И никаких приборов не нужно. А если недовразумленные массы - довразумлять.
Но когда недовразумленность проявится, довразумлять уже может стать поздно.
Но это - не основание для уклонения от вразумления под предлогом дефицита сермягометров.
Лучше недовразумить, чем вообще не вразумлять.
Это очень спорно. Природа не терпит пустоты, и недовразумленный разум попытается либо довразумиться сам, либо решит, что он уже вразумлен достаточно, а то и сам примется вразумлять.
А невразумленный? Именно потому, что природа не терпит пустоты, он непременно начнет вразумляться сам - и неизвестно, до чего довразумляется.
Нет уж, нужно повразумлять, сколько можно, чтобы не было этой самой пустоты.
А как может проявиться перевразумленность, даже и подумать страшно.
А как? Не вижу оснований для страха.
Этот вопрос обсуждался А.Н.Плещеевым: "Вперед! без страха и сомненья На подвиг доблестный, друзья!"
А еще говорят "тормоза придумал трус!" (про арбалет промолчу ).
Тормоз не препятствует вразумлению. Ибо влияет не на функцию, а только лишь на ее производную.
А все из-за устаревших представлений и недоверия к технике. Все на глазок, на зуб и прочее. Ну да, мера всех вещей, конечно.
Все от того, что техники не хватает - но это не причина сидеть и ждать милостей от природы.
Милостей вообще ждать не стоит. Но отказ от сермягометра - это отказ от знания. А если слепой поведет слепого, оба упадут в яму - сами знаете, откуда.
А отказ от вразумления по причине дефицита сермягометров - это отказ от вразумления (глубокая мысль).
Все равно, что в школе не учить детей математике, пока не всем детям выдано по компьютеру.
Верно сказал классик (в переводе М.Л. Лозинского): "Вот что сбивает нас; вот где причина того, что бедствия так долговечны".
Да, классик сказал правильно. Но давайте разберемся, что именно он сказал (только не в переводе Лозинского, а в оригинале):
That makes calamity of so long life... Thus conscience*1 does make cowards of us all; and thus the native hue of resolution is sicklied o'er with the pale*2 cast of thought, and enterprises of great pith and moment with this regard their currents turn away, and lose the name of action - "Это делает бедствия жизни столь долговечными... Так рассуждения делают нас трусами; и так естественный оттенок решимости хиреет на рубеже рассудка, и начинания великого значения и силы в своем стремлении обращаются вспять и теряют имя действия"
Так что нечего рассуждать о сермягометрах, пока стремленье действовать не обратилось вспять на рубеже рассудка.
*1 conscience - не только "совесть", но и сознание, осознание.
*2pale - не "бледный"! Pale - рубеж, военная граница!
Вы разбираете, вслед за классиком, частный случай. Надо, значить, смотреть шире!
Шире классика уже некуда.
Ибо классик прямо сказал: решимость хиреет там, где рассуждают. В общем, рожденный думать - прыгать не может.
P.S. И сомнение отца Кина так и осталось без ответа: КУДА столько умных? Их же никакой Арканар не прокормит!
А отчего появилось мнение, что умные едят больше недовразумленных?
Может, и меньше, но пищу для них обычно производят другие. Не будем о присутствующих - тем более что я в этом году полведра картошки произвел.
А тут уже мы возвращаемся к Шекспиру. Почему думающие не производят пищу? Потому что их решимости природный цвет хиреет на границе мысли (native hue of resolution is sicklied o'er with the pale cast of thought).
Но мы же не про этот случай - мы про вразумленных и облагороженных!
Которые, замечу, и в недовразумленном и необлагороженном виде производят отнюдь не пищу...
Кабачки - это другое, они почему-то получаются лучше. А груши вообще падают сами.