Ну и окончание этого эпизода
- Не вышло и не выйдет, дитя, - произнесла темнота уверенным баритоном, - ты все еще не поняла? Это не твой мир, и, тем более, не твое время. Возвращайся, откуда пришла, и жди своего часа.
Силуэт задрожал и растаял, а вместо нее появилась совсем иная фигура: высокая, широкоплечая - мужская, закутанная с головы до ног в широкий плащ цвета песка. лицо тонуло в капюшоне, из кармана свисали длинные жемчужные четки, слегка светившиеся в темноте. Новый наблюдатель легким движением руки сотворил из тумана ступеньки, легко поднялся к окну на втором этаже и замер, задумавшись.
- Не трогай их, пожалуйста, - прозвенело чистой капелью откуда-то снизу.
- И не собирался, - с доброй усмешкой ответил высокий, - засмотрелся просто, как много всего у некоторых случится. Не хочешь ли взглянуть, Хрустальный голосок?
Невысокая хрупкая девушка в серебристом наряде осторожно ступила на призрачную лестницу.
- Не бойся, она не рассыплется.
- Что тебя привлекло? Любовь тут случилась, и я ни за что не поверю, что ты пришел сюда смотреть на влюбленных. Ты их видел...
- Видел от рождения этого мира множество и, надеюсь, увижу еще не раз до его гибели, - высокий примирительно поднял руки, - ты зря подумала дурное, Хрустальный голосок. Лучше представь, что каждый отпущенный им день жизни - это крохотная бусинка в ожерелье. А теперь взгляни сама...
В едва освещенной слабым уличным фонарем комнате спали двое: счастливо улыбавшийся своим грезам мужчина и обнявшая его юная женщина. Вот на нежной шее женщины проявилась одна нитка бус, за ней другая, третья... У мужчины тоже появилось ожерелье, длиннее и проще.
- Видишь те, что сияют золотом у обоих? - спросил высокий, - Это их счастье. А за ними багровые - это дни перед расставанием. Про черные сама догадаешься? Молодец, Хрустальный голосок.
- А дальше? Почему у него все бусины одинаковые?
- Одинаковые, но особенные. Серые с золотым налетом воспоминаний. Это единственное, что ему останется. Долгая жизнь и такая же долгая надежда. А вот ей... ей обещано многое, хоть и не даром. Видишь, тут совсем черно, а за этим идут ярко алые - очередная победа над чьей-то смертью. Вон там ровные голубоватые: она успокоится и перестанет себя терзать. А вот светлое серебро: радость долгожданной встречи, обретение потерянного.
- Смотри, там, в середине четвертой нити снова сияет золото! Только...
- Да, очень нескоро и после тяжелых испытаний. Некоторым нужно потрясение, чтобы снова начать жить. Видишь, там одна среди золота сияет алмазом? Это называется исполнившееся предназначение. Увы, она - судьба совсем другого... мужчины.
- Что означают мутно-зеленые бусины? Я вижу их довольно много.
- У тебя зоркие глаза, Хрустальный голосок. Это разочарования, боль, обиды. Что еще ты видишь?
- Кое-где между бусинами есть промежутки, а одна нитка почти пустая...
- Да. Несколько раз она будет на пороге смерти. А пустая нитка... Эта девочка отдаст всё свое оставшееся время, чтобы жил кто-то другой. Иногда ведь достаточно произнести пару слов, чтобы тебя услышали.
- Это, наверное, очень страшно - умирать осознанно...
- Ей не будет страшно, поверь. Все свои страхи она переживет раньше.
- А он?
- Он ненадолго ее переживет, возможно, даже догадается, что любимой больше нет... И, скорее всего, встретится с ней - за Гранью. Тот, кто держит нашу Вселенную на ладони, почему-то любит самых слабых, ставших сильнее сильных. Сумевших пронести через все испытания каплю Его огня...
- Ты, получается, смертных не любишь?
- Я беспристрастен... в каждый конкретный момент. Если ты помнишь, эта девочка должна была стать одной из моих служительниц. Ее ждала удивительная судьба, но она выбрала его.
- И теперь ты мстишь?
Высокий рассмеялся легко и искренне, совсем по-человечески.
- Зачем? Все устроилось к лучшему. Не зря же смертным дано право решать очень многое самим, и выбор этот неприкосновенен. Тем более, что она мне ничего не должна, а вот я, похоже, еще буду ей должен. У нее долгая дорога впереди, так зачем мне ей мешать? Досмотреть до конца намного интереснее.
- Спасибо за откровенность. Теперь я и мои сородичи будем спокойны.
- Эти двое вам зачем-то нужны? Вы все еще ищете храм?
- Мы надеемся, что эти двое найдут его там, куда нам не попасть.
- Разумно, разумно... Особенно, если учесть, что соотечественники нашего счастливого влюбленного крупно задолжали твоему миру, Хрустальный голосок. И весы склонятся на вашу сторону. Я могу чем-то помочь?
- Ты и правда хочешь это сделать или спрашиваешь из вежливости?
- А я часто предлагал помощь?
- Прости, но мы должны быть уверены, - строго и печально произнесла девушка, - сейчас это стало важным не только для нас - для мира. А помощь нам нужна любая. Ты ведь...не только здесь, ты - везде, ты не привязан ни к какому миру, а значит, видишь их все?
- Почти, за редким исключением. Ты хочешь знать, не видел ли я...
- Да. Если видел - дай им знать, не мучай долгими поисками.
- Что ж, сам пообещал... Я подтолкну их в нужную сторону, Хрустальный голосок. А если я загляну к вам на остров, споете для меня?
- С удовольствием. Ты прекрасный слушатель, Неумолимый.
- И всегда немного отодвигаю закат, не так ли?
Эти двое так и ушли, вспоминая прошлые встречи и смеясь, в ленивые предрассветные сумерки.
Гай на минуту открыл глаза, притянул к себе свернувшуюся калачиком любимую и снова погрузился в мир счастливых грез. Он хотел только одного: чтобы эта ночь никогда не закончилась.
Тайри проснулась, когда совсем рассвело. Осторожно вынырнув из-под руки Гая, она неслышно прошлась по спальне, собирая брошенную вчера куда попало одежду. Тихонько спустилась по узкой лестнице на первый этаж и долго нежилась в маленькой, но очень уютной купальне. Одевшись и наскоро причесав волосы, леди обследовала столь же небольшую, сверкающую чистотой кухню, к сожалению, страдающую полным отсутствием запасов. Ну да, хозяин столько времени не был дома, любая еда испортится... Но проснется-то он голодным, и что прикажете делать?
Тайри посмотрелась в зеркало, состроила сама себе грустную рожицу. Хорошо. что плащ на месте, а уж куда идти за вкусным завтраком, она точно знает. Только вот... Юная леди сняла с шеи шнурок со странным амулетом. Поднявшись в спальню (глушащее шаги заклинание на шаг впереди), она осторожно вложила амулет в ладонь спящего ваюмна, легко поцеловала его в щеку, открыла портал и исчезла.
На этот раз сон и сам не хотел отпускать мастера. Некоторое время он лежал, пытаясь понять, что вообще произошло и что случилось вчера, а вспомнив, огляделся в поисках любимой... Его взгляд наткнулся на ониксовый диск с серебряным зеркальцем в сере-дине.
- Тайри! Тайри!!!
Насмешливая тишина была ответом, и Гай с горестным стоном закрыл лицо руками. Что он натворил?! Нельзя, нельзя было вчера терять голову, нельзя было себе позволять... На-верное, он чем-то обидел ее, и она тихо ушла, даже амулет свой искать не стала. Не хотела лишних разговоров... Самое ужасное было в том, что он не помнил, как сорвал этот обсидиановый диск с ее шеи, наверное, шнурок сам развязался. А что он вообще помнит? Платье помнит, и нижнюю рубашку из этого ее любимого шелка... Как это было чудесно: прохладная, льнущая к коже ткань и горячие прикосновения. Настолько чудесно, что при всех безумно обострившихся чувствах, Гай хотел, чтобы эти объятия и этот поцелуй длился вечно. Но Тайри как-то так извернулась и выскользнула рыбкой из его рук... и из рубашки. Что и стало последней каплей перед падением в то сладостное пламя, после которого вспоминаются лишь чувства и ощущения, а слова тихо-тихо отходят на второй план...
Но что ему делать - теперь? Как ее вернуть? В голове почему-то выстраивались картины одна ужасней другой. Возможно, они как-то себя выдали, или их выследили, и Тайри, покинувшую так неосторожно их маленькую крепость, уже бросили в камеру Старой Башни... Или все еще хуже: она, сама не своя от обиды, бросилась ночью на улицу, на нее напали... Из бездны отчаянья его вырвали звуки. Кто-то поднимался по лестнице, на-певая что-то веселое.
- Гай, милый, чего ты себе напридумывал? У меня чуть сердце не остановилось, - Тайри водрузила на тумбочку у кровати поднос. На нем красовался пузатый кувшин с горячим шоколадом, пара больших кружек и две корзинки - с печеньем и булочками.
- Начнешь тут думать, не обнаружив рядом любимой женщины... Пытался понять, чем обидел тебя и что случилось потом.
- Бедный мой... Выбрось все это из головы.
- Извини, не могу. Голову я потерял еще вчера вечером, - ваюмн вымученно улыбнулся, - я даже не помню, как сорвал с тебя вот это и зачем, - он протянул ей амулет.
- Конечно, не помнишь, потому что ты этого не делал. Это я, уходя, вложила тебе в ладонь.
- Зачем?
- А зачем нужны обереги? Ты был таким беззащитным... когда спал.
- А сама, значит, пошла, одевшись в броню, - фыркнул наставник, - и как я проморгал-то...
Леди молча показала ему сапфир, с которым не расставалась уже давно.
- О, я и забыл, у тебя ведь есть собственный дракон...
- Не ерничай. Мы с тобой, похоже, его напугали. Он где-то рядом, но в кристалле его нет, я утром обнаружила.
- Он просто деликатный и хорошо воспитанный. Я им горжусь.
- Ты снова...
- И не думал даже. Я вообще не могу думать почти ни о чем, когда ты рядом.
- А о чем можешь?
- Миледи, ваше лукавство не знает границ, - шутливо возмутился мастер, - Мне рассказать или показать? Ну, например, об этом, - Гай потянул ее за руку, Тайри села рядом с ним на кровать, и он немедленно улегся, устроив голову у нее на коленях.
Юная леди смотрела на него с такой нежностью и теплотой, с которой никто и никогда на го не смотрел.
- Как же я рада видеть тебя таким...
- Каким?
- Сияющим. Уверенным. Радостным. Спокойным. Не обремененным тяжкими думами и заботами. Ты весь светишься, и все вокруг светится тебе в ответ. Прошу тебя, не надо говорить, что все это ненадолго и что нельзя вечно светиться и радоваться... Просто будь - таким. Сейчас. Со мной.
- Я буду, - Гай улыбнулся ей в ответ, ловя себя на мысли, что впервые за всю свою жизнь он хочет остаться с кем-то навсегда. Чтобы свадьба, дом, дети, шумные праздники и тихие вечера, чтобы надежный тыл и сокровище, которое будешь защищать до последнего вздоха... Творец всемилостивый, да он бы отдал что угодно даже за одну возможность остаться в этом мире, даже за робкую надежду вернуться сюда! Но подлая судьба обещала лишь скорую разлуку, худшую, чем смерть.
- Ну вот, ты снова задумался о грустном... Оно, к сожалению, никуда от нас не денется, да и демоны с ним, - Тайри запустила нежные пальцы в его шевелюру, и мрачные мысли улетучились сами собой, - давай-ка позавтракаем. Шоколад стынет.