Печать

[Convollar]

Замечательная история потихоньку складывается. Мне жаль Имгильбет,  у неё нелёгкий путь. Но она сильная, пройдёт и по розам и по шипам. А Оррик покажет дорогу. Тинни - прелесть, но и с ней не всё просто. Дар даром, а нахальство придётся поумерить. Спасибо за продолжение чуда, эрэа Эйлин!

[Tany]

Коты на ком попало шерсть не оставят И всегда правы, поганцы.

[NNNika]

Большое спасибо!
С нетерпением жду продолжения, очень интересно, как Оррик вразумлять гордую Имгильбет будет.

[Эйлин]

Спасибо, эреа Красный Волк, эреа Convollar, эреа Tany,  эреа NNNika!
Лед в душе Седьмой потихонечку тает, и Гортхауэр, разумеется, прав. Оррик поможет избавиться  от последствий прошлого, но не только он. А Тинни... Да. хорошая девочка, но манеры оставляют желать лучшего.  Но воспитатель для неё найдется, и не только воспитатель, но  и немного стилист. В общем, скоро братишки не узнают младшую сестренку.

[Эйлин]

2

      Спокойно посидеть и подумать не удалось. В дверь кто-то поскребся, и черный кот, до этого момента  мурлыкающий у неё на коленях, побежал к двери. И, конечно же, открыл её непрошенному гостю. Точнее, гостье, причем дважды непрошенной и совершенно неожиданной: на пороге мялась Тинни. Выглядела она сейчас весьма робкой.
      - Мир тебе, Девятая, - любезно произнесла Игмильбет. – С какой целью ты решила нанестимне визит? Понадобилась помощь?
       Судья изо всех сил старалась быть вежливой, подавляя жгучее желание захлопнуть перед носом девчонки дверь и припереть её чем-нибудь крепким. Столом,к примеру, а потом для надежности креслом, а еще лучше шкаф придвинуть.
       - И тебе мира. Извини, что пришла, но пройти-то можно? - Тинни крепче прижала к себе лютню, но вламываться не стала. Ждет, что пригласят. И все равно манеры у неё ужасающие, тетушка бы в обморок от них упала.
     - Проходи.
     Менестрель осторожно вошла, огляделась.
     - Здорово у тебя! Все такое красивое, строгое! Тебе идет!
     - Благодарю, - еле разомкнула губы Игмильбет.
     - А сесть куда можно? – девушка с опаской смотрела на обтянутые синим шелком кресла из чёрного дерева.
     - Куда хочешь.
     - А чего попроще у тебя нет? Стула, к примеру?
     - У окна стоит, – холодно ответила Игмильбет. Эта девчонка невыносима.
     - Отлично! –  Девятая уселась у окна, поджав под себя ногу. Какой ужас! Хар-ману и то никогда себя так отвратно не ведёт. Впрочем, Айанта прекрасно знает все правила этикета и отменно их применяет, когда нужно, а эта девица просто невоспитанная оборванка. Впрочем, как сказал харт’ан, образование и  воспитание дело наживное, а Тинни нужна Арте. Значит, придется её терпеть.
     - Я пришла извиниться и спеть для тебя.
    - Благодарю, не нужно, - холодно улыбнулась Седьмая. – Я начала первая и мне стоит самой принести извинения. Мои слова были ошибкой, прошу меня простить.
     Её поклон был учтив, но не глубок.
     - Экая ты церемонная, - хмыкнула Тинни. – Но мне не стоило говорить о твоих  волосах. Посему  и я  прошу меня извинить и не держать зла.
      - Я и не держу, - сухо ответила  Игмильбет. Скорей бы ушла эта девица. – Но твои манеры следует улучшить.
     Она все же не удержалась от замечания: позорить имя Хранителей не стоит.
    - Ты прям как моя матушка говоришь. Учила я этот дурацкий этикет! Не лезет он в меня. Да и что толку учить, коли ни кожей, ни рожей не вышла. Мамка у менячудо как хороша была, да и сестры на загляденье. Не такие, конечно, красивые, как ты, но тоже ничего. А вот я неудачная вышла. Мамка и няньки вечно причитали: кто же её такую тощенькую да страшненькую возьмёт? Нос кривой, рот как у жабы, волосы мышиные, и конопушки везде. Фигура что доска, шить и вышивать с малых лет не получалось: нитки путались и рвались, иголки ломались. Писала тоже так себе – вечно кляксы и на бумаге, и на платье,и на лбу. К тому же еще дралась. Вечно меня наказывали – то в угол поставят, то пшено перебирать заставят. Но я и тут ухитрялась отличиться: просыплю  или мусору накидаю. В углу пока стою,  стену изрисую. В общем, не было от меня прока в девичьих делах. Да и в платье ходить совсем не нравилось, и волосы вечно во все стороны торчали. Лишь с мальчишками бегать мне отрадно было, шалить да песенки сочинять. Правда, я еще отменно торговаться умела, но матушка меня с собой на рынок не брала – дескать, девице так вести себя невместно. Могла и огородик  вскопать и даже заборчик сладить, а еще рыбы наловить и уху сварганить. А вот всякие там хитрые разносолы и пирожные у меня не  получались. Послушала я, как меня ругают, подумала и решила: чего зря мучиться и свою натуру ломать, буду сама собой. Стала удирать из дому, только рассвет забрезжит.Поначалу родители ругались, а потом смирились: дескать, вырастет – поумнеет. Жениха принялись подыскивать: такого, чтобы мог меня  в руках удержать. Только мне этого добра  не надобно, я с ранних лет мечтала по миру странствовать и песни петь. Решила, подрасту и отправлюсь вместе с Лиирниром. Так и вышло. Брат меня всегда понимал – один-единственный из всей родни, -  девушка  шмыгнула  носом и, тряхнув волосами,  резко сказала. – Если бы я с ним тогда была!..
     - Ты бы не смогла ему помочь, - резонно заметила Игмильбет. – Хрупкая девчушка в драке лишь помеха.
     - Я не хрупкая, а мелкая, верткая и драться отлично умею. Несмотря на свой рост почти всегда из потасовок с ребятами победительницей  выходила. Меня старик Дарндир драться учил и из лука стрелять, только у меня  из рогатки лучше получалось. А ножи я, вообще, метко бросаю, да и всякие секретные  приемчика ведаю. Дарндир наемником раньше был, он чего только не умел. И я  унего самой  лучшей ученицей была! – похвасталась Тинни.
     Странная девица!
    - Девушке не пристало учиться сомнительным приемам. Как твои родители тебе позволилиобщаться  с бывшим наемником?
      Игмильбет, как и всякую благородную девицу, учили держать в руках оружие, но её наставниками были весьма достойные люди, а уроки не шли дальше основ. Все же не деложенщины быть воином, и, тем более, не дело женщины участвовать в сомнительных  потасовках.
      - Ха! – фыркнула Девятая. -  Откуда бы они узнали! Мы с ребятами молчали аки рыбы! Только чем это бывший наемник плох для общения? Уж наш наставник получше всяких прочих нос задирающих и луж под ногами не замечающих был! К тому же я говорила, что странствовать собиралась, а уж в пути всяко важнее драться уметь, чем всякие там любезности говорить да краснеть и бледнеть, женихов привлекая.Яи одежду мужскую надела, ибо ребятам проще: к ним не пристают. Впрочем, один смекалистый как-то раз полез, так я ему так коленом вдарила, что он, где стоял, там и свалился. А я дерудала!
       Какая практичная! Седьмая незаметно пожала плечами, решив не обращать внимания на развязный тон Девятой. Скорее всего, эта Тинни иначе просто не может. Досадно, что воспитанием девицы пренебрегли.
     -  И чем же ты платила этому наемнику за уроки?
     - Дядька Данрдир с нас денег нисколечко не брал! Помогали иногда по хозяйству –вскопать, посеять, постирать. Он и сам мог, но считал, что мы и этому учиться должны – в жизни все пригодится.
     - Разумный человек, - против воли одобрила действия Данрдира аданет.
    - Да, только не помогла моя наука брату. Ох, не наешься я тогда незрелых яблок, не прихвати у меня живот, то отвела бы я тот нож. Век себя не прощу! - она снова шмыгнула носом.
     - Так судьба решила! Твоей вины в этом нет, - ровно сказала Игмильбет. Еще не хваталоутешать эту  сопливку. Хотя она не плоха кое в чем. По крайней мере, честь свою сумела сохранить. Да и законов не нарушала, краденные яблоки и булки можно счесть мелкой шалостью. К тому же она талантлива, и   колечко уже на её пальце. Значит, придется терпеть. Эта фраза так и крутилась в голове у Седьмой все  время с начала появления Девятой – «надо терпеть». А может попробовать немного её воспитать? Но хватит ли на это сил? Безумно разболелась голова. Хоть бы  ушла эта девчонка!
      Но Тинни уходить не собиралась.
    - Ты не думай, я не ныть пришла – пустое дело себя жалеть. Прошлого не вернуть, только и забывать  его не стоит, - неожиданно серьезно заявила она. – Брата не воскресить, лучше тем, кто жив, помогать.
      Она достала лютню, явно собираясь играть.
      - Мне не нужны твои песни. Уходи, - сдавленно прошептала Игмильбет.
     - Ты просто не знаешь, что тебе нужно, - менестрель тряхнула головой и  прикоснулась  к струнам.   

[Красный Волк]

Чудесный эпизод . И Тинни, осознавшая, что была неправа и пришедшая к Игмильбет извиняться - умница, и в душе гордой Седьмой встреча с "невыносимой девчонкой" теперь, похоже, многое поколеблет и изменит. "Ты просто не знаешь, что тебе нужно", - тут Девятая, что называется, в яблочко попала... Огромное спасибо за продолжение, эрэа Эйлин!

[Tany]

А ведь девушки станут подругами! Спасибо, эрэа Эйлин

[Красный Волк]

А ведь девушки станут подругами! Спасибо, эрэа Эйлин

Тоже уверена: так и будет!

[Convollar]

Да, мне тоже кажется, девушки подружатся, но многое зависит от Имгильбет. Кстати, почему у неё разболелась голова?
Неужели у Тинни есть и такой дар? Спасибо, эрэа Эйлин, написано прекрасно и очень выразительно.

[Эйлин]

Спасибо, эреа Tany, эреа Красный Волк, эреа Convollar! Должны бы подружиться. Верно, многое от Игмильбет зависит, но Тинни тоже кое-что может - повлиять на её настроение.
Голова у Игмильбет могла  от собственных дум разболеться. Но  Тинни кое в чем, как лакмусовая бумажка - выявляет скрытое, способствует раскрытию, появлению того, что спрятано, какого-то негатива. Она пробуждает задуматься о своей жизни.
Спасибо за картинки! Замечательные!

[Эйлин]

3

  Полилась тихая, торжественная и чуть печальная мелодия. Потом Тинни запела что-то незатейливое и  в то же время удивительно мудрое. Тихо замурлыкал на коленях Оррик. Игмильбет не нужны были  песни даже такие прекрасные, тем более, такие прекрасные и рвущие душу. Если бы не кот, Седьмая бы встала и выставила девчонку за дверь. Не стоило пускать её… Но было уже поздно. Оставалось лишь  слушать и вспоминать то, что больше всего она хотела забыть. Зачем? Зачем эти звуки терзают её и без того  измученную душу? Она не хочет помнить.
      Кот сильнее вжался в её колени, его коготки впились в кожу сквозь платье. Наверно, будут царапины. Не важно. Уже ничего не важно. Теперь было все так ясно и прозрачно, теперь Игмильбет отчетливо  понимала в чем её беда, почему так задели слова нелепой девчонки про крашеную  прядь. Нелепой? Зачем она снова лжёт сама себе: Тинни мудра и прозорлива. Она сразу подметила  главное. Крашеная прядь. Некогда седая. Память о былом, память, которую следовало стереть или хотя бы закрасить. Почему она так боялась помнить? Стыдилась? Но чего ей было стыдиться? Игмильбет всегда считала, что виноват обидчик, а не жертва. Считала по отношению к другим, а сама отвергала своё прошлое. Отомстила, но принять не смогла. Гордыня, вечная гордыня! Считать себя выше остальных. А на самом деле, даже юная девчушка сумела понять, что надо быть собой и идти своей дорогой. А она -  умница, красавица Игмильбет – всегда шла по чужому пути, думая, что сама устанавливает правила. Разве замуж она хотела? Разве блистать при дворе мечтала? И не к благотворительности лежала её душа и даже не  к научным  изысканиям, хотя была она сильна во многих науках. Нет, знатная и благородная аданет в глубине души мечтала быть похожей на деда: расследовать преступления, восстанавливать справедливость. Но девушке неприлично  заниматься подобным делами. Она и не занималась, пока жизнь не загнала её в угол, когда больше ничего не осталась, кроме её способностей, внезапно усилившихся в ту  роковую ночь. Лишь Азрамир дал ей достойное занятие, но и то мало кто знал о деятельности госпожи наместницы, а если и знали, то считали причудой благородной дамы. А впрочем, тогда так и было, Игмильбет уже не понимала, чего хочет – Дар вел её. Гортхауэр многое объяснил, здесь с братьями по кольцам она  нашла себя. Почти  нашла. Осталось лишь признать свои былые ошибки и принять свое прошлое. Седая прядь надо лбом не  клеймо, а знак  доблести  - ведь она  выстояла, ведь в тот страшный миг пробудился её Великий Дар. Но Игмильбет не поняла этого и замерзла, казалось, навеки. Слезы текли по бесстрастному лицу и капали на черную шелковистую шерсть. Тинни все пела, а Оррик все мурчал и мурчал. Перед глазами проходила вся жизнь,  было больно и тошно, но с каждой слезой уходила полынная горечь  из души и исчезала боль.
     Тишина  наступила неожиданно. Игмильбет вытерла слезы и пристально посмотрела на менестреля, словно ища в её лице жалость или злорадство. Но девушка смотрела чуть растерянно и виновато, словно прося прощения.
     - Ты очень сердишься? – тихо спросила она.
     - Ты мудра, Тинни, - улыбнулась аданет.
    - Да что ты! Я же почти ничего не знаю!
    - Ты знаешь главное и у тебя чуткое  сердце, а остальное приложится, - она на миг прижала ладони к вискам.  – Ты рассказала мне  о себе, теперь мой черед. Хочешь узнать о том, как иногда умные  и красивые девицы становятся заледеневшими гордячками?
     - Если ты считаешь меня достойной доверия...
    - Мы же теперь сестры, - усмехнулась Седьмая.
    - Ну, сестры у меня были… - недоверчиво  протянула Девятая.
    - Сестры бывают разные. Нас ведь сам Мир выбрал, значит, верит в нас и в то, что мы можем стать родными, пусть не по крови, так по кольцам и нашему предназначению.
     - Знаешь, я толком про это самое  предназначение не понимаю, но тебя я никогда  не предам!- горячо проговорила Тинни и крепко прижала к себе лютню.
     Игмильбет вздохнула и сухо, но откровенно рассказала то, о чем предпочла бы забыть.
    Девушка весь её рассказ  молчала, чуть приоткрыв рот, а потом выдохнула:
     - Их бы на кол всех! Я бы им показала…
    - А я им и показала! -  неожиданно для себя в тон ей ответила Судья и поведала о своей мести.
    - Так им и надо, этим козлам позорным! – припечатала  Тинни. –Таких жить оставлять нельзя! Ты молодчина, сестренка! Жаль, меня с тобой рядом не было!
    - Тинни-Тинни, - улыбнулась Седьмая. Неожиданно горькое прошлое стало далёким и неважным. Словно незаживающая рана наконец-то затянулась.– Благодарю тебя, сестра.
    - За что?! – изумилась Девятая.
     - За песню, за то, что выслушала, за то, что не стала ни жалеть, ни презирать.
    - Дура я что ль! Ты сильная  - справилась, а презирать только этих гадов стоит! -  снова удивилась Тинни и тут же встрепенулась. – А ты что, никому никогда не рассказывала? Столько времени в себе таила?!
    - Не было слушателей, и время еще не пришло. Твои слова помогли мне понять саму себя. Теперь уже больше не буду крашенной выдрой.
     - Ой! – смутилась менестрель.
    - Не волнуйся, все правильно, но и тебе следует немного измениться. Подобрать более подходящий наряд, научиться хорошим манерам…
     - Платья  не надену! – вскинулась Девятая. – И вообще, не собираюсь я быть церемонной и жеманной!
      - Тинни! -  рассмеялась Игмильбет. – Тут таких и нет! Ты хоть на хар-ману, хоть на Мгрыху посмотри. Да, они нарядные, женственные и в платьях, но разве они жеманницы? А уж церемонная тут, наверно, только я.
      Менестрель, насупившись, молчала. Вот ведь упрямая! Но Игмильбет сейчас искренне хотела помочь сестре по кольцу. Песня Тинни, её поддержка и даже грубоватые манеры неожиданно растопили лёд, сковавший душу Седьмой с незапамятных времен.Трещину он дал еще раньше, когда она спасла Морэйно. Но мысль рассказать ему о себе никогда даже не приходила в голову. Видящий что-то подозревал, может быть почувствовал. Хотя дал слово не смотреть в её прошлое. Судья верила ему: Морэйно не способен ни на обман, ни на предательство, но какой-то отзвук он уловил.
       Однажды он сказал, что её другом станет надевший последнее кольцо. Наверно, еще и поэтому она так  рассердилась и обиделась. В тот миг Седьмая чувствовала себя оскорбленной и обманутой. На младшего брата она не рассердилась, он просто ошибся – бывает. Морэйно лишь печально улыбался и смотрел на неё своими бездонными глазами. Он знали видел, более того, он верно сделал, что намекнул на своё видение. Если бы она не разозлилась, то не смогла бы раскрыться. На эту помощь Игмильбет тоже не сердилась – разве можно  подозревать в чем-то такого чистого и милого мальчика?
А теперь, она верила, они с Девятой смогут подружиться и стать полезными друг другу.
     - Тинни, у меня и в мыслях не было надеть на тебя платье, - мягко проговорила Седьмая. – Просто можно хорошо выглядеть ив более подходящем тебе по стилю жизни наряде. Да и знание хороших манер не повредит тебе, а, напротив, поможет. Знаешь, наша Айанта бывает очень разной. Подчас её поведение может шокировать, но она отлично знает и правила.
      - Лиссэ – замечательная! Она такая… Такая, ну просто своя в доску! – на миг зажмурившись, выпалила Девятая.
      Разумеется, их своенравная и отчаянная хар-ману понравилась этой бесшабашной особе. Кто бы  сомневался.
     - Ты тоже очень хорошая, просто другая! – как ни странно в глазах Тинни было искреннее восхищение. – Хотя, знаешь у вас много общего!
       - Общего? Ты ошибаешься, - слова слетели с губ,а память уже подсказывала: давний разговор, намеки, слишком тонкие, чтобы понять их сразу,  еле заметные подколки, игра слов.
        «— Как и твоя, моя жизнь была совершенно безмятежна. Можно сказать, я плыла, словно лодочка, по тихой речке среди надежных берегов.
      — Может, расскажете, какова безмятежная жизнь спутницы почти что Бога?
      — О покое и счастье скучно рассказывать и слушать, — насмешливо протянула Лиссэ. — Люди предпочитают драмы и трагедии. К тому же у нас было очень много общего. Поверь!»
        Так ли безмятежна была жизнь Айанты, если  у них много общего? Возможно, стоило бы  поделиться, возможно, они бы смогли помочь друг другу… Нет! Тогда  ей бы никто не  помог. Пусть даже жизнь хар-ману была исполнена бед, пусть они обе сильны духом,  и все же  характеры их слишком разные. Не  спасло бы  её тогда  чувство локтя, а вот  восхищение в глазах  Девятой  согревает.
     - Возможно, - кивнула Седьмая больше своим мыслям, чем словам сёстры и добавила невпопад. – Но отказываться от моей помощи не стоит.
     - Да я и не думала, только сама решать буду, что мне нужно, а что нет!
     - Разумеется, последнее слово за тобой! – кивнула Игмильбет, а в глазах её уже горел огонек  предвкушения: сделать из этой оборванки хорошенькую девушку будет делом непростым, но зато весьма увлекательным. Она была уверена, что в итоге и Тинни результат понравиться. А уж как будут удивлены   братишки!
      Не удержавшись, аданет озвучила последнюю мысль:
     - Поверь, увидев хорошенькую барышню, пусть и в мужском наряде, наши братья ахнут!
     - И даже Сайта с Хэлкаром?
     - И даже они! -  подтвердила Игмильбет, недоумевая, почему Девятая поставила вместе столь разных людей.
     - Тогда по рукам?! -  тряхнула волосами менестрель.
    - По рукам!
     Издав торжествующий мяв, Оррик вскочил с насиженного местечка и помчался к двери. Кажется, кот решил сопровождать их к Салгхе. Именно к своей первой помощнице и подруге собралась вести Тинни Седьмая. У молодой иртхи безупречный вкус, и шьет она быстро и красиво. Пожалуй, не мешает и себе  заказать  пару платьев с учетом изменений во внешности. Возможно, стоит расшить по вороту серебром, чтобы лучше гармонировало с седой прядью, или напротив – синий глубокий цвет, серебристый пояс, а из украшений фероньерка с сапфирами? Нет, лучше большой кулон на длинной серебряной  цепочке.

[Tory]

Какое замечательное продолжение! И какая молодец Седьмая, преодолела себя, поняла и приняла прошлое, открылась новому, на первый взгляд совершенно чуждому человеку, а на это тоже немалая смелость и сила нужна.  Очень интересно теперь, как преобразится Тинни с помощью сестры по кольцу.
А еще подумалось - как не хватает в жизни таких вот Тинни.
Спасибо огромное, эрэа Эйлин, и - жду продолжения!

[Tany]

Вот говорила же я, что подружатся! Спасибо, эрэа Эйлин

[Красный Волк]

Присоединяюсь: просто огромное спасибо за продолжение, эрэа Эйлин! И - да: наконец-то, благодаря Тинни, ее дару, ее горячему и щедрому сердечку и ее лютне, Игмильбет сумела понять, что ее "седая прядь надо лбом не клеймо, а знак доблести". И в душе Седьмой наконец-то растаял лед, еще до этого пошедший сеткой трещин... Тоже не сомневаюсь: дружба между девушками, такими, на первый взгляд, друг на друга непохожими и такими разными, будет крепкой. И еще страшно интересно: а на кого Тинни хочется сильнее произвести впечатление - на Хэлкара или все-таки на Сайту?

[Convollar]

Замечательно, эрэа Эйлин! Именно Имгильбет  и только она сможет найти такой облик для Тинни, чтобы девушка видела себя в платье, а не платье на себе. А Тинни уже сумела помочь Имгильбет. Прекрасно. Спасибо за продолжение, теперь будем ждать - что придумают девушки.