Расширенный поиск  

Новости:

Для тем, посвященных экранизации "Отблесков Этерны", создан отдельный раздел - http://forum.kamsha.ru/index.php?board=56.0

Автор Тема: Железный лес  (Прочитано 15093 раз)

Артанис

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 3307
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 6102
  • Всеобщий Враг, Адвокат Дьявола
    • Просмотр профиля
Re: Железный лес
« Ответ #30 : 08 Фев, 2022, 21:30:35 »

Премного благодарна, эрэа Карса, эрэа Convollar, эрэа Ilona! :-* :-* :-*
Вот и мачеха появилась у княжичей. До подросших уже мальчиков ей особого дела пока нет. Но ведь рано или поздно встанет вопрос престолонаследия. Как-то поведут себя в этой ситуации Забава и её дети. Со старших сыновей Алджимантас клятву взял, а с младших?
Младших сыновей, я надеюсь, он постарается воспитать в тех же правилах. А там уж как получится. Зависит от того, кто из сыновей Алджимантаса окажется наиболее способным, кому будет наиболее под силу продолжать начатый отцом курс.
Действительно, подрост в Железном лесу сильный. Только как бы прореживать не пришлось. Посмотрим, как уживутся многочисленные сыновья Алджимантаса. А Забава мне не внушает особого доверия.
Большой семье нужны большие владения, чтобы каждому дело нашлось. А там посмотрим, кто каким деревом в железном лесу вырастет. И царственный ясень будет, и могучий дуб. И колючий можжевельник. И осиновый лист может вырасти. Но всему свое время.
Забава может попытаться добиться возвышения для своих детей. И не теперь, а в далеком будущем. Но я не уверена, что она настолько умна, чтобы всерьез изменить что-то в политике.
Судьбу одного из сыновей Алджимантаса и Забавы мы, кстати, точно знаем. И даже внуков! ::)
Соглашусь с вышесказанным: новый брак и целых три сына от него - это чревато серьёзной заварухой в будущем. Особенно если Забава окажется интриганкой.
Покуда Алджимантас и сам еще отнюдь не собирается умирать. Если его не станет, когда сыновья будут вполне взрослыми, то будет зависеть от того, кто из них наберет наибольший авторитет, кого поддержат войско и народ. А тогда - поглядим, с кем придется тягаться Забаве.
Ну а покуда весь род еще вполне един...

Глава 5. Испытание мужества
Радвиласу исполнилось пятнадцать лет, а Азуоласу - тринадцать, когда они доказали, что достойны считаться взрослыми.
К этому возрасту они уже многое умели: хорошо владели оружием, были отличными наездниками и ловкими охотниками, как подобало сыновьям князя. Даже в холодную погоду они каждый день упражнялись в боевых навыках. Тренировки на свежем воздухе обветрили и высмуглили их белую от природы кожу и закалили тело. Радвилас к пятнадцати годам был красивым юношей, высоким для своих лет, еще тонким и гибким, как многие подростки, но в нем уже чувствовалась будущая стать. Азуолас же покуда как нельзя более соответствовал своему возрасту: уже не ребенок, но еще не юноша, узкоплечий, длинноногий и тощий, как годовалый жеребенок, с непомерно крупными ладонями и ступнями ног. По ним видно было, что он наверняка перерастет старшего брата. Знающие воины предсказывали, что четвертый сын князя Алджимантаса вырастет сильнейшим из всей семьи. Но требовался очень наметанный глаз, чтобы разглядеть задатки великого воина в вечно растрепанном нескладном подростке, хоть и сильном для своих лет.
Однажды утром жаркого летнего дня братья собирались поехать в лес на охоту, пока не стал допекать зной. Пока собирались, княжеская повариха Карве принесла им целую сумку снеди, по привычке беспокоясь о них, точно о маленьких.
- Мы же не на седьмицу едем, после обеда вернемся, - отказывался Радвилас. - На охоту следует ездить налегке, чтобы обратно привезти сумки с дичью!
- Ой, молодые господа, лучше бы вам не ездить! - сердито покачала головой Карве. Толстая, полнощекая, она и впрямь соответствовала своему имени, означавшему "корова": заботливая ласковая кормилица, готовая, если надо, и хозяйских детей пасти, как своих телят. - Говорят, вчера за рекой волка видели, возле самого города! Когда бывало, чтобы волк среди бела дня пришел в город? Да еще летом, когда кругом полно пищи? Одурели все от этой жары: волки рвутся в город, а люди - в лес...
Азуолас засмеялся в ответ.
- Волк, говоришь? А вот мы и выследим его, достойное будет дело, - голос у него недавно начал ломаться, и сейчас сорвался с почти мужского на мальчишеский, к крайнему смущению своего обладателя.
Радвилас, взяв два лука и колчаны, полные стрел, вышел вместе с братом в сад.
На восходе, за колючими пиками черных елей, еще розовело утреннее зарево, и только что взошедшее солнце рассеивало последние сумерки. Натраве лежали серебристые капли росы. В кустах пели проснувшиеся птицы. Высокие лиловые соцветия кипрея и белые цветы шиповника раскрылись, радуясь утру.
Позади скрипнула дверь. Радвилас оглянулся. Это Альдона вышла на прогулку вместе с маленьким братцем Мадвижасом и двоюродной сестренкой Эгле, дочерью князя Вилмантаса. Они шли медленно, не спеша догонять братьев. Дети то и дело задавали вопросы старшей девочке, показывая то на цветок, то на вспорхнувшую птичку, то на яркую бабочку: "А что это? А почему?" Альдона терпеливо старалась им все объяснять.
Старшие княжичи ускорили шаги, собираясь свернуть на конюшню. Но не успели. В ограде главной усадьбы отворили ворота, чтобы водовозы привезли воду. У ворот лежал, бдительно насторожив уши, огромный лохматый пес. Вдруг он поднялся на ноги, вздыбил шерсть и издал глухой нутряной рык, глядя не на княжичей, а куда-то в сторону улицы. И тут братья увидели...
По еще тихой, сонной утренней улице бежал волк. Бежал точно по прямой, как по ниточке, никуда не сворачивая, ничего не замечая, точно слепой. Волк был тощий и грязный, с клочковатой шерстью, торчащей дыбом у загривка.
И там, где он пробегал, все животные поднимали страшный гвалт. Собаки, едва высунувшись из подворотни, шарахались прочь с отчаянным визгом. Кошки, распушив хвост, взбирались повыше. Петухи, звонко хлопая крыльями, взлетали на забор. Ревели в своих хлевах коровы, охваченные непонятным ужасом.
Волк только щелкал зубами, так что пасть его покрылась пеной, но достать никого не смог. Дико взвыв, он ринулся прямо в открытые ворота.
Огромный сторожевой пес стоял было прямо перед ним. Юноши не сомневались, что сейчас будет схватка. Лохматый волкодав ростом был покрупнее волка, и не охоте не раз смело бился с ними.
Но тут пес почувствовал нечто такое, что враз заставило его поджать хвост, как жалкий щенок. Едва не соприкоснувшись со злобно щелкнувшими волчьими челюстями, он завизжал и, не помня себя, кинулся прочь, забился под поленницу. Точь в точь как трусливые городские шавки! Будто сглазил волк сторожевого княжеского пса.
А волк всего какую-то пядь не дотянулся до морды пса, чтобы сомкнуть на ней клыки. И теперь опять защелкал зубами. Под лапу ему попалась сухая ветка, он перекусил ее и размолол зубами, словно это была живая плоть. Или же ему было все равно, что кусать и грызть.
- Бешеный волк! - в ужасе прошептал Радвилас, понимая теперь, чего испугался пес. Не было ничего страшнее бешенства, ни для зверя, ни для человека. Зараженный этой болезнью терял разум, и даже звериную осторожность, и метался, кусая все и всех, сея безумие и смерть, точно живой мертвец - упырь. Укушенные бешеным животным люди убивали себя, прежде чем проявится болезнь, родители убивали своих детей, если им в кровь попадала смертельная отрава. Лишь так можно было предотвратить дальнейшее заражение. Только очень немногие ведуны могли спасти зараженного бешенством.
И вот, сама смерть глядела на княжеских сыновей мутными красными глазами больного, а по сути - уже мертвого волка, капала пеной с его клыков. Ему не надо вцепляться в горло, чтобы принести смерть или то, что хуже нее. Достаточно крошечной ранки, чтобы жертва была обречена.
Казалось, что прошло неимоверно много времени - настолько подробно княжичи разглядели бешеного волка. Затем Азуолас, бледный как мел, но решительный, стал доставать из-за плеча лук, взводить тетиву. Радвилас тоже приготовился стрелять, чувствуя, как медленно гнутся пальцы, словно застыли зимой.
И тут позади закричала Альдона, и время помчалось, закусив удила.
- Ой, волк! Волк! - голосила она, и младшие дети подвывали ей в два голоса. - Люди добрые, спасите нас! Перкунас Громовой Кремень, огради нас! Матерь Жемина, отведи зло! Волк! Бешеный!
Ее вопли враз вернули мужество братьям. Не сговариваясь и не слушая, отзовется ли кто на крик, они вместе пустили стрелы. Они вонзились, одна волку в плечо, другая в левую лапу. Но бешеный зверь не чувствовал боли. Он вырвал зубами одну стрелу и вмиг изгрыз ее, и двинулся дальше, прямо на них.
И снова братья всадили в волка по стреле, но тот был куда живучее здорового. Он двинулся дальше, ища, во что вцепиться зубами, кому передать уже уничтожившую его смертоносную заразу.
Тут Радвилас почувствовал, как его плечи отягощает сумка со снедью, уложенная заботливой поварихой. Сорвав ее, метнул прямо в капающую слюной ощеренную морду. Волк схватил сумку и принялся ее терзать. Не есть ее содержимое, а именно терзать, как злейшего врага, пока не превратил в ничто.
Ха это время юноши не переставали метать в него стрелы, так что волк стал похож на ежа. Но он не замечал новых ран. Только когда кусать стало нечего, он яростно рванул зубами собственную лапу. Увидел стоящих плечом к плечу братьев и подскочил, готовый ринуться на нового врага. Но вдруг грохнулся наземь и задергал лапами. Через минуту бешеный волк был мертв, и вытянулся, едва не дотянувшись вспененными челюстями до ног Радвиласа.
На помощь княжичам уже бежали вооруженные воины и слуги, что работали поблизости и услышали жалобные призывы Альдоны. У слуг были в руках охотничьи рогатины, вилы, а то и просто палки, - что попалось под руку.
- Все назад! - приказал Радвилас с еще незнакомыми властными нотками, так что слышавшим даже померещилось - перед ними сам князь Алджимантас. - Он уже готов. Не касайтесь руками: бешеный! Подцепите эту падаль на вилы и сожгите где-нибудь в овраге.
Княжич прислонился к дереву, только теперь чувствуя, как колотит его запоздалая дрожь. И это не была трусость. Самый мужественный воин предпочел бы десяток сражений встрече с бешеным волком, один укус которого обрекает на ужасную гибель. Думая о том, как могли они с братом уйти в небытие именно теперь, в юности, преисполненными жизненной силы, не осуществив ничего, о чем мечталось, Радвилас едва верил, что все обошлось.
Азуолас положил руку на плечо брату, спросил срывающимся мальчишеским голосом:
- Брат, ну ты что? Все хорошо же! Никто не пострадал. И это мы с тобой - слышишь? - мы его одолели! А здорово ты придумал с сумкой!
Радвилас, наконец, оторвался от дерева и бледно улыбнулся. Сейчас он как никогда любил брата - бесстрашного, вспыльчивого, не знающего сомнений и лишних переживаний. Все закончилось хорошо, они победили, - стало быть, и думать не о чем, остался повод лишь для радости!
Он шагнул навстречу Азуоласу, и они крепко обнялись, без слов торжествуя одну на двоих победу.
Известие о подвиге княжеских сыновей стремительно облетело весь замок, а затем - и всю Айваре. Вечером князь Алджимантас устроил пир в честь юных героев. Усадив сыновей напротив себя, он подробно расспросил обо всем.
- Кто все-таки первым из вас пустил стрелу? - уточнил он.
- Азуолас, - быстро указал Радвилас на зардевшегося брата.
- Мы вместе, - быстро запротестовал тот.
- Нет, ты! Я спохватился следом за тобой, - настаивал старший брат.
Но младший тоже уперся.
- Ну и что! Зато ты сообразил, как выиграть время. Без этого он бы добрался до нас, раньше чем сдох.
Теперь уж пришлось Радвиласу примолкнуть и пожать плечами. Верно, он придумал, и был собой доволен, но не хвастаться же при людях.
- Тогда учтем, что победу одержала почтенная Карве! Хоть и жаль ее обеда, доставшегося волку!
Шутка княжича развеселила собравшихся. Княжеские ближники так и покатились со смеху, хлопали в ладоши, стучали сапогами под столом.
- Княжич дело говорит! Зашлем Карве к аллеманам. Пусть она им приготовит такой обед, чтобы они не могли вылезти из-за стола, не то что натянуть доспехи, когда мы придем к ним! - доносился хохот по всему залу.
- Это мысль! - усмехнулся князь Алджимантас, тоже повеселившись со своими воинами, хоть и более сдержанно. Затем, как по мановению волшебной палочки, сделался серьезным. - А воевать, видно, еще придется. Не сейчас, так через год-два. Аллеманы одной рукой подписывают с нами мир, другой стягивают войска к нашей границе. Империя объявляет пограничные владения обособленными, дает право графам и баронам принимать решения на месте. Это значит, что жаловаться на их произвол будет бесполезно, придется полагаться на собственное мужество. Но нам это не впервой!
- Победа! - зазвучали в зале воодушевленные мужские голоса. - Веди нас, князь Алджимантас! Наши кони оседланы, мечи заточены!
- И поведу! Еще не сейчас, но скоро, мои храбрые литты! - взор великого князя с гордостью задержался на средних сыновьях, виновниках праздника. - И вас возьму на войну, мои храбрецы! Вы уже доказали, что достойны называться мужчинами!
Братья поднялись и поклонились отцу, и молчаливо переглянулись. Никогда они не рассчитывали пойти на войну раньше своих старших братьев, Гедрюса с Таутвигасом.
Тем пришлось сегодня сесть ниже прославившихся младших братьев. Получив же новый неожиданный удар, оба совсем сникли. Гедрюс принялся насвистывать какую-то песенку, показывая, что ему все нипочем. Но Таутвигас просто позеленел от злости.
Однако их отец ничего не упускал из виду. Взглянув на старших сыновей, он добавил:
- И вы готовьтесь, конечно же! Изведайте все четверо боевого счастья. Там поглядим, какие из вас будут витязи. Пара аллеманских голов стоит вашего волка!
Старшие сыновья, успокоившись, в свою очередь громко пожелали отцу ста лет жизни. Таким образом князь Алджимантас в очередной раз восстановил порядок в семье, порой напоминающей качающиеся на дереве качели, но всегда сохраняющей равновесие.
Внесла свою долю и княгиня Забава. Она достала из ларца две одинаковых золотых застежки в виде птицы с женской головой, и преподнесла их Радвиласу с Азуоласом.
- Я хочу, чтобы вы помнили мою признательность, милые мои, - голос ее задрожал. - Там ведь был и мой Мадвижас! Подумать только: бешеный волк мог на него броситься! Такое счастье, что вы оказались рядом и смогли одолеть это чудище... Когда мой сын подрастет, я ему расскажу, что он обязан жизнью своим старшим братьям!
- А как же могло быть иначе? - удивился Азуолас, прикалывая застежку к своему плащу. - Ведь он наш брат, и мы обещали всегда стоять заодно!
В этом ответе был весь Азуолас. Ему и в голову не приходило сомневаться, что все они, рожденные разными матерями, но от одного отца, - единый род, скрепленный более тесными узами, чем у других людей.
Записан
Не спи, не спи, работай,
Не прерывай труда,
Не спи, борись с дремотой,
Как летчик, как звезда.

Не спи, не спи, художник,
Не предавайся сну.
Ты вечности заложник
У времени в плену.(с)Борис Пастернак.)

Ilona

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 1984
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 4823
  • Ты хуже дьявола, минорит. Ты шут.
    • Просмотр профиля
Re: Железный лес
« Ответ #31 : 09 Фев, 2022, 00:04:33 »

Молодцы княжичи! Какой замечательной командой сработали. И пусть Азуоласу его искренность принесёт только благо.

Если его не станет, когда сыновья будут вполне взрослыми, то будет зависеть от того, кто из них наберет наибольший авторитет, кого поддержат войско и народ.
Во-первых, "если". Во-вторых, войско и разделиться может, а беда царству, которое разделяется в самом себе.
Записан
Вот тот, кто возвещал вам истину и уверял, что у истины вкус смерти. А вы верили не столько его словам, сколько его важному виду.

Карса

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 1015
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 670
  • Грозный зверь
    • Просмотр профиля
Re: Железный лес
« Ответ #32 : 09 Фев, 2022, 08:42:21 »

Молодцы братья, одолели волка! Скоро и в битве себя покажут. А как там в будущем обернётся, видно будет.
Записан
Предшествуют слава и почесть беде, ведь мира законы - трава на воде... (Л. Гумилёв)

Convollar

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 6024
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 10775
  • Я не изменил(а) свой профиль!
    • Просмотр профиля
Re: Железный лес
« Ответ #33 : 09 Фев, 2022, 10:06:09 »

Бешеного волка вылечить нельзя, к сожалению. Только убить. И это действительно страшно - бешенство. Азуолас меня приятно удивил, быстро среагировал, но и Радвилас себя показал с лучшей стороны. А сравнение семейства Алджимантаса с качелями очень удачное.
Записан
"Никогда! Никогда не сдёргивайте абажур с лампы. Абажур священен."

Артанис

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 3307
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 6102
  • Всеобщий Враг, Адвокат Дьявола
    • Просмотр профиля
Re: Железный лес
« Ответ #34 : 09 Фев, 2022, 20:59:44 »

Большое спасибо, эрэа Ilona, эрэа Карса, эрэа Convollar! :-* :-* :-*
Молодцы княжичи! Какой замечательной командой сработали. И пусть Азуоласу его искренность принесёт только благо.

Если его не станет, когда сыновья будут вполне взрослыми, то будет зависеть от того, кто из них наберет наибольший авторитет, кого поддержат войско и народ.
Во-первых, "если". Во-вторых, войско и разделиться может, а беда царству, которое разделяется в самом себе.
Действуя сплоченным тандемом, они и дальше сумеют добиться, чего только пожелают. 8)
По-разному будет. Иногда быть честным человеком даже для князя полезно. А иногда... Придется Радвиласа звать.
Разделиться внутри себя Литтскому княжеству не случится. Не при наших героях, во всяком случае. Они сумеют этого не допустить.
Молодцы братья, одолели волка! Скоро и в битве себя покажут. А как там в будущем обернётся, видно будет.
Увидим дальше и их первую войну!
А Алджимантас точно проживет еще долго. Увидим, какой расклад сложится со временем.
Бешеного волка вылечить нельзя, к сожалению. Только убить. И это действительно страшно - бешенство. Азуолас меня приятно удивил, быстро среагировал, но и Радвилас себя показал с лучшей стороны. А сравнение семейства Алджимантаса с качелями очень удачное.
Если уж даже зараженных бешенством людей могут излечивать только немногие ведуны, то волка и подавно. Разве что Влада и Листава в свое время взялись бы и смогли. Но их давно нет. А кое-кто из их наследников еще не родился, да и того больше в политику занесет (это уж спасибо литтской крови ::)).
Но одолеть бешеного волка - это подвиг. А Радвилас с Азуоласом в этом сражении проявили свои наилучшие качества. Своего рода, момент характеристики для каждого.
Качели должны выдержать. Вот и Забава теперь, как-никак, благодарна пасынкам за спасение сына.

Спустя еще два года литтам в самом деле довелось идти на войну. До князя Алджимантаса достоверно дошло, что аллеманы выступили в поход большим войском. Получив такое предупреждение, литтский владетель не медлил. Посадил свое войско на коней и выступил навстречу. С ним шли и четверо его старших сыновей, готовясь получать военный опыт. Столицу и свою семью Алджимантас оставил на брата, князя Вилмантаса.
Двигалось литтское войско глухими местами, сквозь сплошные чащи, преодолевая бесчисленные большие и малые реки, топкие болота, в которых хлюпала вода, а в воздухе непрерывно звенели бесчисленные стаи комаров. Кругом были дикие, едва освоенные места. Эти леса могли без следа поглотить не одно такое воинство.
Но там, где проходило войско князя Алджимантаса, леса расступались, укрощенные. С шумом и грохотом валились вековые сосны, оставляя в лесу просеку, по которой можно двигаться вместе с обозом. Через болота стелили гати, и двигались дальше. На ночлегах окуривались от комаров дымом костров, куда бросали терпкие ветки можжевельника.
Четверо княжеских сыновей были в походе наравне с простыми воинами. Так распорядился великий князь, чтобы его наследники на своем опыте знали воинскую долю и научились бы подчиняться, прежде чем станут командовать. И княжичи, не прекословя, ехали со всеми на верховых конях, в дорожных одеждах из грубого сукна и кожи, а их богатые доспехи лежали в седельных сумках, ожидая, когда придет время их надеть.  Питались похлебкой из сухарей со звериным мясом, спали на настилах из еловых веток, как и все воины. Но сыновья Алджимантаса были достаточно сильны телом и духом, и выдержали поход наравне со старшими.
Радвилас с Азуоласом были поставлены под начало сотника Ютоласа, одного из лучших воинов; в этом все же проявлялась забота их отца. В походе у них было время приглядеться к разноплеменным воинам, составлявшим силу Литтской земли. Здесь было много жителей коренного удела, владений рода Алджимантаса. Но явились и литтские племена из лежащего на восходе Озерного края, у которых и язык, и одежда сильно отличались от уроженцев Айваре и Лутавы. Тут же были лесовики в одеждах из звериных шкур, владевшие топором лучше, чем мечом. Они были особенно озлоблены на аллеманов, которые теснили их с обжитых земель. И теперь лесные литты ехали на своих низкорослых мохнатых лошадях, желая поквитаться, на привалах точили топоры, выбирали дубинки поувесистей, мазали свои кожаные доспехи смолой, которую добывали в своих чащобах. Наособицу держались болотные жители, говорившие вовсе по-своему, как правило, невысокие и коренастые, с соломенными волосами, носившие на кожаных шапках перья журавля. Болотники были незаменимы при любых водяных работах, могли сколько угодно плескаться в воде. Другие литтские племена язвили, будто у болотников на ногах перепонки, как у уток. Так или нет - проверить не довелось, ибо они никогда не разувались при чужих.
Вместе с литтами под общим знаменем шли и сварожане - союзники князя Алджимантаса и его подданные, что предпочли необременительную службу литтскому государю, нежели платить разорительную дань чжалаирской Орде. Сварожские рати были снаряжены ладно: на высоких крепких конях, и доспехи у большей части воинов были надежны, не хуже рыцарских.
Странным и разномастным было это войско, в котором не все даже понимали друг друга. Но князь Алджимантас скреплял его своей могучей волей, умел завоевать уважение всех и каждого, пресекал любые возможные разногласия, так что все оставались довольны. Во время похода Радвилас много думал о том, как удается его отцу добиться, чтобы все его почитали. Ясно было, что для этого мало родиться великим князем. Им надо еще уметь быть.
Кроме княжеских сыновей, в войске было много юношей, впервые идущих на войну. То были пылкие, мечтающие о славе  молодые люди возрастом от семнадцати до двадцати лет. Одному лишь Азуоласу было пятнадцать, но он держался наравне со старшими, ничем не уступая им и не прося поблажек.
Походная жизнь сблизила княжичей с несколькими сверстниками, оказавшимися рядом. Радвиласу больше всех пришелся по душе серьезный обстоятельный Вэдимас. Несмотря на молодость, тот был учен, знал несколько языков, ездил с послами в Лугию, в Сварожьи Земли и в Аллеманскую Империю. Вэдимас интересовался историей войн прошлого, читал книги, где описывались походы старинных полководцев.  Радвиласа тоже увлекали эти темы, и они на привалах часто увлеченно сравнивали описания былых походов с тем, что теперь совершали сами, чертили на песке построения марцийских легионов, высчитывали наибольшую длину пехотных копий. И мечтали о том, как в один прекрасный день смогут применить знания из книг наяву.
Лембитас, сын богатого горожанина из Айваре, был полной противоположностью Вэдимасу. Буйный, взбалмошный и хвастливый, он гордился былыми и небывалыми успехами у девушек и охотничьими подвигами. Уверял, что один одолеет сколько хочешь аллеманских рыцарей, а когда ему не верили - лез в драку. Однажды Лембитаса основательно проучили-таки. Но и он не остался в долгу: троим спорщикам поставил синяки. И тот же Лембитас, когда при переправе через реку у повозки застряло колесо, нырнул по горло в холодную воду и в одиночку вытащил чуть не опрокинувшуюся повозку.
Третьим из новых друзей сделался Юодгальвис, младший сын княжеского телохранителя Бутримаса. Этот был сызмала воспитан для военной службы и преданности роду Алджимантаса, и иной судьбы для себя не мыслил. Его отец был, как всегда, при великом князе, и двое старших братьев уже давно служили в войске, и он теперь ждал своей очереди скрестить оружие с аллеманом.
Тем временем, в своем пути литты видели следы, неотвратимо доказывавшие, что враг рядом, что он уже вторгся в Литтскую землю. То тут, то там попадались сожженные деревни. На пепелищах граяли вороны, выли волки да одичавшие собаки. В опустевших селах валялись неприбранные трупы, но живых людей было не найти. То ли аллеманы их увели в плен, то ли затаились в лесах и болотах. И чем больше видело литтское воинство, тем больше крепло во всех - молодых и пожилых, - желание отомстить аллеманским вторженцам.
Наконец, разведка сообщила, что главные силы аллеманов расположились на большом острове посреди реки Нериды. Услышав эту весть, князь Алджимантас, усевшись на обрубке елового бревна, как на троне, многозначительно покачал головой.
- Хитры аллеманы! Не больно-то подберешься к ним. На лодках они подойти не дадут, засыплют стрелами.
- Да ведь и им не развернуть на острове правильного строя. Для боя все равно перейдут реку. Может, перехватим их на переправе? - предложил воевода Гаштольд.
- Разведка говорит: брод здесь опасный, каменья да ямы. Аллеманы его вызнали, а наши кони переломают ноги, - отверг этот совет Алджимантас. - У кого еще есть предложения?
Его шурин, сварожский князь Преслав, вымученно засмеялся.
- Тут предлагай - не предлагай, а придется на коня и в бой!
Алджимантас ответил задумчиво, тщательно выбирая слова:
- Биться тоже надо умеючи. Если аллеманы встретят нас готовыми, в полном рыцарском строю - много наших витязей поляжет. Или мало еще они убили людей? Так скоро литтские женщины не будут успевать рожать, чтобы восполнить потери. Достойной будет победа, когда большая часть войска вернется домой!
Князь Алджимантас взглянул сквозь черные еловые лапы на высокое ночное небо, перечерченное сияющим кругом луны. Точно такой же, как была в ту ночь, когда ему привиделись Айваре и железный лес...
- Мы захватим аллеманов врасплох. Немедля. Ночью, - объявил он окончательное решение.
И, собрав всех военачальников, назначил каждому его место, дал поручение. Дойдя до Ютоласа, указал деловито:
- Ты с половиной сотни будешь подле меня. А вторую половину пошлешь на остров, снять стражу и подать знак.
Сотник поклонился, недоумевая про себя. Почему великий князь ни слова не говорит о своих сыновьях, словно забыл о них?
Но Алджимантас рассеял его смущение, тут же добавив:
- Тебе доверяю в битве моих сыновей. Мы - воины, и должны все испытать. Но... приглядывай за ними!
Ночью, когда луна села за облака, назначенные для первого удара воины, раздевшись до кожаных штанов и натеревшись гусиным жиром,  нырнули в реку. На острове горел костер, и они плыли прямо на него - единственную яркую точку между водой и лунным небом. Плавать бесшумно их учили тогда же, когда и ездить верхом.
Чувствуя, как колышется кругом упругая стена воды, Вэдимас думал о будущей битве. Как это будет, когда они доплывут? Когда сотник Ютолас передал им приказ, вся молодежь, ожидавшая боевого испытания, как-то переменилась. Даже Лембитас притих и не хвастался больше. Только княжичи пойдут под знаменем, в великокняжеском полку. Их жизнь дороже, чем простых воинов. Но и им придется биться, и они - видно было, - переживали. Да и кто тут останется спокоен?
Лишь Юодгальвис выслушал приказ невозмутимо, как зрелый воин, и ничего не сказал.
Вот уже совсем рядом мелькнул огонек костра, и скоро пловцы нащупали босыми ногами каменистого берега. Перед юношами, как из-под земли вырос подсотник, указал на часовых, рассевшихся вокруг костра. За ними виднелись черные пятна шатров, высокие повозки. Там лежал аллеманский лагерь.
Словно бестелесные тени, прокрались литты к часовым. Какой-то высокий воин - в темноте было не узнать, - размахнулся и ударил ножом в шею аллеману, так что тот не успел вскрикнуть.
Но второй аллеман все же почуял неладное. Насторожившись, обернулся к идущим, схватил одной рукой меч, другой - тлеющий факел. Свет озарил жесткое, в обрамлении густой светлой бороды, лицо опытного воина, не склонного к пустым страхам. Увидев его в трех шагах, Вэдимас мгновенно понял, что тот сейчас. И бросил нож, как его учили, чтобы он вонзился в горло аллеману.
Тот, падая, все-таки завопил перед смертью. И тут же заметались по лагерю черные фигуры, послышались хриплые, спросонья, возгласы на аллеманском языке. Полуголые, как и литты, вооружившись чем попало, разбуженные аллеманы бросились навстречу нападавшим. Кругом поднялась суматоха.
- Знак! - крикнул подсотник, имея в виду костер, чтобы их полки переходили реку.
Литты начали швырять в костер все заготовленное топливо. Огонь вспыхнул до небес, озарил весь берег. Кругом слышался топот коней. Но и литтские полки уже переплывали реку один за другим, и скоро зачинщики битвы оказались среди своих.
Битва на речном берегу разгоралась. Вэдимас видел, как, плечом к плечу, бьются его боевые товарищи. У Юодгальвиса по руке стекала кровь, но он как будто и не замечал раны.
Из темноты вынырнул Лембитас, ухвативший где-то аллеманское копье. Им он успешно отбивал удары аллемана, успевшего каким-то чудом надеть кольчугу и шлем. Тот все пытался достать юношу мечом. Но смелый и ловкий Лембитас достал-таки его копьем в голову, пробив шлем, и аллеман бессильно рухнул.
- Победа! - закричал юноша, оглядываясь по сторонам, желая, чтобы как можно больше людей были свидетелями его подвига. Но битва кипела уже по всему лагерю, и в темноте трудно было кого-то найти.
Когда ворвались в лагерь, многие литты заметили, как Лембитас, чье копье обломилось в очередной стычке, подхватил чей-то топор и орудовал им обоими руками, словно в противниках у него были не аллеманы, а простые бревна.
Лагерь был огражден высокой стеной из связок бревен. За ней уже лежало главное становище, где в эту минуту готовились к решающему бою рыцари, выставив себя охранять в наружном кольце кнехтов - простых воинов.
Несмотря на раненую руку, Юодгальвис первым поднялся на стену. Он схватился с аллеманом на верху ее, но тут другой враг ударил его копьем в спину. У юноши подогнулись колени, и он, как был, полуголый, мокрый от воды и крови, скатился вниз. Но на его место уже заступил Вэдимас, ловко ударил мечом в бок подвернувшемуся аллеману. В следующий миг целая сотня угрюмых лесовиков уже перевалила через стену. А из-за реки все шли и шли литтские полки, словно сама река рождала их, потомков русалки.
Но главный бой был еще впереди. Имперские рыцари успели вооружиться, пожертвовав своими подчиненными, и встретили литтское войско в боевой готовности. И, хоть их одних было недостаточно для прорыва, но бились они, не щадя себя и врага.
И все четверо княжеских сыновей были здесь, не жалея сил, сражались, как могут лишь юноши, кипяшие нерастраченной жизненной силой. Все четверо старались в своей первой битве быть достойными высокого имени рода Алджимантаса.
Навстречу им налетел рыцарь на огромном коне, яростно оскорбляя весь литтский народ, их князя и даже богов.
- Вы - бесчестные водяные змеи! Только и можете, что нападать на спящих! Рыцари так не бьются! Ваша земля родит одних трусов! Вам неведома честь! - кричал он на аллеманском языке, который понимали многие из знатных литтов.
В тот же миг ему навстречу погнал коня Азуолас, скрестил с аллеманом меч, легкий по сравнению с двуручником рыцаря, и ударил наотмашь, прорубая тело врага сквозь кольчугу, ибо ярость придала ему силу взрослого мужа.
Радвилас улыбнулся брату, и они помчались дальше сквозь сечу, туда, где под серебряной луной реяло знамя с пардусом. Там войска их отца, похоже, одолевали аллеманский строй. Волны реки Нериды слизывали с песка пятна крови, и лунный свет милосердно скрывал изрубленные тела от глаз живых.
Записан
Не спи, не спи, работай,
Не прерывай труда,
Не спи, борись с дремотой,
Как летчик, как звезда.

Не спи, не спи, художник,
Не предавайся сну.
Ты вечности заложник
У времени в плену.(с)Борис Пастернак.)

Convollar

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 6024
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 10775
  • Я не изменил(а) свой профиль!
    • Просмотр профиля
Re: Железный лес
« Ответ #35 : 10 Фев, 2022, 10:19:52 »

Да уж, действительно, потомки русалки. И, к тому же, лесные люди. И они очень сплочённые, можно сказать, дисциплинированные. Никаких разногласий, никаких пререканий. Есть князь, есть приказ, всё. Они мне нравятся всё больше.
Записан
"Никогда! Никогда не сдёргивайте абажур с лампы. Абажур священен."

Ilona

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 1984
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 4823
  • Ты хуже дьявола, минорит. Ты шут.
    • Просмотр профиля
Re: Железный лес
« Ответ #36 : 10 Фев, 2022, 12:45:26 »

Действуя сплоченным тандемом, они и дальше сумеют добиться, чего только пожелают.
Я же не автор, чтобы знать это наперёд.  :D Поэтому я рассматриваю и возможные осложнения.

Разумно князь воспитывает сыновей, и плоды воспитания очень достойные.
Записан
Вот тот, кто возвещал вам истину и уверял, что у истины вкус смерти. А вы верили не столько его словам, сколько его важному виду.

Карса

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 1015
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 670
  • Грозный зверь
    • Просмотр профиля
Re: Железный лес
« Ответ #37 : 10 Фев, 2022, 14:05:54 »

Отличный тандем вышел у Радвиласа и Азуоласа. А что же их старшие братья? Как себя проявили в этом бою?
А вообще литты мне нравятся. Интересно, болотные люди чем-то отличаются от прочих? Может, они больше от русалки сохранили?
Записан
Предшествуют слава и почесть беде, ведь мира законы - трава на воде... (Л. Гумилёв)

Артанис

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 3307
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 6102
  • Всеобщий Враг, Адвокат Дьявола
    • Просмотр профиля
Re: Железный лес
« Ответ #38 : 10 Фев, 2022, 22:17:35 »

Большущее спасибо, эрэа Convollar, эрэа Ilona, эрэа Карса! :-* :-* :-*
Да уж, действительно, потомки русалки. И, к тому же, лесные люди. И они очень сплочённые, можно сказать, дисциплинированные. Никаких разногласий, никаких пререканий. Есть князь, есть приказ, всё. Они мне нравятся всё больше.
Литты в сравнению со своими соседями - более архаичный народ, они только еще начинают сплачиваться в единую нацию. Но авторитетный правитель служит стержнем, на котором держится все. Ну, и аллеманы со своей стороны способствуют, чтобы против них выступали единым фронтом. Хотя они, конечно, совсем не к тому стремятся.
Действуя сплоченным тандемом, они и дальше сумеют добиться, чего только пожелают.
Я же не автор, чтобы знать это наперёд.  :D Поэтому я рассматриваю и возможные осложнения.
Разумно князь воспитывает сыновей, и плоды воспитания очень достойные.
Во всяком случае, пока все будет идти к тому, чтобы сложиться наиболее удачным из возможных вариантов. То есть, конечно, чтобы так сложилось, кое-кому придется сильно постараться... Но лучше обо всем по порядку.
Теперь княжеские сыновья закалились в бою. Но все же, они еще подростки, и в следующей главе совершат одну глупость.
Отличный тандем вышел у Радвиласа и Азуоласа. А что же их старшие братья? Как себя проявили в этом бою?
А вообще литты мне нравятся. Интересно, болотные люди чем-то отличаются от прочих? Может, они больше от русалки сохранили?
То ли еще будет! :)
Старшие братья тоже не сидели сложа руки, конечно.
Насчет болотных людей я специально оставила без ответа - есть у них какие-то нечеловеческие черты или это слухи, а на самом деле обычная приспособленность к местам обитания. Сама не знаю. Есть моменты, которые не проясняют себя. Так мир, о котором пишешь, становится обширнее и живее.

Глава 6. Зарок
До утра на острове еще кое-где продолжались стычки. Отчаянно бились аллеманы, стараясь вырваться из устроенной литтами западни. Однако те со всех сторон встречали врага сплоченным строем. Отбивая вместе с союзниками аллеманский натиск, получил смертельный удар копьем шурин Алджимантаса, князь Преслав, много было и других потерь. С диким боевым кличем разили врага топорами лесовики. А когда рыцари, добравшись до реки, пытались спастись вплавь, за ними бросились болотники, бились с ними в воде.
Утро озарило картину полной победы литтов. Кто из врагов не погиб в сражении, попали в плен, и теперь, связанные, переживали поражение. Литтское воинство переправлялось за реку, забирало погибших воинов, потому что на острове не было леса для погребальных костров.
Все четверо сыновей князя Алджимантаса скрестили оружие с врагом. Усердие и юношеская ловкость помогли им выйти невредимыми, и они вспоминали события прошлой ночи - кто с гордостью, а кто и с тайным трепетом.
Наутро они встретились в шатре главного аллеманского военачальника, графа Родерика Ульвингенского. Сам граф погиб в сражении от меча Бутримаса, отомстившего за гибель своего младшего сына. Шатер графа был полон ценных вещей, как привезенных из Аллемании, так и взятых в походе. Широкое ложе устилало соболье покрывало, на столе стояла серебряная посуда с остатками ужина. Нападение литтов заставило графа Ульвингенского с его помощниками как раз за пиршеством, и они едва успели вооружиться к решающему бою.
Переставив запертый тяжелый ларец, Радвилас услышал, как внутри что-то зазвенело. Наверняка золотые монеты. Но это было не самым главным. Важнее найти письменные грамоты, военные планы аллеманов, что должны храниться здесь.
Внимание княжичей привлек большой чертеж Литтской земли, раскрашенный разными цветами, с надписями на аллеманском языке. Радвилас стал переводить вслух, что там было написано, и сразу осекся, не мог поверить своим глазам.
- Тут представлена вся наша земля... поделенная между аллеманами! Вот: Айваре отойдет графу Розенбергскому, Лутава - барону Эринбергенскому, Мерете - барону Валкенбургскому...
Дочитать чертеж ему не дал Азуолас, издавший яростный вопль. Он заметался по шатру, задевая опоры, сворачивая с пути вещи аллеманского графа.
- Они! Делят наши владения! Кто им дал право?! Они нас одолели? Разбили? Взяли Айваре, Лутаву, Мерете, прочие города? Одержали победу? Нет же! Так какого Лешего эти графы и бароны делят заранее наши земли?! И после этого они еще говорят, что это у нас нет чести?! - схватив чертеж, Азуолас отшвырнул его подальше, едва не попав в вошедшего в шатер отца.
Князь Алджимантас, еще не успевший снять доспехов, кое-где промятых вражеским оружием, выглядел горделиво, решительно. Улыбнулся сыновьям.
- Что это у вас здесь пергаменты летают? - осведомился он весело.
Азуолас проворно подхватил чертеж, показал отцу.
- Погляди! Вот что для нас приготовили аллеманы! Так были уверены в победе, что наши владения поделили заранее!
Пробежав глазами аллеманские надписи, князь Алджимантас, казалось, не очень удивился.
- Это на них похоже! Аллеманы самонадеянны и не сомневаются в своем превосходстве. Когда лет восемьдесят назад сварожский князь Святослав Храбрый одолел их, аллеманы тут же заявили всему свету, будто не сварожане оказались сильнее них, а просто под ними провалился лед на озере Йоми. Сильнее аллеманов, как они верят, может оказаться лишь судьба, но никто из смертных!.. Но воевать они умеют, вы в этом могли убедиться сами. Мы навязали им бой на наших условиях, застали врасплох, но они быстро собрались с силами. Вот, сыновья, с каким противником и вам, верно, еще не раз доведется иметь дело!
Все четверо его сыновей подняли на отца ищущие взоры, ожидая, что он скажет им. Сейчас они одинаково жаждали признания и боялись, что великий князь беспощадно осудит их, если что-нибудь было сделано не так.
- А вами, сыны, я могу гордиться! - непривычно мягко произнес Алджимантас. - Я видел вас и в походе, и в бою, и убедился, что из вас получились достойные воины. В следующий поход уже поведете сотни. Это повышение, но и новый урок.
Он подошел ближе, и сыновья обступили его, и он гладил их по волосам, точно маленьких. Здесь стало заметно, что двое старших давно уже догнали ростом отца, да и младшие скоро сравняются с ними, только силой и статью уступают пока.
- Мальчики мои! Я благодарю богов за эту победу... но больше всего - за то, что вы все четверо уцелели!
По возвращении победителей в Айваре, был устроен большой пир. На что уж огромным был выстроен пиршественный зал руками пленных аллеманов, но сегодня и он едва вмещал всех гостей. На пиру делили добычу, взятую у врагов, хвалились подвигами, вспоминали разные случаи в битве. Повсюду гремели звучные мужские голоса, лишь иногда прерываясь звоном чаш и хрустом поедаемой пищи.
Даже те, кто потерял близких в этом походе, участвовали в торжестве наравне с прочими. Бутримас вместе с женой и двумя старшими сыновьями проводили в последний путь Юодгальвиса, но держались с таким достоинством, что обычные слова сочувствия как-то не шли на ум.
- Юодгальвис, конечно, погиб, но с честью, отдал жизнь за отечество! Теперь он в Небесном Чертоге, среди героев! - произнес его отец.
Звенело за столом золото и громкие речи. Лились хмельные меды и иноземные вина, тоже добытые у аллеманов. Капал жил с зажаренных мясных туш, которые быстро поглощались пирующими гостями. Этим пиршеством литтские витязи вознаграждали себя за все тяготы похода и смертельный риск битвы.
- Поднимем чару за великого князя Алджимантаса, что ведет нас к победам и одаривает своих воинов! Вот истинно "щедрый вознаграждением" князь! - взревел, как зубр, один из литтских бояр, поднимая кубок.
Великий князь усмехнулся в отпущенные, по литтскому обычаю, ниже подбородка усы, и, поднявшись со своего помоста, надел на шею говорившему золотую аллеманскую цепь с кроваво-красным яхонтом.
Четверо княжеских сыновей сидели за столом среди прочих молодых воинов. Здесь тоже веселились не меньше старших, но все смутно чуялось - не то что-то, хотелось для окончательного торжества победителей чего-то яркого, небывалого, о чем мечтается только в юности. Но никто не мог толком предложить, что именно, и все ели и пили, стараясь не отставать от зрелых мужей. Лембитас теперь еще пуще прежнего хвастался своими подвигами, вскочив из-за стола, изображал, как бился против рыцарей.
- Ухватил меч, машу им, одного сразил, другого! А тут со всего размаха как попал в аллеманский щит. Тот грохнулся, как сухое дерево, и меч тоже пополам! А кругом трое конных аллеманов! Что делать? Я прыгнул вперед, выхватил у одного топор, и давай молотить! - размахивая руками, он чуть не сшиб со стола кубок Таутвигаса.
- Ты гляди лучше, мельница! - взвился тот. - И болтовню твою надоело слушать! Все мы сражались, и другие не хуже тебя.
- Лембитас, сядь! Брат прав. Здесь даже княжеские сыновья не хвастаются! - Гедрюс захмелел не меньше прочих, но, как обычно, старался всех примирить.
У Радвиласа хмель в голове шумел наравне с другими, обретая странные, еще зыбкие образы. Ему стало душно в зале, полном запахов и звуков. Захотелось движения, стремительного как ветер. Он поднялся из-за стола, чуть покачнулся, но тут же выпрямился, косясь на других: не заметили?..
- Не будем ссориться! - обратился он к братьям и соратникам. - Мы все хорошо дрались. Великий князь похвалил нас. Лучше поедем кататься! Так веселее.
Остальные вмиг вскочили из-за стола. Азуолас даже нетерпеливо топнул ногой.
- Поедем! Насидимся еще в душных залах, как состаримся!
Не говоря никому, княжичи и несколько молодых воинов вышли прочь. Взяли на конюшне лошадей и пустились вскачь, по уснувшим улицам ночной Айваре. В домах просыпались люди, испуганно вздрагивали, слыша топот копыт, сразу воображали нашествие врага. Но юноши не думали ни о чем. Они мчались сквозь ночную мглу, хмельные от вина и от кипения собственных сил. Шпоря коней, летели сами не знали куда, без всякой цели, наслаждаясь свободой и неистовой скачкой. Вместо гулких мостовых под копытами коней давно уже лежала мягкая земля, а они и не думали останавливаться. В темноте всадники отдалились и потеряли друг друга из виду, угадывали лишь по стуку копыт. Кто-то в темноте оглушительно захохотал, кажется, Лембитас. Ему вторили и другие, сами не зная, чему смеются. Им было радостно. Кто-то протрубил в рог, как на охоте.
А жители столицы, слушая их веселье, закрывали окна, затыкали печные трубы и сидели, не зажигая свет, твердя обережные заклятья.
- Спасите нас, добрые боги! Дикая Охота от аллеманов пришла!
Но хмельным, помраченным юношам не приходило в голову, какой страх они нагнали на горожан. Постепенно они разделялись, совсем потерялись в темноте среди узких городских улиц.
Радвилас тоже не услышал и не заметил, как остался один. Он не знал, куда несет его конь, но наслаждался скачкой. Ему нравилось, как движется под ним могучее животное, как оно послушно его воле, как летит, не чувствуя усталости. Ему казалось, что конь под ним сделался крылатым, и на нем можно взлететь куда угодно, хоть на самое небо!
- Лети, мой конь! Лети! Мы сможем подняться высоко! Мы достойны побеждать! - твердил он, грезя наяву.
Все время между битвой с аллеманами и сегодняшним пиршеством стерлось из его памяти, ему виделось, будто они только что одержали победу. Луны в ту ночь не было, но Радвилас увидел ее - огромную, сияюще-серебристую, и помахал ей рукой. Ему виделось, что луна совсем близко, и он легко может допрыгнуть до нее на своем крылатом коне. Конечно же, сможет, ведь им, литтам, суждено великое будущее! Они пришли на смену состарившимся, ослабевшим народам, и унаследуют все! Значит, и луна будет принадлежать литтам. Неспроста же она так близко, заигрывает с ним, манит!
И он снова гнал коня, не замечая, как бьют по ногам стебли репейника, как хлещут какие-то кусты. Что это, неужели на небе тоже растут кусты? Но его плащ затрещал, разрываясь о колючки, и этот звук привел Радвиласа в чувство. Что это было сейчас? Нет на небе никакой луны. И он вовсе не летит, а едет верхом на уже очень усталом и запыхавшемся коне.
Прежнее безумное воодушевление прошло, осталась лишь усталость. Его качало в седле, и он с большим трудом удерживал равновесие. Глаза закрывались сами собой, кругом стелился мягкий, как пух, туман. Вдруг впереди блеснула вода, и Радвилас понял, что выехал на берег реки. Но больше ни о чем подумать не мог. Последним сознательным усилием накинул поводья коня на ветку подвернувшейся ивы. Сам же вынул ноги из стремян и скорее упал, чем прыгнул наземь, в густую шелковую траву. И сразу заснул, так крепко, что ничего не видел и не слышал, словно бы исчез из мира на эту ночь.
Проснулся Радвилас, когда солнце уже высоко поднялось на небо. Поморщился сперва, чувствуя, как яркий свет больно режет глаза.  Кое-как привыкнув к свету, огляделся по сторонам, выясняя, куда попал. Прежде всего почувствовал, как сильно болит голова - словно гвоздь вбили ему меж бровей. Однако постепенно он уже начал вспоминать все, и смог подняться на ноги.
Прежде всего, в тени большой старой ивы лежал его конь, отдыхая после ночной скачки. Увидев на удилах засохшую пену и пятна соли на гнедых боках скакуна, княжич сразу пожалел, что чуть не загнал его. И вообще, что это на него нашло ночью? О чем он думал? И где все остальные?
Напоив коня, Радвилас решил искупаться. Сбросив изорванную, испачканную одежду, заглянул в тихое речное зеркало. Вид собственного лица - бледного, с запавшими глазами, со спутанными неопрятными волосами, ему не понравился. "Точно бродяга или преступник, бежавший из поруба. Уже ночую невесть где... Ладно, надо придти в себя, а затем искать остальных", - решил княжич.
Искупавшись, он вынужден был надеть прежнюю испорченную одежду. Это было неприятно: он всегда берег свои вещи, как некогда научила мать. Но зато после купания головная боль перестала так донимать, лишь в висках продолжали стучать молоточки. И теперь Радвилас ясно припомнил все.
Оглядевшись по сторонам, он увидел, что находится в пустынном месте у излучины реки, среди густых зарослей. Лишь на другом берегу на вскопанной земле росли какие-то овощи, а за ними виднелись соломенные крыши. И княжич понял, что ночью проехал почти через весь город, до огородов на речке Умите.
Вспомнив прошлую ночь, сперва разудалую, затем чарующе-волшебную, Радвилас не чувствовал больше ничего, кроме стыда, жгучего как крапива. "Что на нас нашло?! Сорвались куда-то, помчались как телята на выгоне! В темноте запросто можно было сломать шею. И где все? Ведь никто не задумался, не остановил других! Знай себе красовались друг перед другом. Значит, вот что делают меды да вина заморские! Обратили нас в толпу дураков, а мы и радовались... Как только люди ее пьют, отраву эту?" - подумал он, садясь на коня, когда в голове опять вспыхнула жгучая боль.
Припомнив, как в эту ночь готов был взлететь в небо, словно был равен богам, он подумал, что хмель может дарить сладостные видения. Но что в них толку? Грезы развеиваются, когда приходит отрезвление. Он сам теперь понимает это даже слишком хорошо. Чтобы наяву совершить небывалое, надо быть сильным телом и духом, единым со своим разумом и волей.
« Последнее редактирование: 11 Фев, 2022, 19:16:53 от Артанис »
Записан
Не спи, не спи, работай,
Не прерывай труда,
Не спи, борись с дремотой,
Как летчик, как звезда.

Не спи, не спи, художник,
Не предавайся сну.
Ты вечности заложник
У времени в плену.(с)Борис Пастернак.)

Карса

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 1015
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 670
  • Грозный зверь
    • Просмотр профиля
Re: Железный лес
« Ответ #39 : 11 Фев, 2022, 05:16:04 »

М-да, не обернётся ли бедой это приключение для кого-то из участников. Правда, не поняла один момент. Когда речь зашла о том, что копыта уже стучат по земле, подумала, что всадники вырвались за город. А потом оказалось, что всё ещё там. Мне казалось, что Айваре пока не очень велик размером, и юноши должны были довольно быстро его покинуть и оказаться в окрестных лесах.
Записан
Предшествуют слава и почесть беде, ведь мира законы - трава на воде... (Л. Гумилёв)

Convollar

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 6024
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 10775
  • Я не изменил(а) свой профиль!
    • Просмотр профиля
Re: Железный лес
« Ответ #40 : 11 Фев, 2022, 09:39:17 »

Это приключение тоже пойдёт Радвиласу на пользу. По крайней мере, будет знать, что хмель только прикидывается союзником, но предаст в любой момент. И где, в самом деле остальные?
Записан
"Никогда! Никогда не сдёргивайте абажур с лампы. Абажур священен."

Ilona

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 1984
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 4823
  • Ты хуже дьявола, минорит. Ты шут.
    • Просмотр профиля
Re: Железный лес
« Ответ #41 : 11 Фев, 2022, 09:58:57 »

Такую глупость хоть раз в жизни делал каждый. :) Невелика беда для Радвиласа, если он ещё во что-нибудь не вляпается в качестве последствий.

Пара замечаний:
Отчаянно белели аллеманы - странно звучит. Что имелось в виду?

Юодгальвис, конечно, погиб, но с честью, отдал жизнь за отечество! - времена ещё слишком ранние для понятия "отечество".
Записан
Вот тот, кто возвещал вам истину и уверял, что у истины вкус смерти. А вы верили не столько его словам, сколько его важному виду.

Артанис

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 3307
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 6102
  • Всеобщий Враг, Адвокат Дьявола
    • Просмотр профиля
Re: Железный лес
« Ответ #42 : 11 Фев, 2022, 21:53:50 »

Большое спасибо, эрэа Карса, эрэа Convollar, эрэа Ilona! :-* :-* :-*
М-да, не обернётся ли бедой это приключение для кого-то из участников. Правда, не поняла один момент. Когда речь зашла о том, что копыта уже стучат по земле, подумала, что всадники вырвались за город. А потом оказалось, что всё ещё там. Мне казалось, что Айваре пока не очень велик размером, и юноши должны были довольно быстро его покинуть и оказаться в окрестных лесах.
Может обернуться, запросто! :'(
Средневековые города  ограждались каменными стенами, а ворота в них на ночь запирались. Отсюда само слово "город". Так что покинуть его незаметно, да еще ночью, нельзя. А по земле они едут, потому что не все улицы мощены камнем. Это в давние времена было признаком богатства, и многие кварталы обходились так.
В "То, что всегда с тобой" говорится, что Айваре изначально строили с размахом, и в окружности городских стен она не уступает древнему Яргороду. Все-таки ведь с самого начала строили как столицу. Одни города добиваются столичного статуса постепенно, а другие для него создаются.
Это приключение тоже пойдёт Радвиласу на пользу. По крайней мере, будет знать, что хмель только прикидывается союзником, но предаст в любой момент. И где, в самом деле остальные?
Радвилас сделает нужные выводы, причем на всю жизнь! Ему-то, может, и пойдет на пользу, а вот насчет остальных... Смотрим дальше.
Такую глупость хоть раз в жизни делал каждый. :) Невелика беда для Радвиласа, если он ещё во что-нибудь не вляпается в качестве последствий.
Поглядим, не случилось ли бед с кем-нибудь еще.
Спасибо за замечание! "Отчаянно бились аллеманы", конечно же. Не знаю, чем я набирала эту фразу. :-[
"За отечество храбро сражаться" - говорится еще у Гомера. Понятно, что это в русском переводе, но и переводчик, скорее всего, выбрал понятие, наиболее соответствующее тому, что было в оригинале. Ну, "за родину" могу написать. Неужто и понятия земли, где родились, не знали?

Проезжая по городским улицам, Радвилас со стыдом и надеждой ждал встречи хоть с кем-нибудь из знакомых, с пропавшими ночью спутниками. Только бы все обошлось, все были бы целы и невредимы!.. Но их он не встречал. А спешившие по своим делам горожане не приглядывались к одинокому всаднику в богатых, но теперь непоправимо испорченных одеждах.
Теперь, вспоминая события прошлой ночи, княжич готов был провалиться сквозь землю. Почему он не заметил, как хмель забрал над ним власть, не понял, что совершает глупости? Он, которого с детства воспитывали для побед, для власти! А разве может властвовать над другими тот, кто не в силах совладать с собой? Чем бы не обернулась их ночная нелепая выходка, он своего позора не забудет никогда.
Когда подъехал к княжескому замку, ворота были открыты. И - сердце у юноши оборвалось, - там столпился народ, полный двор мужчин и женщин. Где-то слышался тихий одинокий женский плач. Люди не оглядывались, не отводили глаз от чего-то, что Радвиласу пока не было видно, оно скрывалось за их спинами, в середине круга.
Холодея сердцем, уже зная наперед, что увидит, Радвилас соскочил с коня, стал пробираться между людьми. "Кто из них? - тяжело, непрестанно стучало в голове. - Кто, кто, кто?!"
- Только бы не Азуолас! И никто из братьев моих! - не заметил он, как проговорил вслух.
- Это не твои братья. Они уже вернулись, - произнес вынырнувший невесть откуда Вэдимас, тоже помятый, бледный. - Это Лембитас.
Сразу множество противоречивых чувств охватили Радвиласа. Самым первым было облегченное, несмотря ни на что: "Не братья! Они живы! Слава богам!" И тут же он увидел их, стоявших по ту сторону большого круга. Азуолас, заметив его, бросился навстречу, обхватил брата за плечи и крепко, порывисто сжал.
- Радвилас! Как хорошо, что ты приехал! Мы уже думали... - он покачал головой, не договаривая вслух самого страшного. - Тебя ищут по всему городу! Ты никого не встречал?
- Нет. Я далеко уехал. А вы-то как?
- Мы, как рассвело, быстро нашлись, поехали домой. Послали поиски. А потом конь притащил... Лембитаса.
Народ расступился перед княжескими сыновьями, и Радвилас, наконец, увидел то, что лежало в середине круга. Нелепо изогнутое смертью тело, которого так и не смогли распрямить. Жуткая, бесформенная, окровавленная голова, лица не узнать. Одна нога неестественно вывихнута и торчит вперед, пяткой вверх. Вся одежда изорвана, сквозь нее белеет и краснеет тело. Только по богато украшенному поясу, что Лембитас получил в награду от великого князя после битвы с аллеманами, и можно было узнать.
Радвилас ясно понял, что случилось, словно видел все сам. Конь понес, и Лембитас упал, зацепился за стремя, и его волокло по мостовой, пока не раскололо голову...
В голове снова заныло, и к горлу подкатила тошнота, так что княжич судорожно сглотнул. Он уже побывал на войне, но здесь облик смерти явился гораздо страшнее. Нелепо, немыслимо было, что сильный, жизнерадостный парень так внезапно превратился в искалеченный труп, да еще так глупо.
Рыдания приблизились. Теперь Радвилас увидел над телом Лембитаса женщину с упавшими на плечи седыми волосами, без убора. Она, как слепая, ощупывала ладонями похолодевшее тело, будто надеялась, не отыщется ли где хоть искорка жизни. И, не умолкая, тянула плач-завывание без слов, точно волчица у разоренного логова. Княжич с трудом узнал мать Лембитаса - прежде еще моложавую., веселую и яркую женщину, умело управлявшуюся с большим имением после смерти мужа. И вот, она воет, словно у нее заживо вынули сердце...
То с улицы, то из замка, приходили еще люди. Всем было жаль погибшего юношу и его мать.
Гедрюс с Таутвигасом присоединились к младшим братьям. Им тоже было не по себе, судя по их виду, и они собрались вместе, черпая силы в родственной сплоченности. Ни один из них ничего не говорил, и Радвилас не смог бы сейчас выразить мыслей, беспорядочно теснившихся в голове. Одно он знал - люди не должны умирать так, как погиб Лембитас. Не при таких обстоятельствах!
Мысли его выстроились по порядку немного после, когда из замка подошел Бутримас. Перед ним тоже расступилась толпа. А он, окинув мертвеца тяжелым медвежьим взглядом, глубоко вздохнул и проговорил негромко, словно сам с собой:
- Вот судьба: войну пережил, хорошим воином был бы. И сам себя погубил хмелем и дурью! Мой Юодгальвис хотя бы с честью погиб, и не зазря...
"А ведь правда!" - Радвиласа будто обожгло. - "Зачем погиб Лембитас? Он был храбрым воином, не зря мой отец хвалил его после битвы на острове. Какого витязя потеряло литтское воинство из-за хмельного безумия! А мы все? Любой из нас сейчас мог здесь лежать с расколотой головой - и я, и братья мои. А зачем? Рисковать жизнью в битве - достойно мужчины и князя. Но гибнуть понапрасну, из-за хмельной отравы - нет, нет! Есть вещи, которые приносят настоящее удовлетворение, а не безумие хмеля. Например, радость трудной победы. Но чтобы достичь больших целей, к ним надо идти во всеоружии разума и тела, не растрачивать свои способности зазря!"
И он шагнул вперед и над телом Лембитаса произнес звучным, уже мужественным голосом:
- Клянусь Предвечным Пламенем: никогда больше в жизни я не стану пить ни вина, ни пива, ни меда, и ничего хмельного, что помрачает сознание и лишает рассудка! Хочу сам собой управлять, а не быть рабом безумящего зелья!
И только княжич произнес эти слова, как на ступенях крыльца появились его отец с воеводой Гаштольдом. Последний было с сомнением усмехнулся, услышав клятву Радвиласа.
- Многие ли юноши способны исполнить такие обещания? На первом же пиру захочет веселиться со всеми...
- Ты говоришь о моем сыне! - строго заметил князь Алджимантас.
Воевода смешался, взглянул виновато.
- Прости, государь! Я не подумал...
- Среди ста юношей девяносто девять, вероятно, забыли бы свое обещание на первом же празднике, - продолжал Алджимантас. - Но в Радвиласе я не сомневаюсь. Если он решил никогда не пить хмельного, он выполнит свое решение.
Вождь всех литтов оказался прав. С того дня и всю свою жизнь Радвилас пил только воду, молоко или травяной отвар, и ни разу не пожелал нарушить своего обещания. Впоследствии не только литты, но и чужеземцы удивлялись его обычаю, даже упоминали в своих летописях. Хотя по прошествии лет всем давно забылось, какое происшествие вызвало у Радвиласа неистребимое отвращение к хмельному.
Но то было много позднее. А в те годы княжеские сыновья пока еще постепенно учились военным и государственным заботам под рукой своего отца. Спустя год литты снова пошли на войну - на сей раз против Лугии, на помощь союзнику, стрелицкому князю Земовиту. Стрелицкое княжество, лежащее на границе, в глубоких лесных пущах, было издавна обособившейся частью Лугии, завело с тех пор свои законы и обычаи, и вовсе не хотели ими поступаться. Уже много раз лугийцы ломали копья, стараясь покорить соседей, но жители Стрелицкого края защищались мужественно, как зубры их родины. Тем не менее, силы были не равны, и князь Земовит позвал на помощь Алджимантаса. Скрепили договор на мечах, договорились породниться: литтский князь обещал отдать в жены союзнику Альдону, когда она совсем повзрослеет.
Что же до сыновей, то в этот поход они, как и обещал князь-отец, повели по сотне воинов каждый. Биться сами они научились, следовало научиться командовать.
Азуолас во время похода был просто очарован новыми обязанностями, дневал и ночевал среди своих воинов. Он узнал каждого в лицо и по имени, узнавал, кто на что способен, вместе с ними оттачивал боевые навыки. Однажды он услышал, как на привале один воин смеется над ним, выражая сомнение, чтобы "мальчишка-князь" умел сражаться. Азуолас молча подал ему меч, вызывая на поединок. Противник был опытным воином, лет за тридцать, посеченным шрамами, что говорили сами за себя. Азуолас рядом с ним вправду выглядел юношей. Однако бился он с такой силой и решимостью, что противник скоро упал на одно колено и бросил меч, признав поражение. Азуолас помог ему подняться, и с тех пор не было у него в сотне более надежного воина, чем бывший противник.
Гедрюса его воины тоже любили за обычное его добродушие и открытость, за то, что не допускал ненужных придирок, а, если и проявлял строгость, то лишь по необходимости. Воины о нем говорили: "Неплох! С таким князем жить можно", - что на самом деле скрывало признание.
Таутвигас - тот, казалось, и не стремился завоевать любовь своих воинов. Ему было важней, чтобы они повиновались. А может быть, ему не хватало терпения действовать лаской, и он обращался к простым воинам только когда надо было что-то приказать.
Что до Радвиласа, то он, ведя свой первый отряд, старался соблюдать меру, не допуская ни панибратства, ни начальственного высокомерия. Брал пример с Ютоласа и других опытных военачальников. Сейчас ему важней было, чтобы воины оставались целы и хорошо подготовлены, чтобы в котлах у них варилось мясо. Первый поход - как первый взгляд, по нему судить рано. Те, кого он приведет из похода живыми, скажут, каков из него вождь.
В первом же крупном столкновении с лугийцами отряды братьев-княжичей бились вместе под знаменем с хищным пардусом. Иногда они замечали друг друга в самой гуще битвы, где неистово метались дикие всадники, словно древние кентавры. Гедрюс первым повел свою сотню против лугийских "сынов вихря", их лучшей конницы, сочетавшей преимущества рыцарских и степных войск. Надежно защищенные и при этом подвижные, лугийцы осыпали стрелами литтов и их союзников, сблизившись, принялись орудовать саблями. Но Гедрюс смело пересек со своей сотней им путь. Стрела задела ему плечо, но старший княжич вырвал ее из раны и закричал, поощряя воинов идти дальше. С яростным упорством сражался Таутвигас. Его окружили было, но он не дал сомкнуть кольцо, ударил мечом одного врага и пришпорил коня, уносясь прочь. Азуолас, хоть и был самым младшим, бился всех отважнее. Увидев, как один из его воинов лишился щита, младший княжич без раздумий бросил ему свой, а сам летал на своем легконогом коне, не позволяя лугийцам ни шагу ступить далее.
Но именно Радвилас, ворвавшись во главе своей сотни на возвышенность, откуда отступил враг, заметил, что часть лугийского войска в это время переходит небольшую лесную речку, чтобы ударить в тыл главным силам литтов и стрельчан, главные силы которых как раз вступили в бой. Сразу воочию увидел, как это будет: налетят из-за реки, зажмут с двух сторон и начнут молотить... "А видел ли, знает ли отец? И посылать к нему поздно; потом, против него большое войско... А если перехватить лугиев? Сейчас, пока они растянулись цепочкой, не ждут нас..."
Не теряя времени, Радвилас послал самых быстрых гонцов к своим братьям, а сам протрубил в рог, созывая сотни. Князь Алджимантас, удивленно услышав издалека сигнал вождя, усмехнулся, разя очередного лугийца. Что ж, в своем третьем сыне он не сомневался. Кто-кто, а Радвилас не стал бы распоряжаться просто так.
Братья бросились на зов, обгоняя друг друга. Радвилас указал им туда, где увидел лугийцев.
- Вперед! Перехватим врага!
Лавиной скатившись вниз, литты под предводительством четверых юных вождей застигли лугийцев при переправе через реку - состояние, в каком любое войско особенно уязвимо. Азуолас со своей сотней, как обычно, ринулся вперед, подавая всем пример. Но и остальные не отстали от него, даже раненый Гедрюс. Их натиск застал лугийцев врасплох, они не успели подготовиться, и теперь бились без строя, поодиночке, по двое-трое, и сражение разбилось на череду поединков.
Совсем рядом с Радвиласом упал в воду воин из его сотни, с рассеченной грудью, и речная вода смешалась с кровью. Княжич взглянул на убитого сочувственно, но как-то отстраненно, уже постигая, что за него и по его воле еще много раз будут гибнуть люди, и ему этого не изменить, ибо еще никто не смог воевать так, чтобы погибал только противник.
Лугийский витязь в причудливых латах, напоминающих крылья дракона, перескочив реку, бросился навстречу Радвиласу, будто угадал, что это он навязал им сражение здесь. После первого обмена ударами мечей, княжич убедился, что доспех у лугийца прочен, да и сам он, как видно, был куда опытнее него. Юноша вынужден был обороняться. Он проворно отшатнулся, но склонился вниз, изображая, будто меч его все-таки задел. Эта уловка сработала: когда лугиец навис над ним, занося меч для удара сверху, Радвилас выпрямился и поразил его мечом  бок, поднырнув под щит. Лугиец разжал руки, свалился с коня и, упав в воду, пошел ко дну.
Так завершилось второе сражение в жизни сыновей Алджимантаса. Когда сам великий князь расспросил потом у всех, кто там был, кто из его наследников отличился больше всех, ему отвечали единогласно:
- Радвилас, государь! Он от тебя унаследовал и руку, и глаз, и твой светлый разум, которого ничто не может помрачить. Он в сражении все замечает так же ясно, как и всегда. Славен отважный вождь, но мудрый славен вдвойне!
Самим княжеским сыновьям этих слов благразумно не передавали. Но заслугу Радвиласа все сочли первостепенной, и с тех пор уважение к нему среди воинов росло все больше.
« Последнее редактирование: 12 Фев, 2022, 21:12:56 от Артанис »
Записан
Не спи, не спи, работай,
Не прерывай труда,
Не спи, борись с дремотой,
Как летчик, как звезда.

Не спи, не спи, художник,
Не предавайся сну.
Ты вечности заложник
У времени в плену.(с)Борис Пастернак.)

Convollar

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 6024
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 10775
  • Я не изменил(а) свой профиль!
    • Просмотр профиля
Re: Железный лес
« Ответ #43 : 12 Фев, 2022, 09:20:35 »

Ну, что же, Радвилас оправдывает надежды отца. Он уже действует, не как воин, а как полководец. В Радвиласе уже чувствуется будущий князь. А загул после битвы дорого обошёлся всем, не только погибшему нелепой смертью Лембитасу. Хотя вряд ли все участники этого происшествия извлекут из него должные уроки.
Записан
"Никогда! Никогда не сдёргивайте абажур с лампы. Абажур священен."

Ilona

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 1984
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 4823
  • Ты хуже дьявола, минорит. Ты шут.
    • Просмотр профиля
Re: Железный лес
« Ответ #44 : 12 Фев, 2022, 12:05:11 »

"За отечество храбро сражаться" - говорится еще у Гомера. Понятно, что это в русском переводе, но и переводчик, скорее всего, выбрал понятие, наиболее соответствующее тому, что было в оригинале. Ну, "за родину" могу написать. Неужто и понятия земли, где родились, не знали?
Переводчик Гомера жил в 19 веке. :) Древнегреческий я не учила, а какие нюансы значения оригинального слова могли затеряться во мраке веков, и вовсе никто не знает. Но для литтов на том этапе актуально понятие "отчина". "Отечеством" оно станет несколько позже.

Радвилас мудр не по годам. И с воинами правильно обращается, и зарок данный соблюдать начал сразу и навсегда. Уже видно будущего великого правителя.

Ещё одно замечание:
В первом же крупном столкновении с лугийцами сотни братьев-княжичей бились вместе под знаменем с хищным пардусом.
Двусмысленно звучит. :) Я бы написала "отряды".
Записан
Вот тот, кто возвещал вам истину и уверял, что у истины вкус смерти. А вы верили не столько его словам, сколько его важному виду.