Спасибо, эрэа
Карса, Красный Волк, Эйлин, Tory - Вставайте, лежебоки, Яр, Воронок, - Данка тормошила недовольно бурчащих спросонья акробатов. – Сегодня праздник в деревне! Нам еще надо успеть букеты заготовить, хорошо хоть медом вчера разжились. И лошадей искупать надо, мы с Лаской не успеем все сами.
Мед удалось купить на пасеке, стоящей на гречишном поле, возле деревни. О том, что предстоит праздник, именуемый то Мокрым, то Медовым, все почти запамятовали, но Веселяна вовремя заглянула в святцы и огорченно вздохнула:
- Эх, не успели мы - теперь двухнедельный пост начинается, представлений давать нельзя, и так на наше появление местные попы смотрят косо.
- Что ж, выступать нельзя, а медку поесть можно, - усмехнулся Креслав.
- Букеты освятим, лошадей искупаем, - обрадовалась Данка, - сами напоследок окунемся, а то вода зацветать начинает.
- Тебе бы только купаться, - засмеялась Ласка, приметившая особое отношение к воде своей новой подруги.
- Я без воды жить не могу, - подтвердила княжна. – Надо еще мака найти, чтобы все по правилам было.
- Да что его искать, у селян в каждом огороде растет, любят они в этих краях пампушки с маком и медом.
Мак им, и правда, подарили в первом же дворе. Данка сама вызвалась собрать букет из пахучих трав: плакун трава, дербенник и полынь от нечистой силы, мята, мелисса и базилик, а к ним еще шалфей и укроп, колоски жита для богатства, пижма и тысячелистник-деревий, сухоцветы, душица-материнка, чтобы роду не было переводу, рута от болезней, маковые головки, как главный оберег, а еще несколько гроздьев калины и ярких цветов для девичьей красы. Перевязать все яркой лентой, накинуть на голову светлый платок, вот и можно освящать дары лета.
В церкви народу было, не протолкнуться. На вошедших скоморохов глянули настороженно, но артисты порядок знали – мужчины, простоволосые, в чистых неброских одежках встали с правой стороны, женщины в нарядном платье, с покрытыми волосами устроились слева. Аромат увядающих трав наполнял помещение особым, праздничным духом. Перед алтарем стоял уставленный кувшинами с медом и водой стол. Священник, уже немолодой, с добродушным, улыбчивым лицом, зычно начал молитву, ему дребезжащим голосом вторил сухонький согбенный старичок в темном простом одеянии. Как оказалось, старый монах прибился к храму, несколько лет назад, обладал даром целительства, и селяне искренне гордились таким необычным батюшкой, многие почитали его святым. Для Данки порядок службы, мерцание свечей, запах курений, слова молитв были понятны и привычны с детства. Веселяна и Ласка чувствовали себя не вполне уверенно, Креслав, казалось, был в мыслях далеко от храма, Горыня стоял несокрушимо, как скала, хорошо хоть насмешники Яр и Ворон остались с лошадьми, вряд ли сумели бы достойно выстоять длинную праздничную службу. Батюшки прочитали заключительные слова освящающей молитвы, им вторил хор на клиросе, серебряный крест погрузился в купель, взметнулось кропило, на головы верующих и пестрые букеты обрушился каскад брызг. Уфф, хорошо, что служба закончилась, можно размять затекшие ноги, снять с головы платок, окунуться в прохладу местной реки. Данка усмехнулась своим мыслям: для родственницы настоятельницы монастыря мысли не слишком благочестивые, зато омовение святой водой придало ей новые силы. Верующие, меж тем, разбирали свои горшочки и кувшины, подходили к осенявшим святым знаком священникам. Данка склонила голову, подходя под благословение монаха.
- Дерзай, дщерь. Кому много дано, с того много спросится, - пробормотал старичок. Данка подняла голову – на сморщенном, покрытом темными старческими пятнами, лице выделялись светлые, хитровато прищуренные глаза. Если бы не почти полное отсутствие ресниц, их можно было бы назвать молодыми. Данка торопливо приложилась к рукаву темной рясы и отступила к двери. О чем он? Объяснять свои слова старичок явно не собирался, сзади напирала толпа жаждущих приобщиться к благодати. Недолгой заминки никто не заметил. В глубокой задумчивости Данка вышла из храма.