Спасибо, эрэа
Красный Волк, Convollar, Tory 
- Чуткий у тебя слух, княжна, не хуже, чем у Рыбака, - Волк Петрович одобрительно глянул не свою ученицу. – И на стене управилась не хуже.
- Ну, уж, не хуже, а мне до сих пор не по себе.
- Так оно понятно, в первый раз всегда боязно, здоровых мужиков с души воротит. Человека завалить – не комара убить.
- Нет, тут не в том дело, Волк Петрович, - Данка повела плечами, прикусила губу, пытаясь подбирать слова. – Мне их не жалко ничуть – сами сюда полезли, никто не звал. И за людей я их вести не могу, как вспомню младенчиков обгорелых, пиками истыканных… Мне с того дня все хотелось самой хоть одному отомстить. Мне себя страшно стало, вот убила я этого … крыжовника, а ничуть не жалко, словно курицу зарезала. Птицу-то резать жальче, они ведь не виноваты, что мы их на убой растим. А тут во мне прямо какая-то радость поднялась, так ведь нельзя? Иначе, чем мы от них отличаться будем?
- Э, дочка, тут ты не права. Я ведь тебя воином воспитал, вот и повела себя по-воински. Ты ведь не младенчика ихнего в огонь живьем кинула, а равного себе по силе, а то и сильнее себя врага убила. Правильно все. И неча тута страдать да печалиться, гордиться надо. Чисто сработано. Удалось у тебя дежурство, теперь не скоро полезут, а до рассвета все ж покараулим, я тут с тобой посижу в караулке.
Данка с благодарностью посмотрела на наставника. Не смотря ни на что, ей было немножко не по себе после ночной стычки. Это тогда было не до размышлений, когда Юшка прислал из Еремы старого дружинника Нечая, а сам стремглав кинулся вниз, будить Волка. До прихода воеводы Данка и Нечай еще сомневались, но опытный воин сразу понял – внизу идет подготовка к штурму. Тут же решено было шуму не поднимать, позволить незваным гостям вскарабкаться на забороло, а там уж встретить по-свойски.
- Тихо сидеть, бронями не бряцать, - шепотом приказал Волк. – Кипяток в кухне готов? Тогда, не замай, дай подойти. Они, видать, по-тихому все сделать хотят. Путята да Остроух, тащите котел с варом, только тихо там мне, а пока что мы их тут и так встретим.
Мгновения ожидания тянулись нестерпимо долго. Данка, не смотря на ощутимый морозец, чувствовала, как стекает по спине струйка пота. Руки крепко сжимали саблю. Наконец, после тихого шороха, над стеной показался темный силуэт – голова в шлеме-горшке. Рыцарь перевалил через край заборола, огляделся, не заметил ничего подозрительного, крикнул вниз:
- Аlles ist ruhig. Vorwärts!
И вот уже, словно тараканы из щелей, полезли головы в железных шоломах, послышалась чужая речь. Когда штурмующих, по мнению Волка, оказалось достаточно, прозвучала короткая команда:
- Руби, парни!
К тому времени каждый из защитников монастыря наметил для себя подходящего соперника. Сам Волк дрался короткой железной палицей, очень действенной в ближнем бою, его воины рубились топорами. Данка понимала, что закованные в железо рыцари ей не по зубам, но когда на Андрюху насели сразу трое крыжовников, не выдержала, тем более, что не на всех нападавших были латы. Отвлекающий финт, рубануть по сжимающей копье кожаной рукавице, а теперь короткий тычок в то место, где шлем и наплечники прилегают не совсем плотно, она сразу наметила для себя эту цель. Воительница не увидела в сумерках брызнувшей из-под клинка крови, но противник дернулся и осел на подогнувшихся ногах, значит все верно, достала! Ликующая княжна оглянулась в поисках нового противника, но все уже было кончено, те, кто успел добраться до галереи, были перебиты, остальные, заслышав шум схватки, не посмели подниматься, и тут же, по приказу Волка, в ров полетели зажженные факелы, а из чана полилась горячая смола.
