Спасибо, эрэа
Akjhtywbz22, Эйлин К семнадцати годам Янек точно знал, чем он не хочет заниматься: он не будет перчаточником, как отец и старшие братья – это так скучно, он не желает быть монахом и возносить молитвы, спасая свою душу. Что проку от спасения своей души, если вокруг столько зла и горя? И может ли быть спасена душа святоши, если он точно знает, что есть много других, которые никогда не смогут спастись. И он не станет воином, потому что не желает никого убивать. Даже врагов. Вот если бы ему научиться лечить других! Скольких может спасти умелый, талантливый лекарь. Если бы в момент его рождения рядом оказался настоящий лекарь, а не бабка-повитуха с соседней улицы, его мама была бы жива, отец был бы счастливее и не столь угрюм, а сам он стал бы здоровее. Вот только где учат лекарскому искусству? Не у сельских же знахарей учиться? А в книгах, которые удалось прочитать, говорится об одном древнем ромее и загадочных восточных лекарях, писавших свои трактаты стихами. Почитать бы их сочинения, подучиться у настоящего мастера. Говорят, что далеко за горами, в бывших латинских землях, есть город, в котором можно выучиться на юриста, или лекаря, или на богослова. Вот бы туда поехать! Только отец денег на глупости не даст. И не пустит. Значит, надо тайком все устроить. От матушки Янеку досталось несколько украшений из ее приданого. В детстве ему даже позволяли играть жемчужным ожерельем и сережками с голубыми камушками. Их можно продать, матушка бы не обиделась, она бы одобрила его замыслы. А потом выбрать день, собрать одежку потеплее – в горах ведь холодно, башмаки покрепче, немного еды на первое время, батюшке оставить записку, чтобы не волновался зазря за своего неудачного сына, и отправиться в путь. Карту надо перерисовать, чтобы с пути не сбиться. Ну да язык до города Рома доведет.
- Эй, что случилось? Да ты никак плачешь? Возлюбленная умерла? Друг погиб? – Данка не могла найти других достойных поводов для слез молодого мужчины, ну ладно, не мужчины, почти мальчика, в добротной суконной куртке и штанах, крепких кожаных сапожках, даже шапочка на голове имелась, отороченная мехом. Вот только лицо у парня было растерянное и зареванное. – Так что же случилось, братик?
Юноша судорожно всхлипнул, шмыгнул носом и размазал слезы рукавом по лицу. Кстати, довольно симпатичному лицу, если бы не ревел, как одураченная ухажером деревенская простушка.
- Прошу прощения, прекрасная панянка. То есть минутная слабость: у меня украли все мои сбережения, там было матушкино ожерелье и еще кое-что…
- Так, ладно, давай-ка пойдем вон в ту корчму, а то тут уже смотрят на нас. Там все и расскажешь. Тебя как звать-то?
- Янек, Ян Крук к услугам панянки.
- А меня Даной зовут. Так как же у тебя украли твои драгоценности?
- Я их продать хотел, мне нужны были деньги.
- И ты их продавал тут?! Посреди рынка? Как капусту или репу?
- А как надобно? Я таким никогда не занимался.
-Янек, ты не Крук, ты лопоухий заяц.
- Батько тоже постоянно говорит, что я не Крук. Ой, а что будет, коли батька узнает?! – глаза Янека округлились от ужаса.
- Это были его вещи?
- Нет, мои, они мне достались от покойной маменьки. Я хотел их продать, чтобы на вырученные деньги добраться до латинских земель и поступить в университет. Я хочу стать врачом, – последние слова юноша произнес полушепотом, глаза вновь налились слезами при мысли о прощании с недостижимой теперь мечтой.
- Так, спокойно. Как же ты будешь людей лечить, коли из-за пустяков впадаешь в такое отчаяние? Вдруг тебе принесут раненого со стрелой в груди, а ты сядешь слезы лить?
- Теперь уже никак не буду. Денег нет, ценностей нет, а коли отец узнает, что я натворил, то отдаст меня в монастырь, как давно грозился.
- Монастырь – не самое страшное место, я там полтора десятка лет воспитывалась.
- И сбежала?
- Нет, просто ушла, не век же пребывать в уютном гнезде, пора самой научиться летать. И тебе тоже. Ты того вора запомнил?
- Рябой такой, все носом шмыгал. Сказал, что сейчас оценит у знакомого ювелира и принесет деньги.
- Что же ты с ним не пошел?
- Так он сказал, чтобы я тут ждал.
- Янек, ты даже не заяц, зря я обидела невинное мудрое животное, ты просто какой-то полевой цветочек. Ромашка.
- Почему ромашка? - захлопал ресницами парень.
- Такой же невинный и наивный. Эх, мне бы сейчас сюда Лексу с Зоркой, они бы быстро помогли вора сыскать.