Внимание! В связи с временным отсутствием одного из соавторов, мы вынуждены пока несколько сменить тему, так как продолжать основное произведение оказывается затруднительно. Надеюсь, что это продлится недолго, всего несколько дней!
В это время мы постараемся по возможности написать рассказ, или, может быть, несколько рассказов, так или иначе, тоже связанных с созданным нами миром, который читатели, надеюсь, успели полюбить!
Благодарю, эрэа
Menectrel, за Ваши замечательные идеи! Ждем Вас с нетерпением!
Благодарю за все, эрэа
Convollar! Готье Вексенский прожил нелёгкую жизнь, а сильного человека такие испытания не ломают, но делают сильнее. Он хочет сам, хоть по отчёту бальи, понять - всё ли так уж однозначно. Готье знает, что могут сделать пытки, но, возможно, он поймёт, что не пытки сломили Хельера, а что-то другое. Вот интересно - если бы такой вот пьяный Фульрад попытался изнасиловать дочь бальи у него на глазах, (если бы у бальи была дочь, конечно), что бы сделал этот милосердный человек? Стоял бы и смотрел такое шоу? Или попытался вступиться за дочь?
Ну, возможно, такие испытания все-таки скажутся на нем со временем. Но пока что Готье желает расследовать обстоятельства казни Хельера. посмотрим, что ему удастся узнать!
Если бы Этьен оказался на месте Хельера и совершил убийство, защищая себя или близких, ему так же пришлось бы предстать перед судом. Ну а там уж - как решил бы суд. Счел бы такие обстоятельства смягчающими или нет - раз на раз не приходится.
Итак: наш новый рассказ!
На исходе лета (начало)
Тем временем, как в Арвернии закручивались новые важные и волнующие события, далеко от нее, в Сварожьих Землях, разворачивались свои, не менее важные драмы.
Ибо на исходе лета, в месяце, что назывался в бывшей империи Карломана Великого аранмонатом - "месяцем жатвы", а по-сварожски - серпенем, в честь той же причины, уже всем было ясно, что великий князь в Дедославле, Всеслав Брячиславич, правивший Сварожьими Землями сорок лет, умирал.
Он многое видел и многое пережил, повидал множество самых невероятных вещей, знал и великую радость, и безмерное отчаяние. Испытал все, что только мог правитель в Сварожьих Землях. Вырос среди опасностей, и среди них же продолжал свою славную, многотрудную жизнь. Но все-таки дожил до глубокой старости, уже его внуки были взрослыми мужчинами. А ему, наконец, приходила пора подняться в светлый Ирий, сбросив свое одряхлевшее тело, как изношенную одежду. Ибо его телесная оболочка обессилела, и отказывалась ему служить.
На самом деле, великому князю Дедославльскому и Сварожскому оставалось жить всего одну седьмицу. Но родные, даже понимая, что он умирает, стремились надеяться на лучшее, вопреки всему.
Сейчас великий князь, иссохший, бледный, полулежал, откинувшись на подушки. Он прикрыл глаза, и трудно было понять, дремлет он или размышляет.
Рядом с постелью умирающего сидел его внук Всеслав, сын любимого сына великого князя - Мирослава, что много лет томился в плену у кочевников-вархонитов, и лишь недавно вернулся домой.
Нареченный в честь деда, и воспитанный им, пока отец находился в плену, юноша был особенно привязан к нему и тревожился за его судьбу. Он только что напоил старика лечебным отваром, и теперь вполголоса беседовал с лекарем, приготовившим его.
- Помогут ли твои лечебные зелья поднять на ноги великого князя? - тихо спросил он.
Лекарь только с сомнением развел руками.
- Я изучил тайны лечебных трав и чудодейственных оберегов, что поддерживают жизнь и на время возвращают угасающие силы. Но лишь на время, княжич! Жизненные силы оставляют великого князя, и тут уж лекарства мало чем могут помочь, увы! От леденящих объятий Мораны да от погребального костра нет спасения. Сам великий князь понимает свою судьбу и не печалится, зная, что в своей многотрудной жизни совершил все, что мог. И ему не страшно умирать. Да поможет Отец-Небо каждому из нас не хуже встретить свою окончательную судьбу, когда придет наш час!
Ответив так, лекарь поклонился лежащему на постели князю и тихо вышел из покоев.
Всеслав, держащий деда за руку, тихо вздохнул.
- Что ж: хоть бы наш батюшка успел приехать вместе с дядей Брячиславом из Яргорода, чтобы повидаться с дедушкой еще раз!..
Поглядев в исхудалое, восковое лицо деда, Всеслав-младший убедился, что тот спит. И тихонько, уголками губ, улыбнулся. Сколько раз на протяжении всей их жизни дедушка заботился о них с братом Тихомиром, всегда находя для них время среди множества трудных и разнообразных обязанностей великого князя! А теперь вот и они могли хоть чем-то отплатить деду за все заботы...
Он вспомнил, как несколько лет назад, тоже на исходе лета, сам дед сидел у ложа Тихомира, когда тот сильно простудился, переплыв речку Вербную, приток Данатры, с уже стылой водой. Тогда дедушка Всеслав убеждал Тихомира, что дочь боярина Мстивоя, перед которой он красовался, не оценит его храбрость. Кроме того, чтобы не отпугнуть понравившуюся девушку, Тихомир скрыл, что он - внук великого князя. А это уж совсем ни в какие ворота: своим родом следует гордиться всегда, даже не будь он так высок, как у княжеского рода Сварожьих Земель. Тогда их мудрому деду удалось убедить Тихомира, что девушка недостойна его первой любви, ибо насмехалась над ним, вовсе не любя. И юноша, хоть и нехотя, понял мудрость слов их деда...
А теперь вот пришла пора им с братом поддержать дедушку напоследок, в его последние дни! Для них, любимых внуков великого князя Всеслава Брячиславича, будет великой честью остаться рядом со своим дедом до конца. И, быть может, дедушка еще скажет им с высоты прожитых лет такие слова, что будут помниться всю жизнь, которым они почтут за честь следовать, как бы ни сложилась в будущем их собственная судьба!..
Осторожно отпустив руку спящего старика, Всеслав-младший огляделся по сторонам. Спальня великого князя была залита солнечным светом, лившимся из широко распахнутого окна. Широкие золотые полосы ложились на дубовые половицы, плясали солнечными зайчиками по бежевым фарсийским коврам на стенах. Поверх этих ковров было развешено оружие и доспехи, с какими великий князь столько раз ходил в походы в прошлом. А над головой Всеслава Брячиславича покоилось, свернутое, главное знамя Сварожьих Земель - то, что с летящим соколом. Дед сам учил Всеслава и Тихомира истории. Он поведал внукам, что сокол стал знаком для сварожан еще во времена прародителя Сварта, ибо ему указала путь из Погибшей Земли посланная богами соколица. Это было столь давно, что тогда еще не существовало ни Дедославля, ни его извечного соперника Влесославля, воздвигнутых внуками Сварта, а был лишь Белгород Приморский, где прародители сварожан сражались с разумными двуногими ящерами. Вот, значит, насколько давно все начиналось! Если бы дедушка Всеслав не поведал им с Тихомиром, княжичи даже представить такого не могли бы! Но великий князь позаботился, чтобы его внуки выросли образованными людьми.
Княжич с любовью и великой благодарностью взглянул на спящего деда.
А за окном истекало полуденным зноем сладкое, утомленное лето. Дни стояли по-прежнему жаркие, нагретая за лето земля еще сохраняла тепло. Деревья и травы постепенно желтели, сожженные палящим солнцем. В полях селяне заканчивали жать рожь. В садах созревали крупные, сладкие яблоки, груши, сливы. Огородники снимали созревшие овощи. Лето было богатым, изобильным.
Стоял тот полуденный час, когда солнечная колесница замирает на самой вершине неба, откуда сияющий Хорс-Даждьбог озирает весь мир. В этот миг все живое млеет под его жаркими лучами, и, пригревшись, словно бы засыпает ненадолго. Вот и сейчас смолкли все птицы, сели на ветви, приоткрыв клювы, опустив отяжелевшие крылья. В этот час рыба не играла в воде. Скот на пастбище переставал пастись и лениво ложился в траву, пережевывая жвачку. Все дикие животные скрывались в укромных убежищах, да и люди чувствовали себя утомленными в этот полуденный час, душный и знойный. Даже ветер в эту пору замирал и никуда не мчался, так что воздух становился особенно тяжелым, точно раскаленный.
Но от Данатры тянуло речной прохладой, и это помогало дышать. Всеслав-младший снова взглянул на мирно спящего деда, и, успокоившись, перевел взгляд в окно.
С высокого холма, на котором стоял княжеский терем, было видно далеко. За городскими улицами и садами светлели вербовые рощи, где любили по вечерам гулять горожане. А за ними голубела гладь широкой реки. Данатра, мать и кормилица сварожского народа, снова и снова струила свои бурные воды к Полуденному Морю, навстречу своему возлюбленному супругу. Всеслав-младший помнил, как дедушка рассказывал им с братом и о хозяйке реки Данатры, о том, как она, угнанная врагами в плен, все же нашла путь через прежде безводную степь к супругу, что, будучи продан в плен, бросился в море и стал боярином у Морского Хозяина. Данатру же пожалела Мать-Земля, подняла из своих глубин могучую реку и укрыла ее в своих водах. Данатра стала русалкой, хозяйкой реки, и бросилась к мужу, преодолевая своими бурными волнами высокие каменные пороги, что возвели враги на ее пути. С тех пор она, несущая сварожские ладьи, вечно пробегала свой путь, вечно преодолевала препятствия, чтобы увидеться с милым супругом.
Такие истории следует помнить, говорил внукам великий князь Всеслав Брячиславич. В них живет память истории, нескончаемая связь поколений! Да у Всеслава-младшего и у самого мурашки бежали по коже, когда он слышал о деяниях прародителей, что теперь казались легендами. Вот, стало быть, с каких пор люди боролись за свою любовь, за свободу, и даже погибая при этом, все равно побеждали! Слушая о прошлом, княжич порой пытался представить себе отдаленное будущее, когда жизнь великого князя Всеслава, его сыновей и внуков станет для следующих поколений такой же отдаленной историей, как для них самих - легендарные времена. Как, чем их станут вспоминать? Добром или худом? Самое главное, говорил его дед - чтобы вовсе не забылась историческая память, не заглохла, как заболоченное озеро, затянувшееся ряской! Тогда - беда: народ, презревший собственное прошлое, не сможет верно понять, куда двигаться в будущем. И, ведя себя так, будто человечество начинается с них, неизбежно совершат ошибки, с которыми их предки наверняка уже сталкивались в свое время. А, когда люди хранят память, жизнь течет из прошлого в будущее, как вот Данатра по широкой равнине.
Пока Всеслав-младший размышлял так, глядя в окно, возле постели спящего деда, чуть слышно приоткрылась дверь и вошел его младший брат Тихомир. Взглянув на широкую постель, где под тонким покрывалом спал великий князь Сварожьих Земель, он, тихо, стараясь ступать неслышно, подошел к брату и встал рядом с его креслом. От Тихомира пахло железом, кожей и пылью. Он сильно загорел за это лето, так что голубые глаза стали еще светлее. Только прежнего безудержного веселья в глазах юноши поубавилось, ибо он не меньше брата беспокоился за их любимого деда.
Поглядев на спящего старика, младший княжич еле слышно, одними губами спросил у брата:
- Как?.. - он кивнул в сторону деда.
- Выпил лекарство и спит, - так же тихо отозвался старший брат.
Но в этот миг морщинистые веки старого князя дрогнули и приоткрылись. В его выцветших, когда-то таких же ясно-голубых, как у внуков, глазах отразилась радость. Бескровные губы слабо улыбнулись.
- Здравствуйте, мальчики! - приветствовал он внуков. - Я немножко отдохнул, и мне стало лучше. Спасибо, Тихомирушко, что заглянул навестить меня! Ты, наверное, был сейчас на ристалище?
- Ты, как всегда, все знаешь, дедушка, - улыбнулся младший княжич. - Я слегка размялся с дружинниками, да метнул пару стрел в цель. Следует быть готовым, если мы все-таки соберемся отомстить проклятым кочевникам за мучения моего батюшки!
Князь Всеслав Брячиславич слабо поднял руку и потрепал младшего внука по льняным волосам.
- Молодые воины всегда рвутся в бой! А князь должен готовиться к войне, должен понимать: спешить надо медленно! Бывают, конечно, случаи, когда на тебя напали, загнали в угол; тут уж надо прилагать все наличные силы, хоть за кочергу хватайся, коль меча под рукой не найдешь! Но это крайний случай. А так, к войне надо готовиться, собирать силы. Вархониты сейчас весьма сильны, и нам надо быть не слабее, вместе с моравами и влесославцами! Да помогут Отец-Небо и Мать-Земля, чтобы союз наш оставался нерушим! На смертном одре буду молить своих сыновей, особенно старшего, Изяслава, крепить союз! Без того вся воинская удаль зазря уйдет в землю...
Юноши помолчали, сознавая, что старый князь обдумывает завещание своим наследникам, готовился довести до их понимания самое главное. Что ж, они понимали, что их дед и государь умирает. и сам он знал, что ему осталось жить считанные дни. Но им не хотелось, чтобы дед прощался со всеми, они бы предпочли, будь это возможно, чтобы князь Всеслав Брячиславич правил Сварожьими Землями всегда!
Внуки взволнованно склонились над ними. Всеслав снова взял в ладони иссохшую руку деда, Тихомир поправил подушку под его головой.
- Прошу тебя, не думай о смертном одре, дедушка! - жалобно, как маленький, протянул младший княжич. - Ты обязательно выздоровеешь, когда спадет жара! Съездим с тобой все вместе на Яргородщину, к батюшке и дяде Брячиславу. Ты сможешь отдохнуть, подышать воздухом могучих дубрав, половить рыбку в Искре...
Старый князь улыбнулся уголками губ.
- Куда уж мне ездить в гости!.. Хоть бы Мирослав с Брячиславом сами поспешили проститься...
Но тут и Всеслав-младший, будто не услышав последнего слова, принялся убеждать деда, как будто надеялся заговорить Морану, приближавшуюся, как все понимали, к Всеславу Брячиславичу:
- Или еще можем поехать в Лесную Землю, к тетушке Всеславе! Она давно приглашала тебя приехать. Там прохладнее, и дышится легче...
При упоминании о Лесной Земле седые брови старого князя дрогнули, и на лице его отразились давние, но, несомненно, дорогие его сердцу воспоминания. Но он тут же покачал головой в ответ.
- Лесная Земля - будущее всех сварожан, туда в будущем перетечет наша сила - так говорил мне Леший, что спас нас с братом Судиславом, - торжественно, с особым значением, проговорил Всеслав Брячиславич. - Но пока время еще не пришло. А племянница моя, Всеслава Судиславна, твердой материнской рукой правит Лесной Землей, на нее я могу положиться, она всегда была хорошей ученицей!.. С ней мне не суждено больше повидаться: ей никак не успеть проводить меня, как и моей дочери Святославе из Моравии... Ну а в Лесной Земле я еще побываю, обещал мне Хозяин Леса. Только не в этой жизни, в другой, когда он вернет мне мой дар!
Не все в этой речи слабого, почти умирающего старика было понятно. Тем не менее, оба внука почтительно прислушались, чувствуя, что дед говорит не просто слова, но откровения, значимые для них, а может быть, и для будущей истории.