1
Наша проза / Терра Магика V
« : 08 Янв, 2018, 00:24:02 »
В связи с днями Рождества и приближающимся Старым Новым Годом - кое-что из старых закромов. Максимально новогоднее не из основного цикла приключений Арта и Криса.
Звезды яркие с небес,
Звезды, полные чудес,
Урони ко мне в ладони
Счастьем, радостью привольной
Звезды яркие с небес,
Звезды, полные чудес,
Неисполненных мечтаний,
Вожделений, обещаний
Адамантом в синеве
Промелькнут – кабы успеть
Загадать свое желанье!
Шанс лишь дай себе – и мне...
Зима нынче выдалась снежной – не то, что в прошлом году, когда, вместо купленных мамой красивых теплых сапожек пришлось хлюпать по улицам в маминых еще, старых, осенних. А те унылые размокшие гирлянды флажков и редкие плачущие дождем шарики-фонари? Разве так должно быть в канун Новогодья? Эх...
Но на этот-то раз уж все было, как дóлжно. Сапожки – зависть подружек – обновлены. Подарки аккуратно разложены под разлапистой, пахнущей морозцем елкой. Праздничные флажки на улицах едва заметно трепещут на легком ветру.
Скоро, совсем скоро солнце зайдет – и они с мамой и бабушкой сядут за стол.
Сегодня ее даже пораньше в постель не отправят. Впервые! Десятилетним молодым леди можно уже задержаться за новогодним столом чуть-чуть заполночь.
«Ах, если бы еще и Рики был здесь!»
Лиззи с трудом подавила вздох. Да, без брата, хороша зима или нет, это будет совсем не тот праздник.
Рики. Весельчак Рики, объект воздыханий едва ли не всех окрестных девиц. Нельзя сказать, что он вовсе уж не отвечал тем взаимностью. А ей, «глупенькой младшей сестренке», оставалось лишь дуться да кукситься по углам, втайне мечтая, чтоб все эти «Мэри-Бэтси-Сьюзан-Кэрол» куда-нибудь провалились всем скопом.
«Интересно, будь я не сестрицей, а братом, все было б иначе?»
Ну, и – вот. Домечталась, дуреха. Случилось. Вот только пропали отнюдь не девицы, а Рики. Ее красивый, умный, веселый брат. Война, птица-горе, не год и не два облетавшая их скромный дом стороной, увела за собой и его.
День – тот день – до сих пор как живой стоял у нее пред глазами...
Мама с бабушкой, бледные и осунувшиеся, с красными от слез глазами. Рики, немного растерянный и оттого часто пытающийся шутить, чтобы подбодрить всех разом. Прощание: быстрое, впопыхах – и вот брат уже идет по едва припорошенной снегом улице – а она, вжавшись в стекло так, что нос похож на пятачок, сердито смаргивает слезу за слезою и смотрит вслед, вслед, вслед...
Снег – только выпавший снег – чистый-чистый. Как новое кружево на черной ленте-дороге.
Два года назад.
Целых два года, а кажется – только вчера!
Слеза непрошенной, незваной гостьей скатилась вниз по щеке. Отчаянно шмыгнув, Лиззи сердито растерла соленую влагу.
Ну нет. Не будет она реветь! Да и - зачем? Для чего? Плачут от горя, а Рики жив. Выжил. Живой! И, вернувшись, он больше уже не уйдет, потому что война – кончилась. Кончилась же война!
Возвращайся поскорее,
Ждем тебя, раскрыты двери
И пирог уж на столе.
По морозу, в Новогодье -
Ждем тебя скорей домой мы
Возвращайся побыстрей,
Ждем тебя, открыта дверь...
Мысль-песня срывается с губ и, взмыв к небу, снежною ласточкой мчится вдаль, далеко-далёко, на север.
К брату...
– Лиззи! Ну где же ты? Кто-то утром с готовкой помочь обещал.
Она чуть не свалилась на пол с подоконника.
Мама. Зовет. И, похоже, не в первый раз: голос громкий и немного сердитый. Счастье, что она до сих пор не зашла к дочери в комнату. Хороша была бы картина: ее умница-девочка, словно мальчишка сидящая на подоконнике! Нет, такое совсем не пристало «юной добропорядочной леди».
– Прости, мам, уже иду!
Сменяют друг друга, быстро-быстро пролистываясь пред внутренним взором, листы-листья календаря: вперед, до настоящего времени. Дальше, все дальше отступает тень прошлого.
Проворно спрыгнув на пол, Лиззи одернула юбки и стрелою помчалась в столовую: помогать, помогать, помогать...
Звезды яркие с небес
(новогодняя сказка)
Звезды яркие с небес,
Звезды, полные чудес,
Урони ко мне в ладони
Счастьем, радостью привольной
Звезды яркие с небес,
Звезды, полные чудес,
Неисполненных мечтаний,
Вожделений, обещаний
Адамантом в синеве
Промелькнут – кабы успеть
Загадать свое желанье!
Шанс лишь дай себе – и мне...
Зима нынче выдалась снежной – не то, что в прошлом году, когда, вместо купленных мамой красивых теплых сапожек пришлось хлюпать по улицам в маминых еще, старых, осенних. А те унылые размокшие гирлянды флажков и редкие плачущие дождем шарики-фонари? Разве так должно быть в канун Новогодья? Эх...
Но на этот-то раз уж все было, как дóлжно. Сапожки – зависть подружек – обновлены. Подарки аккуратно разложены под разлапистой, пахнущей морозцем елкой. Праздничные флажки на улицах едва заметно трепещут на легком ветру.
Скоро, совсем скоро солнце зайдет – и они с мамой и бабушкой сядут за стол.
Сегодня ее даже пораньше в постель не отправят. Впервые! Десятилетним молодым леди можно уже задержаться за новогодним столом чуть-чуть заполночь.
«Ах, если бы еще и Рики был здесь!»
Лиззи с трудом подавила вздох. Да, без брата, хороша зима или нет, это будет совсем не тот праздник.
Рики. Весельчак Рики, объект воздыханий едва ли не всех окрестных девиц. Нельзя сказать, что он вовсе уж не отвечал тем взаимностью. А ей, «глупенькой младшей сестренке», оставалось лишь дуться да кукситься по углам, втайне мечтая, чтоб все эти «Мэри-Бэтси-Сьюзан-Кэрол» куда-нибудь провалились всем скопом.
«Интересно, будь я не сестрицей, а братом, все было б иначе?»
Ну, и – вот. Домечталась, дуреха. Случилось. Вот только пропали отнюдь не девицы, а Рики. Ее красивый, умный, веселый брат. Война, птица-горе, не год и не два облетавшая их скромный дом стороной, увела за собой и его.
День – тот день – до сих пор как живой стоял у нее пред глазами...
Мама с бабушкой, бледные и осунувшиеся, с красными от слез глазами. Рики, немного растерянный и оттого часто пытающийся шутить, чтобы подбодрить всех разом. Прощание: быстрое, впопыхах – и вот брат уже идет по едва припорошенной снегом улице – а она, вжавшись в стекло так, что нос похож на пятачок, сердито смаргивает слезу за слезою и смотрит вслед, вслед, вслед...
Снег – только выпавший снег – чистый-чистый. Как новое кружево на черной ленте-дороге.
Два года назад.
Целых два года, а кажется – только вчера!
Слеза непрошенной, незваной гостьей скатилась вниз по щеке. Отчаянно шмыгнув, Лиззи сердито растерла соленую влагу.
Ну нет. Не будет она реветь! Да и - зачем? Для чего? Плачут от горя, а Рики жив. Выжил. Живой! И, вернувшись, он больше уже не уйдет, потому что война – кончилась. Кончилась же война!
Возвращайся поскорее,
Ждем тебя, раскрыты двери
И пирог уж на столе.
По морозу, в Новогодье -
Ждем тебя скорей домой мы
Возвращайся побыстрей,
Ждем тебя, открыта дверь...
Мысль-песня срывается с губ и, взмыв к небу, снежною ласточкой мчится вдаль, далеко-далёко, на север.
К брату...
– Лиззи! Ну где же ты? Кто-то утром с готовкой помочь обещал.
Она чуть не свалилась на пол с подоконника.
Мама. Зовет. И, похоже, не в первый раз: голос громкий и немного сердитый. Счастье, что она до сих пор не зашла к дочери в комнату. Хороша была бы картина: ее умница-девочка, словно мальчишка сидящая на подоконнике! Нет, такое совсем не пристало «юной добропорядочной леди».
– Прости, мам, уже иду!
Сменяют друг друга, быстро-быстро пролистываясь пред внутренним взором, листы-листья календаря: вперед, до настоящего времени. Дальше, все дальше отступает тень прошлого.
Проворно спрыгнув на пол, Лиззи одернула юбки и стрелою помчалась в столовую: помогать, помогать, помогать...