Когда ударила полуденная пушка, на черно-белом прямоугольнике осталось шестеро. Толстяк Карл, прыщавый Анатоль, возвращающиеся в свои горы братцы Катершванц, недомерок Луитджи и сын и наследник великого Эгмонта.
Это те трое, которые не попали в 16 из 20 и насколько я понимаю, их расставили в списке просто по качеству обучения. Я глянула одного из последних выбрали. Вот стало интересно, что случается с теми, кого Сильвестр не запретил выбирать, но их все равно никто не выбрал?
Тут надо иметь в виду, что в Лаик "никому ненужных" и "вовсе негодящих" не может быть по определению, туда берут только детей высшей знати или отпрысков живых легенд, как Катершванцы. Даже самому завалящему из унаров открыто куда больше дверей, чем многим генеральским и баронским сыновьям и внукам. Тому же Понси Лаик не светит, а Вейзелям, если б чиновники сами не догадались, пришлось бы о себе напоминать Алве.
Как правило, все унары знают, что будут делать после выпуска. Кто-то получает господина (уже давно ритуал выбора является красивой формальностью, все решается заранее, пример – поиски господина для юного Рокэ), кто-то возвращается домой не потому, что он никому не нужен, а потому что он болен, нужен дома или имеет какие-то другие планы - ту же церковную карьеру или продолжение обучения наукам. Кстати, унар может и отказаться от господина, как в свое время сделал Алонсо и как собирался поступить Рокэ и поступил бы, не выбери его фок Варзов.
С Ричардом, правда, был свою нюанс - он пока еще несовершеннолетний член семьи мятежника, хоть и не представавшего под судом. Поэтому для него избрание значило больше, чем для других. Без уважительной причины он не мог ни остаться в столице, ни путешествовать по стране, ни выехать за рубеж, но это легко решалось вступлением на службу, военную ли, штатскую ли, с разрешения и по ходатайству опекуна. От предложения Алвы Ричард тоже мог отказаться и попроситься в армию или в Надор, и его бы просьбу наверняка удовлетворили.
