Спасибо, эрэа
Akjhtywbz22, Эйлин, Красный Волк 
- Кузина герцогини Златославы, панна Данута, княжна Вальдзейская! – провозгласил распорядитель, разряженный в цвета герцога.
Титул подруге Златка выдумала на ходу, при полнейшем одобрении Мартына. Герцог Фрайбургский при виде наперсницы и подруги своей дражайшей супруги кинулся целовать Данке руки, приговаривая:
- О, наша герцхен Дана, гроссе фройндин! О, майн Готт! Я есть так радоваться! Ты есть наш гость, дорогой гость! Ты видель наши киндер?
Естественно, после такой бурной радости герцога, Данке оставалось только согласиться с ролью кузины Златославы и появиться на пиру во всем блеске юности и красоты. Место ей было назначено на ступень ниже герцогской четы, напротив франкских послов, в честь которых и давалось угощение. Послы оказались, по большей части, немолодыми, разряженными в меха и бархат, с недовольными обрюзгшими лицами. Среди них выделялся молодой человек с живой подвижной физиономией, каштановыми волосами, продолговатым, с горбинкой, носом. Серо-зеленые, глубоко посаженные, глаза незнакомца смотрели на мир с веселым лукавством.
- Принц Шарль Бомонский! – выкрикнул глашатай.
- Заметь, второй сын короля, - шепнула Златка. – И рыцарь прекрасный, на турнире выбил из седла троих противников. А менестрель-то наш тебя заприметил, аж рот открыл от удивления.
Данка поискала глазами и увидала Рене среди гостей за нижним столом.
- Он дворянин, не из последних, так что имеет право сидеть среди равных, - пояснила Златослава.
Тем временем слуги закончили суету вокруг стола и начали обносить гостей.
Каждому полагался лимон для открытия желудочных путей. В первой перемене блюд были холодные курятина и свинина, мясо под маринадом, к которым полагались овощи. Виночерпии наполнили кубки, герцог Мартин произнес речь в честь послов. Данка пригубила красное вино, оно показалось ей кислее, чем то, что пили на празднике у данов. Меж тем, гости сделались разговорчивее и шумнее, в ход пошли ножи для разделывания мяса, дамы благосклонно принимали куски курятины и ломти свинины из рук кавалеров.
На специальном помосте появились несколько стройных девушек в почти прозрачных покрывалах. Танец живо показал, что девицы знакомы с искусством Востока. Женщины, одетые в шелковые блио, облегающими грудь и бёдра и образующими тончайшие складки на восточный лад, с воротниками, окаймлёнными богатым позументом и застёгивающимися на узкий длинный крючок, с узкими рукавами, собранными в поперечные складки, заканчивающимися обшлагом с богатым позументом; с волосами, удерживаемыми обручем, падающими на плечи, изгибались всем телом, сближались и распадались на живописные группы под аккомпанемент прикрепленных к платью бубенчиков.
По окончании танца были поданы фаршированные куры, мясная запеканка и говядина под соусом. К ним полагалось блюдо белого гороха. Данка ощутила пристальный взгляд своего визави – принц Шарль с немалым интересом посматривал на девушку. К тому времени подоспел час насладиться искусством менестрелей. После нескольких, исполненных любовного томления, баллад в исполнении белокурого женоподобного юноши, на помост вышел с лютней Рене. Первые же резкие, словно крик в ночи, звуки струн, заставили слушателей отложить ножи и пропитанные соусом, куски хлеба, служившие им тарелками. Данка не вполне понимала смысл странной, совсем не похожей на предыдущие, песни, но основное уловила. Это был рассказ о войне и поражении, о топчущих израненную землю боевых лошадях, уносящих седоков к непонятному концу, о пожарищах и гибели друзей, о послевоенных снах, в которые врывается отголосок минувшей войны. Песня была горькой и гордой. Пел Рене негромким, мягким тенором, временами переходящим почти в шепот, иногда срываясь на хриплый крик. Голос умолк. Данка подняла глаза, с удивлением обнаружив, что комкает в руке узорную салфетку, увидела странный блеск в глазах замершего напротив принца Шарля, его руку с побелевшими костяшками пальцев на рукояти столового ножа.
