Забавная эволюция взглядов "дорогой редакции".
Или кто-то с кем-то категорически не согласен.
Не так давно Прилепин аж в Russia Today повесил колонку про готовность наших элитариев в любой позе пропихнуться на запад, и апн как обычно
прокомментировали. Всё ок, хотя заявление Прилепина про "построение новой антиколониальной цивилизации спасённого человечества" звучит весьма смешно.
Но зацепила вот эта фраза в комментарии.
И правда, не считать же таковой прилепинский роман (и снятый по нему сериал "Обитель", где кровавый советский режим обличается вполне в стиле Солженицына, только ещё более нудно?
Правда, из-за отсутствующей скобки непонятно, где он обличается - только в сериале или в первоисточнике и сериале.
Но главное не это. Методом гуглинда по давним воспоминаниям находим вот это.
"АПН Северо-Запад" публикует отрывок из нового романа Захара Прилепина "Обитель", любезно предоставленный редакции автором. Книга только что вышла в издательстве "Редакция Елены Шубиной".
Действие главы происходит на одном из островков Соловецкого архипелага, близ Кремля, в конце 1920-х годов.
Фёдор Эйхманис - глава лагеря
Горшков - сотрудник лагерной администрации
Феофан - бывший монах Соловецкого монастыря, оставшийся при лагере на вольных работах
Артём - заключённый
И там дальше сочнее.
— Пишут ещё, что здесь мучают заключённых, — продолжал Эйхманис, будто бы не замечая происходящего за столом, но на самом деле очень даже замечая. — Отчего-то совсем не пишут, что заключённых мучают сами же заключённые. Прорабы, рукрабы, десятники, мастера, коменданты, ротные, нарядчики, завхозы, весь медицинский и культурно-воспитательный аппарат, вся контора — все заключённые. Кто вас мучает? — Эйхманис снова посмотрел на Артёма, и тот сразу перестал жевать, не от страха, а скорей тихо и ненавязчиво валяя дурака. — Вы сами себя мучаете лучше любого чекиста!
Похоже, Эйхманис начал расходиться — Артём догадался об этом по Горшкову, который медленно убрал руки со стола и выпрямился.
— Голые! — громко сказал Эйхманис — тем тоном, каким в театре читают стихи. — Пишут, у нас тут голые выходят на работу! А если это уголовники, которые проигрывают свою одежду? Я сам их раздеваю? Что за идиотизм? Знаете, что будет, если я раздам им сейчас сапоги всем? Завтра половина из тех, кто имеет сапоги, будут голыми!
Эйхманис кривился и словно бы сдерживал припадок.
— Проституток заселяем к монахиням, пишут! А как вы хотели? Чтоб монахини отдельно, а ***** отдельно? И ещё отдельно баронессы? И потом проститутки идут голые, а вы удивляетесь? Я потому их и заселяю вместе, что у меня падает сразу и количество драк, и заражённость сифилисом, и раз- врат, и распад, и ад! — Эйхманис взял стакан и на слове “ад” жёстко ударил им об стол.
— Мы только политических заселили отдельно! — кого-то, то ли присутствующего здесь, то ли отсутствующего отчитывал Эйхманис. — И ещё священников отселили! И мы роем, своими руками зарабатываем средства, чтоб всем было по нраву! Потому что того, что присылает Москва, хватило бы вам только на гробы! И правильно! Надо уметь зарабатывать самим, мы не в раю. А чего вы хотите — вся страна так живёт! Страну ждёт война! Из мужика давят все соки! Из пролетариата — давят! А вас нужно оставить в покое?
Артём, на счастье, половину пирога уже прожевал и сидел, глядя то на бутылку — там оставалась ещё половина, то на селёдку — её вообще никто не трогал, а она возбуждала натуральным образом, тревожа самое что ни на есть мужское.
Гульба этой ночи была восхитительной. Иногда Артём пощипывал себя за ногу: не снится ли ему это? В голове снова растекался сладостный хмель; и он бы ещё выпил.
Эйхманиса Артём не боялся вовсе. И не понимал, отчего его боится Горшков.
Говорили, что Эйхманис однажды лично расстрелял кого-то ко дню рождения Дзержинского. Может быть, кого-то и расстрелял — но с чего ему расстреливать Артёма?
И много думаем. Как над фактом опубликования отрывка, так и над глубокомысленностью и двусмысленностью отрывка.
Автор
Тема: Любимые охранители - VII (Прочитано 7659 раз)