Расширенный поиск  

Новости:

26.07.2022 - в "Лабиринте" появился третий том переиздания "Отблесков Этерны", в книгу вошли роман "Лик победы", повесть "Белая ель" и приложения, посвященные географии, природе и политическому устройству Золотых Земель.

ссылка - https://www.labirint.ru/books/868569/

Автор Тема: Пламя Жар-Птицы  (Прочитано 8004 раз)

Артанис

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 3307
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 6103
  • Всеобщий Враг, Адвокат Дьявола
    • Просмотр профиля
Re: Пламя Жар-Птицы
« Ответ #60 : 19 Мая, 2020, 19:11:53 »

 Спасибо Вам, эрэа Convollar, эрэа katarsis, эрэа Карса! :-* :-* :-*
Ох, заговорщики! Кто в лес, кто по дрова! Однозначного лидера нет, самозванца выгонят, начнут меж собой цапаться. Спасибо, эреа Артанис.
И такая перспектива возможна! Посмотрим, как все сложится. Во всяком случае, жизненно получается.
Новая царица - дама честолюбивая, но, кажется, править ей недолго. Если, конечно, опять что-то не пойдёт не так.
Поглядим еще, откажется ли она так легко от своих притязаний...
Заговорщики как заговорщики. Против нынешнего царя дружат. А бесспорного претендента на трон нет. Станимир царём, вероятно, всё же будет. А вот как он свои честолюбивые замыслы осуществит, интересно?
Надеюсь, Ладомиру спасут, и на этом её испытания закончатся.
Самозванец, вероятно, погибнет. А вот Заслава ещё себя покажет.
Но посмотрим, что дальше автор нам готовит.
Вот именно! Сейчас у них общие интересы, а дальше - как жизнь повернется. Лишь бы удалось обо всем написать, а тогда уж увидим.
Насчет Ладомиры вот можно будет говорить определенно. А с политикой все гораздо сложнее.
А автор готовит государственный переворот. ;) Разумеется, что же еще?

Глава 10. Свержение самозванца
У заговорщиков было достаточно времени подготовить переворот. Все было продумано заранее, и теперь, с первыми лучами солнца, они отрядами и группами стали занимать дворец. Заранее поставленная в воротах стража пропустила вооруженных людей молча, не задавая вопросов.
Стараясь ступать осторожно, будто на охоте подкрадывались к сторожкому зверю, стали подниматься по лестнице. В напряженной тишине любой случайный звук отдавался небесным громом.
У одного из воинов гулко стукнула о стену рукоять меча. Воевода Буянов свирепо обернулся, приложил палец к губам. Поднять шум раньше времени вовсе не входило в их замыслы.
Из одной комнаты выглянул проснувшийся челядинец, и, зевнув, направился было к царским покоям, ожидая приказаний. Но, увидев толпу вооруженных людей, отшатнулся, зажал рот ладонью и нырнул обратно, как мышь в нору.
Но в царской приемной уже сидел боярин Воронов, ожидая пробуждения государя. Какое-то неясное беспокойство мешало ему спать и заставило рано утром приехать в Крепость. Едва услышал звук шагов, мгновенная догадка будто окатила его кипящим варом. Боярин знал, что ему нечего рассчитывать на пощаду, он был слишком близок к царю Избору и удостоился той же ненависти. Теперь оставалось лишь идти до конца и постоять за себя либо погибнуть. И он метнулся к запертой двери царских покоев, застучал кулаками, крича:
- Измена, государь! Измена!
Он не заметил, как сзади к нему подкрался Мечеслав Лисин, ударил ножом в спину царскому любимцу. Воронов рухнул навзничь на пороге царской опочивальни.
Несколько дюжих воинов уперлись плечами в дверь, стараясь ее выломать. Прочный дуб затрещал от их усилий.
Царь наслаждался сном, утомленный дневными развлечениями и ночными утехами с Заславой. Теперь царица удалилась в свои покои, а он привольно раскинулся на широком резном ложе, на постели былых царей. Ее он нарочно пожелал оставить, заменив всю обстановку царских покоев. Было особенно сладко почивать на ложе, где отдыхали великие, всеми почитаемые сварожские цари, где были зачаты их наследники.
Но вот сквозь сон прорвались какие-то звуки, стук и вопли. А затем дверь с грохотом слетела с петель.
- Сдавайся, самозванец! - раздался оглушительный клич.
На одно мгновение ложный царь растерялся. Некстати всплыло в памяти, как рассказывали ему о свержении Алтановых, как для него убили юного царя Белогора. И будто в углу комнаты, где еще таились ночные сумерки, встала Ладомира, взглянула сурово, точно судья, выносящий приговор.
- Нет! Я так легко не сдамся! Меня не свергнете, как Алтановых! - завопил самозванец, вскакивая с постели босиком, в одной ночной сорочке. Он схватил со стены саблю - подарок своего тестя, и приготовился защищаться. Вытаращенными глазами он глядел на заполонивших комнату людей. И все-таки, не мог до конца поверить, что все это происходит наяву, казалось, будто он видит страшный сон.
Он не успел нанести и одного удара; саблю тут же выбили из рук. Тогда самозванец отчаянным прыжком бросился к окну. Грянул выстрел, пуля пробила ему ногу. Сорвавшись с подоконника, самозванец вместе с вихрем осколков упал во двор, с высоты второго яруса.
Он был еще жив. Пытался подняться, но не мог. Все тело его было изрезано осколками, из простреленной ноги струилась кровь. Упершись кулаками в каменную плиту, он ползал в крови.
- Не может быть! Я царь! Я должен царствовать! Я в своем праве! - шептал он, упрямо пытаясь подняться.
Но к нему уже бежали через двор воины, узнали его, кричали:
- Это самозванец! Убьем его! Не дайте улизнуть!
Раздался новый выстрел, на сей раз прямо в голову беглецу. Он уткнулся в камень окровавленной головой.
- Самозванец мертв! Собаке собачья смерть! - кричали сварожане.
- На крыльцо его! Тащите, пусть вся Медведица видит его!
Труп того, кто присвоил себе имя сварожского царя, проволокли за ноги через сад и бросили на ступенях крыльца.
А в Крепости только еще разгоралась битва. ее обитатели, застигнутые врасплох, по большей части еще не знали, что царь мертв, и готовились защищаться. Лугийцы и часть самых преданных слуг самозванца дорого продавали своей жизни.
Царица Заслава со своими придворными дамами как раз прихорашивалась перед зеркалом, готовясь к утреннему выходу. Первый шум битвы донесся издалека, и не встревожил ее. Но вдруг в дверь влетел ее паж Збышко, истошно завопил:
- Государыня, измена! Лугийцев режут! Царь убит! Твой отец и другие паны захвачены! Спасайся, царица!
Заслава поднялась из-за стола, на котором разложены были ее драгоценности и средства, усиливающие природную женскую красоту. Она горделиво вскинула голову.
- Спасаться, мне? Я - законная сварожская царица, я венчана на царство, и не побегу от бесчестных мятежников!
Но старшая придворная дама, пани Раницкая, умоляюще простерла руки к молодой царице.
- Умоляю тебя, государыня!.. Ты успеешь побороться за свои права... Но для этого нужно остаться в живых! Спрячься! Быть может, обыскивать женщин все же не станут...
- Царица, я их задержу! - крикнул от дверей Збышко.
Заслава, не сомневаясь более, спряталась под широкие юбки пани Раницкой. Та величественно уселась в кресло, широко расправив складки платья, и сварожская царица скорчилась на полу, прислушиваясь и ожидая своей участи.
Паж царицы отважно бросился в бой, но тут же пал, изрубленный сварожанами. Воевода Буянов тяжело вздохнул, переступая через труп юноши. На войне часто гибнут самые храбрые, самоотверженные витязи, больше всех достойные жить... Но задерживаться было нельзя, и сварожане ворвались в покои царицы.
- Где Заслава? - потребовал Буянов, стараясь говорить грозней.
Лугийские женщины сжались в углу. Им трудно было осознать, как в одночасье изменилась их жизнь. Только что чувствуя себя гордыми покорительницами Сварожьих Земель, они внезапно сделались пленницами сварожских мужланов, военной добычей.
Чувствуя себя неловко, Буянов распорядился:
- Ищите царицу! И закройте ставни, чтобы не сбежала!
Сварожские воины обыскивали царицыны покои до седьмого пота. Перевернули все сундуки с женскими нарядами, заглядывали под кровать, под столы. Наконец, усталые, запыленные, испачкавшись в белилах и румянах, закончили искать.
Буянову стало стыдно за эту сцену. Бесстрашный сварожский воевода никогда не думал угрожать женщинам или обыскивать их. Совсем смутившись, он махнул рукой.
- Ладно, никуда она не денется! - и вышел прочь, приказав страже стеречь снаружи покои царицы.
Выждав немного и убедившись, что сварожане оставили их в покое, Заслава выбралась из-под юбок пани Раницкой. Надменно выпрямившись, она огляделась таким пронзительным взором, что, казалось, дверь, отрезавшая их от окружающего мира, должна была разлететься в щепки.
- Если даже несчастный супруг мой убит, то я-то еще жива! Я еще царица, и пока не знаю как, но буду бороться за свою власть!
Лугийские женщины, окружившие овдовевшую царицу, кто умолял ее говорить тише и осторожней, а кто-то восхищался ее мужеством.
К этому времени по всей Крепости кипело сражение. Часть знатных лугийцев вместе с панами Ясинским, Войцеховским, Лучинским уже были взяты в плен. Но многие еще дрались. А лугийские воины, даже застигнутые врасплох, были отважны, и умели за себя постоять.
Князь Венцеслав, как было ему поручено, провел свой отряд через сад к черному ходу. Стража была своя, заранее подмененная, и они вошли беспрепятственно. Только внутри Крепости им встретились лугийцы, но Венцеслав изобразил надменный вид, подобающий царскому любимцу:
- Я, великий мечник, привел новый отряд по приказу царя!
Лугийцы расступились перед ним. В тот же миг, по незаметному знаку князя, воины обезоружили и связали их, не дав произнести ни звука.
Так и удалось сварожанам оцепить нижний ярус Крепости, ставший казармой для лугийских воинов. И теперь в каждом переходе, в каждой комнате кипел жестокий бой.
Венцеслав слышал, как по лестницам бегут люди, затем наверху послышались выстрелы. Он знал, что там тоже кипит сражение, что самозванец должен быть схвачен или убит, но не думал о нем сейчас. До сих пор он полагал, что ненавидит самозванца, но теперь вовсе не стремился отомстить ему лично. Главным было, чтобы похититель престола лишился власти, а кто покончит с ним - Венцеслава не заботило. Он наконец-то мог сбросить маску и обходиться с незваными гостями, как подобало преданному сварожанину. Но даже и это не было для князя Кречета главным. Лугийцы могли считать, что исполняют свой долг, а он исполнял свой. Среди сутолоки битвы его ни на миг не оставляла мысль о Ладомире. Но путь к ней лежал через битву, и Венцеслав рубился со встречными лугийцами, преодолевая ожесточенное сопротивление.
За поворотом послышался топот и звон мечей. Чей-то громовой голос отдавал приказы на лугийском языке:
- Вперед, витязи! Или мы спасемся, или подлые сварожане изрубят всех! Да здравствует Лугия!
Но сварожане уже окружили небольшой отряд, что успел собраться. Только один витязь смог вырваться из окружения, парой взмахов сабли уложив двух противников. Он понял, что товарищам уже не помочь, вбежал в первую попавшуюся комнату.
Венцеслав узнал в нем своего несостоявшегося противника, ротмистра Индирского. Вбежал за ним в комнату, и они скрестили мечи.
- А, и ты здесь, вероломный щенок, предавший своего царя! - усмехнулся пан Индирский, рассекая саблей воздух перед лицом князя.
- Я здесь, как и все верные сварожане! Самозванец, продавшийся Лугии - не царь нам! - воскликнул Венцеслав, отбивая удар.
Поединок, не состоявшийся седьмицей ранее, разгорелся теперь. Силы оказались равны, и никто не мог взять верх. Они метались по всей комнате, переворачивая убранство, но двигались так быстро и владели оружием так искусно, что ни один не мог нанести рану противнику.
Тем временем сварожские воины бросились искать князя и ворвались в комнату. Увидев их, Виктор Индирский с презрительно усмешкой бросил в лицо Венцеславу:
- Ты - последний трус! Позвал людей на помощь, сварожский пес!
Он вскочил на подоконник, вышиб стекло рукоятью и прыгнул вниз. Сварожане бросились к окну и увидели, как лугиец, приземлившись, почти тут же вскочил на ноги. Подбежав к первому попавшемуся всаднику, ударил его саблей, вскочил на коня и пустил его вскачь. Все это случилось так быстро, что никто не догадался пуститься в погоню за ним.
Венцеслав со сварожскими воинами тоже могли только дивиться такому дерзкому бегству.
- Он великий воин, - промолвил князь Кречет. - Но только зря вы помешали нам, друзья. Теперь он, конечно, решит, что я не осмелился с ним сразиться один на один...
Впервые за весь день ему стало стыдно. Против неправедных захватчиков все средства хороши, но с паном Индирским он хотел бы сразиться честно. Было жаль, что теперь тот сочтет его вероломным трусом.
Но даже и эта мысль не могла сегодня надолго затмить для Венцеслава самое главное. Он отодвинул ее в глубину сознания и со своим отрядом двинулся дальше, пресекая сопротивление оставшихся лугийцев.
К этому времени те лугийцы, что не погибли сразу и не успели сбежать под шумок, узнали уже, что самозванец убит, а царица и их начальники взяты в плен. Следуя их примеру, и простые люди сдавались на милость победителей.
Выставив стражу, Венцеслав оставил их запертыми в одном из залов нижнего яруса.  И в этот момент лицо одного из лугийских воинов показалось ему знакомым... Ну конечно! Этот воин был одним из тех, кому самозванец приказал на печально памятном пиру отвести Ладомиру в новое помещение!
Подойдя к лугийцу, князь приказал:
- Проводи меня туда, где прячут Ладомиру Алтанову! Этим ты поможешь себе и своим товарищам.
Лугиец не стал возражать, и проводил князя в подземелье, где были устроены покои для бывшей царевны.
Ладомира жила теперь в такой отдаленной части Крепости, что звуки едва достигали к ней, даже когда все ярусы были уже охвачены восстанием. Но, наконец, и до них долетел отдаленный шум сражения. Стражники-лугийцы оставили свое место, бросившись на помощь своим землякам. Царевна и ее служанки остались без присмотра. Бесстрашная Злата сбегала наверх, принесла целый ворох новостей:
- Ой, государыня! Наши взбунтовались, бьют лугийцев! Самозванец убит! Мы свободны! - воскликнула она, прыгая по комнате, точно резвая козочка.
Девушки хотели было выбежать прочь, но Ладомира их остановила.
- Там сейчас опасно! Подождем, пока битва закончится! - проговорила она, прижав руки к горячо бьющемуся сердцу. В эту минуту она стала еще прекраснее, чем прежде, в более счастливые времена. Сладкое, томительное ожидание переполняло ее.
И, как только издалека по переходу послышались твердые, быстрые шаги, царевна вскочила на ноги и распахнула дверь навстречу.
- Венцеслав! - воскликнула она звенящим от волнения голосом.
- Ладомира! - молодой князь покачнулся, едва устоял на ногах, но тут же раскрыл объятия и подхватил ее на руки, как перышко. Они целовались, кружились, взявшись за руки, глядели друг на друга, не отводя глаз, смеялись и плакали, как дети.
Прошло некоторое время, прежде чем к ним обоим окончательно вернулся рассудок.
- Теперь пойдем отсюда, милая! Все закончилось. Мы свободны, Сварожьи Земли свободны! Пойдем, моя Ладомира!
Она вдруг остановилась, на мгновение оробев.
- Ой, а что будет теперь? Куда ты меня ведешь?
- Ко мне домой, разумеется! Будешь моей женой, княгиней Кречетовой. Мама очень обрадуется! А ты-то будешь рада? - спросил Венцеслав со счастливым смехом.
Ладомира доверчиво прильнула темноволосой головой к его плечу.
- Неужели это правда? Нам больше ни от кого не придется скрывать нашу любовь? - спросила она.
- Никогда и не от кого! Мы завоевали свое счастье! - произнес Венцеслав, провожая свою обретенную невесту в сад вокруг Крепости.
В саду было людно. Там толпились воины и горожане, окружившие Крепость. Там Венцеслав нашел своего дядю Станимира Тихомирича. Он, на коне, в кольчуге, распоряжался отрядами, прибывающими на помощь. Издалека доносился сильный шум, точно там вздыбилось вышедшее из берегов море.
- В городе тоже что-то творится, - обеспокоенно заметил князь Вышеславский.
Старший Кречет внимательно прислушался.
- Это добрый знак для нас! Горожане тоже поднялись против лугийцев.
Записан
Не спи, не спи, работай,
Не прерывай труда,
Не спи, борись с дремотой,
Как летчик, как звезда.

Не спи, не спи, художник,
Не предавайся сну.
Ты вечности заложник
У времени в плену.(с)Борис Пастернак.)

Convollar

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 6025
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 10776
  • Я не изменил(а) свой профиль!
    • Просмотр профиля
Re: Пламя Жар-Птицы
« Ответ #61 : 19 Мая, 2020, 20:23:07 »

Ну, хорошо! С Самозванцем разобрались. Только вот что с Заславой? Она так легко не сдастся. А за Ладомиру я очень рада, сколько бы не было отпущено счастья, это лучше, чем ничего. Но вот как бы не помешал им Стемир, не нравится он мне. Спасибо, эреа Артанис.
« Последнее редактирование: 20 Мая, 2020, 19:11:04 от Convollar »
Записан
"Никогда! Никогда не сдёргивайте абажур с лампы. Абажур священен."

katarsis

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 1256
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 2663
  • Я изменила свой профиль!
    • Просмотр профиля
Re: Пламя Жар-Птицы
« Ответ #62 : 19 Мая, 2020, 22:54:40 »

Так, проходимца свергли, Ладомиру освободили - пока всё отлично Если, конечно, не знать историю.
А с Виктором Венцеслав, похоже, ещё встретится.
И ещё интересно, как теперь Заслава будет выпутываться?
Записан

Карса

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 1016
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 672
  • Грозный зверь
    • Просмотр профиля
Re: Пламя Жар-Птицы
« Ответ #63 : 20 Мая, 2020, 08:27:58 »

Ну что, самозванца свергли. Ладомира, надеюсь, обрела любимого. А вот Заслава... Интересно, как она выберется из крепости? Придумает, наверное. И будет воду мутить.
Записан
Предшествуют слава и почесть беде, ведь мира законы - трава на воде... (Л. Гумилёв)

Артанис

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 3307
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 6103
  • Всеобщий Враг, Адвокат Дьявола
    • Просмотр профиля
Re: Пламя Жар-Птицы
« Ответ #64 : 20 Мая, 2020, 18:34:43 »

Спасибо вам большое, эрэа Convollar, эрэа katarsis, эрэа Карса - читатели мои дорогие! :-* :-* :-*
Ну, хорошо! С Самозванцем разобрались. Только вот что с Заславой? Она так легко не сдастся. А за ладомиру я очень рада, сколько бы не было отпущено счастья, это лучше, чем ничего. Но вот как бы не помешал им Стемир, не нравится он мне. Спасибо, эреа Артанис.
У Ладомиры с Венцеславом, может статься, и не так уж плохо все сложится. Хотя "покой нам только снится", но они вместе теперь.
Насчет Заславы поглядим, что будет. Но она будет продолжать борьбу, как умеет.
А, кто? Вроде бы, имени Стемир в этом произведении как раз нет, это в других есть несколько персонажей с таким именем? Вы имеете в виду Станимира Кречета? Это разные имена все же. Впрочем, не суть важно. Ну а что он? Заговор против самозванца подготовил и осуществил, во всяком случае. Уже немало.
Так, проходимца свергли, Ладомиру освободили - пока всё отлично Если, конечно, не знать историю.
А с Виктором Венцеслав, похоже, ещё встретится.
И ещё интересно, как теперь Заслава будет выпутываться?
Да, на этом история далеко не заканчивается. И произведение это - тоже.
С Виктором встретится, наверняка.
Заслава выдумает что-нибудь. Говорят, что женщины изобретательнее мужчин.
Ну что, самозванца свергли. Ладомира, надеюсь, обрела любимого. А вот Заслава... Интересно, как она выберется из крепости? Придумает, наверное. И будет воду мутить.
Не обязательно именно из Крепости. Можно найти другой удобный случай. Теперь уж терпением придется запастись ей.

Горожане, особенно жившие далеко от Медведицы, долго еще ничего не подозревали этим утром. Они, просыпаясь, как обычно, с рассветом, принимались за свои обычные дела. Лишь когда на улице встречали лугийцев, отворачивались и спешили перейти на другую сторону, а некоторые шептали проклятья им вслед.
В лавке купца Куницына с утра пораньше стали собираться покупатели. В просторном помещении разложены были ткани всех видов, ленты, кружева, булавки, украшения из алатыря, хрусталя, дешевого речного жемчуга. На прилавках лежали кожаные пояса, перевязи, сафьян для сапог. На высоких полках таинственно мерцали флаконы с благовониями, иноземные ароматные смолы, разноцветные свечи. В правом углу, за местом хозяина, стояло резное изваяние Велеса, в виде получеловека-полумедведя - талисман, приносящий удачу в делах оборотистому хозяину.
Рано утром возле лавки уже собирались покупатели. Хозяин, приветливый молодой купец, несколько лет назад унаследовавший от родителей преуспевающую лавку, вертелся сегодня как белка в колесе, едва успевая отмеривать каждому нужное количество материи и других, более мелких вещей. Двое его приказчиков, с аршином и ножницами в руках, помогали управляться. Но вновь прибывшим покупателям все же приходилось подождать, и они собирались внизу, у крыльца, предпочитая свежий воздух темноте душной лавки.
Первыми ко входу стояли двое горожан, по виду - мелкие ремесленники, выбирающие сукно для кафтана. Возле своей лошади стоял стрелец, собиравшийся истратить подаренный царем золотой на новый пояс и сапоги, да еще, пожалуй, на колечко с алатырем для своей невесты. У самых дверей стала молодящаяся вдова, пришедшая купить новые притирания, сохраняющие красоту. Последним к лавке неожиданно подкатил изящный возок, и оттуда вышел лугийский пан, помог спуститься на землю молодой девушке. Перед ними расступились медвединцы, неприветливо отводили взоры.
- Только нам незваных гостей здесь не хватало! - проворчал один из ремесленников.
- Мы с дочерью приехали всего лишь выбрать на память что-нибудь из украшений Сварожьих Земель! Вы ведь знаете: женщины - что сороки, не могут пройти мимо блестящего, - на довольно понятном сварожском наречии добродушно произнес пан, поднявшись с дочерью на крыльцо лавки и оставив повозку на попечение возницы.
Его шутка вызвала симпатию у сварожан, так что они больше уже не возражали против присутствия лугийцев, по крайней мере, пока те так дружелюбны и держатся скромно.
Но не все незваные гости были такими. А в эту ночь и наутро как раз много лугийцев шатались по городу без дела. Когда царь согласился заменить лугийскую стражу сварожской, множество приезжих воинов получили отпуск и отправились в город, прогуливать в кружале царское жалование. Утро так и застало многих из них на улицах Медведицы, подгулявших и просто пьяных, и готовых дальше продолжать веселье.
Три всадника-лугийца во весь опор промчались по улице, гиканьем и свистом распугивая прохожих. Шарахнулись чьи-то куры, кудахтая и хлопая крыльями. Едва увернулся из-под копыт игравший на улице мальчик. А лугийцы промчались дальше, не оглядываясь. Увидев людей, собравшихся возле лавки Куницына, они остановились и присоединились к очереди.
- Кто здесь последний? - развязно спросил один из них.
- Вроде бы, мы с дочерью, - ответил приехавший пан своим соотечественникам на их родном языке.
Но легкомысленным пьяным воинам было море по колено, никто бы не призвал их сейчас к порядку. Они поднялись наверх, проталкиваясь через толпу.
- Дайте-ка и нам взглянуть, что продается в такой замечательной лавке! - крикнул один из них, отодвигая в сторону вдову.
Но та не оробела: вперев руки в боки, загородила вход, закричала, будто ругала шкодливых мальчишек:
- Это кто еще тут? Моя очередь следующая, вы становитесь в хвост!
В ответ послышался презрительный хохот, и один из лугийцев грубо оттолкнул женщину:
- Не встревай, баба! Перед тобой воины великой Лугии!
Но навстречу лугийцам уже шагнул сварожский стрелец, выхватив саблю. На крыльце перед купеческой лавкой закипела вооруженная стычка. Один против троих стрелец, может, и не справился бы, но к нему уже бежали на помощь оба ремесленника, ухватив попавшиеся под руку палки. Первый лугиец уже лежал мертвым, двое других отбивались и отчаянно взывали:
- Вперед, Лугия! Пошли вон, пся крев, подлые сварожане!
Но и медвединцы не молчали. Разъяренная вдова, готовая на все, лишь бы свести счеты, выбежала на дорогу и громко вопила:
- Наших бьют, братья сварожане! Лугийцы напали!
Голос у нее был сильный, так что многие прохожие бросались на помощь соотечественникам, кто с оружием, кто с подручными средствами. Но и лугийцы, оказавшиеся рядом, не задумываясь, бросались в бой.
Всего за несколько минут возле лавки закипела настоящая сеча. И народу все прибывало. Владельцы соседних лавок и жители окрестных домов, и просто случайные прохожие втягивались в битву, дрались чем попало. Старый как мир клич: "Наших бьют!" объединил горожан, а сознание своей численности придавало им сил.
Какой-то лугийский отряд, услышав шум побоища, свернул было, врезался конями в толпу, уже готовясь рубить топтать, ибо на их взгляд, сварожане не заслуживали, чтобы с ними считались.
- Чего вам нужно, мужланы, грязное быдло? Мы здесь хозяева! Мы поставили вам царя, вы обязаны слушаться нас! - надменно воскликнул предводитель отряда.
Но вместо робких, почтительных горожан, будто бы слепо обожающих возвратившегося к ним царя, навстречу лугийцам обернулись дерзкие, на все готовые люди, уже вкусившие радость победы. Давно копившееся недовольство засильем чужеземцев, наконец, прорвалось, завладело умами и душами людей, и не могло уже быть загнано обратно. Медвединцы напирали вперед, кололи ножами, били дубинками, стаскивали блестящих лугийских всадников наземь.
- Долой лугийцев! Долой самозванца! - доносилось из толпы.
Раздались выстрелы. Несколько горожан упали. Лежала на дороге вдова, созвавшая народ на восстание. Одна из лошадей приезжего пана была ранена, рвалась и вскидывалась на дыбы с жутким визгом. Хозяин вместе с возницей пытались обрезать поводья, но этого никак не удавалось сделать. Здоровая лошадь металась вместе с раненой, и возок мотало, едва не переворачивая.
- Милана! Милана, прячься! - кричал приезжий пан своей дочери. Однако та застыла без движения, словно у нее ноги примерзли к земле, озиралась широко раскрытыми беспомощными глазами. Отец ухватил девушку за руку, хотел оттащить прочь. Но тут случайная пуля сразила его наповал. Девушка бросилась к нему, тормошила, пыталась пробудить к жизни. А вдруг продолжала кипеть битва, уже не битва - побоище.
Во внезапно разгоревшемся сражении не участвовал один лишь хозяин лавки, купец Куницын. Он был вполне мирным человеком, к тому же не обладал большой силой и особенно крепким здоровьем. Зато здравого смысла ему хватило настолько, чтобы не оставлять свое имущество без присмотра, как сделали многие его соседи-купцы. Оба его приказчика сбежали в битву, но сам Куницын, хотя и всем сердцем сочувствовал сварожанам, сидел у дверей, не сводя глаз. Битва и ужасала его, и радовала мужеством сварожского племени, и он не мог отвернуться ни на мгновение.
Увидев девушку, склонившуюся над убитым отцом, купец выбежал с другой стороны, через черный ход, и бросился к ней. Ухватив за руку, утащил в свой дом, соединявшийся дверями с торговой лавкой. Сюда почти не доносился шум побоища. Купец плотно закрыл все окна и двери, усадил девушку за стол.
Молоденькая лугийка сейчас даже неспособна была задуматься о своем будущем или испугаться за себя. Едва ее усадили за стол, она зарыдала:
- Отец! Мой отец! За что его убили? За что? Он никому не хотел зла... Думал просто... купить мне... подарок...
Она плакала и стонала невероятно долго, так что не могла говорить. Грудь и горло ей стискивало невидимой рукой, волосы упали на лицо, плечи вздрагивали. Купец не мешал ей выплакаться, а, когда рыдания стали немного стихать, напоил ее молоком, сам держа чашку, потому что она бы не удержала ее дрожащими руками.
- Потерпи, девочка. Ты должна это выдержать. Твоего отца уже не вернешь. А ты должна жить. Переждешь пока у меня, до тех пор как все уладится.
Девушка сидела безучастно, не думая ни о чем и не желая ничего на свете. И не слова, смысл которых ускользал, а интонация заставила ее поднять глаза. Встретив участливый взгляд серых глаз молодого человека, ласковое выражение на его узком удлиненном лице, она всхлипнула последний раз и отерла глаза.
- Ты меня спас, хоть я и лугийка, - прошептала она сквозь слезы.
Молодой купец укрыл девушку плащом, взял в руки ее стынущие ладони.
- Тебе сейчас нельзя выходит на улицу, потому что ты лугийка. Если наши поднялись против них, лучше тебя сейчас спрятать. А я в тебе вижу только девушку, нуждающуюся в помощи. Пережди здесь, пока все закончится.
Девушка медленно, словно окостенев, обернулась к нему.
- Благодарю тебя, пан...
- Э, какой там пан! - купец махнул рукой. - Я простой горожанин, торговец. Ездил за товаром и к вам, в Лугию, и в Норланд. Зови просто Божедаром, пани. Божедар Куницын - на Холме Велеса меня все знают.
Сказал, чтобы хоть как-то привести в чувство убитую горем девушку, а уж потом заметил, что невзначай похвалился - мол, вся торговая братия его знает.
В лице, в интонациях девушки появилось немного жизни. Она проговорила тихо, отрывисто:
- А я была пани Меховецкой. Только ты не зови меня так... Кто я теперь? Мой бедный отец погиб, матери у меня нет давно, наше имение далеко. Ничего мне не осталось от той жизни. Ты меня спас, конечно, ты можешь меня звать по имени. Я - Милана, и больше никто.
Божедар разводил посильнее огонь в печи, поставил греться кашу и отвар из трав.
- Хорошо, я буду тебя звать Миланой. Только не говори, что ты никто! Оставайся здесь и живи, сколько угодно. Места здесь хватит, а я один. Родители мои умерли, жены нет...
Она подняла глаза, в которых сквозь отчаяние просвечивала искорка благодарности...
А восстание, поглощая правых и виноватых, распространялось дальше, по всей Медведице. Любого лугийца, встретившегося горожанам, мог спасти лишь его быстрый конь, в противном случае его ждала верная гибель. Началось все случайно, словно взрыв пороха от упавшей свечи. Но дальше к ним присоединились другие люди, вдохновлявшие толпу и указавшие ей цель:
- Изгоним лугийцев, свергнем новое ордынское иго! Сейчас в Крепости тоже идет бой! Подлого самозванца убили! Верные сварожане, вперед!
И горожане ринулись к Крепости, довершая то, что началось на рассвете свержением ложного царя.
К вечеру того же дня все было кончено. Сварожане полностью торжествовали победу. Уцелевшие лугийцы сидели под замком. В переходах Крепости и на улицах города собирали тела погибших.
Труп самозванца оставили до утра лежали на крыльце. К его ногам бросили тело Воронова.
- Кто служил ложному царю при жизни, пускай служит и в Кромешном Мире!
Вечером, когда совсем стемнело, и сады озарились факелами, откуда-то из подземелья Крепости выползла бедно одетая старуха. Она обняла труп самозванца, положила его разбитую пулей голову себе на колени и запричитала, укачивая его, будто спящего ребенка:
- Любим, мальчик мой! Что же ты сделал со своей жизнью! Все Сварожьи Земли рады твоей гибели, одна лишь я могу плакать о тебе! Я сама больше всех виновна, что не смогла вовремя отвлечь тебя от проклятого наваждения - желания стать царем! Давным-давно мне сказала царица Олислава: нет ничего хуже, чем вырастить сына таким, что лучше было бы ему умереть раньше. Так и есть, и моя материнская судьба все же хуже, чем у нее... Сын мой, ну зачем ты так распорядился своей судьбой?
Лишь немногие услышали материнский плач над телом самозванца. И никто впоследствии не узнал, куда поутру скрылась Векша.
Записан
Не спи, не спи, работай,
Не прерывай труда,
Не спи, борись с дремотой,
Как летчик, как звезда.

Не спи, не спи, художник,
Не предавайся сну.
Ты вечности заложник
У времени в плену.(с)Борис Пастернак.)

Convollar

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 6025
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 10776
  • Я не изменил(а) свой профиль!
    • Просмотр профиля
Re: Пламя Жар-Птицы
« Ответ #65 : 20 Мая, 2020, 19:20:59 »

Описание купеческой лавки такое живое! Ну, бунт горожан мне что-то напоминает, терпение лопнуло, это актуально даже сейчас. А Милане можно только посочувствовать. Вот Векшу очень жаль. Спасибо, эреа Артанис.
Записан
"Никогда! Никогда не сдёргивайте абажур с лампы. Абажур священен."

katarsis

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 1256
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 2663
  • Я изменила свой профиль!
    • Просмотр профиля
Re: Пламя Жар-Птицы
« Ответ #66 : 20 Мая, 2020, 21:05:30 »

Векшу, да, жаль больше всех. :'( У Миланы, по крайней мере, есть будущее.
Ну, а в Сварожских землях начинается новый этап. Очередная борьба за власть.
Записан

Карса

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 1016
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 672
  • Грозный зверь
    • Просмотр профиля
Re: Пламя Жар-Птицы
« Ответ #67 : 21 Мая, 2020, 13:18:07 »

Бедная Векша! "И никто не узнал, куда поутру скрылась". Печально. А Милана не нашла ли свою судьбу в лице Божедара?
Записан
Предшествуют слава и почесть беде, ведь мира законы - трава на воде... (Л. Гумилёв)

Артанис

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 3307
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 6103
  • Всеобщий Враг, Адвокат Дьявола
    • Просмотр профиля
Re: Пламя Жар-Птицы
« Ответ #68 : 21 Мая, 2020, 19:02:50 »

Благодарю за продолжение, эрэа Convollar, эрэа katarsis, эрэа Карса! :-* :-* :-*
Описание купеческой лавки такое живое! Ну, бунт горожан мне что-то напоминает, терпение лопнуло, это актуально даже сейчас. А Милане можно только посочувствовать. Вот Векшу очень жаль. Спасибо, эреа Артанис.
Немножко и обычную жизнь и простых людей надо показать, не одни придворные интриги. ::)
Ну, нам далеко до такого, чтобы с очереди в магазин начиналось восстание. А медвединцы посмелей были (а уж если бы это Влесославль был!)
Милана, я надеюсь, справится. А вот Векша... :'( Увы, я думаю, ее можно считать самым несчастным персонажем в этой истории.
Векшу, да, жаль больше всех. :'( У Миланы, по крайней мере, есть будущее.
Ну, а в Сварожских землях начинается новый этап. Очередная борьба за власть.
Да, как водится. Пока еще весьма далеко до "Стали жить-поживать да добра наживать". Вот, поглядим, как сложится дальше.
Бедная Векша! "И никто не узнал, куда поутру скрылась". Печально. А Милана не нашла ли свою судьбу в лице Божедара?
А что еще оставалось Векше? :'(
А насчет Миланы с Божедаром - почему бы и нет? Не все же лугийки на Заславу похожи, из нее вполне может получиться хорошая жена. Тем более, он ее спас.

Глава 11. Семена бури
Тело самозванца закопали утром на кладбище для преступников. Там зарывали тех, кто недостоин был вознестись в Ирий в пламени погребального костра. По старому сварожскому обычаю, мертвецу связали руки и ноги, да еще сковали цепями, чтобы не мог подниматься из могилы. Пусть теперь Мать Сыра Земля источит его тело, освободит со временем его черную душу, разделит противоестественное присутствие двух душ в одном теле.
А для живых все самое главное только начиналось теперь. За последний год уже в третий раз Сварожьи Земли остались без царя. Крепость, захваченная самими сварожанами, стояла пустой. Блуждавшие вокруг воины и слуги не знали, кого слушать, кто вправе распоряжаться.
Вожди восстания - князья Кречет, Ярославцев, Вышеславский, - в сопровождении бояр собирались воспользоваться плодами своей победы. Они были равны родом и званием, были потомками древних владетельных князей. И теперь, вместе одержав победу, уже начинали подозрительно коситься друг на друга.
На площади столпился народ. Медвединцы, поучаствовав в истреблении лугийцев, чувствовали себя достаточно могущественными, чтобы решить самим, что будет дальше. Они не расходились, ожидая, что будет дальше.
На крыльцо Крепости вышли несколько бояр, глядя с возвышения на волнующееся впереди море людское. Первым заговорил Мечеслав Лисин:
- Сварожский народ, жители Медведицы! Мы разрушили цепи обмана, свергли бесчестного самозванца, побили подлых лугиев. Но теперь Сварожьи Земли вновь лишились царя! Исконный царский род прервался, потомков Святослава Храброго больше нет на свете. Однако есть наследники не менее знатных княжеских родов, достойные власти. Нет рода Святослава - на смену ему придет род следующего брата, Стемира, род князей Кречетов! Кто устроил свержение самозванца? Кто за правду о нем готов был сложить голову на плаху? Кто исполнил опасный замысел, освободил нас от лже-Избора?
- Князь Станимир Тихомирич Кречет! - отозвались тут и там громкие возгласы, очевидно, подготовленные заранее.
Горожане, уже настроенные должным образом, поддержали их дружным ревом. Легко внушаемой толпе указали нового вождя, представили в привлекательном свете - и они готовы были верить.
- Да здравствует князь Станимир Тихомирич! - кричали горожане.
При этих словах князь Вышеславский, стоявший среди вельмож на крыльце, досадливо скрипнул зубами и отступил в тень. Надо было и ему вовремя выслать своих людей в толпу, чтобы кричали его на царство! Кто знал, что хитрый старик заранее все подготовил, сумел обойти не только самозванца, но и своих соратников по заговору? Теперь уже поздно возражать - воины и горожане, пошедшие за Кречетом, не одумаются так скоро. Сегодня для Кречета счастливый день!
"Ну ничего, Станимир Тихомирич! Радуйся сейчас, а там еще поглядим, чем все обернется! Наследство-то после самозванца тебе достанется аховое. Казна расхищена, отношения с лугиями испорчены, а повсюду в Сварожьих Землях и не знают, что у нас случилось, небось, еще верят в "доброго царя Избора". Сварожане могут от нового царя отвернуться так же быстро, как воодушевились. И вот тогда поглядим, кто воспользуется случаем! Ну а до тех пор, не изволь сомневаться, я тебе первый друг и союзник..."
А тем временем князь Станимир Тихомирич вышел вперед, на верхнюю ступень беломраморного крыльца. По обычаю, ему полагалось сперва трижды отказаться от приглашения на царство, как сделал в свое время Хотен Алтанов. Но сейчас, когда бояре протянули ему на золотом подносе корону и меч, князь Станимир лишь один раз отодвинул от себя знаки царской власти.
- Не могу принять царский венец! Найдутся другие, достойные родом и заслугами! - проговорил он вкрадчиво, с придыханием.
Но на второй раз у князя Кречета уже не хватило выдержки отказаться. Он притянул к себе поднос и позволил опоясать себя мечом и надеть корону.
- Клянусь на этом мече править милосердно и справедливо, по обычаям древних сварожских царей и великих князей! - проговорил Станимир Тихомирич дрожащим от волнения голосом.
- Да здравствует царь Станимир Тихомирич, властелин всех Сварожьих Земель! - послышались приветственные крики.
Но многие сварожане, глядя на нового царя - пожилого, низкорослого, неказистого на вид, с нервно подергивающимися губами, - чувствовали разочарование. Он не был похож на царя, о каком мечтает народ. Корона-шлем не очень-то уместно смотрелась на седой голове. Некоторые медвединцы даже разочарованно отворачивались. Самозванец, по крайней мере, был молод, от него можно было многого ожидать. Сейчас перед ними стоял старик, слабый, бездетный, вряд ли способный начать заново историю Сварожьих Земель.
Но Станимиру Тихомиричу уже некуда было отступать. Не для того он сверг самозванца, чтобы остаться ни с чем. У кого из сварожских вельмож больше прав на престол, чем у него, князя Кречета?! Быть может, его вступление на трон прошло несколько торопливо, но зато он сделал все, чтобы подготовить нынешний день.
Среди бояр стоял и князь Венцеслав, вместе со своими дядями, Годославом и Тихомиром. Он уже сутки был здесь, лишь ненадолго заезжал домой, чтобы отвезти Ладомиру к своей матери, и снова вернулся в Крепость, не отдыхая и почти не обедая. С отрядом воинов охранял царский дворец от разбушевавшихся горожан, а теперь, видя, к чему идет, расставил надежных воинов так, чтобы оберегать вновь избранного царя в случае возможной опасности.
Сейчас, внимательно слушая и наблюдая, молодой князь не знал, следует ли радоваться воцарению своего дяди. Он, как никто другой, знал заслуги Станимира Тихомирича и его благородные намерения, приведшие к свержению самозванца. Но, будучи свидетелем всех последних страшных событий в Сварожьих Землях, Венцеслав не верил, чтобы царская власть давалась для счастья. Скорее можно было ожидать грядущей борьбы. Опустевшая казна, лугийские пленники, враги на границах, - такое наследство доставалось его дяде. Непростая задача даже для законного царя, чьи права бесспорны, а тем более - для сидящего не на праотеческом престоле. Венцеслав с сочувствием глядел в спину царю, принимавшему присягу вельмож.
Из задумчивости юношу вывел его дядя Годослав Тихомирич, весело подтолкнув в бок. Князь Годослав видел в воцарении своего брата одни выгоды, и уже представлял себя наследником бездетного Станимира. В таком упоительном предвкушении ему хватило радости и для Венцеслава:
- Ну вот, племянник, теперь и ты царский родственник! Нынче тебе в невесты подавай какую-нибудь иноземную королевну, не менее того!
- Благодарю, дядюшка, но я уже нашел невесту, - улыбнулся молодой князь. Ему все еще не верилось вполне, что он может теперь открыто сообщить об их любви с Ладомирой.
Князь Годослав удивленно поднял брови:
- Уже нашел! Ну, и кто же она?
Лицо Венцеслава просветлело, несмотря на пыль и усталость трудного дня.
- Царевна Ладомира Хотеновна Алтанова. Вот, породнюсь еще раз с тобой и с тетушкой Велижаной...
Князь Годослав аж вытаращил глаза и развел руками:
- Ну ты и даешь, племянник! Когда же вы все сладили?
Венцеслав скромно улыбнулся: мол, у всех свои тайны...
Занималось новое утро - утро первого дня правления царя Станимира.
По обычаю, при вступлении на престол новый царь щедро одаривал придворных, чтобы надежно служили впредь и не сомневались, что никто другой не сможет им предложить таких выгод. Царь Станимир тоже собирался отблагодарить своих соратников по заговору. Многих повысил в бояре и думные дворяне, раздал должности новым людям вместо прежних ставленников самозванца. Но подарки мехами и драгоценностями были весьма скромны. Сварожские вельможи уходили в раздражении.
- Что значит один золотой кубок? - говорил один из награжденных, вертя в руках царский подарок. - Такими ли кубками мы, сварожские дворяне, одаривали друг друга по праздникам?
- А мне, подумаешь, связку сорока соболей подарил! - ворчал второй. - Такова плата тем, кто возвел его на престол?
- Положим, от законного царя и пустячный подарок - большая честь. Если только поздоровается, руку подаст при встрече - уже сердце радуется. Но стерпеть пренебрежение от своего собрата, равного нам - оскорбление! Если так пойдет и дальше, придется пожалеть о самозванце. Он-то был щедр, как и подобает наследнику великого рода...
Меж тем, в Большом Зале на скорую руку собрали пир в честь избрания нового царя. Станимир Тихомирич первым поднял кубок меду, в знак возобновления старинных обычаев:
- Пусть будут всегда свободны Сварожьи Земли!
- Да здравствует государь Станимир Тихомирич! - поздравляли за праздничным столом те же самые люди, что каких-то пару дней назад провозглашали здравицы самозванцу.
Кое-кто из бояр услышал, как перед началом пира царский постельничий поинтересовался у нового государя, какую обстановку он желает видеть в своих новых покоях. Станимир ответил тихо, с усмешкой:
- Пусть остается пока что как есть. Самозванец ведь не оставил мне достаточно кун, чтобы перестраивать спальни и залы в Крепости.
Избавившись от самозванца, надлежало подумать и о Заславе и других лугийских пленниках. Догадываясь, что они могут еще причинить вред, царь Станимир хмуро приказал:
- Лугийцев отвезти под крепкой стражей в Белокамень. Содержать там хорошо, но надежно, до тех пор, пока не договоримся о них с королем Казимиром. Как бы ни было, но Заслава была провозглашена сварожской царицей, и лучше бы ее держать там, где не сможет устроить никаких козней. Не самому же мне жениться на лугийской подосланке! В ссылке она куда безопасней, чем под боком.
А тем временем по дорогам и по бездорожью скакали гонцы, спеша разнести по большим и малым городам весть о свержении самозванца и о воцарении Станимира Кречета. Избрание нового царя также совершилось не по обычаю - одной столицей, без представителей из других земель. И это обстоятельство многих в Сварожьих Землях удивило и даже разочаровало.
Записан
Не спи, не спи, работай,
Не прерывай труда,
Не спи, борись с дремотой,
Как летчик, как звезда.

Не спи, не спи, художник,
Не предавайся сну.
Ты вечности заложник
У времени в плену.(с)Борис Пастернак.)

Convollar

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 6025
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 10776
  • Я не изменил(а) свой профиль!
    • Просмотр профиля
Re: Пламя Жар-Птицы
« Ответ #69 : 21 Мая, 2020, 19:17:36 »

Ну вот, действительно, семена раздора уже посеяны. Но Стемир  Стемиром, а вот опять тревожно за Венцеслава и Ладомиру. Ведь новый царь може и потребовать от Венцеслава выбрать другую жену, для блага страны, вестимо. Надеюсь, что такого не будет. Спасибо, эреа Артанис.
Записан
"Никогда! Никогда не сдёргивайте абажур с лампы. Абажур священен."

katarsis

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 1256
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 2663
  • Я изменила свой профиль!
    • Просмотр профиля
Re: Пламя Жар-Птицы
« Ответ #70 : 21 Мая, 2020, 23:15:49 »

Вроде бояре, люди в стране не последние, а не понимают, что казна пустая, оттого и подарков мало. ???
Как с такими людьми Станимир собирается страну восстанавливать?
Записан

Карса

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 1016
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 672
  • Грозный зверь
    • Просмотр профиля
Re: Пламя Жар-Птицы
« Ответ #71 : 22 Мая, 2020, 07:53:52 »

Как-то поцарствуется Станимиру. Раскачалась лодка, удержит ли на плаву. И так ли уж безопаснее Заслава в Белокамне, в отдалении, чем под боком? Не совершил ли новый царь ошибки, отослав её вместе с другими лугийцами? Может, стоило оставить в Медведице под присмотром да вдали от соотечественников?
Записан
Предшествуют слава и почесть беде, ведь мира законы - трава на воде... (Л. Гумилёв)

Convollar

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 6025
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 10776
  • Я не изменил(а) свой профиль!
    • Просмотр профиля
Re: Пламя Жар-Птицы
« Ответ #72 : 22 Мая, 2020, 07:56:48 »

Согласна, эреа Карса. Такую змею нужно держать в отдельном террариуме и под присмотром.
Записан
"Никогда! Никогда не сдёргивайте абажур с лампы. Абажур священен."

Артанис

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 3307
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 6103
  • Всеобщий Враг, Адвокат Дьявола
    • Просмотр профиля
Re: Пламя Жар-Птицы
« Ответ #73 : 22 Мая, 2020, 19:06:08 »

Большое спасибо, эрэа Convollar, эрэа katarsis, эрэа Карса! :-* :-* :-*
Ну вот, действительно, семена раздора уже посеяны. Но Стемир  Стемиром, а вот опять тревожно за Венцеслава и Ладомиру. Ведь новый царь може и потребовать от Венцеслава выбрать другую жену, для блага страны, вестимо. Надеюсь, что такого не будет. Спасибо, эреа Артанис.
Да нет, не планировалось такого. Для Венцеслава с Ладомирой. Что тут требовать, царем же все-таки не Венцеслав стал, чтобы на него возлагать какие-то особые обязательства.
Вроде бояре, люди в стране не последние, а не понимают, что казна пустая, оттого и подарков мало. ???
Как с такими людьми Станимир собирается страну восстанавливать?
Боярами к этому времени уже становятся большей частью за родовитость, чем за личные заслуги. Поэтому - какие есть. Кто-то умный, а кто-то не очень. А есть и вовсе альтернативно одаренные. При этом свою выгоду (хотя бы на ближайший день) как правило, все прекрасно помнят, и о ней заботятся. Но где взять других?
Как-то поцарствуется Станимиру. Раскачалась лодка, удержит ли на плаву. И так ли уж безопаснее Заслава в Белокамне, в отдалении, чем под боком? Не совершил ли новый царь ошибки, отослав её вместе с другими лугийцами? Может, стоило оставить в Медведице под присмотром да вдали от соотечественников?
Все может статься! Кажется пока, что у этой "змеи" ядовитые зубы уже вырваны, и она вдали от двора ничего нового не натворит. А там - кто знает, как обернется все?

Во время свержения самозванца некоторые из его сообщников, запятнавших себя наиболее гнусными преступлениями, поспешили вовремя бежать с Медведицы. Те, кто не надеялся на пощаду от любого нового правителя, почуяли сразу, что дела самозванца плохи, как только уловили волнение в городе и в Крепости. И, поодиночке и мелкими группами, уезжали прочь, пока их не хватились. Окольными проселочными тропами, держась подальше от городов, беглецы и спасшиеся лугийцы торопились все в одну сторону - на закат.
Среди них были и те, кто сверг с престола семейство Алтановых - князь Урманский и дворянин Чернов. Они без зазрения совести покинули самозванца при первых звуках восстания. Оседлав самых быстрых лошадей, домчались до Медведицы-реки. Тут им пришлось остановиться. Мост был уже запружен восставшими горожанами. На счастье, речной паром еще работал. Подозвав перевозчика, простоватого веснушчатого парня, беглецы ввели лошадей на паром. Дворянин Чернов подал паромщику три золотых монеты. При виде них глаза у парня расширились до размера тех самых монет. Это было во много раз больше обычной платы за его работу.
- Да, бери, это все тебе! - Чернов снисходительно улыбнулся перевозчику, оживленно заработавшему шестом.
Когда паром мягко ткнулся в песчаный берег, перевозчик помог путникам свести лошадей на землю, а затем поклонился, догадываясь, что перед ним, должно быть, важные господа.
- Сто лет жизни тебе, боярин, - угодливо произнес парень.
На хитром темном лице дворянина Чернова мелькнула зловещая усмешка:
- Купи сколько хочешь обнов на эти куны, только не забудь, что тебя наградил сам царь Избор Твердиславич...
У перевозчика отвисла челюсть, и он заморгал, как сова среди бела дня.
- Государь...
- К сожалению, мои враги вновь свергли меня с престола, и я вновь вынужден бежать, спасая свою жизнь. Вместо меня погиб один из лугийских панов, похожий на меня лицом. Но я скоро вернусь и верну себе царство. Запомни это! В день, когда я возвращусь на Медведицу, приходи ко мне, и я награжу тебя гораздо щедрее.
Перевозчик с изумленным писком упал на колени, зажав золотые в кулак. Видно было, что ему не терпится накупить обнов и похвастаться перед всеми знакомыми, а заодно - рассказать всем, что сам царь наградил его, что он спас царя...
А оба беглеца, вскочив на конец, поехали прочь от Медведицы, выбирая самые безлюдные места.
Князь Урманский с удивлением поглядывал на своего спутника.
- Что это тебе вздумалось назваться царем?
Чернов опять зловеще ухмыльнулся.
- Я сразу понял, что перевозчик - простак, и настоящего царя в глаза не видел. И, конечно, он всем разболтает: по его глупой роже видно было, что язык так и чешется. Пусть сварожане услышат, что царь Избор опять чудом спасся! И ты, князь Борис Мстиславич, должен мне подыграть! В дороге, как бы между прочим, обращайся ко мне, как к царю. При людях, конечно. Слухи нам помогут вновь добиться успеха.
Урманский удивленно покосился на своего собеседника, убийцу злосчастной царицы Драгомиры. Он и не подозревал, что Чернов насколько хитер и дальновиден!
- Да ты хитрей самого Чернобога! Ну и замыслы у тебя! А дальше-то что думаешь делать? Неужто думаешь, в Лугии тебе поверят, что ты вправду спасшийся царь?
- Да нет, куда мне, - с явным сожалением вздохнул Чернов, который был высок и темноволос, да и лет на десять старше царя Избора, истинного или мнимого. - Но нам теперь все равно. Был бы слух, а лугийцы подходящего ставленника найдут.
- Найдут? - подозрительно прищурился Урманский.
- Да наверняка найдут! - заверил его Чернов. - Одна попытка лугийцам не удалась, но разве они успокоятся, раз вкусив власти над сварожанами? Да ни за что! Как только в Лугии узнают, что случилось, они непременно захотят отомстить. А подходящего царя скоро найдут. Лишь бы был хоть немного похож на того.
- Да поверит ли кто? - усомнился князь Урманский. - Что, царь бессмертный, что ли? На него ополчилась вся Медведица, кому теперь придет охота прикидываться им?
- Народ переменчив, кому знать, как не нам! К тому же, свергли-то его одной Медведицей, а в других городах слышали только сладкие обещания. И, если "добрый царь Избор" их поманит, многие за ним пойдут... О, князь Борис Мстиславич, мы еще добьемся гораздо большего, чем лишились сейчас!
И они поехали дальше на закат, по ночам останавливаясь на постоялых дворах. Там князь Урманский разговаривал со своим спутником с особенным почтением, именовал Избором Твердиславичем, и оба они щедро сыпали золото, и еще щедрее - головокружительные обещания для тех, кто поможет законному царю вернуть праотеческий престол.
На одном из постоялых дворов беглецы услышали, что царем был провозглашен Станимир Кречет. Узнав об этом, Урманский усмехнулся:
- Поглядим, сумеет ли он расхлебать кашу, что мы для него заварим! Да и половина бояр не пожелает служить равному им князю.
Однажды поздним вечером, когда оба, как обычно, ехали понизу, краем оврага, со стороны дороги послышался топот копыт. Беглецы насторожились, хотя, судя по звуку, всадник был всего один. Они увидели при ярком лунном свете, как он остановился и, спешившись, стал осматривать копыта коня.
- Пся крев! Как не вовремя расковался конь! Придется искать кузнеца и ночевать в селе! - досадливо проворчал всадник на лугийском языке.
Услышав его, беглецы, не таясь, выехали навстречу. Без сомнения, это был лугиец, а значит - друг для них в нынешних обстоятельствах. Вдобавок, еще один спутник в дальней дороге пригодится, а у проезжего лугийца, когда он спешился, мелькнула сабля на поясе.
- Доброго пути, милостивый пан! - проговорил князь Урманский.
При свете луны лугиец разглядел обоих и даже узнал их, потому что сразу вложил саблю в ножны.
- И вам доброго пути, панове! Рад, что вы спаслись!
- Пан Индирский! Какое счастье, что и ты спасся во время медведицкой резни! - это уже вкрадчиво проговорил Чернов, само собой, не назвавшийся сейчас царем Избором.
Виктор Индирский, потому что это был действительно он, нахмурился от мрачного воспоминания.
- Почти все царские гости были вероломно пленены или убиты. Нас застали врасплох, мы не ждали. Я один спасся, чтобы поведать в Лугии о подлости сварожан!
Беглецы лукаво переглянулись, услышав, какая ненависть и боль звучит в словах лугийца. Изобразив глубокое сочувствие, князь Урманский проговорил:
- Бесчестные заговорщики лишили множество людей жизни либо свободы! Однако повсюду все упорней идет слух, будто царь жив. И мы должны ради общего блага способствовать ему...
Вновь садясь на коня, Виктор с раздражением пришпорил его, так что животное поднялось на дыбы.
- Я готов на все, чтобы отомстить! Как только Лугия придет в Сварожьи Земли войско, я сразу вернусь!.. Жаль, не успел кое-кому попортить личико моей саблей... Но сейчас мне нужно подковать коня, он потерял подкову. Едем же дальше!
И они приехали втроем на постоялый двор, где имелась и кузница. Пан Индирский отдал своего коня на попечение кузнеца, а затем трое мужчин прошли в зал, где, кроме них, сидели несколько человек, по виду - селяне или небогатые мещане.
Заказав трактирщику яичницу с салом, свиной окорок, хлеба и пива, Чернов проговорил нарочито громко:
- Выпей с нами за здравие государя Избора Твердиславича! Нам доподлинно известно, что он жив и скоро вернет себе отеческое наследие!
При этих словах один из сидевших в зале людей вдруг обернулся ко вновь прибывшим. То был мужик лет сорока, рослый и крепкий, с длинными жилистыми руками, светловолосый с густой проседью, со шрамом, косо пересекавшим правую щеку. Одет он был просто, как все сельские жители - в полинялой старой сорочке, в холщовых широких штанах, подпоясанных веревкой, в кафтане из грубой некрашеной шерсти, на деревянных пуговицах. На ногах у него, правда, были потертые и растоптанные, но все же настоящие сапоги. И все же, в выражении лица, во взгляде этого мужика что-то не позволяло принять его за обычного поселянина. Видно было, что этот человек обладает лучшим развитием или, по крайней мере, более богатым жизненным опытом, чем у большинства сварожских простолюдинов. И, вполне вероятно, опыт его был темным и страшным.
- Так вы говорите, царь Избор Твердиславич вправду жив? - с надеждой переспросил он.
Дворянин Чернов внимательно поглядел на подошедшего. Тот не похож был на подсыла, и тогда беглец приложил палец к губам:
- Да! Но говори тише, друг мой: здесь могут быть соглядатаи Кречета! Но я вижу, ты заслуживаешь доверия... Так вот: мы и здесь исполняем царскую службу...
Урманский и Чернов пригласили незнакомца, чувствуя, что он может им пригодиться. Во всех красочных подробностях поведали, как пришлось бежать из своего царства мудрому и благородному царю Избору, ставшему жертву дворцовых интриг. Даже пан Индирский поражен был их искусными речами. Сам он рассказал в сильных, но кратких словах лишь о самой битве в Крепости.
Выслушав все до конца, их новый знакомец задумался, подперев рукой тяжелую голову.
- Да, что уж удивляться нам, простолюдинам, если сам царь вынужден с малолетства терпеть унижения...
- Но эти унижения воспитали в царе мудрость и доброе сердце, и он горит желанием облегчить участь всех, и простолюдинов тоже! Царь вознаградит всех, кто ему верно служит!
В суровых глазах незнакомца мелькнул живой интерес.
- Неужто и вправду каждый сможет служить законному царю?
- Конечно! Скажи, друг, как твое имя, а уж мы доложим царю о тебе. Ведь по тебе видно, что ты не всегда землю пахал. И воевать доводилось?
- И такое бывало в жизни. Многое бывало... - незнакомец тяжело вздохнул. - Зовусь я Чеканом... Звали так, пока был в боевых холопах у князя Белокриницына. Здесь, на Славгородщине, это было. Приходилось нам тогда и с лугийцами драться, и с литтами, и из степей порой остатки чжалаирских орд приходили... Ну, в одной битве меня литты и приложили по башке, а затем уволокли с собой. Был я пленником пять лет. Вращал колесо на ручной мельнице, качал мехи в кузнице. Ну, потом посчастливилось - сбежал...
- Да, в отсутствие законного царя много творится несправедливого, - вздохнул Чернов с видимым сочувствием. - А что же, хозяин твой, князь Белокриницын, был к тебе жесток?
- Да нет, собственно... - Чекан задумчиво потеребил бороду. - Наоборот даже... С дворней, конечно, бывал иногда строг - он хозяин. А нас, дружину свою, высоко ценил. Не только владеть оружием, но и грамоте меня выучил. Со мной и родня моя зажила получше... Нет, князю Белокриницыну я благодарен за все.
- Какая удача! Ведь князь Белокриницын - давний мой друг! - Урманский расплылся в улыбке. - Он сейчас воеводствует в Славгороде, и мы непременно к нему заедем. Скажу ему о тебе похвальные слова, так что он тебя примет уже не как бывшего слугу, а как равного себе союзникаю
- Значит, и мой князь стоит за истинного царя? - уточнил Чекан.
- Иначе и быть не может! Все истинные друзья отечества стоят за Избора Твердиславича! - произнес князь Урманский. - И тебе, друг Чекан, также найдется достойное место.
Он вынул из кошеля прихваченный на Медведице перстень с царской печатью и передал Чекану.
- Царь поручил мне передать эту печать надежному человеку, чтобы тот собирал войска царевым именем! Я даю его тебе, Чекан. Отныне ты - царский воевода! Этот знак позволит тебе вести полки, поставит даже дворян под твою власть! Мы из Славгорода поедем в Лугию; там, на Черной Горе, собирался укрыться царь, в замке у своей тещи. А ты вместе с князем Белокриницыным станешь здесь собирать войско. Я расскажу царю о тебе, Чекан, и царь достойно вознаградит тебя!
На обветренном лице Чекана мелькнула улыбка, и он почтительно поцеловал царский перстень. Новый воевода был готов исполнять свой долг, служа царю, которого никогда и в глаза не видел.
Так, в дворцовых покоях и в придорожных корчмах, неслышно сплетались новые сети коварства.
« Последнее редактирование: 22 Мая, 2020, 20:38:31 от Артанис »
Записан
Не спи, не спи, работай,
Не прерывай труда,
Не спи, борись с дремотой,
Как летчик, как звезда.

Не спи, не спи, художник,
Не предавайся сну.
Ты вечности заложник
У времени в плену.(с)Борис Пастернак.)

Convollar

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 6025
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 10776
  • Я не изменил(а) свой профиль!
    • Просмотр профиля
Re: Пламя Жар-Птицы
« Ответ #74 : 22 Мая, 2020, 20:36:38 »

Ну, вот, а что ещё можно было ожидать? Стемир, конечно, времени на созыв всех князей Сварожьих земель не имел, понятно. Но открылась лазейка для продолжения смуты. Спасибо, эреа Артанис.
Записан
"Никогда! Никогда не сдёргивайте абажур с лампы. Абажур священен."