Большое вам спасибо, эрэа
Convollar, эрэа
katarsis! Ну, вот, а что ещё можно было ожидать? Стемир, конечно, времени на созыв всех князей Сварожьих земель не имел, понятно. Но открылась лазейка для продолжения смуты. Спасибо, эреа Артанис.
Желающие заварить кашу нашлись. А удобные средства всегда найдутся. Успешно править же в таких условиях удалось бы только человеку, обладающему огромным авторитетом, причем среди всех групп населения. Такого в Сварожьих Землях нет покуда.
Слухи, конечно, и без этих деятелей пошли бы, но, думаю, позже - когда бы выяснилось, что и Кречет не может сделать всем хорошо и сразу.
Интересно, поверил ли им Чекан? Что они, вот так вот, по сути, первому встречному дают и перстень, и кучу полномочий? Со стороны это выглядит очень странно.
Думаю, что Чекан поверил. А если не сразу и не в одно мгновение, то убедится окончательно, когда у них станет получаться. Все-таки, простой человек, для него на тот момент царское имя много значит. Не догадается так сразу, что царскую печать могли украсть.
А вот они... Ну, убедились, что есть общие знакомые с теми же целями. Догадались, что он им может быть полезен и не обманет. Вообще, здесь обстоятельства, когда совершенно безвестные люди могут в самом деле в кратчайшее время взлетать до небес - и наоборот, блестящая карьера может так же быстро рухнуть в пропасть. Так что уметь ловить подходящий момент необходимо.
Глава 12. Гроза на окоемеОсенью, когда собрали урожай, князь Венцеслав с царевной Ладомирой отпраздновали свадьбу, согласно древним сварожским обычаям. Хоть и пришлось подождать несколько месяцев, но даже и такое ожидание радовало их. Ведь они прожили это время в одном доме, под гостеприимным кровом князей Кречетов, были женихом и невестой, и только ожидали своего часа, чтобы придти к алтарю Лады. Княгиня Светозара всегда любила Ладомиру, и, зная хорошо чувства своего сына, радовалась за них обоих, как только может любящая мать. И все-таки, именно княгиня Кречетова настояла на том, чтобы отложить свадьбу до осени, как принято было в старину.
- Самозванец женился в неурочное время, и Боги не благословили их с Заславой. Нельзя, чтобы люди думали, что и ты не чтишь сварожских обрядов, ведь ты - родственник царя, - сказала она, и сын с Ладомирой ее послушались.
Так и вышло, что они поженились в пору, когда созревали яблоки, через несколько месяцев после воцарения Станимира Кречета. К этому времени Сварожьи Земли, успокоенные после переворота, признали нового царя, и жизнь постепенно входила в обычное русло. Со стороны заката едва слышались неясные отголоски, точно далекие раскаты грома, и все принимали их за угасающие судороги прошедшего мятежа, не думая, чтобы из них могло вновь выйти что-то опасное.
Свадьба царского племянника с бывшей царевной, которую любил сварожский народ, как и ее брата, несчастного царя Белогора, запомнилась всей Медведице. Горожане с радостью любовались красивой молодой парой. Не только знать, но и простые медвединцы их поздравляли с искренней радостью, осыпали зерном и мукой, как было принято.
Царь Станимир, желая укрепить свою власть, а заодно показать, что жизнь наладилась, вскоре после свадьбы племянника женился и сам, на молодой княжне Белозерской. Но царская свадьба на многих произвела совсем иное впечатление. Глядя на подслеповатого старика в царском одеянии рядом с молодой белокурой девушкой, многие насмешливо кривили губы. Молодая царица была втрое моложе своего супруга. Низко склонив голову под красно-белой невестиной фатой, она держалась на своей свадьбе совсем не как блестящая Заслава или величавая Ладомира.
Если некоторые среди придворных злословили про себя о царской женитьбе, то брат царя, князь Годослав, со своей женой, пожалуй, были втайне встревожены и даже разочарованы. До этого дня Годослав Тихомирич считался наследником царствующего брата. Его встревожило, что такое положение может измениться.
"Что это ему взбрело в голову на старости лет? - неприязненно думал князь Годослав о своем брате. - Неужто он вправду надеется еще обзавестись наследниками? А ну как вправду будет у него родной сын?.."
Княгиня Велижана, разделяя мысли своего супруга, успокаивающе похлопала его по руке, шепнула на ухо:
- Не волнуйся, мало ли как еще сложится! Никто не знает, будет ли у царской четы сын, а даже если будет - доживет ли до зрелых лет, - зловеще усмехнулась коварная женщина.
Но, как бы там ни было, а сразу две свадьбы в семье нового царя, казалось, обещали Сварожьим Землям долгожданный покой. К этому времени уже повсюду узнали о воцарении Станимира Кречета, и, хоть и с запозданием, присягнули ему. Понизу, среди простых людей, уже давно носились странные, причудливые вести, метались, как летучие мыши, шмыгали черной кошкой. Но до властных кругов небывалые слухи дошли только после того, как широко распространились понизу, среди всех сословий населения.
Однажды утром, когда князь Венцеслав завтракал с женой и матерью, собираясь ехать к царю, в комнату вбежал его слуга Елень, взволнованный и расстроенный, с листом бумаги в руках.
- Княже, вот это повесили ночью на ворота! - он протянул бумагу Венцеславу. - Такие же листки приклеили и на других домах, повсюду!
Князь прочитал письмо, и лицо его помрачнело. Затем он передал его женщинам, чтобы они ознакомились с его содержанием.
"Народ сварожский, наше гордое племя!
Царем Сварожьих Земель был и остается государь Избор Твердиславич, из рода Святослава Храброго. Боги хранят царский род, и не позволят ему прерваться, не оставив наследников. Царь лишь ненадолго покинул столицу, чтобы спастись от убийц, посланных злодеем Кречетом. В скором времени царь возвратится с боевой силой и вернет законную власть! В тот день он вознаградит своих верных слуг и покарает предателей.
Верные сварожане! Пока есть время, переходите на сторону царя Избора Твердиславича, ступайте под его знамена! Присоединяйтесь к воинству, что ведет воевода Чекан!
Во имя законного царя, царства и Богов - охранителей порядка!"Когда письмо было прочитано, Венцеслав переглянулся с матерью и женой, видя на их лицах тревогу, близкую собственной.
- Это невозможно! - порывисто воскликнул он. - Вся Медведица видела самозванца мертвым, могла в этом убедиться. То был именно он, и никто другой! С простреленной головой не выживают.
- Зато можно решить, что рана в голову как раз скроет подлог. При желании всегда можно объяснить и не такое, - вздохнула Ладомира.
В это время стоявший у дверей Елень негромко кашлянул, прося разрешения высказаться. Князь кивнул ему, давая слово.
- В городе повсюду говорят, будто ложный царь был большой колдун, и после смерти обернулся упырем и встал из могилы. Твои люди, княже тебе твердо верят, кого попало слушать не станут. А за всех медвединцев не поручусь. Я сам слышал, как некоторые говорят: раз уж он настолько силен, что сумел подняться из могилы и начать все заново, значит, скоро опять захватит власть, и нельзя ему противиться... Прости, княже, что при тебе повторяю глупые слухи, но ведь тебе горожане не расскажут, о чем болтают промеж себя.
- Ты прав, Елень. В такое время важно знать все, - ответил князь. - Но самозванец мертв и погребен надежно, с соблюдением всех обрядов. Такие упырями не становятся. А упыри не интересуются царствами. Живые для нас нынче опаснее. Хотя я не могу представить, кто стал бы после такого примера вновь прикидываться покойным Избором...
- Такой человек, которому жажда власти застит не только совесть и ум, но и осторожность, что имеется и у животных, - проговорила княгиня Светозара, тоже тяжко обеспокоенная. - Наверняка эта новая ложь - дело рук неугомонных лугийцев и наших предателей. А новый самозванец, кем бы он ни был - орудие в их руках. Но пренебрегать опасностью не следует. Всегда легче потушить случайную искру, чем дать ей разгореться, а затем гасить пожар. Меня и прежде тревожило, что царь оставил славгородским воеводой князя Белокриницына, приверженца первого самозванца. Чувствовала, что этот человек ненадежен.
- Жаль, что царь тебя не послушался, матушка, - вздохнул Венцеслав, поднявшись из-за стола. - Поеду к нему, попытаюсь убедить его принять меры.
- Я с тобой, повидаюсь с царицей: пусть она поговорит с царем, - последовала за мужем и Ладомира.
В Большой Палате Крепости Венцеслав застал у царя его брата Годослава и князя Вышеславского. Все трое с удивлением уставились на воззвание нового самозванца, что дали им прочесть. Первым отозвался князь Годослав, расхохотавшись и смяв бумагу.
- Это все, что тебя тревожит, племянник? Да пусть себе приходит пусть десяток самозванцев, мы их встретим и сомнем вот так!
- Нельзя заранее недооценивать противника, не успев вступить с ним в бой! - энергично возразил Венцеслав. Почтительно поклонившись царю Станимиру, он проговорил: - Прошу тебя, государь! Дай мне войско, и позволь выступить навстречу мятежникам, перехватить их на границе!
Царь немного подумал и с сомнением покачал головой.
- Не будем спешить, племянник! Не следует дробить силы. Иначе получится как в приход первого самозванца: войско ушло и оголило столицу. Если стоит Медведица - стоят и Сварожьи Земли. И учти: войско выступит, когда я прикажу. И кому его вести - тоже решу я.
Князь Годослав, уловив раздражение брата, тут же подхватил, язвительно выговаривая Венцеславу:
- Много на себя берешь, племянник - царскими войсками вздумал командовать! Какие победы ты одерживал? С чего государь тебя должен предпочесть старшим боярам? Сдается, у тебя голова закружилась от успеха нашей семьи! Так родство с царем - не твоя заслуга, мальчишка!
Князь Венцеслав окаменел от возмущения. Еще никогда его не унижали так, да еще на глазах у царя. Ему стало жарко, лицо его покраснело от гнева. Он хотел возразить родственнику не менее резко, но, поглядев на царя, сдержался.
- Государь, не сочти за дерзость мою просьбу, я повинуюсь твоим приказам, - заверил молодой князь. - Но умоляю тебя: не пренебрегай опасностью с закатной границы! Славгородский воевода ненадежен, он был другом самозванца и лугийцев, а ты, государь, оставил его на самой опасной из окраин...
Царь в ответ скривил тонкие бледные губы.
- Если не верить всем, кто был в чести у самозванца, мне придется начать с нас с тобой! Кто же ему не служил в эти месяцы по разным причинам? Теперь же мне не следует ссориться с таким знатным и богатым человеком, как князь Белокриницын. Лиши я его должности, от меня отвернутся многие другие. Об этом мне твердили много опытных мужей, в том числе... - он указал на соседа за столом.
- Я, - изящно поклонился князь Вышеславский. - Прошу прощения, Венцеслав Станимирич. Именно я убедил государя поверить князю Белокриницыну.
Из груди князя Венцеслава вырвался глубокий вздох.
- Если так, то просить прощения следует мне. Ладно же; пусть все будет, как ты распорядишься, государь. Я всегда выполню то, что нужно тебе и Сварожьим Землям.
- Вот так-то лучше, - проговорил царь заметно мягче, чем в начале беседы. - Теперь ступай, Венцеслав. Я позову тебя, когда будешь нужен.
Венцеслав откланялся и вышел, недоумевая, какое ослепление нашло на царя и его советников.
А княгиня Ладомира тем временем беседовала с царицей Добродеей в покоях, оставшихся от Заславы Войцеховской. Роскошная обстановка их плохо подходила к печальному бледному лицу молодой царицы. Но Ладомиру она встретила с искренним удовольствием, как самую близкую подругу.
Рассказав обо всем, Ладомира попросила, взяв за руку царицу:
- Прошу тебя, Добродея: поговори как-нибудь с царем, убеди его послать войска на Славгородщину, против мятежников и нового самозванца! Ведь ты - его жена, тебя он послушает.
В светло-голубых глазах царицы Добродеи отразилась печаль.
- Трудно мне обращаться к царю с советом! Царь немолод, зато опытен, о жизни знает куда больше меня. Советуется все больше с боярами и дворянами, а что я могу сказать ему? Это ты да свекровь твоя ученые, иноземные языки знаете, в любых делах разбираетесь не хуже мужчин. Кабы я такой была, могла бы советовать царю...
- Но царь любит тебя, он послушает твоего слова! Ведь ты же сварожская царица, тебе не безразлично, что будет!
- Ах, Ладомира! Не очень-то я гожусь в царицы... У нас здесь совсем не так, как заведено у тебя с князем Венцеславом! Ему, я чувствую, суждено большое будущее, такие, как он, быть может, рождаются раз в пятьсот лет. И ты с ним рядом, равная ему умом и любовью к отчизне. Вы с Венцеславом рождены друг для друга! Пусть Боги хранят вас всю жизнь!
- Я тоже каждый день молю Богов, чтобы всегда берегли Венцеслава! - эхом отозвалась Ладомира, даже не удивляясь волнению подруги.
- Я все же попытаюсь поговорить с царем. Он робок, не захочет войны... Но я постараюсь. Верь мне: у вас с Венцеславом нет при дворе друга ближе меня.
Ладомира ласково обняла Добродею за плечи.
- Я знаю, потому и прошу тебя. И Венцеслав, и я всю жизнь будем благодарны тебе. Давеча моя родная тетка, княгиня Велижана, сердилась, что ты всегда говоришь лишь в нашу пользу, а ее будто не замечаешь.
При этих словах тонкие русые брови царицы тревожно изломались.
- Княгиня Велижана с князем Годославом - не друзья тебе и Венцеславу, а может, и самому царю. Сразу как я стала царицей, Велижана пыталась подольститься ко мне, звала милой сестрицей, давала мне советы. Но, если уж мне надо у кого-то спрашивать совета, я скорее спрошу у тебя и у княгини Светозары.
- Благодарю! - растроганно проговорила Ладомира.