал… но меня бы не удивило, если бы он где-то и альвийский виман припрятал, - усмехнулся Арраманд.
- А ты видел виманы? - Вэйала вдруг заинтересовалась.
- Даже летал. Только очень давно. Ещё до Халлаза.
- А это интересно. Может, расскажешь? Да и вообще, молодёжи стоит кое-что узнать об основании Ордена. На твоё усмотрение.
- Хорошо. Глядишь, кому-то и польза будет.
- Надеюсь, - Вэйала сосредоточилась – похоже, подзывала по «мысленной нити» остальных.
-
4.
Монастырь выглядел вполне прилично, а монастырская стража – так и более чем. Учитывая, что в этих краях творилось последние тридцать лет, совершенно неудивительно. Казначей, правда, сразу начал жаловаться, что и того нет, и сего нет – то ли решил, что сейчас и его инспектировать будут, то ли просто на всякий случай прибеднялся. Входит ли в обязанности следователя проверка монастырских служб, Альмир не знал, но у Хоннера, не исключено, и до этого дойдёт – очень дотошный человек и с самыми неожиданными интересами. Так что, возможно, казначей волновался не вовсе зря.
Во всяком случае, сразу же по прибытии Хоннер отправился в скрипторий, а вот Альмиру велел отдыхать. «Хочешь – спи, не можешь спать – думай о чём хочешь, ну и следи за собой, что вообще в голову приходит, и как самочувствие». Как назло, не спалось, читать, пока Хоннер чего-то полезного не принёс, было нечего, какое-то время Альмир поупражнялся, несмотря на тесноту кельи, потом просто валялся в койке и глядел в потолок.
И потолок-то был простой, без лепных украшений. Уже какое-то отличие от монастыря, где Альмир в своё время воспитывался. Тому монастырю, кстати, похуже, чем этому, пришлось в конце концов – разорили наёмники какого-то из камлайских князей.
Но в этом монастыре Альмир был пока в гостях, и делать ему было нечего. «Нечего делать – думай», - говорил когда-то Роуэн. Хороший совет, правда, ничего особенно хорошего из него не вышло. Альмир, конечно, по части думания был слаб, а вот Кейрос думал-думал, и додумался до нехорошего. А Роуэн всегда был умён, во всяком случае, ещё задолго до рождения Альмира – и догадался, что ученик додумался. Тогда между «отцом» и «братом» Альмир выбрал брата… Про Альмира говорили (он знал), что хороший ассасин – но оказалось, толку из него не вышло. И «брата» не спас, и «отца» не убил. И даже с Орденом рассориться всерьёз не смог, хоть и пытался.
Ладно. Если не получается ни спать, ни думать о чём-то осмысленном, можно просто попытаться расслабиться. Вдох-выдох. Маги Огня… это интересно. Почему у меня такое чувство, что воительница из моих снов с ними как-то связана?
-
Как всегда, читаешь - и не оторваться. От всей души спасибо за продолжение! :)
-
Интермедия. Маги Огня (продолжение)
1.
Эсхаар к чему-то прислушивался и не торопился что-либо предпринять, а вот Майлин решил, что для этого самое время. Он повернул правую руку ладонью вверх и на ладони у него расцвёл язык пламени, потом собравший в огненный шар чуть больше крупного яблока. Буйные посетители застыли на месте. Если в этих краях и видали настоящую магию, то нечасто… Во всяком случае, магию Огня.
Дверь трактира с грохотом распахнулась, и снаружи раздался окрик:
- Бросай оружие, выходи по одному!
Мгновение спустя через залу со свистом пролетела выпущенная кем-то снаружи арбалетная стрела и вонзилась в стену за стойкой – в пяди от головы присевшего в ужасе трактирщика. Судя по тому, что за дверью было темно, там толпилось немало людей. Кто-то из них крикнул «Не стрелять, брать живьём!» – ещё в самый момент выстрела, а вот Майлин со своей стороны не удержался. Непроизвольно взмахнув рукой в сторону новой угрозы, он метнул огненный шар в дверь. Тот с грохотом и ослепительной вспышкой разорвался где-то снаружи. Только тогда Майлин сообразил, что бросать оружие кричали явно не ему с Эсхааром.
Удар шаровой молнии вызвал у неизвестных за дверью кратковременную растерянность… Может, всего на несколько мгновений, но именно это всё и решило.
Зато у постояльцев, с которыми у Майлина чуть не вышла стычка, растерянность именно тут и прошла. Все шестеро выхватили оружие. Снаружи кто-то вышиб окно вместе с рамой. Рыжий здоровяк размахнулся и метнул в окно топор, раздался крик…
Как ни странно, Майлину и Эсхаару даже не пришлось принять участия в схватке. Эсхаар – для его телосложения сила у него была поразительная, Майлин пару раз видел и раньше – вышиб ещё одно окно, и они выскочили во двор. Правда, пока они добежали к конюшне, Майлин успел заметить, что все сопровождающие женщину бойцы дрались как демоны Бездны. Но всё равно не так, как она сама.
Расплывающаяся в движении фигура. Два стремительных светлых взблеска в руках – изогнутые альвийские клинки. Майлина едва не пришиб свистнувший над ухом обрубок солдатского меча, столкнувшегося с одним из этих клинков. Звук перерубленной стали аж в зубах отдался. Когда он обернулся в дверях конюшни, солдат уже лежал навзничь, а женщина у него на глазах рубанула какого-то сержанта в облегчённом доспехе – прямо сквозь панцирь. Тот повалился рядом с товарищем…
Похоже, искры от шаровой молнии попали на крышу… ну, и с Силой Майлин переборщил: выскакивая из конюшни верхом, они увидели пляшущее на стенах и крыше таверны пламя. Прижав к каким-то хозяйственным постройкам уцелевших солдат, случайные «знакомцы» уже явно добивали их, а светловолосая женщина сошлась с предводителем, тесня его к колодцу в глубине двора. Глазеть на исход поединка никакого желания не было – Майлин и Эсхаар послали коней в галоп, в сгущающиеся сумерки.
-
2.
- Что это, демон побери, было? - Майлин невольно оглянулся в сторону холма, над которым ещё виднелось зарево… Да уж, расплатился с трактирщиком за ужин, нечего сказать. Будем надеяться, он хоть жив остался.
- Нас предупреждали насчёт дорожных опасностей, - Эсхаар пожал плечами. С ночлегом явно не задалось, ехали затемно, теперь уже шагом, берегли лошадей. Глупо лишиться их посреди леса, раз уж в такой заварухе сберегли. Погони не было – или участникам не было дела до них, или просто повезло. - Но я не думаю, что в Биамбрии есть две женщины-воительницы с альвийскими клинками.
- Я не настолько дурак, - буркнул Майлин. - Если я сразу не догадался, что это Рассвет, то уж потом сообразил. Кто угодно сообразил бы. Не знаешь, кстати, откуда имя?
- Я не знаю, был ли Кователь Смуты знаком с Арвирагом на момент рождения дочери. Но если был… Служитель – человек образованный, мог и свой совет дать. Во время смуты в Империи «горные братья» называли детей такими прозвищами – Победа или Победитель, Свобода… да и Рассвет, только, кажется, у мужчины, там было… Просто на биамбрийском «рассвет» и «заря» – одно слово и женского рода, а на эрвионском «рассвет» – мужского.
- Если эти люди следуют учению «горных братьев», нам лучше быть подальше, когда они про нас вспомнят. Арвираг в самом деле их последователь?
- Я не вдавался так глубоко в историю Ордена Света. Но, по меньшей мере, один служитель Света среди «братьев» был, хоть его и изгнали из Ордена за это. Его казнили вместе с остальными, когда Орлиное Гнездо пало. Я никогда не слышал, чтобы у него были ученики. Но Арвираг тогда ещё даже не родился на свет.
-
Да уж, не надо им было в этом трактире останавливаться. Влезли случайно в чужую драку.
Интересно, а куда они всё-таки едут? И доедут ли?
-
Тоже почему-то кажется, что дорожные приключения Майлина и Эсхаара только начинаются. И снова - большое спасибо за продолжение! :)