Расширенный поиск  

Новости:

03.02.2023 - вышел в продажу сборник "Дети времени всемогущего", включающий в себя цикл повестей "Стурнийские мозаики", роман "К вящей славе человеческой", повесть "Данник Нибельринга" и цикл повестей "Vive le basilic!".

Автор Тема: Сказки у камина - VIII  (Прочитано 11664 раз)

Tory

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 3155
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 1985
  • Я не изменил(а) свой профиль!
    • Просмотр профиля
Re: Сказки у камина - VIII
« Ответ #60 : 20 Мар, 2022, 11:17:30 »

 Разумеется, вся свита отговаривала отчаянного императора от этой авантюры. Ра-зумеется, Рикарт и не подумал к ней прислушаться. Овладевший им веселый азарт за-ставлял действовать быстрее, интуиция не предупреждала ни о чем опасном, а взгляд невесты, полный восхищения и надежды, делал его сильнее. Эр-Мэй не восторженная имперская барышня, чтобы верить словам, она обдумала и просчитала все шансы и полностью полагалась на успех опытного и умного союзника, каковым  был ее жених. Эта девушка точно знала, что делает.
 Посланцы Кафры появились в указанном месте точно в срок, но никто не увидел, как они переходят перевал. Жалких два десятка человек, судя по всему, изнеженных царедворцев. Только пара высоких воинов в скромных плащах с капюшонами вызвала уважение у шантийцев, да и про тех решили, что они всего лишь телохранители вон того, главного, в богатом шлеме с серебряным забралом. Странно, вроде царевич должен быть выше и шире в плечах, хотя, кто их знает, этих горных дикарей. Снежные барсы не крупнее тигров, но тоже весьма опасны.
Шантийский полководец принял из рук кафрийского посланника черный лакированный футляр с золотыми кистями, аккуратно извлек свиток и углубился в чтение. С каждой строчкой выражение его лица становилось все более раздраженным и недовольным.
— Ваш царевич вообразил, что вот этим наглым враньем он сохранит себе трон и страну?! Нам абсолютно точно известно, что он не мог выиграть состязания! И что за бред тут написан о помолвке его сестры? Хотя его бывшее высочество, наверное, от страха перепутал своих сестер. Долго ли, в таком-то курятнике.
— Я рекомендую господину генералу допросить доверенных осведомителей, как прошел последний день состязаний, - абсолютно ровным голосом произнесла царевна. Закрытый шлем приглушал и искажал голос, и понять, кто говорит, юноша или девушка, было практически невозможно. - Я вижу, что вам предоставили неполные сведения.
— Не морочьте мне голову, все там было ясно еще позавчера.
— Все ли? Господин генерал уверен? Мне приходилось читать и слышать, что солнцеликий император Рассветной страны не прощает поспешных решений и нелепых ошибок.
— С чего это ты обо мне печешься, юнец. У меня нет повода не доверять моим людям. Они поклялись на крови говорить только правду.
— Разве я сказал, что лазутчики лгут? Я сказал, что им не известна вся правда. Великий Цзао Ли говорил, что мир меняется каждое мгновение. А уж за сутки могло произойти много всякого, в том числе и того, на что вы не рассчитывали.
— Заткнись, дикарь, не тебе поучать победоносного генерала Мон Шу! — гаркнул здоровенный амбал, стоявший за плечом сановного шантийца.
— Не вмешивайся, твое дело – бой, а не дипломатия, - недовольно оборвал защитничка генерал. — Хотите сказать, что именно вы присутствовали на состязаниях в последний день? Может, еще и участвовали? - с издевательской интонацией произнес он, обращаясь к главе кафрийских переговорщиков.
— Именно так.
— И что, царевна подарила трон брату и согласилась на замужество? Вот не понимаю, зачем алебарде вдруг муж понадобился... Царевна же всю жизнь в казармах, а не в женских покоях провела.
— У вас, я так понимаю, принято наоборот, чтобы воины в женских покоях науку стратегии и тактики постигали? Неужели правда, что болтают про великие постельные бои и искусство сражения на шпильках?
Шантиец зашипел, точно разъяренный кот, но не смог не признать — его удар мастерски парирован.
— Если царевне хватило соображения поступить так, как тут написано, - шантиец потряс свитком перед лицом собеседника, — то она — единственный настоящий мужчина среди потомков покойного царя Кафры. Тут виден неженский ум и решимость. И кто же решился жениться на этом создании? Мне, к примеру, было бы неприятно.
— Бедный третий сын императора... — с деланым сожалением вздохнул кафрийский переговорщик, — что ж вы его-то не пожалели, обрекая на брак с таким-то существом. Или его не спрашивали?
— Солнцеликий знал, что делал. Хинао достаточно послушен, чтобы выполнить волю отца, а об остальном вам знать без надобности. Так кто ж ему успел перейти дорожку? Кто этот смельчак?
— Император северных варваров, как было объявлено народу.
Шантийцы переглянулись и разразились громовым хохотом. Смеялись они долго, сгибаясь пополам, хлопая друг друга по плечам, захлебываясь и икая.
— Ох и повеселил ты нас, посланец. Давно я такого забористого вранья не слышал. Да на кой ваша дикарка сдалась нашему северному венценосному соседу? У него там что, бабы перевелись? — осипшим от смеха голосом проговорил шантийский полководец.
— Насколько мне известно, наш северный венценосный сосед сделал это лично. Он присутствовал на состязаниях. А об остальном вам знать без надобности.
— Боги всемогущие, ты бы хоть помнил, что безнаказанно врать таким, как я, не получится, — разозлился шантиец. — Я велю тебя схватить и вытрясти всю правду, а потом колесовать... — он резко выбросил вперед руку, желая схватить невысокого переговорщика за перевязь и встряхнуть, но наткнулся на невидимый щит.
Кафрийцы дружно сделали несколько шагов назад, а главу делегации ловко заслонили высокие телохранители.
— Не советую даже пытаться, почтенный. Ничего не выйдет, — глухо проговорил один из них.
— Ваше колдовство ничтожно! Оно рассыплется перед силой наших реликвий!
— Возможно. Но не перед той, что прячут в повозке за рядами пехотинцев. Зонт Лу Чиань морочит головы многим, но не таким, как я.
— Кто ты такой?! Среди горных дикарей не было колдунов... Или ты и есть Серебряный старец? Принес нам Ожерелье, чтобы защитить своих подопечных? - глумливо заржал амбал.
Генерал досадливо поморщился и несильно ткнул локтем в живот сопровождающему. Тот захлебнулся на полуслове, ловя ртом воздух.
— Ты видишь мое лицо, маг. Судя по всему, видишь и мою силу, и силу наших чародеев. А мы не знаем, кто ты, и не видим лица. Ты боишься?
— Только за ваше будущее, почтенный. Если я открою лицо, вам придется принимать очень нелегкое решение, и я не знаю, одобрит ли его ваш государь.
— Оставь мне мое будущее, маг. Если ты не откроешь лицо, я прикажу наступать.
— Что помешает тебе сделать то же самое, если я выполню твою просьбу? — высокий маг посмотрел в яркое небо. В голубой безоблачной вышине видна была какая-то птица, летящая от гор к позициям шантийцев.
— А вот и вестник, — почти пропел маг и кивнул кому-то из свиты. Немолодая полноватая женщина приложила к губам серебряную флейту, прозвучал незамысловатый мотив, и голубь сам опустился в руки кафрийцу. Как и ожидалось, к его лапке был прикреплен чехол с запиской.
По тому, как потемнело лицо шантийца, стало понятно, кому предназначалось донесение.
— Мы не читаем чужих писем. Хотя следовало бы. — маг явно усмехался, — просто мне известно, что в этом письме. А вот вам — нет. Будете и дальше упорствовать, или, хотя бы, отправите гонца к императору? Без мудрого совета вам точно не обойтись.
Он подбросил птицу в воздух, и она приземлилась на перчатку к одному из сопровождающих генерала воинов. Но полководец не спешил открывать футляр.
— Я хочу видеть, с кем имею дело. Бой должен быть честным.
— Это говорит человек, пришедший с огромной армией и реликвией, лишающей людей воли и наводящей страх, под стены мирного государства, никогда ничем не угрожавшего Рассветной империи?
— Бездна с вами. Вы сами выбрали, — пожал плечами шантиец. — Дай сюда письмо.
Генерал развернул тугой маленький свиток и поднял глаза на собеседника. Капюшон тяжелого плаща "кафрийца" упал, открывая лицо, которое бывавший в имперской Столице военачальник не мог не узнать. Что-то изменилось вокруг, мир дрогнул и зазвучал сложным аккордом, с гор подул странный горячий ветер, и шантийские войска попятились, наступая друг другу на ноги и ломая строй. Глава кафрийских переговорщиков сняла шлем и подошла к своему жениху, позволяя обнять себя за плечи.
— Старец все-таки пришел к твоему брату? - тихонько спросил Рикарт царевну.
— Нам просто повезло, — шепотом ответила Эр-Мэй. — Я знала, что характер генерала Мон Шу сыграет нам на руку, но не надеялась, что удастся настолько его заинтриговать и обойтись вообще без кровопролития. Теперь ты покажешь мне море?
Рикарт улыбнулся.
- Мне ничего не стоит перенести тебя к нему. Но твой брат вряд ли одобрит…
- Пусть. Он получил, что хотел. И я получу.
Льофф кивнул и первым шагнул в серебристую арку портала, увлекая за собой невесту. Эр-Мэй долго, затаив дыхание, смотрела на ласковые волны, мерно набегающие на золотисто-розовый, прогретый солнцем берег. А потом оглянулась, встретила взгляд таких же бесконечно-бирюзовых глаз и подумала, что ее море никогда ее не покинет.
Записан
Я вылеплю себе иную
землю из сонных перьев...
Видишь - вдалеке -
проходит ветер с синими глазами...
(c) Шамиль Пею. Песни иных земель

... глаза их полны заката,
сердца их полны рассвета...
Иосиф Бродский.

Convollar

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 6024
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 10775
  • Я не изменил(а) свой профиль!
    • Просмотр профиля
Re: Сказки у камина - VIII
« Ответ #61 : 20 Мар, 2022, 11:48:18 »

Какая замечательная история! И действительно прекрасный подарок, не только Красному Волку, но и всем читателям! Спасибо, эреа  Tory!
Записан
"Никогда! Никогда не сдёргивайте абажур с лампы. Абажур священен."

Красный Волк

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 6464
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 7143
  • Я не изменил(а) свой профиль!
    • Просмотр профиля
Re: Сказки у камина - VIII
« Ответ #62 : 20 Мар, 2022, 11:52:43 »

Еще раз просто от всего сердца спасибо Вам, дорогая эрэа Tory, за этот чудесный подарок :D. Огромнейшее спасибо. А за то, что выложили "Состязание" на ЗФ - троекратный поясной поклон на восточный манер: нельзя прятать от читателей такое волшебство :). И Рикарт, который "про личное не думал, за что, возможно, и был вознагражден хитроумной судьбой", и его Эр-Мэй здесь - бесподобны. О завораживающей красоте самого текста уже даже и не говорю... А еще снова повторюсь, хотя писала об этом в Ваших темах не раз и не два: Вам непременно нужно браться за большой роман о Рикарте. Его Величество этого более чем достоин :)
Записан
Автор рассказа "Чугунная плеть"

Tory

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 3155
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 1985
  • Я не изменил(а) свой профиль!
    • Просмотр профиля
Re: Сказки у камина - VIII
« Ответ #63 : 16 Мая, 2022, 22:06:55 »

Ну вот... автор пропустил весну, но все-таки проснулся.
Долго думала, менять или не менять весь последующий кусок, решила в итоге оставить как есть. Так будет честно.
Выясняем дальше про императорские заморочки.

Леди Даллет слушала очень внимательно и глаз не отрывала от печального монаршьего лика, только никак не могла взять в толк, что же ее настораживает и в его внезапной перемене, и в самих словах. Безусловно, злоумышленник стоит недопустимо близко к его величеству, он прекрасно осведомлен о личных делах государя, о положении дел в Империи и совершенно свободно чувствует себя во дворце. Вычислить негодяя легко, пусть Рикарт упорно не называл его имени. Можно подумать, великой сложности уравнение… Цель, скорее всего, власть и трон. У государя три брата, но младший, Ирриор, давно отрекся от наследного права, Кимлана никто и на пушечный выстрел не подпустит к трону, остается только его высочество Аргель. Тайри мало что знала о взаимоотношениях братьев, однако могла предположить, что именно с Аргелем император был более дружен, чем с прочими. А тут такой удар… Поневоле затоскуешь.
- Никак не пойму, что вас так опечалило, мой государь. Участие в заговоре принца Аргеля? Количество поддерживающих его людей? Наличие смуты и брожение умов на юге? Или же то, что ваши ищейки проморгали заговор? Если я правильно помню историю и рассказы отца, ваших предков подобное никогда не смущало.
- Мой отец, а тем более дед, уже бы устроил показательную казнь для десятка-другого замешанных в этом деле дворян, из братца выжал бы все полезное, вплоть до отречения за себя и потомков до десятого колена, а потом оторвал бы ему башку собственноручно, - хмуро прорычал император. - Увы, я плохой сын и внук. Я позволяю ему жить. Потому что не могу допустить ничего подобного.
Снова перемена - и внешности, и настроения, снова мгновенная, слишком разительная, но так не бывает…
- Не верю, - отрезала Тайри, прямо глядя в глаза монарху, - вот как хотите, но ни единому вашему слову сейчас я не верю. Не сидите вы смиренно, отирая слезы по рухнувшим братским чувствам, и ни демона вы не боитесь оторвать головы заговорщикам, и мятежный ваш родственничек, конечно, пока живет, но уже совсем не так, как жил до этого. Одного не пойму, зачем мне-то сказки рассказывать? Не хотели бы - не говорили, не наших целительских мозгов дело. Но вот такое изображать…
Ну все, подумала леди, сейчас он меня убьет, чтоб неповадно было императора отчитывать. Но ведь невозможно же на все на это смотреть, лицедейство какое-то, честное слово, балаган одного актера, сплошное издевательство…
На лице венценосного собеседника мгновенно промелькнуло замешательство, а потом появилась довольная и вполне знакомая улыбка.
- Простите, Тайри, я не хотел вас напугать. Точнее, хотел, но не я. Долго объяснять. Вы же знаете, что мы, Льоффы - настоящие чудовища. Чаще всего, наш семейный монстр спит, но иногда просыпается и резвится.
- У вашего папеньки он, получается, и вовсе не засыпал?
- О нет, это совсем другое…
- То самое, о чем долго рассказывать?
- Именно. Но я расскажу. Не сейчас, но…
- Так что вы на самом деле сотворили с заговорщиками?
- Пока ничего особенного. Сидят под двойным колпаком, один они видят и могут при определенных усилиях обойти, второй - нет. А мы, тем временем, отслеживаем все ниточки, которые от них тянутся в Столицу и провинции. Сложновато, немногим можно доверить такую работу, но помощники у меня есть. Я уверен, что самые главные связи принца мы не увидим сразу. Эти пауки сидят, наверняка, по поместьям и ждут условного знака, а мы пока его не знаем.
- Возможно, стоит сделать вид, что поверили или испугались, и отпустить “поводок” чуть сильнее? И принц сам приведет вас к своим сообщникам?
- Ваши путешествия определенно пошли вам на пользу, моя леди. Возможно, я именно это и сделаю, только чуть позднее, когда решу, куда спрятать Маринн и младших детей. Старшие, увы, должны быть на виду. Рэдрик - наследник и будущий Страж, а Галенэ недавно просватали, и быть ей княгиней Гьяттской.
Ну вот, теперь это был абсолютно знакомый и привычный Льофф, занимающийся вторым любимым делом: подготовкой почвы для получения желаемого. Различных загадок хозяйке поместья он уже подкинул, на чувствах поиграл, теперь, возможно, поделится стоящей информацией. Или нет?
- Мне следует поздравить вас? - холодно улыбнулась Тайри.
- Наверное…По крайней мере, у молодых взаимная симпатия, что при династических браках большая редкость.
- Князь Эрик - завидный жених, насколько я помню.
- И чуть ли не самый ревностный хранитель старых традиций на Континенте. Галенэ придется нелегко. В горной Гьятте несколько иные взгляды на свободу и место женщины в семье и политике.
- Уверена, что ваша дочь сумеет все обернуть наилучшим образом. Для себя и Империи.
Льофф довольно хмыкнул, признавая правоту собеседницы.
- Скажите, Рикарт, а ваш младший сын разве не будет Стражем?
- Увы. Способностями, как и характером, он пошел в мать. Все приземленное, касающееся политики, экономики, дипломатии и военного дела у него получается легко. А вот древние знания и судьбы Мира вызывают у Мэйрика оторопь. Его младшей единокровной сестре, Меланте, исполнилось двадцать, но в голове одни балы, кавалеры и наряды. Магически она одарена еще меньше брата и совсем не в моей стихийной области.
- Да уж, не повезло вам с противником. Аргель наверняка не упускал из виду предпочтения и привычки ваших детей, и легко может определить, где их прячут. Придется придумывать что-нибудь неожиданное. Ну и не собирать все жемчужины в одну шкатулку, как говорит моя подруга Одри.
— Вот и подумайте, моя леди. Буду рад любой помощи. А пока нам с Маринн пора домой.
- Рикарт, если, не приведи Создатель, возникнет хоть тень опасности, отсылайте ее порталом ко мне. Можете и остальных тоже, но ведь им придется что-то объяснять…
- Я в вас не сомневался, Тайри. А вот и моя девочка… - он раскрыл объятия розовой и слегка растрепанной после сна дочери, вслед за которой Скайяр нес большую коробку с подарками.
- Ваших братьев и племянников, моя леди, мы уже проводили. Лорд Номар, похоже, проспал оговоренный с женой час возвращения и страшно торопился. Сказал, с благодарностями заглянет как-нибудь потом, - весело доложил дракон.
- До свидания, тетя Ри, - Маринн, ничуть не стесняясь отца, обняла целительницу, - ты еще меня позовешь в гости?
- Уже, солнышко. Твой папа знает, что я рада тебе в любое время.

Наконец-то можно было спокойно вздохнуть. В замке стало тихо и пусто. А через день после отъезда дорогих гостей, столкнувшись в гостиной, Тайри и Скай в один голос признали, что им скучно. Оставалась почти неделя каникул, и душа требовала их чем-то занять. Увы, ни того, ни другую никто не научил праздности и бездумному времяпровождению в объятиях пледа и подушек. Леди и ее дракон перебрали с десяток вариантов и пришли к выводу, что неплохо бы навестить Вингшалью. Скай с радостью согласился составить компанию Даллетам, наплевав даже на неприятные обстоятельства дороги. Попутно пришло решение проблемы убежища, между делом поставленной его величеством. Мир-осколок для этого подходил идеально, Тайри с братом могли безопасно провести туда хоть десяток детей, коих заговорщики могли искать хоть до скончания времен. Жаль, что государь не может сам узреть все красоты Вингшальи…Ему бы понравилось.
Бухта, пляж и дюны остались прежними - дикими и нетронутыми, а вот стало намного глубже и ярче. Песчаные склоны частично обросли кустарником, а в дальних скалах гнездились птицы. От пляжа убегала едва заметная тропка, ныряя в ложбину между холмами. По ней-то и повел друзей Номар.
Степь шумела и щебетала. Высокая сочная трава, крупные оранжевые и лиловатые цветы, островки незнакомых пушистых метелок - все радовало глаз и навевало мысли о мирной размеренной жизни. Тропинка превратилась в утоптанную проселочную дорогу и привела, как положено, к жилью. Крепкий двухэтажный дом с дворовыми постройками за низеньким, чисто символическим забором, и стоящая на отшибе кузня, видны были издалека. Ветер принес запахи горячего железа, кипящего масла и свежего хлеба.
- Мастер Дьюр! Госпожа Олли! Принимайте гостей! - крикнул Номар, открывая калитку и заходя, точно к себе домой.
На пороге дома показалась невысокая темноволосая женщина, пухленькая и румяная, в опрятном темно-вишневом платье и белом переднике.
- Мастер Нори, что ж вы, как снег на голову! Не готово же ничего, перед гостями сплошной стыд и позор получается, - затараторила она.
- Олли, когда он кого предупреждал, - пробасил кто-то рядом.
Кузнец был кряжист, приземист и очень широк в плечах. Тайри еще подумала, что в дверь ему приходится, наверное, проходить бочком. Ещё он был рыжим в красноту, а его борода и волосы заплетены во множество косичек, закреплённых цветными кожаными шнурками и серебряными бусинами.
- Ну-ка, посмотрим, кого к нам этот непоседа приволок, - хозяин вышел вперёд, и привычные слова застряли у него в глотке. Явно почуял, что непростые гости пожаловали.
- Привет тебе, старый друг! - немаленькая ладонь молодого Даллета утонула в протянутой лапище рыжего.
- И тебе привет, коли не шутишь. Чем могу помочь?
- Новости порассказать, показать, что здесь и где, или хоть провожатого с нами в город отправить.
- Ой, не притворяйся, мастер Нори! Когда это тебе провожатые нужны были, - отмахнулся хозяин дома - а новости кой-какие есть, да все наши, обыденные. Олли, на стол собери чего-нибудь, не стоймя же беседу вести! Проходите, гости любезные…
- Вот, познакомься, Дьюр, это моя сестра, Тайо. Без нее ни меня, ни тебя бы здесь не было, если ты помнишь, о чем я, - улыбнулся, усаживаясь за длинный стол, Номар, - А друга её зовут Скай.
- Знатный у твоей сестрёнки друг, - Дьюр бросил беглый взгляд на развалившегося в старом кресле дракона, - знавал я похожих на него, там, где раньше жил.
- И что у нас тут делалось? Новых людей в городе не появилось?
- Пришлых - нет, а вот младенчиков народилось предостаточно. В семье пекаря двое, у ткачихи Маффы внучка появилась, лекарь вот уж третьего нянчит. А у фермеров их никто и не считал.
— Это люди… Другие, поди, всё ещё боятся?
- Отчего ж боятся? Эти, ушастые, что сады развели, уже две свадьбы сыграли, пополнения ждут. Те, что у озера поселились, приходили кое-что из инструмента у меня заказывать, так прямо с крохой на руках и пожаловали. Как только поняли, что мирно здесь, и никто не посмеет на другого с огнем и мечом пойти, успокоились. Тяжбы - да, бывают, но сам знаешь, Кадерон пока до истины не докопается, ни спать, ни есть не сможет. Потому всё судит справедливо. В таверне недавно Логрун перебрал, бузить вздумал, кулаками своими пудовыми размахивать, да не вышло у него. Мастер Алье заглянул вечернюю чарку выпить, один взгляд на бузотера бросил - тот и заснул под столом. Так домой на подводе и доставили.
- С дальних застав вести доходят?
- Благодаря твоим придумкам, Нори. Доходят и иногда тревожат, потому как не всё мы без тебя понять можем.
- Разберусь. Кто сейчас на Зыбком Берегу?
- Дженарро со следопытами, Сауле со своими лучницами, а сколько этих угрюмых, что в скалах поселились, и вовсе не ведаю. Это правда, что им звери и птицы послушны?
- Правда. А что тревожит следопытов?
- Говорят, запахи странные появляются, будто жилье или постоялый двор где-то рядом. Едой, говорят, пахнет, мясом с травами или выпечкой. Но там, сам же знаешь, на три дня пути ни одной живой души вокруг, не то что жилья. И звери, и люди это чуют, а найти не могут.
- Интересно… но, хоть не гарью и не вонью болотной несет, и то хорошо. Тайо, чего ты улыбаешься? Мне еще со всем этим разбираться предстоит, ехать туда придется…
- Если я правильно догадалась, то у этой проблемы есть имя. А то, что дома не видно пока, так это хозяин присматривается ко всему вокруг - к миру, к людям, к силам, здесь живущим.
- Договаривай, раз уж начала, - сразу насупился Номар, - кто такой, почему не знаю…
- Его имя Кьялар, и он хозяин совершенно невероятной Таверны. Она живет на Тропах, а по желанию хозяина может появиться и в некоторых мирах. Именно с его помощью я вернулась домой.
- Ты уверена, что это он?
- Для подтверждения мне надо побывать там, где проявляются эти запахи. Вход в Таверну я уж точно найду. Если Хозяин не решит встретиться раньше.
Разумеется, Кьялар решил по-своему. Знакомое приземистое здание с пологой зеленой крышей леди Даллет заметила на окраине города. Они с Нори отправились туда пешком - брат ни за что не хотел создавать Короткий переход, и связываться с повозкой и лошадьми тоже. Таверна, распространяя все те же неповторимые ароматы, аккуратно втиснулась между чьим-то недостроенным домом и лавкой шорника. Дверь, как водится, была нараспашку, перед ней, на ступеньках, сидел кто-то из хозяйских помощников - бородатый крепыш в белоснежном поварском фартуке поверх простого серого одеяния.
- Пока не принимаем, госпожа, кухню только-только раскочегарили, - прогудел он, увидев устремившуюся к нему Тайри.
- Да нам и не к спеху, милейший. Мы после зайдем. Хозяину привет передай от леди Даллет.
- Разве ж я вас не узнал, госпожа?! Помню, как вы у нас бывали. Передам, конечно. А вы заходите вечерком, самые лучшие блюда будут!
- Вечерком не выйдет, нам возвращаться пора будет. Может, как-нибудь в другой раз…
- Да в любой, как рядом случитесь, - хохотнул бородатый.
Записан
Я вылеплю себе иную
землю из сонных перьев...
Видишь - вдалеке -
проходит ветер с синими глазами...
(c) Шамиль Пею. Песни иных земель

... глаза их полны заката,
сердца их полны рассвета...
Иосиф Бродский.

Tory

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 3155
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 1985
  • Я не изменил(а) свой профиль!
    • Просмотр профиля
Re: Сказки у камина - VIII
« Ответ #64 : 16 Мая, 2022, 22:26:17 »

Теперь можно было не тащиться на Дальние заставы, а в свое удовольствие погулять по городу - уютному, будто сошедшему с картинки. Широкие, чистые улицы, изящные особняки с башенками и добротные двухэтажные дома, цветущие кустарники и деревья, явно подстриженные умелым садовником, благоухающие цветники, сияющие свежеотмытыми стеклами витрины лавок и магазинов… Видимо, здешним жителям очень хотелось сохранить красоту этого места, а еще показать своим детям, как правильно надо жить. Аллея, обсаженная с двух сторон незнакомыми широколиственными деревьями, вывела Номара и его спутников на площадь - вполне обычную, но очень милую и праздничную, наверное, из-за обилия вазонов с цветами. Посередине радовал глаз великолепной работы фонтан с традиционной Водяной хозяйкой и кувшином. Позади располагалось большое здание с часами, очередной особняк в обрамлении похожих на кипарисы деревьев и густой сад за ажурным забором. Тайри заинтересовалась центральной скульптурой фонтана. Дома никто не изображал Водяную хозяйку столь тоненькой и юной. Почти всегда это была зрелая женщина, у ног которой опрокинулся большой пузатый кувшин. Здесь же изящная, будто готовая вот-вот ожить дева держала на плече узкий и высокий сосуд с двумя ручками. Мужчины, оставив даму любоваться прекрасным, отошли чуть дальше, в тень деревьев.
- Нравится? Правда, она великолепна? - почти пропел кто-то хорошо поставленным голосом.
Тайри обернулась - рядом с ней стоял высокий и очень красивый мужчина: идеальной формы лицо без малейших признаков возраста, правильные тонкие черты, большие голубые глаза под ровными соболиными бровями, блестящие длинные волосы цвета ночи. Сколько ему лет, сказать было невозможно, а вот о его отношении к собственной персоне - легко. Цену себе великолепный субъект знал и самим собой просто-таки любовался. Солнцеликий бог, не иначе, аж глазам больно.
- Забавно, забавно, наш незаменимый мастер Нори уже и женушку с собой притащил, - оценивающе оглядев походный костюм леди и обходя ее по кругу, промурлыкал красавец, -хотя нет, вряд ли… Был бы он женат, не наведывался бы к моей кузине-белошвейке. Вы ведь не жена ему?
- Не жена, - усмехнулась волшебница, подумывая, как ощипать хвост эдакому павлину, хоть и жаль красоту, - А скульптуру вы для этого фонтана ваяли?
- Конечно. Тут больше некому, бездари и дилетанты одни.
- Как живая. Очень, очень талантливо.
- Хм… А ведь половине здешних она не по нраву пришлась. Не такая, говорят, неправильная, испортил все я, криворукий, - он театрально развел руками и вздохнул, - однако, у Нори хороший вкус.
- Это у меня хороший вкус. Я бы хотела посмотреть и на другие ваши творения. Они ведь наверняка в городе есть?
- О, множество… В ратуше, в парке, в часовнях, вон, видите, колонны там, за забором? - он махнул рукой куда-то в сторону деревьев, - вы же понимаете, скульптор не может не творить. Вдохновение, правда, такая капризная штука… Вот вам бы хотелось стать вдохновением для мастера?
Красавец изящно склонился к собеседнице, одновременно подцепив пальцами ее подбородок и проникновенно заглядывая в глаза.
- Милорд, а что за нахал клеится к вашей сестре? - шепотом поинтересовался Скайяр.
- Ох ты ж, демона твоего лысого! Как я проглядел-то… Это Лиэлон, наш ваятель. Талантище, но бабник, каких свет не видывал. И наглец приблизительно такой же. Если он сейчас руки распускать начнет, я ему, пожалуй, оторву что-нибудь… не слишком для работы нужное. – пообещал Номар.
- Бросьте, уверяю вас, Тайри раньше успеет, - хищно оскалился дракон. - Этот хлыщ ведь понятия не имеет, с кем связался. А если что…
- Мы будем участвовать.
Местный гений, конечно, границ не ведал, за что и оказался лежащим благородной физиономией вниз, с завернутой за спину рукой.
- Что вы себе позволяете! Мерзкая девчонка! Другая бы счастлива была! Вы горько пожалеете! - с каждой фразой красавец все более захлебывался жалостью к себе.
- О, несомненно, мастер, всю оставшуюся жизнь жалеть буду, как вас физиономией в пыль макала. Ну-ну, не дергайтесь, больно будет! Ах, какой взгляд, испепелить меня надеетесь? Что?! Колдовать?!
Волосы плененного наглеца взметнулись вверх, оплели руку Тайри и поползли выше, пытаясь оторвать ее от вывернутого запястья хозяина. Полыхнуло, запахло паленым, и неудачливый гений взвыл.
- Так его, госпожа! - вокруг стали собираться посетительницы близлежащих лавок и кафе, - а то совсем берегов не видит. Думает, если Создатель красотой наградил, то всё ему дозволено. Ишь, повадился!
- Но я… я же еще и талантливый! - простонал скульптор.
- А вот с этим не поспоришь! - усмехнулся подошедший Номар, - славно ты его приложила, сестрёнка. Отпусти, пусть катится.
- Легко, - леди Даллет встала, перестав прижимать наглеца коленом к брусчатке.
- Сестрёнка? А можно было просто сказать?! - Лиэлон, потеряв прежний лоск, сдаваться, тем не менее, не собирался.
- А вы бы услышали? - подняла одну бровь Тайри, - Вы же только себя слушаете. Пришлось несколько ускорить понимание.
- Моя леди, там, за углом, великолепная кондитерская. Пойдемте? - Скай, обаятельный, как тысяча демонов, с улыбкой подал ей руку, - я успел соскучиться.
Целительница понимающе кивнула и позволила себя увести. А скульптор еще долго смотрел ей вслед - с обидой, и, как ни странно было ему самому, с восхищением.
Пошли они, конечно, вовсе не в кондитерскую, а в чудесный большой дом, где обитали старинные друзья Номара: мастер механизмов, его жена-кружевница и двое сыновей, на вид немного старше Маринн. Глава семейства с радостью согласился принять в качестве гостьи “племянницу” друга.
- Нам не привыкать, - застенчиво улыбнулась хозяйка дома, - раньше к нам вся родня детей привозила, а теперь… - она сникла и спряталась за спину супруга.
- Привозите, - кивнул тот, - в обиду не дадим, накормим, согреем. Сколько надо, столько пусть и живет, лето здесь долгое, да и осень хороша.
Убежище для дочки императора нашлось самое лучшее - можно было возвращаться домой. Уж там младшая герцогиня Даллет подробно расспросила братца о жителях города и прочих мест, совершенно не похожих друг на друга. Оказалось, брат приводил по Тропам тех, кто потерял дом, чьи семьи и жилища сожгла война, тех, кто годами прятался от преследований или просто хотел начать жизнь сначала. Вингшалья приютила почти истребленные кланы, вытесненные со своих земель племена, уставших бороться бунтарей и освободителей, и Создатель знает, кого еще. И были среди них не только люди. Первым делом поселенцы придумали закон, свято охраняющий мир и спокойствие всех и каждого, а потом стали строить город, да так быстро и споро, что Номар диву давался. Поднялись и другие поселения - у озера, в скалах и в лесах, это уж кому как привычнее было. И с каждым новым обитателем Вингшалья делалась сильнее, ярче, обширнее, хотя полноценным миром пока еще не стала, отсюда и Зыбкие Берега, и дальние заставы - там граница истончалась и с Тропы могло пожаловать нечто малоприятное.

Как это часто бывает, стоило только решить вопрос с убежищем, как все успокоилось. Тайри не сомневалась, что вся эта «тишь да гладь» временная, просто заговорщики затаились, расследование вошло в длительную кропотливую фазу, а его величество не желает зря тревожить ни ее, ни маленькую дочь, насколько возможно сохраняя видимость прежней жизни. Каждый раз, вспоминая разговор с императором, целительница понимала, что в кои-то веки ей хотелось, чтобы Рикарт стал похож на своих венценосных предков, проявил фамильную целеустремленность и жестокость и отправил на плаху несколько десятков заговорщиков без всякой жалости. Ведь эти люди покушались не только на его жизнь или жизнь его детей, они могли уничтожить все, что Рикарт создал за годы правления – и как император, и как Страж. Если смотреть шире, злоумышленники угрожали миру, а значит, и ее близким, друзьям, множеству ни в чем не повинных людей…
Юную леди бесило, что лично она никак не может остановить это или повлиять на государя. Оставалось только понять, почему он не поступает так, как казалось правильным. Льофф ведь ничего не делает просто так, и если его поступки нельзя объяснить простой логикой, нужно искать в иных областях. В семейной магии, древних легендах, в том, что уже и не помнят.
Разумеется, она силилась понять государя, хоть и знала, что занятие это в большинстве случаев бесполезное. Ведь его удерживал вовсе не страх перед кровопролитием и смутой в южных провинциях, и не полное разрушение семейных уз. Он словно боялся перейти некую границу, за которой уже не будет возврата… к чему? К себе прежнему? К спокойной размеренной жизни империи? Ответ знал только император.
Предположения Тайри подтвердились, когда его величество в очередной раз заглянул для вечерней беседы. Выслушав ее рассказ о попытке открыть ворота армии Кадарна и казни предателей, император не стал разбирать по косточкам действия молодого короля и его соратников, а только вздохнул и, не глядя на собеседницу, глухо проговорил:
- Хорошо вашему Орданну, хочет-казнит, хочет – милует, и ничего ему за это не будет.
- Можно подумать, вам кто-то может запретить казнить и миловать, - криво усмехнулась леди Даллет. Ну не нравилось ей быть свидетельницей подобных минут слабости у всесильного, как принято было считать, человека. – Или вы хотите, чтобы я снова вам не поверила?
- Мне никто не может запретить, это верно. Как никто не запрещал моему отцу, деду, прадеду… Я могу задвинуть подальше все эти никому не нужные сомнения и отправить на плаху дорогого братца и всех его пособников, по малейшему подозрению.  Вы даже не представляете, как легко мне будет это сделать. Легко и приятно. А затем захочется повторить эти ощущения еще и еще… Власть над жизнью и смертью, всепоглощающий страх обвиненных, отчаяние их детей и близких – это же такая чудесная возможность почувствовать себя богом! Скажите, Тайри, вы очень хотите увидеть на троне чудовище? Одну из фамильных ипостасей, к которым за восемьсот лет уже привыкли? Вы думаете, Ирриор зря отказался от самой возможности хоть когда-нибудь занять трон?
- Но разве не от человека зависит, поддаться демону власти и вседозволенности, или нет? – осторожно спросила целительница.
- Не в случае Льоффов, моя леди. Пока это напрямую не касается лично правителя, его чувств или планов, у него еще есть возможность держаться. Но потом…  Кроме того, есть не только семейный монстр. Его, если очень захотеть, можно держать в узде. Помните, Тайри,я рассказывал вам, что мои предки приложили руку  к Катастрофе? Так вот, миру это не понравилось, и он не простил. Я не знаю, что стало с остальными пятью семействами, что участвовали в том самоубийственном эксперименте, может, их и вовсе никого не осталось… А Льоффы отделались проклятием власти. Власть, возможность карать и миловать, развязывать войны, создавать и крушить империи, стирать из истории саму память о соперниках и несогласных превращает нас в чудовищ. Семейный монстр, который и так готов в любой момент оттеснить человека, становится и вовсе отвратительным. Государи очень быстро забывают все человеческое. Они кормят чудовище и сами получают от этого удовольствие. Да, они продолжают оставаться гениальными стратегами, удачливыми полководцами, собирателями земель т гениальными правителями – в глазах тех, кто не видит истинного положения вещей. У многих Льоффов превращение начиналось чуть ли не с младенчества. Вы же видели Кимлана? Тогда иного примера и не нужно. Однако,  среди моих предков были и те, кто сумел обуздать монстра  и избежать проклятия. Их мало, со времен Катастрофы можно пересчитать по пальцам одной руки, но они были! – его величество вскочил и нервно прошелся по комнате. – Знали бы вы, сколько хроник и дневников я перерыл в поисках противоядия! Увы, ни один из счастливчиков ни словом не упомянул, как это у него получилось. Они вообще оставили после себя очень мало личных записей. Мне остается только одно – придумать средство самому. Главное, не позволить себе махнуть на все рукой, и стать таким, как дед или отец в конце жизни.
Вот и разгадка. Последние события задевали не только государственную власть, покушения зацепили Рикарта за живое, затронули его любовь к дочери, и теперь риск превратиться в кровожадное чудовище стал очень велик. До той самой черты, за которой терялся человеческий облик, был один шаг.
- Вы вряд ли сможете себе представить, что с ними творится после… - Рикарт замолчал, подбирая слово, - после перехода. Стоит только позволить себе… - Льофф горько усмехнулся и протянул руку ладонью вверх. Секунда – и над ней забилась очень правдоподобная иллюзия: рыбка с золотой чешуей и похожим на вуаль хвостом. Тайри подумала, что Даррен, скорее всего, сотворил бы птичку, а Скайяр- бабочку. Синюю. – Вот вы держите в руках чью-то жизнь. И вы можете сделать так.
Государь резко сжал кулак, и иллюзия рассыпалась искрами.
- Даже если это… - леди Даллет повторила его прием, только в последний момент рыбка изменила форму и впилась призрачными зубами в запястье целительницы, - или, того хуже. – Пиранья превратилась в ядовитую фиолетовую медузу.
- Даже если так. Первые жертвы будут, конечно, медузами, А потом… потом я уже не смогу остановиться.
- Рикарт, чем я могу помочь? - Тайри была уверена, что с проблемой Льоффа совладает только Льофф, но не предложить помощь было выше ее сил.
- Не знаю… пока. Возможно, как целитель, вы увидите то, чего не вижу я. Возможно, просто угадаете. Мне ведь до сих пор как-то удавалось не рухнуть в этот безумный колодец. То ли везло, то ли интуиция выручала. Даст Создатель, повезет и еще немного…

Этот разговор стоил леди Даллет бессонной ночи. Она думала, сопоставляла факты, события и их последствия, каждый раз убеждаясь, что императора планомерно подгоняют к той самой черте, причем в наихудшем ее варианте. И в то же время стало понятно, почему Рикарт тянется умом ко всему новому и непознанному, постоянно дает пищу своему любопытству, изо всех сил удерживает хрупкий баланс сил в государстве и на Континенте, а еще истово блюдет закон Стражей. Все это помогает ему держаться на тонкой грани и не терять человечности. Для того же он бережно собирает вокруг себя людей - таких же увлеченных, светлых, ярких и отчаянных. Впрочем, не только людей… всех, с кем не надо лгать, притворяться, бесконечно обдумывать каждое слово или эмоцию. С кем можно быть самим собой - чтобы не превратиться в кого-то более страшного.
Тайри настораживало обстоятельство, всего единожды упомянутое Рикартом. То, что покушаясь на жизнь Маринн, враг знал, куда бить, и что бы вышло, достигни он успеха. Аргелю досталось проклятие властолюбия, Кимлану - жестокость и невоздержанность, Ирриор отрекся… Рикарту, в конечном итоге, досталось безумие, и на троне мог оказаться не просто монстр, а одержимое жаждой крови нечто.
Целительница пообещала себе, что сделает все, чтобы уберечь государя от древнего проклятия. Человека - не монарха, не наследника сильнейшей в мире династии, не Стража. Как сказали бы служительницы ордена Гарды: без него Черная чаша опустится до земли. Нужно сохранить его для Белой. Хотя, никакие ордена и высшие необходимости были тут ни причем. Просто Тайри было безумно жаль потерять Рикарта нынешнего. Нельзя превращать летний прибой или чистый яростный шторм в страшный ледяной омут, безжалостный “глаз бездны”, или, хуже того, в гнилое бездонное болото. Это несправедливо, неправильно и жестоко. Впрочем, справедливости в этом мире вообще не существует. Значит, нужно как-то сделать ее самим - из того, что под руку подвернется. И, по возможности, никого при этом не убить.



Записан
Я вылеплю себе иную
землю из сонных перьев...
Видишь - вдалеке -
проходит ветер с синими глазами...
(c) Шамиль Пею. Песни иных земель

... глаза их полны заката,
сердца их полны рассвета...
Иосиф Бродский.

Красный Волк

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 6464
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 7143
  • Я не изменил(а) свой профиль!
    • Просмотр профиля
Re: Сказки у камина - VIII
« Ответ #65 : 16 Мая, 2022, 22:45:55 »

Изумительно написанные эпизоды - читаешь, и просто с головой проваливаешься в текст, снова понимая, как же отчаянно не хочется тебе из него выныривать :). Очень и очень тревожно за Рикарта, но упрямо веришь, что и у него хватит сил совладать со страшным фамильным проклятьем, и Тайри сумеет, хотя это и неимоверно трудно, ему помочь. И до чего же радостно за Вингшалью! :D Здорово, что этот мир, ставший новой родиной для тех, кто, сполна нахлебавшись боли и горя, родину потерял, теперь наполняется жизнью, теплом, яркими красками и детскими голосами... Ну, а Лиэлон получил по заслугам. Огромное спасибо за чудесное продолжение, эрэа Tory! :)       
Записан
Автор рассказа "Чугунная плеть"

Convollar

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 6024
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 10775
  • Я не изменил(а) свой профиль!
    • Просмотр профиля
Re: Сказки у камина - VIII
« Ответ #66 : 17 Мая, 2022, 00:06:55 »

Замечательно, эреа Tory! Такая страшная и такая реальная история Рикарта и Вингшалья - как путешествие в мечту. В Город на границе между тем и этим. Только что - по меркам миров - родившийся и растущий, крепнущий мир. Такой живой и такой добрый мир. И вновь Рикарт, идущий по грани. Но Тайри что-то заметила, насчёт слабого места. Любовь к детям, к Маринн, возможно, именно здесь есть надежда. Спасибо, эреа Tory!
Записан
"Никогда! Никогда не сдёргивайте абажур с лампы. Абажур священен."

Зануда

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 507
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Мужской
  • Сообщений: 1456
  • Я не изменил(а) свой профиль!
    • Просмотр профиля
Re: Сказки у камина - VIII
« Ответ #67 : 17 Мая, 2022, 11:22:30 »

Охохо! За что ж так сурово Льоффов-то? Как при таких вводных службу Стражескую нести? Я уж про трон молчу. Нет, что-то мне, конечно, подсказывает, что выход есть и будет найден, но реально с такими гейсами только в скиту молиться, а не политикой заниматься и Мир держать!
Приходит на ум для разрешения противоречия разве что независимый от воли монаршей Высший суд. Со своим Следственным управлением. Но решение чреватое, и по двум направлениям сразу оно опасно. Тут и возможность перехода того Суда в руки загребущие Отступника, и вполнеиз нашей, земной действительности опасность - заговор, а там и эгалите, фратерните и либерте на подходе. К радости того же Отступника. Ведь вмешиваться в работу того Суда ЕИВ не сможет!
П.С.
Да и вообще выход этот так, с душком. "Я не могу, убейте их сами, а я буду весь в белом!"
Записан

Tory

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 3155
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 1985
  • Я не изменил(а) свой профиль!
    • Просмотр профиля
Re: Сказки у камина - VIII
« Ответ #68 : 17 Мая, 2022, 13:17:06 »

Спасибо, мои дорогие читатели!
Замечательно, эреа Tory! Такая страшная и такая реальная история Рикарта и Вингшалья - как путешествие в мечту. В Город на границе между тем и этим. Только что - по меркам миров - родившийся и растущий, крепнущий мир. Такой живой и такой добрый мир. И вновь Рикарт, идущий по грани. Но Тайри что-то заметила, насчёт слабого места. Любовь к детям, к Маринн, возможно, именно здесь есть надежда. Спасибо, эреа Tory!
Тайри пока заметила главную уязвимость. Не исключено, что еще что-то заметит.
А Вингшалья еще сыграет свою роль, очень важную, но до этого пока далеко

Охохо! За что ж так сурово Льоффов-то? Как при таких вводных службу Стражескую нести? Я уж про трон молчу. Нет, что-то мне, конечно, подсказывает, что выход есть и будет найден, но реально с такими гейсами только в скиту молиться, а не политикой заниматься и Мир держать!
А нечего было со своими экспериментами Катаклизм устраивать! Целый приполярный контитнент, цветущий и плодородный, угробили, кучу народу угробили, последствия по сю пору не разгребли - ну как тут не наказать? А вот будет над тобой дамоклов меч висеть - сто раз подумаешь, прежде чем творить что-либо.
На то они и Льоффы, что как-то выживали, выворачивались и мир хранили в силу возможностей. Стражей, все-таки, несколько больше десятка, Мир не только они держат. Смену можно подготовить и дело передать сыну раньше, чем трон, а то и вовсе Страж отречься вовремя может. Мы же не знаем, кто и как там наследовал, даже у Рикарта не все гладко было. 
Приходит на ум для разрешения противоречия разве что независимый от воли монаршей Высший суд. Со своим Следственным управлением. Но решение чреватое, и по двум направлениям сразу оно опасно. Тут и возможность перехода того Суда в руки загребущие Отступника, и вполнеиз нашей, земной действительности опасность - заговор, а там и эгалите, фратерните и либерте на подходе. К радости того же Отступника. Ведь вмешиваться в работу того Суда ЕИВ не сможет!
П.С.
Да и вообще выход этот так, с душком. "Я не могу, убейте их сами, а я буду весь в белом!"
Да, выход такой, конечно, не выход.
Лекарство найдется - как всегда, совершенно неожиданное, и как бы не хуже болезни, но не стоит забывать, что мы имеем Льоффа незаурядного венценосного, одна штука. Ну и родственники у него не все убивцы и моральные уроды, некоторые его любят и берегут. И других для этого привлекают. Он справится, я думаю.
Записан
Я вылеплю себе иную
землю из сонных перьев...
Видишь - вдалеке -
проходит ветер с синими глазами...
(c) Шамиль Пею. Песни иных земель

... глаза их полны заката,
сердца их полны рассвета...
Иосиф Бродский.

Tory

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 3155
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 1985
  • Я не изменил(а) свой профиль!
    • Просмотр профиля
Re: Сказки у камина - VIII
« Ответ #69 : 24 Мая, 2022, 17:20:07 »

Пасхалок, коих не менее двухна квадратный метр, никто не заметил... ну и бог с ними.
Едем дальше. Точнее - летим, чтобы увидеть разрешение драконьего психологического кризиса, а также мать вполне конкретных драконов.

Лицей, главный столичный госпиталь, домашние радости, состоявшие из визитов братьев и пле-мянников, друзей с детьми, редких вылазок в разные города со Скаем, столь же нечастые, а пото-му длинные беседы с его величеством - жизнь упорно делала вид, что стала прежней. Тайри это полностью устраивало. Целительница, как могла, старалась найти “противоядие” для государя. Она настолько погрузилась в наблюдения и изыскания, что проглядела нечто важное у себя под носом. Скайяр внезапно растерял всю свою иронию, искрометную жизнерадостность и желание ввязываться в различные авантюры. Он стал молчалив, задумчив и часами просиживал рядом с Тайри, точно боялся хоть на секунду выпустить ее из виду. Когда она возвращалась в Лицей, дра-кон просил ее носить сапфир не снимая. Выглядел он при этом не столько убедительным, сколько несчастным, и Тайри, конечно же, согласилась. В конце концов, устав от его попыток объяснить свою просьбу, целительница остановила его:
- Скай, тебе достаточно сказать “я так хочу” или “это необходимо”, и я сделаю. Я ведь доверяю тебе, как никому другому, ты не забыл?
Он, разумеется, не забыл, только почему-то дико смутился и растерял все слова. А через некото-рое время синеглазый дракон решил и вовсе лишить покоя свою подопечную. Он долго выбирал момент, зная, что легко этот разговор ему не дастся. О том, что подумает и почувствует Тайри, Скай старался не думать - не потому, что ему было безразлично, как раз наоборот. Крылатый бо-ялся навоображать себев5у невесть что, а потом разочароваться в ожидаемой реакции. Нет ниче-го хуже, чем поверить в собственные вымыслы, особенно для его племени. Были уже прецеденты. Создатель всемогущий и все Древние, помогите!
- Моя леди, выслушайте меня, пожалуйста, - голос просящего прозвучал непривычно тихо и не-уверенно, - это недолго.
- С радостью, Скай, - Тайри немедленно оставила артефакт, над которым работала, и повернулась к синеглазому собеседнику, против обыкновения, глядевшему в пол. - Тебе нужна моя помощь?
- Нет… да… - Скай сжал и разжал кулаки, собрался. - Ничего не случилось, госпожа. Ничего осо-бенного. Помощь мне, действительно, нужна, как и совет, но вы, к сожалению, не в силах мне по-мочь, а я не в праве просить. Из-за договора и по многим другим причинам.
Целительнице сделалось страшно - не за себя, за друга. Видеть Скайяра таким растерянным, беспомощным, почти сломленным… Что должно было случиться, чтобы он стал таким? Он сотво-рил нечто несовместимое с их драконьими законами, долгом, договором? Может быть, ему просто нужна свобода, ведь рано или поздно любое служение, даже добровольное, становится тяжким грузом?
- Госпожа моя, я вынужден оставить вас на какое-то время, - она не успела его остановить. Сине-глазый опустился на одно колено и низко склонил голову. - Прошу вас, отпустите меня. На мои во-просы могут ответить только в доме Танцующих с Волнами.
- Скай, встань, пожалуйста, - не задумываясь, что делает, Тайри извечным женским движением коснулась его затылка, зарываясь пальцами в густую жемчужную шевелюру. - Конечно, я отпус-каю тебя, раз уж ни в чем помочь не в силах. Ты ведь вернешься?
Дракон поднялся, сказал глухо, точно нехотя:
- Если госпожа прикажет…
А вот это уже ни в какие ворота не лезло. Тайри бегло огляделась, схватила первое, что подвер-нулось под руку - фарфоровый поднос для инструментов - и со всей силы грохнула его об пол.
- Демоны тебя раздери, Скай, что ты творишь!! Какая, к Отступнику, госпожа, какие приказы! Опомнись! Или тебя околдовали, и мне надо оттащить тебя в Город-над-Морем, чтобы Одри сняла с тебя порчу?
- Моя леди, я не имею права рассказывать подробности, но… Возможно, я вернусь совсем другим, и вы не раз пожалеете, что приняли меня обратно.
- А иначе нельзя поступить? Как-то обойтись без помощи твоих родственников?
- Я слышал о тех, кто рискнул. Добром для них это не кончилось, - дракон упорно отводил взгляд, а по лицу ничего, кроме смятения, не читалось. Леди Даллет лишь вздохнула:
- Если так, то лети. Твоя жизнь для меня дороже любых желаний. Но, если сможешь, и, главное, если захочешь - возвращайся. Я буду ждать.
Скай стал почти прежним, будто настоящее лицо проступило сквозь иллюзию, порывисто шагнул ближе, прижал к горячим сухим губам ее ладонь, сверкнул ясными синими глазами.
- Спасибо, моя леди. Я всегда знал, что вы самая лучшая. Берегите себя и… до встречи.

Дракон исчез, а леди Даллет без сил опустилась на стоящий у стены сундук. Что же случилось с синеглазым? Что важное она пропустила? И ведь ни у кого не спросишь…  И как теперь жить без надежного искреннего друга, ставшего, наверное, больше чем семьей?  Тайри поневоле стала вспоминать всех, кого потеряла. Почему, ну почему они появляются, позволяют к себе привык-нуть, прикипеть, прорастают в сердце, а потом уходят  или вовсе умирают, оставляя ей только ра-нящую душу память? Что и когда она совершила, достойное подобного наказания?
Записан
Я вылеплю себе иную
землю из сонных перьев...
Видишь - вдалеке -
проходит ветер с синими глазами...
(c) Шамиль Пею. Песни иных земель

... глаза их полны заката,
сердца их полны рассвета...
Иосиф Бродский.

Tory

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 3155
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 1985
  • Я не изменил(а) свой профиль!
    • Просмотр профиля
Re: Сказки у камина - VIII
« Ответ #70 : 24 Мая, 2022, 17:23:47 »

Скайяр шел по знакомой с детства галерее, выложенной лазуритом и голубым мрамором. Здесь ничего не изменилось, это пугало и радовало одновременно. Сколько лет прошло с тех пор, как он покинул гнездо? И как давно он подчинился решению конклава Старших, принял служение и позволил привязать себя к капсуле - и к людям? Скай ведь совсем недавно задумался, для чего это было сделано и почему в кристаллы угодили тогда именно они - последние птенцы Мелеоры Синекрылой. Никто из его единоутробных братьев и сестер, никто из ровесников, родившихся в других домах, не удостоился этой участи. А им шестерым тогда сказали: надо! Так лучше будет для мира, для всего драконьего рода и для них самих. Никто и не подумал спросить - зачем, почему? Потом, много лет спустя, прочувствовав на собственной шкуре, что капсула - не мир, а лишь убогое его подобие, что служить некоторым горько и тошно, что договор не разорвать, и, даже пережив хозяина, приходится возвращаться в кристалл - драконы попытались осознать, за что им такое "счастье". А еще задумались, можно ли навсегда избавиться от служения, и, по молодости и горячности, задали вопросы главам кланов. Именно тогда Договор приобрел свой нынешний строгий вид, связывая дракона и давая куда большую свободу человеку. Только он мог посчитать Договор исполненным и вернуть крылатому свободу. Скай понятия не имел, что и как сложилось у его сестер и братьев. Он был уверен лишь в одном - с Тайри ему неслыханно повезло. Дракон давно уже мог покинуть ее - и не хотел. Более того, последнее время он и вовсе перестал понимать, как будет жить без своей леди, поэтому и выдумал всю эту историю с передачей долга новому спутнику. Тайри совершенно незачем знать, что Договор исполнен. Ответы на мучившие его вопросы Скай не мог и не хотел искать среди людей. С таким все драконы во все времена приходили к Старшей матери дома, уповая на ее мудрость и доброту. Здесь кареглазому снова повезло. Так сложилось, что Старшей дома Танцующих с Волнами стала его мать. В детстве он боготворил Мелеору, став старше, восхищался ее умом и умением выслушать, окончательно повзрослев, стал задаваться вопросом: почему матушка смотрит на него и братьев с затаенной печалью и беспокойством. На старший выводок она смотрела совсем иначе. Вот и теперь синеглазый очень надеялся, что Мелеора Синекрылая хотя бы выслушает его, нарушившего негласный запрет - появляться в стенах Дома только по зову старших.
Загнав поглубже волнение и нежелание посвящать кого бы то ни было в свои личные тайны, Скайяр остановился у знакомых дверей. На светлом дереве все тот же рисунок годовых колец и вплетенные в него самоцветы. Они засветятся, только если мать захочет увидеть сына. Разумеется, аквамарины тут же засияли, приглашая блудного дракона войти. Как и раньше, Скай залюбовался вставшей ему навстречу женщиной. Матушка, на первый взгляд, совсем не изменилась, несмотря на прожитую уйму лет. Тот же гордый разворот плеч, та же царственная осанка - куда там человеческим королевам. Та же плавность движений и легкость походки. Та же печаль и тревога в огромных бирюзовых, как южное море, глазах. Но, подойдя ближе, сын заметил и по-человечески седые пряди в темной копне волос, и тонкие складки, залегшие у рта, и неподвижность лица - верный признак неумолимой старости у драконов. Синеглазый молча опустился на колени и прижал к губам горячую руку Старшей.
- Какие катаклизмы заставили тебя, сын, вспомнить о моем существовании? Твой договор давно истек. - Она хотела произнести это холодно, но голос дрогнул и выдал больше, чем ставшее бесстрастной маской лицо. Мелеора, безусловно, была взволнована и рада встрече.
- Я никогда не забывал о вас, матушка. Когда-то вы сами запретили мне являться без зова… или без крайней необходимости.
- И в чем же твоя необходимость?
- Я… мне нужен ваш совет, матушка. Больше никто не в силах сказать, что происходит со мной и как мне жить дальше, - со вздохом ответил дракон, вставая. - умоляю, выслушайте меня. Выслушайте до конца, а потом делайте со мной, что хотите. Хоть сожгите, ко всем демонам…
- Ну что ты, мальчик мой, - едва заметно улыбнулась Старшая, и глаза ее потеплели, - я никогда не была жестока со своими детьми. Мы, все-таки, не алые драконы. Рассказывай!
И Скайяр рассказал - с первого дня, с той самой капли крови новой хозяйки, что позволила ему покинуть капсулу. Шаг за шагом, день за днем - о себе и о Тайри, о тех, кто был рядом, кто стал другом, кто удивил его и кого удивил он сам. О том, как рядом с его леди появился совсем молодой Князь-Хранитель, понятия не имевший, кто он на самом деле. О том, как Тайри чуть не умерла, и как они вместе пытались вытащить ее с Серого Тракта. О том, как Даррен все-таки спас ее, и между ними появилась Струна - верный признак предназначения. О том, как мстил за спасенного Стража Отступник, как им всем пришлось уходить, не задумываясь, какую тропу стелет под ноги двуликая богиня. О Городе-над-Морем, войне и старом враге. О чувствах Даррена к Тайри, о том, что они ничего не успели, о расставании и возвращении… о том, что залечив раны, он не в силах был возвратиться в капсулу. О странной радости, что поселилась в сердце, и о том, что он готов был в лепешку расшибиться, чтобы радовалась его леди. О постоянной тревоге за нее, о Длинной Ночи и о том, как ему понравилось возиться с человеческими детьми.
- В последние пару месяцев я совсем перестал понимать, что со мной происходит, - Скай охрип от долгого рассказа, но мать ни словом не перебивала его, только смотрела, не отрываясь, ясными сияющими глазами. Дракон ожидал чего угодно: осуждения, гнева, разочарования, равнодушия… А вместо этого наблюдал, как все больше светлеет, молодеет, освещается радостью ее лицо, как взгляд наполняется облегчением и торжеством, как оживают давно застывшие черты. - Мне хотелось постоянно быть рядом, касаться, говорить с ней… Если появлялся кто-то, оказывавший моей леди знаки внимания, я просто приходил в бешенство. Под конец я извелся от злости на себя, на обстоятельства, на ее слепоту. Напридумывал себе Создатель знает, чего и, боясь сорваться, пришел к вам за советом. Я знаю, что не имею права, что идти наперекор золотому дракону нельзя, что эти двое предназначены друг другу, но… - последние фразы синеглазый уже шептал, - я не вижу выхода. Остаться до конца или исчезнуть? Дожить до древней драконьей схватки с Хранителем, нарушить закон или оставить ее одну, что равносильно предательству? Что мне делать, матушка?
Мелеора улыбнулась, и Скайяр почувствовал себя ребенком, едва вставшим на крыло.  Память об этой улыбке, как о чуде, он хранил всю сознательную жизнь. Чудо, сотворенное из любви, уверенности, материнской гордости и надежды осталось в далеком прошлом. Чем старше становились синеглазые братья и сестры, тем реже оно происходило. Мать становилась строгой и грустной, а потом… А потом конклав отправил их в капсулы, а в этой полужизни чувства и воспоминания бледнеют и исчезают. И вот сейчас Старшая дома Танцующих с Волнами будто вернулась в прошлое, сбросив несколько сотен лет.
- Если бы ты знал, как я рада, сын мой! - прошептала Мелеора, обнимая его. - Прости, я понимаю, что ты в смятении, ты измучился и страдаешь, но… это хорошие новости. Для тебя и, скорее всего, твоих братьев и сестер. Твое сердце проснулось, и нет более опасности…
- Какой опасности, мама?
- Я все расскажу, но позже. Теперь она не важна, ее просто нет, о ней можно и нужно забыть. Лучше расскажи мне о той женщине, что сумела разбудить тебя.
- Матушка, вы же понимаете, я могу бесконечно…
- Попробуй говорить только то, что считаешь главным.
Через час Старшая знала все, что ей было нужно. Остановив сына жестом, она сказала мягко и значительно:
- Чего нам делать категорически не стоит, так это принимать поспешных решений. Нам нужно понять все до конца. Мне следует посоветоваться со Знающими и Помнящими - о тебе и твоей леди. А тебе нужно помолчать с самим собой, наверное, о том же. Эта дверь для тебя.
Скайяр обернулся: открывшийся портал вел в место, о котором любой дракон слышал с детства, а видел хорошо если раз в жизни. Легендарный Берег Молчания - узкая полоска пляжа, синие океанские волны с одной стороны, заросшие лесом старые горы с другой. И никого вокруг, птицы и звери не в счет. людей там отродясь не было, а дракон мог появиться только один. Если, конечно, ему нужны были ответы и время на раздумье. Синеглазый низко поклонился матери, шагнул в портал и распахнул крылья.
Записан
Я вылеплю себе иную
землю из сонных перьев...
Видишь - вдалеке -
проходит ветер с синими глазами...
(c) Шамиль Пею. Песни иных земель

... глаза их полны заката,
сердца их полны рассвета...
Иосиф Бродский.

Convollar

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 6024
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 10775
  • Я не изменил(а) свой профиль!
    • Просмотр профиля
Re: Сказки у камина - VIII
« Ответ #71 : 25 Мая, 2022, 09:36:22 »

Как всё, оказывается, сложно! И как интересно. Вопросов больше, чем ответов. И что там с Дарреном? И что вообще будет - со Скаем, с Тайри? И сколько тайн. Спасибо, эреа Tory!
« Последнее редактирование: 26 Мая, 2022, 09:40:10 от Convollar »
Записан
"Никогда! Никогда не сдёргивайте абажур с лампы. Абажур священен."

Красный Волк

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 6464
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 7143
  • Я не изменил(а) свой профиль!
    • Просмотр профиля
Re: Сказки у камина - VIII
« Ответ #72 : 26 Мая, 2022, 09:20:36 »

Мать драконов ну просто замечательно выписана, новые тайны - да, нестерпимо интригуют, а от самих этих эпизодов, эмоциональный накал у которых - высочайший, не оторваться. Огромное спасибо за продолжение, эрэа Tory! :) 
Записан
Автор рассказа "Чугунная плеть"

Tory

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 3155
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 1985
  • Я не изменил(а) свой профиль!
    • Просмотр профиля
Re: Сказки у камина - VIII
« Ответ #73 : 04 Июн, 2022, 16:16:58 »

(Голосом Николая Николаевича Дроздова): продолжаем изучать драконов в их естественной среде обитания. Сейчас мы видим трех старших представительниц наиболее значимых семейств, также именуемых Домами, в их антропоморфной форме. Надо заметить, что они ведут себя наредкость дружелюбно и вполне способны договориться, хотя такое возможно далеко не всегда...

Мелеора какое-то время следила за полетом сына, не смахивая счастливых слез. Самая большая боль её жизни отступила и вот-вот исчезнет совсем. И ей, действительно не о чем жалеть - ведь величайшая магия в сотворённой вселенной проснулась в её сыне и расставила всё по местам.
Можно только вспомнить – самый последний раз – как и откуда взялась эта боль.
Во время Катаклизма пострадал не только мир человеческий. Там, где обитали драконы, тоже творилось Создатель знает что. Рушились веками поддерживаемые чары, лихорадило защитные барьеры, возникали воронки, скручивающие вместе плохо сочетающиеся Потоки. Открывались самопроизвольно порталы в чужие миры, и иногда из них лезло такое, что приходилось бросать в бой все силы Поколения. В одну из таких "дыр", к счастью, сразу захлопнувшуюся, и выпал изра-неный серебряный дракон. Тогдашний Князь-Хранитель откровенно растерялся, да и что взять с молодого и неопытного. Несколько дней к истекающему кровью чужаку просто боялись приблизиться. С одной стороны, вроде бы свой, соплеменник, пусть и из другого мира, а с другой - серебряных здесь никто из живущих не видел, хотя Помнящие и хранили знания об этих редких детях Белой ветви с задатками всех прочих ветвей, вплоть до Золотой. На рождение такого ребенка драконьи маги шли сознательно и крайне неохотно, как на большую жертву, только когда иного выхода не было. Когда миру нужен был огромной силы воин - защитник или…  Помнящие рассказывали о немыслимом: случалось, хоть и нечасто, что разумные предавали свой мир и своих хранителей. Как такое могло произойти? Иногда в пылу жестоких экспериментов, в безумии войн, в погоне за прогрессом, наихудшим же вариантом был добровольный выбор пути, что всегда любезно подсовывал детям Создателя Отступник. За получение мнимых или временных благ - последовательное уничтожение старых устоев, традиций, запретов, морали, открытие дорог темным сущностям и, как итог, разрушение самих себя и мира. Драконы до конца старались убедить подопечных - и гибли. Все силы бросали на противодействие Отступнику - и гибли. Пытались удержать хотя бы часть мира чистой и нетронутой, создавали стены ценой собственных жизней. Если Знающие успевали предсказать тщетность всех усилий - рождался серебряный дракон. Одиночка, наделенный всеми качествами драконьего рода, кроме единственного. Он не умел любить - ни себя, ни других, ни тех разумных, что с начала времен защищали его соплеменники. Ведь при необходимости он должен был без малейшего колебания их уничтожить. Как правило, воин с холодным сердцем погибал в последнем бою или от истощения магических сил, а мир после очищения долгие века принадлежал растениям и животным. Отступнику же мир без разумных существ оказывался не нужен, и он отправлялся на поиски следующего.
Значит, где-то происходила решающая битва и, если серебряный воин здесь, то драконы, скорее всего, проиграли. Все с ужасом гадали, что же там творится, что за оружие придумали люди (и люди ли?), если у совершенного Крылатого такие раны? Куда они дошли по пути прогресса, и не способствовал ли им в этом Отступник?
Хорошо было рассуждать таким образом Хранителям и Знающим, ведь за судьбу собственного мира они не опасались.  После Катаклизма люди ужаснулись, вняли голосу разума и драконьему убеждению, рьяно взявшись исправлять собственные ошибки. Отступник маячил где-то далеко и его можно было не бояться. А воин с холодным сердцем — вот он, здесь, и его Старейшины вкупе с Князем считали опасностью не меньшей. Только драконья природа не давала им уничтожить себе подобного.
Мелеора по сей день не могла объяснить, что толкнуло ее к полумертвому чужаку. Наверное, все та же величайшая магия во вселенной. Отец ее детей погиб задолго до Катаклизма, во время одного из прорывов темных тварей. Сыновья Таура по прозвищу Ночной Шторм давно встали на крыло и жили собственной жизнью. Синекрылая же с детства мечтала о чуде, только не знала, как оно выглядит. У драконов, творцов всего чудесного в этом мире, какие еще могут быть чудеса? Один Создатель, поди, знает. Теперь знала и Мелеора. Залечить раны чужаку, выходить, вернуть всю полноту жизни тому, кто уже не надеялся - чудо? В одиночку против всего Конклава отстоять его жизнь и свободу - чудо? Растопить собственными чувствами ледяное сердце, сделать счастливым, подарить продолжение в этом мире - чудо, и вовсе почти невозможное.
Создатель милосердный, сколько же тогда было криков, осуждения, да что там, неприкрытой ненависти в ее адрес! Да как она осмелилась! Да что можно найти в существе с холодным сердцем?! Кто может от него родиться, такие же чудовища?! Наш мир не нуждается в них! Лучше избавься, пока эти твари не родились! Именно поэтому шестеро детей синеглазого красавца с жемчужно-белыми волосами и упрямой Мелеоры появились на свет, пробив скорлупу яиц. Кладку было куда проще защищать в боевом обличье, и Серебряный делал это не менее яростно, чем Синекрылая.
Малыши были здоровыми синими дракончиками, и, впервые изменив облик, крайне удивили родню, оказавшись исключительно папиными копиями. Такая вот загадка: драконья половина - в маму, человечья - в папу, а что внутри - поди догадайся. Даже Знающие не брались предсказывать. Можно было просто любить их до безумия, как Серебряный, вкладывать душу в каждого, как Мелеора - или наблюдать, как многие "доброхоты", с виду беспристрастно, как развиваются и чему учатся чужие дети. И относить все, что не казалось привычным и правильным, на темную чашу весов. К сожалению, не все наблюдатели были неправы. Отпрыскам Серебряного гораздо больше нравилось пребывать в крылатой ипостаси, побеждать во всяческих состязаниях и изучать боевые искусства. История мира, риторика, целительство и та часть магии, которая касалась человека и его защиты, была отодвинута на третий план, как любые отношения и чувства. Мать и отец - практически боги, им не перечат, ими восхищаются, они вне конкуренции. Наставники - рангом ниже, но им тоже доверяют. Пока. Знающие и Помнящие - непонятная и, скорее всего, опасная сила, возражать ей бесполезно, лучше вообще не сталкиваться.  Все остальные? А зачем они нужны? У нас есть мы, мы справимся с любым катаклизмом! Люди? Эти-то тут каким боком? История показывает, да и отец говорит, что они вечно все портят, так зачем им помогать? Миру - сколько угодно, хоть сейчас в бой, на рубеж, к Отступнику в бездну… Ах, одно без другого невозможно? А как же изначальные наши миры, о которых нам твердят Помнящие? Там ведь от Сотворения жили только драконы, и хорошо ведь жили, Создатель нарадоваться не мог!
Возможно, этот юношеский максимализм сам собой сошел бы на нет, и дети Серебряного стали такими же, как все, но внезапная гибель их обожаемого отца поставила в этом процессе жирную точку. Он погиб не случайно - закрыл собой рукотворную брешь, пробитую очередным темным "мессией" и его паствой в пустыне Старого континента. Муж Мелеоры поступил, как привык: выжег до базальта тайный храм и все поселения вокруг, не оставив от темной братии даже пепла, а оставшихся сил хватило, чтобы стать частью Стены и не дать просочиться ни единой твари. Говорили, что так умели только Древние. Теперь его дети знали, что Серебряный ровня героям из легенд, но стало ли им от этого легче?
Упрямые отпрыски Мелеоры и чужака увидели в случившемся не только подвиг отца, но и преступление людей. Очередное преступление против родного мира и драконьего рода. Когда их попытались переубедить, Кириан - более всех остальных похожий на родителя и более всех его любивший - легко разбил все доводы.
- Пробой возник случайно? Нет. Его сделали люди. Они призвали в наш мир мерзких демонов, желая возвыситься и изменить существующий порядок вещей. То есть, преследуя свои мелочные цели и потакая мерзким страстишкам. Следовательно, мой отец погиб по их вине. Они заслуживают, как минимум, того же, но никак не нашей помощи. Вы говорите, что виновные уже наказаны, сожжены? А разве они первые или, может, единственные? Не успеете моргнуть глазом, как по-явятся следующие, ибо тяга к власти у них неистребима.
Тут даже Знающие не нашлись, что ему ответить. После этого дети Серебряного замкнулись, перестали общаться со сверстниками, хотя все шестеро успешно сдали промежуточные испытания и приступили к заключительному этапу обучения. На юношей засматривались дочери других кланов, за девушками ухаживали и зрелые воины, и младшие сыновья золотых князей, но дети Синекрылой оставались холодны к чужим чувствам. Немного отличался только Скайяр, по общему мнению, больше унаследовавший от матери. Он много и с удовольствием учился, не считал зазорным участвовать в делах и забавах сверстников, вообще был куда более покладист и общителен, нежели его братья и сестры. Они относились к нему, как к младшему - снисходительно и несколько свысока. Скай не возражал, но и не приветствовал это, просто жил, как живется. Да, никем не увлекся, не нашел подругу, ну так жизнь-то длинная!
Увы, наблюдатели и злопыхатели не дремали. На Конклавах Старейшин все чаще поднимался вопрос об ущербности всего выводка Синекрылой. Если они не способны полюбить то, что с неза-памятных времен охраняют драконы, то зачем они нужны? Не проще ли от них избавиться, как от опасных безумцев, история помнит такие прецеденты. Миру и его Хранителям не нужны срывы, самосуды и конфронтация с людьми…
Мелеора испробовала бессчетное количество методов убеждения - все было бесполезно. У нее осталось лишь одно средство - попросить помощи у Старшей клана Знающих. Когда-то совсем юная Синекрылая спасла единственного сына черной драконицы. Случайно - да кто ж об этом знал? Ялна Яблоневый Цвет стала наставницей Мелеоры и до сих пор добра не забыла. Именно тогда они вместе и придумали дорогу Служения, договоры и условия возвращения для всех ше-стерых. Оставалось только создать капсулы - и обстоятельства, что свяжут драконов и их людей. Шесть "драконьих слез" ушли в мир, и вот теперь, через несколько сотен лет, вернулся один из "узников". Вернулся с проснувшимся сердцем. Скайяр, младший из младших, достойно выдержал все испытания, в том числе, и службу непростым людям, спасал мир или нечто большее в Городе-над-Морем, помог своей целительнице удержать по эту сторону Грани молодого Хранителя, и не заметил, как растаял на сердце ледяной панцирь, унаследованный от отца.
Мелеора помахала рукой набирающему высоту синему дракону, а потом сама шагнула за дверь, похожую на каменное зеркало. Этот переход создала для нее сама Ялна, велев не забыть о нем, когда появятся добрые вести. Синекрылая давно решила, что он так и останется невостребован-ным, но Создатель судил иначе.

Скай не считал восходы и закаты. Он летал над морем, любовался горами, охотился, плавал, но-чевал в пещерах, сидел у костра, пел вместе с ветром и танцевал с волнами. А еще думал, вспо-минал и пытался представить свое будущее с той, что занимала его мысли.  Сын Мелеоры был честен с собой, поэтому варианты получались … разные. От самых прекрасных и безоблачных до полной катастрофы. Увы, даром предвидения синий дракон не обладал и  боялся только одного - сломать своей леди жизнь. Что ему оставалось? Оставаться собой и строго следовать придуманной им же самим легенде: не покидать леди, пока не появится другой защитник, еще более надежный. Как им говорил отец? Чаще всего упорных и стойких в конце дороги ждет чудо, и только потом - смерть. Судьба уважает тех, кто не склоняет перед ней голову.

Мелеора не знала, сколько прошло времени. В лаборатории Ялны не было окон, а хронометры отсчитывали время опытов. Старшая дома Знающих выслушала ее, потом задавала вопросы, а после сказала чуть напряженно:
- Я хочу увидеть, Мели.
- Что, моя госпожа?
- Всё. И не одна. Я послала зов Старшей дома Помнящих.
- Вите Полночный Ветер? Но она же тогда чуть не приговорила моих детей…
- Ты говорила с ней хоть раз с тех пор, Синекрылая? Она многое пережила, многих потеряла и считает, что это - плата за несправедливый суд над детьми Серебряного. А еще, она не понимает, как стало возможным все то, что случилось у тебя с чужаком.
- Чужака звали Арман, Знающая. А как получилось… Вы же помните, как получилось с Тауром? Только все было наоборот.
- Когда тебя заметил этот старый вояка, ты едва перешагнула порог брачного возраста, Синекрылая. А для рождения детей была даже слишком юна. - голос Помнящей остался прежним: низким и ровным, практически без интонаций, - Таур завоевал тебя в поединке, по древнему обычаю. Если уж смотреть правде в глаза, соперники у него были такие же как ты - почти дети, и свою победу он получил даром. На тот момент он единственный из старших воинов оставался свободным. Все его ровесники давно обзавелись семьями, и, главное, потомством. Ночной Шторм решил, что ты вполне для этого подходишь, а увидев тебя в человеческом облике, еще и потерял голову от твоей красоты. Как только появились на свет твои старшие дети, он вернулся к привычному образу жизни: охота за тварями Отступника, наблюдение за человеческими конфликтами, длительные дежурства на Рубеже… Ты часто его видела?
- С тех пор, как дети встали на крыло - ни разу.
- Я так и думала. Пыла немолодого уже Таура хватило, чтобы гореть за вас двоих и зачать детей, но продлилось это недолго. С Серебряным за двоих горела ты?
- Зачем вы спрашиваете, если можете в любой момент заглянуть в мое прошлое. – Мелеора до сих пор любила своего второго супруга, и пачкать словами то, что было между ними, не хотела.

Вита, не церемонясь, взяла младшую драконицу за подбородок и заглянула в глаза - и в память. Мелеоре показалось, что две холодных, сверкающих, как лед, руки бесцеремонно роются в хранилище самого дорогого и сокровенного, безжалостно отбрасывая ненужное.
- Тебе удалось сделать серебро огнем?  - хмыкнула, наконец оторвавшись от своего занятия Помнящая. - Надо же, какая у нас талантливая Танцующая с Волнами, а по виду и не скажешь. М-да, у этого Дома определенно есть будущее. Ялна, ты сказала, кому-то удалось еще одно похожее чудо?
- И это дает надежду, что дети Серебряного не безнадежны, - кивнула Знающая.
Вита ненадолго задумалась, всматриваясь в гладь каменного зеркала.
- Мне сейчас все его отпрыски видятся в гораздо большей степени детьми Синекрылой, будто холод, как по команде, покинул их. И это счастье. - Вита улыбнулась, и взгляд ее бездонных черных глаз сделался совсем теплым. - Так кого ты хотела увидеть, Ялна? Младшего из этих синеглазых бестий?
Черная гладь камня расцвела яркими красками, показав наполовину утонувшее в волнах солнце и сидящего у костра человека, мечтательно смотрящего в закат.
- Видите, сестры, насколько он спокоен? Возможно, он уже решил что-то для себя, а вот прав Скайяр или нет… Посмотрим-ка на ту, что в его мыслях. Очень уж мне любопытно, кого Создатель послал твоему сыну, Мели.
Три Старших леди долго всматривались в чужую и, вроде бы, короткую и незначительную для драконов жизнь. Магичка, носящая несколько древних кровей разом. Неплохая целительница, умеющая помимо этого много всего другого, не побоявшаяся когда-то перейти дорожку Отступнику. А еще…
- Забавный у нее дар, - Помнящая снова надменно хмыкнула, и Мелеора подумала, что ледяные сердца бывают не только у Серебряных Воинов. - И дважды забавно, что она понятия не имеет о нем.
- Она каким-то образом возвращает человеку самого себя, делает его цельным, а значит, сильным, - прошептала Ялна.
- Как мы видим, не только человеку. Двум драконам она тоже вернула…
- Вот именно, двум. Причем ни разу не ставя это своей целью и не пылая тем пламенем, что наша Мели, - покачала головой Вита. Гребень, удерживавший прическу, выпал, тяжелые иссиня-черные волосы блестящей волной упали на плечи и спину. - Сколько всего вокруг этой девочки заплетено, да и видела она немало. Даже как-то не верится, что вот эта… букашка? Нет, пожалуй, птичка - судьба того смешного молоденького Хранителя, который даже не знает, кем родился.
- Скайяр говорил, этот чужак вырос среди людей, - тихонько сказала Синекрылая.
- Это что же получается, мальчик ни разу не менял облик? Не ловил крыльями ветер, не видел свой мир с высоты? - в глазах Ялны плескался ужас пополам с жалостью, - Печально.
- Такие случаи были и в нашей истории, - Вита многозначительно улыбнулась. - Одно могу сказать, вернись он теперь к Хранителям - и ему будет не хватать людей, как воздуха под водой. А девочка, получается…
- Предназначенная ему Освобождающая. Не знаю как, но именно она поможет ему впервые подняться в небо. Без нее он просто погибнет, пытаясь совладать со своей драконьей половиной. - подхватила Ялна. - Прости, Синекрылая, мне нечем порадовать твоего сына.
- Но я вижу и другое, - Помнящая сдвинула брови, всматриваясь в одной ей видимые картины бу-дущего. - Если Скайяр последует и дальше за своей леди, он найдет свое предназначение и любовь, и судьбу. Это будет нескоро и очень далеко отсюда, но с какого-то времени ни какие расстояния не будут для него страшны. Во всяком случае, я вижу твоих синеглазых внуков под нашим солнцем. Синеглазых и златокрылых, Мели.
Синекрылая лишь склонилась перед старшими драконицами в глубоком поклоне.
- Чем я могу о благодарить вас? - не поднимая глаз, спросила она.
- О чем ты, Синекрылая! Мы ведь не желаем ничего плохого твоим детям, - отмахнулась Вита Полночный Ветер, - хотя есть у меня одна мысль… Ты позволишь нам посмотреть, как дела у остальных синеглазых? Может, их пора давно возвращать домой, и нашим дочерям и сыновьям еще не поздно попытаться растопить их сердца? Ты не против, Мели?
- Не против. Только позову обратно младшего.
- Напрасные хлопоты, Синекрылая. С Берега Молчания можно вернуться только своей волей. Скай не услышит тебя, если еще не готов, - Помнящая провела длинными, унизанными серебром, пальцами по поверхности обсидианового зеркала. – Ну, с кого начнем? С бунтаря Кириана или с гордячки Тиниссы?
- С Армана-младшего, - почти шепотом ответила мать синеглазых драконов, - он был ближе остальных со Скаем.
Записан
Я вылеплю себе иную
землю из сонных перьев...
Видишь - вдалеке -
проходит ветер с синими глазами...
(c) Шамиль Пею. Песни иных земель

... глаза их полны заката,
сердца их полны рассвета...
Иосиф Бродский.

Tory

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 3155
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 1985
  • Я не изменил(а) свой профиль!
    • Просмотр профиля
Re: Сказки у камина - VIII
« Ответ #74 : 04 Июн, 2022, 16:29:44 »

Тайри знала единственный способ не поддаваться унынию и не превратиться в бесполезное хнычущее от жалости к себе существо - много работать. Она и работала: учила малышей, ночи напролет просиживала в лаборатории над артефактами, читала старинные трактаты о природе проклятий, выходные отдавала госпиталю и разработке новых лекарств. Вспоминать, тосковать и заниматься самокопанием у нее просто не было времени - пока кто-нибудь, по доброте душевной, ей об этом не напоминал. На этот раз такое рвение проявил любимый кузен. Сам того не понимая, он растревожил почти успокоившуюся рану. Забежав попрощаться и поговорить перед очередным головоломным заданием, придуманным для него императором, Номар между делом спросил:
- Твои племянники постоянно спрашивают, когда их снова позовут в Даллет Нест кататься на драконе. Что мне им ответить?
- Что поместье всегда в их распоряжении. А вот дракона я им обещать не могу. Да и себе, наверное, тоже. Извини, Нори.
- Это еще почему? Куда подевался твой крылатый?
- Он не мой. Более того, он сам не свой с некоторых пор. И его здесь больше нет.
- Что с ним такого могло случиться, нормально же все было… - Номар нахмурился, потер лоб, по-том протянул задумчиво, - а может, сестренка, это просто весна? И его звериная ипостась потребовала… э-э-э… своё?
- Какая, к демонам, весна?
- Тайри, ты на календарь-то смотрела? - лорд Даллет давно так не смеялся. - Или в окно, ради разнообразия? Скоро апрель. Да, в этом году холода задержались, но день стал длиннее, снег тает, и птицы вот-вот начнут вить гнезда.
С птицами он, конечно, поторопился, но в остальном был прав. Только легче от этого не становилось, а еще думалось, что приснившийся некогда Габриэль знал: ей придется защищать себя самой. Не пора ли вспомнить о его совете?

Его величество, услышав просьбу леди Даллет, не удивился и вполне одобрил ее желание. Сказал, что мастеров для нее найдет сам, в конце концов с принцами возится чуть не десяток, а об оплате леди пусть даже не задумывается. Он все сделает, но с одним условием: беседы не должны быть принесены в жертву фехтованию.
Жертвовать ничем не пришлось. Уроки у мастеров клинка выпали на будние дни, сразу после занятий в Лицее. Император явно прислал не абы кого, эти двое прекрасно дополняли друг друга, будучи абсолютно разными в поведении и стиле, а вот внешне оказались похожи. Оба невысокие, худые и гибкие, как лоза, темноглазые и темноволосые. Гвидо Алести, мастер илатской школы - проблеск форели в горном ручье, блик на стальном лезвии, солнечный луч сквозь тучи, удар молнии. Ширао Лунг, кафриец - черная кобра в броске, пустынный смерч, горный поток, текучая ртуть. Они всегда приходили в фехтовальный зал вместе, но ученицу гонял до изнеможения только один, второй внимательно наблюдал. На следующий урок они менялись, и Тайри беспощадно школили уже с учетом предыдущих ошибок. Стиль у мастеров разнился, как небо и земля, оружием они, кажется, владели любым, а слово "усталость" вовсе было им незнакомо. Кафриец часто повторял: слова "не могу" нет, есть "не хочу". Именно поэтому леди было не до наблюдений, зато фехтовальщики все чаще одобрительно переглядывались. Говорили они между собой исключи-тельно по-кафрийски, наверное, чтобы ученица раньше времени не расслабилась, услышав похвалу. Через пару месяцев они решили, что сил и знаний у леди Даллет вполне достаточно, чтобы выйти против нее вдвоем. Конечно, Тайри проиграла вчистую все три учебных боя, но ее наставники выглядели очень и очень довольными.
- Мы видим успехи, миледи! Мы видим результаты нашего общего труда! - провозгласил кафриец.
- Мы готовы продолжать занятия, скажем, до зимы. А там - посмотрим.  Может, вам понадобятся другие учителя.
До зимы, так до зимы. Пока на пороге стояло лето, в Лицее первые выпускники сдавали экзамены, малыши готовились разъехаться по домам, а в саду доцветали яблони и сирень. Тайри домой не хотелось. Там было пусто - уже почти три месяца. Скай так и не вернулся, и никаких вестей от него не было. "Драконья слеза" оставалась тяжелой и холодной, но целительница упрямо продолжала носить ее на груди.
Его величество, как и следовало ожидать, был по уши занят, это вам не шутка - готовить принцессу к замужеству. У Льоффов, как и у многих других старых семей, этому событию предшествовало множество ритуалов, юридических процедур и никому не нужных, но обязательных светских приемов. Государь выкроил пару вечеров для недолгих визитов, во время которых просто отдыхал от дворцовых хлопот и, в основном, слушал, а не говорил.
Предсказатели погоды обещали жару, и лето решило оправдать их ожидания, причем во всех смыслах. В южных и юго-восточных провинциях за весь июнь не выпало ни капли дождя, солнце иссушило землю, водоемы обмелели, и люди начали роптать. Магов-погодников, работавших на суше, можно было по пальцам пересчитать. В сущности, они работали сразу с тремя стихиями, а это вредно сказывалось на здоровье и продолжительности жизни. Те, которые сейчас имелись в распоряжении Империи, были стары, дряхлы и вряд ли способны обеспечить дождями такие обширные территории. Кроме того, на юге некоторое время назад неизвестные "доброхоты" провели целую кампанию против вмешательства магов в жизнь обычных людей, и одаренных оттуда попросту выжили. Исключение составили те, кто жил за толстыми стенами родовых замков. Теперь те же самые люди изо всех сил призывали "всесильных чародеев" исправить ситуацию и не дать половине страны остаться без хлеба.
Боялись кровавого бунта, пожаров и бедствий, но над вышедшей на улицы Меридии толпой стали собираться черные грозовые тучи. Громыхало, сверкала молния, но на землю ни капли не упало. Кто-то крикнул, что это иллюзия, народ обманывают. Другие возроптали: зачем дождь городу, он куда нужнее на полях! Возле тех, кто продолжал вопить о фокусах монарших магов и подбивать народ на продолжение бунта, появлялись неприметные люди в простой одежде и тихо уводили провокаторов в сторонку, к таким же неприметным экипажам. А толпа тем временем, развернулась и пошла к предместьям. По домам. Как только первые одумавшиеся достигли полей, начался ливень. Он шел больше суток, местами мелкие речушки вышли из берегов. То же самое творилось по всему югу и юго-востоку, с разницей в несколько часов. За сплошной пеленой дождя никто не заметил ни усиления гарнизонов, ни молниеносных арестов отдельных господ, ни странных происшествий в нескольких богатых имениях.
Засуха прекратилась. Те, кто привык заниматься делом, к нему и вернулись. Лето подходило к середине,  чудом спасенный урожай требовал внимания и умелых рук. А бездельникам и болтунам либо нашли работу - в других, менее комфортных местах, либо предоставили почву для размышлений и должное уединение, способствующее этому занятию.

Последний месяц лета Тайри встретила дома - в гордом и абсолютном одиночестве. Скайяр не появился, Номар прислал с зачарованной птицей весточку, что до осеннего Карнавала дома он не появится, за что сердечно благодарен императору. Сестру он просил не скучать и навещать племянников.
Упомянутый император тоже забыл дорогу в скромное обиталище леди Даллет, и она прекрасно понимала, почему. Все государевы законники, а также частно практикующие знатоки права не знали отдыха - шло чуть не два десятка процессов "Корона против…" - нужное имя подставить. К бунту эти разбирательства, на первый взгляд, отношения не имели, обвинения касались совсем иных материй, доказательства были стройными и неопровержимыми. Поговаривали, часть подозреваемых предпочли сделку со следствием публичным судам и подвалам бастиона Хрогг, в результате чего вскрылось множество интересных обстоятельств. Тех же, кто действительно обвинялся в подстрекательстве к бунту и прочих действиях против государства, его величество оставил "на десерт". Имена их не сообщались, ищейки и "нюхачи" из Ложи Наблюдателей работали осторожно и тщательно. Тем не менее, его высочество Аргель ходил с гордо поднятой головой, устраивал вечеринки и считал, что вышел сухим из воды, а его старший брат делал вид, что все так и есть. В склонных к мятежу провинциях все было тихо-мирно, и временно избежавший суда главный заго-ворщик удивлялся, почему же его "старинные друзья с юга" не сообщают ни о хорошем, ни о пло-хом. Высокие профессионалы из отдела Особых ситуаций и маги из отряда лорда Даллета, когда надо, умели работать очень тихо.

Тайри привычно обходила дом, проверяя, не требует ли что ее дополнительного внимания. Обновила артефакты в холодных кладовках, пробежалась взглядом по пучкам трав и сосудам с бальзамами и эликсирами в "сухом" шкафу, запустила бытовые чары в комнатах на первом этаже и приступила ко второму. У самой последней двери она остановилась, не решаясь войти. Здесь, с момента своего появления из капсулы, обитал Скай. Просто занял, не спрашивая, одну из госте-вых спален, а ей в голову не пришло возражать. Теперь целительнице безумно захотелось взгля-нуть на то, как жил старый друг. Казалось, что прикоснись она к его вещам - Скай услышит и вер-нется. Глупая, конечно, надежда, ведь сапфир по-прежнему оставался холодным и тяжелым. На первый взгляд, обстановка Скайярова обиталища казалась скромной, даже аскетичной - много ли воину надо? Но, постепенно, начинали проступать детали: изящный и явно дорогой письменный прибор из молочного с синими прожилками кварца, ларец для бумаг шантийской работы - вишне-вый лак, золотая вязь иероглифов по периметру крышки. На постели - покрывало из мягчайшего пуха гьяттских коз, второе, вязаное, гроннской работы - в кресле. И само кресло было примеча-тельным, такого Тайри среди своей мебели не помнила: высокая удобная спинка, широкие мягкие подлокотники, красивая и практичная гобеленовая обивка и, в придачу, удобный пуфик для ног. Илатская работа, не иначе, только их мастера умеют так удачно сочетать комфорт и изящество. А вот это и вовсе удивительно: цветы на подоконнике в одинаковых глиняных горшках самой про-стой работы. И ведь не засохли за столько месяцев, постарался Скай, потратил время на чары! Староземельская альзия усыпана белыми цветами, на беллуджском огненном перце начали крас-неть плоды, а звездчатый вечерник, разумеется, прячет бутоны в густой листве и раскроется только в сумерках. Странный набор. Интересно, эти растения для хозяина что-то значили, или он из любопытства их завел?
Рядом с цветочными горшками приютилась кружка - высокая, чуть расширяющаяся к низу, покры-тая глянцевой темно-синей глазурью с голубыми и белыми разводами. Тайри представила, как ее друг сидел в своём кресле, смотрел в окно - на цветущий сад? на падающий снег? - обнимал ла-донями теплые глянцевые бока кружки и медленно пил любимый напиток. Кстати, какой? Цели-тельница попыталась не столько угадать это, сколько почувствовать настроение летающего невесть где дракона. Над идеально чистым сосудом витал аромат, сохраненный хитроумным волшебством. Разумеется, горячий шоколад со специями, без молока… но с добавлением гьятт-ского горного бальзама. Однако, Скай у нас гурман, с улыбкой подумала леди Даллет. Да кем бы ни был, лишь бы вернулся самим собой.
Поставив на место кружку, Тайри вышла и плотно затворила дверь. Довольно сожалений и воспо-минаний! Теперь ей, как и тысячам других женщин, остается одно: хранить очаг и ждать. Брата, друга, ночного гостя, к которому уже непозволительно привыкла. И еще одного, не желающего за-бываться - как ни старайся. К струне она не прикасалась, это было выше всяческих сил, но зеле-ноглазый без спроса вторгался в сны, напоминал о себе какими-то мелочами, попавшимися на глаза вещами из прошлой, почти счастливой жизни. Вот недавно, разбирая коробки, привезенные из родительского особняка и больше года провалявшиеся на чердаке, Тайри наткнулась на аль-бом с пейзажами. Они тогда боролись с его непонятным магическим недугом и вспоминали все, что пациент когда-либо умел. В том числе, и рисовали акварелью. Только сейчас леди Даллет по-няла, что многое ей совершенно не знакомо. Не попадался ей на Тропе мир с зеленым небом и двумя лунами, и горное озеро в форме слезы она никогда не видела, как и маленький восьми-угольный храм с голубым куполом, утопающий в песке. Даррен рисовал родной мир, Благословен-ный Ирольн. Что ж, он теперь дома… Видимо, Князь-Хранитель, будь он хоть сто раз Лоцманом, должен вернуться к предначертанному свыше пути. И с этим следует смириться. Демоны, до чего же ей противно это слово…

Записан
Я вылеплю себе иную
землю из сонных перьев...
Видишь - вдалеке -
проходит ветер с синими глазами...
(c) Шамиль Пею. Песни иных земель

... глаза их полны заката,
сердца их полны рассвета...
Иосиф Бродский.