Печать

[Артанис]

Эр Colombo, эрэа passer-by, я вас прошу: занимайтесь, пожалуйста, флудом в какой-нибудь другой, более уместной теме, если вам нечего сказать по сути наших произведений! А то, увидев ваши ответы, успеваешь обрадоваться, что появились новые читатели, ждешь содержательного мнения, а тут... коты и Мордотреси. Зачем они нам-то?

[Colombo]

Эр Colombo, эрэа passer-by, я вас прошу: занимайтесь, пожалуйста, флудом в какой-нибудь другой, более уместной теме, если вам нечего сказать по сути наших произведений! А то, увидев ваши ответы, успеваешь обрадоваться, что появились новые читатели, ждешь содержательного мнения, а тут... коты и Мордотреси. Зачем они нам-то?

Как зачем? Для увеселения публики. Ведь Вы же здесь выкладываете пародию, разве нет? Народ мог бы прозвать вороватого боярина хоть Наглохват, хоть Мордотресь, только где у Вас народ? Одни бояре да князья, а где в Ваших произведениях трудовой народ, который сеет и пашет, не валяет дурака, а целый день примуса починяет? Или это такой новый жанр - сентиментальное(ая) фэнтези? Тогда уж внесите ясность.
Впрочем, можно перенести рецензии на эту прозу в тему "Юмор". Если хотите.

[passer-by]

И можно в стихах, чтоб красивше.  И для пущей пафосности.

[Карса]

Сложно принять, что любимому человеку ты не нужен и неинтересен. Особенно когда успел навоображать себе всякого.

[Артанис]

Дамы и господа! Я и эрэа Менестрель назидательно просим впредь отписываться в наших темах только тех читателей, что хорошо знакомы с нашим произведением и имеют что сказать по сути его! Мы пишем для тех, кто способен нас правильно понять: и героев наших, и тему, и цель, с какой мы пишем.
Тех же, кто сами признаются, что не читают наших произведений, а потому и не могут составить о них настоящего мнения, я прошу оставить нас в покое! Для ваших шуток есть множество более подходящих тем. Тем более, что, пародируя нас, лавров не заработаешь: мы еще не настолько знамениты.
Всего доброго!

[Артанис]

Благодарю, эрэа Карса!

Сложно принять, что любимому человеку ты не нужен и неинтересен. Особенно когда успел навоображать себе всякого.

К сожалению, так! Но Тихомиру придется смириться и извлечь урок из пережитого.

Любовное наваждение (продолжение)

Прошло еще некоторое время. И вновь в саду великокняжеского терема веселилась молодежь, пользуясь последними погожими летними днями.

Поодаль от них прогуливался сам великий князь Всеслав Брячиславич, вместе со своим хранителем печати, боярином Гораном. Они беседовали между собой, одновременно прислушиваясь к голосам молодежи, доносившимся из сада. Там звучали песни, слышался звонкий смех.

Девушки из знатных семейств Дедославля сейчас водили хоровод под плясовую мелодию. А в стороне от них стояли, любуясь на сварожских красавиц, юноши и молодые мужчины, - женихи.

Среди юных девиц, кружившихся в хороводе, была и Бажена, вместе со своей названой сестрой - дочерью боярина Горана. Они вели танец, словно две белые лебедицы среди скромных серых уточек, и от них трудно было отвести взгляд.

На них особенно пристально любовались два молодых человека, сразу заметные из толпы юношей. Оба были одеты богато, по приморской моде. Их сорочки из агайского полотна были вышиты узорами в виде рыб и морских птиц над волнами, какие носили только обитатели Приморского княжества. Оба приморянина были уже не так юны, лет по двадцать пять - двадцать семь, и находились в расцвете сил и мужской красоты. Чистые сварожские лица загорели под полуденным солнцем. Лица их были похожи, как у братьев. Но один из них спокойно улыбался, скрестив руки на груди. Другой же глядел пристально, смело, уперев руки в бок, и в глазах его блестела сталь. Стоя под деревом, оба молодых человека не сводили глаз с хоровода, в котором кружились Бажена и дочь Горана, Злата.

Взглянув на молодых людей, великий сварожский князь вполголоса обратился к своему хранителю печати:

- Это ведь, кажется, племянники приморского посла, боярина Доможира, моего хорошего друга, что часто приезжает в Дедославль послом?

Боярин Горан, что прогуливался вместе с великим князем по краю сада, меж столов с яствами и напитками, удовлетворительно кивнул:

- Верно, государь! Эти молодые люди - двоюродные братья между собой. И я надеюсь порадовать тебя, сообщив, что им полюбились моя дочь Злата и воспитанница Бажена. Я уверен, что их дядя, боярин Доможир, даст согласие на два брака сразу! Так что в скором времени можно ожидать сватов!

Всеслав Вещий одобрительно кивнул. Услать Бажену подальше от столицы, в Приморское княжество, чтобы она больше не попадалась на глаза Тихомиру, было лучшим решением! Как известно, "с глаз долой - из сердца вон"!

Не проявляя открыто своей личной заинтересованности в этом деле, великий князь уточнил:

- Кому же из женихов ты предназначаешь каждую невесту, Горан?

Хранитель печати показал сперва на того из молодых приморян, что был чуть ниже ростом и таинственно улыбался, глядя на кружившихся в хороводе боярышень, а затем - на его более рослого и крепкого двоюродного брата, что не скрывал своего любопытства к ним.

- Это - боярин Острозор, что служит при дворе Приморского князя Берислава. Знающий боярин, искусный переговорщик, как и его дядя. Ему я охотно отдам в жены мою дочь Злату, чтобы она своей красотой и воспитанием, полученным при великокняжеском дворе, украсила отдаленное от столицы Приморское княжество! А Бажену Мстивоевну я предназначил его двоюродному брату, воеводе Ратисвету, - он показал на второго молодого человека. - Тот хоть и молод, уже прославился как решительный военачальник, закаленный в битвах с горцами и вархонитами, что порой заходят в Приморье из своих степей. Только в этом году, в червене-месяце, воевода Ратисвет провел войско через безводную степь навстречу вторгшимся вархонитам. А потом, тесня их, он поджег перед ними степь, и враги бежали в ужасе!

Князь Всеслав Вещий внимательно поглядел на воеводу Ратисвета. Да, видно было, что это человек с сильным характером! Молодой приморянин пристально взирал на Бажену, кружившуюся в танце. Этот человек не станет ее рабом, как несчастный Тихомир, но сумеет остаться господином в доме!..

- А что, достаточно ли он влиятелен и богат, чтобы обеспечить Бажене ту жизнь, к какой она привыкла? - поинтересовался великий князь.

- Да, государь: Ратисвет - полновластный властелин в большой вотчине, доставшейся ему от родителей, - ответил Горан. - Так что Бажена сразу сможет стать хозяйкой изрядной усадьбы, и распоряжаться, что как раз по душе ей.

- Ну что ж: стало быть, Злате и Бажене в скором времени предстоит переселиться в Приморье, к полуденным теплым берегам, - улыбнулся старый князь, и глаза его мечтательно блеснули: ведь Приморское княжество, где правили родственники его ныне покойной Радмилы, до сих пор сладко отзывалось в его сердце.

Но тут же Всеслав Брячиславич спохватился и строго напомнил Горану:

- Я прошу тебя: дай согласие на брак, только если Злата и Бажена согласны выйти замуж за молодых приморян!

- Я беседовал с обеими девицами, государь, и они дали свое согласие, - заверил хранитель печати.

Великий князь и боярин еще поглядели, как хоровод девушек на мгновение распался. Музыка приостановилась, а потом певец заиграл на лютне другую, более медленную мелодию. И девушки поманили к себе молодых людей, протягивали им руки и шли уже в общем танце.

Оба молодых приморских боярина приблизились к своим будущим невестам одними из первых. И Острозор изящно протянул руку Злате, а Ратисвет - красавице Бажене. Девушки встретили внимание будущих женихов очаровательными улыбками. И обе пары, держась за руки, вошли в общий хоровод, стали кружиться, любуясь ловкостью и слаженностью движений друг друга.

Всеслав Вещий полюбовался двумя будущими молодыми четами, и убедился, что здесь, в самом деле, все будет хорошо. Он не пожелал бы неудачного, несчастливого брака даже Бажене.

- Ну что ж, Горан: я рад за твою семью! - искренне произнес он. - Желаю обеим молодым парам скорейшего сватовства и свадьбы. Да благословит их светлая Лада!

- Все будут очень рады, если и ты почтишь своим присутствием будущую двойную свадьбу, государь! - Горан поклонился великому князю.

- Я постараюсь! - кивнул Всеслав Брячиславич, и сделал жест хранителю печати удалиться прочь.

Боярин направился в сад, чтобы наблюдать за гуляньями молодежи. А великий князь Всеслав Вещий направился в свой терем. Он собирался навестить младшего внука Тихомира, медленно выздоравливающего после огневицы. И поведать ему, что Бажена, которую он так любил, охотно готовится стать женой другого...

***

Княжич Тихомир лежал в постели в покоях, которые делил со своим братом, Всеславом-младшим. Юноша постепенно выздоравливал, жар уже не мучил его. Однако он был очень бледен и еще слаб. И не только из-за недавней болезни. Жестокая правда о его первой любви подкосила молодого человека, и он восстанавливался после огневицы медленнее, чем хотелось бы его близким.

Рядом с больным сейчас находились его старший брат, княжич Всеслав-младший, и лекарь Велемудр. Всеслав, стоявший в ногах постели брата, с улыбкой обратился к нему:

- Мой дорогой брат, сегодня вечером наш дедушка собирается навестить тебя!

Юноша приподнялся на подушках и слабо улыбнулся:

- Вот хорошо! Он непременно расскажет что-нибудь еще...

Тогда Велемудр, стоявший у изголовья, взял руку больного, проверил, как бьется пульс.

- Жара сегодня нет, хвала Матери Живе! Как себя чувствуешь, княжич? Легче ли стало дышать?

- Легче, - ответил Тихомир. - Но голова еще кружится, когда пытаюсь подняться...

- Слишком слаб ты еще, княжич Тихомир Мирославич, - ответил ему лекарь. - Лежи покуда спокойно, выполняй положенные предписания, а вставать пока что не спеши! И все будет хорошо!

Княжич улыбнулся, но печально, одними лишь уголками губ:

- Я обещаю выполнить все, как ты говоришь, Велемудр.

- Тогда я оставлю тебя на попечение твоих родных, княжич! Завтра я снова навещу тебя, - лекарь поклонился своему пациенту, и вышел.

Оставшись один на один с братом, княжич Всеслав-младший сел рядом с ним на край постели и взял его за руку.

Тихомир слабо вздохнул. От Всеслава веяло запахами солнца и ветра, здорового молодого тела, степных трав, конского пота и железа, дыма от костра. Это были запахи здоровья, счастья, свободы. А сам Тихомир был еще слишком слаб, и не мог ничего делать, по собственной вине лишился возможности жить полной жизнью вместе с братом...

- Как нынче идут дела в Дедославле? Какие есть новости? - спрашивал он, исполненный юношеского любопытства.

- Все хорошо, брат! - Всеслав-младший подошел поближе к брату и погладил его по руке. - Наши послы вернулись из Агайи. Помнишь, как мы с тобой снаряжали и провожали их в долгий путь?

- Помню, - тихо ответил юноша, в самом деле припомнив, как они возвращались с пристани, в тот день, когда он, на беду свою, повстречал Бажену.

- Послы привезли нашему дедушке письмо от великого агайского базилевса, - продолжал Всеслав-младший.

- И что говорил дедушка, прочтя письмо? - поинтересовался Тихомир.

- Великий князь улыбался, читая его, но его улыбка выглядела грустной, - ответил Всеслав-младший.

- Должно быть, это касается нашего двоюродного брата, Ярослава Изяславича, - предположил Тихомир. - Наверное, его дядя, великий царь Зеоклеи и всей Агайи, согласился дать пристанище Ярославу, как просил дедушка. Вещему князю так будет спокойнее, но он печалится, что не все его внуки живут дружно.

- К сожалению, Мстислав Изяславич, наш самый старший двоюродный брат, терпеть не может своего единокровного брата Ярослава, - вздохнул Всеслав-младший. - Дедушка заботится, чтобы у его потомков все было хорошо и спустя много лет. Конечно, жаль, когда родные братья не ладят между собой, и даже враждуют!

- Да, Мстислав очень огорчает нашего дедушку, - вздохнул и Тихомир, в свою очередь. - Как хорошо, что мы с тобой никогда не ссоримся и не враждуем, как Мстислав с Ярославом!

- Как же может быть иначе! Ведь мы выросли вместе, и наш мудрый дедушка учил нас, насколько важны братские узы, - Всеслав-младший нагнулся и погладил лежащего брата по мягким белокурым волосам.

А сквозь приоткрытое окно из сада слышались звуки музыки, веселый смех и разговоры гуляющих там юношей и девушек, празднующих окончание плодородного лета.

[passer-by]

Госпожа Артанис, приношу свои извинения, но
смеяться, право, не грешно над тем, что видится смешно. (с)

[katarsis]

Думаю, Бажене подобрали подходящего жениха, но как Тихомир отреагирует на эту новость? Может, ему не стоит говорить, пока он не окрепнет?

[Карса]

Иногда отважные воины дома превращаются в подкаблучников. Надеюсь, жених Бажены не таков. А Тихомиру нужно пережить свою влюблённость. Лучше узнать всё сразу, чем пережить крушение надежд.

[Артанис]

Благодарю Вас, эрэа katarsis, эрэа Карса!

Думаю, Бажене подобрали подходящего жениха, но как Тихомир отреагирует на эту новость? Может, ему не стоит говорить, пока он не окрепнет?

Физически ему уже хватит сил выдержать. А вот психологически лучше помочь ему справиться сейчас, пока он не узнал правду о Бажене от кого-нибудь другого.

Иногда отважные воины дома превращаются в подкаблучников. Надеюсь, жених Бажены не таков. А Тихомиру нужно пережить свою влюблённость. Лучше узнать всё сразу, чем пережить крушение надежд.

Надеюсь, что Ратисвет сумеет совладать с Баженой.
Да, родные Тихомира считают именно так, и так и поступили.

Любовное наваждение (продолжение)

Прошло немного времени, и в покои юных княжичей пришел их венценосный дед, великий князь Всеслав Вещий.

- Добрый вечер вам, мои мальчики! - улыбнулся он, закрывая за собой дверь.

- Добрый вечер и тебе, дедушка! - в два голоса отозвались внуки. И Всеслав-младший стремительно вскочил, уступая деду свое место у изголовья брата. А Тихомир, как мог, приподнялся на подушках и кивнул деду, сожалея, что не может приветствовать его подобающим образом.

И вскоре Всеслав-младший сидел на своей кровати и наблюдал, как беседовали его родичи. Младший княжич полулежал на подушках, глядя на пришедшего к нему деда радостно, точно в детстве. А сам князь Всеслав Вещий сидел на краю его постели, рядом с выздоравливающим внуком.

- Я вижу, ты сегодня выглядишь уже получше, мой мальчик! Хотя, конечно, придется тебе еще полежать, - сказал дед внуку, маскируя свою радость под видимой строгостью.

Тихомир улыбнулся, показывая, что все в порядке.

- Я выполняю все предписания Велимудра, дедушка! Вот, Всеслав свидетель, - он показал одними глазами в сторону старшего брата. - А какие новости в Дедославле и в княжеском тереме?

- Да какие новости? Живем, как обычно, - Всеслав Вещий намеренно говорил об обыденных вещах. - Сегодня празднуют день сбора урожая. Хлеба в этом году, действительно, уродилось богато. Я уже послал первые ладьи с зерном во Влесославль - у них, на полуденной стороне, ведь не бывает хороших урожаев. Они же отплатят нам льном и мехами. В эти дни и на пышном столе боярина, и в хате пахаря, вырастившего хлеб, стоят свежие караваи из муки нового помола, - великий князь загадочно улыбнулся, представив себе вкусный, ароматный свежий хлеб.

- Вот и хорошо! - отозвался Тихомир. - Дедушка, а что с подарками, которые ты выбрал для наших родных?

Всеслав Вещий провел ладонью по ухоженной белоснежной бороде над воротником кафтана, и ответил:

- Золотое изваяние Асклепия я уже отослал в Яргород, моему сыну, князю Брячиславу, и его супруге, Станиславе Травнице. Оно помогло исцелить тебя, Тихомирушко, а теперь ты выздоравливаешь, хвала Матери Живе, и покровитель врачевания тебе больше не потребуется. А книга, которую я собираюсь отослать в Лесную Землю, моей племяннице, княгине Всеславе, пока еще переписывается. Как встанешь на ноги, увидишь, как превосходно мои придворные живописцы украсили страницы этой книги, - Вещий князь горделиво улыбнулся.

- Я охотно посмотрю, - пообещал Тихомир, и продолжал: - Дедушка, а что сообщают твои послы, вернувшиеся из Агайи? Мне Всеслав сказал...

- Посольство прошло успешно, и великий базилевс Агайи согласился принять ко двору своего племянника, моего внука Ярослава, если ему когда-либо придется покинуть Сварожьи Земли, - Всеслав Вещий тихо вздохнул, предчувствуя про себя, что его внуков ждет нелегкая судьба, когда его не станет - рано или поздно. - Теперь я смогу быть спокоен за моего внука Ярослава! А также, надеюсь, что агайцы поддержат нас и впредь, если речь зайдет о выкупе вашего отца, моего сына Мирослава! - великий сварожский князь произнес эти слова, исполненный надежды.

Всеслав-младший с Тихомиром переглянулись, также от души надеясь на лучшее, на спасение своего отца, которого они едва помнили.

- Я очень рад, дедушка, что твои послы вернулись с такими добрыми вестями! - от души проговорил Тихомир, пожимая руку деду.

Тогда Вещий князь многозначительно переглянулся со своим внуком-тезкой. Ведь далее должна была пойти речь о Бажене. Тихомир должен был все узнать от самых близких людей, а не из вездесущих слухов. И приходилось тщательно выбирать слова, чтобы сообщить еще не выздоровевшему юноше о замужестве любимой девушки, так, чтобы эта горькая весть не сразила его...

И Всеслав-младший сообщил брату, начав издалека:

- На обратном пути из Агайи, ладьи наших послов зашли в Белгород Приморский. А оттуда вместе с ними прибыли в Дедославль приморские послы, с которым дедушка переписывался прежде.

- А, я слышал: боярин Доможир, посланник князя Берислава Приморского, - протянул Тихомир, радуясь, что все-таки научился разбираться во внутрисварожских делах.

- Именно так! - кивнул брату Всеслав-младший. - Но на сей раз он приехал не один! Его сопровождают двое племянников: боярин Острозор и воевода Ратисвет.

Выздоравливающий юноша сразу почувствовал нечто особенное при этих именах, и насторожился.

- И что же они, эти приморяне? - взволнованно переспросил он.

Всеслав-младший переглянулся со своим венценосным дедом, мучительно подыскивая слова, чтобы все поведать брату.

Тогда Всеслав Вещий сжал ладонь внука, ласково, но крепко, и взглянул ему в глаза, зная, как он переживал сейчас.

- Оба молодых приморянина собираются посвататься к знатным дедославльским девицам. Острозор - к Злате, дочери Горана, а Ратисвет - к живущей вместе с ней Бажене, дочери Мстивоя.

Лицо Тихомира побледнело еще больше, и он долго молчал, закрыв глаза, словно не видел и не слышал ничего.

Его старший брат воскликнул, испуганный затянувшимся молчанием юноши:

- Ты слышишь, Тихомир?! Бажена и Злата вот-вот обручатся со своими женихами и уедут из Дедославля далеко, в Приморье!

Юноша тяжело вздохнул, приходя в себя. Весть была тяжела, но у него хватило сил выдержать ее. Та, которую он любил всеми силами своей юной души, о которой он грезил, видел ее во сне, ловил ее мимолетную улыбку, радовался каждому ее слову, - собиралась стать женой другого!

- Она готова выйти замуж за приморянина? - взволнованным, напряженным тоном спросил он.

Всеслав Вещий сжал руку внука, понимая, что так переживает сейчас.

- Горан разговаривал с ней, и она согласилась стать женой Ратисвета, - твердо произнес он, не оставляя юноше никакой возможности неправильно понять его слова. Из любви к внуку ему приходилось быть жестоким с ним, и великий князь сразу же пресек все ложные надежды, словно жрец пресекает волос жизни на голове жертвенного животного.

- Бажена, Бажена! Значит, она в самом деле никогда меня не любила, - прошептал Тихомир, стискивая зубы.

Весть была тяжкой, и он некоторое время лежал, не в силах шевельнуться, будто оглушенный Перуновым громом. Но при этом он напряженно думал, вновь и вновь вспоминая все свои встречи с Баженой. Уже сто раз за эти дни, после разговора с дедом, юноша вспоминал каждое ее слово, который жест и взор, обращенный к нему. Он вспоминал все, что было тогда, и многие поступки девушки представали перед ним в ином свете. Тихомир вынужден был сознаться себе, что она никогда не говорила ему о любви. Наверное, она даже не выглядела влюбленной, хотя что он тогда мог в этом понять, очарованный ее красотой?.. И ведь она все время говорила о своем отце, только о том, чтобы он, Тихомир, помог оправдать боярина Мстивоя. Тогда его лишь еще больше восхищала дочерняя преданность Бажены. Но сейчас, мысленно возвращаясь назад, юный княжич не мог не признать, что она всегда была безразлична к нему самому, Тихомиру. Он был для нее только средством, стрелой, которую она метала в цель. Останется ли целой стрела или расщепится, погнет наконечник - неважно, лишь бы вонзилась в цель! И, когда он не смог добиться оправдания Мстивоя, стал попросту не нужен ей. Если бы он умер от огневицы, Бажена не поинтересовалась бы его судьбой, и не пролила бы над ним ни одной слезинки!

Под такими мыслями, тяжкими, как удары тарана, крушащего ворота осажденной крепости, рушилось, дробилось, разлеталось на острые колючие осколки, его любовное наваждение к Бажене. Юноша, наконец, смог увидеть ее непредвзято, не глазами все оправдывающей любви. То, что он видел, причиняло ему боль, но он смог выдержать ее.

Тихомир напряженно вздохнул, или, может быть, всхлипнул. Его дед и старший брат напряженно глядели на юношу.

- Что ж... я желаю счастья Бажене и ее будущему супругу... - нашел в себе силы проговорить Тихомир срывающимся, ломким голосом.

Его дед, великий князь Всеслав Вещий, улыбнулся внуку и взглянул на него с гордостью, какой Тихомир еще не видел на его лице. Даже когда внук одерживал трудные победы на ристалище над опытными княжескими витязями, дед гордился им меньше, чем сейчас!

- Мой милый Тихомир, я понимаю, как тебе сейчас трудно, - проговорил старый князь, тщательно подбирая слова, идущие от всего сердца; он видел, как бледно лицо юноши, враз осунувшееся еще сильнее, и какие темные круги у него под глазами. - Но ты справился, преодолел себя, и теперь сделался настоящим мужчиной! В тот миг, когда можешь пожелать счастья тому, кто причинил тебе боль, взрослеешь окончательно, мой дорогой мальчик! Теперь я верю: мой сын Мирослав будет счастлив обрести своих сыновей, достойных потомков княжеского рода!.. А ты, Тихомир, теперь станешь совершенно другим человеком: способным властвовать прежде всего над собой, и только поэтому достойным править другими людьми, народом сварожским! И новая любовь придет к тебе, та, что будет достойной тебя! Уже не слепое наваждение будет владеть тобой, но чувство, сочетающее ясность светлого разума и всю силу страстной любви. Я твердо верю, что ты еще обретешь любящую и любимую подругу, настоящую жену, перед которой не придется скрывать твой род, но которая будет вполне достойна войти в него!

Тихомир слегка покраснел, вспоминая, как, знакомясь с Баженой, скрыл, что он внук великого князя. А ведь дедушка не раз говорил ему, что каждый - и князь, и землепашец, живущий в хате-мазанке, - обязан чтить своих пращуров и гордиться ими; тогда и они будут помогать ему из светлого Ирия. Он же, Тихомир, скрыл свой род, и в истории с Баженой мог полагаться только на себя самого, лишился защиты свыше. Не навсегда - лишь на то время, что требовалось ему, чтобы получить должный урок.

- Если бы я сразу узнал, что Бажена и не вспоминает обо мне, что она с легкостью готова стать женой другого, я бы или не выдержал, или натворил что-нибудь, - признался Тихомир. - Но сейчас правда о ней причиняет мне боль, но не настолько сильную, как сразу. Я готов предоставить ее собственному выбору. Болезнь укротила меня, поневоле пришлось лежать и думать. И, чем больше я думал о моих встречах с Баженой, и обо всем, что ты, дедушка, поведал мне вместе с братцем Всеславом, тем больше все представало передо мной в другом свете. Ты умеешь все объяснить так, чтобы мысли летели, как снег от ветра, в правильную сторону летели. И я многое осознал и переосмыслил. И саму Бажену тоже увидел, такой, как она есть. Теперь я свободен от нее, дедушка! Я верю: теперь у нас все будет хорошо!

При этих словах Тихомира, княжич Всеслав-младший широко улыбнулся, радуясь всей душой, что его брат почти исцелился от любовного наваждения.

А их дед, великий князь Всеслав Вещий, переменив руку, сжимающую ладонь младшего внука, сделал солнечный круг правой рукой.

- Да хранят вас обоих Отец-Небо и Мать-Земля, мальчики мои! - воскликнул он с чувством. - Значит, мне удалось воспитать вас обоих достойными людьми!

[Артанис]

Любовное наваждение (продолжение)

Миновала еще пара седьмиц. Золотая осень вступала в свои права в Сварожьих Землях.

За это время приморские женихи посватались к Бажене и Злате, и сговор прошел успешно. Теперь обе юных девы были невестами Ратисвета и Острозора. И все их знакомые в Дедославле, почти вся знать стольного града, а также подруги, с которыми вместе водили хороводы, желали счастья двум будущим молодым парам.

В честь двойной помолвки в бывшей усадьбе Мстивоя устроили большой праздник. Веселые беседы и смех не смолкали ни на миг. Гости сидели за пышно накрытыми столами, ломившимися от разнообразных яств: мяса, рыбы и дичи, приготовленных на тысячи ладов, пирогов из муки свежего помола, в виде башен, ладей под парусами, коней и птиц. Тут же красовались спелые плоды, приглашая их отведать, разнообразные сладости и прочие закуски. В дубовых бочонках шипели хмельные меды, а в глиняных кувшинах, хранящих прохладу, всем желающим предлагались чужеземные вина. И знатные гости угощались с золотой и серебряной посуды, похваливали яства, произносили здравицы в честь будущих пар, сидевших на возвышении во главе стола. Женихи с невестами были на диво хороши. Оба молодых человека занимались только своими невестами: беседовали с ними, угощали, а, когда разговоры на время смолкали, и музыканты играли плясовые мелодии, Острозор и Ратисвет первыми вели своих невест в хоровод и кружились с ними по просторной хоромине боярского терема.

А знатные гости все прибывали и прибывали на праздник заключения помолвки. Казалось, вся знать Дедославля спешила поздравить женихов и невест.

У ворот усадьбы боярин Горан встречал внуков великого князя - Всеслава-младшего и Тихомира. Он учтиво приветствовал юношей:

- Проходите же, княжич Всеслав Мирославич, княжич Тихомир Мирославич! Прошу вас: почтите наше торжество своим присутствием! Для нас высокая честь принять у себя внуков великого князя!

- Очень хорошо, Горан! Мы будем рады почтить вас от лица государя Всеслава Брячиславича! - проговорил Всеслав-младший. - А пока что мы поздравляем тебя и твое семейство с великим торжеством!

Он поглядел на брата, и тот подхватил:

- Наш венценосный дедушка, государь Всеслав Брячиславич, извиняется, что не смог приехать к вам на праздник в честь двойной помолвки! У него слишком много государственных забот.

Горан уважительно кивнул:

- Да, разумеется! У великого князя много дел, и ему некогда веселиться на пирах.

- Однако на двойную свадьбу государь Всеслав Брячиславич обязательно прибудет! - заверил Тихомир. - А пока что мы посланы, чтобы поздравить молодых от имени государя!

Горан все понял и обеими руками отворил резные двери терема, приветствуя высоких гостей.

- Входите же, господа, и почтите нас, как подобает! - проговорил он, поклонившись.

Юноши последовали за боярином в пиршественную хоромину, где кипел праздник. А за ними направилась их свита - воины и челядинцы, несущие подарки для молодых пар.

И вот, княжичи вошли в огромный зал, где продолжалось пышное пиршество. Проходя мимо сидевших бояр и их родных, мимо столов, полных великолепных яств, внуки великого князя глядели на две молодые пары, сидевшие во главе стола. Тихомир видел Бажену рядом с ее женихом. Она была прекрасна в своих бирюзовых шелках, надев убор из бирюзы, подаренный ей отцом. Девушка затмевала красотой Злату, в ее весенне-зеленом наряде.

Теперь боярин Горан привел обоих Мирославичей к особо устроенным местам во главе стола, рядом с молодыми. Хранитель печати знал, что внуки великого князя должны прибыть.

Обе молодых пары поднялись на ноги, почтительно приветствуя боярина Горана, как главу семейства, и княжича Всеслава, которого все знали в лицо. Старший Мирославич почти всегда сопровождал своего царственного деда, в отличие от более замкнутого домоседа Тихомира.

Но сейчас младший княжич следовал за своим старшим братом, а их свита расселась на свободных местах за столом.

Первым обратился к молодым княжич Всеслав:

- Приветствую вас, женихи и невесты, в честь которых мы все собрались здесь! Да хранит светлая Лада вас, Острозор и Злата, и вас, Ратисвет и Бажена! Мой венценосный дед, государь Всеслав Брячиславич, желает вам горячей взаимной любви, счастья и благоденствия на долгую жизнь!

Будущие молодожены почтительно поклонились. И Злата проговорила от имени всех:

- Благодарю великого государя и тебя, княжич Всеслав Мирославич! Мы хвалим пресветлую Ладу и просим у нее благословения!

И Острозор вторил своей невесте, от имени обоих молодых приморян:

- Мы счастливы получить благословение от великого князя Сварожьих Земель! Я и мой родич Ратисвет рады, что Дедославль дарит нам лучших из своих дочерей! - он поцеловал руку стоявшей рядом с ним невесты.

Тем временем, Тихомир лишь на миг взглянул на Бажену, а затем перевел взгляд на ее жениха. Ему хотелось знать, каков тот, достоин ли он ее. И княжич не разочаровался. Он увидел не юношу, подобного себе, но зрелого мужчину, с волевым лицом. Видно было, что этот человек обладает сильным характером. И еще Тихомир отметил про себя, что Ратисвет и Бажена выглядели прекрасной парой, на загляденье всем.

Сама же Бажена на мгновение нахмурилась, увидев Тихомира рядом с княжичем Всеславом. Но юноша ничего не говорил, и девушка успокоилась. Она решила, что его знатная семья снова вошла в милость к великому князю, потому и он сопровождает княжича Всеслава. И потому Бажена больше не глядела на отвергнутого поклонника, а обратила взгляд лишь к княжичу Всеславу. Только он сейчас мог сказать то, что имело значение, - так думалось ей.

Но, как только смолкли речи Златы и Острозора, Тихомир внезапно обратился к обеим молодым парам:

- Наш со Всеславом дедушка, великий князь Всеслав Брячиславич, просит прощения за то, что не смог почтить своим присутствием ваш праздник в честь двойной помолвки! Однако он обещает быть почетным гостем на предстоящей двойной свадьбе! А сейчас прошу принять подарки в честь помолвки, от нашего венценосного деда и от нас со Всеславом!

И по мере того, как Тихомир произносил эти слова, очень спокойно, лицо Бажены все больше менялось. "Наш со Всеславом дедушка, великий князь"?! Она не могла поверить своим ушам. Глядя то на Всеслава, то на Тихомира, она только сейчас замечала между ними семейное сходство.

Тем не менее, Бажена преодолела смятение и сумела овладеть собой, стоя у широкого плеча воеводы Ратисвета. Что бы она ни чувствовала про себя, никому не выдала бы своего крайнего изумления. Лишь ее лицо побледнело, и взгляд продолжал метаться между братьев-княжичей, с запозданием донося до нее теперь такую простую истину.

Между тем, Злата, дочь Горана, ответила Тихомиру самым почтительным тоном:

- Мы все понимаем, княжич Тихомир Мирославич, насколько занят великий князь! Для нас большая честь любое внимание с его стороны и со стороны его близких. Присаживайтесь же и отведайте нашего угощения, очень просим вас!

И Всеслав с Тихомиром сели возле молодых пар, во главе стола, и отдали должное угощению и всем проявлениям гостеприимства. Они трапезничали вместе со всеми присутствующими, и заодно с ними поднимали кубки, когда кто-нибудь провозглашал счастье молодым парам. Но при этом Тихомир ни разу не поднял глаза на Бажену, сидевшую совсем недалеко от него. Он беседовал с братом. А, когда кто-нибудь из гостей желал счастья молодым парам, младший княжич упорно глядел лишь на Злату с ее женихом, словно Бажены и не было здесь.

Сама же девушка лишь пару раз бросила взгляд на своего навязчивого поклонника, оказавшегося внуком великого князя. Одолевая охватившее ее смятение, она принялась размышлять, предоставив Злате играть роль хозяйки празднества. Ах, если бы она знала тогда, кто такой этот юноша, все могло бы быть совсем не так!.. Но он скрыл свой род, а теперь, увы, ничего не изменить! И Бажена уделяла все внимание своему жениху, сидевшему с ней рядом. Они учтиво и ласково беседовали, делились угощением за столом. По правде говоря, сам по себе Ратисвет нравился ей гораздо больше Тихомира. Не несмышленый отрок - зрелый муж, в самой силе, чьи объятия влекли юную деву. И видно было, что он сумеет постоять за себя и за свою будущую семью, с таким супругом она проживет всю жизнь, как за каменной стеной. К тому же, он уже сейчас был одним из первых воевод в Приморье, и можно было надеяться, что со временем его влияние и богатство будут только возрастать... Словом, Бажена намеревалась наилучшим образом устроить свою жизнь, и она не могла позволить себе быть несчастной!

Весь день, до позднего вечера, продолжался праздник в честь помолвки двух молодых пар. Звучала музыка, звенели, сдвигаясь, кубки, гости по очереди произносили здравицы женихам и невестам, дарили им подарки. Словом, праздник выдался на славу: богатый и пышный, какой только могла себе позволить сварожская знать.

***

Был уже поздний осенний вечер, когда гости стали разъезжаться по домам. Боярин Горан и две молодые четы вышли проводить внуков великого князя до ворот боярской усадьбы.

При ярком свете факелов, которые держали челядинцы, освещая всю дорогу, Бажена вновь взглянула на Тихомира. Но тот и на мгновение не поднял на нее глаза. И в сердце девушки закралась тревога: не нашла ли она могущественного врага в лице своего отвергнутого поклонника?.. На всякий случай, она плотнее прильнула к своему жениху, держа его за руку, заодно показывая тем самым, что у нее все хорошо.

Тем временем, боярин Горан прощался со внуками великого князя, поклонившись напоследок:

- Милости прочим вас, княжичи, посетить еще наше скромное жилище! И надеемся, что государь Всеслав Брячиславич также отдаст должное нашему гостеприимству! - горячо высказал пожелание хранитель печати.

Всеслав-младший отвечал за себя и за брата, который весь вечер был молчалив:

- Здоровья и долгой жизни тебе, мудрый Горан, а обеим молодым парам мы желаем счастья и благословения светлой Лады! - и, взглянув на молодых приморян, старший княжич пожелал: - И я буду рад найти в вас верных друзей!

Острозор, переглянувшись со своим двоюродным братом, кивнул:

- Для нас обоих твоя дружба - большая честь, княжич Всеслав Мирославич!

Мужчины пожали друг другу руки, а затем внуки великого князя сели на коней и поехали со своими спутниками в княжеский терем.

***

Через несколько дней на берегу Данатры, где желтеющие ивы роняли в воду золотистые листья-полумесяцы, вновь прогуливалась молодежь. Бажена и Злата обсуждали со своими подругами приготовления к двойной свадьбе.

- У нас будут венцы из живых алых роз, и такие же розы будут стоять в вазах на столах, - рассказывала Бажена, радуясь предстоящим торжествам. - А петь на свадьбе станут десять лучших певцов в Дедославле, которых нанял мой опекун, боярин Горан, - она переглянулась со Златой. - А затем мы отплывем в Приморье на ладье наших будущих мужей, вниз по Данатре. Ратисвет рассказывал мне, что их ладья - самая быстрая, какими располагают приморяне.

Девушки ахали, восхищенные картинами, что она живописала перед ними. Одна лишь Злата, дочь Горана, слегка улыбалась хвастовству своей подруги.

А по реке в этот миг стремительно летела ладья, распустив по ветру парус с изображением летящего сокола, древним знаком Сварожьих Земель. Длинные весла в руках дюжих гребцов пенили воду Данатры. А нос ладьи венчала деревянная морская дева с разметавшимися волосами, со вскинутыми над головой руками.

Это была ладья приморских бояр, на которой они поднялись из Полуденного моря вверх по Данатре, миновав пороги по сухому пути, волоком. Сейчас Ратисвет и Острозор не упустили случая похвалиться перед дедославльцами своей ладьей. У себя в Белгороде Приморском они нередко выигрывали гонки на воде: приморяне всегда были искусными мореходами. Вот и теперь оба молодых человека показывали своим новым друзьям, как стремительно двигалась их ладья, как легко она меняла направление, послушная малейшему движению рулевого весла, точно верткая ласточка.

Вместе с приморянами на ладье находился и княжич Всеслав Мирославич. А вот его брат Тихомир остался на берегу и гулял там в одиночестве, избегая общества веселившейся молодежи. И лишь теперь он направился через сады близ Данатры к причалу, чтобы встретить брата и гостей из Приморья.

Бажена заметила младшего княжича издалека. И незаметно ускользнула от собравшихся девушек, оставив Злату рассказывать о будущих свадьбах и дальше. Она пробралась через кусты орешника,  на которых висели спелые орехи, и далее - мимо плодовых деревьев, уже лишившихся своего урожая. Девушка следовала за Тихомиром. Ей необходимо было поговорить с ним, иначе она не могла жить спокойно, не ведая, кем становится теперь для нее отвергнутый поклонник. И вот, она незаметно подкрадывалась к юноше, как разведчик, подбирающийся к ничего не подозревающему войску.

Сквозь еле слышный шорох кустов до нее донесся голос Златы, отвлекающей подруг:

- А свадебные платья для нас с Баженой сошьют из шелка, который привозят из далеких восточных стран, из царства Императора-Дракона!

Как и следовало ожидать, девушки восхищенно заахали, перебивая друг друга:

- Неужели правда? А сколько стоит такой шелк? Ведь его, говорят, везут три года, по горам и долинам. А какой он на ощупь и на глаз? Вы видели свои будущие платья? - слышно было по их щебетанью, что им сейчас не до отсутствия дочери Мстивоя.

Впервые в жизни Бажена сама искала общества княжича Тихомира, что еще недавно несказанно обрадовало бы его. Но она и теперь искала не любовной беседы: ей необходимо было выяснить все до конца.

[Артанис]

Читатели наши дорогие, ну вы пишите нам, пожалуйста!

Любовное наваждение (продолжение)

Идя по тропинке, Тихомир почувствовал, что за ним кто-то следует. Как-никак, он был воином, и учился замечать все! Юноша резко обернулся и увидел Бажену. Она шла по той же тропинке, не сбавляя шага. Княжич понял, что девушка ищет его. Лицо ее выражало крайнюю целеустремленность. Что ж, она всегда знала, чего хочет, и умела добиваться своего, - отметил про себя Тихомир.

И он остановился, позволяя ей подойти ближе. Юноша сознавал, что и ему следовало все разъяснить для себя раз и навсегда. "Познай самого себя", - говорили древние любомудры, учения которых ему читал дедушка, великий князь Всеслав Брячиславич. И когда было уместнее разобраться во всем, чем сейчас?..

Они встретились лицом к лицу под вишневым деревцем, на котором летом созревали терпкие кислые ягоды. Юноша и девушка взглянули друг на друга, и оба осознали, что все, что могло быть между ними, закончилось, не начавшись.

Наконец, Бажена учтиво склонила голову и обратилась к княжичу, как подобало:

- Приветствую тебя, княжич Тихомир Мирославич!

Он поклонился девушке, но не почувствовал и тени былого благоговения, и проговорил всего лишь с обычной любезностью:

- И я приветствую тебя, боярышня Бажена Мстивоевна!..

Девушка готовилась завести речь о том, что тревожило ее. И она осторожно проговорила, начиная издалека:

- Я сейчас иду на пристань, встречать моего жениха Ратисвета и его двоюродного брата, Острозора. Должно быть, тебе по пути со мной, княжич? Ведь твой брат, Всеслав Мирославич, сейчас вместе с ними. Они показывают ему свою стремительную ладью...

Тихомир ответил, сосредоточенно размышляя:

- Да, по пути...

И они медленно направились через сады в сторону причала, - рядом, но не вместе, не касаясь друг друга.

Пользуясь краткой возможностью, Бажена первой продолжила разговор с княжичем:

- Но где ты пропадал почти весь серпень-месяц, Тихомир Мирославич? Вдруг исчез, ни ответа, ни привета...

Всего несколько седьмиц назад такое участие в его судьбе наполнило бы радостью сердце Тихомира, он ошалел бы от восторга в ее присутствии, точно щенок! Но сейчас юноша сохранял рассудок и ясно отдавал себе отчет в своих действиях.

- Переплыв Нечаю по твоей воле, я сильно застудился. Жестокая огневица палила меня, Бажена Мстивоевна. Но теперь я исцелился от нее... и от любви к тебе - тоже! На то, что было прежде, я нынче смотрю совсем другими глазами! - в его интонациях прозвучало что-то жесткое, неприятное.

Бажена испуганно распахнула глаза, затем склонила голову и проговорила с сожалением:

- Я не знала, что ты болел, Тихомир Мирославич! И, поверь, вовсе не думала, что так случится...

Тихомиру тут же стало жаль девушку, и он проговорил совершенно другим тоном:

- Что толку теперь ворошить прошлое? Все идет, как идет, и, наверное, это вправду к лучшему для всех нас. Ты собираешься замуж; я рад за тебя. Воевода Ратисвет выглядит достойным твоей руки, и я от всего сердца желаю вам с ним счастья!

Бажена задумалась, только теперь сознавая, насколько благороден душой этот юноша княжеского рода, которого она прежде не только не любила, но и не уважала.

- Когда мы с тобой встретились, Тихомир Мирославич, я беспокоилась только о моем отце, которому угрожал суд! Я надеялась, что ты поможешь мне добиться его оправдания... А потом, когда батюшку изгнали, несмотря на твое заступничество, я так сильно разозлилась на тебя, что совсем не думала, что такое испытание сил окажется опасным.

Девушка глубоко вздохнула, и, наконец, скользнула взглядом по Тихомиру, еще не решаясь прямо взглянуть ему в глаза. И проговорила:

- Мне жаль, что все так получилось, княжич Тихомир Мирославич!.. Я хочу уехать из Дедославля, став женой воеводы Ратисвета. Но перед отплытием мне необходимо поговорить с тобой начистоту!.. Впрочем, если я была не вполне честна с тобой, то ведь и ты, княжич, при нашей первой встрече назвался боярским сыном, - казалось, что неискренность юноши помогала гордой красавице оправдать себя.

Тихомир тяжело вздохнул, вспомнив, как его дед, Вещий князь, сказал, что следует гордиться своим родом, а не скрывать его ни от кого.

Теперь он шел рядом с Баженой по узкой тропинке между плодовыми деревьями. Нет да нет, он поднимал глаза на девушку. И ответил ей, вспоминая те безумные дни, когда его сердце пылало от любви:

- Я скрыл свое происхождение без злого умысла, желая сперва познакомиться с тобой, как обычный человек. Как я сам, а не внук великого князя!.. И дальше у меня не было случая признаться тебе. А потом... потом ты сама вдруг охладела ко мне, после суда над твоим отцом.

Они оба помолчали некоторое время, идя по тропинке через сад, где на ветках старых яблонь еще рдели крупные спелые плоды. Наконец-то, юноша и девушка могли сказать друг другу всю правду, как бы она ни была тяжела!..

И Бажена чистосердечно сообщила своему собеседнику:

- В то время, когда мы с тобой повстречались, ты показался мне довольно милым, но не более того... К тому же, я была поглощена заботами о моем отце и о младших сестрах...

Девушка остановилась возле куста жимолости, не спеша идти дальше. Еще не все было высказано между ними. И Тихомир остался рядом с ней.

Бажена сжала свои красивые белые пальцы в замок, словно защищаясь. И вновь обратилась к своему отвергнутому поклоннику:

- В то время я не знала, что мой батюшка в самом деле виновен во мздоимстве, и что он признает свою вину. Иначе я не просила бы тебя, даже считая боярским сыном, заступиться за него... - она тяжело вздохнула; видно было по ней, что минувшие дни она много размышляла, и переосмыслила для себя не меньше, чем Тихомир: - Я признаю, что поступила жестоко по отношению к тебе, Тихомир Мирославич... Когда я думала, что твоя семья потеряла влияние, я просто отвернулась от тебя, сочтя, что ты уже не можешь быть полезен мне.

Тихомир выслушал признание девушки, не произнося ни слова. Про себя он радовался уж и тому, что Бажена все же осознала неправедность своих поступков. Возможно, она стыдилась себя, и больше не повторила бы такого никогда и ни с кем. Ведь он сам очень изменился за это время, так почему бы и Бажене не переосмыслить свою жизнь?

А девушка продолжала говорить, стараясь как можно тактичнее выяснить намерения своего собеседника:

- Что ж, прошлого уже не исправить! Следует подумать, чего ждать в будущем... Как собирается поступить младший внук великого князя, которому я нечаянно причинила боль?

Тихомир вздохнул, ища слова, чтобы правильно объяснить девушке все, что было у него на душе:

- Не стану скрывать: ты и впрямь обошлась со мной жестоко, Бажена Мстивоевна! Сгорая в жару от огневицы, я горел и от любви к тебе. Но и болезнь, и наваждение прошли, и я излечился. Во время выздоровления я многое переосмыслил. Хвала Отцу-Небо и Матери-Земле: теперь я могу рассуждать не как одурманенный влюбленный, что готов броситься в морскую пучину, чтобы добиться любви лучшей из девушек, но так, как подобает мыслить внуку великого князя.

Бажена побледнела, все еще не зная, чего ей ожидать от юноши, который так сильно изменился с тех пор, когда она встречалась с ним. Теперь боярышня сознавала, сколько страданий она причинила своему любящему поклоннику. Но ведь она тогда, в первую очередь, беспокоилась о батюшке. Разумеется, если бы она знала, с кем играет, то держалась бы гораздо осторожнее!

Быть может, Бажена и впрямь многое переосмыслила для себя, однако прежде всего она тревожилась о своем будущем именно из-за того, что Тихомир оказался внуком великого князя. Гордая красавица еще не дошла до осознания истины, очевидной для других живущих: что человеческое сердце - всегда есть человеческое сердце, принадлежит ли оно богатому или бедному. И князь, и землепашец равно способны любить, радоваться, страдать. Но Бажена тревожилась лишь о том, что у князя гораздо больше возможностей отомстить тому, кто причинил ему боль. Нет, она еще не совсем прозрела, и пеклась прежде всего о себе, о собственной безопасности со своей будущей семьей.

Тихомир не ведал, о чем размышляет Бажена. Он продолжал, уже без былой сердечности, но рассудительно и спокойно:

- Несмотря на то, что ты причинила мне боль, Бажена Мстивоевна, я собираюсь поступить, как достойно внука Вещего князя. Я не стану чинить никаких препятствий твоей семье, и даже не сообщу твоему жениху о том, как ты обошлась со мной. Более того, я даже рад, что ты выходишь замуж, Бажена! Воевода Ратисвет будет прекрасной парой для тебя. Сразу видно, что вы будете счастливы в браке! Я от души желаю тебе счастья в Приморском княжестве, на берегу Полуденного Моря!

Он провел ладонью по своему разгоряченному лбу и мысленно проговорил про себя:

"Я думал, что люблю Бажену, а на самом деле это было наваждение, злой морок! Как только наваждение развеялось, оказалось, что меня больше ничего не связывает с ней. Мы всегда были чужими друг другу, и остались бы такими в любом случае."

Как бы ни обстояло дело в прошлом, сейчас Тихомир чувствовал облегчение. Все осталось в прошлом, все было улажено, и более ничего не мешало ему. Он мог спокойно идти вперед, веря в лучшее.

А Бажена выдохнула, успокоенная. Хвала Отцу-Небо и Матери-Земле: княжич Тихомир не сделался врагом ей и ее семье!..

- Благодарю тебя, Тихомир Мирославич! Я только теперь осознала, насколько прекрасна и благородна твоя душа, истинный внук великого князя Всеслава Вещего!

Юноша слабо улыбнулся, чувствуя себя, как земля, из которой выкорчевали глубокие древесные корни и распахали плугом вдоль и поперек. Израненная, всколыхнувшаяся до самого дна, она была готова принять семена, чтобы взрастить новый урожай, которым будут сыты многие люди.

- Я повзрослел, Бажена, как о том сказал мой дедушка, Вещий князь, - отозвался Тихомир вслух. - Новый человек рождается в муках... Быть может, я даже когда-нибудь поблагодарю тебя за тот урок, что ты преподала мне, Бажена!

И девушка склонила голову, в знак благодарности своему отвергнутому поклоннику:

- А я уже сейчас благодарю тебя от всего сердца, княжич Тихомир Мирославич, если ты все решил твердо, раз и навсегда! Что ж: я стану женой Ратисвета и уеду с ним в Приморье, начну жизнь заново, и буду благодарна тебе за твою дружбу!

- Воевода Ратисвет - славный воин, и тебе придется как раз под стать, - признал Тихомир, вспомнив, как хороша была эта пара во время торжества в честь своей помолвки. - Ты сможешь вполне полагаться на него, и жить, опираясь на его поддержку, а не пытаться выкручиваться самой, по мере сил, как ты делала до сих пор. Надеюсь, что он будет достоин твоего доверия, и ты всю жизнь будешь чувствовать себя уверенной в своей судьбе.

Бажена вздохнула с надеждой:

- Пусть ты окажешься прав, Тихомир Мирославич! Я надеюсь, что Ратисвет сможет не только поддерживать меня, но и остановит там, где я сама не смогу сделать правильный выбор. Рядом с ним и мне будет легче всегда поступать разумно!

Тихомир обвел солнечный круг над головой девушки.

- Вот и прекрасно! А я в третий раз пожелаю тебе счастья с ним. Троекратно - чтобы слова обрели силу, Бажена!

Тогда девушка впервые взглянула ему в глаза своими таинственными зеленовато-голубыми, как бирюза, глазами.

- Поверь, Тихомир, - она впервые за сегодняшнюю встречу обратилась к нему просто по имени, как прежде. - Я не меньше желаю тебе счастья! Ты сделался сильным и мудрым, настоящим внуком Великого князя. У тебя впереди множество славных дел. И ты непременно встретишь девушку, которая будет твоей настоящей судьбой, лучше, чем я.

- Надеюсь, что так и будет, Бажена! Ведь и у тебя, и у меня впереди еще почти вся жизнь...

С этими словами юноша направился по тропинке быстрее, чем прежде, даже напевая про себя, с видимой беззаботностью. По пути он обернулся к идущей рядом с ним девушке и произнес:

- Пойдем же, встретим твоего жениха с его родственником. А заодно и моего брата Всеслава, которому они показывают свою приморскую ладью.

Бажена одобрительно кивнула:

- Да: Ратисвет и Острозор очень рады любезному приему в Дедославле и гордятся дружбой княжича Всеслава Мирославича.

- А он весьма хвалит их, - признал Тихомир. - Лишь бы только была безопасной эта их ладья!

- Не волнуйся: "Морская Соколица" - самая быстроходная из приморских ладей, и при этом, она устойчива, и выдерживает даже штормовые волны в море, - с гордостью похвасталась Бажена тем, что ей рассказывал жених. - Но пойдем, Тихомир Мирославич: ладья, верно, уже должна причалить!

И они направились сквозь редеющий сад к речной пристани, чтобы встретить своих близких.

[Артанис]

"Постскриптум: я пишу тебе, пишу..." (с)"Сплин")

Любовное наваждение (окончание)

После того, как княжич Тихомир и Бажена решительно объяснились, уже ничего не мешало каждому из них пойти своим путем.

И вот, спустя несколько седьмиц, уже в конце осени, в Дедославле состоялась двойная свадьба. Ратисвет и Бажена, Острозор и Злата обменялись свадебными клятвами перед алтарем Лады, Владычицы Сердец. А затем отпраздновали свадьбу, в бывшей усадьбе Мстивоя, ныне переданной во владение Горану, хранителю печати.

Эти свадебные торжества превзошли все, что только могла вспомнить собравшаяся знать, любившая вспоминать пышные княжеские пиры. Иные старые бояре говорили: тот, мол, вовсе не жил, кто не застал праздничных торжеств в таком-то году... Однако теперь похоже было, что они станут еще долгие годы спустя ставить в пример молодым нынешнюю двойную свадьбу!

От яств и лакомств ломились праздничные столы. Все вокруг было украшено, и в то же время являло образец вкуса, достойного лучших из сварожских семейств. Неоднократно повторялись изображения роз и лебедей, знаки Лады, и другие символы, желающие молодым счастья, богатства, чадородия. А венчал все двойной огненный щит Хорса, укрепленный над головами молодоженов, сидевших во главе стола.

Собралась не только вся знать Дедославля, но и прибывшие приморяне, родня и союзники обоих женихов. И все почетные гости поднимали кубки в честь новобрачных и желали им счастья. А также дарили подарки - столько, что, пожалуй, едва хватило бы места на "Морской Соколице", чтобы увезти все!

На свадьбе присутствовал и сам великий князь Всеслав Брячиславич, как он обещал. А вместе с ними приехали и двое его младших внуков - Всеслав-младший и Тихомир.

Великому князю принадлежало первое слово на пиру. И он проговорил, пригубив агайское вино из золотого кубка:

- Поздравляю вас с этим знаменательным днем, Ратисвет и Бажена, Острозор и Злата! Пусть он станет лишь началом вашего счастья на долгие годы, на всю жизнь! Пусть покровительствует вам великая Лада, и да не разорвется вовек Ее золотая цепь! А я радуюсь вашему счастью, как своему собственному, и в знак того, прошу принять от меня дары!

Великий князь жестом приказал стоявшим за его спиной челядинцам, и те подали несколько богато украшенных ларцов и свертков.

- По древнему сварожскому обычаю, если великий князь приходит на свадьбу, он дарит жениху меч, - Всеслав Вещий развернул оба свертка и подал Ратисвету и Острозору клинки в богато украшенных ножнах. - Владейте ими во славу Сварожьих Земель!

Оба жениха с поклоном взяли меч, любуясь как смертоносным блеском стали, так и изяществом отделки.

- Да поможет нам Перун обнажать твои мечи только для защиты Сварожьих Земель! - от души пожелал суровый Ратисвет.

Острозор же с любопытством взглянул на остальные ларцы.

- Благодарим тебя, государь, за подарки для нас, мужей! Но тем еще больше хочется знать: каких свадебных даров удостоятся наши прекрасные жены, Злата и Бажена?

Всеслав Вещий улыбнулся в седые усы:

- Оружие красит мужчину, а золото - женщину! Я выбрал для обеих невест драгоценности, достойные их красоты и звания!

И впрямь: когда великий князь открыл ларцы, предназначенные для невест - всем показалось, будто солнце просияло на сверкающем огнем золоте, на острых гранях драгоценных каменьев!

- Носите их и радуйтесь, прекрасные боярыни! - пожелал Всеслав Брячиславич, передав юным женщинам ларцы с украшениями.

Бажена и Злата наперебой кланялись государю и благодарили:

- Хвала тебе, Вещий князь Всеслав Брячиславич! Ты обо всех заботишься, как о своих родных детях! Живи сто лет и более! Да хранят тебя Небеса!

Пропев хвалу великому князю, обе молодые пары сели на свое место, под лучами сияющего Хорса.

И Всеслав Вещий тоже сел на свое место и стал беседовать с боярином Гораном и с дядей обоих женихов - боярином Доможиром, приморским послом. Но прежде он выразительно поглядел на своих внуков - Всеслава-младшего и Тихомира, бледного, молчаливого, но решительного.

Младший из внуков великого князя понял значение взора деда. И вздохнул про себя, шагнув к молодым парам, сидевшим во главе праздничного стола. Ему следовало поднести подарок Бажене и ее мужу. Хоть она и причинила ему боль, нравственную и телесную, когда он рисковал ради нее и мог умереть от огневицы, но преодолел и болезнь, и наваждение. Кроме того, Бажена помогла ему повзрослеть и многое переосмыслить для себя. Так что он был ей благодарен и мог теперь одарить, щедро и от души.

И он извлек из украшенного ларца изваяние, изображавшее серебряных лебедей, плывущих по волнам из бирюзы. Сверкающие птицы, украшенные алыми и синими каменьями, склоняли головы друг к другу, сплетаясь гибкими шеями в знак любви.

- Лебеди - птицы Лады, она наделяет их любовью на всю жизнь, как урок всем живущим, - произнес Тихомир, поставив лебедей перед Баженой и Ратисветом, и глядя на тонкую фату невесты, алую с белым, трепещущую от дыхания новобрачной. - И я счастлив подарить вам лебедей, чтобы благословение Лады пребывало с вами всегда!

Воевода Ратисвет склонил голову, благодаря внука великого князя за его щедрый дар. Что ж, он не имел понятия, что значила для Тихомира Бажена, и что ему довелось преодолеть, поздравляя ее с замужеством!

Но сама Бажена все знала. И, пока ее супруг отвечал Тихомиру, тот уловил из-под полупрозрачной шелковой фаты взгляд девушки, исполненный удивления и благодарности. Но она ничего не сказала.

Усевшись на свое место за столом, Тихомир встретил взгляд своего венценосного деда, исполненный гордости за него. Всеслав Вещий радовался, что его младший внук сумел вполне отпустить свою несчастливую любовь и начать жизнь сначала.

Затем он перевел взор на второго внука, своего тезку Всеслава-младшего. А тот, в свою очередь, ловил каждый взгляд своего венценосного деда, и был готов выполнить любое поручение по его первому знаку.

И Всеслав-младший, в свою очередь, приблизился к Острозору и Злате, поднеся им свой подарок - золотого соловья на розе, усыпанной речным жемчугом.

- Пусть самый красноречивый из приморских бояр всю жизнь счастливо поет свои песни своей розе, что расцветает ему в ответ! - проговорил старший княжич с улыбкой.

Выслушав благодарственные ответы от молодоженов, Всеслав-младший сел на свое место, по правую руку от венценосного дедушки. Он слушал, как тот весело обращался к обоим боярам-сватам:

- Будем радоваться за наших новобрачных! Они не только обрели свою любовь на всю жизнь, но еще и станут новой ниточкой связи между Дедославлем и Приморьем!

Боярин Доможир, дядя обоих женихов, одобрительно промолвил в ответ:

- Так и должно быть, государь! Хоть и далеко мы живем друг от друга, да все же родня, от единого сварожского корня! А Злата с Баженой украсят княжеский двор Приморья, и весь наш род будет гордиться ими! - заверил боярин.

И Горан удовлетворенно вторил:

- Благодарю тебя, государь Всеслав Брячиславич, что все так ладно устроил! Да поможет светлая Лада так же хорошо устроить и младших дочек Мстивоя, когда они подрастут!

Великий князь хлопнул по плечу хранителя печати:

- Мы позаботимся и о них! Да помогут мне Небеса увидеть свадьбы всех твоих воспитанниц, одну за другой!

Услышав эти слова, княжич Всеслав-младший сперва поглядел на сестер Бажены, которые сбились кучкой, шепчась о чем-то своем. Затем он поднял глаза на деда и чуть заметно нахмурился. Подняв кубок, он шепнул Тихомиру:

- За здоровье нашего дедушки!

- Да будет так! - младший брат горячо присоединился к его пожеланию.

И далее во время пира Всеслав-младший нет да нет с тревогой поглядывал на своего деда. В последнее время великий князь все чаще неважно чувствовал себя. Сказывались большие годы и пережитые тревоги, а зелье Станиславы Травницы поддерживало его силы лишь отчасти!

Сам же старый князь, продолжая беседовать с Гораном и Доможиром, в свою очередь, нет да нет оглядывался на своих внуков. Причем чаще на Тихомира, чем на Всеслава-младшего. Поскольку за него дед беспокоился в последнее время гораздо сильнее.

Но Тихомир лишь улыбнулся, уловив внимательный взгляд деда. И у Вещего князя отлегло от сердца, как только он увидел радостную, светлую улыбку юноши. Теперь он убедился, что сердце его внука осталось чистым. Всеслав Брячиславич видел, что Тихомир повзрослел и многое переосмыслил. Но, при этом, юноша немало сохранил от былой жизнерадостности, и нынче искренне веселился на пиру, видя, как обманувшая его Бажена, которую он так сильно любил, выходит замуж за другого.

Так отпраздновали двойную свадьбу Ратисвет с Баженой и Острозор со Златой.

***

Вскоре после свадьбы молодые уплыли на "Морской Соколице" в Приморье, на родину обоих женихов. Перед отплытием Бажена получила письмо от своего отца, боярина Мстивоя. Он благословлял свою старшую дочь на брак с приморским воеводой и сообщал, что благополучно устроился в своем изгнании. С тем и уехала Бажена, тепло простившись со своими младшими сестрами, оставшимся под опекой боярина Горана.

А княжич Тихомир, оставив прошлое в прошлом, жил как прежде, радуясь жизни, хоть он и изрядно повзрослел. Следующей зимой в Дедославль приехала внучка великого князя, моравская княжна Доброгнева, и ее жених, влесославльский княжич Всеволод. Тихомир с братом охотно принимали и развлекали приехавших родичей и способствовали их сближению. А также Тихомир все чаще сопровождал своего венценосного деда на приемах и выполнял его поручения, вместе со своим старшим братом, княжичем Всеславом Мирославичем.

Сам же Вещий князь, любуясь расцветом юности своих младших внуков, чувствовал, что силы его уходят. Он все реже участвовал в различных торжествах, по слабости здоровья.

Но Всеслав Брячиславич дожил до того прекрасного дня, когда его младший и самый любимый сын Мирослав, отец Всеслава-младшего и Тихомира, вернулся из вархонитского плена. Ему еще довелось порадоваться воссоединению своего семейства и умереть на руках у любимого сына.

По завещанию Вещего князя, Мирославу и его сыновьям отходила часть Яргородского княжества, которое согласился уступить им князь Брячислав Всеславич, третий из братьев по старшинству.

А, когда еще был жив Всеслав Брячиславич, его сын Брячислав Яргородский прислал к великокняжескому двору одного верного боярина с его семейством, для помощи старому князю и для надежной связи.

У этого боярина была дочь Любомира, лугийка по матери. Она сразу приметила княжича Тихомира, хоть и не решалась, до поры до времени, познакомиться с ним. Но все чаще, когда младший княжич состязался на ристалище с княжескими витязями, Любомира глядела сквозь ограду за его поединками. Она наблюдала только за Тихомиром, больше никто не интересовал ее, не волновал девичьего сердца.

В конце концов, сам Тихомир стал искать встречи с ней. Любомира был скромна и ничем не походила на Бажену. Пожалуй, она не была даже так уж красива: невысокая и худощавая, не имевшая пышных форм, с простым лицом, слегка отмеченным веснушками, да и ее светло-русые волосы были не самыми густыми и пышными. Зато она была всегда добродушной и веселой, и Тихомиру нравилось общаться с нею. Он сперва видел в Любомире только друга, и не спешил стремиться к большему.

Но зато его мудрый дед, князь Всеслав Вещий, раньше всех разглядел то, что начиналось между его младшим внуком и Любомирой. Так что в последние дни своей жизни великий сварожский князь был спокоен за будущее своего Тихомира.

И в самом деле, после смерти Всеслава Брячиславича, князь Мирослав с сыновьями поселились на Яргородщине, и семья Любомиры уехала вместе с ними. И во время траура по великому сварожскому князю, и позднее, девушка была прекрасным другом для Тихомира, ни намеком не показывая ему, что мечтает о большем. Для нее и ее семьи даже младший княжич значил очень много, она не могла и мечтать стать его женой!

И однако, чем дальше, тем больше сближались Тихомир и Любомира. И княжич все больше убеждался, что лучшей подруги жизни ему не найти. Им было хорошо вместе, и со временем Любомира сделалась ему таким же близким человеком, как его родные отец и брат.

Но все-таки Тихомир не спешил жениться на Любомире. Горький опыт любовного наваждения оставил отметину в его душе. Он хотел сперва проверить и свои чувства, и будущей супруги. В итоге, они договорились подождать еще несколько лет. Причем Любомира нисколько не встревожилась просьбе юноши. Она была готова ждать годы, сколько он попросит!

И они достаточно долго оставались холостыми парубком и девушкой, когда уже большинство их сверстников вступили в браки. Под конец, даже их отцы стали говорить детям, что пора засылать сватов. Лишь тогда Тихомир с Любомирой поняли, что готовы пойти к алтарю Лады.

Но, в конце концов, они поженились, вполне проверив свои чувства. Их брак оказался счастливым; крепкая взаимная любовь и дружба соединили эту пару на всю жизнь. У них родилось много детей, наделив Тихомира и Любомиру также и родительским счастьем.

Сам Тихомир впоследствии был уверен, что его научил ценить тихое семейное счастье именно горький опыт юности, пережитое им любовное наваждение. В свое время он совладал с этим тяжким испытанием. При этом княжич многому научился и стал мудрее. Потому-то он смог с миром отпустить Бажену, искренне пожелав ей счастья. И сам он обрел свое счастье с Любомирой - быть может, и не такой красивой, но доброй и скромной девушкой, которая стала ему прекрасной женой. Тихомир убедился, что ее душа гораздо прекраснее внешнего облика, и ему уже не нужны были никакие красавицы. В их с Любомирой доме всю жизнь царил лад.

[Карса]

Что ж, хорошо всё, что хорошо кончается. Хотя несколько лет проверять свои чувства немного чересчур.

[katarsis]

Что ж, не каждая любовь приводит к счастью. Но, хвала богам, к несчастью эта тоже не привела, хотя пострадать Тихомиру пришлось. И хорошо, что любовь просто прошла, а не превратилась в ненависть, как часто бывает.