Печать

[Tory]

Я еще живая. Продолжаем разговор ((с) Карлсон)
Лоцманы тоже ошибаются, или не стоит расслабляться раньше времени.

Тихая, глубокая река, над которой висит утренняя дымка. Неширокая полоса серо-синего песка с белыми крапинами не то камней, не то ракушек. Густо заросшие кустарником склоны холмов чуть поодаль. В утренней тишине перекликаются чудными голосами невидимые в листве птицы. Струна на минуту вспыхивает ярким, болезненным беспокойством, дрожит и снова падает в глухой, сонный ритм сердца. Тайри где-то рядом, и совершенно некому сказать ей, что обещание свое она исполнила, Леа в безопасности, и можно спокойно возвращаться домой. Что ж, Даррен с удовольствием сделает это сам. Вот по этой едва заметной тропке пойдет “на голос”, и все получится…
Лоцман шел долго, мысленно пытаясь представить себе их встречу, но перед глазами упорно стоял лишь серебряный локон, выбившийся из-под жемчужной сетки. Найти бы того, кто заставил ее так страдать… Ярость пока была чисто человечекской. Измученный долгим пребыванием на Тропах Зверь не откликался, будто его и не было. Ничего, проснется - будет с ним хлопот, еще придется Тайри как-то про него рассказывать. А может, она сама догадается, как Орданн и его семья?
Тропинка забиралась все круче по склону, а голос струны становился  глуше и слабее. Маг гадал, что же тому причиной, когда дорогу ему заступил молодой волк. Он глухо зарычал, вздыбив шерсть на загривке, давая понять, что дальше чужаку не пройти.
- Ну что ты, дружище, я и не собираюсь никуда, - Даррен замер, давая волку возможность рассмотреть его и успокоиться.
Так вот кто протоптал здесь дорожки. Веселое соседство, нечего сказать. Придется ночевать вон под тем деревом, а с утра искать путь в обход логова лесного хозяина. Зеленоглазый расстелил плащ между корней кряжистого дерева с огромной кроной и демонстративно полез в сумку за флягой. Зверь, еще раз рыкнув, но уже не так уверенно, исчез в кустах.
Увы, поиски другого пути успехом не увенчались, ибо его не существовало. С одной стороны находились абсолютно непроходимые заросли. Пытаясь продраться через них, Даррен исцарапался и порвал плащ об острые шипы. Можно было, конечно, просто выжечь себе дорогу до самой вершины, но… Как-то не в правилах мага было столь нахально вести себя в чужом нетронутом мире. Разве что в случае крайней необходимости. С другой стороны, за первым же поворотом, вплотную к тропе подступал глубокий овраг, куда спускаться абсолютно не хотелось. Чутье подсказывало, что на дне его могут обитать куда менее приятные существа, нежели его серый сосед. Оставалось только каким-то образом перехитрить лесного хозяина или же договориться с ним.
Вечером, вернувшись к месту ночлега, Даррен попробовал раскинуть поисковую сеть. Удивительно, но заклинание сработало, хоть и не так широко, как хотелось бы. На земле тайри не было. Возможно, она просто дальше, чем ему кажется, или успешно скрывается от чужой магии - это вполне естественно после такой-то драки, и вполне на нее похоже. Завтра надо попробовать прощупать местность по-другому…
Проснулся Лоцман от того, что кто-то осторожно тянул его за рукав.  Стараясь не делать лишних движений, маг осторожно открыл глаза и встретился с не по-звериному умным волчьим взглядом. Серый отступил, что-то проскулил, точно собака, и оглянулся.
- Ты зовешь меня с собой? - спросил Даррен, поднимаясь, - тебе нужна помощь?
Глупость, конечно, со зверем разговаривать, но Тайри всегда так делала, если “собеседник не проявлял враждебности”. Странно, это ему спросонья примерещилось, или волк вправду неловко кивнул головой? Ох, не просты тут волки…
Серый  провел его по совсем незаметному ответвлению тропы, нырнул в ему одному известный проход в кустарнике, за ним, пригнувшись, устремился и Даррен. Пара шагов, и он осторожно выпрямился под сводом  невысокой, но сухой и теплой пещеры. В темноте лишь глаза волка светились желтым, и маг сотворил маленького, но яркого “светляка”. Четвероногий спутник снова осторожно взял зубами за рукав куртки и потянул  куда-то к  видимому у дальней стены углублению. Только сейчас Лоцман понял, что пульс, которым последнее время звучала Струна, из едва слышного и невнятного, стал тяжелым и громким, а еще очень неровным. Даррен рванулся вслед за волком и замер над скорчившейся под плащом фигуркой. Свет выхватывал из темноты тонкую кисть с длинными пальцами и серебряные пряди.
Маг опустился на колени, осторожно отвел с лица угол грубой ткани, убрал со лба слипшиеся от испарины локоны. “Светляк”, отвечая его желанию, опустился ниже и засиял ярче. Горло перехватило, и Даррен не понял, чье рычание он сейчас услышал - волчье или свое собственное.
Родное лицо было почти неузнаваемым: черты заострились, виски и щеки запали,  на бледной, словно истончившейся коже слишком ярко выделялись тени, окружившие закрытые сейчас глаза.  Бескровные потрескавшиеся губы сжаты в упрямую складку, на подбородке и шее - запекшаяся кровь. Дыхание едва слышно, а от тела веет жаром…
Опомнившись и отодвинув подальше желание схватить на руки, отогреть, зацеловать, Лоцман собрался и запустил весь доступный ему механизм магического познания, скрупулезно запоминая важное. Два очага боли, один пустяковый, второй - давний, запущенный и опасный. Рана глубокая, воспаленная, от этого и жар. Истощение, почти полное - нервное и физическое. Видимо, его волшебнице пришлось использовать все внутренние резервы. Не мудрено, что Огонь начал пожирать жизненные силы и даже тело, но почему она не могла привычно черпать силу из Потоков? В проклятом мире Леа  магии почти нет, это понятно, но потом, выбравшись… Все каналы, позволяющие силе проникать в тело, были у Тайри так надежно запечатаны,  что не зная, и не увидишь. Даррен помнил эти чары, она и его учила так закрываться, поэтому не составило труда аккуратно снять все глубоко спрятанные “заглушки”. Осторожно направляемая им сила медленно заструилась по положенным ей путям. Теперь можно было заняться исцелением. В который раз Лоцман пожалел, что так и не удосужился пройти обучение у кого-нибудь из стоящих  целителей. Как бы это сейчас пригодилось! Кое-что он мог, как и любой воин - остановить кровь, очистить рану, поддержать сердце, снять боль - что и сделал, не забыв в конце поделиться собственным Огнем. Немного Пламени Изначального не помешает - ровно столько, чтобы измученный организм волшебницы, все еще пребывающей в тяжелом забытьи, помог себе сам. Кажется, теперь все, осталось только ждать. Что там блестит у нее в руке? Охранный амулет, древний и … мертвый, отдавший все свои чары. Рядом, у локтя, валяется еще один - помутневшее серебряное зеркальце на цепочке. чужая, почти детская поделка. Так вот чем Тайри успешно закрывалась! Видимо, тот, кто творил зеркальце, очень хотел ее защитить. Как же тяжело пришлось его леди, а он… Он шел слишком долго. Ну да ничего, неисправима только смерть, а остальное - исцелим, исправим, восстановим. Даррен осторожно, чтобы не разбудить, поднял Тайри на руки. Не удержался - прижал к себе крепче, коснулся губами щеки, виска, подумал с горечью: ему и раньше случалось носить ее на руках, и каждый раз это заканчивалось расставанием. Но теперь-то он не отступится, ни за что не оставит ее и не позволит… Чего он не позволит, додумать Лоцман не успел, его мысли прервал раздавшийся из-за спины громкий шепот:
- Спасибо вам, господин! Она не умрет?
Маг поднял “светляка” выше, обернулся и всмотрелся в говорившего. Юноша, почти подросток - невысокий, поджарый, все еще немного угловатый. Черты лица  твердые, даже грубоватые, а из-под сросшихся на переносице густых бровей внимательно смотрят яркие золотисто-желтые глаза. Глаза знакомого волка. Что там Леа рассказывала о тех детях, спасенных вместе с ней? “Не люди, и что с того?” Значит, оборотни, и, похоже, из высших, раз превращаются, когда захотят. Кажется, подруга Кьялара даже имя называла какое-то, говорила, что этот парень больше всех остальных помогал Тайри с малышами… Попробуем на удачу!
- С ней все будет в порядке, Риш. Не волнуйся.
- Господин знает мое имя? - ишь, как насторожился. Разве что волчьи уши торчком из-под волос не встали.
- Леа о тебе рассказывала. Она очень беспокоится за вас обоих, и за всех, кто был там - тоже.
Даррен спокойно шагнул в сторону, присел на плоский камень, не спеша расставаться со своей драгоценной ношей.
- Так это вас Леа должна была дождаться? - волчонок чуть расслабился, но бдительности не терял. Хороший мальчик, при правильном воспитании - сильный вожак получится. Интересно, откуда вылезла эта мысль, смутившись, подумал Даррен, дракон-то до сих пор спит…
- Нет, не меня. Моего друга. И дождалась. Если ты не против, я хотел бы вместе с вами заглянуть к ним в гости - когда Тайри поправится.
Риш задумчиво кивнул, глядя прямо в глаза собеседнику, потом сказал тихо:
- Я рад, что вы с нами, господин. Если нас выследят темные Гончие, мне одному ни за что не справиться.
- Надеюсь, что не выследят. Мой друг сказал, им нет прямого хода в этот мир. В остальном же надеюсь сгодиться хоть на что-то, - криво усмехнулся Даррен. Он прекрасно понимал, что молодой оборотень разглядел его Зверя и надеется именно на него. Откуда ж ему знать, что Лоцман и его дракон едва знакомы.
- Я пойду, поохочусь. Съедобного зверья здесь много, а вот хищники мне пока не попадались, - Риш отвел глаза, поняв, что его мысли раскрыты.
- Было бы здорово кого-нибудь зажарить. Когда леди проснется, аппетит у нее будет…
- Волчий, - ухмыльнулся парень и прыгнул к выходу, точно нырнул с обрыва. На четыре лапы приземлился уже волк.
Маг только головой покачал: лихо! Мальчишка явно рисовался, показывая свое умение. Мол, мы -  волки не последнего разбора, а каков ты? Нелегко с ним придется. Об этом можно подумать и завтра, а сейчас необходимо создать надежную защиту. Удивительно, как расслабляют чужие слова о том, что Тьме в чистом виде куда-то не просочиться. А еще - ощущение исполнившейся мечты: нашел, жива, дальше все будет хорошо… То, что мы тут ничего не ощущаем, вовсе не значит, что за нами никто не следит.
Он успел сплести только первый уровень чар, когда чувство опасности ледяными когтями прошлось вдоль позвоночника. Тщательно замкнув все линии силы на себя, Даррен осторожно запустил несколько заклятий-разведчиков. Они ничего подозрительного не обнаружили, но от этого тревога лишь усилилась. Почти не задумываясь, Лоцман выстроил самый мощный щит из известных ему и потянулся к Серым Зеркалам. Из них глянула хорошо знакомая Тьма, змеей затаившаяся в человеческом теле. Носитель, перчатка… Создатель, как же невовремя! Некогда уже приручать все новые Потоки, пробивать дорогу к Таверне. Звать на помощь некого и не получится. Хорошо, хоть мальчишка ушел.
Тихонько застонала и пошевелилась сонная Тайри, удобнее устраиваясь у него на плече. Прости, родная, придется снова уложить тебя на холодные камни, ведь руки должны быть свободны для волшебства и для боя. Знала бы ты, как мне не хочется это делать! Лоцман встал, чтобы отнести женщину в дальний угол пещеры, защищенный куском гранитной плиты, но распахнувшийся по ту сторону щита портал заставил его замереть на месте. Воронка, напоминающая цветом тяжелые грозовые облака, выплюнула из себя человека в богато расшитых драгоценностями одеждах, но закрываться не собиралась. Она медленно вращалась, издавая низкий, на грани восприятия, гул, и, капля за каплей, поглощала магию щита. Человек - а это, несомненно, был представитель рода человеческого - ухмыльнулся и презрительно сощурился, передернув массивными плечами. Маленькие темные глазки смотрели зло и с вызовом.
- Это не твоя добыча, колдун. Брось ее, и, может быть, я оставлю тебе жизнь и позволю убраться туда, откуда ты пришел.
Даррен не стал тратиться на слова, лишь вопросительно поднял бровь, собирая все силы. Меч, увы, ощущался, как обычное оружие, да и жалко было марать его о такую шваль. Против эмиссаров Отступника прекрасно работало Изначальное пламя, а ему столько говорили, что  частица этого пламени живет в нем самом. Это надменное чучело - никто, пустышка, без артефакта, что болтается у него на шее, он не опасен. Интересно, как этот мерзавец выследил Тайри и чем заплатил за эдакую помощь? Оружие ему дали знатное, против которого, пожалуй, не выстоять долго в одиночку. Но -  придется.
- Я не тебе, что ли, сказал? Или ты глухой? - массивный визави повысил голос, - Если ты вообразил, что сможешь сопротивляться, так опомнись побыстрее!Ты даже пальцем сейчас пошевелить не способен! Никто не сумеет противиться Княжьему Камню!
Ах, как же мы рисуемся, как хотим напугать, ничего не сделав, задавить заемной силой издали… Если б не амулет, грош цена такому “завоевателю”.
- Ну! Положи ее на землю и беги, пока я добрый! - ба, да великий эмиссар Тьмы уже и на бабский визг готов сорваться.
- Что ж… - маг улыбнулся самой мерзкой своей улыбкой, - возьми, если сможешь.
Он крепче прижал к себе Тари левой рукой, освобождая правую для броска. Да, придется бросать не нож, а напитанный собственным Огнем кьяларов меч, который еще как-то надо взять не за рукоять, а за лезвие… Только бы этот болван не спохватился. Лопнувшие нити щита отозвались болью под ребрами, и Тайри вдруг очнулась. Даррен понял это по ожившей и засветившейся нити, по немому удивлению и узнаванию, сквозивших в ее эмоциях. Она узнала голос противника и вздрогнула от ужаса и отвращения. Кажется, она узнала и и защитника - только никак не могла поверить, что это, и правда, он.
А этот тип, похоже, не врал - проклятый артефакт не давал хоть как-то собрать силы и нанести удар, да что там, даже пошевелиться было почти невозможно. Лоцман чувствовал себя попавшей в смолу мухой, которую вот-вот сожрут, и плевать на странный шепот под черепом, что он напрасно паникует.  А щит все таял и таял… Княжий камень, похоже, напрочь блокировал всю привычную Даррену магию, но это полбеды. Его хозяин кое-как слепил боевое заклятие и собирался ударить, не оставив противнику ни малейшей возможности закрыться или уклониться. Не прятаться же ему за беззащитную женщину, которую, похоже, хотели получить именно живой… Ах Тайри, Тайри, - маг едва сдержал неуместный горький вздох, - десять лет мечтать обнять тебя, оказаться рядом и вот так глупо попасть в чужую ловушку…
Дальше все происходило странно и очень быстро. У незваного гостя что-то пошло не так, и артефакт плюнул черной молнией, наполненной такой леденящей, коверкающей естество магией, что Даррен на секунду оглох и ослеп, да и хозяин Княжьего камня тоже. Мощь была велика, но щит все же сработал, пропустив лишь тонкий, как игла, отросток Тьмы в самом слабом месте. В этот же миг Тайри извернулась в его руках и встала на ноги, уткнувшись лбом как раз туда, где игла чуждой магии прожигала ему грудь. Даррен ощутил, как натянулась и запела низким альтовым голосом Струна. Волшебница пыталась уберечь его, как умела. Сил для атаки у нее было слишком  мало, но для поддержки и защиты - вполне достаточно. Меч-подарок сам лег в руку Лоцману, и он готов был поклясться, что весил клинок не более обычного метательного ножа. Стоило только подумать о броске, и древнее оружие само прянуло навстречу молнии. Полыхнуло белым, зазвенело упавшее железо - древнее оружие устояло против магии Отступника. Надо будет потом его найти...
 Носитель темного артефакта пошатнулся, а потом взвыл, прижимая к груди посеревший камень:
- Помоги мне, господин мой!!
Помощь не замедлила явиться: тонкие нити темно-багрового пламени потянулись из воронки, прошивая насквозь тело эмиссара, заставив его трястись и корчиться от боли, и, тем не менее, жить и сохранять сознание. Нити свивались между его ладонями в некое подобие дротика, а другие протянулись к прижавшимся друг к другу магам, сковывая их окончательно,не давая возможности ни творить чары, ни сдвинуться с места. Колдовство было подлым, как и все в арсенале Отступника. 
Только нельзя впадать в отчаяние, нельзя сейчас вспоминать о том, что он не сумел спасти любимую женщину, вполне вероятно - подставил собственный мир и еще Создатель знает кого,хоть того же мальчишку-оборотня, лихорадочно думал Даррен, собирая внутри Пламя в маленький тугой клубок. Куда метит это мерзавец? А, впрочем, уже все равно. Последнее волшебство вряд ли сработает… В ответ на эту совершенно не свойственную ему мысль, Лоцман ощутил вместе с напевом Струны волну тепла, нежности и огромной веры. Веры в него, в его силу и стойкость. Не поднимая глаз, леди прошептала так, чтобы слышал лишь он:
- Мы вместе, мы справимся. Не учи судьбу плохому, небо мое.
Противник взвыл - видимо, от боли - поднимая руку с дротиком , и тут ему на спину упала серая рычащая тень, впиваясь в плечо острыми клыками. Дротик ушел вверх, проплавив дыру где-то под сводом пещеры, а эмиссар скорчился, изрыгая ругательства, и спиной провалился в жадно чавкнувший портал. Волка при этом отшвырнуло и ударило об стену. Оборотень едва слышно заскулил.
Некоторое время Даррен стоял, не дыша и не смея поверить в неслыханную удачу, бережно прижимая к себе безвольно поникшую Тайри. Отчаянная, он отдала все, что восстановила, и сейчас была на грани обморока. Маг осторожно уложил волшебницу на пол, укутав в собственный плащ, и позвал в темноту:
- Эй, парень, ты там живой?!
Ответом было звериное глухое ворчание. Мальчишка не обернулся, значит - ранен. Даррен зажег “светляка”, который получился маленьким и слабым. Риш лежал, неловко отодвинув сломанную заднюю лапу и тяжело дыша. Ничего, перелом мы вылечим, травмы у оборотней заживают быстро. Остается, конечно, беспомощная Тайри, но с открытыми каналами восстановиться ей будет куда легче.
- Потерпи, дружище. Тебе будет неприятно, но очень недолго. Постарайся не откусить мне что-нибудь нужное.
Волк понятливо кивнул и отвернулся. Лоцман вздохнул и принялся за исцеление. Оборотня он лечил впервые в жизни.
Через некоторое время, оставив поскуливающего пациента отдыхать, маг вернулся к Тайри, которая, как ни странно, спокойно спала, свернувшись уютным клубочком. Надо бы вытащить ее из этого склепа, подумал он, на солнце к ней быстрее вернутся силы. Жаль, что пещера не оправдала надежды и не стала идеальным убежищем.
- Интересно, как этот мерзавец ее выследил, - вслух произнес Даррен, поднимая на руки спящую.
- Если бы я знал, господин, - хрипло ответил Риш, - она не успела мне рассказать всего. Знаю только, что он долго держал ее взаперти, как пленницу.
Создатель всемогущий, почему память сработала только сейчас? Даррен ведь видел негодяя  и слышал его голос - через Струну, именно тогда и запал в душу седой локон его любимой волшебницы. Как он мог забыть?
- Похоже, этот человек может точно определить, где его цель. И обязательно явится снова, если только его не лишит своего благоволения хозяин. От этого есть два лекарства…
- Убить его.
- Или найти место, где он нас не увидит, где он бессилен.
- А такие есть? - спросил волчонок совершенно безнадежным голосом.
- Я знаю, как минимум, два, - улыбнулся Лоцман и, осторожно ступая, понес Тайри к выходу из пещеры.
Остаток дня и последующие сутки прошли в каком-то лихорадочном тумане: спешно искали новое убежище, зализывали раны, создавали новые чары вокруг надежно обустроенного стойбища. Даррен махнул рукой на осторожность и расход сил и создал многослойную защитную сеть, привязав сигнальный контур к Серым Зеркалам. По крайней мере, о приближении “дорогих гостей” он будет теперь предупрежден заранее и не окажется больше захваченным врасплох.

[Красный Волк]

Читаешь - и, как всегда, просто проваливаешься в текст с головой, а сердце ёкает и обрывается от тревоги за героев, которые наконец-то вновь обрели друг друга, но оказались в таком отчаянном положении. Но им обоим не впервые искать брод в огне... И - да, сколько же света плеснули в душу, несмотря на то, что вокруг героев опять так плотно сомкнула кольцо Тьма, эти два коротких слова, сорвавшиеся с губ Тайри: "...Небо мое..." Огромное спасибо, эрэа Tory - и очень жду продолжения!  

[Tory]

 Спасибо за добрые слова, эрэа Красный Волк. Вы немного предвосхищаете события. Эти двое пока всего лишь встретились, а до чего-то большего им как до Таверны пешком. За прожитые порознь годы у обоих поднакопилось всяких предубеждений и прочих отборных тараканов в голове.  И эти тараканы, а также чисто человеческие проблемы вроде неуверенности и излишней осторожности еще сыграют свою роль.Мы это еще увидим. Хотя, конечно, Тайри и "спалилась". Только вот запомнил ли это Лоцман?

[Tory]

Вечно эти люди во всем сомневаются... ((с) дракон)

Волчонок смотрел на все усилия Лоцмана с молчаливым осуждением и занимался своими делами: устраивал удобную лежанку для Тайри, охотился, жарил на огне добычу. Маг видел, что оборотень чем-то обеспокоен, и ждал неприятных вопросов. К вечеру мальчишка не выдержал и, недобро сверкнув золотистыми глазами, спросил:
- Господин, почему вы не выпустили на этого мерзавца своего Зверя? Я же чувствую, ему можно было просто зарычать, и враг бы умер от страха. К чему так его беречь, вон, из-за вас Тайри жизнью рисковала…
Зеленоглазый недовольно нахмурился. Риш был, как ни крути, прав, но вот объясняться и оправдываться перед каким-то мальчишкой?! Тот, тем не менее, не унимался:
- Я понимаю, ты колдун, как и Тайри, но почему ты действовал, как человек?! Тебя что, не учили, или твой Зверь слишком слаб?
А, ладно, будь что будет… Все равно ему с этим мальчишкой предстоит ладить ближайшие дни, если не недели, а вранье никогда ничего хорошего не приносило. Поэтому скажем правду, решил Даррен, и, подавив тяжкий вздох, ответил:
- Можно сказать, и так. Не учили. Я не так давно понял, что он у меня есть, Зверь этот. Учили многому другому, но, как видно, остальному придется доучиваться самому.
- То есть как это? А семья куда смотрела?! Ты его не растил, не учил, во сне не видел… - искренне возмутился оборотень.
- А вот так. Я вырос в приюте для магически одаренных детей, кто мои родители узнал совсем недавно, и то каким-то чудом. И вот еще что… Полагаю, мой Зверь несколько иной природы. Скажи мне, ты хорошо помнишь, как вы с Тайри пришли в эти места?
- Да уж не забыл пока… Странная тропинка была, еле-еле одному пройти, пыльная и пустая. Ни одного запаха, ни знакомого, ни чужого. Я после нее сутки обернуться не мог, так и бегал волком. Неуютно, но ничего страшного, кроме засады, я там не почуял.
- Вот видишь, тебе там неуютно даже волком… А моему Зверю и вовсе там дышать нечем. Ему нужна магия, мы называем это Потоками. На Тропах их почти нет, и…
- Ему там как рыбе без воды? Бедолага… А если вы еще и не срослись до сих пор… Как же выжили? - Риш схватился за голову.
- Кто бы мне объяснил, как. Наверное, мы с моим Зверем не такие уж слабаки, просто пока не умеем взаимодействовать.
Волчонок некоторое время переваривал услышанное, потом тряхнул головой, будто отметая ненужное и непонятное.
- Все-то у вас не как у людей, господин.
Даррен рассмеялся:
- Именно что как у людей, Риш. Даже слишком.
- Тьфу ты… Ну да, не как у порядочных оборотней. Но зверь у вас точно есть, и немаленький. Я его чую.
- И чем он пахнет?
Ответить парень не успел. Позади зашуршало и Тайри сонно спросила:
- Риш, ты уже нашел нашу девочку?
Лоцман прижал палец к губам и неслышно отодвинулся в глубокую тень.
- Н-нет… Еще нет, - волчонок запнулся, но не растерялся.
- Ничего, время пока есть. Я надеюсь, что есть… - она встала, повела плечами, разминаясь после долгого сна, поднесла руки к огню. Пламя потянулось к ее ладоням,точно обрадованный возвращением хозяина пёс.
- Долго я провалялась?
- Третьи сутки заканчиваются.
- О небо… - Тайри безвольно опустила плечи, голос дрогнул, - так долго. Я все испортила, нам ее не найти.
Сидеть и молча наблюдать, как отчаяние овладевает его милой колдуньей, даррен не мог.
- Тайри, не казни себя. С Леа все в порядке, наш общий друг не усидел дома, нашел ее, и сейчас они вместе.
Леди подняла голову и встретила теплый, лучащийся искренней радостью взгляд зеленых глаз. С минуту у костра царило молчание, и Лоцман не мог понять, почему ее радость настолько перемешана с болью.
- Даррен, - тихо произнесла она, шагнула к нему прямо через послушно расступившееся пламя, и добавила еще тише, -  значит, мне не привиделось в бреду.
Маг протянул ей руки, улыбаясь:
- Конечно, не привиделось. Я здесь, можешь убедиться.
Целительница осторожно, будто боясь, что все исчезнет, прижала к щеке его ладонь и замерла, прикрыв глаза. Струна тревожно и болезненно задрожала, и Даррен понял: Тайри вспомнила схватку с чужаком.
- Нас нашли?
- Да, - виновато опустил глаза Лоцман, - и очень не вовремя… Я не успел толком поставить защиту. А у этого… преследователя был очень серьезный темный артефакт, и если бы не ты и не Риш…
- Раньше у него артефактов не было… вообще ничего не было, кроме зелий и тупой физической силы. Подсуетился, видимо, уже после нашего побега. - Волшебница криво усмехнулась. - -Угораздило же меня. Мало того, что сама вляпалась, так еще и вас втянула.
- Не волнуйся, теперь мы знаем, чего ждать. И потом, как только ты восстановишься, мы вернемся в Таверну. Там он нас не достанет.
- Ага, и будем там сидеть, пока кто-то из нас не сдохнет, - мрачно пробурчал Риш себе под нос. Но его услышали.
- Вовсе нет. Зато сможем спокойно подумать, как от негодяя избавиться.
- Да мы уж вроде надумали…
- Боюсь, что даже отправив к праотцам этого конкретного негодяя, мы не избавимся от преследования, - Тайри отпустила руку Лоцмана и отвернулась, - он мог отдать метку хозяевам. К примеру, в обмен на артефакт и прочую помощь.
- Милая, если ты подробно расскажешь нам с Кьяларом, что с тобой приключилось, кто этот назойливый тип и почему он портит тебе жизнь, я уверен, мы быстро найдем решение. В конце концов, мы же никогда не бегали от опасности, - Даррен хотел утешить и ободрить ее, а получилось нечто обратное.
- Хорошо, - упавшим, полным обреченности, голосом ответила целительница, так и не обернувшись к собеседникам. -  Я знаю, за ошибки и слабости надо платить. Спасибо, что отложил этот разговор до Таверны.
Маг удивленно переглянулся с оборотнем, ожидая, что тот хоть как-то разъяснит ситуацию. Но Риш демонстративно пожал плечами и зевнул:
- Вы есть-то будете? Или мне одному вся крольчатина достанется? Я что, зря старался?
Ужин прошел в неловком молчании. Даррен трижды проклял себя за любопытство и неловкую попытку поддержать, которая так расстроила Тайри. А еще он кожей чувствовал, что оборотень злится на него, и именно за это. Не сговариваясь мужчины пытались как можно незаметнее подсовывать волшебнице самые лакомые кусочки. Она брала их, не глядя, с огромного листа, служившего тарелкой, погрузившись в свои невеселые мысли. потом сказала устало:
- Поздно уже, вы устали. Ложитесь спать. Я присмотрю за костром.
Риш  было возразил, что не женское это дело - ночную стражу нести, но Тайри то ли не услышала, то ли притворилась. Волчонку оставалось только подчиниться, наградив очередным недобрым взглядом Лоцмана. Даррен молча кивнул - мол, все понимаю, был неправ. проверив в очередной раз сторожевые и отпорные чары, он растянулся на плаще, брошенном поверх лапника. Спать не хотелось совершенно, и маг смотрел из-под полуопущенных век на темную женскую фигурку, замершую у костра. Вот она потянулась рукой к пламени, шевельнула пальцами, и вокруг запястья закружилась цепочка оранжевых ярких огоньков. Маленькое детское колдовство, самое первое, получившееся почти случайно у маленькой Тайри - когда-то она  сама рассказывала ему об этом, удивляясь, как так получилось с чужой стихией… Этот фокус часто помогал ей собраться с мыслями, сосредоточиться, вернуть силы. Крохотные частички пламени водили хороводы, выписывали замысловатые узоры, складывались в незнакомые руны, меняли цвет с белого на рыжий и багровый… Даррен и сам не заметил, как уснул.

Утро выдалось чудесным - прохладным и тихим. В листве пробовали голос первые проснувшиеся птахи, в прозрачном розоватом воздухе каждый звук был необыкновенно отчетлив: казалось, слышно, как поднимают головки цветы и распрямляется трава, стряхивая слишком тяжелые капли росы.
Лоцман открыл глаза и с наслаждением  потянулся. На расстоянии вытянутой руки засопел и перевернулся на другой бок Риш. Костер почти догорел, а вот Тайри рядом с ним не было. Даррен вскочил, ругая себя последними словами: хорош спаситель, чтоб его, дрых без задних ног, не уследил… Он заставил себя успокоиться и привычно потянулся к струне - она пела дивным глубоким голосом. Давно, ох как давно не звучала эта мелодия, в которую вплетались и сила, и решимость, и уверенность. Маг пошел “на голос”, осторожно ступая по влажной траве - вверх, к каменной макушке холма.
Здесь господствовал ветер, не сильный, но ровный и свежий, разогнавший предутреннюю дымку и расчистивший путь первым лучам здешнего солнца.Тайри стояла на самом краю, где какой-то давний катаклизм будто ножом срезал склон, и над глубоким обрывом остался лишь узкий гранитный язык. Она медленно развела в стороны руки, точно крылья, и запрокинула к небу голову. Это было похоже на молитву или чары призыва - самые древние, для которых даже сила не нужна, только искреннее желание и горячее сердце - такой зов всегда услышат. А еще было в этом что-то глубоко личное, не для чужих глаз, как  в уже известном Даррену ритуале возрождения, но заставить себя уйти или хотя бы отвести взгляд он не смог. Через пару минут стало понятно: Тайри и ветер “беседуют”, открываются друг  другу, почти не затрагивая магию, на особом, доступном немногим уровне. Волшебница не связывала стихию, не подчиняла, ни о чем не просила, просто на какое-то время сама становилась ею. И стихия отвечала, понимая, что никто не станет принуждать и требовать невозможного или неприятного. На секунду перед Тайри соткался из воздуха сильф - хозяин здешних ветров - огромная птица с узким человеческим лицом и развевающимися перламутрово-лиловыми волосами. Он что-то сказал, взмахнул крыльями и, смеясь, исчез.
Струна в ответ зазвенела хрустальными колокольчиками. Даррену показалось, что он даже видит игру солнечных лучей на гранях резьбы, колебание золотых язычков… Тайри самеется? Смеется, в ответ на чужую чистую радость!
Волшебница помахала рукой невидимому сильфу и и пошла вниз по тропинке. Заметив Даррена, ничуть не смутилась, спросила спокойно:
- Присматриваешь?
- Я волновался за тебя. Не хочу, чтобы…
- Спасибо, но не стоит так переживать. Ничего со мной не станется. Ты же сказал: чем быстрее мы откажемся в Таверне, тем лучше, вот я и пытаюсь восстанавливать силы для обратной дороги. Надеюсь, еще несколько дней, и я спокойно смогу потягаться с Тропой.
- Хочешь сказать, сильф поделился силой?
- Причем совершенно добровольно, я не просила. Сильфы ужасно любопытны, а здешние еще  очень молоды и так забавно рассуждают, - Тайри улыбнулась. - Этот поделился силой, потому что решил, что моей собственной просто не хватит, чтобы с ним разговаривать. А поболтать ему хотелось, потому как все остальные духи аэра разбежались, кто куда, после визита господина с артефактом. Магия Отступника причиняла им непереносимую боль, а некоторых лишала разума. Теперь они боятся возвращаться сюда.
- А этот, стало быть, самый смелый? И решил познакомиться с теми, кто прогнал страшного буку?
- Именно так. А еще мы его удивили. В этом мире есть люди, но они очень примитивны, и среди них нет таких, как мы.
Даррен лишь кивнул. Слова где-то потерялись, потому что он, наконец, осознал: утренний неяркий свет заставил сиять локоны  Тайри - короткие, едва закрывающие уши, и… совершенно седые. Сейчас это серебро безжалостно резало глаза и сердце. Кто-то за это ответит, с холодной злостью подумал Лоцман и почувствовал, как невидимый Зверь внутри пошевелился, пробуждаясь, и открыл глаза. Зеленые, с вертикальным зрачком. Поймав его эмоции и вполне адекватно истолковав их, леди заметно вздрогнула, отвернулась и зашагала вниз по склону.
Завтрак до странности напоминал  вчерашний ужин. Нет, не блюдом, хотя особого разнообразия здесь быть не могло, а обстановкой. Снова все жевали молча, стараясь ничем не расстроить целительницу. Тайри, очевидно, не имела ни малейшего желания рассказывать о своих злоключениях. Волчонок, скорее всего, решил, раз молчит его госпожа - и ему говорить не след. А Даррен торжественно пообещал себе уделить усиленное внимание самоконтролю, и ничуть не удивился тихому смеху Зверя. "Ну-ну, посмотрим, насколько тебя хватит, дружок" - , снисходительно пропыхтел тот и снова, похоже, уснул. И плевать ему было на все те вопросы, что вертелись у Даррена в голове.
Ближе к полудню Тайри снова решила прогуляться по окрестностям, и Лоцман, чувствуя себя невесть в чем виноватым, попросил Риша ее сопроводить, предварительно прикрепив к ним обоим сигнальные чары - чтобы вовремя прийти на помощь, случись что. Волчонок со странным сочувствием проворчал в ответ:
- Не бойтесь, мы недалеко. Я присмотрю, - перекинулся в звериную ипостась и бодро потрусил за Тайри.
Оставшись в одиночестве, Даррен решил припомнить все техники и упражнения, которым его обучали с детства.Особенно те, которые касаются сосредоточения и самоконтроля.Так дальше жить нельзя, все эти приступы гнева, волны вины за несуществующие проступки… Нельзя позволять силе командовать тобой,  в какой бы облик она не была упакована! Если это дракон - значит, будем учиться усмирять дракона. Договариваться, дрессировать, убеждать, да как угодно.
И упражнения в магии, и сложные боевые танцы с мечом, и дежурная проверка всей построенной защиты прошли гладко и без особых усилий. Даррен не ожидал другого, но не понятно почему обеспокоился и даже разозлился сам на себя.  Наставник с детства ему внушал, а потом говорили многие - и Даль, и Габриэль, и Фаэ - если тревога или эмоции возникают “на пустом месте”, садись и думай. Анализируй. Ищи причины, потому что у мага не бывает случайных всплесков интуиции. Что произошло сейчас? А все пока было слишком хорошо! Он достаточно легко пробился в этот мир, оказавшийся на редкость дружелюбным. Довольно быстро нашел Тайри - ему еще и помогли. Даже нежданное нападение мерзавца, накачанного под завязку темной силой Отступника, они все вместе пережили и, можно сказать, победили. Так не бывает . Где-то таится подвох, расплата, где-то впереди их ждет испытание, по сравнению с которым все предыдущие покажутся пустяками. Хорошо, если это будет очередное сражение, а если нет? Если это одна из тех ловушек, которые издревле существуют в междумирье, настороженные не известно кем и для чего? Да, это обрывочные “страшилки” для Лоцманов, случайно услышанные им в разных местах, но Кьялар подтвердил, что они существуют, несмотря на то, что сущности, их породившие, давно исчезли.И пойди пойми, где они спрятаны и как работают! Говорят, одних они не замечают вовсе, а другим ни за что их не избежать? Гадай-не гадай, а вести спутников по Тропе все одно придется. Да и его Зверю там будет куда уютнее. А пока… пока надо подкинуть дров и заняться добытой незаменимым охотником кабанятиной. Потому что Тайри скоро вернется.
На следующий день убегать пришлось самому Даррену, ибо Зверь его передумал засыпать. Наоборот, он был бодр, деятелен и у него возникло несколько насущных вопросов. Присутствие Тайри приводило его в полнейший восторг, и ему было абсолютно непонятно, почему его человеческая половина ведет себя, как… ну как это животное называется? Ну такое, похожее на лошадь, только поменьше и с длинными ушами? Дракон видел предназначенную ему женщину, которая соединит обе ипостаси, подарит ему крылья и раз и навсегда решит мучительный вопрос с перевоплощениями. Любовь, семья, дети - да кто ж против, его кровь подсказывала, что в роду золотых Хранителей Ирольна только так и было, и не важно какого роду-племени была Соединяющая Облики. Да, Даррен далеко не первый в истории случай, и нечего мямлить и ходить вокруг да около! Ах, он не знает, взаимны ли чувства? Слишком давно они с леди разлучились и теперь Даррен ни в чем не уверен? А просто спросить?Ах, уже один раз спросил и пожалел? Боится причинить боль? Но если не спрашивать, то как тогда понять, вы ж, люди, существа до того ограниченные рамками, обычаями и правилами, что жить невозможно.
“Да, у драконов свои правила, в том числе, касающиеся подобных жизненно важных вещей! А что прикажешь делать с тобой? Пока ты будешь раздумывать, она снова исчезнет или, чего доброго, выйдет за кого-нибудь замуж, и останемся мы с тобой холостяками и дураками! Причем бескрылыми!” - возопил Зверь в ответ на пояснения своего человека. - “Так, даю тебе пять дней на решение этой проблемы, потом пеняй на себя. Я тебя засуну подальше и буду действовать сам. Против драконьего обаяния ни одна дама не устояла.”
“Посмотрим еще, кто, кого и куда засунет. Сиди смирно и не смей даже подумать, что…”  - Даррен не договорил, потому что Зверь неожиданно присмирел и “ушел на дно”. Перед его человеком стояла Тайри и с интересом его разглядывала.
- Что случилось, Дар? Ты целый день бродишь, даже обедать не пришел. Давай я попробую помочь, если это, конечно, решается силами целителя.
Лоцман растерянно развел руками:
- Увы, госпожа моя. Наши философы писали, что подобное не лечится травами. Да и магией, пожалуй, тоже.
- Струна говорит мне, что ты встревожен. И это еще мягко сказано.
- Так и есть. Скажи мне, как ты себя чувствуешь? Похоже, избавиться от этой тревоги я смогу только когда буду сидеть с тобой за столом в Таверне.
- Дай мне еще сутки, и я буду полностью готова, Дар. Ришу, я думаю, специальная подготовка не потребуется.
- Вот и хорошо, значит, послезавтра выходим.

[Красный Волк]

Да, Даррен и вправду очень боится причинить боль любимой. И все-таки его Зверь сейчас прав: "Но если не спрашивать, то как тогда понять..." Буду упрямо верить, что эти двое, встретившиеся, всему наперекор, "на хрупких переправах и мостах, на узких перекрестках мирозданья", сумеют обрушить и эту невидимую стену, неожиданно между ними выросшую. А пока для них самое главное - выстоять и победить в том бою, который они ведут... Огромное спасибо за великолепное продолжение, эрэа Tory!