Расширенный поиск  

Новости:

21.09.2023 - Вышел в продажу четвертый том переиздания "Отблесков Этерны", в книгу вошли роман "Из глубин" (в первом издании вышел под названием "Зимний излом"), "Записки мэтра Шабли" и приложение, посвященное развитию науки и образования в Золотых Землях.

Автор Тема: Черная Роза (Война Королев: Летопись Фредегонды) - XI  (Прочитано 8196 раз)

Menectrel

  • Барон
  • ***
  • Карма: 193
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 197
    • Просмотр профиля

Сборник «Сердца и Короны»

1. Волчица и Принц (Май 762 года. Арверния. Кенабаум. Гвиневера\Хлодеберт, Дагоберт Лис, Адальрик VII Вещий, Риваллон Сто Ворон)
2.   Принц и Вейла (Весна 779 года. Арверния. Дурокортер. Хильдеберт Потерянный Принц\Морганетта, Карломан и его старшие братья, Хильдеберт III Строитель)
3. Тень Королевы (Январь 802 года. Арверния. Дурокортер. Карломан Кенабумский\Альпаида, Хлодоберт VII\Матильда Де Кампани)
4. Танистри (Май - Июнь 815 года. Арморика. Чаор-На-Ри. Карломан\Альпаида, Дунстан\Бранвен, Теодеберт\Гвиневера, Номиноэ Озерный\Ангарад Мудрая)
5. На Берегу Безымянной Реки (Сентябрь 782 года. Арверния. Кенабаум. Карломан\Альпаида, Теодеберт Миротворец\Гвиневера Армориканская, Дагоберт Лис\Герберга, Хлодоберт Жестокий)
« Последнее редактирование: 03 Янв, 2025, 21:39:43 от Menectrel »
Записан
"Мне очень жаль, что у меня, кажется, нет ни одного еврейского предка, ни одного представителя этого талантливого народа" (с) Джон Толкин

Карса

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 1071
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 730
  • Грозный зверь
    • Просмотр профиля

Ну что ж, все получили по заслугам. Но мне казалось, что Альпаида ещё со времён, когда они с Карломаном помогали Морганетте и Потерянному Принцу, знала или догадывалась о его истинной природе.
Записан
Предшествуют слава и почесть беде, ведь мира законы - трава на воде... (Л. Гумилёв)

katarsis

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 1321
  • Онлайн Онлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 2783
  • Я изменила свой профиль!
    • Просмотр профиля

Ну, хоть на какое-то время все успокоятся. Пока арверны сами всё не испортят.
Записан

Артанис

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 3476
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 6444
  • Всеобщий Враг, Адвокат Дьявола
    • Просмотр профиля

Эрэа Menectrel, благодарю Вас за начало новой прекрасной истории! Пусть она будет праздничной и светлой, как нам хотелось! :-* :-* :-*
Благодарю, эрэа Карса, эрэа katarsis! :-* :-* :-*
Ну что ж, все получили по заслугам. Но мне казалось, что Альпаида ещё со времён, когда они с Карломаном помогали Морганетте и Потерянному Принцу, знала или догадывалась о его истинной природе.
Нет, не с тех времен. Мы как раз собираемся рассказать, когда и при каких обстоятельствах она узнала о нем всю правду.
Ну, хоть на какое-то время все успокоятся. Пока арверны сами всё не испортят.
К сожалению, так. Бересвинда постарается взять власть обратно в свои руки, погубит Кримхильду в Арморике, и свалит вину на Гворемора, не защитившего гостью. А потом, с помощью Мундерриха Хромоножки, подстроит и его гибель, чем спровоцирует восстание "детей богини Дану".

На берегу безымянной реки (начало)

В 782 году от рождения императора Карломана Великого, совсем еще юный тогда граф Карломан Кенабумский изумил всех своих родных известием, что хочет жениться на своей кузине и подруге детства - Альпаиде, дочери принца Дагоберта. Взаимная любовь молодой пары стала неожиданностью для их старших родственников. Но, к счастью, родители обоих - королева Гвиневера Армориканская и наследный принц Арвернии, Хлодеберт Жестокий, давшие жизнь Карломану, и Дагоберт Лис с супругой Гербергой, породившие на свет Альпаиду, - поддержали их.

На начало осени, время сбора урожая, была назначена помолвка. Но еще прежде в Кенабум стали съезжаться ближайшие родственники и друзья молодой пары. Им прежде хотелось повидаться с Карломаном и Альпаидой.

Между тем, древний Кенабумский замок, воздвигнутый самим Карломаном Великим, откуда столько столетий правили короли Арвернии, нынче стал владением молодого графа Кенабумского. Его царственный дядя, король Хильдеберт III, воздвиг себе новую столицу, Дурокортер. А Кенабум отдал своему племяннику, внебрачному сыну принца Хлодеберта.

И вот, теперь величественный Кенабумский замок тщательно украшали в честь помолвки молодого хозяина. В нем появилось много мотивов, узоров и украшений, привычных для "детей богини Дану", владевших этой землей до арвернов. Иначе и не могло быть: ведь Карломан, сын Гвиневеры Армориканской, всегда помнил о своих корнях, и приближал к себе людей с кровью народа Матери Богов.

И вот, в одном из залов Карломан со своей будущей невестой, в сопровождении подобающей свиты, встречали прибывших из Арморики королеву Гвиневеру и ее супруга, герцога Теодеберта. Их сопровождала дочь, Гвенаэль или Бланшар, единоутробная сестра Карломана. А также за ними следовали советник королевы, барон Номиноэ Озерный, и его внук Варох, лучший друг Карломана.

Между тем, в зале, помимо местной знати, собрались также родители Альпаиды - принц Дагоберт и принцесса Герберга, их сын Хродеберг и отец Карломана, принц Хлодеберт Жестокий, наследник престола Арвернии.

Карломан и Альпаида первыми подошли и почтительно приветствовали Гвиневеру и Теодеберта, обменявшись с ними радостными пожеланиями. А принц Дагоберт, держа за руку жену, перевел взгляд с супружеской пары на своего брата. Он-то был свидетелем любви Хлодеберта и Гвиневеры с самой юности! И хорошо помнил, каким тяжелым ударом для брата стал окончательный разрыв с армориканской красавицей, только что родившей ему второго сына, Карломана. Но вот он теперь - Карломан, продолжение их любви, выросший великолепным статным юношей, копией отца, но с глазами матери. Он уже сам готовился привести в дом невесту - его, Дагоберта, дочь!..

А принц Хлодеберт долго не отводил глаза от Гвиневеры, и его стальные глаза непривычно потеплели. Только этот взгляд и мог выдать, что ему все еще приятно видеть бывшую возлюбленную. Но она давно была женой Теодеберта, и счастлива, отдав ему свое сердце...

Сама же королева Гвиневера в этот миг приветствовала сына с будущей невесткой и благословила их.

- Да пребудут с вами все благие силы на протяжении всей долгой и счастливой жизни, дети мои! - произнесла королева, обведя над головами юноши и девушки солнечный круг. Один на двоих.

Затем они перешли к Номиноэ и Вароху. И Карломан чинно приветствовал мудрого оборотня:

- Благодарю тебя, что приехал, почтенный наставник! Взгляни на мою невесту Альпаиду, прошу тебя!

Девушка присела в книксене с достоинством истинной принцессы крови. Номиноэ Озерный взглянул на нее пристальным взором и улыбнулся.

- Вот настоящая лебедь, у которой одна на двоих судьба с тем, кого она полюбит!

Карломан и Альпаида соприкоснулись руками и слегка покраснели, немного смущенные.

В этот миг к ним подбежала очаровательная Гвенаэль, Белая Дева Арморики, черноволосая, с молочно-белой кожей. Она улыбнулась брату.

- Здравствуй, Карломан! И я очень рада увидеть тебя, Альпаида! - колокольчиком прозвенел ее голос. - Как хорошо, что вы решили пожениться!

- Ах ты, маленькая плутовка! Хорошо, что ты здесь! - с этими словами Карломан подхватил сестру на руки и закружил по залу, как в детстве, смеясь при этом. Сегодня можно было отойти от королевского церемониала.

Едва Карломан выпустил сестру из рук, как к нему подскочил Варох и крепко обнял.

- Ну вот, и ты женишься! Семейная жизнь прекрасна, поверь! - воскликнул молодой оборотень, сам женившийся в прошлом году.

- Я знаю! - ответил Карломан, смеясь и столь же крепко обнимая друга.

Тем временем, Альпаида почтительно приветствовала прибывших "детей богини Дану" на их языке.

- Для меня большая честь увидеть мудрого наставника моего Карломана, - почтительно обратилась она к Номиноэ Озерному. А затем улыбнулась Гвенаэли: - И я очень рада увидеть милую сестру своего будущего жениха, конечно же!

Обе девушки крепко обнялись. И, стоя втроем вместе с Номиноэ, они наблюдали, как Варох с Карломаном затеяли шутливую борьбу.

Тем временем, Гвиневера и Теодеберт приблизились к родителям Альпаиды, принцу Дагоберту и принцессе Герберге.

- Мы счастливы видеть наших будущих родственников! - приветствовала их Гвиневера на арвернский манер.

- И для нас счастье видеть вас! - искренне произнес Дагоберт, поклонившись королеве и пожимая руку своему кузену Теодеберту. - Для нас наступила новая пора: наше счастье теперь в наших детях!

Но вот родители Альпаиды отступили назад, и перед приехавшими предстал отец Карломана, принц Хлодеберт Жестокий. Он шагнул вперед и протянул руку Теодеберту:

- Приветствую тебя со всем глубоким уважением, кузен Теодеберт!

Тот почтительно ответил на рукопожатие. Оба мужчины приветствовали друг друга с искренним уважением и взаимной благодарностью.

Затем принц Хлодеберт обратил взгляд на Гвиневеру, в присутствии которой все еще сильно билось его сердце. И он преклонил перед ней колено и поцеловал ей руку, согласно старинным рыцарским обычаям.

- Я приветствую тебя, королева Арморики, прекрасная Гвиневера! - проговорил он низким голосом, не в силах сдержать восхищения ее зрелой, еще больше расцветшей красотой.

- И я приветствую тебя, благородный наследный принц, доблестный Хлодеберт! - отозвалась Гвиневера. И в ее душе тоже ожила былая нежность к тому, кто был ее первой любовью. Она шагнула назад и оперлась на руку Теодеберта.

Так произошла встреча бывших и будущих родственников, "детей богини Дану" и арвернов.

***

Немного позднее королева Гвиневера с сыном прогуливались, беседуя, по берегу Леджии. Их сопровождали Номиноэ и Варох.

- Сын мой, после помолвки мы ждем тебя и Альпаиду в Арморике, - проговорила королева. - Твоему народу тоже захочется повидать невесту своего таниста.

- И мы с удовольствием приедем, матушка! - ответил Карломан с улыбкой. - Альпаида уважает "детей богини Дану", и даже хорошо говорит на нашем языке. Она понравится жителям Арморики, я уверен!

Гвиневера пристально взглянула на сына. Ей была вполне по душе его избранница, но долг королевы-оборотня требовал напомнить ему о некоторых важных аспектах.

- Не забывай, Карломан, кто мы такие! Никто не запрещает ши вступать в брак с людьми. Однако Альпаида - арвернка по крови и воспитанию, ей неведом даже зов крови, живущий во многих из "детей богини Дану". А ведь у вас с ней могут родиться дети-оборотни! Я считаю, что до помолвки, не говоря уж о свадьбе, ты должен тактично открыть ей все, чтобы она знала, с чем ей предстоит иметь дело.

Карломан нахмурился и ничего не ответил матери. Он думал, конечно, что следует сообщить Альпаиде тайну бисклавре. Но в душе юноши зародилось сомнение: не изменятся ли отношения с верной подругой детства, с которой они так горячо любят друг друга? Захочет ли урожденная принцесса крови стать женой оборотня? Поймет ли, что это может означать для их будущей семьи?

Однако взгляд матери напоминал, что ему предстоит серьезное дело. И юноша покорно кивнул:

- Ты права, матушка! Я постараюсь поведать Альпаиде обо всем. Ведь она всегда чтила ши, и бывала вместе со мной у вейл. Хоть бы она смогла принять меня таким, как есть!

Варох, услышав этот разговор, про себя посочувствовал Карломану: не так-то просто складывалось его будущее счастье!

Гвиневера же переглянулась говорящими взглядами с Номиноэ Озерным. Они оба видели, что Карломан с Альпаидой любят друг друга горячо и преданно, со всем пылом юности. Это было ясно и без волчьего чутья. Что ж, вполне справедливо, что Альпаида, с детства ходившая хвостиком за Карломаном, приложившая столько усилий, чтобы завоевать его сердце, добилась своего! Оборотни видели, что девушка в самом деле будет любить одного лишь Карломана, всю последующую жизнь. А вот в душе юноши проскальзывали некоторые сомнения, способные отозваться в будущем. Что поделать: мужчины взрослеют душой медленнее женщин, даже бисклавре! Оставалось надеяться, что любовь молодой пары ничто не разрушит!

***

Тем временем, в гостевых покоях беседовали королевские родственники - арвернские принцы Хлодеберт и Дагоберт, вместе с женой последнего, принцессой Гербергой, и их кузен, герцог Теодеберт, только что приехавший из Арморики.

- По обычаю, новости первым сообщает пришедший, - властно обратился Хлодеберт, усевшись в кресло, лицом к собеседникам. - Как дела у вас в Арморике?

- В Арморике дела хороши, хвала Небесам: народ заканчивает собирать урожай, - ответил супруг королевы. - Только вот западное побережье опять разоряют викинги! Нападают на деревни и даже на города. К счастью, наш флот надежно защищает побережье от пиратов. Два месяца назад мой шурин, флотоводец Кономор, разгромил большой флот викингов. Но ведь нельзя быть во всех местах сразу! Иногда враги все же прорываются.

Дагоберт, маршал запада, сидевший на софе вместе с женой, нахмурился и сурово проговорил:

- Как видно, викинги не уймутся, пока мы не соберем все силы и не ударим по ним, так, что перья полетят, и на суше, и на море! Быть большой войне с викингами! Об этом говорит и коннетабль Сигиберт.

- В этом году викинги нападали и на побережье Адуатукии, с которой мы связаны родством и союзом, - напомнил принц Хлодеберт.

Никто из собеседников не упоминал о том, что знали все: что нападения викингов участились после того, как расстроился задуманный королем брак Карломана с дочерью ярла Рагнара Сына Ворона, Аслауг. При этом никто из родственников не винил юношу, который из любви к Альпаиде отверг чуждую и незнакомую ему северную деву. Виновен был Хильдеберт Строитель, задумавший облагодетельствовать других людей, не спрашивая их согласия. А расплачивались за королевские замыслы его подданные, и уже не в первый раз...

Словно уловив мысли кузенов, Теодеберт спросил:

- А как дела в столице? Вы прибыли сюда одни? Когда же соберутся на помолвку Карломана и Альпаиды государь Хильдеберт и королева-мать? А также мои почтенные родители? И майордом Риваллон?

- Они договорились приехать в Кенабум позже, перед самой помолвкой, - отвечал Хлодеберт Жестокий, хмурясь при имени царственного брата. - И моя супруга тоже собирается приехать позже, вместе с сыновьями. Хотя они-то хотели бы поскорее поздравить своего брата и кузину с помолвкой!

Дагоберт тоже помрачнел и добавил:

- Увы, нам теперь приходится даже желать, чтобы наш царственный брат подольше не приезжал в Кенабум! Ведь вместе с ним повсюду следует и его черная тень - барон Ги Верденнский!

Королевские родственники печально переглянулись, не скрывая общей ненависти к любимцу короля, Верховному Расследователю дел альвов.

Теодеберт вздохнул и проговорил:

- Мне, конечно, очень жаль, что я еще не скоро увижу своих почтенных родителей, а моя супруга - своего отца, и что они проведут меньше времени в кругу семьи, чем хотелось бы! Но и я рад, что мрачная тень короля еще не скоро появится здесь!

И все присутствующие вновь умолкли, не представляя, каким образом бороться с Ги Верденнским, если король слушал этого безжалостного, несгибаемого человека больше, чем родных братьев, не говоря уж о Королевском Совете...

***

Между тем, пока старших одолевал груз государственных забот, молодежь еще могла беззаботно веселиться.

Альпаида сразу же возобновила былую дружбу с Гвенаэль, сестрой Карломана, с которой раньше уже была знакома, когда та приезжала к королевскому двору. Она пошла показывать девочке гостевые покои. С ними увязался и Хродеберг, брат Альпаиды.

- Для тебя я выбрала покои рядом с моими, чтобы нам всегда можно было побеседовать! - нараспев проговорила Альпаида, обнимая будущую родственницу.

Хродеберг фыркнул с деланным юношеским презрением:

- Теперь от девчоночьей болтовни оглохнет весь Кенабум! Скучно день-деньской слушать о нарядах и украшениях...

Гвенаэль бросила быстрый взгляд на юношу:

- А ведь я многое умею, и в любой игре дам фору многим мальчишкам! Я с детства училась править колесницей и стрелять из лука! Хочешь - проверим, кто метче попадет стрелой в яблочко?

Хродеберг изумленно взглянул на девочку, изящную на вид, белокожую, словно солнечные лучи никогда не касались ее.

- Попробуем, если захочешь! Кто это учил тебя?

Гвенаэль небрежно откинула черные локоны за спину.

- Мои братья, Карломан и Магнахар, когда бывали дома. И Хлодион, пока был жив, - девочка глубоко вздохнула и поспешила сменить тему: - А вообще-то, среди "детей богини Дану" многие девушки учатся защищать себя!

Хродеберг с интересом стал прислушиваться к ней. Как и Альпаида, что лукаво взглянула на брата.
« Последнее редактирование: 29 Дек, 2024, 04:54:10 от Артанис »
Записан
Не спи, не спи, работай,
Не прерывай труда,
Не спи, борись с дремотой,
Как летчик, как звезда.

Не спи, не спи, художник,
Не предавайся сну.
Ты вечности заложник
У времени в плену.(с)Борис Пастернак.)

Артанис

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 3476
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 6444
  • Всеобщий Враг, Адвокат Дьявола
    • Просмотр профиля

На берегу безымянной реки (продолжение)

За оградой на берегу Леджии было устроено небольшое ристалище, где тренировались кенабумские воины, в основном - лучники. Сейчас здесь было пусто, так как все собрались в замке, на встрече гостей. Но на трехногих деревянных опорах были развешены мишени, украшенные разноцветными кругами, отмечавшими, куда должны попадать стрелы.

Сюда Альпаида и Хродеберг привели свою гостью - юную Гвенаэль, дочь Гвиневеры Армориканской и Теодеберта Миротворца.

За спиной принцесса "детей богини Дану" несла лук и колчан со стрелами, что создавало некую необычную, и вместе с тем - исполненную обаяния гармонию с изящным обликом и белоснежным платьем расцветающей девушки-подростка.

С помощью Альпаиды она зачесала гребнем назад свои длинные черные волосы, чтобы они не закрывали ей глаза и не мешали целиться. И, взяв в руки лук, Гвенаэль со знанием дела приладила стрелу, готовясь пустить ее в мишень. Девочка глядела внимательно и сосредоточенно, как опытный лучник.

Хродеберг стоял рядом с ней. Он глядел на свою дальнюю родственницу с любопытством, и все больше проникался уважением к ней, видя, как сноровисто она обращается с луком и стрелой. В свои пятнадцать лет Хродеберг стремился уважать других людей прежде всего за их воинскую доблесть, даже если речь шла о девочке. Правда, Альпаида, его сестра, тоже никому не давала спуску, но Гвенаэль, к тому же, держалась независимо, точно юноша. Это восхищало сына Дагоберта.

Гвенаэль владела длинным армориканским луком, только облегченного веса, чтобы был по руке тринадцатилетней девочке. На руках у нее были лучные перчатки, чтобы не повредить кожу. И она натянула тетиву, держа наготове сразу пучок стрел, и послала их в мишень, одну за другой, с расстояния в тридцать шагов.

Одна стрела вонзилась прямо в маленький черный кружок в середине мишени, а другие четыре - очень близко от него, в тонкую в красную полосу вокруг.

- Ну как? - весело воскликнула Гвенаэль, торжествующе глядя на детей маршала Дагоберта.

Хродеберг только восхищенно покрутил головой.

- Это прекрасно!.. Теперь я хочу побывать в Арморике - стране чудес, где растут девы, умеющие владеть оружием. Как рассказывал кузен Карломан, даже ветер в Арморике разносит шепот ши...

Гвенаэль, спрятав лук за плечо, многозначительно улыбнулась.

- Это правда!.. А ты обязательно приезжай к нам, вместе с Карломаном и Альпаидой, после их помолвки.

- Мы приедем, обещаю! - Альпаида тоже восхитилась умениями сестры Карломана. - Гвенаэль, если бы ты жила в Агайе, любой скульптор был бы счастлив изваять с тебя изображение юной Артемиды! Видимая девичья хрупкость сочетается в тебе со скрытой потаенной силой! Не правда ли, Хродеберг, это была бы отличная идея?

- Тебе должно быть виднее, сестра! А я просто радуюсь, что Гвенаэль стала нашим другом! - Хродеберг полушутя поклонился Гвенаэли. Она бросила на него веселый взгляд и улыбнулась, пряча в колчан лучные перчатки.

В этот миг на берегу появился Карломан. Он выглядел весьма сосредоточенным, и сразу направился к ним. Его сопровождал Варох, что, как обычно, не отставал от друга ни на шаг. Они встретились на ристалище с Альпаидой, Хродебергом и Гвенаэль.

***

Между тем, в гостевых покоях королевские родственники продолжали обсуждать государственные дела, что так тесно переплетались с делами семейными.

Дагоберт вздохнул и проговорил с облегчением:

- По крайней мере, для нас самое трудное осталось позади! Мы всей семьей убеждали государя Хильдеберта благословить будущий брак Карломана с Альпаидой. Он же долго сопротивлялся, задумав облагодетельствовать любимого племянника браком с дочерью норландского ярла! Но все-таки, наш царственный брат передумал. Теперь уже никто не помешает Карломану и Альпаиде, что скоро заключат помолвку!

Хлодеберт усмехнулся, глядя на младшего брата.

- В этом сватовстве ты полностью оправдал свое прозвище, наш хитрый Лис! Взяв под опеку юного графа Кенабумского, ловко ввел его в свою семью, получил в зятья самого многообещающего юношу на всем пространстве бывшей Империи!

На самом-то деле ни на лице, ни в интонациях Хлодеберта не звучало и тени упрека брату. Видно было, что в действительности он рад взаимной любви Карломана и Альпаиды. Просто братья сохранили с детства привычку беззлобно поддразнивать друг друга.

Вот и сейчас Дагоберт ответил так же шутливо:

- Верно: когда мы с Гербергой состаримся и поседеем, попросим могущественного зятя позаботиться о нас!..

Затем он переглянулся с женой, которая все это время молчаливо слушала, не перебивая разговора мужчин. И проговорил уже совсем другим тоном:

- А если серьезно, брат, то тебе будет трудно меня понять: ведь у тебя есть только сыновья. Мы же с Гербергой готовимся выдать замуж нашу прекрасную дочь. Это всегда тревожно, хотя мы любим Карломана, как родного сына!

Тут счел нужным вмешаться в беседу и Теодеберт, долго молчавший перед тем:

- У меня, как и у Дагоберта, есть и сын, и дочь. Мой Магнахар уже женат, и Лоретта подарила ему ребенка, хвала всемогущей Фрейе! Но за свою дочь Гвенаэль я в самом деле тревожусь гораздо сильнее, чем когда-либо беспокоился о сыне. Хоть и не пришло еще время искать для Гвенаэли жениха, но хочется, чтобы она и в замужестве жила поблизости, чтобы можно было поглядеть, как она живет, помочь, если надо.

Тут уж и Герберга поддержала беседу, не в силах промолчать:

- Правильно говоришь, благородный Теодеберт! Сын, женившись, останется в родительском доме, а дочь уедет навсегда, быть может - в другую страну, с чужими обычаями, навсегда покинет своих родных. Для родителей счастье - если она останется рядом!

Принц Хлодеберт молчал, оказавшись в меньшинстве. На его долю тоже выпало немало родительских тревог: и незаживающая боль из-за гибели Хлодиона, и волнение за Карломана. Хлодеберт знал, что его младший сын от Гвиневеры - оборотень. Значит, он, как и его прекрасная мать, сможет создать семью только с той, кого полюбит, или, по крайней мере, будет испытывать сильную взаимную привязанность. Вот почему наследный принц Арвернии радовался всей душой, что Карломан вовремя обрел избранницу, что дороже для него всего на свете, - мудрую лисичку Альпаиду. Было очевидно, как сильно любят друг друга юноша и девушка. Это чувство они готовы были хранить в своих сердцах вечно. Хлодеберт Жестокий, вынужденный прожить жизнь с нелюбимой супругой, радовался, что его сыну выпал совсем иной жребий.

В этот миг отворилась дверь в гостевые покои. Вошла Гвиневера Армориканская в сопровождении своего незаменимого советника, Номиноэ Озерного.

Теодеберт и Хлодеберт сразу поднялись на ноги, приветствуя вошедшую даму, а Дагоберт - мгновением позже. Герберга тоже встала, из уважения к будущей родственнице.

Гвиневера улыбнулась присутствующим и проговорила:

- Здравствуйте, господа! Мы с бароном Номиноэ Озерным решили присоединиться к вашему обществу, совершив небольшую прогулку по окрестностям. Смотрели, как красиво благоустроен сад на берегу Леджии, - она поглядела на принца Хлодеберта, давая понять, что речь пойдет о судьбе их сына. - Там сейчас остались прогуляться Карломан вместе с Варохом...

Как только королева произнесла эти слова, к ней подошел ее супруг, герцог Теодеберт. Он кивнул Номиноэ, своему бывшему тестю, отцу его покойной первой жены, Ангарад-младшей. И, взяв Гвиневеру под руку, привел и усадил ее на софу, напротив сидения Дагоберта и Герберги.

***

А молодежь, тем временем, встретилась возле ристалища на берегу реки.

Гвенаэль, сразу заметив задумчивую сосредоточенность брата, бросилась ему навстречу, желая развеселить его.

- Что ты нос повесил, братец? А ну-ка, поймай меня! - задорно воскликнула девочка.

Карломан подхватил сестру и вновь закружил ее.

Варох улыбнулся, переглянувшись с Альпаидой и Хродебергом. А тот не сводил глаз с энергичной, веселой Гвенаэль.

- Я и не подозревал, что бывают такие девушки, - признался он. - Тебе, сестра, придется им соответствовать, когда выйдешь замуж за Карломана.

- А у тебя, братец, будет еще много времени получше узнать Гвенаэль: ведь она становится и твоей сестрой, - не осталась в долгу Альпаида.

Наконец, Карломан с сестрой прекратили кружиться и обернулись к другим, весело улыбаясь. Казалось, Гвенаэль обладала даром делиться своим неиссякаемым жизнелюбием, передавать его другим. Вот и сейчас она тут же предложила всем:

- Давайте поиграем здесь, на берегу Леджии, в прятки! Вокруг будет удобно прятаться за деревьями и кустами. Я хочу, чтобы всем было весело! Особенно тебе, Карломан, и тебе, Альпаида. Ведь скоро в древнем Кенабуме состоится большой праздник в вашу честь!

Словно какой-то вихрь закружил всех вокруг очаровательной юной феи, желавшей развеселить всех. Хродеберг первым с готовностью кивнул на предложение Гвенаэли поиграть в прятки. И остальные, один за другим, охотно согласились.

Оглядев прибрежные заросли ив, где удобно было прятаться, Гвенаэль заметила:

- Жаль, что с нами нет нашего брата Магнахара! Он всегда лучше всех водил в прятках...

- Что поделать: он приедет позднее. Но Варох заменит его. Он тоже хорошо умеет искать, - усмехнулся Карломан.

Тогда Гвенаэль, не теряя времени, обернулась к Хродебергу и быстро проговорила:

- Когда Варох начнет считать до ста, мы поспешим спрятаться!

Тем временем, Альпаида, как всегда, чуткая и внимательная, подошла к своему будущему жениху. Она понимала, что он неспроста выглядел таким сосредоточенным. Девушка знала, что Карломан успел побеседовать со своей царственной матерью, и догадывалась, что ему нужно сообщить ей нечто важное. И она подошла и ласково поправила ему кружево на воротнике камзола.

- Граф Кенабумский не должен выглядеть растрепанным, что бы ни случилось, - мягко проговорила она.

Карломан улыбнулся будущей невесте, однако и в улыбке его виднелась грусть.

- Ты права, любимая моя, как всегда, - он тихо вздохнул.

Девушка сохраняла видимое спокойствие, однако внутри вся насторожилась. Что-то случилось, не было сомнений, и это что-то касалось их с Карломаном будущей судьбы! Она мысленно взмолилась всем Владыкам Асгарда, чтобы это не помешало их с Карломаном счастью. Альпаида настолько радовалась их скорой помолвки, что потерять его теперь было бы для нее хуже смерти.

Варох ободряюще похлопал друга по плечу, не сомневаясь, что Альпаида все правильно поймет. А затем бесшумно, как истый оборотень, шагнул к большой иве, уткнулся лицом в ее кору и закрыл глаза, считая до ста.

Хродеберг и Гвенаэль, не теряя времени, скрылись в саду. А Карломан, держа за руку Альпаиду, увел ее в другую сторону, в самый дальний уголок дворцового сада. Там протекала мелководная безымянная речка, впадавшая в Леджию. С ее обеих берегов поднимались зеленые стены тростника, где находила себе приют всякая птица. Близ воды росли те же ивы, изящно склоняя вниз тонкие молодые ветки. Здесь днем и ночью квакали лягушки, а из кустов им отвечали волшебные соловьиные трели. В это живописное место Карломан и привел свою будущую невесту, чтобы поведать ей, что он на самом деле оборотень.

В это время Варох досчитал до ста и пошел искать Хродеберга и Гвенаэль. За Карломаном и Альпаидой он не последовал, зная, что его другу нужно поговорить со своей невестой наедине. В отличие от Карломана, он совсем не тревожился за исход этого разговора. Ведь Альпаида с первых дней знакомства проявила себя достойной доверия. Она любила Карломана и почитала ши, так что не должна была разочароваться в своем будущем женихе.
« Последнее редактирование: 29 Дек, 2024, 20:27:24 от Артанис »
Записан
Не спи, не спи, работай,
Не прерывай труда,
Не спи, борись с дремотой,
Как летчик, как звезда.

Не спи, не спи, художник,
Не предавайся сну.
Ты вечности заложник
У времени в плену.(с)Борис Пастернак.)

Карса

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 1071
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 730
  • Грозный зверь
    • Просмотр профиля

Так вот что за безымянная река. Хм, Карломан, думаю, зря переживает, Альпаида примет его таким, каков есть. Как как всё (ну, почти) хорошо! Не хочется думать, что придут мрачные времена. Конечно, это будет ещё нескоро, но ведь будет.
Записан
Предшествуют слава и почесть беде, ведь мира законы - трава на воде... (Л. Гумилёв)

katarsis

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 1321
  • Онлайн Онлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 2783
  • Я изменила свой профиль!
    • Просмотр профиля

Гвенаэль - просто чудо! Но как она умудрилась при такой активности совсем не загореть?
Записан

Артанис

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 3476
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 6444
  • Всеобщий Враг, Адвокат Дьявола
    • Просмотр профиля

Благодарю вас, эрэа Карса, эрэа katarsis! :-* :-* :-*
Так вот что за безымянная река. Хм, Карломан, думаю, зря переживает, Альпаида примет его таким, каков есть. Как как всё (ну, почти) хорошо! Не хочется думать, что придут мрачные времена. Конечно, это будет ещё нескоро, но ведь будет.
Собственно, название этого рассказа - отсылка к песне Вячеслава Бутусова и группы "Наутилус Помпилиус".
"Мы будем жить с тобой
В маленькой хижине,
На берегу очень дикой реки.
Никто и никогда, поверь,
Не будет обиженным
На то, что когда-то покинул пески.
На берегу очень дикой реки,
На берегу этой тихой реки.
В дебрях чужих у священной воды,
В теплых лесах безымянной реки.
.
Движенья твои очень скоро станут плавными,
Походка и жесты осторожны и легки.
Никто и никогда не вспомнит самого главного
У безмятежной и медленной реки.
На берегу очень дикой реки,
На берегу этой тихой реки.
В дебрях чужих у священной воды,
В теплых лесах безымянной реки.
.
И если когда-нибудь случится беда,
Найди верный камень, там где скалы у реки.
Прочти то, что высекла холодная вода,
Но ты эту тайну навсегда сбереги.
На берегу очень дикой реки,
На берегу этой тихой реки.
В дебрях чужих у священной воды,
В теплых лесах безымянной реки."
Будущие проблемы - это потом. А то, что Карломан переживает сейчас, для него вполне серьезная задача, от которой зависит вся дальнейшая жизнь. Тогда это значило для него не меньше, чем в последующем - глобальные проблемы.
Гвенаэль - просто чудо! Но как она умудрилась при такой активности совсем не загореть?
Кожа по природе очень белая, не пристает загар. Такое бывает. Кто-то от малейшего солнца выглядит как индеец, а кто-то, даже побывав в тропиках, не сумеет загореть по-настоящему.

На берегу безымянной реки (продолжение)

Не зная, как начать разговор, Карломан показал Альпаиде на берег безымянной речки:

- Взгляни: здесь никто не бывает, кроме меня! Людям тут нечего делать, и я распорядился оставить все, как есть.

На речке плавали и кормились пестрые утки. Молодежь нынешнего выводка уже стала на крыло и сравнялась размером со старшими. Среди тростников стояла большая серая цапля, опустив длинный клюв к воде, и зорко высматривала рыбку или лягушку. По мягкому илу на берегу бегала стайка маленьких длинноногих куликов, роясь клювами в земле. Они как будто кланялись на каждом шагу. А в кустах звенели, заливались, не смолкая ни на миг, сладкоголосые соловьи.

Вся эта птичья братия вовсе не встревожилась появлением юноши и девушки, а спокойно продолжала заниматься своими делами. Возможно, они почувствовали присутствие оборотня, старшего брата всему живому. И потому птицы позволили разглядывать себя.

Альпаида залюбовалась живописным видом и птицами, что плавали у самого берега.

- Ах, какая красота! - воскликнула она шепотом, чтобы не спугнуть никого. - Вот не думала, что здесь у тебя может сохраниться такой безмятежный уголок, совсем рядом с замком...

- Здесь, на безымянной речке, гнездятся даже лебеди. Подожди, и ты увидишь их, - усмехнулся Карломан.

Девушка, держа за руку будущего жениха, наслаждалась чудесной природой. Она словно вбирала в себя окружающую тишину, очарование безлюдного пространства, что открылось ей благодаря их с Карломаном взаимной любви. Словно они сами в порыве вдохновения сотворили для себя это заповедное место.

Сам же Карломан в это время собирался с силами, чтобы начать откровенную беседу о его второй сущности. Он пока что не смел и лелеять надежду на то, что она поймет его и останется с ним. Легко ли ей, урожденной принцессе крови, будет жить с одним из тех, кого в Арвернии считали свирепыми зверями, хотя такими были только оборотни-выродки? А захочет ли Альпаида стать матерью детей-оборотней, которые будут превращаться в волчат и потребуют совсем другого воспитания, чем человеческие дети? Она зналась с ши, но была слишком далеко от их образа жизни...

***

Между тем, Варох, досчитав до ста, принялся искать Хродеберга и Гвенаэль. Он, как оборотень, мог уловить присутствие любого человека. Но девочка хорошо знала повадки Вароха, и притаилась как следует, так, чтобы видеть тех, кто приблизится к зарослям, где она скрылась, а самой остаться незамеченной. Тихие голоса деревьев и плеск волн затеняли ее присутствие. И Варох сперва уловил, где скрылся Хродеберг, и стал подкрадываться к нему, как на охоте...

***

А на берегу безымянной речки Альпаида, вдоволь полюбовавшись видами, обернулась к Карломану. Она помнила его прежнюю сосредоточенность, и теперь встревожилась, не понимая, что угнетало его.

Уловив взгляд подруги, юноша заметил упавший ствол молодой ивы возле самого берега. И, держа Альпаиду за руку, направился к нему.

Девушка же спросила по пути, тревожно взглянув на него:

- О чем ты хочешь поговорить со мной, Карломан? Я вся внимание! Это как-то связано с твоим разговором с королевой Гвиневерой? Прошу тебя, любимый мой: расскажи, что тревожит тебя, и станет легче на душе...

"Любимый мой!" Эти слова отозвались сладкой музыкой в сердце юноши. Но тут же ему стало еще страшнее: кто мог сказать заранее, что станет с ее любовью, когда она узнает всю правду о нем?

И он не решался начать беседу. Стоя на берегу, юноша с девушкой смотрели, как из тростниковых зарослей величественно выплыли белоснежные лебеди. Сперва старшая пара, а за ними - пятеро молодых, которых легко было отличить от родителей по чуть более серому оттенку оперения. Лебеди зорко огляделись по сторонам. А потом, увидев на берегу оборотня, принялись кормиться, плавая возле берега.

Альпаида и Карломан наблюдали за ними, стоя возле поваленного ствола ивы. Но девушка уже не могла успокоиться. Она хорошо владела собой, но тревога точила ее сердце. И она вновь спросила у будущего жениха:

- Так расскажи мне, Карломан, что угнетает тебя!

Юноша тихо вздохнул, понимая, что откладывать разговор больше нельзя. И начал свое объяснение издалека:

- Ты знаешь, Альпаида, что я - наследник моей матушки, королевы Гвиневеры Армориканской. И по духу, и по воспитанию я ближе к "детям богини Дану", хотя моя судьба связана не менее тесно и с Арвернией. А у "детей богини Дану" множество свойств, непонятных другим. Нас называют колдунами, обвиняют в близости к ши, будто это преступление...

- Я знаю, что "дети богини Дану" почитают ши, и по заслугам! - с уверенной гордостью отозвалась Альпаида. - Да и у нас, в Арвернии, не все мыслят так, как наш царственный дядя, - она вздохнула, сожалея, как и все королевские родственники, о безумной ненависти Хильдеберта Строителя к альвам. - Уж во мне-то ты можешь не сомневаться, Карломан! Ты знаешь, что я чту альвов, которых в Арморике зовут ши. Я не раз бывала у них вместе с тобой, знала вейл, - лицо девушки помрачнело при воспоминании о прекрасных девах-птицах, истребленных по приказу короля.

Карломан кивнул и ласково коснулся ладонью щеки Альпаиды. Он помнил, как она прежде сопровождала его во время тайных вылазок в лес. Где-то на полдороге она из просто верного друга превратилась для него в желанную возлюбленную, покорила его сердце и стала ему дороже всех на свете...

И снова юноша и девушка замолчали, размышляя про себя.

А вокруг, на берегу безымянной речки, было тихо и спокойно. Ни трели соловья, ни кваканье лягушек не нарушали эту тишину. Они были ее неотъемлемой частью, как и ветерок, шелестевший листьями ивы, и легкий плеск воды.

Альпаида взяла руками ладони Карломана, отвечая на его прикосновение. И проговорила со внезапно проснувшейся в сердце мудростью зрелой женщины, а не юной девы:

- Любовь моя, жизнь моя! Ты сомневаешься во мне? Или в себе? Но почему? Ведь мы с тобой не просто любим друг друга, но еще и понимаем во всем! Что же может измениться?

Карломан вздохнул и тихо проговорил:

- Я знаю, что ты чтишь альвов, и бесконечно благодарен тебе, любимая моя! Но одно дело - почитать их издалека. А суметь прожить жизнь среди них - совсем другое...

Альпаида внимательно глядела на Карломана, пытаясь понять, что он хочет сказать.

А он продолжал, стараясь тактично выбирать слова, как его просила матушка:

- Ты знаешь, Альпаида: у "детей богини Дану" свои гербы, и некоторые правила геральдики отличаются от арвернских... Я взял себе личной эмблемой черного волка, повернутого анфас...

- Батюшка рассказывал, как ты советовался с ним об этой эмблеме, - улыбнулась Альпаида.

- Да, но дело в том, что "дети богини Дану" изображают анфас не совсем обычного волка, - еще никогда Карломану не было настолько трудно подбирать слова. - Волк изображается в профиль. А анфас - бисклавре, волк-оборотень.

И тут Альпаида приятно удивила его, проговорив:

- Я читала об оборотнях Арморики, детях Кернунаса! Недаром переворошила в королевской библиотеке все книги вместе с тобой. Там говорится, что они мудры и знающи. Их называют Хранителями, потому что они поставлены между ши и людьми. Чтить их - вполне справедливо с твоей стороны, Карломан!

Ее похвальные слова об этом народе приободрили Карломана. И он добавил, как это часто бывало, когда они обсуждали какой-либо вопрос:

- Предки бисклавре, как и другие ши, обитали в Арморике задолго до того, как корабли Эохайда Техтмара причалили к острову, впоследствии получившему его имя!

Альпаида кивнула:

- Ничего удивительного! Здешние земли всегда были обитаемы. И люди, и ши приходили сюда в разное время, из разных мест. Кто-то шел войной, а кто-то находил себе место, примирившись с прежними хозяевами страны. Мы, арверны - тоже всего лишь одна из волн переселения, пришедшая в эти роскошные земли. Может статься, и не последняя. И лучше бы нам не преувеличивать своего значения в Срединном Мире!

Карломан улыбнулся, радуясь, что Альпаида высказывает почти те же мысли, что много раз приходили в голову ему самому. И в его душе затеплилась надежда, что она сможет понять его.

А девушка терпеливо ожидала, что еще скажет ее кузен и будущий жених. Она всегда чувствовала, что Карломан непохож на других. За это, должно быть, она и полюбила его, хотя бы он сам происходил из загадочного рода альвов, или ши.

***

Тем временем, Варох выследил Хродеберга, прятавшегося в ивовой роще, и бесшумно подкрался к нему. Увидев оборотня, мальчик развел руками, признавая поражение.

Варох указал ему в сторону убежища Гвенаэли, отвечая одними жестами, чтобы не спугнуть девочку раньше времени.

У Хродеберга азартно вспыхнули глаза. Он захотел выследить Белую Деву Арморики, показать ей, что и он не лыком шит. И сын Дагоберта Лиса, мечтавший вырасти таким же знаменитым полководцем, как его отец, безмолвно, как на настоящей разведке, подал знаки Вароху, показывая, что собирается делать. А затем стал покрадываться по всем правилам военной науки туда, где пряталась девочка.

Она увидела Вароха из своего укрытия и собиралась незаметно перебежать дальше. Но тут и со спины послышался тихий шорох шагов. Гвенаэль обернулась и лицом к лицу встретилась с Хродебергом.

- Мы поймали тебя, Белая Дева Арморики! - лукаво воскликнул юноша.

Гвенаэль, быстрая, как рысь, метнулась в сторону. Но там уже ожидал Варох.

Против двоих девочке было ничего не сделать. Она покорно склонила голову:

- Вы меня поймали! Ну, пойдемте искать остальных.

Хродебергу захотелось утешить девочку, а заодно - продлить общение с ней. И он протянул ей руку, которую она охотно приняла.

- Ты хорошо пряталась, - заметил он.

- А ты нашел меня, как настоящий воин, - в свою очередь высказала одобрение Гвенаэль.

- Куда теперь пойдем? - спросил Хродеберг.

Девочка задумалась и предложила:

- Давай вернемся на ристалище... Варох, ты с нами?

Молодой оборотень покачал головой:

- Вы ступайте, а я еще поищу Карломана и Альпаиду. Мне кажется, я знаю, где они...

Хродеберг и Гвенаэль удалились прочь. А Варох для отвода глаз стал искать среди прибрежных кустов, якобы разыскивая скрывшуюся пару. На самом же деле он и вправду почувствовал, что его друг со своей будущей невестой ушли на безымянную речку. Но и не думал беспокоить их, поскольку понимал, что Карломану с Альпаидой предстоит трудный разговор. Ведь в эти минуты решалось все их будущее, судьба их совместной жизни!..

А мальчик с девочкой, весело беседуя, направлялись на ристалище. Они быстро сдружились между собой, и теперь держались так, будто знали друг друга всю свою жизнь.

- Совсем скоро состоится помолвка Карломана с Альпаидой! - радостно говорил Хродеберг. - Как же я рад за них обоих! Особенно за сестру, ведь она с детства была влюблена в Карломана. А еще на празднества соберется весь двор, и будет так весело, как если бы Кенабум вновь стал столицей Арвернии! Каждый день будут празднества и балы, и рыцарские турниры...

- А прекраснее всех все-таки будет сама молодая пара, мой брат и Альпаида! - мечтательно заверила Гвенаэль. - Я радуюсь за них не меньше тебя. Карломан не мог бы найти более подходящей для него девушки, чем Альпаида. Да пошлют им Высшие Силы счастья на много лет! Матушка мне обещала, что во время помолвки я буду нести шлейф платья Альпаиды.

- И будешь прекраснее всех девушек, кроме моей сестры! - пылко заверил Хродеберг.

Гвенаэль взглянула на него хитрыми глазами:

- А ты во время состязания юношей, верно, будешь сильнее и храбрее всех, кроме моего брата Карломана! - ответила она.

И они направились дальше, продолжая обмениваться шутками.

***

А в гостевых покоях Кенабумского замка продолжали беседовать о государственных и семейных делах их старшие родственники. Как подобало знатным особам, они удобно расположились в креслах и на софах, чтобы беседовать комфортно. Принц Хлодеберт сидел напротив своего брата Дагоберта и его жены Герберги. А рядом с ними, на соседней софе, устроились королева Гвиневера и ее супруг, герцог Теодеберт. Возле королевы, в соседнем кресле, скромно примостился вещий оборотень, Номиноэ Озерный.

Время от времени Гвиневера ловила на себе взгляды Хлодеберта, исполненные тщательно сдерживаемой мужской тоски. Его взгляды пробуждали в ней воспоминания о былом, что всегда продолжает жить в каком-то уголке сердца, об их жаркой любви, озарившей негасимым пламенем всю их юность...

Но каждый раз, ловя взгляды бывшего возлюбленного, Гвиневера крепко сжимала руку своего супруга, герцога Теодеберта. Прошлого не вернешь, оно - как река, в которую нельзя войти дважды. Нынче она была счастливой женой Теодеберта, и смотрела в будущее.
« Последнее редактирование: 31 Дек, 2024, 05:41:39 от Артанис »
Записан
Не спи, не спи, работай,
Не прерывай труда,
Не спи, борись с дремотой,
Как летчик, как звезда.

Не спи, не спи, художник,
Не предавайся сну.
Ты вечности заложник
У времени в плену.(с)Борис Пастернак.)

Артанис

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 3476
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 6444
  • Всеобщий Враг, Адвокат Дьявола
    • Просмотр профиля

Поздравляю с наступающим Новым Годом лучшую из всех соавторов, эрэа Menectrel, и наших замечательных читателей! :-* :-* :-*
Счастья, удачи, и самого главного - неисяякаемого творческого вдохновения всем вам! :-* :-* :-*
Даст Бог, и в будущем году еще много раз встретимся здесь, за страницами нашего прекрасного произведения! :-* :-* :-*

На берегу безымянной реки (продолжение)

Гвенаэль с Хродебергом вернулись на ристалище. И там неугомонная Белая Дева Арморики нашла занятие для себя и нового друга.

- Давай постреляем еще в цель! - предложила она, приблизившись к мишени и оценивая расстояние. - Попробуй и тут победить меня!

Хродеберг уже был настолько очарован новой подругой, что охотно выполнил ее поручение. Взяв из-за спины лук и пучок стрел, он стал в стойку рядом с девочкой, натягивая тетиву.

- Пока Карломан с Альпаидой где-то прячутся от нас, мы здесь развлечемся не хуже! - воскликнул он, спустив тетиву.

- Влюбленным нравится уединение, - согласилась Гвенаэль, в свою очередь посылая стрелу в цель.

Обе стрелы вонзились очень близко, почти в самую середину мишени.

Молодежь продолжала веселиться. А поодаль, на речном берегу, маячил Варох, якобы разыскивая Карломана и Альпаиду. На самом же деле он скорее охранял их покой, чтобы никто не беспокоил их, беседующих наедине на берегу безымянной речки, в полном уединении.

А Гвенаэль с Хродебергом и не нуждались ни в чьем обществе. Они весело проводили время за играми и беседами, смеялись, не замечая, как идет время. Девочка, исполненная неиссякаемой энергии, все больше нравилась Хродебергу. Она была смелой, как сокол, и ловкостью и отвагой не уступала никакому мальчишке! Пустившись с ним наперегонки, обогнала его в своем легком платье и помахала рукой:

- А ты умеешь править колесницей? Я бы хотела посостязаться с тобой, но вы, арверны, обычно ездите верхом...

Хродеберг восхищенно глядел на девочку, с виду такую хрупкую и нежную, с незагорающей кожей. Он вздохнул, думая о принцессе Бересвинде Адуатукийской, что первой поразила его юношеское воображение. Она, супруга его кузена Хлодеберта, была совсем другой - взрослой, величественной и недоступной. Нынче она уже подарила первенца своему мужу. Мальчик-подросток, пусть и сын принца крови, мог лишь глядеть на нее снизу вверх, как на звезду. Ради принцессы Бересвинды Хродебергу хотелось совершать подвиги, хотелось поскорее заслужить рыцарский пояс, чтобы прославить на множестве турниров имя своей дамы сердца. А Гвенаэль была верной подругой, что сама могла сражаться вместе с ним и разделить и подвиги, и ратные труды, подобно древним амазонкам, о которых Хродебергу рассказывала его сестра.

***

А Альпаида в этот самый миг стояла вместе с Карломаном на берегу безымянной речки, держась за руки. Лебеди подплыли совсем близко к берегу, плескаясь на виду у молодой пары.

Глядя на них, девушка проговорила:

- Во время приветствия твой наставник и советник твоей матери, барон Номиноэ Озерный, сравнил меня с лебедью...

Карломан одобрительно кивнул:

- Озерный Край, владения мудрого Номиноэ - место, где гнездятся лебеди. Они изображены на гербе его клана, их весьма почитают там.

- Лебеди - знак любви, - тихо добавила Альпаида.

И она вместе с Карломаном некоторое время тихо наблюдала за четой лебедей, что вышли на берег. Они ласкали друг друга, обнимались гибкими белыми шеями, поправляли клювами перья друг на друге, будто причесывались. Было трогательно смотреть, как величественные белые птицы ухаживали друг за другом, в то время как их пятеро подросших детей щипали траву у самого берега.

Наблюдая, как лебединая чета ласкалась друг к другу, Альпаида обернулась и сказала Карломану, исполненная воодушевления:

- Ты знаешь, Карломан, как сильно я люблю тебя! Я готова разделить с тобой всю жизнь и смерть, как любящая чета лебедей! Для меня наше счастье превыше всего, и ради него я готова бросить вызов кому угодно! Если ты по-прежнему любишь меня, Карломан, никто и ничто не сможет нас разлучить!

Она говорила так обдуманно и твердо, что Карломан не мог больше сомневаться в чувствах своей будущей невесты. Он ощущал волчьим чутьем, что Альпаида будет любить его всю жизнь, до самого конца. Следовало и ему быть достойным ее любви!

Понимая, что уже нельзя откладывать решительного признания, Карломан проговорил:

- Я должен открыть тебе важную тайну, Альпаида, любовь моя, прежде чем мы с тобой обручимся, а затем и пойдем к алтарю Фрейи!

Девушка внимательно слушала, держа за руки своего возлюбленного, и пронзительно глядела в его ясные глаза. Она вся была глаза и уши, вся беспокойство, томительное ожидание.

А на берегу все было светло и спокойно. Его постоянных обитателей не волновали тревоги людей и их старших собратьев - ши.

Карломан, держа Альпаиду за руку, привел ее к самому берегу. Внимательно глядя на воду, он проговорил:

- Некогда, при "детях богини Дану", это место было священным. Вода, что призвана Матерью Богов из недр земли, - это зеркало души для того, кто в нее посмотрится. Она и сейчас сохраняет свою силу, и показывает истинное обличье каждого.

Альпаида, чуть наклонившись над водой, там, где она была свободна от тростниковых зарослей, пристально всмотрелась в свое отражение.

Но оно, став вдруг ясным, точно в зеркале, причудливо изменилось. В нем отразилась величественная дама, строгая и в то же время милостивая на вид, в глазах которой светилась мудрость. На ней было надето прекрасное платье из изумрудного шелка, а ее драгоценностям обрадовалась бы сама королева. Альпаида с восхищением глядела на отразившуюся даму и удивленно сознавала, что это она сама, какой ей суждено стать, может быть, через двадцать лет или более того.

А рядом, точно в зеркале, в пророческом видении отразился человек с волчьей головой. Но глаза его были до боли знакомыми ей глазами Карломана. А его звериную голову венчала золотая корона.

Альпаида изумленно глядела в воду, мгновенно сознавая, что значит такое видение. Недаром Карломан завел разговор о бисклавре - оборотнях.

Но в следующий миг девушка сумела успокоиться. По крайней мере, теперь она знала, что именно он хотел поведать ей. И у нее отлегло от сердца. Альпаида всегда принимала, как должное, что Карломан, ее кузен и возлюбленный из волшебной страны чудес, не похож на обычных людей. Но ведь она знала и любила его, зачем же было сомневаться?

Пока длилось молчание, Карломан чутко следил за состоянием души Альпаиды. Сам же он в это время переживал целую бурю чувств, словно подхваченный вихрем. Надежда, страх, тревога, ожидание раздирали его на части больнее клыков любого оборотня-выродка.

Альпаида взглянула на возлюбленного. Он же, побледнев, как мел, глядел на нее, едва дыша. Карломан собирался с силами, чтобы спокойно выдержать любое ее решение, даже то, что на всю жизнь лишит его счастья...

И Альпаида проговорила голосом, исполненным ласки, любви и благоговения:

- Любовь моя, жизнь моя, мой бисклавре!

Он качнулся ей навстречу, чувствуя, как дрожат колени от внезапной радости, сделавшей его слабым. А Альпаида прильнула к Карломану, он же обнял ее, гладил ее пышные черные волосы, ниспадавшие ей на плечи и на спину. Юноша чувствовал неслыханное, небывалое облегчение. Ему даже трудно было поверить, что это не сон, что Альпаида наяву приняла его истинную природу.

И он проговорил, глядя сияющими глазами на свою будущую невесту:

- Номиноэ прав, как всегда! Ты - моя лебедь, верная и несокрушимая, как сама любовь!

Карломан стал жарко целовать девушку, крепко прижимая ее к себе, гладил ее по плечам, по спине. Он стремился как можно полнее выразить всю свою любовь, всю радость, охватившую его от того, что Альпаида готова разделить с ним всю жизнь.

Они долго стояли так, наслаждаясь близостью друг друга. В точности как пара лебедей, что устроились совсем рядом, трогательно ласкаясь между собой.

***

Тем временем, Гвенаэль с Хродебергом, наконец, наигравшись вволю, огляделись по сторонам. Солнечная колесница уже далеко укатилась по небосводу. И мальчик с девочкой переглянулись.

- Надо бы все-таки найти наших, - решили они, и направились к берегу реки, где их ожидал Варох.

- Да, теперь уже можно, - согласился молодой оборотень, и повел своих спутников к безымянной речке.

С каждым шагом он все ощутимее улавливал чувства Карломана. Ведь их сближали узы крови и узы побратимства, еще больше усиливающие естественное волчье чутье бисклавре. Карломан и Варох могли издалека чувствовать, что на душе и в мыслях друг у друга. Сейчас он чувствовал бескрайнюю радость своего побратима, от которой в душе разворачивались светлые крылья. Варох знал, что только одна-единственная причина могла так обрадовать Карломана, и улыбался вместе с ним. Он-то не сомневался, что так и будет, что Альпаида не разлюбит его друга, узнав, что он оборотень. Неспроста Номиноэ Вещий, мудрый дед Вароха, назвал ее лебедью. Но Карломану было необходимо самому убедиться в бескрайней любви своей будущей невесты, это ясно. И вот, все сложилось как нельзя лучше, как и должно быть!

Неслышно ступая, Варох пробрался через заросли молодых ив к самой воде. Хродеберг и Гвенаэль следовали за ним, предвкушая, как удивят своих близких, не подозревающих ничего.

Выйдя на берег, они и вправду увидели Карломана и Альпаиду. Они сидели на поваленном стволе ивы, и даже не обернулись, не замечая своих родственников. Глубокое взаимное счастье сделало юношу и девушку невнимательными. Даже волчье чутье Карломана не говорило сейчас ни о чем, кроме счастья от близости любимой девушки.

Они обнимали и целовали друг друга, говорили ласковые слова, шептались о замыслах на будущее, когда поженятся и станут жить здесь, в Кенабумском замке, между Арвернией и Арморикой. В этот миг будущие жених и невеста забыли обо всем на свете, кроме своей любви. Ну где же тут было услышать кого бы то ни было, пусть даже самых близких, пришедших разделить с ними счастье!..

На берегу молодые лебеди щипали траву, так близко от молодой пары, что юноша с девушкой могли бы при желании погладить их. Но они не протягивали рук к птицам, видя в эти минуты только друг друга. А на воде, возле самого берега, плавали старшие лебеди, зорко глядя, все ли в порядке с их выводком, готовясь в случае опасности подать сигнал. Но и они не опасались Карломана и Альпаиды.

Влюбленные сейчас были счастливы, как никогда прежде. Они сидели на берегу безымянной речки, что стала свидетельницей их радостного объяснения. Теперь она уносила все их печали в великую реку Леджию - Быстротечную. А та своим стремительным течением увлекала их прочь от земли, к самому Морю Туманов, отделявшему Арморику от Альбиона, также населенного "детьми богини Дану". Не оттого ли море и стало таким соленым, что на протяжении стольких поколений принимало в себя слезы множества людей и ши, исцеляло их печаль, как ласковая мать, чтобы его детям было легче жить в Срединном Мире, полном тревог, но и щедром на радость.
« Последнее редактирование: 31 Дек, 2024, 18:18:22 от Артанис »
Записан
Не спи, не спи, работай,
Не прерывай труда,
Не спи, борись с дремотой,
Как летчик, как звезда.

Не спи, не спи, художник,
Не предавайся сну.
Ты вечности заложник
У времени в плену.(с)Борис Пастернак.)

Артанис

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 3476
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 6444
  • Всеобщий Враг, Адвокат Дьявола
    • Просмотр профиля

Всех с наступившим Новым Годом! :-* :-* :-*

На берегу безымянной реки (продолжение)

Вечером молодежь возвращалась в Кенабумский замок, и уже пересекала двор, приближаясь к парадной двери.

Впереди шел Хродеберг об руку с Гвенаэль. Он был счастлив и горд дружбой с такой необычной девочкой, не похожей ни на кого из тех, с кем он был знаком при королевском дворе Арвернии.

Она же, не зная удержу в своих полудетских-полуюношеских развлечениях, задорно блеснула глазами, обратившись к юноше:

- Завтра поедем с тобой  покататься верхом? Посмотрим, кто кого перегонит!

Хродеберг широко улыбнулся, не сомневаясь, что они теперь прекрасно проведут время в Кенабуме.

Немного позади них следовали Варох и Карломан с Альпаидой. Слушая, о чем говорят идущие впереди, юный граф Кенабумский улыбнулся:

- Моя сестра уже сейчас может задать жару кому угодно! Вот подрастет еще немного - и мы будем иметь дело уже не с детскими шалостями!

Альпаида улыбнулась в ответ:

- В кого же твоей сестре быть робкой и слабосильной? Да и ты на самом-то деле радуешься за нее, я же вижу!

Карломан одобрительно кивнул.

Навстречу им вышли родители и старшие родственники. Они многое обсудили, и, видя, что приближается вечер, встревожились, куда исчезла молодежь. Но, едва вышли их искать, как и они сами показались навстречу.

Теодеберт с Гвиневерой выразительно переглянулись, заметив, что их дочь Гвенаэль быстро нашла общий язык с сыном принца Дагоберта.

Но прежде всего королеву Армориканскую волновало будущее ее сына. И она взглянула на Номиноэ, ожидая, что поведает мудрейший из оборотней о будущей судьбе Карломана.

А Номиноэ Вещему хватило всего одного взгляда на молодую пару, что готовилась отпраздновать свою помолвку, чтобы понять, что у них все сладилось благополучно. Они оба выглядели такими счастливыми, что могло быть только в случае, если девушка все правильно поняла и согласилась стать женой оборотня. Так и должно было быть, уж Номиноэ это знал!

Он погладил свою седеющую бороду и коснулся пояса, спокойно улыбнувшись. И Гвиневера, успокоившись, кивнула в такт своим мыслям.

Наследный принц Хлодеберт и принц Дагоберт с Гербергой тоже заботливо поглядели на приближавшуюся молодежь. Они переглянулись, и безо всякого волчьего чутья заметили, какими счастливыми выглядели Карломан и Альпаида. Видно было, что они хорошо провели этот день. Ни младшие брат и сестра, ни присутствие друга-побратима не помешали им в этом.

По обычаю арвернов, принц Хлодеберт обратился к ним от имени своих родных:

- Здравствуйте, юные дамы и господа! Вас не было слишком долго, так что мы уже направились сами искать вас!

В ответ юноши поклонились в пояс, а Гвенаэль с Альпаидой изящно присели в книксене, приветствуя старших, тоже на арвернский манер.

Карломан отвечал от лица всех, приветствуя свою мать, и отца, и названого отца, и своих будущих тестя с тещей, и своего наставника:

- Приветствуем вас всех, благородные дамы и господа! Просим у вас прощения за то, что увлеклись прогулкой по саду! Но теперь мы все в полном вашем распоряжении!

Родители Альпаиды тут же поддержали Хлодеберта, принявшись расспрашивать свою дочь и ее будущего жениха.

- Вы, верно, прогуливались по саду? - осведомился Дагоберт.

- По саду и по берегу реки, батюшка, - ответила Альпаида. - Карломан показывал нам свои владения.

- Я вижу: наш будущий зять не позволяет своим гостям заскучать! - одобрительно заметила принцесса Герберга.

Карломан поклонился, приложив руку к груди:

- Я стараюсь быть радушным хозяином, и обещаю, что Альпаида никогда не заскучает вместе со мной!

Хлодеберт одобрительно усмехнулся, глядя на любимого сына и его будущую невесту, скромно потупившую глаза.

- Я верю, Карломан: ты всегда сумеешь развеселить будущую невесту!.. - пожелал юноше его отец.

Между тем, Теодеберт и Гвиневера обратились к своей неугомонной дочке. Королева Арморики спросила с притворной строгостью, зная, чего ждать от девочки:

- А ты, уж верно, веселилась больше всех, не зная удержу!

Гвенаэль, воплощенная юношеская бойкость и непосредственность, улыбнулась родителям, стоявшим на крыльце:

- Мы с Хродебергом играли в прятки, состязались в стрельбе из лука, бегали наперегонки. Было очень весело!..

Теодеберт добродушно усмехнулся, отвечая дочери:

- Не загони до упаду своего кавалера, Белая Дева Арморики!

Гвенаэль лукаво взглянула на Хродеберга. Кажется, ей пришлось по душе, что у нее, в ее тринадцать лет, вдруг появился свой "кавалер".

После обмена приветствиями, Карломан вместе с Варохом подошли к королеве Гвиневере, Теодеберту, Гвенаэли и Номиноэ Озерному. А Хродеберг, простившись взглядом с новой подругой, стал рядом со своей сестрой возле родителей и дяди, наследного принца. Таким образом, родственники арвернского короля отошли в одну сторону, а гости из Арморики - в другую. На самом деле оба семейства были связаны между собой тесными узами, и вскоре должны были переплестись еще крепче, благодаря предстоящему браку Карломана и Альпаиды. Но обычай оставался обычаем: пока что между молодыми не было не только брачных обетов, но даже помолвки. Так что родители обязаны были наблюдать за ними.

Дагоберт и Герберга кивнули остальным.

- Нам пора готовиться к отдыху. Спокойной ночи вам всем! - пожелала принцесса, увлекая дочь за собой.

Альпаида вместе с братом последовала за родителями. Лишь на прощание девушка бросила взор на Карломана, и они успели переглянуться.

Номиноэ вместе со внуком тоже последовали в замок, хотя для бисклавре час был вовсе не поздний.

На крыльце остались только Карломан, его отец, мать и отчим, а также младшая сестра.

- Вы позволите мне проводить вас немного? - глубоким, бархатным голосом проговорил принц Хлодеберт.

Теодеберт переглянулся с женой и кивнул кузену:

- Милости просим, наш дорогой родич!

А Гвиневера Армориканская в этот миг протянула руку сыну:

- Прошу тебя, Карломан: расскажи и мне о вашей сегодняшней прогулке! Впрочем, я вижу, что она выдалась счастливой для вас с Альпаидой!

Мать и сын ушли вперед по коридору замка. А Теодеберт направился проводить Гвенаэль в другую сторону, к ее покоям, выбранным для девочки Альпаидой.

Их сопровождал и Хлодеберт, сам не зная, что побуждает его держаться вблизи семьи Гвиневеры, с которой все было закончено много лет назад, раз и навсегда...

***

Едва Карломан с Гвиневерой остались одни в коридоре, так что уже никто не мог услышать их разговор, юноша обратил к матери счастливое лицо и воскликнул горячим, жарким шепотом:

- Ах, матушка!.. Я рассказал Альпаиде о бисклавре, и показал ей истинное отражение в воде. Она поняла, кто я, и она по-прежнему меня любит! Моя невеста чтит бисклавре, и готова разделить со мной всю жизнь! Теперь я знаю: Альпаида - моя судьба, она создана для меня!

Гвиневера улыбнулась сыну:

- Я видела глаза твоей невесты, и убедилась, что в ее сердце живет вечная любовь к тебе, Карломан! Сперва и я опасалась, сможет ли человеческая девушка, и к тому же арвернка, вполне понять тебя. Но Альпаида родилась нарочно для тебя, это видно и мне, и Номиноэ! Будь спокоен; я люблю Альпаиду, как родную дочь!

У Карломана стало совсем легко и светло на душе: его ждало прекрасное будущее!

А принц Хлодеберт и герцог Теодеберт шли по коридору, сопровождая юную Гвенаэль. Девочка шла впереди, легко и стремительно, точно горная серна.

Теодеберт поглядел вслед дочери и улыбнулся, качая головой:

- Такой сорванец в юбке! Трое мальчишек приносили меньше хлопот, чем она одна...

Хлодеберт улыбнулся в ответ и его обычно суровое лицо неожиданно смягчилось:

- А я радуюсь, глядя на твою милую девочку, кузен! Она так похожа на Гвиневеру с юности! Хоть волосы у нее другие, зато в ней живет душа ее прекрасной матери!

Уловив в интонациях кузена тоску о прошлом, Теодеберт чуть помолчал, ища повод дипломатично продолжить беседу с бывшим возлюбленным Гвиневеры и нынешним наследником престола Арвернии.

Пока мужчины разговаривали, Гвенаэль легко спешила вперед.

***

В это время Карломан со своей царственной матерью зашли в один из залов, украшенный фресками. Здесь никто не мог услышать, о чем они беседуют.

Королева Гвиневера обернулась к сыну, радостно блестя яркими зелеными глазами, совсем такими же, как у него самого:

- Ну вот, Карломан, теперь ты можешь рассказать все по порядку, как состоялось твое объяснение с Альпаидой! Сильно ли она удивилась, когда поняла, что ты оборотень?

Юноша стал быстро, захлебываясь словами, рассказывать матери о том, как все произошло.

- Она меня любит, матушка! Любит меня, зная, что я оборотень! Альпаида совсем не такая, как те из арвернов, что боятся и ненавидят альвов! Моя будущая невеста, готова разделить с оборотнем всю жизнь! Ведь она знала вейл, несчастных дев-птиц, и никогда не верила слухам о Других Народах, пусть даже они исходят от двора нашего царственного дяди. Ей, ей одной суждено стать моей женой, родить мне прекрасных детей! Ах, как хороша будет графиня Кенабумская!

Гвиневера улыбалась, пережидая радостное воодушевление сына. А память возвращала ее в годы юности, когда она сама вот так же упивалась любовью, как волшебным напитком, и ради любимого готова была пожертвовать всем на свете.

И она проговорила, положив ладони на плечи сыну:

- Вот видишь, как хорошо, что тебе хватило смелости преодолеть сомнения и рассказать Альпаиде всю правду о себе! В семейной жизни лучше все-таки поступать по правде, насколько это возможно. Ложь потом принесет много неприятных последствий. А теперь у вас с ней все будет хорошо, я верю! Альпаида, дочь принца Дагоберта - славная девушка, я всегда это видела! Она поняла тебя, как и твой отец, принц Хлодеберт, все понял правильно, когда я открылась ему. И Хильдеберт Потерянный Принц любил вейлу Морганетту всей душой, вопреки наущениям своего отца. Хвала Небесам, не все в королевской семье мыслят так, как государь Хильдеберт! Альпаида достаточно сильна, чтобы выдержать любые трудности, какие могут придти со стороны Дурокортерского двора. Если мне не суждено было породниться с королевской семьей, то пусть тебе посчастливится больше!

Карломан радовался вместе с матерью, что теперь Альпаида узнала его тайну, и что их взаимная любовь от этого стала еще крепче.

- Благодарю тебя, матушка! - с чувством проговорил юноша.
« Последнее редактирование: 01 Янв, 2025, 11:42:25 от Артанис »
Записан
Не спи, не спи, работай,
Не прерывай труда,
Не спи, борись с дремотой,
Как летчик, как звезда.

Не спи, не спи, художник,
Не предавайся сну.
Ты вечности заложник
У времени в плену.(с)Борис Пастернак.)

Карса

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 1071
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 730
  • Грозный зверь
    • Просмотр профиля

Вот всё и свершилось. Карломан и Альпаида прекрасная пара, и мы знаем, что они будут счастливы в течение многих лет, успеют вырастить детей и увидеть внуков. Какой красивый рассказ! Спасибо, авторы, за чудесный подарок к Новому году.
Записан
Предшествуют слава и почесть беде, ведь мира законы - трава на воде... (Л. Гумилёв)

Артанис

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 3476
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 6444
  • Всеобщий Враг, Адвокат Дьявола
    • Просмотр профиля

Благодарю Вас, эрэа Карса, за первый комментарий в новом году! :-* :-* :-*
Надеюсь, что он будет не последним!
Вот всё и свершилось. Карломан и Альпаида прекрасная пара, и мы знаем, что они будут счастливы в течение многих лет, успеют вырастить детей и увидеть внуков. Какой красивый рассказ! Спасибо, авторы, за чудесный подарок к Новому году.
Спасибо Вам! ;)
Мы специально задумали красивую и легкую, волшебную историю к Новому Году.
Напишем еще немного о том, как складывалась эта прекрасная пара.

На берегу безымянной реки (продолжение)

Миновала седьмица, и за это время в древний Кенабумский замок приехали, в честь предстоящего обручения Карломана и Альпаиды, их родственники, а также другие гости.

Юный граф Кенабумский и его будущая невеста принимали гостей в замке, как подобало радушным хозяевам. Они проводили вместе много времени, но все больше - в присутствии старших родственников, в крайнем случае - среди игр молодежи, в обществе братьев и сестер.

Уже приехал сводный брат Карломана, Магнахар Сломи Копье, со своей женой Лореттой. Из Чаор-на-Ри приехали родственники по линии "детей богини Дану", в том числе Жартилин, кузен и сверстник Карломана, со своими родителями. С ними был и маршал Хлодомер, брат Теодеберта Миротворца.

А из Дурокортера приехали коннетабль Сигиберт со своей супругой, принцессой Дареркой, к общей радости всех, кто не ждал их так скоро. Им хотелось поскорее порадоваться счастью своего названого внука Карломана. И он вместе с Альпаидой встретили их с величайшей радостью, как и все родственники.

***

В тот солнечный, тихий осенний день молодежь ожидала во дворе Кенабумского замка, когда слуги приведут лошадей. Гвенаэль с Хродебергом собирались, наконец, совершить конную прогулку, а заодно - устроить скачку наперегонки. Остальные же собрались, чтобы проводить их. Здесь находились Магнахар, Карломан с Альпаидой и Жартилин. Вместе с молодыми, во дворе находились королева Гвиневера с Теодебертом и двое арвернских принцев: Хлодеберт Жестокий и Дагоберт Лис.

Пока они стояли, ожидая, пока подадут лошадей, Альпаида лукаво взглянула на брата и шутливо заметила:

- Вот и ты, будущий храбрый рыцарь, встретил деву себе под стать, такую же неукротимую и бесстрашную!

Карломан, стоявший под руку с будущей невестой, ответил ей в тон:

- Все девы в Арморике столь же сильны и независимы! И ты, любовь моя, убедишься в этом, когда посетишь мой родной прекрасный край, где все они встретят тебя с величайшим уважением!

Альпаида улыбнулась и взглянула на будущего жениха радостным, горячим взором:

- А я думаю, что и юноши в Арморике особенные, непохожи на других, - она, конечно, намекала на выдающиеся дарования своего будущего жениха.

Карломан улыбнулся в ответ, уловив намек.

Жартилин оживленно встряхнул головой.

- Я, пожалуй, составлю компанию кузине Гвенаэль и благородному Хродебергу! Эй, коня мне! - закричал он, делая знак проходившему вдалеке через двор конюху, и вновь обернулся к родным, объясняя свое решение: - За Белой Девой Арморики нужен глаз да глаз. А, кроме того, слова Альпаиды о юношах "детей богини Дану" требуют проявить себя достойно.

И он подмигнул Карломану:

- Ты выбрал замечательную невесту, кузен! Такие девушки, как Альпаида, побуждают мужчин стремиться к лучшему, превзойти самих себя, чтобы оправдать их ожидания. Ты согласен со мной, Карломан?

- Я-то давно согласен! Потому и радуюсь, что меня избрала самая лучшая девушка на свете! - они с Альпаидой быстро переглянулись.

Между тем, Магнахар, уже взрослый, двадцатидвухлетний мужчина, стоявший между своим отцом и мачехой, взглянул на младшую сестру с улыбкой:

- Наша Гвенаэль, конечно, молодец: освоилась здесь, точно рыба в воде. Но ты пригляди за ней, Жартилин. У нее еще ветер в голове!

Теодеберт согласился с сыном:

- В самом деле, Жартилин: пригляди за моей дочерью во время прогулки, прошу тебя!

Дагоберт заметил, с непривычной строгостью:

- Вы уже не дети, а почти взрослые юноши и девушки, поэтому и блюсти себя должны соответственно!

А королева Гвиневера обратилась к своим детям:

- Мы, "дети богини Дану", обязаны производить благоприятное впечатление на наших старших братьев - арвернов!

Пока она говорила, принц Хлодеберт пристально глядел на нее, словно видел и слышал только ее одну. Затем он произнес в ответ:

- Арверния всегда будет гордиться лучшими из "детей богини Дану". А больше всех - твоими детьми, прекрасная Гвиневера!

При этом принц Дагоберт, от взора которого ничего не укрывалось, заметил, какими глазами смотрел его брат на Гвиневеру Армориканскую, стоявшую рядом со своей дочерью. Младший из арвернских принцев понимал, что новая встреча с Гвиневерой пробудила в сердце Хлодеберта воспоминание об их счастливой, но короткой любви. Дагоберт не мог в этом сомневаться, будучи еще в юношеские годы свидетелем их бурных чувств, поверенным их тайн. Но ведь теперь Гвиневера давно смирилась с разлукой, стала женой их кузена Теодеберта. И осторожный Лис решил поговорить с братом, чтобы он не бередил душу зазря.

Пока родственники короля Арвернии терзались сомнениями, конюхи привели под уздцы трех прекрасных оседланных верховых коней. И юная Гвенаэль, еще на знавшая настоящих тревог и утрат, стремительно взлетела на своего коня, молочно-белого, под стать ее прозвищу и оттенку ее кожи.

Хродеберг, соревнуясь со своей подругой, тоже вскочил на своего коня, легко, как подобало будущему рыцарю. Да все же на миг отстал от Белой Девы. Жартилин тоже сел верхом, готовясь сопровождать юношу и девочку. Он не уступал ловкостью сыну Дагоберта.

Гвенаэль, Хродеберг и Жартилин пустили резвых коней вскачь, полетели соколами.

Королева Гвиневера и Теодеберт Миротворец проводили их взглядами, пока те не исчезли за поворотом.

Когда трое всадников скрылись из виду, Дагоберт обратился к своей дочери и племяннику, будущему зятю:

- Ну, а что сегодня собирается делать наша оставшаяся дома молодежь?

Карломан переглянулся с Альпаидой и ответил, как они условились заранее:

- Мы хотим прогуляться по берегу Леджии, пока стоит теплая осенняя погода. А то, скоро наступят дожди, холода...

Гвиневера одобрительно кивнула:

- Это вы хорошо придумали! Настолько хорошо, что я охотно составлю вам общество.

И юноша, и девушка обрадовались армориканской королеве, что держалась со своими детьми с мудростью посвященного друида и пониманием знающей подруги. Они втроем направились в сторону Леджии.

Вместе с тем, Гвиневера тактично оставила своего пасынка Магнахара с его отцом, понимая, что им необходимо многое обсудить. А своего бывшего возлюбленного она оставила с его братом, понимая, что Дагоберт - едва ли не единственный, кого послушает Хлодеберт. Он знал, что младший брат всегда был на его стороне, и сейчас должен был понять, что тот желает ему только добра.

***

Когда Гвиневера ушла вместе с Карломаном и Альпаидой, во дворе Кенабумского замка все разворачивалось примерно так, как и предполагала королева-бисклавре.

Теодеберт положил руку на плечо своему взрослому сыну и улыбнулся, направляясь вместе с ним в замок:

- Ну, рассказывай, сынок, как дела у тебя? Как себя чувствует Лоретта, здоров ли малыш?

- Живы и здоровы, хвала Небесам! Они приехали вместе со мной, - широко улыбнулся Магнахар.

- Да хранят их все благие силы! - повторил Теодеберт, обведя перед собой солнечный круг. И продолжал расспрашивать: - Ну а как твоя служба при дворе?

Магнахар пожал широкими плечами:

- Мне-то что! Тренируюсь на ристалище с другими рыцарями, обучаю свой полк, исполняю приказания моего почтенного дедушки, коннетабля Сигиберта, и маршалов Арвернии.

- Мой отец хвалит тебя. Он уверен, что ты станешь одним из лучших военачальников Арвернии, - одобрительно произнес Теодеберт. - У меня-то никогда не лежала душа к военному делу, а вот ты пошел в дедушку и в моего брата Хлодомера!.. Ну а что же происходит при дворе моего царственного кузена, короля Хильдеберта?

Магнахар сразу помрачнел:

- Там неладно... Король дал полную власть барону Верденнскому и братству Донара. Каждую седьмицу на городскую стену вешают все новые головы альвов. На площадях казнят людей, что замечены в близости к альвам. Их объявляют изменниками человечеству, истребляют, а их имущество прибирают к рукам донарианцы. Верховный Расследователь отчитывается только лично перед королем, а короля радует кровь альвов. Днем он подписывает смертные приговоры, а по ночам бродит по коридорам, не в силах заснуть. А иногда разговаривает с покойными женой и сыном, будто с живыми...

Теодеберт глубоко вздохнул, опечаленный новостями из королевского двора:

- Увы, у государя Хильдеберта помутился разум после смерти его единственного сына! Нам всем остается только терпеть, пока он не придет в себя или не сделается вовсе неспособен править. И тебе, сын мой, надлежит добросовестно исполнять свою службу, если только от тебя не потребуют вовсе недостойных поступков!

Так говорили отец с сыном, уйдя в замок.

***

Меж тем, принцы Хлодеберт и Дагоберт тоже ушли в замок, но совсем в другом направлении. По пути младший брат заговорил со старшим о том, что сейчас беспокоило его:

- Я никогда не говорил об этом с тобой, но сейчас вижу: тебя волнует встреча с Гвиневерой. Ты глядишь на нее тем же горячим взглядом, что и в молодости, как только увидишь ее...

Хлодеберт помрачнел и глубоко вздохнул:

- Как только я ее увидел, вся былая любовь ожила во мне. Вернее, я понял, что она жила в моем сердце все эти годы. Никогда мне не суждено забыть мою чудесную Гвиневеру!

Такое страдание отразилось в глазах Хлодеберта, прозвучало в его голосе, что брат ощутил глубокое сочувствие к нему, и проговорил как можно мягче:

- Все это давно осталось позади. Она - жена Теодеберта, и живет счастливо. У них подрастает дочь. Ты сам смирился и благословил их. Если ты в самом деле любишь Гвиневеру, а не просто желаешь ее, то не станешь разбивать чужую семью. Лучше позаботься ради нее о сыне, что еще связывает вас. В Карломане, что скоро станет моим зятем, продолжает жить ваша с Гвиневерой любовь. Нужно устроить его будущее, чтобы Карломану никто не помешал со временем занять при королевском дворе место по его блестящим способностям!

Хлодеберт вздохнул и склонил голову.

- Ты, как всегда, прав, мой мудрый брат! Я сцеплю зубы и сумею жить дальше, как жил до сих пор, с нелюбящей и нелюбимой женой. Буду благодарен Владыкам Асгарда, что Они подарили мне сына от Гвиневеры с глазами его замечательной матери, - в душе у него нарастала мучительная боль, словно в нем что-то умирало навсегда.

Взяв под руку покорно следовавшего за ним брата, Дагоберт привел его в гостевые покои. Там весело звучал голос Хлодеберта-младшего. Он, очень похожий на своего отца, наследного принца, обращался к сидевшим в покоях людям - принцу Сигиберту и Дарерке, принцессе Герберге и Лоретте, молодой жене Магнахара. Они все внимательно слушали, как он произносил радостно, воодушевленно:

- Какого красивого и крепкого сына мне родила Бересвинда! Я и помыслить не мог, как это - быть отцом! Вот теперь и батюшка с матушкой дожили до первого внука - третьего Хлодеберта подряд! Желаю Карломану с Альпаидой породить таких же прекрасных детей!

Эти слова сына услышал принц Хлодеберт, войдя в покои вместе с братом, и у него на душе стало легче.

***

Тем временем, Гвиневера и Карломан с Альпаидой гуляли по огромному благоустроенному саду близ Кенабумского замка. Не замечая того, они вновь направились на берег безымянной речки. Там, как всегда, царили покой и красота. Семейство лебедей увлеченно плескалось в заводи, добывая пищу. Пара игривых выдр скатывалась с глинистого берега в воду и вновь забиралась обратно, как дети на снежной горке. В кустах пел соловей. На ветку ивы присела золотистая иволга с черными крыльями.

- Как здесь красиво! Просто не верится, что совсем рядом огромный замок, где живет множество людей! - удивленно произнесла Альпаида.

- Матушка посоветовала мне, каким образом возродить некоторые заповедные места, по обычаю бисклавре, - ответил Карломан, переглянувшись с матерью.

Гвиневера Армориканская улыбнулась.

- Да, здесь и впрямь сохраняется лучшее, что есть у обоих наших народов!

- И я охотно помогу Карломану сберегать наследие предков, государыня! - клятвенно пообещала Альпаида.

Королева Арморики подала девушке руку.

- Зови меня матушкой, Альпаида, ведь я люблю тебя, как родную дочь! - и, переглянувшись с сыном, она добавила: - У бисклавре есть обычай катать на своей спине самых близких родичей или друзей человеческого рода.

Карломан улыбнулся в ответ, затем перекувыркнулся через голову, и встал на все четыре лапы, огромным черным волком с зелеными человеческими глазами. Альпаида, впервые увидев превращение, едва не отпрянула. Но заставила себя остаться на месте, а уже в следующий миг вполне убедилась, что перед ней в самом деле ее возлюбленный Карломан.

Видя минутную растерянность девушки, королева Гвиневера жестом пригласила ее сесть на спину молодому волку. Тот был широкогрудым, с крепкими лапами и мощной шеей. Но все же он еще не вошел в полную силу. Однако Карломан верил, что ему хватит сил везти на себе любимую девушку, сколько пожелают они оба. Любовь к Альпаиде окрыляла его, и он чувствовал, что ему по силам что угодно.

Карломан поглядел на свою будущую невесту исполненным любви взглядом, приглашая ее сесть ему на спину и мчаться верхом, как умеют только бисклавре.
Записан
Не спи, не спи, работай,
Не прерывай труда,
Не спи, борись с дремотой,
Как летчик, как звезда.

Не спи, не спи, художник,
Не предавайся сну.
Ты вечности заложник
У времени в плену.(с)Борис Пастернак.)

Convollar

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 6109
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 11026
  • Я не изменил(а) свой профиль!
    • Просмотр профиля

Какая прекрасная светлая история, словно весенний луг! Но и ядовитые растения уже проклёвываются.
Цитировать
У Карломана стало совсем легко и светло на душе: его ждало прекрасное будущее!

Положим не столь уж и прекрасное, но хорошо, что даже потомки альвов не настолько сильны, чтобы знать что их ждёт за поворотом.
Записан
"Никогда! Никогда не сдёргивайте абажур с лампы. Абажур священен."

katarsis

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 1321
  • Онлайн Онлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 2783
  • Я изменила свой профиль!
    • Просмотр профиля

Разрешив Карломану жениться на Альпаиде, Хильдеберт принял, возможно, единственное в своей жизни мудрое решение. Даже не смотря на последующие проблемы с викингами.
Записан

Артанис

  • Герцог
  • *****
  • Карма: 3476
  • Оффлайн Оффлайн
  • Пол: Женский
  • Сообщений: 6444
  • Всеобщий Враг, Адвокат Дьявола
    • Просмотр профиля

Благодарю Вас, эрэа Convollar, эрэа katarsis! С Новым Годом! :-* :-* :-*
Какая прекрасная светлая история, словно весенний луг! Но и ядовитые растения уже проклёвываются.
Цитировать
У Карломана стало совсем легко и светло на душе: его ждало прекрасное будущее!

Положим не столь уж и прекрасное, но хорошо, что даже потомки альвов не настолько сильны, чтобы знать что их ждёт за поворотом.
Мы стараемся порадовать наших читателей и порадоваться самим. :)
Карломан имел в виду прежде всего свою будущую семейную жизнь. Но и в целом его судьба окажется нелегкой, и не такой уж долгой, и все-таки прекрасной, как у всех настоящих героев, что жили не для себя, а для других.
Разрешив Карломану жениться на Альпаиде, Хильдеберт принял, возможно, единственное в своей жизни мудрое решение. Даже не смотря на последующие проблемы с викингами.
Ну, если и не единственное, то одно из самых мудрых решений - наверняка.

На берегу безымянной реки (продолжение)

И вот, Гвенаэль, Белая Дева Арморики, мчалась верхом на своем белоснежном коне вдоль берега широкой Леджии. По бокам от нее, на полшага позади, скакали Хродеберг и Жартилин.

Все трое были прекрасными наездниками, и теперь их переполняла радость от стремительной скачки. Хродеберг восхищался Белой Девой, такой стремительной, ловкой и бесстрашной. Жартилин же просто наслаждался веселой скачкой. А Гвенаэль улыбалась, ловко правя конем, так что юноши не могли обогнать ее. Им всем было весело.

Они вихрем промчались по широкой дороге, ведущей через весь сад, до самой ограды Кенабумского замка. Здесь они повернули и направили коней обратно, уже шагом. И по пути охотно беседовали.

- Ну как, убедился ли ты, на что способны девушки в Арморике? - спросила Гвенаэль, проезжая мимо Хродеберга.

- Я верю, что ты способна на многое! - воскликнул юноша, не в силах скрыть восхищение. - Хотелось бы мне и впредь кататься вместе с тобой, если ты согласна на новые прогулки.

Жартилин шутливо погрозил рукой:

- Имейте в виду, я тоже с вами! Покажу, что и юноши из Арморики ездят верхом не хуже сыновей арвернских рыцарей!

И они тут же договорились и впредь продолжать свои конные прогулки.

***

Тем временем, принц Хлодеберт Жестокий, услышав вместе со своим братом, как его сын рассказывал о родившемся ребенке, почувствовал глубокую, светлую радость. Упоминание о внуке-младенце пробудило в его сердце более глубокую, кровную привязанность, чем любовь к давно потерянной для него Гвиневере. Что бы ни случилось прежде, но их род, восходящий к императору Карломану Великому, пойдет дальше! Следовало позаботиться и о юном Карломане, во имя любви, что он питал к его восхитительной матери. Тогда и их с Гвиневерой любовь будет продолжаться в будущих поколениях, в детях, что родятся у Карломана с Альпаидой!

Так наследный принц Арвернии окончательно решился последовать совету брата. Сев в кресло рядом со своим старшим сыном, он слушал его рассказ о ребенке, а сам размышлял о своем...

Дагоберт сел рядом со своей женой, тоже слушая племянника, а сам поглядывал на брата, убеждаясь, что у него отлегло от сердца. Слушая, с какой радостью младший Хлодеберт рассказывал о своем сыне, Дагоберт тоже надеялся, что Карломан и Альпаида будут счастливы в браке.

Тем временем, к собравшимся в покоях присоединились и другие родственники. Пришли Теодеберт и Магнахар, вдоволь наговорившись между собой. Тут же был и Хлодомер, которого сопровождали "дети богини Дану": Морветен с женой, Номиноэ Озерный с супругой, Ангарад Мудрой, и их внук Варох. Им всем хотелось обсудить предстоящие радостные события.

Дарерка, супруга коннетабля Сигиберта, проговорила с глубоким чувством:

- Хвала Небесам, вот скоро и отпразднуем помолвку Карломана и Альпаиды! Вот скоро уже начнутся торжества в их честь!

- Да, гости собираются на великий пир! - улыбнулся Сигиберт. - Вот мы и дожили до помолвки нашего названого внука! Теперь начнутся балы в их честь, рыцарские турниры...

- Я выступлю на турнире, и постараюсь выиграть его! - встряхнул черными кудрями Магнахар Сломи Копье.

А Номиноэ важно проговорил:

- Самое главное - чтобы этот брак и нынешние празднества помогли сблизиться арвернам и "детям богини Дану", а не развели их в разные стороны!

И все помолчали, не желая называть тех, кто еще должен был приехать на предстоящие торжества - короля Хильдеберта Строителя и барона Ги Верденнского. Словно они были злыми духами, вредоносными для всех. Увы, с некоторых пор почти так оно и было...

Тогда Теодеберт Миротворец дипломатично постарался сменить тему:

- А ведь наша Гвенаэль всерьез сдружилась с юным Хродебергом! Каждый день они что-нибудь затевают вместе! А, что ты скажешь, кузен? - он обернулся к Дагоберту и Герберге, сидевшим на софе.

Младший из арвернских принцев хитро улыбнулся:

- Привози свою милую дочку в Дурокортер. Еще пара лет - и Белая Дева Арморики покорит там всех!

Но Теодеберт с сомнением покачал головой:

- Окончательное решение, конечно, за Гвиневерой. Но я, со своей стороны, думаю, что в будущем лучше поискать мужа для Гвенаэли среди "детей богини Дану", на материке или на островах. Уж слишком энергичной и свободолюбивой она растет. Арверны не всегда ценят такие качества в женщинах. Да и по сердцу ей ближе народ ее матери.

Все помолчали, соглашаясь, что так будет лучше для всех. Старшие родственники старались понимать молодежь, выросшую между двумя народами и впитавшую в себя черты обоих. Даже у растущих, вроде бы, в одинаковых условиях юношей и девушек окончательный выбор определял характер. Магнахар, как и трагически погибший Хлодион, были истыми арвернами, стремились сделаться лучшими рыцарями. А вот Карломан и Варох, хоть и воспитывались последние годы в Арвернии, будучи оборотнями, на всю жизнь остались ближе к "детям богини Дану". Гвенаэль и Жартилин, хоть и люди, тоже подрастали истыми потомками Матери Богов. Это все старались учитывать их старшие родственники, планируя будущее своих детей.

***

А на берегу безымянной речки, возле упавшей ивы, стояла королева Гвиневера Армориканская. Рядом с ней семейство лебедей щипало сочную прибрежную траву. Поодаль же, возле самой воды, молодой оборотень катал свою возлюбленную на спине. Он мчался быстрее любого коня, так что ветер свистел в ушах. А Альпаида весело смеялась, держась ладонями за сильную мохнатую шею бисклавре. И ее пышные черные волосы развевались на ветру. Она ликовала от этой стремительной скачки, наслаждалась любовью Карломана, доверием его и его замечательной матери.

***

Тем временем, Гвенаэль, Хродеберг и Жартилин возвращались с другой прогулки, конной. По пути они беседовали, как хорошие друзья.

- Как мне нравится здесь, в древнем Кенабуме, в гостях у моего брата! - звонко воскликнула Гвенаэль.

- И мне тоже! - поддержал Хродеберг. - Я буду рад и впредь не разлучаться с вами, "детьми богини Дану". Мне бы хотелось научиться вашему состязанию на бревне. Поучишь меня, Жартилин?

Тот придержал коня и, поравнявшись с новым другом, протянул ему руку.

- С удовольствием!.. А ты, Хродеберг, поучи меня арвернскому конному бою, на мечах и на копьях. Я докажу всем, что среди "детей богини Дану" тоже есть рыцари!

Гвенаэль, бросив быстрый взор на юношей, задорно встряхнула головой:

- А я тоже с удовольствием потренируюсь на бревне! Принимайте меня к себе!

И ее кузен Жартилин, и Хродеберг охотно кивнули девушке, вполне принимая ее в свое общество. Все трое поистине нашли друг друга.

После прогулки двое юношей и девушка вернулись в замок. И, разлучившись лишь на то время, что им потребовалось, чтобы переодеться, они вновь встретились и вместе направились в гостевые покои, где находились их старшие родственники.

Как только молодежь открыла двери, Дагоберт Лис первым обернулся к ним и проговорил:

- А-а, вот вы и вернулись! Ну, как ты, Хродеберг, покатался со своими новыми друзьями?

- Как вы повеселились? - спросила и Герберга, когда сын приблизился к ним.

Хродеберг подошел к родителям с веселой улыбкой на устах.

- Все замечательно! У меня еще никогда не было таких хороших друзей, каких я обрел здесь!

Тем временем, Теодеберт усадил рядом дочь, а Магнахар, ласково приобняв сестру, спросил у нее:

- Когда уже станешь себя вести, как подобает принцессе Арморики? Носишься целыми днями по округе, как мальчишка!

Гвенаэль изящно склонила голову, поправила складки белоснежного платья, так идущего ей.

- А я, когда захочу, могу выглядеть и женственной!

- Она может! - улыбнувшись, подтвердил Теодеберт.

А Морветен, брат королевы Гвиневеры, расспрашивал своего сына Жартилина:

- Ну, как съездил? Не посрамил ли потомков Матери Богов в верховой езде?

- И совсем нисколько не отстал от Хродеберга и Гвенаэли! - юноша гордо вскинул голову. - Нам есть чему поучиться друг у друга, батюшка! Мы теперь каждый день будем кататься верхом и тренироваться вместе!

Их родители и старшие родственники одобрительно переглянулись между собой.

И принц Хлодеберт пожелал всем троим, вспомнив погибшего сына Хлодиона:

- Что ж, дети: растите благополучно, радуйте своих родителей! Учитесь на пользу Арвернии и Арморике!

Коннетабль Сигиберт заметил:

- Я думаю, больше всего сближению наших народов поспособствует брак Карломана и Альпаиды! Как некогда мы с Дареркой поспособствовали примирению, - он поглядел на жену со все еще неиссякаемой молодой нежностью.

Ангарад Мудрая назидательно заметила:

- Самое главное - что и обряды совершатся не только на арвернский лад, но и по обычаю "детей богини Дану", в священном городе Кенабуме, в каменном круге, хоть и окруженном мраморными стенами!

- Да, обряды нынче должны быть по сердцу всем, - согласился Хлодомер, и внезапно огляделся по сторонам, заметив, что уже вечереет: - А где же сами Карломан с Альпаидой? И государыня Гвиневера?

- И впрямь! Что-то давно их нет! - спохватились и остальные, поглядев в окно.

Варох спокойно улыбнулся:

- Они, верно, еще гуляют по саду. И государыня сопровождает их. Скоро они вернутся.

***

А королева Гвиневера в это время, находясь на берегу безымянной речки, сидела на стволе поваленной ивы, точно на прародительском троне. Она улыбалась, глядя на своего сына и его будущую невесту. Сам же Карломан, вновь приняв человеческий облик, стоял среди разноцветья осенних трав, держа за руку Альпаиду. Другую руку юноша держал на весу, ладонью вверх, словно хотел приманить кого-то. При этом он напевал песню, которую они с Варохом разучили в детстве, о путеводных блуждающих огоньках, желая показать их своей будущей невесте:

- Когда в лесу я заблужусь в вечернюю пору, и средь чащоб глухих домой дорогу не найду, я не заплачу, я найду, кто мне укажет путь. Сплетаю я из трав густых цветные узелки. То, будто искры пропадут, а то запляшут, создадут из многого одно. Я позову к себе друзей - блуждающих огней. Вперед, друзья! Светите мне сквозь мрак ночных ветвей! Бегом быстрей я побегу за рыжим огоньком, что послан сохранить меня от дома далеко. С ним не страшусь я ничего, лечу, как птица, вдаль. Пусть мрак смыкается вокруг - меня хранит в ночи искра от пламени богов, что мне укажет путь.

И очень скоро над его ладонью зажегся порхающий живой огонек.

- Блуждающие огоньки - маленькие ши, они показывают путь тем, кто потерялся в лесу или на болоте, если те достойны помощи, - пояснил Карломан восхищенной Альпаиде.

Девушка ничего не говорила, но смотрела с молчаливым восторгом.

Между тем, солнце уже клонилось к закату. Королева Гвиневера, заметив, что уже пора возвращаться в замок, встала с поваленного дерева и медленно направилась к юноше с девушкой. А они отпустили блуждающий огонек, и теперь увлеченно наблюдали, как он исчезает в зарослях.

Гвиневера приобняла за плечи Альпаиду. А та поглядела на стоявших перед ней ши с изумлением и радостью, словно наяву попала в волшебную страну чудес.

Королева проговорила, обратившись к девушке:

- Вот ты и познакомилась по-настоящему с нашим миром, дочь моя! И он запомнил и принял тебя.

Карломан улыбнулся, подтверждая слова матери, и поцеловал руки сперва ей, а затем и своей будущей невесте - ласково, целомудренно.

- Нам пора в замок, - произнес он, и все трое направились к темной каменной громаде, в окнах которой зажигались свечи.

А над берегами безымянной речки в сумерках сгустился туман, словно в ней текло молоко вместо воды. Он окутал местность, и дневные ее обитатели притихли, зато проснулись ночные. В далеком отсюда лесу глухо ухнула сова. В траве застрекотал целый хор кузнечиков, перекликаясь с лягушками в воде. Над землей пролетел козодой, шурша мягкими перьями. Чета лебедей со своим выводком устраивалась на ночлег в тростниковых зарослях, перед сном трогательно приглаживая перья друг другу. Одна за другой, переставали петь дневные птицы. И только соловьи рассыпали звонкие трели еще звонче, чем днем.

И в тумане над речкой все ярче начинали мерцать блуждающие огоньки. Они играли, танцевали над водой.

***

К тому времени, как Гвиневера Армориканская и ее сын с невесткой дошли до замка, на закате уже догорали последние отблески заката. Но оба бисклавре прекрасно видели в темноте, а Альпаида всецело доверяла им.

И все же, на крыльце их уже встречали именитые гости. Принц Хлодеберт, и Дагоберт с Гербергой, Теодеберт и Гвенаэль, что упросила отца взять ее с собой.

Неугомонная девочка спустилась с крыльца и радостно подбежала к матери, брату и его невесте. Она воскликнула с очаровательной непосредственностью:

- Наконец-то вы вернулись! Как долго вас не было! Но и мы тоже времени не теряли! Хорошо прокатились верхом с Хродебергом и Жартилином. Будем теперь кататься каждый день, играть и тренироваться вместе!

Родители и брат девочки только понимающе переглянулись, зная, как непредсказуема юная Гвенаэль.

Альпаида же подошла ближе к Белой Деве, что продолжала рассказывать о поездке. Она взяла девочку под руку, давая понять, что готова внимательно ее выслушать. Про себя Альпаида подумала, что ей придется выслушать и то, что ей поведает Хродеберг. К счастью, брат обычно говорил гораздо спокойнее и не так быстро...

И обе юные девы направились к своим родителям.

А к Гвиневере и Карломану одновременно подошли принц Хлодеберт и герцог Теодеберт.

Дагоберт выразительно взглянул на своего брата, пока Герберга расспрашивала дочь о прогулке.

- Куда вы ходили с Карломаном и государыней Гвиневерой? - осведомилась она.

- Мы гуляли по берегу Леджии, матушка, - уклончиво ответила девушка, не выдавая тайну безымянной речки.

Гвенаэль, тем временем, стояла рядом с подругой, и, в свой черед, глядела на родителей и брата.

Теодеберт выразительным жестом взял супругу под руку. Они прекрасно выглядели вместе.

Принц Хлодеберт, поглядев на них, сдержал глубокий вздох и на мгновение сцепил пальцы обеих рук, обуздывая дремавшие в его душе чувства, по совету своего брата, мудрого Дагоберта Лиса. Прошлое следовало оставить в прошлом.

И Хлодеберт положил руку на плечо Карломану, своему любимому сыну.

- Сынок, пойдем, прогуляемся по замку. Навестим зал скульптур, созданных в честь наших знаменитых предков. Ты теперь - граф Кенабумский, будущий зять моего брата, маршала запада! Нужно проверить, обладаешь ли ты знаниями под стать этим громким титулам, - отец Карломана сдержал улыбку. - Заодно обсудим с тобой некоторые важные дела!

Таким образом, наследный принц Арвернии постарался перенести любовь к Гвиневере на их сына. И они ушли вместе.

Теперь Дагоберт Лис успокоился: его брат поступил разумно, оставив Гвиневеру Армориканскую спокойно жить с Теодебертом. Принц тонко улыбнулся, радуясь, что все сложилось к лучшему. С такими мыслями он тоже направился в замок, в гостевой зал, где их родичи, должно быть, еще продолжали вести светскую беседу.

Гвенаэль же по дороге весело обратилась к родителям:

- Карломан с Альпаидой прямо светятся от радости! А Хродеберг хочет научиться состязанию на бревне, как мы, "дети богини Дану".

Гвиневера и Теодеберт улыбнулись, держась за руки.

***

Между тем, солнце село, и наступили сумерки, обещая скорую ночь. Кенабумский замок окутал туман, и во всех помещениях зажгли свечи и масляные лампы.

Ярче всего были освещены гостевые покои, где собрались почти все родственники хозяина замка, по обеим линиям.

Несколько позднее к их беседе присоединился и сам Карломан вместе с отцом, успев поговорить наедине. Здесь их встретил Хлодеберт-младший, единокровный брат Карломана.

- Вот и ты, братец! - радостно воскликнул он, протягивая руку юноше. - Едва дождались тебя, жених! Как раз беседовали о семейных радостях!

- Ты-то можешь о них рассказать, счастливый супруг и отец! - усмехнулся Карломан, отвечая на рукопожатие брата.

Они были очень похожи, почти в точности повторяя облик своего отца, принца Хлодеберта, стоявшего рядом с ними. Только глаза у них были разные.

За ними наблюдали другие присутствующие: Гвенаэль, весело беседовавшая с Хродбергом и Жартилином, стоя возле окна; Магнахар, который вместе со своей женой разговаривал с дедушкой Сигибертом и бабушкой Дареркой; и Варох, в свою очередь беседовавший с Номиноэ и Ангарад. Они все радовались предстоящей помолвке Карломана и Альпаиды. И вскоре в покоях возобновилась общая оживленная беседа.

А Карломан вместе с братом вновь подошли к Альпаиде, стоявшей возле своих родителей.

Юный граф Кенабумский взял под руку возлюбленную, и они обменялись взглядами, полными любви и тепла. И всем, кто их видел, стало ясно в один миг, что их чувства проживут вместе с ними всю жизнь, и не угаснут со временем.

Хлодеберт-младший обратился к брату и кузине:

- Мы все желаем вам счастья и любви на всю жизнь!

Карломан и Альпаида одновременно загадочно улыбнулись. Их связала общая тайна, крепче всех обетов. Некогда священное место, живой храм Высших Сил, что располагался на берегу безымянной речки, стал для них алтарем любви. И они считали свое обручение вполне состоявшимся.
« Последнее редактирование: 03 Янв, 2025, 05:08:34 от Артанис »
Записан
Не спи, не спи, работай,
Не прерывай труда,
Не спи, борись с дремотой,
Как летчик, как звезда.

Не спи, не спи, художник,
Не предавайся сну.
Ты вечности заложник
У времени в плену.(с)Борис Пастернак.)