Квартирный вопрос.
Летом 2008 года Библиотека затеяла ремонт площадки перед главным входом.Наше существование оказалось под вопросом. Но потом нашли выход - по братски слились с еще одним книжным магазином, который стоял в 50 метрах от нашего прежнего места. В течение трех дней пришлось упаковать и перевезти больше 50 тысяч книг. Дело было утомительное и хлопотное. Последним, с поклонами и уговорами, перевезли оставшегося на тот момент единственным из котов Клона. Он воспринял перемещение без восторга, но снисходительно. Тем более, что теперь мы обзавелись палаткой, где можно было спрятаться от докучливых-любопытных. К тому же кроме нашей точки у Клона были еще запасные аэродромы в окрестностях.
И тут к нашему табору прибилось Оно. Черно-желтое чучело дня три пряталось под рядами и только боязливо выглядывало, когда мы обедали, изредка жалобно мяукая. При ближайшем рассмотрении, когда оно перестало дичиться и даже позволило себя погладить, оказалось, что это все-таки Она, молодая и довольно симпатичная. От первого впечатления осталось имя – Чуня. Желтые пятна на мордочке там, где у человека были бы брови, придавали ей растерянно-обиженное выражение, а так – даже красивая. Я была свидетелем выяснения отношений Чуни с Клоном. Они обнюхали друг друга, потом он боднул девушку в плечико… повернулся и ушел. Мол, обустраивайся тут, а я на другой своей квартире поживу… Клон потом время от времени заходил в гости, но ненадолго, хотя я каждый раз упрашивала его остаться.
Через неделю после Чуни на запах наших обедов заявилась вторая бестия. Эта вступила на нашу территорию исполненная достоинства и уверенности в себе, неся над спиной, как знамя, гордо поднятый пушистый дымчатый хвост. Кошка была очень похожа на подросшую Мусю с прежнего места. Я, со свойственными мне оптимизмом и жизнерадостностью тут же навоображала, что котишка надоела своим хозяевам, и они ее выкинули. А она, по прежней памяти, вернулась к нам... Успокоило то, что у Муси-первой был сломан у основания хвостик. У этой кошкопендры все было целое. Она критически оглядела робко вышедшую ей навстречу Чуню. «Говоришь, живешь здесь? Ну ладно уж, так и быть, оставайся, раз первая пришла». Как замечали многие кошатники, кошки обычно считаются с тем, кто первый застолбил место питания-проживания. Правда, могут, если чувствуют себя сильнее, со временем отодвинуть его на очень задний план. Муся-вторая никакого времени выжидать не стала. Она сразу всем – и в первую очередь этой черепаховой нюне - дала понять, кто здесь настоящий хозяин. К столу она выходила первая. Эта еду не просила. Требовала. Чуть что не по ней – высказывалась очень громко и, насколько я понимаю по-кошачьи, нелицеприятно. С людьми вела себя сдержанно, с достоинством. Очень пушистая серая с белым. Если бы не выражение лица, - извините, морды, можно было бы назвать красивой. Внешность портил довольно злобненький взгляд. И - если бы я описывала человека – впору было бы сказать, что у нее вечно недовольно поджатые губы. Не иначе, в родословной у нее затесался перс.
У нее всегда была самая вкусная еда, удобное для обзора окрестностей место в хорошую погоду, уютное и теплое – в плохую.
На фото: Чуня, когда немного освоилась; Муся
