Благодарю, эрэа
Convollar, эрэа
katarsis!
Духи леса чувствуют в Капете оборотня-выродка, опасного безумца. Альвы не принимают таких, как он, а по возможности, сами стараются их устранять.
Как именно устраняли? Убивали во младенчестве? Или ждали пока из дитя вырастет монстр? А что могло вырасти из существа чужого всем - и людям и альвам? Или напрочь забитое и затюканное существо или бешеная тварь. Вообще-то пока Капет на безумца не похож, наоборот, он пытается найти хоть какую-то родную душу.
Нет, вовсе нет! Выродками, кровожадными убийцами оборотни становятся отнюдь не в младенчестве. Обычно в них превращаются те, кто вырос среди людей, не научился вовремя владеть собой и согласовать обе своих природы - человеческую и звериную. Они могут превращаться спонтанно, под влиянием гнева и других сильных чувств, и убивать ненароком. А, если оборотень в зверином обличье растерзает человека, ему станет еще труднее контролировать себя, у него появляется жажда крови.
Так что, если альвы увидят, что где-то среди людей растет маленький оборотень, и некому научить ему всему, что он должен уметь, они скорее отдадут его на воспитание в ближайшую стаю или хотя бы найдут ему наставника-оборотня. И никто, конечно, не будет ждать, пока из ребенка вырастет монстр. А вот если его проглядели вовремя, и получился оборотень-выродок, которого уже не остановить личным примером или убеждением, - тогда остается только убить.
Капет старается преодолевать в себе жажду крови, но иногда все равно срывается, как с убийством Фульрада. Его отношения с Розой достойны уважения и сочувствия, однако на сколько хватит его самообладания?
Его-то воспитали не просто люди, не понимающие в оборотнях, а такие, что сами были хуже любых кровожадных выродков.
С этой работой совсем не успеваю комментировать, а столько всего произошло. Самой главное - это, конечно, казнь Хельера, но она была ожидаема
А вот судьба приказа - это, действительно неожиданно. Начиная с того, что он, вообще, был в футляре. Я в шоке от такой лопоухости , он же мог попасть к кому угодно!!! К кому угодно и попал. Что интересно, выберет Этьен, верность закону или честность по отношению к одному человеку, которому дал обещание? А, может, он вообще выберет себя и захочет продать приказ Норберту Амьемскому? К счастью, такой вариант он не рассматривает. Но вообще-то Хельер ведь писал под стёртыми буквами, значит, наверное, можно письмо Хельера отрезать и отослать, а остальное оставить. Правда, это, наверное, испортит портрет.
Известия о казни Хьюго де Шенонсо порадовали. Он всё-таки получил по заслугам! И очень хорошо, что те, кто знал и молчал тоже не отвертелись! А вот, кто отравил Марселя, любопытно. Пиппину, вроде, незачем, тем более, что он мог попросту загрызть, как, похоже, и поступил с мамашей де Шенонсо. А отравила, видимо, она, вот только, зачем?
Роза и Капет счастливы, но радоваться за них очень мешают видение, которое Роза не увидела и сон Хельера. Видимо, закончится там так себе. Остаётся только надеяться, что до этого ещё далеко.
Портрет Гвиневеры особенно понравился. Даже лучше, чем я её себе представляла.
Мы, конечно, Вас ждем каждый день и хотели бы, чтобы Вы отвечали почаще.
Но зато такой великолепный комментарий вознаграждает нас за все усилия!
Приказ хранился у помощника Одиллона. Видимо, тот был его надежным единомышленником и заслуживал доверия. Но тот был тяжело ранен, и вскоре умер от ран. Приказ в футляре на время опасности был доверен Фульраду, и тот сохранил его. А после сражения все закрутилось, завертелось. Никто не знал, что приказ не попал по назначению к раненому военачальнику. Все думали, что футляр пуст, вот его и поставили на кон. И Фульрад выиграл его.
А что выберет Этьен - очень хороший вопрос! И непредсказуемый пока что. Лучше бы, конечно, его отослать барону Вексенскому. Но как он решит?
Он все-таки предан законной власти, как и положено по должности. Но и могущество Норберта Амьемского тоже признает, поэтому, кто знает...
Хельер написал свое послание посередине пергамента, под стертыми буквами, но выше герба с грифоном. А без гербовой печати письмо не действительно: докажи, кто его писал. Так что, если отправлять послание, то целиком.
Да, насчет Хьюго де Шенонсо - хорошо, что его и сообщников покарали по закону.
А что там произошло, Вы угадали все точно! Мать сеньора де Шенонсо, рассчитывая укрыться в святилище, задумала избавиться от сопровождавших ее Марселя и Пиппина, потому что они слишком много знали о преступлениях их семьи. Марсель выпил поднесенный ей яд, но Пиппин своим чутьем оборотня почуял его и не стал пить. Он тогда уже научился оборачиваться волком, правда, спонтанно, в ярости. Вот и тогда превратился и, не владея собой, растерзал свою хозяйку.
За Розу и Капета можно сейчас порадоваться, но с учетом будущего, их обоих заранее становится жаль.
Глава 17. Родная кровь (окончание)
После беседы со своим знатным дедом, Роза поспешила разыскать Капета. Ей не терпелось обрадовать его вестью, что барон принял ее выбор и благословил уехать вместе с ним. По обычаю, благословение старшего родича означало, что сами боги благословляют молодую пару в новую жизнь.
Однако встретиться с Капетом, чтобы поговорить наедине, было не так-то просто. К тому времени, манеж и весь внутренний двор заполнился народом. Хотя представление еще не началось, люди сходились со всего замка и из ближайшего к нему села. Приезд бродячих артистов сам по себе был для них развлечением. Пока манеж еще не окружили веревками, здешние обитатели расхаживали во все стороны, глазели на разноцветные повозки, на коней, изумленно взирали, какие фокусы показывал Руфус. Слышался веселый шум, гомон.
Роза прежде не подозревала, как много людей служит в замке барона. Когда они занимались каждый своими делами, не были так заметны. Теперь же весь внутренний двор был заполнен народом, шагу нельзя было ступить спокойно! Рядом с ней переговаривались женщины. Сновали повсюду, заглядывая в каждый уголок, вездесущие мальчишки. Возле конюшни путь Розе преградили несколько молодых парней. Один из них присвистнул, заметив Розу. Она гордо вскинула голову, обходя их стороной. В спину девушке донесся их смех и непристойные замечания. Но Роза прошла мимо, хотя внутри у нее все закипело. Ничего: скоро она уедет вместе с Капетом, и никогда не увидит никого из них! Надо только поскорее найти его, поговорить обо всем наедине... Однако девушке казалось, что ни о каком уединении не может идти и речи в этом замке, полном народа!
Наконец, она добралась до конюшни и нырнула в спасительную полутемную тишину, нарушаемую лишь стуком копыт, да ржанием одного или другого коня.
На счастье, Капет оказался все еще там. Он сделал для Розы особое устройство седла, и теперь на новый лад закреплял стремена, чтобы ей легче было держаться во время опасных трюков.
Увидев его, девушка мгновенно забыла свое недавнее раздражение. Теперь важно было лишь, что они здесь, вдвоем. И Роза устремилась вперед, словно голубь со счастливой вестью.
- Капет! - воскликнула она. Сама не зная того, она в этот миг была такой красивой, что Капет не сводил с нее блестящего взора своих красных глаз, видящих в темноте.
- Роза! - обернулся он с радостью, сердцем чувствуя, что она желает сообщить ему счастливую весть.
И она проговорила горячо, высказывая свою самую заветную надежду:
- Я беседовала с дедушкой Готье, с бароном Вексенским! Он благословил меня уехать с балаганом и быть счастливой вместе с тобой! Сперва барон предложил мне остаться в его замке, но понял, что я уже нашла счастье вместе с тобой. Дедушка согласился. Он рад за нас с тобой!
- Роза! - бледное лицо Капета под сводом капюшона озарилось счастливой улыбкой, какую вряд ли хоть раз видел на нем кто-нибудь другой. И девушка уже не замечала его красных светящихся глаз, бледной кожи и острых волчьих зубов. Да они и не имели никогда для нее значения. Его глаза взирали на нее с любовью, его уста улыбались ей, - о чем еще ей было думать с ним наедине?!
- Роза, прекрасная моя! - продолжал Капет, протягивая девушке руку, которую та с готовностью сжала. - Какое счастье, что ты со мной! Я мечтал, чтобы ты уехала с нашим балаганом, осталась со мной навсегда... И, не скрою, тревожился, что твой дед-барон убедит тебя остаться!
- Ну, теперь ты знаешь, какой выбор я сделала, и можешь не тревожиться более! - ответила девушка, тихонько проводя пальчиками по его жесткой ладони. - Дедушка Готье - замечательный человек! Мало у кого даже законные дети получали столько любви и понимания, какой он одарил меня... Но ведь я не смогу общаться только с ним в этом огромном замке! Только что я проходила через двор, полный народа. И убедилась еще раз, что не хочу оставаться здесь. Наш балаган подходит мне гораздо больше!
Похоже было, что Капет не удивился такому ее ответу. Он отозвался с улыбкой:
- Я рад, что ты правильно оценила жизнь здесь, вроде бы сытную и спокойную с виду! Ты слишком живая, чтобы провести всю жизнь, угождая другим. Имею в виду не только твоего деда и благодетеля, барона Вексенского, но и его родичей. И даже слуг, от которых, так или иначе, зависела бы твоя жизнь здесь! Человеческая суть такова, что они завидовали бы твоему положению, твоей близости к барону...
- Ты прав, - вздохнула девушка. - Потому-то мой батюшка никогда не стремился жить в замке своего высокородного отца. Он учил меня и моих братьев, что мы должны всегда чтить нашего господина и благодетеля, барона Вексенского, но обращаться к нему только в случае крайней необходимости. А так, лучше прожить честным трудом, плодами своих рук... Вот я и собираюсь последовать совету батюшки, - улыбнулась Роза.
- Работа в бродячем балагане не похожа ни на какую другую, - признал Капет. - Тем не менее, это тоже честный труд, и лучше для тебя, чем здешнее змеиное гнездо, с перемигиваниями, наушничаньем, интригами и завистью. Я сам вырос на службе у сеньора, который отличал меня. И его мать тоже обращалась милостивее, чем с другими слугами. А обитатели замка, видя господское благоволение, недолюбливали меня. В лучшем случае избегали, в худшем - строили козни за спиной. Один лишь старший егерь Марсель, мой наставник, любил меня как сына и учил всему, что надлежало знать, видел меня своим преемником...
Капет сам не знал точно, что именно побуждало его рассказывать девушке о своей жизни. Он сейчас беседовал с ней откровеннее, чем когда-либо за всю жизнь. Просто Роза уже настолько много значила для него, что он решился поведать ей кое-что о своем прошлом. Тем более, что в судьбе девушки было нечто схожее с его собственной судьбой. И он не сомневался, что Роза все правильно поймет. Влюбившись впервые в жизни, Капет испытывал потребность открыть душу, отдать всего себя, насколько это было возможно в его жизненных обстоятельствах. Он не мог поведать Розе самого главного - о том, кем он был, и каких успел накрутить петель в своей путаной и жестокой жизни. Сперва - по юношескому недомыслию, не в силах совладать с опасным даром судьбы, затем - из-за слепого, яростного ожесточения. Увы, Капет сознавал слишком хорошо, что, если бы Роза узнала о нем всю страшную правду, отшатнулась бы от него в ужасе. Но ведь он стремился зачеркнуть прошлое и начать все сначала, отогреться за всю жизнь рядом с этой чудесной девушкой! И потому с задумчивым видом рассказывал о своем прошлом, что мог сказать, протягивая еще одну связующую нить между собой и Розой.
Увы, прошлого не вычеркнешь бесследно! Оно до последнего вздоха продолжает жить в душе каждого человека или альва, определяет будущие поступки и всю дальнейшую судьбу...
Роза же, услышав о сеньоре, которому в детстве служил Капет, о старой хозяйке и старшем егере Марселе, не могла и представить себе, что речь идет об обитателях замка Шенонсо. До ее родных мест доходили леденящие душу слухи о том, что творилось в том замке, и часть их, вероятно, была правдой. В детстве братья пугали ее, как водится у мальчишек, подземельями замка Шенонсо и белыми гончими, обученными охотиться на людей. Но сейчас Розе и в страшном сне не могло присниться, что Капет, которому она отдала сердце, был приставлен к тем ужасным псам, по воле хозяина натравливал их на таких же девушек, как она сама, и во тьме своей исковерканной души сам разделял азарт погони четвероногой своры, их ярость, жажду крови...
С нею он всегда был добр, словно надеялся искупить вину за участие в былых преступлениях. И девушка не почувствовала, что он чего-то недоговаривает. Даже не догадалась спросить, у кого он служил раньше. Лишь, не разжимая рук, пощекотала ногтями его ладонь и проговорила с улыбкой:
- Вот видишь, в наших судьбах и впрямь много общего! Наверное, потому и понимаем друг друга так хорошо!
Носящий плащ с капюшоном, давшим ему прозвище, улыбнулся, чувствуя в душе великое облегчение: она в самом деле с ним!..
- И впрямь так! Ну что же, Роза, если ты со мной, то мы устроим дальше нашу судьбу лучше, чем она начиналась.
Девушка представила их вдвоем, идущих через бескрайний цветущий луг, и хорошенького мальчика, идущего между ними, держа их за руки, похожего на них обоих... Однако что-то подсказало ей не спешить высказывать вслух самые заветные надежды.
Вместо этого она проговорила с глубоким чувством:
- Я нигде не могла быть счастлива, как с тобой, Капет! Когда дедушка Готье, барон Вексенский, предлагал мне остаться, ибо во мне течет его кровь, я все равно чувствовала, что здесь, без тебя, мне было бы пусто и одиноко.
- Я же говорю тебе: родство с господином, его приязнь - повод для зависти слуг, которых здесь полон замок, - повторил Капет. - И двух-трех человек достаточно, чтобы омрачить жизнь человека без всякой его вины! Ты сама знаешь, как это бывает... Лишь ветер дальних странствий, лишь сень густых лесов и бескрайние дороги делают каждого свободным! Наш балаган невелик и небогат, но в нем нет места черной зависти, никто здесь не мешает жить друг другу. Ведь ты успела хорошо узнать нас всех! Никто не скажет тебе плохого слова, ни в лицо, ни у тебя за спиной.
- Это правда, - кивнула Роза, думая о бродячих артистах, с которыми успела хорошо сработаться. - Здесь у многих трудные судьбы. Но мне кажется, что это сделало их мудрее тех, кто всю жизнь проводит на одном месте, как у нас в деревне... Или, может быть, постоянные перемены, смена мест учат людей смотреть вокруг себя шире, чем те, кто знает только повседневные обязанности. Многие люди интересуются лишь тем, что касается их лично, обо всех судят по себе... А вот труппа господина Ренье состоит не из таких людей! Здесь каждого поймут и примут таким, как есть.
- Это правда, - усмехнулся Капет, вспомнив, как труппа господина Ренье подобрала его, израненного в смертельной схватке с оборотнем из Арморики, как они укрыли и выходили его, хотя и подозревали в нем разбойника.
- А лучше всех - ты, Капет, - доверчиво и просто проговорила Роза, глядя, как в его глазах разгорается жаркое пламя. - Самое главное - что я останусь с тобой, и мы уедем дальше! Без тебя тоска изгрызла бы меня.
В ответ Капет бесшумно шагнул к девушке. Положил руки ей на плечи, чувствуя их восхитительную округлость, нежность и одновременно - потаенную силу. Вдохнул аромат лесных трав, которыми Роза мыла голову. У него шла кругом голова, точно он захмелел от страсти.
- Роза, любовь моя! - проговорил он вдруг охрипшим голосом, обнимая девушку.
Она на миг бросила взгляд на дверь в конюшню - но та, к счастью, была закрыта, и никто, кроме коней, не мог их увидеть. И девушка позволила себе ответить на поцелуй Капета с той же страстью, чувствуя, будто тает и куда-то плывет на горячих, как раскаленная лава, волнах...
Они стояли так, обнявшись, горячо целовались, чувствуя сквозь одежду жар разгоряченных тел друг друга. Им не хотелось прерывать поцелуй, ибо они спешили, сознавая, что их могут прервать в любой миг.
Так и случилось. Стукнул подкованным копытом в пол их конь, соскучившись долго стоять. И Капет с Розой отстранились, не спеша расцепить руки. Любовный хмель медленно выходил из их голов. Им пришлось вернуться с небес на землю.
Глубоко вздохнув, Капет высвободил руку и показал на переделанные им стремена.
- Сделаем так, чтобы можно было не только скакать, стоя, но свободно двигаться, и даже кувыркаться, сидя в седле, держась за незаметные со стороны опоры, - сказал он. - Теперь мы сможем разнообразить наши конные трюки!
- Можем выступить в другой раз в образе степных кочевников, устроить погоню с прыжками и другими трюками! - тут же предложила девушка. - Ручаюсь, господин Ренье не пожалеет, что взял нас в балаган!
И молодая пара принялась обсуждать будущие номера, что принесут балагану звонкие монеты, а их самих сблизят еще сильнее.