Ну вот, Тигр ушел, пришел Кото-Зайце-Кролик. И принес ответы.
Рокэ не зря говорил, что все кошки понимают кэналлийский.
В Кэналлоа и на Марикьяре накануне нового года
(новый год там, как и в Багряных Землях, меняется каждый Круг в зависимости от задающей тон стихии. В Круг Скал кэналлийский, марикьянский и багряноземельский новый год совпадает с общим золотоземельским и празднуется в ночь с последнего дня Зимних Молний на Первый день Зимних Скал)
на стол выставляют особую подставку, на верху которой размещают фигурку трехцветной кошки, а вокруг неё расставляют фигурки четырех котов - черного, серого, белого и рыжего. Прежде чем поставить кошку на праздничное место, ей шепотом на ухо перечисляют желания.
На рассвете кошку убирают в расписную шкатулку и прячут в тайнике, а четырех котов-стражей года ставят на почетное место, меняя местами. Зимой первым стоит черный кот, весной – серый, летом – белый и осенью – рыжий. Порядок расстановок фигурок следующий: чуть сзади главного сезонного кота становится его соправитель по месяцу, если таковой имеется. Два оставшихся кота в произвольном порядке размещаются сзади на одном уровне. К примеру в месяц Осенних Волн к рыжему коту присоединяется белый, а серый и черный располагаются сзади, а в месяц Осенних Молний рыжий кот остается в гордом одиночестве, а три других кота стоят сзади в одном ряду.
В Агирнэ и на Южной Дигаде эта традиция тоже в ходу, но корни у нее все же кэниллийские.
Багряные Земли. Мориски на новый год они плетут, шьют или вяжут фигурки ызаргов, которые символизируют то, что желательно оставить в прошлом. В ночь Излома нужно незаметно покинуть общее веселье и так или иначе уничтожить своего ызарга (сжечь, утопить, закопать, изрезать/распустить и пустить по ветру, если таковой дует). Категорически запрещается подбрасывать своих ызаргов другим. Тот, кто это сделает и попадется, очень рискует. Будущие этнографы наверняка зададутся вопросом, что было раньше: новогоднее уничтожение игрушечных ызаргов или использование настоящих ызаргов для сопровождения в Закат скверных людей.
Вторая морисская традиция тоже связана с отрицанием скверного. Надо рассказать страшную историю со счастливым концом, закончив ее словами: "и пусть с нами не будет так, как началось, а если начнется скверно, пусть закончится хорошо".
Алаты называют Зимний Излом Седой ночкой. Витязи в самом начале праздника касаются рукой огня горящей свечи, отгоняя невзгоды, и сразу же выпивают чарку чего покрепче, после чего присоединяются к общему веселью. В
Черной Алати люди собираются вместе, и чем больше народа, тем лучше. Празднующие приносят чаши с вином, в которые брошены подарки - чаще всего монетки или колечки. Чаши выставляют на крутящиеся подставки, затем гасят свет и подставки раскручивают, после чего участники меняются местами и берут ближайшую чашу, а вместе с ней и судьбу.
Кагета. Здесь любят все яркое и придают особенное значение разноцветным лентам. Неудивительно, что накануне Зимнего Излома кагеты заплетают Годовую косу. Для этого берут шестнадцать новых лент - четыре черные/белые/серебристые символизируют зимние месяцы, четыре синие - весенние, четыре зеленые/золотистые/лиловые - летние, четыре красные – осенние. Первую косу заплетают из пятнадцати лент и перевязывают черной, которую украшают стеклянным колокольчиком, загадывая при этом желание. На Весенний Излом косу переплетают, причем черная лента заменятся синей, и так далее. Годовая коса крепится в спальне, у изголовья.
В последний день года косу расплетают, а ленты либо раздаривают, либо используют для украшения дома и одежды. Если же год выдался недобрым, ленты уничтожают (но ни в коем случае не в доме), прерывая череду неудач.
В
Бордоне, Урготе, Фельпе и Агарии знают цену дорогим вещам и имеют обыкновение откупаться хоть от земной власти, хоть от врагов, хоть от высших сил. Соответственно на Зимний Излом здесь, откупаясь от Неудачи, выбрасывают на улицу хотя бы одну ценную вещь. Надо ли говорить, что в ночь Излома по улице рыщут непугливые личности с мешками, которым в случае поимки грозит, как минимум, хорошая трепка. Долежавшие до восхода солнца вещи без всякого страха разбирают соседи на счастье, а вот купить по случаю у старьевщика подобранное ночью – получить в придачу чужую неудачу.
Вариты, хоть и делятся на
гаунау, дриксов и марагов, не расстались с седоземельским обычаями, хотя в разных областях северных стран есть свои нюансы. До принятия эсператизма основным блюдом на Зимний Излом была приготовленная на углях кабанятина. Связано это с древним поверьем о том, что накануне Зимнего Излома Старый год воплощается в умирающем кабане, который, как и положено воину, желает окончить свою жизнь в битве и атакует Новый год, который принимает облик пса. После кровопролитной битвы кабан получает смертельную рану и завещает победителю свое тело. Пес отдает добычу хозяевам-охотникам, оставляя себе лишь кабанье сердце. Когда Новый год пожирает сердце Старого, наступают дни надежды, которым надлежит перейти в месяцы деяний, за которые пес постепенно превращается в вепря, чтобы в свой последний день выйти на битву. И так будет, пока не остановится время и не погаснут звезды.
Теперь в Дриксен и Марагоне главным новогодним праздничным блюдом являются пироги. Произошло это потому, что древнее поверье вступило в противоречие с эсператистской картиной мира, а у эсператистской церкви не было возможности силой навязать варитам свои правила. Конклав пошел на компромисс, и кабанятину спрятали в пироги. Сейчас начинки очень разнообразны, но в первые годы после принятия эсператизма праздничные пироги пекли либо с мясом дикого кабана, либо, если таковое было недоступно, со свининой. Что до Гаунау, сохранившей большую независимость, то там мясо в тесто на праздники не прячут и по-прежнему угощаются кабанятиной, свининой и медвежатиной, причем наибольшую удачу приносит мясо, добытое мужчинами дома, в котором его жарят.
У бывших агмов, а ныне бергеров крупная дичь на столе тоже желательна. При этом в Бергмарк проводят праздничную ночь за столом, заперев двери и занавесив окна. Из дома выходят лишь с рассветом.
Гоганы тоже встречают Зимний Излом, причем в своем духе. По одной сжигают определенные травы, перечисляя злодеев былого и называя тех, кто их победил. Если злодей остался непобежденным, после его упоминания сулят, что ему подобные будут посрамлены, как были посрамлены (вставить подходящие имена). При этом категорически запрещено упоминать собственных врагов.
В
Варасте на Зимний Излом обязательно надо угостить собаку, причем если нет своей собаки, годится любая, а если нет любой, угощается первый встречный двуногий.
В
Талиге подарки дарят следующим утром, увидеть свой подарок прежде времени – дурная примета.
В
Золотой Анаксии/Империи праздники смены года длились четыре и один день. В последний праздничный день полагалось оставаться в постели до полудня. Это поверье отчего-то вызвало особенное неудовольствие эсператистской церкви и подлежало усиленному искоренению, однако в той или иной форме сохранилось практически повсеместно, однако особенно сильно оно в наиболее отдаленных от Агариса областях (отсюда проистекает и дриксенское нежелание воевать на Зимние Праздники). В изначальном варианте эта традиция сохраняется в Кагете и Йерне.
