Расширенный поиск  

Новости:

21.09.2023 - Вышел в продажу четвертый том переиздания "Отблесков Этерны", в книгу вошли роман "Из глубин" (в первом издании вышел под названием "Зимний излом"), "Записки мэтра Шабли" и приложение, посвященное развитию науки и образования в Золотых Землях.

Автор Тема: Цветок папоротника  (Прочитано 5967 раз)

Артанис

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 3307
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 6102
  • Всеобщий Враг, Адвокат Дьявола
    • Просмотр профиля
Цветок папоротника
« : 18 Мар, 2019, 21:43:10 »

Здравствуйте, мои дорогие читатели, и все, кто заглянет в эту тему! :-* :-* :-*
Начинаю новое произведение из цикла "Славянское фэнтези". Для тех, кто читал предыдущие: его действие происходит через несколько лет после событий "Полета сокола". Главным героем здесь будет эпизодически появившийся там персонаж - княжич Борис Градиславич. Представим, как может сложиться его дальнейшая судьба. ;)
Посвящаю это произведение эрэа Красный Волк, которая первой увидела в Борисе интересного персонажа с непростой судьбой, и решила, что он заслуживает внимания. ;)

Глава 1. След Небесного Лося
Когда впереди показался высокий межевой столб, украшенный лосиными рогами, князь Борис Градиславич понял, что впереди лежит Овражское княжество. Именно эту землю отвели ему во владение родичи, заново переделив Сварожьи Земли между собой. С этим краем старшему из недавно осиротевших Градиславичей предстояло связать свою жизнь надолго, может - и навсегда.
Обернувшись в седле, Борис окинул взглядом следовавших за ним кметей и овражских старшин, что приехали проводить его в новые владения. Задержал взор на фигурах пятерых уже немолодых мужчин, грузно сидевших на конях в своих теплых одеждах... Не поймешь, что на уме у овражцев. Держатся все в конце пути холодно, даже сурово. Они-то, в отличие от него, возвращаются домой, к родным чурам, к заждавшимся их семьям. Но вслух радости не проявлял никто. Наоборот, в последний день поездки овражские нарочитые мужи почти не разговаривали даже между собой, будто боялись неосторожным словом накликать беду.
Думая так об овражцах, князь Борис тихонько вздохнул. Довольны ли хоть они, что заполучили его в князья? Кто ж их разберет! Приехав за князем в Дедославль, те вели себя все время вежливо, однако и радости большой не выказывали. Хотя, как доводилось слышать Борису, настоящего князя в Овраже не было больше пятидесяти лет. Наверное, посадник с советом старшин привыкли все дела решать сами, как во Влесославле, им князь не так уж и надобен. А ведь ему совсем скоро придется показаться перед целым городом. Говорить перед людьми на площади, убедить их, что достоин быть настоящим князем. При мысли об этом Борис весь холодел, веки его начинали дергаться, как бывало в детстве. Он поспешно отвернулся и долго глядел в одну точку, поверх шеи своего буланого коня, пока предательское дерганье век не прекратилось. Позориться перед овражцами ему совсем ни к чему.
Давно, еще с того дня в Дедославле, когда старшие князья назначили ему в удел Овраж, первенец покойного князя Градислава представлял себе, как придет в свое новое княжество, как представится людям. Думал, думал, а выдумать ничего не мог. Он не был особенно находчив, к тому же, раньше ему не приходилось принимать важных решений. В конце концов, сказал себе, что самое главное - сразу же сговориться с овражцами, соблюсти все их обычаи, как подобает. Если он не разочарует их с первого дня, со временем сможет добиться у них уважения.
Приблизившись к межевому столбу, Борис остановился и слез с коня. Столб был старый, почерневший от времени, от дождей и снегов, так что трудно было сказать, из какого дерева был когда-то вытесан. Он стоял на пригорке, так что вокруг него было сухо, тогда как в каждой ложбинке сейчас скапливалась вешняя талая вода. Теперь Борис разглядел, что навершие столба вытесано в виде головы лося, а украшают его настоящие рога, огромные и мощные, о десяти отростках каждый. Под лосиной головой с разных сторон столба были вытесаны знаки четырех главных Богов: орел Сварога, громовая секира Перуна, колесница Даждьбога, изображенная в виде колеса с выступающими загнутыми спицами, и медвежья лапа в кольце - знак Велеса. Межевой столб был заодно и святилищем овражан. Увидев это, князь Борис порадовался, что  догадался остановиться здесь.
Передав Радиму поводья коня, Борис положил у стола подношения: каравай хлеба, кусок медовых сот, кувшин сыты - медового напитка. Подумав, положил золотое кольцо к подножию черного столба. Коснулся его руками. Столб был холодный, едва оттаявший от зимней стылости.
- Помогите мне, Великие Боги, в земле Овражской, - прошептал молодой князь одними губами.
Овражцы, сопровождавшие князя, также спешились и подошли к столбу, сняв шапки. Постояли перед ним, молча, как и князь. Если и молились о чем, то тоже про себя. На приношение Бориса поглядели одобрительно. Увидев его, старший из овражских посланцев, по прозвищу Собачий Хвост, указал князю на лосиные рога:
- В незапамятные времена Небесный Лось, что светит на небе зимними ночами, спустился порезвиться на землю. На этом самом месте он ударил копытом, и выбил глубокую долину, в которой теперь лежит наш город. Небесный Лось взрыхлил здесь землю, чтобы нам было легче пахать поля, выбил для нас ручьи и родники с живой водой, загородил окрестными увалами от жестоких зимних бурь. Хорошо, князь, что ты догадался почтить его.
Борис Градиславич мысленно порадовался, что правильно понял значение лосиных рогов. Ему доводилось слышать, что удаленные племена, живущие в глухих лесных крепях, почитают, помимо общих Богов, и своих местных духов-покровителей, обычно являющихся в виде разных животных. Значит, покровителем овражцев был Лось. А Небесным Лосем здесь называли созвездие, которое в Дедославле и Червлянске именуют Колесницей. Агайцы же вовсе умудряются видеть в нем фигуру Медведицы! Но уж этого местным жителям лучше, пожалуй, вовсе не говорить. Небесный Лось так Небесный Лось...
Тихо вздохнув, князь Борис устало вскарабкался в седло. Конь его пошел тяжелым шагом, меся талый снег вместе с грязью. Сам его всадник зябко повел плечами под шубой из бурых, с золотистым отливом, куниц. Он уже приметил, что здесь куда холодней, чем в Червлянске, где он родился и вырос. Наступал березень, а  в овражских лесах снег едва растаял наполовину. Под каждым деревом он еще громоздился рыхлой грязно-белой кучей, цеплялся за каждую лесную тень, не торопился таять. И дорога была тяжелой, пробирались сплошь через ямы и буераки, полные талой воды. А с каждой ветки так и норовила свалиться за шиворот горсть мокрого снега. Борис снова поежился, чувствуя, как ветер пробирает сквозь теплую одежду. Брр! Хорошо, если он после такой поездки не простудится и не заболеет. Не дело, конечно, начинать свое княжение, валяясь на постели и хлюпая носом. В Овраже при нем не будет старых служанок, заботившихся о нем, как о ребенке. Больше уж никто не станет поить его горячей сытой и липовым цветом, расчесывать волосы, рассказывать сказки на ночь. Все это осталось далеко позади. При этой мысли Борис почувствовал себя совсем одиноким, словно и не было вокруг него людей, словно он остался один на белом свете. Так тоскливо сделалось, что на глазах выступили слезы. Он поехал вперед, не оглядываясь, погрузившись в свои печальные мысли.
Нет, конечно, он не по своей воле забрался в далекий чужой Овраж, о котором раньше едва слышал. Будь его воля, он бы еще долго не возмечтал ни о каком княжестве. Хватит с него и Приморской земли, откуда шесть лет назад вытеснил его двоюродный брат Ростислав. По правде говоря, Борис не зился на него за то, что так вышло. Приморье не принесло ему ни радости, ни чести, одно лишь утомление от бесконечных забот. Конечно, и сам он был тогда мальчишкой, привыкшим зависеть от отца, князя Градислава Всеволодича. Так ему было спокойнее, и он не сомневался, что такой порядок продлится еще много лет. Правда, после приморской неудачи князь Градислав стал заметно пренебрегать старшим сыном, видимо, разочаровался в нем. Его внимание теперь принадлежало подрастающим младшим сыновьям - Кариславу, а особенно Драгомиру. Их Градислав Всеволодич брал с собой на советы и на войну, учил, как следует добывать себе счастье, приказывал им и советовался с ними. Нельзя было сказать, чтобы Борису совсем не было обидно быть оттесненным младшими братьями. Но он привык быть почтительным сыном, и к тому же сознавал, что его братья действительно способны добиться большего. А добиваться было чего: не довольствуясь и без того богатым Червлянским княжеством, Градислав поссорился со своим братом, великим князем Келагастом Всеволодичем, изгнал его из Дедославля и сам сделался великим князем. В этих его начинаниях Борис принял лишь пассивное участие, командуя порученной ему сотней воинов.
Но недолго Градислав Всеволодич радовался, сделавшись великим князем. Все резко переменилось - будто Доля, только что сверкавшая золотом, отвернулась и закуталась в черное покрывало. Еще не старым и крепким был Градислав, а умер, не дожив до пятидесяти лет. Но ловах вепрь-секач поранил ему ногу клыком. Рана была небольшой и не казалась опасной, однако воспалилась, и самые лучшие лекари не смогли спасти великого князя.
Борису не довелось и проститься с отцом: тот в последние дни разрешал пускать к себе из сыновей только Драгомира. Перед ним одним не стыдился быть слабым, что ли? Этого Борис не мог понять. Он-то с детства был слабым, и считал это такой же данностью, как то, что снег идет зимой и тает по весне. Ну не дали ему Боги достаточно сил, здоровья и решимости, как у отца и братьев, или у Ростислава Приморского. Значит, так угодно Богам, зачем-то он им нужен именно таким. А стыдиться себя зачем?..
Но после смерти князя Градислава жизнь его сыновей мгновенно переменилась. Опять великим князем стал Келагаст Всеволодич, вернувшийся из изгнания. Вместе с оставшимся братом, князем Милонегом, переделили власть в Сварожьих Землях. По их мнению, покойный Градислав чересчур щедро наделил землями свой род. Это было немедленно исправлено. Родовое гнездо Градиславичей - Червлянск, великий князь отдал своему сыну Любосвету. Племянникам же решено было выделить меньшие по значению города, как приличествовало младшему поколению князей. Вот так и получилось, что поехал Борис Градиславич в отдаленный лесной Овраж.
С братьями он не виделся со дня похорон отца, и мало что знал об их судьбе. Самый младший из них, Вячеслав, отправился в выделенную ему Дубравну. Но зато отцовский любимец Драгомир не смирился с несправедливым приговором и сбежал прочь. Предпочел сделаться изгоем, чем принять "милость" от ограбивших его родичей. Никто с тех пор о нем не слышал, не знал, жив ли он. А по примеру Драгомира и запальчивый Карислав уехал было к кочевникам-команам, но не поладил с ними, и был там убит.
Снова сняв шапку, Борис мысленно попросил Богов сохранить его братьев, где бы те ни были, какие бы причудливые петли ни завязала на их нити Хозяйка Судеб.
После межевого столба дорога явственно пошла под уклон. Теперь путешественникам пришлось ехать еще медленнее, чтобы кони не оступились на все понижающемся склоне, покрытом скользкой грязью. Копыта чавкали, с трудом выдираясь из нее, точно из болота. Похоже, Овраж и вправду лежал в глубокой яме, куда было не так уж легко спуститься по глинистым увалам.
Поравнявшись с князем, овражский старшина Собачий Хвост указал ему вперед.
- Взгляни, княже! Отсюда виден, как на ладони, весь Лосиный След, и город тоже.
Борис пригляделся, приставив руку к глазам. Действительно, солнце как раз поднялось над самым лесом, и в его светлом блеске насквозь просвечивалась долина, в самом деле напоминавшая очертанием след огромного раздвоенного копыта. Лес был еще неодет, и сквозь голые стволы видно было далеко, вплоть до смутно темневших вдалеке таких же глинисто-рыжих, в белых пятнах снега, склонов. В каждой лужице талой воды золотились солнечные лучи. Оттаявшие кочки вкусно пахли мокрой землей. Каждое дерево в лесу с еще мокрой от снега корой, протягивало во сне множество рук-ветвей к огненному щиту Даждьбога. Казалось, они безмолвно просят согреть их, разбудить горячими ласками их застывшие соки.
- А там город, княже, гляди! - в голосе овражского посла впервые прозвучали живые нотки, говорившие, что он на самом деле рад вернуться домой.
Борис поспешно повернулся, куда ему указывали. В самом деле: на берегу небольшой извилистой речки темнели избы, вытянувшись вдоль нешироким клином. Пока что издалека видны были только избы, казавшиеся на большом расстоянии совсем одинаковыми. Можно было лишь разглядеть, что среди них не видно каменных теремов знати, не было и цветных черепичных крыш, какими щеголяли богатые дома в Дедославле, Червлянске, Белгороде Приморском. Впрочем, Борис и так знал, что Овраж - далеко не ровня большим городам, и не ожидал увидеть большие богатства. Но все равно - это был город, ждавший его, князя!.. На несколько мгновений он замер, натянув поводья. Ветер донес до него запах дыма из долины. Над печными трубами поднимался дым, рассеиваясь в прозрачном воздухе.
У Бориса тревожно забилось сердце. Перед ним лежал Овраж, его будущее княжество! Как-то его здесь примут? Накануне он послал в город гонца, чтобы тот оповестил о скором приходе князя. Так полагалось. Значит, его там уже ждут. Ждет целый город, хоть не великий, но все же княжеский город, ждут земли вокруг, точно свою судьбу...
Борис так оробел, что еще долго топтался бы в вязкой грязи, не решаясь спуститься. Но тут выглянувший из-за его спины Радим хмыкнул:
- Я вижу, Овраж и вправду лежит в овраге...
В следующий миг овражане угрожающе выдвинулись навстречу княжескому кметю. Борис поспешил вклиниться между ними, предупреждая готовую разгореться ссору.
- Остановитесь, друзья! Лучше поедем дальше. По следу Небесного Лося, - проговорил он последние слова с особым значением.
Занятые спуском, местные жители, как и приезжие, забыли о случившемся недоразумении. Только Собачий Хвост, приблизившись к князю, проворчал глухо:
- Скажи своим людям, княже, чтобы не оскорбляли Овраж! Пусть держат язык за зубами, если хотят у нас благополучно устроиться.
- Конечно, конечно! - заверил его Борис, досадуя на длинный язык своего слуги.
Ему и самому ничто не было так необходимо, как мир со своим новым народом, и он надеялся, что хотя бы Собачий Хвост со своими товарищами его поддержат на первых порах.
"И что за имя такое - Собачий Хвост? - удивился про себя. - Ведь старшина, значит, по-нашему - боярин, а имя "скверное". Обычно в знатных семьях стараются давать имена получше, выразить благие пожелания. Впрочем, бывает, если несколько детей подряд умирают, могут дать "скверное" имя, чтобы отвести злых духов. Говорят, с такими именами многие вырастают крепче и удачливей, чем с хорошими..."
Поглядев на овражских послов, князь заново отметил, что те одеты в дорогу почти одинаково - в тяжелых дубленых шубах, украшенных лишь лисьим или рысьим воротником. И шапки такие же. Ни дорогих мехов, ни золота ни на ком не было. Казалось, что овражцы совсем не старались, пока гостили в чужой земле, отличиться перед местными, не любили "пускать пыль в глаза". Это было совсем не похоже на повадки бояр в других городах, и Борис еще раз решил про себя, что Овраж совсем не похож на другие города.
Осторожно правя конем, он стал спускаться дальше, в долину, оставленную копытом Небесного Лося.
« Последнее редактирование: 20 Мар, 2019, 19:24:13 от Артанис »
Записан
Не спи, не спи, работай,
Не прерывай труда,
Не спи, борись с дремотой,
Как летчик, как звезда.

Не спи, не спи, художник,
Не предавайся сну.
Ты вечности заложник
У времени в плену.(с)Борис Пастернак.)

Convollar

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 6024
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 10775
  • Я не изменил(а) свой профиль!
    • Просмотр профиля
Re: Цветок папоротника
« Ответ #1 : 18 Мар, 2019, 21:58:27 »

Начало меня заинтересовало, эрэа Артанис! Посмотрим, что будет дальше.
Записан
"Никогда! Никогда не сдёргивайте абажур с лампы. Абажур священен."

Артанис

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 3307
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 6102
  • Всеобщий Враг, Адвокат Дьявола
    • Просмотр профиля
Re: Цветок папоротника
« Ответ #2 : 19 Мар, 2019, 21:00:21 »

Огромное спасибо Вам, эрэа Convollar, мой первый (и пока единственный) читатель! :-* :-* :-*
Надеюсь, что продолжение не разочарует. ;)

Вблизи оказалось, что город стоит не так уж близко к реке. Между берегом Ветлинки, поросшим камышом, и городской стеной, сложенной из потрескавшегося от времени камня, оставалось большое расстояние. Кивнув в сторону реки, еще покрытой тающим снизу синим льдом, князь Борис поинтересовался:
- Здесь что, сильные половодья бывают?
Один из овражцев, по имени Черновол, многозначительно покачал головой:
- Вода - не кочевая Орда, и сквозь стену просочится... Впрочем, не так уж плохо. Бывает, конечно, что по весне затопит наши погреба и огороды. И в лодках спасаться доводилось. Но это везде так бывает. Ничего страшного.
Борис помолчал, представив себе, как река, поглотив по весне много талого снега, поднимется выше своих извилистых берегов, заплещется о городскую стену, затопит огороды, подберется к овражским улицам, так что они превратятся в ее притоки. Плохо приходится всем, когда наступает большая вода! Пожалуй, ему, князю, придется позаботиться и об этом. Он должен будет позаботиться, чтобы спаслись вовремя жители ближайших к реке избушек, чтобы не утонуло их имущество, а для пострадавших нашли теплый кров и пищу. Ему придется помнить, что в Овраже такое случается, ведь он - князь. Хотя пока еще Борис понятия не имел, как и с какой стороны взяться за дела.
Вспомнилось: когда ему выделили Овраж, князь Милонег Всеволодич хлопнул племянника по плечу, ласково улыбнулся:
- Как раз по тебе будет владение, Борис Градиславич! Тишь да гладь, никто не побеспокоит. Ни команы, ни иные кочевники до Овражских дебрей никогда не доходили, от Лугии тоже прикрыт, так что воевать тебе ни с кем не придется. Будешь жить-поживать, да добра наживать. Найдешь себе жену, князю нельзя без хозяйки, и будешь много лет наслаждаться жизнью.
Воевать овражцам и впрямь не приходилось - так заверили князя приехавшие послы, к его огромному облегчению. Хорошим воином себя слабый здоровьем Борис не считал, и не был уверен, что смог бы вести войско в бой, как подобает князю. Но и без того, когда он пытался представить себе, как станет править в тихом Овраже, голова начинала болеть от ожидаемых забот. Похоже было, что и в глуши быть князем будет непросто.
Следуя за своими проводниками, Борис подъехал к городским воротам. Выглянувшие из караульной пристройки стражники при виде князя со свитой разинули рты, затем несколько человек вскочили на коней и помчались в город с воплями: "Князь! Князь приехал!"
- Радуются тебе, княже! Сейчас встретят, - усмехнулся Собачий Хвост, показывая куда-то вглубь извилистой городской улицы.
Борис кивнул, с трудом проглотив застрявший в горле ком. При мысли о том, что прямо сейчас придется въехать в свой город, говорить с его жителями, ему становилось не по себе. Он старался успокоиться, скрыть свою растерянность, но страх вцепился в него липкими пальцами, внутри все похолодело, и голова шла кругом.
- Ты чего, княже? Неможется, что ли? - услышал он голос овражского старшины.
Князь с трудом повернул голову, одолевая смятение.
- Да нет. Нет, все в порядке, - проговорил он, надеясь, что голос его звучит не слишком уж робко.
Пока он медлил, пытаясь справиться с волнением, городские ворота распахнулись настежь. Проворные воротники тут же заложили обе створки большими камнями, и наружу высыпал народ. Целая толпа людей, одетых, как на праздник, устремилась навстречу Борису. Во главе ее важно выступали двое нарочитых мужей с тяжелыми медными цепями на шее, поверх шуб, такими же, как у Собачьего Хвоста и его спутников.
- Добро пожаловать в Овраж, князь Борис Градиславич! - произнес старший из них таким громовым голосом, что у Бориса заложило уши. - Пусть Небесный Лось проложит тебе верную тропу! Отведай наши хлеб и соль, прими ключ от города, чтобы править нами по заветам Богов и древним обычаям.
Делать нечего - пришлось Борису спешиться и сделать несколько неверных шагов навстречу овражцам. Он все еще слышал, как позади нервно фыркает и топает его конь, испуганный зычным ревом горожанина. Но люди - не кони, на них нет внешней узды и кнута, им приходится обуздывать себя самим.
Куда бы ни взглянул Борис, всюду - люди, люди. Целая толпа запрудила ворота и улицу за ними: мужчины, женщины, дети разного возраста. Со всех сторон он ловил устремленные на себя взоры. Одни, казалось, радовались ему, на лицах он замечал улыбки, другие глядели насмешливо, и он не знал, кого больше. Под ноги князю бросали зеленые сосновые ветки, что-то кричали, но что - он не мог расслышать ни слова. В ушах звенело, голова кружилась так, что Борис боялся и впрямь не устоять на ногах.
Внезапно живой заслон раздвинулся, и из-за спин городских старшин вышла девушка с расписным подносом на руках. На подносе лежал разрезанный каравай хлеба, солонка и кружка молока. Девушка озорно взглянула на приехавшего князя блестящими голубыми глазами и проговорила:
- Отведай наши хлеб и соль, княже! - у нее оказался приятный, певучий голос.
- Пусть Боги тебя наградят, девица! - проговорил Борис, взяв краюшку хлеба и обмакнув в соль. - А как зовут тебя?
От улыбки на ее щеках, раскрасневшихся от холода, показались ямочки.
- Веселина. Дочь Незвана-гончара.
Имя подходило ей, было таким же ярким и звонким, как и ее ладная фигурка в небрежно накинутой на плечи рыжей беличьей шубке. Из-под белой шапки падали две тугих косы, каштановых с золотым оттенком. В косы были вплетены алые ленты. Из-под шубки выглядывал край поневы, в алую и зеленую клетку на коричневом поле, но на Веселине и эта обычная одежда, видневшаяся на многих овражанках, показалась особенно яркой, точно она нарочно хотела покрасоваться. Пока Борис жевал поданную ею краюху хлеба, волей-неволей разглядывал стоявшую перед ним девушку. И, помимо его воли, ее довольный вид, улыбка, открывшая белые зубы, вишневые губы и ямочки на щеках, ее нарядное платье внушали ему раздражение. В этой девушке было все, чего сейчас так остро не хватало новоиспеченному овражскому князю:безмятежный покой, ясно читавшийся на ее лице, ясная улыбка, здоровый румянец на щеках. Лицо у девушки было совсем юным, должно быть, она только прошлой осенью надела сшитую для нее поневу. Однако грудь и талия даже под зимней одеждой вырисовывались уже настоящие, и из-за этого Борис разозлился на нее еще сильнее. "От женихов, должно быть, отбоя нет, - подумал о Веселине. - А она наверняка им морочит головы, перебирает, а всерьез ни к кому не приглядывается".
Старательно внушая себе неприязнь к девушке, Борис сердито откашлялся и хотел уже хоть что-то сказать овражцам, но с ужасом почувствовал, как пересохло в горле. От съеденного хлеба с солью сильно захотелось пить, даже язык, казалось, пересох и не шевелился. Как же он приветствует свой народ?
Девушка, все еще стоявшая перед князем, словно бы догадалась о его мучениях и протянула большую кружку молока.
- Запей наше угощение, княже! Ты же не бык, чтобы всухомятку жевать хлеб с солью, - снова колокольчиком прозвенел ее голос.
В несколько глотков осушив кружку, Борис не знал, рассердиться ли еще больше на дерзкую девчонку или поблагодарить за помощь. Она же смело глядела ему в глаза, точно не задумывалась, что говорит с князем. Поставив кружку на поднос, он проговорил, вновь обретя голос:
- Благодарю тебя, Веселина! Пусть Небесный Лось принесет тебе на рогах удачу.
- И тебе того же, княже! Принеси удачу в Овраж! - блеснула глазами из-под пушистых ресниц девушка. - До свидания, княже! Может, еще увидимся когда...
- Веселина! - окликнул ее строгий голос женщины, стоявшей в толпе с  тремя детьми поменьше, Оглянувшись на прощание, девушка помахала рукой князю и умчалась прочь, яркая и беззаботная, точно бабочка. А Борис, проводив ее взглядом, вдруг вздохнул, сам толком не зная, отчего.
Но разбираться в своих чувствах ему было некогда. Горожане тут же придвинулись к вступившему в город князю, подхватили на руки с дружным кличем.
- На площадь! На площадь! - заревели голоса. - К княжьему терему! Теперь не будет пустовать! Пусть князь скажет, как нами править собирается!
Увлекаемый прочь на плечах нескольких сильных горожан, князь Борис ощущал себя щепкой в этом людском море, болтаясь между небом и землей. Он еще ничего не совершил, чтобы заслужить приверженность овражцев, и знал, что одной неудачи может оказаться достаточно, чтобы так же легко разочаровать их.  Не пришелся же он по душе приморянам, которые предпочли ему Ростислава. Да и кого, в сущности, приветствовали овражцы, кого вздумали тащить на руках? Ведь не его, Бориса Градиславича - только князя, потому что с ним каждое племя могло считать себя целым. Борис понимал, что все дело в его звании, а не в нем самом. Каждому городу нужен князь, как пчелиному улью - матка. Даже беспокойный Влесославль приглашает к себе князей, хоть и ограничивает их власть такими условиями, что лишь немногие могут там ужиться.
Борису вспомнилось, как несколько лет назад влесославльские послы приезжали к его отцу с просьбой дать старшего сына им в князья. Это было уже после приморской неудачи, и князь Градислав Всеволодич лишь криво усмехнулся, глядя, как Борис часто заморгал, будто сова на солнце. "Какой из него князь для влесославцев! У него и так дергаются веки, а у вас он скоро заикаться начнет", - так он ответил тогда.
"Нет, отец! Пусть не во Влесославле, но я справлюсь, я смогу быть князем! - мысленно пообещал Борис, уносимый толпой горожан и глядя поверх их голов, как по небу бегут облака, точно стадо овец. - Хоть в Ирие, не на земле, но ты увидишь, что я достоин быть твоим сыном..."
На площади тоже толпился народ. Еще издалека доносился звон гонга, оповещавшего о любых важных событиях. В подвешенный к столбу гонг лупил деревянной палкой рыжий парень, хоть и не надо было уже созывать народ - все и без того были тут. Только когда живая волна принесла князя Бориса к деревянному помосту на площади, парень прекратил бить в гонг и обернулся.
- Летко! - удивился князь, увидев своего кметя, которого послал в Овраж оповестить, что скоро приедет. - Ну ты даешь! Всполошил весь Овраж!
- А то! - парень лихо встряхнул чубом цвета спелой ржи. - Я тут и потолковать кое с кем успел в твою пользу, да и музыку им сыграл, от какой в ушах долго будет звенеть.
- Ну, молодец, коли так! - засмеялся Борис, и поднялся по ступеням деревянного помоста, где уже собрались городские старшины.
Первым взял слово встречавший князя мужчина с зычным голосом, оказавшийся городским посадником Гремиславом.
- Вот, добрые овражцы: теперь у нас есть настоящий  князь из высокого рода -  Борис Градиславич, сын покойного великого князя! Отныне Овраж будет настоящим княжеством, живущим заведенным Богами порядком! - мощно зарокотал он над толпой.
Видно, горожане хорошо знали повадки своего посадника, потому что его перебили сразу несколько голосов:
- Тебя-то мы довольно наслушались! Пусть и князь скажет что-нибудь!
Все взоры выжидающе обратились к Борису. Тот сделал несколько шагов, давая себя разглядеть. С ужасом понял, что забыл все слова,  которые готовился сказать, представляясь городу. Несколько раз вздохнув поглубже, произнес:
- Здравствуйте, дети Небесного Лося! Отныне я буду у вас князем. Меня сюда поставил великий князь, наш общий глава. Так что, если у кого найдется просьба, или нужда какая, или, ни приведи Боги, судебная тяжба, - приходите ко мне, постараюсь помочь. Обещаю принимать решения по чести и справедливости, как повелось с древних времен!
К сожалению, голос у Бориса и без того не обладал большой силой, а сейчас, от волнения, звучал вовсе глухо. После посадника Гремислава хоть вовсе молчи. Стоявшие поодаль даже не расслышали князя, переспрашивали друг друга, что он сказал. Из передних рядов же кто-то ехидно переспросил:
- А что такого ты будешь делать, князь, чего не умел избранный народом посадник? У него мы тоже всегда искали и помощи, и справедливого суда. Для чего же тогда ты нужен?
Борис вздрогнул, как от удара, чувствуя, что веки опять предательски задергались. Поглядел на стоявшего позади посадника. Тот молча развел руками, как бы желая сказать: "Я здесь ни при чем". Пришлось князю защищаться самому:
- Не нами установлено, что в каждом деле должен быть вожак! Даже звери и птицы лесные повинуются созданному Богами порядку. Боги установили княжескую власть, чтобы людям всегда было на кого положиться, если придет беда. Может быть, я не так уж опытен, и не знаю пока, какой из меня получится князь. Но, если кому-то из вас понадобится помощь - милости прошу, обращайтесь ко мне. Что в моей власти, постараюсь сделать. А посадника Гремислава и старшин овражских я не ущемляю! - Борис повысил голос. стараясь, чтобы его услышали все. - Напротив, всегда буду рад получить совет старших, более опытных людей.
По тайному знаку князя, Радим подал ему меч, и Борис, подняв его над головой, поцеловал холодное лезвие.
- Клянусь этим мечом и овражским Небесным Лосем: в мое правление не будет притеснения никому, кроме заведомо виновных. Обещаю требовать от вас не больше, чем платили раньше, и чтить ваши обычаи, все решения принимать совместно с овражскими жителями. Если мы с вами будем стоять заодно, то Овраж - настоящее княжество. С ним будут считаться другие земли, станут чаще приезжать с товарами купцы, а если, ни приведи Боги, случится у нас какая-нибудь беда - все Сварожьи Земли вступятся за нас. А если Овраж будет, как жил до сих пор, один, точно безродный изгой - случись что, и никто не придет на помощь. Город с князем и дружиной - столица княжества, без них - добыча любого татя.
Борис постарался преодолеть обычную застенчивость, и сам не ожидал, что сможет говорить так складно, хоть от усталости и волнения у него пот выступил на лбу. Он почти сник, решив, что не сможет никого убедить, как вдруг вспомнил пожелание Веселины: "Принеси Овражу удачу, княже". Это воспоминание придало ему сил и помогло договорить до конца.
После его речи овражцы замолкли, как будто в это время тщательно обдумывали обещания князя Бориса, решали, к добру или к худу обернется его вокняжение. Но, наконец, посадник зычно крикнул: "Да задравствует князь!", затем его клич поддержали прочие горожане.
Таким образом Борис Градиславич сделался князем в Овраже.
« Последнее редактирование: 20 Мар, 2019, 19:24:52 от Артанис »
Записан
Не спи, не спи, работай,
Не прерывай труда,
Не спи, борись с дремотой,
Как летчик, как звезда.

Не спи, не спи, художник,
Не предавайся сну.
Ты вечности заложник
У времени в плену.(с)Борис Пастернак.)

Артанис

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 3307
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 6102
  • Всеобщий Враг, Адвокат Дьявола
    • Просмотр профиля
Re: Цветок папоротника
« Ответ #3 : 20 Мар, 2019, 21:05:29 »

Глава 2. Веселина
Проталкиваясь сквозь толпу, Веселина вынуждена была поспевать за матерью, крепко ухватившей ее за руку. Другой рукой мать держала младшую дочку, шестилетнюю Некрасу. Девочке приходилось бежать, чтобы не отстать от взрослых, но матери сейчас было не до нее. Позади с понурым видом плелись средние братья, Нелюб и Нежелан. Они попробовали было отстать и затеряться в толпе, встречавшей князя, однако мать обернулась и прикрикнула на мальчиков:
- Домой! Довольно покрасовались, тише жить надо, от беды подальше!
Младший из сыновей, девятилетний Нежелан, попытался разжалобить мать. Обежав ее, встал впереди, проговорил просительно:
- Мам, ну разреши нам с братцем еще поглядеть! Никогда не видел, как в город въезжает князь...
Однако мать нахмурилась еще сильнее. Когда у нее был такой вид, возражать не смели не только дети, но и муж.
- Нет, пора домой! Хватит с нас, что Веселину выбрали угощать князя хлебом-солью. Разве не знаешь, как старики говорят: "Живи тихо, не мни о себе многого, занимайся полезными делами и не суйся вперед других - тогда не привлечешь дурного внимания. Не буди Лиха, пока спит тихо..."
При этих словах, слышанных много раз с младенчества, мальчики притихли и огорченно засопели, понимания, что мать их точно никуда не пустит.
До избы идти было недалеко. Открыв калитку, мать втолкнула детей в сени. Запрыгал, приветливо лая, черный пес Лазутка. В хлеву замычали две коровы и телок.
Изба Незвана-гончара была не очень богатой, но просторной, как раз для большой семьи. Почти всю полунощную стену занимала широкая печь, обмазанная белой глиной. Возле печи лежали припасенные дрова. Отворив заслонку, старший мальчик бросил на потухающие угли полено, и принялся глядеть, как его лижут рыжие огоньки пламени. Здесь же, на печке, обычно ночью спали оба брата, а днем на ней хранились многочисленные кастрюли, котелки, сковородки и прочая домашняя утварь.
Вдоль других стен стояли две длинные лавки, застеленные пестрыми покрывалами. Середину горницы занимал обеденный стол, окруженный табуретками. В "красном углу", на самом светлом месте - против печи, находилось рабочее место отца. Но сейчас гончарный круг не вращался и не жужжал, так как хозяина не было дома. Жена с детьми вернулась раньше него. Лишь на настенных полках стояли искусно вылепленные горшки и кувшины, приготовленные для продажи. Да в ведре на полу была еще влажная глина, ожидавшая своей очереди превратиться в посуду.
Обширную горницу разделяли на несколько частей тканые занавески, обособившие отдельные покои. В одном была спальня родителей, в другом ночевали дочери, Веселина и маленькая Некраса. Также отдельный закуток был огорожен возле печки, где женщины готовили пищу. Вообще же изба гончара Незвана считалась одной из лучших на Лесной улице - о чем, правда, говорили лишь шепотом, и не иначе как подержавшись за оберег - кусочек лосиного рога. Несколько лет назад хозяин даже думал заслюдить окна, чтобы пустить больше света в избу. Но так и не решился из той же, впитанной с молоком матери, осторожности, вообще определявшей поступки овражцев. "Не буди Лихо..." Незачем простому ремесленнику заводить у себя роскошь, точно знатный вельможа или богатый купец. Поэтому окна до сих пор были затянуты бычьим пузырем, а для освещения на столе всегда был наготове пучок лучин в железной рогульке. Войдя в избу, хозяйка первым делом зажгла свет и поставила лучину в корытце с водой, куда падали тлеющие угольки. Вместе с огнем очага лучина давала вполне достаточно света, чтобы можно было без помех заниматься домашними делами. Когда огонь разгорелся поярче, тени отступили и от самых дальних закоулков горницы. Половицы, настеленные поверх досок, оказались сшиты из пестрых кусочков разных тканей, умело подобранные по цвету так, что придавали жилью нарядный вид. В дальнем углу проявился большой дубовый ларь с одеждой. На нем играл клубком ниток серый котенок. Нелюб протянул руку, дразня его, и был тут же поцарапан. Возле ларя стоял ткацкий станок, на котором белела незаконченная сорочка. Все в избе Незвана-гончара и его жены Чернавы напоминало о повседневных домашних заботах, из которых и складывалась жизнь их семьи.
Сбросив с плеч шубку, Веселина прошла к отцовскому гончарному кругу, на котором ради баловства училась работать с детства. Ее  глаза были сейчас темными от гнева, ноздри раздувались. Молча зачерпнув из ведра комок влажной глины, девушка хорошо размяла его и раскатала в длинную полосу, пристроила ее на круг и крутанула его ногой. Такая работа успокаивала ее и помогала отвлечься от неприятных мыслей, сдержать резкие слова. так и просившиеся на язык. Не говоря ни слова и не поднимая глаз, девушка взялась лепить новую глиняную полоску, чтобы приладить ее к первой, как только та примет форму. Вся уйдя в свою работу, она даже не подняла головы, когда мать приказала ей снять праздничные украшения.
- Не хочу! - девушка гордо вскинула подбородок. - Чем плохо, если я хоть в праздничный день красиво оденусь? Я же не для кого-то наряжаюсь, а просто так, для себя. Мне веселее от ярких бус и лент. Вот стану мыть пол или доить корову - тогда переоденусь, а сейчас они никому не мешают.
Сорочка, одетая на ней под поневу, была вышита алыми маками, под цвет лент в косах, на шее - ожерелье из алатыря.
Услышав такой ответ, Чернава всплеснула руками, лицо ее побледнело от тревоги и злости.
- Что ты понимаешь, глупая девчонка? Веселее ей будет! Много таких-то было, что сперва веселились, а потом выли волком и рвали на себе волосы! Ты и так уже достаточно искушала сегодня судьбу. Ведь говорила я, самому посаднику говорила: нечего мою Веселину выставлять встречать князя. Неужто в Овраже других девушек нет? Нет, говорит: всем известно, что дочка Незвана - первая красавица. Пошто, интересно, Гремислав своей внучке не доверил угостить князя хлебом-солью? Да потому что знает, как легко накликать беду тому, кто выставляется перед всеми! Да отведут Боги нечистую силу! Да сожжет ее Перун очистительной молнией! - зашептала женщина, хватаясь за висевший на поясе оберег - кусочек лосиного рога, зашитый в бересту.
Веселина сама по привычке тоже потрогала оберег, какие носили все овражцы. Однако живой нрав девушки брал верх над привычным опасением. Она улыбнулась, словно не боялась ничего на свете:
- Но, мама, я же не сделала ничего такого, за что меня можно наказать! Я просто попотчевала князя хлебом и солью, как мне велели. И я не просила городских старшин, вовсе не думала красоваться ни перед кем.
Она перекинула косы себе на грудь, надеясь уберечь красные ленты. Но мать оказалась проворнее: она потянула кончик одной из них, так что та распустилась, высвобождая волны густых, блестящих волос девушки. Мать подхватила ленту, и швырнула прочь, как змею, сама потянулась за второй.
Брошенную ленту подобрала младшая дочь, Некраса, и стала прилаживать к своим еще редким косичкам. Хоть ей и дали "скверное" имя, как и братьям, из того же стремления отвести беду, но на самом деле она росла хорошенькой девочкой, и, по примеру старшей сестры, любила красивые вещи. Увидев, чем занимается младшенькая, мать громко ахнула, всплеснула руками и швырнула обе ленты в печку. Некраса громко заплакала.
- И эта туда же! Ну что за дрянные девки, Леший, что ли, вас в зыбке качал? Ни пользы от них, ни почтения, даже Чернобог таким не обрадуется! - женщина метким броском швырнула на колени старшей дочери простую сорочку, без всякой вышивки. Затем обернулась к примолкшим у дверей сыновьям: - А вы что глядите, лентяи? Принесите дров для печи, не видите, почти все сгорело! Великие Боги: за что наградили нас с Незваном такими олухами?!
- Да, матушка, - вздохнул Нелюб, не пытаясь возражать разошедшейся матери, и вместе с братом вышел за дверь.
Между тем, женщина еще долго продолжала ругать своих детей, каждого по очереди, перечисляя их недостатки, настоящие и вымышленные.
В сущности, ругала она их не столько со злости, сколько все с той же целью - отвести беду, если она все-таки заметила их семью и думает пасть на них. Как скромность в одежде и поведении показывала, что никто из них не думает выделяться над прочими овражанами, так и преувеличенная материнская суровость должна была сбить с толку нечистую силу. Пусть видит, что ей ни к чему дети Незвана и Чернавы, которых, мол, и свои-то родители едва выносят. Незачем той, кому чужое счастье колет глаз, зариться на таких никчемных детей.
Уже много лет Чернаву, как и многих овражан, не имевших возможности уехать куда-нибудь подальше от следа Небесного Лося, терзала тревога о будущем своей семьи. Казалось бы, жаловаться на жизнь не приходилось; теперь они жили намного богаче, чем в молодости. Гончарные изделия ее мужа шли нарасхват, их покупали даже городские старшины. Сама Чернава ткала и шли на заказ. И детьми Боги не обидели семью - пятеро подрастали, как хорошее сдобное тесто. Но в Овраже слишком хорошо знали: "Слишком много хорошо - тоже не хорошо".  И женщина все время с тайным трепетом ожидала, что однажды с них будет взыскано за семейное благополучие. Старалась сама жить тише воды ниже травы, и детей учила тому же.
Даже "скверные" имена младшим детям решили с мужем дать именно потому, что двое старших, сын Жданко и дочь Веселина, росли слишком крепкими и красивыми, даже болели меньше, чем дети в других семьях. Боясь, что за них придется расплатиться младшим, их хоть по имени представили хуже чем есть. Помогло это или что другое, но много лет беды миновали семью Неждана. На здоровье не приходилось жаловаться, скотина не переводилась, пожар, разоривший пять лет назад все подворье соседа Мала, к ним не перекинулся. И постепенно обычная родительская радость стала все чаще заглушать разумную осторожность: приятно было поглядеть на детей, всегда веселых, словно не знающих, что за счастьем непременно следует беда. Только иногда, но все реже, кто-нибудь, чаще мать, спохватывался: "Никто не ведает, сколько проживет! Сегодня цел и невредим, завтра - нищ, раздет-разут, не приведи Небесный Лось..."
И вот, два года назад их старший сын Жданко погиб на ловах, угодив в лапы разъяренному медведю. Безутешные родители решили единодушно, что расплата за счастливые годы все же настигла их семью. Оставалось лишь надеяться, что беда успокоится, забрав одного Жданко, и не потребует новых жертв. Второй такой смерти ни Незван, ни Чернава не пережили бы. Следовало поберечься, не навлекать на себя новых несчастий. Но как тут убережешься, если городские старшины назначили именно Веселину поднести хлеб-соль приехавшему князю? А она еще и сама постаралась отличиться перед всем городом...
Во дворе снова залаял пес, заскрипели на крыльце тяжелые мужские шаги. Пришел хозяин дома.
- Здравствуй, отец! - обрадовалась Веселина, успевшая переодеться в повседневную домашнюю одежду. - Ну как? Приняли князя?
- Приняли, приняли, - усмехнулся Незван, плотный, рыжеусый мужчина, раздеваясь и вешая на крюк свою доху и ушастую шапку. - А что это тебя князь так волнует, дочка? Какое нам до него дело?
- Да ведь она у всего города на глазах любезничала с князем! - Чернава вновь напустилась на дочь, стараясь и мужа привлечь в союзники. - Если простая девушка свяжется с благородным, да все узнают - худшей беды и искать нечего!
Веселина гордо вскинула голову, отнюдь не пристыженная родительским укором.
- И вовсе я не любезничала! Просто мне стало его жалко...
- Кого жалко? Князя? - изумился отец.
- Ну да. А что, князь не человек? А он мне показался совсем заброшенным и одиноким. И жутко боялся, как щенок, которого первый раз взяли в лес. У него даже глаза моргали часто-часто. Нелегко ему у нас придется, поди, и не знает ничего...
- Ну вот еще, вздумала о князьях рассуждать! - вдруг вспылил отец. - Не нашего ума дело - думать, какими князья бывают. Ты лучше приглядывайся к парням своего круга, да поскорей. А то и вправду беду накличешь...
- Но я и не думала о князе ничего такого, - девушка искренне недоумевала, почему так встревожены родители ее желанием помочь князю. - Просто успокоила его, а то уж очень волновался. И дала молока, потому что ему хотелось пить. Только и всего.
- Помоги Небесный Лось, чтобы этим и кончилось, - отвечала мать, приложив ладонь ко лбу Веселины, раскрасневшейся как маков цвет. - Забудь про князя. Не знаю, будет ли Овражу от него толк, а тебе уж точно в ту сторону смотреть ни к чему. Помни свое место. Да и на что там глядеть, хоть и князь - ни кожи, ни рожи. Половина здешних парней куда как приглядней его. Тощий, бледный как кощей - не кормят его, что ли, на княжеском престоле?
- Вот потому я его и пожалела, - повторила Веселина. - Больше я ни о чем таком не думала, честное слово! Мне захотелось хоть немножко ему помочь. И не о чем тревожиться. Я, скорее всего, и не увижу его больше, разве что издалека. Уж конечно, в княжий терем не побегу его искать.
- Вот и хорошо, вот и славно, если ты всегда будешь так разумно рассуждать, моя девочка, - мать ласково обняла за плечи сидящую на лавке девушку. - Что нам до князей! Мы и без них проживем, как жили. Главное, чтобы каждый знал свое место, и все будет хорошо. Если будешь осторожна, никакое Лихо тебя никогда не найдет.
- Я не сделала ничего, что могут понять не так, мама, - с достоинством отвечала девушка, не желая оправдываться за то, что от чистого сердца хотела помочь человеку, кем бы он ни был.
« Последнее редактирование: 21 Мар, 2019, 19:06:03 от Артанис »
Записан
Не спи, не спи, работай,
Не прерывай труда,
Не спи, борись с дремотой,
Как летчик, как звезда.

Не спи, не спи, художник,
Не предавайся сну.
Ты вечности заложник
У времени в плену.(с)Борис Пастернак.)

Карса

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 1015
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 670
  • Грозный зверь
    • Просмотр профиля
Re: Цветок папоротника
« Ответ #4 : 21 Мар, 2019, 09:12:10 »

С почином, эреа Артанис!

Судя по началу, история обещает быть интересной. Овражане словно какого-то конкретного Лиха боятся, а не просто неудачи. Однако что-то неладно в округе, раз такие меры предосторожности.А вот Борис, боюсь, угодил как кур в ощип.
Что же дальше-то будет?
Записан
Предшествуют слава и почесть беде, ведь мира законы - трава на воде... (Л. Гумилёв)

Зануда

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 507
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Мужской
  • Сообщений: 1456
  • Я не изменил(а) свой профиль!
    • Просмотр профиля
Re: Цветок папоротника
« Ответ #5 : 21 Мар, 2019, 19:35:07 »

Это точно. Что-то явно прилетело когда-то овражцам, так вот из пустого суеверия "не высовывайся" для целого города образом жизни не станет. А тут и имена как на подбор, и характеры тех, кто успел "в кадр" попасть. Да и сам город странным показался - построен не по феншую  :D, особенно если вспомнить, что в лесных краях. Так сёла на юге вырастали, в низинах. К воде поближе. А в лесных краях любая деревенька на холм взбиралась, не говоря уж о городе, да не просто граде, а граде стольном! Даже интересно стало, а прототип у него имеется? Новгородским Влесославльским духом конечно тянет, и тянет сильно, вон, с какого вопроса княженье Борисово началось! Но удали влесославльской, уверенности в себе, и в заводе нет! Гонор есть, но тоже какой-то неправильный. Овражцы как будто ждут постоянно, что им на мозоль больную наступят - вон, на достаточно невинное замечание, что мол Овраж и впрямь в овраге стоит, как ощетинились!
Интересно однако.
Записан

Артанис

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 3307
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 6102
  • Всеобщий Враг, Адвокат Дьявола
    • Просмотр профиля
Re: Цветок папоротника
« Ответ #6 : 21 Мар, 2019, 21:14:12 »

Большущее спасибо Вам, эрэа Карса, эр Зануда! :-* :-* :-*
С почином, эреа Артанис!
Судя по началу, история обещает быть интересной. Овражане словно какого-то конкретного Лиха боятся, а не просто неудачи. Однако что-то неладно в округе, раз такие меры предосторожности.А вот Борис, боюсь, угодил как кур в ощип.
Что же дальше-то будет?
Очень надеюсь, что интересной. ::)
Да, опасаются они не беспочвенно. Со временем станет понятнее, чем провинились овражане, вернее - их предки, что их преследует Лихо, насылает на них различные беды.
Ну а Борису придется нелегко, конечно. Но поглядим, сумеет ли он справиться.
Это точно. Что-то явно прилетело когда-то овражцам, так вот из пустого суеверия "не высовывайся" для целого города образом жизни не станет. А тут и имена как на подбор, и характеры тех, кто успел "в кадр" попасть. Да и сам город странным показался - построен не по феншую  :D, особенно если вспомнить, что в лесных краях. Так сёла на юге вырастали, в низинах. К воде поближе. А в лесных краях любая деревенька на холм взбиралась, не говоря уж о городе, да не просто граде, а граде стольном! Даже интересно стало, а прототип у него имеется? Новгородским Влесославльским духом конечно тянет, и тянет сильно, вон, с какого вопроса княженье Борисово началось! Но удали влесославльской, уверенности в себе, и в заводе нет! Гонор есть, но тоже какой-то неправильный. Овражцы как будто ждут постоянно, что им на мозоль больную наступят - вон, на достаточно невинное замечание, что мол Овраж и впрямь в овраге стоит, как ощетинились!
Интересно однако.
Люблю с Вами беседовать; вы ни одной, даже малозначительной, детальки не пропустите. :)
О прошлом Овража выяснится в свое время. А что до расположения и своеобразных обычаев - надо иметь в виду, что здесь еще сохранились более древние повадки, когда еще не было, как такового, общего государства, пусть и разделенного на разные княжества, а были отдельные племена, а то и роды. Вот как венны в семеновском "Волкодаве". Недаром овражцы редко поминают общих Богов, зато через каждые два слова - Небесного Лося. За счет удаленности от более развитых княжеств сохранили еще остатки тотемизма. Отсюда и местечковый патриотизм, и недоверие к окружающим: они еще гораздо больше овражане, чем сварожане. До Влесославля им, конечно, далеко - те-то могли себе позволить обособленность, а эти просто привыкли, что не нужны никому с их проблемами.
Ну а расположение города тоже, скорее всего, еще с того времени, когда он никаким городом не был, а был стойбищем одного из многих родов. Там уж приходилось уживаться где можно. Может, их когда-то туда более сильные соседи вытеснили. Ну а потом традиция появилась - как же Небесный Лось им эту долину подарил!
Нет, конкретного прототипа у Овража не было. Ближайший аналог - какой-нибудь древлянский или вятичский город, скорее всего. Вроде, эти племена жили в лесах и считались самыми отсталыми?
Да и вообще, это произведение планируется более самостоятельным и более фэнтезийным, чем остальной славянский цикл. В качестве разминки между двумя большими произведением - "Северной легендой" и тем, что еще планируется. ;)

Наступил вечер, и за мутной пленкой окон давно совершенно стемнело. Веселина подоила коров и принесла молоко в ведрах. Младшие братья и сестра зачерпнули себе по чашке парного молока, еще пахнущего сладким сеном, домашним теплом и кормилицей-коровой. Вокруг ведер тут же закружился котенок, пытаясь дотянуться и полакать так вкусно пахнущего молока.
Хозяйка избы достала из печи чугунок щей с капустой и грибами, налила каждому полную глиняную миску. Принялась резать ржаной каравай, вздохнув, что он получился не таким пышным и мягким, как обычно.
- Мука заканчивается, - проворчала женщина, обращаясь к мужу. - Сходил бы ты завтра на мельницу к Жадану да попросил муки. Отдашь ему взамен вон те горшки для меда, где нарисована пчела, он как раз у тебя их просил.
- Завтра схожу, а то у тебя хлеб и вправду стал темным, как глина, - отвечал хозяин избы. вымыв руки и садясь за стол вместе с сыновьями. - Из остатков, верно, замесила?
- Из остатков, - буркнула Чернава, садясь за стол последней. У всех свои заботы в хозяйстве, у женщин одни, у мужчин другие, и они без надобности не вмешиваются в чужие дела.
Едва сели за ужин, как снова скрипнула калитка и залаял пес - сперва угрожающе, затем звонко, с ласковым поскуливанием, как видно, узнав пришедшего. Кто-то постучал в дверь и заглянул внутрь.
- Добрый вечер, хозяева! - прозвучал молодой сильный голос.
- Ба! Племянник Дубок явился! - воскликнул хозяин дома. - Ну, садись, поужинай с нами. Отпустили, значит, сегодня со стражи тебя?
- Отпустили, - в горницу вошел молодой мужчина, высокий и широкоплечий. Сняв бараний тулуп, остался в плотном шерстяном сером кафтане, какие носили городские стражники. На плече у него виднелась нашивка - знак начальника десятка. Сняв шапку, он встряхнул русыми волосами. Сладко потянулся, окруженный теплыми и сытными избяными запахами. Веселина сразу налила ему еще одну миску щей и поставила перед гостем.
- Спасибо тебе! - Дубок поцеловал в щеку двоюродную сестру и, обернувшись к хозяйке дома, с чувством проговорил: - По запаху твоей стряпни, тетушка, я нашел бы к вам дорогу и в кромешной тьме!
- Ой, лис! - хозяйка погрозила родственнику поварешкой, но тут же послала старшего сына в погреб за холодцом и солеными огурцами. - Вот, угощайся! Тебя надо кормить как следует, а то совсем отощал в своей страже. Две ночи подряд ведь простоял на стене? Продрог, должно быть, как щенок - ночи-то еще холодные.
- Да уж, не травень-месяц, - Дубок устало склонил голову, едва не зевнув, несмотря на стоявшие перед ним тарелки. - Клещ хотел и сегодня поставить мой десяток в охранение, да по случаю приезда князя пришлось нас распустить.
Хозяин избы сочувственно покачал головой.
- За что же он так взъелся на тебя? Вечно тебе достается больше всех...
- А Леший его знает, - молодой стражник устало прикрыл глаза, доедая щи. - Как меня поставили десятским под начало Клеща, так он и начал допекать. Хочет, наверное, чтобы я совсем из стражи ушел. К каждому Лихо приходит в разном виде; у меня вот такое...
- Типун тебе на язык! Отведи Небесный Лось подальше не нами помянутую! - рассердилась Чернава, взявшись за оберег.
Дубок приходился племянником Незвану, сыном его умершего старшего брата. Кроме семьи дяди, у него не осталось близкой родни, и он почти каждый день бывал у них, а часто и оставался ночевать. Рослого, сильного парня несколько лет назад пригласили служить в городской страже, и он охотно согласился. Тем более, что в Овраже караульная служба была нетрудной: пару раз в год собрать пошлину с приезжих купцов, а в остальное время охранять городские ворота. Иногда, правда, случалось сбегаться на тревожный гонг, если у кого-то случался пожар или иное несчастье, всполошившее весь город; но так бывало лишь несколько раз в году. Эта служба не изобиловала героическими подвигами, о каких мечтает каждый юноша, но все же была не хуже других. В прошлом году Дубок даже получил первый воинский чин, став десятким. Но именно это принесло ему несчастье. Начальником над ним сделался придирчивый и злопамятный сотник Клещ, сразу почему-то невзлюбивший молодого десяткого. Он придирался к Дубку гораздо больше, чем к другим стражникам, видим, считая, что молодой воин не знает, как полагается нести службу. Когда же Дубок, не сдержавшись, попробовал огрызнуться в ответ, отношения оказались испорчены раз и навсегда.
Сейчас, пока Дубок ужинал, Чернава сочувственно разглядывала его обветренное лицо, покрасневшие, запавшие глаза. Представила, что вот так мог бы мерзнуть по ночам из прихоти самодура-начальника и кто-нибудь из ее мальчиков; неизвестно ведь, как обернется жизнь...
- Может, тебе и вправду лучше из стражи уйти? Наймешься летом к кому-нибудь из приезжих купцов, да с ними и уедешь отсюда подальше. Может, на новом месте Боги пошлют больше счастья...
Дубок выпил квасу, моргнул осовелыми от сытости глазами.
- Там видно будет, тетушка. Если станет совсем невмоготу, может, и решусь уехать. До лета еще дожить надо, сейчас-то какие купцы!.. К тому же, таких вкусных ужинов, как у вас с Веселиной, все равно никто не приготовит, так что я бы по вам стал скучать.
Оба хозяйских сына, поужинав, придвинулись поближе к двоюродному брату. Младший, Нежелан, осторожно прикоснулся к его руке.
- А ты и нас с собой возьми, если уедешь, - попросил он замирающим от собственной смелости голоском. - Поедем вместе далеко-далеко, увидим Червлянск, Туров, а может, и самый Дедославль...
Юноша рассмеялся, легонько ухватив мальчика за ухо.
- Это уж обождать придется, пока ты подрастешь да соберешь большое войско! Тогда нас с Нелюбом пошлешь в обоз быкам хвосты крутить, матушку свою - кашеварить, а батюшку - чинить разбитую посуду. А сестрица Некраса вышьет тебе походное знамя.
- А Веселину куда? - засмеялся мальчик, с детской непосредственностью представляя описанное, как если бы оно уже сбывалось наяву.
- Веселину? О-о, она будет нашим самым тайным оружием! Станем посылать ее на переговоры к самым важным князьям и воеводам, и ни один не устоит перед такой красавицей. А вздумает кто протянуть руки - получит скалкой по лбу!
- Сейчас сам получишь! - со смехом воскликнула девушка, в притворном гневе хватаясь за указанный предмет домашнего обихода. - Хватит тебе, Дубок, морочить головы мальчишкам! Сам болтаешь, как ребенок...
Парень со смехом вскинул руки.
- Хорошо-хорошо, сестрица... Кстати, меня Грачик одолевал вопросами, когда ты снова на вечеринку придешь. Обещает тебя проводить домой, если боишься вечером идти одна. Послезавтра он как раз свободен...
Веселина зарделась, заметив на лицах родителей одобрение. Они не возражали, чтобы за ней ухаживал приятель Дубка, за которого тот мог поручиться. Но сама девушка не торопилась с выбором, хоть и замечала, что с того времени, как надела поневу, многие парни задерживают на ней взоры чаще, чем на ее сверстницах. Для нее-то пока они оставались все теми же мальчишками с окрестных улиц, с которыми она в детстве играла и дралась, бывало - и поколачивала, умея за себя постоять не хуже иного парня. И непонятно было, с чего это кто-то для нее должен сделаться совершенно особенным человеком, милее всех остальных.
Впрочем, сходить на вечеринку с друзьями, спеть и сплясать девушка никогда не отказывалась. Недаром же ее звали Веселиной. Девчонки никогда без нее не начинали праздничный хоровод, говорили, что без нее круг не полон.
- Хорошо, я приду; а на улице не заблужусь и сама, - пообещала она так, чтобы ни у кого не вызвать ненужных сомнений.
Девушка втайне надеялась, что за столом еще вспомнят о князе Борисе, только сегодня прибывшем в свой новый город. Но сама она, поссорившись из-за него с родителями, не хотела вновь вызывать подозрений, и лишь прислушивалась, прося Небесного Лося, чтобы о нем завел речь кто-нибудь другой.
К ее тайной радости, отец как бы между прочим спросил у племянника:
- Ну, как тебе, Дубок, наш новый князь? Видел ты его?
- Видел. Мы же как раз на воротах стояли, когда он въезжал. За то, что ускакали оповестить народ, меня потом Клещ облаял при всех... - Дубок досадливо поморщился. - А о князе что сказать... Не знаю я. Больно уж хлипким выглядит, не знаю, потянет ли.
Веселина, усевшаяся с шитьем к огню, не говорила ни слова, но вся превратилась в слух, ожидая, что скажут о князе, вызвавшем у нее горячее сочувствие.
Зато мать, моющая посуду в тазу с горячей водой, при этих словах обернулась и грозно взмахнула мокрым полотенцем.
- Вот и мне думается, что никакого толку от него не будет. Покрутится в Овраже, поглядит, что к чему, да и сбежит куда подальше, пока сам не влип.
- Раньше князья в Овраж приезжали, когда наш, местный род извела нелегкая. Да только долго никто не задерживался, - поддержал жену и Незван. - А теперь и подавно. Столько лет вся власть была у посадника и совета старшин. Гремислав был здесь полновластным хозяином, на кой ему еще князь? Приезжему слабо будет над ними взять верх. Да он и не знает у нас ничего.
"Так можно придти к нему и все рассказать - об Овраже, о здешней жизни и о той, что губит людское счастье! Пусть знает, с чем доведется столкнуться. Ведь княжий терем не за тридевять земель. Всегда легче сказать, что от тебя ничего не зависит, чем попробовать сделать..." - так и вертелось на языке у Веселины. Однако она знала, что не все мысли можно открыть даже родным.
Дубок многозначительно заметил:
- Если новый князь хотя бы сможет разобраться, куда уходит городская казна - я буду готов уважать его. Но не раньше, чем хоть одного из дворцовых тиунов схватят за руку.
- Верно говоришь, племянник, - поддержал Незван. - Князя на руках внесли на престол - он и думает, наверное, что те, кто его пригласил, самые верные его друзья. А вот расспросил бы он, сколько мне приходится на каждой ярмарке платить мытнику, чтобы позволил продать мои изделия - узнал бы наши порядки. И не только мне. Прошлым летом Драгош с Горелых Выселков не доплатил мытнику за дозволение продать мед. Так его в тот же день с ярмарки выгнали пинками, все его бочонки и кадки с медом переломали. Все чтобы другим неповадно было не платить. Вот так бывает - мы все опасаемся Лиха со стороны, а его иной раз свои же люди приносят, как вот тебе сотник Клещ...
Закончив прибирать на столе, хозяйка избы подсела к беседующим мужчинам.
- Это хорошо ты сказал, муженек! Так и не успеешь оглянуться, как придет нечистая невесть откуда, да так насядет, что и не пикнешь... Жаль, что новый наш князь вряд ли придет тебя послушать. Все его новые друзья наверняка с ним пируют сейчас, их он станет слушать охотнее. А, если ему с ними не сладить, где же ему отвести от Овража черные напасти?
- Да, так и выйдет, скорее всего, - согласился Дубок. - Повеличается немного здесь новый князь, соберет кун побольше, а как что случится - уедет, как другие, что были до него. Ему-то везде неплохо, на то он и князь...
Слушая упреки по поводу князя Бориса, Веселина думала про себя, что они несправедливы к новому правителю, пока еще не сделавшему никому никакого худа. Почему все так уверены, что он непременно станет на сторону жадного мытника, тиунов и старшин, расхищающих его же имущество? Трудно ему будет разобраться, это так - ведь он в Овраже человек новый. Но ведь несправедливо в первый же день ожидать худшего! И почему все решили, что он трусливо сбежит от первой же опасности? Может, князь Борис и не походил на героев из былин, что сказывали знающие люди, но девушке не верилось, что в трудный час он станет думать только о себе...
Ее родные и не подозревали, что, чем больше они осуждали князя Бориса, тем сильнее в девушке разгоралось желание заступиться за него, впервые испытанно еще при встрече у ворот. Ничто не могло сильнее заинтересовать Веселину: ни княжеское звание, ни сила и красота, которых и не замечалось в Борисе так уж сильно. Только сочувствие могло хотя бы мысленно уравнять дочь гончара с князем овражским и внушить ей мысли, какие иначе постаралась бы отогнать от себя. Если бы ее родные не напустились так на князя, она скоро перестала бы о нем думать; сама по себе короткая встреча у ворот не разбудила ее воображения. Но теперь, возмущаясь про себя несправедливым осуждением князя, она находила для него все больше оправданий, представляла его личностью более значительной и яркой.
И, когда все легли спать, сон долго не шел к Веселине. Лежа на постели тихо, чтобы не побеспокоить посапывающую рядом сестренку, она глядела в беленый потолок и вспоминала события прошедшего дня, запомнившиеся с удивительной ясностью. Когда же она все-таки заснула, то мысли, владевшие ей наяву, проявились и во сне. Она снова видела князя Бориса: он куда-то бежал, спасаясь неведомо от кого, и она хотела его спрятать,  тянула за собой, пыталась укрыть то в клети, то в погребе. Затем перед ними появилось чудовище, огромное и мохнатое; оно страшно ревело, пытаясь схватить князя. Неотступно следуя за ними, зверь поднялся на задние лапы, размахивая передними. Веселина хотела крикнуть чудовищу, чтобы убиралось прочь, но язык не слушался, а ноги примерзли к земле...
Проснулась она с бьющимся сердцем, сразу припомнив, ради кого переживала во сне такие бедствия. Еще до конца не сознавая, почему, она должна была себе сказать, что ей и наяву далеко не безразлично, что станется с князем Борисом. Не хватало лишь слова со стороны, чтобы объяснить охватившее ее смятение чувств. Но поделиться-то ими она ни с кем не могла. Сама же продолжала называть для себя это жалостью к князю, оказавшемуся одиноким в чужом и неблагополучном городе. "Мне его жалко. Я хотела бы ему помочь, если еще доведется встретиться", - сказала себе девушка.
« Последнее редактирование: 22 Мар, 2019, 18:28:41 от Артанис »
Записан
Не спи, не спи, работай,
Не прерывай труда,
Не спи, борись с дремотой,
Как летчик, как звезда.

Не спи, не спи, художник,
Не предавайся сну.
Ты вечности заложник
У времени в плену.(с)Борис Пастернак.)

Зануда

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 507
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Мужской
  • Сообщений: 1456
  • Я не изменил(а) свой профиль!
    • Просмотр профиля
Re: Цветок папоротника
« Ответ #7 : 21 Мар, 2019, 22:05:48 »

Венны, говорите? Да не совсем, пожалуй. Если уж Семёнову вспоминать, тут скорее род Зимы из "Тот, кого я жду" проглядывает. Или, больше сказать, тот дядюшка героини на целый город размножился  :D. Показалось даже на минутку, что болотники из Волкодава, но это всё ж показалось  ;)
И да, то нечто, выходит, не просто прилетело когда-то да запугало овражцев! Оно ещё тут.
Спасибо, эреа Артанис!
Записан

Карса

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 1015
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 670
  • Грозный зверь
    • Просмотр профиля
Re: Цветок папоротника
« Ответ #8 : 22 Мар, 2019, 11:31:23 »

Интересная девушка Веселина. А интересно, это Лихо только пакости подстраивает или на поведение людей непосредственно влиять может? Допустим, делая их более нервными. Имею в виду, что люди не просто нервничают из-за беспокойства и постоянного ожидания неприятностей, а оказывается непосредственное влияние на психику и поведение со стороны сверхъестественных сил.

Продолжайте, эреа Артанис! Интересно, что же дальше. Сон-то, быть может, вещим окажется.
Записан
Предшествуют слава и почесть беде, ведь мира законы - трава на воде... (Л. Гумилёв)

Артанис

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 3307
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 6102
  • Всеобщий Враг, Адвокат Дьявола
    • Просмотр профиля
Re: Цветок папоротника
« Ответ #9 : 22 Мар, 2019, 21:21:18 »

Премного благодарна вам, эр Зануда, эрэа Карса! :-* :-* :-*
Венны, говорите? Да не совсем, пожалуй. Если уж Семёнову вспоминать, тут скорее род Зимы из "Тот, кого я жду" проглядывает. Или, больше сказать, тот дядюшка героини на целый город размножился  :D. Показалось даже на минутку, что болотники из Волкодава, но это всё ж показалось  ;)
И да, то нечто, выходит, не просто прилетело когда-то да запугало овражцев! Оно ещё тут.
Спасибо, эреа Артанис!
Ну, я не в буквальном смысле сравнивала, конечно. Но до болотников-роннанов-харюков моим овражцам уж точно далеко, слава Небесному Лосю! У них пока, вроде, вырождения не происходит, да и не настолько они от окружающего мира отгородились. Просто со своими проблемами слишком долго были предоставлены самим себе.
А Лихо пока еще тут. У него не было причин уйти из Овража.
Интересная девушка Веселина. А интересно, это Лихо только пакости подстраивает или на поведение людей непосредственно влиять может? Допустим, делая их более нервными. Имею в виду, что люди не просто нервничают из-за беспокойства и постоянного ожидания неприятностей, а оказывается непосредственное влияние на психику и поведение со стороны сверхъестественных сил.
Продолжайте, эреа Артанис! Интересно, что же дальше. Сон-то, быть может, вещим окажется.
Смею надеяться, что Веселина окажется интересной. :)
Нет, оно вряд ли способно заставить людей действовать совершенно против их природы. Скорее оно нарушает теорию вероятностей, подстраивает, чтобы во многих случаях из разных возможных вариантов обязательно осуществлялся самый худший. К примеру, где-то упал тлеющий огонек. Он может попасть на землю, где нечему гореть, и погаснет. Его могут заметить и погасить вовремя. Может пойти дождь и залить его. Но Лихо притянет худший из возможных вариантов - и случится пожар. И так во многих других случаях. А может, правда, намного реже, напасть на человека и лично. Но такая возможность приберегается для особых случаев.
Вот, все разболтала Вам! Никакой интриги не умею создать...
Сон, может быть, и окажется вещим, но не совсем буквально. Скорее, здесь смешаны несколько разных случаев.

Глава 3. Заботы княжеские
В первые дни в Овраже князю Борису Градиславичу и впрямь было некогда приглядываться к своим новым подданным, как и думали местные жители. В бесконечных пирах, что устраивали овражские старшины по случаю его прибытия, события и дни мелькали неразличимо, так что он не успевал ничего понять. К его приезду овражцы починили стоявший много лет заколоченным княжеский терем. Стерли пыль с внутреннего убранства, заново заслюдили окна, заменили новыми пришедшие в негодность предметы обихода, - так что Борису было где поселиться. И не просто поселиться, но и принимать почетных гостей: овражские старшины сочли бы себя кровно оскорбленными, если бы он не приветил их как следует.
Так и получилось, что он впоследствии не мог вспомнить первых своих овражских дней. Сколько ни напрягай память, все сливалось в гуле, чаде и хмельном угаре. Сам Борис обычно не злоупотреблял застольями по слабости здоровья. Но праздничный разгул вокруг, шумное веселье множества полузнакомых и незнакомых ему людей, сами по себе могли кому угодно закружить даже трезвую голову. Он смутно припоминал, как сидит во главе стола между посадником Гремиславом и привезшим его в Овраж Собачьим Хвостом; оба с двух сторон крепко обнимали его за плечи и наперебой хрипло орали самые лучшие пожелания. У Бориса люто раскалывалась голова, словно в ней разом десяток молотов стучал по наковальне. Он осторожно попытался выбраться из медвежьих объятий своих соседей по столу, но справиться с парой крепких мужчин было ему не под силу. Притиснутый к заставленному яствами столу так, что становилось трудно дышать, он закрыл глаза и будто провалился в темную яму, ничего уже больше не сознавая.
Отдохнув немного от пиров, князь Борис собирался ревностно взяться за дела. Ему не хотелось, чтобы, как в свое время в Приморье, жители его нового княжества прозвали его Неуком, необученным управлять. Как-никак, он уже не тот зеленый мальчишка, что в Приморье, чему-то да научился за прошедшие годы. Но беда в том, что он просто не знал, за что браться. Пообещав овражским старшинам во всем советоваться с ними, Борис во всяком деле спрашивал у них совета. Расспрашивал их о том, как живет Овраж, чем он богат, а в чем терпит недостаток. Новоиспеченному князю очень хотелось бы решить какую-нибудь серьезную проблему, что самим овражанам казалась бы неразрешимой, а вот он с легкостью нашел бы способ ее одолеть. Такая победа разом помогла бы ему добиться уважения овражан. Но, увы, его советники не сообщали ни о чем таком, что мог бы решить только князь. Собираясь по его приглашению полным советом или поодиночке, докладывали о повседневных делах княжества.
Прежде всего Борис решил узнать, что хранится в его княжеской казне. В подвалах терема еще лежали остатки богатств прежде бывавших в Овраже правителей, а многое было, по словам советников, приготовлено для него в последний год. Однако и с этим оказалось не так-то просто. Ему приносили длиннейшие свитки бересты с описью имущества, расписки от местных и приезжих купцов, свидетельствующие о заключенных сделках. Князь старательно вникал во все эти записи, однако хозяйственными делами раньше почти не занимался, и такое количество сведений утомляло его. По ночам ему снились кошмары: огромные берестяные свитки оживали и грозно шуршали, бросались на него, стараясь закутать с головой и задушить; буквы сыпались с ним и превращались в чернильно-синих пауков. После таких снов Борис просыпался весь разбитый.
Видя его мучения, управлявший до сих пор княжеским имуществом тиун Лисовец стал сам докладывать князю обо всех хозяйственных и торговых делах. У него это получалось сделать так, чтобы Борис не запутывался в списках и огромных числах. Лисовец, юркий и распорядительный сорокалетний мужчина, умудрялся поспевать везде, и князь не знал, как благодарить его.
- Не изволь беспокоиться, княже: может, мы и не богачи, но, уж конечно, и не последние нищие, чтобы не обеспечить своему князю достойную жизнь, - заверял Лисовец, провожая князя в клеть, где в сухом прохладном воздухе хранились связки дорогих мехов, ларцы с монетами, дорогие кубки и украшения, оружие. Вдруг, прервавшись на полуслове, тиун досадливо поморщился, указав князю на щель в потолке, замазанную смолой.
- Увы, княже, случилась неприятность у нас: доски разошлись, зимой внутрь попал снег, подмочил часть мехов. Пришлось кое-что списать, а остальное - уценить. Продать я их сумею, но не за полную цену. Вот, гляди, княже: мех пожелтел и потерял в блеске, - Лисовец показал князю растянутую во всю длину шкурку куницы. - Ах, как же это я не доглядел! Не переложили крышу вовремя, не заметил никто трещины в потолке...
На неискушенный взгляд Бориса, в показанной ему шкурке не было никаких изъянов. Но он приписал своей неопытности, что не может отличить плохой мех от хорошего. К тому же,  тиун так каялся перед ним, что князю не пришло в голову ругать его. Он милостиво протянул Лисовцу руку.
- Ну, полно; не твоя же вина, что так вышло. Хорошо, если хоть часть цены удастся выручить за испорченные меха. Я вижу, ты знаешь всех, с кем Овражу следует торговать. Что скажешь, если я поручу тебе на летней ярмарке вести торги от моего имени?
- О, княже! Я стану первым всюду расхваливать милость, оказанную тобой своему недостойному слуге! - Лисовец поймал руку слабо сопротивлявшегося Бориса и поцеловал ее. Затем, внимательно поглядев в бледное лицо князя, заботливо проговорил: - Но и самым недостойным из них дорого твое здоровье, княже! Не слишком ли много времени ты проводишь времени в четырех стенах? Зачем тебе день-деньской копаться в берестяных свитках, точно писец, а не князь? Развеялся бы хоть иногда!
- Но я хочу поскорее разобраться, как в Овраже идут дела, - возразил Борис.
- Однако надо же и свежим воздухом дышать иногда! Это старикам можно корпеть над пыльными свитками, а ты молодой, развлекись хоть иногда! Выбрось наши хлопоты из головы, съезди на ловы. Потом и думать станет легче, и здоровья прибавится.
По совету Лисовца, князь в самом деле поехал на ловы. Он любил стрелять водяную птицу, как раз в это время спускавшуюся из Ирия и стаями разлетавшуюся по освободившимся ото льда рекам и озерам. На псарне для него даже нашли собаку, натасканную доставать из воды упавших птиц. Настреляв на утренней и вечерней зорьке много пестрых уток и серых важных гусей, князь Борис Градиславич и впрямь отдохнул телом и душой. Было приятно вечером, закусив печеной уткой, лежать у костра под веселую болтовню кметей, и, глядя в бездонное темное небо, слушать кличи невидимых в темноте летящих птиц. Он снова почувствовал себя беззаботным юношей, и совсем не хотел так скоро возвращаться в Овраж.
Но наутро Борис понял, что так нельзя. С ним, кажется, повторялась история в Приморье. Там он тоже, испугавшись непосильного груза княжеской  ответственности, искал одних развлечений, а в итоге приморяне нашли себе более подходящего князя. Не следует ему и здесь отлынивать от дел, если только он надеется хоть когда-нибудь быть настоящим князем.
Вернувшись в город, Борис распорядился докладывать ему обо всех важных происшествиях в городе, а тех, кто попросит помощи, провожать прямо к нему. Но скоро наступил весенний паводок, и об этом было забыто.
В этом году, по уверениям овражан, половодье было небольшим - снесло деревянный мост через Ветлинку да затопило несколько окраинных улиц, там, где навстречу разливу реки поднимались подземные воды. Князь поручил своим кметям помочь горожанам, чтобы спасти людей и все нужное. Мост приказал починить из собственной казны. Он надеялся, что такие меры прибавят ему уважения народа. По крайней мере, советники уверяли Бориса, что люди восхваляют его и верят, что его привел в Овраж Небесный Лось.
После половодья Борису стало поспокойнее. Кажется, первое испытание он выдержал не так уж плохо. А к остальному, чего не изучил пока в своем новом княжестве, приноровится со временем. Во всяком случае, одно ему было ясно - надо держаться опытных овражских старшин, знающих Овраж как свои пять пальцев. К счастью, они не отказывались ему помочь. Сперва он опасался, как примут они князя из чужого рода. На первом же совете велел говорить с ним, пока не освоится, не как с князем, а как с юношей, любящим слушать старших. И они, продолжая исполнять свои прежние обязанности, еще находили время разъяснять ему все особенности овражского уклада.
Больше всего Борис втайне опасался посадника Гремислава - тот, хоть и оставался главой города, с приходом князя, естественно, оттеснялся на второе место. Он изо всех сил заверял старика в своем уважении, одарил золотом и мехами. К великой радости князя, посадник дал понять, что не держит на него зла. Теперь Гремислав почти каждый день бывал у князя, советовался с ним и давал советы, как бы он сам поступил на его месте с высоты своего опыта - и по возрасту. и как здешний уроженец.
Как-то, в покоях у князя, посадник перечислял ему, где удобно будет этой весной готовить пашни.
- Самые лучшие поля у нас - на закатной стороне, у Белого Ключа,  да еще за Горелыми Выселками. Там всего два года как распахали, земля еще не изработалась. А вот к полудню, у Кривой Елки - там уже только овес сеять для коней, приличный хлеб не растет. На следующий год советую тебе оставить ту землю под пар. А, чтобы земли не становилось меньше, сведем кусок леса. Вон, на Красных Гривах сосняк перестоял. Не приведи Небесный Лось, еще лесной пожар приключится летом! - зычный голос посадника гремел в тесной светлице, оглушая князя, и без того запутавшегося в незнакомых названиях. - Так я думаю, княже, ты распорядишься вырубить тот лес и выжечь пни? Сразу хватит дров всему Овражу на зиму, и будущая пашня готова.
- Э-э... Да-да, конечно, - князь, сидевший на лавке, робко взглянул на посадника, хозяйской поступью расхаживающего по светлице, и болезненно потер виски. - Дай бересту, напишу приказ... Прости, но я пока еще не разобрался, где этот лес находится?
Посадник сочувственно усмехнулся в роскошные седые усы, свисавшие ниже подбородка.
- Это ты меня прости, княже - я все забываю, что ты у нас недавно... Вот что: у меня есть большой чертеж овражской земли. Когда-то по моему заказу приезжий агайец начертил за большие куны. Там отмечена каждая деревенька, каждый приметный камень. Давай, я тебе пришлю этот чертеж, и ты сможешь по нему изучить весь наш край.
Слое слово Гремислав сдержал - на следующий же день чертеж князю привезла никто иная, как родная внучка посадника - высокая белокурая девушка по имени Беляна.
- Здравствуй, княже! Мне дедушка велел передать тебе чертеж, а заодно пояснить тебе, где у нас что, - она расстелила на столе расписанный яркими красками лист пергамента. - Гляди, княже, вот Овраж с окрестностями! Если пожелаешь, я покажу тебе весь наш край наяву. Выбирай, куда бы тебе хотелось поехать?
Борис запомнил эту девушку еще по празднику. Там она тоже появлялась, сидела возле своего деда и словно что-то выжидала. Он еще тогда заметил, что она красива - с гордой осанкой, в наряде, какой мог бы украсить любую княжну. Но красота ее показалась князю холодной, и ему не захотелось знакомиться с ней. Внучка посадника выглядела самоуверенной и гордой, а с такими людьми Борис никогда не умел справляться. Сейчас, когда Беляна сидела перед ним за столом, он еще раз убедился, что был прав. Она была красива - белоснежная кожа, большие серебристо-серые глаза под густыми ресницами, белокурые косы перевиты жемчужными нитями. Но Борис чувствовал рядом с ней лишь оторопь, словно эта девушка уже взяла в руки веревку и готова вести его, куда ей вздумается.
- Э... Я, конечно, просил у твоего деда чертеж, это правда, - проговорил Борис, надеясь, что его голос звучит не совсем уж жалким. - Но я не ожидал так скоро, и тем более - что ты сама привезешь его.
- Зачем же откладывать то, что можно сделать сегодня? - усмехнулась Беляна. - Кстати, дедушка мне велел, чтобы я помогала тебе освоиться, когда он слишком занят. Хочешь - покажу тебе город, хочешь - помогу разобраться в твоих грамотах и списках? Я училась вести домашнее хозяйство, а читаю и пишу не хуже ученых писцов.
Борис не говорил ни слова, только его глаза предательски заморгали.
На губах Беляны появилась снисходительная улыбка.
- Ну что же ты, княже? Не веришь, что женщина может быть полезна?
- Угу, - филином ухнул Борис. - То есть, нет-нет, конечно, я не то хотел сказать... Я благодарен тебе, но сейчас мне нездоровится, и я не могу как следует принять твою помощь. Я сам приглашу тебя, как позволит время и здоровье.
При таком ответе Беляне не оставалось ничего, как удалиться. Князь, оставшись в состоянии тихой паники, был благодарен всем Богам и овражскому Небесному Лосю, что она изволила уйти. Однако, не сомневаясь в настойчивости внучки посадника, не верил, что та успокоилась окончательно.
И тут, думая о Беляне, он впервые вспомнил о другой девушке, той, что встретила его с хлебом и солью у ворот Овража. Она ведь не просто встречала, как было велено - она еще и молоком его угостила, запить сухой хлеб. Она с ним разговаривала, как с человеком, когда другие глядели точно на редкого зверя. Она помахала ему рукой и пожелала удачи. Можно ли ее сравнить с Беляной?! Беляна холодна и расчетлива, как сама Морана-зима,  а та - словно ясное летнее солнышко. У Беляны глаза серые, в них сроду не увидишь тепла, а у той - кажется, ее звали Веселиной, - в глазах светилось сострадание. Она была полна радости жизни, как, думал он, бывают лишь маленькие дети, не знающие еще ни бед, ни потерь. Теперь Борису стало жаль, что не поговорил с Веселиной дольше, и упустил, быть может, первого настоящего друга в своем новом городе.
« Последнее редактирование: 23 Мар, 2019, 07:05:49 от Артанис »
Записан
Не спи, не спи, работай,
Не прерывай труда,
Не спи, борись с дремотой,
Как летчик, как звезда.

Не спи, не спи, художник,
Не предавайся сну.
Ты вечности заложник
У времени в плену.(с)Борис Пастернак.)

Зануда

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 507
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Мужской
  • Сообщений: 1456
  • Я не изменил(а) свой профиль!
    • Просмотр профиля
Re: Цветок папоротника
« Ответ #10 : 22 Мар, 2019, 22:48:54 »

Ну, пока видно одно "Лихо", и оно отнюдь не овражский эксклюзив  :D Но "обло, озорно, стозевно и лаяй". Непросто будет князю с этим чудищем совладать, тем более - сам себя в положение юнца несмышлёного пред наставниками мудрыми поставил!
Записан

Эйлин

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 6833
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 7698
  • Я не изменил(а) свой профиль!
    • Просмотр профиля
Re: Цветок папоротника
« Ответ #11 : 22 Мар, 2019, 22:58:57 »

Интересная история  вырисовывается. И герои такие яркие, живые. И тревога жителей так и  чувствуется, весь текст  ею пронизан. И князю здесь не   по себе, уж больно он робок и  не уверен в себе, а   его советники - народец  ушлый. И снова  князь наступает на те же грабли, что и  в Приморье, хоть и  старается, чтобы было иначе. Но тут  у него  такие "помощники", что  легко вокруг пальца обведут. Веселину родня своими  предостережениями так и толкает к  князю, к думам о нем. А князю она тоже  запомнилась - своим  сочувствием. Девушка-то проницательная  оказалась - многое  смогла с  первого взгляда  разглядеть.
Спасибо за новую историю, эреа Артанис! :) :) :)
Записан
"Потом" - очень коварная штука, оно имеет обыкновение не наступать"(Рокэ Алва)

Артанис

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 3307
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 6102
  • Всеобщий Враг, Адвокат Дьявола
    • Просмотр профиля
Re: Цветок папоротника
« Ответ #12 : 24 Мар, 2019, 21:05:33 »

Благодарю вас, мои верные читатели: эр Зануда, эрэа Эйлин! :-* :-* :-*
Ну, пока видно одно "Лихо", и оно отнюдь не овражский эксклюзив  :D Но "обло, озорно, стозевно и лаяй". Непросто будет князю с этим чудищем совладать, тем более - сам себя в положение юнца несмышлёного пред наставниками мудрыми поставил!
Даже в фэнтези не все проблемы бывают мистического характера; люди вполне успешно умудряются испортить себе жизнь и сами. Как же иначе-то! :'(
Борису придется испытать себя, чтобы узнать, достоин он быть настоящим князем или нет. Посмотрим, справится ли...
Интересная история  вырисовывается. И герои такие яркие, живые. И тревога жителей так и  чувствуется, весь текст  ею пронизан. И князю здесь не   по себе, уж больно он робок и  не уверен в себе, а   его советники - народец  ушлый. И снова  князь наступает на те же грабли, что и  в Приморье, хоть и  старается, чтобы было иначе. Но тут  у него  такие "помощники", что  легко вокруг пальца обведут. Веселину родня своими  предостережениями так и толкает к  князю, к думам о нем. А князю она тоже  запомнилась - своим  сочувствием. Девушка-то проницательная  оказалась - многое  смогла с  первого взгляда  разглядеть.
Спасибо за новую историю, эреа Артанис! :) :) :)
Спасибо Вам, что начали читать! Я очень надеюсь, что Вам понравится и эта моя история. :)
Герои у меня на сей раз, может быть, не совсем типичные, по крайней мере, что касается князя Бориса. Возможно, что ему героических качеств как раз не достает. Большая часть моих прежних персонажей на его месте справились бы лучше, это надо признать. Но не все бывают прирожденными лидерами. Тем интереснее представить, чего он все-таки сможет добиться.
Ну а Веселина свою роль еще сыграет точно! Ей-то ума и характера не занимать, как Вы точно заметили. Есть за что Борису ее запомнить!

К тайному смущению князя Бориса, его советники все чаще намекали, что теперь бы ему в самый раз было подыскать невесту. То один, то другой из овражских старшин нашептывал ему на ухо, сочувственно кивая по поводу необъятности его новых забот, и как бы невзначай проговаривался, что с помощью хорошей хозяйки решить их было бы куда проще. Разве дело для князя - самому считать имущество в клетях, вести учет доходов и расходов в казне? Отнюдь нет; в каждом крупном боярском, а тем более - княжеском имении хозяйственными делами распоряжается от имени главы дома его супруга или мать. Перед ней же отчитываются княжеские управители - тиуны и огнищане. Кстати говоря, женщине заметно удобнее управлять еще и потому, что она постоянно обитает дома, тогда как муж часто отлучается то объехать свои владения и собрать дань, а то и на войну уйдет, порой на целые годы. Одним словом, умная, грамотная и распорядительная жена - клад для всякого властелина. Кто же, как не она, проследит, чтобы семейное имущество сохранялось и приумножалось для будущих поколений, а не было расхищено нерадивыми слугами? Умная княгиня-хозяйка - надежный тыл для любого князя. С такой женой он сможет спокойно заниматься своими обязанностями - оберегать безопасность владений своих, содержать для этой цели войско и следить, чтобы оно всегда было хорошо обучено. Разделение обязанностей существут повсюду. Недаром смерды говорят: "Женка да кошка - в избе, муж да собака - во дворе". А у князей что? То же самое, только размах гораздо больше! А попробуй-ка быть своим землям разом и хозяином, и хозяйкой, да еще в новом для себя краю тут кому угодно станет невмоготу.
Слушая такие советы овражских старшин, Борис рассеянно кивал, понимая, на кого они намекают. Он и сам сознавал, что, коль скоро собирается быть князем в Овраже, надо будет жениться. Взяв жену из местных, он заметно сблизился бы с овражским племенем, больше уже не оставался бы для них чужаком. Конечно, так и надо будет сделать. Но при мысли о том, что его женой сделается Беляна, у Бориса мурашки бежали по коже, а веки непроизвольно начинали дергаться.
Не то чтобы он боялся женщин. Был уже и женат, когда отец, заняв великокняжеский престол, сосватал ему дочь одного из аллеманских князей. Невесту привезли на ладье в Дедославль, и Борис взял ее в жены, послушный всякому отцовскому приказу. Нравилась ли ему Адель, он так и не мог понять. Кажется, лицо у нее было, если не красивым, то миловидным, а пышные льняные локоны выглядели бы великолепно, если бы не были почти бесцветны. Но молодая аллеманка оказалась робка и молчалива, к тому же совершенно не знала языка Сварожьих Земель, а сам Борис не так уж хорошо владел ее родным наречием. Прожив с ней год, он так и не узнал толком, что нравится его молодой жене, что развлекает ее, и чем она хотела бы заниматься к своей радости. Когда Адель умерла во время родов вместе с ребенком, Борис долго плакал, пораженный ее внезапной гибелью в цвете молодости, да еще при таких страшных обстоятельствах. Но оплакивал ли он по-настоящему ее саму, как жену, подругу, возлюбленную, без которой тяжело будет остаться на свете одному? Он так и не успел узнать, чем она могла бы сделаться для него, если бы Боги дали им побольше счастья. А теперь даже лицо его умершей жены стало забываться. Он уже не поручился бы, какого цвета у нее были глаза, какой нос, как она улыбалась...
Ну что ж; жизнь продолжалась, и ему следовало жениться снова - с этим никто не стал бы спорить. И лучше не слишком тянуть с женитьбой, здесь овражские старшины совершенно правы. Но только бы не на Беляне! Представить ее своей женой он ни за что не мог, даже если она и впрямь настолько умна, что может легко помогать ему управлять княжеством. Без сомнения, она на это и рассчитывает. Но с такой женой он чувствовал бы себя бесправней всякого раба. Соглашаясь с доводами советников, он втайне надеялся сам выбрать себе жену, какая подходит ему.
И все чаще, повторив про себя в сотый раз, что ему никогда не будет жизни с Беляной, князь Борис вспоминал Веселину. Видно, все-таки гораздо сильнее запала ему в память эта девушка, чем он мог ожидать после единственной мимолетной встречи. Он продолжал видеть перед собой широко расставленные синие глаза под темными дугами бровей. Ее взгляд показался ему тогда смелым и упорным. Полным кипучей жизни. И в то же время ее глаза искрились смехом, когда она протянула ему кружку молока: "Не бык же ты, княже, чтобы жевать хлеб всухомятку". Она была исполнена сочувствия, какое не часто доводилось встретить Борису, - может быть, это запомнилось ему сильнее всего. Как она пожелала ему на прощание: "Принеси Овражу удачу, княже". Было что-то странное в этом пожелании, как будто просьба о чем-то, чего он пока не знал. Не подозревая того, она своим пожеланием согрела ему сердце, так долго стынущее в вечном одиночестве. Точно луч Ярила-Солнца поцеловал коченеющую от мороза землю,  растопил непроницаемый ледяной панцирь, вдохнул силы и веру в себя. Быть может, именно короткий миг ее сочувствия и помог Борису не опустить руки, столкнувшись с множеством овражских забот. В городе, где, по меньшей мере, один человек надеялся на него, он уже не мог пребывать случайным пришельцем. Ни приказ великого князя, ни помощь овражских старшин не могли его привязать к Овражу сильней, чем этот наивный порыв девочки, едва вошедшей в возраст. Ему хотелось бы оправдать ее надежды. Ах, если бы она знала, как кстати тогда пришлось ее пожелание ему, внутренне сжимающемуся от страха перед неизвестностью...
А вот она, припоминалось Борису, заново осмысливающему их минутную встречу, ничего не боялась, разговаривая с князем при всем народе запросто, как с соседским пареньком. Он сам на ее месте не связал бы двух слов, когда кругом столько посторонних глаз, а она еще шутить умудрялась. Ему-то еще она сперва показалась наглой... Но нет, истинная наглость - это у Беляны. Веселина же просто твердо верила, что именно так ей должно поступить сейчас, как указывает сердце. И ничто не могло ей запретить - ни наставления здравомыслящих родителей, ни разница в положении между князем и дочерью гончара.
"Счастлив будет тот, кого полюбит такая девушка", - вздыхал про себя Борис, и старался выкинуть из головы все мысли о ней, думать только об Овраже.
Но почему-то совсем забыть о Веселине никак не удавалось. То и дело поверх важных свитков бересты ему виделось ее лицо. Слушая сообщения овражских советников, князь порой уносился в мечтах, вспоминая ее, какой видел тогда - крепкую и статную, исполненную здоровья; кровь с молоком, как говорится. Придя в себя, он встряхивал головой, тревожно осматривался: не думают ли овражцы, что их князь не только не разбирается в искусстве правления, но еще и не слушает знающих людей? А еще думает править княжеством, просто позорище!..
Постепенно в нем все сильнее крепла решимость найти Веселину и повидаться с ней. Для начала - просто поговорить, а уж потом - потом будет видно. В конце концов, он князь, кто запретит ему встретиться с любым человеком в Овраже, кого он пожелает увидеть?
Но, увы, Борис не имел представления, где ему найти Веселину, дочь Незвана-гончара. Ему, разумеется, не пришло в голову спросить, где она живет, во время короткой встречи, а теперь спрашивать было некого. Его здешние советники и слуги, возможно, и знали семью девушки, но он не решился их расспрашивать. Их вряд ли обрадует, если он встретится с Веселиной, раз приглядели для него внучку посадника. А сам искать ее по городу не поедешь. Как-никак, он князь. Да и Овраж пусть город не из самых великих, все же и не так мал, чтобы легко было кого-то отыскать, да еще недавно приехавшему.
В конце концов, Борис, отбросив смущение, спросил совета у одного из своих кметей - Летко, того самого воина, что был послан оповестить Овраж о приезде князя. Отчаянный, бедовый парень наверняка к этому времени успел перезнакомиться со всем городом, и мог помочь в поисках Веселины. Так и оказалось.
- Хо! Веселина, дочь гончара с Лесной улицы? Конечно, знаю! Огонь-девка, а с парнями - кремень. Тех, кто пробует ухаживать, отшивает раз и навсегда.
Борис порозовел от удовольствия, узнав, что запомнившаяся ему девушка умеет поставить себя и не дает в обиду. Совсем позабыв о княжеском звании, робко подумал, что Веселина может и ему дать от ворот поворот, как другим. Сердце тоскливо защемило, но он решился в этот раз одолеть малодушное опасение. "Мне только бы повидаться с ней. Хотя бы пару слов от нее услышать или, как тогда, испить молока из ее рук. Я же не прошу большего", - подумал про себя Борис.
- Хорошо, тогда проводи меня на следующую вечеринку, где она будет, - вслух велел он Летко. - Разумеется, не как князя. Добудь мне одежду попроще, скажешь - приятеля привел.
Но Летко отчего-то смущенно хмыкнул, покрутил головой.
- Я-то сделаю, как хочешь, княже. Только ты после не говори, что я не предупреждал... Чужих парней на вечеринках не особо ласково встречают.
- Что, и побить могут? - зябко поежился Борис.
- Где как. И такое случается, если местные парни решат, что чужаки пришли отбивать у них девчонок... Так что? Не дружину же брать с собой?
Однако Борис уже все для себя решил, и возможная опасность уже не могла заставить его передумать. Глубоко вздохнув, отвечал:
- Будь что будет. Возьму с собой еще Радима, втроем отобьемся как-нибудь, если что. Готовь одежду и коней.
Летко усмехнулся, предвкушая новую проделку, хоть и весьма необычную, потому что в ней собирался принять участие сам князь.
- Сделаем, как тебе угодно, княже!.. - и добавил, по-свойски подмигнув Борису: - Веселина - хорошая девушка, лучшего выбора не найдешь. А то эта Беляна, что вокруг тебя крутилась - не девка, а рысь хищная; не кусает, а откусывает.
- Замолчи, болтун! Всех девушек, смотрю, в Овраже переглядел! - с деланной строгостью прикрикнул Борис.
В тот же вечер, едва стало смеркаться, с княжеского подворья выехали трое всадников, одинаково одетых в сорочки и штаны тонкого льна. Такую одежду и сафьяновые сапоги могли себе справить и зажиточные горожане, а в остальном ничто не указывало на знатность одного из троих. Даже вышивка, скупо украшавшая ворот сорочки и плащ, была самой обычной. Лишь турьи пояса на всех троих, украшенные медными бляшками, выдавали в них воинов княжеской дружины. Да кони их были слишком хороши для горожан.
Весенние дни были уже долгими, и по пути через город князь Борис Градиславич успел разглядеть улицы, по которым овражские советники обычно не провожали его. Они старательно показывали ему самые прямые и широкие улицы, мощеные дубовыми плашками, мимо собственных усадеб, мало чем уступающих в богатстве княжескому терему. Теперь Летко вел князя по совсем другому Овражу. Здесь теснились избы куда как поменьше и поплоше, многие - покосившиеся, от старости врастающие в землю до самых окон, затянутых бычьими пузырями. Улицы здесь никто не мостил, кое-где во всю ширь разливались лужи, еще не просохшие после таяния снега.
Ехать пришлось через половину города, в сторону ворот. За это время Борис успел увидеть немало такого, о чем его не спешили оповещать. Некоторые избы стояли нежилые, с заколоченными ставнями. Кое-где ставни вовсе оторвались, и пустые окна зияли, точно провалы в глазницах слепца. Стены и заборы их ветшали, и их никто не чинил. Чем дальше, тем больше становилось таких заброшенных домов.
- Куда же их хозяева подевались? - спросил Борис с недоумением и закрадывающимся страхом.
- Мало ли куда? - пожал плечами Летко. - Кто-то умер, и изба опустела. А другие уехали подальше, за лучшей жизнью. Стоит ли о них думать?
Но князь Борис не мог так легкомысленно отмахнуться от виде заброшенных изб, маячивших в полутьме серыми призраками. Потому что не бывает так, чтобы без крайних причин, вроде большой войны или мора, сразу много изб опустели, никому не нужные. Видно было, что многие из бывших жилищ уже много лет гниют, брошенные хозяевами. Когда Борис проезжал мимо развалин, ему слышался жалобный плач Домового, брошенного у остывшего очага.
Так не бывает, чтобы после смерти хозяина и унаследовать избу оказалось некому, чтобы у очага своих предков не поселились если уж не прямые потомки, так какие-нибудь, хоть двоюродные или троюродные племянники, но все же общего корня. Если только вправду разъехались подальше, в поисках лучшей жизни, забыв про начало своего рода - След Небесного Лося. Но что выгоняет людей из отеческих жилищ, так что никто из них и не оглянется назад, поглядеть, что осталось за спиной? Конечно, любой человек волен уехать туда, где лучше, да только немногие так делают без крайней нужды. Что ни говори, а родной дом, какой ни есть, даже если не нажил в нем ни богатства, ни счастья - есть дом, и покинуть его - все равно что дереву вырвать из земли все корни, оборвать без возврата тысячи нитей, которыми держит прежняя жизнь. Борис по себе знал: будь его воля - отродясь не покинул бы Червлянск, где родился и вырос. Но над ним всю жизнь довлела более сильная воля - сперва отца, затем дяди, великого князя. Какая же воля заставляет овражцев покидать родовые гнезда, превращает их в изгоев?
И князь Борис пообещал себе остановить еще неведомое несчастье, от которого пустеют целые улицы в Овраже. Он не сомневался, что от него скрывают что-то важное, и предстоит доискаться правды самому. Если он хочет быть настоящим князем, люди не должны разбегаться из его владений, не должны доживать свой век в одиночестве, оставляя пустые избы! Хоть он пока еще не знал, что предпринять, но разрушающиеся избы для него были, как гнойные язвы на коже.
Погруженный в такие мрачные думы, князь Борис не заметил, как приехали и остановились перед одним из здешних дворов.
« Последнее редактирование: 26 Мар, 2019, 18:28:12 от Артанис »
Записан
Не спи, не спи, работай,
Не прерывай труда,
Не спи, борись с дремотой,
Как летчик, как звезда.

Не спи, не спи, художник,
Не предавайся сну.
Ты вечности заложник
У времени в плену.(с)Борис Пастернак.)

Карса

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 1015
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 670
  • Грозный зверь
    • Просмотр профиля
Re: Цветок папоротника
« Ответ #13 : 25 Мар, 2019, 06:03:33 »

Лихо здешнее, может, и не эксклюзивное, но уж больно пристально его внимание к Оврагу. Неспроста это. Интересно, что такого предки натворили, что потомки никак расплатиться не могут? А Борис совсем не похож ни на отца, ни на брата Драгомира. Будто и не родня им.
Записан
Предшествуют слава и почесть беде, ведь мира законы - трава на воде... (Л. Гумилёв)

Артанис

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 3307
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 6102
  • Всеобщий Враг, Адвокат Дьявола
    • Просмотр профиля
Re: Цветок папоротника
« Ответ #14 : 25 Мар, 2019, 21:29:02 »

Спасибо Вам, эрэа Карса! :-* :-* :-*
Лихо здешнее, может, и не эксклюзивное, но уж больно пристально его внимание к Оврагу. Неспроста это. Интересно, что такого предки натворили, что потомки никак расплатиться не могут? А Борис совсем не похож ни на отца, ни на брата Драгомира. Будто и не родня им.
Под !неэксклюзивным Лихом" эр Зануда, кажется, имел в виду овражских чиновников (или как правильнее их назвать?) ;D Что ж, не фэнтези единым, приходится и с насущными проблемами сталкиваться.
А в Овраже действительно когда-то произошло нечто неприятное, за что и приходится теперь платить. Но это все откроется в свое время; я уж не буду разом выдавать все тайны, ладно? ::)
Борис родня своей семье, конечно. В роддоме его не подменили, если Вы на это намекаете. Хотя бы потому, что роддомов в Сварожьих Землях нет, особенно для княгинь. Кстати, мы ничего не знаем о том, какой была мать Бориса; может, он как раз пошел в нее? Не все ведь качества наследуются непременно по отцовской линии. Да и в любой семье бывают разные люди. Кто-то вошел в историю, кто-то влез, кто-то влип. :D А если еще их кузенов вспомнить, то там разброс характеров и личностей получится еще шире.

Глава 4. Первое свидание
В просторном дворе, огороженном заплотом, собралась молодежь. Пользуясь первыми погожими весенними днями, не спешили заходить под крышу, даже когда стало темнеть. На скамейку поставили подсвечник с парой восковых свечей, и их свет рассеивал сумерки, так что смутно узнавались лица и фигуры людей.
Прежде всего послышались голоса, едва только всадники свернули в переулок. Издалека слышались звонкие девичьи голоса, им отвечали более приглушенные мужские. То и дело раздавался веселый смех в ответ на чью-нибудь шутку. Временами несколько человек говорили разом, смеясь и перебивая друг друга. Борису подумалось, что, проведи он среди них целый день и то не разобрался бы во всей их болтовне. Но все это промелькнуло в его сознании как бы само собой, а потом он, остановив коня возле калитки, стал прислушиваться, не раздастся ли голос Веселины.
Он услышал ее раньше, чем осмелился отворить калитку. Сперва где-то вдалеке залаяли собаки, видимо, запертые из-за прихода гостей. Затем памятный Борису голос удивленно проговорил:
- Никак, к нам еще гости пожаловали! - и, настежь распахнув калитку, проговорила, всматриваясь в темноте: - Ну, входите, братцы, раз зашли на огонек.
Тут Борис вошел в круг света, позволяющий различать лица. Совсем близко от себя увидел лицо Веселины. В ее больших глазах сверкали блики от свечей. Она беззвучно ахнула, узнав князя, но он улыбнулся и прижал палец к губам.
- Проходите же, проходите, друзья! - заторопилась девушка, провожая во двор князя вместе с Радимом и Летко.
На завалинке у избы, на скамейках и на ступенях крыльца расположилась молодежь. Десять-двенадцать девушек и восемь парней. Борис разглядел лица лишь тех, кто сидел ближе, от остальных доносились только голоса. Сразу несколько человек придвинулись поближе, взглянуть на незваных гостей. Причем девушки глядели с интересом, а вот юноши косились исподлобья, явно не радуясь вновь прибывшим.
Невысокий черноволосый парень, шагнув вперед, смерил гостей взглядом, спросил у Веселины:
- Это кто, твои гости? Опять к тебе княжеские таскаются?
Девушка успокаивающе положила  руку ему на плечо, раньше, чем спутники князя успели выступить вперед, угрожающе сжимая кулаки.
- Перестань, Грачик. На вечеринку может придти любой. Лучше сыграй на гуслях, а мы послушаем.
В блеске свечи видно было, как раздуваются от ярости ноздри на смуглом лице овражца, а глаза его гневно блестят. Но он повиновался Веселине и, сев на крыльцо, взял лежавшие там гусли. Лицо его теперь скрывала вечерняя тень, зато послышалось пение в такт резкому звону струн. Он не перебирал их сегодня ласково, как делают гусляры, а раздраженно терзал, словно вымещал на них свое раздражение.
 - Лань лесная с домашним сытым быком в стаде не пасется -
Честная девушка с заезжими гостями не гуляет.
Огненно-алый мак, цветущий весной, в гнилое болото не посадишь -
Чужую девчонку, как коня, не уведешь.
Хоть песня была не слишком веселой, кое-кто из гостей начал по привычке приплясывать под нее. Две девчонки уже поднялись с мест и прошлись лебедушками, поводя плечами и кивая парням, чтобы выходили с ними плясать. Летко, вопросительно глянув на князя, присоединился к ним, став в круг напротив рыженькой смешливой девицы, которая усиленно подмигивала ему.
Веселина же не пошла плясать вместе с другими. Вместо того она забралась с ногами на качели, подвешенные к толстому суку большой липы. Озорно подмигнула Борису:
- Подтолкни!
Он слегка покачнул качели, ненароком коснувшись спины девушки и тут же оробев от собственной смелости. Прикосновение сквозь шерстяную поневу показалось ему горячим. Борис отдернул руку, как от огня. Девушка рассмеялась.
- Это называется "подтолкнул"? Сильнее! Так, чтобы полететь!
Он с силой толкнул качели - они были огромные и тяжелые, с бортами как у лодки. Они пошли вверх, набирая скорость. Веселина откинулась назад, наслаждаясь полетом.
- Выще! Еще выше! - требовала она, спускаясь. И взмывала вновь, раскачиваясь все сильнее. Ее волосы растрепались по плечам, шерстяной подол поневы трепетал, а рукава и ворот сорочки вздувались, как парус на ветру.
- Ой, Веселинка! Ой, отчаянная! - воскликнула снизу одна из девушек. - Гляди, накличешь нечистую...
- Чепуха! Ничего не случится со мной! - воскликнула Веселина. - А ну, кто хочет прокатиться со мной, посчитать звездочки?
Почти все парни разом шагнули вперед. Хоть и у многих из них от дерзости Веселины втайне мурашки бежали по коже, сразу вспоминались известные с детства страшные истории о тех, кто вот так же бахвалились, а потом с ними случались страшные вещи. Однако какой же парень признается, что испугался там, где девушка оказалась смелее его?
Но первым, опередив овражских парней, оказался князь Борис. Он легко прыгнул на качели и стал прямо напротив смеющейся Веселины.
- Держись крепче! - приказала она.
Он ухватился за деревянные прутья и мимоходом сжал руку девушки. Она была маленькой, но твердой и горячей.
- Толкай! - скомандовала Веселина парням, собравшимся внизу.
В этот раз качели раскачали гораздо сильней, чем для одной Веселины. Воздух засвистел в ушах, когда они проносились все выше, набирая скорость. Казалось, будто их деревянная колыбель обрела крылья и готовится вознести Бориса с Веселиной к самому небу. Только тяжелый скрип трущихся друг о друга деревяшек напоминал, с каким трудом движутся качели.
Но Борис не прислушивался к угрожающему скрипу, забыл об осторожности. Какое ему дело, когда они с Веселиной наедине парят между небом и землей! Ведь она была тут, рядом с ним, только руку протянуть. Ветер, что свистел у него в ушах, заодно развевал чудесные волосы Веселины, пахнущие чабрецом и мятой. Тонкий серп молодого месяца проливал на землю достаточно света, чтобы видеть ее шальные глаза, ее приоткрытые губы, точно она пила ветер.
Они пролетали высоко над головами собравшихся людей, глазевших на них. Качели подымали их вровень с суком, служившим перекладиной, и Борис с замиранием сердца глядел, как навстречу им мчатся толстый ствол и крепкие ветки еще неодетой липы. А Веселина пролетала мимо них, не моргнув глазом, и даже не вздрагивала, держалась так же прямо.
- Выше! Еще выше! - крикнула она, исполненная задыхающегося ликования.
Теперь качели поднялись выше перекладины, и Борис готов был поклясться, что они летят высоко над всеми деревьями. Отсюда и вправду можно было бы сосчитать звезды, если бы этого захотелось, но он не замечал звезд, видел лишь глаза девушки, полные безумной радости. Сердце подпрыгивало у него в груди при каждом взлете, но он не чувствовал страха. Не место было страху вот здесь, рядом с Веселиной, в их безумном полете, высоко в ночном небе, полном свежего ветра.
И, когда князю уже казалось, что качели вот-вот опрокинутся с невозможной высоты, они рванулись к земле, что-то снова скрипнуло, липовый сук выгнулся натянутым луком, однако выдержал. Постепенно неистовые колебания стали стихать, и, наконец, превратились вовсе.
Борис с Веселиной спустились вниз, шатаясь, будто пьяные. Но, хотя у него все еще захватывало дыхание, а руки его были не самыми сильными, князь никому не уступил чести перехватить девушку за талию и помочь стать на землю. Несколько мгновений оба стояли недвижно, не расцепляя рук, пока земля продолжала под ними кружиться, как качели. Их обступили со всех сторон, глядели, не веря своим глазам, наперебой выражали восхищение.
Только один человек не радовался, что им удалось благополучно проделать опасный трюк. Это был Грачик. Словно не замечая девушку, он, набычившись и сжав кулаки, шагнул навстречу Борису.
- Вот ты, значит, как, княжеский пес! Приехал чужих девчонок отбивать? Веселину я тебе не отдам, понял?
- Пока нет, - Борис приготовился защищаться, лихорадочно вспоминая, как его учили опытные воины рукопашным навыкам. "В бою все может пригодиться, - говорили. - Может, меч у тебя выбьют, тогда сможешь и голыми руками перехватить оружие у противника". Им, кажется, так и не удалось воспитать из него умелого бойца, но разве он мог отступить, споря за ту, что сама не ведает страха?
- Куда ты лезешь, голь овражская? Это же.... - из толпы к князю протолкались Летко с Радимом, отпихивая местных парней. И замерли, видя, что князь даже теперь не собирается объявлять о своем звании.
Между тем, один из местных парней, схватившись за ушибленное плечо, взвыл:
- Ребята! Овражцев бьют!
Теперь уже все парни-овражане угрожающе выступили навстречу приезжим. Их было восемь против троих, и они получили отличный предлог затеять драку.  Они двинулись полукругом, собираясь, как видно, окружить противника. Позади сгрудились девушки, не подходя ближе, чтобы не попасть случайно под горячую руку.
То есть, все, кроме одной. В отличие от своих подруг, Веселина с решительным видом шагнула навстречу овражанам, смерила взглядом Грачика.
- Оставь моих друзей в покое!
- Каких друзей? - презрительно скривился молодой овражец. - Это я с тобой дружил с детства, всю жизнь! А этих к нам никто не звал. Ишь ты, нацепили на брюхо медные пряжки, и думают, что можно отбивать чужих девчонок! Пусти меня, Веселина: я этому птенчику пощекочу шейку!
Но Веселина не уступила ему дороги. Холодно и невозмутимо она проговорила, скрестив руки под грудью перед своим разгоряченным ухажером:
- А теперь ты меня послушай, Грачик! Вас, конечно, много, и вы сможете справиться. А что завтра ваших родных потащат на правеж за то, что подняли руку на княжеских людей - вам плевать. Но только учти, что я после этого в жизни слова тебе не скажу, не то чтобы с тобой идти гулять. На вечеринки меня потом не зови. Хоть лбом в ворота колотись - не открою. Клянусь Небесным Лосем, так и будет!
На чистом воздухе каждое слово девушки слышалось особенно звонко. Перед ней нерешительно замерли Грачик с приятелями. Скажи такое другая девушка, от ее слов можно было бы отмахнуться, как от лепета младенца. Но он знал Веселину и не сомневался, что она свое обещание выполнит.
Подумав несколько мгновений, он сплюнул, подобрал свои гусли и, понуро склонив голову, вышел за калитку.
- До встречи, заступница! - крикнул он на прощание и скрылся в темноте.
После ухода, вернее - бегства Грачика, остальных овражских юношей, казалось, оставила воинственность. После того, как еще несколько девушек поддержали Веселину, заявив, что не станут гулять с теми, кто портит вечеринку, устраивая ссору на пустом месте, желающих драться не нашлось. Хоть и с легким отчуждением, но овражцы приняли приезжих в свой круг. Снова зазвучали песни и шутки, сближая местных с пришельцами. Гости рассказали несколько забавных историй, имевших успех у хозяев. Особенно Летко понравился рыжей девушке, не отходившей от него, пока петухи не пропели, и не настала пора всем расходиться по домам.
Во время вечеринки князь Борис не сводил глаз с Веселины. Все сильнее он убеждался, что ему встретилась поистине необыкновенная девушка. С волнением он вспоминал и ее бесстрашие во время опасного полета на качелях, и твердость, с какой она укротила гнев местных парней. Видно было, что она привыкла верховодить среди своих сверстников, и те охотно ее слушаются. И Борису стало вдруг жаль, что он не родился простым овражским пареньком, не жил рядом с ней всю жизнь.
На обратном пути Веселина решила проводить князя, опасаясь, что ее бывшие гости где-нибудь устроят засаду. Пошли пешком через темные овражские улицы. Борис с Веселиной шли впереди, Радим и Летко, ведя в поводу коней - сзади.
Князю показалось, что он вечно мог бы вот так идти бок о бок с ней по узкой дороге, переполненный радостью. Не той, от которой хочется петь и годить на голове, а потаенной, внутренней, выразить которую и слов-то трудно найти. Во всяком случае, он не знал, как высказать все, что в эту ночь творилось у него на уме и в сердце. Он глубоко вздохнул, и этот вздох прозвучал красноречивей любых слов.
Коснувшись в темноте его руки, Веселина тихонько спросила:
- Как это ты нежданно нагрянул ко мне, княже? Я не ждала, и думать не смела, что еще с тобой увижусь, и вдруг ты сам объявился!
У Бориса от волнения вновь пересохло в горле, как в день приезда в Овраж. Но, справившись с собой, он проговорил:
- Мне очень хотелось тебя увидеть... Но я не думал, что ты такая находчивая! Защитила меня, не выдав, кто я такой.
- Я поняла, что ты не хочешь пугать народ княжеским званием, вот и не сказала. Теперь они не тронут. Я с ними поговорю отдельно.
« Последнее редактирование: 26 Мар, 2019, 18:26:25 от Артанис »
Записан
Не спи, не спи, работай,
Не прерывай труда,
Не спи, борись с дремотой,
Как летчик, как звезда.

Не спи, не спи, художник,
Не предавайся сну.
Ты вечности заложник
У времени в плену.(с)Борис Пастернак.)